Страница:
— Давай, трахни его, Сема! Они ж без этого жить не могут! — Мне кажется, он не захочет, — засомневался Семен.
— Еще как захочет! Ему просто неудобно знаками показывать это, а сказать по-русски не знает как! Какой же ты неблагодарный, Семен, человек кормил тебя, поил, а ты? — Почему, я благодарный! -возразил Семен и спокойно начал раздевать вяло сопротивлявшегося голландца…
Вполне возможно, что все бы обошлось без последствий, если бы не нагрянули менты, которым позвонила дежурная по этажу. Ее беспокойство вызвали странные крики бедного голландца. Ничего не понимающего Семена с трудом скрутили аж восемь человек. Если бы он не сопротивлялся, то отделался бы легче, потому что иностранец неожиданно встал на его защиту: ничего, мол, не было и они с Семеном просто так шутили — этот эксцесс мог погубить его карьеру, — однако сломанная рука и пара разбитых ментовских носов обошлись Семе в четыре года общего режима.
Аркан настолько обрадовался появлению Семы-Кары, что отметил его освобождение по-царски: ресторан, девочки. А после трех дней возлияний и насыщения плоти предложил ему влиться в их команду. Здесь нужно заметить, что у Семы-Кары в голове после специнтернатов, дисбата и зоны остались лишь три извилины: одна отвечала за обильное питание, другая — за сон, а третья руководила его непомерной силой.
Как было уже сказано, Сема-Кара был удивительно добродушным человеком, но если кого-то полюбил, а полюбить он мог только того, кто обеспечивал его пищей, а уж если еще предоставлял и ложе, да еще и бабу, то его преданность не знала границ: этот человек мог приказать что угодно, хоть убить, — он выполнил бы приказ, даже не задумываясь.
При появлении Семы-Кары их дела пошли еще успешнее: физически устранив нескольких самых несговорчивых конкурентов и запугав других, они владели тремя продовольственными магазинами одной сауной с люкс-обслуживанием, то есть, кроме массажного кабинета, двух бассейнов и бара, посетители могли заказать девочку любого возраста. С единственным ограничением, как смеялся Аркаша, она не должна весить меньше «хорошего барана», то есть меньше сорока килограммов. — Все у них шло нормально до тех пор, пока Аркаша не рискнул сунуться в бензиновый бизнес и не приобрел автозаправочную станцию. Не соображая, что эта ниша давно занята и что после приобретения одной автозаправки к нему просто присматривались, а потому и не трогали, Аркан попытался и в этой сфере расшириться и через пару месяцев подал заявку на приобретение второй авто-заправки. С этого момента и начались все их несчастья…
На следующий день после подачи заявки (а было это уже в девяносто девятому году) в его офис заявились трое элегантно одетых парней, руки которых находились в карманах. Один из них, видимо старший, начал спокойно говорить: — Послушай, Аркан, нам было наплевать на то, что ты натворил в зоне: это нас не касается потому, что ты бодался там с москалями, мы тебя не трогали, пока ты не пересекался с нашим бизнесом и как умел решал продовольственную программу, но сейчас ты сунул свой нос в нашу кормушку…
— Парень многозначительно замолчал и вопросительно уставился на него.
— И что дальше? — нагло усмехнулся Аркан, незаметно нажимая кнопку под крышкой стола. — Если и дальше хочешь жить спокойно и заниматься своим бизнесом, то ты сейчас же напишешь дарственную на бензозаправочную станцию и выложишь сто пудов зеленых, типа налог за наглость! — не обращая внимания на усмешку Аркадия, ответил старший. — Вот на эти реквизиты… — Он положил перед ним небольшую карточку, покрытую пластиком.
— А ху-ху не хо-хо?! — громко воскликнул Аркан, что было знаком для его партнеров, и в кабинет из одной двери тут же ворвался Сема-Кара, а из другой Леха-Хохол, и в считанные секунды они расстреляли всю троицу из автоматов. Сема-Кара наклонился над трупами и пошарил в их карманах.
— Ты посмотри, Аркан: каждый за пистолет держался, даже с предохранителя сняты были… Ну и нюх у тебя, Аркан! — восхищенно воскликнул Сема-Кара, потом добавил: — Как у той ищейки, что была у нас в детдоме: ты только подумаешь, куда бы спрятать косточку, а Жучка уже в том месте вертится и хвостом виляет…
— Куда этих мертвяков, шеф? — спросил Леха-Хохол, чтобы прервать рассказ Семы-Кары, почувствовав, что от этих воспоминаний Аркана начало корчить.
— В жопу! — недовольно воскликнул Аркан и подхватил пластиковую карточку со стола. — Кого напугать захотели, щенки! Папу своего нужно было пугать! Чего стоите? Зовите наших, пусть почистят здесь все, а трупы… забыл, что ли, Хохол? Договорись с Зямой из крематория… — сказал он, тем не менее пластиковую карточку на всякий случай спрятал в сейф…
С Зямой из крематория Аркан познакомился несколько лет назад: обеспечив ему ложное алиби и самым избавив от приличного срока, он с тех Пор стал пользоваться его «услугами», подкидывая за каждого нелегального «клиента» штуку баксов. Через неделю, спокойно и без «шухера» избавившись от назойливых посетителей, Аркан снова попытался приобрести вторую бензозаправочную станцию, выставленную, кстати, на аукцион. На этот раз к нему лично никто не приходил, но в эту же ночь все три его магазина одновременно загорелись, а его бензозаправочную станцию обстреляли из автоматов из двух легковых машин. Погибло шестеро сотрудников Аркана, а убыток их фирмы более чем вдвое превысил стоимость конкурсной бензиновой «игрушки». И во всех четырех случаях не оказалось ни одного свидетеля. Аркан продолжал раздумывать, пока не попытались взорвать его собственную машину и одновременно машину его заместителя по финансам. Аркан чудом остался в живых, а того, что осталось от заместителя, с трудом набрали на литровую баночку, чтобы было что хоронить. Только после этого Аркан понял, что столкнулся с большей силой, чем мог предположить.
Вспомнив о пластиковой карточке, он отыскал ее в сейфе и вскоре, выяснив по своим каналам, как связаться с этим человеком, позвонил ему, понимая, что это наверняка подставное лицо, от которого мало что зависит:
— Иван Степанович? Это Аркан звонит!
— Какой Аркан? — спросил удивленный голос. — Мы знакомы?
— Мы — нет! — отрезал он. — Но передайте своим хозяевам, что Аркан хочет поговорить…
— Я не знаю… право… оставьте ваш телефон, может, мне и удастся найти того, кого вы разыскиваете…
Звонок раздался через сорок минут.
— Это Аркан?
— Да, кто со мной говорит?
— Не важно, кто говорит, но важно, что скажет! — ответил грубый голос. — Тем более что ты сам хотел поговорить со мной! Не так ли?
— Так… Где? Когда?
— Нигде и никогда! Ты уже договорился до того, что тебя пора убирать! Но я решил дать тебе еще один шанс: оформишь дарственную на все свои магазины и станцию на те реквизиты, которые ты, на свое счастье, все-таки сохранил, а кроме того, запиши счет… — Он продиктовал. — Записал?
— Записал, но для чего?
— Перечислишь на этот счет те самые сто штук баксов, которые не перечислил в тот раз, плюс сто тысяч сверху… Понял за что? Объяснять не надо?
— Не надо! — сквозь зубы процедил Аркан.
— Это еще не все… — Голос был спокойным, но волевым, таким, что спорить совсем не хотелось. — На этот же счет перечислишь еще триста штук: по сто за каждого моего человека, убитого тобой… Компенсация семьям…
— Но где я возьму столько? — завопил Аркан, проклиная себя за то, что сунулся в бензиновые дела.
— Кроме того, за оставляемую нами тебе в собственность сауну будешь сбрасывать по пять штук в месяц, на этот же счет, — никак не реагируя на его вопль, сказал голос и добавил: — Возразишь еще раз, совсем голым останешься, а то и к своему Зяме отправишься… на последнее свидание!.. Ты все понял?
— Я все понял!.. — обреченно проговорил Аркан.
Положив трубку на аппарат, он подумал: «Слава богу, что хоть сауну не тронули, а то действительно голым мог остаться!» Но вскоре Аркан понял, что на сауну наложили такой ежемесячный «налог», что она стала работать в «минус». И нужно было срочно от нее избавляться. Пока нашелся покупатель, накопились долги, которые и покрылись деньгами от продажи заведения.
Подсчитав всю оставшуюся наличность и обнаружив, что у них, учитывая все заначки, а также некоторые мелкие долги, могло набраться не более пяти тысяч долларов, Аркадий предложил побыстрее выбить из должников оставшиеся деньги и «рвать когти» в Москву.
Вначале его партнеры, а точнее, один из них — Леха-Хохол, не очень воодушевились этой идеей, но когда Аркадий намекнул, что в Москве у него есть очень надежная крыша в лице начальника одного из отделений РУБОПа, Леха-Хохол поднял руки:
— С такой «крышей» можно большие дела делать и в Москве!
— А ты думал! — недовольно буркнул Сема-Кара. — Аркан — голова, мозги имеет, а ты — «сомневаюсь, сомневаюсь»! — передразнил он Леху-Хохла…
Аркан не блефовал: он говорил правду. За несколько месяцев до свалившихся на их фирму напастей он неожиданно получил, с одним знакомым по зоне москвичом, приехавшим в Запорожье по делам, весточку от своего первого наставника, то есть устный привет и номер телефона бывшего майора Громыхало Артема Никитича, ставшего к этому времени уже полковником и к тому же приглашенного на должность заместителя начальника РУБОПа одного из московских округов…
V. Джульетта в поисках
— Еще как захочет! Ему просто неудобно знаками показывать это, а сказать по-русски не знает как! Какой же ты неблагодарный, Семен, человек кормил тебя, поил, а ты? — Почему, я благодарный! -возразил Семен и спокойно начал раздевать вяло сопротивлявшегося голландца…
Вполне возможно, что все бы обошлось без последствий, если бы не нагрянули менты, которым позвонила дежурная по этажу. Ее беспокойство вызвали странные крики бедного голландца. Ничего не понимающего Семена с трудом скрутили аж восемь человек. Если бы он не сопротивлялся, то отделался бы легче, потому что иностранец неожиданно встал на его защиту: ничего, мол, не было и они с Семеном просто так шутили — этот эксцесс мог погубить его карьеру, — однако сломанная рука и пара разбитых ментовских носов обошлись Семе в четыре года общего режима.
Аркан настолько обрадовался появлению Семы-Кары, что отметил его освобождение по-царски: ресторан, девочки. А после трех дней возлияний и насыщения плоти предложил ему влиться в их команду. Здесь нужно заметить, что у Семы-Кары в голове после специнтернатов, дисбата и зоны остались лишь три извилины: одна отвечала за обильное питание, другая — за сон, а третья руководила его непомерной силой.
Как было уже сказано, Сема-Кара был удивительно добродушным человеком, но если кого-то полюбил, а полюбить он мог только того, кто обеспечивал его пищей, а уж если еще предоставлял и ложе, да еще и бабу, то его преданность не знала границ: этот человек мог приказать что угодно, хоть убить, — он выполнил бы приказ, даже не задумываясь.
При появлении Семы-Кары их дела пошли еще успешнее: физически устранив нескольких самых несговорчивых конкурентов и запугав других, они владели тремя продовольственными магазинами одной сауной с люкс-обслуживанием, то есть, кроме массажного кабинета, двух бассейнов и бара, посетители могли заказать девочку любого возраста. С единственным ограничением, как смеялся Аркаша, она не должна весить меньше «хорошего барана», то есть меньше сорока килограммов. — Все у них шло нормально до тех пор, пока Аркаша не рискнул сунуться в бензиновый бизнес и не приобрел автозаправочную станцию. Не соображая, что эта ниша давно занята и что после приобретения одной автозаправки к нему просто присматривались, а потому и не трогали, Аркан попытался и в этой сфере расшириться и через пару месяцев подал заявку на приобретение второй авто-заправки. С этого момента и начались все их несчастья…
На следующий день после подачи заявки (а было это уже в девяносто девятому году) в его офис заявились трое элегантно одетых парней, руки которых находились в карманах. Один из них, видимо старший, начал спокойно говорить: — Послушай, Аркан, нам было наплевать на то, что ты натворил в зоне: это нас не касается потому, что ты бодался там с москалями, мы тебя не трогали, пока ты не пересекался с нашим бизнесом и как умел решал продовольственную программу, но сейчас ты сунул свой нос в нашу кормушку…
— Парень многозначительно замолчал и вопросительно уставился на него.
— И что дальше? — нагло усмехнулся Аркан, незаметно нажимая кнопку под крышкой стола. — Если и дальше хочешь жить спокойно и заниматься своим бизнесом, то ты сейчас же напишешь дарственную на бензозаправочную станцию и выложишь сто пудов зеленых, типа налог за наглость! — не обращая внимания на усмешку Аркадия, ответил старший. — Вот на эти реквизиты… — Он положил перед ним небольшую карточку, покрытую пластиком.
— А ху-ху не хо-хо?! — громко воскликнул Аркан, что было знаком для его партнеров, и в кабинет из одной двери тут же ворвался Сема-Кара, а из другой Леха-Хохол, и в считанные секунды они расстреляли всю троицу из автоматов. Сема-Кара наклонился над трупами и пошарил в их карманах.
— Ты посмотри, Аркан: каждый за пистолет держался, даже с предохранителя сняты были… Ну и нюх у тебя, Аркан! — восхищенно воскликнул Сема-Кара, потом добавил: — Как у той ищейки, что была у нас в детдоме: ты только подумаешь, куда бы спрятать косточку, а Жучка уже в том месте вертится и хвостом виляет…
— Куда этих мертвяков, шеф? — спросил Леха-Хохол, чтобы прервать рассказ Семы-Кары, почувствовав, что от этих воспоминаний Аркана начало корчить.
— В жопу! — недовольно воскликнул Аркан и подхватил пластиковую карточку со стола. — Кого напугать захотели, щенки! Папу своего нужно было пугать! Чего стоите? Зовите наших, пусть почистят здесь все, а трупы… забыл, что ли, Хохол? Договорись с Зямой из крематория… — сказал он, тем не менее пластиковую карточку на всякий случай спрятал в сейф…
С Зямой из крематория Аркан познакомился несколько лет назад: обеспечив ему ложное алиби и самым избавив от приличного срока, он с тех Пор стал пользоваться его «услугами», подкидывая за каждого нелегального «клиента» штуку баксов. Через неделю, спокойно и без «шухера» избавившись от назойливых посетителей, Аркан снова попытался приобрести вторую бензозаправочную станцию, выставленную, кстати, на аукцион. На этот раз к нему лично никто не приходил, но в эту же ночь все три его магазина одновременно загорелись, а его бензозаправочную станцию обстреляли из автоматов из двух легковых машин. Погибло шестеро сотрудников Аркана, а убыток их фирмы более чем вдвое превысил стоимость конкурсной бензиновой «игрушки». И во всех четырех случаях не оказалось ни одного свидетеля. Аркан продолжал раздумывать, пока не попытались взорвать его собственную машину и одновременно машину его заместителя по финансам. Аркан чудом остался в живых, а того, что осталось от заместителя, с трудом набрали на литровую баночку, чтобы было что хоронить. Только после этого Аркан понял, что столкнулся с большей силой, чем мог предположить.
Вспомнив о пластиковой карточке, он отыскал ее в сейфе и вскоре, выяснив по своим каналам, как связаться с этим человеком, позвонил ему, понимая, что это наверняка подставное лицо, от которого мало что зависит:
— Иван Степанович? Это Аркан звонит!
— Какой Аркан? — спросил удивленный голос. — Мы знакомы?
— Мы — нет! — отрезал он. — Но передайте своим хозяевам, что Аркан хочет поговорить…
— Я не знаю… право… оставьте ваш телефон, может, мне и удастся найти того, кого вы разыскиваете…
Звонок раздался через сорок минут.
— Это Аркан?
— Да, кто со мной говорит?
— Не важно, кто говорит, но важно, что скажет! — ответил грубый голос. — Тем более что ты сам хотел поговорить со мной! Не так ли?
— Так… Где? Когда?
— Нигде и никогда! Ты уже договорился до того, что тебя пора убирать! Но я решил дать тебе еще один шанс: оформишь дарственную на все свои магазины и станцию на те реквизиты, которые ты, на свое счастье, все-таки сохранил, а кроме того, запиши счет… — Он продиктовал. — Записал?
— Записал, но для чего?
— Перечислишь на этот счет те самые сто штук баксов, которые не перечислил в тот раз, плюс сто тысяч сверху… Понял за что? Объяснять не надо?
— Не надо! — сквозь зубы процедил Аркан.
— Это еще не все… — Голос был спокойным, но волевым, таким, что спорить совсем не хотелось. — На этот же счет перечислишь еще триста штук: по сто за каждого моего человека, убитого тобой… Компенсация семьям…
— Но где я возьму столько? — завопил Аркан, проклиная себя за то, что сунулся в бензиновые дела.
— Кроме того, за оставляемую нами тебе в собственность сауну будешь сбрасывать по пять штук в месяц, на этот же счет, — никак не реагируя на его вопль, сказал голос и добавил: — Возразишь еще раз, совсем голым останешься, а то и к своему Зяме отправишься… на последнее свидание!.. Ты все понял?
— Я все понял!.. — обреченно проговорил Аркан.
Положив трубку на аппарат, он подумал: «Слава богу, что хоть сауну не тронули, а то действительно голым мог остаться!» Но вскоре Аркан понял, что на сауну наложили такой ежемесячный «налог», что она стала работать в «минус». И нужно было срочно от нее избавляться. Пока нашелся покупатель, накопились долги, которые и покрылись деньгами от продажи заведения.
Подсчитав всю оставшуюся наличность и обнаружив, что у них, учитывая все заначки, а также некоторые мелкие долги, могло набраться не более пяти тысяч долларов, Аркадий предложил побыстрее выбить из должников оставшиеся деньги и «рвать когти» в Москву.
Вначале его партнеры, а точнее, один из них — Леха-Хохол, не очень воодушевились этой идеей, но когда Аркадий намекнул, что в Москве у него есть очень надежная крыша в лице начальника одного из отделений РУБОПа, Леха-Хохол поднял руки:
— С такой «крышей» можно большие дела делать и в Москве!
— А ты думал! — недовольно буркнул Сема-Кара. — Аркан — голова, мозги имеет, а ты — «сомневаюсь, сомневаюсь»! — передразнил он Леху-Хохла…
Аркан не блефовал: он говорил правду. За несколько месяцев до свалившихся на их фирму напастей он неожиданно получил, с одним знакомым по зоне москвичом, приехавшим в Запорожье по делам, весточку от своего первого наставника, то есть устный привет и номер телефона бывшего майора Громыхало Артема Никитича, ставшего к этому времени уже полковником и к тому же приглашенного на должность заместителя начальника РУБОПа одного из московских округов…
V. Джульетта в поисках
Самсон не ошибся: минут через двадцать после посадки на поле местного аэродрома острова Маис Джульетта с Виктором уже подходили к зданию отеля «Морган». Не успели они войти, как им навстречу устремилась миловидная метиска, животик которой явно выдавал в ней будущую мать.
— Добрый день, сеньор и сеньора! Я — старший администратор отеля «Морган»! Меня зовут Окоталь! Большое спасибо за то, что решили остановиться у нас! Сеньора и сеньор хотят один номер, или вы не…
— Вы угадали, Окоталь, мы не супруги, а потому нам нужно два одноместных номера, — улыбнулся Виктор.
— Сеньор и сеньора надолго к нам?
— Трудно сказать, — вступила в разговор Джульетта, — все зависит от обстоятельств. Это что-то меняет?
— Ни в коем случае, сеньора…
— Джульетта де Сильва!
— Де Сильва! — невольно воскликнула девушка. — Вы, случаем, не родственница Сильвестра де Сильвы?
— Я его жена! А это наш общий друг — Виктор Манчинни!
— Господи, сеньора Джульетта, как же я рада видеть вас! — воскликнула Окоталь и, подхватив руку Джульетты, прижалась к ней губами. — Что с вами, Окоталь? Ни к чему это, — пыталась вырвать руку смущенная Джульетта.
— Ваш муж, сеньора Джульетта, настоящий волшебник, настоящий мужчина: он не только спас меня от смерти, но и подарил мне ребенка!
— Как подарил ребенка? — с ревнивым недоумением нахмурилась Джульетта.
— Святая Дева Мария, все совсем не так, как вы подумали! — Окоталь всплеснула руками и заливисто расхохоталась. — Ваш муж, сеньор Сильвестр, снял у меня боль! Он вылечил меня своими руками, даже не прикасаясь ко мне! Если вам интересно, я вам расскажу эту страшную и удивительную историю. — В этот момент ее взгляд оторвался от лица Джульетты. — А это — мой муж, Микаэль, управляющий и владелец этого отеля, — указала Окоталь на подошедшего к ним симпатичного высокого мужчину лет сорока. — Микаэль, это жена моего спасителя, сеньора Джульетта де Сильва! А это его друг — Виктор Манчинни.
— Сеньора Джульетта, я так благодарен вашему мужу и, не имея возможности выразить эту благодарность ему лично, преклоняю колени перед его красавицей женой. — Он действительно опустился перед Джульеттой на колени и поцеловал ей руку.
— Мне… как-то неудобно… право… встаньте, пожалуйста, — смутилась Джульетта.
Но управляющий отеля, не вставая с колена, повернулся к своей жене.
— Любимая, два лучших номера с видом на море и полный пансион за счет отеля для сеньоры и сеньора! — приказал он.
— Не слишком ли это щедро? — Джульетта была в полном смущении.
— Слишком?! — воскликнул Микаэль. — Да мне кажется, что мы с Окоталь останемся навсегда в неоплатном долгу перед вашим благородным мужем, сеньором де Сильвой! Мы еще чем-то можем быть вам полезны?
— Спасибо большое! — сказала Джульетта и добавила: — Разве только после того, как мы устроимся, примем душ с дороги и пообедаем, вы бы смогли рассказать, как нам найти рыбака Киламбе, если вы его, конечно, знаете.
— Святая Дева Мария, кто на острове не знает старого Киламбе? — рассмеялся довольный управляющий. — Когда сеньора и сеньор будут готовы, тогда Окоталь вас и проводит к его дому. Договорились?
— При условии, что это не нарушит других планов вашей очаровательной супруги, — с улыбкой заметила Джульетта. — Извините, Окоталь, но вы еще ничего не рассказали нам о случившемся.
— Святая Дева Мария, и правда! -Она вновь всплеснула руками. — Это мое дите, верно, все мои мысли путает, — Окоталь с любовью погладила свой живот,
— если хотите, то могу прямо сейчас и рассказать.
— Очень хочу! — созналась Джульетта и взглянула на Виктора, который понимающе поддержал ее, молча кивнув.
— В то время в нашем отеле жили четверо голландцев, которые чем-то заинтересовали вашего мужа, и я немного помогала сеньору Сильвестру, сообщая сеньору информацию об этих голландцах. Однажды получилось так, что я узнала кое-что важное и хотела срочно передать сеньору де Сильве, но его в номере не оказалось, и я решила оставить ему записку… — В этот момент лифт остановился, и Окоталь предложила своим гостям: — если не возражаете, то давайте я закончу эту злополучную историю в вашем номере?
— Хорошо, — согласилась Джульетта.
Тем не менее, из чисто женского любопытства, сначала Джульетте захотелось взглянуть на номер своего спутника, потом они направились в ее номер, оказавшийся зеркальным отражением номера Виктора, расположенного напротив, через коридор. Их номера состояли из огромного холла, «спальни и кабинета. В этих люксах, кроме ванной, была еще и комната с джакузи. Разными были лишь цвета обоев, штор и мебели: номер Джульетты был розовым, а у Виктора — в лазоревых тонах.
— Вам нравится?
— Очень! — за двоих ответила Джульетта. — Так продолжайте свой рассказ. — Короче говоря, эту записку, забравшись в номер вашего мужа через балкон, нашел один из тех постояльцев, вероятно, он видел, как я просовывала ее под дверь. И прямо из номера сеньора де Сильвы он нажал кнопку вызова. Не предполагая, что это совсем посторонний человек, а не ваш муж, я вошла в номер и… — Окоталь всхлипнула, и на ее глаза навернулись слезы от нахлынувших воспоминаний.
— Если так тяжело, может, не нужно продолжать? — заметила Джульетта.
— Нет-нет, я должна вам рассказать… — Око-таль несколько раз глубоко вздохнула, успокоилась и продолжила без особых эмоций: — Этот здоровенный мужчина набросился на меня и стал допытываться, на кого мы с вашим мужем работаем, а когда мои ответы его не устроили, то принялся бить меня, душить и насиловать… Вскоре я потеряла сознание, более того, совсем перестала дышать и очнулась только в тот момент, когда ваш удивительный муж вдохнул своими руками в меня жизнь. А позднее совершил еще одно чудо: избавил меня от нежеланной беременности. Вот! — Она гордо вскинула голову. — Если бы не уважаемый сеньор Сильвестр, то я на всю жизнь осталась бы несчастной и одинокой женщиной! Ваш драгоценный муж подарил мне счастье! Вот! — Она вновь тряхнула головой.
— А с насильником что стало?
— Насильник и его приятели исчезли в тот же день. Официально следователь сказал, что они сбежали с острова, но я-то знаю, что никуда они не сбежали: их наказал сеньор Сильвестр!
— Это он вам сказал?
— Прямо сеньор де Сильва так не сказал, но я-то все поняла! Лучше всех об этом знает старый Киламбе. Я уверена, что он сам кое-что видел, но, сколько я ни просила, мне он не рассказывает… Может быть, вам расскажет. Я до сих пор не могу понять, как меня смог оживить сеньор Сильвестр? Поверьте, я же точно уже вошла в длинный тоннель света, в конце которого меня встречала сама Святая Дева Мария. — Глаза Окоталь как-то особенно засветились.
— Об этом известно только двум существам на свете, — тихо проговорила Джульетта.
— Кому?
— Моему мужу и Всевышнему!
— Да не покинет своей заботой вашего мужа Святая Дева Мария! — истово перекрестилась Окоталь, потом спохватилась: — Однако заговорила я вас совсем, уважаемые сеньоры, а вы с дороги! Может быть, вы закажете обед в номер?
— Нет, спасибо, сейчас мы приведем себя в порядок и спустимся в ресторан. Скажи, Окоталь, дом старого Киламбе далеко от пляжа?
— Что вы, сеньора Джульетта, в пяти минутах ходьбы. Вы хотите пойти на пляж после встречи со старым Киламбе? — догадливо спросила девушка. — Возможно…
— Хорошо, сеньора Джульетта, я буду ждать вас внизу…
Когда они с Виктором спустились в холл отеля, Окоталь проводила их в ресторан, терпеливо подождала, пока все пообедают, после чего они втроем отправились к дому Киламбе.
Несколько набежавших тучек на время угомонили яркое солнце, а огромные пальмы создавали некоторую тень, и идти было вполне приятно. Вскоре они оказались перед оградой дома старика Киламбе, но во дворе его не было, а на стук и оклики он не отозвался. Пробегавший мимо паренек деловито пояснил:
— Чего стучать понапрасну? Сегодня же четверг. Или ты забыла, Окоталь, что по четвергам делает твой дед? — Сказав это, паренек укоризненно посмотрел на женщину, но не стал дожидаться ответа и побежал дальше своей дорогой.
— А ведь прав парень, — смущенно покачала головой Окоталь, — мое будущее дитя совсем сбило меня с толку: по четвергам мой дед со старым Киламбе в море ходят, рыбачат они…
— На целый день? — поинтересовался Виктор.
— В молодости до понедельника ходили, потом только с ночевкой, а» сейчас, несмотря на то что оба бодрятся, уже к ночи домой обычно возвращаются. — Окоталь рассказывала о них с такой нежностью в голосе, сразу было ясно, что она относится к этим старикам с трогательной заботой. — Так что, уважаемые сеньора и сеньор, завтра с утра старый Киламбе будет протирать свои штаны вон на той лавочке, и когда вы придете к нему и он узнает, кто пришел к нему в гости, то вам ни за что не удастся уйти, не испробовав его знаменитой кокосовки.
— Спасибо, Окоталь, что проводила. Может, с нами на пляж пойдешь? — спросила Джульетта.
— Нет, доктор сказал, что мне нельзя быть на солнце больше получаса в день, да и мужу кое в чем нужно помочь. Так что приятного вам отдыха…
— Извини, Джульетта, но мне почему-то тоже не очень хочется на пляж, — проговорил Виктор и многозначительно посмотрел на нее.
Согласно их договоренности в самолете, каждый постарается вести расследование и поиски Савелии собственными путями: вероятно, у Виктора появились какие-то мысли, которые он и хотел проверить.
— Ничего страшного: я с удовольствием искупаюсь в одиночестве, — ответила Джульетта. Стоит сказать, что Джульетта сама хотела попросить Виктора оставить ее на время. Дело в том, что еще в ресторане она заметила быстрый, но пристальный взгляд, брошенный в ее сторону одним красивым и очень стройным брюнетом, который, стоило ей ответно посмотреть в его сторону, тут же отвел взгляд и сделал вид, что его интересует исключительно причудливая резьба стойки бара. Когда они стучались в дом старого Киламбе, Джульетте показалось, что среди стволов пальм промелькнула фигура этого красавца.
Чтобы проверить свои ощущения, нужно было остаться одной и подождать развития событий. Женская интуиция подсказала ей, что интерес этого слащаво красивого мужчины вызван вовсе не ее привлекательностью. В его взглядах она ощутила лишь явное любопытство и некоторую настороженность. И если Джульетта права в своих подозрениях, то этот парень наверняка дождется удобного момента, чтобы познакомиться поближе. И коль скоро она не интересует незнакомца как женщина, то его внимание к ней становится любопытным и для нее самой.
Интуиция Джульетту не подвела: не успела она выбрать подходящий лежак и бросить на него огромное полотенце, как услышала за спиной голос: — Господи, сеньорита, у вас удивительная фигура! Так и хочется любоваться все время! — Во-первых, сеньора! Во-вторых, если сеньор хочет любоваться, то пожалуйста, но на приличном расстоянии, — демонстративно недружелюбно ответила Джульетта. Оборачиваясь, она была уверена, что увидит перед собой того самого красавца, взгляд которого перехватила в ресторане.
— Конечно-конечно, госпожа де Сильва! — Он поднял руки, как бы сдаваясь.
— Уже даже имя узнали у портье, — легко догадалась она, — и почему такой интерес к моей скромной персоне?
— Я очень давно здесь отдыхаю, многое видел и слышал, что происходило на острове… — Незнакомец говорил тихим завораживающим тоном и, словно гипнотизируя ее, на что-то намекал.
— Хотите что-то сказать, говорите, а нет… — Джульетта пожала плечами и сделала вид, что потеряла к нему интерес: отвернулась, собрала в пучок копну своих рыжих волос, заколола их и уже сделала шаг в сторону моря, как услышала:
— Несмотря на вашу явную грубость, мне все равно кажется, что мы с вами подружимся, — довольно самоуверенно произнес он, — меня зовут Педро, Педро Мендоса…
Никакой реакции: Джульетта сделала второй шаг к воде, и тогда незнакомец решительно проговорил:
— Я видел на острове еще одного человека с фамилией де Сильва… Сильвестр де Сильва! Он, случайно, не ваш родственник? — В его тоне было столько иронии, что не оставалось никаких сомнений в том, что он наверняка знал больше, чем можно было предположить.
Услышав имя, принятое Савелием, Джульетта остановилась на мгновение, пытаясь сообразить, как ей поступить дальше: с шуткой отбросить свою неприступность или, продолжать держать этого красавца на расстоянии?
И она решила подыграть ему:
— Педро Мендоса? — Она впервые повернулась и взглянула на него. — Вы испанец?
— Испанец, но живу в Аргентине. По профессии я энтомолог, и именно поэтому судьба занесла меня в Никарагуа, на этот остров. Здесь очень интересные жуки! — В его голосе вновь послышалась ирония. — Я ответил на ваши незаданные вопросы?
— Вполне.
— А вы на мой — нет!
— Сильвестр де Сильва действительно мой родственник, а точнее, мой муж! — И вы приехали сюда, чтобы попытаться узнать, что с ним случилось, не так ли?
— Похоже, что этот красавчик действительно знал гораздо больше, чем могло показаться с первого взгляда.
Пора приоткрыть дымовую завесу над личностью появившегося на пути Джульетты незнакомца.
Педро Мендоса, он же Константин Попандопулос, был по национальности греком, а по роду занятий — самым настоящим «кукольником», то есть обыкновенным видалой. Специфика мошенничества с денежной «куклой» довольно подробно описана в многочисленных статьях и даже книгах, а потому нет нужды останавливаться на деталях этого, одного из самых древних способов мошенничества.
Однажды судьба свела его с Широши, которого он хотел кинуть на крупную сумму, а когда был пойман за руку, то, к своему удивлению, вместо вызова полиции получил предложение работать на того, кого он собирался обмануть. Видя, что у него нет другого выхода, Константин согласился и никогда в дальнейшем об этом не пожалел.
Широши оплатил ему серьезное изучение иностранных языков, и Константин, кроме греческого и турецкого, освоил еще французский, английский, немецкий и испанский. Лучшие специалисты обучили его этикету, принятому в приличном обществе, и приемам обольщения женщин. Константин не только умел быть душой общества, но и мог быстро соорудить взрывное устройство, прилично владел ножом, хорошо стрелял из многих видов оружия. И, как многие из тех, кто служил Широши, был предан ему как собака и готов выполнить любое его поручение…
После того как люди Широши разграбили лабораторию и выкрали Бешеного, Широши не сомневался в том, что генерал Джеймс не успокоится, пока не проведет негласное расследование происшедшего, которое поручит доверенным людям. Он послал Константина на остров, снабдив его документами на имя Педро Мендоса, энтомолога по профессии. Он должен был делать вид, что изучает местных жуков, а на деле наблюдать за всеми вновь прибывающими на остров, чтобы поближе сойтись с теми, кто будет проявлять интерес к судьбе Сильвестра де Сильвы.
Действовать он должен был самостоятельно, но в пределах задания. Мог даже войти в контакт с прибывшим «объектом», но только лишь для того, чтобы направить его поиски в нужном направлении. И ни при каких обстоятельствах не нанестини малейшего вреда тем, кто будет озабочен исчезновением Сильвестра де Сильвы…
— Если вы что-то знаете о моем муже, то, как настоящий джентльмен, должны все рассказать мне. — Джульетта смягчила тон настолько, что в голосе как будто звучали даже умоляющие нотки.
— Ну вот, я же говорил вам, что мы с вами подружимся. — Педро не скрывал своего удовлетворения, но в отместку за некоторое унижение, полученное от строптивой незнакомки, немного тянул время. — Кажется, пора купаться, а то припекло так, что мысли путаются, — невозмутимо произнес он и с вызовом добавил: — Вы как, не хотите присоединиться?
Накупавшись вволю, они выбрались на берег. Джульетта тщательно обтерла тело полотенцем, бросила его на лежак и улеглась на него. Педро устроился рядом на песке.
— Добрый день, сеньор и сеньора! Я — старший администратор отеля «Морган»! Меня зовут Окоталь! Большое спасибо за то, что решили остановиться у нас! Сеньора и сеньор хотят один номер, или вы не…
— Вы угадали, Окоталь, мы не супруги, а потому нам нужно два одноместных номера, — улыбнулся Виктор.
— Сеньор и сеньора надолго к нам?
— Трудно сказать, — вступила в разговор Джульетта, — все зависит от обстоятельств. Это что-то меняет?
— Ни в коем случае, сеньора…
— Джульетта де Сильва!
— Де Сильва! — невольно воскликнула девушка. — Вы, случаем, не родственница Сильвестра де Сильвы?
— Я его жена! А это наш общий друг — Виктор Манчинни!
— Господи, сеньора Джульетта, как же я рада видеть вас! — воскликнула Окоталь и, подхватив руку Джульетты, прижалась к ней губами. — Что с вами, Окоталь? Ни к чему это, — пыталась вырвать руку смущенная Джульетта.
— Ваш муж, сеньора Джульетта, настоящий волшебник, настоящий мужчина: он не только спас меня от смерти, но и подарил мне ребенка!
— Как подарил ребенка? — с ревнивым недоумением нахмурилась Джульетта.
— Святая Дева Мария, все совсем не так, как вы подумали! — Окоталь всплеснула руками и заливисто расхохоталась. — Ваш муж, сеньор Сильвестр, снял у меня боль! Он вылечил меня своими руками, даже не прикасаясь ко мне! Если вам интересно, я вам расскажу эту страшную и удивительную историю. — В этот момент ее взгляд оторвался от лица Джульетты. — А это — мой муж, Микаэль, управляющий и владелец этого отеля, — указала Окоталь на подошедшего к ним симпатичного высокого мужчину лет сорока. — Микаэль, это жена моего спасителя, сеньора Джульетта де Сильва! А это его друг — Виктор Манчинни.
— Сеньора Джульетта, я так благодарен вашему мужу и, не имея возможности выразить эту благодарность ему лично, преклоняю колени перед его красавицей женой. — Он действительно опустился перед Джульеттой на колени и поцеловал ей руку.
— Мне… как-то неудобно… право… встаньте, пожалуйста, — смутилась Джульетта.
Но управляющий отеля, не вставая с колена, повернулся к своей жене.
— Любимая, два лучших номера с видом на море и полный пансион за счет отеля для сеньоры и сеньора! — приказал он.
— Не слишком ли это щедро? — Джульетта была в полном смущении.
— Слишком?! — воскликнул Микаэль. — Да мне кажется, что мы с Окоталь останемся навсегда в неоплатном долгу перед вашим благородным мужем, сеньором де Сильвой! Мы еще чем-то можем быть вам полезны?
— Спасибо большое! — сказала Джульетта и добавила: — Разве только после того, как мы устроимся, примем душ с дороги и пообедаем, вы бы смогли рассказать, как нам найти рыбака Киламбе, если вы его, конечно, знаете.
— Святая Дева Мария, кто на острове не знает старого Киламбе? — рассмеялся довольный управляющий. — Когда сеньора и сеньор будут готовы, тогда Окоталь вас и проводит к его дому. Договорились?
— При условии, что это не нарушит других планов вашей очаровательной супруги, — с улыбкой заметила Джульетта. — Извините, Окоталь, но вы еще ничего не рассказали нам о случившемся.
— Святая Дева Мария, и правда! -Она вновь всплеснула руками. — Это мое дите, верно, все мои мысли путает, — Окоталь с любовью погладила свой живот,
— если хотите, то могу прямо сейчас и рассказать.
— Очень хочу! — созналась Джульетта и взглянула на Виктора, который понимающе поддержал ее, молча кивнув.
— В то время в нашем отеле жили четверо голландцев, которые чем-то заинтересовали вашего мужа, и я немного помогала сеньору Сильвестру, сообщая сеньору информацию об этих голландцах. Однажды получилось так, что я узнала кое-что важное и хотела срочно передать сеньору де Сильве, но его в номере не оказалось, и я решила оставить ему записку… — В этот момент лифт остановился, и Окоталь предложила своим гостям: — если не возражаете, то давайте я закончу эту злополучную историю в вашем номере?
— Хорошо, — согласилась Джульетта.
Тем не менее, из чисто женского любопытства, сначала Джульетте захотелось взглянуть на номер своего спутника, потом они направились в ее номер, оказавшийся зеркальным отражением номера Виктора, расположенного напротив, через коридор. Их номера состояли из огромного холла, «спальни и кабинета. В этих люксах, кроме ванной, была еще и комната с джакузи. Разными были лишь цвета обоев, штор и мебели: номер Джульетты был розовым, а у Виктора — в лазоревых тонах.
— Вам нравится?
— Очень! — за двоих ответила Джульетта. — Так продолжайте свой рассказ. — Короче говоря, эту записку, забравшись в номер вашего мужа через балкон, нашел один из тех постояльцев, вероятно, он видел, как я просовывала ее под дверь. И прямо из номера сеньора де Сильвы он нажал кнопку вызова. Не предполагая, что это совсем посторонний человек, а не ваш муж, я вошла в номер и… — Окоталь всхлипнула, и на ее глаза навернулись слезы от нахлынувших воспоминаний.
— Если так тяжело, может, не нужно продолжать? — заметила Джульетта.
— Нет-нет, я должна вам рассказать… — Око-таль несколько раз глубоко вздохнула, успокоилась и продолжила без особых эмоций: — Этот здоровенный мужчина набросился на меня и стал допытываться, на кого мы с вашим мужем работаем, а когда мои ответы его не устроили, то принялся бить меня, душить и насиловать… Вскоре я потеряла сознание, более того, совсем перестала дышать и очнулась только в тот момент, когда ваш удивительный муж вдохнул своими руками в меня жизнь. А позднее совершил еще одно чудо: избавил меня от нежеланной беременности. Вот! — Она гордо вскинула голову. — Если бы не уважаемый сеньор Сильвестр, то я на всю жизнь осталась бы несчастной и одинокой женщиной! Ваш драгоценный муж подарил мне счастье! Вот! — Она вновь тряхнула головой.
— А с насильником что стало?
— Насильник и его приятели исчезли в тот же день. Официально следователь сказал, что они сбежали с острова, но я-то знаю, что никуда они не сбежали: их наказал сеньор Сильвестр!
— Это он вам сказал?
— Прямо сеньор де Сильва так не сказал, но я-то все поняла! Лучше всех об этом знает старый Киламбе. Я уверена, что он сам кое-что видел, но, сколько я ни просила, мне он не рассказывает… Может быть, вам расскажет. Я до сих пор не могу понять, как меня смог оживить сеньор Сильвестр? Поверьте, я же точно уже вошла в длинный тоннель света, в конце которого меня встречала сама Святая Дева Мария. — Глаза Окоталь как-то особенно засветились.
— Об этом известно только двум существам на свете, — тихо проговорила Джульетта.
— Кому?
— Моему мужу и Всевышнему!
— Да не покинет своей заботой вашего мужа Святая Дева Мария! — истово перекрестилась Окоталь, потом спохватилась: — Однако заговорила я вас совсем, уважаемые сеньоры, а вы с дороги! Может быть, вы закажете обед в номер?
— Нет, спасибо, сейчас мы приведем себя в порядок и спустимся в ресторан. Скажи, Окоталь, дом старого Киламбе далеко от пляжа?
— Что вы, сеньора Джульетта, в пяти минутах ходьбы. Вы хотите пойти на пляж после встречи со старым Киламбе? — догадливо спросила девушка. — Возможно…
— Хорошо, сеньора Джульетта, я буду ждать вас внизу…
Когда они с Виктором спустились в холл отеля, Окоталь проводила их в ресторан, терпеливо подождала, пока все пообедают, после чего они втроем отправились к дому Киламбе.
Несколько набежавших тучек на время угомонили яркое солнце, а огромные пальмы создавали некоторую тень, и идти было вполне приятно. Вскоре они оказались перед оградой дома старика Киламбе, но во дворе его не было, а на стук и оклики он не отозвался. Пробегавший мимо паренек деловито пояснил:
— Чего стучать понапрасну? Сегодня же четверг. Или ты забыла, Окоталь, что по четвергам делает твой дед? — Сказав это, паренек укоризненно посмотрел на женщину, но не стал дожидаться ответа и побежал дальше своей дорогой.
— А ведь прав парень, — смущенно покачала головой Окоталь, — мое будущее дитя совсем сбило меня с толку: по четвергам мой дед со старым Киламбе в море ходят, рыбачат они…
— На целый день? — поинтересовался Виктор.
— В молодости до понедельника ходили, потом только с ночевкой, а» сейчас, несмотря на то что оба бодрятся, уже к ночи домой обычно возвращаются. — Окоталь рассказывала о них с такой нежностью в голосе, сразу было ясно, что она относится к этим старикам с трогательной заботой. — Так что, уважаемые сеньора и сеньор, завтра с утра старый Киламбе будет протирать свои штаны вон на той лавочке, и когда вы придете к нему и он узнает, кто пришел к нему в гости, то вам ни за что не удастся уйти, не испробовав его знаменитой кокосовки.
— Спасибо, Окоталь, что проводила. Может, с нами на пляж пойдешь? — спросила Джульетта.
— Нет, доктор сказал, что мне нельзя быть на солнце больше получаса в день, да и мужу кое в чем нужно помочь. Так что приятного вам отдыха…
— Извини, Джульетта, но мне почему-то тоже не очень хочется на пляж, — проговорил Виктор и многозначительно посмотрел на нее.
Согласно их договоренности в самолете, каждый постарается вести расследование и поиски Савелии собственными путями: вероятно, у Виктора появились какие-то мысли, которые он и хотел проверить.
— Ничего страшного: я с удовольствием искупаюсь в одиночестве, — ответила Джульетта. Стоит сказать, что Джульетта сама хотела попросить Виктора оставить ее на время. Дело в том, что еще в ресторане она заметила быстрый, но пристальный взгляд, брошенный в ее сторону одним красивым и очень стройным брюнетом, который, стоило ей ответно посмотреть в его сторону, тут же отвел взгляд и сделал вид, что его интересует исключительно причудливая резьба стойки бара. Когда они стучались в дом старого Киламбе, Джульетте показалось, что среди стволов пальм промелькнула фигура этого красавца.
Чтобы проверить свои ощущения, нужно было остаться одной и подождать развития событий. Женская интуиция подсказала ей, что интерес этого слащаво красивого мужчины вызван вовсе не ее привлекательностью. В его взглядах она ощутила лишь явное любопытство и некоторую настороженность. И если Джульетта права в своих подозрениях, то этот парень наверняка дождется удобного момента, чтобы познакомиться поближе. И коль скоро она не интересует незнакомца как женщина, то его внимание к ней становится любопытным и для нее самой.
Интуиция Джульетту не подвела: не успела она выбрать подходящий лежак и бросить на него огромное полотенце, как услышала за спиной голос: — Господи, сеньорита, у вас удивительная фигура! Так и хочется любоваться все время! — Во-первых, сеньора! Во-вторых, если сеньор хочет любоваться, то пожалуйста, но на приличном расстоянии, — демонстративно недружелюбно ответила Джульетта. Оборачиваясь, она была уверена, что увидит перед собой того самого красавца, взгляд которого перехватила в ресторане.
— Конечно-конечно, госпожа де Сильва! — Он поднял руки, как бы сдаваясь.
— Уже даже имя узнали у портье, — легко догадалась она, — и почему такой интерес к моей скромной персоне?
— Я очень давно здесь отдыхаю, многое видел и слышал, что происходило на острове… — Незнакомец говорил тихим завораживающим тоном и, словно гипнотизируя ее, на что-то намекал.
— Хотите что-то сказать, говорите, а нет… — Джульетта пожала плечами и сделала вид, что потеряла к нему интерес: отвернулась, собрала в пучок копну своих рыжих волос, заколола их и уже сделала шаг в сторону моря, как услышала:
— Несмотря на вашу явную грубость, мне все равно кажется, что мы с вами подружимся, — довольно самоуверенно произнес он, — меня зовут Педро, Педро Мендоса…
Никакой реакции: Джульетта сделала второй шаг к воде, и тогда незнакомец решительно проговорил:
— Я видел на острове еще одного человека с фамилией де Сильва… Сильвестр де Сильва! Он, случайно, не ваш родственник? — В его тоне было столько иронии, что не оставалось никаких сомнений в том, что он наверняка знал больше, чем можно было предположить.
Услышав имя, принятое Савелием, Джульетта остановилась на мгновение, пытаясь сообразить, как ей поступить дальше: с шуткой отбросить свою неприступность или, продолжать держать этого красавца на расстоянии?
И она решила подыграть ему:
— Педро Мендоса? — Она впервые повернулась и взглянула на него. — Вы испанец?
— Испанец, но живу в Аргентине. По профессии я энтомолог, и именно поэтому судьба занесла меня в Никарагуа, на этот остров. Здесь очень интересные жуки! — В его голосе вновь послышалась ирония. — Я ответил на ваши незаданные вопросы?
— Вполне.
— А вы на мой — нет!
— Сильвестр де Сильва действительно мой родственник, а точнее, мой муж! — И вы приехали сюда, чтобы попытаться узнать, что с ним случилось, не так ли?
— Похоже, что этот красавчик действительно знал гораздо больше, чем могло показаться с первого взгляда.
Пора приоткрыть дымовую завесу над личностью появившегося на пути Джульетты незнакомца.
Педро Мендоса, он же Константин Попандопулос, был по национальности греком, а по роду занятий — самым настоящим «кукольником», то есть обыкновенным видалой. Специфика мошенничества с денежной «куклой» довольно подробно описана в многочисленных статьях и даже книгах, а потому нет нужды останавливаться на деталях этого, одного из самых древних способов мошенничества.
Однажды судьба свела его с Широши, которого он хотел кинуть на крупную сумму, а когда был пойман за руку, то, к своему удивлению, вместо вызова полиции получил предложение работать на того, кого он собирался обмануть. Видя, что у него нет другого выхода, Константин согласился и никогда в дальнейшем об этом не пожалел.
Широши оплатил ему серьезное изучение иностранных языков, и Константин, кроме греческого и турецкого, освоил еще французский, английский, немецкий и испанский. Лучшие специалисты обучили его этикету, принятому в приличном обществе, и приемам обольщения женщин. Константин не только умел быть душой общества, но и мог быстро соорудить взрывное устройство, прилично владел ножом, хорошо стрелял из многих видов оружия. И, как многие из тех, кто служил Широши, был предан ему как собака и готов выполнить любое его поручение…
После того как люди Широши разграбили лабораторию и выкрали Бешеного, Широши не сомневался в том, что генерал Джеймс не успокоится, пока не проведет негласное расследование происшедшего, которое поручит доверенным людям. Он послал Константина на остров, снабдив его документами на имя Педро Мендоса, энтомолога по профессии. Он должен был делать вид, что изучает местных жуков, а на деле наблюдать за всеми вновь прибывающими на остров, чтобы поближе сойтись с теми, кто будет проявлять интерес к судьбе Сильвестра де Сильвы.
Действовать он должен был самостоятельно, но в пределах задания. Мог даже войти в контакт с прибывшим «объектом», но только лишь для того, чтобы направить его поиски в нужном направлении. И ни при каких обстоятельствах не нанестини малейшего вреда тем, кто будет озабочен исчезновением Сильвестра де Сильвы…
— Если вы что-то знаете о моем муже, то, как настоящий джентльмен, должны все рассказать мне. — Джульетта смягчила тон настолько, что в голосе как будто звучали даже умоляющие нотки.
— Ну вот, я же говорил вам, что мы с вами подружимся. — Педро не скрывал своего удовлетворения, но в отместку за некоторое унижение, полученное от строптивой незнакомки, немного тянул время. — Кажется, пора купаться, а то припекло так, что мысли путаются, — невозмутимо произнес он и с вызовом добавил: — Вы как, не хотите присоединиться?
Накупавшись вволю, они выбрались на берег. Джульетта тщательно обтерла тело полотенцем, бросила его на лежак и улеглась на него. Педро устроился рядом на песке.