Джордан Роберт. Возрожденный дракон (Колесо времени - 3)

Нельзя было утверждать, будто противник высокого роста, юноша немного постарше Мэта, с рыжевато-золотистыми волосами, искусством боя не обладал. Наоборот, он бился как лев, так по крайней мере казалось Мэту, не обладавшему серьезными знаниями об искусстве боя на мечах. Любую из молниеносных атак партнера, готового нанести ему удар мечом из скрепленных пластин, золотоволосый отражал заранее и успевал сам переходить в контратаку. Но его противник-красавец предотвращал напор золотоволосого и единым движением мгновенно отвечал своей новой атакой. Переложив камни в одну руку, Мэт продолжал подбрасывать их в воздух. Не хотелось бы ему когда-либо оказаться нос к носу в бою с одним из этих рубак. А тем более с вооруженным мечом стальным, а не деревянным, как сейчас. - Прервать бой! - Голос Стража прогремел, точно вывалившиеся из ведра валуны. Тяжело дыша, бойцы опустили учебные мечи. Волосы их, промокшие от пота, тускло блестели. - Отдохните, пока я докуриваю свою трубочку. Только побыстрей отдыхайте, у меня в трубке табачку с ноготок! Теперь, когда молодые парни прекратили свой боевой танец друг с другом, Мэт мог внимательно разглядеть юношу с рыже-золотистыми волосами, и вдруг выронил из руки камни. Чтоб мне сгореть, но держу пари на весь свой кошелек: он - брат Илэйн! А другой парень - Галад, а коли нет, то я собственные сапоги сглодаю! Мэту казалось, что половину времени, пока добирались от Мыса Томан, Илэйн вела разговоры почти об одном и том же: то о достоинствах, коими обладал ее братец Гавин, то о пороках Галада. Если послушать Илэйн внимательно, не составляло труда догадаться: о, Гавин тоже имел свои пороки, но, по мнению Илэйн, они у него были вполне допустимые, небольшие. Мэту же было ясно: лишь сестра может считать пороками нормальные мужские качества. А что до Галада, то, коли верить Илэйн, которая каждым словом клеймила его всячески, выходило, будто он и впрямь был таким, каким каждая мать хочет видеть своего сыночка. Честно сказать, самому Мэту не хотелось набиваться в компанию к Галаду. Эгвейн же краснела всякий раз, стоило ей услышать упоминание о Галаде, но была уверена, будто никто этого не замечает. Когда Гавин и Галад прекратили поединок, по группке наблюдающих за ними женщин как будто волна пробежала, и восхищенных зрительниц так и тянуло приблизиться к искусным бойцам. Но в этот миг Гавин заметил в толпе зрителей Мэта, негромко сказал что-то Галаду, и юноши направились к нему, обходя женщин стороной. Все Айз Седай и Принятые, следя за проходящими парнями, провожали их взглядами. Гавин и Галад приближались к молодому человеку, и Мэт вскочил на ноги. - Мэт Коутон, не так ли? - спросил его Гавин, широко улыбаясь. - Я был уверен: Эгвейн столь подробно тебя описала, что не узнать нет возможности. Илэйн тоже рассказывала о тебе. Но ты ведь был болен, кажется? Или тебе уже стало лучше, Мэт? - Чувствую себя - лучше не надо! - заявил Мэт. Он соображал, нужно ли ему именовать Гавина милордом или еще как-то в том же роде. Называть Илэйн "миледи" он не пожелал, но вообще-то она и не требовала подобного обращения, вот и с братом ее Мэт решил вести таким же образом, как с ней. - На тренировочную площадку ты явился поучиться владению мечом? - спросил Мэта Галад. Но Мэт покачал головой и проговорил: - Просто гулял здесь, неподалеку. Да и про мечи я мало чего знаю. Но добрый лук или увесистый посох мне более по душе. Как с ними обращаться, я знаю получше. - Если приходится много времени быть в обществе Найнив, - сказал Галад, то лук, дубина или меч тебе волей-неволей понадобятся - чтобы себя защитить. Не знаю, правда, хватит ли всего этого оружия! Гавин взглянул на Галада с интересом и молвил: - А ведь ты, Галад, почти что пошутил наконец-то! - Не беспокойся, Гавин, чувства юмора мне пока хватает, - отвечал ему Галад, нахмурившись. - Но над людьми я смеяться не люблю - вот потому-то тебе и кажется, будто его у меня нет. Пожав плечами, Гавин снова повернулся к Мату: - А тебе, Мэт, все же не лишним было бы узнать побольше о такой острой штуке, как меч. В наши дни подобные навыки могут очень и очень пригодиться каждому. Кстати, друг твой, Ранд ал'Тор, носил меч прямо-таки удивительный. Ты о Ранде никаких вестей не слышал? - Давненько я Ранда не видел, - отмахнулся от вопроса Мэт. Но во взоре Гавина, когда он упомянул имя Ранда, вспыхнул заинтересованный огонек. О Свет, что он-то успел вызнать о Ранде? Нет, ему ничего не известно! Если б знал, то объявил меня Приспешником Тьмы лишь за то, что я - друг Ранда. Но кое-что Гавин, по-моему, пронюхал. И Мэт продолжил: - Но вы ведь и сами знаете: мечи - в жизни еще не все и вся. А с любым из вас я бы отважился сразиться, если бы противник пошел на меня с мечом, а у меня в руках был мой верный посох! Гавин так деланно закашлялся, что не было никаких сомнений: он всеми силами старался скрыть смех. Затем он проговорил с подчеркнутой вежливостью: - Я уверен: этим ты владеешь очень ловко! На лице Галада можно было прочесть полнейшее неверие словам брата. Наверное, дело было в том, что оба бойца явно считали: Мэт просто-напросто расхвастался. Или, наверное, в том, что сам Мэт дал маху, когда расспрашивал стражников. Не исключено, что все дело тут было в Эльз, которая на парней раньше заглядывалась вовсю, но теперь не желала с ними совсем знаться. К тому же в ту минуту женщины-зрительницы взирали на Галада не отрываясь, в точности как кошка любуется на кувшин со сливками. Все они - и Принятые, и даже Айз Седай - оставались прежде всего женщинами, женщинами до мозга костей. Все сии объяснения мгновенно пробежали в сознании Мэта, но он их гневно отверг, в особенности последнее. Он сказал себе, что хочет так поступить просто-напросто потому, что не худо бы немного повеселиться. К тому же на этом деле можно и кое-каких деньжат заработать. Не станет же удача все время спиной к нему поворачиваться! - Смело ставлю две серебряные марки! - заявил он. - Против двух от каждого из вас. На тех условиях, о которых я вам уже сказал, могу победить вас обоих разом - спорим?! Ну что, все по-честному? Ставки равные, а? Вас двое, а я один против вас, так что два против одного - справедливей не бывает! И он едва удержал смех, увидев, с каким изумлением вытянулись лица юношей. - Мэт! - обратился к нему Гавин. - Пожалуй, заключать пари нам нет смысла. Совсем недавно ты был тяжело болен. Вот выздоровеешь окончательно - тогда, может, и потягаемся. - Ты нам предлагаешь несправедливые условия, - сказал Галад. - И я не приму твоего пари - ни сейчас, ни потом. Ты ведь из той же самой деревни, где выросла Эгвейн, верно? И я не хотел бы ее... ее сердить. - Да она-то тут при чем?! Стукните меня одной из своих деревяшек - и каждому из вас я вручу по серебряной марке! Но если я успею шарахнуть вас раньше, то по две марки мне даст каждый из вас. Или вы сомневаетесь в своем искусстве? - Твое предложение - нелепо и смехотворно! - сказал Галад. - У тебя и с одним-то обученным мечником справиться никаких шансов нет, не говоря уж о двоих. Я не стану злоупотреблять таким преимуществом со своей стороны! - Ты уверен в своем превосходстве? - проскрежетал неожиданно для спорщиков скрипучий голос. К трем юношам подошел кряжистый Страж, он недовольно хмурил густые черные брови. - А вы уверены, что управляетесь со своими мечами достаточно шустро и победить мальчишку с палкой вам вдвоем ничего не стоит? - Но это было бы нечестно, Хаммар Гайдин! - отвечал Галад. - Он был болен, - добавил Гавин. - Да и незачем совсем эта схватка! - По местам! - проскрежетал Хаммар и кивнул через плечо на площадку. Галад и Гавин, покосившись на Мэта с сочувствием, повиновались своему наставнику. Он между тем продолжал недоверчиво рассматривать Мэта. - Ты уверен, что готов к схватке, парень? Поглядев получше, я ясно вижу: тебе самое место в постели! - С кровати я давно поднялся! - возразил ему Мэт. - И к бою вполне готов! Теперь-то никуда не денешься, придется драться. Потерять свои последние две марки я не хочу! - Ты по-прежнему горишь страстью выиграть спор, парень? - спросил Хаммар, и его тяжелые брови взметнулись удивленно. - Просто мне деньги нужны! - Мэт засмеялся. Смех его внезапно оборвался, когда юноша взглянул на ближайшую стойку, где красовались шесты, а колени у него подогнулись. Он быстро оправился, надеясь, что со стороны все выглядело так, будто на секунду он споткнулся. Подойдя к стойке, Мэт тянул время, неторопливо выбирал себе шест, облюбовав тот, что был толщиной дюйма в два, а длиной превосходил рост самого Мэта на целый фут. Я должен их победить во что бы то ни стало! Разинул свой дурацкий рот - и отвечай теперь за свои слова! Не терять же мне, в самом деле, две марки! Лишусь их - и навсегда тю-тю возможность выиграть нужные мне позарез денежки! Обеими руками держа перед собой выбранный посох, Мэт обернулся к поджидающим его противникам. Победить их во что бы то ни стало! - Да поможет мне удача! - прошептал Мэт. - Пора бросать кости! - Ты вроде на Древнем Наречии говоришь? - Хаммар взглянул на Мэта, не скрывая своего удивления. В ответ Мэт лишь пристально посмотрел на Стража, но не сказал ему ни слова. Он чувствовал, как холод пробирает его до костей. Мэт еле заставил себя шагнуть на тренировочную площадку. - Не забывайте про ставки! - произнес он громко. - По две серебряные марки от каждого из вас - против двух моих. Понемногу начиная понимать, что происходит у них перед глазами, Принятые стали переговариваться между собой взволнованно. Айз Седай в молчании смотрели на площадку. Гавин и Галад разошлись в стороны от Мэта, держась от него в нескольких шагах. Ни один из них не поднял еще свой меч в боевую позицию. - Никаких ставок! - заявил Гавин. - Никакого пари! - В таком бою я выигрывать твои монеты не желаю! - сказал Галад. - Ну а я ваши денежки выигрывать очень не прочь! - молвил Мат. - Ладно! - прорычал Хаммар. - Если у мальчиков не хватает духу принять твои ставки, парень, то я сам с тобой рассчитаюсь! - Пусть будет так, - откликнулся Гавин. - Раз ты настаиваешь - принято. Будь по-твоему! Галад, поколебавшись мгновение, тоже промолвил: - Ладно, согласен. Принимаю! Давайте положим этому фарсу конец! Мату нужно было лишь уловить первое движение. Как только Галад устремился на него, Мэт сдвинул хват на шесте и развернулся на месте, ткнув концом оружия высокому бойцу под ребра, тот глухо охнул и споткнулся. Не останавливаясь, Мэт продолжил разворот и, едва Гавин приблизился на расстояние удара, взмахнул своим оружием. Шест двинулся вниз, нырнул под меч Гавина и подсек тому ногу. Гавин рухнул как подкошенный, а Мэт, довершая разворот, с размаху врезал снизу по правому запястью Галада. Поднятый к атаке меч вылетел у него из руки. Но, словно не чувствуя боли, Галад текучим движением прыгнул к своему оружию, перекувырнулся и тут же вскочил на ноги, обеими руками сжимая меч. На пару мгновений оставив его без внимания, Мэт чуть повернулся, перехватывая шест у самого конца, и на всю длину хлестнул им наотмашь себе за спину. Гавин, только-только начавший подниматься, получил другим концом шеста сбоку по голове; удар лишь чуточку смягчила прядь золотистых волос. Неудачливый поединщик тут же ткнулся носом в землю. Краем глаза Мэт заметил, как из группы зрительниц выбежала проворная Айз Седай, поспешившая прийти на помощь брату Илэйн. Надеюсь, он цел. Да и ничего особенного не стряслось! Бывало, мне и крепче доставалось. а это-то - все равно что с забора наземь шмякнуться. Теперь Мэту оставалось управиться лишь с Галадом. Но по тому, как настороженно и мягко Галад совершает шаги, как выверенно он поднял меч, можно было догадаться: Мэта он воспринимал теперь всерьез. И тут ноги у Мэта предательски задрожали. О Свет, не дай мне в самый неподходящий момент потерять силы! Но внутри у Мэта вдруг стало так пусто, словно он голодал уже много дней, - такая вновь накатила слабость. Если стану ждать, когда он нанесет удар, то свалюсь тут ничком. У него едва хватило сил выпрямить колени и шагнуть вперед. Не оставь меня, удача! И первый же нанесенный им удар врагу дал Мэту понять: удача ли, умение или еще что-то иное его не покинули. Резким маневром меча Галад ухитрился отразить удар шеста, меч его громко клацнул, отразил он и следующий натиск Мэта, и третий, и еще один, но напряжение боя уже заострило черты его лица. Этот ловкий воин, в искусстве владения мечом мало чем уступавший обучавшим его Стражам, каждую унцию своего мастерства пускал в дело, чтобы отбивать удары тяжелого посоха. Атаковать он не мог - только защищался. Стараясь не отступать перед Мэтом, Галад постоянно уходил в сторону, но Мэт усиливал натиск, шест так и летал в его руках. И Галад отступал вновь и вновь, уже чувствуя: деревянный клинок против боевого посоха - слишком слабая защита. Непонятный голод терзал Мэта столь остро, будто внутри у него завелась жадная кусачая ласка, а то и не одна. Пот катился ему в глаза, у Мэта стала увядать сила, словно вытекавшая вместе с солеными каплями. Нет, нет! Не падать, держаться на ногах! Я должен выиграть бой! Вот прямо сейчас! Издав боевой рев, он бросил последние резервы своей силы в атаку, будто слив их в одну мощную волну, накрывающую врага с головой. Отбив в сторону меч Галада, шест Мэта стремительно ударил Галада по колену, потом по запястью и по ребрам, а под конец вонзился, точно копье, ему в живот. Стараясь не упасть, Галад со стоном согнулся. Посох в руках Мэта задрожал, готовый нанести последний, сокрушительный удар-тычок в горло. Галад медленно осел наземь. Поняв, что едва не совершил сейчас, Мэт чуть не выронил шест. Я должен выиграть, а не убивать! О Свет, что на меня нашло? Машинально юноша опустил конец шеста и вынужден был опереться на свое оружие, чтобы не упасть от усталости. Голод чистил его изнутри - точно поварской нож, выскабливающий из его костей мозг. Внезапно Мэт понял, что за его схваткой с двумя бойцами следили не только Принятые и Айз Седай. Все тренировки, все занятия были прерваны. Стражи и их ученики стояли неподалеку и смотрели на Мэта. Хаммар подошел к Галаду, все еще стонавшему на земле и силившемуся подняться. Страж возвысил голос и едва ли не прокричал: - Кто был самым искусным мастером клинка среди всех людей всех времен? - Джеаром Гайдин! - дружно проревел ему в ответ дюжий хор учеников. - Да! - вновь прогремел Хаммар, поворачиваясь и проверяя, все ли его слышат. - За свою долгую жизнь Джеаром бился более десяти тысяч раз, в сражениях и в поединках один на один! И всего лишь в одной-единственной схватке он потерпел поражение. Победил его вооруженный посохом фермер! Помните об этом! И запомните то, что вы сегодня видели своими глазами! Он опустил взгляд на Галада и понизил голос: - Если тебе, мой мальчик, до сих пор не подняться на ноги, то все кончено! Он поднял руку, Айз Седай вместе с Принятыми подбежали к Галаду, окружили его. Мэт, держась за посох, опустился на колени. Ни одна из Айз Седай в его сторону даже не взглянула. Посмотрела на Мэта только одна из Принятых, полненькая девушка, какую он, может, пригласил бы охотно на танец, если б она не собиралась стать Айз Седай. Девушка хмуро осмотрела Мэта, фыркнула недовольно и, повернувшись к нему спиной, стала следить за тем, как Айз Седай хлопочут вокруг Галада. Мэт с облегчением заметил, что Гавин был на ногах. Когда Гавин к нему приблизился, Мэт поднялся с земли. Они ничего не должны знать! Если они решат, что за мной нужен уход от восхода солнца до восхода, то я не выберусь отсюда никогда. Золотисто-рыжие волосы Гавина на виске от крови потемнели, но ни царапины, ни ссадины у него на голове Мэт не увидел. Гавин сунул Мэту в руку две серебряные марки и проговорил сухо: - В следующий раз буду умнее. И внимательней! - Он заметил взгляд Мэта и прикоснулся к своей голове. - Меня Исцелили, но вообще-то ерундовая царапина. От Илэйн мне не раз доставалось больше. А этой палкой ты хорошо работаешь! - Да не так хорошо, как мой папочка. Сколько я себя помню, он каждый год на Бэл Тайн побеждал в поединках на посохах, только раз или два выигрывал не он, а отец Ранда. - Взгляд у Гавина снова стал заинтересованный, и Мэт решил больше не упоминать Тэма ал'Тора. Вокруг Галада продолжали тесниться Айз Седай и Принятые. - Я, кажется... кажется, ему от меня сильно досталось. Но поранить Галада я не хотел. Гавин повернулся, но Галада заслоняли спины женщин. Принятые в белых платьях кольцом обступили согнувшихся над Галадом Айз Седай, заглядывали им через плечо и посмеивались. - Ты не убил его, - успокоил Мэта Гавин. - Я слышал: он стонал. Ему давно уж пора бы подняться на ноги, но Айз Седай не желают упустить своего шанса, раз он попал к ним в руки. О Свет, четверо из них - Зеленые Айя! Мэт взглянул на Гавина смущенно. Зеленые Айя? Ну и что? Они-то какое отношение к этому имеют? Гавин покачал головой: - Ладно, неважно. Просто остальные уверены: самое последнее, о чем нужно беспокоиться Галаду, так это о том, чтобы оказаться вдруг Стражем при Зеленой Айз Седай, пока в голове у него еще не прояснилось. А его голова сейчас работает не слишком ясно! - Он засмеялся. - Нет, похоже, ничего эти дамы ему не сделают. Но я готов держать пари на те две мои марки, что ты сжимаешь в руке: некоторые из них не прочь бы такое сотворить! - Марки уже не твои! - сказал Мэт, пряча деньги в карман своей куртки. - А вовсе даже мои! Объяснения Гавина не слишком разъяснили Мэту смысл происшедшего. Он, однако, твердо знал главное: Галад жив. Суть взаимоотношений между Стражами и Айз Седай была понятна ему недостаточно, лишь обрывочно он помнил о чем-то вроде союза между Морейн и Ланом, в котором не было ничего такого, на что намекал, казалось, Гавин. - Интересно, как они отнесутся, если я потребую у Галада его проигрыш? спросил Мэт. - Скорее всего, будут недовольны, - сдержанно ответил ему подошедший в ту минуту Хаммар. - Некоторым из этих Айз Седай ты сейчас не слишком-то нравишься. - Хаммар хмыкнул. - Знал бы ты о них больше, так понял бы: даже Зеленые Айя лучше иных девушек, вырвавшихся наконец из-под материнской опеки. Но Галад не из тех красавчиков, что им по нраву. - Да, он не из тех, - согласился Мэт. Гавин с ухмылкой смотрел на обоих говоривших, но под взглядом Хаммара отвернулся в сторону. - Вот, бери! - Страж вложил Мэту в ладонь еще две серебряные монеты. Галад мне потом отдаст. А ты сам-то откуда, парень? - Из Манетерен! - И Мэта обдал мороз, ибо он услышал выскочившее у него слово. - То есть я хотел сказать - из Двуречья! Видно, слишком много старых преданий я наслушался! - Но Страж и его ученик смотрели на него и ничего не говорили. - Я... Я, пожалуй, пойду, мне надо поесть, подкрепиться. И они оба кивнули ему, словно понимая, что Мэту давно пора как следует поесть, хотя колокол еще не пробил Середину Утра. Прихватив шест, положить который на место ему никто не приказывал, Мэт медленно пошел в сторону от учебной площадки и вскоре скрылся за деревьями. Как только он понял, что никто его не видит, Мэт стал опираться на посох, ибо продолжать путь без посторонней опоры он был уже не в силах. Мэту казалось: стоит ему распахнуть куртку - и в том месте своего тела, где должен находиться его желудок, он увидит разрастающуюся дыру, уже готовую утянуть в пустоту всего юношу целиком. Но вовсе не о голоде он думал. В сознании его продолжали звучать голоса. Ты, парень, вроде на Древнем Наречии говоришь?.. Манетерен!.. Эти слова заставили его задрожать. О Свет, помоги мне, я себя сам зарываю! Я должен немедленно отсюда выбраться. Но как мне уйти, как? Мэт двинулся обратно, в сторону Башни, ковыляя, точно дряхлый старик. Как мне удрать, о Свет?
   ГЛАВА 25 ВОПРОСЫ
   Эгвейн лежала на кровати, подперев руками подбородок, и смотрела, как Найнив, раздумывая, ходит по комнате взад и вперед. Илэйн расположилась перед очагом, все еще полным пепла от огня, горевшего в нем вчера вечером. Вновь и вновь вчитываясь в каждое слово, она изучала список имен, переданный ей вчера Верин. Другой список, перечень наименований тер'ангриалов, лежал на столе. Прочитав его и один раз обменявшись своими соображениями, потрясенные девушки больше этот список не обсуждали, хотя обо всем прочем говорили и говорили. И беспрестанно спорили. Эгвейн подавила зевок. Уже давно наступило утро, и ни одной из подруг так и не удалось как следует выспаться. Вставать все равно пришлось рано идти на кухню, потом готовить завтрак, а после была еще масса иных дел, о которых девушке даже думать не хотелось. В минувшую ночь, когда Эгвейн все-таки довелось отдохнуть от дневных трудов, краткий сон ее был все же полон неприятных сновидений. Растолковать сны, те, что нужно бы понять, мне могла бы помочь Анайя, но... Ну а если она - Черная Айя? Вчера весь вечер Эгвейн так и ощупывала взором каждую женщину в том зале, теряясь в догадках, какая из них - Черная Айя. И после пришла к выводу: теперь ей трудно доверять кому-либо, кроме двух своих подруг, кроме Илэйн и Найнив. Но ей очень хотелось, чтобы хоть как-то могла она объяснить для себя те сны. Понятны были кошмары, вызванные тем, что случилось минувшим вечером в тер'ангриале, хотя от них Эгвейн не раз просыпалась в слезах. В сновидениях ей являлись Шончан и женщины, одетые в платья с вытканными на груди рисунками в виде молний. Эти дамы вели на ошейниках длинную вереницу других женщин, у каждой из которых на пальце блестело кольцо Великого Змея, и они заставляли пленниц насылать молнии на Белую Башню. От этих снов просыпалась Эгвейн вся в холодном поту. Но все-таки это был лишь ночной кошмар. В другом ее сне Белоплащники связывали руки ее отцу. Такой сон мог, вероятно, быть рожден тоской девушки по родному дому. А вот другие сны... Эгвейн снова взглянула на подруг. Илэйн продолжала перечитывать список, а Найнив неустанно расхаживала по комнате. Девушка вспомнила еще один из своих снов: Ранд протягивает руку к мечу, выкованному будто из кристалла, и не замечает, как на него падает и опутывает его тонкая сеть. И еще один сон: зал, в центре которого стоит на коленях Ранд, порывы иссушающего ветра гонят по полу пыль, а существа, весьма похожие на тех, что красуются на знамени Дракона, только поменьше, помельче, парят в горячем воздухе и вгрызаются Ранду под кожу. Еще Эгвейн снилось, как Ранд спускается в громадную пещеру в черной горе, под сводами подземелья мерцают красноватые отблески огромного огня, полыхающего где-то внизу. Это сновидение прервалось другим, в нем Ранд противостоял Шончан. Но последний сон не так тревожил Эгвейн, как другие. Именно в тех, других снах она чувствовала какую-то важную тайну. Когда Эгвейн могла доверять Анайе - прежде, когда еще не сомневалась в ней, не покинула Башню и не уверилась в действительном существовании Черных Айя, девушка понемногу и осторожно расспрашивала Айз Седай. Но задавала Эгвейн свои вопросы крайне осмотрительно, и Анайя не заподозрила в пытливости девушки ничего особенного: схожее любопытство Эгвейн выказывала и к другим темам. Но девушка выведала, что сны Сновидицы о та'верен почти всегда были важны и значимы и чем больше влиял на мир та'верен, тем чаще "почти всегда" превращалось в "постоянно". Но Мэт и Перрин тоже были та'верен, и их также Эгвейн видела в своих снах. То были странные сны, понимать их было еще труднее, чем сны о Ранде. Например, Перрина она видела то с соколом на плече, то с ястребом. При этом самка ястреба держала ремешок в своих когтях - Эгвейн была почему-то уверена, что прилетевшие в ее сон птицы были самками, - и пыталась обвить ремешок вокруг шеи Перрина. Вспоминая об этом виденье, Эгвейн содрогнулась. Ей вовсе не нравились сны, в которых появлялись привязи и ошейники. А как понимать другое сновидение? В нем Эгвейн видела Перрина подумать только, с бородой! - который вел за собою огромную стаю волков, которая растянулась насколько хватало глаз. Сновидения же о Мэте были еще отвратительней. Мэт кладет на чашечку весов свой левый глаз. Или же Мэт, повешенный на суку, петля туго стянула шею. Еще она видела сон, в котором ей снились Мэт и Шончан, и тот сон ей хотелось забыть, как самый жуткий кошмар. Да, такой сон может оказаться всего лишь кошмаром, ничем другим он быть не должен! Как и тот сон, в котором Мэт говорил на Древнем Наречии, и причиной этого сна было, вероятно, то, что Эгвейн услышала во время Исцеления Мэта. Она вздохнула, и вздох ее превратился в еще один подавленный зевок. После завтрака Эгвейн и ее подруги отправились в комнату Мэта, желая его проведать, но Мэта там уже не было. Может быть, он уже настолько поправился, что побежал на танцы? О Свет! Теперь, наверное, во сне я увижу, как он танцует с Шончан! Но Эгвейн тут же приструнила себя очень решительно: Хватит, достаточно мне этих сновидений! Сейчас не время. О смысле снов буду размышлять, когда отдохну. Я так устала... И она принялась раздумывать о своей работе на кухне: обед уже близился, а потом нужно будет готовить ужин и завтрак на следующий день. Горшки, чистка, выскабливание котлов - ежедневно, до бесконечности. О, если бы я научилась никогда не уставать! Чуть повернувшись на кровати, Эгвейн снова взглянула на подруг. Илэйн все так же не сводила глаз с читаемого ею списка. Найнив расхаживала по комнате немного медленнее. Но она в любой момент может вновь заговорить о главном. В любой миг. Найнив остановилась, глядя на Илэйн. - Отложи списки подальше, - сказала она. - Их мы читали двадцать раз, но не нашли в них ни единого слова, что могло бы нам помочь. Верин подсунула нам какую-то чепуху! Сейчас вопрос о том, отдала ли она нам все, что имела, или же подсунула эту ерунду нарочно. Как я и предполагала. Пройдет полчасика, и она снова заговорит о том же самом. Эгвейн хмуро осмотрела свои руки и обрадовалась тому, что ее усталые глаза не могли их видеть ясно. Кольцо Великого Змея выглядело совершенно неуместно на ее руке, распаренной горячей мыльной водой, а кожа на пальцах потрескалась и погрубела.