Деревянко Илья. Марионетки

   Он не обиделся. Вероятно, почувствовал мое состояние. Коммерсант подошел к бару, достал бутылку коньяка, наполнил стакан и молча протянул мне. Благодарно кивнув, я выпил коньяк как воду. Зубы лязгали о стекло.
   - Еще! - прохрипел я.
   После второго стакана нервы немного успокоились, отчаяние сменилось леденящей ненавистью. Я мысленно поклялся достать гуру хоть из-под земли и отправить в ад.
   - Думай, Игорь, думай! - послышался с порога усталый голос Юрки.
   - А?! - удивленно вскинулся я. - Ты о чем?
   - Все о том же! Соображай, кто из твоих знакомых может оказаться гуру?!
   - Неужели ты воспринял всерьез бред умирающего!
   - Да! Думай!
   Я погрузился в размышления. Знакомые... Так... Для начала отбросим тех, кого не знал Маральский... Остаются в основном бандиты... Один из них?! Более чем сомнительно!
   Вспоминай! Вспоминай! Ответ где-то рядом! Бармен?! Неужели он?! Чепуха!
   Гуру не нужно работать, его зомби кормят! А еще... еще... Гуру известен мой телефон... Кто его знал?.. Юрка... Маральский... Покойный Тихон... Несколько бывших "коллег", но из них двое сидят, а трое уехали из Москвы... и... и... Господи, как я мог забыть?! Алябьев, Григорий Семенович... адвокат... три года назад работал на Тихона и Маральского, но потом ушел из адвокатуры, вернее, его выгнали... Помнится, Алябьев увлекался восточными религиями, при всяком удобном случае болтал про Карму, Махаяну<Сноска Так в буддизме именуется Вселенная.>, космическую энергию. Любил рассуждать о высоких материях, но при всем при том в жизни вел себя как последняя мразь! Бросил жену с двумя детьми и не платил им ни копейки. При помощи разного рода юридических фокусов уклонялся от алиментов, а уходя из дома, уволок с собой все мало-мальски ценное! Может, он и есть гуру?! Своими соображениями я тотчас же поделился с Голиковым. Впервые за весь вечер Юркины глаза слегка прояснились.
   - Ты помнишь телефон Алябьева? - спросил он.
   - Вроде да.
   - Диктуй, - распорядился Юрка и, выслушав номер, поспешно стал крутить диск.
   - Здравствуйте, - вежливо сказал он. - Григория Семеновича будьте добры!.. Что?! А куда... Извините.
   Голиков повесил трубку. Лицо его потемнело.
   - Алябьев два года назад продал квартиру и переехал неведомо куда, разочарованно произнес он. - Проклятие! Сплошная невезуха!
   ГЛАВА 7
   Я шел по большому незнакомому городу. В белесом небе не было солнца, но свет все же откуда-то падал: сероватый, призрачный. По улицам взад-вперед бродили мертвецы. Бледные лица-маски, пустые глаза, механические телодвижения. Временами они опускались на колени и бились лбом об асфальт, монотонно бормоча: "ом... ом... ом..."<Сноска Основная индуистская мантри, является вибрацией самого сатаны (у последователей Секо Асахары ее заменяет "Аум", что в принципе то же самое) См.: "Современные ереси и секты в России", Спб., 1995, с.166.> Неожиданно передо мной соткался из воздуха странный человек: высокий, плечистый, с европейскими чертами лица, но с черной, как сапожная вакса, кожей.
   - Заблудился?! - с лицемерным участием осведомился он.
   Я молча кивнул.
   - Ты находишься в моем царстве, в царстве будущего! Там, куда ведет путь истины!
   Каждое слово болью отзывалось в ушах. Волны необъяснимого, сверхъестественного ужаса захлестывали меня с головой.
   Черный ехидно рассмеялся.
   - Не нравится, да?! - прошипел он. - Ничего, сейчас станешь таким же, как они!
   Черный указал пальцем на безучастных ко всему зомби, по-прежнему бившихся лбами об асфальт. "Ом... ом... ом... ом..." С трудом, будто тяжеленную гирю, я поднял правую руку и перекрестился.
   Яростно взвизгнув, демон исчез. Все окружающее покачнулось, заколебалось и с грохотом рассыпалось в прах.
   Я проснулся, тяжело дыша. За окном стояла глухая ночь. Часы показывали половину третьего. Меня слегка познабливало, по лбу струился пот. "Мертвый город, где живут мертвые души. Вот куда тащат людей гуру и другие новоявленные пророки! В царство дьявола!"
   Я невольно поежился. Спать совершенно расхотелось. В комнате было темно, душно и тоскливо. На кухне мерно капала вода из крана.
   - Ты не спишь?!
   От неожиданности я вздрогнул. В дверном проеме виднелся смутный силуэт Юркиной фигуры.
   - Нет! А ты?!
   - Тоже! Как закрою глаза, вижу Лену.
   Голос Голикова заметно подрагивал.
   - Слушай, Игорь, - продолжал он. - Я не смогу спать, не смогу есть, не смогу жить, пока мы не расквитаемся с этим мерзавцем гуру!
   Внезапно в голове у меня появилась интересная идея.
   - Поехали к Ромадову! Прямо сейчас! - предложил я. - Вытащим гада из постели, отвезем в лес... У тебя случайно не осталось немножко "сыворотки правды"?
   - Нет! - горестно вздохнул Юрка.
   - Ну ничего! Есть другие способы, не менее эффективные!
   - А Куракин?!
   - Да хрен с ним, никуда не денется!
   Пока Голиков собирал некоторые необходимые для задуманной операции предметы, я растолкал коммерсанта и тщательно проинструктировал: к окнам не подходить, на телефонные звонки не реагировать, входную дверь не открывать ни под каким видом. Если очень страшно - можно напиться: бар полон, но лучше принять снотворное. Не дай Бог спьяну на подвиги потянет!
   Судорожно ухватившись за руку, Куракин жалобно умолял не бросать его одного, но я оставался непреклонен.
   - В конечном счете это для вашего же блага! Или вы не хотите вернуть обратно свою дочь?! - привел я наконец решающий довод. Тогда он смирился, проглотил три таблетки радедорма, улегся на диван и спустя несколько минут громко захрапел.
   - Порядок! - криво улыбнулся я. - Поехали!
   Тщательно заперев дверь, мы вышли на улицу. Во дворе не было ни одной живой души. Промозглый ветерок воровато шебуршал оброненной кем-то газетой. Ночной город угрюмо смотрел на нас темными глазницами окон. Холодная луна равнодушно наблюдала из глубины небес за спящей землей. Все вокруг словно вымерло. Только бездомные коты подвывали возле помойки да мы с Юркой, чертыхаясь, заводили капризничающую машину.
   - Ромадов живет один? - спросил я, когда "жигуленок" соблаговолил тронуться с места.
   - Вроде да, - пожал плечами Голиков. - Родители чуть ли не после школы подарили ему отдельную квартиру.
   - А жена есть?
   - Скоро узнаем! - отрезал Юрка и больше за всю дорогу не проронил ни слова. Гражданин Ромадов обитал в добротном пятиэтажном доме, построенном задолго до появления "хрущевок". В чисто убранном дворе выстроился ряд легковых автомобилей, среди них немало иномарок. Район считался престижным. Выбравшись из машины, мы огляделись по сторонам, зашли в подъезд и начали бесшумно подниматься вверх по лестнице.
   - Здесь, - шепнул Голиков, останавливаясь на третьем этаже и указывая на обитую кожей дверь. На сей раз ему пришлось повозиться с отмычкой довольно долго. "Целитель" не поскупился на хитроумные замки. В конце концов они капитулировали, дверь бесшумно отворилась, и мы зашли в квартиру. Тонкий луч карманного фонарика выхватывал из темноты развешанные по стенам маски отвратительных африканских идолов. Мягкий ковер заглушал шаги. Воздух был душным, спертым. Похоже, Ромадов боялся сквозняков. Из спальни доносился визгливый храп, напоминающий похрюкивание. Мы заглянули туда. Целитель спал на спине, широко разинув рот. Физиономия сморщилась. Вероятно, Ромадову снился неприятный сон. Подойдя вплотную, Юрка посветил фонарем ему в глаза. "Целитель" попытался закрыться рукой, заворочался и проснулся.
   - Кто там? - испуганно спросил он.
   - Инквизиция! - усмехнулся Голиков и нажимом больших пальцев перекрыл сонные артерии. Конвульсивно дернувшись, тело обмякло.
   - Порядок! - удовлетворенно сказал Юрка. - Я сейчас упакую эту сволочь, а ты проверь на всякий случай остальные комнаты.
   Квартира оказалась пуста. Ромадов действительно жил один. Когда я вернулся, Голиков уже закончил. Господин Ромадов превратился в аккуратный ковровый сверток, перевязанный сверху веревкой.
   - Не задохнется? - спросил я.
   - Ни хрена с ним не сделается. Такие гады живучие! Хорош базарить! Идем!
   Мы выволокли сверток на улицу, уложили на заднее сиденье и на предельно возможной скорости направились к выезду из города. За всю дорогу нас ни разу не остановили. Полуживая развалюха не вызывала у гаишников подозрений. Миновав Кольцевую дорогу, мы свернули на одно из самых неухоженных пустынных шоссе. Навстречу нам не попалось ни одной машины. Редкие посты ГАИ не подавали признаков жизни. Проехав километров пятнадцать, Голиков затормозил возле обочины. Ромадов к тому времени успел очухаться, усиленно извивался и приглушенно бубнил. Не мешкая ни секунды, мы понесли сверток в глубь леса. Надо отдать Юрке должное - местечно он выбрал под стать задуманному делу. Куда ни бросишь взгляд, непроходимые заросли, бурелом. Густые кроны деревьев почти полностью закрывают небо. Темно, безлюдно, жутко!
   - Достаточно! - выдохнул Голиков метров через пятьсот. - Можно распаковывать!
   Я вытряхнул "целителя" из ковра, двинул для порядка по шее и старательно связал. Он даже не кричал, только бегал глазами из стороны в сторону да икал от страха.
   Юрка, усевшись на замшелое бревно, пристально разглядывал свою жертву. Так прошло минут пять.
   - Ну, падла, - вымолвил наконец Голиков, - сейчас будем тебя убивать!
   "Целитель" тихонько взвизгнул. Лицо его покрылось крупными каплями пота.
   - За что?! - простонал Ромадов.
   - Он еще спрашивает! - искренне возмутился Юрка. - Кто нас подставил под бритоголовых? А?! Впрочем, ты без того заслуживаешь смерти. За связь с сектой "Путь истины", за тех людей, которых ты загубил под видом лечения, за развращенных тобой детей, в конце концов. Я думаю, в аду тебя давно заждались!..
   Я хорошо знал Юрку, изучил малейшие оттенки его поведения и потому сейчас невольно вздрогнул. Голиков говорил вполне серьезно. Он действительно не собирался оставлять Ромадова в живых.
   Наверное, "целитель" это почувствовал. Лицо его исказилось гримасой ужаса, штаны намокли.
   - Не надо! Пожалуйста!!! Я все расскажу!!! - захлебываясь рыданиями, пролепетал Ромадов.
   - Где живет гуру? - резко спросил Юрка.
   - За-а городом! У не-его там дом!
   - Где?!
   Ромадов торопливо назвал адрес.
   - Фамилия гуру - Алябьев?
   - Да-а!
   Мы торжествующе переглянулись. Похоже, дело близилось к завершению.
   - Какое отношение ты имеешь к секте? - продолжал допрос Юрка.
   - Косвенное! Но мы всегда помогаем друг другу.
   - Что тебе известно о дочери Куракина?
   - Ее не похищали, она сама ушла из дома! Алябьев хотел получить наследство ее отца.
   - Где она сейчас?
   - Не знаю! Может, у Алябьева, может, в одном из центров.
   - Сколько их всего?!
   - Пять.
   - Адреса, живо!
   Ромадов поспешно продиктовал. Я едва успевал записывать. Голиков молча играл желваками. Очевидно, жалел, что не пришлось применить пытки. Я же, по правде сказать, был рад этому. Не люблю мучить, даже подонков.
   - Как вы превращаете людей в зомби? - спросил я.
   - Это не я, это они! - засуетился "целитель".
   - Короче, Склифосовский! Как?!
   - При помощи гипноза, длительной психологической обработки, наркотиков и специального аппарата!
   - Он может действовать на расстоянии?! - спросил я, вспомнив о "хлебном фургоне" с дьявольским прибором внутри.
   - Да, но не надолго и не на всякого человека.
   - Откуда у секты деньги?
   - Пожертвования верующих, то есть, я хотел сказать, сектантов и... и...
   - И фокусы наподобие того, что Алябьев хотел провернуть с Куракиным? нехорошо улыбаясь, закончил Юрка.
   - Не только! Им помогают из-за границы...
   - Где Алябьев взял зомбирующий аппарат? Подобные игрушки в магазинах не продаются!
   - Не знаю! Клянусь! Он не говорил!
   Некоторое время все молчали. Далеко в лесу завыла одичавшая собака. Стало заметно светлее. Ночная тьма уступила место серому предутреннему полумраку. Близился рассвет.
   Неторопливо поднявшись, Голиков подошел к связанному "целителю". Я попытался его остановить, но он легко, словно котенка, отшвырнул меня в сторону. Молниеносный взмах руки, и Ромадов забился в агонии.
   - Зачем?! - выдавил я.
   - Таких нужно уничтожать, как клопов, - мрачно ответил Юрка. - Они губят души и тела людей, пакостят все, к чему прикасаются. Бесовские отродья!
   - Тебе бы в средневековье, на должность Великого инквизитора! - хмуро заметил я.
   - С огромным удовольствием! - очень серьезно сказал он. - В России никогда не было инквизиции, но сейчас она просто необходима! Погляди, сколько нечисти расплодилось. Сатанисты похищают детей и приносят их в жертву дьяволу. Экстрасенсы с понтом лечат, а на деле убивают и калечат. Восточные гуру превращают людей в живых мертвецов. Треплются о всеобщей любви, братстве, а сами... Вспомни хотя бы Лену!
   Тут я ничего возразить не смог.
   Мы завернули труп в ковер, уложили в неглубокую ложбинку и завалили сверху грудой хвороста. К тому времени почти полностью рассвело. В прохладном воздухе клубился туман. Издалека со стороны шоссе доносился приглушенный шум проезжающих машин.
   - Пошли, - тронул я Юрку за рукав. - Нечего тут рассиживаться!
   Он покорно последовал за мной. "Жигуленок" мирно отдыхал там, где его оставили. Дорога заметно ожила: прополз тяжело груженный "КамАЗ", пронеслась, подпрыгивая на ухабах, щеголеватая иномарка, проехал, настороженно глядя на мир зарешеченными окнами, милицейский "воронок". Юрка молчал, задумчиво теребя в руке ключи от зажигания.
   - Давай, давай! - поторопил я.
   До дома мы добрались благополучно. Правда, при въезде в город, помятый, заспанный гаишник проводил нас подозрительным взглядом, но тормозить не стал. Я, признаться, опасался, что Куракина в наше отсутствие опять украдут, однако коммерсант мирно спал, оглашая квартиру утробным храпом. Мы не стали его будить и присели на кухне, подкрепляясь кофе с коньяком. Немного согревшись и выкурив сигарету, я подвел итоги. Дело сдвинулось с мертвой точки. Адрес гуру известен, месторасположение центров - тоже. Система организации секты примерно ясна. Многое стало понятно, в том числе и причина нападения Коростылева на хозяйку пункта обмена валюты. Причина стара как мир - деньги! Очевидно, женщина чем-то мешала Алябьеву, или же он, как в случае с Куракиным, рассчитывал на наследство. Сие не суть важно! Гуру "работает" с размахом, не останавливаясь ни перед чем. Вот кем милиции следовало бы заняться в первую очередь, вместо того чтобы ловить приблатненных малолеток! По сравнению с Алябьевым даже матерый бандит Марат казался невинным ангелочком. Кстати, о Маральском. Умирая, он сказал: "Убей их, Игорь, они хотят..." Теперь я мог закончить прерванную агонией фразу: "Они хотят создать толпы рабов-зомби". По их хребтам прийти к власти. А правительство тем временем варежкой хлопает, в плюрализм играет. Или... Ведь недаром колдун Кашпировский, немало жизней загубивший своими дьявольскими телесеансами, в Государственной думе заседает. Нет! Не дай Бог!
   - Несколько часов отдохнем, потом за работу, - прервал меня Голиков. А о том, какая херня в стране творится, я не хуже тебя знаю, может, даже лучше. Погоди! Не обижайся! Ты абсолютно прав, просто я очень устал и... и... Ладно, пойду прилягу!
   Я остался один. Спать не хотелось. Ясное, словно умытое, утреннее солнце залило кухню яркими лучами. На ветке под окном звонко чирикали воробьи. Дом постепенно просыпался. На улице слышались голоса. Кто-то, тяжело топоча, спускался по лестнице. В соседней квартире радио громко сообщало последние новости: очередные переговоры с дудаевцами, будто нельзя было уже давно свернуть им шеи!
   - Доброе утро! - на пороге, надрывно кашляя, появился Куракин. - Как съездили?
   - Нормально! - не вдаваясь в подробности, ответил я. - Теперь нам известно, где искать вашу дочь! "Если, конечно, она до сих пор жива!" добавил я про себя. Владимир Николаевич устало опустился на табуретку.
   - Где Ира? - осевшим голосом спросил он.
   - Или в доме гуру, или в одном из центров сектантов. Сегодня узнаем точно!
   Отхлебнув глоток кофе, я закурил сигарету. Куракин молчал. Только теперь я заметил, как здорово постарел он за последние дни. Плечи ссутулились, в уголках рта залегли глубокие морщины, кожа на лице посерела, одрябла. Мне стало его жаль.
   - Надеюсь, с ней все благополучно, - попробовал утешить я коммерсанта.
   - Она - зомби! - мрачно ответил Куракин. - Даже если забрать ее у гуру, жизни не будет! Искалечили, гады, девочку!
   Не найдя, что ответить, я подошел к окну и настежь распахнул его. Струя прохладного свежего воздуха ворвалась в прокуренную кухню. Я поглядел на часы - восемь утра. Неожиданно в дверь позвонили.
   ГЛАВА 8
   Сделав Куракину знак оставаться на месте, я на цыпочках прокрался в переднюю и осторожно приоткрыл дверь. На пороге стоял Ворона. Выглядел он довольно паршиво. Бледное лицо заросло щетиной, скулы заострились, глаза покраснели.
   - Заходи, - пригласил я. - Откуда ты узнал этот адрес?
   - Не важно! - отмахнулся Ворона. - Есть разговор!
   - Кофе будешь?
   - Да, а это кто? - он кивнул в сторону Куракина.
   - Знакомый.
   - Я хотел бы переговорить с глазу на глаз.
   - Владимир Николаевич... - начал я.
   - Конечно, конечно! - прервал меня Куракин и ушел в комнату.
   Вместо него явился Голиков.
   - Ну? - спросил Юрка. - В чем дело?
   - Мы выяснили, кто убил Марата! - сказал Ворона, осторожно прихлебывая горячий кофе. - Бывший адвокат Алябьев.
   - Совершенно верно, - согласился Голиков. - Но нам это уже давно известно! Кстати, как вы на него вышли?
   - Через жену Эдика! Услышав о гибели мужа, она выложила все, что знала. Алябьев возглавляет секту "Путь истины". Эдик часто поставлял ему наркотики, правда, не лично, а через посредников. Встречались они у ДК "Красный мак". Мы проверили адрес Алябьева. Он оттуда съехал и купил дом в Подмосковье. Я потряс знакомых маклеров по торговле недвижимостью, узнал, где находится дом. Это недалеко от Кольцевой дороги. Наши ребята отправились сейчас туда, а я заскочил за вами, подумал, может, вы захотите поучаствовать?
   - Спасибо! - я крепко пожал Вороне руку. - Мы тоже знаем, где он живет, и собирались вскоре туда ехать...
   - На кой черт вы влезли в это дело?! - грубо перебил меня Голиков.
   - Что-о?! - удивленно вытаращился Ворона.
   - Не обижайся! - уже мягче сказал Юрка. - Просто сердце чует неладное...
   - Да наши ребята... - возмущенно начал бандит.
   - Знаю, знаю! - поморщился Голиков. - Они крутые, спора нет, но здесь не обычная разборка. Алябьев - опасная сволочь! Ты слышал когда-нибудь о парапсихологическом оружии?! Так вот. У него оно есть...
   Ворона поглядел на Юрку с сочувствием, как на умалишенного, и слегка покачал головой.
   - Так едете или нет? - спросил он.
   - Конечно! И чем быстрее, тем лучше!
   - Тогда собирайтесь. Я подожду на улице!..
   Куракина мы хотели оставить дома, но он уперся как бык и не поддавался ни на какие уговоры. Пришлось взять с собой. Проверив наличие патронов, Юрка сунул за пазуху пистолет. Тот самый, из которого застрелил Лену.
   - Ствол мокрый, надо выбросить, - с неудовольствием заметил я.
   - Успеется! - буркнул Голиков и вручил мне "дипломат", с конфискованной у сектанта снайперской винтовкой. - Умеешь пользоваться?!
   В ответ я обиженно фыркнул.
   - Прекрасно! Тогда в путь.
   Мы вышли на улицу. Ярко светило солнце. В ослепительно голубом небе не виднелось ни единого облачка. День обещал быть жарким. Ворона нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле своей машины.
   - Давайте быстрее! - заметив нас, крикнул он. - А то явимся к шапочному разбору!
   Юрка скривился, словно съел горькую пилюлю, но ничего не сказал.
   - Быстрее! - повторил Ворона.
   Мы поспешно погрузились в его "девятку". Возиться с нашей колымагой не хватало времени. Взревев мотором, машина рванула с места.
   - Особо не разгоняйся! - предупредил я. - У нас два ствола. Не дай Бог, на проверку нарвемся!
   Ворона недовольно заворчал, однако уменьшил скорость. Добравшись без приключений до выезда из города, мы миновали Кольцевую дорогу и выехали на шоссе. Ворона прибавил газу.
   - Осталось километров шесть-семь, - сообщил он.
   Между тем Голиков хмурился все сильнее. Какая-то упорная мысль не давала ему покоя. Вскоре машина свернула на узкий пыльный проселок, окруженный с обеих сторон густыми зарослями кустарника. Через триста метров Ворона заглушил мотор.
   - Здесь, - сказал он, указывая на двухэтажный кирпичный дом, стоявший посреди ухоженного сада. Другого жилья поблизости не было. Очевидно, гуру жаждал уединения. Невдалеке виднелась красная "восьмерка". Водитель в цветастой рубашке с короткими рукавами навалился грудью на руль.
   - Сашка! - окликнул его Ворона. - В чем дело? Где остальные?
   Парень даже не шелохнулся. Подойдя ближе, мы поняли, что он мертв. Вместо правого глаза зияла кровавая дыра. Левый равнодушно глядел куда-то вдаль.
   - Господи! - пробормотал пораженный Ворона. - Что тут случилось?!
   Из ближайших кустов послышался стон. Подбежав туда, мы обнаружили двух ребят. Одного буквально изрешетила автоматная очередь. Другой подавал слабые признаки жизни. Он зажимал обеими руками рану на груди. Изо рта стекала тонкая струйка крови.
   - Женя, что произошло?! - дрожащим голосом спросил Ворона.
   - Ви-итька взбесился, - прохрипел парень. - Начал стре-елять в нас. Мы не ус-спели опомниться...
   - Где он сейчас?!
   - Маш-шина... Витька сел в нее...
   - Какая машина?
   - Хлебный фургон.
   Женя хотел добавить что-то еще, но тут лицо его исказила мучительная гримаса, в горле забулькало. Он несколько раз дернулся и затих.
   - Умер! - тихо сказал Голиков. - Надо сматываться в темпе. Стрельбу как пить дать кто-нибудь слышал. С минуты на минуту может появиться милиция.
   Он оказался абсолютно прав. Не успели мы проехать и километра в сторону Москвы, как навстречу, завывая сиренами, пронеслись три милицейские машины. Ворону колотил озноб. Кожа на лице приобрела синюшный оттенок.
   - Тормози! - внезапно распорядился Голиков, когда мы проезжали мимо пруда. - Нужно переждать немного. При въезде в город сейчас наверняка проверяют машины. Попадемся, как кур в ощип!
   Оставив "девятку" на обочине, мы разделись до трусов и принялись старательно изображать купальщиков, благо солнце уже припекало. Я вкратце объяснил Вороне, что произошло с несчастным Витей и какой дьявольский прибор находился внутри "хлебного фургона". Теперь он поверил в существование парапсихологического оружия. Ворона считался одним из самых крутых ребят Марата, но сейчас изрядно перепугался. Тем не менее отступать он не собирался. Куракин же впал в состояние полного оцепенения, никак не реагировал на окружающее, не отвечал на вопросы. Я начал серьезно опасаться за его рассудок. Прошло около двух часов, небольшой пляж постепенно заполнялся народом. Звонко смеясь, плескались возле берега дети. Взрослые загорали, играли в карты или хлестали пиво. Неподалеку на надувных матрасах разлеглись две фигуристые девицы в мини-купальниках. Они с интересом поглядывали в нашу сторону. В другое время я (да и Юрка тоже) немедленно начал бы рыть копытами землю, как молодой жеребец, но сейчас мне было глубоко плевать на всех в мире баб. Словно почуяв это, девушки скорчили обиженные гримаски.
   - Почему нам так не везет?! - неожиданно воскликнул Голиков, треснув в сердцах кулаком по земле. - Придется проверять все центры и в каждом нарываться на неприятности!
   Неожиданно меня осенило:
   - Не волнуйся! Мы не станем их проверять!
   - Че-его?! - опешил Юрка.
   - Можно поступить гораздо проще, - разъяснил я. - Перекантоваться до вечера и потихоньку вернуться в дом Алябьева. Менты к тому времени смотают удочки. Там мы дождемся гуру. Уверен, рано или поздно он появится!
   Юрка на минуту задумался.
   - Ты прав, - наконец сказал он. - Алябьев не знает, что нам известен его адрес, а ребята Марата мертвы...
   Время тянулось нестерпимо медленно. Устав валяться на пляже, мы подкрепились шашлыками в придорожном кафе, выпили пива и снова вернулись к пруду. Куракин по-прежнему пребывал в сомнамбулическом состоянии, а опомнившийся Ворона горел жаждой мщения.
   - Жилы вытяну из пидораса, - с ненавистью бормотал он. - Яйца отрежу! Живым поджарю! Сука! Падла! Козел вонючий!
   Голиков угрюмо молчал, о чем-то напряженно размышляя. Периодически в глазах его вспыхивали молнии, а губы кривились в жестокой усмешке. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем наступил вечер. Поток машин на шоссе загустел. Жара спала. Повеяло прохладным ветерком.
   - Пора! - сказал я, поднимаясь на ноги.
   Все без возражений полезли в машину. На сей раз мы не стали вплотную приближаться к берлоге гуру, а затормозили в ста метрах от поворота и двинулись пешком через лес.
   Здесь было сумрачно, жутковато. Густая трава скрадывала шаги, только иногда хрустела под подошвой сухая ветка. Милиция, как я и предполагал, давно уехала. Вокруг не было видно ни одной живой души, а из дома не доносилось ни звука. Сделав нам знак оставаться на месте, Юрка отправился на разведку. Отсутствовал он не менее получаса. Я уже начал волноваться, когда Голиков словно из-под земли возник рядом со мной.
   - Дом пуст! - сообщил он. - Нужно быстрее пробраться туда, пока не появились хозяева.
   Я с неудовольствием поглядел на Куракина. Дернул же черт поддаться на его уговоры, притащить с собой! Возись теперь с ним!
   - Живее! - поторопил Юрка.
   Мы осторожно подошли к дому. Вблизи он здорово напоминал крепость: тяжелая, обитая железом дверь, узкие зарешеченные окна, толстые стены.
   - Надежно окопался, сволочь! - прошептал Голиков, извлекая из кармана отмычку. Однако на сей раз замок оказался ему не по зубам. Пот градом катился у Юрки со лба, губы изрыгали отборную брань, но ничто не помогало. Дверь упорно не желала открываться.