Днепров Анатолий Петрович. Полосатый Боб

   Часовой уже стоял не у изгороди, а ближе к зданию. Скала была черной на фоне темно-фиолетового горизонта.
   Я смотрел в редеющий сумрак и думал о том, что здесь будет через четыре часа и что будет после взрыва. Сейсмические станции во всех странах зарегистрируют сотрясение земли. Сейсмологи по своим приборам легко определят место взрыва и нанесут его на карту. Они сопоставят характер сейсмической волны со всем тем, что им известно о землетрясениях, и без труда установят, что это было не землетрясение. Наше правительство будет все отрицать, и найдутся наши сейсмологи, конечно специально купленные для этой цели, которые будут доказывать, что никакого взрыва не было и все это - локальное землетрясение. Народы потребуют, чтобы к нам направили комиссию, чтобы убедиться в том, что действительно никакого взрыва не было. И тогда мы станем в негодующую позу и заявим, что это посягательство на наш суверенитет. Газеты пошумят, покричит радио, и все смолкнет. А мы будем некоторое время сидеть здесь и обрабатывать результаты наблюдения над подземным взрывом водородной бомбы нового типа. И это будет до тех пор, пока не подыщут или не выкопают еще одну пещеру под какой-нибудь скалой. И все начнется сначала...
   Я увидел, что к часовому подошел полковник Джейкс, и они стали о чем-то говорить. Часовой несколько раз поворачивался к скале и махал рукой в ее сторону. Я оделся и спустился к ним.
   - Бессонница? - спросил я Джейкса, закуривая.
   - Кой черт! Сейчас мне позвонили и сообщили, что не вернулась автоматическая тележка.
   - Как это не вернулась?
   - Очень просто. Ее отправили в пещеру установить еще один дозиметр. И она, проклятая, не вернулась.
   - Экая важность - автоматическая тележка! Целая скала взлетит на воздух, а тут - тележка.
   - Наверное, у нее испортилось радиоуправление, - объяснил Джейкс.
   - А если за ней кого-нибудь туда послать? - спросил я.
   - Это невозможно. Приказано после двенадцати ночи к скале никого и ничего не допускать.
   - Когда она уехала с дозиметром?
   - В одиннадцать, - сказал Джейкс и выругался. - Нужно докладывать в центр.
   Он зашагал к своему коттеджу, а я остался с часовым.
   - Выскочила в темноте, как сумасшедшая, и помчалась. Вот техника!
   - Ты о чем?
   - Да об этой самой тележке. Бегает, как живая. И кто ее только придумал!
   Стало совсем светло, и скала заиграла пурпурными и розовыми красками.
   - Меня снимут с поста в половине десятого, - сказал часовой. - С этого момента никому не разрешается покидать помещение. Что вы там будете делать?
   - Всякую всячину.
   Я повернулся и увидел Боба. Он шел прямо ко мне, бодро шагая по песку.
   - Ну и спектакль будет сегодня, правда. Боб?
   - Точно, - ухмыльнулся он. - Дай-ка закурить.
   - Я что-то не помню, чтобы ты раньше курил.
   - Представь себе, редкий случай, когда курить предписывает медицина.
   Я подумал о Маргарэт и решил, что Боб говорит в переносном смысле. Противно целовать курящую женщину, если сам не куришь.
   - Вот в последний раз любуюсь скалой, - сказал я, протягивая ему зажигалку. - Тебе ее не жалко?
   - Ну-ну, любуйся. А мне нужно до испытания принять уколы. - Боб заторопился обратно к зданию.
   - Все в порядке, - подходя, сказал Джейкс - Решено пожертвовать тележкой. Через пару дней пришлют новую.
   Я посмотрел на часы. Половина восьмого. Становилось жарко.
   - А правда, что будет вроде как землетрясение? - спросил часовой у полковника.
   - Вы слишком любопытны. Знаете, что за разглашение военной тайны...
   Я так и не расслышал, какое наказание полагается солдату за разглашение военной тайны. Зато я знал, что полагается мне. Недаром, подписав контракт, одновременно я подписал и соответствующую клятву.
   В баре я взял яичницу с беконом и кружку молока. Когда я вошел, Финн уже доедал свою порцию. После вчерашнего нос у него сильно распух. Он взглянул на меня красными от бессонницы глазами.
   - Знаешь, в такой день стоит помириться. Я был просто пьян, - сказал я, подсаживаясь к его столику.
   Он молча взял свой стакан с молоком и пересел к окну. Значит, здорово обиделся!
   - Право же, Финн, прости. Честное слово, это потому, что я был пьян. - Я подошел и тронул его за плечо.
   Он резко повернулся и процедил сквозь зубы:
   - Есть вещи, которые не прощают до гроба!
   - Ну, ударь меня, если тебе от этого станет легче.
   - Плевал я на твой удар! Иногда слова бьют сильнее, чем кулаки.
   Он залпом допил молоко и вышел. Что такого обидного я ему сказал?
   - Мэг, что я наговорил вчера Финну?
   Она посмотрела на меня усталыми глазами. Наверное, тоже не спала.
   - С ним был нервный припадок. Вы вчера сказали ему что-то относительно цены за убийство новорожденных.
   - Ну и что же?
   - Ночью ему позвонили и сообщили, что его жена родила сына.
   Я поперхнулся молоком. Какой же я идиот!..
   - Я сейчас же пойду к нему, извинюсь и поздравлю его...
   - Уже поздно, - сказала Маргарэт. - Через минуту вы должны быть на месте.
   Действительно, зашипел репродуктор, и диктор бесстрастным голосом объявил:
   - Операторам в течение тридцати секунд занять места у приборов.
   - Когда испытания закончатся, я обязательно попрошу у него прощения, сказал я, хватая Чикони за руку, как будто бы я был виноват перед ней.
   Она слабо улыбнулась:
   - Хорошо, идите. Пора.
   - Боб на месте? - спросил я, шагая рядом с ней по коридору.
   - Боб всегда на месте.
   5
   Это были проклятые минуты. Цокание хронометра по радио отдавалось где-то в самом сердце. Диктор деревянным голосом объявлял число минут, оставшихся до взрыва. Когда останется одна минута, он будет называть число оставшихся секунд. Я сидел у окна и, не мигая, смотрел на оранжевую скалу, которая сияла на солнце, как святая. Если верить библии, то над головами святых мучеников перед смертью вспыхивает сияние. Так оно было и сейчас. Я понимал, что сияние возникло оттого, что я слишком напряженно смотрел на оранжевую глыбу, и все равно она почему-то казалась мне сверхъестественной. Стало чудовищно тихо, как будто бы кругом все вымерло. Только хронометр по радио неумолимо щелкал.
   "Шесть минут... Пять минут..."
   Черт бы меня побрал за эту историю с Финном! Я вспомнил, что убийство новорожденного каким-то идиотским образом связано со взрывом под скалой. Сейчас Финн так же, как и я, сидит перед окном на первом этаже, смотрит на скалу и думает... О чем он сейчас думает? Конечно, о своем сыне, и о скале, и о том, что я ему вчера сказал. Оттого, что я точно знал, о чем в эти минуты думал Финн, мне стало еще более противно и даже страшно.
   Посмотрел на два огромных молчаливых счетчика импульсов на столе. "Три минуты..." Я повернул тумблеры на панелях приборов. Вспыхнули зеленые лампочки. Сейчас приборы затрещат как сумасшедшие, подсчитывая количество смертоносных радиоактивных распадов в секунду. Интересно, что будет со скалой? Боб вычислил ее центр тяжести и рассчитал, что верхняя часть должна свалиться в нашу сторону Основание скалы, растрескавшись, немного приподнимется над землей и затем скроется в глубине образовавшейся после взрыва полости. Боб рисовал мне на бумаге, как это будет.
   "Две минуты .." Я никогда не думал, что у меня такие слабые нервы. Руки дрожали, когда я прикуривал одну сигарету от другой. На мгновение мне показалось, что подо мной затрясся пол, хотя диктор объявил, что до взрыва осталась еще одна минута. Дальше он начал считать секунды. Теперь я ничего не видел, кроме оранжевой скалы с голубым сиянием вокруг. С каждым ударом сердца сияние то расширялось, то сужалось. Вдруг мне послышалось, что счетчики импульсов затрещали, и я вскочил, но тут же сообразил, что это из репродуктора.
   "Семнадцать секунд, шестнадцать секунд..."
   Что делает сейчас Финн? Боб? Мэг? Что они чувствуют с приближением страшной минуты? Чувствуют ли они то же. что и я, - роковую неизбежность гибели, конца света. смерти от неизлечимой болезни? Видят ли они ослепительное сияние вокруг одинокой скалы в пустыне?
   "Пять секунд... четыре..." "Может быть, зажмурить глаза или отойти от окна", - промелькнуло в голове. Но это была ничтожная, беспомощная мысль, которой я не мог повиноваться. Я застыл перед раскрытым окном и смотрел только туда, где еще раз заворочается выпущенное по воле безумцев страшное чудовище...
   "Огонь!" - закричал диктор.
   Я изо всех сил стиснул челюсти. "Огонь!" - как эхо, повторилось где-то в глубине души. Вот сейчас, сию секунду... Еще одно мгновение... Мозг работал так быстро, что микросекунды, необходимые электрическому импульсу, чтобы добежать до скалы, вытянулись в минуты. "Огонь"... Качнулась скала? Нет, это только показалось. Задрожал пол? Нет. Затрещали счетчики? Нет.
   Я уставился на горизонт. Ничего не изменилось. Затем из репродуктора послышалось:
   "Я уже сказал "огонь!", сэр..."
   Голос у диктора был растерянным. Радио умолкло.
   Я продолжал стоять у окна, сердце стучало, и в такт с его ударами я про себя повторял:
   "О-гонь, о-гонь!.."
   Но огня не было...
   Из оцепенения меня вывел Крамм. Он появился внизу, прямо под моим окном. Вскоре к нему присоединились полковник Джейкс и парень в фиолетовом комбинезоне.
   "Что-то случилось!"
   Я сбежал вниз и у двери столкнулся с Бобом.
   - Штука не сработала! - крикнул я.
   - Как видишь, - ответил он и улыбнулся.
   Полковник Джейкс взволнованно объяснял:
   - Сейчас проверят цепь замыкания, и эксперимент начнем сначала...
   - А что, порвалась цепь? - спросил я.
   - Да.
   - А если она порвалась где-нибудь под землей? - спросил Финн.
   Лицо у него было возбужденным. Он бросил на меня быстрый взгляд, и я заметил, что его глаза не были такими злыми, как во время завтрака.
   - Этого не может быть. Вчера вечером цепь проверяли.
   Из шатра появились двое военных и быстрым шагом направились к полковнику.
   - Можно вас на секунду, сэр?
   Они отошли в сторону и вполголоса что-то ему доложили.
   - Это же скандал! - вскрикнул Джейкс. - Кто крепил контакты на месте?
   - Я. Лично я, - ответил лейтенант.
   - Как же это могло случиться?
   - Не имею представления.
   - Значит, кто-то после вас там был и все испортил!
   - Там никого не было.
   - Вы уверены, что контакты порваны именно там?
   - Точно, - ответил лейтенант.
   - Тогда нужно немедленно их исправить! Немедленно, понимаете! Иначе будет поздно. В течение часа мы должны покончить с экспериментом! Берите "джип" и в сопровождении сержанта Кули мчитесь туда. Разблокируйте внешнюю цепь!
   - Слушаюсь, полковник! Лейтенант круто повернулся и побежал к шатру, из которого уже выкатилась машина. Он на ходу вскочил в автомобиль, и тут случилось невероятное. Прямо к автомобилю подбежал Боб и закричал:
   - Стойте! Это бессмысленно!
   Машина резко затормозила, обдав Вигнера густыми клубами пыли.
   - В чем дело? - заорал Джейкс.
   - Бессмысленно туда ехать... - кашляя, сказал Боб. - Если там появится хоть одно живое существо, бомба взорвется.
   Водворилась мертвая тишина. Все уставились на Боба. Он яростно кашлял, слезы текли из его глаз.
   - Вигнер, повторите, что вы сказали! - потребовал Джейкс.
   - Он сказал, что туда ехать бессмысленно. Если там появится хоть одно живое существо, бомба взорвется, - ответила за Боба мисс Чикони.
   - Н-не понимаю... - промычал полковник.
   Боб несколько раз приложил носовой платок к своему полосатому лицу и сказал совершенно спокойно:
   - Теперь взрывной механизм устроен таким образом, что появление человека или любого другого живого существа на расстоянии пяти ярдов от бомбы вызовет взрыв.
   Джейкс хихикнул, потом еще раз и залился смехом.
   - Мисс Чикони, вам предстоит тяжелая работка. Парень не выдержал напряжения и того... - полковник повертел пальцем у виска.
   - Нисколько, полковник. Я вполне нормальный. Даже могу вам рассказать, как я это сделал. Вы, конечно, знаете, что ваша тележка вчера не вернулась...
   - Что-о? Какое это имеет отношение?..
   - Самое непосредственное. При помощи этой тележки я переделал взрывное устройство бомбы - вернее, заменил его совершенно другим...
   6
   Мы собрались в комнате Боба и смотрели на оранжевую скалу. Отсюда, с первого этажа, она казалась немного приподнятой над землей. Солнце освещало пустыню косыми лучами. Прямо перед нами под грибком стоял часовой и тоже смотрел в сторону скалы. Теперь в этой громаде было что-то новое, сказочное, как будто бы она ожила и бросала вызов всем нам.
   - Как это тебе пришло в голову? - спросил Джордж Крамм.
   Боб виновато улыбнулся и исподлобья посмотрел на Маргарэт.
   - Это все она... Я бы, наверное, никогда до этого не додумался.
   - Я предчувствовал, что лечение ни к чему хорошему не приведет, - сказал я.
   Маргарэт тихонько засмеялась. Она подошла ко мне и положила руку на мое плечо.
   - Разве вы не сделали бы то же самое, если бы представился случай?
   - Я просто не знаю, как это делается. Боб, как ты это сделал?
   За него ответил Самуил Финн.
   - Все дело в автоматической тележке. Она снабжена радиоманипулятором с механическими лапами, при помощи которых инженеры проводили в пещере разные работы. Управление дистанционное. Боб отключил телеметрическую схему и поставил на тележку свою вычислительную машинку "Феано". Весь фокус в том, что он заложил в эту крохотную электронную голову.
   - Машинку на тележке установила Мэг, - заметил Боб. - Вчера вечером, во время посещения больного в шатре.
   - Вы спелись самым неожиданным образом, - с досадой сказал Крамм. - Вот дело будет! Вам обоим влетит по первое число.
   - На юридическом языке это называется преднамеренный саботаж, - добавил Финн.
   Я с сожалением посмотрел на Боба. У него были мечтательные глаза, и это меня вдруг очень разозлило.
   - Болван ты, вот что я скажу! Ты думаешь, что эта бомба не взорвется? Ты надеешься, что военные не найдут способа ее подорвать? Я не понимаю, какой идиотской логикой ты руководствовался? Правду говорят: если бог хочет лишить мужчину разума, он напускает на него бабу.
   Я с силой сбросил со своего плеча руку Чикони.
   - Вы два круглых идиота, не понимаете, что теперь будет, - продолжал я. Особенно тебе, Вигнер.
   - Эта бомба не взорвется, - раздельно сказал Боб.- Никогда. Только разве что кто-нибудь решится пойти в пещеру. Черт его знает, может быть, найдутся добровольцы...
   - Могут найтись, из числа безработных, - заметил Финн. - Кстати, если тебя потянут хорошенько господа из следственных органов, ты сам скажешь, что нужно сделать, чтобы отцепить от бомбы твой дурацкий взрыватель.
   - В том-то и дело, что не скажу. Просто потому, что я теперь и сам не знаю, как устроен взрыватель.
   Мы переглянулись. Было ясно, что Боб врал. Он боялся, что среди нас окажется предатель.
   - Вы знаете, что такое машина, работающая по принципу свободного поиска? Нет? Представьте себе, что вы в незнакомой темной комнате, заставленной мебелью, и вам нужно из нее выйти. Вы начинаете беспорядочно рыскать в темноте, натыкаться на незнакомые предметы, шарить руками вдоль стен, пока не обнаружите дверь. Вы действуете, говоря кибернетическим языком, без всякой заранее разработанной программы, имея в голове лишь одну конечную цель. Вот так действовала автоматическая тележка, на которую я поставил "Феано" с очень примитивной программой: добраться до пещеры, отсоединить от бомбы два провода и присоединить к этим же клеммам два других, с термистором, включенным последовательно. Во время рыскания тележки машинка "Феано" сама составила себе программу, что должно быть дальше...
   - А источник питания? - спросил я.
   - От аккумулятора тележки.
   - Не понимаю, как тебе могла помогать эта дама, если она, кроме шприцев и клизм, ничего не знает.
   Я почему-то все еще недолюбливал Чикони. Она рассмеялась.
   - В наше время любой человек знает, как включить или выключить радиоприемник. Мне Боб рассказал, что я должна была выключить и что включить на тележке. Счетную машинку я покрыла брезентом.
   - И тележка сама поехала? - спросил Крамм.
   - Через минуту после того, как я установила "Феано", тележка сорвалась с места. В темноте я даже не заметила, куда она скрылась. Кстати, почему она поехала именно по бетонированной дорожке?
   На лице у Боба появилось выражение досады.
   - Господи, как трудно объяснять что-нибудь людям, не знающим математики! Просто я так запрограммировал работу "Феано". А дальше в процессе работы она сама совершенствовала эту программу.
   - Лучше бы ты никогда не изучал эту проклятую математику, - проворчал Финн. - Вылезет она тебе боком...
   Дверь комнаты распахнулась, вошли полковник Джейкс и двое в штатском. Мы стали вокруг Боба.
   Началось!
   Я посмотрел на штатских. Как они, все эти, похожи друг на друга! Тупые квадратные морды, широкие плечи, длинные руки, каменное выражение лица.
   - Кто? - спросил один из них, оглядывая всех нас.
   - Вон тот, с пятнами на лице, Вигнер, - ответил полковник Джейкс, - и эта дама...
   - Дама пока не нужна, - сказал штатский. - Выйдите все из комнаты.
   - Почему у вас нет специального помещения для таких дел? - грубо спросил Джейкса второй штатский.
   - Для каких дел? - Не выдержав, я подался вперед.
   Ух, как я люблю бить по таким мордам! И чем сильнее сопротивляются их владельцы, тем с большим наслаждением я бью!
   - А вы, собственно говоря, кто такой? - спросил один.
   - А вы?
   На его квадратной физиономии загуляли желваки. От желания ударить его у меня потемнело в глазах. Крамм тронул меня за руку.
   - Идем, - сказал он. - Нам здесь делать нечего.
   - Вот именно, - процедил сквозь зубы штатский.
   Я взглянул на Боба и ободряюще кивнул ему.
   - Предложи этим двум буйволам прославиться на всю страну. Если они хотят, чтобы бомба взорвалась, что им стоит слазить в пещеру под скалой!
   Стоявший рядом со мной штатский незаметно взял меня за правую руку и сжал изо всех сил. Его глаза превратились в две узенькие слезящиеся щелочки. Он был чертовски сильный, но меня явно недооценивал. Работая только одной кистью, я вывернул его руку так, что он закусил нижнюю губу и расслабил пальцы Все это произошло при полной тишине в течение нескольких секунд.
   Мы поняли друг друга.
   - Боб, после ты мне расскажешь, как вели себя эти джентльмены! - крикнул я, выходя из комнаты последним.
   Полковник Джейкс пошел в бар вместе с нами.
   - Ну и дисциплинка! - ворчал он, усаживаясь на высокий стул. - Из-за таких идиотов, как вы, я могу лишиться должности. Меня выгонят в отставку.
   - Что ваша отставка по сравнению с водородной бомбой! - вдруг крикнул Финн. - Всех военных нужно выгнать в отставку, и тогда не нужны будут бомбы.
   Джейкс посмотрел на него усталыми глазами.
   - Какая разница, кто будет испытывать, военные или гражданские? Кстати, бомбы придумали не военные, а интеллигентные господа с высшим научным образованием вроде вас...
   Такой тирады от Джейкса я не ожидал!
   - И все же, полковник, это хорошо, что бомба не будет взорвана. Во всяком случае, эта. Как-то легче дышится, - заметил Крамм.
   Джейкс пожал плечами.
   - Будет взорвана. Обязательно будет!
   Он проглотил виски и вдруг вспылил:
   - Вы считаетесь умными людьми, а ведете себя, как сопливые мальчишки! Ну чего добился этот парень? Сорвал эксперимент? Для чего? Показать, что он герой, что он против атомных испытаний? Кому это нужно? Я не знаю, что он там сделал и при чем здесь математика и вычислительная машинка. Сегодня в мире все к черту перевернулось вверх дном, и то, что раньше делали мошенники, теперь делают математики. Я не понимаю, как они это делают. И вообще что это за гадость - кибернетика и почему с ее помощью можно делать все, что заблагорассудится? Но что бы Вигнер ни сделал с бомбой, она все равно взорвется. Понимаете вы, щенки! Рано или поздно все станет на свое место. Более глупого мальчишества я не видал. Кажется, вы на стороне Вигнера. Но только это безнадежное дело, уверяю вас.
   - А что ему будет? - спросила Чикони.
   - Вас, мисс, не интересует, что будет с вами?
   - Меня интересует, что будет с ним.
   - Мне неизвестно, какие законы существуют на этот счет, - проворчал Джейкс. - Но ребра ему помнут. Ведь эти ребята не поверят, что фокус с бомбой вы осуществили, не прикасаясь к ней руками. Попробуйте кому-нибудь доказать, что можно заменить взрыватель водородной бомбы при помощи дурацкого чемоданчика, в который напиханы провода...
   - Умные люди поверят.
   - А вы думаете, что выбивать зубы вашему гениальному математику будут умные люди? Святая наивность! Не более умные, чем те, которые сейчас с ним разговаривают.
   Я встал и вопросительно посмотрел на Джейкса.
   - Сидите спокойно. Я с ними договорился, что здесь, на базе, ничего такого они с ним делать не будут. Иначе я не могу ручаться за последствия. Если в шатре рабочие и инженеры узнают, что с Вигнером поступают плохо, на базе могут начаться беспорядки...
   - Aга! - воскликнул Крамм. - Значит, не только мы, но и ребята из шатра на стороне Боба!
   Джейкс допил свой стакан, встал и сказал:
   - Да. Вас это удовлетворяет?
   - Конечно.
   - Ну и черт с вами!
   Он вышел из бара. Я силился представить, о чем сейчас с Бобом разговаривают те тупомордые образины. И почему только для выполнения важнейших государственных заданий всегда используют дегенератов? Наверное, грязную государственную работу можно поручать только круглым болванам. Ведь умные люди ее выполнять не будут.
   7
   Боба перевели в комнату на втором этаже, рядом с радиорубкой, и поставили возле его двери часового. Когда я вышел в коридор покурить, часовой приблизился ко мне и сказал:
   - Жалко парня. Ему, наверное, крепко влетит. Значит, эта бомба не взорвется?
   Боб, конечно, предусмотрел очень многое. И все, что он предусмотрел, заложено в электронную голову автоматической тележки.
   - Говорят, эта штука лежит под скалой и, пока туда не придет человек, она взорваться не может.
   - Совершенно правильно. А откуда ты все это знаешь? Часовой лукаво подмигнул.
   - Нам все известно - сказал он. - Очень жалко этого парня. И женщина тут замешана. Правда, что это она его подбила на такое дело?
   - Этого я не знаю, кто кого подбил.
   Комнату, в которой раньше работал Боб, оккупировали следователи. Они иногда выходили из нее то по одному, то вместе, наведывались в шатер, заглядывали в другие комнаты, в том числе и в мою, что-то записывали и фотографировали. Затем вызвали на допрос Маргарэт Чикони.
   Я очень за нее волновался и ждал ее у входа в дом. К моему удивлению, ее отпустили очень скоро, минут через десять.
   - Любезные мальчики, - сказала она, раскуривая сигарету.
   - Что они спрашивали?
   - Так, всякую всячину. Говорят, девушке из приличного семейства не стоит ввязываться в такие дела. Я подробно рассказала, как я отцепила на аккумуляторе тележки красный и зеленый провода и вместо них прицепила красный и зеленый провода от машинки "Феано". "А где вы укрепили термистор?" - спросил один из них. "Я не знаю, что это такое", - ответила я. За меня ответил другой: "Он его вставил в гнездо вместо сигнальной лампочки". Потом показал маленькую электрическую лампочку и зеленый колпачок, которые раньше я видела на панели прибора. Они нашли их в письменном столе Боба.
   - И все? - спросил я.
   - Все.
   - Что же будет дальше?
   - Наверное, скоро нас увезут...
   - Послушайте, Мэг, как это вам обоим пришло в голову такое сделать? спросил я.
   Она усмехнулась и медленно пошла по песку. Когда мы вышли из тени, отбрасываемой зданием, она воскликнула:
   - Смотрите, над скалой вертолет!
   Действительно, прямо над скалой повис вертолет. До слуха донесся гул моторов.
   - Что-то исследуют.
   Она кивнула головой и засмеялась.
   - Боб сделал так, что им ничего не поможет. Разве что найдут добровольца залезть под скалу.
   - Это вы его надоумили?
   Она с удивлением посмотрела на меня. Мэг действительно была очень хороша. Я даже смутился, до того она показалась мне красивой. Продолговатое, тронутое загаром лицо, большие голубые глаза, пышные черные волосы, и все такое...
   - Как я могла его надоумить, если я ничего в атомных делах, а тем более в математике не понимаю?
   - Так как же все случилось?
   - Право, не знаю. Кажется, началось с медицины. У Боба расстройство внутренней регуляции, а отсюда гормональная недостаточность. Во время сеансов ультрафиолетового облучения мы болтали об этом и о причинах, которые вызывают расстройства подобного рода. Я придерживаюсь теории, что расстройства регуляции секреторной системы происходят по более глубоким причинам чем принято считать. Например, это может произойти, если внутренний мир человека находится в непримиримом противоречии с внешним миром От такого даже с ума сходят. Вы ведь знаете, что с каждым годом число шизофреников, эпилептиков и алкоголиков непрерывно растет. Это результат невозможности для нервной системы человека приспособиться к тому, что происходит в мире. После этих разговоров мы стали болтать о времени, в которое мы живем, и, наконец, подошли н водородной бомбе. Вы понимаете?
   Я кивнул головой. Вертолет над скалой медленно делал круги, затем начал спускаться.
   - А вдруг они все-таки подорвут ее, - прошептал я.
   - Вряд ли. Боб такой умный... Так вот, когда мы заговорили о водородной бомбе, я сказала, что меня возмущают ученые. Неужели наука, такая могущественная и такая всесильная, ничего не в состоянии сделать, чтобы прекратить стремление людей к самоубийству? Разве нет таких научных средств, которые бы сделали войны просто невозможными? Мы научились покорять реки и моря, управлять космическими кораблями, обуздали атомную энергию. Разве нельзя разработать что-то такое, что бы автоматически убивало самые зародыши войны?