Е. А. Аверьянова. Иринкино счастье

   «Белые розы… белые розы…» – машинально повторял про себя Лева; веки его понемногу смыкались, он начинал дремать…
   Внезапно легкий шум в коридоре заставил мальчика снова очнуться. Лева быстро открыл глаза и насторожился: ему почудилось, что он слышит чьи-то осторожные шаги…
   Затаив дыхание, мальчик неподвижно смотрел на белую дверь своей комнаты, освещенную луною, и ему казалось, кто-то стоит за нею и тихонько дергает ее ручку…
   «Тьфу ты, Господи, неужели у меня опять лихорадка начинается и я брежу?» – подумал Лева и приподнялся на подушке.
   В эту минуту дверь действительно неслышно отворилась и на пороге показалась маленькая фигурка, вся в белом…
   – Лева, Лева, ты спишь? послышался тихий, нерешительный шепот. Маленькая фигурка в белом стояла теперь в полосе лунного света и походила на волшебную героиню бабушкиной сказки.
   – Ах, Иринка, как ты напугала меня! – с облегчением вздохнул Лева, и ему стало ужасно смешно. «Какой же я дурак, однако!» – подумал он и вдруг весело расхохотался. – Ну иди, иди сюда, Черный Жук, побудь со мною! – Мальчик был очень доволен, что теперь не один. – Только как же это ты не спишь, ведь уже поздно, должно быть? Верно, и тебе немножко страшно одной в комнате, Жучок, так, что ли, признавайся?
   – Нет, мне не было страшно, я нарочно не спала! – проговорила девочка. – В мою комнату тоже светила луна, и окна казались совсем-совсем голубыми, а стекла замерзли, знаешь, и на них такие странные, такие чудные рисунки! Ну вот, я смотрела да смотрела и длинные сказки про себя сочиняла. Хочешь, расскажу тебе?
   – Ну полно, Иринка, какие теперь сказки, тебе спать пора!
   – Нет-нет, я уже сказала, что нарочно не спала. Я все ждала, когда в коридоре станет совсем тихо и все уйдут к гостям; у них там весело, музыка, – верно, танцевать будут… а ты тут один, Левочка… Я и решила, что приду к тебе и мы будем вместе Новый год встречать! Хочешь?!
   – Ах ты мой славный, добрый Жучок! – Мальчик был искренно тронут. – Ну давай вместе встречать Новый год тогда; не беда, если ты один день ляжешь немного позднее, а мне, признаться, тоже не спалось, да такая скука, такая тоска брала!.. Я рад, что ты пришла, Иришка, спасибо тебе! Полезай скорей на кровать, тут холодно в комнате! Однако в чем это мы, матушка? Никак босиком? Ах, глупая, глупая девчонка, долго ли простудиться!
   – Да ты не бойся! – успокаивала Иринка. – Самой-то мне не холодно, разве только ногам немножко… Я, видишь, закуталась в свой белый пуховый халат, а вот туфель-то я никак и не могла найти в темноте!
   – Ну, скорей, скорей полезай сюда! торопил Лева, приподымая девочку с пола.
   Он усадил ее к себе на кровать и укрыл ноги краем одеяла.
   Иринка, все еще под впечатлением своих сказок, глядела вокруг широко раскрытыми глазами, и в воображении ее вставали все новые чудные картины.
   – Вон и у тебя на окнах такие же красивые узоры, – задумчиво проговорила девочка. – Точно кружево тонкое. Ты разве никогда не сочиняешь сказок?
   – Ну вот еще что выдумала, конечно, никогда! – засмеялся Лева. – И что тут хорошего в замерзлых стеклах? Даже и смотреть-то на них холодно!
   – Ах какой ты смешной! – удивлялась Иринка. – Да смотри же, смотри, что за прелесть, и как блестит все! Точно замок серебряный! А вон там, на горе, видишь? – указывала девочка. – Видишь, там Снегурочка стоит, и она плачет горько, горько плачет! Дед Мороз ее домой не пускает… – таинственно и почти шепотом проговорила Иринка, низко склоняясь над Левой. – Но ты не бойся, не бойся! – все так же тихо продолжала девочка. – У Снегурочки есть жених, прекрасный молодой принц, и он приедет за ней на белом коне, и кафтан на принце будет тоже белый. Но по дороге перед ним вырастет хорошенькая белая елочка, и принц захочет сначала объехать ее, но вдруг окажется… это уже вовсе и не елочка, а…
   – А мой Черный Жук дорогой! – весело засмеялся Лева и, обхватив девочку обеими руками, крепко прижал к себе.
   С минуту дети сидели молча.
   Тихо было в их комнате. Только из столовой по-прежнему доносился отдаленный говор гостей да звуки вальса…
   Но вот звуки замолкли… казалось, в столовой вдруг наступила полная тишина…
   «Бум, бум, бум!..» – торжественно и протяжно раздался бой старинных больших часов…
   – Десять, одиннадцать, двенадцать!.. – медленно считал про себя Лева. И вдруг громкое, радостное «ура» огласило весь дом и понеслось по коридору в их комнату, зазвенели бокалы, задвигались стулья, и снова заиграла музыка, но на этот раз еще торжественнее, еще веселее…
   – Новый год!.. – тихонько прошептала Иринка, быстро приподнимая голову. – Они там чокаются теперь, и нам пора с тобой! – Девочка быстро достала из кармана своего халата небольшой белый узелок. – Ты не думай, я ведь не с пустыми руками к тебе пришла, – проговорила она с таинственной и немного лукавой улыбкой. – Смотри-ка, это я еще с елки для тебя берегла! – Иринка с гордостью принялась развязывать узелок, где у нее бережно сохранялись с десяток золотых орехов, несколько пряников и немного пастилы и мармеладу.
   Девочка очень аккуратно разложила все эти сокровища на постели перед собою и теперь с торжествующим видом глядела на Леву.
   – Ну, давай есть, Левочка! – весело предложила она, поудобнее усаживаясь на кровати. – Ты что хочешь? Выбирай сам! Или нет, постой, я лучше попробую раньше и скажу тебе, что вкуснее.
   Девочка откусила маленький кусочек мятного пряника и немного пастилы.
   – Пастила лучше! – решила она. – Мягче, ты бери пастилу, а я буду есть пряники!
   Леве стало совсем весело, и он теперь послушно исполнял все, что ему приказывала девочка. Она ужасно занимала его.
   «Этакий смешной Жучок, право! – внутренне потешался мальчик. – Чего-чего не придумает только!»
   – А ты знаешь, я ведь уже гадала в этом году! – не без важности проговорила Иринка. – И представь, как странно, все совпало, как взаправду, все верно мне вышло!
   – Вот как, и что же вышло-то? – еле удерживаясь от смеха, спросил Лева.
   – А вот, видишь ли, няня моя имена спрашивала у извозчиков, ну и я тоже спросила у одного, и представь, он мне сказал: «Лева!»
   – Как, неужели «Лева», так прямо и сказал: «Лева»?! – удивился мальчик.
   – Нет, не совсем так, он не сказал прямо «Лева», а сказал «Леонтий», но няня говорит, что это то же самое и все равно что Лева!
   – А ты разве так убеждена, что твой жених будет непременно называться Леонтием? – весело расхохотался мальчик.
   – Ну конечно же, я ведь на тебе женюсь! – совершенно спокойно и с полной уверенностью проговорила Иринка.
   – А, вот как, на мне?! – засмеялся Лева. – Ну что ж, на мне так на мне, будем знать! Решено, значит, моя невеста! – И он церемонно поднес к губам ее маленькую смуглую ручку. – А теперь, Черный Жук, – шутливо продолжал мальчик, – для такого торжественного момента следовало бы нам и чокнуться с тобою; как жаль, право, что у нас тут шампанского нет!
   – Ах, Господи, да что ж это я! – спохватилась Иринка. – Чуть не позабыла совсем! Погоди, погоди, Левочка, ведь и у нас есть шампанское, ты увидишь! – И девочка принялась озабоченно шарить в карманах своего халата.
   Оказалось, что она действительно захватила с собою два небольших игрушечных бокала и такой же маленький граненый графинчик с настоящим сладким белым вином, которое она выпросила у бабушки.
   Иринка осторожно разлила вино по бокалам, и оба, жених и невеста, преважно чокнулись теперь, поздравляя друг друга с Новым годом.
   – Однако что же нам пожелать себе в будущем Новом году? – спросил Лева.
   – А пожелай, чтобы я поскорее на тебе женилась! – серьезно проговорила Иринка.
   В эту минуту в противоположном конце коридора послышались торопливые шаги и сдержанный говор приближающихся молодых людей.
   Братья сдержали слово и с бокалами в руках спешили в комнату Левы, чтобы поздравить его с Новым годом.
   – Сюда идут! – тихонько шепнула Иринка. – Прощай, я теперь побегу к себе, а то меня забранят, что я так долго не сплю да еще без туфель, босиком бегаю!
   Девочка снова обняла Леву и, быстро соскользнув на пол, скрылась неслышно за дверью, как настоящая маленькая волшебница.
   – Покойной ночи, мой Жучок! – ласково прошептал ей вслед мальчик и, повернувшись на бок, спиною к двери, сделал вид, что спит.
   Лева уже встретил свой Новый год и больше не хотел ни с кем чокаться!

V

   Прошло два года.
   Казалось бы, два года – не ахти какой долгий срок, а между тем много воды утекло за это время и в семье Субботиных произошли серьезные перемены.
   Старое бабушкино гнездо почти совсем опустело.
   Трое сыновей Надежды Григорьевны окончили гимназию и укатили в Петербург, чтобы поступить в университет, две старшие дочери вышли замуж, и дома оставались только Лиза да Лева.
   Лева, впрочем, также кончал гимназию в этом году и также, разумеется, стремился в университет.
   Надежда Григорьевна все чаще и чаще поговаривала теперь о том, чтобы к осени всей семьей перебраться в Петербург, и Лиза горячо поддерживала ее в этом намерении.
   – Господи! – вздыхала девушка. – Скоро ли мы наконец выберемся из этого захолустья; мне просто до смерти надоел наш противный муравейник!