Джордан Роберт. Корона мечей (Колесо Времени - 7)

   В воде было темно - ни проблеска света. Наткнувшись растопыренными пальцами на резное дерево, Найнив ощупью добралась до двери и шарила по ней в поисках края, пока не нашла дверную петлю. Мысленно выругавшись, она осторожно повела ладонь в другую сторону. Вот! Дверная защелка! Подняв ее, Найнив попыталась открыть дверь. Та подалась дюйма на два - и остановилась.
   Почувствовав, что задыхается, Найнив всплыла, но лишь затем, чтобы снова наполнить легкие воздухом. На этот раз она обнаружила дверь быстрее и снова стала толкать ее, ощущая заметное сопротивление, - что-то мешало двери открыться. Найнив сунула пальцы в щель:
   придонная грязь и ил, вот что это такое. Может, если бугор небольшой, она сумеет прорыться сквозь него. Или... Просунув руку в щель, Найнив повела ею вверх, пытаясь на ощупь определить, где начинается чистая вода. Все та же грязь. Чувствуя нарастающий ужас, она прошлась пальцами вдоль всей щели, образованной приоткрытой дверью, снизу вверх и обратно, не в силах поверить своему открытию. Только ил, липкий и плотный.
   На этот раз, всплыв, она ткнулась головой в сиденье и вцепилась в него, часто и тяжело дыша, с бешено колотящимся сердцем. Ей показалось, что воздуха стало... меньше.
   - Я не умру здесь, - пробормотала она. - Я не умру здесь!
   Она, набивая синяки, заколотила кулаком по сиденью, пытаясь распалить в себе гнев, который позволит ей направлять. Она не умрет здесь, это невозможно! Не здесь. Не в одиночестве. Если это случится, никто так никогда и не узнает, как она умерла. Никакой могилы, просто разлагающийся на дне реки труп. Она усиленно задышала, уже совершенно определенно чувствуя, что каждый вдох становится все труднее. Перед глазами заплясали черно-золотые пятна. Но гнева нет, мелькнула в голове смутная мысль. Она попыталась дотянуться до саидар - без внутренней убежденности, что это удастся. После всего, что выпало на ее долю, умереть здесь! Спасения ждать неоткуда. И Лан далеко. Утратив всякую надежду, на грани потери сознания - точно оплывающая свеча, которой недолго осталось гореть, - Найнив позволила себе то, чего не позволяла никогда прежде. Она сдалась.
   Саидар хлынул, наполняя ее.
   Найнив смутно осознавала, что деревянная стенка над головой внезапно подалась вверх и с треском разломилась. Окруженная пузырьками воздуха, Найнив поплыла вверх, наружу, сквозь образовавшуюся дыру. Мысли путались, и она не сразу сообразила, что нужно делать. Потом ноги слабо забили по воде; она задвигала руками, пытаясь плыть.
   Что-то ухватило Найнив за платье, и ею овладела паника при мысли об акулах, или рыбе-льве, или Свет знает еще какой твари, которая утащит ее в черную глубину. Она, казалось, совсем забыла о Силе и продолжала отчаянно молотить руками и ногами, чувствуя, как они тяжелеют. К несчастью, она еще и закричала, точнее, попыталась закричать. Вода тут же хлынула в горло, затопив и крик, и саидар, и последние проблески сознания.
   Найнив потянули за косу, потом еще раз, и потащили... куда-то. Сознание не вернулось к ней настолько, чтобы она попыталась вырваться или даже понастоящему испугалась, что ее сожрет неведомое морское чудовище.
   Внезапно голова пробила поверхность воды. Руки обхватили Найнив сзади руки, по крайней мере, это не акула - и весьма бесцеремонно стиснули ей ребра. Она закашлялась - вода хлынула из носа - и продолжала кашлять до боли в горле. И наконец, содрогаясь, вздохнула. Никогда в жизни воздух не казался ей таким свежим.
   Рука приподняла Найнив за подбородок, и ее снова куда-то потащили. Найнив чувствовала лишь бесконечную усталость. Она могла только плыть на спине, и дышать, и смотреть вверх, на небо. Такое голубое. Такое прекрасное. Глаза жгло, и не только потому, что в них попала соленая вода.
   А потом Найнив начали подталкивать вверх. к борту лодки; ее грубо пихали в зад, поднимая все выше и выше. В конце концов двое долговязых парней с медными кольцами в ушах дотянулись до нее и втащили в лодку. Они поддерживали Найнив, пока она не сделала шаг-другой, а потом бросились помогать ее спасителю. Тут ноги у нее подкосились, и она упала.
   Опираясь на дрожащие руки и колени, Найнив беспомощно уставилась на меч, сапоги и зеленую куртку рухнувшего рядом с ней на палубу человека. Она открыла рот и... река Элдар хлынула из нее. Вся река, так ей показалось, и ее обед, и завтрак; она не удивилась бы, даже увидев несколько рыбин или свои туфли. Найнив вытерла губы тыльной стороной ладони, и только тут до нее дошло, что рядом слышны голоса.
   - Милорд, с вами все в порядке? Милорд слишком долго пробыл под водой.
   - Оставь меня, - произнес глубокий голос. - Найди во что завернуть леди. - Голос Лана, который она слышала во сне каждую ночь.
   Широко распахнув глаза, Найнив едва не завопила. Ужас, охвативший ее, когда она подумала, что должна умереть, был ничто по сравнению с тем, что она ощущала сейчас. Просто ничто. Кошмар! Не сейчас! Не так! Не тогда, когда она похожа на мокрую крысу и стоит на коленях над своей собственной рвотой!
   Даже не задумываясь, получится у нее или нет, Найнив обняла саидар и направила Силу. Платье тут же высохло, как и волосы; все последствия случившейся с ней маленькой неприятности смыла устремившаяся к шпигату вода. Поднявшись, Найнив торопливо поправила на груди ожерелье и, насколько возможно, привела в порядок платье и волосы. Однако на платье, намокшем в соленой воде, а потом быстро высушенном, остались полосы, а местами оно выглядело мятым. Это могла исправить лишь опытная рука, вооруженная утюгом. Волосы торчали во все стороны, опаловые заколки в них напоминали пятна на шкуре ощетинившейся рассерженной кошки.
   Это не имело значения. Она была само спокойствие. Свежая, как утренний весенний ветер, владеющая собой, как... Найнив резко повернулась, не желая, чтобы он приблизился к ней сзади и напугал ее, довершив тем самым ее позор.
   И кинулась к нему - он стоял около поручней и едва успел шагнуть ей навстречу. Самый красивый мужчина, какого ей когда-либо доводилось видеть. Он был великолепен, несмотря на то что рубаха и штаны у него намокли, волосы облепили лицо, а на щеке... наливался багровый синяк. Она прижала к губам руку, вспомнив, как отбивалась кулаками.
   - О нет! Прости меня, Лан! Я не хотела! Найнив не помнила, как оказалась рядом с Ланом и, поднявшись на цыпочки, нежно приложила пальцы к синяку. Умело сплела все Пять Сил, и пятно на загорелой щеке исчезло. Но может, он еще как-то пострадал? Новое плетение - чтобы обследовать его при помощи Искательства. Множество недавних шрамов заставило ее содрогнуться, и ощущалось еще что-то... странное, но в целом он оказался здоров как бык. Только страшно намок, спасая ее. Она высушила его так же, как прежде себя;
   вода из одежды вылилась прямо ему под ноги. Найнив снова и снова прикасалась к нему. Провела обеими руками по его огрубелым щекам, прекрасным голубым глазам, крупному носу, жестким губам и ушам. Расчесала пальцами и привела в порядок шелковистые черные волосы, поправила удерживающий их плетеный кожаный ремешок. Язык ее тоже работал без остановки.
   - Ох, Лан, - бормотала она. - Это и впрямь ты! - Кто-то глупо захихикал - ну конечно, не она, Найнив ал'Мира никогда не хихикала! - Это не сон. Ох, Свет, ты здесь. Как?
   - Слуга во Дворце Таразин сказал мне, что ты отправилась на реку, а какой-то малый на пристани указал, какую ты взяла лодку. Если бы Мандарб не потерял подкову, я был бы здесь еще вчера.
   - Ну и хорошо. Главное, что ты сейчас здесь. Ты здесь. - Она не хихикала. Кто же тогда?
   - Может, она и Айз Седай, - еле слышно пробормотал один из лодочников, - но я бы сказал, что она еще и утеночек, который явно мечтает прыгнуть прямо в пасть этому волку.
   Найнив вспыхнула, уперла руки в бока и начала постукивать носком туфли по палубе. В любом другом случае она бы обошлась с лодочником как положено, уж не спустила бы ему такого. В любом случае - когда была способна соображать. Лан вытеснил из ее головы все остальное. Она схватила его за руку.
   - Пойдем в каюту, там нам никто не помешает. - С какой стати она должна выслушивать насмешки гребцов?
   - Мой меч и...
   - Я отнесу, - сказала она, подхватив его вещи с палубы потоком Воздуха.
   Кто-то из этих неотесанных мужланов опять захихикал. Еще один поток Воздуха распахнул дверь каюты, Найнив втолкнула туда Лана, его вещи и захлопнула за собой дверь.
   Свет, вряд ли даже Калли Коплин там, дома, так бесстыжа. Очень многие купеческие охранники знали все родинки Калли наперечет. Но тут-то совсем не то! Но все же лучше, пожалуй, умерить пыл. Ее пальцы снова потянулись к его лицу - только чтобы еще раз поправить волосы, только для этого! - и он мягко обхватил ее запястья своими большими руками.
   - Теперь я связан узами с Мирелле, - спокойно произнес он. - Она одолжила меня тебе, пока ты не обзаведешься собственным Стражем.
   Выдернув правую руку, Найнив влепила ему пощечину - со всей силой, на которую была способна. Его голова даже не дернулась, тогда она вырвала другую руку и ударила снова.
   - Как ты мог? - Чтобы до него в полной мере дошел смысл ее вопроса, Найнив стукнула его еще раз. - Ты же знал, что я тебя жду! - Еще один удар был просто необходим, чтобы напомнить ему о том, о чем он, по-видимому, забыл. - Как ты мог сделать такое? Как позволил ей? - Новый удар. - Чтоб ты сгорел, Лан Мандрагоран! Чтоб ты сгорел! Чтоб тебя поглотила Бездна Рока! Чтоб ты сгорел!
   А он - проклятый - не произнес ни слова. И что он мог сказать в свое оправдание? Он просто стоял, пока она осыпала его ударами, даже не шелохнувшись, глядя своим особым немигающим взглядом, будто не у него пылали щеки от ее оплеух. Однако если удары, казалось, не производили на него впечатления, ее собственные ладони неистово запылали.
   Найнив сжала пальцы в кулак и изо всех сил ударила Лана в живот. Он заворчал. Еле слышно.
   - Мы обсудим все это спокойно и разумно, - сказала она, попятившись от него. - Как взрослые люди.
   Лан лишь кивнул, сел - и принялся натягивать сапоги! Откинув прядь волос с лица левой рукой, она спрятала правую за спину, чтобы он не видел, как она сгибает и разгибает затекшие пальцы. Как он смел быть таким твердым, что она руку отбила? Он не имел права быть таким, раз ей вздумалось ударить его. Не похоже, что ей удалось сломать ему ребро.
   - Ты должна быть благодарна ей, Найнив. - Как он мог говорить так спокойно? Сунув ногу в сапог, Лан решительно притопнул ею и, не глядя на Найнив, нагнулся за вторым. - Тебе пришлось бы несладко, окажись я связан с тобой.
   Потоком Воздуха она обхватила прядь его волос и, причиняя боль, потянула голову вверх.
   - Если ты осмелишься - если ты еще когда-нибудь осмелишься разглагольствовать об этом, болтая всякий вздор вроде того, что ты не хочешь, чтобы я носила по тебе вдовий траур, Лан Мандрагоран, я... я... Ничего достаточно впечатляющего Найнив не приходило в голову. Избить его? Этого ей было уже мало. Мирелле. Мирелле и ее Стражи. Чтоб он сгорел! Даже содрать с него кожу полосками и то недостаточно!
   Он не мог даже двинуть вытянутой шеей, так крепко она удерживала его потоком Воздуха. Мог только сидеть, положив руки на колени, и смотреть на нее своим странным взглядом. И говорить.
   - Я не хотел рассказывать тебе, но ты имеешь право знать. - Даже решившись, он колебался, что было понятно по тону; прежний Лан никогда не колебался. - Когда Морейн умерла... когда узы Стража с его Айз Седай обрываются... возникают изменения...
   Она слушала его, плотно обхватив себя руками, чтобы унять дрожь. У нее заболела челюсть, так сильно она стиснула зубы. Она отпустила удерживающий Лана поток - точно разжала руки, - отпустила саидар, но он лишь распрямил спину и продолжал рассказывать обо всех этих ужасах, ни разу не вздрогнув и попрежнему не сводя с нее взгляда. Взгляда человека, который знает, что он мертв, и ему это безразлично, человека, который чуть ли не желает, чтобы долгий спасительный сон смерти наконец пришел к нему. У нее самой глаза жгло, точно огнем, но она не плакала
   - Теперь ты видишь, что она взвалила на свои плечи страдания, которые продлятся год или даже больше. Пока я по-прежнему буду мертв. Ты избавлена от этого. Это мой последний дар тебе, Машиара, - закончил он с улыбкой, которая затронула только губы, с улыбкой, в которой чувствовалось смирение.
   Машиара. Его утраченная любовь.
   - Ты будешь моим Стражем, пока я не найду другого? - Найнив сама испугалась, как ровно прозвучал ее голос. Сейчас она не могла позволить себе искать утешения даже в слезах. Сейчас больше, чем когда-либо, ей нужна вся сила духа.
   - Да, - настороженно ответил Лан, натягивая второй сапог. В нем всегда было что-то от полуприрученного волка, а сейчас, из-за этого странного взгляда, он и вовсе не казался ручным.
   - Хорошо. - Машинально расправляя юбки, Найнив с трудом удержалась, чтобы не пересечь каюту и не оказаться рядом с ним. Нельзя допустить, чтобы он заметил ее страх. - Так вот, я нашла его. Это ты. Я всегда мечтала об этом, но ждала, пока речь шла о Морейн; Мирелле - другое дело. Она должна передать мне твои узы. - Мирелле уступит, даже если ей придется оттащить эту женщину в Тар Валон и обратно за волосы. Коли уж на то пошло, ее стоило оттаскать за волосы в любом случае. - Не говори ничего, - резко добавила Найнив, когда Лан открыл было рот.
   Ее пальцы затеребили висящий на поясе кошель, где лежало тяжелое золотое кольцо-печатка, завернутое в шелковый носовой платок. Она с трудом заставила свой голос звучать сдержаннее - Лан болен, а грубость и резкость не лечат. Хотя это не стоило ей такого уж большого труда. Утешить его Найнив хотелось даже сильнее, чем отругать. Однако стоило подумать о нем и об этой женщине, и ее охватывало страстное желание вырвать с корнем собственные волосы. Изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, Найнив продолжила:
   - В Двуречье, если мужчина дарит девушке кольцо, они считаются помолвленными. - Это была ложь, и Найнив почти боялась, что он, услышав ее, в гневе вскочит, но он лишь удивленно и по-прежнему настороженно смотрел на нее. Кроме того, она читала, что так иногда и вправду бывало. - Мы с тобой помолвлены достаточно долго. Теперь мы должны пожениться. Сегодня же.
   - Прежде я молился об этом, - мягко сказал Лан и покачал головой. - Ты знаешь, почему это невозможно, Найнив. И даже будь это возможно, Мирелле...
   Вопреки всем данным себе обещаниям быть сдержаннее и мягче, Найнив обняла саидар и с помощью Воздуха заткнула Лану рот, прежде чем он успел признаться в том, о чем она не хотела слышать. Пока он не признался, она могла внушать себе, что ничего и не было. Только бы добраться до Мирелле! Она изо всех сил стиснула косу, опаловые заколки впились в ладонь, она отдернула руку, точно ее обожгло, и снова принялась пальцами расчесывать волосы Лана. Он возмущенно смотрел на нее с раскрытым ртом.
   - Небольшой урок тебе - чтобы понял разницу между женой и остальными женщинами, - почти игриво промолвила Найнив. А что? Тоже способ борьбы. - Я буду крайне признательна, если ты прекратишь упоминать имя Мирелле в моем присутствии. Ты понял?
   Лан кивнул, и она отпустила поток, но он, подвигав челюстью, сказал:
   - Называй не называй, дело не в этом, Найнив. Ты же знаешь, благодаря узам ей известны мои чувства. Если мы станем мужем и женой...
   Ей показалось, что лицо у нее сейчас вспыхнет. Она совсем забыла об этом! Проклятая Мирелле!
   - А что, она даже может почувствовать, что это именно я? - проговорила наконец она, и щеки у нее теперь уже просто пылали. Особенно когда он откинулся назад, привалился спиной к стене каюты и рассмеялся.
   - Ради Света, Найнив, ты же просто хищница! Свет! Я не смеялся с тех пор... - Веселость оставила его, холод, туманивший глаза, вернулся. - Как бы я хотел, чтобы это было возможно, Найнив, но...
   - Это возможно, и это будет, - отрезала она. Мужчины всегда побеждают, если позволить им распустить язык. Найнив плюхнулась к нему на колени. Они еще не женаты, но его колени все же мягче, чем скамейки без подушек. Она поерзала, устраиваясь удобнее. Ладно, по крайней мере, его колени не жестче скамейки. - Смирись с тем, что случилось, Лан Мандрагоран, но мое сердце принадлежит тебе, и ты признался, что твое - мне. Ты принадлежишь мне, и я не позволю тебе уйти! Ты будешь моим Стражем и моим мужем - долго-долго. Я не дам тебе умереть. Это ты понимаешь? Упрямства мне не занимать, ты же знаешь.
   - Что-то не замечал, - сказал Лан, сощурившись. Голос звучал ужасно... сухо.
   - Ну так теперь заметишь, - решительно заявила Найнив. Изогнувшись, она внимательно посмотрела ему за спину, сквозь узорчатый резной ставень, а потом вперед, сквозь резьбу передней стенки. За причалом тянулась длинная каменная пристань, а за ней мерцающий белизной под лучами полуденного солнца город.
   - Куда мы направляемся? - пробормотала она.
   - Я велел причалить к берегу, как только ты окажешься на борту, сказал Лан. - Мне казалось, что после случившегося лучше как можно быстрее убраться подальше от реки.
   - Ты... - Найнив стиснула зубы, заставив себя замолчать. Он не знал, куда она направлялась и зачем. Он поступил так, как, по его мнению, было для нее лучше. И он спас ей жизнь. - Я не могу вернуться в город, Лан. Прочистив горло, она заговорила другим тоном. Достаточно мягким, но не чересчур, чтобы не раскиснуть снова. - Мне нужно попасть на корабль Морского Народа, на "Бегущий по ветру". - Так значительно лучше - без лишнего напряжения, но достаточно энергично.
   - Найнив, я уже почти догнал твою лодку. Я видел, что произошло. Ты была всего на пятьдесят шагов впереди, а потом оказалась в пятидесяти шагах позади, в воде. Похоже, это был разящий огонь.
   Ей тут же все стало ясно.
   - Могидин, - еле слышно выдохнула она.
   Ох, вообще-то это мог быть кто угодно из Отрекшихся или кто-нибудь из Черной Айя, но Найнив не сомневалась, что права. Да, она одолела Могидин, и не один раз, а дважды. Она сделает это и в третий раз, если понадобится. Видимо, охватившие ее чувства отразились на лице.
   - Не бойся, - сказал Лан, коснувшись ее щеки. - Ты не должна ничего бояться, пока я с тобой. Если тебе придется встретиться лицом к лицу с Могидин, я сумею разозлить тебя настолько, чтобы ты смогла направлять. Кажется, у меня по этой части просто талант.
   - Тебе больше никогда не удастся разозлить меня, - начала она, но остановилась, глядя на него широко распахнутыми глазами. - Я не сержусь, медленно закончила она.
   - Сейчас - нет, но если понадобится...
   - Я не сержусь! - Найнив засмеялась, восторженно заболтала ногами и замолотила кулаками по его груди. Саидар наполнил ее, а вместе с ним радость, жизнь и... благоговейный трепет. Легким потоком Воздуха она нежно погладила Лана по щеке. - Я не сержусь, Лан, - прошептала она.
   - Блок исчез. - Он усмехнулся, разделяя ее восторг, но эта усмешка не прибавила теплоты его взгляду.
   Я позабочусь о тебе, Лан Мандрагоран, пообещала себе Найнив. Я не позволю тебе умереть. Прижавшись к его груди, Найнив подумала было поцеловать его и даже... Нет, я не Калли Коплин, решительно сказала она сама себе.
   Внезапно ее пронзила ужасная мысль. Особенно ужасная потому, что возникла она только сейчас.
   - Лодочники? - негромко спросила Найнив. - Мои телохранители?
   Он без единого слова покачал головой, и она вздохнула. Телохранители. Свет, это ей следовало защищать их, а не наоборот. Еще четыре смерти, точно гири, повисли на ногах у Могидин. Сущий пустяк по сравнению с тысячами, уже отягощавшими ее совесть. Но гибель этих четверых имела отношение лично к ней, Найнив, поскольку она в какой-то степени стала ее причиной. Ладно, сейчас не до Могидин.
   Поднявшись на ноги, она оглядела платье, пытаясь сообразить, нельзя ли привести его в порядок.
   - Лан, ты велишь лодочникам повернуть? И добавь, чтобы гребли изо всех сил. - Судя по всему, ей не вернуться во дворец раньше полуночи. - И спроси, нет ли у них гребешка. - Не может же она встретиться с Нестой в таком виде!
   Лан взял куртку, меч и поклонился:
   - Как прикажешь, Айз Седай. Поджав губы, Найнив смотрела, как за ним закрывается дверь. Смеется он над ней, что ли? Она готова поспорить, что на "Бегущем по ветру" кто-нибудь сможет поженить их. И Лану Мандрагорану придется выполнить все обещания, которые он при этом даст. Посмотрим, кто посмеется последним.
   Лодка слегка накренилась, разворачиваясь, и опять закачалась на волнах. Желудок Найнив тут же напомнил о себе.
   - Ох, Свет! - простонала она, опускаясь на скамью.
   Почему это не пропало вместе с тем блоком, который мешал ей направлять? Найнив обратилась к саидар, но лишь острее ощутила прикосновение воздуха к коже. Отпустив саидар, она тоже не почувствовала облегчения. Нельзя расклеиваться. Надо сделать так, чтобы Лан принадлежал ей раз и навсегда. Это будет замечательный день. Только бы пропало это ужасное ощущение надвигающейся грозы...
   Солнце в пылающем небе уже опустилось на крыши домов, когда Илэйн легонько постучала в дверь костяшками пальцев. На улице позади нее плясали и скакали гуляки, слышались смех, песни, в воздухе витали всевозможные ароматы. У Илэйн лениво промелькнула мысль, что она не может получить удовольствие от праздника. Забавно было бы нарядиться, как Бергитте. Или даже так, как леди Риселле, одна из приближенных Тайлин, - она видела ее сегодня утром. Наряд весьма недурен, главное не забыть маску. Илэйн постучала снова, сильнее.
   Седая служанка с квадратной челюстью открыла дверь, и ярость вспыхнула на ее лице, когда Илэйн опустила свою зеленую маску.
   - Ты! Что тебе здесь?.. - Ярость сменилась мертвенной бледностью, когда Мерилилль тоже опустила маску, и Аделис, и все остальные. С каждым вновь открываемым безвозрастным лицом женщина вздрагивала - даже когда маску опустила Сарейта. Наверное, к этому моменту она уже догадалась, что увидит.
   Вскрикнув, служанка попыталась захлопнуть дверь, но Бергитте опередила Илэйн, толкнула дверь плечом и снова распахнула ее. Служанка, пошатываясь, отступила на несколько шагов, потом постаралась взять себя в руки, но что бы она ни задумала - закричать или убежать, - Бергитте помешала ей, схватив за руку
   чуть пониже плеча.
   - Потише, - решительно сказала Бергитте. - Нам не нужны ни суматоха, ни крики, понятно?
   Все выглядело так, будто она просто держала женщину за руку, даже поддерживала ее, но служанка замерла, не издав ни звука. Глядя большими глазами на маску Бергитте с хохолком из перьев, она лишь медленно покачала головой.
   - Как тебя зовут? - спросила Илэйн, когда все столпились в прихожей позади нее. Дверь закрыли, шум снаружи стал едва слышен. Взгляд служанки перебегал с одного лица на другое, будто она была не в силах долго смотреть на какое-то из них.
   - К-к-кедора.
   - Отведи нас к Реанне, Кедора. Кедора кивнула; вид у нее был такой, точно она вот-вот заплачет. Двигаясь как истукан, она повела их вверх по лестнице, Бергитте по-прежнему держала ее за руку. У Илэйн мелькнула мысль отпустить служанку, но меньше всего ей хотелось, чтобы в доме подняли тревогу и все разбежались кто куда. Именно чтобы этого не произошло, Илэйн не стала направлять, предоставив Бергитте возможность использовать физическую силу. Никакого вреда Кедоре не будет, все ограничится испугом. И не только ей этим вечером пришлось или еще только предстоит пережить подобное чувство.
   - Вот з-здесь, - сказала Кедора, кивнув на красную дверь.
   Дверь в ту самую комнату, где совсем недавно так нелюбезно обошлись с Илэйн и Найнив. Илэйн распахнула ее и вошла.
   Реанне сидела перед очагом, украшенным резными изображениями Тринадцати Грехов, и вместе с ней еще двенадцать женщин, которых Илэйн прежде не видела. Они занимали все кресла, стоящие вдоль бледно-зеленых стен, истекая потом за плотно закрытыми окнами и задернутыми занавесками. Большинство были в платьях, типичных для жительниц Эбу Дар, хотя только у одной оказалась оливково-смуглая кожа; у многих время оставило свои следы и на лице, и в волосах. И все до единой могли направлять - в той или иной степени. У семерых были красные пояса. Илэйн вздохнула. Найнив оказалась права и несомненно будет напоминать об этом, пока Илэйн не взвоет.
   Реанне вскочила с тем же яростным возмущением, которое вначале возникло на физиономии Кедоры. И даже ее первые слова были почти теми же самыми:
   - Ты! Как ты посмела показаться на глаза?..
   И возмущение, и слова тут же иссякли - по той же самой причине, что и у Кедоры, - когда вслед за Илэйн вошли Мерилилль и остальные. Светловолосая женщина с красным поясом и глубоким вырезом на платье слабо пискнула, глаза у нее закатились, и она, точно мягкая тряпичная кукла, соскользнула с кресла на пол. Никто не двинулся с места, что бы помочь ей. Никто даже не взглянул на Бергитте, когда та прошла вместе с Кедорой в угол комнаты. Никто, казалось, даже не дышал. У Илэйн возникло огромное желание припугнуть их, крикнув: "У-у-у!" - или даже свистнуть, просто чтобы посмотреть, что произойдет.
   Реанне побледнела и покачнулась, но тут же попыталась взять себя в руки, правда, почти безуспешно. Ей понадобилось ровно мгновение, чтобы обежать взглядом спокойные лица пяти Айз Седай, выстроившихся в ряд перед дверью, и понять, кто из них главная. Она неверной походкой приблизилась по выложенному плитками полу к Мерилилль, опустилась на колени и склонила голову.