Также она не могла позволить ему исчезнуть из ее жизни столь же внезапно, как и появился в ней, вне зависимости от того, каковы были его намерения.
Да что с ней такое творится? Уж не влюбилась ли она с первого взгляда в цыгана? В ее роду было очень много мужчин и женщин, которые становились жертвами внезапного порыва чувства – по крайней мере, таково было семейное предание. Де Уоренны влюблялись пылко, один раз и на всю жизнь.
– Ариэлла! – послышался из-за двери голос Дианы. – Можно мне войти? Ты уже проснулась? Алекси приехал, вместе с тетушкой Лизи и Марджери!
Не успела она ответить, как Диана ворвалась в комнату.
– Просыпайся, соня… – Она замерла, не договорив фразы. – Так ты уже встала! Ну конечно же! Ты всегда просыпаешься самой первой в доме. – Тут улыбка ее угасла, и она внимательно посмотрела на сестру.
Ариэлла поняла, что на лице ее написаны и напряжение, и радостное возбуждение. Она вымученно улыбнулась Диане, думая лишь о том, что ей придется тщательно скрывать свои чувства, если не хочет быть разоблаченной Алексеем.
Сводный брат был на два года старше ее. Его мать была русской графиней, которая вручила малыша отцу, едва тот появился на свет. Ни она сама, ни ее муж не были заинтересованы в том, чтобы оставить внебрачного ребенка в своей семье. В детстве Ариэлла и Алексей жили со своим отцом на Ямайке и, несмотря на то что у них разные матери, очень сдружились. Он являлся для нее лучшим другом, братом и защитником. Одного взгляда на сестру Алексею было достаточно, чтобы понять, когда с ней что-то не так.
Девушку охватила паника. Если брат узнает о ее свидании с Эмилианом, то попытается убить его. Он всегда старался защитить ее.
– Что случилось? Ты заболела? – спросила Диана, подходя ближе и касаясь щеки Ариэллы.
– Я не могла заснуть, – честно ответила та. – Всю ночь глаз не сомкнула.
Во взгляде Дианы светилось тайное знание, словно она догадалась о случившемся.
– Это из-за музыки, не так ли? – понизив голос, спросила она. – Я тоже ее слышала и сама с трудом заснула. Кажется, цыгане что-то праздновали и танцевали.
Ариэлле показалось, что в словах сестры звучит косвенный намек, но конечно же это было не так.
– Не знаю.
Диана опустилась на диван в синюю и белую полоску.
– Говорят, именно так они обычно и поступают – танцуют и веселятся ночи напролет.
– Не думаю, что нам стоит слепо доверять слухам, – возразила Ариэлла, удивляясь тому, с какой злостью прозвучали ее слова. Она поспешно поднялась на ноги, надеясь, что Диана не заметила ее грубого тона.
– Боже мой, как ты сегодня ворчлива. Ты собираешься пойти вниз поприветствовать Алекси?
Ариэлле страстно хотелось бы притвориться, что ничего особенного не происходит.
– Разумеется, – ответила она.
Спускаясь вниз по широкой центральной лестнице, покрытой персидским ковром с красно-золотым рисунком, Ариэлла услышала голос брата. Он был суров.
– Поверить не могу, что отец позволил им остаться на нашей земле.
Ариэлла напряглась. Алексей явно говорил о цыганах. Он много путешествовал по свету по делам флота и часто с интересом, а не подозрением или предубеждением рассказывал о представителях иных культур. Его тон и слова поразили ее.
Повернувшись к ней, молодой человек улыбнулся своей белозубой улыбкой.
– А вот и она! – воскликнул он.
Алексей был высок и широкоплеч, а его ярко-голубые глаза на красивом смуглом лице являлись гордостью многих поколений мужчин семейства де Уоренн. Как и его кузены, до женитьбы он слыл известным ловеласом, который, даже вступив в брак, не изменил своих пристрастий. Пять лет назад он женился на их подруге детства, чтобы спасти ее от публичного скандала, и бросил ее прямо у алтаря, едва произнеся брачный обет. Нечего и говорить, что это породило еще больший скандал. Насколько Ариэлла могла судить, с тех пор муж с женой даже не разговаривали.
Алексей бросился к ней, но не обнял. Улыбка его вдруг угасла, а взгляд стал настороженным.
– Что случилось? – потребовал он ответа.
– Элис разве не с тобой? – спросила девушка, надеясь таким образом отвлечь его внимание. Она любила Элис, как родную сестру, и искренне желала, чтобы они с Алексеем были счастливы.
Выражение лица его стало жестким.
– Не начинай опять.
Ничто не изменилось. Что бы ни случилось, ее брат никогда не простит свою жену и не сможет забыть. Вздохнув, она привстала на цыпочки и обняла его.
– Какой же ты все-таки невозможный мужчина. Но я все равно тебя люблю. – Ариэлле удалось изобразить ни лице почти искреннюю улыбку. – Ты обещал приехать в Лондон на мой день рождения, но прислал вместо себя этот невообразимый подарок. – Он подарил сестре музыкальную шкатулку из Стамбула, украшенную филигранью и инкрустированную полудрагоценными камнями. Должно быть, она стоила целое состояние.
Алексей отстранился.
– Прости, что пропустил твой праздник, но я же все объяснил в записке. Ты выглядишь не очень-то счастливой, как я погляжу.
Ничего не ответив, Ариэлла отправилась в соседнюю комнату, где она заметила тетушку Лизи – графиню Адар, весело болтающую с Амандой. Ее кузина Марджери улыбнулась ей, и они обнялись.
– Очень рада тебя видеть! – воскликнула Марджери. Как и ее мать, она была миловидной рыжеватой блондинкой веселого нрава. – Мы были в разлуке всего несколько недель, но за это время столько всего произошло!
Марджери, так же как и Ариэлла, проводила большую часть года в Лондоне.
– Как доехали? Мы не ждали вас так рано! – сказала Ариэлла.
– Благодаря новой железной дороге доехали мы с большим комфортом, – ответила ее кузина. – Ты выглядишь немного осунувшейся. С тобой все в порядке?
– Прошлой ночью я глаз не могла сомкнуть, – призналась Ариэлла, избегая смотреть на Алексея.
– Всему виной цыганская музыка, – пояснила Диана. – Мне и самой не сразу удалось заснуть.
Ариэлла почувствовала, как полыхнули румянцем щеки. Она бросила на брата взгляд украдкой, но он отошел к дверям, выходящим на балкон, и теперь пристально взирал на ярко раскрашенные кибитки цыган.
– Около года назад в дверь нашего дома Хермон-Хаус постучалась цыганка, – молвила Марджери. – Я была одна, но открыла ей. Она была одета в страшные лохмотья и стала предлагать мне предсказать судьбу, пока привратник не прогнал ее прочь. Я хотела просто дать ей поесть, но она заупрямилась, намереваясь прежде прочесть, что написано у меня на ладони.
– Ее предсказание сбылось? – с любопытством спросила Диана.
– Ну, она нагадала мне очень красивого мужчину, черного как ночь, который приедет ко мне на белоснежном скакуне. Ничего подобного так и не случилось. – Марджери рассмеялась. – Вот несчастье какое.
Алексей развернулся:
– Ясно же, что она хотела выманить у тебя денег.
– Просто гордость не позволяла ей принять еду, не оказав взамен никакой услуги, – запротестовала Ариэлла. Должно быть, эти слова прозвучали слишком уверенно, потому что все повернулись к ней.
Алексей казался особенно заинтересованным. Девушка поспешила объяснить:
– Я ходила в их табор вместе с отцом. До этого мне с детства не приходилось встречать цыган. Мы видели их тогда в Ирландии, помнишь, Алекси?
– О да. У отца украли племенного жеребца, и он неделю ходил мрачнее тучи.
– Это было неудачное стечение обстоятельств, – заявила Ариэлла, скрещивая руки на груди.
– Это была кража, – мрачно возразил ее брат.
Она направилась к нему. Взгляд ее метал молнии. Она понимала, что нужно себя контролировать, потому что она никогда не теряла самообладания. Сделай она это сейчас – и все поймут, что что-то происходит. Но оставаться равнодушной девушка не могла.
– Что же, хочешь сказать, все цыгане конокрады, ложные прорицатели и мошенники?
Он навис над ней:
– Ничего подобного я не говорил. Я встречал цыган по всему свету. Они отличные музыканты. В России, например, при дворе держат цыганский хор, да и многие аристократы так делают. В Венгрии цыгане считаются настоящими артистами, они выступают на праздниках в лучших домах, а также на театральных подмостках. Многие из них зарабатывают на жизнь честным трудом. Они работают лудильщиками, кузнецами, плетут корзины, починяют мебель. Но, – сказал он, привлекая внимание слушателей, – в целом они кочевой народ, предпочитающий заниматься мошенничеством и обманом.
Ариэлла понимала, что ей следует отступить.
– Поверить не могу, что среди цыган встречается больше воров, чем среди англичан.
– Я не об этом говорю.
– Музыка их непривычна, но очень приятна, – быстро произнесла Диана, вмешиваясь в разговор. Она улыбнулась брату и сестре. – Их мелодии экзотичны, но полны страсти, совсем как в оперной музыке.
И Ариэлла, и Алексей проигнорировали ее слова.
– С каких это пор ты стала заступницей цыган? – спокойно поинтересовался он.
Ариэлла могла бы дать несколько разных ответов.
– С тех самых пор, как, отправившись с отцом в их лагерь, я увидела матерей, которые заботятся о своих детях и готовят обед своим мужьям, так же как и мы.
– Их культура сильно отличается от нашей, – отрезал Алексей. – И мне не нравится, что они разбили лагерь на нашей земле.
– Но почему? – вскричала Ариэлла.
Он воззрился на нее немигающим взором:
– Потому что с ними забот не оберешься.
Ариэлла не узнавала своего брата – он говорил с таким предубеждением!
– Их предводитель поклялся, что ни одна наша корова или лошадь не пропадет.
– В самом деле? Как странно. Узы братства очень крепки в их среде. Сильно сомневаюсь, чтобы их vaida говорил честно за всех своих братьев. Ты просто попала под чары цыган!
Сердце Ариэллы упало. Ей вдруг захотелось сказать, что очарована она не всеми цыганами, а только их лидером. Сделав глубокий вдох, она произнесла с дрожью в голосе:
– Так и есть. Мне хотелось бы изучить как можно больше их жизнь и культуру.
– Но только вчера ты бесконечно рассказывала мне о монголах! – воскликнула Диана.
Теперь у Ариэллы появилось отличное оправдание тому, чтобы искать общества Эмилиана, но это не уменьшило ее беспокойства.
– Хватит с меня монголов. Теперь меня интересуют лишь цыгане. Едва придя в их табор с отцом, я была ими очарована. Хочу узнать, что из рассказов о них правда, а что лишь фольклор. – Она украдкой посмотрела на брата, чтобы понять, поверил ли он ей.
Алексей застонал, но потом улыбнулся:
– Мне следовало это предвидеть! Сначала монголы, теперь цыгане. Что ж, в этом есть и положительный момент. У нас на Роуз-Хилл разбит целый kumpa’nia. Так что можешь смело проводить свои исследования. – Он обнял сестру и быстро чмокнул ее в щеку. – Тебя, моя дорогая, ловко обведут вокруг пальца, не успеешь и глазом моргнуть. – Рассмеявшись, он вышел из комнаты.
Ариэлла почувствовала, как ноги ее стали ватными, и поспешно опустилась в ближайшее кресло.
– Что он имел в виду? – спросила Диана.
Ариэлла с трудом верила своему счастью. Теперь ее семья сочтет, что ее интерес к Эмилиану ничем не отличается от недавнего увлечения Чингисханом.
– Он имел в виду, милая, что твоя старшая сестра очень наивная для ее возраста и образования и что ничего не стоит ее обмануть, – с улыбкой пояснила Марджери. – Если, конечно, нам не удастся увлечь ее какой-нибудь иной деятельностью.
– Нечего даже и надеяться, – ответила Диана, также улыбаясь. – Мы не сможем переубедить мою сестру, когда она выбрала себе новый объект для изучения.
– Я, к примеру, считаю их кибитки настоящими произведениями искусства. Не хотите ли прогуляться до их лагеря? Посмотрим изделия их ремесел и украшения. – Глаза Марджери сияли.
Ариэлла тут же вскочила на ноги:
– Какая отличная идея.
– Так и думала, что тебе она придется по душе. – Марджери подмигнула Диане. – Возможно, нам удастся спасти ее от страшных цыган.
Глава 5
Да что с ней такое творится? Уж не влюбилась ли она с первого взгляда в цыгана? В ее роду было очень много мужчин и женщин, которые становились жертвами внезапного порыва чувства – по крайней мере, таково было семейное предание. Де Уоренны влюблялись пылко, один раз и на всю жизнь.
– Ариэлла! – послышался из-за двери голос Дианы. – Можно мне войти? Ты уже проснулась? Алекси приехал, вместе с тетушкой Лизи и Марджери!
Не успела она ответить, как Диана ворвалась в комнату.
– Просыпайся, соня… – Она замерла, не договорив фразы. – Так ты уже встала! Ну конечно же! Ты всегда просыпаешься самой первой в доме. – Тут улыбка ее угасла, и она внимательно посмотрела на сестру.
Ариэлла поняла, что на лице ее написаны и напряжение, и радостное возбуждение. Она вымученно улыбнулась Диане, думая лишь о том, что ей придется тщательно скрывать свои чувства, если не хочет быть разоблаченной Алексеем.
Сводный брат был на два года старше ее. Его мать была русской графиней, которая вручила малыша отцу, едва тот появился на свет. Ни она сама, ни ее муж не были заинтересованы в том, чтобы оставить внебрачного ребенка в своей семье. В детстве Ариэлла и Алексей жили со своим отцом на Ямайке и, несмотря на то что у них разные матери, очень сдружились. Он являлся для нее лучшим другом, братом и защитником. Одного взгляда на сестру Алексею было достаточно, чтобы понять, когда с ней что-то не так.
Девушку охватила паника. Если брат узнает о ее свидании с Эмилианом, то попытается убить его. Он всегда старался защитить ее.
– Что случилось? Ты заболела? – спросила Диана, подходя ближе и касаясь щеки Ариэллы.
– Я не могла заснуть, – честно ответила та. – Всю ночь глаз не сомкнула.
Во взгляде Дианы светилось тайное знание, словно она догадалась о случившемся.
– Это из-за музыки, не так ли? – понизив голос, спросила она. – Я тоже ее слышала и сама с трудом заснула. Кажется, цыгане что-то праздновали и танцевали.
Ариэлле показалось, что в словах сестры звучит косвенный намек, но конечно же это было не так.
– Не знаю.
Диана опустилась на диван в синюю и белую полоску.
– Говорят, именно так они обычно и поступают – танцуют и веселятся ночи напролет.
– Не думаю, что нам стоит слепо доверять слухам, – возразила Ариэлла, удивляясь тому, с какой злостью прозвучали ее слова. Она поспешно поднялась на ноги, надеясь, что Диана не заметила ее грубого тона.
– Боже мой, как ты сегодня ворчлива. Ты собираешься пойти вниз поприветствовать Алекси?
Ариэлле страстно хотелось бы притвориться, что ничего особенного не происходит.
– Разумеется, – ответила она.
Спускаясь вниз по широкой центральной лестнице, покрытой персидским ковром с красно-золотым рисунком, Ариэлла услышала голос брата. Он был суров.
– Поверить не могу, что отец позволил им остаться на нашей земле.
Ариэлла напряглась. Алексей явно говорил о цыганах. Он много путешествовал по свету по делам флота и часто с интересом, а не подозрением или предубеждением рассказывал о представителях иных культур. Его тон и слова поразили ее.
Повернувшись к ней, молодой человек улыбнулся своей белозубой улыбкой.
– А вот и она! – воскликнул он.
Алексей был высок и широкоплеч, а его ярко-голубые глаза на красивом смуглом лице являлись гордостью многих поколений мужчин семейства де Уоренн. Как и его кузены, до женитьбы он слыл известным ловеласом, который, даже вступив в брак, не изменил своих пристрастий. Пять лет назад он женился на их подруге детства, чтобы спасти ее от публичного скандала, и бросил ее прямо у алтаря, едва произнеся брачный обет. Нечего и говорить, что это породило еще больший скандал. Насколько Ариэлла могла судить, с тех пор муж с женой даже не разговаривали.
Алексей бросился к ней, но не обнял. Улыбка его вдруг угасла, а взгляд стал настороженным.
– Что случилось? – потребовал он ответа.
– Элис разве не с тобой? – спросила девушка, надеясь таким образом отвлечь его внимание. Она любила Элис, как родную сестру, и искренне желала, чтобы они с Алексеем были счастливы.
Выражение лица его стало жестким.
– Не начинай опять.
Ничто не изменилось. Что бы ни случилось, ее брат никогда не простит свою жену и не сможет забыть. Вздохнув, она привстала на цыпочки и обняла его.
– Какой же ты все-таки невозможный мужчина. Но я все равно тебя люблю. – Ариэлле удалось изобразить ни лице почти искреннюю улыбку. – Ты обещал приехать в Лондон на мой день рождения, но прислал вместо себя этот невообразимый подарок. – Он подарил сестре музыкальную шкатулку из Стамбула, украшенную филигранью и инкрустированную полудрагоценными камнями. Должно быть, она стоила целое состояние.
Алексей отстранился.
– Прости, что пропустил твой праздник, но я же все объяснил в записке. Ты выглядишь не очень-то счастливой, как я погляжу.
Ничего не ответив, Ариэлла отправилась в соседнюю комнату, где она заметила тетушку Лизи – графиню Адар, весело болтающую с Амандой. Ее кузина Марджери улыбнулась ей, и они обнялись.
– Очень рада тебя видеть! – воскликнула Марджери. Как и ее мать, она была миловидной рыжеватой блондинкой веселого нрава. – Мы были в разлуке всего несколько недель, но за это время столько всего произошло!
Марджери, так же как и Ариэлла, проводила большую часть года в Лондоне.
– Как доехали? Мы не ждали вас так рано! – сказала Ариэлла.
– Благодаря новой железной дороге доехали мы с большим комфортом, – ответила ее кузина. – Ты выглядишь немного осунувшейся. С тобой все в порядке?
– Прошлой ночью я глаз не могла сомкнуть, – призналась Ариэлла, избегая смотреть на Алексея.
– Всему виной цыганская музыка, – пояснила Диана. – Мне и самой не сразу удалось заснуть.
Ариэлла почувствовала, как полыхнули румянцем щеки. Она бросила на брата взгляд украдкой, но он отошел к дверям, выходящим на балкон, и теперь пристально взирал на ярко раскрашенные кибитки цыган.
– Около года назад в дверь нашего дома Хермон-Хаус постучалась цыганка, – молвила Марджери. – Я была одна, но открыла ей. Она была одета в страшные лохмотья и стала предлагать мне предсказать судьбу, пока привратник не прогнал ее прочь. Я хотела просто дать ей поесть, но она заупрямилась, намереваясь прежде прочесть, что написано у меня на ладони.
– Ее предсказание сбылось? – с любопытством спросила Диана.
– Ну, она нагадала мне очень красивого мужчину, черного как ночь, который приедет ко мне на белоснежном скакуне. Ничего подобного так и не случилось. – Марджери рассмеялась. – Вот несчастье какое.
Алексей развернулся:
– Ясно же, что она хотела выманить у тебя денег.
– Просто гордость не позволяла ей принять еду, не оказав взамен никакой услуги, – запротестовала Ариэлла. Должно быть, эти слова прозвучали слишком уверенно, потому что все повернулись к ней.
Алексей казался особенно заинтересованным. Девушка поспешила объяснить:
– Я ходила в их табор вместе с отцом. До этого мне с детства не приходилось встречать цыган. Мы видели их тогда в Ирландии, помнишь, Алекси?
– О да. У отца украли племенного жеребца, и он неделю ходил мрачнее тучи.
– Это было неудачное стечение обстоятельств, – заявила Ариэлла, скрещивая руки на груди.
– Это была кража, – мрачно возразил ее брат.
Она направилась к нему. Взгляд ее метал молнии. Она понимала, что нужно себя контролировать, потому что она никогда не теряла самообладания. Сделай она это сейчас – и все поймут, что что-то происходит. Но оставаться равнодушной девушка не могла.
– Что же, хочешь сказать, все цыгане конокрады, ложные прорицатели и мошенники?
Он навис над ней:
– Ничего подобного я не говорил. Я встречал цыган по всему свету. Они отличные музыканты. В России, например, при дворе держат цыганский хор, да и многие аристократы так делают. В Венгрии цыгане считаются настоящими артистами, они выступают на праздниках в лучших домах, а также на театральных подмостках. Многие из них зарабатывают на жизнь честным трудом. Они работают лудильщиками, кузнецами, плетут корзины, починяют мебель. Но, – сказал он, привлекая внимание слушателей, – в целом они кочевой народ, предпочитающий заниматься мошенничеством и обманом.
Ариэлла понимала, что ей следует отступить.
– Поверить не могу, что среди цыган встречается больше воров, чем среди англичан.
– Я не об этом говорю.
– Музыка их непривычна, но очень приятна, – быстро произнесла Диана, вмешиваясь в разговор. Она улыбнулась брату и сестре. – Их мелодии экзотичны, но полны страсти, совсем как в оперной музыке.
И Ариэлла, и Алексей проигнорировали ее слова.
– С каких это пор ты стала заступницей цыган? – спокойно поинтересовался он.
Ариэлла могла бы дать несколько разных ответов.
– С тех самых пор, как, отправившись с отцом в их лагерь, я увидела матерей, которые заботятся о своих детях и готовят обед своим мужьям, так же как и мы.
– Их культура сильно отличается от нашей, – отрезал Алексей. – И мне не нравится, что они разбили лагерь на нашей земле.
– Но почему? – вскричала Ариэлла.
Он воззрился на нее немигающим взором:
– Потому что с ними забот не оберешься.
Ариэлла не узнавала своего брата – он говорил с таким предубеждением!
– Их предводитель поклялся, что ни одна наша корова или лошадь не пропадет.
– В самом деле? Как странно. Узы братства очень крепки в их среде. Сильно сомневаюсь, чтобы их vaida говорил честно за всех своих братьев. Ты просто попала под чары цыган!
Сердце Ариэллы упало. Ей вдруг захотелось сказать, что очарована она не всеми цыганами, а только их лидером. Сделав глубокий вдох, она произнесла с дрожью в голосе:
– Так и есть. Мне хотелось бы изучить как можно больше их жизнь и культуру.
– Но только вчера ты бесконечно рассказывала мне о монголах! – воскликнула Диана.
Теперь у Ариэллы появилось отличное оправдание тому, чтобы искать общества Эмилиана, но это не уменьшило ее беспокойства.
– Хватит с меня монголов. Теперь меня интересуют лишь цыгане. Едва придя в их табор с отцом, я была ими очарована. Хочу узнать, что из рассказов о них правда, а что лишь фольклор. – Она украдкой посмотрела на брата, чтобы понять, поверил ли он ей.
Алексей застонал, но потом улыбнулся:
– Мне следовало это предвидеть! Сначала монголы, теперь цыгане. Что ж, в этом есть и положительный момент. У нас на Роуз-Хилл разбит целый kumpa’nia. Так что можешь смело проводить свои исследования. – Он обнял сестру и быстро чмокнул ее в щеку. – Тебя, моя дорогая, ловко обведут вокруг пальца, не успеешь и глазом моргнуть. – Рассмеявшись, он вышел из комнаты.
Ариэлла почувствовала, как ноги ее стали ватными, и поспешно опустилась в ближайшее кресло.
– Что он имел в виду? – спросила Диана.
Ариэлла с трудом верила своему счастью. Теперь ее семья сочтет, что ее интерес к Эмилиану ничем не отличается от недавнего увлечения Чингисханом.
– Он имел в виду, милая, что твоя старшая сестра очень наивная для ее возраста и образования и что ничего не стоит ее обмануть, – с улыбкой пояснила Марджери. – Если, конечно, нам не удастся увлечь ее какой-нибудь иной деятельностью.
– Нечего даже и надеяться, – ответила Диана, также улыбаясь. – Мы не сможем переубедить мою сестру, когда она выбрала себе новый объект для изучения.
– Я, к примеру, считаю их кибитки настоящими произведениями искусства. Не хотите ли прогуляться до их лагеря? Посмотрим изделия их ремесел и украшения. – Глаза Марджери сияли.
Ариэлла тут же вскочила на ноги:
– Какая отличная идея.
– Так и думала, что тебе она придется по душе. – Марджери подмигнула Диане. – Возможно, нам удастся спасти ее от страшных цыган.
Глава 5
Марджери и Диана замерли в восхищении перед причудливо раскрашенной в красные, зеленые и синие цвета кибиткой, а Ариэлла в это время, привстав на цыпочки, осматривалась вокруг в поисках Эмилиана.
Лошадей уже привязали, а некоторых и впрягли в упряжку – верный признак того, что цыгане собираются уезжать. Тут Ариэлла заметила Эмилиана.
Он стоял у костра, разожженного неподалеку. Используя тиски с длинными ручками, он держал подкову над пламенем, ожидая, когда она достаточно раскалится. К кибитке была привязана вороная кобыла.
При свете дня Ариэлла увидела, что волосы его в действительности темно-каштанового цвета с вкраплениями янтарно-золотых прядей. Рубашки на нем не было, и, хотя он стоял неподвижно, удерживая тиски, под кожей спины его перекатывались мускулы. Профиль его показался девушке столь же благородным, что и у любого английского аристократа. Плечи его были широкими и крепкими.
– Ах! – воскликнула Диана.
– Ох… да… Боже мой, – пробормотала Марджери.
Ариэлла вздрогнула и повернулась к своим спутницам.
– Думаю, скоро выглянет солнце, – сказала она, – и день будет чудесным. – Про себя она подумала, что Эмилиан еще более прекрасен, чем она помнила.
Марджери вопросительно воззрилась на Ариэллу, в то время как Диана глаз не могла отвести от Эмилиана. Ариэлла понимала, что ее кузина размышляет сейчас о ее внезапной страсти к цыганам – и стоящему перед ними мужчине.
– Почему же он не наденет рубашку? Здесь же повсюду женщины и дети, – внезапно охрипшим голосом прошептала Диана.
Марджери же по-прежнему продолжала с подозрением вглядываться в лицо Ариэллы.
Ариэлла посмотрела на сестру. Диана покраснела как маков цвет и казалась чрезвычайно пораженной увиденным. Эмилиан тем временем вынул подкову из пламени и, повернувшись, положил ее на невысокий пень. Теперь он стоял к дамам в профиль, во всей красе демонстрируя свою широкую грудь и плоский, упругий живот. Но Ариэлла видела лишь царапины на его правом плече.
Неужели их оставила она сама?
Поставив ногу на пенек, Эмилиан замахнулся молотком, напрягая мышцы руки и спины. Мышцы бедра также напряглись, что было заметно даже через ткань бриджей.
Диана задохнулась от неожиданности.
Ариэлла взглянула на нее и поняла, что ее благопристойная сестра вовсе не скромница.
– Очень красивый мужчина, – как ни в чем не бывало заметила Марджери.
Ариэлла знала, что лицо ее полыхает огнем.
– Кто? Ах, ты имеешь в виду кузнеца? – спросила она непривычно высоким голосом.
– Нам нужно уйти, – сказала Диана. – Ну как можно быть столь нескромно одетым?
– Мы пока не можем уйти, – возразила Марджери, указывая на корзину с хлебом, пирогами, печеньем и кексами, которую они принесли с собой. Именно Марджери принадлежала идея устроить угощение цыганских детей. – Нам нужно отдать корзину кому-то из взрослых. – Взгляд ее устремился к Эмилиану. – Добрый человек! – обратилась она к нему властным, но не грубым тоном.
Эмилиан отложил молот и повернулся к ним. Скользнув равнодушным взглядом по Марджери, Эмилиан посмотрел на Ариэллу. Глаза его широко распахнулись.
Может быть, не такая уж это была и хорошая идея – прийти сюда, тут же подумала девушка.
– Сэр? Я леди де Уоренн. Мы принесли угощение для детей, – с милой улыбкой произнесла Марджери.
Взгляд Эмилиана по-прежнему оставался прикованным к Ариэлле. Девушка заметила зарождающийся в глубине его глаз гнев.
Он кивнул Марджери.
– Прошу прощения, – сказал он и потянулся за рубашкой. Тут Ариэлла заметила отметину у него на груди, которая сейчас была покрыта капельками пота. Прикрыв глаза, она вспомнила, что кусала его в пылу страсти.
– Я тебя не виню, – чуть слышно произнесла Диана.
Ариэлла в панике воззрилась на сестру. Выходит, и Диана тоже обо всем догадалась?
– Очень притягательное зрелище.
Ариэлла едва слушала сестру, так как внимание ее привлекла беседа Марджери и Эмилиана.
– Как это мило с вашей стороны, леди де Уоренн, – произнес Эмилиан, застегивая рубашку в свойственной ему манере – не до самого верха. Затем он потянулся к темно-зеленому парчовому жилету, расшитому золотой и серебряной нитью. Конечно, этот предмет туалета не был равноценен английскому жилету, потому что был слишком необычного покроя. Одним движением он надел его на плечи. – Вы можете оставить корзину мне. Уверен, что дети будут в восторге от лакомства.
Лошадей уже привязали, а некоторых и впрягли в упряжку – верный признак того, что цыгане собираются уезжать. Тут Ариэлла заметила Эмилиана.
Он стоял у костра, разожженного неподалеку. Используя тиски с длинными ручками, он держал подкову над пламенем, ожидая, когда она достаточно раскалится. К кибитке была привязана вороная кобыла.
При свете дня Ариэлла увидела, что волосы его в действительности темно-каштанового цвета с вкраплениями янтарно-золотых прядей. Рубашки на нем не было, и, хотя он стоял неподвижно, удерживая тиски, под кожей спины его перекатывались мускулы. Профиль его показался девушке столь же благородным, что и у любого английского аристократа. Плечи его были широкими и крепкими.
– Ах! – воскликнула Диана.
– Ох… да… Боже мой, – пробормотала Марджери.
Ариэлла вздрогнула и повернулась к своим спутницам.
– Думаю, скоро выглянет солнце, – сказала она, – и день будет чудесным. – Про себя она подумала, что Эмилиан еще более прекрасен, чем она помнила.
Марджери вопросительно воззрилась на Ариэллу, в то время как Диана глаз не могла отвести от Эмилиана. Ариэлла понимала, что ее кузина размышляет сейчас о ее внезапной страсти к цыганам – и стоящему перед ними мужчине.
– Почему же он не наденет рубашку? Здесь же повсюду женщины и дети, – внезапно охрипшим голосом прошептала Диана.
Марджери же по-прежнему продолжала с подозрением вглядываться в лицо Ариэллы.
Ариэлла посмотрела на сестру. Диана покраснела как маков цвет и казалась чрезвычайно пораженной увиденным. Эмилиан тем временем вынул подкову из пламени и, повернувшись, положил ее на невысокий пень. Теперь он стоял к дамам в профиль, во всей красе демонстрируя свою широкую грудь и плоский, упругий живот. Но Ариэлла видела лишь царапины на его правом плече.
Неужели их оставила она сама?
Поставив ногу на пенек, Эмилиан замахнулся молотком, напрягая мышцы руки и спины. Мышцы бедра также напряглись, что было заметно даже через ткань бриджей.
Диана задохнулась от неожиданности.
Ариэлла взглянула на нее и поняла, что ее благопристойная сестра вовсе не скромница.
– Очень красивый мужчина, – как ни в чем не бывало заметила Марджери.
Ариэлла знала, что лицо ее полыхает огнем.
– Кто? Ах, ты имеешь в виду кузнеца? – спросила она непривычно высоким голосом.
– Нам нужно уйти, – сказала Диана. – Ну как можно быть столь нескромно одетым?
– Мы пока не можем уйти, – возразила Марджери, указывая на корзину с хлебом, пирогами, печеньем и кексами, которую они принесли с собой. Именно Марджери принадлежала идея устроить угощение цыганских детей. – Нам нужно отдать корзину кому-то из взрослых. – Взгляд ее устремился к Эмилиану. – Добрый человек! – обратилась она к нему властным, но не грубым тоном.
Эмилиан отложил молот и повернулся к ним. Скользнув равнодушным взглядом по Марджери, Эмилиан посмотрел на Ариэллу. Глаза его широко распахнулись.
Может быть, не такая уж это была и хорошая идея – прийти сюда, тут же подумала девушка.
– Сэр? Я леди де Уоренн. Мы принесли угощение для детей, – с милой улыбкой произнесла Марджери.
Взгляд Эмилиана по-прежнему оставался прикованным к Ариэлле. Девушка заметила зарождающийся в глубине его глаз гнев.
Он кивнул Марджери.
– Прошу прощения, – сказал он и потянулся за рубашкой. Тут Ариэлла заметила отметину у него на груди, которая сейчас была покрыта капельками пота. Прикрыв глаза, она вспомнила, что кусала его в пылу страсти.
– Я тебя не виню, – чуть слышно произнесла Диана.
Ариэлла в панике воззрилась на сестру. Выходит, и Диана тоже обо всем догадалась?
– Очень притягательное зрелище.
Ариэлла едва слушала сестру, так как внимание ее привлекла беседа Марджери и Эмилиана.
– Как это мило с вашей стороны, леди де Уоренн, – произнес Эмилиан, застегивая рубашку в свойственной ему манере – не до самого верха. Затем он потянулся к темно-зеленому парчовому жилету, расшитому золотой и серебряной нитью. Конечно, этот предмет туалета не был равноценен английскому жилету, потому что был слишком необычного покроя. Одним движением он надел его на плечи. – Вы можете оставить корзину мне. Уверен, что дети будут в восторге от лакомства.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента