Дмитрий Даль. Волчья правда

   – Не хочешь промочить горло? – спросил Лех.
   Не дождавшись ответа, он толкнул одного из юнцов, отиравшихся рядом, и приказал:
   – Принеси нам по кружке пива. И смотри не разлей. Получишь монету. Если быстро обернешься, получишь две.
   Юнец просиял и, расталкивая мужиков локтями, исчез в неизвестном направлении.
   На ринге появились новые участники. Двое рослых, обнаженных по пояс безоружных мужиков.
   – Вот сейчас самое интересное начнется, – радостно потер руки Шустрик.
   – Мордобой?
   – Кулачный бой.
   – О! Это другое дело, – оценил Серега.
   Между тем противники сошлись на ринге и обменялись первыми ударами. Чем-то это напоминало бокс, только на руках бойцов не было перчаток. Обмен любезностями в виде нескольких зуботычин. Они хотели прощупать слабые места друг друга, поэтому пока поединок напоминал танец двух напыщенных индюков, пытавшихся скорее напугать друг друга, нежели жаждущих настоящей драки.
   Из толпы появился юнец с двумя кружками пива. От расплескивания напиток удерживали плотные куполообразные крышки. Он отдал пиво Шустрику и тут же получил расчет, да пару монет сверху за услужливость.
   – Смотрю, здесь полный сервис, – заметил Серега, принимая кружку с пенным напитком.
   Откинув крышку, он пригубил пиво и причмокнул от удовольствия. Напиток был превосходен. Давно такого вкусного пива ему не доводилось пробовать.
   Между тем на ринге бойцы потеряли былую застенчивость и уже вовсю мутузили друг друга. В мельтешении рук и ног было не разобрать, кто одерживает верх в схватке.
   Они просидели на Арене еще несколько часов. Посмотрели с десяток боев с применением оружия и рукопашных. Шустрик даже подбил Одинцова участвовать в тотализаторе. Оказывается, здесь делались ставки на победу того или иного бойца. Принимал их потный толстяк в кожаной безрукавке с выбритой на голове тонзурой и проколотым ухом. Удивительно, как при такой комплекции он умудрялся легко просачиваться сквозь толпу и поспевать к желающим расстаться со своими денежками. Ни одна ставка Одинцова не сыграла, хотя он понимал толк в боях. Вернее, он хотел так о себе думать.
   За это время они приговорили три литровых кувшина пива, по нескольку раз сбегали до отхожего места, благо оно располагалось неподалеку, и к исходу вечера чувствовали себя изрядно уставшими, но зато с веселой душой.
   Выбравшись на свежий воздух, если так можно было назвать затхлую дыру, что ждала их снаружи, они неспешно направились в сторону «Ячменного колоса».
   – Я вот никак не пойму, почему это нам так и не удалось выиграть, – возмущенно объявил Одинцов. – Мы вроде в сражениях разбираемся. Кто есть кто на ринге, можем понять, однако ничего подобного. Ставим и как пальцем в небо.
   – А чего тут удивляться, – развел руками Лех Шустрик. – Бои-то подстроенные.
   – То есть как? – удивился Серега.
   – Да просто. Одна сторона договаривается с другой. И в нужный момент сливает всю партию. Вот мы и не можем никак угадать, кто есть кто. Это у нас Зрелищем называется.
   Шустрик воздел высоко к небу указательный палец, подчеркивая значимость своих слов.
 
   Второе место, запомнившееся Сереге, называлось Колесо. Оно находилось в другой стороне города. Забираться в клоаку на этот раз не пришлось. Они чинно прогулялись по чистой, ухоженной улице, прошли несколько кварталов и остановились перед шайбообразным зданием высотой в два этажа. Перед входом в непонятное заведение стоял высокий мужчина в красной ливрее и собирал деньги за вход.
   Шустрик подмигнул Сереге и встал в конец очереди. Одинцову ничего не оставалось делать, как присоединиться к другу. Похоже, это развлечение находили интересным большое количество людей. Очередь выглядела внушительно, а сколько человек уже дышало в спину Одинцову…
   Отстояв с полчаса под снегопадом, друзья наконец-то купили билеты и вошли внутрь. Они оказались в огромном помещении, напоминающем зрительный зал цирка. Люди поспешно рассаживались на свободные места. Время от времени возникали стихийные перепалки. Билеты не были закреплены за какими-то конкретными местами, поэтому желающие занять самые лучшие кресла вынуждены были спорить до хрипоты.
   Шустрик в разборках участвовать не стал. Мигом сориентировался в пространстве и отыскал удачные, по его мнению, кресла, которые тут же занял.
   Одинцов сел рядом с ним. Только тогда у него возникла возможность осмотреться, и он обнаружил, что по центру зрительного зала был установлен огромный металлический барабан с множеством прорезанных окошек, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Окошки были затемнены, так что ничего увидеть было нельзя.
   – Ты нам предлагаешь пялиться на эту махину? – спросил Одинцов.
   – Что же ты такой нетерпеливый, подожди, скоро сам все увидишь, – пообещал Шустрик.
   Серега раздраженно хмыкнул, опять ему предлагали чего-то ждать, но все же затих.
   Скоро свет в зрительном зале погас, раздался пронзительный скрежет, который вскоре сошел на нет, и окошки в колесе засветились. Одинцов увидел, что колесо вращается, постепенно набирая обороты, окошки слились перед ним в одно целое, и в этом едином пространстве образовалась движущаяся картинка.
   От удивления Серега рассмеялся. Оказывается, Шустрик затащил его в местное подобие кинотеатра на сеанс мультипликации. Скачущие куда-то рыцари, спасающие прекрасных дам от драконов, и прочая романтическая чушь, которая в этот неподходящий для мультфильмов век смотрелась как настоящее чудо.
   На смеющегося Одинцова стали шикать со всех сторон. Даже Лех двинул его локтем в бок, не понимая, что Серега увидел тут такого смешного.
   Представление продлилось с полчаса. Два раза вращение колеса останавливалось, видно, чтобы заменить картинки в барабане. Наконец киносеанс закончился, в зале включился свет, и люди постепенно потянулись к выходу.
   Шустрик шел первым. Серега старался не отставать от него.
   Оказавшись на улице, Лех возмущенно посмотрел на друга:
   – Ты чего вел себя как полоумный?
   – Так, вспомнил кое-что из прошлой жизни, – неопределенно ответил Одинцов и загадочно улыбнулся.

Глава 6. Аудиенция

   К исходу второй недели в «Ячменном колосе» появился княжеский посланник, пожелавший видеть сотника Волка. Хозяин постоялого двора провел человека в комнату к Одинцову.
   Сергей сидел над толстенным фолиантом Корнелиуса Кнатца, посвященного Железным землям. Он уже потерял счет попыткам изучить это сочинение. И как только Карусель сумел продраться сквозь эти трехэтажные предложения, сдобренные заковыристыми оборотами и заумными сравнениями. Одно дело прочитать данный текст, но умудриться влюбиться в места, которые в нем описаны, тут надо очень постараться, да к тому же иметь богатое воображение и силу воли. В этот раз Сергей решил почитать на ночь глядя, но на всякий случай заказал себе кувшин сухого красного вина. Так, для страховки от скучного вечера. Серега с удовольствием почитал бы другую книгу, но у него не было выбора. С книгами в этом мире было трудно. А ближайшая библиотека находилась в княжеской резиденции. Только вряд ли его кто-то пустит туда в столь поздний час.
   Сергей перевернул очередную страницу, не содержавшую ничего полезного, когда раздался стук. Одинцов оторвал голову от книги и сказал:
   – Входите. Открыто.
   Дверь отворилась и на пороге показался хозяин постоялого двора.
   – К вам гости, – сказал он и пропустил внутрь высокого стройного юношу в богатых одеждах княжеского посланника.
   – Спасибо, Ник, – поблагодарил хозяина Сергей и выжидательно уставился на гостя.
   Хозяин поклонился и удалился. В его услугах больше не нуждались.
   – Я слушаю, – сказал Одинцов.
   – Князь Вестлавта Георг Третий просит явиться вас на аудиенцию завтра в полдень. В его резиденции вас будут ждать. Карету за вами пришлют, – отчеканил послание гость.
   – Я принимаю приглашение, – склонил голову в знаке почтения Одинцов.
   Гость также ответил поклоном, вышел и затворил за собой дверь.
   Серега налил себе полкружки вина, сделал глубокий глоток и захлопнул книгу.
   Больше он не мог ждать, его распирало желание поделиться радостной новостью, и он отправился в комнату Леха Шустрика, который уже должен был вернуться после своей ежевечерней прогулки.

* * *

   Княжеская резиденция находилась в центре города на острове Белый. Высокие каменные стены возвышались над крутыми каменными берегами, создавая впечатление неприступной твердыни. Они вырастали издалека, по мере того как княжеская карета катила к мосту через замковый канал.
   Серега любовался открывающимся пейзажем из окна кареты. Несколько раз они бывали неподалеку от княжеской резиденции, но никогда ему не доводилось видеть ее столь близко. Лех Шустрик сидел рядом и хранил каменное молчание. Время от времени он позевывал, сказывалась бессонная ночь, проведенная в объятиях пышногрудой красотки, прислуживающей хозяину «Ячменного колоса» на кухне.
   Карета загрохотала по подъемному мосту и въехала на территорию замка.
   – Не нервничай. Наш князь не кусается. Он мужик мудрый, – неожиданно посоветовал Лех Шустрик.
   – Да я и не нервничаю, – побоялся признаться в этом Сергей.
   На самом деле он изрядно нервничал. Как-никак сейчас будет решаться его судьба. Его взвесят, оценят и признают либо годным для дальнейшего сражения, либо спишут в утиль, на пенсию, в деревню кур пасти. На кону всемирный заговор против власти магиков, монополизировавших высокие технологии и стравливающих срединные государства, словно бойцовых петухов на ринге. Он не может это пропустить и обязан быть в самом эпицентре событий.
   Карета прогромыхала по булыжной мостовой замкового двора и остановилась. Серега было дернулся открыть дверь и вылезти наружу, но Лех одернул его и сказал:
   – Тише, ты. Так не принято. Жди.
   Дверцу открыли снаружи и откинули подножку. Одинцов первым выбрался из кареты и с удовольствием потянулся, распрямляя затекшее тело. За ним показался Лех Шустрик.
   Во дворе их ждали. Знакомое лицо – личный порученец воеводы Глухаря – Ключ переминался с ноги на ногу. Заметив остановившуюся карету и появившихся гостей, он устремился к ним навстречу, по-военному чеканя шаг.
   – Странно, почему это Ключ нас встречает? – задумчиво пробормотал Лех Шустрик, настороженно следя за ним.
   Приблизившись к друзьям, Ключ остановился, смерил их взглядом, словно пытаясь удостовериться, что их никто не подменил и перед ним старые боевые товарищи, и произнес:
   – Рад вас видеть. Воевода просил вас задержаться после аудиенции. Он хотел бы перекинуться с вами парой слов.
   – Почту за честь, – ответил Одинцов.
   – Позвольте, я провожу вас к княжеской приемной?
   – Не вижу никаких препятствий.
   Сергей и сам не заметил, как заговорил, словно какой-то умудренный придворными интригами и этикетом придворный. То ли на него так княжеский замок действовал, то ли близость аудиенции с владетелем вестлавтской земли.
   Они пересекли замковый двор, взошли на крыльцо. Двери перед ними услужливо открыли двое солдат, одетых в парадные, расшитые золотом и серебром камзолы, с большими черными шапками на головах. Они чем-то напомнили Сергею лондонских гвардейцев, сторожащих покой королевы. Длинная парадная лестница, устеленная красной ковровой дорожкой, вывела их на второй этаж. Пройдя сквозь две залы, утопающие в роскоши, они оказались перед высокими крепкими дверями. Перед ними Ключ остановился, смерил друзей взглядом, словно пытался удостовериться, что не привел в сердце княжеской резиденции посторонних или, того хуже, врагов, и толкнул двери.