Донцова Дарья. Клеопатра с парашютом

   – Нет у меня никакой девушки, – весело заявил мотоциклист. – Я одинок и счастлив!
   – Тогда прогуляйтесь до мужского отдела, – предложила я, – попробуйте аромат под названием «Скорость», он создан специально для динамичных людей.
   – Не-а, – снова не согласился ночной волк. – Я ж не баба, не душусь!
   Но мне очень хотелось как можно скорее увести эпатажного клиента подальше от стенда, где с минуты на минуту должна начаться акция «Прическа в подарок». Поэтому, навесив на лицо самую сладкую улыбку, я достала из кармана купон и протянула байкеру со словами:
   – На четвертом этаже работает кафе. Предъявите метрдотелю эту бумажку, и вас бесплатно угостят кофе и разными вкусностями.
   – Очень мило, зая, но я не пью стимулирующие напитки, – покачал огромной головой байкер. – Лучше изучу косметику, люблю ее пробовать. Ты ведь не продавец? Бейджа нет.
   – Степанида Козлова, модель по макияжу и помощница господина Франсуа Арни, главного стилиста-визажиста фирмы «Бак», – представилась я.
   – Круто! – одобрил мотоциклист. – Слушай, можно мне шмотки на стул положить? Губную помаду я всегда на руке тестирую, а шлем с сумкой мешают.
   С трудом скрыв удивление, я забрала у мужика ношу.
   – Нет проблем, сейчас пристрою ваши вещи. Лучше им полежать вот тут, на столике, стул сейчас займут.
   – Хорошая ты, зая! Милая и красавица! – оценил меня байкер.
   – Очень люблю, когда меня хвалят, – улыбнулась я и услышала тихое потявкиванье.
   – Мы пришли! – раздался сзади голос Водовозовой.
   Я обернулась. Ленка усаживала в кресло полную блондинку в дорогом костюме.
   – Степа, познакомься, – застрекотала коллега, – это Софья Петровна, победительница очередной акции, простая читательница нашего журнала и обычная покупательница.
   – Очень, очень рада! – расшаркалась я.
   Простая читательница и обычная покупательница? Как же! Одежда у мадам от дорогого бренда, обувь ей под стать, сумка ценой в мою трехлетнюю зарплату, собачка-йорк в холеных, унизанных перстнями и браслетами руках, серьги-люстры до плеч. Ну да, у нас все простые покупательницы такие… Ясное дело, кто-то из сотрудников пиар-отдела решил пристроить на бесплатную стрижку к топ-стилисту свою родственницу или подругу. Чем богаче человек, тем больше он радуется халяве.
   – Устраивайтесь, расслабляйтесь, сейчас Кирилл вами займется, – промурлыкала Лена. – Ваша собаченька не хочет попить?
   Софья Петровна потрясла йорка.
   – Ты как, маленький? Нет, он всем доволен.
   – Где Кошечкин? – еле слышно поинтересовалась Лена, подойдя ко мне. – Я его ни разу не видела, но говорят, парень – гений. А кто там роется в помаде? Похож на серийного убийцу.
   – Нет, байкер милый, – тоже очень тихо ответила я. – Кирилл пошел…
   – Вы телевидение? – заорали издалека. – Камера откуда? Какая передача, «Все о животных»? С ума сошли? Я вам что, черепашка? Или бобик вонючий? Где операторы с Первой кнопки? Кто вас позвал? Бутик «Бак»? Немыслимое, просто патологическое кретинство! Надо же было до такого додуматься – пригласить на мастер-класс великого Кошечкина и программу про зверей… Издевательство! На что намек? Кто тут свинья? Стилист или ваш победитель? Все дураки!
   Неожиданно байкер оглушительно чихнул, дреды на его голове взлетели в разные стороны. Софья Петровна взвизгнула, Лена попятилась, а мотоциклист загудел:
   – Простите, заи! Мыло здорово духовитое, нос пробило. Апчхи!
   Йорк-терьер навострил уши и залаял что есть мочи.
   – Всем заткнуться! – велел Кирилл, входя на стенд. – Так, камера слева… Нет, справа. Должна прибыть бригада с Первого канала, им надо оставить лучшее место. Я договорился о сюжете в программе «Время». Молчать! Не спорить! Воды мне! Кофе и пирожных! Без крема, миндальных! Кого стрижем?
   – Гав, ав-ав… – выводил йорк.
   Кошечкин подпрыгнул.
   – Что? Собаку? Да… вы… вы…
   Лена взяла Кирилла за плечо.
   – Знакомьтесь, это Софья Петровна. Она – ваша голова, очаровательный песик сопровождает нашу победительницу.
   – Ну, ладно, – смилостивился Кирилл, – можно начинать. Эй, телевидение! Работать молча, не сопеть, в лицо не светить, с вопросами не приставать.
   – Дышать можно? – совершенно серьезно поинтересовался оператор.
   – Только тихо, – не понял подначки Кирилл. – Где великий Кошечкин?
   Повисла тишина. Я не выдержала первой:
   – Простите, а кого мы ждем?
   – Боже! – закатил глаза Кирилл. Потом выдул изо рта огромный пузырь жвачки, громко лопнул его и продолжил: – В какой бутик ни придешь, там все тупые-тупые! Где вас таких берут? В каком Задрипанске? Не поняли? У вас сегодня работает великий Кошечкин! Не вижу Кирилла!
   – Вы – не он? – уточнила я.
   – Боже, конечно, нет! – разозлилось чудо в розовых штанах. – Я пресс-секретарь, пиар-агент и адвокат гениального Кошечкина. Я Павел Ива́нов. Ударение на «а». Не Ивано́в, ни в коем случае не так! Где наш лучший в мире Кирилл-ножницы?
   – Тут я, – пробасили от витрины с губной помадой, и на стенд вышел байкер.

Глава 5

   Ленка судорожно икнула, Софья Петровна втянула голову в плечи. А я со злорадством посмотрела на изрядно испуганную «простую покупательницу» и на всякий случай спросила мотоциклиста:
   – Вы и есть Кирилл Кошечкин?
   – Для тебя Кирюша, зая, – пробасил стилист. – Начнем, пожалуй! Павлуха, не суетись под ногами. Мадам, ваши пожелания?
   Софья Петровна сделала круговые движения руками.
   – Ну… как-то так…
   – Отлично, – одобрил Кирилл. – Зая, встань справа!
   Я покорно переместилась.
   Кошечкин взял ножницы, пощелкал ими, наклонился над клиенткой… и тут ожил йорк. С пронзительным рычанием он вырвался из рук хозяйки, бросился на парикмахера, вцепился ему в дреды и начал трепать одну старательно начесанную и оформленную в виде колбаски прядь.
   Павел быстро сел на корточки и закричал:
   – Помогите, пожар!
   – Уймись, зая, – поморщился Кирилл и стал выдирать у песика из пасти свои волосы. – У, какая ты злобина! Нехорошо так сердиться, печень лопнет.
   Йорк неожиданно заткнулся.
   – Хороший зая! – похвалил его Кошечкин. – Ну, начнем снова. Зая, встань слева!
   Я послушно передвинулась, куда он просит.
   – Не ты зая, – улыбнулся гигант.
   – Вы имеете в виду Павла? – стараясь сохранять серьезный вид, поинтересовалась я.
   – Правильно, зая, – кивнул мастер. – Павлуха, хорош сидеть! Что главное в стрижке?
   – Волосы клиента? – предположила пришедшая в себя Водовозова.
   – Нет, зая, – возразил Кирилл, – нам нужен счастливый блеск в глазах. Глянет человек в зеркало и… ах! Вот тогда моя душа поет и пляшет, тогда я понимаю, что не напрасно живу, приношу радость. Короче, беру пенек и делаю из него сверкающую огнями новогоднюю елку!
   – Ой, гирлянды не надо! – не поняла гения стрижки Софья Петровна. – И елка не к месту, на дворе лето.
   У Лены запищал мобильный. Водовозова глянула на экран, поджала губы и шепнула мне на ухо:
   – Справишься тут одна? На кастинге скандал, две модели дерутся. Катя Егорова растерялась, не знает, как их растащить.
   – Беги, облей вешалок холодной водой, – еле слышно ответила я, наблюдая, как вокруг стенда собираются посетители бутика. – Не в первый раз, не переживай.
   Водовозова убежала, а я стала смотреть на Кошечкина, который, надо признать, очень виртуозно орудовал ножницами. Минут через пять мне стало понятно: Кирилл старательно обучает Павла. Именно ему, а не публике стилист рассказывал про волосы Софьи Петровны, форму ее головы и объяснял, как можно скрыть недостатки внешности дамы.
   – Черепушка в данном конкретном случае плоская, как у змеи, – бубнил стилист, – так что нам, зая, нужен объемчик на затылке. Ясно?
   – Ага, – без особого интереса кивнул Павел.
   – Лоб узкий, маленький, хорошо его челкой прикрыть. Да пустить ее чуть кривовато, – гудел Кошечкин. – Понятно, зая?
   – М-м-м… – отозвался пиар-агент.
   Кошечкин покосился на него.
   – Зая, не отвлекайся! Запоминай азы!
   Павел снова выдул пузырь из жвачки, лопнул его и с самым несчастным видом спросил:
   – Зачем?
   Кирилл взъерошил волосы Софьи Петровны.
   – Не упирайся, зая. Я из тебя человека сделаю. Подай-ка пенку для волюма…
   Помощник лопнул очередной резиновый бабл и протянул стилисту ярко-красный баллончик.
   – Зая, – с легкой укоризной произнес Кошечкин, – ты перепутал. Спрей не нужен.
   – Какая разница? – энергично двигая челюстями, огрызнулся Павел.
   – Принципиальная, – терпеливо произнес стилист. – Ну-ка, пшикни тем, что мне подсовываешь.
   Павел послушно нажал на распылитель, из баллончика с тихим шипением вырвалась, на мой взгляд, бесцветная струя воздуха. Йорк, безостановочно тихонько тявкавший на столике у зеркала, чихнул, икнул, свалился на бок и замер.
   Я хихикнула. Вот здорово! Спрей Кошечкина – ближайший родственник волшебного геля для укладки, которым пользуется Франсуа? Впрочем, похоже, у Кирилла более мощное средство. Оно лишило голоса собачку, а от аэрозоля Арни из квартиры в Париже всего-то удрали мыши.
   – Пенка имеет вид мусса, – застрекотал Кирилл, взяв темно-синий куб с пульверизатором. – Наклонись, покажу, как ее правильно наносить.
   Павел закатил глаза, но побоялся ослушаться. Иванов вплотную подошел к креслу, наклонился к макушке Софьи Петровны, выдул огромный пузырь, хотел лопнуть его, но потерпел неудачу – жвачка прилипла к волосам клиентки.
   – Ой, вот гадость! – воскликнул парень и отшатнулся.
   – Зая! – подпрыгнул здоровяк-стилист. – Ну ты даешь!
   Поскольку «простая покупательница» сидела лицом к публике, произошедший конфуз был виден только нам троим.
   – Нельзя так делать, – тоном бабушки, укоряющей любимого внука-шалуна, произнес Кошечкин. – Ну ничего, бывали у нас и худшие форс-мажоры. Сейчас соображу, как лучше поступить. Стой спокойно, зая. Ничего не трогай.
   Вместо того, чтобы подчиниться Кириллу, Павел схватил фен, в секунду включил его и направил на макушку Софьи Петровны струю горячего воздуха. А затем заворчал:
   – Вечно ты мною недоволен. Сейчас его сдую.
   Кошечкин быстро вырвал у нерадивого ученика гудящий фен. Поздно! От тепла жвачка растеклась еще больше и окончательно «приварилась» к волосам ничего не подозревающей любительницы бесплатных стрижек. Но это еще не все. Поток раскаленного воздуха изменил направление, попал на онемевшего йорка и в секунду смахнул его на пол.
   – Павлуша, жвачку убирают с помощью холода, – пояснил Кирилл, – если липучка попала на свитер, его нельзя стирать в воде даже комнатной температуры. Необходимо положить в морозильник. Когда жвачка замерзнет, ее можно легко сковырнуть.
   – Тетка не пуловер, – резонно заметил Павел и повернулся ко мне. – Тут есть холодильник для туш?
   – Н-нет, – оторопела я. – А зачем он нам?
   – В супермаркетах в таких туши хранят, – ответил Иванов.
   – Здесь бутик фирмы «Бак», – напомнила я, – мы торгуем косметикой и парфюмерией.
   – Неужели вы не открыли гастроном? – презрительно спросил пиар-агент. – Во всех приличных точках они давно есть! Жаль. А то можно было бы бабень отнести на ледник.
   – Сейчас, сейчас… изменю концепцию стрижки… – мерно гудел Кирилл.
   Меня поразила незлобивость Кошечкина. Любой другой мужик, увидев, что натворил наглый парень, схватил бы горячие щипцы и прищемил ими нос пресс-секретаря. Но мастер даже грубого слова не сказал. Может, он буддист? Вогнал себя в состояние нирваны и не хочет портить карму ругательствами?
   С пола донеслось тихое тявканье. Я нагнулась, подняла растрепанного йорка, посадила его на столик и погладила. Песик резко повернул голову, я ойкнула.
   – Что случилось, зая? – тут же спросил Кирилл.
   – Он меня укусил, – пробормотала я. – Вот, смотрите, маленькая, но глубокая ранка!
   Павел взмахнул руками, пошатнулся и осел на пол.
   – Ему дурно? – испугалась я.
   – Он крови боится, – пояснил Кирюша. – Вытри руку салфеткой, тогда зая встанет.
   Иванов закатил глаза и простонал:
   – Мне плохо…
   – Очень красиво жаловаться на свое самочувствие при взгляде на мой травмированный палец, – не выдержала я. – Можете вернуться к нам из обморока, кровь не выступила.
   Павел медленно встал, йорк зарычал.
   – У, какой ты злой, зая, – улыбнулся Кирюша и потянулся за другими ножницами.
   Пес изловчился, подпрыгнул и снова вцепился в дреды Кошечкина, дергая их в разные стороны. Зрители рассмеялись.
   – Вас не затруднит дать ему попить? – попросила Софья Петровна, – Малыш всегда нервничает, когда испытывает жажду. Бутылочку я поставила справа у зеркала, а рядом мисочка.
   – Спасибо, не надо воды, – отрезал Павел.
   – Зая, дама беспокоится о своем зае, – пояснил Кирюша, азартно орудуя филировочными лезвиями.
   Я потрясла головой. Итак, у нас в наличии два заи, причем один противнее другого. Но я нахожусь на работе, поэтому не имею ни малейшего права демонстрировать свои истинные чувства в отношении пресс-секретаря и бобика. Как одна из организаторов акции «Прическа в подарок», я обязана цвести улыбкой и источать, так сказать, миазмы позитива.
   Схватив пластиковую бутылочку со столика, я открутила пробку, обнаружила миску около контейнера с заколками, налила в нее воды и сказала псу:
   – Прошу, мистер, выпить подано.
   Йорк недобро глянул на меня и принялся нюхать содержимое плошки. Я машинально протянула руку, но тут же отдернула ее и решила не обращать внимания на собачку. Конкурс выиграл не пес, а его хозяйка, значит, главное действующее лицо не капризная шавка, а Софья Петровна. Кстати, несмотря на то, что «простая покупательница» явно попала в кресло Кошечкина по блату, вела она себя очень прилично: не капризничала, не вредничала, ничего не требовала, то есть оказалась воспитанной, интеллигентной дамой.
   – Готово! – объявил Кирюша.
   Я вынырнула из своих мыслей, посмотрела на голову клиентки и захлопала в ладоши. Кошечкин действительно гений. Он аккуратно выстриг жвачку, причем ему пришлось убрать волосы на макушке дамы почти под ноль, но, несмотря на экстремальные обстоятельства, он ухитрился сделать очаровательную стрижку.
   – Супер! – крикнули из толпы.
   – Женщина моложе на десять лет стала! – воскликнула продавщица из соседнего отдела. – Здорово!
   – Можно мне посмотреть? – занервничала Софья Петровна.
   Кошечкин повернул ее лицом к занавешенному зеркалу.
   – Готовы? Раз… два…
   Дама протянула руку, схватила бутылку с минералкой, из которой я наливала воду йорку, сделала из горлышка пару глотков и зажмурилась.
   – Три! – объявил Кирилл и сдернул ткань.
   – Красота! – воскликнула подбежавшая в эту секунду Водовозова. – Супериссимо! Браво!
   Я расслабилась. Слава богу, акция прошла удачно. Сегодня нам повезло и с клиенткой, и со стилистом, никто из них не закатил скандала. Противный Павел не в счет.
   – Дорогие наши покупатели! – ликующим тоном завела Лена. – Любой из вас может очутиться в кресле, вернее – в руках лучших мастеров мира. И абсолютно бесплатно! Вам надо лишь купить продукцию фирмы «Бак» на сумму, превышающую три тысячи рублей, получить в подарок наш лучший в мире журнал, ответить на вопросы конкурса и стать его победителем. Те, кто сегодня принимал участие в акции, получат журнал бесплатно. Понимаете? Они раздаются в голубой зоне торгового зала. Прошу вас, дамы и господа! Там же вам вручат пробники нашего летнего аромата. Все в подарок!
   Публика в едином порыве бросилась в указанном направлении. Люди очень любят получать в магазине нечто просто так, пусть это будет даже обычный пакет с логотипом фирмы, поэтому сейчас все кинулись со всех ног в голубую зону, опасаясь, что на всех презентов не хватит. Около невысокого подиума, где сидела Софья Петровна, в мгновение ока стало пусто.
   – Ну, вы довольны? – прожурчала Ленка, тронув клиентку за плечи.
   Дама повернулась, на ее лице сияла счастливая улыбка. Но через долю секунды улыбка испарилась, Софья Петровна придушенно прошептала:
   – Что с ним?
   Я проследила за взглядом женщины и ойкнула. Йорк стоял на краю стола, вся его шерсть торчала дыбом. Изо пасти вылетали клубы фиолетового дыма, из ушей валил разноцветный пар.
   – Ой, – залепетала хозяйка, – что это?
   Песик захлопнул рот и поднял хвост. Теперь из его задницы поползли темно-синие клубы.
   Кирюша схватил йорка и встряхнул его.
   – Зая, говори, что сожрал?
   Тот икнул – в воздухе повисла туча, похожая очертаниями на лягушку.
   Мы с Ленкой приросли ногами к полу. И у меня, и у Водовозовой пропал дар речи.
   – Наберите ноль один, – еле-еле выговорила Софья Петровна. – Спасите моего малыша!
   – Ой, нет, не надо пожарных! – ожила Ленка. – Ирина Марковна взбесится, они тут все попортят!
   – Но мой мальчик умирает! – причитала дама.
   Йорк чихнул, икнул, пукнул и с рычанием вцепился в дреды Кирилла.
   – Не, он вполне живой, – успокоил клиентку Кошечкин, пытаясь отодрать пса от волос. – Вау! Какой-то он у вас… не дружественный. Кусается. Прямо до крови. У, ты злой, зая!
   Павел снова сполз на пол. Но он выбрал неподходящий момент. На Иванова, демонстративно теряющего сознание при виде крохотной капельки крови, никто не обратил внимания, потому что Лена вдруг завизжала.
   – Смотрите!
   Я взглянула туда, куда указывал пальчик Водовозовой, и вновь онемела. Софья Петровна сидела в кресле, широко открыв рот, и теперь из него валили темно-фиолетовые клубы пара.

Глава 6

   – Главное, не нервничать! – замахал руками Кирилл. – Молчите, если не хотите напугать покупателей. Тсс! Орать не надо, все о’кей!
   Кошечкин мог бы и не предупреждать о молчании – мы с Водовозовой онемели, а Софья Петровна превратилась в заледеневшую статую.
   – У них одинаковые симптомы, значит, болезнь общая, – сделал вывод стилист. – Началось это внезапно… Эй, что вы оба слопали? Говорите, заи! Чем раньше признаетесь, тем лучше!
   Йорк кашлянул, его хозяйка издала квакающий звук.
   Я победила немоту.
   – Они пили воду, бутылку принесла из дома Софья Петровна.
   – Эту? – хмыкнул Кошечкин, показывая на пластиковую емкость.
   – Да, – подтвердила я.
   Кирилл наклонился, пес кинулся ему на голову и вновь принялся грызть дреды.
   – Всем расслабиться! – приказал стилист, отдирая вредину от своих волос и усаживая йорка на высокий стул позади себя. – Осторожно, зая, не сломай зубы… В общем, так. Это не минералка. Вон их питье стоит, слева от зеркала. А справа я колорспрей поставил, его мой друг варит. Ничего, там все полезное, вреда не нанесет. Вы перепутали, потому что тара одинаковая, я краскодым в пустую бутылку из-под воды налил. Ща у них все пройдет.
   – Краскодым? – переспросила Ленка.
   Кошечкин встал спиной к столику и быстро ввел нас в курс дела. У него есть приятель, который изобретает всякие интересные штучки. Кирюша иногда для рекламы устраивает шоу – нанимает людей, стрижет их под музыку, потом приглашает желающих из зала и за пару минут делает их прекрасными. Кошечкина любят приглашать на корпоративы, где он обычно составляет компанию барменам, которые, смешивая коктейли, лихо жонглируют бокалами, бутылками и выпускают огонь изо рта. Чтобы представление получилось более зрелищным, Кирилл опрыскивает полуголых моделей особым, сваренным его другом зельем. При соприкосновении с потной кожей и вообще с любой влажной поверхностью оно начинает дымиться радугой.
   – А в желудке мокро, – вещал стилист, – они выпили и затуманились. Эффект скоро закончится, он недолгий.
   Мы с Водовозовой схватились за руки. Павел, поняв, что на него не обращают внимания, встал и с обиженным видом маячил в стороне. Софья Петровна чихнула. Кошечкин не обманул – дама более не напоминала дымовую шашку, которые служащие внутренних войск применяют для разгона толпы.
   Я выдохнула и зашептала Ленке на ухо:
   – Быстро собери тетке подарок, да положи в пакет товару побольше. Потом сообразим, как это по кассе провести. Она вообще от кого?
   – Жена Владимира Львовича, нашего коммерческого директора, – одними губами произнесла Водовозова.
   – Святая Женевьева! – процитировала я любимое восклицание Арни. – Напихай ей кремов от морщин, маски разные. Не стой, действуй! Надо задобрить Софью, иначе можем таких пирожных от главного получить…
   Ленка кинулась в отдел косметики для лица.
   – А-а-а! – вдруг взвизгнула Софья Петровна. – Что такое? Где мой малыш!
   Я моментально вспотела, повернулась к Кирюше и подпрыгнула. На плече стилиста сидела… белая крыса. Вот тут меня охватил первобытный ужас. Если выпитая жидкость за короткое время превратила вредного йорка в грызуна, то что будет через пару минут с его хозяйкой? В кого перевоплотится она? В жабу? Хотя, нет, она милая, наверное, примет образ очаровательного кролика. Но как отреагирует вечно мрачный, желчный Владимир Львович, когда я принесу ему прелестного длинноухого пушистика и скажу, что это – Софья Петровна!
   – Не пугайтесь, дамы, – улыбнулся Кошечкин. – А ты, Ромео, какого черта вылез? Понимаете, я не хочу моего заю одного дома оставлять, всегда с собой его ношу. Ромео тихий, обычно в волосах прячется. Сегодня его зая Софьи Петровны разбудил. Сейчас наведем порядок!
   Быстрым движением Кирилл запихнул крыску в копну своих дредов. Затем пошарил рукой за спиной, стащил с табуретки отчаянно рычащего йорка и протянул его хозяйке со словами:
   – У, ты какой злой!
   Супруга финансового директора вцепилась в собачку. По счастью, именно в этот момент на стенд влетела Ленка, за которой неслась продавщица, толкавшая здоровенную тележку, до отказа набитую коробками, банками и тубами.
   – Подарки! – заголосила Водовозова. – Плиз! Они ваши!
   Из глаз Софьи Петровны испарился испуг, она всплеснула руками и спросила:
   – Пакетики дадите?
   – Наши фирменные вип-сумки для вас! – заверила Ленка.
   Я расслабилась. Все, слава богу. Йорк не превратился в мышь и перестал пукать цветным туманом. Софья Петровна тоже больше не напоминает дымовушку, которыми поп-звезды пользуются во время концертов. И стилист оказался нормальным человеком. Сначала меня немного смутило то, что Кирилл выглядит настоящим мужиком, не щеголяет в крохотной маечке на эпилированной груди, не звенит кольцами в носу, одет, как байкер, не растопыривает пальцы и не звездит. Но сейчас я успокоилась. Носить при себе крысу в дредах – вот это по-нашему, по-фэшнски. Кошечкин вовсе не белая ворона, в бьюти-мире он свой в доску.
   Лена увела счастливую Софью Петровну, Кирилл складывал инструменты. Павлу надоело быть в тени, и он тихо заныл:
   – Пора перекусить…
   – Степашка! – грянул над ухом до боли знакомый голос.
   Я обернулась – у витрины с тональными кремами стояла Белка. Я постаралась не разрыдаться. Ну и денек! Смерть Зины, чехарда с акцией «Прическа в подарок» и до кучи визит бабули.
   – Я ездила по делам, – защебетала Изабелла Константиновна, нарядившаяся в пронзительно розовый комбинезон, зеленые балетки и, естественно, имеющая при себе сумку-собачку. На сей раз голубого цвета. – Как у тебя? Все в порядке?
   – Вероятно, я завтра перееду в «Кошмар», – вздохнула я, – хозяин велел освободить квартиру.
   – Ой, как здорово! – обрадовалась Белка.
   – Ага, – уныло кивнула я, – лучше может быть только бесплатный гамбургер. Мне придется вставать ни свет ни заря, чтобы успеть на работу.
   – Найдется новая квартира, а пока вместе поживем, я по тебе соскучилась, – оптимистично заявила бабуля. – Что это там народ толпится?
   – Раздают бесплатный журнал и пробники, – ответила я.
   – О, я тоже хочу! – обрадовалась Белка.
   – Не лезь туда, – попыталась я остановить ее. – Сейчас принесу тебе все из офиса.
   – Вот еще! Сама возьму что хочу, – отбрила Белка и умчалась.
   У бабули, несмотря на возраст, присутствуют все комплексы тринадцатилетнего подростка. Тинейджер готов свернуть шею, но никогда не примет от родителей помощь, потому что считает себя взрослым и умным. Обычно годам к двадцати от тараканов в голове ничего не остается. Я избавилась от желания самой справляться со всем подряд и теперь, прежде чем браться за мытье пола, сначала оглянусь по сторонам – вдруг рядом со мной находится умный человек, который захочет показать мне, глупой, как правильно драить паркет. Я с удовольствием уступлю ему швабру и порадуюсь, что не сама этим занимаюсь. А Белка до сих пор считает любую помощь вторжением в ее личную жизнь. Ну и кто из нас внучка, а кто бабушка?
   – Держи, – неожиданно сказал Кирилл, протягивая мне бумажку. – Улица Плоткина, дом семь, этаж четвертый. У меня там свободная квартира. Небольшая правда, но ты поместишься. Живи на здоровье. Мебель есть, кухня с ванной тоже.
   Я не поверила своему счастью.
   – Ты предлагаешь мне жилье? Сколько оно стоит?
   – Извини, – смутился Кирюша, – я случайно услышал твою беседу с бабушкой. Она у тебя супер! Мне нравится ее стиль. Вот только волосы… Но прическу легко исправить. Квартира пустая, о цене не беспокойся, я ее никогда не сдавал, нет нужды.
   – Спасибо! – обрадовалась я. – Завтра же переберусь. Часиков… э… в девять вечера. Мне кто-нибудь дверь откроет?
   – Я, – пообещал чудо-парикмахер.
   – Добыла журнальчик! – сияя от радости, подлетела к нам бабуля. – А еще мне достался шампунь «Молодость волос».