Джордан Пенни. Слабости сильного мужчины

   – Она считала, что вы хотите занять ее место и выйти замуж за Джона?
   – Именно это она сказала Гарольду, – неохотно призналась Лаура. – После случившегося Джон сказал мне, что ей не нравилось, что ему приходилось работать допоздна.
   – А вам, разумеется, нравилось оставаться с ним допоздна, в том числе в его постели.
   – Нет. Я уже говорила, что у нас с ним были близкие отношения, но они никогда не выходили за рамки рабочих и дружеских.
   – Вас застали в его постели.
   – Да, потому что Джон настоял на том, чтобы я ее заняла. Сам он спал на диване в другой комнате.
   – Очень удобное оправдание. Вот только это невозможно доказать. Ваша готовность спокойно уйти, не пытаясь доказать вашу мнимую невиновность, говорит о многом.
   Лаура закрыла глаза. Да, она тихо ушла, но только для того, чтобы оградить свою пожилую тетю от стресса, который был бы спровоцирован скандалом вокруг ее племянницы.
   Василий прав в одном: она не может доказать, что не была в постели с Джоном. Но доказать, что у них не было секса, возможно, поскольку она девственница. Конечно, она не собирается никому признаваться в том, что у нее, двадцатичетырехлетней женщины, не было сексуального опыта, потому что… Потому что она была слишком занята учебой. Потому что она еще не встретила достойного мужчину. Но вовсе не потому, что когда-то она была влюблена в мужчину, который сейчас стоит перед ней и смотрит на нее с презрением.
   После неприятного разговора в кабинете Гарольда она спокойно ушла, но сейчас намерена защищаться.
   – Вы, очевидно, хотите так думать.
   Слова сорвались с губ Лауры, прежде чем она успела их сдержать. Но она не собиралась за них извиняться даже несмотря на то, что Василий бросил на нее взгляд, опасный как ятаганы его предков-воинов.
   – Что вы имеете в виду? – спросил он.
   – Что вы хотите думать обо мне плохо, – твердо ответила Лаура. – Гарольд и Нэнси неправильно истолковали увиденное. Мы с Джоном оба им это говорили, но они не хотели нас слушать, так же как вы не хотите слушать меня сейчас. Вы уже составили свое мнение обо мне, основываясь на чужих выводах. Я о вас читала, и мне кажется, вы предпочитаете сами составлять свое мнение о чем-либо, а не полагаться на слова других.
   Невероятно! Эта женщина снова осмелилась бросить ему вызов. Она независима и прямолинейна, этого у нее не отнять. Но для переговоров с китайцами ему явно не нужен человек, который говорит что думает.
   – Я прислушиваюсь к мнению других людей. Кто этого не делает? Но также я составляю свое собственное мнение, и сейчас вы его узнаете. Итак, несмотря на ваше отличное резюме, до сих пор ничто не убедило меня в том, что вы именно тот человек, который мне нужен. На должность своего личного секретаря я возьму только такого человека, которому можно полностью доверять. О вас этого нельзя сказать. Инцидент, который произошел с вами на предыдущем месте работы, доказал, что на вас нельзя положиться. Я уже узнал на собственном опыте, что вы не относитесь к числу тех людей, которые ставят долг выше удовольствий.
   На собственном опыте? Что он имеет в виду?
   – На каком опыте? – сердито спросила она. – Это наша с вами первая встреча.
   – Да, мы с вами впервые встретились лично, но мне известно, как вы себя повели, когда ваша тетя, которую я нанял для того, чтобы она составила компанию моей сестре здесь, в Лондоне, на время моего отъезда, попросила вас ее подменить. Когда моя сестра позвонила вам, чтобы передать просьбу вашей тети, попавшей в больницу, вы, вместо того чтобы ее выполнить, предпочли отправиться с друзьями в Нью-Йорк, хотя знали, что ваша тетя нуждается в вашей помощи. По моему мнению, человек, который не выполняет своих обязательств по отношению к своим родным, вряд ли будет выполнять обязательства по отношению к своему работодателю.
   Лаура пришла в недоумение. Она впервые обо всем этом слышала. Меньше всего она когда-либо хотела подвести свою тетю. Первым ее побуждением было сказать ему именно это. Сказать, что его сестра не звонила ей и она не отказывалась помочь своей тете. Но затем она вспомнила, как однажды Алена, придя в кабинет сестры-хозяйки за таблеткой от головной боли, пожаловалась ее тете на то, что ее сводный брат очень строг с ней. Что он посоветовал ее родителям не разрешать ей проводить выходные в доме ее школьной подружки, поскольку не доверял старшему брату той девочки.
   Лаура сочувствовала Алене и в то же время завидовала ей, потому что у нее был такой заботливый брат. Тогда Лаура боготворила Василия и не сомневалась в его правоте. Сейчас, спустя все эти годы, она поняла, что у Алены, вполне возможно, были причины солгать брату, поэтому она из женской солидарности не стала говорить Василию о том, что никакого звонка не было.
   В конце концов, какой смысл себя защищать, когда абсолютно ясно, что он хочет считать ее безнравственной и безответственной?
   Чувство, которое она сейчас испытывает, определенно не боль. Почему ее должно волновать предвзятое мнение такого высокомерного человека? Ей совсем не больно. Она просто расстроилась из-за того, что не получила высокооплачиваемую работу.
   – Что? Вам нечего на это сказать? – холодно спросил Василий.
   – Какой смысл что-то говорить? Вы уже составили свое мнение обо мне и не собираетесь его менять. – Гордо вскинув подбородок, Лаура заявила: – Не вижу никакого смысла в том, чтобы продолжать тратить друг на друга время. Совершенно очевидно, что вы не хотите, чтобы я стала вашим личным секретарем.
   – Не хочу, – согласился Василий и после небольшой паузы добавил: – Но, учитывая ваше отличное резюме, неспособность агентов по найму найти для меня более подходящего кандидата и близость предстоящих переговоров, я пришел к заключению, что у меня нет другого выхода, кроме как отбросить в сторону свои принципы и предложить вам полугодовой контракт. Если переговоры с китайцами пройдут успешно, то в добавление к жалованью вы получите солидную премию.
   Ей безумно хотелось отказаться от его предложения, но, разумеется, она не могла этого сделать, поскольку от нее зависит благополучие ее тети.
   Подняв подбородок еще выше, Лаура гордо заявила:
   – К сожалению, у меня нет другого выхода, кроме как принять ваше предложение. Я буду на вас работать, но это не означает, что я этого хочу.
   Воздух между ними звенел от напряжения.
   – Должен вас предупредить, что нас с вами будут связывать чисто деловые отношения. Любая женщина, которая думает, что работа в моей компании – это кратчайший путь к моей постели и к браку со мной, совершает большую ошибку.
   На мгновение Лауру охватила паника. Неужели он каким-то образом узнал о ее юношеской влюбленности в него? Но затем здравый смысл вернулся к ней. Разумеется, это невозможно. Она никому не рассказывала о своих чувствах. Даже тете.
   – Ни вам, ни вашей постели с моей стороны ничего не угрожает, – заверила она его. – Вы, очевидно, думаете, что вы лакомый кусочек, но я так не считаю. Я выйду замуж только за человека, которого по-настоящему полюблю и который полюбит меня. Мы поженимся только потому, что захотим быть вместе до конца жизни.
   – До конца жизни? Никто не может этого обещать.
   В его голосе слышался гнев и что-то еще.
   Положив на стол листок, который она ему вернула, Василий, сам не понимая зачем, сделал несколько шагов в сторону Лауры. Его неприятно поразили ужас и отвращение на ее лице, когда она отпрянула. Она выставила вперед ладони, словно ей была противна одна лишь мысль о том, что он может к ней прикоснуться. Да как она только смеет строить из себя оскорбленную невинность!
   Ее реакция уязвила его мужскую гордость. Ни одна женщина прежде так не реагировала на его приближение.
   – У меня мало времени, – холодно произнес он, отойдя назад. – Переговоры достигли решающей стадии. Договор о найме уже готов. Вам нужно его только подписать. Когда вы это сделаете, я дам вам краткую историю переговоров, чтобы вы были в курсе событий.
   – Мне также необходимо знать кое-что о ваших будущих планах, – сказала она.
   Сейчас не время думать о том, что она почувствовала, когда Василий приблизился к ней. Она не хотела, чтобы он к ней прикасался, вот и все. Или хотела? Нет, даже думать так безумие.
   Глубоко вдохнув, она продолжила:
   – Как вам хорошо известно, переговоры с китайцами нужно вести очень осторожно. Ненужная пауза между словами, не говоря уже о неправильно употребленном слове или двусмысленном взгляде, может свести на нет все предыдущие усилия. Я знаю, что, когда к группе людей, ведущих переговоры, присоединяется новый человек, ему не дают допуск ко всей информации, пока он себя не зарекомендует, но в этом случае…
   – Если вы разберетесь в том, что уже было, завтра в самолете я вкратце расскажу вам о том, что моя компания планирует получить от этих переговоров.
   Лаура уверенно кивнула. Она нисколько не сомневалась в своей способности анализировать фактическую информацию.
   – В какую часть Китая мы летим? Я спрашиваю только потому, что мне нужно знать, понадобится ли мне теплая одежда.
   – Мы летим не в Китай, а в Черногорию. Вэй Вон Чжан, глава компании, с которой я веду переговоры, касающиеся совместного развития новых современных портов, специализирующихся на контейнерных перевозках, выразил желание посетить Черногорию. Он также принимает участие в развитии центров туризма и досуга на побережье Китая. Его будут сопровождать жена У Ин и племянник Ганг Ли. От результата этих переговоров зависит репутация моей компании в деловых кругах Китая. Их успех означает продолжение сотрудничества с китайцами и возможность делать новые выгодные инвестиции. Мой секретарь подготовил список должностных лиц, которые будут сопровождать семью Вэй Вон Чжана в Черногорию. Согласно плану, предложенному Вэй Вон Чжаном, из большой группы сопровождающих лиц может быть сформирована группа поменьше для проведения менее официальных, а следовательно, более продуктивных для обеих сторон встреч.
   – Китайцы очень изобретательны в том, что касается тактик затягивания переговоров, – заметила Лаура.
   – Да. Я с этим уже сталкивался. Одной из ваших обязанностей будет распознавать эти тактики и держать их под контролем. Что касается одежды, возьмите только самое необходимое. Я уже заказал для вас подходящий гардероб. Он будет ждать вас в месте нашего назначения. Встречаемся здесь завтра в одиннадцать тридцать.
   Василий повернулся к ней спиной и пошел к своему столу, прежде чем Лаура смогла возмутиться тем, что он заказал для нее одежду, не предупредив ее. Все же она решила промолчать. Благополучие ее тети важнее гордости. Тетя пожертвовала многим, чтобы дать ей все необходимое. Теперь пришел ее черед сделать для нее то же самое.
   Лаура знала, что это будут строгие деловые костюмы, но почему-то перед ее глазами возникли образы роскошного нижнего белья из шелка и кружева. Должно быть, все дело в том, что, направляясь сюда, она прошла мимо пары магазинов дорогого белья. Другой причины быть не может. Василий, наверное, принадлежит к тем мужчинам, которые обладают хорошим вкусом и покупают для своих любовниц нижнее белье. Но она определенно не годится на роль его любовницы и не хочет ею быть.
   – Вот информация, которая вам понадобится, а вот ваш договор.
   Василий снова повернулся к ней лицом, и ее щеки вспыхнули. «Держи себя в руках», – приказала себе Лаура и взяла бумаги, которые он положил на кофейный столик рядом с ней. Он не дал ей их прямо в руки, наверное, потому, что не хотел снова случайно к ней не прикоснуться. Почему-то это ее уязвило.
   Она знает его мнение о ней. Знает, что он не испытывает к ней симпатии и не доверяет ей. Все указывает на то, что человек, который сейчас перед ней стоит, – полная противоположность благородного рыцаря, о котором она мечтала в четырнадцать лет. Тогда какого черта она чувствует себя обиженной и отвергнутой?
   Для нее будет безопаснее сосредоточиться на договоре, чем искать правдивый ответ на этот вопрос. С этой мыслью Лаура сконцентрировалась на бумагах.
   Как ей уже было известно, вознаграждение за шесть месяцев работы предлагалось весьма солидное. Если к нему добавить премию, которую пообещал ей Василий в случае успешного завершения переговоров, она получит необходимую финансовую стабильность. Но за эту стабильность ей придется заплатить высокую цену. Она будет вынуждена работать на человека, который ее презирает. Но у нее нет выбора.
   Открыв свою сумочку, Лаура достала из нее дорогую ручку, которую подарил ей Джон, когда она проработала на него год. На ручке было выгравировано ее имя, и она очень дорожила этим подарком, который говорил о вере ее наставника в ее способности. Джон хороший человек. Он очень расстроился из-за случившегося, но Лаура подозревала, что в то же время он почувствовал себя польщенным из-за того, что Нэнси его приревновала.
   Подписав договор, Лаура положила его на кофейный столик и взяла другие бумаги.
   – Значит, мы с вами встречаемся здесь завтра в половине двенадцатого?
   – Да. Мы полетим на частном самолете. В дороге я буду вас спрашивать, как вы поняли прочитанное.
   Говорить им больше было не о чем, поэтому Лаура положила бумаги в сумку и направилась к выходу.
   Ей предстоит проделать серьезную аналитическую работу, если она хочет ответить завтра на все вопросы Василия, но, когда она шла по Слоун-стрит к станции метро, ее мысли были не о работе, а о нелепой реакции ее тела на неожиданное движение Василия в ее сторону.
   Ужас, который она тогда испытала, вернулся. Ее бросило сначала в жар, затем в холод при воспоминании о том, как она под влиянием какого-то инстинкта чуть было не потянулась к нему, словно захотев, чтобы он заключил ее в объятия. Разумеется, она совсем этого не хотела, поэтому так резко и отстранилась. Ей уже не четырнадцать, а он определенно не благородный рыцарь, каким она его представляла в своих мечтах. Он деспотичный, высокомерный, язвительный. В нем нет абсолютно ничего от рыцаря в сверкающих доспехах. Но почему-то ее вероломное тело затрепетало, предвкушая его прикосновение. Неудивительно, что она так испугалась.
   Жаль, что у нее не было другого выбора, кроме как согласиться на эту работу.

* * *

   После ухода Лауры Василий взял договор и посмотрел на ее подпись. Почерк Лауры был таким же красивым и изящным, как она сама.
   Он нахмурился. Ему не следует думать о своей новой сотруднице как о женщине.
   Когда он убрал бумаги в папку, его внимание привлекла группа фотографий в серебристых рамках на серванте напротив. Эти снимки принесла сюда его сестра, которая жила вместе с ним в этой квартире до своей свадьбы.
   Подойдя к серванту, Василий потянулся за тем, что был частично спрятан за остальными. Это была свадебная фотография его родителей. Ее подарила Василию мачеха в день его восемнадцатилетия. Он знал, что ей пришлось приложить огромные усилия, чтобы ее раздобыть. После смерти своей матери Василий собственноручно уничтожил все ее фотографии, которые только смог найти. Ему было невыносимо смотреть на ее образ, когда он больше не мог видеть ее во плоти. Позднее он начал жалеть о своем поступке, но, конечно, никому в этом не признался. Его мачеха догадалась о его переживаниях и предложила ему небольшое утешение в виде фотографии.
   Он все еще помнит, какие чувства испытал, когда открыл подарок. Он почувствовал себя униженным из-за того, что мачеха узнала о его слабости, которую он до того момента успешно скрывал от всех. Когда он увидел красивые черты своей покойной матери, в защитной стене, которой он оградил от других свои чувства, образовалась брешь.
   После трагической гибели матери Василий понял, что испытывать к кому-либо привязанность рискованно, и научился жить без этого.
   Он никогда не обижался на своего отца за то, что тот женился повторно. Он знал, что брак его родителей был своего рода сделкой. Для представительниц народа, к которому принадлежала его мать, это было в порядке вещей. Она часто говорила Василию, что гордится тем, что его отец выбрал ее. Отец, в свою очередь, уважал и ценил ее. Они были счастливы вместе, оба любили своего сына и всячески ему это показывали. Похищение и гибель жены глубоко потрясли отца Василия. Если за период между ее смертью и встречей с матерью Алены у него и были другие женщины, Василий ничего о них не знал.
   Его отец всегда был человеком честным и порядочным. Он был рад, когда тот влюбился в его мачеху и женился на ней. Когда родилась Алена, Василий был застигнут врасплох силой братской любви, которую почувствовал к сводной сестренке. Разумеется, никто, в том числе сама Алена, не догадывался о глубине этой привязанности. Она вила веревки из их отца, и Василий делал все, чтобы она не поняла, что он тоже может быть как воск в ее руках.
   Он очень переживал за Алену, когда погибли его отец и мачеха, но не подавал виду. Его сестре было бы еще хуже, если бы она увидела его подавленным и растерянным. Если он и бывал с ней иногда слишком строг, то исключительно ради нее. Сейчас, когда она вышла замуж за надежного человека, он может быть за нее спокоен. У его сестры есть любящий муж, а он снова остался один.
   Василий знал на собственном опыте, как велико бывает желание уцепиться за кого-то или что-то, связанное с тем, кого ты любил и потерял, поэтому не позволял Алене зависеть от него эмоционально.
   Именно боль утраты заставила его дать самому себе слово, что он больше никогда ни к кому не привяжется и у него не будет ни жены, ни детей. Некоторые люди, испытав утрату, снова ищут любовь, стремятся найти замену тому, что они потеряли, но он не входит в их число.
   Василий был вынужден признать, что их с Лаурой Уэсткотт кое-что объединяет. Она потеряла родителей примерно в том же возрасте, в каком он потерял мать. Но у него, по крайней мере, был отец, который, женившись повторно, подарил ему сестру, а у нее была только тетя. Если в Лауре и есть что-то хорошее, так это то, что она помогает материально своей пожилой тете.
   Что? Он хочет найти положительные качества в Лауре Уэсткотт?
   Поставив фотографию на место, Василий вернулся к письменному столу. Нет, он совсем этого не хочет. Он ее осужает, и ему совсем не нужно, чтобы она преследовала его в мыслях. У него есть все причины относиться к ней с неодобрением, и он не должен искать для нее оправданий. Ему следует держаться от нее на расстоянии, если он не хочет вступить в противоречие с самим собой.

Глава 3

   Посмотрев на часы, Лаура обнаружила, что ей уже пора ехать к Василию. Тогда она бросила последний взгляд на свое отражение в зеркале. Узнав из Интернета, какая сейчас погода в Черногории, она надела светло-коричневое платье с запахом и рукавами как у кимоно. Оно не мнется, выглядит элегантно и не слишком строго. В общем, подходит для эксклюзивного курорта, на который они с Василием направляются. Надев поверх него кремовый жакет с рукавами три четверти, она убедилась, что документы, которые Василий дал ей для изучения, лежат в ее сумке для ноутбука.
   Она уже собралась взять свой чемодан на колесиках, но передумала, подошла к гардеробу и достала из его глубины сундучок для драгоценностей. Этой сундучок ее отец привез из Гонконга в подарок матери. Украшенная традиционным орнаментом и покрытая лаком, эта антикварная вещь была уже сама по себе ценной, но для Лауры ее главная ценность состояла в том, что она принадлежала ее матери.
   В сундучке было несколько отделений, предназначенных для разного рода украшений. В одном из них лежали тяжелые золотые серьги, которые она собралась надеть, но сначала она решила сделать кое-что другое. Дрожащими пальцами она нащупала скрытую защелку, которая открывала маленькое потайное отделение в нижней части сундучка. Его уже много лет никто не отпирал. Именно в нем до сих пор хранится фотография красивого молодого человека, в которого она была влюблена подростком. Этот снимок больше не может там находиться.
   Когда потайной ящичек выдвинулся, Лаура достала из него фотографию и посмотрела на нее. Разумеется, ее пульс участился только потому, что она разозлилась на себя за то, что до сих пор не избавилась от этого снимка. Быстро разорвав его надвое, она собралась его выбросить, но вдруг под действием какого-то странного порыва положила обе половинки назад в потайной ящичек.
   Пусть это порванное фото послужит ей предупреждением, если она еще когда-нибудь захочет возвести на пьедестал какого-нибудь мужчину. Задвинув ящичек, она взяла серьги, вдела их в уши и поставила сундучок обратно в шкаф.
 
   В двадцать пять минут двенадцатого Лаура позвонила в дверь номера Василия. Он был вынужден признать, что с пунктуальностью у нее все в порядке.
   – Мой шофер ждет нас внизу, – сказал он, открыв ей дверь. – Он отвезет нас в аэропорт. Оттуда мы доберемся на вертолете до Лутона, где пересядем в частный самолет. Надеюсь, вы ознакомились с документами, которые я вам дал?
   – Да, – ответила Лаура, направляясь вместе с ним к лифту.
   Слыша, как тихо шелестит подол ее платья, Василий нахмурился. Почему-то он представил себе мужские руки, поглаживающие женскую кожу.
   Платье никак нельзя назвать вызывающим. Напротив, оно скромное и неброское. Вырез открывает только часть ключиц и ямку между ними, подол доходит до колен. Зачастую он не удостаивает вторым взглядом женщин в более соблазнительных нарядах. Почему он разглядывает эту? Дело, конечно, не в платье Лауры, а в ее изящной шее, тонких руках, узкой талии, стройных ногах и округлой груди. Все это его волнует. Разумеется, против его воли, и с этим нужно что-то делать.
   Ее волосы и золотые серьги блестели в свете солнечных лучей. Василий заставил себя сосредоточиться на классическом дизайне ее серег, но чувство раздражения только усилилось, когда он подумал, что они слишком тяжелы для ее нежных мочек.
   Когда они сели в его машину, Василий сразу же достал мобильный телефон и принялся просматривать сообщения. За все то время, что длилась их поездка до аэропорта, он ни разу не посмотрел на Лауру.
 
   Лауре было безразлично, что Василий ее игнорировал. Фактически она даже была этому рада. После их вчерашней встречи ей следовало быть готовой к его волнующей близости, к исходящей от него силе, но по какой-то причине один лишь его вид взбудоражил ее чувства. Конечно, это ничего не значит. Есть мужчины, которые притягивают женщин, ничего для этого не предпринимая. Ее новый босс как раз относится к этому типу мужчин.
   Из роскошного лимузина они пересели в частный вертолет. Все было подготовлено по высшему разряду, как и предполагала Лаура. Прежде ей уже доводилось ездить с состоятельными клиентами, и она знала, чего следует ожидать, поэтому причина ее нервозности явно заключается не в непривычной ситуации. Она может продолжать лгать себе, но это не изменит того факта, что все дело в присутствии рядом Василия.
   За считаные минуты они оказались в Лутоне, где их ждал частный самолет. Лаура уже летала на подобных самолетах. Во многих из них была показная роскошь. Интерьер этого с черными кожаными креслами, столиками из стекла и хромированной стали и ковром в черно-белую полоску напоминал рабочий кабинет.
   Василий, не теряя времени даром, сразу приступил к работе. Он сел за столик, достал из своего портфеля бумаги и погрузился в их изучение, перед этим попросив стюарда принести ему чашку крепкого черного кофе. Стюард предложил кофе Лауре, и она согласилась.
   Когда темноволосая голова Василия склонилась над бумагами, Лаура уставилась в иллюминатор, но по какой-то причине ее взгляд постоянно возвращался к нему. Наверное, она просто хочет лучше узнать своего противника. Василий является ее противником во многих смыслах. Он не преминет придраться к ней при первой же возможности.
   Самолет оторвался от земли, и Василий на мгновение отвлекся от своих бумаг и бросил взгляд на часы. Этот человек держит под контролем каждый аспект своей жизни. Он будет внимательно следить за ней и ее работой и не простит ей ни малейшей ошибки.
   Когда самолет набрал высоту, стюард принес кофе. Поблагодарив его, Лаура открыла сумку для ноутбука и достала бумаги. Она твердо решила, что не даст Василию ни малейшего повода усомниться в ее профессионализме.
   Они приземлятся через два с половиной часа, и лучше ей потратить это время на повторение информации, которую он ей дал для ознакомления. Впрочем, в этом нет необходимости. Она полностью готова к выполнению работы, для которой ее наняли. По правде говоря, она с нетерпением ждет этих переговоров, которые, бесспорно, будут непростыми.
   Василий увидел, как Лаура достала из сумки бумаги и склонилась над ними. Свет, проникающий в салон, красиво обрисовывал контуры ее лица и шеи. Сегодня она убрала волосы назад. Одна прядь выбилась из прически и упала ей на шею. Василию неожиданно захотелось протянуть руку и намотать ее на палец.