— Отлично! — Савелий вставил рожок, внимательно посмотрел в сторону пяти мишеней, стоявших боком в двадцати метрах от него, затем повернулся спиной, еще раз оглянулся, после чего расслабил все мышцы, замер на несколько секунд, настраиваясь, и тихо скомандовал:
— Пять серий — пять мишеней!
— Есть пять серий — пять мишеней! — отозвался Роман и набрал задание на компьютере.
Через несколько секунд прозвучал звонок, и не успел он затихнуть, как Савелий, даже не поворачиваясь всем корпусом, прямо из-под руки вскинул автомат и дал очередь. Потом вернулся в исходное положение, расслабил мышцы, дождался звонка, снова дал очередь, теперь — уже во вторую мишень, и так пять раз.
— Очень интересно, — задумчиво проговорил Роман, затем, когда мишени «подплыли» к ним, быстро подсчитал результат. — На первой — три… На второй, третьей и четвертой — по четыре попадания… На пятой… Пять? Точно, пять! Ничего себе! — Он присвистнул, затем отсоединил рожок и пересчитал оставшиеся патроны. — Израсходовано двадцать три патрона, попаданий — двадцать! Ты действительно впервые делаешь это упражнение? Не шутишь?
— Какой мне смысл врать? — пожал плечами Савелий. — Если ты случайно узнаешь, что я тебя обманул, то в остальном будешь верить?
— Вряд ли, — неуверенно ответил Роман.
— Вот видишь! А если хотите совета, то слушайте. Упражнение действительно сложное. Устаешь оттого, что все время приходится концентрировать внимание, ведь так?
— А как иначе? — спросил Никифор.
— А иначе очень просто: внимание должно быть сконцентрировано, а мышцы — расслаблены, но готовы. Понятно?
— Не совсем, — нахмурился Никифор. — Что значит «расслаблены, но готовы»?
— Мне кажется, я понял, — встрял Роман.
— Ну? — ободрил его Савелий.
— Расслаблены, но готовы среагировать на сигнал, так?
— Точно, — кивнул Савелий. — А теперь попробуйте!
— Интересно, — насмешливо промямлил Никифор, однако даже и не попытался ринуться в бой первым.
Роман тоже чуть заметно хмыкнул, но решительно встал на место. Он точно так же, как Савелий, взглянул несколько раз на мишени, затем повернулся к ним спиной и спокойно, но твердо произнес:
— Готов!
Сигнала ждать пришлось несколько дольше, чем Савелию, но, едва звонок прозвучал. Роман резко повернулся и дал очередь. Савелий видел, что на этот раз по крайней мере две пули поразили мишень, и порадовался за Романа и за себя: значит, его размышления оказались правильными, при условии, что и следующие серии выйдут удачными.
Роман полностью завалил предпоследнюю серию, правда, не совсем по своей вине: Никифор не смог сдержать эмоции и с восхищением громко воскликнул:
— Отлично, Ромка!
Тот на какое-то мгновение отвлекся и в результате с огромным трудом еле успел одной пулей попасть в мишень. Когда мишени оказались перед его носом, он с гордостью сообщил:
— Двенадцать из… — От тщательно пересчитал оставшиеся в рожке патроны. — Из двадцати девяти! Спасибо, Бешеный, две недели бьюсь над этим злополучным упражнением, а больше восьми ни разу не выбивал! — Он подошел к Савелию и с радостью пожал ему руку, после чего повернулся к Никифору. — А ты хихикал. Давай покажи, на что ты сам способен!
Савелий наклонился к Воронову и прошептал:
— У этого парня результат будет еще лучше.
— Почему ты так думаешь?
— Роман немного флегматичный, а потому, хотя и тратит меньше нервов, но в реакции уступает Никифору.
— Посмотрим, — недоверчиво ответил Воронов, потом неожиданно предложил: — Если ты так уверен, то давай на что-нибудь поспорим, а?
— Предлагай, на что, — тут же согласился Савелий.
— Если ты выиграешь… — Андрей чуть помедлил, пытаясь придумать что-нибудь этакое, потом хитро прищурился и радостно потер руки. — Придумал! Если окажешься прав ты, то я сразу же после стрельбы провожу показательный бой с двумя нашими претендентами, а если я, то ты бьешься с тремя противниками, которых выберу я. Идет?
— А для тебя я буду выбирать? — ухмыльнулся Савелий.
— Нет уж, и для себя буду выбирать я. — На всякий случай Андрей решил оставить небольшую лазейку.
— Согласен.
Пока они договаривались, Никифор, словно догадавшись, что на его результат заключают пари, не стал торопиться: он внимательно осмотрел автомат, затем тщательно вставил каждый патрон в рожок. Со стороны могло показаться, что он просто решил поиграть на нервах у зрителей, но Савелий сразу понял: парень хочет немного потянуть время, чтобы чуть-чуть успокоиться. Савелий чувствовал, как внутри у парня все клокочет — так ему хочется выиграть этот негласный поединок со своим, вероятнее всего, давним соперником. Савелий и Воронов с улыбкой переглянулись, когда услышали, как кто-то заключал пари с Александром Матросовым, который, к удовлетворению Савелия, тоже поставил на Никифора. Как и предполагал Говорков, Никифор, нервы которого были натянуты, словно стальная пружина, будто предугадывал сигнальный звонок, успевал резко поворачиваться и посылать в мишени очередь за очередью. Одно попадание было только в первой серии. Во второй — три, в третьей — три, в четвертой и пятой — по четыре точных попа дания? Итого — пятнадцать попаданий при таком же, как у Романа, количестве затраченных патронов.
— Не знаю, как ты сумел вычислить, но должен признаться, что это был высший класс! — восторженно произнес Воронов.
— О чем вы, товарищ майор? — недоуменно спросил Никифор, все еще пребывавший в эйфории от выигранного с самим собой и с постоянным соперником состязания.
— Поскольку, возможно, кто-то из вас отправится в очень серьезный поход в крепкой связке, мне кажется, мы должны получше знать друг друга и всецело доверять. Поэтому я должен рассказать все честно, — начал Воронов.
— Может, не стоит, майор? — предупредительно заметил Савелий.
— Ну уж нет! — решительно возразил Никифор, словно почувствовав, что речь сейчас идет о нем и это добавит ему очки. — Коль замахнулся, то бей, товарищ майор!
— А я и не собираюсь увиливать, — заверил Воронов. — Когда сделал свою серию Роман, капитан Мануйлов сказал, что Никифор наберет больше.
При этих словах все вокруг загалдели, а Матросов горделиво сказал:
— Лично я был в этом уверен.
— Погоди, Матросов, не перебивай, — поморщился Роман. — И что же дальше, товарищ майор?
— А дальше я предложил капитану пари: если очков больше будет у Романа, то Бешеный сразится с тремя из вас, которых я выберу, в рукопашной схватке, а если он окажется прав и больше будет у Никифора, то я выберу для себя двух соперников и сам проведу с ними показательно-тренировочный бой. Выиграл он, поэтому сейчас в тренировочном зале я проведу бой с… — Воронов внимательно осмотрел парней, потом остановил взгляд на Никифоре. — Было бы несправедливо не задействовать одного из виновников этого пари.
Остальные претенденты, в том числе и Роман, заговорили разом.
— Вторым — Романа! — воскликнул Матросов.
— Даешь обоих соперников! — крикнул сам Роман.
— Ну что ж, желание коллектива — закон, — согласно кивнул Воронов.
— Через пятнадцать минут всем собраться в тренировочном зале!
— У меня вопрос, — сказал Никифор.
— Давай!
— Какие правила?
Парень все еще был возбужден своей победой, а потому решил проявить инициативу и все уточнить.
— Правила точно такие же, как в кикбоксинге: не бить ниже пояса, не бить коленом и локтем, не наносить удары в горло. Все остальное можно. Победа считается моей только тогда, когда оба противника либо будут недееспособны в течение десяти секунд, либо признают себя побежденными.
— Как это? — не понял Никифор.
— Допустим, один из соперников поймал другого на болевой прием, и у того нет иного выхода, как сдаться, трижды постучав по татами. Теперь ясно?
— Вполне.
— В таком случае, вперед! — бросил Воронов.
— А кто судить-то будет? — спросил Матросов.
— А судить эту встречу будете вы с капитаном. Старший — Бешеный. Возражений нет?
— Никаких, — ответил Никифор, а Роман безразлично пожал плечами.
— Вот и хорошо. Пойдем, капитан! — Воронов направился к выходу.
— Послушай, Андрюша, может, отменим эту затею? Ты же столько времени не ломался всерьез, — с сомнением заметил Савелий, когда они вышли из тира и остались вдвоем.
— Ошибка, Бешеный, ошибка, — улыбнулся Воронов. — Я здесь каждый день снаряды мучаю, кроме того, несколько поединков провел.
— Надеюсь, не с теми же?
— А ты что, против? — с интересом спросил Воронов. — Если да, то почему?
— Если уже встречался и победил, то это нечестно, если, наоборот, проиграл, то ребята могут подумать, что ты решил им отомстить. Так что и в том и в другом случае ты выглядишь не самым лучшим образом — пояснил Савелий.
— Неужели ты так плохо обо мне думаешь, братишка? — обиделся Воронов. — Конечно же, я еще с ними не встречался! Кстати, первую схватку здесь я провел с Матросовым.
— И как?
— Проиграл вчистую, — с улыбкой признался Андрей.
— Так хорош?
— В общем, ничего парень: подвижный, цепкий, бесстрашный, отлично удары держит, и сам с ног валит. Правда, я тогда еще не набрал форму…
— Зачем же полез?
— Хотелось побыстрее посмотреть, кто чем дышит, кроме того, интересна была их реакция…
— А ты психолог! — Савелий одобрительно подмигнул.
— Приходится… — Андрей не поддержал шутливого тона. — Ты думаешь, я сразу не раскусил этого Теплягова? Конечно, раскусил, и довольно быстро. Но мне нужно было приглядеться к его приятелю, Валентину, во-первых, а во-вторых, и к остальным: как они будут реагировать на него.
— Ну и?
— Особой симпатии он не вызвал ни у кого, а Матросов его просто отметелил, когда тот решил права покачать.
— А Никифор?
— Почему ты именно о нем спросил?
— Мне кажется, у него обязательно должны были быть стычки с этим Серым.
— Ты опять прав. — Воронов удивленно покачал головой. — Первый раз видишь человека и так быстро делаешь вывод, причем правильный. Растешь, парень! Именно из-за Никифора Матросов и вломил Серому.
— Ладно, Бог с ним. Как твои соперники сегодняшние дерутся?
— Сейчас увидишь.
— Не хочешь посоветоваться?
— Не хочу.
— Как хочешь, — без всякой обиды пожал плечами Савелий.
— Ты лучше вот что скажи. Двух бойцов мы лишились: осталось восемь человек, а времени у нас всего ничего. Что будем делать? У Олега я выбрал лучших. Он и так морщился, говорил, что оголяю его тылы.
— Давай не будем торопиться, Андрюша. Кстати, как ты смотришь на то, чтобы и те двое отдыхающих, и повар тоже пришли на поединок?
— Обижаешь, сержант! Ты разве не обратил внимания, что я велел собраться в тренировочном зале ВСЕМ?
— Отлично! Кстати, кашеварит один и тот же или ребята подменяют друг друга?
— Конечно, подменяют: не брать же с собой на задание личного повара! — Воронов рассмеялся.
Они поднялись наверх, и Андрей показал Савелию его комнату с вполне спартанской обстановкой: кровать, стол, на котором стоял небольшой телевизор «Панасоник», два стула и платяной шкаф. Потом они зашли в точно такую же комнату Воронова, где он быстро переоделся в спортивный костюм. Из шкафа Андрей достал боксерский шлем.
— Вы что, в шлемах тренируетесь? — удивился Савелий.
— А ты как думал? Конечно! Не хватало, чтобы кто-нибудь серьезную травму получил. Да не волнуйся ты так, братишка: все ребята Афган прошли, кровь видали, смерть — чего их лишний раз подвергать не очень нужному риску?
— Может, ты и прав.
— Не все же тебе в правых ходить, — улыбнулся Воронов.
Когда они вошли в зал, там уже собрались все кандидаты на участие в операции «Горный воздух». Зал оказался огромным: в нем можно было не только тренироваться, но и запросто проводить соревнования по волейболу, баскетболу, гандболу, мини-футболу, а на балконе находились места для болельщиков. В центре зала был расстелен достаточно жесткий татами.
— А ты почему здесь? — сердито спросил Воронов, рассмотрев среди зрителей Трегубенкова, который должен был стоять на посту у ворот и который, увидев как они вошли, тут же бросился навстречу Андрею.
— Товарищ майор, разрешите мне посмотреть на ваш бой! — умоляюще попросил он.
— А ворота?
— Я договорился с Валентином, на час он согласился меня подменить.
— Значит, тебе захотелось посмотреть, как твоего командира будут метелить?
— Ну что вы, товарищ майор, за вас поболеть пришел, — принялся уверять парень, но глаза его лукаво сверкали. — Ладно, Бог с тобой, смотри! — махнул рукой Воронов. — Забинтуй-ка мне руки, — попросил он Савелия, протягивая ему эластичный бинт.
— Пять серий — пять мишеней!
— Есть пять серий — пять мишеней! — отозвался Роман и набрал задание на компьютере.
Через несколько секунд прозвучал звонок, и не успел он затихнуть, как Савелий, даже не поворачиваясь всем корпусом, прямо из-под руки вскинул автомат и дал очередь. Потом вернулся в исходное положение, расслабил мышцы, дождался звонка, снова дал очередь, теперь — уже во вторую мишень, и так пять раз.
— Очень интересно, — задумчиво проговорил Роман, затем, когда мишени «подплыли» к ним, быстро подсчитал результат. — На первой — три… На второй, третьей и четвертой — по четыре попадания… На пятой… Пять? Точно, пять! Ничего себе! — Он присвистнул, затем отсоединил рожок и пересчитал оставшиеся патроны. — Израсходовано двадцать три патрона, попаданий — двадцать! Ты действительно впервые делаешь это упражнение? Не шутишь?
— Какой мне смысл врать? — пожал плечами Савелий. — Если ты случайно узнаешь, что я тебя обманул, то в остальном будешь верить?
— Вряд ли, — неуверенно ответил Роман.
— Вот видишь! А если хотите совета, то слушайте. Упражнение действительно сложное. Устаешь оттого, что все время приходится концентрировать внимание, ведь так?
— А как иначе? — спросил Никифор.
— А иначе очень просто: внимание должно быть сконцентрировано, а мышцы — расслаблены, но готовы. Понятно?
— Не совсем, — нахмурился Никифор. — Что значит «расслаблены, но готовы»?
— Мне кажется, я понял, — встрял Роман.
— Ну? — ободрил его Савелий.
— Расслаблены, но готовы среагировать на сигнал, так?
— Точно, — кивнул Савелий. — А теперь попробуйте!
— Интересно, — насмешливо промямлил Никифор, однако даже и не попытался ринуться в бой первым.
Роман тоже чуть заметно хмыкнул, но решительно встал на место. Он точно так же, как Савелий, взглянул несколько раз на мишени, затем повернулся к ним спиной и спокойно, но твердо произнес:
— Готов!
Сигнала ждать пришлось несколько дольше, чем Савелию, но, едва звонок прозвучал. Роман резко повернулся и дал очередь. Савелий видел, что на этот раз по крайней мере две пули поразили мишень, и порадовался за Романа и за себя: значит, его размышления оказались правильными, при условии, что и следующие серии выйдут удачными.
Роман полностью завалил предпоследнюю серию, правда, не совсем по своей вине: Никифор не смог сдержать эмоции и с восхищением громко воскликнул:
— Отлично, Ромка!
Тот на какое-то мгновение отвлекся и в результате с огромным трудом еле успел одной пулей попасть в мишень. Когда мишени оказались перед его носом, он с гордостью сообщил:
— Двенадцать из… — От тщательно пересчитал оставшиеся в рожке патроны. — Из двадцати девяти! Спасибо, Бешеный, две недели бьюсь над этим злополучным упражнением, а больше восьми ни разу не выбивал! — Он подошел к Савелию и с радостью пожал ему руку, после чего повернулся к Никифору. — А ты хихикал. Давай покажи, на что ты сам способен!
Савелий наклонился к Воронову и прошептал:
— У этого парня результат будет еще лучше.
— Почему ты так думаешь?
— Роман немного флегматичный, а потому, хотя и тратит меньше нервов, но в реакции уступает Никифору.
— Посмотрим, — недоверчиво ответил Воронов, потом неожиданно предложил: — Если ты так уверен, то давай на что-нибудь поспорим, а?
— Предлагай, на что, — тут же согласился Савелий.
— Если ты выиграешь… — Андрей чуть помедлил, пытаясь придумать что-нибудь этакое, потом хитро прищурился и радостно потер руки. — Придумал! Если окажешься прав ты, то я сразу же после стрельбы провожу показательный бой с двумя нашими претендентами, а если я, то ты бьешься с тремя противниками, которых выберу я. Идет?
— А для тебя я буду выбирать? — ухмыльнулся Савелий.
— Нет уж, и для себя буду выбирать я. — На всякий случай Андрей решил оставить небольшую лазейку.
— Согласен.
Пока они договаривались, Никифор, словно догадавшись, что на его результат заключают пари, не стал торопиться: он внимательно осмотрел автомат, затем тщательно вставил каждый патрон в рожок. Со стороны могло показаться, что он просто решил поиграть на нервах у зрителей, но Савелий сразу понял: парень хочет немного потянуть время, чтобы чуть-чуть успокоиться. Савелий чувствовал, как внутри у парня все клокочет — так ему хочется выиграть этот негласный поединок со своим, вероятнее всего, давним соперником. Савелий и Воронов с улыбкой переглянулись, когда услышали, как кто-то заключал пари с Александром Матросовым, который, к удовлетворению Савелия, тоже поставил на Никифора. Как и предполагал Говорков, Никифор, нервы которого были натянуты, словно стальная пружина, будто предугадывал сигнальный звонок, успевал резко поворачиваться и посылать в мишени очередь за очередью. Одно попадание было только в первой серии. Во второй — три, в третьей — три, в четвертой и пятой — по четыре точных попа дания? Итого — пятнадцать попаданий при таком же, как у Романа, количестве затраченных патронов.
— Не знаю, как ты сумел вычислить, но должен признаться, что это был высший класс! — восторженно произнес Воронов.
— О чем вы, товарищ майор? — недоуменно спросил Никифор, все еще пребывавший в эйфории от выигранного с самим собой и с постоянным соперником состязания.
— Поскольку, возможно, кто-то из вас отправится в очень серьезный поход в крепкой связке, мне кажется, мы должны получше знать друг друга и всецело доверять. Поэтому я должен рассказать все честно, — начал Воронов.
— Может, не стоит, майор? — предупредительно заметил Савелий.
— Ну уж нет! — решительно возразил Никифор, словно почувствовав, что речь сейчас идет о нем и это добавит ему очки. — Коль замахнулся, то бей, товарищ майор!
— А я и не собираюсь увиливать, — заверил Воронов. — Когда сделал свою серию Роман, капитан Мануйлов сказал, что Никифор наберет больше.
При этих словах все вокруг загалдели, а Матросов горделиво сказал:
— Лично я был в этом уверен.
— Погоди, Матросов, не перебивай, — поморщился Роман. — И что же дальше, товарищ майор?
— А дальше я предложил капитану пари: если очков больше будет у Романа, то Бешеный сразится с тремя из вас, которых я выберу, в рукопашной схватке, а если он окажется прав и больше будет у Никифора, то я выберу для себя двух соперников и сам проведу с ними показательно-тренировочный бой. Выиграл он, поэтому сейчас в тренировочном зале я проведу бой с… — Воронов внимательно осмотрел парней, потом остановил взгляд на Никифоре. — Было бы несправедливо не задействовать одного из виновников этого пари.
Остальные претенденты, в том числе и Роман, заговорили разом.
— Вторым — Романа! — воскликнул Матросов.
— Даешь обоих соперников! — крикнул сам Роман.
— Ну что ж, желание коллектива — закон, — согласно кивнул Воронов.
— Через пятнадцать минут всем собраться в тренировочном зале!
— У меня вопрос, — сказал Никифор.
— Давай!
— Какие правила?
Парень все еще был возбужден своей победой, а потому решил проявить инициативу и все уточнить.
— Правила точно такие же, как в кикбоксинге: не бить ниже пояса, не бить коленом и локтем, не наносить удары в горло. Все остальное можно. Победа считается моей только тогда, когда оба противника либо будут недееспособны в течение десяти секунд, либо признают себя побежденными.
— Как это? — не понял Никифор.
— Допустим, один из соперников поймал другого на болевой прием, и у того нет иного выхода, как сдаться, трижды постучав по татами. Теперь ясно?
— Вполне.
— В таком случае, вперед! — бросил Воронов.
— А кто судить-то будет? — спросил Матросов.
— А судить эту встречу будете вы с капитаном. Старший — Бешеный. Возражений нет?
— Никаких, — ответил Никифор, а Роман безразлично пожал плечами.
— Вот и хорошо. Пойдем, капитан! — Воронов направился к выходу.
— Послушай, Андрюша, может, отменим эту затею? Ты же столько времени не ломался всерьез, — с сомнением заметил Савелий, когда они вышли из тира и остались вдвоем.
— Ошибка, Бешеный, ошибка, — улыбнулся Воронов. — Я здесь каждый день снаряды мучаю, кроме того, несколько поединков провел.
— Надеюсь, не с теми же?
— А ты что, против? — с интересом спросил Воронов. — Если да, то почему?
— Если уже встречался и победил, то это нечестно, если, наоборот, проиграл, то ребята могут подумать, что ты решил им отомстить. Так что и в том и в другом случае ты выглядишь не самым лучшим образом — пояснил Савелий.
— Неужели ты так плохо обо мне думаешь, братишка? — обиделся Воронов. — Конечно же, я еще с ними не встречался! Кстати, первую схватку здесь я провел с Матросовым.
— И как?
— Проиграл вчистую, — с улыбкой признался Андрей.
— Так хорош?
— В общем, ничего парень: подвижный, цепкий, бесстрашный, отлично удары держит, и сам с ног валит. Правда, я тогда еще не набрал форму…
— Зачем же полез?
— Хотелось побыстрее посмотреть, кто чем дышит, кроме того, интересна была их реакция…
— А ты психолог! — Савелий одобрительно подмигнул.
— Приходится… — Андрей не поддержал шутливого тона. — Ты думаешь, я сразу не раскусил этого Теплягова? Конечно, раскусил, и довольно быстро. Но мне нужно было приглядеться к его приятелю, Валентину, во-первых, а во-вторых, и к остальным: как они будут реагировать на него.
— Ну и?
— Особой симпатии он не вызвал ни у кого, а Матросов его просто отметелил, когда тот решил права покачать.
— А Никифор?
— Почему ты именно о нем спросил?
— Мне кажется, у него обязательно должны были быть стычки с этим Серым.
— Ты опять прав. — Воронов удивленно покачал головой. — Первый раз видишь человека и так быстро делаешь вывод, причем правильный. Растешь, парень! Именно из-за Никифора Матросов и вломил Серому.
— Ладно, Бог с ним. Как твои соперники сегодняшние дерутся?
— Сейчас увидишь.
— Не хочешь посоветоваться?
— Не хочу.
— Как хочешь, — без всякой обиды пожал плечами Савелий.
— Ты лучше вот что скажи. Двух бойцов мы лишились: осталось восемь человек, а времени у нас всего ничего. Что будем делать? У Олега я выбрал лучших. Он и так морщился, говорил, что оголяю его тылы.
— Давай не будем торопиться, Андрюша. Кстати, как ты смотришь на то, чтобы и те двое отдыхающих, и повар тоже пришли на поединок?
— Обижаешь, сержант! Ты разве не обратил внимания, что я велел собраться в тренировочном зале ВСЕМ?
— Отлично! Кстати, кашеварит один и тот же или ребята подменяют друг друга?
— Конечно, подменяют: не брать же с собой на задание личного повара! — Воронов рассмеялся.
Они поднялись наверх, и Андрей показал Савелию его комнату с вполне спартанской обстановкой: кровать, стол, на котором стоял небольшой телевизор «Панасоник», два стула и платяной шкаф. Потом они зашли в точно такую же комнату Воронова, где он быстро переоделся в спортивный костюм. Из шкафа Андрей достал боксерский шлем.
— Вы что, в шлемах тренируетесь? — удивился Савелий.
— А ты как думал? Конечно! Не хватало, чтобы кто-нибудь серьезную травму получил. Да не волнуйся ты так, братишка: все ребята Афган прошли, кровь видали, смерть — чего их лишний раз подвергать не очень нужному риску?
— Может, ты и прав.
— Не все же тебе в правых ходить, — улыбнулся Воронов.
Когда они вошли в зал, там уже собрались все кандидаты на участие в операции «Горный воздух». Зал оказался огромным: в нем можно было не только тренироваться, но и запросто проводить соревнования по волейболу, баскетболу, гандболу, мини-футболу, а на балконе находились места для болельщиков. В центре зала был расстелен достаточно жесткий татами.
— А ты почему здесь? — сердито спросил Воронов, рассмотрев среди зрителей Трегубенкова, который должен был стоять на посту у ворот и который, увидев как они вошли, тут же бросился навстречу Андрею.
— Товарищ майор, разрешите мне посмотреть на ваш бой! — умоляюще попросил он.
— А ворота?
— Я договорился с Валентином, на час он согласился меня подменить.
— Значит, тебе захотелось посмотреть, как твоего командира будут метелить?
— Ну что вы, товарищ майор, за вас поболеть пришел, — принялся уверять парень, но глаза его лукаво сверкали. — Ладно, Бог с тобой, смотри! — махнул рукой Воронов. — Забинтуй-ка мне руки, — попросил он Савелия, протягивая ему эластичный бинт.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента