Через три дня Херсинг перехватил британский угольщик «Примо», который очень скоро присоединился на морском дне к французскому пароходу. Так официально началась новая эра «ограниченной» войны.
Но немецким подлодкам не всегда сопутствовала удача, далеко не все давалось очень легко. «U-16», которая проникла в гавань Лервика с разведывательным заданием, с превеликим трудом удалось уйти после того, как она села на мель на глазах изумленных гостей королевского отеля, с интересом наблюдавших за развитием событий. Субмарине посчастливилось освободиться и уйти, прежде чем к ней успели подойти английские военные корабли. «U-18» вошла в пролив, ведущий в Скапа-Флоу, и сумела дойти до Хокса, однако гавань оказалась пустой. Фон Хеннигу пришлось использовать перископ, чтобы провести лодку через коварные мелководья и мимо подводных скал Саут-Роналд-Шей, но тем самым он выдал свое местонахождение, и к нему направилась группа эсминцев. «U-18» удалось увернуться от первой атаки, но всякий раз, когда командир приказывал поднять перископ, его встречал град снарядов. Лодке довольно долго удавалось оставаться в целости, но в конце концов ее протаранил траулер «Дороти Грей». От удара лодка перевернулась. Фон Хеннига бросило на переборку, все помещения погрузились в темноту. Командир на ощупь нашел перископ и сделал попытку разглядеть, что произошло. Но ничего не увидел. Траулер согнул трубу, лишив тем самым людей в лодке возможности видеть, что делается на поверхности. Через некоторое время включилось аварийное освещение, помещения залил тусклый свет. На пост начали поступать доклады о повреждениях.
– Рулевой механизм поврежден.
– Рули глубины повреждены.
Фон Хенниг напряженно думал.
– Течь?
– Нет, господин капитан. Корпус цел.
Он подошел к карте. Радоваться нечему. Морское дно в этих местах – сплошное нагромождение камней. Хенниг вздохнул и пожал плечами. Ему приходилось принимать трудное решение.
– Приготовиться к всплытию. Закрыть все вентили. Продуть танки. Всплываем!
Как умирающая рыба выплывает на поверхность водоема, так и «U-18» начала медленно подниматься из глубин к свету. Как только над водой показалась рубка, к ней устремился эсминец «Гарри». И снова лодка содрогнулась от страшного удара. Странно, но субмарина так и не получила слишком серьезных повреждений. «U-18» снова скрылась в глубине, но она не тонула. Экипаж отчаянно стремился спасти свой покалеченный корабль. Но тут в сражение вступило море.
Сильное течение Пентленд-Ферт подхватило субмарину и швырнуло на острые камни подводных рифов. Море с легкостью совершило то, что не вышло у королевского ВМФ. Корпус лодки угрожающе затрещал, и фон Хенниг понял, что конец близок. Он принялся лихорадочно уничтожать секретные документы, матросы быстро соорудили некое подобие белого флага и привязали его к ручке швабры. Затем продули танки, и «U-18» в последний раз всплыла на поверхность. Весь экипаж, за исключением одного человека, успел покинуть корабль. Лишь после этого, словно исполнив свой последний долг перед людьми, искалеченная субмарина медленно опустилась на дно. А в это время «Гарри» поднимал из воды людей.
До конца года еще две немецкие лодки были уничтожены: «U-11», подорвавшаяся на мине в Дуврском проливе 9 декабря, и «U-5», также подорвавшаяся на мине и затонувшая в Канале спустя девять дней. Таким образом, за первые пять месяцев войны немцы потеряли пять лодок. Это был неплохой результат для обеих сторон. Для немцев он был вполне приемлемым, особенно если сравнить его со значительно большими потерями, понесенными врагом. В свою очередь, Великобритания смогла убедиться, что подводные лодки, как и любые другие творения рук человеческих, уязвимы.
Однако появились новые проблемы. Германия захватила большую часть Бельгии, и теперь имперский военно-морской флот передвинулся во Фландрию. Базы подводных лодок были созданы в Зеебрюгге, Бруже и Остенде. Разместившиеся в этих гаванях субмарины тратили значительно меньше времени на переход до вражеских торговых путей и могли провести больше времени в зоне боевых действий. Аналогичная ситуация повторилась во Второй мировой войне после оккупации Гитлером Норвегии и Атлантического побережья Франции. Снижение времени перехода имело решающее значение, поскольку в конце 1914 года Германия обладала всего лишь 20 действующими подводными лодками. Те лодки, которые строились в соответствии с новой кораблестроительной программой, должны были войти в эксплуатацию только в 1916 году. Единственная надежда на пополнение флота была связана с небольшими субмаринами классов «UB» и «UC», которые, благодаря внедрению некоторых методов массового производства, могли быть спущены на воду к марту 1915 года. Но они строились по совершенно новым проектам, и до проведения испытаний не было никакой уверенности, что они будут обладать нужными мореходными качествами и смогут выполнить поставленные перед ними задачи.
Фон Тирпиц был оптимистом. Он заявил американскому журналисту, что благодаря подводным лодкам Германия возьмет Великобританию измором, причем сделает это очень быстро. Это заявление был горячо одобрено общественностью страны. Люди ощутили на собственной шкуре влияние блокады. Но у себя дома фон Тирпиц был значительно осторожнее и предложил ограничиться блокадой эстуария[10] Темзы, одновременно приняв меры к увеличению строительства новых субмарин. Несмотря на свое положение создателя имперского военно-морского флота, фон Тирпиц имел небольшое влияние в высших политических кругах, главным образом из-за отказа кайзера разрешить ему руководство военно-морскими силами страны в 1914 году (ситуация, аналогичная сложившейся между адмиралом Фишером и премьер-министром в 1915 году). Кроме того, он открыто презирал фон Пола – начальника штаба ВМФ.
Канцлер Бетманн-Хольвег продолжал беспокоиться по поводу влияния торговой войны на отношение нейтралов. Он считал, что, если военный флот не сможет гарантировать нанесение непоправимого вреда британской торговле в очень короткий промежуток времени, кампанию не следует развязывать. А фон Пол с каждым днем все более укреплялся в своем мнении. С помощью коммодора Бауэра он постоянно оказывал давление на кайзера, склоняя его к принятию решения. Но, поскольку две группировки толкали кайзера в разных направлениях, решение постоянно откладывалось.
А для людей в море непрекращающийся спор был чем-то абстрактным. Они находились на своих местах, чтобы выполнять приказы. Прикажут топить торговые суда – они будут топить. Прикажут охранять – будут охранять.
Рождество экипажи субмарин встретили в море. Причем все постарались принести дух праздника в ограниченное пространство своих железных домов. Рудольф Центнер, служивший на лодке «U-20», оставил описание встречи Рождества 1914 года в море. Проведя весь день на поверхности моря, субмарина погрузилась и легла на дно на глубине 60 футов.
«Крошечная кают-компания была тщательно украшена. Рождественскую елку изображал зеленый венок. Свечей у нас не было, в помещении подводной лодки их нельзя было зажигать. Столы ломились от всевозможной еды. Конечно, это были консервы, но какая, в конце концов, разница? Праздник офицеры и матросы провели вместе».
После традиционных речей «одну произнес Швигер – она была оживленной и удивительно праздничной», вниманием присутствующих завладел корабельный оркестр: скрипка, мандолина и концертино. «Конечно, оркестр Берлинской филармонии играет лучше, – писал Центнер, – но наш был тоже очень неплох».
Через пять месяцев эти люди потопили «Лузитанию».
Глава 5
Но немецким подлодкам не всегда сопутствовала удача, далеко не все давалось очень легко. «U-16», которая проникла в гавань Лервика с разведывательным заданием, с превеликим трудом удалось уйти после того, как она села на мель на глазах изумленных гостей королевского отеля, с интересом наблюдавших за развитием событий. Субмарине посчастливилось освободиться и уйти, прежде чем к ней успели подойти английские военные корабли. «U-18» вошла в пролив, ведущий в Скапа-Флоу, и сумела дойти до Хокса, однако гавань оказалась пустой. Фон Хеннигу пришлось использовать перископ, чтобы провести лодку через коварные мелководья и мимо подводных скал Саут-Роналд-Шей, но тем самым он выдал свое местонахождение, и к нему направилась группа эсминцев. «U-18» удалось увернуться от первой атаки, но всякий раз, когда командир приказывал поднять перископ, его встречал град снарядов. Лодке довольно долго удавалось оставаться в целости, но в конце концов ее протаранил траулер «Дороти Грей». От удара лодка перевернулась. Фон Хеннига бросило на переборку, все помещения погрузились в темноту. Командир на ощупь нашел перископ и сделал попытку разглядеть, что произошло. Но ничего не увидел. Траулер согнул трубу, лишив тем самым людей в лодке возможности видеть, что делается на поверхности. Через некоторое время включилось аварийное освещение, помещения залил тусклый свет. На пост начали поступать доклады о повреждениях.
– Рулевой механизм поврежден.
– Рули глубины повреждены.
Фон Хенниг напряженно думал.
– Течь?
– Нет, господин капитан. Корпус цел.
Он подошел к карте. Радоваться нечему. Морское дно в этих местах – сплошное нагромождение камней. Хенниг вздохнул и пожал плечами. Ему приходилось принимать трудное решение.
– Приготовиться к всплытию. Закрыть все вентили. Продуть танки. Всплываем!
Как умирающая рыба выплывает на поверхность водоема, так и «U-18» начала медленно подниматься из глубин к свету. Как только над водой показалась рубка, к ней устремился эсминец «Гарри». И снова лодка содрогнулась от страшного удара. Странно, но субмарина так и не получила слишком серьезных повреждений. «U-18» снова скрылась в глубине, но она не тонула. Экипаж отчаянно стремился спасти свой покалеченный корабль. Но тут в сражение вступило море.
Сильное течение Пентленд-Ферт подхватило субмарину и швырнуло на острые камни подводных рифов. Море с легкостью совершило то, что не вышло у королевского ВМФ. Корпус лодки угрожающе затрещал, и фон Хенниг понял, что конец близок. Он принялся лихорадочно уничтожать секретные документы, матросы быстро соорудили некое подобие белого флага и привязали его к ручке швабры. Затем продули танки, и «U-18» в последний раз всплыла на поверхность. Весь экипаж, за исключением одного человека, успел покинуть корабль. Лишь после этого, словно исполнив свой последний долг перед людьми, искалеченная субмарина медленно опустилась на дно. А в это время «Гарри» поднимал из воды людей.
До конца года еще две немецкие лодки были уничтожены: «U-11», подорвавшаяся на мине в Дуврском проливе 9 декабря, и «U-5», также подорвавшаяся на мине и затонувшая в Канале спустя девять дней. Таким образом, за первые пять месяцев войны немцы потеряли пять лодок. Это был неплохой результат для обеих сторон. Для немцев он был вполне приемлемым, особенно если сравнить его со значительно большими потерями, понесенными врагом. В свою очередь, Великобритания смогла убедиться, что подводные лодки, как и любые другие творения рук человеческих, уязвимы.
Однако появились новые проблемы. Германия захватила большую часть Бельгии, и теперь имперский военно-морской флот передвинулся во Фландрию. Базы подводных лодок были созданы в Зеебрюгге, Бруже и Остенде. Разместившиеся в этих гаванях субмарины тратили значительно меньше времени на переход до вражеских торговых путей и могли провести больше времени в зоне боевых действий. Аналогичная ситуация повторилась во Второй мировой войне после оккупации Гитлером Норвегии и Атлантического побережья Франции. Снижение времени перехода имело решающее значение, поскольку в конце 1914 года Германия обладала всего лишь 20 действующими подводными лодками. Те лодки, которые строились в соответствии с новой кораблестроительной программой, должны были войти в эксплуатацию только в 1916 году. Единственная надежда на пополнение флота была связана с небольшими субмаринами классов «UB» и «UC», которые, благодаря внедрению некоторых методов массового производства, могли быть спущены на воду к марту 1915 года. Но они строились по совершенно новым проектам, и до проведения испытаний не было никакой уверенности, что они будут обладать нужными мореходными качествами и смогут выполнить поставленные перед ними задачи.
Фон Тирпиц был оптимистом. Он заявил американскому журналисту, что благодаря подводным лодкам Германия возьмет Великобританию измором, причем сделает это очень быстро. Это заявление был горячо одобрено общественностью страны. Люди ощутили на собственной шкуре влияние блокады. Но у себя дома фон Тирпиц был значительно осторожнее и предложил ограничиться блокадой эстуария[10] Темзы, одновременно приняв меры к увеличению строительства новых субмарин. Несмотря на свое положение создателя имперского военно-морского флота, фон Тирпиц имел небольшое влияние в высших политических кругах, главным образом из-за отказа кайзера разрешить ему руководство военно-морскими силами страны в 1914 году (ситуация, аналогичная сложившейся между адмиралом Фишером и премьер-министром в 1915 году). Кроме того, он открыто презирал фон Пола – начальника штаба ВМФ.
Канцлер Бетманн-Хольвег продолжал беспокоиться по поводу влияния торговой войны на отношение нейтралов. Он считал, что, если военный флот не сможет гарантировать нанесение непоправимого вреда британской торговле в очень короткий промежуток времени, кампанию не следует развязывать. А фон Пол с каждым днем все более укреплялся в своем мнении. С помощью коммодора Бауэра он постоянно оказывал давление на кайзера, склоняя его к принятию решения. Но, поскольку две группировки толкали кайзера в разных направлениях, решение постоянно откладывалось.
А для людей в море непрекращающийся спор был чем-то абстрактным. Они находились на своих местах, чтобы выполнять приказы. Прикажут топить торговые суда – они будут топить. Прикажут охранять – будут охранять.
Рождество экипажи субмарин встретили в море. Причем все постарались принести дух праздника в ограниченное пространство своих железных домов. Рудольф Центнер, служивший на лодке «U-20», оставил описание встречи Рождества 1914 года в море. Проведя весь день на поверхности моря, субмарина погрузилась и легла на дно на глубине 60 футов.
«Крошечная кают-компания была тщательно украшена. Рождественскую елку изображал зеленый венок. Свечей у нас не было, в помещении подводной лодки их нельзя было зажигать. Столы ломились от всевозможной еды. Конечно, это были консервы, но какая, в конце концов, разница? Праздник офицеры и матросы провели вместе».
После традиционных речей «одну произнес Швигер – она была оживленной и удивительно праздничной», вниманием присутствующих завладел корабельный оркестр: скрипка, мандолина и концертино. «Конечно, оркестр Берлинской филармонии играет лучше, – писал Центнер, – но наш был тоже очень неплох».
Через пять месяцев эти люди потопили «Лузитанию».
Глава 5
СМЕРТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ В ВОЙНЕ НА МОРЕ
Капитан-лейтенант Рудольф Шнайдер подумал, что ему мерещится. Он протер мягкой тряпочкой окуляры перископа и снова посмотрел в них. Похоже, на этой сумасшедшей войне даже невозможное становится возможным. Продолжая внимательно осматривать поверхность, он отдал приказ вахтенному офицеру, стоявшему рядом с ним на центральном посту «U-24».
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента