Эбби Глайнс. Сделай последний шаг

   Парень сделал шаг вперед и протянул мне банкноту с вложенными в нее чаевыми.
   – Меня зовут Вудс, – сказал он.
   – Приятно познакомиться, Вудс, – запинаясь, произнесла я.
   Пристальный взгляд его темных глаз заставлял меня нервничать. Этот парень мог быть опасен, и еще от него пахло дорогим одеколоном. Отлично ухожен, из породы красавцев, и знает об этом. Зачем такому флиртовать со мной?
   – Это нечестно, Вудс. Оставь немного другим, старик. Твой папаша владеет заведением, но это еще не значит, что все достается тебе, – насмешливо сказал кудрявый блондин.
   Вудс не стал реагировать на шуточки своего приятеля. Мне показалось, что блондин шутил. Вудс продолжал внимательно меня разглядывать.
   – Когда ты заканчиваешь работу? – спросил он.
   Ой-ой! Если я все правильно поняла, отец Вудса – самый главный в этом клубе. Мне было совсем ни к чему проводить время с его сыном. Ничего хорошего из этого не вышло бы.
   – Я работаю до закрытия, – ответила я и передала Вудсу последнюю из четырех заказанных им бутылок пива.
   – Ты не против, если я тебя встречу и отвезу куда-нибудь поужинать? – спросил он.
   Теперь Вудс стоял очень близко, если бы я обернулась, мы оказались бы нос к носу.
   – Сегодня жарко, я уже устала. К концу дня мне, кроме душа и сна, ничего не захочется.
   Теплое дыхание Вудса щекотало ухо, меня бросило в дрожь, а потом по спине покатились капельки пота.
   – Ты боишься меня? Не стоит. Я безобидный.
   Я не знала, как себя с ним вести. Флиртовать я не умела, а он, я была в этом уверена, как раз этим и занимался. Со мной сто лет никто не флиртовал. После того как я порвала с Кейном, в моей жизни остались только школа и мама, ни на что другое просто не хватало времени. Парни со мной не связывались.
   Я не знала, как реагировать на слова Вудса, и извиняющимся тоном сказала:
   – Я вас не боюсь, просто не привыкла к такому.
   – К чему – к такому? – с любопытством спросил Вудс.
   Я наконец обернулась и посмотрела ему в лицо:
   – К парням. К флирту. Во всяком случае, я думаю, что именно это сейчас и происходит. – Только идиотка могла такое сморозить.
   На лице Вудса появилась улыбка, а мне захотелось спрятаться под гольф-карт. Я была не из их лиги.
   – Да, именно это сейчас и происходит. А как случилось, что такая фантастически горячая девчонка, как ты, не привыкла флиртовать?
   Я напряглась и отрицательно затрясла головой. Мне надо было ехать к шестнадцатой лунке.
   – Просто последние несколько лет я была очень занята. Уф, если вам больше ничего не нужно, я поеду. Игроки у шестнадцатой лунки уже наверняка на меня злятся.
   Вудс кивнул и отступил на шаг:
   – Я с тобой еще не закончил. До конца очень далеко. Ну а пока разрешаю тебе вернуться к работе.
   Я поспешила забраться в карт и поехала к следующей лунке. Там собралась группа пожилых мужчин. Я терпеть не могу, когда меня разглядывают сексуально озабоченные дядьки, но эти хотя бы не пытались заигрывать.
   Вечером я вышла из клуба к своему грузовичку и с облегчением увидела, что Вудса поблизости нет. Мне следовало догадаться, что, разговаривая со мной, он просто дразнил девчонку из обслуживающего персонала.
   За день я заработала две сотни долларов на чаевых и решила, что могу себя побаловать настоящей едой. Притормозив у «Макдоналдса», я заказала чизбургер с картофелем фри и по пути домой с большим удовольствием все съела.
   В тот вечер машин возле дома Раша не было, а потому я могла не опасаться, что снова стану невольным свидетелем того, как он занимается сексом. С другой стороны, он мог привезти какую-нибудь девицу в своей машине. Я вошла в дом и остановилась в холле. Никаких звуков телевизора. Вообще никаких звуков. Но дверь не была заперта, и мне не пришлось воспользоваться спрятанным в потайном месте ключом.
   За день я много потела, и перед сном мне просто необходимо было принять душ. Я прошла в кухню и выглянула на веранду, чтобы убедиться, что там не происходит никакого сексуального действа. С принятием душа проблем не должно было возникнуть.
   Я нырнула в свою комнатку, схватила боксеры и майку Кейна, которые использовала вместо пижамы. Кейн подарил мне их, когда мы были юными и глупыми. Он хотел, чтобы я спала в чем-то, что принадлежит ему. Я так и делала. Правда, со временем они стали не такими свободными. С тех пор как мне было пятнадцать, я немного округлилась.
   Выйдя на веранду, я глубоко вдохнула соленый воздух. Это была моя третья ночь в доме Раша, но работа так меня выматывала, что я еще ни разу не подходила к океану. Я спустилась вниз и положила свою «пижаму» в ванной, а потом сняла тенниски.
   Песок еще был теплым после жаркого дня. Я шла в темноте, пока волна не выбежала мне навстречу. Вода была холодной, я вздрогнула от неожиданности, втянула сквозь стиснутые зубы воздух, но не отступила.
   Я вспомнила, как улыбалась мама, когда рассказывала о том, как играла на берегу океана. Я подняла голову к небу и тоже улыбнулась. Наконец я была здесь. Я была здесь за нас обеих.
   Какой-то звук слева привлек мое внимание. Я повернулась, и в этот момент луна выглянула из-за облаков и осветила Раша. Он бежал по темному берегу в мою сторону.
   И снова у него был голый торс. Шорты низко сидели на узких бедрах. Я как зачарованная смотрела на его тело. Я не знала, должна ли оставаться на месте. Раш замедлил бег и остановился около меня. Его потная грудь блестела в мягком лунном свете. Странно, но мне захотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Он был невыносимо хорошо сложен.
   – Ты вернулась, – сказал он и сделал пару глубоких вдохов.
   – Смена только что закончилась, – ответила я, изо всех сил стараясь смотреть ему в глаза, а не на его грудь.
   – Так, значит, ты нашла работу?
   – Да. Вчера.
   – И где?
   Я не была уверена, что следует рассказывать ему все в подробностях. Раш не был моим другом. И уж точно не воспринимал меня как родню. Хотя наши родители и были женаты, Раш явно не хотел иметь ничего общего ни с моим отцом, ни со мной.
   – Загородный клуб «Керрингтон», – ответила я.
   Раш удивленно вскинул брови и подошел ко мне вплотную. Он взял меня за подбородок:
   – Ты накрасила глаза.
   – Да, накрасила, – ответила я и дернула головой, освобождаясь от его пальцев.
   Он разрешил мне спать в его доме, но это еще не значит, что он может прикасаться ко мне, когда ему захочется. Хотя, возможно, мне самой и нравилось, когда он ко мне прикасался. И в этом была моя проблема. Я не хотела, чтобы мне это нравилось.
   – С накрашенными глазами ты выглядишь старше.
   Раш отступил на шаг и не спеша оценил мою одежду.
   – Ты девушка из обслуживающего персонала на площадке для гольфа, – просто констатировал он и снова посмотрел мне в глаза.
   – Как ты угадал?
   Раш махнул рукой в мою сторону:
   – Твой наряд. Белые шортики и поло. Это униформа.
   Хорошо, что было темно, так как я точно покраснела.
   – Ты там наверняка бешеные бабки зарабатываешь, – с насмешкой в голосе сказал Раш.
   За два дня я заработала на чаевых пятьсот долларов. Для Раша, может, это и не бешеные деньги, но для меня – да.
   Я пожала плечами:
   – Если тебе станет от этого легче, могу сообщить, что меньше чем через месяц я отсюда съеду.
   Раш ответил не сразу. Я подумала, что, наверное, пора уходить и принять душ. Я даже начала что-то говорить, но Раш прервал меня:
   – Да, наверное. Станет легче. Чертовски легче. Только это не так. Мне от этого не легче, Блэр. – Раш выдержал паузу, а потом шепотом сказал мне на ухо: – Почему так?
   Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги, и даже захотела схватиться за его плечи, чтобы не упасть, но сдержалась.
   – Держись от меня подальше, Блэр. Тебе не понравится быть рядом со мной. Прошлой ночью… – Раш тяжело сглотнул. – Прошлая ночь преследует меня. Когда я думаю, что ты подглядывала за нами… Это сводит с ума. Так что держись подальше. А я постараюсь держаться подальше от тебя.
   Раш развернулся и трусцой побежал к дому, а я стояла и тряслась от страха, что расплавлюсь от изнеможения и превращусь в лужу на песке.
   Что он имел в виду? Откуда он узнал, что я за ними наблюдала?
   Я подождала, пока за Рашем закроется дверь, вернулась в дом и приняла душ. Его слова еще долго не давали мне заснуть.

Глава 6

   Держать дистанцию с Рашем было не так просто: мы все-таки жили под одной крышей. Может, он и старался, но мы все равно наталкивались друг на друга. Еще Раш не хотел встречаться со мной глазами, но это только больше притягивало меня к нему.
   Спустя два дня после нашего разговора на пляже я, проглотив сэндвич с арахисовым маслом, вышла на кухню и натолкнулась там на очередную полуобнаженную девушку. Волосы у девушки были взлохмачены, но, даже не причесавшись, она оставалась привлекательной. Я ненавидела такой типаж.
   Девушка обернулась и увидела меня. Удивление на ее лице быстро сменилось недовольством. Девушка похлопала ресницами и подбоченилась:
   – Ты только что вышла из кладовки?
   – Да. А ты только что встала с постели Раша?
   Вопрос сорвался сам собой. Надо было вовремя прикусить язык. Раш предупредил меня, что его личная жизнь не мое дело.
   Девушка приподняла безукоризненно выщипанные брови, а потом вдруг насмешливо улыбнулась и сказала:
   – Нет. Не то чтобы я не хотела оказаться в его постели. Если бы он не был против. Только Гранту об этом не говори. – Она махнула рукой, словно хотела отогнать невидимую муху. – Впрочем, неважно. Он, наверное, и так знает.
   Я смутилась.
   – Так ты встала с постели Гранта? – спросила я и снова поняла, что лезу не в свое дело.
   Но Грант не жил в доме Раша, и мне было любопытно.
   Девушка провела рукой по каштановым кудрям и вздохнула:
   – Ага. Вернее будет сказать, с его старой кровати.
   – С его старой кровати? – переспросила я.
   Какое-то движение у двери в кухню привлекло мое внимание, я повернулась и встретилась взглядом с Рашем. Он, ухмыляясь, смотрел на меня. Отлично. Я хотела притвориться, будто все нормально и я вовсе не спрашивала незнакомку о том, спала ли она в его постели, но по глазам Раша поняла, что это бесполезно. Он все слышал.
   – Не обращай на меня внимания, Блэр. Гостья Гранта заслуживает допроса третьей степени. Уверен, он не будет против, – растягивая слова, сказал Раш.
   Он скрестил руки на груди и, как будто устраиваясь поудобнее, прислонился к косяку.
   Я наклонила голову и подошла к мусорному ведру, чтобы стряхнуть крошки с рук, а сама попыталась собраться с мыслями. Мне не хотелось продолжать этот разговор в присутствии Раша. Получалось, что он меня слишком уж интересует, а как раз этого следовало избегать.
   – Доброе утро, Раш. Спасибо, что позволил нам вчера завалиться к тебе. Грант перебрал, он бы не доехал до дома, – сказала девушка.
   Так вот в чем дело. Ну и дерьмо. И почему я такая любопытная?
   – Грант знает, что всегда может у меня остановиться, – бросил Раш.
   Боковым зрением я видела, как он оттолкнулся от косяка и прошел к стойке, продолжая наблюдать за мной. Почему он не плюнет на все это? Я бы потихоньку ушла.
   – Ну, я, наверное, побегу наверх, – не очень-то уверенно сказала девушка.
   Раш ничего ей не ответил, а я не смотрела ни на него, ни на нее. Девушка поняла это как знак, который позволяет ей уйти. Я выждала, пока она не начала подниматься по лестнице, и только тогда взглянула на Раша.
   – Любопытство погубило кошку, – прошептал он, подойдя ближе. – Ты решила, что у меня была очередная гостья на ночь? Да? Пытаешься угадать, спала она со мной или нет?
   Я тяжело сглотнула, но промолчала.
   – Не твоего ума дело. Мы ведь это уже проходили.
   Я смогла кивнуть в ответ. Если бы он только позволил мне уйти, я бы никогда не заговорила ни с одной девушкой в его доме.
   Раш протянул руку и намотал прядь моих волос на палец.
   – Ты не хочешь узнать, какой я. Ты можешь думать, что хочешь, но это не так. Поверь мне.
   Я бы легко поверила, если бы он не был так чертовски хорош и если бы в этот момент не стоял прямо напротив меня. Но чем больше он меня отталкивал, тем больше меня к нему притягивало.
   – Ты не такая, как я себе представлял. Жаль. Так было бы намного проще, – тихо сказал Раш и отпустил мои волосы.
   После этих слов он вышел на веранду, а я наконец выдохнула.
   Что он имел в виду? Какой он меня представлял?
   В тот вечер, когда я вернулась с работы, Раша в доме не было.
   Я открыла глаза и посмотрела на будильник на прикроватной тумбочке. Было начало десятого. Вот уж действительно выспалась. Я потянулась и включила свет. Помылась я накануне вечером, так что идти в душ было не обязательно. За неделю я заработала больше тысячи долларов и решила, что пора подыскивать жилье. Еще неделя – и я смогу позволить себе снять квартиру.
   Перед тем как встать с кровати, я наспех пригладила волосы. В это утро я планировала немного поваляться на пляже. До сих пор мне этого не удавалось. И вот я решила, что пора насладиться солнцем и океаном.
   Я вытащила из-под кровати чемодан и отыскала там бело-розовое бикини. Это был мой единственный купальник, но, честно говоря, я им почти не пользовалась. Белое бикини с розовым кантом очень мне шло.
   Когда я надела купальник, мне показалось, что он более откровенный, чем мне представлялось. Или это мое тело изменилось с тех пор, как я надевала его в последний раз? Еще я достала из чемодана майку и солнцезащитный крем. Крем я купила после первого дня работы. Без него на площадке для гольфа не обойтись.
   Выключив свет в комнатке, я вышла в кладовую, а потом в кухню.
   – Матерь божья! Это кто такая? – изумился паренек у барной стойки, когда я вышла на свет.
   Я взглянула сначала на этого незнакомого мальчишку, который таращил на меня глаза, а потом на Гранта, стоявшего возле холодильника.
   – Ты каждое утро выходишь из своей комнатки в таком виде? – с улыбкой поинтересовался Грант.
   Я не ожидала, что застану кого-то в кухне.
   – Хм, нет. Обычно я одеваюсь для работы, – ответила я.
   Паренек возле барной стойки присвистнул. Ему точно еще не было шестнадцати.
   – Не обращай внимания на идиота у бара, у него гормоны играют. Это Уилл. Его мать – сестра Джорджины. Так что, следуя окольными путями, можно прийти к выводу, что он твой младший кузен. Вчера он в сотый раз сбежал из дома и явился сюда. Раш позвонил мне и сказал, чтобы я отвез этого придурка обратно.
   Раш. Почему при звуке его имени у меня подпрыгивает сердце? Потому что он само совершенство, а это несправедливо. Вот почему. Я тряхнула головой, чтобы избавиться от мыслей о Раше.
   – Приятно познакомиться, Уилл. Я Блэр. Раш сжалился надо мной и позволил пожить у себя, пока я не смогу снимать квартиру.
   – Слушай, Блэр, ты можешь поехать со мной. Я не заставлю тебя спать под лестницей, – предложил Уилл.
   Я не смогла сдержать улыбку. Такой невинный флирт был мне понятен.
   – Спасибо, но не думаю, что твоя мама это одобрит. Мне нравится под лестницей. Кровать удобная, и не надо спать с пистолетом.
   Грант хмыкнул, а Уилл выпучил глаза и с благоговейным страхом спросил:
   – У тебя есть пистолет?
   – Ладно, хватит. Лучше я заберу его отсюда, пока он опять не влюбился, – сказал Грант, взял чашку с кофе и пошел к двери. – Идем, Уилл, пока я не разбудил злобного Раша. Тогда тебе мало не покажется.
   Уилл посмотрел на Гранта, а потом снова на меня. Он как будто разрывался между нами. Это было так мило.
   – Шевелись, Уилл, – уже более требовательно позвал Грант.
   – Эй, Грант, – окликнула я, пока он не дошел до двери.
   Грант обернулся:
   – Да?
   – Спасибо за бензин. Как получу зарплату, сразу верну долг.
   Грант отрицательно покачал головой:
   – Нет. Вернешь – обижусь. Но ты обращайся, если что. – Он подмигнул мне и, перед тем как выйти из кухни, строго посмотрел на Уилла.
   Я помахала парнишке на прощание.
   У меня еще было время придумать, как расплатиться с Грантом так, чтобы его не обидеть. Какой-нибудь способ наверняка можно найти. А на ближайшее будущее у меня уже был план. Я пошла к выходу. Пора насладиться первым днем на берегу океана.
   На пляже было тихо. Дом Раша стоял в уединении, поэтому на побережье было безлюдно. Я расхрабрилась, стянула майку и положила ее под голову. Потом закрыла глаза, и шум накатывающих на берег волн убаюкал меня.
   – Пожалуйста, скажи мне, что ты пользуешься солнцезащитным кремом, – произнес глубокий обволакивающий голос.
   Я потянулась навстречу голосу и почувствовала восхитительный запах чистого мужского тела. Мне хотелось быть ближе к нему.
   Я открыла глаза, заморгала от яркого солнца и увидела, что рядом со мной сидит Раш. Он внимательно рассматривал мое тело. Тепло и симпатия, которые мне, видимо, почудились, испарились.
   – Ты намазалась кремом?
   Я умудрилась кивнуть в лежачем положении, а потом села.
   – Хорошо. Ненавижу, когда нежная белая кожа становится розовой.
   Он считал, что у меня нежная белая кожа. Это прозвучало как комплимент, но мне показалось, что благодарить за него не стоит.
   – Я намазалась немного, перед тем как выйти из дома.
   Раш продолжал меня разглядывать. Я с трудом подавила в себе желание схватить майку и натянуть ее поверх бикини. У меня было не такое тело, как у его девушек, и мне не хотелось думать, что он меня с ними сравнивает.
   – Ты сегодня не работаешь? – наконец спросил Раш.
   Я затрясла головой и сказала:
   – У меня сегодня выходной.
   – И как работа?
   Раш вел себя, можно сказать, мило. По крайней мере, он меня не избегал. Это было глупо с моей стороны, но я жаждала его внимания. Меня к нему тянуло, и я не могла себе это объяснить. Он старался держать дистанцию, а я хотела быть к нему ближе.
   Раш склонил голову набок и приподнял одну бровь, словно ждал от меня чего-то.
   Ах да, он же задал вопрос. Все эти проклятые серебристые глаза. Они не давали мне сосредоточиться.
   – Что? – спросила я и почувствовала, что краснею.
   Раш усмехнулся и спокойно осведомился:
   – Как тебе работа?
   Пора было прекращать вести себя в его присутствии как идиотка. Я выпрямилась и сказала:
   – Хорошо. Мне нравится.
   – Не сомневаюсь, – ухмыльнулся Раш и посмотрел на океан.
   Я попыталась понять, о чем это он, но не поняла и поэтому спросила:
   – Что значит – не сомневаюсь?
   Раш перевел взгляд на меня, а потом снова повернулся к океану.
   – Ты все знаешь о своей внешности, Блэр. Я уж не говорю о твоей дьявольски милой улыбке. Игроки на площадке хорошо тебе платят.
   Раш был прав насчет чаевых. А еще мне стало труднее дышать оттого, что он так на меня смотрит. Мне хотелось, чтобы ему нравилось то, что он видит, и в то же время пугало то, к чему это может привести.
   Вдруг он передумает держать дистанцию? Смогу ли я тогда устоять?
   Какое-то время мы сидели молча. Раш смотрел прямо перед собой. Он крепко стиснул челюсти и нахмурился. Было видно, что он о чем-то задумался. Я мысленно отмотала всю нашу короткую беседу и не нашла ничего, что могло бы его расстроить.
   Раш снова посмотрел на меня:
   – Давно твоя мама умерла?
   Мне не хотелось говорить о маме. Тем более с Рашем. Но не ответить на вопрос было бы грубостью с моей стороны.
   – Тридцать шесть дней назад.
   У Раша заходили желваки, как будто он на кого-то злился, морщинки на лбу стали глубже.
   – Твой отец знал, что она болеет?
   Еще один вопрос, на который мне не хотелось отвечать.
   – Да. Знал. Я позвонила ему в день, когда ее не стало. Он не ответил. Я оставила сообщение.
   Мне было очень больно признать тот факт, что отец мне даже не перезвонил.
   – Ты его ненавидишь? – спросил Раш.
   Я хотела бы ненавидеть отца. После гибели сестры он, кроме боли, ничего не принес в мою жизнь. Но ненавидеть его было тяжело, ведь больше у меня никого не было.
   – Иногда, – честно ответила я.
   Раш кивнул, придвинулся ко мне и зацепился мизинцем за мой мизинец. Он ничего не сказал, но в тот момент слова были не нужны, одного маленького физического контакта было достаточно. Может быть, я совсем не знала Раша, но он действовал на меня как какой-то раздражитель.
   – Я сегодня устраиваю вечеринку. В честь дня рождения моей сестры Нэн. Я всегда дарю ей вечеринку. Может, тебе это и неинтересно, но ты приглашена, так что, если захочешь, приходи.
   День рождения сестры? У Раша есть сестра? Я думала, он единственный ребенок. Та девушка, которая была такой грубой, когда я только приехала? Это была Нэн?
   – У тебя есть сестра?
   – Да, есть.
   Почему Грант сказал мне, что Раш – единственный ребенок? Я подождала немного в надежде, что Раш что-нибудь объяснит, но он не собирался развивать эту тему. Тогда я решила, что сама продолжу.
   – Грант сказал, что ты единственный ребенок.
   Раш напрягся. Потом он тряхнул головой – его мизинец отцепился от моего – и снова повернулся к океану.
   – Не Гранту рассказывать тебе о моих делах. Как бы сильно ему ни хотелось залезть к тебе в трусики. – Раш поднялся и, не взглянув на меня, повернулся и зашагал к дому.
   Эту Нэн окружала какая-то стена. Я не представляла, что там, за этой стеной, но понимала, что мне не следовало проявлять любопытство в этом вопросе. Я встала и пошла к воде. День был жаркий, а мне надо было как-то встряхнуться и перестать постоянно думать о Раше. Каждый раз, когда я теряла бдительность в его присутствии, он напоминал мне, что всегда надо быть начеку. Этот парень был странным. Сексуальный, притягательный красавец… и все равно какой-то странный.
   Я сидела на кровати, слушала смех и музыку, которые доносились в мою комнату. Весь день я решала, идти на вечеринку или не идти. Последним решением было идти и надеть единственное красивое платье, которое у меня было: в обтяжку, из нежного красного шифона, с юбкой «беби-долл» до середины бедра.

* * *

   Это платье я купила, когда Кейн пригласил меня на выпускной. Но потом его номинировали на короля бала, а Грейс Энн Генри была номинирована на королеву. Грейс захотела пойти на выпускной с Кейном. Он позвонил мне и спросил, не обижусь ли я, если он пойдет на бал не со мной, а с Грейс. Все в школе считали, что они выиграют, и Кейн подумал, что будет здорово, если они придут вместе. Я с ним согласилась и повесила платье в шкаф. В тот вечер я взяла напрокат два фильма и напекла шоколадных пирожных с орехами. Мы с мамой смотрели романтические комедии и до отвала наелись пирожными. Насколько я помню, этот был один из последних вечеров, когда маме еще было не так плохо после химиотерапии и она могла побаловать себя пирожными.
   И вот я вытащила это платье из чемодана. По стандартам людей из общества Раша оно не было дорогим. Вообще-то, оно было довольно простым. Я взглянула на серебряные шпильки. Это были туфли моей мамы, она надевала их на свою свадьбу, и они мне всегда нравились. После свадьбы мама их не носила, но бережно хранила в старательно перевязанной обувной коробке.
   Решив пойти на вечеринку, я очень рисковала быть униженной. Я не вписывалась в компанию Раша, впрочем, я и в школе держалась особняком. Всю жизнь я чувствовала себя неловко в больших компаниях. Пора было научиться общаться с людьми. Я должна была забыть о девчонке, которая бросила школу, потому что у нее были заботы поважнее.
   Я провела ладонями по телу, чтобы разгладить морщинки на платье, и еще раз подумала о том, стоит ли идти на вечеринку. Я выйду; может быть, выпью бокал вина и посмотрю, заговорит ли кто-нибудь со мной. Если все обернется полной катастрофой, я всегда смогу убежать в свою комнатку, переодеться в «пижаму» и завалиться в постель. Эта вечеринка могла стать для меня маленьким первым шагом.
   Я вышла в кухню и с облегчением обнаружила, что там никого нет. Появление из кладовой сложно было бы кому-то объяснить. Потом я услышала смех и громкий голос Гранта. Он болтал с кем-то в гостиной. Грант заговорил бы со мной. Мне с ним было легко. Сделав глубокий вдох, я прошла по коридору в холл. Весь зал был украшен розами и серебряными лентами. Обстановка скорее напоминала свадьбу, а не день рождения. Распахнулась парадная дверь, я вздрогнула от неожиданности и остановилась. На меня смотрели знакомые дымчато-серые глаза. Вудс медленно оглядел меня с головы до ног. Я почувствовала, что мне становится жарко.
   – Блэр, – сказал он, когда его взгляд наконец вернулся к моему лицу. – Вот уж не думал, что ты можешь быть еще сексуальнее. Я ошибался.
   – Черт, девочка, а ты почистила перышки, – с улыбкой сказал парень с вьющимися светлыми волосами и яркими голубыми глазами.
   Я не могла вспомнить его имя. Но может, он мне его и не называл?
   – Спасибо, – каким-то квакающим голосом отозвалась я.
   Опять я стала выпадать, а ведь это был мой шанс вписаться. Надо было взять себя в руки.
   – Не знал, что Раш снова начал играть в гольф. Или ты пришла сюда с кем-то другим?
   Я настолько растерялась, что не сразу поняла, что имеет в виду Вудс. Когда я поняла, что он подумал, будто я пришла на вечеринку с кем-то из игроков в гольф, мне оставалось только улыбнуться. Все ведь было совсем не так.
   – Я здесь сама по себе. Раш… Он… В общем, мама Раша замужем за моим папой.
   Вот так я им все объяснила.
   Вудс расплылся в улыбке и подошел ближе:
   – Да что ты говоришь?! Он заставляет свою сводную сестру работать в загородном клубе? Ай-ай-ай! Мальчик дурно воспитан. Если бы у меня была такая сестренка, как ты, я бы ее под замком держал… и никуда бы не выпускал. – Вудс протянул руку и провел большим пальцем по моей щеке. – И сам бы сидел с ней под замком, чтобы она не чувствовала себя одиноко.
   Он точно флиртовал со мной. Причем тяжеловесно. Я с таким никогда не сталкивалась. Вудс играл на своем поле, а мне для ответа не хватало пространства.
   – На эти ноги следовало бы повесить табличку… – Вудс понизил голос, а я посмотрела через его плечо и увидела, что блондин ушел. – «Руками не трогать».
   – Ты друг… Раша или Нанетты? – спросила я, припомнив имя, которое упомянул Грант в мой первый вечер в этом доме.
   Вудс пожал плечами:
   – У нас с Нэн своеобразная дружба. А с Рашем мы знакомы всю жизнь. – Он приобнял меня за талию. – Но я готов поспорить на что угодно: Нэн не твоя фанатка.
   Тут я не была уверена. Ведь мы с ней после первого вечера не общались.
   – Вообще-то, мы с Нэн не знаем друг друга.
   – Да? – нахмурился Вудс. – Это странно.
   – Вудс! Вот ты где! – произнес высокий девичий голос.
   Вудс обернулся, чтобы посмотреть на девушку с рыжими густыми кудрями и пышными формами, едва прикрытыми черным атласом. По идее, она должна была отвлечь его внимание, и я начала отступать в сторону кухни. Храбрость покинула меня.
   Рука Вудса у меня на бедре не дала мне уйти.
   – Лейни.
   Это было все, что он сказал в ответ на восклицание девушки. Взгляд ее больших карих глаз переместился на меня. Я заметила, что, к моему несчастью, внимание девушки сконцентрировалось на руке Вудса. Мне это было совсем не нужно, ведь я хотела вписаться в компанию.
   – Кто это? – спросила девушка и зло посмотрела мне в глаза.
   – Это Блэр – новая сестра Раша, – скучающим голосом ответил Вудс.
   Девушка прищурилась, а потом рассмеялась:
   – Нет, не может быть. На ней дешевое платье и еще более дешевые туфли. Эта девчонка, кем бы она себя ни называла, тебя обманула. Но с другой стороны, ты всегда теряешь бдительность, когда видишь симпатичное личико. Я права, Вудс?