Страница:
Тиффани слушала вполуха. Ее внимание было приковано к всадникам, караулившим посередине ручья, чтобы не дать стаду перебраться на другую сторону. Когда она сообразила, что это могут быть братья, ее охватило волнение. Но ковбои были слишком далеко, чтобы определить точно. А потом повозка свернула, стадо с ковбоями исчезло из виду, и впереди показалось строящееся здание. Оно еще не имело стен, только несущие балки, но было очевидно, что из его окон отроется восхитительный вид на озеро…
О Господи, сообразила Тиффани, должно быть, это и есть полоска земли, на которую претендуют оба ранчо. А это, по всей вероятности, дом, который обе семьи строили для нее и Хантера и который они перестали строить, потому что не смогли поладить. Тем лучше, поскольку она не собирается в нем жить.
При этой мысли она ощутила неловкость. Эти люди надеются, что ее свадьба положит конец вражде. Дом останется пустым, если она не выйдет замуж за Хантера. Скорее всего его вообще никогда не достроят. На плечи легла тяжесть, и Тиффани раздраженно стряхнула ее. Право, она не обязана приносить мир в эти края!
Вскоре они свернули с дороги и подъехали к большому дому с длинной крытой верандой. Двухэтажный, сложенный из тесаных бревен, дом Каллаханов не имел ничего общего с бревенчатой хижиной, которую она ожидала увидеть. В нем не было ничего деревенского. По крайней мере снаружи, если, конечно, не замечать плевательницы, расположенной между двумя плетеными креслами на одном конце веранды, и грязных следов, ведущих к двери.
Джон спешился и помог вылезти из повозки Тиффани после того, как она вернула Коулу шляпу.
– Я хотела бы устроиться в своей комнате и принять ванну, – сказала она, как только ее ноги коснулись земли. – Здесь есть дворецкий, чтобы распорядиться…
– Это еще зачем? – перебил ее Коул, обойдя повозку. – Здесь хватает места. Па рассчитывал, что у него будет больше четырех детей, и построил дом с запасом. Внизу все спальни заняты, но наверху полно пустых комнат. Выбирайте любую. И вам не придется ходить к колодцу за водой, у нас есть насосы.
Тиффани застонала про себя. Неужели все домочадцы пользуются одной ванной? Это просто невыносимо. Пожалуй, ее намерение сыграть роль экономки не такая уж хорошая идея.
Внезапно Коул взглянул поверх ее головы и крикнул:
– Нам не помешает помощь, Хантер!
– Ну уж нет, – раздался смех за ее спиной. – Это была не моя идея – позлить Уорренов. Вы похитили его шикарную экономку, вы с ней и разбирайтесь.
Тиффани резко обернулась в надежде увидеть своего жениха. Но всадников было двое, и она не имела понятия, который из них Хантер Каллахан. В любом случае они проехали слишком быстро, чтобы она могла рассмотреть их лица.
Но тут слова Хантера дошли до ее сознания, и она обратила на Коула изумленный взгляд.
– Похитили?
Глава 10
Глава 11
О Господи, сообразила Тиффани, должно быть, это и есть полоска земли, на которую претендуют оба ранчо. А это, по всей вероятности, дом, который обе семьи строили для нее и Хантера и который они перестали строить, потому что не смогли поладить. Тем лучше, поскольку она не собирается в нем жить.
При этой мысли она ощутила неловкость. Эти люди надеются, что ее свадьба положит конец вражде. Дом останется пустым, если она не выйдет замуж за Хантера. Скорее всего его вообще никогда не достроят. На плечи легла тяжесть, и Тиффани раздраженно стряхнула ее. Право, она не обязана приносить мир в эти края!
Вскоре они свернули с дороги и подъехали к большому дому с длинной крытой верандой. Двухэтажный, сложенный из тесаных бревен, дом Каллаханов не имел ничего общего с бревенчатой хижиной, которую она ожидала увидеть. В нем не было ничего деревенского. По крайней мере снаружи, если, конечно, не замечать плевательницы, расположенной между двумя плетеными креслами на одном конце веранды, и грязных следов, ведущих к двери.
Джон спешился и помог вылезти из повозки Тиффани после того, как она вернула Коулу шляпу.
– Я хотела бы устроиться в своей комнате и принять ванну, – сказала она, как только ее ноги коснулись земли. – Здесь есть дворецкий, чтобы распорядиться…
– Это еще зачем? – перебил ее Коул, обойдя повозку. – Здесь хватает места. Па рассчитывал, что у него будет больше четырех детей, и построил дом с запасом. Внизу все спальни заняты, но наверху полно пустых комнат. Выбирайте любую. И вам не придется ходить к колодцу за водой, у нас есть насосы.
Тиффани застонала про себя. Неужели все домочадцы пользуются одной ванной? Это просто невыносимо. Пожалуй, ее намерение сыграть роль экономки не такая уж хорошая идея.
Внезапно Коул взглянул поверх ее головы и крикнул:
– Нам не помешает помощь, Хантер!
– Ну уж нет, – раздался смех за ее спиной. – Это была не моя идея – позлить Уорренов. Вы похитили его шикарную экономку, вы с ней и разбирайтесь.
Тиффани резко обернулась в надежде увидеть своего жениха. Но всадников было двое, и она не имела понятия, который из них Хантер Каллахан. В любом случае они проехали слишком быстро, чтобы она могла рассмотреть их лица.
Но тут слова Хантера дошли до ее сознания, и она обратила на Коула изумленный взгляд.
– Похитили?
Глава 10
Коул помедлил с ответом, но его лицо определенно покраснело. Он попытался взять ее под руку, чтобы проводить к двери, но Тиффани резко выдернула руку.
– Ну ведь до этого не дошло, не так ли? – покаянно произнес он наконец.
– Но могло дойти?
– Не надо так волноваться. Па велел привезти вас сюда, так или иначе. Но мы не стали бы удерживать вас долго, только чтобы позлить Уорренов.
Опять эта чертова вражда! В планы Тиффани никак не входит, чтобы ее держали здесь как заложницу. Но если она признается, кто такая, они отвезут ее прямиком к отцу, чего не должно случиться ни в коем случае.
Тиффани ограничилась тем, что одарила Коула злобным взглядом.
– Вы ковбои или бандиты? – язвительно поинтересовалась она. – Хотелось бы знать, прежде чем входить в ваше… логово.
– Мы чтим закон, мэм, – отозвался он, оправдываясь.
– Скорее обходите его.
– По-вашему, заплатить вдвое больше, чем вы стоите, значит обойти закон?
Тиффани слегка покраснела, смущенная подобной прямотой, и, коротко кивнув, двинулась по направлению к своему временному жилищу. Но едва она пересекла порог, как резко остановилась. И принюхалась. Каллаханам нужна не экономка. Им нужен новый дом. Этот превратился в помойку.
Короткий затоптанный коридор вел в просторную комнату, где громоздилось несколько кушеток и кресел. Мебель, очевидно, доставленная с востока, когда-то была красивой, но теперь обветшала и выцвела. Камин почернел от дыма, который, должно быть, затягивало в комнату из-за неисправности дымохода. На стенах вкривь и вкось висели картины, деревянный пол был покрыт слоем пыли, таким толстым, что на нем отпечатались следы подошв. Неужели в этом доме совсем нет слуг?
Тиффани обернулась, чтобы задать этот вопрос Коулу, и вскрикнула, поймав собственное отражение в овальном зеркале, висевшем на стене коридора. Ее лицо казалось серым от пыли и было заляпано грязью. Она с трудом узнала себя. Вытащив платок, принялась тереть щеки, но без воды только размазала грязь.
– Увидели мышь? – поинтересовался Коул, внося в дом ее чемодан, и добавил в ответ на ее непонимающий взгляд: – Вы вопили на весь дом.
– Ничего подобного, – заявила она. – Я всего лишь вскрикнула. Кстати, терпеть не могу мышей. Если вы хотите сказать, что дом кишит мышами, то можете сразу отнести мой чемодан обратно в повозку.
Он хмыкнул.
– Лично я никаких мышей не замечал. А теперь бегите наверх и выберите комнату, куда отнести этот неподъемный чемодан.
– Можете поставить его здесь. Сейчас для меня первоочередная задача – смыть всю пыль и грязь, в которой я по вашей милости вымазалась. Покажите, где я могу вымыться.
– Отнеси это наверх, Коул. Я провожу нашу гостью, куда она хочет.
Коул обернулся на голос.
– А я думал, что ты…
– Любопытство оказалось сильнее меня, – перебил его вновь прибывший и двинулся назад, туда, откуда пришел. К тому времени, когда Тиффани обернулась, она увидела только его широкую спину. – Пойдемте, Рыжик. Ванна там.
В обычных обстоятельствах она бы не сдвинулась ни на шаг. Какое нахальство! Неужели он действительно придумал прозвище исходя из цвета ее волос? Но все ее тело зудело от пыли, забившейся под одежду.
Тиффани поспешила за высоким незнакомцем, неодобрительно поглядывая на его длинные черные волосы. Она бы приняла его за слугу, если бы не револьвер, заткнутый за пояс. Или в Монтане даже слуги носят оружие?
Они миновали лестницу, ведущую на второй этаж, и двинулись по полутемному коридору. В конце виднелся свет, лившийся из открытой двери. Это оказалась кухня. Тиффани бросила взгляд внутрь и крепко зажмурилась. Затем сосчитала до десяти и вознесла короткую молитву, прося Господа дать ей сил. Кто бы ни готовил здесь в последний раз, он оставил кухню заваленной грязными тарелками и кастрюлями.
– Пожалуй, вас действительно не мешало бы отмыть, – со смешком произнес низкий голос.
Открыв глаза, Тиффани обнаружила, что ее смешливый спутник стоит перед другой дверью, которую только что распахнул. Но она лишь смутно видела фарфоровую ванну. Ее взгляд был прикован к его лицу, к светло-голубым глазам, резко контрастировавшим с черными волосами и загорелой кожей. В этих удивительных глазах поблескивали смешинки, наводя на мысль о добродушном нраве. С выразительными чертами и широким лбом это было очень мужественное лицо, гораздо более красивое, чем ей приходилось видеть. Высокий, гибкий и мускулистый, в черной рубашке с длинными рукавами, с голубым платком, повязанным вокруг шеи, в темно-синих брюках и черных сапогах, заляпанных грязью.
Он кивнул в сторону небольшого помещения за своей спиной.
– В ванной имеется сток. Трубы ведут в огород, который Старый Эд развел за домом. Так что, спуская воду, мы увлажняем почву, пусть даже с мылом.
Последнее, видимо, было шуткой, и Тиффани пропустила ее мимо ушей.
– Старый Эд? Кто это?
– Повар, по которому мы ужасно тоскуем. К сожалению, нам не удалось уговорить его остаться. Старый пройдоха заявил, что пришло время двинуться дальше и посмотреть мир.
– Не слишком ли поздно пускаться в путешествие в его возрасте?
– Вовсе нет, ему едва за тридцать.
– Тогда почему его называют старым?
– Он поседел много лет назад, когда наткнулся на гризли. Хотел раздобыть провизию для ужина, медведь, видимо, тоже. Эд так растерялся при виде косолапого, что выронил ружье.
Тема была не слишком подходящей для дамских ушей, но у Тиффани разыгралось любопытство.
– Но ему удалось убежать?
– Несся как олень и даже быстрей, когда услышал, что медведь палит в него.
Она устремила на него недоверчивый взгляд.
– Но… какой абсурд.
Незнакомец рассмеялся, очевидно, над ней, и Тиффани возмущенно выпрямилась. Для ковбоя он держался слишком непринужденно и чересчур нахально. Впрочем, такой привлекательный мужчина, должно быть, привык флиртовать с женщинами.
– Конечно, – сказал он. – Просто Старый Эд так испугался, что у него возникла эта безумная идея. Вернувшись на следующий день, он обнаружил, что его ружье лежит на земле, а на стволе – кровавый отпечаток лапы. Медведь, наверное, наступил на блестящую штуковину, которая досталась ему в качестве трофея, и подстрелил самого себя. Но в то утро Старый Эд проснулся седым как лунь.
Последнее послужило Тиффани напоминанием.
– У меня не рыжие волосы.
– Почти рыжие, – с ухмылкой возразил он. – Если хотите добавить в ванну горячую воду, зажгите плиту. Если нет, то все готово. Насос был установлен несколько лет назад по настоянию Эда. Его злило, что все наполняют ведра в кухонной раковине, когда он пытается приготовить обед. Так злило, что он отказывался готовить, пока не добился своего. Этот второй насос отлично качает воду.
– Я не могу больше ждать. Боюсь, если не смою с себя эту грязь, то начну кричать.
Провожатый пожал плечами и отошел от двери, открыв проход в крохотную ванную.
– Наслаждайтесь.
Наслаждайтесь? Тиффани вдруг осознала, что именно этим и занимается. Она разговаривает с совершенно незнакомым мужчиной, хотя отлично знает, что это неприлично. Ведь их даже не представили друг другу! Это совсем на нее не похоже. Но она никогда еще не встречала такого красавца.
Раздосадованная, что позволила себе так увлечься, Тиффани шагнула вперед.
– Вы здесь работаете? – поинтересовалась она.
– Здесь все работают. Кстати, если уж мы коснулись работы, вы не слишком молоды для экономки? У меня такое ощущение, что если вас отмыть, вы окажетесь очень хорошенькой и… очень молоденькой.
– Вовсе нет. Я намного старше, чем выгляжу, примерно вашего возраста. Сколько вам лет?
Он хмыкнул.
– Если я отвечу, вы тоже ответите?
Почему она все еще разговаривает с одним из работников?
– Ладно, неважно.
Он ухмыльнулся.
– Так я и думал. Я посторожу дверь. Хотя, пожалуй, вам лучше запереться изнутри. Для вашей же безопасности.
– Ну ведь до этого не дошло, не так ли? – покаянно произнес он наконец.
– Но могло дойти?
– Не надо так волноваться. Па велел привезти вас сюда, так или иначе. Но мы не стали бы удерживать вас долго, только чтобы позлить Уорренов.
Опять эта чертова вражда! В планы Тиффани никак не входит, чтобы ее держали здесь как заложницу. Но если она признается, кто такая, они отвезут ее прямиком к отцу, чего не должно случиться ни в коем случае.
Тиффани ограничилась тем, что одарила Коула злобным взглядом.
– Вы ковбои или бандиты? – язвительно поинтересовалась она. – Хотелось бы знать, прежде чем входить в ваше… логово.
– Мы чтим закон, мэм, – отозвался он, оправдываясь.
– Скорее обходите его.
– По-вашему, заплатить вдвое больше, чем вы стоите, значит обойти закон?
Тиффани слегка покраснела, смущенная подобной прямотой, и, коротко кивнув, двинулась по направлению к своему временному жилищу. Но едва она пересекла порог, как резко остановилась. И принюхалась. Каллаханам нужна не экономка. Им нужен новый дом. Этот превратился в помойку.
Короткий затоптанный коридор вел в просторную комнату, где громоздилось несколько кушеток и кресел. Мебель, очевидно, доставленная с востока, когда-то была красивой, но теперь обветшала и выцвела. Камин почернел от дыма, который, должно быть, затягивало в комнату из-за неисправности дымохода. На стенах вкривь и вкось висели картины, деревянный пол был покрыт слоем пыли, таким толстым, что на нем отпечатались следы подошв. Неужели в этом доме совсем нет слуг?
Тиффани обернулась, чтобы задать этот вопрос Коулу, и вскрикнула, поймав собственное отражение в овальном зеркале, висевшем на стене коридора. Ее лицо казалось серым от пыли и было заляпано грязью. Она с трудом узнала себя. Вытащив платок, принялась тереть щеки, но без воды только размазала грязь.
– Увидели мышь? – поинтересовался Коул, внося в дом ее чемодан, и добавил в ответ на ее непонимающий взгляд: – Вы вопили на весь дом.
– Ничего подобного, – заявила она. – Я всего лишь вскрикнула. Кстати, терпеть не могу мышей. Если вы хотите сказать, что дом кишит мышами, то можете сразу отнести мой чемодан обратно в повозку.
Он хмыкнул.
– Лично я никаких мышей не замечал. А теперь бегите наверх и выберите комнату, куда отнести этот неподъемный чемодан.
– Можете поставить его здесь. Сейчас для меня первоочередная задача – смыть всю пыль и грязь, в которой я по вашей милости вымазалась. Покажите, где я могу вымыться.
– Отнеси это наверх, Коул. Я провожу нашу гостью, куда она хочет.
Коул обернулся на голос.
– А я думал, что ты…
– Любопытство оказалось сильнее меня, – перебил его вновь прибывший и двинулся назад, туда, откуда пришел. К тому времени, когда Тиффани обернулась, она увидела только его широкую спину. – Пойдемте, Рыжик. Ванна там.
В обычных обстоятельствах она бы не сдвинулась ни на шаг. Какое нахальство! Неужели он действительно придумал прозвище исходя из цвета ее волос? Но все ее тело зудело от пыли, забившейся под одежду.
Тиффани поспешила за высоким незнакомцем, неодобрительно поглядывая на его длинные черные волосы. Она бы приняла его за слугу, если бы не револьвер, заткнутый за пояс. Или в Монтане даже слуги носят оружие?
Они миновали лестницу, ведущую на второй этаж, и двинулись по полутемному коридору. В конце виднелся свет, лившийся из открытой двери. Это оказалась кухня. Тиффани бросила взгляд внутрь и крепко зажмурилась. Затем сосчитала до десяти и вознесла короткую молитву, прося Господа дать ей сил. Кто бы ни готовил здесь в последний раз, он оставил кухню заваленной грязными тарелками и кастрюлями.
– Пожалуй, вас действительно не мешало бы отмыть, – со смешком произнес низкий голос.
Открыв глаза, Тиффани обнаружила, что ее смешливый спутник стоит перед другой дверью, которую только что распахнул. Но она лишь смутно видела фарфоровую ванну. Ее взгляд был прикован к его лицу, к светло-голубым глазам, резко контрастировавшим с черными волосами и загорелой кожей. В этих удивительных глазах поблескивали смешинки, наводя на мысль о добродушном нраве. С выразительными чертами и широким лбом это было очень мужественное лицо, гораздо более красивое, чем ей приходилось видеть. Высокий, гибкий и мускулистый, в черной рубашке с длинными рукавами, с голубым платком, повязанным вокруг шеи, в темно-синих брюках и черных сапогах, заляпанных грязью.
Он кивнул в сторону небольшого помещения за своей спиной.
– В ванной имеется сток. Трубы ведут в огород, который Старый Эд развел за домом. Так что, спуская воду, мы увлажняем почву, пусть даже с мылом.
Последнее, видимо, было шуткой, и Тиффани пропустила ее мимо ушей.
– Старый Эд? Кто это?
– Повар, по которому мы ужасно тоскуем. К сожалению, нам не удалось уговорить его остаться. Старый пройдоха заявил, что пришло время двинуться дальше и посмотреть мир.
– Не слишком ли поздно пускаться в путешествие в его возрасте?
– Вовсе нет, ему едва за тридцать.
– Тогда почему его называют старым?
– Он поседел много лет назад, когда наткнулся на гризли. Хотел раздобыть провизию для ужина, медведь, видимо, тоже. Эд так растерялся при виде косолапого, что выронил ружье.
Тема была не слишком подходящей для дамских ушей, но у Тиффани разыгралось любопытство.
– Но ему удалось убежать?
– Несся как олень и даже быстрей, когда услышал, что медведь палит в него.
Она устремила на него недоверчивый взгляд.
– Но… какой абсурд.
Незнакомец рассмеялся, очевидно, над ней, и Тиффани возмущенно выпрямилась. Для ковбоя он держался слишком непринужденно и чересчур нахально. Впрочем, такой привлекательный мужчина, должно быть, привык флиртовать с женщинами.
– Конечно, – сказал он. – Просто Старый Эд так испугался, что у него возникла эта безумная идея. Вернувшись на следующий день, он обнаружил, что его ружье лежит на земле, а на стволе – кровавый отпечаток лапы. Медведь, наверное, наступил на блестящую штуковину, которая досталась ему в качестве трофея, и подстрелил самого себя. Но в то утро Старый Эд проснулся седым как лунь.
Последнее послужило Тиффани напоминанием.
– У меня не рыжие волосы.
– Почти рыжие, – с ухмылкой возразил он. – Если хотите добавить в ванну горячую воду, зажгите плиту. Если нет, то все готово. Насос был установлен несколько лет назад по настоянию Эда. Его злило, что все наполняют ведра в кухонной раковине, когда он пытается приготовить обед. Так злило, что он отказывался готовить, пока не добился своего. Этот второй насос отлично качает воду.
– Я не могу больше ждать. Боюсь, если не смою с себя эту грязь, то начну кричать.
Провожатый пожал плечами и отошел от двери, открыв проход в крохотную ванную.
– Наслаждайтесь.
Наслаждайтесь? Тиффани вдруг осознала, что именно этим и занимается. Она разговаривает с совершенно незнакомым мужчиной, хотя отлично знает, что это неприлично. Ведь их даже не представили друг другу! Это совсем на нее не похоже. Но она никогда еще не встречала такого красавца.
Раздосадованная, что позволила себе так увлечься, Тиффани шагнула вперед.
– Вы здесь работаете? – поинтересовалась она.
– Здесь все работают. Кстати, если уж мы коснулись работы, вы не слишком молоды для экономки? У меня такое ощущение, что если вас отмыть, вы окажетесь очень хорошенькой и… очень молоденькой.
– Вовсе нет. Я намного старше, чем выгляжу, примерно вашего возраста. Сколько вам лет?
Он хмыкнул.
– Если я отвечу, вы тоже ответите?
Почему она все еще разговаривает с одним из работников?
– Ладно, неважно.
Он ухмыльнулся.
– Так я и думал. Я посторожу дверь. Хотя, пожалуй, вам лучше запереться изнутри. Для вашей же безопасности.
Глава 11
Тиффани дрожала, сидя в ванне с холодной водой, но едва замечала, что замерзла. Все мысли были заняты молодым ковбоем, который подшучивал над ней, советуя запереть дверь. Интересно, он все еще там, ждет, когда она появится «отмытая», как он выразился? К досаде, эта мысль доставила удовольствие, точнее взволновала ее.
Жаль, что он не сказал, кто такой… Боже, а вдруг это Хантер Каллахан? С голубыми глазами? Вряд ли, учитывая, что у обоих братьев, с которыми она познакомилась, карие глаза. Кроме того, Хантер уехал с ранчо. Она видела это собственными глазами.
Тряхнув головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей, Тиффани выбралась из ванны и застонала, осознав, что ей нечего надеть на себя, кроме вещей, которые она сняла. Она привыкла, что горничная предвосхищает все ее нужды, и не продумала свои действия заранее. Но она не собирается снова надевать грязную одежду! Завернувшись в полотенце, она приоткрыла щелочку, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и увидела свой чемодан, стоявший посреди кухни. Коул, благослови его Бог! Он оказался достаточно предусмотрителен, чтобы сообразить, что чемодан ей понадобится.
Приведя себя в порядок, Тиффани посмотрела в овальное зеркало, висевшее над полкой с бритвенными принадлежностями, чтобы убедиться, что наконец-то выглядит пристойно. Она была чистой, но едва ли презентабельной, по крайней мере по ее разумению. Не было времени рыться в чемодане, чтобы подобрать подходящую одежду, в любой момент в кухню могли войти, поэтому она схватила первое попавшееся платье и какое-то белье. К тому же она не была уверена, что застегнула на спине все пуговицы. Как она ни вертелась, ей не удалось повернуться к зеркалу таким образом, чтобы проверить. И лучшее, что она смогла сделать со своими влажными волосами, это перехватить лентой сзади. Как же сильно она зависит от горничной, если не может даже заколоть наверх собственные волосы!
Вздохнув, Тиффани открыла дверь и увидела Коула, который стоял за дверью, собираясь постучать. Он молча уставился на нее.
– Ну вот, я освободила вашу прекрасную ванну, – сказала Тиффани, не дождавшись от него ни слова.
Коул наконец оторвал глаза от ее свежевымытого лица и бросил взгляд на ванну.
– Ма заказала эту штуковину из шикарного каталога, который ей прислали из Сент-Луиса. Слышали бы вы, сколько было смеха, когда она прибыла, но, должен признать, чертовски приятно мыться, не рискуя получить занозу в задницу.
Тиффани не стала делать замечаний по поводу его речи. От собственной матери, подхватившей цветистые выражения во время пребывания на Западе, она слышала слова и похуже.
– Спасибо, что принесли мой чемодан сюда. Теперь надо выбрать комнату, куда его отнести…
– Это не я принес чемодан, – возразил Коул. – Это мой па…
Он снова замолк, уставившись на нее. В такой реакции не было ничего необычного. Мужчины глазели на нее и раньше, особенно при первой встрече. Тиффани подавила соблазн посоветовать Коулу закрыть рот. Он бы, наверное, смутился, а ей не хотелось ставить его в неловкое положение.
Сдержав улыбку, она подсказала:
– Ваш отец?
– Он хочет… – начал Коул, но замолк, все еще потрясенный ее видом. – Я никогда не видел такой хорошенькой девушки, как вы, – брякнул он, залившись густым румянцем. – Извините. Па хочет с вами поговорить. Он послал меня за вами.
– Разумеется. Пойдемте.
Коул кивнул, все еще пламенея румянцем.
Тиффани последовала за ним, даже не пытаясь угнаться за его размашистым шагом. Но он ушел недалеко, остановившись у входной двери, и распахнул ее в ожидании, пока Тиффани приблизится. Он ведет ее наружу? Тиффани озадаченно нахмурилась, но Коул указал на дальний конец веранды, где сидел немолодой джентльмен, одетый как ковбой. Видимо, это и был хозяин ранчо, отец ее жениха.
– Я только что приехал, – сообщил тот, когда Тиффани медленно подошла. – И был приятно удивлен, что мои парни успешно справились со своей задачей. Меня зовут Закери Каллахан. А вас?
Внезапно Тиффани так занервничала, что не сразу вспомнила имя, которое собиралась использовать. Это худший враг ее отца, осознала она, и ее враг тоже. Она может не любить своего отца, но любит остальных членов своей семьи. И этот человек может положить конец вражде между ними, если пожелает. Должно быть, он не чужд этой идее, иначе не согласился бы на этот брак. Так как зовут эту экономку?
– Дженнифер Флеминг, – выпалила она наконец.
Закери, казалось, не заметил ее нервозности. Он указал на свободный стул. Тиффани отметила, что он мог бы встать, чтобы поприветствовать даму, но, очевидно, это не распространялось на слуг. Она не стала садиться, поскольку сиденье было покрыто толстым слоем пыли, а дым сигары, которую он курил, относило прямо к этому стулу.
На вид ему было лет пятьдесят, хотя волосы оставались угольно-черными. От уголков темно-карих глаз расходились лучики морщин. Роуз называла их смешливыми. Обычно они свидетельствовали о добродушном нраве. И он был довольно красив, как и следовало ожидать. Об этом говорила Роуз, и Тиффани уже получила подтверждение ее слов в лице двух его сыновей.
Она подавила нервозность, напомнив себе о роли, которую собиралась сыграть.
– Если не возражаете, я хотела бы знать, почему уволилась ваша прежняя экономка.
– У нас никогда не было экономии, но мы лишились повара, поэтому чертовски рады, что вы здесь. Вы не намерены садиться?
Тиффани хотела опровергнуть его убеждение, что она заменит повара, но не решилась.
– Надеюсь, вы не обидитесь, сэр, но я не выношу запаха дыма, – только и сказала она.
– Нисколько. Жена не разрешает мне курить в доме. Я следую этому правилу, пусть даже она больше не спускается вниз.
Тиффани не верила своим ушам. У него есть жена? Учитывая состояние дома, она, естественно, решила, что его супруга умерла.
– Почему в таком случае я разговариваю не с миссис Каллахан? Моя работа находится в ведении хозяйки.
– Мы не беспокоим Мэри по пустякам. Несколько месяцев назад она неудачно упала и теперь прикована к постели, пока кости не срастутся. Если вам что-нибудь понадобится и возникнут какие-нибудь вопросы, обращайтесь к моему старшему сыну Хантеру.
Просить будущего жениха помочь ей в работе? Тиффани с трудом сдержала истерический смешок, представив, как они вдвоем скребут полы, бок о бок, на коленях. Не говоря уже о том, что потребуется немало времени, чтобы убраться в таком большом запущенном доме вдвоем. Нужна целая армия, чтобы привести это здание в порядок.
Она не стала стесняться в выражениях по этому поводу.
– Состояние дома чудовищное. Мне сказали, что у вас есть горничные, но я не вижу тому подтверждений.
Закери нахмурился. Она явно задела его чувства. Тиффани напряглась, ожидая, что он поставит ее на место, и опасаясь, что она выйдет из себя и уволится, даже не начав работать. Но он внезапно рассмеялся.
– Вам не кажется, что вы чересчур самоуверенны для служанки? – поинтересовался он. – Чудовищное – слишком сильно сказано, но не могу не признать, что состояние дома оставляет желать лучшего. У меня есть глаза, детка. Я знаю, что в доме царит беспорядок, но в последние несколько дней нам не хватало рабочих рук. Старый Эд покинул нас, не предупредив заранее, и забрал с собой еще и кухонного помощника. Внизу убирается Перл, но ее сестра заболела, и она попросила недельный отпуск, чтобы помочь сестре с детьми. А Луэлла, которая присматривает за порядком наверху, заявила, что уволится, если ей придется выполнять работу Перл. Это было бы перебором, учитывая, что всех, похоже, охватила тяга к путешествиям. Но теперь здесь вы, чтобы навести порядок, – с ухмылкой закончил он.
Тиффани пришла в еще больший ужас. Плохо, конечно, что у Каллаханов только одна служанка, пусть и временно, но даже четырех, которые были у них раньше, определенно недостаточно, чтобы нанимать экономку для управления ими.
– Вам известно, сэр, в чем состоят обязанности экономки? – спросила она.
– Никогда не имел таковой, даже не слышал о них, пока до нас не дошли разговоры, что Фрэнк выписал вас из Чикаго, и мне пришла в голову идея лишить его ваших талантов, в чем бы они ни состояли.
Закери хмыкнул, явно довольный собой. Определенно он рассматривал ситуацию как победу на Уорренами. Неужели во время перемирия обе стороны перешли на такие шалости, задалась вопросом Тиффани. Все, что угодно, лишь бы доставить неприятности противоположной стороне. Но ей не следует лезть в это дело. В конце концов, это лучше, чем кровопролитие.
– Экономка – это домоправительница. Иначе говоря, я должна содержать дом в порядке, – объяснила Тиффани. – Однако это не значит, что я должна убирать его сама. Можно сказать, что я помощница хозяйки дома, позволяющая ей уделять больше времени детям и другим занятиям. Я должна следить за тем, чтобы в доме было чисто и все слуги делали ту работу, которая им поручена. Обычно экономка требуется при большом штате слуг, поскольку ее главная обязанность надзирать за ними. Кроме того, я отвечаю за сохранность ценностей, таких как хороший фарфор, серебро и прочее, что нельзя доверить простым слугам.
Закери ненадолго задумался.
– Вообще-то, у нас нет хорошего фарфора. Мэри как-то купила столовое серебро, но сочла его слишком шикарным, чтобы использовать каждый день, и теперь оно ржавеет на чердаке. И у нас нет выводка слуг, чтобы ими управлять, но, учитывая, что придется готовить, думаю, вы будете достаточно заняты.
– Готовка не входит в обязанности экономки, – твердо сказала Тиффани.
– Да, я слышал. Этого нет в характеристике, которую вы представили. Но поскольку я плачу вам двойное жалованье и вы не намерены мести полы, вы будете нашей кухаркой.
– Вы не понимаете…
– К тому же, – перебил ее Закери, – у Фрэнка Уоррена тоже нет выводка слуг. Он тоже попросил бы вас заняться чем-нибудь другим, и без всякого удвоения зарплаты, как это сделал я. Так почему бы вам не поблагодарить меня, вместо того чтобы препираться?
Щеки Тиффани загорелись. Неужели ее уволят? Но как она может делать то, чего не умеет? Похоже, ее план не сработает. Это была безумная затея. Работа экономки не настолько сложна, чтобы она не смогла выполнять ее пару месяцев. Но работа кухарки – совсем другое дело. Она требует знаний и навыков, которыми она, Тиффани, не обладает. Хватило бы пальцев на одной руке, чтобы сосчитать, сколько раз до сегодняшнего дня она бывала в кухне. В их доме имелся целый кухонный штат, состоявший из шеф-повара и шести помощников. Еда, которую они готовили, была изысканной, но любопытство Тиффани относительно способов ее приготовления никогда не заходило так далеко, чтобы вторгаться в их епархию, представлявшую собой самое жаркое место в доме, где можно было легко запачкаться.
Наверное, она могла бы научиться готовить, но не без указаний или хотя бы поваренной книги! Но где она возьмет ее здесь? Вряд ли в магазине, который она видела в городе, продаются книги, тем более специальные; сомнительно, что владелец вообще умеет читать, если уж на то пошло. К тому же даже если случится чудо и она найдет поваренную книгу в таком заштатном городишке, как Нэшарт, это не поможет ей сегодня вечером. Вдруг они пожелают, чтобы она накормила их обедом? При одной только мысли об этом Тиффани пришла в ужас.
– Почему такая хорошенькая девушка, как вы, не замужем? – поинтересовался Закери, прервав ее мысли.
Тиффани подавила улыбку.
– Я помолвлена. – Забавно, но это единственное, что объединяет ее с Дженнифер.
Судя по кислому виду, ответ ему не понравился, и он тут же объяснил почему.
– Вы ведь не собираетесь бросить нас, когда выйдете замуж?
– Я… договорилась об испытательном сроке на два месяца. Если мне понравятся эти места и работа, мой жених согласен начать семейную жизнь здесь, а не в Калифорнии, как мы собирались.
– И он позволил вам приехать сюда одной?
Тиффани вспомнила слова Дженнифер и ответила:
– Это для нашего общего блага. Мы копим деньги, чтобы приобрести собственный дом, когда поженимся.
Закери хмыкнул.
– Выходит, я помогаю вам ускорить свадьбу? Что ж, можете не беспокоиться, вы отработаете каждый цент и даже больше. Этим летом мы ждем гостей с востока, и Мэри переживает по поводу кормежки, занавесок для гостиной и прочей чепухи. Но у вас будет время, чтобы разобраться со всем этим.
Тиффани внутренне застонала, догадываясь, что речь идет о ней самой. Неужели он так хочет произвести впечатление на невесту Хантера? Или это его жена хочет?
Тиффани осторожно поинтересовалась:
– У вас часто бывают гости с востока?
– Не сказал бы. Это особый случай, черт бы его побрал, – ворчливо отозвался Закери.
Тиффани понимала, что переступает границы, предписанные экономке, но не могла удержаться, чтобы не спросить:
– А кто это?
– Это больная тема, детка. При одной мысли о ней у меня начинается несварение желудка, – скорчив гримасу, отозвался Закери. Но, встретив изумленный взгляд, уклончиво добавил: – Это связано со старой договоренностью. Вы просто позаботьтесь, чтобы дом был в порядке.
Теперь Тиффани нисколько не сомневалась, что он говорит о ней и, судя по всему, находит это брачное соглашение таким же нежелательным, как она сама. Неужели он сожалеет, что подписал его много лет назад? Тогда почему он не отозвал его раньше? Может, это вопрос чести? А может, Каллаханы надеялись, что она не доживет до свадьбы с их наследником? Жаль, что она не может спросить об этом прямо, пока Закери не назовет ее имя или имя ее нареченного. Но сейчас самая насущная проблема – нехватка слуг, и ей есть что сказать по этому поводу.
– Я заметила, пройдясь по дому, что пыли и грязи накопилось больше, чем могло бы собраться за время отсутствия служанки. Ваша горничная, работающая внизу, явно не справляется со своими обязанностями.
Глаза Закери сузились.
– Не вздумайте увольнять ее. В этих местах горничные на деревьях не растут.
– Увольнять или нанимать работников – это ваша привилегия. Я могу лишь предложить.
– В расчете, что я соглашусь?
Он не выглядел довольным, но по крайней мере не казался рассерженным. Скорее растерянным. Он явно не разбирался в иерархии прислуги, что было неудивительно, учитывая, как мало слуг работало в доме.
– Мы можем вернуться к этому вопросу позже, когда я познакомлюсь с вашей горничной и выясню, ленива она или просто плохо обучена. Но поскольку она вернется недостаточно скоро, чтобы заняться делами, которые не терпят отлагательства, я хотела бы прибегнуть к помощи других ваших работников, чтобы привести дом в приемлемое состояние.
Жаль, что он не сказал, кто такой… Боже, а вдруг это Хантер Каллахан? С голубыми глазами? Вряд ли, учитывая, что у обоих братьев, с которыми она познакомилась, карие глаза. Кроме того, Хантер уехал с ранчо. Она видела это собственными глазами.
Тряхнув головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей, Тиффани выбралась из ванны и застонала, осознав, что ей нечего надеть на себя, кроме вещей, которые она сняла. Она привыкла, что горничная предвосхищает все ее нужды, и не продумала свои действия заранее. Но она не собирается снова надевать грязную одежду! Завернувшись в полотенце, она приоткрыла щелочку, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и увидела свой чемодан, стоявший посреди кухни. Коул, благослови его Бог! Он оказался достаточно предусмотрителен, чтобы сообразить, что чемодан ей понадобится.
Приведя себя в порядок, Тиффани посмотрела в овальное зеркало, висевшее над полкой с бритвенными принадлежностями, чтобы убедиться, что наконец-то выглядит пристойно. Она была чистой, но едва ли презентабельной, по крайней мере по ее разумению. Не было времени рыться в чемодане, чтобы подобрать подходящую одежду, в любой момент в кухню могли войти, поэтому она схватила первое попавшееся платье и какое-то белье. К тому же она не была уверена, что застегнула на спине все пуговицы. Как она ни вертелась, ей не удалось повернуться к зеркалу таким образом, чтобы проверить. И лучшее, что она смогла сделать со своими влажными волосами, это перехватить лентой сзади. Как же сильно она зависит от горничной, если не может даже заколоть наверх собственные волосы!
Вздохнув, Тиффани открыла дверь и увидела Коула, который стоял за дверью, собираясь постучать. Он молча уставился на нее.
– Ну вот, я освободила вашу прекрасную ванну, – сказала Тиффани, не дождавшись от него ни слова.
Коул наконец оторвал глаза от ее свежевымытого лица и бросил взгляд на ванну.
– Ма заказала эту штуковину из шикарного каталога, который ей прислали из Сент-Луиса. Слышали бы вы, сколько было смеха, когда она прибыла, но, должен признать, чертовски приятно мыться, не рискуя получить занозу в задницу.
Тиффани не стала делать замечаний по поводу его речи. От собственной матери, подхватившей цветистые выражения во время пребывания на Западе, она слышала слова и похуже.
– Спасибо, что принесли мой чемодан сюда. Теперь надо выбрать комнату, куда его отнести…
– Это не я принес чемодан, – возразил Коул. – Это мой па…
Он снова замолк, уставившись на нее. В такой реакции не было ничего необычного. Мужчины глазели на нее и раньше, особенно при первой встрече. Тиффани подавила соблазн посоветовать Коулу закрыть рот. Он бы, наверное, смутился, а ей не хотелось ставить его в неловкое положение.
Сдержав улыбку, она подсказала:
– Ваш отец?
– Он хочет… – начал Коул, но замолк, все еще потрясенный ее видом. – Я никогда не видел такой хорошенькой девушки, как вы, – брякнул он, залившись густым румянцем. – Извините. Па хочет с вами поговорить. Он послал меня за вами.
– Разумеется. Пойдемте.
Коул кивнул, все еще пламенея румянцем.
Тиффани последовала за ним, даже не пытаясь угнаться за его размашистым шагом. Но он ушел недалеко, остановившись у входной двери, и распахнул ее в ожидании, пока Тиффани приблизится. Он ведет ее наружу? Тиффани озадаченно нахмурилась, но Коул указал на дальний конец веранды, где сидел немолодой джентльмен, одетый как ковбой. Видимо, это и был хозяин ранчо, отец ее жениха.
– Я только что приехал, – сообщил тот, когда Тиффани медленно подошла. – И был приятно удивлен, что мои парни успешно справились со своей задачей. Меня зовут Закери Каллахан. А вас?
Внезапно Тиффани так занервничала, что не сразу вспомнила имя, которое собиралась использовать. Это худший враг ее отца, осознала она, и ее враг тоже. Она может не любить своего отца, но любит остальных членов своей семьи. И этот человек может положить конец вражде между ними, если пожелает. Должно быть, он не чужд этой идее, иначе не согласился бы на этот брак. Так как зовут эту экономку?
– Дженнифер Флеминг, – выпалила она наконец.
Закери, казалось, не заметил ее нервозности. Он указал на свободный стул. Тиффани отметила, что он мог бы встать, чтобы поприветствовать даму, но, очевидно, это не распространялось на слуг. Она не стала садиться, поскольку сиденье было покрыто толстым слоем пыли, а дым сигары, которую он курил, относило прямо к этому стулу.
На вид ему было лет пятьдесят, хотя волосы оставались угольно-черными. От уголков темно-карих глаз расходились лучики морщин. Роуз называла их смешливыми. Обычно они свидетельствовали о добродушном нраве. И он был довольно красив, как и следовало ожидать. Об этом говорила Роуз, и Тиффани уже получила подтверждение ее слов в лице двух его сыновей.
Она подавила нервозность, напомнив себе о роли, которую собиралась сыграть.
– Если не возражаете, я хотела бы знать, почему уволилась ваша прежняя экономка.
– У нас никогда не было экономии, но мы лишились повара, поэтому чертовски рады, что вы здесь. Вы не намерены садиться?
Тиффани хотела опровергнуть его убеждение, что она заменит повара, но не решилась.
– Надеюсь, вы не обидитесь, сэр, но я не выношу запаха дыма, – только и сказала она.
– Нисколько. Жена не разрешает мне курить в доме. Я следую этому правилу, пусть даже она больше не спускается вниз.
Тиффани не верила своим ушам. У него есть жена? Учитывая состояние дома, она, естественно, решила, что его супруга умерла.
– Почему в таком случае я разговариваю не с миссис Каллахан? Моя работа находится в ведении хозяйки.
– Мы не беспокоим Мэри по пустякам. Несколько месяцев назад она неудачно упала и теперь прикована к постели, пока кости не срастутся. Если вам что-нибудь понадобится и возникнут какие-нибудь вопросы, обращайтесь к моему старшему сыну Хантеру.
Просить будущего жениха помочь ей в работе? Тиффани с трудом сдержала истерический смешок, представив, как они вдвоем скребут полы, бок о бок, на коленях. Не говоря уже о том, что потребуется немало времени, чтобы убраться в таком большом запущенном доме вдвоем. Нужна целая армия, чтобы привести это здание в порядок.
Она не стала стесняться в выражениях по этому поводу.
– Состояние дома чудовищное. Мне сказали, что у вас есть горничные, но я не вижу тому подтверждений.
Закери нахмурился. Она явно задела его чувства. Тиффани напряглась, ожидая, что он поставит ее на место, и опасаясь, что она выйдет из себя и уволится, даже не начав работать. Но он внезапно рассмеялся.
– Вам не кажется, что вы чересчур самоуверенны для служанки? – поинтересовался он. – Чудовищное – слишком сильно сказано, но не могу не признать, что состояние дома оставляет желать лучшего. У меня есть глаза, детка. Я знаю, что в доме царит беспорядок, но в последние несколько дней нам не хватало рабочих рук. Старый Эд покинул нас, не предупредив заранее, и забрал с собой еще и кухонного помощника. Внизу убирается Перл, но ее сестра заболела, и она попросила недельный отпуск, чтобы помочь сестре с детьми. А Луэлла, которая присматривает за порядком наверху, заявила, что уволится, если ей придется выполнять работу Перл. Это было бы перебором, учитывая, что всех, похоже, охватила тяга к путешествиям. Но теперь здесь вы, чтобы навести порядок, – с ухмылкой закончил он.
Тиффани пришла в еще больший ужас. Плохо, конечно, что у Каллаханов только одна служанка, пусть и временно, но даже четырех, которые были у них раньше, определенно недостаточно, чтобы нанимать экономку для управления ими.
– Вам известно, сэр, в чем состоят обязанности экономки? – спросила она.
– Никогда не имел таковой, даже не слышал о них, пока до нас не дошли разговоры, что Фрэнк выписал вас из Чикаго, и мне пришла в голову идея лишить его ваших талантов, в чем бы они ни состояли.
Закери хмыкнул, явно довольный собой. Определенно он рассматривал ситуацию как победу на Уорренами. Неужели во время перемирия обе стороны перешли на такие шалости, задалась вопросом Тиффани. Все, что угодно, лишь бы доставить неприятности противоположной стороне. Но ей не следует лезть в это дело. В конце концов, это лучше, чем кровопролитие.
– Экономка – это домоправительница. Иначе говоря, я должна содержать дом в порядке, – объяснила Тиффани. – Однако это не значит, что я должна убирать его сама. Можно сказать, что я помощница хозяйки дома, позволяющая ей уделять больше времени детям и другим занятиям. Я должна следить за тем, чтобы в доме было чисто и все слуги делали ту работу, которая им поручена. Обычно экономка требуется при большом штате слуг, поскольку ее главная обязанность надзирать за ними. Кроме того, я отвечаю за сохранность ценностей, таких как хороший фарфор, серебро и прочее, что нельзя доверить простым слугам.
Закери ненадолго задумался.
– Вообще-то, у нас нет хорошего фарфора. Мэри как-то купила столовое серебро, но сочла его слишком шикарным, чтобы использовать каждый день, и теперь оно ржавеет на чердаке. И у нас нет выводка слуг, чтобы ими управлять, но, учитывая, что придется готовить, думаю, вы будете достаточно заняты.
– Готовка не входит в обязанности экономки, – твердо сказала Тиффани.
– Да, я слышал. Этого нет в характеристике, которую вы представили. Но поскольку я плачу вам двойное жалованье и вы не намерены мести полы, вы будете нашей кухаркой.
– Вы не понимаете…
– К тому же, – перебил ее Закери, – у Фрэнка Уоррена тоже нет выводка слуг. Он тоже попросил бы вас заняться чем-нибудь другим, и без всякого удвоения зарплаты, как это сделал я. Так почему бы вам не поблагодарить меня, вместо того чтобы препираться?
Щеки Тиффани загорелись. Неужели ее уволят? Но как она может делать то, чего не умеет? Похоже, ее план не сработает. Это была безумная затея. Работа экономки не настолько сложна, чтобы она не смогла выполнять ее пару месяцев. Но работа кухарки – совсем другое дело. Она требует знаний и навыков, которыми она, Тиффани, не обладает. Хватило бы пальцев на одной руке, чтобы сосчитать, сколько раз до сегодняшнего дня она бывала в кухне. В их доме имелся целый кухонный штат, состоявший из шеф-повара и шести помощников. Еда, которую они готовили, была изысканной, но любопытство Тиффани относительно способов ее приготовления никогда не заходило так далеко, чтобы вторгаться в их епархию, представлявшую собой самое жаркое место в доме, где можно было легко запачкаться.
Наверное, она могла бы научиться готовить, но не без указаний или хотя бы поваренной книги! Но где она возьмет ее здесь? Вряд ли в магазине, который она видела в городе, продаются книги, тем более специальные; сомнительно, что владелец вообще умеет читать, если уж на то пошло. К тому же даже если случится чудо и она найдет поваренную книгу в таком заштатном городишке, как Нэшарт, это не поможет ей сегодня вечером. Вдруг они пожелают, чтобы она накормила их обедом? При одной только мысли об этом Тиффани пришла в ужас.
– Почему такая хорошенькая девушка, как вы, не замужем? – поинтересовался Закери, прервав ее мысли.
Тиффани подавила улыбку.
– Я помолвлена. – Забавно, но это единственное, что объединяет ее с Дженнифер.
Судя по кислому виду, ответ ему не понравился, и он тут же объяснил почему.
– Вы ведь не собираетесь бросить нас, когда выйдете замуж?
– Я… договорилась об испытательном сроке на два месяца. Если мне понравятся эти места и работа, мой жених согласен начать семейную жизнь здесь, а не в Калифорнии, как мы собирались.
– И он позволил вам приехать сюда одной?
Тиффани вспомнила слова Дженнифер и ответила:
– Это для нашего общего блага. Мы копим деньги, чтобы приобрести собственный дом, когда поженимся.
Закери хмыкнул.
– Выходит, я помогаю вам ускорить свадьбу? Что ж, можете не беспокоиться, вы отработаете каждый цент и даже больше. Этим летом мы ждем гостей с востока, и Мэри переживает по поводу кормежки, занавесок для гостиной и прочей чепухи. Но у вас будет время, чтобы разобраться со всем этим.
Тиффани внутренне застонала, догадываясь, что речь идет о ней самой. Неужели он так хочет произвести впечатление на невесту Хантера? Или это его жена хочет?
Тиффани осторожно поинтересовалась:
– У вас часто бывают гости с востока?
– Не сказал бы. Это особый случай, черт бы его побрал, – ворчливо отозвался Закери.
Тиффани понимала, что переступает границы, предписанные экономке, но не могла удержаться, чтобы не спросить:
– А кто это?
– Это больная тема, детка. При одной мысли о ней у меня начинается несварение желудка, – скорчив гримасу, отозвался Закери. Но, встретив изумленный взгляд, уклончиво добавил: – Это связано со старой договоренностью. Вы просто позаботьтесь, чтобы дом был в порядке.
Теперь Тиффани нисколько не сомневалась, что он говорит о ней и, судя по всему, находит это брачное соглашение таким же нежелательным, как она сама. Неужели он сожалеет, что подписал его много лет назад? Тогда почему он не отозвал его раньше? Может, это вопрос чести? А может, Каллаханы надеялись, что она не доживет до свадьбы с их наследником? Жаль, что она не может спросить об этом прямо, пока Закери не назовет ее имя или имя ее нареченного. Но сейчас самая насущная проблема – нехватка слуг, и ей есть что сказать по этому поводу.
– Я заметила, пройдясь по дому, что пыли и грязи накопилось больше, чем могло бы собраться за время отсутствия служанки. Ваша горничная, работающая внизу, явно не справляется со своими обязанностями.
Глаза Закери сузились.
– Не вздумайте увольнять ее. В этих местах горничные на деревьях не растут.
– Увольнять или нанимать работников – это ваша привилегия. Я могу лишь предложить.
– В расчете, что я соглашусь?
Он не выглядел довольным, но по крайней мере не казался рассерженным. Скорее растерянным. Он явно не разбирался в иерархии прислуги, что было неудивительно, учитывая, как мало слуг работало в доме.
– Мы можем вернуться к этому вопросу позже, когда я познакомлюсь с вашей горничной и выясню, ленива она или просто плохо обучена. Но поскольку она вернется недостаточно скоро, чтобы заняться делами, которые не терпят отлагательства, я хотела бы прибегнуть к помощи других ваших работников, чтобы привести дом в приемлемое состояние.