[1].
– Гнида! – прошипел ефрейтор. – Сколько наших угробил! Вырезать их надо, подчистую! Как генерал Ермолов в девятнадцатом веке!
Рязанцев промолчал. Он тоже ненавидел дудаевцев, вдоволь наглядевшись на их зверства, однако не позволял своим подчиненным опускаться до уровня «воинов ислама» и даже пленную снайпершу – эстонку, зарабатывавшую деньги на крови русских солдат, не отдал ребятам на растерзание, чего она вообще-то вполне заслуживала, а лично пристрелил.
После того как Федеральные войска несмотря на ухищрения московских лунокрутов все же разгромили чеченцев, загнав остатки джигитов в горы, а «генерал-памперс» с подачи тех же чиновных прохиндеев поспешно заключил бессмысленный и позорный для России мир, больше напоминающий капитуляцию, – Александр уволился из армии.
Некоторое время он прожил в родном Новочеркасске, а сейчас, получив письмо от двоюродной сестры Ирины, приехал в Москву. Ирина, жена какого-то коммерсанта, предложила родственнику хорошо оплачиваемую работу телохранителя...
Лязгнув последний раз, поезд остановился. Пассажиры заторопились к дверям. Рязанцев вышел на перрон в числе последних. Серенькое апрельское небо сочилось мелким, нудным дождем. Дул сыроватый, гриппозный ветерок. На лицах людей застыло тоскливое раздражение.
В толпе встречающих Александр заметил Ирину.
Двоюродная сестра выглядела неважно: под покрасневшими от слез глазами обозначились черные круги, кожа приобрела сероватый оттенок.
– Привет, – мертвым голосом сказала она. – На площади нас ждет машина.
– Что случилось? – удивленно спросил Рязанцев. – С мужем поссорилась?
– Хуже!!! – Тут Ирина заревела навзрыд. – Е-е-го... Он-н...
– Пойдем, сестренка, – приобнял ее за плечи Александр. – По дороге расскажешь...
* * *
– Я словно чувствовала беду, – беспрестанно всхлипывая, говорила Ирина Лапина. – Недаром написала тебе...
– Ты хотела, чтобы я охранял твоего мужа? – догадался Рязанцев.
– Да.
– Гм!
– Не обижайся, Саша. – Лапина умоляюще посмотрела на брата.
– Я не обижаюсь, но и не принимаю подачек!
– Это не подачка. Просто лучшего телохранителя мне не отыскать! Ты боевой офицер-спецназовец, да и не продашь в случае чего...
Александр на мгновение задумался. В словах двоюродной сестры был определенный резон...
Разбрызгивая грязь, машина въехала во двор и затормозила возле подъезда.
Смазливый мальчишка-шофер услужливо распахнул заднюю дверцу.
– На сегодня свободен, Коля, – устало махнула рукой Ирина.
– Зачем ты держишь этого хлыща? – поинтересовался Рязанцев, когда они зашли в дом.
– А что?
– Не нравится мне его рожа. Уж больно подхалимская! Никогда не доверял холуям!
Лапина промолчала...
* * *
Александр сидел в глубоком низком кресле. В одной руке он держал сигарету, а другой механически почесывал шейку толстой, ленивой кошке, разлегшейся у него на коленях. Рядом на журнальном столике дымилась чашка кофе. Кошка громко урчала. Наглотавшаяся элениума Ирина более-менее успокоилась.
– Петю отпустят, если мы перечислим деньги? – спросила она.
Рязанцев неопределенно пожал плечами:
– Смотря кто его захватил. В большинстве случаев, получив за похищенного требуемую сумму, бандиты освобождают жертву.
– В большинстве, но не всегда?! – Во взгляде Лапиной мелькнула тревога.
– К сожалению! Кстати, ты имеешь хоть малейшее представление о личности преступников?
– Соседка говорит, что в то утро видела из окна нескольких чеченцев, ошивавшихся во дворе...
– Что-о-о?!! – напрягся Александр. – С чего она взяла?! Мало ли кавказцев в Москве?!
– Соседка десять лет прожила в Грозном... еще до войны и уверяет, будто чует чеченов за версту...
– Плохо дело! – Рязанцев резко поднялся с кресла. Свалившаяся на пол кошка возмущенно мяукнула.
Ирина вытерла ладонью навернувшиеся на глаза слезы.
– Почему? – дрожащим голосом спросила она.
– Чеченцы натуральное зверье! Их психология резко отличается от нашей. Например, выродок Басаев, захвативший больницу и стрелявший по русским из-за спин беременных женщин, – провозглашен национальным героем «республики Ичкерия». – На лице Александра появилась брезгливая гримаса.
Ирина горько заплакала.
– Ну, ну, не надо! – поспешил утешить сестру Рязанцев. – Будем надеяться на лучшее!
В этот момент зазвонил телефон.
Лапина подняла трубку. Повинуясь неясному предчувствию, Александр взял параллельную. Он не ошибся. Звонил Ирин муж. Петр Андреевич говорил монотонно, без интонаций.
– Нужно перечислить деньги на указанный счет. Срок истекает. Обращаются со мной хорошо. Даже глаза ни разу не завязывали. Кормят прилично. Воздух здесь целебный, хвойный. Прощай. – В трубке послышались короткие гудки.
– Хреново! – помрачнел Рязанцев.
– Но он сказал... – робко начала Ирина.
– Дура! – грубо оборвал ее двоюродный брат. – Неужели ты ничего не поняла?
– ???
– Раз не завязывали глаза и не скрывают от пленника, где он находится, значит, его не собираются оставлять в живых, – неохотно пояснил Александр. – Недаром вместо «до свидания» он сказал: «Прощай»... Перестань ныть!!! – прикрикнул на рыдающую Ирину Рязанцев. – Пока человек жив – всегда есть надежда...
Некоторое время в комнате царила тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями Иры.
– В милицию заявляла? – нарушил молчание Александр.
– Нет. Петр сказал нельзя. Иначе сразу убьют. Может, мне стоит... В газетах часто пишут об успешных освобождениях заложников...
– Вот именно «об успешных», – скептически прищурился Рязанцев. – О неудачных же помалкивают.
Подперев голову руками, он глубоко задумался. Прошло около пяти минут. Наконец Александр принял решение.
– Я, кажется, нашел выход. Да не перебивай! В общем так. Я попытаюсь вызволить Петра. Твоя задача – тянуть время. К ментам не ходи, иначе спутаешь мне все карты, да и толку от них... В Питере, после хорошей чистки сверху до низу, еще туда-сюда, а здесь... Где гарантия, что у чеченов нет информатора в органах? Ладно, с сегодняшнего дня приступаю к обязанностям телохранителя, – улыбнувшись, добавил он.
[2] до сих пор клокотала в груди.
Аслан прилег на диван, однако сумел задремать лишь под утро. Джигиту привиделся странный и страшный сон. Он возвращается после удачно проведенной боевой операции. В отдалении пылает подбитый вражеский бронетранспортер. Аслан полон гордости. «Вот так надо воевать! – мысленно восклицает он. – Аллах акбар!»
Неожиданно впереди возникает массивная фигура в казачьей форме. Аслан незамедлительно выпускает в грудь незнакомца автоматную очередь. Никакого эффекта! Джигит покрывается холодным потом. Его самодовольство бесследно испаряется. Руки начинают трястись. Автомат падает на траву. Казак громко хохочет.
– Намочил штанишки, абрек? – сквозь смех выдавливает он. – Щас я тебя!!!
Казак начинает стремительно расти, пока не достигает головой облаков.
Аслан дико кричит, пытается убежать, но огромная ступня опускается сверху и давит его, как таракана... С хриплым воплем чеченец проснулся. Несколько минут он сидел на постели, тяжело дыша и вращая налитыми кровью глазами. В доме было тихо. За окном брезжил смутный рассвет. Постепенно Аслан успокоился и, дабы облегчить душу, длинно выругался, мешая русский мат с проклятиями на родном языке...
* * *
Сны похищенного коммерсанта, наоборот, вселяли не ужас, а надежду! Петр Андреевич тонул в грязном бездонном озере, зловонная пучина засасывала, не давала выплыть. Липкая, будто клей, жидкость сковывала движения. Лапин уже простился с жизнью, как вдруг, прямо из пустоты, к нему протянулась большая, сильная рука. «Вылазь, земеля, – послышался веселый голос. – Не дрейфь, я помогу!»
* * *
На следующий день, ближе к обеду Шамиль Мамедов собрал подчиненных на совещание. Кроме Аслана, Абдулы, Ахмета и Нарбека присутствовал Джахар, два часа назад вернувшийся из Москвы. Шамиль пребывал в благодушном настроении. Джахар еще раз подтвердил сообщенное ранее по телефону известие – в милицию жена коммерсанта не заявляла. Теперь Шамиль ни на секунду не сомневался в успехе. Получение выкупа лишь вопрос времени. Потом, прикончив Лапина, они с чувством выполненного долга вернутся в Ичкерию, где их ожидает почет, уважение... Пусть он не Басаев (хотя и Шамиль), но тоже настоящий мужчина, джигит!!!
– Значит, так, – вслух сказал Мамедов. – С русского глаз не спускать. С битьем не переусердствуйте. – Тут он строго посмотрел на Аслана. – Потерпи, не долго осталось!
– Может, усилить охрану дачи? – спросил Абдула.
– Зачем? – удивился Шамиль.
– Не знаю. У меня дурное предчувствие.
– Глупости, – улыбнулся Мамедов. – Я же говорил – милиция коммерсанта не ищет! У нас там свой человек в верхнем эшелоне. Он врать не станет. Слишком любит деньги, да и повязан плотно. Пути назад нет. Узнав правду, свои же менты (те, кто участвовал в войне) его на части разорвут. Ладно, покажите русскому очередное кино, затем слегка обработайте. Но не вздумайте перестараться! – Тут Шамиль снова бросил грозный взгляд на Аслана...
[3]. Умный мужик Шаманов! Жаль, не дали ему развернуться!.. Олейников, тоже уволившийся из армии после заключения Лебедем так называемого «мира», проживал вместе с женой в однокомнатной, малогабаритной квартире неподалеку от метро «Кузьминки». При виде Рязанцева он искренне обрадовался.
– Проходи на кухню, дружище, – радушно пригласил Ярослав. – Тяпнем по рюмашке, за встречу! Извини, что в комнату не зову. Там у меня жена беременная, а ты ведь куришь как паровоз, особенно выпив...
– Без проблем, – улыбнулся Александр. – На кухне даже удобнее. Все под рукой...
Олейников извлек из холодильника плотно закупоренную трехлитровую банку с ломтиками лимона на дне.
– Водка домашней очистки, – пояснил он, заметив удивленный взгляд Рязанцева. – Покупаю в магазине, пропускаю через целлюлозный или угольный фильтр и настаиваю на лимоне. Фильтр забирает сивушные масла и прочую гадость. В результате почти никакого похмелья. А лимон дает приятный вкус и запах. Ну, вздрогнули!
– Класс! – похвалил Александр, залпом проглотив свою порцию и закусив бутербродом с колбасой. – Натуральная амброзия[4].
Рязанцев прикурил сигарету.
– Где работаешь? – несколько раз затянувшись, поинтересовался он.
– Веду секцию рукопашного боя. – Олейников был мастером спорта по самбо и имел черный пояс второго дана по карате.
– Ну и как?
– На жизнь хватает, но особо не разгуляешься. Впрочем, грех жаловаться. В наше время и на том спасибо. А ты?
– Телохранитель у дальнего родственника. Правда, вот незадача, похитили его...
– Кто?
– Похоже, чечены!
В глазах Ярослава вспыхнули недобрые огоньки.
– Сволочи!!! – с ненавистью процедил он. – Жаль, не дали нам добить эту пакость! Расскажи подробности...
... – Н-да, – протянул Олейников, выслушав Александра, – скверное положеньице! Получив деньги, чечены его сразу прикончат. Не любят оставлять свидетелей, да и русского им убить по кайфу!
– Плохо зацепки никакой нет, – вздохнул Рязанцев. – Знаю только, что держат Петра где-то на загородной даче, возле соснового или елового леса. По телефону он сказал: «Воздух здесь целебный, хвойный».
– Погоди, погоди, дай подумать, – Ярослав уставился в окно отсутствующим взглядом, напряженно размышляя о чем-то. Молчал он долго, не менее десяти минут. Наконец лицо Олейникова прояснилось.
– Помнишь Мавлади Юсуфова?
– Еще бы!
– Этот прохвост ухитрился скрыть от соплеменников свое сотрудничество с нами. В настоящий момент он состоит в пресловутой чеченской диаспоре Москвы, проще говоря, бандитствует. Я знаю, где найти Юсуфова. Возьмем гада за задницу, авось выудим какую-нибудь информацию...
– Вряд ли он разоткровенничается! – с сомнением покачал головой Рязанцев.
– Молчать, когда разговариваешь со старшим по званию! Вы офицер али где?! – шутливо рявкнул Ярослав и уже серьезно добавил: – Мавлади деваться некуда. Он замаран кровью по уши. Нам достаточно лишь намекнуть местным чеченцам, кто подставил банду Надирова, и хана Мавлади замучают до смерти!
– Ты прав, – согласился Александр. – Как я раньше не сообразил?!..
* * *
С утра пораньше Юсуфова начали преследовать дурные предчувствия. Может, от того, что снова приснилась война, вернее, заключительный ее этап, когда Мавлади захватили спецназовцы капитана Олейникова, быстро сломали волю и вынудили «работать» на себя? Откровенно говоря, особо трудиться им не пришлось. Едва осознав, к кому именно он попал в плен, Мавлади перепугался до смерти. Об отрядах «головорезов», заброшенных в горы генералом Шамановым, ходили жуткие слухи. Что здесь правда, а что ложь, определить было нельзя, поскольку живым из лап «головорезов» еще никто не вырвался. Но факт остается фактом. Спецназовцы появлялись неожиданно, будто из-под земли, безжалостно уничтожали «воинов ислама» и исчезали как призраки, оставляя за собой многочисленные трупы.