Страница:
За три дня до моего путешествия она мне позвонила и сообщила, что вечером мы встречаемся с Юрой. Сразу оговорюсь, что все имена в книге изменены, любые совпадения прошу считать случайностью. А переименовала крестного я в честь героя Костолевского в моем любимом фильме «Отпуск за свой счет». Я попыталась было отказаться от встречи, мотивируя это тем, что перед отпуском должна закончить огромное количество дел, но тон оппонентки не терпел препирательств. В итоге я явилась в ресторан, где меня уже ждали, одетая черт знает как, почти ненакрашенная и не особенно понимая, что я вообще здесь делаю. Но когда увидела Юру, все сразу изменилось.
Знаете, так иногда бывает: видишь человека и сразу чувствуешь себя так, словно знаешь его очень давно, будто он твой старый друг, с которым вы какое-то время не виделись. То ли что-то родное было в его чертах, то ли в голосе – не могу сказать. И такое ощущение меня всегда очень настораживает, потому что обычно с людьми, к которым я испытываю подобные чувства, я провожу вместе довольно долгий период. До Юры за всю мою жизнь у меня было два таких случая, и с теми мужчинами я провела вместе долгое, по моим меркам, время.
Меня вообще всегда забавляет вопрос: что для тебя долгие отношения? До замужества я чаще всего встречалась с партнерами не дольше месяца, после чего мой интерес к ними угасал, мне становилось не о чем с ними говорить, и я уходила. Я всегда была очень падка на интеллект. Нет, не то чтобы я предпочитала «ботаников», но люди, которые могут говорить на любую тему, со знанием предмета, всегда привлекали мое внимание, даже если не обладали солидным банковским счетом или потрясающими внешними данными. До сих пор со смехом вспоминаю одного своего знакомого, который ездил на очень дорогой машине, имел две квартиры в Москве и при этом, когда я как-то имела неосторожность сказать ему, что он похож на Наполеона, вдруг поинтересовался: «А кто это?» Сначала я подумала, что он шутит, но когда поняла, что – нет, даже не знала, как подступиться к объяснению. Последней каплей в наших отношениях стал разговор по телефону, когда я сказала ему, что собираюсь отправиться в Ярославль, потому что там живет моя воображаемая героиня, на что он спросил: «А почему она не может приехать к тебе?» Я понимаю, что людям, поглощенным работой, остается мало времени на саморазвитие, но чтоб до такой степени!
Так вот, возвращаясь к теме долгих отношений: именно из-за кратковременности большинства моих романов месяц – это уже срок. Год – что-то из области фантастики. Что, кстати, не помешало мне прожить со своим мужем восемь лет. До замужества был еще один случай, когда я влюбилась в человека, который очень быстро перестал отвечать мне взаимностью, а я долгое время страдала, переживала, и прошел не один год, прежде чем я смогла вычеркнуть его из сердца и памяти. Кто-то воскликнет, что у меня, кажется, всегда была бурная личная жизнь. Возможно. Я никогда не была синим чулком, но разве это плохо? У любого человека можно чему-то научиться, а когда ты находишься в близких отношениях с мужчиной, учиться у него гораздо проще. Причем, когда я беру слово «отношения», я не имею в виду секс. Я говорю о духовной близости, связи, которая возникает при взаимном интересе друг к другу. Я рано повзрослела, потому что начала работать с четырнадцати лет, и всегда вызывала живой интерес у представителей противоположного пола. Но до брака я слишком неуважительно к себе относилась, потому строительство отношений давалось мне с трудом. Мой бывший муж, за что ему большое спасибо, терпел все мои недостатки, коих в возрасте девятнадцати лет имелось великое множество, как-то: нетерпеливость, паническая ревность, временами – полная невменяемость, под ней я понимаю порывистость. Одним словом – первые годы, я думаю, ему пришлось тяжко. Однако, с другой стороны, мое искреннее участие, желание жить вместе и расти над собой, полагаю, компенсировали сполна все мои слабости, тем более что я старалась их изжить и во второй раз вступала в брак, будучи абсолютно другим, более зрелым человеком.
Если честно, изначально я не хотела писать о Юре, поскольку свою последнюю повесть «Грани» писала по мотивам этих отношений. Но потом поняла, что просто не смогу выкинуть его из этого повествования, поскольку весь год, когда я путешествовала, он был неотъемлемой частью моей жизни. Тем более, он сам всегда говорил мне, что творец должен быть «немного эксгибиционистом», поэтому я просто не могу писать, скрывая что-то. Но обо всем по порядку.
Мы просидели в ресторане часа три и расстались, обменявшись телефонами. Через три дня я улетала и была не настроена начинать какие-либо отношения. Но жизнь распорядилась иначе. Уже спустя час он позвонил мне, и так началась наша долгая и мучительная история. Все оставшееся до отъезда время мы созванивались, обменивались эсэмэсками и списывались всеми доступными способами через каждый час. Пару раз мы встретились и попили кофе, поскольку оба были людьми занятыми, даже на полноценный совместный обед времени не хватало. В ночь моего вылета мы снова говорили, и он вдруг выпалил: «А может, ну ее, Италию, бери такси и приезжай ко мне!» И, честно скажу, на мгновение у меня мелькнула мысль так и сделать, однако я вспомнила, что никогда нельзя жертвовать своими интересами ради кого бы то ни было. Я так долго мечтала об этом путешествии! И я ответила: «Нет, давай дождемся моего возвращения!»
Той же ночью я была в аэропорту, вооруженная огромным чемоданом, – никак не могу избавиться от привычки брать с собой вещи «на случай атомной войны». Я ужасно нервничала, ведь отправлялась в страну своей мечты, в самый романтичный город на Земле – абсолютно одна. В этом явно была какая-то нестыковка. Я всегда думала, что окажусь в Венеции с любимым, и лучше всего – в свадебном путешествии. Но теперь само слово «свадьба» вызывало у меня скорее нервное раздражение.
Конечно, моя судьбоносная встреча с мужчиной, в тот момент казавшимся мне идеальным, наполняла меня оптимизмом, но боль от развода все еще давала о себе знать, и я полагала, что неспособна вступать сейчас в серьезные отношения. С собой у меня была рукопись моей новой книги, которую мне предстояло редактировать во время долгих междугородных переездов. Так что скучать мне, скорее всего, не придется. Раньше я всегда брала с собой в отпуск ноутбук, чтобы не отрываться от «производства» даже на пляже, но в этот раз умышленно решила оставить его дома. Уж если нарушать свои же правила, то по полной программе.
Перед полетом я купила в дьюти-фри бутылку хорошего шампанского и, игнорируя запрет вскрывать упаковки, приобретенные в магазинах беспошлинной торговли, попивала шипучий напиток, мысленно поздравляя себя с тем, что все же решилась на исполнение своей давней мечты. А еще думала о том, как все-таки странно устроена жизнь. Раньше я всегда ездила отдыхать с мужем и ребенком, и мне казалось, что перелет в одиночестве – ужасно скучное мероприятие. А теперь понимала, что совершенно не страдаю от отсутствия компании, скорее наоборот. Я могла полностью расслабиться и не волноваться о том, что дочку нужно как-то развлекать всю дорогу, доставая из сумки все новые игрушки и сладости. Никто не бурчал на протяжении всего полета о том, как неудобно ногам в самолете, о том, как хочется курить, и о том, как неприятно летать. По большому счету, через несколько лет совместной жизни говорить становится особенно не о чем. Все философские темы уже обсудили, все принципиальные моменты уже решили и в воздухе все чаще повисает тишина, прерываемая только для того, чтобы поговорить о работе и детских болячках. Не самая веселая картина... Неужели это неизбежно? Нет, конечно, появляются какие-то новые приятные моменты. Но иногда так скучаешь по тем жарким дебатам и долгим разговорам по ночам в темноте, когда вы лежите плечом к плечу, а еще лучше в обнимку. Для меня это всегда было любимой частью суток. Когда мы ложились в кровать, выключив все компьютеры, телевизоры и прочие электроприборы, и просто говорили о прошедшем дне. Однако сейчас не нужно впадать в ностальгию. Я читала, что такое часто происходит на первых порах, временами накатывает ужасная тоска, хочется вернуться к бывшему, ты начинаешь забывать все те причины, которые вас разделяли, и вспоминаешь только то, что связывало. В таком состоянии очень сложно не сорваться. Но возвращаться в таком состоянии ни в коем случае нельзя. Я пробовала, знаю, о чем говорю. Потому что, даже если первый год будет очень хорошо, потом все вернется на круги своя; тогда вспомнится и то, что было, и добавится еще масса новых негативных факторов.
Вот, я отвлеклась от Италии, что неудивительно. Я даже в разговоре всегда умудряюсь терять нить и забываю о том, с чего вообще начинала.
В Римини мне сначала совсем не понравилось. Поскольку ключевым словом во время подготовки поездки было «бюджетность», я забронировала трехзвездочный отель, который на деле тянул максимум на две звезды. Но после обеда и бокала вина я почувствовала себя гораздо лучше.
Кстати, совсем забыла сказать, что всю неделю перед отъездом меня неотступно преследовали хорошие предчувствия. Я всей душой надеялась познакомиться с Марио или Бруно, чтобы сделать поездку действительно незабываемой. Правда, в свете последних событий я уже сомневалась в правильности подобных знакомств, тем более что с семнадцати лет, когда у меня случился первый и последний курортный роман, я стала сдержанно относиться к подобным вещам. Но все же человека, с которым мы познакомились за пару дней до отъезда, я знала очень плохо и пока не торопилась с «погружением в эмоции».
Недавно я написала рассказ, в котором героиня, переживая тяжелый развод, отправляется в Венецию, вспомнив о том, что некоторое время назад ей напророчили замужество с особой почти королевской крови к возрасту 28 лет (кстати сказать, эта история с гаданием действительно произошла со мной). И вот героиня сталкивается с мужчиной на площади Сан-Марко, падает, подворачивает ногу, и он в качестве извинения предлагает ей вместе выпить кофе. Она соглашается и выясняет, что предсказатель почти не ошибся, так как фамилия ее нового знакомого оказалась Кинг (Король). Конечно, я понимаю, что крайне наивно верить в чудеса и любовь в моем возрасте, но никак не могу отделаться от этой дурацкой привычки. И, несмотря на весь свой негативный опыт, искренне верю, что в Венеции можно столкнуться с кем угодно, даже с мужчиной своей мечты. Наверное, именно поэтому в город на воде я и отправилась первым делом.
Забавно, но практически о каждом городе и стране в нашей голове имеется какое-то собственное представление, которое очень сложно изменить. Я очень много слышала про Венецию, и преимущественно негативные вещи. Но я никогда не обращала внимания на критиков. Это как с Парижем. Для меня все люди делятся на две категории. Те, которые утверждают, что Париж грязный, многолюдный город, наполненный иммигрантами. И те, которые говорят, что Париж один из самых прекрасных городов на земле. То же самое и с Венецией. Те, кто ругают ее, просто не понимают, что на какие-то мелочи, вроде неприятного запаха от каналов, или мусора, или обшарпанности зданий, – на все это не нужно обращать внимание, такая ерунда просто не имеет значения. Иногда ведь смотришь фильм или спектакль, и игра актеров настолько завораживает, что забываешься, не думаешь ни о чем, просто наслаждаешься. Точно так же и с некоторыми городами. В них необходимо просто раствориться, вбирать их каждой клеточкой своего тела, ощутить себя их частью, и тогда вы не заметите того, что в другом состоянии духа вас бы разочаровало.
На подъезде к Венеции мое сердце забилось, как сумасшедшее. Мне абсолютно не верилось, что прямо сейчас я увижу город своей мечты. Я сошла на платформу и двинулась вперед, прокладывая себе дорогу сквозь толпы людей. Мой настрой немного испортился из-за людских толп, но когда я вышла из здания вокзала и увидела Гранд-канал... Его вода казалась неестественно голубой, а в воздухе пахло морем, а вовсе не застоявшейся водой, как обещали многие «бывалые». Я остановилась на ступеньках вокзала и от эмоций, нахлынувших неожиданно, села прямо на лестницу, как была, в белом платье. Я смотрела по сторонам широко раскрытыми глазами и могла только повторять: «Господи, неужели я в Венеции». Кстати, в тот первый день это была моя самая популярная фраза. Сразу с поезда я отправилась бродить по городу. Сначала Венеция немного «придавила меня» своими старинными зданиями и жуткой путаницей улочек, царившей на карте и, по всей видимости, в голове тех, кто их строил. Мне очень хотелось попасть на площадь Сан-Марко, – проверить, сбудется ли пророчество. На домах указателей было в изобилии, но все мои попытки выйти к желанному месту заканчивались провалом. Иногда две висевшие рядом таблички показывали в противоположные стороны. Окончательно отчаявшись добраться до площади, я решила поесть, и тут меня опять поджидал сюрприз. Уж не знаю, как так получилось, но почему-то все мои знакомые восхищаются итальянской кухней, говорят о ней чуть ли не с придыханием. Еще в Римини я заподозрила, что не подружусь с национальными блюдами, потому что большинство из того, что я пробовала, не вызывало во мне бурных восторгов. В Венеции все оказалось еще хуже. Большинство кафе предлагали бутерброды, пиццу, кофе и пирожные. Но я хотела есть!
Здесь я позволю себе еще одно лирическое отступление. Дело в том, что для меня, как для человека похудевшего и выработавшего для себя целую систему правильного подхода к питанию, очень важны две вещи: завтрак, потому что в этот прием пищи я могу есть все, что угодно, и обед, потому что он у меня всегда достаточно плотный. С ужином проще, я способна обойтись сыром и вином, йогуртом с фруктами или кусочком мяса, если не найду в магазине или меню ресторана ничего более стоящего, но вот обед – святое. В идеале нужно съесть салат или суп и второе. Но как я ни пыталась найти в городе на воде хоть какой-нибудь суп, мне это не удалось. Пришлось заказать единственное блюдо, которое имелось в меню и более менее соответствовало моим принципам: фаршированный сыром перец. И вот с того момента я окончательно и бесповоротно влюбилась в город, в который приехала, потому что еда здесь оказалась очень вкусной.
Как! – возразите вы, – разве Венеция не понравилась вам с самого начала?! Конечно, понравилась, я была ею очарована. Но ведь любовь и симпатия – это совсем не одно и то же. Сначала ты находишься под впечатлением того, что слышала, видела, под гнетом усталости, ничего не понимаешь, а потом, чем больше город раскрывается перед тобой, тем больше ты начинаешь его ценить, тем глубже становится твое чувство. Прямо как с мужчинами, правда?
Забегая вперед, скажу, что это был один из немногих случаев в Италии, когда мне удалось вкусно поесть.
Тем временем отношения с Юрой продолжали стремительно развиваться. Мы обменивались бесконечными эсэмэсками, к слову сказать, за последующие две недели их накопилось около трехсот! Неужели это я, которая никогда толком не умела нажимать на кнопочки телефона? Письма, клавиатура – такие способы общения мне близки, но вот с коротким эпистолярным жанром я подружилась именно в Италии. В свободное от переписки время мы активно созванивались, общались по Интернету, одним словом, его присутствие постоянно ощущалось, поэтому идея с Марио и Бруно уходила все дальше из воображения, хотя в Венеции я все еще не исключала такой возможности.
Следующие два дня я вставала часов в восемь утра и выезжала из гостиницы, которая находилась далековато от Венеции, на материковой части. О чем, кстати, я пожалела, потому что не так много сэкономила, а больше потратила на такси, потому что возвращаться поздно вечером в пригород на общественном автобусе совсем не хотелось.
Забавная особенность итальянских, да вообще большинства европейских автобусов заключается в том, что остановки происходят по требованию, то есть ты нажимаешь на кнопку, видя, что подъезжаешь к пункту назначения, и водитель тормозит. Но как быть тем, кто не может сориентироваться на местности, поскольку подъезжает к гостинице в первый или второй раз в жизни?! Или тем, кто не может понять, где находится, приближаясь к отелю в темноте?
В общем, к этому моменту у вас, наверное, сформировалось представление обо мне как о полном топографическом кретине. Но я легко нахожу дорогу в знакомой местности, когда не занимаюсь созерцанием фасадов домов и достопримечательностей и не пребываю в приподнятом расположении духа.
Возвращалась в свой номер я глубоким вечером, часов в одиннадцать, и просто падала на кровать и мгновенно засыпала, так как уставала неимоверно. По прошествии первого дня я расстроилась, что так и не наткнулась на обещанного прорицателем принца. На второй день – удивилась. А на третий начала радоваться тому, что я здесь одна, потому что знаю мало людей, которые решились бы на такой отчаянный шаг – поехать в город Любви в гордом одиночестве и умудриться получать от этого удовольствие.
Пока гуляла, я много думала. О самых разных вещах, обо всем. Я размышляла о том, как прекрасно, что у меня есть возможность посетить город сейчас, пока я молодая и могу легко взлетать по бесконечным мостам и мостикам, гулять до изнеможения по жаре, чтобы потом сесть прямо на камни набережной, опустить ноги в воду канала и чувствовать, как прохлада поднимается от стоп, выше, выше, легкой волной, вверх по позвоночному столбу, по шее и наконец к голове. И тогда к сердцу поступает ощущение всеобъемлющего счастья. Ты вдруг осознаешь, что больше в этой жизни тебе, в общем-то, нечего желать.
Нет, конечно, всегда можно к чему-то стремиться. Я помню, как лет в шестнадцать приобретение какой-нибудь вещи в магазине «Sasch» казалось мне непозволительной, почти недостижимой роскошью. Потом я вообще перестала воспринимать его как место для покупок и начала мечтать о чем-то вроде «Monsoon», а спустя еще пару лет о «Hugo boss» и «Armani». И вот в тот момент я осознала, что можно до бесконечности стремиться заполучить более «крутую» одежду, машину, дом, но все равно найдется кто-то, кто будет богаче и успешнее, чем ты. То же самое и с красотой. Я не говорю о том, что нужно жить в шалаше и довольствоваться одной кофтой в год, вовсе нет. Просто я решила для себя не делать самоцели из вещей. Вы не будете вспоминать ту самую юбку от Ferre на смертном одре. Вы улыбнетесь, когда воспроизведете в памяти чудесные минуты, что провели в замечательной компании или без нее в красивом месте. И именно в тот момент я пообещала себе, что все остальное для меня – неважно, гораздо принципиальнее мгновения, когда ощущаешь, что сердце переполнено до краев, готово разорваться от радости. Ни одна вещь таких эмоций не даст. Чувства могут подарить только мужчины и путешествия. За нежеланием находиться в постоянном поиске того самого единственного, в Венеции я дала себе слово, что отныне все свободные деньги, которые у меня останутся, буду тратить на путешествия. Я вдруг отчаянно захотела увидеть весь мир, почувствовать его, понять людей, живущих на другом конце планеты.
Вы скажете, что невозможно понять других людей за пару дней, проведенных в городе, что нужно пожить там? Вовсе нет. Достаточно полностью погрузиться в атмосферу, ни о чем не думать, ни с кем не общаться, просто бродить по узким улочкам вдоль каналов, любоваться на смешные двери домов. Это, кстати, отдельная строка в городе на воде. Как мне показалось, там нет ни одной двери, похожей на другую. Они все абсолютно разные. Большие, средние и совсем маленькие, словно созданные для гномов. Смешные, открыв которые сразу же оказываешься лицом к лицу с водой. Мне все время хотелось спросить жильцов некоторых домов: «Не бывало ли у вас так, что утром, забывшись и выйдя на балкон покурить, вы падали в воду?»
Интересно, если бы когда-нибудь мне пришлось переехать в Венецию, смогла бы я жить здесь? Привыкнуть к тому, что здесь все такое игрушечное, маленькое после глобализма Москвы? Эти стеклянные цветочки в горшочках, по всей видимости, произведенные неподалеку на острове Мурано, маленькие домики на крыше, предназначенные, видимо, для местных Карлсонов (мне так и не удалось выяснить, для чего они нужны), дорожные знаки (или правильнее говорить «канальные» знаки?) с изображениями гондольеров, толпы туристов, пестрые маски в витринах через каждые сто метров – все это отдавало какой-то провинциальностью. Забавно. Если бы я жила в Венеции, то каждое воскресенье я бы ходила в церковь Святого Николая, расположенную в новой части города, прямо за портом. Я бы посещала различные мероприятия, передвигаясь из одного места в другое на гондоле, в вечернем платье. Первые недели и месяцы я была бы здесь счастлива, но потом все приелось бы, и я начала бы рваться дальше, куда-нибудь еще. Ведь столько всего нужно увидеть, услышать, почувствовать. Наверное, моя душа всегда будет стремиться куда-то вдаль. Может, поэтому оба моих брака закончились провалом?
Вам режет ухо сочетание «оба брака», учитывая, что они совершались с одним и тем же человеком? Что ж, может, стоит рассказать об этом поподробнее? Ведь большинство из вас наверняка считает, что я дважды наступила на одни и те же грабли. Но вы ошибаетесь. Не бывает двух одинаковых браков, даже если они совершаются между одними и теми же людьми. Со временем каждый из нас меняется, пусть не сильно и, увы, не всегда в лучшую сторону, но мы пересматриваем свое отношение ко многим вещам. Мне кажется, что первый раз мы женились из-за усталости. Я больше не могла переносить одиночество, мой муж решил, что ему пора «образумиться», и все близкие всячески убеждали его в верности такого решения. В действительности каждый должен решать сам, готов он (или она) к браку или нет. Общественное давление иногда бывает так беспощадно, что мы не выдерживаем, ломаемся, прогибаемся, а потом горько жалеем, что поторопились. Понятно, что такими темпами можно прождать слишком долго, и к моменту, когда окончательно «дозреешь», понять, что ты никому не нужна. С другой стороны, стоит ли выходить замуж, чтобы через год или два развестись? А ведь большинство людей так и делают. Спустя два брака я поняла, что теперь для меня должны иметься очень веские причины, чтобы выйти за кого-то замуж. На первых порах всегда приятно просыпаться с любимым, но рано или поздно настает момент, когда открываешь глаза, смотришь на того, кто лежит рядом с тобой, и думаешь: «Что я здесь делаю?» И тогда приходится уговаривать себя, придумывать аргументы, вспоминать то, что тебе так нравилось в твоем супруге, когда только выходила замуж. Любовь – это замечательное чувство, но со временем оно тускнеет, и тогда ты остаешься один на один с человеком, у которого в действительности имеется масса недостатков и своих «скелетов в шкафу».
Оба раза я противилась традиционным канонам свадьбы. В первом случае мое платье было темно-серого, почти черного цвета, скорее коктейльного, нежели вечернего типа. Я не посещала салон перед торжественным днем, пригласила минимум гостей, а на следующий день мы улетели в свадебное путешествие в Тунис. Второй раз я была в простом летнем голубом сарафане, у нас не было торжественной части церемонии, мы просто расписались и обменялись кольцами. Налет романтики также отсутствовал. Все получилось так, словно мы заключили какой-то договор, и теперь такой подход тоже казался мне неправильным. Я против свадьбы на 200 человек, если к этому не вынуждает положение одного из супругов, но и минимализм, оглядываясь назад, я тоже считаю неправильным.
Теперь я точно знаю, что третья свадьба, если она когда-нибудь случится, станет для меня праздником мечты. Сначала не слишком большой торжественный вечер, максимум на 50–100 человек, где-нибудь в уютном ресторанчике. Вы будете смеяться, но в третий раз обязательно выйду замуж в белом платье, я даже выбрала, в каком. Его я нашла совершенно случайно. Как-то раз гуляла по Москве, увидела его в витрине, и меня словно пронзила мысль: «В нем я буду выходить замуж». А потом вместе с супругом мы отправимся в свадебное путешествие куда-нибудь на острова, на тот же самый Бали, например. Размечталась... осталось дело за малым – найти супруга, человека, с которым мне захочется провести остаток дней. Сейчас появление подобного кажется чем-то из области фантастики. А если серьезно, наверное, счастливый брак – это прекрасно. Только вот много ли таких вы видели своими глазами?
Возвращаюсь к моему бывшему, думаю, что в первый раз мы развелись так же, как и поженились, – тоже от усталости, но только другого рода. Она сквозила во всем. Прежде всего, ребенок, который весь первый год плакал и просыпался почти каждую ночь. На фоне бессонницы нервы могут сдать у кого угодно, что уж говорить про такую психически слабую женщину, как я. Вот сейчас подумала, что большинство российских мужчин не считают необходимым помогать жене с ребенком, даже если она работает наравне с ними. И это неправильно. Только не обвиняйте меня в феминизме. Я не отношусь к данной категории женщин и считаю, что любое проявление крайностей в жизни неприемлемо. Хотя слово «неприемлемо» тоже своего рода крайность.
Знаете, так иногда бывает: видишь человека и сразу чувствуешь себя так, словно знаешь его очень давно, будто он твой старый друг, с которым вы какое-то время не виделись. То ли что-то родное было в его чертах, то ли в голосе – не могу сказать. И такое ощущение меня всегда очень настораживает, потому что обычно с людьми, к которым я испытываю подобные чувства, я провожу вместе довольно долгий период. До Юры за всю мою жизнь у меня было два таких случая, и с теми мужчинами я провела вместе долгое, по моим меркам, время.
Меня вообще всегда забавляет вопрос: что для тебя долгие отношения? До замужества я чаще всего встречалась с партнерами не дольше месяца, после чего мой интерес к ними угасал, мне становилось не о чем с ними говорить, и я уходила. Я всегда была очень падка на интеллект. Нет, не то чтобы я предпочитала «ботаников», но люди, которые могут говорить на любую тему, со знанием предмета, всегда привлекали мое внимание, даже если не обладали солидным банковским счетом или потрясающими внешними данными. До сих пор со смехом вспоминаю одного своего знакомого, который ездил на очень дорогой машине, имел две квартиры в Москве и при этом, когда я как-то имела неосторожность сказать ему, что он похож на Наполеона, вдруг поинтересовался: «А кто это?» Сначала я подумала, что он шутит, но когда поняла, что – нет, даже не знала, как подступиться к объяснению. Последней каплей в наших отношениях стал разговор по телефону, когда я сказала ему, что собираюсь отправиться в Ярославль, потому что там живет моя воображаемая героиня, на что он спросил: «А почему она не может приехать к тебе?» Я понимаю, что людям, поглощенным работой, остается мало времени на саморазвитие, но чтоб до такой степени!
Так вот, возвращаясь к теме долгих отношений: именно из-за кратковременности большинства моих романов месяц – это уже срок. Год – что-то из области фантастики. Что, кстати, не помешало мне прожить со своим мужем восемь лет. До замужества был еще один случай, когда я влюбилась в человека, который очень быстро перестал отвечать мне взаимностью, а я долгое время страдала, переживала, и прошел не один год, прежде чем я смогла вычеркнуть его из сердца и памяти. Кто-то воскликнет, что у меня, кажется, всегда была бурная личная жизнь. Возможно. Я никогда не была синим чулком, но разве это плохо? У любого человека можно чему-то научиться, а когда ты находишься в близких отношениях с мужчиной, учиться у него гораздо проще. Причем, когда я беру слово «отношения», я не имею в виду секс. Я говорю о духовной близости, связи, которая возникает при взаимном интересе друг к другу. Я рано повзрослела, потому что начала работать с четырнадцати лет, и всегда вызывала живой интерес у представителей противоположного пола. Но до брака я слишком неуважительно к себе относилась, потому строительство отношений давалось мне с трудом. Мой бывший муж, за что ему большое спасибо, терпел все мои недостатки, коих в возрасте девятнадцати лет имелось великое множество, как-то: нетерпеливость, паническая ревность, временами – полная невменяемость, под ней я понимаю порывистость. Одним словом – первые годы, я думаю, ему пришлось тяжко. Однако, с другой стороны, мое искреннее участие, желание жить вместе и расти над собой, полагаю, компенсировали сполна все мои слабости, тем более что я старалась их изжить и во второй раз вступала в брак, будучи абсолютно другим, более зрелым человеком.
Если честно, изначально я не хотела писать о Юре, поскольку свою последнюю повесть «Грани» писала по мотивам этих отношений. Но потом поняла, что просто не смогу выкинуть его из этого повествования, поскольку весь год, когда я путешествовала, он был неотъемлемой частью моей жизни. Тем более, он сам всегда говорил мне, что творец должен быть «немного эксгибиционистом», поэтому я просто не могу писать, скрывая что-то. Но обо всем по порядку.
Мы просидели в ресторане часа три и расстались, обменявшись телефонами. Через три дня я улетала и была не настроена начинать какие-либо отношения. Но жизнь распорядилась иначе. Уже спустя час он позвонил мне, и так началась наша долгая и мучительная история. Все оставшееся до отъезда время мы созванивались, обменивались эсэмэсками и списывались всеми доступными способами через каждый час. Пару раз мы встретились и попили кофе, поскольку оба были людьми занятыми, даже на полноценный совместный обед времени не хватало. В ночь моего вылета мы снова говорили, и он вдруг выпалил: «А может, ну ее, Италию, бери такси и приезжай ко мне!» И, честно скажу, на мгновение у меня мелькнула мысль так и сделать, однако я вспомнила, что никогда нельзя жертвовать своими интересами ради кого бы то ни было. Я так долго мечтала об этом путешествии! И я ответила: «Нет, давай дождемся моего возвращения!»
Той же ночью я была в аэропорту, вооруженная огромным чемоданом, – никак не могу избавиться от привычки брать с собой вещи «на случай атомной войны». Я ужасно нервничала, ведь отправлялась в страну своей мечты, в самый романтичный город на Земле – абсолютно одна. В этом явно была какая-то нестыковка. Я всегда думала, что окажусь в Венеции с любимым, и лучше всего – в свадебном путешествии. Но теперь само слово «свадьба» вызывало у меня скорее нервное раздражение.
Конечно, моя судьбоносная встреча с мужчиной, в тот момент казавшимся мне идеальным, наполняла меня оптимизмом, но боль от развода все еще давала о себе знать, и я полагала, что неспособна вступать сейчас в серьезные отношения. С собой у меня была рукопись моей новой книги, которую мне предстояло редактировать во время долгих междугородных переездов. Так что скучать мне, скорее всего, не придется. Раньше я всегда брала с собой в отпуск ноутбук, чтобы не отрываться от «производства» даже на пляже, но в этот раз умышленно решила оставить его дома. Уж если нарушать свои же правила, то по полной программе.
Перед полетом я купила в дьюти-фри бутылку хорошего шампанского и, игнорируя запрет вскрывать упаковки, приобретенные в магазинах беспошлинной торговли, попивала шипучий напиток, мысленно поздравляя себя с тем, что все же решилась на исполнение своей давней мечты. А еще думала о том, как все-таки странно устроена жизнь. Раньше я всегда ездила отдыхать с мужем и ребенком, и мне казалось, что перелет в одиночестве – ужасно скучное мероприятие. А теперь понимала, что совершенно не страдаю от отсутствия компании, скорее наоборот. Я могла полностью расслабиться и не волноваться о том, что дочку нужно как-то развлекать всю дорогу, доставая из сумки все новые игрушки и сладости. Никто не бурчал на протяжении всего полета о том, как неудобно ногам в самолете, о том, как хочется курить, и о том, как неприятно летать. По большому счету, через несколько лет совместной жизни говорить становится особенно не о чем. Все философские темы уже обсудили, все принципиальные моменты уже решили и в воздухе все чаще повисает тишина, прерываемая только для того, чтобы поговорить о работе и детских болячках. Не самая веселая картина... Неужели это неизбежно? Нет, конечно, появляются какие-то новые приятные моменты. Но иногда так скучаешь по тем жарким дебатам и долгим разговорам по ночам в темноте, когда вы лежите плечом к плечу, а еще лучше в обнимку. Для меня это всегда было любимой частью суток. Когда мы ложились в кровать, выключив все компьютеры, телевизоры и прочие электроприборы, и просто говорили о прошедшем дне. Однако сейчас не нужно впадать в ностальгию. Я читала, что такое часто происходит на первых порах, временами накатывает ужасная тоска, хочется вернуться к бывшему, ты начинаешь забывать все те причины, которые вас разделяли, и вспоминаешь только то, что связывало. В таком состоянии очень сложно не сорваться. Но возвращаться в таком состоянии ни в коем случае нельзя. Я пробовала, знаю, о чем говорю. Потому что, даже если первый год будет очень хорошо, потом все вернется на круги своя; тогда вспомнится и то, что было, и добавится еще масса новых негативных факторов.
Вот, я отвлеклась от Италии, что неудивительно. Я даже в разговоре всегда умудряюсь терять нить и забываю о том, с чего вообще начинала.
В Римини мне сначала совсем не понравилось. Поскольку ключевым словом во время подготовки поездки было «бюджетность», я забронировала трехзвездочный отель, который на деле тянул максимум на две звезды. Но после обеда и бокала вина я почувствовала себя гораздо лучше.
Кстати, совсем забыла сказать, что всю неделю перед отъездом меня неотступно преследовали хорошие предчувствия. Я всей душой надеялась познакомиться с Марио или Бруно, чтобы сделать поездку действительно незабываемой. Правда, в свете последних событий я уже сомневалась в правильности подобных знакомств, тем более что с семнадцати лет, когда у меня случился первый и последний курортный роман, я стала сдержанно относиться к подобным вещам. Но все же человека, с которым мы познакомились за пару дней до отъезда, я знала очень плохо и пока не торопилась с «погружением в эмоции».
Недавно я написала рассказ, в котором героиня, переживая тяжелый развод, отправляется в Венецию, вспомнив о том, что некоторое время назад ей напророчили замужество с особой почти королевской крови к возрасту 28 лет (кстати сказать, эта история с гаданием действительно произошла со мной). И вот героиня сталкивается с мужчиной на площади Сан-Марко, падает, подворачивает ногу, и он в качестве извинения предлагает ей вместе выпить кофе. Она соглашается и выясняет, что предсказатель почти не ошибся, так как фамилия ее нового знакомого оказалась Кинг (Король). Конечно, я понимаю, что крайне наивно верить в чудеса и любовь в моем возрасте, но никак не могу отделаться от этой дурацкой привычки. И, несмотря на весь свой негативный опыт, искренне верю, что в Венеции можно столкнуться с кем угодно, даже с мужчиной своей мечты. Наверное, именно поэтому в город на воде я и отправилась первым делом.
Забавно, но практически о каждом городе и стране в нашей голове имеется какое-то собственное представление, которое очень сложно изменить. Я очень много слышала про Венецию, и преимущественно негативные вещи. Но я никогда не обращала внимания на критиков. Это как с Парижем. Для меня все люди делятся на две категории. Те, которые утверждают, что Париж грязный, многолюдный город, наполненный иммигрантами. И те, которые говорят, что Париж один из самых прекрасных городов на земле. То же самое и с Венецией. Те, кто ругают ее, просто не понимают, что на какие-то мелочи, вроде неприятного запаха от каналов, или мусора, или обшарпанности зданий, – на все это не нужно обращать внимание, такая ерунда просто не имеет значения. Иногда ведь смотришь фильм или спектакль, и игра актеров настолько завораживает, что забываешься, не думаешь ни о чем, просто наслаждаешься. Точно так же и с некоторыми городами. В них необходимо просто раствориться, вбирать их каждой клеточкой своего тела, ощутить себя их частью, и тогда вы не заметите того, что в другом состоянии духа вас бы разочаровало.
На подъезде к Венеции мое сердце забилось, как сумасшедшее. Мне абсолютно не верилось, что прямо сейчас я увижу город своей мечты. Я сошла на платформу и двинулась вперед, прокладывая себе дорогу сквозь толпы людей. Мой настрой немного испортился из-за людских толп, но когда я вышла из здания вокзала и увидела Гранд-канал... Его вода казалась неестественно голубой, а в воздухе пахло морем, а вовсе не застоявшейся водой, как обещали многие «бывалые». Я остановилась на ступеньках вокзала и от эмоций, нахлынувших неожиданно, села прямо на лестницу, как была, в белом платье. Я смотрела по сторонам широко раскрытыми глазами и могла только повторять: «Господи, неужели я в Венеции». Кстати, в тот первый день это была моя самая популярная фраза. Сразу с поезда я отправилась бродить по городу. Сначала Венеция немного «придавила меня» своими старинными зданиями и жуткой путаницей улочек, царившей на карте и, по всей видимости, в голове тех, кто их строил. Мне очень хотелось попасть на площадь Сан-Марко, – проверить, сбудется ли пророчество. На домах указателей было в изобилии, но все мои попытки выйти к желанному месту заканчивались провалом. Иногда две висевшие рядом таблички показывали в противоположные стороны. Окончательно отчаявшись добраться до площади, я решила поесть, и тут меня опять поджидал сюрприз. Уж не знаю, как так получилось, но почему-то все мои знакомые восхищаются итальянской кухней, говорят о ней чуть ли не с придыханием. Еще в Римини я заподозрила, что не подружусь с национальными блюдами, потому что большинство из того, что я пробовала, не вызывало во мне бурных восторгов. В Венеции все оказалось еще хуже. Большинство кафе предлагали бутерброды, пиццу, кофе и пирожные. Но я хотела есть!
Здесь я позволю себе еще одно лирическое отступление. Дело в том, что для меня, как для человека похудевшего и выработавшего для себя целую систему правильного подхода к питанию, очень важны две вещи: завтрак, потому что в этот прием пищи я могу есть все, что угодно, и обед, потому что он у меня всегда достаточно плотный. С ужином проще, я способна обойтись сыром и вином, йогуртом с фруктами или кусочком мяса, если не найду в магазине или меню ресторана ничего более стоящего, но вот обед – святое. В идеале нужно съесть салат или суп и второе. Но как я ни пыталась найти в городе на воде хоть какой-нибудь суп, мне это не удалось. Пришлось заказать единственное блюдо, которое имелось в меню и более менее соответствовало моим принципам: фаршированный сыром перец. И вот с того момента я окончательно и бесповоротно влюбилась в город, в который приехала, потому что еда здесь оказалась очень вкусной.
Как! – возразите вы, – разве Венеция не понравилась вам с самого начала?! Конечно, понравилась, я была ею очарована. Но ведь любовь и симпатия – это совсем не одно и то же. Сначала ты находишься под впечатлением того, что слышала, видела, под гнетом усталости, ничего не понимаешь, а потом, чем больше город раскрывается перед тобой, тем больше ты начинаешь его ценить, тем глубже становится твое чувство. Прямо как с мужчинами, правда?
Забегая вперед, скажу, что это был один из немногих случаев в Италии, когда мне удалось вкусно поесть.
Тем временем отношения с Юрой продолжали стремительно развиваться. Мы обменивались бесконечными эсэмэсками, к слову сказать, за последующие две недели их накопилось около трехсот! Неужели это я, которая никогда толком не умела нажимать на кнопочки телефона? Письма, клавиатура – такие способы общения мне близки, но вот с коротким эпистолярным жанром я подружилась именно в Италии. В свободное от переписки время мы активно созванивались, общались по Интернету, одним словом, его присутствие постоянно ощущалось, поэтому идея с Марио и Бруно уходила все дальше из воображения, хотя в Венеции я все еще не исключала такой возможности.
Следующие два дня я вставала часов в восемь утра и выезжала из гостиницы, которая находилась далековато от Венеции, на материковой части. О чем, кстати, я пожалела, потому что не так много сэкономила, а больше потратила на такси, потому что возвращаться поздно вечером в пригород на общественном автобусе совсем не хотелось.
Забавная особенность итальянских, да вообще большинства европейских автобусов заключается в том, что остановки происходят по требованию, то есть ты нажимаешь на кнопку, видя, что подъезжаешь к пункту назначения, и водитель тормозит. Но как быть тем, кто не может сориентироваться на местности, поскольку подъезжает к гостинице в первый или второй раз в жизни?! Или тем, кто не может понять, где находится, приближаясь к отелю в темноте?
В общем, к этому моменту у вас, наверное, сформировалось представление обо мне как о полном топографическом кретине. Но я легко нахожу дорогу в знакомой местности, когда не занимаюсь созерцанием фасадов домов и достопримечательностей и не пребываю в приподнятом расположении духа.
Возвращалась в свой номер я глубоким вечером, часов в одиннадцать, и просто падала на кровать и мгновенно засыпала, так как уставала неимоверно. По прошествии первого дня я расстроилась, что так и не наткнулась на обещанного прорицателем принца. На второй день – удивилась. А на третий начала радоваться тому, что я здесь одна, потому что знаю мало людей, которые решились бы на такой отчаянный шаг – поехать в город Любви в гордом одиночестве и умудриться получать от этого удовольствие.
Пока гуляла, я много думала. О самых разных вещах, обо всем. Я размышляла о том, как прекрасно, что у меня есть возможность посетить город сейчас, пока я молодая и могу легко взлетать по бесконечным мостам и мостикам, гулять до изнеможения по жаре, чтобы потом сесть прямо на камни набережной, опустить ноги в воду канала и чувствовать, как прохлада поднимается от стоп, выше, выше, легкой волной, вверх по позвоночному столбу, по шее и наконец к голове. И тогда к сердцу поступает ощущение всеобъемлющего счастья. Ты вдруг осознаешь, что больше в этой жизни тебе, в общем-то, нечего желать.
Нет, конечно, всегда можно к чему-то стремиться. Я помню, как лет в шестнадцать приобретение какой-нибудь вещи в магазине «Sasch» казалось мне непозволительной, почти недостижимой роскошью. Потом я вообще перестала воспринимать его как место для покупок и начала мечтать о чем-то вроде «Monsoon», а спустя еще пару лет о «Hugo boss» и «Armani». И вот в тот момент я осознала, что можно до бесконечности стремиться заполучить более «крутую» одежду, машину, дом, но все равно найдется кто-то, кто будет богаче и успешнее, чем ты. То же самое и с красотой. Я не говорю о том, что нужно жить в шалаше и довольствоваться одной кофтой в год, вовсе нет. Просто я решила для себя не делать самоцели из вещей. Вы не будете вспоминать ту самую юбку от Ferre на смертном одре. Вы улыбнетесь, когда воспроизведете в памяти чудесные минуты, что провели в замечательной компании или без нее в красивом месте. И именно в тот момент я пообещала себе, что все остальное для меня – неважно, гораздо принципиальнее мгновения, когда ощущаешь, что сердце переполнено до краев, готово разорваться от радости. Ни одна вещь таких эмоций не даст. Чувства могут подарить только мужчины и путешествия. За нежеланием находиться в постоянном поиске того самого единственного, в Венеции я дала себе слово, что отныне все свободные деньги, которые у меня останутся, буду тратить на путешествия. Я вдруг отчаянно захотела увидеть весь мир, почувствовать его, понять людей, живущих на другом конце планеты.
Вы скажете, что невозможно понять других людей за пару дней, проведенных в городе, что нужно пожить там? Вовсе нет. Достаточно полностью погрузиться в атмосферу, ни о чем не думать, ни с кем не общаться, просто бродить по узким улочкам вдоль каналов, любоваться на смешные двери домов. Это, кстати, отдельная строка в городе на воде. Как мне показалось, там нет ни одной двери, похожей на другую. Они все абсолютно разные. Большие, средние и совсем маленькие, словно созданные для гномов. Смешные, открыв которые сразу же оказываешься лицом к лицу с водой. Мне все время хотелось спросить жильцов некоторых домов: «Не бывало ли у вас так, что утром, забывшись и выйдя на балкон покурить, вы падали в воду?»
Интересно, если бы когда-нибудь мне пришлось переехать в Венецию, смогла бы я жить здесь? Привыкнуть к тому, что здесь все такое игрушечное, маленькое после глобализма Москвы? Эти стеклянные цветочки в горшочках, по всей видимости, произведенные неподалеку на острове Мурано, маленькие домики на крыше, предназначенные, видимо, для местных Карлсонов (мне так и не удалось выяснить, для чего они нужны), дорожные знаки (или правильнее говорить «канальные» знаки?) с изображениями гондольеров, толпы туристов, пестрые маски в витринах через каждые сто метров – все это отдавало какой-то провинциальностью. Забавно. Если бы я жила в Венеции, то каждое воскресенье я бы ходила в церковь Святого Николая, расположенную в новой части города, прямо за портом. Я бы посещала различные мероприятия, передвигаясь из одного места в другое на гондоле, в вечернем платье. Первые недели и месяцы я была бы здесь счастлива, но потом все приелось бы, и я начала бы рваться дальше, куда-нибудь еще. Ведь столько всего нужно увидеть, услышать, почувствовать. Наверное, моя душа всегда будет стремиться куда-то вдаль. Может, поэтому оба моих брака закончились провалом?
Вам режет ухо сочетание «оба брака», учитывая, что они совершались с одним и тем же человеком? Что ж, может, стоит рассказать об этом поподробнее? Ведь большинство из вас наверняка считает, что я дважды наступила на одни и те же грабли. Но вы ошибаетесь. Не бывает двух одинаковых браков, даже если они совершаются между одними и теми же людьми. Со временем каждый из нас меняется, пусть не сильно и, увы, не всегда в лучшую сторону, но мы пересматриваем свое отношение ко многим вещам. Мне кажется, что первый раз мы женились из-за усталости. Я больше не могла переносить одиночество, мой муж решил, что ему пора «образумиться», и все близкие всячески убеждали его в верности такого решения. В действительности каждый должен решать сам, готов он (или она) к браку или нет. Общественное давление иногда бывает так беспощадно, что мы не выдерживаем, ломаемся, прогибаемся, а потом горько жалеем, что поторопились. Понятно, что такими темпами можно прождать слишком долго, и к моменту, когда окончательно «дозреешь», понять, что ты никому не нужна. С другой стороны, стоит ли выходить замуж, чтобы через год или два развестись? А ведь большинство людей так и делают. Спустя два брака я поняла, что теперь для меня должны иметься очень веские причины, чтобы выйти за кого-то замуж. На первых порах всегда приятно просыпаться с любимым, но рано или поздно настает момент, когда открываешь глаза, смотришь на того, кто лежит рядом с тобой, и думаешь: «Что я здесь делаю?» И тогда приходится уговаривать себя, придумывать аргументы, вспоминать то, что тебе так нравилось в твоем супруге, когда только выходила замуж. Любовь – это замечательное чувство, но со временем оно тускнеет, и тогда ты остаешься один на один с человеком, у которого в действительности имеется масса недостатков и своих «скелетов в шкафу».
Оба раза я противилась традиционным канонам свадьбы. В первом случае мое платье было темно-серого, почти черного цвета, скорее коктейльного, нежели вечернего типа. Я не посещала салон перед торжественным днем, пригласила минимум гостей, а на следующий день мы улетели в свадебное путешествие в Тунис. Второй раз я была в простом летнем голубом сарафане, у нас не было торжественной части церемонии, мы просто расписались и обменялись кольцами. Налет романтики также отсутствовал. Все получилось так, словно мы заключили какой-то договор, и теперь такой подход тоже казался мне неправильным. Я против свадьбы на 200 человек, если к этому не вынуждает положение одного из супругов, но и минимализм, оглядываясь назад, я тоже считаю неправильным.
Теперь я точно знаю, что третья свадьба, если она когда-нибудь случится, станет для меня праздником мечты. Сначала не слишком большой торжественный вечер, максимум на 50–100 человек, где-нибудь в уютном ресторанчике. Вы будете смеяться, но в третий раз обязательно выйду замуж в белом платье, я даже выбрала, в каком. Его я нашла совершенно случайно. Как-то раз гуляла по Москве, увидела его в витрине, и меня словно пронзила мысль: «В нем я буду выходить замуж». А потом вместе с супругом мы отправимся в свадебное путешествие куда-нибудь на острова, на тот же самый Бали, например. Размечталась... осталось дело за малым – найти супруга, человека, с которым мне захочется провести остаток дней. Сейчас появление подобного кажется чем-то из области фантастики. А если серьезно, наверное, счастливый брак – это прекрасно. Только вот много ли таких вы видели своими глазами?
Возвращаюсь к моему бывшему, думаю, что в первый раз мы развелись так же, как и поженились, – тоже от усталости, но только другого рода. Она сквозила во всем. Прежде всего, ребенок, который весь первый год плакал и просыпался почти каждую ночь. На фоне бессонницы нервы могут сдать у кого угодно, что уж говорить про такую психически слабую женщину, как я. Вот сейчас подумала, что большинство российских мужчин не считают необходимым помогать жене с ребенком, даже если она работает наравне с ними. И это неправильно. Только не обвиняйте меня в феминизме. Я не отношусь к данной категории женщин и считаю, что любое проявление крайностей в жизни неприемлемо. Хотя слово «неприемлемо» тоже своего рода крайность.