Страница:
Но если она скажет о нем слишком много, это будет отвратительно.
Элли поняла, что не хочет, чтобы этот человек был пойман. Ей было невыносимо думать о том, что такой благородный разбойник будет висеть на виселице.
– Если говорить честно, милорд, ничего серьезного не произошло. Уже через несколько секунд я поняла, что он для меня не опасен.
– Этот человек – преступник, – сурово сказал граф.
– Да, конечно. Но он не сделал мне ничего плохого и ничего не украл. – Элли немного поколебалась, но договорила: – Я боюсь, что бедный Шелби гордится своим мужеством и способностями. Он действительно чудесный человек и опытный охранник. Он был готов умереть за меня. Но этот разбойник носит с собой длинную плеть, с помощью которой сумел обезоружить Шелби. Я думаю, что Шелби стыдится этого, и этот стыд по силе не меньше, чем его остальные чувства.
В этот момент в кухню вошла графиня.
– Я вызвала полицию. Инспектор Тёрнер едет сюда. К сожалению, он честно сказал мне, что сейчас мало что может сделать. Этот бандит и его люди, разумеется, уже давно покинули место нападения. Но, Элли, инспектор очень хочет узнать от тебя все, что можно, о внешности и манерах этого человека. Поэтому, пожалуйста, расскажи мне сейчас, что произошло.
Девушка посмотрела на графа. Он ответил ей легкой улыбкой:
– Боюсь, моя дорогая, что тебе придется очень много раз рассказывать о своем приключении.
– По-твоему, это только приключение? – возмутилась Камилла.
– Но ведь похоже, что она совершенно не пострадала, – возразил Брайан.
– Элли! Элли! – закричали два детских голоса. Сыновья графа, шестилетний Брент и пятилетний Уильям, вбежали в кухню, промчались вокруг матери и бросились на шею молодой гостье.
– Мальчики! – прикрикнула на них Камилла.
– Они просто чудесные! – защитила детей Элли и обняла их. Она была в восторге от их веселых улыбок. Мальчики ни о чем не беспокоились и не просили ее повторять одно и то же. Они просто были счастливы видеть ее, а она обожала их. Старший, Брент, будущий граф, все время проказничал, а Уильям с восторгом следовал за ним и был достойным товарищем своего брата во всех проделках. В таком раннем возрасте – пять лет – маленький Уильям уже заявил, что, когда вырастет, уедет в Америку и там сам станет богатым.
– Брайан! – взмолилась Камилла. – Пожалуйста, скажи нашим молодым джентльменам, что сейчас они не должны висеть на Элли.
– Они чудесные дети, – настаивала на своем девушка. Она хотела, чтобы мальчики были рядом с ней: они отвлекут тех, кто станет ее расспрашивать.
– Мальчики, Элли поиграет с вами после того, как вы искупаетесь и переоденетесь к вечеру, – сказал Брайан, засунул одного сына себе под правую руку, второго под левую и поднял обоих в воздух.
Маленькие братья весело визжали, когда отец нес их таким образом в коридор.
– Наверх, в игровую комнату, мои милые! – скомандовал он. – И сегодня не разбирайте на части новый телефон, ясно?
– Не будем разбирать, папа! – пообещал Уильям, продолжавший смеяться.
– Случай с Элли – вовсе не пустяк, – тихо произнесла Камилла. – А если бы в карете сидели дети? И если бы… они попытались убежать? Или стали отбиваться? – взволнованно спросила она.
– Дети не были в карете. В ней была Элли. И очевидно, что она прекрасно справилась с этой ситуацией, – объяснил Брайан, отпуская мальчиков и поворачивая назад – к жене. – Дорогая, теперь мы прикажем, чтобы нашу карету все время сопровождали двое слуг на конях. От этого тебе будет легче?
Камилла кивнула в ответ:
– Будет – пока этого негодяя не остановят, – и обратилась к Элли: – Люси приготовила тебе ванну и достала одежду для сегодняшнего званого вечера. Я так желала, чтобы твои тети согласились прийти, однако… я не могу заставить этих милых женщин сделать то, чего они не хотят. Меня беспокоит, что нападение произошло в такой день, когда к нам вот-вот должны приехать гости. – Она улыбнулась мужу. – Но я думаю, гости были бы разочарованы, если бы, приехав сюда, не смогли обнаружить здесь ничего волнующего.
– Элли должна немного отдохнуть, – сказал Брайан. – Я проедусь верхом, а ты, Камилла, должна первая поговорить с инспектором, когда он придет. К тому времени Элли, может быть, вспомнит еще что-нибудь о том, что случилось.
– Что, в конце концов, будет происходить сегодня вечером? – спросила Элли, довольная тем, что праздник, кажется, отодвигает ее приключение на второй план. – Приглашение, которым меня вызвали сюда, было таким загадочным.
– Будет очень волнующее событие, – заверила ее Камилла, – а поэтому, может быть, мы сделаем, как советует Брайан, – начнем готовиться к приему, пока ждем полицейского.
– Да, принять ванну будет чудесно, – согласилась девушка. Она не добавила, что еще ей очень бы хотелось провести несколько минут одной. Глаза графа как будто смотрели ей в душу, и Элли очень боялась, что выдаст свою тайну. А тайна была в том, что она не чувствовала себя как человек, переживший приключение. Она была потрясена тем, как она чувствовала себя, разговаривая с этим человеком. С разбойником!
Неужели ее жизнь такая уединенная и скучная, что ее так взволновала такая встреча?
К сожалению, да.
– Элли, идем! Брайан, может быть, дать ей еще один глоток бренди, чтобы успокоить нервы?
– По-моему, ее нервы уже вполне успокоились! Но я с огромной охотой предложу ей еще немного бренди, – ответил граф.
Он отвернулся и покачал головой, удивляясь тому, что в его время существуют еще конные разбойники, которые грабят на дорогах и пугают сельских жителей. А Теодор уже наливал новую порцию бренди для Элли.
Элли пробормотала «спасибо» и поспешила прочь вслед за Камиллой, опустив глаза, чтобы граф не увидел в них слишком много.
– Я поеду искать разбойника. Я читал, что у него есть три спутника, тоже на конях. Элли, это правда?
Девушка кивнула. В любом случае граф сможет узнать это и от Шелби, подумала она. Старый слуга, разумеется, поедет в погоню вместе с графом.
– Да, их всего четверо, – подтвердила она.
– И больше ты ничего не можешь мне сказать? – настаивал граф.
Элли пожала плечами:
– На них были плащи, шляпы и маски. Боюсь, я могу сказать очень мало такого, что способно вам помочь.
– Можешь сказать или хочешь сказать? – очень тихо спросил граф.
– Брайан! Они преступники, – напомнила Камилла.
– Да, – твердо сказал граф, пристально глядя на Элли.
– Мне жаль, милорд, но я даже не заметила, какой у них рост и какого цвета волосы. Извините меня.
– Когда этот малый захватил тебя в плен… что произошло? – спросил Брайан.
– Я разозлилась. Мы ходили кругами и разговаривали до тех пор, пока я наконец не назвала ему свое имя.
– А что было потом?
– Он отвел меня обратно к Шелби, и мы сразу же поехали сюда.
Граф кивнул и пошел к двери. А Камилла взяла Элли за руку и сказала:
– Идем! Вода в ванне может остыть.
– Флоренс здесь! – весело сказал Патрик, когда он и Марк вошли в бар «О’Фленнери» и вдохнули его пропитанный табачным дымом воздух.
Флоренс Картер, буфетчица «О’Фленнери», хлопотала у кранов, наливая пиво. Ей было около тридцати пяти лет. Когда в ее жизни наступило тяжелое время, она нашла свое призвание в этом баре. Здесь у нее была тяжелая работа по много часов в день, но она не унизилась до того, чтобы стать проституткой, как обычно случалось с бедными и необразованными женщинами в Ист-Энде. Это была привлекательная женщина с рыжими волосами и яркими зелеными глазами. Она могла дать посетителям бешеный отпор, который вызывал у них смех, но заставлял вести себя прилично. Хозяин бара, Роберт О’Фленнери, рослый и широкоплечий ирландец, понимал, что Фло для него – настоящее сокровище. Она носилась по бару как молния и легко успокаивала студентов университета, которые постоянно приходили сюда после занятий. Флоренс умела шутить и поддразнивать. Но она также умела остановить ссору в самом начале, хотя была худощавой и казалась почти хрупкой. Сила ее яростного гнева и жилистого тела много раз оказывалась полной неожиданностью для мужчин.
– Что будете пить, молодые люди? По пинте каждый? – крикнула она вошедшим.
– Привет, Фло! – ответил Марк. – Ты не видела…
– Соучастников вашего преступления? – пошутила она в ответ. – Они уже в кабинете. – Фло показала рукой в ту сторону, где сидели остальные двое друзей.
– Не слишком ли она близко к правде? – вполголоса спросил Патрик.
– Вовсе нет. Она просто шутит, – ответил Марк.
Бар был заполнен до отказа. Большинство посетителей собрались вокруг стойки. Марк и Патрик стали протискиваться через толпу. Здесь были рабочие, только что закончившие работу в городе, студенты – некоторые из них были нагружены книгами, солдаты и несколько молодых людей из высшего общества, которые однажды примут титулы своих отцов. Наконец друзья нашли Джефа и Томаса.
– Есть проблемы? – спросил Джеф.
– Ни одной, – ответил Марк и указал рукой на Фло, которая уже шла к ним, балансируя подносом с пинтовыми кружками пива.
По пути буфетчица обслужила нескольких клиентов, легко увернувшись от ладоней, пытавшихся шлепнуть ее по мягкому месту. Наконец она подошла к их кабинету. Когда она ставила на стол их кружки, Марк сказал:
– Ты уже знаешь про разбойника? Мы проезжали мимо одного парня, который слышал о нем. Похоже, разбойник снова взялся за свое и имел дерзость остановить карету графа Карлайла. К счастью, он позволил девчонке, которая сидела внутри, ехать дальше, не сделал ей ничего плохого и не ограбил.
– А я слышал, что он не всегда бывает таким милосердным, – добавил Патрик, наклоняясь ближе к ним.
– Газеты преуменьшают его подвиги потому, что народ и так уже готов взбунтоваться, – шепнул Джеф.
– Газетчики могут преуменьшать их сколько угодно, – зашептала Фло в ответ, – но я слышала, что он убил одного или двух человек, привязал к их ногам кирпичи и утопил трупы в каком-то озере или реке.
– Я тоже слышал про это, – подтвердил Марк. – Если люди, сидящие в каретах, не злят его, он грабит их и отпускает. Но если они противятся, отбиваются… Это, должно быть, правда. Ты слышала про это, мы тоже слышали. С теми, кто отбивается, он ведет себя как дикарь. Фло, будь осторожна.
– Вы же знаете: О’Фленнери наваливает на меня много работы, но у меня здесь есть своя комната над баром. Мне не нужно ездить по дорогам. – Фло вздрогнула при мысли о такой поездке.
– Тебе пора допить пиво и отправляться домой. Разве ты сегодня не должен идти на званый вечер? – напомнил Патрик своему другу.
– Должен, – подтвердил Марк. – Но когда Фло здесь, у меня нет желания никуда уходить.
– Вы льстец, сэр Марк Ферроу. Став графом, вы всегда будете поступать так, как пожелаете. А сейчас вам полезно немного поучиться смирению. Так что сходите на этот званый вечер в замке графа Карлайла. Хорошо?
Марк улыбнулся буфетчице и положил ей на ладонь крупную монету.
– Мне положено там быть. Но, Фло, будь осторожна: разбойник разгуливает по дорогам. Когда идешь или едешь куда-нибудь, следи за своей безопасностью. И предупреди парней, которые работают у вас за стойкой.
– Вы добрый человек, – сказала Фло, сжимая в кулаке монету. – Однажды вы станете отличным графом. – И добавила уже другим тоном: – Да, я предупрежу их всех.
Когда она повернулась, чтобы уйти, в бар вбежал какой-то мужчина и громко завопил:
– Убийство! Еще один убитый!
– Кто? – крикнул один из стоявших у стойки.
– Жиль Брендон. Про это говорят на улицах. Полицейские только что нашли тело. Горло перерезано так же, как у предыдущих жертв.
В баре поднялся шум, каждый старался перекричать остальных.
Наконец голос того, кто принес это известие, заглушил все другие:
– Он сжимал в руке свою последнюю статью. Она была направлена против монархии.
– Статья и после его смерти попадет в газеты, – предсказал кто-то.
– Еще бы! Слова, обрызганные кровью! – поддержал еще один мужчина.
– Чума побери королеву Викторию! – раздался чей-то хриплый крик.
Марк стал подниматься со своего места, но Патрик положил ладонь ему на руку и спокойно сказал:
– Позволь это мне. Я чистокровный простолюдин, ты это помнишь?
Молодой аристократ подавил свой гнев, опустил голову и кивнул.
Патрик встал и заявил:
– Боже, благослови королеву Викторию! Она найдет того, кто виновен в этом мерзком деле.
Все замолчали. Потом кто-то в толпе у стойки произнес:
– Она в этом не соучастница. Храни ее, Боже!
А потом все закричали «Боже, храни королеву!» и ворчанье превратилось в шепот.
Тогда Марк встал из-за стола и посмотрел на своих друзей:
– Джентльмены, похоже, я опоздаю сегодня на торжественный вечер. Мне нужно идти, – и поспешно направился к двери.
А в баре начался оживленный разговор: одни посетители ворчали по поводу убийств, а другие защищали королеву.
Элли была благодарна тем, кто приготовил ей ванну, и провела в воде довольно много времени, наслаждаясь теплой водой и своим уединением. Наконец она вышла из ванны, закуталась в мягкое льняное полотенце, которое оставила для нее Люси, и вернулась в спальню. На туалетном столике с одной стороны стояла большая фигура египетской богини Изиды, с другой – погребальный сосуд, в который египтяне клали в гробницу внутренности умерших. Между этими древностями лежал набор серебряных гребней и щеток. Комнату украшали рельефы и статуи, а на стенах висели папирусы в красивых рамах. Это была комната Элли. Девушка жила в ней, когда приезжала в замок, с тех пор как помнила себя. Как и все остальные комнаты, эта спальня была украшена древними и современными произведениями египетского искусства. Родители графа были исследователями Египта. Это они способствовали зарождению у графа интереса к египетскому искусству, а потом этот интерес нашел горячую поддержку у Камиллы. Граф знал, что увлеченные древностями иностранцы могут легко вывезти из этой бедной страны все ее сокровища, и твердо стоял за то, чтобы самые ценные памятники старины были оставлены на своей родине. Кое-что из менее ценных древних вещей он охотно приобретал для своего удовольствия, но всегда щедро платил за них. Однажды он сказал Элли, что каждый раз, приобретая древнее произведение искусства, он думал и о сегодняшнем дне – заказывал художникам и ремесленникам новые вещи для своей коллекции. Элли вспомнила, как однажды жила в замке вместе с дочерью лорда Витбурга, которая теперь была княгиней где-то в Восточной Европе. Бедная Люсинда ужасно боялась египетских гробов, и сначала Элли дразнила ее этим. Как-то раз она даже спряталась в одном из них и выпрыгнула из него, но сама пришла в ужас, когда увидела, как сильно испугалась Люсинда. Понадобилось много часов, чтобы успокоить дочку лорда, и Элли боялась, что ее перестанут приглашать, когда узнают об этой проказе. Но Люсинда была доброй и не донесла на нее. Этот случай заставил Элли понять, что, возможно, не совсем нормальная из них двоих – именно она. Но Элли выросла среди древних гробов и других подобных древностей и не видела в них ничего особенного. Она даже знала, что в Египте мумий так много, что иногда ими разжигают огонь, а в массивных каменных саркофагах многие египтяне выращивают рассаду. И все-таки Элли чувствовала, что любовь ко всему египетскому стала для нее привычкой.
Вдруг ей стало грустно, словно она что-то потеряла. Ей было жаль своей нынешней жизни, как будто скоро что-то должно было навсегда измениться – но что, она не знала.
Элли быстро надела шелковую сорочку, панталоны и чулки. Она была только наполовину одета, когда в дверь постучали. Это пришла Молли, одна из горничных, которые служили в верхних комнатах, чтобы помочь Элли закончить вечерний туалет.
– Вы уже видели свое платье? – спросила Молли. Ее голубые глаза ярко блестели.
Эти слова привлекли внимание Элли к платью, лежавшему на широкой кровати. Платье было великолепное. Желтого благородного, почти золотого оттенка. Вытачки и складки на платье делали более округлыми очертания ее юного тела. Украшавшая платье вышивка была удивительно изящной.
– Это сделали тети? – тихо спросила Элли.
Молли кивнула.
Элли дотронулась рукой до ткани, покачала головой и печально произнесла:
– И все-таки они не придут сегодня на вечер.
– Вы ведь не можете изменить их, – сказала Молли.
– Я их очень просила, – продолжала Элли. – Знаешь что? Если здесь снова будет такой праздник, я скажу им так: «Если вы на него не пойдете, не пойду и я». Я слышала, как граф и его жена тоже спорили с ними и уговаривали прийти. Но эти милые старушки очень упрямы. И все-таки клянусь, что в следующий раз я переупрямлю их.
Молли вздохнула:
– Другого такого раза не будет.
Она осторожно взяла платье и через голову надела его на Элли.
Сначала девушка ничего не могла ответить: длинное изящное платье, падавшее на плечи, закрывало ей рот. Когда она наконец смогла говорить, то спросила:
– Молли, что случилось? Почему меня вызвали сюда на сегодняшний вечер?
Молли покраснела, потом пожала плечами и ответила:
– Это вам должны объяснить ваши опекуны.
– Молли…
– Поторопитесь, они будут здесь с минуты на минуту, – сказала горничная, поворачивая Элли, чтобы застегнуть платье. – Вы, конечно, знаете, что выкройку для платья нашла леди Мэгги, и она же вместе с вашими тетушками ходила покупать ткань. Конечно, ни у кого и в мыслях не было нанимать закройщика. У леди Мэгги прекрасный вкус в том, что касается одежды, и она заявила, что ваши тетушки – лучшие швеи в стране.
Элли улыбнулась, гордясь своими дорогими тетями из маленького дома в лесу. Она понимала, что они могли бы зарабатывать большие деньги в мире высокой моды. Но ее тети предпочли остаться такими, какие они есть, и жить простой счастливой жизнью.
– Сестра леди Кэт приобретает известность в индустрии мод, она устроила в Париже показ своих моделей. И даже она приходит к тетям, когда ей нужны швеи для ее самых интересных работ.
– Я это знаю.
– Молли! – Элли решила сделать еще одну попытку, надеясь застать горничную врасплох. – Что произойдет сегодня вечером? Заранее будут праздновать мой день рождения?
– Думаю, можно так сказать. А теперь сядьте и позвольте мне причесать вам волосы.
Элли села. Она была готова к новой попытке. Но теперь она пойдет к цели иным путем.
– Как много людей занято приготовлением ужина! Кухня просто переполнена ими, – заметила она.
– Когда лорд Стирлинг устраивает частный прием, любой человек, чтобы присутствовать на нем, откажется от всех предложений – и деловых встреч, и развлечений, – с гордостью ответила Молли. – Разумеется, тех, кто готовит ужин, много, и они повсюду. Теперь не двигайтесь. Гости уже начали съезжаться. Нужно, чтобы вы были готовы вовремя.
Раздался стук в дверь, и в спальню заглянула леди Камилла, уже одетая для вечера. На ней было облегающее темно-синее платье с очень маленьким турнюром, из-за которого казалось, что она не идет, а скользит по полу. Как всегда, графиня была удивительно красивой и царственно величавой. Камилла родилась и некоторое время жила в бедности. Для Элли ее судьба являлась доказательством того, что благородство человека заключено в сердце и душе, а не дается вместе с титулом. Камилла действительно была идеальной спутницей жизни для графа, потому что они оба отличались сильной волей и способностью к состраданию.
Камилла встала рядом с Молли и оглядела Элли в новом платье.
– О! Это настоящее совершенство. Я очень сержусь на тетушек, что они не приедут сегодня вечером. Но как только появится Мэгги, я обязательно похвалю ее: ведь это она выбирала ткань для платья. Элли, твои глаза кажутся золотыми. А волосы лишь немного темней глаз. Моя дорогая девочка, ты стала взрослой.
– Спасибо, – ответила Элли. – Камилла, это праздник в честь моего дня рождения или сегодня вечером будет что-то большее? Я благодарю Бога за то, что так много значу для вас, но…
Графиня немного помолчала, а потом добавила:
– Брайан уже вернулся, сейчас они на нижнем этаже. Он очень злится: они с Шелби нашли след кареты, а потом осмотрели десять или двенадцать тропинок в лесу, но не нашли никаких следов этого мерзкого разбойника. Однако праздник должен продолжаться. Теодор уже кормит на кухне инспектора столичной полиции. Мы должны найти время, чтобы поговорить с ним. А позже сюда придет Энгус Канингем, и ему мы тоже должны сообщить об этих событиях.
– Последний штрих, – сказала Молли и вставила острую шпильку в волосы Элли, а потом отступила назад, чтобы лучше видеть, захлопала в ладоши и воскликнула: – Настоящая принцесса!
Элли поцеловала горничную в щеку и возразила:
– Я не принцесса, а простая девушка. И эта девушка любит тебя и благодарит.
Молли вдруг шмыгнула носом и полезла в карман за носовым платком.
– Перестань, Молли! – потребовала Элли. – Я посижу здесь с тобой, ладно?
– Что за чепуха! – засмеялась Камилла. – Ты сейчас спустишься вниз. Идем, девочка!
Опять это слово. Девочка. Для тех, кто ее вырастил, она, наверное, будет девочкой до самой старости.
– Я тоже должна сказать вам кое-что об этом вечере, – заявила Элли графине.
– В самом деле?
– Да. И я думаю, что должна сказать это всем вам сразу, – заговорила девушка. – А сегодня вечером здесь будут все, кто был ко мне так добр и растил меня как собственную дочь. Сэр Хантер и леди Кэт, лорд Джеймс и леди Мэгги, вы и лорд Стирлинг.
– Будем надеяться, – сказала Камилла, глядя на изящные золотые часики-медальон, висевшие у нее на шее, – что мы сможем провести несколько минут вместе до того, как замок начнет наполняться гостями. Но прежде всего пройдем на кухню. Инспектор Тёрнер ждет нас.
– Марк, ты только что вернулся?
Джозеф Ферроу стоял у огня. Он был высокого роста и держался с большим достоинством. Его сын Марк с гордостью подумал, что фигура у его отца красивая, несмотря на его возраст.
Марк был единственным сыном в семье. Его мать умерла от лихорадки, когда он был еще ребенком. Марк помнил ее ласковую улыбку, запах ее духов и то, как мать его любила. Но управлял его жизнью отец, а Марк мирился с этим именно потому, что Джозеф был таким прекрасным человеком. Сын знал, что разбил бы отцу сердце, если бы отец из-за него нарушил свое слово. И все же…
– Отец, я не могу сегодня быть на вечере.
Сказав это, Марк увидел, что на лбу его отца появились суровые морщины.
– Марк, мы все готовились к этому событию много лет.
– Я это знаю.
– У меня были серьезные причины для того, чтобы дать слово.
– Я не собираюсь сделать меньше, чем обещал, отец. Но…
Зазвонил телефон. Отец Марка вздрогнул от этого пронзительного звука и поморщился. Хотя их дом был одним из первых в Лондоне, где установили этот аппарат, было похоже, что Джозеф Ферроу все еще не привык к его сигналу.
Джитер, дворецкий и одновременно лакей Джозефа, быстро вошел в гостиную, снял трубку и с величайшим достоинством объявил звонившему, что это дом лорда Ферроу. Услышав ответ, верный слуга, молча взглянул на Джозефа, по-прежнему держа трубку в руке, затем спокойно объявил:
– Это детектив Дуглас.
Джозеф взглянул на сына и подошел к телефону:
– Лорд Ферроу у аппарата.
Слушая детектива, лорд по-прежнему не сводил глаз с сына.
– Действительно, – сказал он наконец.
Джитер взял у своего господина трубку и положил ее на аппарат.
– Ну, сын, – тихо сказал Джозеф, – мне будет неловко извиняться за тебя, но… Жиль Брендон. Черт бы побрал все это! – печально вздохнул он. – Джитер, пожалуйста, проследите, чтобы мою карету подали к крыльцу.
Когда дворецкий вышел из комнаты, Джозеф посмотрел на сына и объявил:
– Тебя зовет мертвец. Раз так, поезжай.
Глава 3
Элли поняла, что не хочет, чтобы этот человек был пойман. Ей было невыносимо думать о том, что такой благородный разбойник будет висеть на виселице.
– Если говорить честно, милорд, ничего серьезного не произошло. Уже через несколько секунд я поняла, что он для меня не опасен.
– Этот человек – преступник, – сурово сказал граф.
– Да, конечно. Но он не сделал мне ничего плохого и ничего не украл. – Элли немного поколебалась, но договорила: – Я боюсь, что бедный Шелби гордится своим мужеством и способностями. Он действительно чудесный человек и опытный охранник. Он был готов умереть за меня. Но этот разбойник носит с собой длинную плеть, с помощью которой сумел обезоружить Шелби. Я думаю, что Шелби стыдится этого, и этот стыд по силе не меньше, чем его остальные чувства.
В этот момент в кухню вошла графиня.
– Я вызвала полицию. Инспектор Тёрнер едет сюда. К сожалению, он честно сказал мне, что сейчас мало что может сделать. Этот бандит и его люди, разумеется, уже давно покинули место нападения. Но, Элли, инспектор очень хочет узнать от тебя все, что можно, о внешности и манерах этого человека. Поэтому, пожалуйста, расскажи мне сейчас, что произошло.
Девушка посмотрела на графа. Он ответил ей легкой улыбкой:
– Боюсь, моя дорогая, что тебе придется очень много раз рассказывать о своем приключении.
– По-твоему, это только приключение? – возмутилась Камилла.
– Но ведь похоже, что она совершенно не пострадала, – возразил Брайан.
– Элли! Элли! – закричали два детских голоса. Сыновья графа, шестилетний Брент и пятилетний Уильям, вбежали в кухню, промчались вокруг матери и бросились на шею молодой гостье.
– Мальчики! – прикрикнула на них Камилла.
– Они просто чудесные! – защитила детей Элли и обняла их. Она была в восторге от их веселых улыбок. Мальчики ни о чем не беспокоились и не просили ее повторять одно и то же. Они просто были счастливы видеть ее, а она обожала их. Старший, Брент, будущий граф, все время проказничал, а Уильям с восторгом следовал за ним и был достойным товарищем своего брата во всех проделках. В таком раннем возрасте – пять лет – маленький Уильям уже заявил, что, когда вырастет, уедет в Америку и там сам станет богатым.
– Брайан! – взмолилась Камилла. – Пожалуйста, скажи нашим молодым джентльменам, что сейчас они не должны висеть на Элли.
– Они чудесные дети, – настаивала на своем девушка. Она хотела, чтобы мальчики были рядом с ней: они отвлекут тех, кто станет ее расспрашивать.
– Мальчики, Элли поиграет с вами после того, как вы искупаетесь и переоденетесь к вечеру, – сказал Брайан, засунул одного сына себе под правую руку, второго под левую и поднял обоих в воздух.
Маленькие братья весело визжали, когда отец нес их таким образом в коридор.
– Наверх, в игровую комнату, мои милые! – скомандовал он. – И сегодня не разбирайте на части новый телефон, ясно?
– Не будем разбирать, папа! – пообещал Уильям, продолжавший смеяться.
– Случай с Элли – вовсе не пустяк, – тихо произнесла Камилла. – А если бы в карете сидели дети? И если бы… они попытались убежать? Или стали отбиваться? – взволнованно спросила она.
– Дети не были в карете. В ней была Элли. И очевидно, что она прекрасно справилась с этой ситуацией, – объяснил Брайан, отпуская мальчиков и поворачивая назад – к жене. – Дорогая, теперь мы прикажем, чтобы нашу карету все время сопровождали двое слуг на конях. От этого тебе будет легче?
Камилла кивнула в ответ:
– Будет – пока этого негодяя не остановят, – и обратилась к Элли: – Люси приготовила тебе ванну и достала одежду для сегодняшнего званого вечера. Я так желала, чтобы твои тети согласились прийти, однако… я не могу заставить этих милых женщин сделать то, чего они не хотят. Меня беспокоит, что нападение произошло в такой день, когда к нам вот-вот должны приехать гости. – Она улыбнулась мужу. – Но я думаю, гости были бы разочарованы, если бы, приехав сюда, не смогли обнаружить здесь ничего волнующего.
– Элли должна немного отдохнуть, – сказал Брайан. – Я проедусь верхом, а ты, Камилла, должна первая поговорить с инспектором, когда он придет. К тому времени Элли, может быть, вспомнит еще что-нибудь о том, что случилось.
– Что, в конце концов, будет происходить сегодня вечером? – спросила Элли, довольная тем, что праздник, кажется, отодвигает ее приключение на второй план. – Приглашение, которым меня вызвали сюда, было таким загадочным.
– Будет очень волнующее событие, – заверила ее Камилла, – а поэтому, может быть, мы сделаем, как советует Брайан, – начнем готовиться к приему, пока ждем полицейского.
– Да, принять ванну будет чудесно, – согласилась девушка. Она не добавила, что еще ей очень бы хотелось провести несколько минут одной. Глаза графа как будто смотрели ей в душу, и Элли очень боялась, что выдаст свою тайну. А тайна была в том, что она не чувствовала себя как человек, переживший приключение. Она была потрясена тем, как она чувствовала себя, разговаривая с этим человеком. С разбойником!
Неужели ее жизнь такая уединенная и скучная, что ее так взволновала такая встреча?
К сожалению, да.
– Элли, идем! Брайан, может быть, дать ей еще один глоток бренди, чтобы успокоить нервы?
– По-моему, ее нервы уже вполне успокоились! Но я с огромной охотой предложу ей еще немного бренди, – ответил граф.
Он отвернулся и покачал головой, удивляясь тому, что в его время существуют еще конные разбойники, которые грабят на дорогах и пугают сельских жителей. А Теодор уже наливал новую порцию бренди для Элли.
Элли пробормотала «спасибо» и поспешила прочь вслед за Камиллой, опустив глаза, чтобы граф не увидел в них слишком много.
– Я поеду искать разбойника. Я читал, что у него есть три спутника, тоже на конях. Элли, это правда?
Девушка кивнула. В любом случае граф сможет узнать это и от Шелби, подумала она. Старый слуга, разумеется, поедет в погоню вместе с графом.
– Да, их всего четверо, – подтвердила она.
– И больше ты ничего не можешь мне сказать? – настаивал граф.
Элли пожала плечами:
– На них были плащи, шляпы и маски. Боюсь, я могу сказать очень мало такого, что способно вам помочь.
– Можешь сказать или хочешь сказать? – очень тихо спросил граф.
– Брайан! Они преступники, – напомнила Камилла.
– Да, – твердо сказал граф, пристально глядя на Элли.
– Мне жаль, милорд, но я даже не заметила, какой у них рост и какого цвета волосы. Извините меня.
– Когда этот малый захватил тебя в плен… что произошло? – спросил Брайан.
– Я разозлилась. Мы ходили кругами и разговаривали до тех пор, пока я наконец не назвала ему свое имя.
– А что было потом?
– Он отвел меня обратно к Шелби, и мы сразу же поехали сюда.
Граф кивнул и пошел к двери. А Камилла взяла Элли за руку и сказала:
– Идем! Вода в ванне может остыть.
– Флоренс здесь! – весело сказал Патрик, когда он и Марк вошли в бар «О’Фленнери» и вдохнули его пропитанный табачным дымом воздух.
Флоренс Картер, буфетчица «О’Фленнери», хлопотала у кранов, наливая пиво. Ей было около тридцати пяти лет. Когда в ее жизни наступило тяжелое время, она нашла свое призвание в этом баре. Здесь у нее была тяжелая работа по много часов в день, но она не унизилась до того, чтобы стать проституткой, как обычно случалось с бедными и необразованными женщинами в Ист-Энде. Это была привлекательная женщина с рыжими волосами и яркими зелеными глазами. Она могла дать посетителям бешеный отпор, который вызывал у них смех, но заставлял вести себя прилично. Хозяин бара, Роберт О’Фленнери, рослый и широкоплечий ирландец, понимал, что Фло для него – настоящее сокровище. Она носилась по бару как молния и легко успокаивала студентов университета, которые постоянно приходили сюда после занятий. Флоренс умела шутить и поддразнивать. Но она также умела остановить ссору в самом начале, хотя была худощавой и казалась почти хрупкой. Сила ее яростного гнева и жилистого тела много раз оказывалась полной неожиданностью для мужчин.
– Что будете пить, молодые люди? По пинте каждый? – крикнула она вошедшим.
– Привет, Фло! – ответил Марк. – Ты не видела…
– Соучастников вашего преступления? – пошутила она в ответ. – Они уже в кабинете. – Фло показала рукой в ту сторону, где сидели остальные двое друзей.
– Не слишком ли она близко к правде? – вполголоса спросил Патрик.
– Вовсе нет. Она просто шутит, – ответил Марк.
Бар был заполнен до отказа. Большинство посетителей собрались вокруг стойки. Марк и Патрик стали протискиваться через толпу. Здесь были рабочие, только что закончившие работу в городе, студенты – некоторые из них были нагружены книгами, солдаты и несколько молодых людей из высшего общества, которые однажды примут титулы своих отцов. Наконец друзья нашли Джефа и Томаса.
– Есть проблемы? – спросил Джеф.
– Ни одной, – ответил Марк и указал рукой на Фло, которая уже шла к ним, балансируя подносом с пинтовыми кружками пива.
По пути буфетчица обслужила нескольких клиентов, легко увернувшись от ладоней, пытавшихся шлепнуть ее по мягкому месту. Наконец она подошла к их кабинету. Когда она ставила на стол их кружки, Марк сказал:
– Ты уже знаешь про разбойника? Мы проезжали мимо одного парня, который слышал о нем. Похоже, разбойник снова взялся за свое и имел дерзость остановить карету графа Карлайла. К счастью, он позволил девчонке, которая сидела внутри, ехать дальше, не сделал ей ничего плохого и не ограбил.
– А я слышал, что он не всегда бывает таким милосердным, – добавил Патрик, наклоняясь ближе к ним.
– Газеты преуменьшают его подвиги потому, что народ и так уже готов взбунтоваться, – шепнул Джеф.
– Газетчики могут преуменьшать их сколько угодно, – зашептала Фло в ответ, – но я слышала, что он убил одного или двух человек, привязал к их ногам кирпичи и утопил трупы в каком-то озере или реке.
– Я тоже слышал про это, – подтвердил Марк. – Если люди, сидящие в каретах, не злят его, он грабит их и отпускает. Но если они противятся, отбиваются… Это, должно быть, правда. Ты слышала про это, мы тоже слышали. С теми, кто отбивается, он ведет себя как дикарь. Фло, будь осторожна.
– Вы же знаете: О’Фленнери наваливает на меня много работы, но у меня здесь есть своя комната над баром. Мне не нужно ездить по дорогам. – Фло вздрогнула при мысли о такой поездке.
– Тебе пора допить пиво и отправляться домой. Разве ты сегодня не должен идти на званый вечер? – напомнил Патрик своему другу.
– Должен, – подтвердил Марк. – Но когда Фло здесь, у меня нет желания никуда уходить.
– Вы льстец, сэр Марк Ферроу. Став графом, вы всегда будете поступать так, как пожелаете. А сейчас вам полезно немного поучиться смирению. Так что сходите на этот званый вечер в замке графа Карлайла. Хорошо?
Марк улыбнулся буфетчице и положил ей на ладонь крупную монету.
– Мне положено там быть. Но, Фло, будь осторожна: разбойник разгуливает по дорогам. Когда идешь или едешь куда-нибудь, следи за своей безопасностью. И предупреди парней, которые работают у вас за стойкой.
– Вы добрый человек, – сказала Фло, сжимая в кулаке монету. – Однажды вы станете отличным графом. – И добавила уже другим тоном: – Да, я предупрежу их всех.
Когда она повернулась, чтобы уйти, в бар вбежал какой-то мужчина и громко завопил:
– Убийство! Еще один убитый!
– Кто? – крикнул один из стоявших у стойки.
– Жиль Брендон. Про это говорят на улицах. Полицейские только что нашли тело. Горло перерезано так же, как у предыдущих жертв.
В баре поднялся шум, каждый старался перекричать остальных.
Наконец голос того, кто принес это известие, заглушил все другие:
– Он сжимал в руке свою последнюю статью. Она была направлена против монархии.
– Статья и после его смерти попадет в газеты, – предсказал кто-то.
– Еще бы! Слова, обрызганные кровью! – поддержал еще один мужчина.
– Чума побери королеву Викторию! – раздался чей-то хриплый крик.
Марк стал подниматься со своего места, но Патрик положил ладонь ему на руку и спокойно сказал:
– Позволь это мне. Я чистокровный простолюдин, ты это помнишь?
Молодой аристократ подавил свой гнев, опустил голову и кивнул.
Патрик встал и заявил:
– Боже, благослови королеву Викторию! Она найдет того, кто виновен в этом мерзком деле.
Все замолчали. Потом кто-то в толпе у стойки произнес:
– Она в этом не соучастница. Храни ее, Боже!
А потом все закричали «Боже, храни королеву!» и ворчанье превратилось в шепот.
Тогда Марк встал из-за стола и посмотрел на своих друзей:
– Джентльмены, похоже, я опоздаю сегодня на торжественный вечер. Мне нужно идти, – и поспешно направился к двери.
А в баре начался оживленный разговор: одни посетители ворчали по поводу убийств, а другие защищали королеву.
Элли была благодарна тем, кто приготовил ей ванну, и провела в воде довольно много времени, наслаждаясь теплой водой и своим уединением. Наконец она вышла из ванны, закуталась в мягкое льняное полотенце, которое оставила для нее Люси, и вернулась в спальню. На туалетном столике с одной стороны стояла большая фигура египетской богини Изиды, с другой – погребальный сосуд, в который египтяне клали в гробницу внутренности умерших. Между этими древностями лежал набор серебряных гребней и щеток. Комнату украшали рельефы и статуи, а на стенах висели папирусы в красивых рамах. Это была комната Элли. Девушка жила в ней, когда приезжала в замок, с тех пор как помнила себя. Как и все остальные комнаты, эта спальня была украшена древними и современными произведениями египетского искусства. Родители графа были исследователями Египта. Это они способствовали зарождению у графа интереса к египетскому искусству, а потом этот интерес нашел горячую поддержку у Камиллы. Граф знал, что увлеченные древностями иностранцы могут легко вывезти из этой бедной страны все ее сокровища, и твердо стоял за то, чтобы самые ценные памятники старины были оставлены на своей родине. Кое-что из менее ценных древних вещей он охотно приобретал для своего удовольствия, но всегда щедро платил за них. Однажды он сказал Элли, что каждый раз, приобретая древнее произведение искусства, он думал и о сегодняшнем дне – заказывал художникам и ремесленникам новые вещи для своей коллекции. Элли вспомнила, как однажды жила в замке вместе с дочерью лорда Витбурга, которая теперь была княгиней где-то в Восточной Европе. Бедная Люсинда ужасно боялась египетских гробов, и сначала Элли дразнила ее этим. Как-то раз она даже спряталась в одном из них и выпрыгнула из него, но сама пришла в ужас, когда увидела, как сильно испугалась Люсинда. Понадобилось много часов, чтобы успокоить дочку лорда, и Элли боялась, что ее перестанут приглашать, когда узнают об этой проказе. Но Люсинда была доброй и не донесла на нее. Этот случай заставил Элли понять, что, возможно, не совсем нормальная из них двоих – именно она. Но Элли выросла среди древних гробов и других подобных древностей и не видела в них ничего особенного. Она даже знала, что в Египте мумий так много, что иногда ими разжигают огонь, а в массивных каменных саркофагах многие египтяне выращивают рассаду. И все-таки Элли чувствовала, что любовь ко всему египетскому стала для нее привычкой.
Вдруг ей стало грустно, словно она что-то потеряла. Ей было жаль своей нынешней жизни, как будто скоро что-то должно было навсегда измениться – но что, она не знала.
Элли быстро надела шелковую сорочку, панталоны и чулки. Она была только наполовину одета, когда в дверь постучали. Это пришла Молли, одна из горничных, которые служили в верхних комнатах, чтобы помочь Элли закончить вечерний туалет.
– Вы уже видели свое платье? – спросила Молли. Ее голубые глаза ярко блестели.
Эти слова привлекли внимание Элли к платью, лежавшему на широкой кровати. Платье было великолепное. Желтого благородного, почти золотого оттенка. Вытачки и складки на платье делали более округлыми очертания ее юного тела. Украшавшая платье вышивка была удивительно изящной.
– Это сделали тети? – тихо спросила Элли.
Молли кивнула.
Элли дотронулась рукой до ткани, покачала головой и печально произнесла:
– И все-таки они не придут сегодня на вечер.
– Вы ведь не можете изменить их, – сказала Молли.
– Я их очень просила, – продолжала Элли. – Знаешь что? Если здесь снова будет такой праздник, я скажу им так: «Если вы на него не пойдете, не пойду и я». Я слышала, как граф и его жена тоже спорили с ними и уговаривали прийти. Но эти милые старушки очень упрямы. И все-таки клянусь, что в следующий раз я переупрямлю их.
Молли вздохнула:
– Другого такого раза не будет.
Она осторожно взяла платье и через голову надела его на Элли.
Сначала девушка ничего не могла ответить: длинное изящное платье, падавшее на плечи, закрывало ей рот. Когда она наконец смогла говорить, то спросила:
– Молли, что случилось? Почему меня вызвали сюда на сегодняшний вечер?
Молли покраснела, потом пожала плечами и ответила:
– Это вам должны объяснить ваши опекуны.
– Молли…
– Поторопитесь, они будут здесь с минуты на минуту, – сказала горничная, поворачивая Элли, чтобы застегнуть платье. – Вы, конечно, знаете, что выкройку для платья нашла леди Мэгги, и она же вместе с вашими тетушками ходила покупать ткань. Конечно, ни у кого и в мыслях не было нанимать закройщика. У леди Мэгги прекрасный вкус в том, что касается одежды, и она заявила, что ваши тетушки – лучшие швеи в стране.
Элли улыбнулась, гордясь своими дорогими тетями из маленького дома в лесу. Она понимала, что они могли бы зарабатывать большие деньги в мире высокой моды. Но ее тети предпочли остаться такими, какие они есть, и жить простой счастливой жизнью.
– Сестра леди Кэт приобретает известность в индустрии мод, она устроила в Париже показ своих моделей. И даже она приходит к тетям, когда ей нужны швеи для ее самых интересных работ.
– Я это знаю.
– Молли! – Элли решила сделать еще одну попытку, надеясь застать горничную врасплох. – Что произойдет сегодня вечером? Заранее будут праздновать мой день рождения?
– Думаю, можно так сказать. А теперь сядьте и позвольте мне причесать вам волосы.
Элли села. Она была готова к новой попытке. Но теперь она пойдет к цели иным путем.
– Как много людей занято приготовлением ужина! Кухня просто переполнена ими, – заметила она.
– Когда лорд Стирлинг устраивает частный прием, любой человек, чтобы присутствовать на нем, откажется от всех предложений – и деловых встреч, и развлечений, – с гордостью ответила Молли. – Разумеется, тех, кто готовит ужин, много, и они повсюду. Теперь не двигайтесь. Гости уже начали съезжаться. Нужно, чтобы вы были готовы вовремя.
Раздался стук в дверь, и в спальню заглянула леди Камилла, уже одетая для вечера. На ней было облегающее темно-синее платье с очень маленьким турнюром, из-за которого казалось, что она не идет, а скользит по полу. Как всегда, графиня была удивительно красивой и царственно величавой. Камилла родилась и некоторое время жила в бедности. Для Элли ее судьба являлась доказательством того, что благородство человека заключено в сердце и душе, а не дается вместе с титулом. Камилла действительно была идеальной спутницей жизни для графа, потому что они оба отличались сильной волей и способностью к состраданию.
Камилла встала рядом с Молли и оглядела Элли в новом платье.
– О! Это настоящее совершенство. Я очень сержусь на тетушек, что они не приедут сегодня вечером. Но как только появится Мэгги, я обязательно похвалю ее: ведь это она выбирала ткань для платья. Элли, твои глаза кажутся золотыми. А волосы лишь немного темней глаз. Моя дорогая девочка, ты стала взрослой.
– Спасибо, – ответила Элли. – Камилла, это праздник в честь моего дня рождения или сегодня вечером будет что-то большее? Я благодарю Бога за то, что так много значу для вас, но…
Графиня немного помолчала, а потом добавила:
– Брайан уже вернулся, сейчас они на нижнем этаже. Он очень злится: они с Шелби нашли след кареты, а потом осмотрели десять или двенадцать тропинок в лесу, но не нашли никаких следов этого мерзкого разбойника. Однако праздник должен продолжаться. Теодор уже кормит на кухне инспектора столичной полиции. Мы должны найти время, чтобы поговорить с ним. А позже сюда придет Энгус Канингем, и ему мы тоже должны сообщить об этих событиях.
– Последний штрих, – сказала Молли и вставила острую шпильку в волосы Элли, а потом отступила назад, чтобы лучше видеть, захлопала в ладоши и воскликнула: – Настоящая принцесса!
Элли поцеловала горничную в щеку и возразила:
– Я не принцесса, а простая девушка. И эта девушка любит тебя и благодарит.
Молли вдруг шмыгнула носом и полезла в карман за носовым платком.
– Перестань, Молли! – потребовала Элли. – Я посижу здесь с тобой, ладно?
– Что за чепуха! – засмеялась Камилла. – Ты сейчас спустишься вниз. Идем, девочка!
Опять это слово. Девочка. Для тех, кто ее вырастил, она, наверное, будет девочкой до самой старости.
– Я тоже должна сказать вам кое-что об этом вечере, – заявила Элли графине.
– В самом деле?
– Да. И я думаю, что должна сказать это всем вам сразу, – заговорила девушка. – А сегодня вечером здесь будут все, кто был ко мне так добр и растил меня как собственную дочь. Сэр Хантер и леди Кэт, лорд Джеймс и леди Мэгги, вы и лорд Стирлинг.
– Будем надеяться, – сказала Камилла, глядя на изящные золотые часики-медальон, висевшие у нее на шее, – что мы сможем провести несколько минут вместе до того, как замок начнет наполняться гостями. Но прежде всего пройдем на кухню. Инспектор Тёрнер ждет нас.
– Марк, ты только что вернулся?
Джозеф Ферроу стоял у огня. Он был высокого роста и держался с большим достоинством. Его сын Марк с гордостью подумал, что фигура у его отца красивая, несмотря на его возраст.
Марк был единственным сыном в семье. Его мать умерла от лихорадки, когда он был еще ребенком. Марк помнил ее ласковую улыбку, запах ее духов и то, как мать его любила. Но управлял его жизнью отец, а Марк мирился с этим именно потому, что Джозеф был таким прекрасным человеком. Сын знал, что разбил бы отцу сердце, если бы отец из-за него нарушил свое слово. И все же…
– Отец, я не могу сегодня быть на вечере.
Сказав это, Марк увидел, что на лбу его отца появились суровые морщины.
– Марк, мы все готовились к этому событию много лет.
– Я это знаю.
– У меня были серьезные причины для того, чтобы дать слово.
– Я не собираюсь сделать меньше, чем обещал, отец. Но…
Зазвонил телефон. Отец Марка вздрогнул от этого пронзительного звука и поморщился. Хотя их дом был одним из первых в Лондоне, где установили этот аппарат, было похоже, что Джозеф Ферроу все еще не привык к его сигналу.
Джитер, дворецкий и одновременно лакей Джозефа, быстро вошел в гостиную, снял трубку и с величайшим достоинством объявил звонившему, что это дом лорда Ферроу. Услышав ответ, верный слуга, молча взглянул на Джозефа, по-прежнему держа трубку в руке, затем спокойно объявил:
– Это детектив Дуглас.
Джозеф взглянул на сына и подошел к телефону:
– Лорд Ферроу у аппарата.
Слушая детектива, лорд по-прежнему не сводил глаз с сына.
– Действительно, – сказал он наконец.
Джитер взял у своего господина трубку и положил ее на аппарат.
– Ну, сын, – тихо сказал Джозеф, – мне будет неловко извиняться за тебя, но… Жиль Брендон. Черт бы побрал все это! – печально вздохнул он. – Джитер, пожалуйста, проследите, чтобы мою карету подали к крыльцу.
Когда дворецкий вышел из комнаты, Джозеф посмотрел на сына и объявил:
– Тебя зовет мертвец. Раз так, поезжай.
Глава 3
Кухня по-прежнему была полна жизни и движения. Теодор выкрикивал указания, и по меньшей мере человек двадцать поваров и прислуги метались из стороны в сторону.
Как только Камилла вошла, ведя за собой Элли, всякое движение прекратилось и все наклонили голову, приветствуя хозяйку замка.
– Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, – пробормотала Камилла, и ее щеки покраснели. Она быстро провела Элли к большому кухонному столу. Стол был предназначен для рубки мяса, но сейчас за ним сидел и ждал их инспектор Тёрнер.
Его хорошо накормили: за этим проследил Теодор.
Когда женщины подошли ближе, инспектор встал:
– Извините, что я вынужден омрачить такой вечер.
Элли подумала, что сыщик похож на печального старого пса породы бассет. У него были темные глаза, грустные оттого, что видели слишком много, и тяжелые, крупные черты лица. Но он был высокого роста, держался с достоинством, говорил тихо и мягко. Элли поняла, что этот человек любит свою работу.
– Как ваши дела? – негромко спросила она.
– Инспектор, это моя воспитанница, Александра Грейсон, – представила ее Камилла.
– Мисс Грейсон… Я уже говорил с лордом Стирлингом, но именно вы можете оказать мне серьезную помощь. Мне нужно описание этого человека – дорожного разбойника.
Как только Камилла вошла, ведя за собой Элли, всякое движение прекратилось и все наклонили голову, приветствуя хозяйку замка.
– Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, – пробормотала Камилла, и ее щеки покраснели. Она быстро провела Элли к большому кухонному столу. Стол был предназначен для рубки мяса, но сейчас за ним сидел и ждал их инспектор Тёрнер.
Его хорошо накормили: за этим проследил Теодор.
Когда женщины подошли ближе, инспектор встал:
– Извините, что я вынужден омрачить такой вечер.
Элли подумала, что сыщик похож на печального старого пса породы бассет. У него были темные глаза, грустные оттого, что видели слишком много, и тяжелые, крупные черты лица. Но он был высокого роста, держался с достоинством, говорил тихо и мягко. Элли поняла, что этот человек любит свою работу.
– Как ваши дела? – негромко спросила она.
– Инспектор, это моя воспитанница, Александра Грейсон, – представила ее Камилла.
– Мисс Грейсон… Я уже говорил с лордом Стирлингом, но именно вы можете оказать мне серьезную помощь. Мне нужно описание этого человека – дорожного разбойника.