Сам капитан тоже постарался изменить внешность. Делать это ему приходилось так часто, что он не без основания считал себя большим специалистом в этой области.
Как обычно, он сменил черную повязку на темные очки. А перед тем сбрил усы и наложил грим, который делал его лицо более бледным, чем оно было в действительности. И после еще нескольких более мелких операций — взглянув на себя в зеркало — увидел, что у него опять неплохо получилось.
План ЦРУ предусматривал, что они с Марлен будут ехать в одном купе как муж и жена. Но слишком хорошая осведомленность террористов об их действиях заставила Фроста предпринять некоторые меры предосторожности, Он сам занял зарезервированное купе, а девушка купила себе билет на другое место, используя один из своих фальшивых паспортов.
Эти паспорта — а их Марлен имела несколько — поначалу беспокоили Фроста. Ведь ее прежние друзья вполне могли знать те имена, под которыми она скрывалась от полиции. Но девушка успокоила его, сказав, что она уже давно готовилась к бегству, а потому обзавелась Документами, о которых никому не было известно.
Впрочем, слово “успокоила” можно было принять лишь с большой натяжкой. С одной стороны, конечно, да, но с другой…
Марлен объяснила, что примерно два месяца назад она убила двух женщин и похитила их паспорта. Объекты были выбраны не наобум и вероятность, что их имена поступят в розыск, была крайне мала.
Выслушав это, Фрост скрипнул зубами, но понял, что ничего уже не исправишь, и подчинился обстоятельствам.
Теперь Марлен звали Дженис Берг, и по легенде она была англичанкой, проживающей в Германии.
Ради соблюдения конспирации Фрост и Марлен добирались до вокзала по отдельности, а там — также по отдельности — сели в поезд и направились в свои вагоны. Было решено, что им не стоит открыто общаться, пока экспресс не прибудет в Стамбул. Это обстоятельство весьма обрадовало Фроста. У него не было ни малейшего желания находиться в обществе Марлен больше, чем это было необходимо.
И вот теперь он сидел, глядя в окно своего купе на живописный итальянский ландшафт, который уже сменялся ландшафтом югославским, не менее живописным. Правда, у Фроста вдруг появилось то специфическое чувство тревоги, которое он всегда испытывал, когда ему приходилось пересекать границу социалистической страны.
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, капитан тряхнул головой и открыл книжку в бумажном переплете, которую купил на вокзале. Это был какой-то детектив, и обычно такого рода чтиво помогало Фросту расслабиться, но сейчас книга не выручила. Ощущение опасности по-прежнему не покидало его ни на секунду.
Тем более, что героиня книги напомнила ему о Бесс. Фрост нахмурился, полез в сумку и отыскал другую повесть — на сей раз научную фантастику. Он добросовестно пытался увлечься сюжетом, пытался проникнуться проблемами астронавтов, которые угодили в трудную ситуацию на одной из далеких планет, но у него ничего не получилось.
Фрост посмотрел на часы — отметил, что сумел убить лишь полчаса — и снова подумал о Бесс. “Ролекс” на его запястье неизменно напоминал ему об их последней встрече.
Еще больше его угнетала мысль о том, что полюбившийся ему кольт тридцать пятого калибра пришлось оставить в Венеции на попечение местного резидента ЦРУ. Капитан не мог рисковать — ведь ему предстояло проехать по территории социалистических стран, а если бы у него обнаружили револьвер, это грозило бы серьезными неприятностями.
Теперь он чувствовал себя вдвойне беззащитным. Ведь если Марлен сказала правду, и в ЦРУ действительно работал пособник террористов, то вполне вероятно, что “борцы за свободу” знали не только, где капитан в данный момент находится, но и то, что он остался без оружия.
Фрост поднялся на ноги, потянулся. Чувство тревоги все нарастало, но он хладнокровно рассудил, что если уж ему суждено умереть, то лучше сделать это не на пустой желудок. Хотя, в случае, если пуля попадет в живот, это может вызвать дополнительные осложнения…
Капитан еще немного подумал, а потом пожал плечами, надел пиджак, повязал галстук и с выражением покорности судьбе на лице покинул свое купе и направился в нагон-ресторан.
“Ездить поездом довольно приятно, — размышлял он по дороге, — но они движутся слишком медленно. Ведь если бы мы сели на самолет, то уже сейчас садились бы в Стамбуле”.
Фрост вновь был в своей черной повязке, а очки спрятал в саквояж. Он логично рассудил, что если террористы будут искать его в Восточном экспрессе, то и так найдут, маскируйся не маскируйся. Поэтому не было смысла создавать себе дополнительные неудобства.
Усаживаясь за пустующий столик в вагоне-ресторане, он увидел свое отражение в темном стекле и отметил про себя, что выглядит довольно неплохо. Официант принес ужин, Фрост подкрепился, а потом закурил сигарету и уставился в бокал с виски. Он был настолько погружен в собственные мысли, что даже не заметил, чем его угощали.
Капитан глубоко вздохнул, затянулся и сделал глоток из бокала. Потом откинулся на спинку кресла и попытался расслабиться. С его места ему хорошо была видна безукоризненно одетая симпатичная брюнетка — Марлен Штауденбрук — которая сидела за столиком в противоположном конце вагона и ковыряла вилкой в порции жареной рыбы.
Фрост лишь скользнул по ней взглядом, чтобы не показаться любопытным. Девушка же вообще ни разу на него не посмотрела. Капитан подумал, что конспирации, пожалуй, ее учить не надо. Видимо, она прошла хорошую школу в период своей террористической деятельности и прекрасно знала, как себя вести в такой ситуации.
Фрост допил виски и махнул рукой официанту, прося принести еще одну порцию. Он очень устал — и морально, и физически — но подсознание его все же не дремало, ибо он внезапно напрягся.
По проходу между столиками двигался мужчина, У него было смуглое лицо с грубыми чертами и сальные черные волосы. Он прошел мимо Фроста, не обратив на него никакого внимания.
Однако капитан уже был начеку. Он всегда мог заметить — это вошло в привычку — если кто-то имел при себе оружие. Рефлекторно Фрост всегда начинал оглядывать людей, смотря на те места, где можно было спрятать пистолет — под рукой или за поясом. И безошибочно определял наличие оружия, хотя, пожалуй, и сам не смог бы объяснить, по каким признакам.
Вот и теперь он сразу отметил, что у этого мужчины за поясом сзади — рукояткой вперед — находится крупнокалиберный пистолет. Или револьвер — через одежду все же капитан видеть не мог.
“Две возможности, — подумал Фрост. — Или это полицейский (как там их называют в социалистических странах?), или террорист, который независимо от некоторых политических разногласий с Москвой может чувствовать себя здесь на своей территории и рассчитывать на безнаказанность”.
“Если он полицейский или сотрудник какой-то спецслужбы, — продолжал размышлять капитан, — то вполне мог оказаться здесь и совсем по другой, вполне безобидной, причине, просто совпадение, вот и все”.
Но за годы своей опасной работы Фрост привык не верить в случайные совпадения. Слишком большую цену приходилось платить за беспечность.
А если этот человек был террористом… Мужчина прошел мимо Марлен Штауденбрук, даже не взглянув на нее. Фрост насторожился. На гомосексуалиста этот парень был не похож, а любой нормальный мужчина на его месте обязательно посвятил бы хоть немного внимания очаровательной брюнетке. Поведение парня с пистолетом было неестественным.
Фрост резко поднялся на ноги, едва не перевернув кресло. Официант как раз подходил к его столику с бокалом виски на подносе. Капитан вежливо, но властно отстранил его и улыбнулся одними губами.
— Поставьте пока сюда. Я кое-что забыл в своем куне.
Не ожидая ответа, он двинулся по проходу, тоже миновал Марлен — глаза девушки равнодушно скользнули по нему — и вышел из вагона-ресторана. По пути капитан успел отметить, что, несмотря на его требование, Марлен не избавилась от своего люгера и теперь оружие было при ней. Что ж, возможно, она была права, и пистолет ей в скором времени понадобится.
Фрост прошел через тамбур и оказался в соседнем вагоне. Он увидел, что мужчина с сальными волосами исчезает за дверью в противоположном конце вагона. Капитан двинулся за ним мимо ряда дверей купе.
Таким образом они прошли через несколько вагонов — среди них был и тот, в котором располагался Фрост. Капитан улыбнулся. Теперь он понял, что его заманивают в ловушку. Наверняка где-то впереди были друзья смуглого мужчины — террористы, скорее всего — которые поджидали Фроста. И наверняка все это было задумано не для того, чтобы просто вытащить его из вагона-ресторана, нет, “борцы за свободу” явно намеревались ликвидировать противника, чтобы он больше не мог им мешать.
Фрост открыл очередную дверь, миновал очередной тамбур и вошел в очередной вагон, тоже купейный. Теперь он каждую секунду ожидал нападения и был готов к нему. До конца экспресса было уже совсем недалеко. Между тем мужчина с сальными волосами исчез из вида. Да, наверняка развязка приближалась.
Теперь капитан почти бежал. Он чувствовал, как волосы на его голове начинают шевелиться — так с ним часто бывало в момент опасности. Фрост понимал, что если смуглый парень и его вероятные друзья что-то задумали, то это случится именно сейчас.
Он двинулся по вагону, в любой миг ожидая, что какая-нибудь из дверей купе распахнется и появятся террористы. Вот капитан миновал первую — медленно, осторожно, напрягая мышцы, сжав кулаки. Ничего не произошло.
Он двинулся ко второму купе, бросив мимоходом взгляд г. темное окно и увидев свое отражение. Фросту всегда хотелось знать, как он выглядит, когда ему страшно. Сейчас он удовлетворил свое любопытство и лишь покачал головой при виде напряженного лица с обострившимися скулами и натянувшейся кожей, а также воинственно выдвинутой вперед нижней челюсти и сузившегося глаза.
Фрост машинально провел ладонью по небритой левой щеке и продолжал свой путь. Вторая дверь тоже осталась позади. И опять ничего.
Теперь он приближался к третьему купе, думая о том, что если бы нервы могли перетираться как веревки, то они у него сейчас бы лопнули. Ну, когда же, когда? Где этот чертов террорист с сальными волосами? Почему…
Негромко заскрипели петли дверей, но Фрост уловил этот звук и резко развернулся. Он увидел руку, которая высунулась в щель. Рука эта держала пистолет с глушителем.
Капитан взмахнул правой ногой и ударил изо всех сил, Не по руке, и даже не по пистолету, а по двери. Послышался приглушенный сдавленный крик. Оружие подпрыгнуло, но никакого звука не последовало. Лишь звон стекла за спиной Фроста — стекла, в которое он смотрел, как в зеркало, несколько секунд назад — показал, куда попала пуля.
Но неизвестный противник не удержал пистолет — тот упал на пол, Фрост метнулся к оружию, однако на его спину обрушился сильный удар, потом еще один — на затылок. Но все же он сумел схватить пистолет, хотя и качнулся вперед, потеряв равновесие.
Чтобы избежать очередного удара, Фрост перекатился вперед и на спину. Он увидел, что в проеме двери стоит мужчина с пистолетом в руке. Машинально отметив, что это был “Вальтер” П—38, капитан дважды нажал на спуск. И вновь его оружие беззвучно выплюнуло струйку огня, потом вторую, мужчина схватился рукой за грудь, а его глаза полезли на лоб. Затем он упал.
Фрост — оттолкнувшись ногами от пола — переместился несколько дальше от двери и попытался встать, опираясь на левую руку. Теперь он видел всех своих противников.
Трое парней выскочили в коридор. Один из них потирал запястье, морщась от боли. Фрост выстрелил в него, и мужчина переломился пополам, держась за живот. Он сделал шаг вперед и упал прямо на Фроста, заблокировав руку, в которой капитан держал пистолет. Пользуясь этим, двое оставшихся в живых террористов, бросились в атаку.
У одного из них — того самого типа с сальными волосами — был револьвер. Естественно, с глушителем. Он водил рукой из стороны в сторону, пытаясь поймать на мушку голову Фроста.
Собрав все силы, капитан оттолкнул от себя тело упавшего на него мужчины, почти одновременно выстрелив из неудобного положения. Пуля срикошетила от стены и ударила террориста с сальными волосами в левое плечо. Но четвертый бандит прыгнул на Фроста, пытаясь придавить того тяжестью своего тела.
Капитан понял, что избежать столкновения не удастся. Он подобрался и выставил руки, чтобы ослабить удар, но все равно, когда туша террориста — а тот наверняка не был самым худым человеком в мире — обрушилась на него сверху, Фрост почувствовал, как у него перехватило дыхание и потемнело в глазу.
И все же он нашел в себе силы двинуть коленом. Двинуть резко и злобно. Удар пришелся в пах нападавшему.
— А-а! — взвыл мужчина.
С нехорошей улыбкой Фрост вывернулся из-под тела террориста и нанес еще один удар. Ногой в нос. Этот прием Фрост освоил давно и проводил его безупречно. И нос мужчины с хрустом сломался, а в следующий миг террорист уже был мертв — под действием удара сломанная кость вошла прямо в мозг.
Теперь у капитана оставался только один противник — мужчина с сальными волосами.
Он держался за свое плечо, морщась от боли, но револьвер по-прежнему был в его руке. Фрост узнал старый надежный “Смит и Вессон”. Не успел капитан удивиться, где террорист раздобыл глушитель на такую Древнюю модель, как мужчина — сообразив, что времени терять нельзя — навел на него свое оружие.
А Фрост все еще не мог высвободить правую руку, на которой преспокойно лежал труп только что убитого парня. Капитан отчаянно потянулся и сунул левую руку под полурасстегнутую куртку покойного. Пальцы сразу же нащупали что-то твердое.
Там был нож — Фрост словно сквозь одежду видел крепкую роговую рукоятку, обоюдоострое блестящее лезвие. Сильным рывком он выдернул оружие и занес его над головой
Остальное произошло очень быстро. Мужчина с сальными волосами все же слишком много внимания уделял своей ране, и его реакция была ослаблена. Он даже не понял, что произошло, когда клинок длиной восемь дюймов пронесся по воздуху, перевернувшись один раз, и глубоко вонзился ему в сердце. Револьвер в руке террориста так и не выстрелил…
Фрост наконец вылез из-под трупа и поднялся на ноги. В этот момент упал мужчина с сальными волосами. Капитан нагнулся и вытащил из его конвульсивно сжатых пальцев револьвер с глушителем. По полу растекались лужи крови.
Фрост оглядел сначала свой трофей, а потом тела четырех недавних противников. Он покачал головой, прокашлялся и закурил сигарету, прикрывая ладонью язычок пламени, выскочивший из его старенькой “Зиппо”, поскольку в разбитое окно врывался холодный ветер и снежинки.
Затем — зажав сигарету в зубах — капитан приступил к обыску. Он тщательно исследовал карманы всех четверых, а потом задумчиво посмотрел на свою добычу. Пара ножей армейского образца, немного денег, паспорта, сделанные так аккуратно, что не оставалось сомнения — они фальшивые. Были также три водительские лицензии, кредитная карточка и страховой полис, все на разные имена.
Фрост подумал, что, может быть, стоило бы оставить себе какие-то из документов, но поскольку внешне он не походил ни на кого из террористов, то отказался от этой мысли. Что ж, теперь ему оставалось только выполнить еще одну работу.
Фрост — одного за другим — поднимал мертвых мужчин, подтаскивал их к открытому окну и выбрасывал. наружу. Это отняло довольно много времени и сил, но другого выхода не оставалось. Деньги капитан положил себе в карман, а вот все остальное — и к большому его сожалению также ножи и огнестрельное оружие, кроме, правда, одного револьвера — последовало за трупами.
Затем он немного постоял у окна, глядя в темноту и выпуская клубы дыма из сигареты. Выбросив окурок, капитан оглядел свою одежду. Он с неудовольствием отметил, что воротник рубашки и пиджак запачканы кровью. Впрочем, крови вокруг было тоже более чем достаточно.
Фрост понял, что убрать все следы схватки никак не удастся, а потому двинулся в обратный путь через вагоны в направлении своего купе. Он чувствовал, как по его телу время от времени пробегает нервная дрожь, и это ему не нравилось.
— Стареешь, Хэнк, — шепнул он сам себе.
А следующая его мысль была о Бесс. Он даже остановился и прислонился к стене вагона. В этот момент ему вдруг показалось, что Бесс действительно жива, и скоро они обязательно встретятся. Улыбка мелькнула на губах капитана, но тут же исчезла. Он не верил в чудеса.
А наверняка Фрост знал лишь одно — выяснить, осталась ли Бесс в живых, он может только через Марлен Штауденбрук. А если его любимая женщина погибла, то отомстить за нее он может тоже только через Марлен Штауденбрук. Как ни крути, другого пути нет.
Дойдя наконец до своего купе, Фрост взялся за ручку и повернул ее. Неясное чувство тревоги заставило его потянуться к револьверу, но тут же он расслабился, услышав знакомый голос:
— Заходи, Фрост. Наш камуфляж, похоже, никого не обманул, так что теперь уже нет смысла соблюдать конспирацию.
Капитан вошел в купе. Марлен Штауденбрук полулежала на полке с сигаретой в руке. Ее черный парик валялся на подушке, а на столике стоял бокал с виски. Юбка девушки задралась довольно высоко, но это, похоже, нисколько не смущало бывшую террористку.
— Наверное, да, — согласился Фрост. Он закрыл за собой дверь и опустился на противоположную полку.
— А ты крутой парень, — улыбнулась Марлен. — Один против пятерых и вышел победителем. Здорово.
— Пятерых? — переспросил Фрост, наклонясь к ней.
— Ну да. Четверо из последнего вагона — я видела, как ты выбрасывал трупы в окно — и пятый…
— Какой пятый?
Капитан ничего не мог понять.
— Да тот, который остался в предпоследнем вагоне. У него была сломана шея. Я его тоже выбросила в окно, не беспокойся.
— Так это ты убила его?
Марлен удивленно подняла бровь.
— Нет, конечно. Я полностью доверилась тебе. Но должна признать, что в рукопашной ты просто гений. Его шея была сломана одним ударом и причем — голой рукой. Я кое-что в этом понимаю. Ты настоящий Брюс Ли.
Фрост ничего не ответил. Он отвернулся, снял галстук и бросил его на полку. Потом снял пиджак. Расстегивая окровавленную рубашку, капитан вновь посмотрел на Марлен и сказал, четко произнося каждое слово:
— Я убил только четверых, дорогая. О пятом мне ничего не известно. Похоже, у нас появился ангел-хранитель. Может быть…
Глава девятая
Как обычно, он сменил черную повязку на темные очки. А перед тем сбрил усы и наложил грим, который делал его лицо более бледным, чем оно было в действительности. И после еще нескольких более мелких операций — взглянув на себя в зеркало — увидел, что у него опять неплохо получилось.
План ЦРУ предусматривал, что они с Марлен будут ехать в одном купе как муж и жена. Но слишком хорошая осведомленность террористов об их действиях заставила Фроста предпринять некоторые меры предосторожности, Он сам занял зарезервированное купе, а девушка купила себе билет на другое место, используя один из своих фальшивых паспортов.
Эти паспорта — а их Марлен имела несколько — поначалу беспокоили Фроста. Ведь ее прежние друзья вполне могли знать те имена, под которыми она скрывалась от полиции. Но девушка успокоила его, сказав, что она уже давно готовилась к бегству, а потому обзавелась Документами, о которых никому не было известно.
Впрочем, слово “успокоила” можно было принять лишь с большой натяжкой. С одной стороны, конечно, да, но с другой…
Марлен объяснила, что примерно два месяца назад она убила двух женщин и похитила их паспорта. Объекты были выбраны не наобум и вероятность, что их имена поступят в розыск, была крайне мала.
Выслушав это, Фрост скрипнул зубами, но понял, что ничего уже не исправишь, и подчинился обстоятельствам.
Теперь Марлен звали Дженис Берг, и по легенде она была англичанкой, проживающей в Германии.
Ради соблюдения конспирации Фрост и Марлен добирались до вокзала по отдельности, а там — также по отдельности — сели в поезд и направились в свои вагоны. Было решено, что им не стоит открыто общаться, пока экспресс не прибудет в Стамбул. Это обстоятельство весьма обрадовало Фроста. У него не было ни малейшего желания находиться в обществе Марлен больше, чем это было необходимо.
И вот теперь он сидел, глядя в окно своего купе на живописный итальянский ландшафт, который уже сменялся ландшафтом югославским, не менее живописным. Правда, у Фроста вдруг появилось то специфическое чувство тревоги, которое он всегда испытывал, когда ему приходилось пересекать границу социалистической страны.
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, капитан тряхнул головой и открыл книжку в бумажном переплете, которую купил на вокзале. Это был какой-то детектив, и обычно такого рода чтиво помогало Фросту расслабиться, но сейчас книга не выручила. Ощущение опасности по-прежнему не покидало его ни на секунду.
Тем более, что героиня книги напомнила ему о Бесс. Фрост нахмурился, полез в сумку и отыскал другую повесть — на сей раз научную фантастику. Он добросовестно пытался увлечься сюжетом, пытался проникнуться проблемами астронавтов, которые угодили в трудную ситуацию на одной из далеких планет, но у него ничего не получилось.
Фрост посмотрел на часы — отметил, что сумел убить лишь полчаса — и снова подумал о Бесс. “Ролекс” на его запястье неизменно напоминал ему об их последней встрече.
Еще больше его угнетала мысль о том, что полюбившийся ему кольт тридцать пятого калибра пришлось оставить в Венеции на попечение местного резидента ЦРУ. Капитан не мог рисковать — ведь ему предстояло проехать по территории социалистических стран, а если бы у него обнаружили револьвер, это грозило бы серьезными неприятностями.
Теперь он чувствовал себя вдвойне беззащитным. Ведь если Марлен сказала правду, и в ЦРУ действительно работал пособник террористов, то вполне вероятно, что “борцы за свободу” знали не только, где капитан в данный момент находится, но и то, что он остался без оружия.
Фрост поднялся на ноги, потянулся. Чувство тревоги все нарастало, но он хладнокровно рассудил, что если уж ему суждено умереть, то лучше сделать это не на пустой желудок. Хотя, в случае, если пуля попадет в живот, это может вызвать дополнительные осложнения…
Капитан еще немного подумал, а потом пожал плечами, надел пиджак, повязал галстук и с выражением покорности судьбе на лице покинул свое купе и направился в нагон-ресторан.
“Ездить поездом довольно приятно, — размышлял он по дороге, — но они движутся слишком медленно. Ведь если бы мы сели на самолет, то уже сейчас садились бы в Стамбуле”.
Фрост вновь был в своей черной повязке, а очки спрятал в саквояж. Он логично рассудил, что если террористы будут искать его в Восточном экспрессе, то и так найдут, маскируйся не маскируйся. Поэтому не было смысла создавать себе дополнительные неудобства.
Усаживаясь за пустующий столик в вагоне-ресторане, он увидел свое отражение в темном стекле и отметил про себя, что выглядит довольно неплохо. Официант принес ужин, Фрост подкрепился, а потом закурил сигарету и уставился в бокал с виски. Он был настолько погружен в собственные мысли, что даже не заметил, чем его угощали.
Капитан глубоко вздохнул, затянулся и сделал глоток из бокала. Потом откинулся на спинку кресла и попытался расслабиться. С его места ему хорошо была видна безукоризненно одетая симпатичная брюнетка — Марлен Штауденбрук — которая сидела за столиком в противоположном конце вагона и ковыряла вилкой в порции жареной рыбы.
Фрост лишь скользнул по ней взглядом, чтобы не показаться любопытным. Девушка же вообще ни разу на него не посмотрела. Капитан подумал, что конспирации, пожалуй, ее учить не надо. Видимо, она прошла хорошую школу в период своей террористической деятельности и прекрасно знала, как себя вести в такой ситуации.
Фрост допил виски и махнул рукой официанту, прося принести еще одну порцию. Он очень устал — и морально, и физически — но подсознание его все же не дремало, ибо он внезапно напрягся.
По проходу между столиками двигался мужчина, У него было смуглое лицо с грубыми чертами и сальные черные волосы. Он прошел мимо Фроста, не обратив на него никакого внимания.
Однако капитан уже был начеку. Он всегда мог заметить — это вошло в привычку — если кто-то имел при себе оружие. Рефлекторно Фрост всегда начинал оглядывать людей, смотря на те места, где можно было спрятать пистолет — под рукой или за поясом. И безошибочно определял наличие оружия, хотя, пожалуй, и сам не смог бы объяснить, по каким признакам.
Вот и теперь он сразу отметил, что у этого мужчины за поясом сзади — рукояткой вперед — находится крупнокалиберный пистолет. Или револьвер — через одежду все же капитан видеть не мог.
“Две возможности, — подумал Фрост. — Или это полицейский (как там их называют в социалистических странах?), или террорист, который независимо от некоторых политических разногласий с Москвой может чувствовать себя здесь на своей территории и рассчитывать на безнаказанность”.
“Если он полицейский или сотрудник какой-то спецслужбы, — продолжал размышлять капитан, — то вполне мог оказаться здесь и совсем по другой, вполне безобидной, причине, просто совпадение, вот и все”.
Но за годы своей опасной работы Фрост привык не верить в случайные совпадения. Слишком большую цену приходилось платить за беспечность.
А если этот человек был террористом… Мужчина прошел мимо Марлен Штауденбрук, даже не взглянув на нее. Фрост насторожился. На гомосексуалиста этот парень был не похож, а любой нормальный мужчина на его месте обязательно посвятил бы хоть немного внимания очаровательной брюнетке. Поведение парня с пистолетом было неестественным.
Фрост резко поднялся на ноги, едва не перевернув кресло. Официант как раз подходил к его столику с бокалом виски на подносе. Капитан вежливо, но властно отстранил его и улыбнулся одними губами.
— Поставьте пока сюда. Я кое-что забыл в своем куне.
Не ожидая ответа, он двинулся по проходу, тоже миновал Марлен — глаза девушки равнодушно скользнули по нему — и вышел из вагона-ресторана. По пути капитан успел отметить, что, несмотря на его требование, Марлен не избавилась от своего люгера и теперь оружие было при ней. Что ж, возможно, она была права, и пистолет ей в скором времени понадобится.
Фрост прошел через тамбур и оказался в соседнем вагоне. Он увидел, что мужчина с сальными волосами исчезает за дверью в противоположном конце вагона. Капитан двинулся за ним мимо ряда дверей купе.
Таким образом они прошли через несколько вагонов — среди них был и тот, в котором располагался Фрост. Капитан улыбнулся. Теперь он понял, что его заманивают в ловушку. Наверняка где-то впереди были друзья смуглого мужчины — террористы, скорее всего — которые поджидали Фроста. И наверняка все это было задумано не для того, чтобы просто вытащить его из вагона-ресторана, нет, “борцы за свободу” явно намеревались ликвидировать противника, чтобы он больше не мог им мешать.
Фрост открыл очередную дверь, миновал очередной тамбур и вошел в очередной вагон, тоже купейный. Теперь он каждую секунду ожидал нападения и был готов к нему. До конца экспресса было уже совсем недалеко. Между тем мужчина с сальными волосами исчез из вида. Да, наверняка развязка приближалась.
Теперь капитан почти бежал. Он чувствовал, как волосы на его голове начинают шевелиться — так с ним часто бывало в момент опасности. Фрост понимал, что если смуглый парень и его вероятные друзья что-то задумали, то это случится именно сейчас.
Он двинулся по вагону, в любой миг ожидая, что какая-нибудь из дверей купе распахнется и появятся террористы. Вот капитан миновал первую — медленно, осторожно, напрягая мышцы, сжав кулаки. Ничего не произошло.
Он двинулся ко второму купе, бросив мимоходом взгляд г. темное окно и увидев свое отражение. Фросту всегда хотелось знать, как он выглядит, когда ему страшно. Сейчас он удовлетворил свое любопытство и лишь покачал головой при виде напряженного лица с обострившимися скулами и натянувшейся кожей, а также воинственно выдвинутой вперед нижней челюсти и сузившегося глаза.
Фрост машинально провел ладонью по небритой левой щеке и продолжал свой путь. Вторая дверь тоже осталась позади. И опять ничего.
Теперь он приближался к третьему купе, думая о том, что если бы нервы могли перетираться как веревки, то они у него сейчас бы лопнули. Ну, когда же, когда? Где этот чертов террорист с сальными волосами? Почему…
Негромко заскрипели петли дверей, но Фрост уловил этот звук и резко развернулся. Он увидел руку, которая высунулась в щель. Рука эта держала пистолет с глушителем.
Капитан взмахнул правой ногой и ударил изо всех сил, Не по руке, и даже не по пистолету, а по двери. Послышался приглушенный сдавленный крик. Оружие подпрыгнуло, но никакого звука не последовало. Лишь звон стекла за спиной Фроста — стекла, в которое он смотрел, как в зеркало, несколько секунд назад — показал, куда попала пуля.
Но неизвестный противник не удержал пистолет — тот упал на пол, Фрост метнулся к оружию, однако на его спину обрушился сильный удар, потом еще один — на затылок. Но все же он сумел схватить пистолет, хотя и качнулся вперед, потеряв равновесие.
Чтобы избежать очередного удара, Фрост перекатился вперед и на спину. Он увидел, что в проеме двери стоит мужчина с пистолетом в руке. Машинально отметив, что это был “Вальтер” П—38, капитан дважды нажал на спуск. И вновь его оружие беззвучно выплюнуло струйку огня, потом вторую, мужчина схватился рукой за грудь, а его глаза полезли на лоб. Затем он упал.
Фрост — оттолкнувшись ногами от пола — переместился несколько дальше от двери и попытался встать, опираясь на левую руку. Теперь он видел всех своих противников.
Трое парней выскочили в коридор. Один из них потирал запястье, морщась от боли. Фрост выстрелил в него, и мужчина переломился пополам, держась за живот. Он сделал шаг вперед и упал прямо на Фроста, заблокировав руку, в которой капитан держал пистолет. Пользуясь этим, двое оставшихся в живых террористов, бросились в атаку.
У одного из них — того самого типа с сальными волосами — был револьвер. Естественно, с глушителем. Он водил рукой из стороны в сторону, пытаясь поймать на мушку голову Фроста.
Собрав все силы, капитан оттолкнул от себя тело упавшего на него мужчины, почти одновременно выстрелив из неудобного положения. Пуля срикошетила от стены и ударила террориста с сальными волосами в левое плечо. Но четвертый бандит прыгнул на Фроста, пытаясь придавить того тяжестью своего тела.
Капитан понял, что избежать столкновения не удастся. Он подобрался и выставил руки, чтобы ослабить удар, но все равно, когда туша террориста — а тот наверняка не был самым худым человеком в мире — обрушилась на него сверху, Фрост почувствовал, как у него перехватило дыхание и потемнело в глазу.
И все же он нашел в себе силы двинуть коленом. Двинуть резко и злобно. Удар пришелся в пах нападавшему.
— А-а! — взвыл мужчина.
С нехорошей улыбкой Фрост вывернулся из-под тела террориста и нанес еще один удар. Ногой в нос. Этот прием Фрост освоил давно и проводил его безупречно. И нос мужчины с хрустом сломался, а в следующий миг террорист уже был мертв — под действием удара сломанная кость вошла прямо в мозг.
Теперь у капитана оставался только один противник — мужчина с сальными волосами.
Он держался за свое плечо, морщась от боли, но револьвер по-прежнему был в его руке. Фрост узнал старый надежный “Смит и Вессон”. Не успел капитан удивиться, где террорист раздобыл глушитель на такую Древнюю модель, как мужчина — сообразив, что времени терять нельзя — навел на него свое оружие.
А Фрост все еще не мог высвободить правую руку, на которой преспокойно лежал труп только что убитого парня. Капитан отчаянно потянулся и сунул левую руку под полурасстегнутую куртку покойного. Пальцы сразу же нащупали что-то твердое.
Там был нож — Фрост словно сквозь одежду видел крепкую роговую рукоятку, обоюдоострое блестящее лезвие. Сильным рывком он выдернул оружие и занес его над головой
Остальное произошло очень быстро. Мужчина с сальными волосами все же слишком много внимания уделял своей ране, и его реакция была ослаблена. Он даже не понял, что произошло, когда клинок длиной восемь дюймов пронесся по воздуху, перевернувшись один раз, и глубоко вонзился ему в сердце. Револьвер в руке террориста так и не выстрелил…
Фрост наконец вылез из-под трупа и поднялся на ноги. В этот момент упал мужчина с сальными волосами. Капитан нагнулся и вытащил из его конвульсивно сжатых пальцев револьвер с глушителем. По полу растекались лужи крови.
Фрост оглядел сначала свой трофей, а потом тела четырех недавних противников. Он покачал головой, прокашлялся и закурил сигарету, прикрывая ладонью язычок пламени, выскочивший из его старенькой “Зиппо”, поскольку в разбитое окно врывался холодный ветер и снежинки.
Затем — зажав сигарету в зубах — капитан приступил к обыску. Он тщательно исследовал карманы всех четверых, а потом задумчиво посмотрел на свою добычу. Пара ножей армейского образца, немного денег, паспорта, сделанные так аккуратно, что не оставалось сомнения — они фальшивые. Были также три водительские лицензии, кредитная карточка и страховой полис, все на разные имена.
Фрост подумал, что, может быть, стоило бы оставить себе какие-то из документов, но поскольку внешне он не походил ни на кого из террористов, то отказался от этой мысли. Что ж, теперь ему оставалось только выполнить еще одну работу.
Фрост — одного за другим — поднимал мертвых мужчин, подтаскивал их к открытому окну и выбрасывал. наружу. Это отняло довольно много времени и сил, но другого выхода не оставалось. Деньги капитан положил себе в карман, а вот все остальное — и к большому его сожалению также ножи и огнестрельное оружие, кроме, правда, одного револьвера — последовало за трупами.
Затем он немного постоял у окна, глядя в темноту и выпуская клубы дыма из сигареты. Выбросив окурок, капитан оглядел свою одежду. Он с неудовольствием отметил, что воротник рубашки и пиджак запачканы кровью. Впрочем, крови вокруг было тоже более чем достаточно.
Фрост понял, что убрать все следы схватки никак не удастся, а потому двинулся в обратный путь через вагоны в направлении своего купе. Он чувствовал, как по его телу время от времени пробегает нервная дрожь, и это ему не нравилось.
— Стареешь, Хэнк, — шепнул он сам себе.
А следующая его мысль была о Бесс. Он даже остановился и прислонился к стене вагона. В этот момент ему вдруг показалось, что Бесс действительно жива, и скоро они обязательно встретятся. Улыбка мелькнула на губах капитана, но тут же исчезла. Он не верил в чудеса.
А наверняка Фрост знал лишь одно — выяснить, осталась ли Бесс в живых, он может только через Марлен Штауденбрук. А если его любимая женщина погибла, то отомстить за нее он может тоже только через Марлен Штауденбрук. Как ни крути, другого пути нет.
Дойдя наконец до своего купе, Фрост взялся за ручку и повернул ее. Неясное чувство тревоги заставило его потянуться к револьверу, но тут же он расслабился, услышав знакомый голос:
— Заходи, Фрост. Наш камуфляж, похоже, никого не обманул, так что теперь уже нет смысла соблюдать конспирацию.
Капитан вошел в купе. Марлен Штауденбрук полулежала на полке с сигаретой в руке. Ее черный парик валялся на подушке, а на столике стоял бокал с виски. Юбка девушки задралась довольно высоко, но это, похоже, нисколько не смущало бывшую террористку.
— Наверное, да, — согласился Фрост. Он закрыл за собой дверь и опустился на противоположную полку.
— А ты крутой парень, — улыбнулась Марлен. — Один против пятерых и вышел победителем. Здорово.
— Пятерых? — переспросил Фрост, наклонясь к ней.
— Ну да. Четверо из последнего вагона — я видела, как ты выбрасывал трупы в окно — и пятый…
— Какой пятый?
Капитан ничего не мог понять.
— Да тот, который остался в предпоследнем вагоне. У него была сломана шея. Я его тоже выбросила в окно, не беспокойся.
— Так это ты убила его?
Марлен удивленно подняла бровь.
— Нет, конечно. Я полностью доверилась тебе. Но должна признать, что в рукопашной ты просто гений. Его шея была сломана одним ударом и причем — голой рукой. Я кое-что в этом понимаю. Ты настоящий Брюс Ли.
Фрост ничего не ответил. Он отвернулся, снял галстук и бросил его на полку. Потом снял пиджак. Расстегивая окровавленную рубашку, капитан вновь посмотрел на Марлен и сказал, четко произнося каждое слово:
— Я убил только четверых, дорогая. О пятом мне ничего не известно. Похоже, у нас появился ангел-хранитель. Может быть…
Глава девятая
— Скажи-ка мне, этот ваш германский терроризм очень распространен в мире? — спросил Фрост.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Марлен Штауденбрук и глотнула кофе из чашки. Фрост тоже приложился к своей.
— Помнишь, я говорил тебе, что взялся за эту работу только потому, что преследую свои собственные цели. Мы договорились с ЦРУ, что они помогут мне, а я — им.
— Помню, — кивнула девушка. — Так теперь ты хочешь, чтобы я помогла тебе?
— Ну… да.
— А я не хочу.
— Послушай, — Фрост не смотрел на нее. — Я говорю серьезно.
До сих пор еще не было никакой суматохи по поводу пятерых исчезнувших пассажиров, а прошло уже довольно много времени. Капитан медленно обвел взглядом столики вагона-ресторана, пытаясь угадать, здесь ли находится его ангел-хранитель, который помог в решающую минуту. Который убил террориста, готового выстрелить в спину Фросту.
За одним из столиков сидела девушка. Очень молодая, с каштановыми волосами, которые спускались на спину, и в больших очках в золотой оправе. Красивые глаза за линзами очков — Фрост мог поклясться в этом — были зеленые.
На столе перед девушкой лежала открытая книга, но она ее не читала. Перехватив взгляд капитана, девушка чуть улыбнулась и незаметно кивнула. А ее ладонь… ее ладонь вдруг выполнила такое движение, словно она ударила кого-то по шее.
Фрост — во рту у него внезапно пересохло — облизал губы и посмотрел на Марлен.
— Извини, — хрипло сказал он, — мне нужно…
Капитан перевел взгляд на девушку с каштановыми волосами. Она по-прежнему улыбалась и вновь повторила свой странный жест. Фрост сжал губы и повернулся к Марлен.
— Мне нужно знать все, что касается одного из твоих бывших друзей. Молодого террориста, который погиб недавно.
Пока он не хотел называть имя.
— Погиб? — переспросила Марлен. — Если он умер за наше дело, то память о нем будет жить в веках…
— Не сомневаюсь, — перебил ее Фрост. — Но мне нужно другое. Есть ли связь между западногерманскими террористами и Ирландской Республиканской Армией? Ну, например, известно ли вам что-нибудь о взрывах бомб в общественных местах в Лондоне?
Марлен Штауденбрук — снова в парике и с контактными линзами — внимательно посмотрела на него.
— Они наши братья. Мы помогаем им, когда можем. А они нам.
— Братья, — глухо повторил Фрост, чувствуя, как спазм снова сжимает горло. — Я понимаю так, что если бы они попросили вас помочь устроить террористический акт, то вы…
— Кто этот человек, о котором ты упомянул? Фрост не сразу ответил. Сначала он оглянулся на столик, который занимала девушка с каштановыми волосами. Но теперь там уже никого не было, официант убирал посуду.
— Его звали Кольнер, — сказал капитан. — Он погиб во время перестрелки со спецбригадой Министерства юстиции ФРГ.
— Вот свиньи.
Марлен выглядела так, словно собиралась презрительно плюнуть.
— Пусть свиньи, — терпеливо продолжал Фрост. — Но скажи мне об этом Кольнере. Он работал вместе с ИРА?
— Нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Я знала его, с ИРА он никогда не был связан.
— Ты врешь, — Фрост наклонился к ней так резко, что разлил свой кофе на скатерть.
— Может быть, — пожала плечами Марлен. — А может быть и нет. Ты не имеешь права допрашивать меня, Фрост. Я скажу все, что нужно, когда уже буду в руках американцев.
Фрост покачал головой.
— Не думаю, что ты собираешься откровенничать с ЦРУ, крошка, — процедил он сквозь зубы.
— Думай, что хочешь, — равнодушно бросила Марлен. — И вообще, это не твоя работа — думать. Ты здесь для того, чтобы обеспечивать мою безопасность. Вот и обеспечивай. И напрасно ты решил, что я готова пуститься в откровения ради твоих прекрасных глаз. Пардон, глаза.
Капитан скрипнул зубами.
— Неужели в тебе не осталось ничего человеческого?
— Ты шутишь, — усмехнулась Марлен.
Фрост, не мигая, смотрел в ее глаза за темными контактными линзами. Глаза, которые ничего не выражали. И ее смех был вполне искренним и естественным.
— Я сейчас расплачусь, — сказала девушка. — Ты еще предложи мне автограф кого-нибудь из ваших трахнутых бейсболистов или кусок яблочного торта, испеченного твоей мамочкой. Какая сентиментальщина!
Фрост медленно закурил сигарету. На его лицо было страшно смотреть, он просто дрожал от ярости.
— Это называется яблочный пирог, сука, — прошипел капитан.
Он поднялся на ноги, едва не перевернув кресло. Бросил сигарету в недопитую чашку кофе и отрывистыми шагами двинулся к выходу из вагона-ресторана.
— Я ждала вас. Вот почему я оставила дверь купе открытой. Вы мистер Фрост, не так ли? Очень экзотично. У меня еще никогда не было одноглазого любовника.
— И у тебя его до сих пор нет, — с неудовольствием буркнул Фрост, перебивая эту болтовню.
Девушка — все в тех же очках в золотой оправе — полулежала на полке в своем купе. Небрежно наброшенное одеяло еле прикрывало ее небольшую грудь. Незнакомка улыбалась.
— Так это ты демонстрируешь тут свое мастерство в боевых искусствах? — спросил Фрост.
— Как мило с вашей стороны, что вы этим поинтересовались, — рассмеялась девушка. — Да, это я.
— На кою ты работаешь? — Капитан закрыл за собой дверь и повернул защелку.
В глазах девушки появилась тревога.
— Расслабься, — сказал Фрост. — Если ты можешь одним ударом сломать шею здоровенному мужику, то я не собираюсь с тобой связываться.
Девушка вновь улыбнулась. Это была хорошая, добрая улыбка, не то, что у Марлен Штауденбрук.
— Я не работаю — я студентка.
— Студентка? А в каком это университете учат убивать террористов в поездах? Скажи мне, и я тоже попытаюсь туда поступить. Так это у тебя сейчас дипломная практика, да?
Девушка непринужденно рассмеялась и наклонилась вперед. Одеяло чуть соскользнуло с ее груди, и она не успела его придержать. А может и не хотела этого делать.
— Нет, я в самом деле студентка и у меня действительно скоро начнется преддипломная практика. Но я учусь вовсе не в спецшколе, а в самом обычном университете. А сейчас просто решила немного попутешествовать, чтобы отдохнуть и сменить обстановку. Кстати, моя специальность — полевая механика.
— Что? — удивился Фрост. — Ты хочешь сказать, что когда закончишь учебу, то отправишься в деревню чинить тракторы?
Девушка снова рассмеялась. Капитану ее смех нравился все больше и больше.
— Да нет же. Это одна из областей физики. Не думаю, что вы…
— Говори мне “ты”. Что, по-твоему, у меня слишком мало мозгов, чтобы это понять?
Незнакомка улыбнулась.
— Но это действительно очень трудно для дилетанта. Конечно, если тебе интересно, я могу попробовать объяснить, но не знаю, как это у меня получится. Ты работы Эйнштейна читал?
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Марлен Штауденбрук и глотнула кофе из чашки. Фрост тоже приложился к своей.
— Помнишь, я говорил тебе, что взялся за эту работу только потому, что преследую свои собственные цели. Мы договорились с ЦРУ, что они помогут мне, а я — им.
— Помню, — кивнула девушка. — Так теперь ты хочешь, чтобы я помогла тебе?
— Ну… да.
— А я не хочу.
— Послушай, — Фрост не смотрел на нее. — Я говорю серьезно.
До сих пор еще не было никакой суматохи по поводу пятерых исчезнувших пассажиров, а прошло уже довольно много времени. Капитан медленно обвел взглядом столики вагона-ресторана, пытаясь угадать, здесь ли находится его ангел-хранитель, который помог в решающую минуту. Который убил террориста, готового выстрелить в спину Фросту.
За одним из столиков сидела девушка. Очень молодая, с каштановыми волосами, которые спускались на спину, и в больших очках в золотой оправе. Красивые глаза за линзами очков — Фрост мог поклясться в этом — были зеленые.
На столе перед девушкой лежала открытая книга, но она ее не читала. Перехватив взгляд капитана, девушка чуть улыбнулась и незаметно кивнула. А ее ладонь… ее ладонь вдруг выполнила такое движение, словно она ударила кого-то по шее.
Фрост — во рту у него внезапно пересохло — облизал губы и посмотрел на Марлен.
— Извини, — хрипло сказал он, — мне нужно…
Капитан перевел взгляд на девушку с каштановыми волосами. Она по-прежнему улыбалась и вновь повторила свой странный жест. Фрост сжал губы и повернулся к Марлен.
— Мне нужно знать все, что касается одного из твоих бывших друзей. Молодого террориста, который погиб недавно.
Пока он не хотел называть имя.
— Погиб? — переспросила Марлен. — Если он умер за наше дело, то память о нем будет жить в веках…
— Не сомневаюсь, — перебил ее Фрост. — Но мне нужно другое. Есть ли связь между западногерманскими террористами и Ирландской Республиканской Армией? Ну, например, известно ли вам что-нибудь о взрывах бомб в общественных местах в Лондоне?
Марлен Штауденбрук — снова в парике и с контактными линзами — внимательно посмотрела на него.
— Они наши братья. Мы помогаем им, когда можем. А они нам.
— Братья, — глухо повторил Фрост, чувствуя, как спазм снова сжимает горло. — Я понимаю так, что если бы они попросили вас помочь устроить террористический акт, то вы…
— Кто этот человек, о котором ты упомянул? Фрост не сразу ответил. Сначала он оглянулся на столик, который занимала девушка с каштановыми волосами. Но теперь там уже никого не было, официант убирал посуду.
— Его звали Кольнер, — сказал капитан. — Он погиб во время перестрелки со спецбригадой Министерства юстиции ФРГ.
— Вот свиньи.
Марлен выглядела так, словно собиралась презрительно плюнуть.
— Пусть свиньи, — терпеливо продолжал Фрост. — Но скажи мне об этом Кольнере. Он работал вместе с ИРА?
— Нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Я знала его, с ИРА он никогда не был связан.
— Ты врешь, — Фрост наклонился к ней так резко, что разлил свой кофе на скатерть.
— Может быть, — пожала плечами Марлен. — А может быть и нет. Ты не имеешь права допрашивать меня, Фрост. Я скажу все, что нужно, когда уже буду в руках американцев.
Фрост покачал головой.
— Не думаю, что ты собираешься откровенничать с ЦРУ, крошка, — процедил он сквозь зубы.
— Думай, что хочешь, — равнодушно бросила Марлен. — И вообще, это не твоя работа — думать. Ты здесь для того, чтобы обеспечивать мою безопасность. Вот и обеспечивай. И напрасно ты решил, что я готова пуститься в откровения ради твоих прекрасных глаз. Пардон, глаза.
Капитан скрипнул зубами.
— Неужели в тебе не осталось ничего человеческого?
— Ты шутишь, — усмехнулась Марлен.
Фрост, не мигая, смотрел в ее глаза за темными контактными линзами. Глаза, которые ничего не выражали. И ее смех был вполне искренним и естественным.
— Я сейчас расплачусь, — сказала девушка. — Ты еще предложи мне автограф кого-нибудь из ваших трахнутых бейсболистов или кусок яблочного торта, испеченного твоей мамочкой. Какая сентиментальщина!
Фрост медленно закурил сигарету. На его лицо было страшно смотреть, он просто дрожал от ярости.
— Это называется яблочный пирог, сука, — прошипел капитан.
Он поднялся на ноги, едва не перевернув кресло. Бросил сигарету в недопитую чашку кофе и отрывистыми шагами двинулся к выходу из вагона-ресторана.
— Я ждала вас. Вот почему я оставила дверь купе открытой. Вы мистер Фрост, не так ли? Очень экзотично. У меня еще никогда не было одноглазого любовника.
— И у тебя его до сих пор нет, — с неудовольствием буркнул Фрост, перебивая эту болтовню.
Девушка — все в тех же очках в золотой оправе — полулежала на полке в своем купе. Небрежно наброшенное одеяло еле прикрывало ее небольшую грудь. Незнакомка улыбалась.
— Так это ты демонстрируешь тут свое мастерство в боевых искусствах? — спросил Фрост.
— Как мило с вашей стороны, что вы этим поинтересовались, — рассмеялась девушка. — Да, это я.
— На кою ты работаешь? — Капитан закрыл за собой дверь и повернул защелку.
В глазах девушки появилась тревога.
— Расслабься, — сказал Фрост. — Если ты можешь одним ударом сломать шею здоровенному мужику, то я не собираюсь с тобой связываться.
Девушка вновь улыбнулась. Это была хорошая, добрая улыбка, не то, что у Марлен Штауденбрук.
— Я не работаю — я студентка.
— Студентка? А в каком это университете учат убивать террористов в поездах? Скажи мне, и я тоже попытаюсь туда поступить. Так это у тебя сейчас дипломная практика, да?
Девушка непринужденно рассмеялась и наклонилась вперед. Одеяло чуть соскользнуло с ее груди, и она не успела его придержать. А может и не хотела этого делать.
— Нет, я в самом деле студентка и у меня действительно скоро начнется преддипломная практика. Но я учусь вовсе не в спецшколе, а в самом обычном университете. А сейчас просто решила немного попутешествовать, чтобы отдохнуть и сменить обстановку. Кстати, моя специальность — полевая механика.
— Что? — удивился Фрост. — Ты хочешь сказать, что когда закончишь учебу, то отправишься в деревню чинить тракторы?
Девушка снова рассмеялась. Капитану ее смех нравился все больше и больше.
— Да нет же. Это одна из областей физики. Не думаю, что вы…
— Говори мне “ты”. Что, по-твоему, у меня слишком мало мозгов, чтобы это понять?
Незнакомка улыбнулась.
— Но это действительно очень трудно для дилетанта. Конечно, если тебе интересно, я могу попробовать объяснить, но не знаю, как это у меня получится. Ты работы Эйнштейна читал?