Страница:
— И что ты хочешь этим сказать?
— Именно то, что сказал. Все эти годы она жила на Востоке, ходила в школу вместе с мальчиками, изучала то, что ей совсем не полагается знать, и пыталась быть мужчиной. Такие, как она, знают, как выкрутиться из приключения, длящегося одну ночь.
Лиандеру понадобилось несколько минут, чтобы совладать со своими чувствами.
— Я постараюсь забыть твои слова, но хочу, чтобы ты знал: если ты когда-нибудь скажешь что-либо подобное, я уйду из этого дома и никогда не вернусь. Тебя это не касается, но до прошлой ночи Блейр была девственницей. И за две недели я намерен заставить ее стать моей женой.
Рид был настолько изумлен, что стоял, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Ли сел и закурил новую сигару.
— Мне лучше рассказать тебе все, что я знаю о происшедшем. Как я сказал, вчера вечером по какой-то причине близнецы решили поменяться местами, и на прием я взял Блейр. Я решил попытаться соблазнить ее, а если бы мне не удалось, я разорвал бы помолвку. Я думал, что так и произойдет, поскольку был уверен, что никто, по крайней мере не я, не в состоянии пробиться сквозь толщу льда, окружающего Хьюстон.
Он отстранил сигару, и слабая улыбка тронула его губы при воспоминании о прошедшей ночи.
— Через пару минут, проведенных наедине с ней, я был так доволен Блейр, что мне и в голову не пришло спрашивать, почему она так изменилась. Потом был срочный вызов на Ривер-стрит, и она поехала со мной:
Хьюстон попросила бы сначала завезти ее к кому-нибудь из знакомых. Мы поехали на прием, а потом в наш дом. В целом это был самый приятный вечер в моей жизни.
— И теперь ты считаешь, что должен жениться на ней, — невесело заключил Рид. — Может, немного подождешь? Ты едва ее знаешь. Женитьба — это навсегда. Тебе придется провести всю жизнь рядом с этой женщиной, и знакомство продолжительностью в одну ночь — недостаточное для этого основание. То, что она так резва в постели, вовсе не означает… Он осекся под взглядом Ли.
— Ну хорошо, — продолжил Рид. — Итак, ты просишь руки этой молодой леди. А что будет с Хьюстон? Ты просто бросишь ее? Женщины очень плохо переносят подобные вещи, ты знаешь.
— Поскольку они это начали, я не чувствую себя таким уж виноватым. Им следовало подумать о последствиях.
— Они едва ли могли предположить, что именно эту ночь ты выберешь для решения своей судьбы. Прежде чем просить Блейр выйти за тебя, почему не подождать месяц или около того? У вас обоих будет время подумать над тем, что вы делаете.
— Уже поздно. И кроме того, не думаю, что Блейр пойдет за меня.
— Не?.. — начал Рид. — Если она провела с тобой ночь, почему она не может выйти за тебя?
Несмотря на то, что в голосе отца звучала злость, Ли улыбнулся:
— Я не уверен, что нравлюсь ей. Она считает, что я такой же изувер, как Гейтс, и, честно говоря, я думаю, что, когда я попрошу ее выйти за меня замуж, она рассмеется мне в лицо.
Рид в отчаянии воздел руки:
— Я ничего не понимаю.
В эту минуту входная дверь дома распахнулась настежь, и дом тут же наполнился криками.
— Без сомнения, это разъяренный мистер Дункан Гейтс. Час назад я был у него на пивоваренном заводе и сказал ему, что лишил девственности его падчерицу и, чтобы исправить положение, женюсь на своенравной девице. Он приведет Блейр, и мы вчетвером обсудим создавшуюся ситуацию. Пап, не смотри так хмуро. Я намерен получить ее и использую для этого любые средства.
Глава 7
Глава 8
— Именно то, что сказал. Все эти годы она жила на Востоке, ходила в школу вместе с мальчиками, изучала то, что ей совсем не полагается знать, и пыталась быть мужчиной. Такие, как она, знают, как выкрутиться из приключения, длящегося одну ночь.
Лиандеру понадобилось несколько минут, чтобы совладать со своими чувствами.
— Я постараюсь забыть твои слова, но хочу, чтобы ты знал: если ты когда-нибудь скажешь что-либо подобное, я уйду из этого дома и никогда не вернусь. Тебя это не касается, но до прошлой ночи Блейр была девственницей. И за две недели я намерен заставить ее стать моей женой.
Рид был настолько изумлен, что стоял, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Ли сел и закурил новую сигару.
— Мне лучше рассказать тебе все, что я знаю о происшедшем. Как я сказал, вчера вечером по какой-то причине близнецы решили поменяться местами, и на прием я взял Блейр. Я решил попытаться соблазнить ее, а если бы мне не удалось, я разорвал бы помолвку. Я думал, что так и произойдет, поскольку был уверен, что никто, по крайней мере не я, не в состоянии пробиться сквозь толщу льда, окружающего Хьюстон.
Он отстранил сигару, и слабая улыбка тронула его губы при воспоминании о прошедшей ночи.
— Через пару минут, проведенных наедине с ней, я был так доволен Блейр, что мне и в голову не пришло спрашивать, почему она так изменилась. Потом был срочный вызов на Ривер-стрит, и она поехала со мной:
Хьюстон попросила бы сначала завезти ее к кому-нибудь из знакомых. Мы поехали на прием, а потом в наш дом. В целом это был самый приятный вечер в моей жизни.
— И теперь ты считаешь, что должен жениться на ней, — невесело заключил Рид. — Может, немного подождешь? Ты едва ее знаешь. Женитьба — это навсегда. Тебе придется провести всю жизнь рядом с этой женщиной, и знакомство продолжительностью в одну ночь — недостаточное для этого основание. То, что она так резва в постели, вовсе не означает… Он осекся под взглядом Ли.
— Ну хорошо, — продолжил Рид. — Итак, ты просишь руки этой молодой леди. А что будет с Хьюстон? Ты просто бросишь ее? Женщины очень плохо переносят подобные вещи, ты знаешь.
— Поскольку они это начали, я не чувствую себя таким уж виноватым. Им следовало подумать о последствиях.
— Они едва ли могли предположить, что именно эту ночь ты выберешь для решения своей судьбы. Прежде чем просить Блейр выйти за тебя, почему не подождать месяц или около того? У вас обоих будет время подумать над тем, что вы делаете.
— Уже поздно. И кроме того, не думаю, что Блейр пойдет за меня.
— Не?.. — начал Рид. — Если она провела с тобой ночь, почему она не может выйти за тебя?
Несмотря на то, что в голосе отца звучала злость, Ли улыбнулся:
— Я не уверен, что нравлюсь ей. Она считает, что я такой же изувер, как Гейтс, и, честно говоря, я думаю, что, когда я попрошу ее выйти за меня замуж, она рассмеется мне в лицо.
Рид в отчаянии воздел руки:
— Я ничего не понимаю.
В эту минуту входная дверь дома распахнулась настежь, и дом тут же наполнился криками.
— Без сомнения, это разъяренный мистер Дункан Гейтс. Час назад я был у него на пивоваренном заводе и сказал ему, что лишил девственности его падчерицу и, чтобы исправить положение, женюсь на своенравной девице. Он приведет Блейр, и мы вчетвером обсудим создавшуюся ситуацию. Пап, не смотри так хмуро. Я намерен получить ее и использую для этого любые средства.
Глава 7
— У меня нет абсолютно никакого желания выходить за него замуж. Никакого, — в двадцатый раз повторила Блейр.
— Ты запятнана, — кипятился Дункан. — Ты никому не будешь нужна.
Блейр изо всех сил старалась казаться спокойной, не проявлять внутренней дрожи. Битых три часа Гейтс кричал на нее, пытаясь запугать. Она думала о спокойном дяде Генри, о том, что он воспринял бы случившееся с юмором, они бы сели и поговорили, как два взрослых человека. Но только не с Гейтсом. Его преследовала одна мысль — то, что она больше не девственница и заслуживает быть отданной собакам… или Лиандеру, что, по ее глубокому убеждению, было одно и то же.
— Могу я спросить, почему вы не хотите выйти за моего сына? — спросил Рид Вестфилд.
Блейр чувствовала враждебность, исходившую от этого человека, как опаляющий зной из пустыни.
— Я уже сказала, что принята интерном в главную больницу Пенсильвании и собираюсь согласиться. Кроме того, я не люблю вашего сына. Он помолвлен с моей сестрой, и после их свадьбы я вернусь в Пенсильванию как можно скорее. И никто больше никогда не увидит меня в этом городе. Я не знаю, как выразиться яснее.
— Ты погубила жизнь сестры! — заорал Гейтс. — Ты думаешь, она сможет стать его женой после всего?
— Вы намекаете, что Лиандер… м-м-м… запятнан, как вы это называете, после вчерашней ночи? Дункан покраснел.
— Успокойтесь, Дункан, — сказал Рид. — Блейр, должен же быть какой-то выход? Уверен, какие-то чувства к моему сыну вы питаете.
Блейр посмотрела на Ли, стоявшего в глубине комнаты и явно забавлявшегося происходящим. «Никаких чувств, о которых можно сказать вслух», — подумала она, и, словно прочитав ее мысли, Ли улыбнулся ей так, что Блейр покраснела и отвела глаза.
— Я уже, говорила вам, — сказала она, — я выдавала себя за сестру и поэтому вела себя так, как, я полагала, она ведет себя с мужчиной, которого любит. Я не думала, что буду наказана за то, что оказалась хорошей актрисой.
Рид поднял одну бровь:
— Полагаю, ни одна актриса не заводит свою роль столь далеко.
— И я не позволю, чтобы ты или кто-то другой марал имя Хьюстон, — закричал Дункан. — Она не поступила бы, как ты. Она — честная девушка.
— А я нет, по-вашему? — спросила Блейр, разрываясь между слезами и гневом.
— Порядочная женщина не…
— Я услышал все, что хотел, — произнес Ли, выступая вперед. — Оставьте нас, пожалуйста, с Блейр наедине.
Блейр хотела возразить, что она не хочет быть с ним наедине, но, может, он не будет кричать на нее, как все остальные.
— Налить тебе шерри? — спросил Ли, когда они остались одни.
— Пожалуйста, — ответила она, беря стакан дрожащими руками.
Он нахмурился, заметив это:
— Я и не представлял, насколько он ужасен. Хьюстон говорила мне, но я не мог вообразить себе и половины.
Блейр с благодарностью выпила вино, надеясь, что оно успокоит ее нервы.
— Если ты не думал, что он настолько плох, почему ты прибегнул к его помощи в осуществлении своего абсурдного плана?
— Я использовал ту возможность, которую имел.
Я подумал — и был прав, — что, если я пойду к тебе один, ты засмеешься мне в лицо.
— Сейчас я не смеюсь.
— Хорошо, будем считать это улаженным. Приглашения печатаются, и нужно только изменить имя Хьюстон на твое.
Блейр вскочила со стула:
— Из всех слышанных мною глупостей эта — самая ужасная. Ты что, не слышишь? Я не хочу выходить за тебя. Я ни на минуту не хочу задерживаться в этом жутком городе. Я хочу домой и хочу, чтобы моя сестра получила назад своего жениха. Что мне сказать, чтобы вы все поняли? Я хочу домой!
Вопреки всем своим стараниям, она упала на стул, закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Он прав, — плакала она, — я погубила жизнь Хьюстон.
Ли встал перед ней на колени и нежно убрал ее ладони от лица.
— Разве ты не понимаешь? Я хочу жениться на тебе, а не на Хьюстон.
Она посмотрела на него, ощутила его теплое прикосновение на своих запястьях и задумалась, но, прежде чем смогла заставить себя поверить, встала и подошла к окну.
— Ты принадлежишь моей сестре. Она мечтала стать твоей женой с детства. У нее целый сундук белья с вышитыми переплетенными инициалами «Л» и «X». Она никогда не хотела быть никем другим — только миссис Лиандер Вестфилд. Она любит тебя, разве ты не знаешь? А я люблю медицину. С двенадцати лет медицина стала для меня жизнью, а теперь я добилась интернатуры, и я хочу получить ее, выйти замуж за Алана и быть счастливой всю жизнь.
Ли переменился в лице и выпрямился:
— Алан? А кто это, черт возьми?
— С тех пор как я вернулась сюда, никто не спросил меня о моей жизни в Пенсильвании. Гейтс кричит, что я безнравственна, мама только сидит и шьет, Хьюстон проводит время, заказывая новые платья, а ты… ты стоишь тут и отдаешь мне приказания.
Выражение лица Ли переменилось несколько раз.
— Кто это Алан?
— Мужчина, с которым я помолвлена. Мужчина, которого я люблю. Мужчина, который через два дня приедет в Чандлер, чтобы познакомиться с моей семьей и сказать им, что он почтет за честь жениться на мне.
. — Я прошу этой чести.
— Я уверена, что ты влюбился в меня из-за одной только ночи.
К ее удивлению, Лиандер ничего на это не ответил. Он поигрывал ножом для бумаги на столе.
— А что', если я заставлю тебя захотеть выйти замуж за меня? Что, если через две недели ты захочешь пойти со мной к алтарю?
— У тебя нет ни малейшего шанса, что это случится. Скоро здесь будет Алан, и, кроме того, я тебе сказала, ты принадлежишь Хьюстон.
— Да? — спросил он, в мгновенье ока пересек комнату и обнял Блейр.
Его поцелуй почти лишил ее чувств, как и прошлой ночью, когда она играла роль сестры. Когда он отпустил ее, она почувствовала, что ослабла.
— А теперь скажи, что у меня нет ни одного шанса, — он отошел от нее. — А тебе не приходило в голову, что Алан может отказаться от тебя после того, как ты объяснишь, почему твое имя стоит на приглашениях?
— Он не такой. Он все понимает.
— Что ж, посмотрим, насколько он все понимающий человек. Через две недели ты выйдешь за меня замуж, и тебе лучше привыкнуть к этой мысли.
Кое-как Блейр удалось сохранить спокойствие, пока мистер Гейтс не привел ее домой — и здесь она увидела лицо Хьюстон. Ее сестра выглядела так, словно ничто в жизни больше не имело для нее значения.
Блейр так беспокоилась о будущем Хьюстон, была настолько уверена, что едет с Лиандером единственно для того, чтобы убедиться, что сестре будет с ним хорошо. Но добилась лишь того, что разрушила это будущее.
Блейр умоляла сестру ответить ей, но Хьюстон отказалась с ней разговаривать, и, даже когда Блейр расплакалась, Хьюстон не смягчилась.
Мистер Гейтс загнал Блейр в ее комнату на третьем этаже и запер дверь на ключ. Даже когда подошла Опал, хотевшая поговорить с дочерью, Гейтс не пустил ее.
Блейр долго сидела в темноте. Она уже не могла плакать, потому что плакала весь день и часть ночи. Теперь нужно подумать, как выбраться из этой неприятности. Она не собиралась позволить силой оставить ее в городе или выйти замуж за человека, чьей женой она не хотела становиться, и у нее не было намерения отказываться от интернатуры в больнице св. Иосифа.
Она сидела тихо, пока в доме не умолкли все звуки. Тогда она подошла к окну. Ребенком ей удавалось спуститься отсюда на землю по длинным, извилистым ветвям старого вяза, росшего у восточной стены дома. Если она прыгнет, она сможет ухватиться за самую большую ветку, а если она промахнется… Ей не хотелось думать об этом.
Она поспешно уложила в мягкую сумку кое-что из одежды и бросила ее на землю. Немного подождала, не поднимется ли тревога. Так, пока все идет хорошо. Кажется, никто ничего не услышал. Блейр надела юбку-брюки и залезла на подоконник, держась за него одной рукой, а другую вытянула насколько возможно. Она смогла дотянуться до ветвей деревьев. Она знала, что у нее нет другого способа добраться до дерева, как только прыгнуть. Блейр собралась и, с силой оттолкнувшись, одним большим прыжком достигла дерева и уцепилась за одну из ветвей.
Она висела, слыша легкое потрескивание дерева. Ей понадобилось несколько попыток, чтобы обхватить ветку ногами, прежде чем ее руки совсем ослабли. Прилагая все силы, работая руками и ногами, чувствуя при этом шероховатости и неровности коры, она смогла передвинуться к стволу. Здесь Блейр дала себе короткую передышку и начала спускаться.
Добравшись наконец до земли, она оглянулась на дом, ощущая себя победительницей. Ее не могут принудить находиться там, где она не хочет.
Звук слева заставил Блейр круто повернуться. Зажглась спичка, и ее пламя осветило лицо Лиандера — он подносил спичку к сигаре.
— Помочь донести вещи? — осведомился он, взглянув на Блейр.
— Что ты здесь делаешь?
— Охраняю то, что мне кажется моим, — ответил он, улыбаясь.
— И ты был здесь, когда я боролась за свою жизнь на вершине дерева?
— Ну, не совсем на вершине, и мне не показалось, что тебе грозила реальная опасность. Кто научил тебя так лазать по деревьям?
— Уж, конечно, не ты. В детстве ты был слишком занят спасением жизней, чтобы научиться лазать по деревьям, как все мальчишки.
— Какое странное у тебя обо мне представление. Даже не знаю откуда. А теперь, если ты закончила свои ночные упражнения, я предлагаю вернуться назад в дом. После вас, миледи, — сказал он, делая легкий поклон в сторону дерева.
— У меня нет намерения возвращаться в этот дом.
Скоро поезд на Денвер, и я уеду.
— Нет, если я скажу Гейтсу. Я уверен, что он погонится за тобой с винтовкой.
— Ты этого не сделаешь!
— Не забывай, что именно я начал все это. Я не собираюсь позволить тебе покинуть Чандлер ни сейчас, ни потом.
— Кажется, я начинаю ненавидеть тебя. , — Прошлой ночью ты меня не ненавидела, — мягко произнес он. — Ты хочешь, чтобы я снова продемонстрировал тебе, как сильно ты меня ненавидишь, или хочешь, чтобы я помог вернуться тебе в будуар?
Блейр сжала зубы. Должен же он когда-нибудь спать, и, когда это случится, она будет наготове.
— Перестань смотреть на меня так, будто я подан тебе на завтрак. Пойдем!
Он ухватился за нижнюю ветку, подтянулся и протянул ей руку. Она нашла некоторое удовлетворение в том, что почти не помогала ему, и Лиандеру пришлось принять ее, как мертвый груз.
Когда они добрались до крыши, он помог ей забраться в окно, нагнулся вперед и прошептал:
— А как насчет прощального поцелуя? Чуть улыбнувшись, Блейр потянулась к нему, словно намереваясь поцеловать, но в последнюю минуту захлопнула окно, и Лиандеру пришлось отскочить, чтобы не прищемить пальцы. По ту сторону стекла Блейр собрала губы трубочкой, как для поцелуя, и тут же опустила занавеску.
Она продолжала улыбаться, когда услышала снаружи треск дерева, приглушенный крик и тяжелый удар.
— Упал, — задохнулась она, распахнула окно и высунула голову. — Ли, — позвала она так громко, как только позволили обстоятельства.
К ее изумлению, он вывернулся из-за створки окна и быстро и крепко поцеловал ее.
— Я знал, что ты не устоишь передо мной. С этими словами он прыгнул на самую длинную ветку и в рекордно короткое время оказался на земле.
— Тебе следовало поучиться у меня, как лазать по деревьям, — засмеялся он, подняв голову и глядя на нее, а потом сел под дерево, собираясь провести там остаток ночи.
Блейр захлопнула окно и легла в постель.
— Ты запятнана, — кипятился Дункан. — Ты никому не будешь нужна.
Блейр изо всех сил старалась казаться спокойной, не проявлять внутренней дрожи. Битых три часа Гейтс кричал на нее, пытаясь запугать. Она думала о спокойном дяде Генри, о том, что он воспринял бы случившееся с юмором, они бы сели и поговорили, как два взрослых человека. Но только не с Гейтсом. Его преследовала одна мысль — то, что она больше не девственница и заслуживает быть отданной собакам… или Лиандеру, что, по ее глубокому убеждению, было одно и то же.
— Могу я спросить, почему вы не хотите выйти за моего сына? — спросил Рид Вестфилд.
Блейр чувствовала враждебность, исходившую от этого человека, как опаляющий зной из пустыни.
— Я уже сказала, что принята интерном в главную больницу Пенсильвании и собираюсь согласиться. Кроме того, я не люблю вашего сына. Он помолвлен с моей сестрой, и после их свадьбы я вернусь в Пенсильванию как можно скорее. И никто больше никогда не увидит меня в этом городе. Я не знаю, как выразиться яснее.
— Ты погубила жизнь сестры! — заорал Гейтс. — Ты думаешь, она сможет стать его женой после всего?
— Вы намекаете, что Лиандер… м-м-м… запятнан, как вы это называете, после вчерашней ночи? Дункан покраснел.
— Успокойтесь, Дункан, — сказал Рид. — Блейр, должен же быть какой-то выход? Уверен, какие-то чувства к моему сыну вы питаете.
Блейр посмотрела на Ли, стоявшего в глубине комнаты и явно забавлявшегося происходящим. «Никаких чувств, о которых можно сказать вслух», — подумала она, и, словно прочитав ее мысли, Ли улыбнулся ей так, что Блейр покраснела и отвела глаза.
— Я уже, говорила вам, — сказала она, — я выдавала себя за сестру и поэтому вела себя так, как, я полагала, она ведет себя с мужчиной, которого любит. Я не думала, что буду наказана за то, что оказалась хорошей актрисой.
Рид поднял одну бровь:
— Полагаю, ни одна актриса не заводит свою роль столь далеко.
— И я не позволю, чтобы ты или кто-то другой марал имя Хьюстон, — закричал Дункан. — Она не поступила бы, как ты. Она — честная девушка.
— А я нет, по-вашему? — спросила Блейр, разрываясь между слезами и гневом.
— Порядочная женщина не…
— Я услышал все, что хотел, — произнес Ли, выступая вперед. — Оставьте нас, пожалуйста, с Блейр наедине.
Блейр хотела возразить, что она не хочет быть с ним наедине, но, может, он не будет кричать на нее, как все остальные.
— Налить тебе шерри? — спросил Ли, когда они остались одни.
— Пожалуйста, — ответила она, беря стакан дрожащими руками.
Он нахмурился, заметив это:
— Я и не представлял, насколько он ужасен. Хьюстон говорила мне, но я не мог вообразить себе и половины.
Блейр с благодарностью выпила вино, надеясь, что оно успокоит ее нервы.
— Если ты не думал, что он настолько плох, почему ты прибегнул к его помощи в осуществлении своего абсурдного плана?
— Я использовал ту возможность, которую имел.
Я подумал — и был прав, — что, если я пойду к тебе один, ты засмеешься мне в лицо.
— Сейчас я не смеюсь.
— Хорошо, будем считать это улаженным. Приглашения печатаются, и нужно только изменить имя Хьюстон на твое.
Блейр вскочила со стула:
— Из всех слышанных мною глупостей эта — самая ужасная. Ты что, не слышишь? Я не хочу выходить за тебя. Я ни на минуту не хочу задерживаться в этом жутком городе. Я хочу домой и хочу, чтобы моя сестра получила назад своего жениха. Что мне сказать, чтобы вы все поняли? Я хочу домой!
Вопреки всем своим стараниям, она упала на стул, закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Он прав, — плакала она, — я погубила жизнь Хьюстон.
Ли встал перед ней на колени и нежно убрал ее ладони от лица.
— Разве ты не понимаешь? Я хочу жениться на тебе, а не на Хьюстон.
Она посмотрела на него, ощутила его теплое прикосновение на своих запястьях и задумалась, но, прежде чем смогла заставить себя поверить, встала и подошла к окну.
— Ты принадлежишь моей сестре. Она мечтала стать твоей женой с детства. У нее целый сундук белья с вышитыми переплетенными инициалами «Л» и «X». Она никогда не хотела быть никем другим — только миссис Лиандер Вестфилд. Она любит тебя, разве ты не знаешь? А я люблю медицину. С двенадцати лет медицина стала для меня жизнью, а теперь я добилась интернатуры, и я хочу получить ее, выйти замуж за Алана и быть счастливой всю жизнь.
Ли переменился в лице и выпрямился:
— Алан? А кто это, черт возьми?
— С тех пор как я вернулась сюда, никто не спросил меня о моей жизни в Пенсильвании. Гейтс кричит, что я безнравственна, мама только сидит и шьет, Хьюстон проводит время, заказывая новые платья, а ты… ты стоишь тут и отдаешь мне приказания.
Выражение лица Ли переменилось несколько раз.
— Кто это Алан?
— Мужчина, с которым я помолвлена. Мужчина, которого я люблю. Мужчина, который через два дня приедет в Чандлер, чтобы познакомиться с моей семьей и сказать им, что он почтет за честь жениться на мне.
. — Я прошу этой чести.
— Я уверена, что ты влюбился в меня из-за одной только ночи.
К ее удивлению, Лиандер ничего на это не ответил. Он поигрывал ножом для бумаги на столе.
— А что', если я заставлю тебя захотеть выйти замуж за меня? Что, если через две недели ты захочешь пойти со мной к алтарю?
— У тебя нет ни малейшего шанса, что это случится. Скоро здесь будет Алан, и, кроме того, я тебе сказала, ты принадлежишь Хьюстон.
— Да? — спросил он, в мгновенье ока пересек комнату и обнял Блейр.
Его поцелуй почти лишил ее чувств, как и прошлой ночью, когда она играла роль сестры. Когда он отпустил ее, она почувствовала, что ослабла.
— А теперь скажи, что у меня нет ни одного шанса, — он отошел от нее. — А тебе не приходило в голову, что Алан может отказаться от тебя после того, как ты объяснишь, почему твое имя стоит на приглашениях?
— Он не такой. Он все понимает.
— Что ж, посмотрим, насколько он все понимающий человек. Через две недели ты выйдешь за меня замуж, и тебе лучше привыкнуть к этой мысли.
Кое-как Блейр удалось сохранить спокойствие, пока мистер Гейтс не привел ее домой — и здесь она увидела лицо Хьюстон. Ее сестра выглядела так, словно ничто в жизни больше не имело для нее значения.
Блейр так беспокоилась о будущем Хьюстон, была настолько уверена, что едет с Лиандером единственно для того, чтобы убедиться, что сестре будет с ним хорошо. Но добилась лишь того, что разрушила это будущее.
Блейр умоляла сестру ответить ей, но Хьюстон отказалась с ней разговаривать, и, даже когда Блейр расплакалась, Хьюстон не смягчилась.
Мистер Гейтс загнал Блейр в ее комнату на третьем этаже и запер дверь на ключ. Даже когда подошла Опал, хотевшая поговорить с дочерью, Гейтс не пустил ее.
Блейр долго сидела в темноте. Она уже не могла плакать, потому что плакала весь день и часть ночи. Теперь нужно подумать, как выбраться из этой неприятности. Она не собиралась позволить силой оставить ее в городе или выйти замуж за человека, чьей женой она не хотела становиться, и у нее не было намерения отказываться от интернатуры в больнице св. Иосифа.
Она сидела тихо, пока в доме не умолкли все звуки. Тогда она подошла к окну. Ребенком ей удавалось спуститься отсюда на землю по длинным, извилистым ветвям старого вяза, росшего у восточной стены дома. Если она прыгнет, она сможет ухватиться за самую большую ветку, а если она промахнется… Ей не хотелось думать об этом.
Она поспешно уложила в мягкую сумку кое-что из одежды и бросила ее на землю. Немного подождала, не поднимется ли тревога. Так, пока все идет хорошо. Кажется, никто ничего не услышал. Блейр надела юбку-брюки и залезла на подоконник, держась за него одной рукой, а другую вытянула насколько возможно. Она смогла дотянуться до ветвей деревьев. Она знала, что у нее нет другого способа добраться до дерева, как только прыгнуть. Блейр собралась и, с силой оттолкнувшись, одним большим прыжком достигла дерева и уцепилась за одну из ветвей.
Она висела, слыша легкое потрескивание дерева. Ей понадобилось несколько попыток, чтобы обхватить ветку ногами, прежде чем ее руки совсем ослабли. Прилагая все силы, работая руками и ногами, чувствуя при этом шероховатости и неровности коры, она смогла передвинуться к стволу. Здесь Блейр дала себе короткую передышку и начала спускаться.
Добравшись наконец до земли, она оглянулась на дом, ощущая себя победительницей. Ее не могут принудить находиться там, где она не хочет.
Звук слева заставил Блейр круто повернуться. Зажглась спичка, и ее пламя осветило лицо Лиандера — он подносил спичку к сигаре.
— Помочь донести вещи? — осведомился он, взглянув на Блейр.
— Что ты здесь делаешь?
— Охраняю то, что мне кажется моим, — ответил он, улыбаясь.
— И ты был здесь, когда я боролась за свою жизнь на вершине дерева?
— Ну, не совсем на вершине, и мне не показалось, что тебе грозила реальная опасность. Кто научил тебя так лазать по деревьям?
— Уж, конечно, не ты. В детстве ты был слишком занят спасением жизней, чтобы научиться лазать по деревьям, как все мальчишки.
— Какое странное у тебя обо мне представление. Даже не знаю откуда. А теперь, если ты закончила свои ночные упражнения, я предлагаю вернуться назад в дом. После вас, миледи, — сказал он, делая легкий поклон в сторону дерева.
— У меня нет намерения возвращаться в этот дом.
Скоро поезд на Денвер, и я уеду.
— Нет, если я скажу Гейтсу. Я уверен, что он погонится за тобой с винтовкой.
— Ты этого не сделаешь!
— Не забывай, что именно я начал все это. Я не собираюсь позволить тебе покинуть Чандлер ни сейчас, ни потом.
— Кажется, я начинаю ненавидеть тебя. , — Прошлой ночью ты меня не ненавидела, — мягко произнес он. — Ты хочешь, чтобы я снова продемонстрировал тебе, как сильно ты меня ненавидишь, или хочешь, чтобы я помог вернуться тебе в будуар?
Блейр сжала зубы. Должен же он когда-нибудь спать, и, когда это случится, она будет наготове.
— Перестань смотреть на меня так, будто я подан тебе на завтрак. Пойдем!
Он ухватился за нижнюю ветку, подтянулся и протянул ей руку. Она нашла некоторое удовлетворение в том, что почти не помогала ему, и Лиандеру пришлось принять ее, как мертвый груз.
Когда они добрались до крыши, он помог ей забраться в окно, нагнулся вперед и прошептал:
— А как насчет прощального поцелуя? Чуть улыбнувшись, Блейр потянулась к нему, словно намереваясь поцеловать, но в последнюю минуту захлопнула окно, и Лиандеру пришлось отскочить, чтобы не прищемить пальцы. По ту сторону стекла Блейр собрала губы трубочкой, как для поцелуя, и тут же опустила занавеску.
Она продолжала улыбаться, когда услышала снаружи треск дерева, приглушенный крик и тяжелый удар.
— Упал, — задохнулась она, распахнула окно и высунула голову. — Ли, — позвала она так громко, как только позволили обстоятельства.
К ее изумлению, он вывернулся из-за створки окна и быстро и крепко поцеловал ее.
— Я знал, что ты не устоишь передо мной. С этими словами он прыгнул на самую длинную ветку и в рекордно короткое время оказался на земле.
— Тебе следовало поучиться у меня, как лазать по деревьям, — засмеялся он, подняв голову и глядя на нее, а потом сел под дерево, собираясь провести там остаток ночи.
Блейр захлопнула окно и легла в постель.
Глава 8
Воскресным утром Гейтс велел Блейр одеться, чтобы идти в церковь. Она должна выглядеть леди, насколько это возможно.
Завтрак прошел в гнетущей обстановке. Хьюстон была более, чем обычно, холодна. Казалось, обе они с Опал проплакали всю ночь. Лицо Дункана представляло собой маску мученика, который терпит страдания от окружающих.
Сразу после завтрака Опал сказалась больной и удалилась в свою комнату. Гейтс заявил Блейр, что она убивает мать своим порочным поведением.
В церкви было еще хуже. Священнику показалось случившееся с близнецами веселой шуткой, и он вызвал смех прихожан, сообщив, что Ли изменил свое решение относительно того, на какой из девушек он хочет жениться.
После службы присутствующие собрались вокруг девушек, желая узнать, что происходит, но Хьюстон превратилась в камень. И когда Ли попытался заговорить с ней, она ответила ему с такой плохо скрытой злобой, что он решил выместить свою ярость и разочарование на Блейр. Он схватил ее за руку и потащил к ожидавшему их экипажу.
Ли швырнул Блейр на сиденье и поехал из города в южном направлении. Только выехав за город, он замедлил скорость.
Блейр поправила шляпку.
— Ты думал, что она улыбнется и скажет тебе что-нибудь приятное? Он остановил экипаж.
— Я думал, что она разумный человек. Игру начали вы вдвоем. У меня и в мыслях не было публично унизить ее.
— Все, что ты можешь сделать, — это помочь мне вернуться в Пенсильванию, а сам вернешься к Хьюстон, станешь перед ней на колени, и, я уверена, она простит тебя.
Он довольно долго смотрел на нее.
— Нет, я этого не сделаю. Ты и я — поженимся. Я захватил корзинку для пикника и думаю, что можно перекусить.
Ли завязал поводья вокруг поручня, спустился на землю и поспешил помочь Блейр выбраться из экипажа. Но, обходя лошадь, он остановился.
— Кажется, мне в туфлю попал камешек, — сказал он и прислонился к дереву, чтобы разуться.
Наблюдая за ним, Блейр вспоминала лицо сестры во время объявления в церкви, потом подумала, что не хочет оставаться в Чандлере и становиться женой этого человека, а затем схватила поводья и легко стегнула ими лошадь, чтобы та двинулась. Ли в эту минуту стоял в одной туфле. Он попытался догнать Блейр, но скоро остановился, наступив на что-то разутой ногой.
Отъехав от Лиандера на безопасное расстояние, Блейр придержала лошадь и медленно вернулась в город. Ей нужно найти способ выбраться из Чандлера. После сегодняшнего объявления она не сможет просто пойти и сесть на поезд, не возбуждая любопытства. Носить фамилию Чандлер в городе с таким же названием имеет свои недостатки. Завтра приезжает Алан, и, возможно, он ей поможет. Несмотря на то что она говорила Ли, Блейр слегка тревожилась, захочет ли Алан остаться с ней после случившегося.
В то же мгновение, как Блейр увидела свой дом, она поняла: что-то случилось. Опал сидела на веранде и, увидев Блейр, вскочила:
— Ты знаешь, где твоя сестра? Блейр поспешила вверх по ступенькам:
— Она сбежала? Я переоденусь, и мы пойдем ее искать.
— Это хуже, — сказала Опал, садясь снова прямо на крыльцо. — Этот ужасный человек, мистер Таггерт, пришел в церковь и объявил во всеуслышание, что он и Хьюстон собираются пожениться и что свадьба состоится в один день с твоей и Лиандера. Что происходит в моей семье? Мистер Гейтс говорит, что этот Таггерт убивал людей ради того, что он сейчас имеет, и я не могу отделаться от мысли, что Хьюстон соглашается на брак с ним потому, что потеряла Лиандера и хочет показать всему городу, что может заполучить другого мужа. А он, должно быть, очень богат. Мне невыносима мысль, что она выходит за этого человека из-за его денег. Блейр села рядом с матерью:
— Это я во всем виновата. Опал потрепала дочь по колену:
— Тебя всегда было легко вовлечь во что угодно. Не удивляйся, моя дорогая, я знаю своих дочерей достаточно хорошо. Хотя Хьюстон выглядит пай-девочкой, я знаю, что именно она всегда подговаривала тебя на самые ужасные проделки. У тебя всегда было доброе сердце, и ты всегда хотела помочь людям, и поэтому я уверена, что ты будешь очень хорошим врачом.
— Если я когда-нибудь отсюда выберусь и продолжу свое образование, — мрачно ответила Блейр.
Опал теребила лозу клематиса, тянущуюся вверх по стене веранды.
— Я думала о тебе и о Ли. Сейчас тебе так не кажется, но он действительно очень хороший человек. Думаю, что мало кто хорошо знает его. Рядом с Хьюстон он был всегда таким спокойным, а последние несколько дней он оживлен — я никогда его таким не видела.
— Оживлен! Ты это так называешь? Ли командует мной, говорит, что я собираюсь выйти за него замуж, что женщина не может быть его помощником в клинике, которую он хочет построить. И вообще — он просто узколобая свинья.
— А в пятницу вечером ты так не думала? Блейр отвернулась, чтобы скрыть румянец:
— Тогда, возможно, нет, но я выпила много шампанского, светила луна, и эти танцы, потому так все и случилось.
— М-м-м, — протянула без упрека Опал. — Какой бы тебе ни казалась та ночь, думаю, что Ли вспоминает ее по-другому.
— Боюсь, мне нет дела до того, как он ее вспоминает. Сейчас главное — это Хьюстон. Я вернулась сюда и испортила ей жизнь, и теперь она говорит, что собирается выйти замуж за этого мерзкого царя Мидаса, Кейна Таггерта. Как нам предотвратить это?
— Мистер Гейтс и я собираемся поговорить с ней, как только она вернется домой, и посмотреть, сможем ли" мы убедить ее, что существует и другой выход из создавшейся ситуации, нежели тот, к которому она прибегает.
Сквозь зелень, окружавшую веранду, Блейр посмотрела на угол дома Таггерта.
— Я глубоко и искренне ненавижу этот дом, — с чувством произнесла она. — Если бы Хьюстон не хотелось так сильно посмотреть, что там внутри, нам не пришлось бы меняться местами, я не провела бы ночь с Лиандером, и сейчас, если бы ей не хотелось так увидеть этот дом, ей не нужно было бы выходить замуж за варвара.
— Блейр, тебе надо отдохнуть сегодня. Почитай книги, которые ты привезла, оставь нам тревоги о Хьюстон. Кстати, а где Ли? Почему он не привез тебя домой?
Блейр поднялась:
— Пожалуй, я отдохну. Я мало спала этой ночью. А Ли, возможно, подойдет попозже за экипажем. Я не хочу его видеть ни при каких обстоятельствах.
Немного поколебавшись. Опал согласилась:
— Сьюзен принесет тебе поесть. Отдохни, дорогая, потому что я знаю этот город, завтра здесь начнется сущее безумие. Как только все узнают о ваших свадьбах, я уверена… О Боже, я даже не хочу об этом думать.
Блейр этого тоже не хотела и с благодарностью уединилась в святая святых — в своей комнате, где и оставалась весь день.
Понедельник оказался хуже, чем Блейр могла себе вообразить. Завтрак превратился в пытку. Гейтс, не переставая, кричал с набитым ртом, что Блейр погубила жизнь сестры. А поскольку Блейр была с ним согласна, ей было трудно защищаться. Опал все время плакала, а Хьюстон сидела с отсутствующим видом, словно не слыша ничего вокруг себя.
После завтрака посетители начали прибывать толпами. Они несли с собой всевозможные угощения. Блейр так давно не жила в маленьком городе, что бесцеремонность этих людей просто напугала ее. Казалось, им до всего было дело. Самым важным был вопрос о том, почему теперь Ли женится на Блейр. Во всем, что касалось Таггерта, их любопытство не знало предела, и они задавали Хьюстон тысячу вопросов о нем и о его доме.
Блейр поставила один из принесенных кем-то пирогов на стол и выскользнула через заднюю дверь, никем не замеченная. Две мили до железнодорожной станции она почти бежала, чувствуя, как каждый шаг приближает ее к свободе. Когда Алан приедет, все встанет на свои места, и тогда Хьюстон сможет выйти за Лиандера, а Блейр вернется домой.
Она с нетерпением ждала прибытия поезда, а когда он приблизился к перрону, ей показалось, что пар никогда не рассеется. Она увидела Алана, продолжая бежать рядом с поездом, пока молодой человек не спрыгнул на землю и не заключил ее в объятия.
Ее не волновало, что жители Чандлера смотрят на них или думают, что она обручена с другим. Только то, что она снова с Аланом, имело для нее значение.
— Какая чудесная встреча, — сказал он, крепче обнимая ее.
Она откинулась, чтобы посмотреть на него. Он был таким же красивым, каким она его помнила: высокий блондин с приятными голубыми глазами.
Она начала что-то говорить, когда заметила, что его внимание привлечено к чему-то за ее спиной. Она быстро повернулась — но недостаточно быстро.
Одним движением Лиандер ловко обнял ее за талию и привлек к себе.
— Вы, должно быть, Алан, — мягко произнес Ли, тепло улыбаясь. — Я так много о вас слышал. Но ведь между возлюбленными почти нет секретов, не так ли, дорогая?
— Отпусти меня! — сказала она, задыхаясь и пытаясь ответить улыбкой на удивление, написанное на лице Алана. Ткнув Ли локтем в ребра, она обратилась к Алану:
— Разреши представить тебе жениха моей сестры. Это Лиандер Вестфилд. А это Алан Хантер, мой…
Ли оборвал ее, ущипнув за бок, и даже три резких удара локтем не заставили его отпустить ее. Он протянул Алану руку:
— Пожалуйста, извините Блейр. Она немного возбуждена сегодня от встречи со старым добрым другом. Я ее жених. Мы с ней должны пожениться через две недели, даже меньше, не так ли, дорогая? Всего несколько коротких дней, и ты станешь миссис Лиандер Вестфилд. Я знаю, ожидание делает тебя нервной и забывчивой, но давай не будем создавать у твоего друга ложных представлений.
И он ангельски улыбнулся Алану.
— Все совсем не так, как кажется, — начала Блейр. — Этот человек сошел с ума, у него очень странные мысли. — Ей удалось отодвинуться от Ли. — Алан, давай пойдем куда-нибудь и поговорим. Мне нужно очень многое тебе рассказать.
Алан с недоумением посмотрел на Ли, который был выше его на несколько дюймов.
— Я думаю, что нам действительно нужно поговорить. — Он протянул ей руку. — Идем? — И, взглянув через плечо на Лиандера, добавил:
— Вы можете отнести мои чемоданы, молодой человек. Ли ловко втиснулся между ними.
— Для меня было бы большим удовольствием отнести чемоданы друга моей будущей жены, но сегодня у меня кое-какие затруднения. Вчера мне пришлось пройти четыре мили в новых башмаках, и мои ноги слишком натружены, чтобы выдержать дополнительный вес. Мой врач настоял, чтобы я не давал им никакой нагрузки. Пойдем, Блейр, мы подождем твоего юного друга в экипаже.
Завтрак прошел в гнетущей обстановке. Хьюстон была более, чем обычно, холодна. Казалось, обе они с Опал проплакали всю ночь. Лицо Дункана представляло собой маску мученика, который терпит страдания от окружающих.
Сразу после завтрака Опал сказалась больной и удалилась в свою комнату. Гейтс заявил Блейр, что она убивает мать своим порочным поведением.
В церкви было еще хуже. Священнику показалось случившееся с близнецами веселой шуткой, и он вызвал смех прихожан, сообщив, что Ли изменил свое решение относительно того, на какой из девушек он хочет жениться.
После службы присутствующие собрались вокруг девушек, желая узнать, что происходит, но Хьюстон превратилась в камень. И когда Ли попытался заговорить с ней, она ответила ему с такой плохо скрытой злобой, что он решил выместить свою ярость и разочарование на Блейр. Он схватил ее за руку и потащил к ожидавшему их экипажу.
Ли швырнул Блейр на сиденье и поехал из города в южном направлении. Только выехав за город, он замедлил скорость.
Блейр поправила шляпку.
— Ты думал, что она улыбнется и скажет тебе что-нибудь приятное? Он остановил экипаж.
— Я думал, что она разумный человек. Игру начали вы вдвоем. У меня и в мыслях не было публично унизить ее.
— Все, что ты можешь сделать, — это помочь мне вернуться в Пенсильванию, а сам вернешься к Хьюстон, станешь перед ней на колени, и, я уверена, она простит тебя.
Он довольно долго смотрел на нее.
— Нет, я этого не сделаю. Ты и я — поженимся. Я захватил корзинку для пикника и думаю, что можно перекусить.
Ли завязал поводья вокруг поручня, спустился на землю и поспешил помочь Блейр выбраться из экипажа. Но, обходя лошадь, он остановился.
— Кажется, мне в туфлю попал камешек, — сказал он и прислонился к дереву, чтобы разуться.
Наблюдая за ним, Блейр вспоминала лицо сестры во время объявления в церкви, потом подумала, что не хочет оставаться в Чандлере и становиться женой этого человека, а затем схватила поводья и легко стегнула ими лошадь, чтобы та двинулась. Ли в эту минуту стоял в одной туфле. Он попытался догнать Блейр, но скоро остановился, наступив на что-то разутой ногой.
Отъехав от Лиандера на безопасное расстояние, Блейр придержала лошадь и медленно вернулась в город. Ей нужно найти способ выбраться из Чандлера. После сегодняшнего объявления она не сможет просто пойти и сесть на поезд, не возбуждая любопытства. Носить фамилию Чандлер в городе с таким же названием имеет свои недостатки. Завтра приезжает Алан, и, возможно, он ей поможет. Несмотря на то что она говорила Ли, Блейр слегка тревожилась, захочет ли Алан остаться с ней после случившегося.
В то же мгновение, как Блейр увидела свой дом, она поняла: что-то случилось. Опал сидела на веранде и, увидев Блейр, вскочила:
— Ты знаешь, где твоя сестра? Блейр поспешила вверх по ступенькам:
— Она сбежала? Я переоденусь, и мы пойдем ее искать.
— Это хуже, — сказала Опал, садясь снова прямо на крыльцо. — Этот ужасный человек, мистер Таггерт, пришел в церковь и объявил во всеуслышание, что он и Хьюстон собираются пожениться и что свадьба состоится в один день с твоей и Лиандера. Что происходит в моей семье? Мистер Гейтс говорит, что этот Таггерт убивал людей ради того, что он сейчас имеет, и я не могу отделаться от мысли, что Хьюстон соглашается на брак с ним потому, что потеряла Лиандера и хочет показать всему городу, что может заполучить другого мужа. А он, должно быть, очень богат. Мне невыносима мысль, что она выходит за этого человека из-за его денег. Блейр села рядом с матерью:
— Это я во всем виновата. Опал потрепала дочь по колену:
— Тебя всегда было легко вовлечь во что угодно. Не удивляйся, моя дорогая, я знаю своих дочерей достаточно хорошо. Хотя Хьюстон выглядит пай-девочкой, я знаю, что именно она всегда подговаривала тебя на самые ужасные проделки. У тебя всегда было доброе сердце, и ты всегда хотела помочь людям, и поэтому я уверена, что ты будешь очень хорошим врачом.
— Если я когда-нибудь отсюда выберусь и продолжу свое образование, — мрачно ответила Блейр.
Опал теребила лозу клематиса, тянущуюся вверх по стене веранды.
— Я думала о тебе и о Ли. Сейчас тебе так не кажется, но он действительно очень хороший человек. Думаю, что мало кто хорошо знает его. Рядом с Хьюстон он был всегда таким спокойным, а последние несколько дней он оживлен — я никогда его таким не видела.
— Оживлен! Ты это так называешь? Ли командует мной, говорит, что я собираюсь выйти за него замуж, что женщина не может быть его помощником в клинике, которую он хочет построить. И вообще — он просто узколобая свинья.
— А в пятницу вечером ты так не думала? Блейр отвернулась, чтобы скрыть румянец:
— Тогда, возможно, нет, но я выпила много шампанского, светила луна, и эти танцы, потому так все и случилось.
— М-м-м, — протянула без упрека Опал. — Какой бы тебе ни казалась та ночь, думаю, что Ли вспоминает ее по-другому.
— Боюсь, мне нет дела до того, как он ее вспоминает. Сейчас главное — это Хьюстон. Я вернулась сюда и испортила ей жизнь, и теперь она говорит, что собирается выйти замуж за этого мерзкого царя Мидаса, Кейна Таггерта. Как нам предотвратить это?
— Мистер Гейтс и я собираемся поговорить с ней, как только она вернется домой, и посмотреть, сможем ли" мы убедить ее, что существует и другой выход из создавшейся ситуации, нежели тот, к которому она прибегает.
Сквозь зелень, окружавшую веранду, Блейр посмотрела на угол дома Таггерта.
— Я глубоко и искренне ненавижу этот дом, — с чувством произнесла она. — Если бы Хьюстон не хотелось так сильно посмотреть, что там внутри, нам не пришлось бы меняться местами, я не провела бы ночь с Лиандером, и сейчас, если бы ей не хотелось так увидеть этот дом, ей не нужно было бы выходить замуж за варвара.
— Блейр, тебе надо отдохнуть сегодня. Почитай книги, которые ты привезла, оставь нам тревоги о Хьюстон. Кстати, а где Ли? Почему он не привез тебя домой?
Блейр поднялась:
— Пожалуй, я отдохну. Я мало спала этой ночью. А Ли, возможно, подойдет попозже за экипажем. Я не хочу его видеть ни при каких обстоятельствах.
Немного поколебавшись. Опал согласилась:
— Сьюзен принесет тебе поесть. Отдохни, дорогая, потому что я знаю этот город, завтра здесь начнется сущее безумие. Как только все узнают о ваших свадьбах, я уверена… О Боже, я даже не хочу об этом думать.
Блейр этого тоже не хотела и с благодарностью уединилась в святая святых — в своей комнате, где и оставалась весь день.
Понедельник оказался хуже, чем Блейр могла себе вообразить. Завтрак превратился в пытку. Гейтс, не переставая, кричал с набитым ртом, что Блейр погубила жизнь сестры. А поскольку Блейр была с ним согласна, ей было трудно защищаться. Опал все время плакала, а Хьюстон сидела с отсутствующим видом, словно не слыша ничего вокруг себя.
После завтрака посетители начали прибывать толпами. Они несли с собой всевозможные угощения. Блейр так давно не жила в маленьком городе, что бесцеремонность этих людей просто напугала ее. Казалось, им до всего было дело. Самым важным был вопрос о том, почему теперь Ли женится на Блейр. Во всем, что касалось Таггерта, их любопытство не знало предела, и они задавали Хьюстон тысячу вопросов о нем и о его доме.
Блейр поставила один из принесенных кем-то пирогов на стол и выскользнула через заднюю дверь, никем не замеченная. Две мили до железнодорожной станции она почти бежала, чувствуя, как каждый шаг приближает ее к свободе. Когда Алан приедет, все встанет на свои места, и тогда Хьюстон сможет выйти за Лиандера, а Блейр вернется домой.
Она с нетерпением ждала прибытия поезда, а когда он приблизился к перрону, ей показалось, что пар никогда не рассеется. Она увидела Алана, продолжая бежать рядом с поездом, пока молодой человек не спрыгнул на землю и не заключил ее в объятия.
Ее не волновало, что жители Чандлера смотрят на них или думают, что она обручена с другим. Только то, что она снова с Аланом, имело для нее значение.
— Какая чудесная встреча, — сказал он, крепче обнимая ее.
Она откинулась, чтобы посмотреть на него. Он был таким же красивым, каким она его помнила: высокий блондин с приятными голубыми глазами.
Она начала что-то говорить, когда заметила, что его внимание привлечено к чему-то за ее спиной. Она быстро повернулась — но недостаточно быстро.
Одним движением Лиандер ловко обнял ее за талию и привлек к себе.
— Вы, должно быть, Алан, — мягко произнес Ли, тепло улыбаясь. — Я так много о вас слышал. Но ведь между возлюбленными почти нет секретов, не так ли, дорогая?
— Отпусти меня! — сказала она, задыхаясь и пытаясь ответить улыбкой на удивление, написанное на лице Алана. Ткнув Ли локтем в ребра, она обратилась к Алану:
— Разреши представить тебе жениха моей сестры. Это Лиандер Вестфилд. А это Алан Хантер, мой…
Ли оборвал ее, ущипнув за бок, и даже три резких удара локтем не заставили его отпустить ее. Он протянул Алану руку:
— Пожалуйста, извините Блейр. Она немного возбуждена сегодня от встречи со старым добрым другом. Я ее жених. Мы с ней должны пожениться через две недели, даже меньше, не так ли, дорогая? Всего несколько коротких дней, и ты станешь миссис Лиандер Вестфилд. Я знаю, ожидание делает тебя нервной и забывчивой, но давай не будем создавать у твоего друга ложных представлений.
И он ангельски улыбнулся Алану.
— Все совсем не так, как кажется, — начала Блейр. — Этот человек сошел с ума, у него очень странные мысли. — Ей удалось отодвинуться от Ли. — Алан, давай пойдем куда-нибудь и поговорим. Мне нужно очень многое тебе рассказать.
Алан с недоумением посмотрел на Ли, который был выше его на несколько дюймов.
— Я думаю, что нам действительно нужно поговорить. — Он протянул ей руку. — Идем? — И, взглянув через плечо на Лиандера, добавил:
— Вы можете отнести мои чемоданы, молодой человек. Ли ловко втиснулся между ними.
— Для меня было бы большим удовольствием отнести чемоданы друга моей будущей жены, но сегодня у меня кое-какие затруднения. Вчера мне пришлось пройти четыре мили в новых башмаках, и мои ноги слишком натружены, чтобы выдержать дополнительный вес. Мой врач настоял, чтобы я не давал им никакой нагрузки. Пойдем, Блейр, мы подождем твоего юного друга в экипаже.