Страница:
– Мам? – позвала она, остановившись, и подняла крышку огромного горшка, который медленно томился на плите. Вооружившись огромной ложкой, Кайли зачерпнула немного душистой говядины с овощами, и подув на них, отхлебнула чуть-чуть из ложки, пробуя блюдо на вкус. Она закрыла глаза, наслаждаясь воспоминаниями, навеянными этими вкусами и запахами.
– И как тебе? – Кэролайн О’Брайн энергично вошла в комнату, как она это обычно делала, с перекинутым через правое плечо кухонным полотенцем. Когда-то она была натуральной блондинкой, а теперь красила волосы в светлый цвет, поскольку не хотела казаться седой. Пшеничные прядки аккуратно ложились ей на плечи, обрамляя вырез голубого свитера и покачиваясь в такт шагу. Кэролайн по-прежнему удавалось выглядеть стройной в джинсах и поношенных тапочках, с которыми она никогда не расставалась.
Кайли мысленно отметила про себя, что надо подарить маме новую пару на «День матери». Кэролайн была ниже дочери, но при этом с лёгкостью можно было определить, насколько привлекательно она выглядела в молодости, ведь даже в шестьдесят Кэролайн сохранила свою красоту. У обеих – матери и дочери – были потрясающе голубые глаза; из всех детей Кэролайн лишь Кайли унаследовала их.
– Может, добавишь ещё соли? – Кайли сняла куртку и повесила её на стул.
Кэролайн в шутку шлёпнула дочь кухонным полотенцем:
– Ты всегда это говоришь. И, будь добра, повесь куртку в шкаф.
– Мам, и всё равно нужно добавить соли, – Кайли сделала так, как ей сказали, снова ощущая себя двенадцатилетней девочкой.
Кэролайн ещё раз посолила блюдо:
– Если твой отец скажет, что я пересолила ужин, ты будешь крайняя.
– Да, но стоит мне заговорить тонким, как в детстве, голоском и назвать его папочкой, и он уже не будет на меня сердиться.
– Что ж, раньше это всегда срабатывало.
Это добродушное подшучивание Кайли больше всего ценила в их с матерью отношениях. И это досталось им нелегко. Среди четырёх детей четы О’Брайн Кайли была самой младшей, и она не получала так много внимания, как ее старшие братья и сёстры… Кэролайн была постоянно занята: то куча обязанностей по дому, то какие-то недоразумения со старшими детьми, которые надо уладить. Поэтому Кайли научилась использовать всё то время, которое мать могла ей уделить. Но когда самая младшая из всех О’Брайн наконец-то осознала собственную ориентацию во время учёбы на предпоследнем курсе колледжа, её серьёзно обеспокоил вопрос: говорить ли об этом родителям? Кайли была уверена, что своим признанием она забьёт поглубже тот «клин», который мешал ей и матери стать подругами. Но к великому удивлению, вместо этого, её откровенность их только сплотила.
– Я люблю тебя, несмотря ни на что, Кайли Джейн, – сказала тогда Кэролайн, глядя на неё глазами, полными слёз. – И я люблю тебя ещё больше за то, что ты настолько мне доверяешь, что смогла рассказать об этом.
Так начался этап их зрелых отношений.
– Когда мы снова пойдем в какой-нибудь ресторанчик? – спросила Кэролайн у дочери. Каждый месяц они обязательно ходили в ресторан, и только вдвоём, но в прошлый раз у них что-то не получилось. – Совсем скоро мне понадобиться взрослая компания.
– Хочешь отдохнуть от роли бабушки?
– Да, – Кэролайн рассеянно помешала говядину с овощами. – Я люблю моих внуков, и я вовсе не против посидеть с ними, но бывают такие дни, когда мне хочется выпить бокал вина в приличном ресторане и пообщаться с компанией взрослых. Ну, или, по крайней мере, с людьми, которые не носят на голове наушники, – она посмотрела на дочь с притворно-угрожающим выражением лица. – И если ты скажешь своим брату и сестре хотя бы слово из того, что я сейчас сказала, я стукну тебя этой ложкой.
Кайли рассмеялась:
– Пусть это будет нашим маленьким секретом. А ужин мы устроим на следующей неделе. Не знаю, сколько свободных вечеров у меня будет на этой неделе.
– Ах, да. Всё верно. Я и забыла. Как тебе твоя новая начальница?
Кайли, тем временем, сервировала стол на троих:
– Пока не знаю, что сказать, но, кажется, она своё дело знает.
– Это хорошо. Она приятна в общении?
– Затрудняюсь ответить. Со мной она была доброжелательна, вот только она почти всё время отсутствовала – у неё было много встреч с высшим руководством компании, ей нужно было всем представиться, так что я видела её всего ничего. Лучше подождать некоторое время и только потом я смогу дать ей однозначную оценку.
– Это всегда непросто, особенно после начальника, который тебе нравился. Но я уверена, всё наладится само собой.
– Да, ты, возможно, права. Она уже приняла крутые меры против тех, кто отлынивает от своих обязанностей, так что я, возможно, знаю некоторых агентов по продажам, которые её возненавидят. Но ведь именно этим и должен заниматься управляющий региональными продажами, верно? Управлять? – Кайли достала из буфета серебряные приборы. – У неё с Мик возникла небольшая проблемка.
– Из-за чего? – Кэролайн оторвала взгляд от тарелок, в которые она накладывала тушеное мясо и овощи, и вопросительно посмотрела на дочь.
Кайли улыбнулась. Мик очень нравилась её матери, которая относилась к ней как ко всем своим детям. Так повелось с того момента, когда Кайли и Мик учились в старших классах школы. Далеко неблагополучная обстановка в доме у Мик, привела к тому, что большую часть времени она проводила в семье О’Брайн. Рэмси всегда любила и уважала родителей Кайли, и даже теперь, спустя столько времени, Мик по-прежнему считала их своими настоящими матерью и отцом.
– Просто небольшое недоразумение с отгрузкой вещей, но они умудрились всё испортить, – почему-то Кайли хотелось защитить Гретхен, несмотря на ту холодность, с которой та отпустила её домой. О’Брайн знала, что, если она расскажет матери эту историю с коробками с точки зрения Мик, то мать сразу же станет на сторону подруги, а к Гретхен будет относиться с подозрением, и этот факт беспокоил Кайли. – Но я уверена, они смогут всё исправить.
Несколько минут они накрывали на стол молча, прежде чем Кэролайн вновь заговорила:
– Можешь в это поверить? Уже май, – и она посмотрела в окно на пробивающиеся из земли стрелки зелени, легко представляя себе, где какие цветы вырастут в следующем месяце на заднем дворике их дома.
– Невероятно, – Кайли поставила на стол корзинку с булочками и достала из холодильника молоко. – Совсем скоро утроим наш ежегодный пикник в честь «Дня памяти павших[16]».
Кэролайн выглядела ошеломлённой:
– Боже мой! Ты права.
– Мам, впереди ещё целый месяц. Не разводи панику.
Кэролайн уже рыскала в ящике с мелочёвкой в поиске какого-нибудь блокнотика.
– По крайней мере, я могу начать составлять список, – пробормотала она, обращаясь больше к себе, чем к дочери.
Кайли закатила глаза, а затем тихо засмеялась.
– Мам, расслабься. Всё будет хорошо. Как и всегда. – Поцеловав мать в щёку, она подвела её к столу. – Присядь. Я позову папу.
Глава четвертая
– И как тебе? – Кэролайн О’Брайн энергично вошла в комнату, как она это обычно делала, с перекинутым через правое плечо кухонным полотенцем. Когда-то она была натуральной блондинкой, а теперь красила волосы в светлый цвет, поскольку не хотела казаться седой. Пшеничные прядки аккуратно ложились ей на плечи, обрамляя вырез голубого свитера и покачиваясь в такт шагу. Кэролайн по-прежнему удавалось выглядеть стройной в джинсах и поношенных тапочках, с которыми она никогда не расставалась.
Кайли мысленно отметила про себя, что надо подарить маме новую пару на «День матери». Кэролайн была ниже дочери, но при этом с лёгкостью можно было определить, насколько привлекательно она выглядела в молодости, ведь даже в шестьдесят Кэролайн сохранила свою красоту. У обеих – матери и дочери – были потрясающе голубые глаза; из всех детей Кэролайн лишь Кайли унаследовала их.
– Может, добавишь ещё соли? – Кайли сняла куртку и повесила её на стул.
Кэролайн в шутку шлёпнула дочь кухонным полотенцем:
– Ты всегда это говоришь. И, будь добра, повесь куртку в шкаф.
– Мам, и всё равно нужно добавить соли, – Кайли сделала так, как ей сказали, снова ощущая себя двенадцатилетней девочкой.
Кэролайн ещё раз посолила блюдо:
– Если твой отец скажет, что я пересолила ужин, ты будешь крайняя.
– Да, но стоит мне заговорить тонким, как в детстве, голоском и назвать его папочкой, и он уже не будет на меня сердиться.
– Что ж, раньше это всегда срабатывало.
Это добродушное подшучивание Кайли больше всего ценила в их с матерью отношениях. И это досталось им нелегко. Среди четырёх детей четы О’Брайн Кайли была самой младшей, и она не получала так много внимания, как ее старшие братья и сёстры… Кэролайн была постоянно занята: то куча обязанностей по дому, то какие-то недоразумения со старшими детьми, которые надо уладить. Поэтому Кайли научилась использовать всё то время, которое мать могла ей уделить. Но когда самая младшая из всех О’Брайн наконец-то осознала собственную ориентацию во время учёбы на предпоследнем курсе колледжа, её серьёзно обеспокоил вопрос: говорить ли об этом родителям? Кайли была уверена, что своим признанием она забьёт поглубже тот «клин», который мешал ей и матери стать подругами. Но к великому удивлению, вместо этого, её откровенность их только сплотила.
– Я люблю тебя, несмотря ни на что, Кайли Джейн, – сказала тогда Кэролайн, глядя на неё глазами, полными слёз. – И я люблю тебя ещё больше за то, что ты настолько мне доверяешь, что смогла рассказать об этом.
Так начался этап их зрелых отношений.
– Когда мы снова пойдем в какой-нибудь ресторанчик? – спросила Кэролайн у дочери. Каждый месяц они обязательно ходили в ресторан, и только вдвоём, но в прошлый раз у них что-то не получилось. – Совсем скоро мне понадобиться взрослая компания.
– Хочешь отдохнуть от роли бабушки?
– Да, – Кэролайн рассеянно помешала говядину с овощами. – Я люблю моих внуков, и я вовсе не против посидеть с ними, но бывают такие дни, когда мне хочется выпить бокал вина в приличном ресторане и пообщаться с компанией взрослых. Ну, или, по крайней мере, с людьми, которые не носят на голове наушники, – она посмотрела на дочь с притворно-угрожающим выражением лица. – И если ты скажешь своим брату и сестре хотя бы слово из того, что я сейчас сказала, я стукну тебя этой ложкой.
Кайли рассмеялась:
– Пусть это будет нашим маленьким секретом. А ужин мы устроим на следующей неделе. Не знаю, сколько свободных вечеров у меня будет на этой неделе.
– Ах, да. Всё верно. Я и забыла. Как тебе твоя новая начальница?
Кайли, тем временем, сервировала стол на троих:
– Пока не знаю, что сказать, но, кажется, она своё дело знает.
– Это хорошо. Она приятна в общении?
– Затрудняюсь ответить. Со мной она была доброжелательна, вот только она почти всё время отсутствовала – у неё было много встреч с высшим руководством компании, ей нужно было всем представиться, так что я видела её всего ничего. Лучше подождать некоторое время и только потом я смогу дать ей однозначную оценку.
– Это всегда непросто, особенно после начальника, который тебе нравился. Но я уверена, всё наладится само собой.
– Да, ты, возможно, права. Она уже приняла крутые меры против тех, кто отлынивает от своих обязанностей, так что я, возможно, знаю некоторых агентов по продажам, которые её возненавидят. Но ведь именно этим и должен заниматься управляющий региональными продажами, верно? Управлять? – Кайли достала из буфета серебряные приборы. – У неё с Мик возникла небольшая проблемка.
– Из-за чего? – Кэролайн оторвала взгляд от тарелок, в которые она накладывала тушеное мясо и овощи, и вопросительно посмотрела на дочь.
Кайли улыбнулась. Мик очень нравилась её матери, которая относилась к ней как ко всем своим детям. Так повелось с того момента, когда Кайли и Мик учились в старших классах школы. Далеко неблагополучная обстановка в доме у Мик, привела к тому, что большую часть времени она проводила в семье О’Брайн. Рэмси всегда любила и уважала родителей Кайли, и даже теперь, спустя столько времени, Мик по-прежнему считала их своими настоящими матерью и отцом.
– Просто небольшое недоразумение с отгрузкой вещей, но они умудрились всё испортить, – почему-то Кайли хотелось защитить Гретхен, несмотря на ту холодность, с которой та отпустила её домой. О’Брайн знала, что, если она расскажет матери эту историю с коробками с точки зрения Мик, то мать сразу же станет на сторону подруги, а к Гретхен будет относиться с подозрением, и этот факт беспокоил Кайли. – Но я уверена, они смогут всё исправить.
Несколько минут они накрывали на стол молча, прежде чем Кэролайн вновь заговорила:
– Можешь в это поверить? Уже май, – и она посмотрела в окно на пробивающиеся из земли стрелки зелени, легко представляя себе, где какие цветы вырастут в следующем месяце на заднем дворике их дома.
– Невероятно, – Кайли поставила на стол корзинку с булочками и достала из холодильника молоко. – Совсем скоро утроим наш ежегодный пикник в честь «Дня памяти павших[16]».
Кэролайн выглядела ошеломлённой:
– Боже мой! Ты права.
– Мам, впереди ещё целый месяц. Не разводи панику.
Кэролайн уже рыскала в ящике с мелочёвкой в поиске какого-нибудь блокнотика.
– По крайней мере, я могу начать составлять список, – пробормотала она, обращаясь больше к себе, чем к дочери.
Кайли закатила глаза, а затем тихо засмеялась.
– Мам, расслабься. Всё будет хорошо. Как и всегда. – Поцеловав мать в щёку, она подвела её к столу. – Присядь. Я позову папу.
Глава четвертая
– Кайли! Кайли, давай к нам.
«Чёрт». Кайли прикрыла глаза, услышав голос за спиной. Это был Джейсон Бергман, она узнала бы этот баритон где угодно. О’Брайн также знала, что её ожидает. Ей все стало ясно уже через пятнадцать минут, после начала встречи с торговыми представителями, которая заняла всё утро.
Кайли поставила на поднос салат с курицей и банку «Колы», расплатилась на кассе и обернулась, чтобы определить местонахождение Джейсона. Когда она увидела Бергмана, сидящего за одним столом вместе с шестью его коллегами, у неё засосало под ложечкой. За соседним столом (как раз позади них) сидело ещё восемь человек. И ровно столько же сидело по другую сторону от Бергмана и компании. Взгляды всех присутствующих с надеждой следили за Кайли, и О’Брайн знала, что вся команда ждёт, когда она к ним присоединится, и тогда они смогут выплеснуть на неё всё, что накопилось.
– Поехали, – пробормотала она себе под нос, направляясь к ним.
Торговые представители сидели при полном параде. Мужчины – в костюмах и галстуках, женщины – в строгих юбочных костюмах и платьях, а Сара Стивенсон красовалась в тёмно-синем брючном костюме, который смотрелся на ней потрясающе. Эта группа считалась самой успешной, но, по словам Гретхен, показатели их продаж показывали обратное.
– Кайли, какого чёрта это всё было? – начал Джейсон от имени всей шайки, едва Кайли присела за их стол. Он слегка наклонился вперёд, чтобы придать своим словам больше значения. – Откуда эта Стервелла де Виль[17] свалилась на нашу голову? И кто нагадил ей в тарелку за завтраком?
Кайли открыла «Колу», пытаясь понять, как лучше ей поступить в такой ситуации. Торговые представители возлагали все свои надежды на неё. О’Брайн была для них точкой соприкосновения с начальством, и они верили, что она им поможет. Гретхен обошлась с этими ребятами очень круто: почти четыре часа подряд она критиковала их за низкие показатели и запугивала необходимостью увеличения объёма продаж.
– Даже не знаю, что тебе ответить, Джей. Она грубовата.
– Грубовата? – Сара встряла в разговор, отправив в рот картофельный чипс. – Она невыносима.
Кайли потёрла лоб, предчувствуя скорое появление головной боли:
– Мне кажется, она просто хотела разозлить вас, чтобы простимулировать рост ваших продаж.
Джеф Карсон, сосед О’Брайн слева, пренебрежительно фыркнул в ответ на её комментарий:
– О да, она нас разозлила, это верно. Сказать мне о том, что мой объём прибыли выглядит просто смешно по сравнению с объёмом всего региона, – вот уж действительно прекрасный способ вывести меня из себя. Боже, ну что за бестактность?
– И разве она не сказала, чтобы Рокси периодически отрывала задницу от кресла? – пояснил Джейсон под выразительные кивки и шёпот коллег по цеху.
У О’Брайн всё внутри вздрогнуло. Это было уже серьёзно. Не то чтобы Гретхен была не права – Рокси действительно слишком комфортно работалось. Она просматривала электронную почту и навещала своих клиентов куда как реже, чем должна была, и показатели её продаж служили этому подтверждением. Но при этом Рокси была милой, спокойной и довольно учтивой сотрудницей, а Гретхен выставила её никчёмной неудачницей, и это было несправедливо.
– Думаю, она всё ещё в дамской комнате подправляет тушь, – Сара покачала головой. – Джим никогда так с нами не обращался, Кайли. И ты это знаешь.
О’Брайн кивнула в ответ – это была чистая правда.
– Мы далеко не дети, – сухо заявил Джейсон. – И не надо разговаривать с нами в подобном тоне, особенно когда кабинет битком набит представителями из других регионов. Мне не нравится, когда мне во всеуслышание заявляют, что мои показатели высосаны из пальца.
Кайли поджала губы. Гретхен действительно это сказала, и она была права. Из всех торговых представителей Джейсон был самым беспокойным. Он звонил Кайли два-три раза в день и требовал то одно, то другое, поэтому когда Кайзер разнесла его в пух и прах, О’Брайн почувствовала лёгкое удовлетворение. Сейчас Кайли смешило негодование Джейсона, но её лицо оставалось непроницаемым.
– Ты можешь с ней что-нибудь сделать? – спросил Джеф.
И вот, наконец, прозвучала просьба, о которой Кайли догадывалась заранее. Эти ребята из отдела продаж зависели от неё во всём. О’Брайн была для них самым важным связующим звеном с руководством компании. Разумеется, они обратились бы к ней за помощью.
Кайли осторожно подбирала слова:
– Я не уверена, что знаю, что я могу сделать для вас, ребята. Она же начальник.
– Тебе нужно сказать ей, что мы – самый продающий регион на всем Восточном побережье, – сказал Джейсон. В его глазах читались гнев и решительность. – Разве она этого не знает? Большую часть всех денег компании приносим именно мы. Так скажи ей это.
Джейсон был прав, но это нисколько не умаляло неприязни в его тоне. Кайли уставилась на недоеденный салат с курицей.
– Ты можешь сказать ей об этом? – голос Сары звучал мягче и не так требовательно. Светлые волосы, выразительные голубые глаза и сногсшибательная фигура играли ей на руку во время сделок и продаж. Они также хорошо срабатывали и с Кайли. И этот раз тоже не явился исключением: Сара поймала ее взгляд и нежно настояла:
– Пожалуйста. Просто попроси её быть немного помягче.
Кайли не смогла устоять и уступила:
– Хорошо, я попытаюсь, – ответила она со вздохом, и за всеми тремя столами послышались облегченные перешёптывания. О’Брайн забыла, что остальные 16 человек за двумя другими столами, возможно, подключились к разговору. – Но ничего не обещаю. Помните, я знаю о ней не больше вашего. И это мне, ребята, придётся видеться с ней каждый день, а не вам.
– Да уж, не повезло тебе! – раздался чей-то комментарий, но Кайли предпочла сделать вид, что ничего не слышала.
– Но ты с ней поговоришь, – резюмировал Джейсон.
– Поговорю, – О’Брайн посмотрела на салат с курицей и внезапно поняла, что у неё пропал аппетит. Сделав глоток «Колы» она с беспокойством заметила, что коллеги за всеми тремя столами хранили гробовое молчание – весьма подозрительная вещь для группы сотрудников из отдела продаж, которым ничто так не нравится, как бесконечный трёп.
Гретхен действительно содрала с них три шкуры.
Где-то вдалеке шумел пылесос – бригада уборщиков приводила в порядок конференц-зал. Кайли поморгала и потёрла уставшие глаза. Уже не в первый раз ей приходит мысль обзавестись очками после столь длительного контакта с монитором. Женщина бросила взгляд через плечо: сквозь окна, выходящие в коридор из кабинетов, ей было видно, что Гретхен не отрывала глаз от экрана своего компьютера.
Это не удивило Кайли. Кажется, у них было одинаковое отношение к рабочему графику. Спустя полторы недели О’Брайн ознакомилась с некоторыми привычками новой начальницы и уже начала задаваться вопросом: неужели Гретхен всё время занимается только работой? Когда Кайли приходила утром в офис, Кайзер уже вовсю трудилась и продолжала оставаться на посту, когда поздно вечером её помощница собиралась домой. Принимая во внимание тёмные волосы, почти что чёрные глаза и алебастровую кожу, очевидно, давно не видящей солнца, Кайли усмехнулась: «Может быть, она вампир».
Большую часть дня Кайли думала, когда же лучше всего поговорить с Гретхен относительно торговых представителей. После вчерашней встречи с ними О’Брайн уже получила с десяток звонков от одного только Джейсона Бергмана, пытавшегося выудить у неё, как Кайзер среагировала на послание, которое, как ожидалось, ей передала Кайли. Несколько метких словечек для него уже вертелись на языке у Кайли, но она умудрилась приберечь их до следующего раза. Зачем приводить в ярость одного из ведущих торговых представителей? Это может не самым лучшим образом сказаться на ее карьерном росте. Джейсон был высокомерен и эгоистичен, но при этом в его ведении находилось несколько крупных счетов компании, что прибавляло ему веса.
Кайли абсолютно не горела желанием говорить Гретхен, что думают торговые представители о её методах, но лишь потому, что О’Брайн ещё не достаточно хорошо знала Кайзер. Когда она работала на Джима, они регулярно общались на эту тему. Он доверял ей, и она сообщала ему о показателях продаж, об объёмах прибыли, о новых и потенциальных клиентах. Они также часто обсуждали за обедом, кто из торговых представителей заработал для компании больше денег, кому из них стоит потрудиться чуть больше и так далее. Кайли не следовало бояться подобной беседы с Гретхен – в конце концов, это было частью её работы. И О’Брайн планировала, как только дело дойдёт до разговора, вставить парочку комментариев о том, что, возможно, в будущем Кайзер стоит вести себя чуть мягче с ребятами из отдела продаж. Ничего страшного.
Она подпрыгнула в кресле от неожиданности, услышав голос Гретхен, раздавшийся в тишине офиса.
– Кайли, можно вас на минутку?
– Уже иду, – О’Брайн закрыла запущенное приложение на рабочем столе, взяла блокнот с ручкой и направилась в кабинет начальницы. Она уже давно поняла, что не было никакой необходимости записывать что-либо во время разговоров с Гретхен, но та чувствовала себя спокойнее, когда Кайли делала вид, что внимательно записывает все её распоряжения.
Кайли заметила, что последние несколько дней кабинет Кайзер начал наполняться вещами. На книжных полках выстроились подшитые отчеты от торговых представителей, несколько книг по управлению продажами и о продажах в общем, а также несколько наград от различных компаний, в которых Гретхен когда-то работала. Кайли как-то на минутку заглянула в её кабинет, когда Кайзер куда-то отлучилась.
На одном из таких трофеях и ещё на трёх наградах из горного хрусталя была выгравирована надпись «Лучший торговый агент года». Слоган «За самый высокий процент в общей доле» значился на трёх почётных досках, а остальные пять наград различной формы утверждали, что Кайзер являлась «Лучшим региональным торговым представителем года». Все двенадцать наград Гретхен получила от трёх разных компаний – она определённо знает своё дело в том, что касается продаж. Казалось, Кайзер была живым воплощением успеха, независимо от того, где и на кого она работала. Всё это произвело огромное впечатление на Кайли: она неожиданно испытала чувство гордости за то, что работает под руководством человека, столь ценного для любой компании.
Также, во время этой тайной вылазки в кабинет новой начальницы, Кайли сделала одно любопытное открытие – на рабочем столе Гретхен стояли две фотографии в рамке. Казалось, это были единственные личные вещи Кайзер во всём кабинете: обе фотографии были повёрнуты в сторону её кресла, как будто владелица не собиралась выставлять их на всеобщее обозрение. Чтобы разглядеть их, Кайли пришлось зайти с противоположной стороны стола.
На первой, чуть потрёпанной фотографии оказалась семья из четырёх человек: женщина и мужчина, оба в возрасте пятидесяти-шестидесяти лет, причём, судя по чёрным глазам и резким скулам мужчины, это был отец Гретхен. Рядом стояли: сдержанно улыбающаяся Кайзер и какой-то молодой человек, предположительно её брат. На второй фотографии Кайзер выглядела более расслабленной: она стояла рядом с симпатичным улыбающимся мужчиной лет пятидесяти. Облаченные в сомбреро, они чокались большими бокалами с «Маргаритой[18]» перед самым объективом. Розовощёкая Гретхен смеялась во весь голос, а ее глаза сияли. Кайли потрясло то, насколько разными были эти фотографии. Оказывается, Кайзер могла быть совершенно другой: начальницей, которую она видела каждый день, и веселой, жизнерадостной женщиной. Кайли была рада узнать, что в её боссе было что-то ещё, помимо привычной серьёзности и собранности.
Снова повторяя про себя то, что она собиралась сказать Гретхен о торговых представителях, О’Брайн села в одно из кресел, обтянутых синей тканью, стоявшее как раз напротив огромного рабочего стола из красного дерева, и положила блокнот на колени, ожидая, когда Гретхен закончит печатать то, над чем она работала. Всю поверхность стола покрывали разбросанные схемы, графики и отчёты. Одинокая кружка с остывшим кофе возвышалась на кожаной подставке рядом с клавиатурой.
Кайзер нахмурилась, переключая внимание с экрана монитора на большую счётную машинку и обратно. Периодически она кривила и расслабляла губы, размышляя над поставленной задачей. Кайли восхищённо наблюдала за пальцами Кайзер, когда та печатала. Гретхен обладала аккуратными, женственными ручками, но при этом они казались сильными, как будто Кайзер не только печатала за компьютером или накладывала макияж, но также могла, поднявшись на стремянку работать молотком. Гретхен уже давно сняла чёрный офисный пиджак, и теперь он висел на спинке её кресла. Кайзер оставалась в красной блузе с коротким рукавом, и Кайли впервые увидела её обнаженные руки. Гладкая фарфоровая кожа Гретхен казалась невероятно мягкой, и Кайли смутилась, осознав, что ей хотелось прикоснуться к ней. Сглотнув, она быстро перевела взгляд на блокнот, как раз когда Гретхен закончила своё занятие.
– Итак. Я заметила, что вчера вы обедали с «сейлзами[19]», – Гретхен вытянула руки, положив их поперёк стола, и пристально посмотрела на Кайли. Её взгляд выражал серьёзность.
Та кивнула, удивляясь, когда это Кайзер их видела:
– Они заняли пару столов в столовой и попросили меня присоединиться к ним.
– Не думаю, что они были в восторге от утренней встречи.
– Эмм, нет.
– И сколько раз они вам сегодня позвонили?
При этой фразе Кайли засмеялась про себя:
– Парочку.
– Догадываюсь, что они пытаются склонить вас на «свою сторону», – с помощью пальцев Гретхен изобразила в воздухе кавычки. – Я им кажусь Снежной Королевой во плоти, ну или кем-то в этом роде.
Кайли поджала губы, чтобы не рассмеяться, и снова кивнула. «Стервелла де Виль, если быть точной». Очевидно, Кайзер была в курсе того, какую репутацию она себе создала, поэтому Кайли предпочла промолчать.
Гретхен положила подбородок на скрещённые пальцы и изучающим взглядом посмотрела на помощницу. Затем, приподняв бровь, Кайзер заключила:
– Вы считаете, я была с ними слишком сурова.
Одновременно, около десятка ответов пришло на ум Кайли, и она приготовилась было выступить в свою защиту. Но, что-то во взгляде начальницы, не позволило ей сказать что-либо, кроме правды и она выдохнула:
– Да, я так считаю.
– И насколько?
– Что вы имеете в виду?
– Насколько сурова я была с ними?
Кайли заёрзала в кресле, прекрасно понимая, как себя чувствует олень, оказавшийся под прицелом автомобильных фар:
– Я… может быть…
Она понятия не имела, как выразить словами то, что ей хотелось сказать Гретхен, и сделать так, чтобы это не прозвучало вопиюще дерзко. При этом на Кайли накатила волна возмущения из-за того, что её поставили в затруднительное положение. Поэтому, вместо того, чтобы выплеснуться, она запнулась:
– Эм…
Кайзер вздохнула:
– Просто скажите, что вы думаете. Это не бином Ньютона. Что бы вы сделали по-другому?
– Мне кажется, – Кайли кашлянула, прочищая горло. – Мне кажется, что вы могли бы быть чуточку мягче.
Гретхен проглотила услышанное и медленно кивнула:
– Чуточку мягче.
– Да.
– Интересно. – Гретхен снова кивнула, но её взгляд посуровел. – Во-первых, я здесь не для того, чтобы быть мягкой. Если парочки грубых слов, достаточно для того, чтобы довести Рокси до слёз, значит, ей следует нарастить кожу потолще.
Кайзер откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди:
– Во-вторых, их показатели падают, им всем требуется взять себя в руки. У нас тут не школа. Это реальный мир. Им необходимо повзрослеть.
Кайли почувствовала, что начинает обороняться, и это ей не нравилось. В конце концов, она работает с этими людьми гораздо дольше, чем Кайзер:
– Вы даже не знаете их, Гретхен. Это лучшая команда сейлзов по всей восточной части страны. Они хорошие продавцы.
Глаза Гретхен сверкнули, и Кайли поняла, что перешла границу дозволенного.
– Неужели? – спросила Кайзер. – Вы этот отчёт видели? – она пододвинула Кайли одну из распечаток.
Та попыталась пойти на попятную:
– Послушайте, я никоим образом не хочу задеть вас или что-то в этом роде. Просто я не могу сказать, что я согласна с тем, как вы провели вчерашнюю встречу. Эти люди просто привыкли к …, – Кайли перевела дыхание, подбирая нужные слова.
– К Джиму. Они привыкли к Джиму.
– Да.
– Он избаловал их, Кайли. Он не дал им ни дисциплины, ни целей.
Подобное неуважение к её бывшему начальнику вызвало бурю негодования в душе Кайли, и она приложила все усилия, чтобы не дать ему выход. Очевидно, Гретхен никак не могла понять одну вещь.
– Нет-нет, Джим не баловал их. Но он был спокойнее, и они любили его. Он был мягче, – последнее слово прозвучало язвительно, и Кайли пожалела, что не смогла смолчать.
Если это и задело Гретхен, то она не показала виду:
– Но я не Джим.
– Я это знаю.
– Мягкость в деловом мире может дорого стоить, – Гретхен снова указала на отчёт, и в этот раз её помощнице пришлось пробежаться по нему глазами. – Посмотрите на итоговый результат, Кайли. Этот регион потерял почти тридцать пять процентов прибыли по сравнению с прошлым годом, и двадцать процентов по сравнению с позапрошлым.
«Чёрт». Кайли прикрыла глаза, услышав голос за спиной. Это был Джейсон Бергман, она узнала бы этот баритон где угодно. О’Брайн также знала, что её ожидает. Ей все стало ясно уже через пятнадцать минут, после начала встречи с торговыми представителями, которая заняла всё утро.
Кайли поставила на поднос салат с курицей и банку «Колы», расплатилась на кассе и обернулась, чтобы определить местонахождение Джейсона. Когда она увидела Бергмана, сидящего за одним столом вместе с шестью его коллегами, у неё засосало под ложечкой. За соседним столом (как раз позади них) сидело ещё восемь человек. И ровно столько же сидело по другую сторону от Бергмана и компании. Взгляды всех присутствующих с надеждой следили за Кайли, и О’Брайн знала, что вся команда ждёт, когда она к ним присоединится, и тогда они смогут выплеснуть на неё всё, что накопилось.
– Поехали, – пробормотала она себе под нос, направляясь к ним.
Торговые представители сидели при полном параде. Мужчины – в костюмах и галстуках, женщины – в строгих юбочных костюмах и платьях, а Сара Стивенсон красовалась в тёмно-синем брючном костюме, который смотрелся на ней потрясающе. Эта группа считалась самой успешной, но, по словам Гретхен, показатели их продаж показывали обратное.
– Кайли, какого чёрта это всё было? – начал Джейсон от имени всей шайки, едва Кайли присела за их стол. Он слегка наклонился вперёд, чтобы придать своим словам больше значения. – Откуда эта Стервелла де Виль[17] свалилась на нашу голову? И кто нагадил ей в тарелку за завтраком?
Кайли открыла «Колу», пытаясь понять, как лучше ей поступить в такой ситуации. Торговые представители возлагали все свои надежды на неё. О’Брайн была для них точкой соприкосновения с начальством, и они верили, что она им поможет. Гретхен обошлась с этими ребятами очень круто: почти четыре часа подряд она критиковала их за низкие показатели и запугивала необходимостью увеличения объёма продаж.
– Даже не знаю, что тебе ответить, Джей. Она грубовата.
– Грубовата? – Сара встряла в разговор, отправив в рот картофельный чипс. – Она невыносима.
Кайли потёрла лоб, предчувствуя скорое появление головной боли:
– Мне кажется, она просто хотела разозлить вас, чтобы простимулировать рост ваших продаж.
Джеф Карсон, сосед О’Брайн слева, пренебрежительно фыркнул в ответ на её комментарий:
– О да, она нас разозлила, это верно. Сказать мне о том, что мой объём прибыли выглядит просто смешно по сравнению с объёмом всего региона, – вот уж действительно прекрасный способ вывести меня из себя. Боже, ну что за бестактность?
– И разве она не сказала, чтобы Рокси периодически отрывала задницу от кресла? – пояснил Джейсон под выразительные кивки и шёпот коллег по цеху.
У О’Брайн всё внутри вздрогнуло. Это было уже серьёзно. Не то чтобы Гретхен была не права – Рокси действительно слишком комфортно работалось. Она просматривала электронную почту и навещала своих клиентов куда как реже, чем должна была, и показатели её продаж служили этому подтверждением. Но при этом Рокси была милой, спокойной и довольно учтивой сотрудницей, а Гретхен выставила её никчёмной неудачницей, и это было несправедливо.
– Думаю, она всё ещё в дамской комнате подправляет тушь, – Сара покачала головой. – Джим никогда так с нами не обращался, Кайли. И ты это знаешь.
О’Брайн кивнула в ответ – это была чистая правда.
– Мы далеко не дети, – сухо заявил Джейсон. – И не надо разговаривать с нами в подобном тоне, особенно когда кабинет битком набит представителями из других регионов. Мне не нравится, когда мне во всеуслышание заявляют, что мои показатели высосаны из пальца.
Кайли поджала губы. Гретхен действительно это сказала, и она была права. Из всех торговых представителей Джейсон был самым беспокойным. Он звонил Кайли два-три раза в день и требовал то одно, то другое, поэтому когда Кайзер разнесла его в пух и прах, О’Брайн почувствовала лёгкое удовлетворение. Сейчас Кайли смешило негодование Джейсона, но её лицо оставалось непроницаемым.
– Ты можешь с ней что-нибудь сделать? – спросил Джеф.
И вот, наконец, прозвучала просьба, о которой Кайли догадывалась заранее. Эти ребята из отдела продаж зависели от неё во всём. О’Брайн была для них самым важным связующим звеном с руководством компании. Разумеется, они обратились бы к ней за помощью.
Кайли осторожно подбирала слова:
– Я не уверена, что знаю, что я могу сделать для вас, ребята. Она же начальник.
– Тебе нужно сказать ей, что мы – самый продающий регион на всем Восточном побережье, – сказал Джейсон. В его глазах читались гнев и решительность. – Разве она этого не знает? Большую часть всех денег компании приносим именно мы. Так скажи ей это.
Джейсон был прав, но это нисколько не умаляло неприязни в его тоне. Кайли уставилась на недоеденный салат с курицей.
– Ты можешь сказать ей об этом? – голос Сары звучал мягче и не так требовательно. Светлые волосы, выразительные голубые глаза и сногсшибательная фигура играли ей на руку во время сделок и продаж. Они также хорошо срабатывали и с Кайли. И этот раз тоже не явился исключением: Сара поймала ее взгляд и нежно настояла:
– Пожалуйста. Просто попроси её быть немного помягче.
Кайли не смогла устоять и уступила:
– Хорошо, я попытаюсь, – ответила она со вздохом, и за всеми тремя столами послышались облегченные перешёптывания. О’Брайн забыла, что остальные 16 человек за двумя другими столами, возможно, подключились к разговору. – Но ничего не обещаю. Помните, я знаю о ней не больше вашего. И это мне, ребята, придётся видеться с ней каждый день, а не вам.
– Да уж, не повезло тебе! – раздался чей-то комментарий, но Кайли предпочла сделать вид, что ничего не слышала.
– Но ты с ней поговоришь, – резюмировал Джейсон.
– Поговорю, – О’Брайн посмотрела на салат с курицей и внезапно поняла, что у неё пропал аппетит. Сделав глоток «Колы» она с беспокойством заметила, что коллеги за всеми тремя столами хранили гробовое молчание – весьма подозрительная вещь для группы сотрудников из отдела продаж, которым ничто так не нравится, как бесконечный трёп.
Гретхен действительно содрала с них три шкуры.
***
Время подбиралось к половине седьмого, когда Кайли взглянула на часы, в форме собачьей будки, у себя на столе. «Боже», – пробормотала она. О’Брайн и не заметила, как всё в офисе стихло и телефоны перестали надрываться.Где-то вдалеке шумел пылесос – бригада уборщиков приводила в порядок конференц-зал. Кайли поморгала и потёрла уставшие глаза. Уже не в первый раз ей приходит мысль обзавестись очками после столь длительного контакта с монитором. Женщина бросила взгляд через плечо: сквозь окна, выходящие в коридор из кабинетов, ей было видно, что Гретхен не отрывала глаз от экрана своего компьютера.
Это не удивило Кайли. Кажется, у них было одинаковое отношение к рабочему графику. Спустя полторы недели О’Брайн ознакомилась с некоторыми привычками новой начальницы и уже начала задаваться вопросом: неужели Гретхен всё время занимается только работой? Когда Кайли приходила утром в офис, Кайзер уже вовсю трудилась и продолжала оставаться на посту, когда поздно вечером её помощница собиралась домой. Принимая во внимание тёмные волосы, почти что чёрные глаза и алебастровую кожу, очевидно, давно не видящей солнца, Кайли усмехнулась: «Может быть, она вампир».
Большую часть дня Кайли думала, когда же лучше всего поговорить с Гретхен относительно торговых представителей. После вчерашней встречи с ними О’Брайн уже получила с десяток звонков от одного только Джейсона Бергмана, пытавшегося выудить у неё, как Кайзер среагировала на послание, которое, как ожидалось, ей передала Кайли. Несколько метких словечек для него уже вертелись на языке у Кайли, но она умудрилась приберечь их до следующего раза. Зачем приводить в ярость одного из ведущих торговых представителей? Это может не самым лучшим образом сказаться на ее карьерном росте. Джейсон был высокомерен и эгоистичен, но при этом в его ведении находилось несколько крупных счетов компании, что прибавляло ему веса.
Кайли абсолютно не горела желанием говорить Гретхен, что думают торговые представители о её методах, но лишь потому, что О’Брайн ещё не достаточно хорошо знала Кайзер. Когда она работала на Джима, они регулярно общались на эту тему. Он доверял ей, и она сообщала ему о показателях продаж, об объёмах прибыли, о новых и потенциальных клиентах. Они также часто обсуждали за обедом, кто из торговых представителей заработал для компании больше денег, кому из них стоит потрудиться чуть больше и так далее. Кайли не следовало бояться подобной беседы с Гретхен – в конце концов, это было частью её работы. И О’Брайн планировала, как только дело дойдёт до разговора, вставить парочку комментариев о том, что, возможно, в будущем Кайзер стоит вести себя чуть мягче с ребятами из отдела продаж. Ничего страшного.
Она подпрыгнула в кресле от неожиданности, услышав голос Гретхен, раздавшийся в тишине офиса.
– Кайли, можно вас на минутку?
– Уже иду, – О’Брайн закрыла запущенное приложение на рабочем столе, взяла блокнот с ручкой и направилась в кабинет начальницы. Она уже давно поняла, что не было никакой необходимости записывать что-либо во время разговоров с Гретхен, но та чувствовала себя спокойнее, когда Кайли делала вид, что внимательно записывает все её распоряжения.
Кайли заметила, что последние несколько дней кабинет Кайзер начал наполняться вещами. На книжных полках выстроились подшитые отчеты от торговых представителей, несколько книг по управлению продажами и о продажах в общем, а также несколько наград от различных компаний, в которых Гретхен когда-то работала. Кайли как-то на минутку заглянула в её кабинет, когда Кайзер куда-то отлучилась.
На одном из таких трофеях и ещё на трёх наградах из горного хрусталя была выгравирована надпись «Лучший торговый агент года». Слоган «За самый высокий процент в общей доле» значился на трёх почётных досках, а остальные пять наград различной формы утверждали, что Кайзер являлась «Лучшим региональным торговым представителем года». Все двенадцать наград Гретхен получила от трёх разных компаний – она определённо знает своё дело в том, что касается продаж. Казалось, Кайзер была живым воплощением успеха, независимо от того, где и на кого она работала. Всё это произвело огромное впечатление на Кайли: она неожиданно испытала чувство гордости за то, что работает под руководством человека, столь ценного для любой компании.
Также, во время этой тайной вылазки в кабинет новой начальницы, Кайли сделала одно любопытное открытие – на рабочем столе Гретхен стояли две фотографии в рамке. Казалось, это были единственные личные вещи Кайзер во всём кабинете: обе фотографии были повёрнуты в сторону её кресла, как будто владелица не собиралась выставлять их на всеобщее обозрение. Чтобы разглядеть их, Кайли пришлось зайти с противоположной стороны стола.
На первой, чуть потрёпанной фотографии оказалась семья из четырёх человек: женщина и мужчина, оба в возрасте пятидесяти-шестидесяти лет, причём, судя по чёрным глазам и резким скулам мужчины, это был отец Гретхен. Рядом стояли: сдержанно улыбающаяся Кайзер и какой-то молодой человек, предположительно её брат. На второй фотографии Кайзер выглядела более расслабленной: она стояла рядом с симпатичным улыбающимся мужчиной лет пятидесяти. Облаченные в сомбреро, они чокались большими бокалами с «Маргаритой[18]» перед самым объективом. Розовощёкая Гретхен смеялась во весь голос, а ее глаза сияли. Кайли потрясло то, насколько разными были эти фотографии. Оказывается, Кайзер могла быть совершенно другой: начальницей, которую она видела каждый день, и веселой, жизнерадостной женщиной. Кайли была рада узнать, что в её боссе было что-то ещё, помимо привычной серьёзности и собранности.
Снова повторяя про себя то, что она собиралась сказать Гретхен о торговых представителях, О’Брайн села в одно из кресел, обтянутых синей тканью, стоявшее как раз напротив огромного рабочего стола из красного дерева, и положила блокнот на колени, ожидая, когда Гретхен закончит печатать то, над чем она работала. Всю поверхность стола покрывали разбросанные схемы, графики и отчёты. Одинокая кружка с остывшим кофе возвышалась на кожаной подставке рядом с клавиатурой.
Кайзер нахмурилась, переключая внимание с экрана монитора на большую счётную машинку и обратно. Периодически она кривила и расслабляла губы, размышляя над поставленной задачей. Кайли восхищённо наблюдала за пальцами Кайзер, когда та печатала. Гретхен обладала аккуратными, женственными ручками, но при этом они казались сильными, как будто Кайзер не только печатала за компьютером или накладывала макияж, но также могла, поднявшись на стремянку работать молотком. Гретхен уже давно сняла чёрный офисный пиджак, и теперь он висел на спинке её кресла. Кайзер оставалась в красной блузе с коротким рукавом, и Кайли впервые увидела её обнаженные руки. Гладкая фарфоровая кожа Гретхен казалась невероятно мягкой, и Кайли смутилась, осознав, что ей хотелось прикоснуться к ней. Сглотнув, она быстро перевела взгляд на блокнот, как раз когда Гретхен закончила своё занятие.
– Итак. Я заметила, что вчера вы обедали с «сейлзами[19]», – Гретхен вытянула руки, положив их поперёк стола, и пристально посмотрела на Кайли. Её взгляд выражал серьёзность.
Та кивнула, удивляясь, когда это Кайзер их видела:
– Они заняли пару столов в столовой и попросили меня присоединиться к ним.
– Не думаю, что они были в восторге от утренней встречи.
– Эмм, нет.
– И сколько раз они вам сегодня позвонили?
При этой фразе Кайли засмеялась про себя:
– Парочку.
– Догадываюсь, что они пытаются склонить вас на «свою сторону», – с помощью пальцев Гретхен изобразила в воздухе кавычки. – Я им кажусь Снежной Королевой во плоти, ну или кем-то в этом роде.
Кайли поджала губы, чтобы не рассмеяться, и снова кивнула. «Стервелла де Виль, если быть точной». Очевидно, Кайзер была в курсе того, какую репутацию она себе создала, поэтому Кайли предпочла промолчать.
Гретхен положила подбородок на скрещённые пальцы и изучающим взглядом посмотрела на помощницу. Затем, приподняв бровь, Кайзер заключила:
– Вы считаете, я была с ними слишком сурова.
Одновременно, около десятка ответов пришло на ум Кайли, и она приготовилась было выступить в свою защиту. Но, что-то во взгляде начальницы, не позволило ей сказать что-либо, кроме правды и она выдохнула:
– Да, я так считаю.
– И насколько?
– Что вы имеете в виду?
– Насколько сурова я была с ними?
Кайли заёрзала в кресле, прекрасно понимая, как себя чувствует олень, оказавшийся под прицелом автомобильных фар:
– Я… может быть…
Она понятия не имела, как выразить словами то, что ей хотелось сказать Гретхен, и сделать так, чтобы это не прозвучало вопиюще дерзко. При этом на Кайли накатила волна возмущения из-за того, что её поставили в затруднительное положение. Поэтому, вместо того, чтобы выплеснуться, она запнулась:
– Эм…
Кайзер вздохнула:
– Просто скажите, что вы думаете. Это не бином Ньютона. Что бы вы сделали по-другому?
– Мне кажется, – Кайли кашлянула, прочищая горло. – Мне кажется, что вы могли бы быть чуточку мягче.
Гретхен проглотила услышанное и медленно кивнула:
– Чуточку мягче.
– Да.
– Интересно. – Гретхен снова кивнула, но её взгляд посуровел. – Во-первых, я здесь не для того, чтобы быть мягкой. Если парочки грубых слов, достаточно для того, чтобы довести Рокси до слёз, значит, ей следует нарастить кожу потолще.
Кайзер откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди:
– Во-вторых, их показатели падают, им всем требуется взять себя в руки. У нас тут не школа. Это реальный мир. Им необходимо повзрослеть.
Кайли почувствовала, что начинает обороняться, и это ей не нравилось. В конце концов, она работает с этими людьми гораздо дольше, чем Кайзер:
– Вы даже не знаете их, Гретхен. Это лучшая команда сейлзов по всей восточной части страны. Они хорошие продавцы.
Глаза Гретхен сверкнули, и Кайли поняла, что перешла границу дозволенного.
– Неужели? – спросила Кайзер. – Вы этот отчёт видели? – она пододвинула Кайли одну из распечаток.
Та попыталась пойти на попятную:
– Послушайте, я никоим образом не хочу задеть вас или что-то в этом роде. Просто я не могу сказать, что я согласна с тем, как вы провели вчерашнюю встречу. Эти люди просто привыкли к …, – Кайли перевела дыхание, подбирая нужные слова.
– К Джиму. Они привыкли к Джиму.
– Да.
– Он избаловал их, Кайли. Он не дал им ни дисциплины, ни целей.
Подобное неуважение к её бывшему начальнику вызвало бурю негодования в душе Кайли, и она приложила все усилия, чтобы не дать ему выход. Очевидно, Гретхен никак не могла понять одну вещь.
– Нет-нет, Джим не баловал их. Но он был спокойнее, и они любили его. Он был мягче, – последнее слово прозвучало язвительно, и Кайли пожалела, что не смогла смолчать.
Если это и задело Гретхен, то она не показала виду:
– Но я не Джим.
– Я это знаю.
– Мягкость в деловом мире может дорого стоить, – Гретхен снова указала на отчёт, и в этот раз её помощнице пришлось пробежаться по нему глазами. – Посмотрите на итоговый результат, Кайли. Этот регион потерял почти тридцать пять процентов прибыли по сравнению с прошлым годом, и двадцать процентов по сравнению с позапрошлым.