- Да?
- Мой магнитофон все еще работает?
- Разумеется.
- Дерьмо.
- Вот именно.
Хьюз и Бэбкок спланировали развитие событий во время подготовки системы оповещения в коридоре. Рассчитывать вызвать Тайрона на откровенность не приходилось. Во всяком случае, для этого над ним пришлось бы изрядно поработать. И если Джонс настолько запуган или предан своему главарю, что не вступился за собственную сестру, он мог тоже оказаться весьма несговорчивым. Поэтому они остановились на Балтазаре Ромене.
- Теперь ты поступишь следующим образом. Накануне я попросил одного из своих друзей оказать мне небольшую услугу. Он прихватил с собой несколько сотрудников АБН, и сейчас они ждут на противоположной стороне улицы. Я предупредил его, что из гостиницы выйдет человек в белом комбинезоне, который захочет с ними переговорить. И теперь, Балтазар, ты можешь либо облачиться в упомянутый комбинезон, после чего с тобой станут обращаться как с человеком и защитят от твоего дружка Тайрона и всех остальных принцев, либо попытаться сбежать и спрятаться от Тайрона, которого я немедленно отпущу, и меня.
- Послушай!
- Словарный запас у тебя весьма ограничен. Советую больше читать. Итак, если ты решишься сотрудничать с людьми из АБН, я хочу, чтобы ты прежде всего рассказал им все об офицере Хейзе. До завтрашнего предварительного слушания.
Хьюз встал, глядя на Балтазара Ромена сверху вниз.
- Итак, что ты выбираешь? Получить новенький комбинезон или свести счеты с жизнью? - Хьюз перевел взгляд на Тайрона Кэша. Главарь банды слегка пошевелился. - Если ты не надумаешь до того, как Тайрон очнется в очередной раз, я его отпущу. Если надумаешь, передам его людям из Агентства. Что скажешь, Балтазар?
- Проклятие! Давай мне этот комбинезон.
Люис Бэбкок расхохотался.
Глава 10
В течение дня Сеамус О'Феллон почувствовал себя немного лучше. Голову отпустило, и ему наконец удалось поспать.
Сейчас они сидели вокруг небольшого стола в главной каюте. Шторм поутих, и стоящие на столе почти полные чашки с кофе больше не грозили расплескаться. Лицо Мартина все еще оставалось зеленым, но для ирландца это вполне подходящий цвет. О'Феллон мысленно улыбнулся. К тому же, не исключено, что зелень эта вызвана качкой.
По радио передавали новости Би-би-си.
Взрыв, уничтоживший казармы РУК, унес жизни ста двух человек. Оставались еще пятеро без вести пропавших и несколько раненых, находящихся в критическом положении.
Когда передача закончилась, О'Феллон произнес:
- Мартин, будь молодцом, выключи, пожалуйста, радио.
- Хорошо, Сеамус.
Мартин выключил радио, модель, стилизованную под старый приемник, но внутри напичканную современной электроникой.
- Так вот, парни, - заговорил О'Феллон, обращаясь к дюжине мужчин, сидящих за столом. - Возможно, мы немного поторопились и сделали эту работу не лучшим образом. Но зато англичане не успеют опомниться прежде, чем мы возьмемся за следующее дело.
- Сеамус?
Голос принадлежал Патрику Кего, крепко сбитому молодому парню, который, как никто другой, умел обращаться с ножом.
- Что, Падди?
- Что мы здесь делаем? Пора бы тебе ввести нас в курс дела.
- Не беспокойся, малыш. Нам предстоят грандиозные свершения. В свое время я предупреждал вас, что, возможно, никому из нас не удастся выйти из этого дела живым.
- Мы знаем, Сеамус, - с готовностью подтвердил Падди Кего.
- Так вот, я еще раз повторяю, что, скорее всего, на берег мы вернемся только в одном случае. Если всех нас перестреляют, а тела отправят на родину. Что, впрочем, маловероятно.
- Что ты задумал, Сеамус? - спросил Мартин.
- Мысль эта пришла мне в голову, когда один славный парень, сын старого патриота, спросил у меня: "Сеамус, почему бы тебе с ребятами не воспользоваться моей яхтой?" На что я ответил: "Разумеется, когда нам вздумается взять с собой семьи на морскую прогулку". Но потом я все-таки пораскинул мозгами над его предложением, а парень не раз помогал нам, когда требовалось раздобыть что-нибудь особенное. И я поинтересовался у него: "Ты и команду нам подыщешь". Он сказал: "Разумеется", и я не устоял. У меня возникла идея подложить британцам такую свинью, какой они давненько не видели. Попробуйте догадаться, что я имею в виду.
Наступила мертвая тишина, нарушаемая только равномерным гулом двигателей и поскрипыванием оснастки.
- В таком случае придется мне самому вам все рассказать. Я сказал себе: "О'Феллон, как нам нанести англичанам по-настоящему чувствительный удар. Да еще такой, чтобы весть о нем прогремела по всему миру? Способна ли горстка решительных парней совершить нечто, что и в самом деле заставит англичан убираться домой?" И тут меня осенило. Мы захватим английский корабль. Один из этих шикарных плавучих отелей, набитых богатой публикой. И я сказал себе: "Хорошо, О'Феллон. Но это должен быть особый корабль". Помните у меня одно время чертовски болел зуб?
- Я помню, Сеамус! - подтвердил Шон Дагерти. - Ты ходил тогда еще мрачнее, чем обычно. - Все, включая и самого О'Феллона, рассмеялись.
- Ты прав. Вот я и пытался чем-нибудь себя занять, чтобы отвлечься. И в руки мне попал какой-то дурацкий женский каталог или журнал. Я принялся его листать и тут же наткнулся на то, что искал. Парни, у меня даже перестал болеть зуб. Клянусь всем святым. Правда, потом его все равно пришлось вырывать.
- Так как же называется этот корабль, Сеамус? - спросил Падди.
- "Импресс Британия", парни. - Зажатая у него во рту сигарета почти догорела, и он прикурил от окурка новую.
Глава 11
Чернокожий матрос Элвин Лидс, или как там его звали на самом деле, до сих пор нигде не показывался. А начинать прочесывать судно, пытаясь его отыскать, было слишком поздно и в то же время - слишком рано. Билет удалось купить только в каюту первого класса, что, признался себе Вольс, его ничуть не огорчило. К роскошной жизни быстро привыкаешь. В Англии он жил, изображая из себя специалиста по технической литературе, человека свободной профессии с изрядным банковским счетом. Последний позволял обзаводиться дорогой одеждой, проводить выходные на лоне природы, короче говоря, пользоваться всеми прелестями капиталистического мира. Женщина, которая играла роль его жены - она умерла через шесть месяцев после возвращения в Советский Союз - не меньше его наслаждалась радикальной переменой в своей жизни.
Вольс сидел в баре, потягивая мартини и слушая симпатичную певицу. За время службы в Великобритании он пристрастился к американской музыке, а эта девушка прекрасно исполняла лучшие из песен. Да и аккомпанировавший ей пианист отлично справлялся со своей задачей.
Эфраим Вольс отряхнул нитку, прицепившуюся к новому смокингу.
Девушка исполняла попурри из песен Джуди Гарланд, но в своей собственной интерпретации.
Он закурил сигарету. Предстоящая задача выглядела достаточно просто. Все следует уладить не позже чем за день до прибытия в Нью-Йорк. Отыскать Лидса и с помощью "сыворотки правды" узнать у него местонахождение ампулы. Вольс сомневался, что в данном случае удастся обойтись без убийства. Разумнее всего будет выбросить тело Лидса за борт перед самым прибытием в Нью-Йорк, чтобы пропажа члена команды была обнаружена не раньше, чем пассажиры пройдут таможню и окажутся на берегу. Сама по себе задача пронести ампулу через таможню представлялась достаточно сложной, но об этом он успеет подумать в надлежащее время. К тому же Анна должна продумать способ выбраться из страны - Вольс надеялся, что не на Кубу, потому как терпеть не мог людей вроде Кастро - и возможно поможет ему управиться с таможней. Конечно, нельзя было исключить вероятность того, что Элвин Лидс не имеет ни малейшего отношения к американской разведке, но Вольс чувствовал, что это не так, а интуиция его обычно не подводила.
Эфраим Вольс попытался отвлечься, скользя глазами по посетителям бара. Среди них было немало одиноких женщин. Затем взгляд его вернулся к молодой симпатичной певице - Дженифер Холл. Интересно, какие отношения связывают ее с пианистом?
Проверить это было не так уж трудно, тем более, что чем естественнее он будет себя нести, тем легче затеряется среди пассажиров.
Девушка допела "Где-то над радугой" - кажется, песня называлась именно так - и зал разразился аплодисментами. Вольс вместе с остальными встал и принялся так же громко хлопать в ладоши. К ним присоединился и пианист. Эфраим Вольс едва заметно улыбнулся. Девушка слегка покраснела.
Довольно редкое явление в наши дни.
Мимо проходил официант, и Вольс сунул ему банкноту.
- Пожалуйста, узнайте у певицы, не согласится ли она выпить со мной?
- Сию минуту, сэр.
Вольс сел и вспомнил о своей сигарете. Пианист устроил себе перерыв. Вольс наблюдал, как официант останавливает девушку и указывает на его столик. Девушка с пианистом обменялись короткими репликами и вместе направились в его сторону. Похоже, он не ошибся в своих предположениях.
Глава 12
Льюис Бэбкок взялся за бронзовую ручку, выходя 113 Федеральною Здания Дерксена. Предвари тельное слушание завершилось снятием всех обвинений, выдвинутых против Эрни Хейза. Порыв ледяного ветра заставил его поежиться, несмотря на пальто. Однако, как ни странно, ветер показался ему менее холодным, чем по пути сюда. Хоть он и слышал в коридоре, что температура продолжает опускаться, а ветер усиливается.
Дарвин Хьюз, покинувший зал суда, как только судья объявил о снятии всех обвинений, поджидал его на углу. Бэбкок видел, как он выходит, но не мог оставить Тельму одну.
- Если ты "Одинокий Рейнджер", то я, по всей видимости, Тонто, сказал Бэбкок, приблизившись к другу. Хьюз обернулся. - Тельма просила покрепче тебя обнять, но я не хочу попасть под арест за нарушение морали в общественном месте.
- Похоже, настроение у тебя улучшилось, Люис.
- Совершенно верно. Я даже не надеялся, что все сработает настолько безупречно. Нам даже удалось избежать упоминаний о случившемся в гостинице.
Хьюз улыбнулся.
- Рано или поздно они обнаружат найти выключатели. Но мы к этому времени давно уедем. Я сделаю пожертвование на их счет.
- Думаю, ты с ними уже расплатился. Мне бы и за миллион лет не придумать подобного плана.
- Идея была твоя. Так или иначе, ты заставил бы их рассказать, где находится кокаин. Я всего лишь несколько упростил задачу.
- Приятно было вновь работать с вами вместе, мистер Хьюз.
- Я хотел бы, чтобы ты и дальше продолжал работать со мной. Многие люди нуждаются в помощи. Точно так же, как твои друзья. Но их положение может быть еще более отчаянным. Ты знаешь об этом не хуже меня. Генерал Аргус предоставляет нам возможность немного изменить положение дел. Это может сказаться на судьбах многих людей. Мы не станем браться за безнадежные дела. Но ведь на что-то мы с тобой способны. В противном случае я не стал бы и заводить этот разговор.
- Они выследят нас, мистер Хьюз. В первый раз нам повезло - всем, кроме Файнберга. Они не видели наших лиц. Если мы станем заниматься подобными вещами регулярно, раньше или позже нас отыщут.
- Это можно уладить. Вопрос в том, - и Хьюз улыбнулся своей характерной широкой улыбкой, усиливающей и без того глубокие морщины на его щеках, - хотим ли мы попытаться начать все с начала? Это требует немалого самопожертвования. Но многим ли предоставляется реальная возможность и в самом деле сделать мир немного лучше?
- Ты и в самом деле считаешь, что мы на это способны?
- Да. Однажды мы уже это доказали.
У Бэбкока промелькнула мысль, что Хьюз, которому уже под пятьдесят, не сможет долго заниматься подобными вещами. Скорее всего, команда выполнит несколько заданий, после чего они - если, конечно, останутся в живых расстанутся. К тому же, возможно, Хьюз был прав.
Бэбкок стянул с правой руки перчатку, чувствуя, как мороз мгновенно впивается в кожу ледяными иголками, и протянул руку Хьюзу.
- Договорились и да поможет нам Бог, - сказал он.
- Да, - приглушенно отозвался Хьюз. - Да поможет нам Бог.
- Ты самая прекрасная девушка в мире. Когда я слышу, как ты поешь, у меня мурашки по коже пробегают, мне приятно с тобой, ты умная, вдумчивая, умеешь слушать собеседника. И когда мы приедем в Нью-Йорк, я, наверное, попрошу тебя стать моей женой. Этих причин достаточно?
- Вполне.
- Тогда мы договорились?
- Да. - Она улыбнулась.
Кросс проводил ее до каюты. Дженни хотела вздремнуть часок, чтобы расслабиться перед подготовкой к выступлению. Кросс не отказался бы вздремнуть вместе с ней, но тогда ни один из них не уснул бы. Поэтому он вернулся к себе в каюту, разделся и улегся, пытаясь уснуть. Это ему не удалось. Тогда Кросс встал, оделся и отправился на прогулку по палубе "Импресс". Здесь ему встретился капитан, пригласивший его на чашку кофе. Кросс согласился на апельсиновый сок.
- Сразу перейду к делу, мистер Кросс. Я слышал потрясающие отзывы о вас и мисс Холл. Обычно я не вмешиваюсь в подобные дела, предоставляя это администратору...
- Послушайте, капитан. При всем моем уважении я не намерен потакать всем желаниям Фелисити. И не одену эту проклятую тогу.
- Тогу? На сегодняшний праздник Колосса Родосского? Ей удавалось заставить вырядиться в нее Ленин Брукса, но тот боялся потерять работу, а вы, как мне почему-то кажется, не робкого десятка. Нет, я вовсе не намеревался устроить вам взбучку из-за подобной чепухи. Мне хотелось узнать, намерены ли вы и дальше работать на "Импресс" в качестве пианиста. Ведь у вас за плечами опыт морского офицера. А это позволяет рассчитывать на нечто лучшее. Знаете, сколько получают мои помощники?
- Понятия не имею.
- Достаточно много, мистер Кросс. Причем у нашей фирмы отличные перспективы. Подумайте об этом. Я был бы рад видеть вас на борту своего судна.
- Для меня это большая честь. Благодарю вас, сэр. Я обязательно подумаю.
После чего они еще минут двадцать вспоминали службу на военном флоте, пока капитана не вызвали куда-то по делам. Кросс вернулся к себе в каюту п вновь попытался уснуть. За сегодняшний день он успел попросить Дженни Холл выйти за него замуж и получил предложение постоянной работы. Тут кто угодно не уснет. Наконец он встал, побрился, принял душ и стал одеваться.
Они с Дженни договорились пообедать в ресторане "Клотик", и когда Кросс пришел, девушка уже ждала его. Выглядела она потрясающе. Не слишком яркое белое платье с открытыми плечами, женственное и в то же время невинное, делали ее похожей на греческую богиню.
За обедом они избегали упоминать о предыдущем разговоре. Затем Кросс встал и направился к роялю, а Дженни осталась допить свой бокал.
Этим вечером играть было труднее, чем обычно. Мысли упрямо отказывались сосредоточиваться на музыке, и он едва не пропустил время начала первого представления.
В перерывах он подсаживался к ней за столик и они разговаривали обо всем и ни о чем, а к концу третьего выступления Кросс начал серьезно сомневаться, удержится ли он, чтобы не сорвать с нее платье прямо на сцене.
Пальцы его механически бегали по клавишам, тогда как Кросс, чтобы отвлечься, заставил себя думать о чем-нибудь другом. После точечного удара в Иране он ничего не слышал о Хьюзе и Бэбкоке. Интересно, не взялись ли они за какое-нибудь новое, отчаянное предприятие. Хотя, вряд ли. Хьюз, скорее всего, занимается обучением спецназовцев, а Бэбкок подыскал себе какую-нибудь очаровательную негритяночку и открыл частную практику.
Кросс перевел взгляд на публику, скользя по столикам в поисках знакомых лиц. Одно из них отсутствовало - Эндрю Комсток. "Слава Богу", тихо пробормотал он. Комсток со своими поздними ужинами и неутомимой любознательностью мог довести его до помешательства. К тому же Кросс не преминул заметить, как Комсток смотрит на Дженни. Что, впрочем, доказывало его абсолютную нормальность.
Кросс посмотрел на часы.
Пора. Кросс сыграл вступление, взял в руку микрофон и произнес:
- Дамы и господа! "Импресс Британия" рада представить вашему вниманию певицу, музыкальные данные которой не уступают ее внешности... Только что окончившая триумфальные выступления в странах Европы, несравненная мисс Дженифер Холл! - Он отложил микрофон и принялся аплодировать, запоздало сообразив, что забыл выключить микрофон и каждый его хлопок громом отдается в ушах слушателей. А потом на сцене появилась она.
Дженни послала ему воздушный поцелуй и взяла в руки микрофон. Кросс начал играть. Но она знаком попросила его повременить. Он послушно остановился.
- Дамы и господа! Не могу вам этого не сказать. Мужчина, который сидит перед вами, Эйб Кросс, - лучший пианист, с которым мне когда-либо доводилось работать. И отличный парень. К тому же довольно симпатичный. Поаплодируем ему, пожалуйста! - С этими словами повернулась к нему и захлопала в ладоши. Кросс сделал единственное, возможное в подобной ситуации: встал, коротко поклонился, затем сел и заиграл ее первую песню: "Что нового?"
А нового было то, что она тоже любит его.
На ночь они выбрали его каюту. Эндрю Комсток смилостивился над ними и не появился.
Кросс включил свет и захлопнул за собой дверь. Перед тем, как принять душ, он немного прибрал в каюте, и с помощью горничной она выглядела вполне прилично.
- Может, присядем и обсудим, подходим ли мы друг другу по физиологическим показателям? - прошептала Дженни, оказавшись в его объятиях.
- Если я тебе подхожу, то ты мне и подавно.
- Можешь не сомневаться. Честно говоря, мне уже начало казаться, что ты никогда меня не позовешь.
- Я боялся получить отказ. Психология мужчины - странная штука. Стремишься получить положительный ответ, но в то же время не слишком легко. И чувствуешь себя последним идиотом, когда тебя отшивают. Так или иначе, оказываешься в проигрыше.
- Думаешь, женщина чувствует себя победительницей?
- Наверное, в этой игре нет победителей. - Кросс посильнее прижал ее к себе, проводя пальцами по ее волосам, щекам, спускаясь по плечам. - Как тебе это удается? У тебя такая шелковистая кожа. - Он поцеловал ее в плечо. - Да еще и сладкая в придачу.
Руки девушки прикоснулись к его лицу. Кросс наклонился, и их губы встретились. Ладони его скользнули по ее спине вниз, Дженни гладила его лицо и шею. Кросс продолжал целовать ее, чувствуя, как она медленно стягивает с него пиджак.
Его левая рука начала медленно приподнимать край ее платья, но девушка выскользнула из его объятий и отступила на полшага.
- Ты еще много обо мне не знаешь.
- Ничего подобного. Я знаю о тебе все. Ты левша, но скрываешь это. А если вздумаешь сказать, что перенесла операцию по изменению пола и раньше была мужчиной, я покончу с собой.
- Я не левша. И мужчиной никогда не была. А если ты покончишь с собой, я, наверное, сделаю то же самое. Я тебя люблю.
Кросс шагнул к ней, сбрасывая пиджак и роняя его на кресло.
- Он весь помнется.
Глава 13
Большую часть своей службы во флоте он провел на суше, но все-таки бывал на кораблях достаточно часто, чтобы ощутить остановку судна размером с "Импресс". Сейчас произошло именно это.
Эйб Кросс осторожно вытащил руку, обнимавшую плечи спящей девушки, переложил ее голову со своей груди и сел на кровати, массажируя занемевшую руку. Из-за закрытого иллюминатора и постоянного движения судна он совершенно не ориентировался, сколько сейчас может быть времени. Прищурившись, он принялся всматриваться в светящийся черный циферблат "Ролекса". Часы показывали четыре часа утра.
Либо они прибыли в Нью-Йорк намного быстрее, чем он предполагал, либо с судном что-то неладно.
Кросс опустил ноги на пол, почувствовал, что ему ужасно хочется в туалет, и встал.
Подойдя к двери туалета, он нажал выключатель, но свет не загорелся. Впрочем, это не помешало ему облегчиться. Кросс нащупал шкафчик, открыл верхнюю полку и, пошарив внутри, нашел то, что ему было необходимо. Небольшой карманный фонарик и второй, такой же, но размером побольше. Не включая ни один из них, он направился к кровати и присел на край.
- Дженни, просыпайся. Скорее. Просыпайся, дорогая.
- Ох, как приятно это слышать - "дорогая". - Она перевернулась на спину. Кросс поцеловал ее веки, и девушка открыла глаза. - Сколько времени...
- Около четырех утра. "Импресс" остановилась, и на судне нет света. Звукоизоляция не дает расслышать, что происходит снаружи. Набрось на себя что-нибудь. У меня есть спортивные штаны и майка. Думаю, они тебе подойдут. Штаны затягиваются на поясе шнурком. Наряд, не слишком подходящий к твоим туфлям, но гораздо более удобный на случай, если что-то и в самом деле неладно. Поспеши. Тебе нужен фонарик, чтобы сходить в туалет?
- Нет, но что...
- Понятия не имею, что происходит. Я пока поищу твои трусики и этот костюм. И еще: ты была великолепна.
- Ты тоже. - Она на секунду обвила руками его шею и выскользнула из-под покрывала. Глаза его уже успели привыкнуть к темноте, в которой смутно выделялись контуры ее стройной безупречной фигуры.
Кросс отрегулировал фонарик на минимальный луч, повел им по каюте, отыскал ее белье, костюм и положил их на кровати. Затем достал и натянул трусы. Приготовил две пары носков: одну оставил на кровати для Дженни, вторую взял себе.
- Эйб?
- Я все для тебя приготовил. Пожалуй, тебе будет удобнее в моих носках. Все лежит на кровати, - отозвался Кросс, натягивая джинсы. За ними последовали мягкие туфли и черная вязаная рубашка. Кросс вернулся к шкафу и достал широкий кожаный пояс. Большая металлическая пряжка делала пояс весьма опасным оружием. Кросс принялся просовывать его в петли джинсов.
Пока Дженни одевалась, он завязал шнурки туфель.
И тут в дверь постучали.
- Наверное, кто-то из команды. И все-таки на всякий случай спрячься за кровать, - приказал Кросс.
- Ладно, но чего ты...
- Не знаю. - Кросс подошел к двери, отстегнул цепочку - такая не сдержала бы даже не особенно сильного человека, навались он всем телом - и, приоткрывая дверь, крепко сжал в руке металлический корпус большего фонаря, готовый использовать его в качестве дубинки.
В коридоре горело аварийное освещение, позволяющее без труда разглядеть лицо мужчины, стоящего на пороге.
- Мистер Кросс, боюсь, вчера вечером я ввел вас в заблуждение относительно своей профессии. Я не писатель. В действительности я сотрудник британской разведки. Мисс Холл с вами?
- Да. Заходите, - пригласил Кросс.
Эндрю Комсток сжимал в правой руке фонарь. В призрачном свете коридора лицо его, казалось, выражала странную смесь испуга и решимости.
- Дженни это мистер Комсток, - произнес Кросс, отходя к кровати. Он свернул покрывало и протянул его гостю. - Положите его на пороге. Оно закроет свет, пробивающийся сквозь щель, и помешает быстро ворваться в каюту, если кто-либо предпримет такую попытку.
Комсток - если это и в самом деле было его настоящее имя - взял покрывало и принялся за работу. Закончив, он перевел взгляд на Кросса.
- Вы работаете на ЦРУ, мистер Кросс? Мне кажется, я не ошибаюсь.
- Почему вы так считаете? - вопрос задала Дженни Холл, появившаяся из-за кровати.
- Мне известно о присутствии по меньшей мере одного американского агента на борту этого судна. Именно поэтому я и был направлен сюда. Ваши соотечественники попросили мое начальство о помощи. По каналам НАТО или что-то в этом роде. Мне известно только, что этот парень везет что-то украденное у русских. В то же время нам не сообщили, намерены ли американцы направить еще одного агента, чтобы прикрывать первого. Я получил распоряжение просто находиться поблизости на случай, если смогу оказаться полезным. И вот теперь "Импресс" остановили. Это дело рук какой-то террористической группы, не исключено, что русских. Они нередко связаны с подобными вещами. - Он выжидающе замолчал.
Кросс включил большой фонарь.
- Что ж, вам, секретным агентам, положено путешествовать с чемоданом, набитым оружием и взрывчаткой?
- Я как раз намеревался спросить вас о том же, - Комсток улыбнулся. Не могли бы вы повернуть фонарь в сторону?
Кросс опустил луч вниз.
- Террористы? - с недоверием переспросила Дженни Холл.
- Я не мог уснуть и вышел прогуляться по палубе. Весь вечер чувствовал себя не в своей тарелке. Собственно говоря, и представление ваше поэтому пропустил. Вдруг на мостике раздались чьи-то голоса, потом по воде скользнул луч прожектора, и я увидел у самого левого борта яхту. Со стороны мостика донеслось несколько звуков, напоминающих приглушенные выстрелы, а потом появились люди, которых я встречал на корабле и раньше. Двое из команды, несколько пассажиров и Бог знает, кто еще. Но в руках они держали оружие, а двое из них вели капитана, накинув ему на голову черный мешок и прижав к бокам пистолеты.
- Дерьмовая история, - пробормотал Кросс. - Прости за выражение, Дженни. - Он сел на стул, почувствовал, как со спинки соскальзывает платье Дженни, и подхватил его. Дженни забрала у него платье и прижала его к себе, сцепив руки на животе. - Сколько их?
- С яхты поднялось на борт не меньше дюжины. В руках у них было что-то, похожее на взрывчатку.
- Почему вы пришли сюда? - спросила Дженни.
- Я припомнил о мистере Кроссе несколько больше, чем рассказал в прошлый раз. В статьях, которые появились после угона самолета, утверждалось, что единственный уцелевший пассажир, лейтенант Кросс, по всей видимости, служил в СЕАЛ ВМФ. К тому же, честно говоря, вся эта история с заменой пианиста показалась мне несколько подозрительной. Поэтому я сложил вместе два и два и пришел к выводу, что мистер Кросс и есть тот самый парень из ЦРУ.
- Мой магнитофон все еще работает?
- Разумеется.
- Дерьмо.
- Вот именно.
Хьюз и Бэбкок спланировали развитие событий во время подготовки системы оповещения в коридоре. Рассчитывать вызвать Тайрона на откровенность не приходилось. Во всяком случае, для этого над ним пришлось бы изрядно поработать. И если Джонс настолько запуган или предан своему главарю, что не вступился за собственную сестру, он мог тоже оказаться весьма несговорчивым. Поэтому они остановились на Балтазаре Ромене.
- Теперь ты поступишь следующим образом. Накануне я попросил одного из своих друзей оказать мне небольшую услугу. Он прихватил с собой несколько сотрудников АБН, и сейчас они ждут на противоположной стороне улицы. Я предупредил его, что из гостиницы выйдет человек в белом комбинезоне, который захочет с ними переговорить. И теперь, Балтазар, ты можешь либо облачиться в упомянутый комбинезон, после чего с тобой станут обращаться как с человеком и защитят от твоего дружка Тайрона и всех остальных принцев, либо попытаться сбежать и спрятаться от Тайрона, которого я немедленно отпущу, и меня.
- Послушай!
- Словарный запас у тебя весьма ограничен. Советую больше читать. Итак, если ты решишься сотрудничать с людьми из АБН, я хочу, чтобы ты прежде всего рассказал им все об офицере Хейзе. До завтрашнего предварительного слушания.
Хьюз встал, глядя на Балтазара Ромена сверху вниз.
- Итак, что ты выбираешь? Получить новенький комбинезон или свести счеты с жизнью? - Хьюз перевел взгляд на Тайрона Кэша. Главарь банды слегка пошевелился. - Если ты не надумаешь до того, как Тайрон очнется в очередной раз, я его отпущу. Если надумаешь, передам его людям из Агентства. Что скажешь, Балтазар?
- Проклятие! Давай мне этот комбинезон.
Люис Бэбкок расхохотался.
Глава 10
В течение дня Сеамус О'Феллон почувствовал себя немного лучше. Голову отпустило, и ему наконец удалось поспать.
Сейчас они сидели вокруг небольшого стола в главной каюте. Шторм поутих, и стоящие на столе почти полные чашки с кофе больше не грозили расплескаться. Лицо Мартина все еще оставалось зеленым, но для ирландца это вполне подходящий цвет. О'Феллон мысленно улыбнулся. К тому же, не исключено, что зелень эта вызвана качкой.
По радио передавали новости Би-би-си.
Взрыв, уничтоживший казармы РУК, унес жизни ста двух человек. Оставались еще пятеро без вести пропавших и несколько раненых, находящихся в критическом положении.
Когда передача закончилась, О'Феллон произнес:
- Мартин, будь молодцом, выключи, пожалуйста, радио.
- Хорошо, Сеамус.
Мартин выключил радио, модель, стилизованную под старый приемник, но внутри напичканную современной электроникой.
- Так вот, парни, - заговорил О'Феллон, обращаясь к дюжине мужчин, сидящих за столом. - Возможно, мы немного поторопились и сделали эту работу не лучшим образом. Но зато англичане не успеют опомниться прежде, чем мы возьмемся за следующее дело.
- Сеамус?
Голос принадлежал Патрику Кего, крепко сбитому молодому парню, который, как никто другой, умел обращаться с ножом.
- Что, Падди?
- Что мы здесь делаем? Пора бы тебе ввести нас в курс дела.
- Не беспокойся, малыш. Нам предстоят грандиозные свершения. В свое время я предупреждал вас, что, возможно, никому из нас не удастся выйти из этого дела живым.
- Мы знаем, Сеамус, - с готовностью подтвердил Падди Кего.
- Так вот, я еще раз повторяю, что, скорее всего, на берег мы вернемся только в одном случае. Если всех нас перестреляют, а тела отправят на родину. Что, впрочем, маловероятно.
- Что ты задумал, Сеамус? - спросил Мартин.
- Мысль эта пришла мне в голову, когда один славный парень, сын старого патриота, спросил у меня: "Сеамус, почему бы тебе с ребятами не воспользоваться моей яхтой?" На что я ответил: "Разумеется, когда нам вздумается взять с собой семьи на морскую прогулку". Но потом я все-таки пораскинул мозгами над его предложением, а парень не раз помогал нам, когда требовалось раздобыть что-нибудь особенное. И я поинтересовался у него: "Ты и команду нам подыщешь". Он сказал: "Разумеется", и я не устоял. У меня возникла идея подложить британцам такую свинью, какой они давненько не видели. Попробуйте догадаться, что я имею в виду.
Наступила мертвая тишина, нарушаемая только равномерным гулом двигателей и поскрипыванием оснастки.
- В таком случае придется мне самому вам все рассказать. Я сказал себе: "О'Феллон, как нам нанести англичанам по-настоящему чувствительный удар. Да еще такой, чтобы весть о нем прогремела по всему миру? Способна ли горстка решительных парней совершить нечто, что и в самом деле заставит англичан убираться домой?" И тут меня осенило. Мы захватим английский корабль. Один из этих шикарных плавучих отелей, набитых богатой публикой. И я сказал себе: "Хорошо, О'Феллон. Но это должен быть особый корабль". Помните у меня одно время чертовски болел зуб?
- Я помню, Сеамус! - подтвердил Шон Дагерти. - Ты ходил тогда еще мрачнее, чем обычно. - Все, включая и самого О'Феллона, рассмеялись.
- Ты прав. Вот я и пытался чем-нибудь себя занять, чтобы отвлечься. И в руки мне попал какой-то дурацкий женский каталог или журнал. Я принялся его листать и тут же наткнулся на то, что искал. Парни, у меня даже перестал болеть зуб. Клянусь всем святым. Правда, потом его все равно пришлось вырывать.
- Так как же называется этот корабль, Сеамус? - спросил Падди.
- "Импресс Британия", парни. - Зажатая у него во рту сигарета почти догорела, и он прикурил от окурка новую.
Глава 11
Чернокожий матрос Элвин Лидс, или как там его звали на самом деле, до сих пор нигде не показывался. А начинать прочесывать судно, пытаясь его отыскать, было слишком поздно и в то же время - слишком рано. Билет удалось купить только в каюту первого класса, что, признался себе Вольс, его ничуть не огорчило. К роскошной жизни быстро привыкаешь. В Англии он жил, изображая из себя специалиста по технической литературе, человека свободной профессии с изрядным банковским счетом. Последний позволял обзаводиться дорогой одеждой, проводить выходные на лоне природы, короче говоря, пользоваться всеми прелестями капиталистического мира. Женщина, которая играла роль его жены - она умерла через шесть месяцев после возвращения в Советский Союз - не меньше его наслаждалась радикальной переменой в своей жизни.
Вольс сидел в баре, потягивая мартини и слушая симпатичную певицу. За время службы в Великобритании он пристрастился к американской музыке, а эта девушка прекрасно исполняла лучшие из песен. Да и аккомпанировавший ей пианист отлично справлялся со своей задачей.
Эфраим Вольс отряхнул нитку, прицепившуюся к новому смокингу.
Девушка исполняла попурри из песен Джуди Гарланд, но в своей собственной интерпретации.
Он закурил сигарету. Предстоящая задача выглядела достаточно просто. Все следует уладить не позже чем за день до прибытия в Нью-Йорк. Отыскать Лидса и с помощью "сыворотки правды" узнать у него местонахождение ампулы. Вольс сомневался, что в данном случае удастся обойтись без убийства. Разумнее всего будет выбросить тело Лидса за борт перед самым прибытием в Нью-Йорк, чтобы пропажа члена команды была обнаружена не раньше, чем пассажиры пройдут таможню и окажутся на берегу. Сама по себе задача пронести ампулу через таможню представлялась достаточно сложной, но об этом он успеет подумать в надлежащее время. К тому же Анна должна продумать способ выбраться из страны - Вольс надеялся, что не на Кубу, потому как терпеть не мог людей вроде Кастро - и возможно поможет ему управиться с таможней. Конечно, нельзя было исключить вероятность того, что Элвин Лидс не имеет ни малейшего отношения к американской разведке, но Вольс чувствовал, что это не так, а интуиция его обычно не подводила.
Эфраим Вольс попытался отвлечься, скользя глазами по посетителям бара. Среди них было немало одиноких женщин. Затем взгляд его вернулся к молодой симпатичной певице - Дженифер Холл. Интересно, какие отношения связывают ее с пианистом?
Проверить это было не так уж трудно, тем более, что чем естественнее он будет себя нести, тем легче затеряется среди пассажиров.
Девушка допела "Где-то над радугой" - кажется, песня называлась именно так - и зал разразился аплодисментами. Вольс вместе с остальными встал и принялся так же громко хлопать в ладоши. К ним присоединился и пианист. Эфраим Вольс едва заметно улыбнулся. Девушка слегка покраснела.
Довольно редкое явление в наши дни.
Мимо проходил официант, и Вольс сунул ему банкноту.
- Пожалуйста, узнайте у певицы, не согласится ли она выпить со мной?
- Сию минуту, сэр.
Вольс сел и вспомнил о своей сигарете. Пианист устроил себе перерыв. Вольс наблюдал, как официант останавливает девушку и указывает на его столик. Девушка с пианистом обменялись короткими репликами и вместе направились в его сторону. Похоже, он не ошибся в своих предположениях.
Глава 12
Льюис Бэбкок взялся за бронзовую ручку, выходя 113 Федеральною Здания Дерксена. Предвари тельное слушание завершилось снятием всех обвинений, выдвинутых против Эрни Хейза. Порыв ледяного ветра заставил его поежиться, несмотря на пальто. Однако, как ни странно, ветер показался ему менее холодным, чем по пути сюда. Хоть он и слышал в коридоре, что температура продолжает опускаться, а ветер усиливается.
Дарвин Хьюз, покинувший зал суда, как только судья объявил о снятии всех обвинений, поджидал его на углу. Бэбкок видел, как он выходит, но не мог оставить Тельму одну.
- Если ты "Одинокий Рейнджер", то я, по всей видимости, Тонто, сказал Бэбкок, приблизившись к другу. Хьюз обернулся. - Тельма просила покрепче тебя обнять, но я не хочу попасть под арест за нарушение морали в общественном месте.
- Похоже, настроение у тебя улучшилось, Люис.
- Совершенно верно. Я даже не надеялся, что все сработает настолько безупречно. Нам даже удалось избежать упоминаний о случившемся в гостинице.
Хьюз улыбнулся.
- Рано или поздно они обнаружат найти выключатели. Но мы к этому времени давно уедем. Я сделаю пожертвование на их счет.
- Думаю, ты с ними уже расплатился. Мне бы и за миллион лет не придумать подобного плана.
- Идея была твоя. Так или иначе, ты заставил бы их рассказать, где находится кокаин. Я всего лишь несколько упростил задачу.
- Приятно было вновь работать с вами вместе, мистер Хьюз.
- Я хотел бы, чтобы ты и дальше продолжал работать со мной. Многие люди нуждаются в помощи. Точно так же, как твои друзья. Но их положение может быть еще более отчаянным. Ты знаешь об этом не хуже меня. Генерал Аргус предоставляет нам возможность немного изменить положение дел. Это может сказаться на судьбах многих людей. Мы не станем браться за безнадежные дела. Но ведь на что-то мы с тобой способны. В противном случае я не стал бы и заводить этот разговор.
- Они выследят нас, мистер Хьюз. В первый раз нам повезло - всем, кроме Файнберга. Они не видели наших лиц. Если мы станем заниматься подобными вещами регулярно, раньше или позже нас отыщут.
- Это можно уладить. Вопрос в том, - и Хьюз улыбнулся своей характерной широкой улыбкой, усиливающей и без того глубокие морщины на его щеках, - хотим ли мы попытаться начать все с начала? Это требует немалого самопожертвования. Но многим ли предоставляется реальная возможность и в самом деле сделать мир немного лучше?
- Ты и в самом деле считаешь, что мы на это способны?
- Да. Однажды мы уже это доказали.
У Бэбкока промелькнула мысль, что Хьюз, которому уже под пятьдесят, не сможет долго заниматься подобными вещами. Скорее всего, команда выполнит несколько заданий, после чего они - если, конечно, останутся в живых расстанутся. К тому же, возможно, Хьюз был прав.
Бэбкок стянул с правой руки перчатку, чувствуя, как мороз мгновенно впивается в кожу ледяными иголками, и протянул руку Хьюзу.
- Договорились и да поможет нам Бог, - сказал он.
- Да, - приглушенно отозвался Хьюз. - Да поможет нам Бог.
- Ты самая прекрасная девушка в мире. Когда я слышу, как ты поешь, у меня мурашки по коже пробегают, мне приятно с тобой, ты умная, вдумчивая, умеешь слушать собеседника. И когда мы приедем в Нью-Йорк, я, наверное, попрошу тебя стать моей женой. Этих причин достаточно?
- Вполне.
- Тогда мы договорились?
- Да. - Она улыбнулась.
Кросс проводил ее до каюты. Дженни хотела вздремнуть часок, чтобы расслабиться перед подготовкой к выступлению. Кросс не отказался бы вздремнуть вместе с ней, но тогда ни один из них не уснул бы. Поэтому он вернулся к себе в каюту, разделся и улегся, пытаясь уснуть. Это ему не удалось. Тогда Кросс встал, оделся и отправился на прогулку по палубе "Импресс". Здесь ему встретился капитан, пригласивший его на чашку кофе. Кросс согласился на апельсиновый сок.
- Сразу перейду к делу, мистер Кросс. Я слышал потрясающие отзывы о вас и мисс Холл. Обычно я не вмешиваюсь в подобные дела, предоставляя это администратору...
- Послушайте, капитан. При всем моем уважении я не намерен потакать всем желаниям Фелисити. И не одену эту проклятую тогу.
- Тогу? На сегодняшний праздник Колосса Родосского? Ей удавалось заставить вырядиться в нее Ленин Брукса, но тот боялся потерять работу, а вы, как мне почему-то кажется, не робкого десятка. Нет, я вовсе не намеревался устроить вам взбучку из-за подобной чепухи. Мне хотелось узнать, намерены ли вы и дальше работать на "Импресс" в качестве пианиста. Ведь у вас за плечами опыт морского офицера. А это позволяет рассчитывать на нечто лучшее. Знаете, сколько получают мои помощники?
- Понятия не имею.
- Достаточно много, мистер Кросс. Причем у нашей фирмы отличные перспективы. Подумайте об этом. Я был бы рад видеть вас на борту своего судна.
- Для меня это большая честь. Благодарю вас, сэр. Я обязательно подумаю.
После чего они еще минут двадцать вспоминали службу на военном флоте, пока капитана не вызвали куда-то по делам. Кросс вернулся к себе в каюту п вновь попытался уснуть. За сегодняшний день он успел попросить Дженни Холл выйти за него замуж и получил предложение постоянной работы. Тут кто угодно не уснет. Наконец он встал, побрился, принял душ и стал одеваться.
Они с Дженни договорились пообедать в ресторане "Клотик", и когда Кросс пришел, девушка уже ждала его. Выглядела она потрясающе. Не слишком яркое белое платье с открытыми плечами, женственное и в то же время невинное, делали ее похожей на греческую богиню.
За обедом они избегали упоминать о предыдущем разговоре. Затем Кросс встал и направился к роялю, а Дженни осталась допить свой бокал.
Этим вечером играть было труднее, чем обычно. Мысли упрямо отказывались сосредоточиваться на музыке, и он едва не пропустил время начала первого представления.
В перерывах он подсаживался к ней за столик и они разговаривали обо всем и ни о чем, а к концу третьего выступления Кросс начал серьезно сомневаться, удержится ли он, чтобы не сорвать с нее платье прямо на сцене.
Пальцы его механически бегали по клавишам, тогда как Кросс, чтобы отвлечься, заставил себя думать о чем-нибудь другом. После точечного удара в Иране он ничего не слышал о Хьюзе и Бэбкоке. Интересно, не взялись ли они за какое-нибудь новое, отчаянное предприятие. Хотя, вряд ли. Хьюз, скорее всего, занимается обучением спецназовцев, а Бэбкок подыскал себе какую-нибудь очаровательную негритяночку и открыл частную практику.
Кросс перевел взгляд на публику, скользя по столикам в поисках знакомых лиц. Одно из них отсутствовало - Эндрю Комсток. "Слава Богу", тихо пробормотал он. Комсток со своими поздними ужинами и неутомимой любознательностью мог довести его до помешательства. К тому же Кросс не преминул заметить, как Комсток смотрит на Дженни. Что, впрочем, доказывало его абсолютную нормальность.
Кросс посмотрел на часы.
Пора. Кросс сыграл вступление, взял в руку микрофон и произнес:
- Дамы и господа! "Импресс Британия" рада представить вашему вниманию певицу, музыкальные данные которой не уступают ее внешности... Только что окончившая триумфальные выступления в странах Европы, несравненная мисс Дженифер Холл! - Он отложил микрофон и принялся аплодировать, запоздало сообразив, что забыл выключить микрофон и каждый его хлопок громом отдается в ушах слушателей. А потом на сцене появилась она.
Дженни послала ему воздушный поцелуй и взяла в руки микрофон. Кросс начал играть. Но она знаком попросила его повременить. Он послушно остановился.
- Дамы и господа! Не могу вам этого не сказать. Мужчина, который сидит перед вами, Эйб Кросс, - лучший пианист, с которым мне когда-либо доводилось работать. И отличный парень. К тому же довольно симпатичный. Поаплодируем ему, пожалуйста! - С этими словами повернулась к нему и захлопала в ладоши. Кросс сделал единственное, возможное в подобной ситуации: встал, коротко поклонился, затем сел и заиграл ее первую песню: "Что нового?"
А нового было то, что она тоже любит его.
На ночь они выбрали его каюту. Эндрю Комсток смилостивился над ними и не появился.
Кросс включил свет и захлопнул за собой дверь. Перед тем, как принять душ, он немного прибрал в каюте, и с помощью горничной она выглядела вполне прилично.
- Может, присядем и обсудим, подходим ли мы друг другу по физиологическим показателям? - прошептала Дженни, оказавшись в его объятиях.
- Если я тебе подхожу, то ты мне и подавно.
- Можешь не сомневаться. Честно говоря, мне уже начало казаться, что ты никогда меня не позовешь.
- Я боялся получить отказ. Психология мужчины - странная штука. Стремишься получить положительный ответ, но в то же время не слишком легко. И чувствуешь себя последним идиотом, когда тебя отшивают. Так или иначе, оказываешься в проигрыше.
- Думаешь, женщина чувствует себя победительницей?
- Наверное, в этой игре нет победителей. - Кросс посильнее прижал ее к себе, проводя пальцами по ее волосам, щекам, спускаясь по плечам. - Как тебе это удается? У тебя такая шелковистая кожа. - Он поцеловал ее в плечо. - Да еще и сладкая в придачу.
Руки девушки прикоснулись к его лицу. Кросс наклонился, и их губы встретились. Ладони его скользнули по ее спине вниз, Дженни гладила его лицо и шею. Кросс продолжал целовать ее, чувствуя, как она медленно стягивает с него пиджак.
Его левая рука начала медленно приподнимать край ее платья, но девушка выскользнула из его объятий и отступила на полшага.
- Ты еще много обо мне не знаешь.
- Ничего подобного. Я знаю о тебе все. Ты левша, но скрываешь это. А если вздумаешь сказать, что перенесла операцию по изменению пола и раньше была мужчиной, я покончу с собой.
- Я не левша. И мужчиной никогда не была. А если ты покончишь с собой, я, наверное, сделаю то же самое. Я тебя люблю.
Кросс шагнул к ней, сбрасывая пиджак и роняя его на кресло.
- Он весь помнется.
Глава 13
Большую часть своей службы во флоте он провел на суше, но все-таки бывал на кораблях достаточно часто, чтобы ощутить остановку судна размером с "Импресс". Сейчас произошло именно это.
Эйб Кросс осторожно вытащил руку, обнимавшую плечи спящей девушки, переложил ее голову со своей груди и сел на кровати, массажируя занемевшую руку. Из-за закрытого иллюминатора и постоянного движения судна он совершенно не ориентировался, сколько сейчас может быть времени. Прищурившись, он принялся всматриваться в светящийся черный циферблат "Ролекса". Часы показывали четыре часа утра.
Либо они прибыли в Нью-Йорк намного быстрее, чем он предполагал, либо с судном что-то неладно.
Кросс опустил ноги на пол, почувствовал, что ему ужасно хочется в туалет, и встал.
Подойдя к двери туалета, он нажал выключатель, но свет не загорелся. Впрочем, это не помешало ему облегчиться. Кросс нащупал шкафчик, открыл верхнюю полку и, пошарив внутри, нашел то, что ему было необходимо. Небольшой карманный фонарик и второй, такой же, но размером побольше. Не включая ни один из них, он направился к кровати и присел на край.
- Дженни, просыпайся. Скорее. Просыпайся, дорогая.
- Ох, как приятно это слышать - "дорогая". - Она перевернулась на спину. Кросс поцеловал ее веки, и девушка открыла глаза. - Сколько времени...
- Около четырех утра. "Импресс" остановилась, и на судне нет света. Звукоизоляция не дает расслышать, что происходит снаружи. Набрось на себя что-нибудь. У меня есть спортивные штаны и майка. Думаю, они тебе подойдут. Штаны затягиваются на поясе шнурком. Наряд, не слишком подходящий к твоим туфлям, но гораздо более удобный на случай, если что-то и в самом деле неладно. Поспеши. Тебе нужен фонарик, чтобы сходить в туалет?
- Нет, но что...
- Понятия не имею, что происходит. Я пока поищу твои трусики и этот костюм. И еще: ты была великолепна.
- Ты тоже. - Она на секунду обвила руками его шею и выскользнула из-под покрывала. Глаза его уже успели привыкнуть к темноте, в которой смутно выделялись контуры ее стройной безупречной фигуры.
Кросс отрегулировал фонарик на минимальный луч, повел им по каюте, отыскал ее белье, костюм и положил их на кровати. Затем достал и натянул трусы. Приготовил две пары носков: одну оставил на кровати для Дженни, вторую взял себе.
- Эйб?
- Я все для тебя приготовил. Пожалуй, тебе будет удобнее в моих носках. Все лежит на кровати, - отозвался Кросс, натягивая джинсы. За ними последовали мягкие туфли и черная вязаная рубашка. Кросс вернулся к шкафу и достал широкий кожаный пояс. Большая металлическая пряжка делала пояс весьма опасным оружием. Кросс принялся просовывать его в петли джинсов.
Пока Дженни одевалась, он завязал шнурки туфель.
И тут в дверь постучали.
- Наверное, кто-то из команды. И все-таки на всякий случай спрячься за кровать, - приказал Кросс.
- Ладно, но чего ты...
- Не знаю. - Кросс подошел к двери, отстегнул цепочку - такая не сдержала бы даже не особенно сильного человека, навались он всем телом - и, приоткрывая дверь, крепко сжал в руке металлический корпус большего фонаря, готовый использовать его в качестве дубинки.
В коридоре горело аварийное освещение, позволяющее без труда разглядеть лицо мужчины, стоящего на пороге.
- Мистер Кросс, боюсь, вчера вечером я ввел вас в заблуждение относительно своей профессии. Я не писатель. В действительности я сотрудник британской разведки. Мисс Холл с вами?
- Да. Заходите, - пригласил Кросс.
Эндрю Комсток сжимал в правой руке фонарь. В призрачном свете коридора лицо его, казалось, выражала странную смесь испуга и решимости.
- Дженни это мистер Комсток, - произнес Кросс, отходя к кровати. Он свернул покрывало и протянул его гостю. - Положите его на пороге. Оно закроет свет, пробивающийся сквозь щель, и помешает быстро ворваться в каюту, если кто-либо предпримет такую попытку.
Комсток - если это и в самом деле было его настоящее имя - взял покрывало и принялся за работу. Закончив, он перевел взгляд на Кросса.
- Вы работаете на ЦРУ, мистер Кросс? Мне кажется, я не ошибаюсь.
- Почему вы так считаете? - вопрос задала Дженни Холл, появившаяся из-за кровати.
- Мне известно о присутствии по меньшей мере одного американского агента на борту этого судна. Именно поэтому я и был направлен сюда. Ваши соотечественники попросили мое начальство о помощи. По каналам НАТО или что-то в этом роде. Мне известно только, что этот парень везет что-то украденное у русских. В то же время нам не сообщили, намерены ли американцы направить еще одного агента, чтобы прикрывать первого. Я получил распоряжение просто находиться поблизости на случай, если смогу оказаться полезным. И вот теперь "Импресс" остановили. Это дело рук какой-то террористической группы, не исключено, что русских. Они нередко связаны с подобными вещами. - Он выжидающе замолчал.
Кросс включил большой фонарь.
- Что ж, вам, секретным агентам, положено путешествовать с чемоданом, набитым оружием и взрывчаткой?
- Я как раз намеревался спросить вас о том же, - Комсток улыбнулся. Не могли бы вы повернуть фонарь в сторону?
Кросс опустил луч вниз.
- Террористы? - с недоверием переспросила Дженни Холл.
- Я не мог уснуть и вышел прогуляться по палубе. Весь вечер чувствовал себя не в своей тарелке. Собственно говоря, и представление ваше поэтому пропустил. Вдруг на мостике раздались чьи-то голоса, потом по воде скользнул луч прожектора, и я увидел у самого левого борта яхту. Со стороны мостика донеслось несколько звуков, напоминающих приглушенные выстрелы, а потом появились люди, которых я встречал на корабле и раньше. Двое из команды, несколько пассажиров и Бог знает, кто еще. Но в руках они держали оружие, а двое из них вели капитана, накинув ему на голову черный мешок и прижав к бокам пистолеты.
- Дерьмовая история, - пробормотал Кросс. - Прости за выражение, Дженни. - Он сел на стул, почувствовал, как со спинки соскальзывает платье Дженни, и подхватил его. Дженни забрала у него платье и прижала его к себе, сцепив руки на животе. - Сколько их?
- С яхты поднялось на борт не меньше дюжины. В руках у них было что-то, похожее на взрывчатку.
- Почему вы пришли сюда? - спросила Дженни.
- Я припомнил о мистере Кроссе несколько больше, чем рассказал в прошлый раз. В статьях, которые появились после угона самолета, утверждалось, что единственный уцелевший пассажир, лейтенант Кросс, по всей видимости, служил в СЕАЛ ВМФ. К тому же, честно говоря, вся эта история с заменой пианиста показалась мне несколько подозрительной. Поэтому я сложил вместе два и два и пришел к выводу, что мистер Кросс и есть тот самый парень из ЦРУ.