Джеймс Джулия. Воспоминания о счастье

   И Никос определенно не был мальчишкой. Он был мужчиной, который уверенно шел по жизни, занимался бизнесом, водил чудесный автомобиль. Утонченным, уверенным в себе, опытным мужчиной.
   Опытным.
   Невольно взгляд ее упал на губы мужчины.
   Четко очерченные, подвижные.
   Искушенные.
   Софи ощутила жар во всем теле. Он знает, как свести девушку с ума поцелуем…
   Отец что-то сказал, и Софи заставила себя прислушаться.
   – Ты будешь апельсиновый сок, как обычно, дорогая?
   Эдвард Грантон направлялся к бару с напитками, расположенному у противоположной стены.
   – О, думаю, сегодня я выпью немного «Беллини», хорошо, папочка? – Софи сразу же пожалела, что произнесла слово «папочка».
   Подобное обращение делает меня похожей на маленькую девочку.
   Она не желала выглядеть ребенком в глазах Никоса.
   Отец остановился у бара:
   – Софи, милая, у нас нет открытой бутылки шампанского, и я не хотел бы открывать новую из-за одного бокала. Выбери что-нибудь другое.
   Софи растерялась, но быстро взяла себя в руки. Она взглянула на Никоса Казандроса и заметила, что на его лице снова застыло отстраненное выражение.
   – А что вы пьете, мистер Казандрос? – с легким придыханием спросила она.
   Софи увидела, как изменилось его лицо, когда с него исчезло прежнее безучастное выражение.
   – Никос, – мягко поправил он ее, как будто они были одни в комнате. – Если я должен называть тебя Софи.
   Легкая улыбка тронула уголки его губ.
   – Я пью сухой мартини. Это… приобретенная привычка.
   – Софи, поверь, тебе не понравится этот напиток, – произнес Эдвард Грантон.
   – Сладкий мартини может быть очень приятным на вкус, – возразил Никос.
   Она улыбнулась:
   – Отлично! Я хочу попробовать сладкий мартини, папочка!
   О черт, она снова произнесла слово «папочка». Взгляд ее метнулся к Никосу – он рассматривал ее лицо. Нет, даже больше чем лицо.
   Его взгляд прошелся по ее телу, и Софи поняла, что не зря столько времени провела перед зеркалом.
   Персиковое платье было одним из ее любимых. Цвет его просто изумительно гармонировал с оттенком ее кожи и волос, а материал был настолько легким, что эффектно обрамлял ее фигуру, изящно очерчивая силуэт. Оно не было чрезмерно открытым, но подчеркивало все изгибы ее тела.
   Сейчас, когда Никос Казандрос окинул опытным взглядом ее фигуру – скольких женщин он вот так рассматривал, решая, подходят ли они ему или нет? – она знала: то, что он видел перед собой, ему определенно нравилось.
   Очень нравилось.
   Софи улыбнулась со смешанным чувством радости и облегчения.
   Я хочу ему понравиться.
   Он был столь далек от нее.
   На секунду ее сердце наполнилось смятением, вызванным осознанием разделяющей их пропасти.
   Но затем взгляд Никоса встретился с ее глазами, пелена задумчивости спала. И на ее месте…
   Софи не могла вздохнуть. Казалось, будто ей больше не нужен кислород. Все, что ей сейчас было необходимо, – это взгляд Никоса.
   Она слышала не раз выражение «и мир остановился», но только теперь в полной мере осознала его значение. В течение одного невыразимо прекрасного момента они просто смотрели друг на друга, чувствуя, что в мире, помимо них, ничто больше не су ществует – или не имеет значения.
   Затем, словно бы издалека, Софи услышала голос отца:
   – Софи?
   Она моргнула, прогоняя наваждение. Все снова шло своим чередом. Оказывается, отец протянул ей бокал со сладким мартини. Она приняла его и опустила голову, желая только одного – сделать большой глоток прохладного напитка.

* * *

   Никос сделал глоток сухого мартини. Он сможет с этим справиться.
   Черт, если он вначале сравнил Софи Грантон с нежным персиком, то сейчас он не мог даже подобрать подходящее для нее описание.
   Разве только – сногсшибательная красавица.
   Но не в том смысле, в каком эти слова обычно понимаются. Не из-за чрезмерно откровенных нарядов, непосредственно влияющих на мужское либидо. Софи Грантон затронула какие-то глубинные чувства Никоса, которые дремали до этого момента.
   Ее платье и блестящие, мягкие волосы поразили его в точку, над которой можно было бы крупными буквами написать – «Желание».
   Никос знал, что не должен потакать ему, но было легче сказать, чем сделать. Черт, это оказалось попросту невозможно! Она стояла неподалеку, красавица с идеальной фигурой, совершенным лицом, безупречной прической. Теперь, когда Софи была накрашена, она казалась старше, что, как осознал Никос, радовало его.
   Внезапно реальность обрушилась на него со всей неотвратимой мощью. Он приехал сюда не для того, чтобы крутить роман с очаровательной дочерью Эдварда Грантона, а чтобы решить, достойна ли компания ее отца быть спасенной от неминуемого банкротства. Не более того.
   Но все же…
   Он был приглашен на ужин и непременно постарается воспользоваться отведенным ему временем.
   Обсуждение дел с Эдвардом Грантоном оказалось нелегким. Цифры в документах не показывали никакой положительной динамики. Да, решение определенно будет трудным.
   Отец многое рассказал Никосу о мире бизнеса, о том, что здесь каждая ошибка может дорогого стоить. Он научил его не быть папенькиным сынком и знать цену деньгам. Не имеет значения, насколько развита и прибыльна сейчас корпорация «Казандрос», в любой момент все может рухнуть… Нет, что бы ни случилось, он обязательно примет правильное решение о компании «Грантон».
   Отец, конечно, доверяет Никосу достаточно, чтобы быть уверенным: его сына ничто не сможет отвлечь от дела, ради которого он приехал в Лондон. Включая девушку, от которой он никак не мог оторвать глаз.
   Интересно, знала ли она, насколько шатким стало их финансовое положение? Насколько нестабилен был сейчас их бюджет, который всегда раньше позволял ей носить дизайнерскую одежду и жить в доме, расположенном в самом дорогом районе Лондона, не говоря уже о плате за обучение в престижном колледже и покупку фортепиано, стоящего в соседней комнате?
   Пожалуй, нет. Эдвард Грантон производил впечатление старомодного отца – снисходительного и заботливого, – а его дочь казалась слегка легкомысленной. Единственное, что ее сейчас интересовало, как отметил с удовлетворением Никос, был он.
   Софи не играла с ним и не посылала никаких побуждающих к действию сигналов, она была так естественна в своих реакциях…
   Ее глаза с жадностью искали его взгляда, губы были слегка приоткрыты…
   Он не мог не ответить ей взаимностью.
   – Название «Голландский парк» проистекает из другого – «Голландский дом», который раньше располагался в парке, – говорила юная Софи. – К сожалению, дом был подорван во время войны, так что от него остались лишь некоторые фрагменты, например оранжерея. Но парк прекрасен, и я всегда гуляю там после занятий в колледже, если погода позволяет, как, например, сегодня.
   – И приходишь домой в лепестках миндаля, – улыбнулся Никос.
   – Миндальные деревья просто изумительны в это время года, правда? – ответила она.
   Никос почувствовал, что его сердце замерло, как в то мгновение, когда она приостановилась на пороге гостиной. Ее улыбка была умопомрачительной, завораживающей…
   Завораживающая…
   Он мысленно повторял это слово. Откуда оно взялось? Никос этого не знал, но чувствовал, что эпитет идеально ей подходит.
   Что она со мной делает?
   Вопрос промелькнул в голове, оставшись без ответа.
   А Софи продолжала кокетничать с ним весь вечер, сияюще улыбаясь ему, глядя на него широко раскрытыми глазами и не делая из своего флирта секрета. И это не отвратило Никоса, не заставило его цинично ухмыльнуться. Вместо этого он просто… отвечал ей взаимностью.
   Я никогда раньше не встречал подобной девушки.
   Он обдумывал данное открытие на протяжении ужина, общаясь в основном с Софи. Когда они отправились в гостиную пить кофе, Никос попросил ее сыграть что-нибудь на рояле. К музыке он был равнодушен, но ему хотелось видеть Софи, сидящую за инструментом, когда ее профиль оттенен прядью светлых волос, а руки плавно двигаются, позволяя пальцам перебирать клавиши.
   Теперь он знал: что бы ни произошло, ему необходимо увидеть ее снова.
   Когда вечер подошел к концу, Никос, собираясь уходить и все еще ощущая на себе пристальный взгляд Софи, улыбнулся ей.
   – Ты позволишь мне пригласить тебя на концерт, пока я нахожусь в Лондоне? – пробормотал он, а затем обратился к Эдварду Грантону: – С позволения твоего отца, разумеется.
   На мгновение Никосу показалось, что отец Софи колеблется. Но стоило ему взглянуть на дочь, как он дал свое согласие. Никос заметил, что глаза Софи сияли, словно звезды.
   – Это было бы замечательно! – искренне воскликнула она.
   Дрожь волнения тут же пронзила ее. Никос хотел встретиться снова! Он пригласил ее на свидание! Этот потрясающий мужчина действительно заинтересовался ею!
   Пока отец провожал гостя, Софи взволнованно ходила по комнате, обхватив себя руками, не в силах поверить в то, что сейчас произошло. Несколько мгновений спустя вернулся ее отец.
   – О, папочка, разве он не замечательный!
   На лице отца отразилось какое-то странное выражение.
   – Он очень приятный молодой человек, – сказал Эдвард Грантон.
   – Это ведь не комплимент, а предупреждение, да?
   Он вынужденно кивнул и глубоко вздохнул:
   – Никос Казандрос относится к тому типу молодых людей, которые ведут определенный образ жизни и ожидают, не без основания, что все женщины падут к их ногам! – Он прямо взглянул на дочь. – Будь осторожна, Софи. Я не вынесу, если тебе будет плохо или больно. Особенно сейчас, когда… – Эдвард Грантон замолчал, будто умалчивая о чем-то, а затем резко сменил тему: – Сегодня был трудный день. А на завтрашнее утро у меня назначены несколько встреч, так что, возможно, мы даже не увидимся до того, как ты отправишься в колледж.
   Отец подошел к Софи и поцеловал ее в обе щеки.
   – Я хочу только одного: чтобы у тебя было все самое лучшее. Наслаждайся предстоящим вечером в компании Никоса Казандроса, если ты так этого хочешь. Но не ожидай слишком многого от вашей встречи. И не забывай о том, что я, возможно, буду вынужден вести с ним дела.
   В голосе Эдварда послышалась напряженность, и Софи отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза.
   – И это… это важные дела? – нерешительно спросила она.
   – Просто не выдавай ему все секреты нашей фирмы! – произнес он с напускной беззаботностью.
   Софи хитро улыбнулась:
   – Я ни одного не знаю!
   Было заметно, что Эдвард Грантон хочет что-то сказать, но никак не решается, однако через некоторое время он просто кивнул и произнес:
   – Вот и хорошо.
   Отец в последний раз поцеловал ее перед сном, и Софи почувствовала, как сжались его руки на ее плечах, словно он переживал сильнейшие эмоции, о которых не смел говорить.
   – О, папочка, я буду осторожна, очень осторожна! Но, о боже, он такой чудесный!
   И она бросилась бежать вверх по ступенькам, почти не касаясь пола, в то время как ее мысли были поглощены замечательным, славным, сногсшибательным красавцем Никосом Казандросом!

* * *

   Весь следующий день прошел в муках. Она так хотела позвонить домой, чтобы узнать, сообщил ли уже Никос дату концерта, но она заставила себя дождаться возвращения домой.
   Но там ее не ждало ни одного сообщения.
   Сердце Софи упало. Неужели он спросил о концерте только из вежливости? Она поплелась в свою комнату и упала на кровать, чувствуя, как сжимается сердце в груди. Неужели она оказалось настолько глупой, что действительно вообразила, что такой мужчина пригласит ее на свидание?
   Софи ощущала почти физическую боль от воспоминаний о том, какой излишне оптимистичной она была. Она сцепила руки, осознав с абсолютной уверенностью, что больше никогда не увидит Никоса Казандроса. Никогда, никогда, никогда…
   Внезапно зазвонил домашний телефон, и она взяла трубку.
   – Мисс Софи? – прозвучал резкий, отрывистый голос миссис Ти. – Пожалуйста, спуститесь на кухню. Для вас принесли посылку, но я не могу с ней бегать вверх и вниз по лестнице.
   «Наверняка книги по музыке», – подумала Софи. Она заказывала несколько штук по почте, и они, должно быть, весят тонну, вот почему миссис Ти не хочет нести их на верхний этаж. Софи уныло поплелась вниз. Однако, когда она увидела посылку, стоящую на комоде, сердце ее запело от радости: это был необъятный букет цветов, аромат которых наполнил весь дом, а в нем – написанная от руки записка:
   «Надеюсь, гала-концерт в Ковент-Гарден вас устроит? Завтра к семи я пришлю за вами машину».
   И подпись: «Н.К.».
   Софи прижала записку к сердцу и отправилась обратно в свою комнату, пританцовывая на ходу и чувствуя, как поет от восторга ее душа.

* * *

   На подготовку к предстоящему вечеру Софи потратила целый день, но к тому моменту, когда за ней приехал блестящий черный лимузин, была полностью готова. Софи чувствовала, как нарастает ее возбуждение по мере неспешного приближения к Ковент-Гарден. Выбравшись из лимузина, Софи заметила Никоса, идущего по направлению к ней.
   Она замерла.
   Мужчина был в смокинге, и если раньше Софи думала, что он выглядит божественно в обычном строгом костюме, то сегодняшний его вид просто поверг ее в транс.
   Никос взял ее за руку, пробормотав что-то по-гречески. Его взгляд был сосредоточен на Софи, и она снова почувствовала уже знакомые ей волнение и дрожь.
   – Ты выглядишь… – хрипло произнес он, не в силах закончить фразу.
   Не существовало слов, способных описать ее! На ней было платье из кремового шелка и подходящая к нему накидка, украшенная изысканной вышивкой, и нить жемчуга на изящной шее. Волосы Софи были собраны в небрежный пучок на затылке, макияж был едва заметен, но превосходно подчеркивал ее природную красоту.
   – Я до сих пор не могу поверить, что тебе удалось достать билеты, они же невероятно дорогие! – воскликнула Софи.
   Никос помрачнел:
   – Ах, так вот почему ты приняла мое приглашение. А я-то думал, что ты приехала ради меня, а не дорогих билетов на гала-концерт!
   Софи метнула на него быстрый взгляд.
   – Как ты можешь так говорить? – чуть слышно прошептала она.
   Никос замер. Похоже, подобная реакция уже входила у него в привычку.
   Что она со мной делает?
   Никос заметил, что они задерживают других людей, и снова бережно повел ее вперед. Но он больше не решился дотронуться до нее. Его рука оказалась лишь в паре дюймов от спины Софи, но что-то ему подсказывало, что такой физический контакт не подходит к данной ситуации.
   Когда я коснусь ее, это будет нечто особенное…
   Никос знал, что этот вечер также будет волшебным, и отнюдь не из-за дорогих билетов и предстоящего концерта.
   В баре театра шампанское лилось рекой, и он взял по бокалу для себя и своей спутницы. Сделав небольшой глоток, она слегка наклонилась к Никосу.
   Он поднял свой бокал со словами:
   – За незабываемый вечер!
   Волшебство продолжалось на протяжении всего вечера. Софи сидела рядом с Никосом, ее лицо пылало от восторга, когда она слушала профессиональное пение лучших артистов мира. Но, несмотря на это, каждую секунду, каждый миг, пока продолжался концерт, она ощущала близость Никоса, силу его тела, случайное прикосновение… К тому моменту, как представление завершилось, эмоции Софи били через край, подкрепленные чудесной музыкой и мастерством исполнителей. Когда раздались заключительные овации, девушка повернулась к Никосу:
   – Спасибо! Спасибо! Я запомню этот вечер на всю жизнь!
   Глаза ее блестели.
   Никос медленно взял ее руку и поднес к губам.
   – Как и я, – мягко произнес он.
   От нежного прикосновения его губ к ее руке у Софи перехватило дыхание. Затем Никос помог ей подняться с кресла.
   Никос! Его имя звучало у нее в голове. Никос! Никос! Никос!
   Софи летела на крыльях мечты и трепета, когда он вел ее к выходу из здания оперы, все еще крепко держа за руку. Наконец Никос усадил свою спутницу в лимузин и сел рядом.
   – Я спрашивал у твоего отца разрешения отвезти тебя на ужин в ресторан после представления, – сказал Никос. Его глаза весело засияли. – До двенадцати мы можем отдыхать и наслаждаться жизнью, но ровно в полночь ты должна быть дома!
   Софи рассмеялась:
   – Папа ужасно старомоден.
   Но Никос не поддержал ее веселье.
   – Он прав в том, что так печется о тебе, – серьезно произнес он. Затем его тон вновь переменился. – Итак, мне осталось только надеяться, что тебя удовлетворит мой выбор ресторана.
   Даже если бы он отвез Софи в кафе быстрого питания, она была бы счастлива, но заведение, куда привез ее Никос, оказалось куда более шикарным. Посетителей было немного, к тому же их столик располагался в очень уютном, отгороженном уголке. Софи толком не замечала, что она ест или о чем они разговаривают, потому что все ее внимание было поглощено только Никосом. С каждой минутой, проведенной в его компании, она все больше убеждалась в том, что перед ней самый замечательный мужчина на свете! И к тому времени, как он привез ее домой, Софи осознала еще кое-что очень важное.
   Она влюбилась.
   Погруженная в мечты, Софи танцевала по своей комнате, зная, что сейчас она счастливее, чем когда-либо, и вся ее жизнь будет волшебной, ведь она влюблена в Никоса Казандроса! Влюблена! Влюблена! Влюблена!

Глава 3

   – Софи.
   – Звук его голоса больше всего походил на удар хлыстом. На одно мучительное мгновение она ощутила невероятную боль. Затем, немного опомнившись и придя в себя, она посмотрела на Никоса ничего не выражающим взглядом.
   – Что тебе надо? – холодно спросила Софи.
   – Надо? – эхом отозвался он. Насмешка и резкость по-прежнему чувствовались в голосе Никоса. – Мне ничего не надо из того, что ты теперь можешь предложить. Сейчас только Космо может наслаждаться твоими прелестями!
   Его взгляд, полный презрения, обжег ее.
   Но она не поддастся, не станет реагировать на эту насмешку. Что для нее его колкости? Что есть он для нее?
   Ничто. Пустое место!
   – Уйди, Никос, – бросила Софи и отвернулась, надеясь затеряться в толпе. Даже общество отвратительного ей Космо Димистриса казалось желанной спокойной гаванью по сравнению с этой неожиданной встречей.
   Наблюдая за тем, как Софи уходит от него прочь, Никос ощутил обжигающую боль в груди. Но внезапно он осознал, что не видит Джорджиаса. Тихонько выругавшись, он осмотрелся, а затем твердой походкой направился к спальням.
   Чтобы найти своего подопечного, ему понадобилось некоторое время. Он открывал дверь за дверью, каждый раз натыкаясь на очередную парочку. Но Никос упорно продолжал поиски, пока наконец не отыс кал Джорджиаса, лежащего на кровати в расстегнутой рубашке рядом со светловолосой девушкой.
   Он выставил ее из комнаты, не обращая внимания на ее нетрезвые крики, а затем попытался привести Джорджиаса в вертикальное положение. Последний был едва в состоянии передвигать ноги, и Никос молился, чтобы это состояние было вызвано лишь переизбытком алкоголя.
   Потребовалось довольно много времени для того, чтобы вывести парня из этого заведения. К тому же Джорджиас ни с того ни с сего снова воспылал желанием потанцевать, но Никосу наконец удалось силой вытащить юнца из роскошных апартаментов и спуститься вниз.
   Ему пришлось применить силу, чтобы провести Джорджиаса через весь холл отеля, но, как только они оказались на свежем воздухе, силы парня иссякли. Никос недовольно взглянул на дорогу. Холодный дождь лил как из ведра, но, к счастью, водитель такси заметил их и подъехал ко входу. С трудом Никосу удалось усадить своего подопечного на заднее сиденье автомобиля, где тот неуклюже развалился, пребывая в ступоре.
   Никос резким тоном назвал водителю адрес нужного отеля, и такси тронулось.
   Софи Грантон.
   Он снова почувствовал, как нахлынула беспощадная волна эмоций – мучительных, запутанных, наполненных злостью.
   Почему мне надо было встретить ее?
   Почему она появилась именно здесь, в этой дыре? Было невыносимо тяжело видеть ее снова, да еще в таком положении – в коротком, практически отсутствующем платье, сопровождающей таких придурков, как Космо!
   Воспоминания пронеслись у него в голове.
   Ее грациозная фигура в кремовом вечернем платье, с тончайшей шифоновой накидкой на плечах, лицо, излучающее красоту, от которой захватывало дух, – вот что он увидел в тот момент, когда Софи вышла из лимузина и направилась к нему, ждущему у здания оперы…
   Невероятным усилием воли Никос заставил себя отогнать воспоминания и выглянул в окно. Теперь вместо красивой картинки из прошлого он будет помнить ее на этой вечеринке для наркоманов и проституток…
   Если это то, чего она хочет от жизни, то пускай продолжает в том же духе.
   И все же…
   Внезапно Никос резко подался вперед и постучал по стеклу, отделяющему водителя от пассажиров. Такси замедлило ход, и водитель опустил перегородку.
   – Поворачиваем назад, – скомандовал Никос.

* * *

   Софи шла по улице, замерзая под ледяным дождем, но это ее не волновало. Она думала лишь о том, какой дурой была.
   Неужели я никогда не поумнею?
   Софи почувствовала тошнотворную ненависть к себе.
   Я думала, что наконец усвоила урок судьбы! Надеялась, что набралась мудрости или хотя бы разума!
   Она увидела, как на дороге развернулся автомобиль. Такси, отстраненно подумала Софи, но отойти не успела – машина притормозила рядом, обдав ее ноги ледяной водой.
   – Садись.
   Голос был сухим и раздраженным. Софи непонимающе уставилась на открытую дверь и на сидящего в автомобиле Никоса Казандроса.
   – Я сказал, садись!
   Она замерла. Тогда он высунулся из машины и схватил ее за руку. Мгновение она сопротивлялась, но Никос силой затащил ее в салон, усадил на сиденье напротив и захлопнул дверь.
   – Можно ехать, – скомандовал он водителю.
   Оказавшись в такси, Софи почувствовала, что ее мозг наконец-то снова пришел в рабочее состояние. Как и мышцы. Она начала дрожать от холода, пока вода стекала по ее мокрым волосам.
   – Ты что, сошла с ума?! Разгуливать по улицам в таком виде! – прорычал Никос.
   Софи взглянула на него большими глазами с черными потеками вокруг от размазавшейся туши.
   – Я не взяла с собой плащ, – пробормотала она, чувствуя, как стучат ее зубы.
   – И ты даже не догадалась поймать такси? – резко спросил Никос. В тусклом свете салона он видел, как мокрая ткань платья Софи обрисовывает контуры ее тела. Она выглядела почти обнаженной…
   Никос ощутил, как в нем разгорается желание, притяжение к ее потрясающему телу, едва прикрытому полупрозрачной тканью, отметил красивые изгибы ее груди с напряженными от холода сосками.
   Софи не ответила на его вопрос. Никос видел, что она дрожит от холода, сжимая пальцами маленькую сумочку, лежащую у нее на коленях. Никос нарочно перевел взгляд на Джорджиаса, но тот был погружен в беспокойный сон.
   – Там есть метро. Дайте мне выйти!
   Внимание Никоса снова переключилось на нее. Софи стучала по перегородке, привлекая внимание водителя, и тот послушно притормозил. Новая волна ярости накатила на Никоса.
   – Ты в своем уме?! Как можно ехать в метро в таком виде?! Ты же почти голая!
   Его глаза недобро сверкнули.
   – Какого черта ты вообще тут делаешь? Ты же была с Космо.
   Софи не удостоила его ответом, а взялась за ручку дверцы машины, пытаясь открыть ее. Никос схватил ее за запястье:
   – Я, кажется, задал тебе вопрос…
   – Отстань от меня, – прошипела она. – Я ухожу.
   – Нет, ты остаешься!
   Никос постучал в окошко водителя:
   – Поехали!
   Таксист пожал плечами и тронулся, но Никос, заметив, что он время от времени поглядывает на них в зеркало заднего вида, опустил разделительную перегородку.
   – Я просто хочу подбросить ее домой. Вы можете высадить нас у отеля, а потом отвезти ее, куда она захочет. Я заплачу. Договорились? – спросил Никос.
   Водитель некоторое время смотрел на него, потом кивнул:
   – Как скажете, мистер, если дама не возражает…
   Взгляд Никоса вновь невольно упал на Софи. Она сидела, жалко сгорбившись, скрестив руки на груди, будто пытаясь прикрыться ими. Вода по-преж нему стекала с волос на лицо, по которому размазались потеки туши.
   Почему она не с Космо?
   – Итак, он прогнал тебя?
   Софи не ответила, только бросила на него злой взгляд перед тем, как снова погрузиться в ступор. Это разозлило Никоса.
   – Или ты передумала отдавать себя ему?
   Никос сразу же почувствовал, что этим вопросом он попал в точку. Софи смерила его взглядом, полным ярости:
   – Я никогда не предлагала этого! И я не выбирала его компанию!
   – А как же тогда ты очутилась с ним на вечеринке? – парировал Никос.
   Глаза ее продолжали метать молнии.
   – Он нанял меня в качестве эскорта!
   Никос замер, не в силах поверить в услышанное.
   – Ты проститутка?
   – Я не проститутка! – прошипела Софи. – Я работаю в эскорт-компании, в качестве сопровождающей! И это все! Я прекрасно знаю, что многие девушки идут гораздо дальше ужина с клиентами, но не я! Что бы ты или этот отвратительный мужлан ни думали, сопровождение – это все, на что я подписывалась! И он знал об этом, и агентство было проинформировано, и теперь ты услышал об этом – можешь подавиться!
   Софи снова стала нащупывать ручку двери, лишь смутно осознавая в своей ярости, что такси остановилось. Она никак не могла найти его, но продолжала упрямо шарить по дверце, когда вдруг почувствовала сильную руку у себя на запястье. Водитель устало спросил:
   – Все хорошо, мисс?
   – Прекрасно! – оборвал его Никос. – Поехали!
   Водитель внимательно посмотрел на Софи, но она уже снова сидела неподвижно, полностью погрузившись в свои мысли.
   Как я дошла до такой жизни? Почему меня волнует, что он может обо мне подумать? Ведь этот тип ничто для меня – ничто, ничто, ничто…
   Апатия, усталость и отчаяние навалились на Софи. Ее дрожь усилилась. Она сидела, как в тумане. Слишком многое случилось…
   – Софи…
   Голос Никоса прорвался через завесу транса, и она подняла на него мутный взгляд. Растекшаяся тушь щипала ей глаза, а капельки дождя все еще стекали вниз с волос и лба, вынуждая Софи часто моргать.
   Никос. Я еду в такси с Никосом Казандросом. И я понятия не имею, что происходит. У меня больше нет сил. Нет сил…
   – Софи, – уже громче позвал Никос, требуя внимания. Она взглянула на него и увидела, что он стянул с себя куртку и протянул ей. Она поспешно отпрянула, будто куртка была пропитана ядом.
   – Она мне не нужна, – огрызнулась Софи. – Со мной все в полном порядке.
   – С тебя ручьями течет вода, к тому же ты совсем замерзла – дрожишь даже в салоне автомобиля.
   – Я прекрасно себя чувствую, – упрямо повторила она.
   Темные глаза Никоса негодующе вспыхнули, но тем не менее он снова надел куртку.
   – Неужели ты действительно поверила в то, что человек вроде Космо Димистриса просто захотел поужинать с такой сексуальной девушкой?
   Этот вопрос просто сочился ядом.
   Софи проигнорировала его, стиснув зубы.
   – Ответь мне!
   Ее глаза полыхнули огнем.
   – Зачем тебе это знать? Разве тебя это касается?
   – Просто скажи мне, – сквозь зубы выдавил Никос.
   – Да, – отчеканила Софи, мысленно ругая себя за это, ведь она ничего не должна объяснять Никосу. Но ей очень хотелось стереть с его лица эту презрительную усмешку. – Я так подумала. Потому что подписывалась только на это. Когда я пришла в агентство, то сразу предупредила, что буду лишь сопровождать клиентов во время ужина, ничего больше. Они сказали, что это мне решать, ведь агентство лишь устраивает знакомство…