Екатерина Вильмонт. Обман чистой воды

Екатерина Вильмонт
Обман чистой воды

Глава I
Беседа с тягомотиной

   Наступила весна. Казалось бы, живи и радуйся – солнышко светит, птички поют, травка зеленеет, в общем, весь набор весенних прелестей, а у Гошки на душе было пасмурно, как в промозглый ноябрьский день. Он сам, наверное, не мог бы точно ответить, почему. Много было разных причин.
   Во-первых, мама, совершенно очевидно, втюрилась в Умарова, частного детектива, с которым познакомилась благодаря Гошке. И Умаров тоже здорово в нее влюбился, таким образом, еще немного, и Умаров окажется его отчимом. Собственно, против него Гошка ничего не имел, он даже славный дядька, но делить маму с ним? Гошке это совсем не нравилось.
   Во-вторых, Гошкин родной отец, Андрей Иванович Гуляев, тоже давно не давал о себе знать. Много лет назад он уехал в Америку, и долго о нем не было ни слуху ни духу, а вот прошлой осенью, когда Гошка с мамой отдыхали на Майорке, они случайно встретились с отцом. Радости было! Впрочем, радовались только отец и сын, мама вела себя более чем сдержанно.
   Выяснилось, что последние два года отец живет в Германии. Он много раз обещал пригласить Гошку к себе. Сначала на зимние каникулы. Но ему пришлось надолго уехать на остров Маврикий в командировку от дизайнерской фирмы, где он работал художником. Андрей Иванович писал сыну оттуда, посылал деньги и обещал непременно вызвать его в Германию летом. Но вот уже середина апреля, а отец давно не звонил и писем тоже не слал. Может, забыл о нем?
   И в довершение всех бед Гошка разлюбил Сашу Малыгину. Он по-прежнему считал ее жутко красивой, но ему стало с ней неинтересно. То ли оттого, что он точно знал – она без памяти влюблена в Зорика, то ли просто так, любовь прошла… Но настроение было вполне поганым. А оттого что мама, например, этого упорно не замечала, делалось еще тоскливее. «Эх, сейчас бы какое-нибудь интересное дело, – думал он иногда, – может, я бы и встряхнулся…»
   Но он напрасно полагал, что все кругом такие черствые и ничего не замечают. Маня Малыгина, младшая сестра Саши, все видела, все замечала и от всей души жалела Гошку. Ведь она любила его с прошлого июля, с того самого момента, как впервые увидела его. Он тогда еще помог ей дотащить до квартиры тяжелую сумку. Маня долго думала, и наконец в ее бедовой голове зародилась одна идея. Она решила поделиться ею с Лехой Шмаковым, закадычным Гошкиным дружком.
   – Послушай, Шмакодявый, – сказала она по телефону, – надо поговорить.
   – О чем?
   – О Гошке.
   – Ты тоже заметила, да?
   – Что?
   – Какой он стал квелый?
   – Именно!
   – Не догадываешься, почему?
   – Догадываюсь. Но что мы тут поделать-то можем?
   – А если не знаешь, чего лезть, на фиг ты мне звонишь?
   – Я, кажется, придумала…
   – Насчет Умарова? Какую-нибудь хрюшку ему подложить?
   – Еще чего! У них любовь, нельзя людям мешать.
   – Тогда что?
   – Я придумала, как отвлечь Гошку. А там уж как получится. Может, его мама сама разлюбит Умарова.
   – Ну и как будем отвлекать?
   – Надо придумать какое-нибудь интересное дело.
   – Да где ж его взять, если не попадается?
   – Я ж и говорю – придумать!
   – То есть как?
   – А вот так! Скажем ему, например, что кто-то у кого-то что-то украл…
   – Интересное кино! Ты что, умишком тронулась, Малыга?
   – Ничего я не тронулась!
   – Тронулась, тронулась. Это кого же мы обвиним в воровстве? Может, скажешь?
   – Ну, я пока не знаю…
   – Вот именно, ни фига не знаешь, а пасть открываешь! Тьфу, я тоже стишками заговорил, от тебя небось заразился. А между прочим, Малыга, ты теперь чего-то реже стала стишатами сыпать!
   – Да ну тебя, Шмакодявый, я тебе дело говорю, а ты…
   – По-твоему, это дело – незнамо кого незнамо в чем обвинять, чтобы твоего любимого Гошеньку отвлечь? Дурость одна…
   – Да, правда, – со вздохом согласилась Маня. – Что-то я сдурела.
   – Хорошо хоть призналась, – обрадовался Леха.
   – Просто мне его жалко…
   – Да чего жалеть-то? У Гошки все путем. Умаров мужик нормальный, незлой, непьющий. Интересным делом занимается, между прочим. И сколько тетя Юля одна может мыкаться? Вон, моя мамка и то говорит, что ей замуж пора. Так что, Малыга, ерунду не выдумывай!
   – Ладно, – нехотя согласилась Маня.
   Какой смысл спорить с Лехой, если он никогда ее не поймет, живя с отцом и матерью. А вот Манины родители развелись. Оба они очень известные артисты, Ирина Истратова и Виталий Малыгин. За их мамой многие ухаживают, и девочки, Саша и Маня, часто пугаются, что мама выйдет замуж за какого-то чужого человека… А что дальше будет, кто же знает? Поэтому Маня отлично понимала Гошкины терзания. И ломала себе голову, как ему помочь, вернее, не помочь, а отвлечь. Но ничего умного не придумывалось, и она решила положиться на судьбу. И судьба ее не подвела. Вскоре все они оказались втянутыми в новое расследование.
 
   На перемене к Гошке вдруг подошла Роза Мотина, по прозвищу Тягомотина, весьма занудная особа, которую Гошка с трудом переваривал.
   – Гуляев, можно тебя на минутку? – таинственным шепотом спросила она.
   – Зачем? – не слишком любезно осведомился Гошка.
   – Разговор есть.
   – Ну?
   – Что ну?
   – Какой разговор?
   – А ты почему так со мной разговариваешь?
   – Да как я с тобой разговариваю? – огрызнулся Гошка, но тут же вспомнил, что Роза какая-никакая, а все-таки девочка, а мама всегда ему внушала, что с девочками надо обращаться вежливо и бережно. – Извини, Роза, я тебя слушаю.
   – Вот так-то лучше, а то вообще не хотелось с тобой говорить.
   «Ну и не надо», – хотел сказать Гошка, но сдержался. Роза жутко его раздражала.
   – Понимаешь, есть одно дело…
   – Какое дело?
   – Уголовное!
   – Что?
   – Да, да, уголовное дело!
   – А я тут при чем?
   – Ну, вы же вечно что-то расследуете…
   – А какое именно дело, можешь объяснить?
   – Могу, конечно, только сейчас времени не хватит. Давай после уроков поговорим. Ты сегодня не занят?
   – Да нет…
   – Тогда приходи в сквер, я там с собакой гуляю. – И с этими словами она отошла от него.
   – Чего она от тебя хотела? – полюбопытствовал Леха.
   – Дело у нее какое-то уголовное нарисовалось, – пожал плечами Гошка.
   – Уголовное?
   – Вроде да.
   – А от тебя ей чего надо? Про Умарова небось прослышала?
   – Еще чего! – возмутился Гошка.
   – Или, думаешь, она к тебе как к главному следователю обратиться решила? – хмыкнул Леха.
   – А черт ее знает.
   – Да нет, скорее, она просто тебя клеит…
   – Ты спятил? – испугался Гошка.
   – Почему это? – заржал Леха. – Ты у нас таким успехом пользуешься. Вон Маняшка по тебе сохнет, Нелька Зверева тоже глазки строит, наверное, и Розочка на тебя запала.
   – Да пошел ты…
   – Я-то пойду, мне что, а вот ты пойдешь на свиданку с Тягомотиной?
   – Пойду! Обязательно! Тебе назло!
   – Я-то тут при чем? Мне-то какая забота? Хочешь – иди. Только смотри, Тягомотина тебя насмерть занудит.
   – Знаешь, Леха, пошли со мной, – неожиданно предложил Гошка.
   – С тобой? А на фиг?
   – Ну, если у нее и вправду какое-то дело, все равно я один его расследовать не буду, правда же?
   – Ну!
   – Значит, лучше нам двоим пойти. Вместе ее послушаем.
   – Ага, хитренький какой, а может, она при мне и говорить не захочет. Могла бы, между прочим, с нами двумя поговорить…
   – Да, может, ты и прав, – тяжело вздохнул Гошка. – Ладно, пойду один.
   Перспектива разговора с Тягомотиной его пугала, но, с другой стороны, если там и впрямь какое-то интересное дело, то можно будет не думать все время о предательстве родителей.
   Они договорились с Лехой, что после беседы с Розой Гошка сразу забежит к нему.
 
   Когда Гошка явился в сквер, Розы еще не было. Он сел на скамейку и тут же вспомнил, как прошлым летом начались все их детективные приключения. И как раз на этом самом месте. Ксюша Филимонова, не желая вступать в разговор с Тягомотиной, спряталась за скамейкой, а на нее как раз и уселись преступники. Ксюша услышала их разговор и… Интересно, что такое стряслось у Розы? А вот и она. Надо же, у такой зануды такой чудесный пес! Красавец колли по кличке Ронни. А раньше у нее была немецкая овчарка Рекс. Роза спустила Ронни с поводка, а сама подошла к Гошке.
   – Привет, давно ждешь?
   – Да нет, не очень. Что у тебя случилось?
   – Это не у меня. У одной моей подруги…
   «Что-то у нее негусто с подругами, – подумал Гошка, – хотя кто знает…»
   – Понимаешь, Гуляев, их ограбили.
   – И что?
   – Надо бы найти грабителей.
   – Много украли?
   – Не знаю, но это неважно…
   – То есть как?
   – Странное какое-то ограбление…
   – А милиция что?
   – Милиция? Да ничего. Говорят, ищут, но сам знаешь, как они ищут.
   – А что в этом ограблении странного?
   – А то, что их предупредили, что ограбят.
   – Кто предупредил? – обалдел Гошка.
   – Если б знать… Вообще там все странно. Понимаешь, Иркина мама, Ирка – моя подруга, так вот, ее мама собиралась уезжать в командировку и вдруг находит в почтовом ящике записку: «Будьте осторожны, вас собираются ограбить в ближайшие три дня». Тамара Игоревна, мама Ирки, побежала в ментовку с этой писулькой, а там говорят: мол, это чьи-то шутки. Ее мама – женщина с характером, устроила там скандал и даже добилась, что у нее целых три дня засада была…
   – Ни фига себе, – присвистнул Гошка. – Как это ей удалось?
   – А она журналистка. Вот они и согласились ей помочь… А потом ничего не произошло. Ну, они засаду и сняли. Прошло, наверное, две недели, Тамара Игоревна тоже решила, что кто-то так глупо пошутил, и уехала в командировку. А к Ирке бабку подселила, все-таки боялась одну оставить. Ну, их и грабанули. Бабка, конечно, помчалась в милицию. А ей говорят – это просто совпадение. Скажешь, не странная история?
   Гошка задумался.
   – Да нет, Роза, не вижу ничего странного. Это, по-моему, и вправду совпадение. Сколько времени прошло после записки?
   – Да побольше двух недель.
   – Вот видишь! А грабят сейчас сплошь и рядом… Просто какой-то идиот пошутил…
   – А я вот так не считаю!
   – Почему?
   – Потому! Думаешь, я дура глубокая и сама не подумала про совпадение? Очень даже подумала. А потом кое-что узнала…
   – Так говори, что ты узнала. Я-то ведь этого не знаю! – вышел из себя Гошка.
   – Они часть ценностей уперли, а часть оставили.
   – Может, не успели? Может, их кто-то спугнул?
   – Никто их не спугнул. По-моему, они ценности только для вида взяли. А на самом деле искали что-то другое.
   – Что?
   – Я думаю, компру.
   – Что?
   – Компромат!
   – Какой компромат? На кого?
   – Да не знаю, знала бы, не стала с тобой связываться.
   – Погоди, ты сказала, что эта тетка журналистка?
   – Именно!
   – А что твоя подружка говорит?
   – Плачет, что она сказать может? Думаешь, ее мама ей доложит: Ирочка, вот тут у меня компромат спрятан. Да? Так, по-твоему?
   – Ну, в принципе, может же дочка знать, чем ее мама занимается. Это, значит, ты сама так решила, насчет компромата?
   – Сама! – с гордостью ответила Роза. – Она же журналистка! А журналистика – одна из самых опасных профессий!
   – А что ты от меня хочешь?
   – Понимаешь, Гуляев, Иркина мама сейчас в Сибири, связаться с ней невозможно, а Ирка боится…
   – Чего она боится?
   – Всего! Она даже думает, что грабителей на их квартиру менты навели.
   – Какие менты? – ахнул Гошка.
   – Которые там, в засаде, сидели. Скажешь, такого быть не может?
   – Может, еще как может… Значит, ты предлагаешь мне заняться этим делом?
   – Ну, не тебе одному, а нам…
   – Нам?
   – Да! Нам с тобой.
   – Да ты что, Роза? Вдвоем мы такое дело не потянем, – с ужасом пролепетал Гошка. Только не хватало ему втянуться во что-то вдвоем с Тягомотиной!
   – Ну, в принципе можно подключить еще твоего двоюродного брата… как его…
   – Никиту? Не выйдет.
   – Почему?
   – Потому! И вообще, Роза, такие дела надо расследовать с умом. А ты ведь знаешь, чем больше умов, тем лучше.
   – А сколько их у вас, этих умов? – недоверчиво осведомилась Роза.
   – Ну, немало, прямо скажем, – засмеялся Гошка. – Мы с Лехой, девочки Малыгины, Ксюха…
   – Нет, только не Филимонова! – вырвалось у Розы.
   – Да ну тебя, что ты мне шарики вкручиваешь! Небось, когда Ксюха попала в беду, ты первая тревогу подняла, так чем она тебе опять не угодила?
   – Я тогда тревогу подняла, потому что я благородная. А Филимонову все равно терпеть не могу.
   «И она тебя тоже», – подумал Гошка, но промолчал.
   – А без Филимоновой нельзя?
   – Нельзя! – отрезал Гошка. – Что ж мы ее отлучать будем?
   – Ну ладно… А твой брат почему не может? Или вы с ним поссорились?
   – Даже и не думали. Он, конечно, будет участвовать, а с ним еще один наш друг, Зорик. Кстати, у него тоже потрясающая овчарка. Цезарь.
   – Это получается, что вас семь человек? Слыхал, у семи нянек дитя без глазу?
   – Почему семь? С тобой восемь, а насчет восьми нянек ничего такого не говорят.
   – Остришь, Гуляев? Я к тебе с серьезным делом, а ты…
   – А что я? Я предлагаю всей компанией взяться за дело, а ты нос воротишь. Ну не хочешь, как хочешь. Тогда я пошел!
   – Подожди, я подумаю.
   – И долго думать будешь?
   – Ладно, пусть, – со вздохом сказала Роза. – Только я ведь вас знаю. Как только все вам расскажу, вы мне сделаете ручкой и будете сами все расследовать. А я так не хочу!
   – Слушай, Роза, – опять вскипел Гошка. – Что-то больно много мы говорим о всякой чепухе. Одним словом, либо мы беремся за дело и кончаем со всякими обидами, либо справляйся сама. Я все сказал.
   Роза на мгновение задумалась, а потом решительно тряхнула головой.
   – Ладно. Согласна. Когда начнем?
   – Через два часа.
   – Почему? – удивилась Роза.
   – Надо всем собраться. Через два часа у меня. Договорились?
   – Ладно. Я приду и все расскажу.
   – Ты одна придешь?
   – А с кем я должна прийти?
   – С Ирой! С кем же еще. Все-таки она пострадавшая.
   – А, понятно. Хорошо. Только я не уверена…
   – В чем ты не уверена?
   – Я не уверена, что она согласится…
   – То есть как?
   – Ну, я ей еще не говорила, хотела сперва с тобой посоветоваться.
   – Здрасьте, я ваша тетя! – рассвирепел Гошка. – Что ж ты мне тут мозги пудришь, а может, она вообще не захочет. Ну ты даешь, Тя… Роза.
   – Хотел сказать, Тягомотина? – недобро прищурилась Роза.
   – Да! Хотел! Но ведь не сказал.
   – Сказал, сказал, все, что надо, ты уже сказал!
   Гошка окончательно вышел из себя:
   – Ну вот что, Роза, если ты хочешь показаться своей подружке благородной мстительницей, то…
   – Какой мстительницей, Гуляев? Ты сдурел?
   – Я не сдурел… Ладно, черт с тобой. Короче, насильно мил не будешь. А вообще, на будущее, Роза, ты сперва выясни, нуждается человек в твоей помощи или нет.
   – Какой человек?
   – О боже! – застонал Гошка. – Какой человек! Ира, твоя подруга Ира! Понятно тебе?
   – Гуляев, ты чего орешь? Ой, вот же она! – закричала вдруг Роза. – Ира, Ира! Иди сюда!
   Гошка взглянул на девочку, которую окликнула Роза. Раньше он ее никогда не видел. Тоненькая, с каштановыми кудрявыми волосами, в больших очках с тонированными стеклами. Она направлялась к ним. Гошка, как воспитанный мальчик, встал ей навстречу.
   – Роза! Привет, – сказала Ира, без всякого интереса взглянув на Гошку.
   – Ой, Ирка, как здорово, что я тебя встретила. Вот, познакомься – это Гоша Гуляев из нашего класса. Помнишь, я тебе говорила?
   – Нет, не помню, – покачала головой Ира. – А что?
   – Понимаешь, они… – растерянно начала Роза.
   – Погоди, – перебил ее Гошка, представив себе долгий тягомотный разговор. – Разреши, я скажу сам.
   Ира с любопытством на него посмотрела.
   – Так вот, Роза сказала мне, что ты попала в трудное положение и просила меня и моих друзей по мере возможности тебе помочь. Если помощь действительно нужна, мы поможем. Если нет, то и разговаривать долго не стоит, – единым духом выпалил Гошка.
   – Помощь? Какая помощь? Ты о чем? – Она обращалась непосредственно к Гошке. – Я что-то не врубаюсь.
   – У нас есть некоторый детективный опыт. И мы попробуем что-то выяснить об ограблении…
   – Ты сказал, у вас есть детективный опыт, я не ослышалась?
   В тоне Иры звучало некоторое высокомерие.
   – Ты не ослышалась. Мы с друзьями, если хочешь знать, распутали уже пять дел, причем довольно сложных ^[1]. Но, если ты не веришь, навязываться я не стану. Подумай хорошенько и позвони.
   С этими словами Гошка хотел было уйти, но Ира остановила его.
   – Постой, чудак-человек. Я же просто не поняла о чем речь. Вас сколько?
   – Семь человек.
   – Со мной восемь! – вставила Тягомотина.
   – Не слабо! Целая команда. И все сыщики?
   – Ну, в общем и целом…
   – Понятно. А язык за зубами вы держать умеете?
   – Можешь быть спокойна.
   – Все семеро?
   – Да!
   – В таком случае я согласна. У меня все равно безвыходное положение. Чем черт не шутит, а вдруг что-то получится? – Ты приходи ко мне через два часа, а я пока позвоню всем нашим, идет?
   – Конечно, – обрадованно кивнула Ира.
   – А я? Меня ты уже не приглашаешь? – налилась обидой Тягомотина.
   – О господи, – вздохнул Гошка. – Я, кажется, тебя уже давно позвал, что тебе еще нужно?
   – Гоша, мы придем, а пока Роза мне расскажет о вашем детективном опыте.
   – Ничего я не расскажу, они со мной никогда не делятся, там у них всем Филимонова заправляет, она такая…
   – Слушай, Тягомотина, если ты не прекратишь… – озверел Гошка.
   – Правда, Роза, сейчас все обиды надо оставить на потом, – озабоченно сказала Ира.
   «Она, кажется, не такая дура глубокая, как Тягомотина», – подумал Гошка.

Глава II
Очкастая

   Уже через полтора часа вся компания собралась у Гошки. По телефону он никому ничего объяснять не стал, чтобы зря не тратить время, просто объявил всеобщий сбор. Первой, разумеется, явилась Маня.
   – Гошка, что стряслось?
   – Честно говоря, я и сам еще не очень-то много знаю.
   Сразу за Маней явился Леха.
   – Ну чего?
   – Подожди, пока все придут.
   Через какое-то время оказалось, что уже все в сборе, кроме Тягомотины и Иры.
   – Слушай, Гошка, кого мы ждем, что за дурацкая таинственность? – напустилась на него Ксюша.
   – Кого ждем? Тягомотину! – хмыкнул Леха.
   – Тягомотину? Зачем?
   – Она приведет подругу, у которой случилась беда, – вкратце объяснил Гошка. – Только прошу, Ксюха, постарайся не дразнить Тяго… Розу. Она такая обидчивая, я сам чуть не спятил, пока с ней договорился.
   – А на фиг ты за это взялся? Тягомотину не знаешь?
   – Я не привык отказывать, когда меня просят о помощи! – довольно высокопарно произнес Гошка.
   Маня посмотрела на него с восторгом. Она всегда восторгалась Гошкой.
   – Но ты можешь пока хотя бы объяснить, что там такое? – спросил Зорик.
   – Нет, я и сам почти ничего не знаю, вот они сейчас придут и расскажут.
   Однако девочки задерживались.
   – Не понимаю, – кипятилась Ксюша, – если просишь о помощи, то хоть не опаздывай. А что за подруга у Тягомотины? Такая же зануда?
   – Вроде нет, я, правда, видел ее всего десять минут.
   – И все же, что у этой подруги случилось? – спросил Никита.
   – Ограбление, но довольно странное…
   И в этот момент в дверь позвонили.
   – Явились не запылились, – проворчала Ксюша.
   – Вот познакомьтесь, – сказал Гошка, входя в комнату вместе с Розой и Ирой. – Это мои друзья, а это Ира…
   – Ого, сколько вас! Привет! – без тени смущения проговорила Ира.
   А Роза изумленно взирала на Зорика. До чего же хорош! Высокий, голубоглазый… Ей всегда раньше нравился Гошка, но сейчас Зорик его совершенно затмил. Она просто глаз от него не могла отвести.
   – Привет, а я Ксюша. Что там у тебя случилось? Гошка нам ничего не сказал.
   – Ну, нас ограбили.
   – Бывает, – вздохнула Маня. – И много уперли?
   – Кое-что… Но странно тут другое. Нас об этом предупредили…
   И Ира поведала новым знакомым все то, о чем Гошка узнал от Розы.
   – Честно говоря, я тоже думала, что это просто совпадение, но вот Роза говорит…
   – Нашла кого слушать, – еле слышно прошептала Ксюша на ухо Саше.
   – …Роза говорит, что это ерунда, что они ограбили нас только для вида…
   – Да, мне тоже так кажется, – задумчиво проговорил Зорик. – А где ты была, когда они грабили?
   – В школе! А бабушка к себе поехала, она ведь живет отдельно, и ей как раз в этот день должны были принести пенсию.
   Зорик что-то черкнул в маленьком блокноте.
   – Скажи, Ира, а та записка с предупреждением сохранилась? – спросил Никита.
   – К сожалению, нет. Мама отнесла ее в милицию…
   – Это плохо. Слушай, а какая она была, эта записка?
   – Что значит какая? – не поняла Ира.
   – Ну, на какой бумаге, от руки написана или же на компьютере?
   – А, ясно, она была написана от руки на клочке бумаги в клеточку зеленой ручкой, печатными буквами.
   – А что у вас уперли-то? И что оставили, почему тебе это странным показалось? – поинтересовался Леха.
   – Украли три маминых колечка, цепочку золотую, бусы красивые из турмалина…
   – Турмалин – это что? – спросила Ксюша.
   – Камень такой…
   – Драгоценный?
   – Кажется, да. Очень красивый, зеленоватый такой и розоватый… Мама бусы очень любит, их папа подарил…
   – А твой папа?
   – Папа умер два года назад.
   – Ох, прости, – огорчилась Ксюша, – я не хотела…
   – Да нет, все нормально, надо же вам знать… А вот, например, деньги почему-то не взяли, хотя они лежали там, куда их класть нельзя.
   – Где это? – живо заинтересовалась Маня.
   – В шкафу, под бельем, – грустно улыбнулась Ира. – Я сама сколько раз читала, что грабители первым делом лезут именно в шкаф под белье.
   – Именно поэтому я и подумала, что это не просто ограбление, – с гордостью заявила Роза. – А уж цацки прихватили для вида.
   – А в квартире все было перерыто? – спросил Гошка.
   – Да!
   – А сколько дней прошло к тому моменту с отъезда твоей мамы? – с карандашом в руке осведомился Зорик.
   – Три дня.
   – А бабок много они оставили? – справился Леха.
   – Порядочно.
   Они еще долго расспрашивали Иру. Она отвечала просто, не растекаясь в ненужных подробностях, и произвела на всех очень приятное впечатление. Когда наконец вопросы иссякли, свой вопрос задала Ира:
   – Вы и вправду можете тут что-то сделать?
   – Попытаемся, – ответил за всех Гошка. – Ну, какие будут соображения?
   – Ира, у меня еще один вопрос, – начал тихо Зорик. – Скажи, ты сама имеешь хоть малейшее представление о том, что могли искать в вашей квартире?
   – Нет, – покачала головой Ира, – не имею.
   – А с работой твоей мамы это не может быть связано?
   – Вообще-то вряд ли, моя мама не занимается политикой и всякими разборками тоже, она пишет по женским вопросам.
   – Это что еще такое – женские вопросы? – хмыкнул Леха. – Про одних баб, что ли, пишет?
   – Ну, в общем, да. Мама как-то даже говорила бабушке, что она не имеет права заниматься острыми темами, пока дочку не вырастит. Так что…
   – Понятно. Значит, эта версия отпадает. Надо же, второй раз подряд нам попадается такое странное дело – кто-то что-то ищет в чужой квартире.
   – Да? А в прошлый раз что искали? – заинтересовалась Ира.
   – Это мы тебе потом расскажем. А сейчас надо бы пораскинуть мозгами…
   – Скажи, Ира, – подала голос Саша, – а среди твоих знакомых или маминых нет никого, кто любил бы такие глупые шутки вроде той записки с предупреждением?
   – Мы с мамой уже думали, но ничего нам в голову не пришло. Явно этим никто не занимается, а там кто их знает…
   – А милиция хотя бы ищет преступника?
   – Ищет. Но найдет ли… А вообще, знаете что? Не надо никого искать. Глупости все это. Ну, допустим, вы найдете воров, и что? Вещи украденные вернете? Воров в тюрьму засадите? Не засадите. Тогда зачем все это? Лучше забыть. Ну, расстроится мама из-за своих украшений, ничего, переживет. Спасибо вам, ребята, но ничего не нужно. Бесполезная трата времени. Если я когда-нибудь чем-нибудь смогу вам помочь, обращайтесь, а сейчас… Да, если мне когда-нибудь что-нибудь серьезное понадобится, я тоже буду иметь вас в виду, а сейчас… нет, не надо. Простите меня. Пошли, Роза!
   Она схватила за руку совершенно обалдевшую Тягомотину и уволокла из квартиры так быстро, что никто и опомниться не успел.
   Когда первый приступ удивления прошел, Никита спросил:
   – Ну и что все это значит?
   – Наифиговейшая фигня! – отозвался Леха. – Ненормальная какая-то.
   – Естественно, – кивнула Ксюша. – Разве нормальная может с Тягомотиной дружить?
   – Да уж… очень странно, – пожала плечами Саша. – Если ей ничего не нужно, зачем тогда пришла? Допустим, в первый момент она подумала: чем черт не шутит, а вдруг эти дураки что-то найдут, – а потом решила, что это не имеет смысла? Разве что так?
   – Ничего вы не понимаете! – закричала вдруг Маня. – Неужели не ясно?
   – Что? – удивленно взглянула на нее старшая сестра. – Что нам должно быть ясно?
   – Она же испугалась!
   – Испугалась чего?
   – Не знаю, но испугалась, что мы можем докопаться до чего-то лишнего. А может, и вовсе она сама все это устроила.
   – Что? Сама себя обокрала? – хмыкнул Никита.
   – А кстати, такое тоже возможно, – заметил Зорик.