Страница:
– Буду откровенна, – проговорила хозяйка дома. – Во всех семьях есть свои уроды. В нашей это сестра Андрея Агния. У нас с ней никогда не ладились отношения. Ее дочь Елена младше Сони, она абсолютно невоспитанная девчонка. Понимаешь, Дашенька, когда я выходила замуж, жених ни словечком не обмолвился о родственниках. Они возникли внезапно, когда нашему браку шел не первый год. Как-то раз летом возвращаюсь на дачу с работы, ба, а тут гости! Женщина и девочка. Андрей, смотрю, какой-то странный, дерганый, а тетка бросилась меня целовать: «Здравствуй, Лидочка, наконец-то мы встретились! Я сестра Андрюши, а это Леночка, его племянница, двоюродная сестра Сонечки!» И ну тарахтеть, как она по брату скучала…
Лидия Сергеевна скрестила руки на груди.
– Не стану тебе рассказывать, сколько Агния нам хлопот доставила и сколько денег Андрюша в нее вложил. Но в конце концов муж не выдержал и заявил: «Все, Агния, хватит, больше ко мне не обращайся! Сама выпутывайся из своих неприятностей!» Уж не знаю, отстала ли она от брата, но я с ней много лет не виделась. И вот, получите! Какого черта она приперлась?
– Извините, Лидочка, я не в курсе семейной истории. Увидела инвалида… – расстроилась я.
– Инвалида?! – перебила меня Лидия Сергеевна. – Какого?
Я подавила вздох. Бархатова разнервничалась и почти не слушала меня, пришлось повторить:
– В гости приехала Агния…
– Уже слышала, – поморщилась Лидия. – А кто на костылях?
– В инвалидной коляске, – поправила я. – Самостоятельно передвигаться не может Елена, дочь Агнии.
– Елена, дочь Агнии? – со странным выражением эхом повторила Бархатова.
Потом она повернулась и резво поспешила к лестнице.
Когда мы с Лидией спустились в комнату, где сидели гости, я сразу поняла, что наглая Наталья не соизволила угостить их даже пустым чаем. Более того, она демонстративно продолжала смотреть телевизор. Правда, вместо очередной порции «мыла» домработница сейчас наслаждалась ток-шоу – из кухни летел бойкий речитатив популярного ведущего.
– Здравствуй, Агния, – не очень радостным голосом произнесла Лидия Сергеевна. – Что привело тебя в наш дом?
Нежданная гостья прищурилась и с плохо скрытым удивлением сказала:
– Сонюшка? А ваша домработница сказала, что тебя нет… Леночка, смотри, как твоя двоюродная сестричка похожа на свою маму в молодости! Ну, прямо одно лицо!
Я покосилась на Лидию Сергеевну. У каждого человека есть педаль, нажав на которую вы сразу добьетесь если не его любви, то расположения. Но Агния сейчас не пыталась польстить хозяйке дома. Лидия стоит далеко от золовки, в столовой горит торшер, большую двенадцатирожковую люстру она зажечь не потрудилась, фигура у жены академика безупречная. Так стоит ли удивляться ошибке совсем не молодой гостьи, не узнавшей родственницу, с которой она не виделась много лет?
Если человек оборвал с вами связь, а потом неожиданно приезжает в гости, это может означать лишь одно: ему что-то нужно от вас. Лидия Сергеевна не пришла в восторг при виде Агнии, но после ее наивного заявления ситуация может резко измениться в лучшую сторону.
– Гнюша, ты ослепла? – проговорила Лида. – Это же я!
– Кто? – не поняла Агния.
Хозяйка зажгла верхний свет.
– Ну, а сейчас узнаешь?
Гостья уперлась ладонями в стол, чуть приподнялась и взвизгнула:
– Лидка! Но… как?!
Бархатова легким танцующим шагом приблизилась к дивану, грациозно села на него, скрестив стройные ноги, и решила насладиться происходящим до конца.
– Не понимаю твоего изумления. Кого ты ожидала здесь увидеть? Александра Сергеевича Пушкина?
– Он здесь? – подпрыгнула Агния. – Живет тут?
– Нет, родная, – абсолютно серьезно ответила Лидия. – Если память мне не изменяет, поэт давно умер.
– О господи! – ужаснулась Агния. – Что случилось с беднягой?
Бархатова опешила, а меня идиотская беседа перестала забавлять. Сони и Игоря нет, я временно исполняю обязанности дочери академика, пора вмешаться в диалог родственниц и понять, с какой целью сюда заявились тетя и двоюродная сестра моей подруги.
Я тоже уселась на диван и собралась задавать вопросы, но Агния затараторила, как футбольный комментатор:
– С ума сойти, Лида! Ты выглядишь моложе Ленки! Как это возможно? Издали совсем девочка, да и вблизи больше тридцати пяти не дашь! Подтяжки делаешь, жир стала отсасывать? Я с тобой почти одного возраста, но давно превратилась в старуху.
Лидия Сергеевна рассмеялась:
– Да ладно тебе, Гнюша… Диета, занятия спортом и позитивное мышление – вот все секреты моей неувядающей красоты.
Я постаралась не ухмыльнуться. Пожилая дама «забыла» упомянуть ботокс, лазер, всякие филлеры, массажи, коллагеновые пластыри, кремы-маски-сыворотки за бешеные деньги, часы, проведенные у косметолога и парикмахера, эксклюзивные, подчас болезненные аппаратные процедуры и, до кучи, чип за ухом.
– Невероятно! – недоумевала Агния. – Похоже, ты продала душу дьяволу за вечную молодость!
– Что привело тебя к нам? – повторила уже заданный вопрос Лида. – Как ты узнала наш адрес?
Агния положила руки на скатерть.
– Я приехала в гости к брату. Он меня пригласил. И, похоже, с памятью у тебя хуже, чем с красотой. Мы с Леночкой неоднократно бывали у Андрюши на даче, только тогда дом не был таким шикарным, сейчас он смахивает на дворец. Ты забыла, как мы хорошо проводили летние месяцы именно здесь?
– Андрей тебя позвал? – поразилась Лидия.
Агния открыла дешевую потертую сумку, достала оттуда листок и протянула ей. Лидия Сергеевна взяла бумажку, потом передала ее мне со словами:
– Дашенька, деточка, я от волнения ничего не вижу.
Мне пришлось прочитать вслух: «Дорогая Агния! Наша с тобой жизнь клонится к закату. Давай забудем распри и глупое недоразумение, простим друг другу как реальные, так и вымышленные обиды и постараемся последние отведенные нам Богом и природой годы провести в любви и согласии. Буду рад видеть тебя у нас в Филимонове. Дом большой, для моей сестренки в нем найдется комната. Думаю, если ты приедешь с таким расчетом, чтобы провести с нами шестнадцатое сентября, это будет символично. Я никогда не забывал о Леночке, она моя боль и печаль. С любовью к тебе, Андрей».
По мере того как я озвучивала текст, голубые глаза Лидии Сергеевны темнели и в конце концов стали почти черными.
– И как ты это получила? – протянула она.
– Письмо-то? – переспросила Агния. – Обычно, по почте.
– Покажи конверт, – потребовала Лидия.
– Но его не было, – сказала золовка.
– Нельзя отправить письмо без конверта! – отрезала Лидия Сергеевна.
Агния засмеялась:
– Да, Лидка, красота-то у тебя осталась. Но вот вопрос – куда подевались ум и сообразительность?
Я поспешила на помощь матери Сони:
– Приглашение пришло в электронном виде.
– Посредством электричества? – растерялась Лидия, ничего не смыслящая в современной технике.
– Посредством компьютера, – уточнила я. И предложила, стремясь разрядить обстановку: – Давайте попьем чаю. А еще лучше – поедим.
– Она кто? – бесцеремонно указала на меня пальцем Агния. – Если домработница, то очень нахальная.
– Конечно, нет! – взвилась Бархатова. – Неужели по внешнему виду не понятно? Дашенька моя названая племянница, лучшая подруга Сонечки, и пока дочь отдыхает…
– Так Соня на море, – перебила Агния, – нежится на пляже! Ясненько. Ничего у вас не изменилось, любите комфорт и удовольствия.
– Хватит! – нахмурилась Лидия. – Я тебя не звала в Филимоново. Если ты опять решила поскандалить, до свидания!
– Дорогая, здесь главный – Андрей, – отчеканила Агния. – Где мой брат, а? Хочу его обнять.
Прежде чем я успела сообразить, что ответить, Лидия вздернула подбородок и с невозмутимым лицом соврала:
– Андрюша на симпозиуме за границей.
Потом она сделала жест в сторону молодой женщины в инвалидной коляске и задала совсем невежливый вопрос:
– А это кто?
Глава 5
Глава 6
Лидия Сергеевна скрестила руки на груди.
– Не стану тебе рассказывать, сколько Агния нам хлопот доставила и сколько денег Андрюша в нее вложил. Но в конце концов муж не выдержал и заявил: «Все, Агния, хватит, больше ко мне не обращайся! Сама выпутывайся из своих неприятностей!» Уж не знаю, отстала ли она от брата, но я с ней много лет не виделась. И вот, получите! Какого черта она приперлась?
– Извините, Лидочка, я не в курсе семейной истории. Увидела инвалида… – расстроилась я.
– Инвалида?! – перебила меня Лидия Сергеевна. – Какого?
Я подавила вздох. Бархатова разнервничалась и почти не слушала меня, пришлось повторить:
– В гости приехала Агния…
– Уже слышала, – поморщилась Лидия. – А кто на костылях?
– В инвалидной коляске, – поправила я. – Самостоятельно передвигаться не может Елена, дочь Агнии.
– Елена, дочь Агнии? – со странным выражением эхом повторила Бархатова.
Потом она повернулась и резво поспешила к лестнице.
Когда мы с Лидией спустились в комнату, где сидели гости, я сразу поняла, что наглая Наталья не соизволила угостить их даже пустым чаем. Более того, она демонстративно продолжала смотреть телевизор. Правда, вместо очередной порции «мыла» домработница сейчас наслаждалась ток-шоу – из кухни летел бойкий речитатив популярного ведущего.
– Здравствуй, Агния, – не очень радостным голосом произнесла Лидия Сергеевна. – Что привело тебя в наш дом?
Нежданная гостья прищурилась и с плохо скрытым удивлением сказала:
– Сонюшка? А ваша домработница сказала, что тебя нет… Леночка, смотри, как твоя двоюродная сестричка похожа на свою маму в молодости! Ну, прямо одно лицо!
Я покосилась на Лидию Сергеевну. У каждого человека есть педаль, нажав на которую вы сразу добьетесь если не его любви, то расположения. Но Агния сейчас не пыталась польстить хозяйке дома. Лидия стоит далеко от золовки, в столовой горит торшер, большую двенадцатирожковую люстру она зажечь не потрудилась, фигура у жены академика безупречная. Так стоит ли удивляться ошибке совсем не молодой гостьи, не узнавшей родственницу, с которой она не виделась много лет?
Если человек оборвал с вами связь, а потом неожиданно приезжает в гости, это может означать лишь одно: ему что-то нужно от вас. Лидия Сергеевна не пришла в восторг при виде Агнии, но после ее наивного заявления ситуация может резко измениться в лучшую сторону.
– Гнюша, ты ослепла? – проговорила Лида. – Это же я!
– Кто? – не поняла Агния.
Хозяйка зажгла верхний свет.
– Ну, а сейчас узнаешь?
Гостья уперлась ладонями в стол, чуть приподнялась и взвизгнула:
– Лидка! Но… как?!
Бархатова легким танцующим шагом приблизилась к дивану, грациозно села на него, скрестив стройные ноги, и решила насладиться происходящим до конца.
– Не понимаю твоего изумления. Кого ты ожидала здесь увидеть? Александра Сергеевича Пушкина?
– Он здесь? – подпрыгнула Агния. – Живет тут?
– Нет, родная, – абсолютно серьезно ответила Лидия. – Если память мне не изменяет, поэт давно умер.
– О господи! – ужаснулась Агния. – Что случилось с беднягой?
Бархатова опешила, а меня идиотская беседа перестала забавлять. Сони и Игоря нет, я временно исполняю обязанности дочери академика, пора вмешаться в диалог родственниц и понять, с какой целью сюда заявились тетя и двоюродная сестра моей подруги.
Я тоже уселась на диван и собралась задавать вопросы, но Агния затараторила, как футбольный комментатор:
– С ума сойти, Лида! Ты выглядишь моложе Ленки! Как это возможно? Издали совсем девочка, да и вблизи больше тридцати пяти не дашь! Подтяжки делаешь, жир стала отсасывать? Я с тобой почти одного возраста, но давно превратилась в старуху.
Лидия Сергеевна рассмеялась:
– Да ладно тебе, Гнюша… Диета, занятия спортом и позитивное мышление – вот все секреты моей неувядающей красоты.
Я постаралась не ухмыльнуться. Пожилая дама «забыла» упомянуть ботокс, лазер, всякие филлеры, массажи, коллагеновые пластыри, кремы-маски-сыворотки за бешеные деньги, часы, проведенные у косметолога и парикмахера, эксклюзивные, подчас болезненные аппаратные процедуры и, до кучи, чип за ухом.
– Невероятно! – недоумевала Агния. – Похоже, ты продала душу дьяволу за вечную молодость!
– Что привело тебя к нам? – повторила уже заданный вопрос Лида. – Как ты узнала наш адрес?
Агния положила руки на скатерть.
– Я приехала в гости к брату. Он меня пригласил. И, похоже, с памятью у тебя хуже, чем с красотой. Мы с Леночкой неоднократно бывали у Андрюши на даче, только тогда дом не был таким шикарным, сейчас он смахивает на дворец. Ты забыла, как мы хорошо проводили летние месяцы именно здесь?
– Андрей тебя позвал? – поразилась Лидия.
Агния открыла дешевую потертую сумку, достала оттуда листок и протянула ей. Лидия Сергеевна взяла бумажку, потом передала ее мне со словами:
– Дашенька, деточка, я от волнения ничего не вижу.
Мне пришлось прочитать вслух: «Дорогая Агния! Наша с тобой жизнь клонится к закату. Давай забудем распри и глупое недоразумение, простим друг другу как реальные, так и вымышленные обиды и постараемся последние отведенные нам Богом и природой годы провести в любви и согласии. Буду рад видеть тебя у нас в Филимонове. Дом большой, для моей сестренки в нем найдется комната. Думаю, если ты приедешь с таким расчетом, чтобы провести с нами шестнадцатое сентября, это будет символично. Я никогда не забывал о Леночке, она моя боль и печаль. С любовью к тебе, Андрей».
По мере того как я озвучивала текст, голубые глаза Лидии Сергеевны темнели и в конце концов стали почти черными.
– И как ты это получила? – протянула она.
– Письмо-то? – переспросила Агния. – Обычно, по почте.
– Покажи конверт, – потребовала Лидия.
– Но его не было, – сказала золовка.
– Нельзя отправить письмо без конверта! – отрезала Лидия Сергеевна.
Агния засмеялась:
– Да, Лидка, красота-то у тебя осталась. Но вот вопрос – куда подевались ум и сообразительность?
Я поспешила на помощь матери Сони:
– Приглашение пришло в электронном виде.
– Посредством электричества? – растерялась Лидия, ничего не смыслящая в современной технике.
– Посредством компьютера, – уточнила я. И предложила, стремясь разрядить обстановку: – Давайте попьем чаю. А еще лучше – поедим.
– Она кто? – бесцеремонно указала на меня пальцем Агния. – Если домработница, то очень нахальная.
– Конечно, нет! – взвилась Бархатова. – Неужели по внешнему виду не понятно? Дашенька моя названая племянница, лучшая подруга Сонечки, и пока дочь отдыхает…
– Так Соня на море, – перебила Агния, – нежится на пляже! Ясненько. Ничего у вас не изменилось, любите комфорт и удовольствия.
– Хватит! – нахмурилась Лидия. – Я тебя не звала в Филимоново. Если ты опять решила поскандалить, до свидания!
– Дорогая, здесь главный – Андрей, – отчеканила Агния. – Где мой брат, а? Хочу его обнять.
Прежде чем я успела сообразить, что ответить, Лидия вздернула подбородок и с невозмутимым лицом соврала:
– Андрюша на симпозиуме за границей.
Потом она сделала жест в сторону молодой женщины в инвалидной коляске и задала совсем невежливый вопрос:
– А это кто?
Глава 5
Агния вздернула брови:
– Леночка. Моя доченька. Ты ее не узнала? Хотя мы же после той субботы не встречались. Ты ничем не помогла нам. Берегла свое спокойствие.
– Она жива?! – выпалила Лидия Сергеевна.
Агния склонила голову к плечу:
– Вот здорово! Как видишь, Лена со мной.
Бархатова заметно растерялась, потом протянула:
– Я думала… думала…
– Что я умерла? – подала наконец голос женщина в коляске.
– Да! – выпалила Лидия. – Так сказал Андрюша! Сообщил мне: «Елена ушла на тот свет».
– Ошибочка получилась, – прошептала Лена. – Как видите, я пока дышу.
– Тебе так сказал Андрей?.. – протянула Агния. – Готова спорить, что вы с мужем ничего не обсуждали, вообще не вспоминали нас. Нет, Елена не в раю. Знаешь, почему Андрюшенька тебя обманул? Не хотел, чтобы ты думала о бедной парализованной девочке, чья судьба с той поры – ездить в коляске. Хоть ты и эгоистка до мозга костей, но такая информация может ранить даже толстокожего бегемота. Наверняка Андрей решил, что лучше соврать тебе про смерть Леночки, чем сказать правду. Полагаю, ты, Лидка, не особо рыдала, узнав о летальном исходе. Извини, коли мы тебя разочаровали, но вот она, Елена, – в инвалидном кресле, беспомощная, сирая, убогая, нищая.
Лидия Сергеевна посмотрела на меня. Я, ничего не понимавшая в происходящем, решила слегка успокоить присутствующих и крикнула:
– Наталья, где же чай?
Ответа не последовало.
– Дашенька, деточка, – пробормотала Лидия, – сделай одолжение, поищи нашу лентяйку. Похоже, она опять всем телом влезла в телевизор. Гнюша, ты какой чай предпочитаешь? Черный, зеленый?
– Самый обычный, – вдруг вполне миролюбиво ответила Агния. – Со мной не будет никаких проблем, я не искушена в хорошем питье и еде, мы живем с дочкой на нищенское пособие, нам не до изысков.
– А я хочу кофе, – тихо попросила Лена. – Если не трудно, то с молоком, от черного желудок болит.
Я поспешила на кухню и увидела, что Наталья сидит на табуретке, лицом к телевизору, а на экране парни в разноцветной форме гоняют бело-черный мяч.
– Оказывается, ты у нас футбольная болельщица? – съехидничала я. – Ну-ка, оторвись от увлекательного зрелища и завари чай!
Домработница не шелохнулась.
– Послушай, – сердито продолжала я, – в дом приехали гости, хватит бить баклуши. Если через десять минут в столовой не будет накрыт стол, Лидия Сергеевна здорово разозлится. Что интересного ты нашла в этом зрелище? Наши все равно проиграют, ни малейшей интриги нет. С кем бы ни сражалась российская сборная, счет всегда сто один – ноль в пользу противника. То бравым футболистам погода мешает, то утром перед матчем завтрак оказался невкусным, то их тренер обидел… Эй, ты спишь?
Домработница повернула голову:
– Мне плохо.
– У тебя депрессия? – предположила я, направляясь к кофемашине. – Вид чайной заварки вызывает тяжелые душевные переживания? Наступившая осень провоцирует воспоминания о не вымытой с утра посуде? Душевный кризис на почве грязного белья?
– Мне плохо… – простонала Наташа.
Я замерла, потом поспешила к ней:
– Что случилось?
– Живот пилой режет, – с трудом выдавила горничная. – Не могу вздохнуть… умираю…
Я испугалась.
Наталья отъявленная лентяйка, ее не выгоняют вон только потому, что она служит у Бархатовых много лет и не имеет собственной семьи. Лида считает косорукую домработницу кем-то вроде дальней родственницы и сквозь пальцы смотрит на ее художества. Раньше Наташа была приветливой и аккуратной женщиной. Правда, готовила всегда плохо, но Бархатовы никогда не любили изысков в еде, им вполне хватает отварной картошечки, селедочки, котлет и сырников. Зато комнаты всегда сияли чистотой, а в гардеробных висели идеально выглаженные вещи. Но мало-помалу уклад стал меняться. И теперь Наталья «забила» на все свои обязанности, ходит по дому в невообразимых спортивных штанах и в майке цвета сгнившего баклажана да пялится в телевизор.
Почему Лидия Сергеевна не увольняет вконец обленившуюся бабу? Ну, как я уже говорила, к Наталье привыкли, считают ее родным человеком. А еще у горничной много положительных качеств: она кристально честный человек, никогда не сплетничает о хозяевах и, пусть вам это покажется странным, обожает Лидию и Соню. Как горячее чувство любви уживается с абсолютным нежеланием работать? Да очень просто! Если в доме случится пожар, Наташа смело кинется спасать хозяев. Но особняк, слава богу, не горит, значит, можно подремать у телика, грязная посуда никуда не убежит, а пыль, толстым слоем покрывающая серванты, книжные полки и подоконники, в принципе не очень заметна, если не зажигать люстры. Соня постоянно нахваливает домработницу за экономность, говорит:
– Конечно, она даже картошку плохо варит – сольет воду и не подержит потом на плите кастрюльку, чтобы та подсохла, зато Ната рачительная, всегда свет выключает.
Вот только мне кажется, что горничная просто не хочет освещать темные углы, в которых мотаются серые клубы пыли. Но, следует признать, Наташа никогда не говорила «Голова трещит» для объяснения своей нерадивости, я от нее ни разу не слышала жалоб на здоровье. А сейчас лоб горничной покрывают капли пота, губы посинели и трясутся – ей явно на самом деле нехорошо.
Я схватила телефон и вызвала «Скорую». Одновременно выключила телевизор, сбегала в столовую, сообщила Лиде о неприятности, а затем помчалась в прихожую, где надрывался дверной звонок. Оцените мое удивление, когда в холл вошли врачи!
– Вот это скорость! – пробормотала я, провожая медиков в кухню. – Я звонила вам пять минут назад.
– Задержишься в пути – жалобы строчат. Прикатишь быстро, снова недовольны, – буркнула доктор, шагая по коридору.
– Мы как раз уезжали от вашего соседа. Доехали до ворот поселка, а диспетчер нас назад развернула, – пояснила молоденькая, еще не успевшая проникнуться ненавистью к больным медсестра.
– Кто болен-то? – сурово поинтересовалась врач, вплывая в столовую.
– На кухне! – вскричала Лидия Сергеевна. – Поторопитесь, пожалуйста!
– Рассказывай, – велела доктор, наматывая на руку домработницы манжет тонометра.
– Живот… – еле слышно произнесла Наташа. – Тошнит, внутри огонь горит и справа будто спицу воткнули.
– Что ела? Перечисляй, – потребовала неласковая врачиха.
– Два бутерброда с копченой колбасой, кусок торта «Наполеон», несколько конфет, телятинки ломтик, макарошки со сливочным маслицем, – зашептала Наталья. – Еще чашку какао себе сварила. Выпила – и вскорости меня так скрутило! Ни вздохнуть, ни охнуть!
Врач закатила глаза:
– Ваш возраст?
– Пятьдесят с хвостиком, – прохрипела горничная.
– А в хвосте сколько лет? – невозмутимо продолжала врачиха.
– Восемь, – уточнила Наталья.
– Что с ней? – испуганно спросила Бархатова, входя на кухню.
Доктор протяжно вздохнула.
– Больная уже не юная, вес избыточный, физическая активность, полагаю, низкая, диета пагубная. Даже у девушки двадцати с небольшим лет поджелудочная после сервелата, жирного крема с тестом, макарон и какао взбунтуется. Заберем вашу красавицу в больницу. Имеете наш полис? Понимаете, что обратились в коммерческую структуру? У нас лечат за деньги. Согласны платить за горничную?
Через четыре часа я нырнула в кровать и с наслаждением вытянула гудящие ноги.
Сначала мне пришлось сопроводить Наташу до клиники, удостовериться, что ее разместили в хорошей палате. Прикатив назад в Филимоново, я устроила Агнию в одной, а Елену во второй гостевой спальне, помыла посуду, навела порядок на кухне – и ощутила себя Золушкой. Кстати, я всегда удивлялась богатырскому здоровью этой сказочной героини. Вдумайтесь, она ведь целый день хлопотала по хозяйству, собирала сестер и мачеху на бал, а затем ринулась на вечеринку и плясала там до полуночи. Мне подобное было слабо даже в юности. И с принцем в той сказке тоже не совсем порядок. Юноша бежал по хорошо знакомому дворцу за девушкой, обутой в неудобные хрустальные туфли, но так и не догнал красавицу. Вероятно, он был болен артритом, ноги не слушались парня.
Я зевнула, повернулась на бок, подтянула колени к животу, закрыла глаза и – резко села. Кажется, я забыла запереть входную дверь! Или все же закрыла?
Вставать и идти по лестнице на первый этаж не хотелось смертельно, но делать нечего. Тяжело вздыхая, я натянула халат и пошлепала из своей спальни в прихожую.
Едва я очутилась у арки, за которой расположена столовая, как по ногам пробежал сквозняк – из комнаты весьма интенсивно дуло. Я зажгла свет и увидела, что дверь, ведущая на террасу, стоит нараспашку. Ну и кто ее открыл? Если в отношении центрального входа у меня имелись сомнения, то насчет столовой я была уверена: дверь тщательно закрыта. Я помню, как повернула защелку и подергала за ручку, проверяя, надежен ли запор, а затем еще поправила занавески. Вероятно, после того, как я ушла в спальню, вниз спустилась Лидия. Вот только непонятно, зачем ей понадобилось открывать дверь на террасу? Бархатова не курит, а на дворе осень, к вечеру делается прохладно и сыро.
На всякий случай я высунулась в проем и шепнула:
– Лида, вы тут?
Потом меня осенило зажечь фонари. И стало понятно: терраса, заставленная плетеной мебелью, пуста. Лидия Сергеевна давно мирно спит. Она считает, что надо укладываться в постель не позже одиннадцати вечера и находиться в ней до девяти утра. Ведь именно такой режим способствует сохранению молодости, улучшает цвет лица и придает блеск глазам.
Я погасила на веранде свет, захлопнула дверь, повернула круглую ручку и услышала тихий щелчок – язычок замка вошел в специальный паз. Снова поправила занавеску и подергала на всякий случай створку. Потом развернулась, сделала пару шагов и увидела на полу в зоне гостиной большое темное пятно.
Теперь, чтобы вы поняли суть происходящего, мне придется описать интерьер дома Бархатовых.
Дачу Андрея Валентиновича планировал его хороший друг, архитектор Волошин, человек нестандартного мышления, поэтому дом получился сверхоригинальным. Чтобы войти внутрь, вы должны подняться по ступенькам на просторное крыльцо, откуда попадете в квадратную прихожую, из которой ведут два коридора. Если свернуть в правый, то вы очутитесь в большой комнате, где, кроме здоровенного котла, обогревающего дом, есть бойлер и фильтры для воды. Там же висит какой-то ящик, связанный с аварийным электрогенератором, который находится во дворе. Из котельной можно перейти в кладовку с разной ерундой и в конце концов оказаться у так называемой «черной» двери.
Левая галерея приведет вас в жилые помещения. Сначала вы минуете две гостевые комнаты, разделенные холлом, затем увидите дверь в спальню Наташи и окажетесь в большом зале, который имеет форму буквы «V». Это столовая и гостиная одновременно. Одна часть зала соседствует с кухней и имеет выход на большую террасу. Гостиная же набита диванами, креслами, тут висит огромный телевизор, и часто топят камин. Справа деревянная лестница на второй этаж, где расположены комнаты всех хозяев и одна пустая, в которой сейчас временно поселилась я.
На площадке между этажами устроен небольшой балкон. Выйдя на него, можно сверху обозревать практически весь первый этаж. Так вот, сейчас на полу прямо под этим архитектурным излишеством и разлилось большое темное пятно.
– Ну, Афина, ну, погоди,[4] – прошептала я. – Завтра оставлю тебя ночевать в прихожей, безобразница!
Но уже через секунду я опомнилась: ведь я нахожусь не дома в Ложкине, а у Бархатовых, и домашних животных тут нет, написать в комнате некому. Так откуда пятно? Неужели вода капает с потолка? Что расположено над гостиной? Мало мне неприятностей с домработницей, так еще и протечка!
Я задрала голову, обозрела идеально белый потолок и слегка успокоилась. Любой человек, живущий в загородном доме, не обрадуется прохудившейся трубе или крыше, но, слава богу, здесь дело не в этом.
Я подошла к пятну, присела на корточки – и чуть не закричала. Потому что увидела… лужу крови, причем совсем свежей – ее поверхность не успела подернуться пленкой.
Несколько секунд я рассматривала кровавое пятно, потом попыталась рассуждать логически. Если некий человек потерял такое количество крови, он никак не мог уйти отсюда самостоятельно. Но никаких трупов в гостиной не наблюдается. Может, раненый все-таки убежал? Нет, это сомнительно, учитывая размер лужи. И потом, на полу должны остаться капли, которые укажут, куда двигался несчастный. А на паркете почти идеальный овал, и вокруг никаких следов крови. К тому же она какая-то чрезмерно красная…
Я помедлила секунду, осторожно коснулась пальцем поверхности лужи и испытала облегчение. Это не кровь! Но что? Запах показался знакомым, я сосредоточенно понюхала свою руку и вдруг сообразила: чернила!
Сейчас, когда подавляющее большинство людей овладело компьютером, добрые старые перьевые ручки почти забыты. Хотя еще встречаются чудаки, пользующиеся самописками. Например, Андрей Валентинович. Он предпочитает писать фиолетовыми чернилами, а вот первую букву каждой главы непременно выделяет красным. И тем же колером отмечает в рукописи основные мысли. Ну, так ведь Андрей Валентинович учился в школе, можно сказать, в первобытную эпоху. Тогда еще в партах были отверстия, куда вставлялись чернильницы, и дети макали в них остро заточенные металлические перышки, вставленные в деревянные ручки, а в первом классе вели ежедневные уроки чистописания. На них-то малыша Бархатова и приучили иметь не одно стило, а два и всегда выделять основные мысли.
– Леночка. Моя доченька. Ты ее не узнала? Хотя мы же после той субботы не встречались. Ты ничем не помогла нам. Берегла свое спокойствие.
– Она жива?! – выпалила Лидия Сергеевна.
Агния склонила голову к плечу:
– Вот здорово! Как видишь, Лена со мной.
Бархатова заметно растерялась, потом протянула:
– Я думала… думала…
– Что я умерла? – подала наконец голос женщина в коляске.
– Да! – выпалила Лидия. – Так сказал Андрюша! Сообщил мне: «Елена ушла на тот свет».
– Ошибочка получилась, – прошептала Лена. – Как видите, я пока дышу.
– Тебе так сказал Андрей?.. – протянула Агния. – Готова спорить, что вы с мужем ничего не обсуждали, вообще не вспоминали нас. Нет, Елена не в раю. Знаешь, почему Андрюшенька тебя обманул? Не хотел, чтобы ты думала о бедной парализованной девочке, чья судьба с той поры – ездить в коляске. Хоть ты и эгоистка до мозга костей, но такая информация может ранить даже толстокожего бегемота. Наверняка Андрей решил, что лучше соврать тебе про смерть Леночки, чем сказать правду. Полагаю, ты, Лидка, не особо рыдала, узнав о летальном исходе. Извини, коли мы тебя разочаровали, но вот она, Елена, – в инвалидном кресле, беспомощная, сирая, убогая, нищая.
Лидия Сергеевна посмотрела на меня. Я, ничего не понимавшая в происходящем, решила слегка успокоить присутствующих и крикнула:
– Наталья, где же чай?
Ответа не последовало.
– Дашенька, деточка, – пробормотала Лидия, – сделай одолжение, поищи нашу лентяйку. Похоже, она опять всем телом влезла в телевизор. Гнюша, ты какой чай предпочитаешь? Черный, зеленый?
– Самый обычный, – вдруг вполне миролюбиво ответила Агния. – Со мной не будет никаких проблем, я не искушена в хорошем питье и еде, мы живем с дочкой на нищенское пособие, нам не до изысков.
– А я хочу кофе, – тихо попросила Лена. – Если не трудно, то с молоком, от черного желудок болит.
Я поспешила на кухню и увидела, что Наталья сидит на табуретке, лицом к телевизору, а на экране парни в разноцветной форме гоняют бело-черный мяч.
– Оказывается, ты у нас футбольная болельщица? – съехидничала я. – Ну-ка, оторвись от увлекательного зрелища и завари чай!
Домработница не шелохнулась.
– Послушай, – сердито продолжала я, – в дом приехали гости, хватит бить баклуши. Если через десять минут в столовой не будет накрыт стол, Лидия Сергеевна здорово разозлится. Что интересного ты нашла в этом зрелище? Наши все равно проиграют, ни малейшей интриги нет. С кем бы ни сражалась российская сборная, счет всегда сто один – ноль в пользу противника. То бравым футболистам погода мешает, то утром перед матчем завтрак оказался невкусным, то их тренер обидел… Эй, ты спишь?
Домработница повернула голову:
– Мне плохо.
– У тебя депрессия? – предположила я, направляясь к кофемашине. – Вид чайной заварки вызывает тяжелые душевные переживания? Наступившая осень провоцирует воспоминания о не вымытой с утра посуде? Душевный кризис на почве грязного белья?
– Мне плохо… – простонала Наташа.
Я замерла, потом поспешила к ней:
– Что случилось?
– Живот пилой режет, – с трудом выдавила горничная. – Не могу вздохнуть… умираю…
Я испугалась.
Наталья отъявленная лентяйка, ее не выгоняют вон только потому, что она служит у Бархатовых много лет и не имеет собственной семьи. Лида считает косорукую домработницу кем-то вроде дальней родственницы и сквозь пальцы смотрит на ее художества. Раньше Наташа была приветливой и аккуратной женщиной. Правда, готовила всегда плохо, но Бархатовы никогда не любили изысков в еде, им вполне хватает отварной картошечки, селедочки, котлет и сырников. Зато комнаты всегда сияли чистотой, а в гардеробных висели идеально выглаженные вещи. Но мало-помалу уклад стал меняться. И теперь Наталья «забила» на все свои обязанности, ходит по дому в невообразимых спортивных штанах и в майке цвета сгнившего баклажана да пялится в телевизор.
Почему Лидия Сергеевна не увольняет вконец обленившуюся бабу? Ну, как я уже говорила, к Наталье привыкли, считают ее родным человеком. А еще у горничной много положительных качеств: она кристально честный человек, никогда не сплетничает о хозяевах и, пусть вам это покажется странным, обожает Лидию и Соню. Как горячее чувство любви уживается с абсолютным нежеланием работать? Да очень просто! Если в доме случится пожар, Наташа смело кинется спасать хозяев. Но особняк, слава богу, не горит, значит, можно подремать у телика, грязная посуда никуда не убежит, а пыль, толстым слоем покрывающая серванты, книжные полки и подоконники, в принципе не очень заметна, если не зажигать люстры. Соня постоянно нахваливает домработницу за экономность, говорит:
– Конечно, она даже картошку плохо варит – сольет воду и не подержит потом на плите кастрюльку, чтобы та подсохла, зато Ната рачительная, всегда свет выключает.
Вот только мне кажется, что горничная просто не хочет освещать темные углы, в которых мотаются серые клубы пыли. Но, следует признать, Наташа никогда не говорила «Голова трещит» для объяснения своей нерадивости, я от нее ни разу не слышала жалоб на здоровье. А сейчас лоб горничной покрывают капли пота, губы посинели и трясутся – ей явно на самом деле нехорошо.
Я схватила телефон и вызвала «Скорую». Одновременно выключила телевизор, сбегала в столовую, сообщила Лиде о неприятности, а затем помчалась в прихожую, где надрывался дверной звонок. Оцените мое удивление, когда в холл вошли врачи!
– Вот это скорость! – пробормотала я, провожая медиков в кухню. – Я звонила вам пять минут назад.
– Задержишься в пути – жалобы строчат. Прикатишь быстро, снова недовольны, – буркнула доктор, шагая по коридору.
– Мы как раз уезжали от вашего соседа. Доехали до ворот поселка, а диспетчер нас назад развернула, – пояснила молоденькая, еще не успевшая проникнуться ненавистью к больным медсестра.
– Кто болен-то? – сурово поинтересовалась врач, вплывая в столовую.
– На кухне! – вскричала Лидия Сергеевна. – Поторопитесь, пожалуйста!
– Рассказывай, – велела доктор, наматывая на руку домработницы манжет тонометра.
– Живот… – еле слышно произнесла Наташа. – Тошнит, внутри огонь горит и справа будто спицу воткнули.
– Что ела? Перечисляй, – потребовала неласковая врачиха.
– Два бутерброда с копченой колбасой, кусок торта «Наполеон», несколько конфет, телятинки ломтик, макарошки со сливочным маслицем, – зашептала Наталья. – Еще чашку какао себе сварила. Выпила – и вскорости меня так скрутило! Ни вздохнуть, ни охнуть!
Врач закатила глаза:
– Ваш возраст?
– Пятьдесят с хвостиком, – прохрипела горничная.
– А в хвосте сколько лет? – невозмутимо продолжала врачиха.
– Восемь, – уточнила Наталья.
– Что с ней? – испуганно спросила Бархатова, входя на кухню.
Доктор протяжно вздохнула.
– Больная уже не юная, вес избыточный, физическая активность, полагаю, низкая, диета пагубная. Даже у девушки двадцати с небольшим лет поджелудочная после сервелата, жирного крема с тестом, макарон и какао взбунтуется. Заберем вашу красавицу в больницу. Имеете наш полис? Понимаете, что обратились в коммерческую структуру? У нас лечат за деньги. Согласны платить за горничную?
Через четыре часа я нырнула в кровать и с наслаждением вытянула гудящие ноги.
Сначала мне пришлось сопроводить Наташу до клиники, удостовериться, что ее разместили в хорошей палате. Прикатив назад в Филимоново, я устроила Агнию в одной, а Елену во второй гостевой спальне, помыла посуду, навела порядок на кухне – и ощутила себя Золушкой. Кстати, я всегда удивлялась богатырскому здоровью этой сказочной героини. Вдумайтесь, она ведь целый день хлопотала по хозяйству, собирала сестер и мачеху на бал, а затем ринулась на вечеринку и плясала там до полуночи. Мне подобное было слабо даже в юности. И с принцем в той сказке тоже не совсем порядок. Юноша бежал по хорошо знакомому дворцу за девушкой, обутой в неудобные хрустальные туфли, но так и не догнал красавицу. Вероятно, он был болен артритом, ноги не слушались парня.
Я зевнула, повернулась на бок, подтянула колени к животу, закрыла глаза и – резко села. Кажется, я забыла запереть входную дверь! Или все же закрыла?
Вставать и идти по лестнице на первый этаж не хотелось смертельно, но делать нечего. Тяжело вздыхая, я натянула халат и пошлепала из своей спальни в прихожую.
Едва я очутилась у арки, за которой расположена столовая, как по ногам пробежал сквозняк – из комнаты весьма интенсивно дуло. Я зажгла свет и увидела, что дверь, ведущая на террасу, стоит нараспашку. Ну и кто ее открыл? Если в отношении центрального входа у меня имелись сомнения, то насчет столовой я была уверена: дверь тщательно закрыта. Я помню, как повернула защелку и подергала за ручку, проверяя, надежен ли запор, а затем еще поправила занавески. Вероятно, после того, как я ушла в спальню, вниз спустилась Лидия. Вот только непонятно, зачем ей понадобилось открывать дверь на террасу? Бархатова не курит, а на дворе осень, к вечеру делается прохладно и сыро.
На всякий случай я высунулась в проем и шепнула:
– Лида, вы тут?
Потом меня осенило зажечь фонари. И стало понятно: терраса, заставленная плетеной мебелью, пуста. Лидия Сергеевна давно мирно спит. Она считает, что надо укладываться в постель не позже одиннадцати вечера и находиться в ней до девяти утра. Ведь именно такой режим способствует сохранению молодости, улучшает цвет лица и придает блеск глазам.
Я погасила на веранде свет, захлопнула дверь, повернула круглую ручку и услышала тихий щелчок – язычок замка вошел в специальный паз. Снова поправила занавеску и подергала на всякий случай створку. Потом развернулась, сделала пару шагов и увидела на полу в зоне гостиной большое темное пятно.
Теперь, чтобы вы поняли суть происходящего, мне придется описать интерьер дома Бархатовых.
Дачу Андрея Валентиновича планировал его хороший друг, архитектор Волошин, человек нестандартного мышления, поэтому дом получился сверхоригинальным. Чтобы войти внутрь, вы должны подняться по ступенькам на просторное крыльцо, откуда попадете в квадратную прихожую, из которой ведут два коридора. Если свернуть в правый, то вы очутитесь в большой комнате, где, кроме здоровенного котла, обогревающего дом, есть бойлер и фильтры для воды. Там же висит какой-то ящик, связанный с аварийным электрогенератором, который находится во дворе. Из котельной можно перейти в кладовку с разной ерундой и в конце концов оказаться у так называемой «черной» двери.
Левая галерея приведет вас в жилые помещения. Сначала вы минуете две гостевые комнаты, разделенные холлом, затем увидите дверь в спальню Наташи и окажетесь в большом зале, который имеет форму буквы «V». Это столовая и гостиная одновременно. Одна часть зала соседствует с кухней и имеет выход на большую террасу. Гостиная же набита диванами, креслами, тут висит огромный телевизор, и часто топят камин. Справа деревянная лестница на второй этаж, где расположены комнаты всех хозяев и одна пустая, в которой сейчас временно поселилась я.
На площадке между этажами устроен небольшой балкон. Выйдя на него, можно сверху обозревать практически весь первый этаж. Так вот, сейчас на полу прямо под этим архитектурным излишеством и разлилось большое темное пятно.
– Ну, Афина, ну, погоди,[4] – прошептала я. – Завтра оставлю тебя ночевать в прихожей, безобразница!
Но уже через секунду я опомнилась: ведь я нахожусь не дома в Ложкине, а у Бархатовых, и домашних животных тут нет, написать в комнате некому. Так откуда пятно? Неужели вода капает с потолка? Что расположено над гостиной? Мало мне неприятностей с домработницей, так еще и протечка!
Я задрала голову, обозрела идеально белый потолок и слегка успокоилась. Любой человек, живущий в загородном доме, не обрадуется прохудившейся трубе или крыше, но, слава богу, здесь дело не в этом.
Я подошла к пятну, присела на корточки – и чуть не закричала. Потому что увидела… лужу крови, причем совсем свежей – ее поверхность не успела подернуться пленкой.
Несколько секунд я рассматривала кровавое пятно, потом попыталась рассуждать логически. Если некий человек потерял такое количество крови, он никак не мог уйти отсюда самостоятельно. Но никаких трупов в гостиной не наблюдается. Может, раненый все-таки убежал? Нет, это сомнительно, учитывая размер лужи. И потом, на полу должны остаться капли, которые укажут, куда двигался несчастный. А на паркете почти идеальный овал, и вокруг никаких следов крови. К тому же она какая-то чрезмерно красная…
Я помедлила секунду, осторожно коснулась пальцем поверхности лужи и испытала облегчение. Это не кровь! Но что? Запах показался знакомым, я сосредоточенно понюхала свою руку и вдруг сообразила: чернила!
Сейчас, когда подавляющее большинство людей овладело компьютером, добрые старые перьевые ручки почти забыты. Хотя еще встречаются чудаки, пользующиеся самописками. Например, Андрей Валентинович. Он предпочитает писать фиолетовыми чернилами, а вот первую букву каждой главы непременно выделяет красным. И тем же колером отмечает в рукописи основные мысли. Ну, так ведь Андрей Валентинович учился в школе, можно сказать, в первобытную эпоху. Тогда еще в партах были отверстия, куда вставлялись чернильницы, и дети макали в них остро заточенные металлические перышки, вставленные в деревянные ручки, а в первом классе вели ежедневные уроки чистописания. На них-то малыша Бархатова и приучили иметь не одно стило, а два и всегда выделять основные мысли.
Глава 6
Около часа я старательно уничтожала следы чернил и строила планы мести Агнии. Почему именно ей? А кто еще мог нахулиганить в гостиной! Ни мне, ни Лиде это не придет в голову. Наташа тоже не способна на кретинские шуточки, да и увезли ее в больницу задолго до появления пятна. Ну, и кто у нас остается? Надеюсь, вы не забыли, что академик давно не заходит в особняк.
Чем дольше я орудовала тряпкой, тем злее становилась и в конце концов твердо решила: завтра выскажу незваной гостье все, что о ней думаю.
Приведя в порядок пол, я поднялась к себе в спальню и посмотрела на телефон. Часы показывали почти два ночи. Во Франции сейчас около полуночи, Соня еще не спит… Наверное, не стоило беспокоить подругу, но я уже схватила трубку. Вот только Софья оказалась недоступна.
Я легла в кровать. Нет, плохая идея пришла мне в голову – подруга с мужем за долгие годы впервые отдыхают вместе, а я собралась вывалить им на голову уйму проблем. Сама великолепно справлюсь с Агнией и Еленой, невесть зачем прибывшими в дом Бархатовых, – мне слабо верилось, что именно академик отправил им приглашение.
Я свернулась клубочком под одеялом, но сон не шел, в голову лезли посторонние мысли. А правда, за каким чертом в Филимоново прикатила сестра Андрея Валентиновича? Почему я, хоть и дружна с семьей Бархатовых долгие годы, ничего не слышала о ней? Ни Лидия, ни ее супруг, ни Сонечка ни разу – даже вскользь! – не упоминали о ее существовании. Лидия Сергеевна вообще, как я поняла, до сегодняшнего вечера считала Лену умершей. Я абсолютно уверена: Агния давно не общалась с братом, иначе бы она знала, что тот перебрался жить в страну Хо и совершенно не обеспокоен происходящим в реальном мире. Ну и кто прислал ей по электронной почте письмо от его имени? Кому эта идея могла прийти в голову?
Скорее всего дело обстояло так. Много лет назад, до того, как Соня поступила в институт и мы с ней подружились, Андрей Валентинович порвал с сестрой. Ссора была крупной, после нее родственники перестали общаться, вычеркнув друг друга из своей жизни. Андрей Валентинович сделал яркую научную карьеру. Лидия родила сына, ставшего востребованным компьютерным специалистом. Сонечка весьма удачно вышла замуж, сейчас в семье хороший достаток. А у Агнии, судя по одежде и несовременному, примитивному инвалидному креслу Елены, больших денег нет. Вот сестрица и придумала ход: сама напечатала письмо и явилась в Филимоново якобы по приглашению. Агния понятия не имеет о душевных проблемах Андрея Валентиновича и полагает, что сможет наладить с братом контакт. Вероятно, она рассчитывает на материальную помощь.
Я натянула одеяло на голову. Принято считать, что с возрастом люди мудреют. Извините, но это не так! Если человек с юности дурак, то к пенсии он станет старым идиотом. Агния не умна, поэтому избрала нелепый способ проникнуть в семью Бархатовых. И еще, полагаю, в разрыве отношений виновата именно она, то есть брат изгнал ее из своей жизни, а не наоборот. Почему я так решила? А зачем тогда городить огород с электронной почтой? Будь Агния обиженной стороной, страдающей от неблаговидного поступка родственника, она взяла бы и позвонила ему, сказала:
– Андрюша, я тебя простила, давай встретимся.
Несмотря на полубессонную ночь, я встала около девяти утра и поспешила на кухню. Наташу увезли в больницу, кто-то должен заняться завтраком. Стряпуха из меня, честно говоря, аховая, но овсянку я вполне способна сварить и яичницу могу пожарить. Вот с кофе у меня проблемы – он всегда убегает из турки. Но и в Ложкине, и в Филимонове на кухнях стоят замечательные машины для приготовления эспрессо, капучино и латте.
Чем дольше я орудовала тряпкой, тем злее становилась и в конце концов твердо решила: завтра выскажу незваной гостье все, что о ней думаю.
Приведя в порядок пол, я поднялась к себе в спальню и посмотрела на телефон. Часы показывали почти два ночи. Во Франции сейчас около полуночи, Соня еще не спит… Наверное, не стоило беспокоить подругу, но я уже схватила трубку. Вот только Софья оказалась недоступна.
Я легла в кровать. Нет, плохая идея пришла мне в голову – подруга с мужем за долгие годы впервые отдыхают вместе, а я собралась вывалить им на голову уйму проблем. Сама великолепно справлюсь с Агнией и Еленой, невесть зачем прибывшими в дом Бархатовых, – мне слабо верилось, что именно академик отправил им приглашение.
Я свернулась клубочком под одеялом, но сон не шел, в голову лезли посторонние мысли. А правда, за каким чертом в Филимоново прикатила сестра Андрея Валентиновича? Почему я, хоть и дружна с семьей Бархатовых долгие годы, ничего не слышала о ней? Ни Лидия, ни ее супруг, ни Сонечка ни разу – даже вскользь! – не упоминали о ее существовании. Лидия Сергеевна вообще, как я поняла, до сегодняшнего вечера считала Лену умершей. Я абсолютно уверена: Агния давно не общалась с братом, иначе бы она знала, что тот перебрался жить в страну Хо и совершенно не обеспокоен происходящим в реальном мире. Ну и кто прислал ей по электронной почте письмо от его имени? Кому эта идея могла прийти в голову?
Скорее всего дело обстояло так. Много лет назад, до того, как Соня поступила в институт и мы с ней подружились, Андрей Валентинович порвал с сестрой. Ссора была крупной, после нее родственники перестали общаться, вычеркнув друг друга из своей жизни. Андрей Валентинович сделал яркую научную карьеру. Лидия родила сына, ставшего востребованным компьютерным специалистом. Сонечка весьма удачно вышла замуж, сейчас в семье хороший достаток. А у Агнии, судя по одежде и несовременному, примитивному инвалидному креслу Елены, больших денег нет. Вот сестрица и придумала ход: сама напечатала письмо и явилась в Филимоново якобы по приглашению. Агния понятия не имеет о душевных проблемах Андрея Валентиновича и полагает, что сможет наладить с братом контакт. Вероятно, она рассчитывает на материальную помощь.
Я натянула одеяло на голову. Принято считать, что с возрастом люди мудреют. Извините, но это не так! Если человек с юности дурак, то к пенсии он станет старым идиотом. Агния не умна, поэтому избрала нелепый способ проникнуть в семью Бархатовых. И еще, полагаю, в разрыве отношений виновата именно она, то есть брат изгнал ее из своей жизни, а не наоборот. Почему я так решила? А зачем тогда городить огород с электронной почтой? Будь Агния обиженной стороной, страдающей от неблаговидного поступка родственника, она взяла бы и позвонила ему, сказала:
– Андрюша, я тебя простила, давай встретимся.
Несмотря на полубессонную ночь, я встала около девяти утра и поспешила на кухню. Наташу увезли в больницу, кто-то должен заняться завтраком. Стряпуха из меня, честно говоря, аховая, но овсянку я вполне способна сварить и яичницу могу пожарить. Вот с кофе у меня проблемы – он всегда убегает из турки. Но и в Ложкине, и в Филимонове на кухнях стоят замечательные машины для приготовления эспрессо, капучино и латте.