Екатерина Полянская. Вредность – не порок

   – Ты чувствуешь это? – спросила я, останавливаясь и принюхиваясь.
   – Что? – Он тоже остановился, огляделся, но вроде ничего особенного не заметил.
   – Запах. Сладкий, тягучий… Бе-э! – выразила я свое отношение к унюханному аромату в частности, да и ко всему происходящему в общем.
   – Нет. Ничего.
   Я осторожно двинулась в сторону, откуда, как мне казалось, исходил противный запах. Вскоре мы миновали последний дом и вышли на поляну, где Алекс когда-то меня нашел.
   Сделав еще несколько шагов, я в растерянности остановилась. Ниточка, которая так уверенно вела меня, исчезла.
   – Все. – Я бросила извиняющийся взгляд на властелина. – След пропал.
   Мне почему-то показалось, что его это ничуть не удивило. Ну да, знал же, с кем связывался. Пришлось поворачивать назад.
   – С Габриэлем у тебя было бы больше шансов.
   Какое-то время он молчал, раздумывая, стоит ли отвечать, потом все-таки проговорил:
   – В долине завелся шпион. Кто-то из местных – только так можно объяснить происходящее. Я давно подозревал нечто подобное, но не хотел верить. Мне противно думать, что кто-то, кто много лет живет у меня под боком, оказался предателем.
   Я растерянно хлопала глазами, не зная, что сказать в ответ на его откровения. А Алекс тем временем продолжал:
   – Это началось не так давно. С мелочей. Сначала ко мне нагрянул весь Совет долин. Мол, анонимный источник сообщил, будто у меня нет дара и я здесь дурю всем мозги. Пришлось разрешить им поприсутствовать на Дне Согласия… Потом они придрались к тому, что у меня нет хранительницы, и на этом основании заявили, что не признают Боллату властелиновой долиной. Можно подумать, их кто-то об этом просил! А теперь вот начались эти странности… Габриэль уверен, что кто-то в окрестностях балуется запретной магией. Теперь вот и ты тоже говоришь.
   – И ты решил поиграть с ними в кошки-мышки? – догадалась я.
   – Ага, только роль мыши мне как-то не очень. – На его губах появилась опасная усмешка. – Так что настало время для некоторой смены позиций.
 
   К рассвету неприятное предчувствие ушло, оставив после себя лишь небольшой осадок. Только легче почему-то не стало: внутри поселилась уверенность, что вредная судьбина на этом не остановится и скоро подкинет очередной сюрприз.
   – Я вот все никак в толк не возьму, – Алекс протянул мне бутерброд, – как со своими… средненькими способностями ты ухитряешься так остро чувствовать стихийную темную магию?
   Ага, средненькими… Скорее уж почти нулевыми!
   – Не знаю, – честно ответила я и переключила внимание на завтрак.
   – Вообще-то ты не должна улавливать никаких возмущений энергетического фона.
   – Ну извините! – фыркнула я. Вот привязался! – В следующий раз постараюсь себе об этом напомнить.
   – Не обижайся. Я просто пытаюсь хоть что-нибудь понять.
   Процесс понимания «хоть чего-нибудь» прервал внезапно появившийся на кухне Габриэль. Вернее, он вошел, как все нормальные люди (гм… в данном случае нелюди), через дверь, просто мы не услышали. Его появление стало неожиданностью. И лично для меня – в первый момент не особо приятной. И как ему только удается пугать меня, не делая ровным счетом ничего? Обычно я не такая трусиха.
   – Ну? Нашел что-нибудь? – нетерпеливо спросил Алекс.
   Удивительное взаимопонимание! Лично я на месте ангела после утренней сцены смертельно бы обиделась. А этот, оказывается, все понял. Да еще и с отчетом явился! Нет слов.
   – Ага, – пробурчал Габриэль, утаскивая из тарелки Алекса последний бутерброд.
   Ух ты, какими мы, оказывается, иногда бываем! Впрочем, недолго.
   Под суровым взглядом властелина ангел принял свой обычный мрачный вид и продолжил уже совсем другим тоном:
   – Нет. Я только успел дойти до площади, как на меня буквально налетел Дармир. И пока мы препирались, след растаял.
   Алекс тяжело вздохнул:
   – У нас то же самое. Мы потеряли его на краю долины, недалеко от конюшни.
   Присутствовать при продолжении этого разговора мне что-то расхотелось. А то, чего доброго, сейчас и до меня со своими расспросами доберутся: что, когда да откуда… Быстро прикончив свой бутерброд, я соскользнула со стула и, стараясь не создавать лишнего шума, направилась к двери. Ага, так у меня это и получилось!
   В спину тут же ткнулись два тяжелых взгляда. Пришлось останавливаться и объяснять, что я собралась воздухом подышать и это ненадолго. Как ни странно, возражать никто не стал.
   Я просто шла, особо не заботясь о направлении. Хотелось проветрить голову и навести в оной хоть какое-то подобие порядка. И если с первым мне помог холодный осенний ветерок, то о порядке в своих сумбурных мыслях я могла только мечтать.
   Ладно, с тем, что я теперь важная персона, именуемая хранительницей, уже смирилась (ну почти). По крайней мере, думать о том, чем мне это грозит, не хочется. Да и не могу я после всего, что для меня сделал Алекс, поступить как-то иначе. В конце концов есть в таком положении вещей один большой плюс: не надо думать, что я буду делать, если меня выпрут из Боллаты. Правда, еще оставался вопрос об окончании Академии… Но, думаю, с этим проблем быть не должно. Насколько я знаю, в долине сейчас нет мага. Но магия-то есть! Конечно, это, прежде всего, бытовые заклинания – ну, там, горячая вода в ванной, разные кухонные хитрости и прочее, прочее, прочее, – но обновлять-то их время от времени все равно надо.
   Единственным, что беспокоило меня по-настоящему, оставалось ночное происшествие. В душе прочно поселилась уверенность, что это еще не все. Мысль о том, что я упустила что-то важное, прочно засела где-то на задворках сознания. Вот только что именно, понять никак не удавалось. В голове крутились обрывки воспоминаний, но складываться в единую картинку они упорно не желали.
   Погруженная в раздумья, я даже не заметила, как миновала ратушу и теперь топала вдоль южной границы долины в направлении конюшен. Кстати, вот странность: в идеале ратуша должна находиться на главной площади, а здесь… все у них не как у людей! Ратуша скромненько приткнулась почти на самой окраине долины, а центральная площадь, сдается мне, предназначена только для проведения ежемесячной ярмарки.
   Так, стоп… Конюшни? Я остановилась и осмотрелась. Ну да, правильно, у меня за спиной маячат деревянные строения – три конюшни и амбар. Передо мной расстилалась все та же пресловутая полянка, и чуть дальше начинался лесок. Ноги сами принесли меня на место ночной прогулки.
   Я в нерешительности топталась на одном месте, раздумывая, стоит ли идти дальше. Тропинка коричневатой змейкой пересекала поляну и ныряла в лесок. Все так же неуверенно я сделала шаг, другой, третий…
   До первых деревьев оставалось всего ничего, когда поляну огласил пронзительный детский плач. Я завертела головой в поисках нарушителя спокойствия, но никакого ребенка в пределах видимости не наблюдалось. Рев доносился из-за деревьев.
   Не особо думая, что делаю, я побежала на звук. Правильно, если бы подумала – бежала бы в другом направлении! А так… что с меня возьмешь!
   Заходящийся криком младенец лежал прямо на земле. Рядом стояла женщина. Я пригляделась, поднапрягла свои ленивые извилины и узнала в ней Тину. Вот только радоваться нежданной встрече не стала. Потому как увидела ее совершенно безумные глаза. А еще – длинный черный меч в руках, занесенный над ребенком. М-да, она явно здесь не колыбельную поет…
   По нервам вдруг ударило запоздалое чувство опасности. Ну да, как всегда, вовремя! Я уже говорила, что в экстренных ситуациях я жуткий тормоз? Ну, значит, повторять необходимости нет.
   Весь облик женщины отражал вполне определенные и не особенно дружественные намерения. Лицо ее заливала восковая бледность, выпученные остекленевшие глаза были затуманены, но рука, держащая меч, ничуть не дрожала. Странно… Загипнотизировали ее, что ли?
   Да, от нее действительно слегка фонило. Только этого еще не хватало!
   Мамочки! Что же делать? Я лихорадочно пыталась собрать расползающиеся мысли в кучу. Так, спокойно. Бежать звать кого-нибудь на помощь нет времени. Орать – нет смысла, все равно не услышат: до ближайших домов далековато, а в конюшнях я никого не видела. Значит, придется выкручиваться самой. Использовать магию? Тоже не вариант. Ни на что путное я по определению не способна, так еще и ребенка задеть можно. На физическую силу тоже не особо надеюсь…
   Вот теперь стало страшно по-настоящему.
   Нет, так не пойдет!
   Я послала все свои здравые мысли к лешему и шагнула вперед.
   – Тина? – осторожно окликнула сумасшедшую. – Вы меня слышите?
   Реакции не последовало. Казалось, женщина меня не только не слышит, но и не видит и вообще не подозревает о моем существовании.
   Интересно, она долго так стоять собирается?
   Медленно, очень медленно я приблизилась к ней и тронула за локоть. На сей раз реакция не заставила себя долго ждать. В виде удара этим самым локтем в живот. Никак не ожидавшая такой подлости, я закашлялась и плюхнулась на зад.
   Зато Тина наконец отмерла.
   – Пшла вон, дрянь, – прошипела эта сумасшедшая.
   И откуда столько злобы? Вроде бы тогда, в День Согласия, она выглядела абсолютно адекватной. Если не считать блаженной улыбки… но это из другой оперы.
   Острие меча, разрывая воздух, устремилось вниз. Ребенок огласил округу новым воплем. Но я, пожалуй, переплюнула его в громкости.
   Сердце стучало очень быстро. В голове пульсировала одна-единственная мысль… чужая и почему-то мужская – вернее, мне ее нашептывал мужской голос: «Убей, убей, убей…»
   Не знаю, как мне это удалось, но я вытолкнула ребенка из-под удара и теперь, лежа на его месте, наблюдала за несущимся ко мне клинком. Следующие несколько секунд показались бесконечными. Вот меч наконец достиг своей цели и кольнул меня куда-то в плечо. Следующее, что я почувствовала, – жгучая боль, которая разлилась от раненого плеча по всей правой руке. Верх платья стал противно мокрым.
   Дальше я действовала по принципу «не съем, так хоть покусаю», хотя в данном случае правильнее было бы сказать «в грязи поваляю». Перекатившись, метнулась к Тине, схватила ее за ноги и со всей дури (этого добра у меня навалом) ка-а-ак дернула…
   Пострадавшая конечность отозвалась нестерпимой болью, в глазах потемнело. Если бы я и так не валялась на земле, то всенепременно обзавелась бы еще одной шишкой на своей черепушке. Хоть где-то повезло. Ободренная этой мыслью, я провалилась в бархатную темноту.
 
   – Какого лешего у нее оказался твой меч? – Голос Алекса периодически срывался на рык. Причем орал он явно на Габриэля. Ну да, кому же еще мог принадлежать черный меч, невесть как оказавшийся в руках обезумевшей Тины.
   – А я почем знаю? – вяло огрызался ангел. – И вообще, какого упыря твоя девка вечно ухитряется во что-нибудь вляпаться?!
   Некоторое время я лежала не шевелясь и вслушивалась в происходящее вокруг. Сознание упорно не желало возвращаться в реальность. Вот только чья-то рука, настойчиво трясущая меня за плечо, – к счастью, за здоровое, но все равно приятного мало – оказалась весомым аргументом.
   Я с трудом разлепила веки и увидела склонившуюся надо мной Любу. Потом окинула взглядом окружающее пространство… Ни Тины, ни младенца в поле зрения не наблюдалось. Зато, кроме Любы, я обнаружила рядом с собой разъяренного Алекса, непривычно притихшего Габриэля и еще с десяток жителей долины, расхаживающих между деревьями.
   Пока я была в отключке, меня успели переложить поудобнее, даже плащ подстелили. Гадать, кто это у нас такой заботливый, не приходилось. Властелин!
   Ох и влетит же мне!
   Плечо жутко болело. А вместе с ним – наверное, из солидарности – ныло и все остальное, что находилось справа выше пояса. А еще было мокро и липко. Я чуть скосила глаза: весь правый рукав из белого превратился в грязно-бурый.
   Мое пробуждение не осталось незамеченным. Люба наконец перестала меня трясти и негромко окликнула спорящих мужчин:
   – Она очнулась. Нашли время ругаться! Алекс, забирай свою хранительницу.
   Властелин прекратил костерить ангела и склонился ко мне. Вид у него был более чем мрачный.
   – Ты как? – обеспокоенно спросил он.
   Гм… Гениальный вопрос. А что, по мне не видно?
   – Просто замечательно, – зло прошипела я. – В меня всего лишь мечом немного потыкали. Подумаешь! Зато получила массу незабываемых ощущений.
   Алекс что-то неразборчиво пробормотал себе под нос (причем это «что-то» явно не предназначалось для повторения в приличном обществе), подхватил меня на руки и понес подальше от злополучного места. Я жалобно пискнула, ощутив новую вспышку боли.
   Шел он быстро, как будто нес не взрослую девицу, а какую-то не слишком большую зверюшку. Меня никогда раньше не носили на руках. Вернее, прошлого раза я не помню. Так что сейчас я с любопытством прислушивалась к своим ощущениям. А ничего, мне нравится! Я поболтала в воздухе ногами и невольно улыбнулась. Если бы еще рука так не болела, было бы совсем хорошо.
   Потом склонила головушку к груди Алекса и неожиданно для себя самой отметила, что мне очень приятно находиться в его руках. Горячих, крепких… Тепло, проникая через ткань, приятно успокаивало, и я уже почти собралась отключиться (я ж раненая, мне по определению положено), как вдруг вспомнила что-то важное:
   – Где Тина? И ребенок? И как вы меня нашли?
   – Ими занимается Дармир, – отозвался Алекс.
   А, конечно, Дармир же у них лекарь. Интересно, а меня почему к нему не сплавили? Решили – само заживет? Или это такой изощренный способ избавиться от новоявленной хранительницы?
   Алекс между тем продолжал:
   – Тебя долго не было, и мы уже начали беспокоиться. Исходя из прошлого опыта, я решил, что тебя проще всего найти в конюшне, – он лукаво улыбнулся, – поэтому именно туда и пошел. Пока вы там воевали, Тина приложилась головой обо что-то твердое – это и поставило ей мозги на место. Оклемавшись, она увидела, что натворила, и стала на всю долину верещать, что убила хранительницу. Теперь она посыпает голову пеплом и требует применить к ней самые суровые меры наказания.
   – А Дармир, стало быть, эти самые меры применяет?
   Это нормально вообще?! У них тут я, можно сказать, умираю, а они и не шевелятся!
   – Не совсем, – хмыкнул Алекс. – Он разбирается с гипнозом и его возможными последствиями. На ней мог остаться след, ведущий к автору всего этого безобразия.
   За разговором я не сразу заметила, что мы подошли к дому. Опомнилась, только когда Алекс усадил меня на стул. Я тут же обессиленно откинулась на высокую спинку и прикрыла глаза. Тем временем властелин придвинул ко мне небольшой столик, на котором тут же выстроились баночки разной величины с содержимым явно лекарственного характера.
   Вымыв руки и тщательно вытерев их полотенцем, он склонился над снадобьями.
   – А-а-а… может, мы лучше подождем, пока Дармир освободится? Он все-таки лекарь, – жалобно пискнула я.
   – Я предлагаю свои услуги только избранным пациентам. Не бойся.
   Алекс навис надо мной и начал расстегивать пуговицы на моем платье.
   – Ты что делаешь?! – возмутилась я.
   Впрочем, мои возражения на деятельности мужчины никак не отразились. Он только обхватил меня поудобнее, чтобы не вертелась.
   – Раздеваю тебя, – честно признался властелин. – Мне нужно осмотреть рану. Успокойся, интимные подробности твоего организма меня не интересуют. – И совсем уж тихо уточнил: – Во всяком случае, сейчас.
   И дались им всем мои… подробности, тьфу ты, интимности… короче, мои многострадальные телеса?! И что значит его «во всяком случае, сейчас»?
   – Ай! – Алекс осторожно отодрал присохшую ткань от раны и извлек мою руку из рукава.
   Экзекутор! Боль была сильной, даже пальцами я могла пошевелить с трудом.
   – Вот, выпей. – Он налил в кружку немного желтовато-коричневой жидкости с резким запахом и протянул мне. – Это должно притупить боль.
   Вопреки ожиданиям, вкус у лекарства оказался довольно приятный, терпкий, травяной. Через несколько минут боль не то чтобы прошла, а скорее отодвинулась куда-то на задний план.
   Я попыталась повернуть голову и рассмотреть свое плечо. Не тут-то было! Руку тут же обдало жаром. Даже голове досталось. Поэтому пришлось просто скосить глаза. М-да… Рана выглядела ужасно, все еще кровоточила, а по краям уже начала появляться отечность.
   – Не вертись! – прикрикнул Алекс, осторожно ощупывая теплыми пальцами края раны.
   Я пискнула, скорее для проформы.
   – Значит, ты лекарь? – Может, хоть разговор поможет отвлечься от происходящего?
   – Вроде того.
   Алекс плеснул чего-то прозрачного и стал осторожно удалять засохшую кровь и грязь, попавшую в рану, пока я каталась по земле. Этот процесс длился долго. До тех пор, пока рана не приобрела идеально чистый вид. Я жалобно попискивала, вцепившись здоровой рукой в край рубахи своего мучителя. И это еще с анестезией! Представляю, каково бы мне пришлось без нее.
   – Совсем чуть-чуть осталось… Потерпи еще немного, – приговаривал Алекс, обильно смазывая рану чем-то густым и зеленым. От плеча вниз по руке стал разливаться приятный холодок. – Сейчас должно стать легче.
   И правда. Боль потихоньку утихала. Если не шевелить рукой, жить можно. Алекс тем временем достал еще одну баночку, на этот раз с чем-то прозрачным, повертел ее в руках, словно согревая, и тихо стал бормотать какое-то неизвестное мне… заклинание? Только теперь я заметила, что ни одно из лекарств, которыми он меня мазал, мне не знакомо. И это при том, что, проведя большую часть жизни в лесу, я неплохо разбираюсь в травах.
   – Так ты маг?!
   Алекс дочитал заклинание, смазал края раны мазью, аккуратно перебинтовал плечо и лишь потом ответил:
   – Бывший.
   Я изумленно уставилась на него. Как можно быть бывшим магом? Разве что…
   – Тебя отлучили?
   – Нет.
   Ничего не понимаю. А объяснять что к чему он, похоже, не собирается. Пресекая дальнейшие расспросы, Алекс снова подхватил меня на руки, отнес в комнату и собрался было уйти, но у двери обернулся и неожиданно спросил:
   – Зачем ты вообще туда полезла? Она же могла тебя убить! Чем ты думала?
   – А я не думала, – честно призналась я.
 
   Меня разбудил плеск воды. Нет, конечно же я знала, что ванная комната в доме одна, и, следовательно, догадывалась, что Алекс пользуется именно ею, но… В общем, сейчас мои догадки получили очень явное подтверждение.
   Почему-то присутствие голого властелина за стенкой меня смутило. Я зарылась поглубже в одеяло и постаралась снова заснуть. Ага, как же! Последние остатки сна улетели в прекрасное далёко. Ну что за безобразие, а? Обычно я жуткая соня, а тут… Еще же только светать начинает!
   Шум воды стих. Вскоре послышались шаги, а вслед за ними – звук открывающейся двери. Мое коварное любопытство потребовало восстановления справедливости. В конце концов он же меня вчера лечил!
   Я чуть приоткрыла глаза. Нижняя часть властелина была одета в штаны, зато все остальное я вполне успела разглядеть. А посмотреть было на что. Гм… а он очень даже ничего… Это в одежде он таким худым кажется, а так – мышцы под кожей перекатываются. И на груди все еще осталось несколько прозрачных капелек. Ой, о чем это я?!
   Кстати, почему это он здесь до сих пор стоит? Разве что… Вот теперь точно «ой»!
   – Не притворяйся. Я знаю, ты не спишь.
   Все мысли фривольного характера разом улетучились.
   – Доброе утро. – Надеюсь, в полумраке комнаты не слишком заметно, как горят мои щеки.
   – Надеюсь, ты довольна осмотром? – насмешливо спросил Алекс.
   Вот нахал!
   – Ну не знаю, – задумчиво протянула я. – Мне пока не с чем сравнивать. Вот когда будет…
   Что, съел? Его прямо перекосило. Впрочем, властелин быстро взял себя в руки и перевел разговор на менее опасную тему.
   – Как плечо?
   Ну надо же! Я о нем со вчерашнего вечера и не вспоминала. Сейчас проверим. Осторожно пошевелив рукой и прислушавшись к своим ощущениям, я пришла к выводу, что лекарь из Алекса ничуть не менее даровитый, чем властелин. А он тем временем зажег свечу и стал осторожно, чтобы не причинить боли капризной пациентке, разматывать бинты. Результат лечения превзошел все мои ожидания. От глубокой раны остался лишь небольшой красноватый рубчик. Если так и дальше пойдет, то через пару дней от него не останется и следа.
   – Даже лучше, чем я надеялась. Может, тебе из властелина переквалифицироваться в лекари?
   – Я подумаю.
   Оторвавшись наконец от созерцания заживающего ранения, я подняла глаза на Алекса, и мой взгляд тут же наткнулся на уродливый кривой шрам, пересекающий его плечо. И как я сразу не заметила? Мы теперь прямо как члены тайного братства. О боги, какие глупости лезут в голову!
   И почему он себя не лечит? С моей раной справился в два счета, а собственное плечо выглядит так, словно властелин только и мечтает нажить гангрену. Вон какой шрам большущий, весь коркой кровавой покрыт, а по краям еще и зеленоватый. Тихий ужас!
   Хотя я где-то слышала, что себя вылечить сложнее, чем другого, да и не все умеют это делать.
   Наверное, мысли очень отчетливо отразились на моем лице. Потому что Алекс, проследив за моим взглядом, мгновенно сообразил, что меня так впечатлило.
   – Что это? – выдавила я.
   – Зарубка на память, – горько усмехнулся он.
   Так и не заданные вопросы словно испарились. Толку мне с них? Все равно он отшутится или еще как-нибудь увильнет от ответа.
   Я давно заметила, что властелина как будто окружает невидимая скорлупа. Невидимая, зато ощутимая. Вот он – спокойный, чуть насмешливый Алекс, с которым мне так уютно находиться рядом. Но стоит попытаться хоть немного приблизиться, как он тут же превращается в далекого скрытного незнакомца.
   – Что будет дальше? – тихо спросила я.
   – Хороший вопрос. – Алекс задумчиво смотрел куда-то сквозь меня. – Подозреваю, что ничего хорошего. Дармир не смог отследить, куда ведет след от гипноза. Думаю, мы действительно имеем дело с опасным противником, раз уж он способен на такое. Тина пока останется под присмотром Любы. Так безопаснее. А я намереваюсь обследовать окрестности – вдруг да найду что-нибудь интересное.
   – А я…
   – А ты, – резко перебил меня властелин, – остаешься здесь. И прошу тебя, – его взгляд сделался оч-чень выразительным, – пока меня не будет, постарайся не вляпаться в очередные неприятности.
   Я обиженно фыркнула. Вот еще! Можно подумать, мне самой нравится постоянно по шее получать!
   Когда утро окончательно вступило в свои права, я стояла на крылечке, провожая взглядом Алекса, до тех пор пока он совсем не скрылся из виду. Для полноты картины не хватало только платочком вслед помахать.
   Честно говоря, я даже порадовалась тому, что он оставил меня дома. После бурных событий последнего дня на меня навалилась легкая апатия. Да и плечо еще не совсем зажило. Так что, думаю, есть все основания денек полентяйничать.
   За Алекса я абсолютно не беспокоилась. А смысл, если в долине настолько же опасно, как и за ее пределами? Да и что с ним сделается, он же властелин (по крайней мере, хочется верить, что это ему чем-то поможет). К тому же он не один поехал – кузнеца для компании взял. А потом еще Габриэль навязал ему трех оборотней в сопровождение.
   Вот это-то меня больше всего и удивило. Наблюдая за сборами Алекса, я почему-то была уверена, что ангел отправится с ним. Ну он же ему друг и вообще… кто больше всех об опасности кричал? Ан нет! Всучил своих сопровождающих, а сам остался. Причем с таким видом, мол, «не слушали умного меня – теперь сами и расхлебывайте»!
   В этот момент почему-то припомнились подозрения Алекса насчет заведшегося в Боллате шпиона, и я предпочла скрыться в доме. По правде сказать, я давно уже пыталась в мыслях примерить роль этого пакостника почти на каждого обитателя долины, но потерпела сокрушительное поражение. Ну не могу я так! Не могу представить ни одного из тех, кому улыбаюсь при встрече и кто радостно улыбается мне в ответ, подлым предателем. Да и не хочу.
   Добравшись до своей комнаты, я плюхнулась на кровать. Уф! Алекс не хотел оставлять меня одну и даже предложил пару дней пожить у Любы, но я не согласилась. Там же Тина! А соседство с женщиной, едва не убившей собственного ребенка, да и меня заодно, точно не подействует на меня исцеляюще. Еще чего не хватало! Кто их знает, этих гипнотизеров. Вон даже Дармир не разобрался. Да еще этот голос… Ой, я ж совсем забыла!!! То есть как раз наоборот, вспомнила. Только не вовремя…
   Все, нормально побездельничать мне не дали! Причем мои же собственные нервы. Расшалившись, они никак не желали успокаиваться, все прыгали и прыгали, будто играли в чехарду. Я долго костерила свою дырявую память, но словарный запас закончился, а энергия все еще требовала выхода.
   Ладно, придется направить ее в конструктивное русло. И я, кажется, даже знаю в какое. Я слезла с кровати и направилась к Любе. На днях я заметила у нее на подоконнике красивые цветы – раньше таких не видела. Каждый небольшой зеленый кустик украшала пара-тройка пышных алых бутонов, источающих тонкий аромат. Мне они безумно понравились, и Люба, заметив это, обещала подарить один. Кстати сказать, она все-таки задалась целью научить меня готовить, но пока это получалось у меня еще хуже, чем колдовство.