Страница:
Я задумалась. Предложение бы было заманчивым, если бы не предмет спора, ибо посещать Далларию я не планировала, следовательно:
– Нет.
– Что «нет»? – резко переспросил Динар.
– Все «нет». Не буду тебя целовать, не буду с тобой спорить, не поеду с тобой никуда, не буду добиваться твоей свадьбы с Лорой, ну а самое главное – Договор на столетнюю аренду – я от тебя уже получила, и, видимо, мне придется довольствоваться меньшим.
Снова долгое молчание, затем, не скрывая гнева:
– Так я и настоять могу!
– Можешь, – спокойно согласилась я. – Вот только это уже похищение, то есть фактически покушение на жизнь и свободу прямой наследницы Оитлона, следовательно, вступает в силу пункт 4.8 Договора о защите Альянса Прайды, и Даллария будет атакована союзным войском. Оно тебе надо?
Ха-ха! Может, ты и маг, может, ты и орк, может, ты вообще самый великий воин в Рассветном мире, но чувство ответственности у тебя имеется и страну тебе жа-а-алко! А противостоять союзному войску силенок не хватит. Да, я подлая и коварная, чем и горжусь.
Интересно, что сейчас будет?
– Кат, – чуть склонившись к моим волосам, начал Динар, – тебя ко мне тянет, согласись.
Да легко! Я вообще люблю применять данный прием в любом споре – сначала нужно согласиться и лишь после нанести удар. Исполняем:
– Согласна, – спокойно ответила я. – Ты мне даже очень нравишься, и посмотреть на тебя приятно… И тянет меня к тебе, ну так это неудивительно.
– Почему?
Рука далларийца, которой он меня обнимал, начала нежно поглаживать мой животик…
– Так меня ко всем красивым мужчинам тянет, Динар, – сдерживая улыбку, ответила я, – лет с пятнадцати. Если я вижу красивого мужчину, у меня коленки трясутся, по телу мурашки и все словно слабеет, дыхание затрудненное, рот сам собой приоткрывается. Данная реакция на красивых представителей противоположного пола известна во дворце и некоторое время была предметом живейшего обсуждения…
Задумался, молчит. Ох, Динар, знать бы еще, что тебе от меня нужно и можно было бы поиграть, но факт в том, что мне неизвестна твоя цель!
– На меня ты реагировала спокойно, – внезапно вспомнил даллариец.
А передо мной пронеслось воспоминание: тронный зал, придворные тихо переговариваются, несколько испуганно поглядывая на дверь, и мы с отцом отчаянно спорим по поводу новой угрозы благополучию Оитлона. Я настаивала на мирном решении вопроса, словно предчувствуя, сколько бед принесет противостояние с айсиром Грахсовеном, но отец не желал слушать. Он впервые обвинил меня в молодости и в неопытности и поведал, что мелких противников лучше ставить на полагающееся им место сразу. И все же я спорила, доказывала, настаивала. Уже тогда, в мои восемнадцать, я четко усвоила: худой мир лучше хорошей войны. Выгоднее уступить и потерять часть прибыли, чем снаряжать войско, а после устранять последствия военного конфликта. Но отец не желал слышать моих доводов.
И когда дверь распахнулась, впуская высокого широкоплечего мужчину с медными волосами до плеч и уверенным взглядом серо-стальных глаз, я уже оценивала его только как противника и врага – после решения отца Динар и был таким для Оитлона. И все же оставалась призрачная надежда на мирное урегулирование, но требования айсира Грахсовена и издевательский хохот отца уничтожили надежду на корню. Гордость! Гордость, которой нет места в политике, проявили оба правителя! И я смотрела на Динара оценивающе, впервые не стесняясь своего взгляда, потому что мне предстояло противостоять ему. Странно, сейчас я вспомнила, каким был его взгляд. Взгляд, которому я тогда не придала значения, – Динар смотрел на меня с восхищением. Почему-то в тот момент я приняла это как вызов, да и в свете сложившихся обстоятельств не обратила внимания, ведь он не был для меня мужчиной, он был проблемой, но сейчас… Интересно, связан ли повышенный интерес Лорианы к нему с его интересом ко мне? Ведь впервые столь высокопоставленный гость Оитлона скользнул по ней равнодушным взглядом, а отец рассчитывал, что Лора сумеет ошеломить Динара. Детали, детали, детали… и вопросы, уже утратившие значение, но оставившие без ответов.
– Погружение в воспоминания не проходит бесследно… и нагоняет тоску… – едва слышно произнесла я. – Динар, мы без остановки будем ехать?
– До заката, – мгновенно ответил рыжий.
– Эм-м, а как насчет посещения во-о-он тех кустиков?
Он придержал лошадь, позволяя остальным обогнать нас, и направил лошадь к виднеющимся кустам. Подъехал, посмотрел, хмыкнул:
– Там две змеи, в эти кустики ты не пойдешь. Сейчас другие поищем.
– Э-э, уже не хочется, – искренне ответила я.
– Зря, – протянул Динар, – дальше степь и кустиков вообще не будет.
– Ладно, ищи другие.
Нужные кустики были найдены шагах в двадцати от первых, проверены и одобрены. Смущаясь и краснея, я пошла их использовать, пока Динар, весело насвистывая, поправлял седельные сумки. Под свист я все успела и уже выходила, когда внезапно стало тихо. Совсем тихо. Медленно подойдя к замершему далларийцу, я с удивлением посмотрела на него, ожидая ответа:
– Птицы, – едва слышно ответил рыжий, – петь перестали.
Мне стало страшно и даже как-то жутко.
– Кат, на лошадь, отряд не мог отъехать дальше, чем на полсотни шагов. Поторопись.
Я подошла к животному, но не удержалась от вопроса:
– А ты?
Динар обернулся, и в его взгляде было искреннее удивление.
– Катриона, ты обо мне беспокоишься?! Я не ослышался?
Да, действительно, глупость какая… Договор об аренде есть, так что убьют тебя сейчас – рыдать не буду. Сама бы убила… раз десять уже, да выживаешь все время. Хоть бы гоблины тобой закусили!
– Нет, – хмуро ответила я, вскочив на лошадь, – не о тебе… о том, как буду рассказывать вашему посольству о твоей смерти…
Но он уже не слушал, пристально вглядываясь в глубь леса, у кромки которого мы находились…
– Кат, поторопись!
И чуть присвистнул, от чего лошадь помчалась галопом, вынуждая сосредоточиться на необходимости удержаться в седле. И вдруг раздался ужасающий вой – гоблины! Лошадь сорвалась и понесла. Навстречу мне мчались далларийцы. Возле меня они не задержались, пронеслись мимо, мгновенно оценив распределение королевских особей и осознав, что Динар остался в лесу.
Я сумела удержать и развернуть лошадь, с ужасом посмотрела туда, где среди кустов и деревьев слышались звуки борьбы… крики, и не только гоблинов. И тут до меня дошло – оитлонцы все как один стояли рядом, и не думая вмешиваться в схватку.
– Хантр, почему вы…
– Не имеем права, – спокойно ответил мой стражник, – нам приказано защищать вас, ваше высочество!
Да, действительно… С чего бы им беспокоиться о далларийцах. Это правильное решение. Так и должно быть. Мне вообще следует развернуть свой отряд и помчаться в Верейск, а то, что Динар сгинет, – одной проблемой меньше… Тогда почему я продолжаю пристально смотреть в лес и не двигаюсь с места? Катриона Ринавиэль Уитримана, ты наследница королевства и обязана защищать свою жизнь в первую очередь, и сейчас ты развернешь лошадь и поведешь отряд в Верейск, потому что это твой долг!
В лесу вновь послышались крики, ругательства, чей-то полный боли вопль… Катриона, ты не сможешь им помочь! Ты женщина, слабая… Разворачивай отряд и спасай свою жизнь!
Я ударила лошадь, вынуждая ее помчаться назад и игнорируя крик Хантра «ваше высочество!»…
И мчалась я не туда, куда приказывал разум, долг и ответственность, а к лесу, выхватывая, как в кошмаре, кинжал, с которым обращаться не умела, но носила, как и было положено… И мне было страшно, очень… не за себя. Может, я и убью рыжего, но сама! Своими руками и желательно придушив! Но я не могу уехать и оставить его здесь… не могу! Не знаю почему! Думать буду потом!
Лошадь ворвалась в толпу синих тварей с черно-зелеными волосами, окруживших отчаянно отбивающихся далларийцев. Динар сражался пешим, часть его отряда тоже, остальные пытались удержаться верхом и два… два трупа я разглядела, как и гоблинов, уже пытающихся их сожрать.
Следом за мной уже мчались оитлонцы, но… я осознала, что привела их на верную гибель – гоблинов было слишком много.
– Шквархар! – возопило синее существо, и противная лапа с крючковатыми пальцами вцепилась в мою ногу…
Я ударила кинжалом, невольно вздрогнув, когда вонючая кровь хлынула фонтаном из его шеи… Зря я вернулась! Зря! Глупейший поступок в моей жизни.
Мой вывод подтвердил и полный ярости крик Динара:
– Катриона! Какого демона?!
Сама не знаю! Признаюсь честно и совершенно откровенно! Не знаю!
– Копье! – вновь крикнул Динар. – И ко мне!
С каких пор я столь послушная? Выхватив копье из перевязи у седла, я огляделась. Гоблинов ко мне не подпускали оитлонцы, и только благодаря этому я осталась жива, но синекожих тварей было много… слишком много… И все это понимали.
– Катриона! – поторопил даллариец, и я направила лошадь к нему.
Динар снял меня на землю одной рукой, второй прицеливаясь в очередного гоблина. Прислонив меня к вздрагивающей от страха лошади, он перезарядил арбалет и выстрелил снова. И снова, и снова, пока не потянулся к пустому колчану.
Я стояла неподвижно и смотрела только на свой кинжал, потому что боялась смотреть на царящий вокруг пир смерти. И мне было холодно. Несмотря на жару, на то, что я прижималась к теплому животному, меня трясло даже не от страха… от холода. Хотелось к огню… Хотелось прикоснуться к рыжему с красными отблесками пламени, пропустить его через пальцы, ощутить его тепло… Но я чувствовала смерть… только смерть… Чувствовала, как гибнут люди… из-за моей глупости! И кинжал выпал из рук, с тихим звоном упал на каменистую тропинку с вытоптанной травой. Здесь я и умру, рядом с этим рыжим, который стал моим кошмаром.
Слова вырвались сами:
– Динар, поцелуй меня…
Окончание просьбы потонуло в тихом звоне вынимаемого из ножен меча. Но он все же услышал, нервно обернулся:
– Кат, – выпад, и неосторожный гоблин падает, распоротый от живота до грудной клетки. – Сейчас не закат, да и от спора, если помнишь, ты отказалась. Девичья память, да, Кат?
Вот как можно язвить в такой ситуации?!
– Динар, к демонам преисподней, мы сейчас все умрем, ты можешь хоть как-то скрасить мои последние мгновения жизни, а?
Он умудрился оглянуться и внимательно на меня посмотреть.
– А я и пытался скрасить последние мгновения твоей жизни, – рявкнул даллариец, отбиваясь от очередной атаки гоблинов. – Но ты… вместо того чтобы сейчас мчаться подальше, отчего-то решила вернуться и погибнуть во цвете лет, утырка! Вот если ты утырка, то это неисправимо, к демонам!
Обидно, когда на тебя кричат, но еще обиднее осознавать, что собеседник совершенно прав. Это был глупейший поступок в моей жизни. Впрочем, у меня остается еще одна возможность совершить глупый поступок… и мне холодно, очень холодно, а Динар теплый…
И время замедлилось… Как в кошмарном сне я шагнула к нему, обошла и в безумном порыве, приподнявшись на носочках, прижалась к его губам… Динар был теплым… как огонь. Яркий, огонь, с красноватыми всполохами… его волосы струились между моими пальцами, превращаясь в пламя, его глаза, льдисто-серые, сверкали, словно расплавленный металл, а руки… Его руки, выронив меч, потянулись к моему лицу, нежно лаская, ласково прикасаясь, но под его пальцами словно ударом вспыхнула боль…
– Динар! – Я вздрогнула, ощущая жар пламени. – Ты… горишь?
Рыжий отпрянул от меня и огляделся. Вокруг нас бушевало пламя. Рыжее, но с зеленоватыми всполохами. Никогда ничего подобного не видела.
– Кат, – протянул он, – что происходит?
– Хороший вопрос. – Я продолжала оглядываться.
Мы двигались, и огонь двигался, а все остальное словно застыло. Замерли в причудливых позах люди и гоблины, одна из далларийских лошадей так и застыла, вскинув задние ноги и примеряясь копытом к гоблину. И самое странное – птицы! Они пели! Лес примерно так шагов в сорока от нас продолжал жить своей жизнью, а тут все застыли.
– Дина-ар, – позвала я, – они не двигаются.
– Да вижу я. – Он поднял меч.
– Что ты делаешь? – Он так меч перехватил, как будто собирался крушить всех и вся.
– Кат, ты постой там, хорошо? – с этими словами правитель Далларии вышел из охватившего нас огненного шара и пошел рубить всех гоблинов направо и налево.
Сначала я возмутилась и даже попыталась вспомнить, что меня так возмущает, потом поняла – он резал обездвиженного противника. Как-то не слишком благородно. Хотя Динар и благородство – вещи несовместимые, с этим не поспоришь. Потом стало как-то нехорошо от запаха гоблинской крови, но рыжий продолжал вершить свой суд с мечом в руках, практически шинкуя синекожих.
– Динар, ты долго? – спросила я, когда уже ноги затекли.
– Еще не более десятка осталось, – хладнокровно ответил из-за деревьев рыжий.
– Динар, а что это вообще?
Ответа не последовало.
– Так и будешь молчать?
– Кат, я занят, если ты не заметила.
– Ну я же тебя не вижу, – резонно подметила я.
Он вышел из-за деревьев, развел руки в стороны, покрутился, демонстрируя себя во всей красе, после чего опять удалился добивать неподвижного врага. А я так и стояла в эпицентре странного пламени. Потрясающе просто!
– Динар, а мне уже можно выйти?
– Да потерпи ты немного, женщина! – рявкнул рыжий, после чего послышались удары и хруст костей.
Я подумала и решила уточнить:
– А терпеть долго?
Разъяренный Динар, вытирая меч остатками какой-то тряпки, двинулся ко мне из-за деревьев! Похоже, что недолго.
– Я не гоблин, – решила напомнить так, на всякий случай.
– Ты… ты… – Неужели не оскорбит? – Да, ты не гоблин.
Не оскорбил. Вот вам, Катриона Ринавиэль Уитримана, очередное подтверждение.
– Спасибо, я знала, – торжествующе ответила я, – но есть некоторые вещи, узнать которые не мешало бы.
– Тонкий намек на обстоятельства? – Он поместил меч в ножны, снова прошел это рыже-зеленое пламя и остановился рядом. – Слышала такое выражение: «Клин клином вышибают»?
Демонстративно изобразив брезгливость, я устало спросила:
– Предлагаешь повторно испытать силу твоих лобызаний?
Рыжий хмуро посмотрел и напомнил:
– Ты первая начала.
– Мне полагается краснеть и смущаться? – Но вообще стыдно немного было. – Ладно, целуй.
Динар коварно усмехнулся и внес свое совершенно неконструктивное предложение:
– Ты это все начала, – демонстративное указание на творящееся безобразие, – ты и заканчивай!
И хотелось бы съязвить, да как-то ситуация не располагала.
– Подойдите, встаньте на одно колено, и, так и быть, я подарю вам поцелуй, айсир Грахсовен, – произнесла я.
Рыжий хмыкнул. Снял ножны, аккуратно положил на землю. Затем снял плащ, столь же аккуратно расстелил на истоптанной траве и вот после этого встал в позу истинного рыцаря и протянул мне руку. И все бы ничего, но выражение его лица мне очень не понравилось.
– Кат, – заметив мое замешательство, произнес Динар, – я тут до скончания веков ждать не намерен!
С тяжелым вздохом подошла, и меня тут же усадили на коленку.
– Так будет удобнее, – сжимая в объятиях, объяснил свое поведение рыжий.
– Сомневаюсь! – Но доля истины в его словах имелась.
– Ну же, Кат.
Серые глаза напротив едва не мерцали, ехидное выражение на лице тоже как-то не стимулировало, но надо так надо. И, закрыв глаза, я потянулась к его губам, затем сделала глубокий вдох и…
– Фу-у!
– Что опять не так? – возмутился Динар.
– Ты… неприятно пахнешь, – была вынуждена признать я.
– Кровь гоблинов, знаешь ли, не благовоние, – напомнил он о своем негероическом действе.
– Знаю…
И, закрыв глаза, одновременно стараясь больше не делать глубоких вдохов, я все же поцеловала его. Потом Динар меня, потом мы как-то начали активно меняться ролями, потом я почему-то уже лежала, а Динар продолжал целоваться с моей шеей, нагло игнорируя целебную силу губ, так сказать. А потом:
– Ваше высочество!
– Все, Динар, они живые уже, – решила я вернуть рыжего к реальности.
– Еще не все. – И он снова к губам вернулся.
А может, действительно еще не все, а тут такая целебная сила пропадает.
– Ваше высочество, ваша светлось! Айсиры! – неистовствовал Хантр.
– Никакой благодарности, – Динар сокрушенно вздохнул.
– И не говори. – Я вернулась к прерванной деятельности.
Но тут Хантр выдвинул самый весомый довод:
– Ваше высочество, король Оитлона более чем категорично высказался по поводу…
Он умолк, мы застыли. Про отца Хантр напомнил, конечно, вовремя.
– Когда вернемся в Оитлон, потребую четкого ответа у гильдии магов по поводу произошедшего, – задумчиво произнесла я.
– Мне предстоит менее приятный разговор. – Динар поднялся и помог встать мне. – Хантр, ты подчиняешься Раву. Рав, с тобой Катриона. Я, Андор и Дарган догоним вас позже.
Меня никто ни о чем не спрашивал. Спустя всего каких-то пару минут я мчалась с Равом, сидя позади далларийца, на подстеленном самим Динаром плаще. Оитлонцы и большая часть отряда рыжего были с нами. Сам медноволосый весело помахал рукой в ответ на мой недоуменный взгляд. Мы умчались.
Весь день и часть ночи мы ехали не останавливаясь. На закате лошадям дали поесть и напиться из ручья, Рав пересадил меня вперед, и путь продолжился. На любые мои вопросы даллариец отвечал заунывное «не знаю», Хантр явно горел большим желанием пообщаться, но далларийцы нехорошо так спешили, и потому поговорить возможности не было.
В предрассветных сумерках, когда лично я уже ничего не видела, был дан приказ остановиться. Вырываясь из дремы, навеянной дикой усталостью, я позволила себе полюбопытствовать, по какому поводу остановка.
– Там гоблины, – шепотом ответил Рав.
Мрачно вгляделась в непроглядную тьму, затем прислушалась, а после спросила:
– Это вы носом учуяли?
– Я их вижу, – все так же напряженно ответил и этот рыжий.
– И давно вы в темноте ориентируетесь? – откровенно говоря, это был сарказм.
– После Готмира, – спокойно ответил Рав.
– Ясно, завтракать в вашем обществе я отказываюсь! – этих полуорков развелось в последнее время, как кроликов по осени.
– Что? – воин впервые на меня посмотрел.
– Ничего! – развернулась и ушла к Хантру.
Вот там, глотнув для успокоения из поистине волшебной фляжки, я уснула. В конце концов, это их обязанность – охранять жизнь наследницы престола.
Догрызая второе яблоко, я решила взглянуть на гоблинов. Пригибаясь, поползла на холм, осторожно выглянула за край и…
– Тихо, – предупредил подползший ко мне Динар.
– Их тысячи! – Я оглядывала серую массу спавших вповалку гоблинов. И вся эта стоянка простиралась, так сказать, от края до края, то есть они везде были!
– Судя по всему, их согнали из прежних мест обитания, – вонючий рыжий разлегся рядом. – Но те, что напали на нас в лесу, являлись охранниками, да и эта орава должна что-то жрать, соответственно делаем вывод…
– Их кормят. – Я позволила себе перебить его. – Верейск – селение, окруженное горами с трех сторон, путь к нему только через степь. Гонцы оттуда к нам доставляют сведения регулярно, а вот королевские посланники уже год как пропадают.
– И чего же вы ждали целый год? – кажется, надо мной насмехаются.
– Оитлон не Даллария, Динар. – Я хмуро взглянула на его испачканную рожу. – У нас территорий в девять раз больше.
– Учитывая тот факт, что вы всегда готовы оттяпать кусок у соседа, это неудивительно, согласись.
– Спорить точно не буду. – Ну и чтобы не усмехался так: – Мы более рационально территории используем, нам ими и владеть!
– Знаешь ли, Кат, зато у меня гоблинов на территориях не наблюдается!
– Да когда ты последний раз на своих территориях-то был? – Я мило улыбнулась рыжему. И вернулась к нерадостной реальности: – Нужно возвращаться.
Я начала отползать назад, так как в своем решении была более чем уверена.
– Нет, – невозмутимо произнес рыжий, вглядываясь в серую сонную массу.
– Что значит «нет»? – Я опять поползла наверх, к этому упрямцу. – Динар, их тысячи, а нас? По меньшей мере глупо сейчас пытаться достичь Верейска.
– Но для тебя это важно, не так ли?
А вот этот намек мне уже не понравился.
– И важно именно сейчас, потому что иначе, после нашей выходки в таверне, король не отпустил бы… твое высочество путешествовать со мной.
За что не люблю Динара, так это за излишнюю сообразительность.
– Так что там, Кат? Что такого важного в Верейске?
– Город. – Я решила оставить этого рыжего упражняться в сообразительности и снова поползла вниз. – Обычный город.
– И сама наследная принцесса едет туда с проверкой? – Динар перевернулся, лег на спину и уставился в небо.
Поползла наверх снова, нависла над ним и прошипела:
– Так только, между прочим, я всегда с проверками еду сама! Ибо доверяй, но проверяй, а ты…
Продолжая глядеть в небо и хитро улыбаться, Динар, чуть повысив голос, отдал приказ:
– Рав, на королевской лошади серая сумка, срезай печать и неси-ка ее сюда!
И, прежде чем успела хоть что-то произнести, я оказалась лежащей на земле, и рот мне закрыли рукой очень профессионально. Хантра и еще двоих проснувшихся стражей блокировали охранники Динара. И до тех пор, пока Рав не принес свиток, рыжий преспокойно продолжал меня держать и даже чуть насвистывал при этом. Когда подошел стражник, честь меня удерживать досталась ему. Нужно признать – держал не в пример менее нагло, да и так, чисто для вида.
– Динар, – избавившись от руки охранника, начала я, – есть вещи, в которые вашему рыжему чудовиществу нежелательно нос совать!
– Ага. – Он деловито начал вскрывать первый из документов.
– Динар!
– Кат, ты мне помешать сможешь? – просматривая первый свиток, спокойно спросил он. – Мы оба знаем ответ. И твои охранники знают: видишь, как старательно притворяются спящими. Так что посиди и помолчи, хорошо?
Я демонстративно села, сложила руки и решила успокоиться. Максимум, что он узнает, это про алмазные шахты. Неприятно, но не смертельно. И молчать буду, определенно.
– Шахты? – спустя некоторое время произнес Динар. – Добыча алмазов запрещена.
Молчу.
– И к чему этот список имен?
Молчу, но улыбаюсь при этом.
– Кат!
Продолжаю молчать.
– Катриона, к чему список имен?
Хмуро взглянув на него, я решила смилостивиться:
– Милый мой, тот факт, что вы способны читать документы, написанные при помощи королевского шифра, еще не означает, что вам, айсир Грахсовен, удалось проникнуть в святая святых оитлонской политики.
– Все сказала? – хмуро спросил рыжий.
– Ага.
– Значит, теперь моя очередь. – Он хмуро посмотрел на меня. – В Верейске есть нечто, что вы скрываете от кесаря! Гоблины, которые тут в большом количестве, вероятно, прикармливались не одно поколение, да?
– Ой, Динар, пить меньше надо, – протянула я. – Ни я, ни отец не прибегли бы к подобному способу охраны тайны. Глупо это и нерентабельно.
Проникся моментом, потом продолжил:
– Кат, что там?
– Шахты, как ты изволил прочесть.
– А помимо шахт?
– Город.
– А помимо города?
– Градонаселение!
– Кат!
– Динар, я и мои люди уходим. – Я потянулась и вырвала у него сумку с документами, затем аккуратно все сложила. – Здесь сейчас находиться опасно. Мы возвращаемся к Ренийскому лесу, идем сутки до излучины Нардве, еще сутки по течению вверх и достигаем речного порта. Оттуда до Ирани полдня на почтовом корабле. Здесь потребуется нечто большее, чем наш отряд. Я все сказала.
Рыжий усмехнулся и, как всегда, сумел удивить:
– Про гоблинов вы знали, но не оповестили об этом Совет Прайды, так? А должны были, на равнинах в условиях избытка пищи гоблины плодятся крайне быстро. И тут, Кат, выводок не одного года. Вы знали о гоблинах, но молчали! Да и сейчас ты не употребила слово «армия», значит, собираешься отправить сюда наемников.
– Ага, будем перенимать твой опыт ведения боевых действий!
Скрипнул зубами и повторил вопрос:
– Что там?!
– Совесть твоя! – Я вернулась к своим людям.
Приказ выдвигаться отдавала, старательно игнорируя взгляд Динара. Все так же игнорируя далларийцев, мы помчались прочь. К своему стыду, я дважды обернулась. А когда далларийцы исчезли из вида, мне стало совсем грустно… и тоскливо, и вообще, могли бы уже нас догнать!
Я вела свой отряд, старательно вспоминая карту и предусмотрительно огибая поросшие растительностью холмы. На открытой местности гоблины не способны развивать скорость, необходимую для того, чтобы догнать лошадь, но на пересеченной лесом местности у нас не было бы и шанса.
– Нет.
– Что «нет»? – резко переспросил Динар.
– Все «нет». Не буду тебя целовать, не буду с тобой спорить, не поеду с тобой никуда, не буду добиваться твоей свадьбы с Лорой, ну а самое главное – Договор на столетнюю аренду – я от тебя уже получила, и, видимо, мне придется довольствоваться меньшим.
Снова долгое молчание, затем, не скрывая гнева:
– Так я и настоять могу!
– Можешь, – спокойно согласилась я. – Вот только это уже похищение, то есть фактически покушение на жизнь и свободу прямой наследницы Оитлона, следовательно, вступает в силу пункт 4.8 Договора о защите Альянса Прайды, и Даллария будет атакована союзным войском. Оно тебе надо?
Ха-ха! Может, ты и маг, может, ты и орк, может, ты вообще самый великий воин в Рассветном мире, но чувство ответственности у тебя имеется и страну тебе жа-а-алко! А противостоять союзному войску силенок не хватит. Да, я подлая и коварная, чем и горжусь.
Интересно, что сейчас будет?
– Кат, – чуть склонившись к моим волосам, начал Динар, – тебя ко мне тянет, согласись.
Да легко! Я вообще люблю применять данный прием в любом споре – сначала нужно согласиться и лишь после нанести удар. Исполняем:
– Согласна, – спокойно ответила я. – Ты мне даже очень нравишься, и посмотреть на тебя приятно… И тянет меня к тебе, ну так это неудивительно.
– Почему?
Рука далларийца, которой он меня обнимал, начала нежно поглаживать мой животик…
– Так меня ко всем красивым мужчинам тянет, Динар, – сдерживая улыбку, ответила я, – лет с пятнадцати. Если я вижу красивого мужчину, у меня коленки трясутся, по телу мурашки и все словно слабеет, дыхание затрудненное, рот сам собой приоткрывается. Данная реакция на красивых представителей противоположного пола известна во дворце и некоторое время была предметом живейшего обсуждения…
Задумался, молчит. Ох, Динар, знать бы еще, что тебе от меня нужно и можно было бы поиграть, но факт в том, что мне неизвестна твоя цель!
– На меня ты реагировала спокойно, – внезапно вспомнил даллариец.
А передо мной пронеслось воспоминание: тронный зал, придворные тихо переговариваются, несколько испуганно поглядывая на дверь, и мы с отцом отчаянно спорим по поводу новой угрозы благополучию Оитлона. Я настаивала на мирном решении вопроса, словно предчувствуя, сколько бед принесет противостояние с айсиром Грахсовеном, но отец не желал слушать. Он впервые обвинил меня в молодости и в неопытности и поведал, что мелких противников лучше ставить на полагающееся им место сразу. И все же я спорила, доказывала, настаивала. Уже тогда, в мои восемнадцать, я четко усвоила: худой мир лучше хорошей войны. Выгоднее уступить и потерять часть прибыли, чем снаряжать войско, а после устранять последствия военного конфликта. Но отец не желал слышать моих доводов.
И когда дверь распахнулась, впуская высокого широкоплечего мужчину с медными волосами до плеч и уверенным взглядом серо-стальных глаз, я уже оценивала его только как противника и врага – после решения отца Динар и был таким для Оитлона. И все же оставалась призрачная надежда на мирное урегулирование, но требования айсира Грахсовена и издевательский хохот отца уничтожили надежду на корню. Гордость! Гордость, которой нет места в политике, проявили оба правителя! И я смотрела на Динара оценивающе, впервые не стесняясь своего взгляда, потому что мне предстояло противостоять ему. Странно, сейчас я вспомнила, каким был его взгляд. Взгляд, которому я тогда не придала значения, – Динар смотрел на меня с восхищением. Почему-то в тот момент я приняла это как вызов, да и в свете сложившихся обстоятельств не обратила внимания, ведь он не был для меня мужчиной, он был проблемой, но сейчас… Интересно, связан ли повышенный интерес Лорианы к нему с его интересом ко мне? Ведь впервые столь высокопоставленный гость Оитлона скользнул по ней равнодушным взглядом, а отец рассчитывал, что Лора сумеет ошеломить Динара. Детали, детали, детали… и вопросы, уже утратившие значение, но оставившие без ответов.
– Погружение в воспоминания не проходит бесследно… и нагоняет тоску… – едва слышно произнесла я. – Динар, мы без остановки будем ехать?
– До заката, – мгновенно ответил рыжий.
– Эм-м, а как насчет посещения во-о-он тех кустиков?
Он придержал лошадь, позволяя остальным обогнать нас, и направил лошадь к виднеющимся кустам. Подъехал, посмотрел, хмыкнул:
– Там две змеи, в эти кустики ты не пойдешь. Сейчас другие поищем.
– Э-э, уже не хочется, – искренне ответила я.
– Зря, – протянул Динар, – дальше степь и кустиков вообще не будет.
– Ладно, ищи другие.
Нужные кустики были найдены шагах в двадцати от первых, проверены и одобрены. Смущаясь и краснея, я пошла их использовать, пока Динар, весело насвистывая, поправлял седельные сумки. Под свист я все успела и уже выходила, когда внезапно стало тихо. Совсем тихо. Медленно подойдя к замершему далларийцу, я с удивлением посмотрела на него, ожидая ответа:
– Птицы, – едва слышно ответил рыжий, – петь перестали.
Мне стало страшно и даже как-то жутко.
– Кат, на лошадь, отряд не мог отъехать дальше, чем на полсотни шагов. Поторопись.
Я подошла к животному, но не удержалась от вопроса:
– А ты?
Динар обернулся, и в его взгляде было искреннее удивление.
– Катриона, ты обо мне беспокоишься?! Я не ослышался?
Да, действительно, глупость какая… Договор об аренде есть, так что убьют тебя сейчас – рыдать не буду. Сама бы убила… раз десять уже, да выживаешь все время. Хоть бы гоблины тобой закусили!
– Нет, – хмуро ответила я, вскочив на лошадь, – не о тебе… о том, как буду рассказывать вашему посольству о твоей смерти…
Но он уже не слушал, пристально вглядываясь в глубь леса, у кромки которого мы находились…
– Кат, поторопись!
И чуть присвистнул, от чего лошадь помчалась галопом, вынуждая сосредоточиться на необходимости удержаться в седле. И вдруг раздался ужасающий вой – гоблины! Лошадь сорвалась и понесла. Навстречу мне мчались далларийцы. Возле меня они не задержались, пронеслись мимо, мгновенно оценив распределение королевских особей и осознав, что Динар остался в лесу.
Я сумела удержать и развернуть лошадь, с ужасом посмотрела туда, где среди кустов и деревьев слышались звуки борьбы… крики, и не только гоблинов. И тут до меня дошло – оитлонцы все как один стояли рядом, и не думая вмешиваться в схватку.
– Хантр, почему вы…
– Не имеем права, – спокойно ответил мой стражник, – нам приказано защищать вас, ваше высочество!
Да, действительно… С чего бы им беспокоиться о далларийцах. Это правильное решение. Так и должно быть. Мне вообще следует развернуть свой отряд и помчаться в Верейск, а то, что Динар сгинет, – одной проблемой меньше… Тогда почему я продолжаю пристально смотреть в лес и не двигаюсь с места? Катриона Ринавиэль Уитримана, ты наследница королевства и обязана защищать свою жизнь в первую очередь, и сейчас ты развернешь лошадь и поведешь отряд в Верейск, потому что это твой долг!
В лесу вновь послышались крики, ругательства, чей-то полный боли вопль… Катриона, ты не сможешь им помочь! Ты женщина, слабая… Разворачивай отряд и спасай свою жизнь!
Я ударила лошадь, вынуждая ее помчаться назад и игнорируя крик Хантра «ваше высочество!»…
И мчалась я не туда, куда приказывал разум, долг и ответственность, а к лесу, выхватывая, как в кошмаре, кинжал, с которым обращаться не умела, но носила, как и было положено… И мне было страшно, очень… не за себя. Может, я и убью рыжего, но сама! Своими руками и желательно придушив! Но я не могу уехать и оставить его здесь… не могу! Не знаю почему! Думать буду потом!
Лошадь ворвалась в толпу синих тварей с черно-зелеными волосами, окруживших отчаянно отбивающихся далларийцев. Динар сражался пешим, часть его отряда тоже, остальные пытались удержаться верхом и два… два трупа я разглядела, как и гоблинов, уже пытающихся их сожрать.
Следом за мной уже мчались оитлонцы, но… я осознала, что привела их на верную гибель – гоблинов было слишком много.
– Шквархар! – возопило синее существо, и противная лапа с крючковатыми пальцами вцепилась в мою ногу…
Я ударила кинжалом, невольно вздрогнув, когда вонючая кровь хлынула фонтаном из его шеи… Зря я вернулась! Зря! Глупейший поступок в моей жизни.
Мой вывод подтвердил и полный ярости крик Динара:
– Катриона! Какого демона?!
Сама не знаю! Признаюсь честно и совершенно откровенно! Не знаю!
– Копье! – вновь крикнул Динар. – И ко мне!
С каких пор я столь послушная? Выхватив копье из перевязи у седла, я огляделась. Гоблинов ко мне не подпускали оитлонцы, и только благодаря этому я осталась жива, но синекожих тварей было много… слишком много… И все это понимали.
– Катриона! – поторопил даллариец, и я направила лошадь к нему.
Динар снял меня на землю одной рукой, второй прицеливаясь в очередного гоблина. Прислонив меня к вздрагивающей от страха лошади, он перезарядил арбалет и выстрелил снова. И снова, и снова, пока не потянулся к пустому колчану.
Я стояла неподвижно и смотрела только на свой кинжал, потому что боялась смотреть на царящий вокруг пир смерти. И мне было холодно. Несмотря на жару, на то, что я прижималась к теплому животному, меня трясло даже не от страха… от холода. Хотелось к огню… Хотелось прикоснуться к рыжему с красными отблесками пламени, пропустить его через пальцы, ощутить его тепло… Но я чувствовала смерть… только смерть… Чувствовала, как гибнут люди… из-за моей глупости! И кинжал выпал из рук, с тихим звоном упал на каменистую тропинку с вытоптанной травой. Здесь я и умру, рядом с этим рыжим, который стал моим кошмаром.
Слова вырвались сами:
– Динар, поцелуй меня…
Окончание просьбы потонуло в тихом звоне вынимаемого из ножен меча. Но он все же услышал, нервно обернулся:
– Кат, – выпад, и неосторожный гоблин падает, распоротый от живота до грудной клетки. – Сейчас не закат, да и от спора, если помнишь, ты отказалась. Девичья память, да, Кат?
Вот как можно язвить в такой ситуации?!
– Динар, к демонам преисподней, мы сейчас все умрем, ты можешь хоть как-то скрасить мои последние мгновения жизни, а?
Он умудрился оглянуться и внимательно на меня посмотреть.
– А я и пытался скрасить последние мгновения твоей жизни, – рявкнул даллариец, отбиваясь от очередной атаки гоблинов. – Но ты… вместо того чтобы сейчас мчаться подальше, отчего-то решила вернуться и погибнуть во цвете лет, утырка! Вот если ты утырка, то это неисправимо, к демонам!
Обидно, когда на тебя кричат, но еще обиднее осознавать, что собеседник совершенно прав. Это был глупейший поступок в моей жизни. Впрочем, у меня остается еще одна возможность совершить глупый поступок… и мне холодно, очень холодно, а Динар теплый…
И время замедлилось… Как в кошмарном сне я шагнула к нему, обошла и в безумном порыве, приподнявшись на носочках, прижалась к его губам… Динар был теплым… как огонь. Яркий, огонь, с красноватыми всполохами… его волосы струились между моими пальцами, превращаясь в пламя, его глаза, льдисто-серые, сверкали, словно расплавленный металл, а руки… Его руки, выронив меч, потянулись к моему лицу, нежно лаская, ласково прикасаясь, но под его пальцами словно ударом вспыхнула боль…
– Динар! – Я вздрогнула, ощущая жар пламени. – Ты… горишь?
Рыжий отпрянул от меня и огляделся. Вокруг нас бушевало пламя. Рыжее, но с зеленоватыми всполохами. Никогда ничего подобного не видела.
– Кат, – протянул он, – что происходит?
– Хороший вопрос. – Я продолжала оглядываться.
Мы двигались, и огонь двигался, а все остальное словно застыло. Замерли в причудливых позах люди и гоблины, одна из далларийских лошадей так и застыла, вскинув задние ноги и примеряясь копытом к гоблину. И самое странное – птицы! Они пели! Лес примерно так шагов в сорока от нас продолжал жить своей жизнью, а тут все застыли.
– Дина-ар, – позвала я, – они не двигаются.
– Да вижу я. – Он поднял меч.
– Что ты делаешь? – Он так меч перехватил, как будто собирался крушить всех и вся.
– Кат, ты постой там, хорошо? – с этими словами правитель Далларии вышел из охватившего нас огненного шара и пошел рубить всех гоблинов направо и налево.
Сначала я возмутилась и даже попыталась вспомнить, что меня так возмущает, потом поняла – он резал обездвиженного противника. Как-то не слишком благородно. Хотя Динар и благородство – вещи несовместимые, с этим не поспоришь. Потом стало как-то нехорошо от запаха гоблинской крови, но рыжий продолжал вершить свой суд с мечом в руках, практически шинкуя синекожих.
– Динар, ты долго? – спросила я, когда уже ноги затекли.
– Еще не более десятка осталось, – хладнокровно ответил из-за деревьев рыжий.
– Динар, а что это вообще?
Ответа не последовало.
– Так и будешь молчать?
– Кат, я занят, если ты не заметила.
– Ну я же тебя не вижу, – резонно подметила я.
Он вышел из-за деревьев, развел руки в стороны, покрутился, демонстрируя себя во всей красе, после чего опять удалился добивать неподвижного врага. А я так и стояла в эпицентре странного пламени. Потрясающе просто!
– Динар, а мне уже можно выйти?
– Да потерпи ты немного, женщина! – рявкнул рыжий, после чего послышались удары и хруст костей.
Я подумала и решила уточнить:
– А терпеть долго?
Разъяренный Динар, вытирая меч остатками какой-то тряпки, двинулся ко мне из-за деревьев! Похоже, что недолго.
– Я не гоблин, – решила напомнить так, на всякий случай.
– Ты… ты… – Неужели не оскорбит? – Да, ты не гоблин.
Не оскорбил. Вот вам, Катриона Ринавиэль Уитримана, очередное подтверждение.
– Спасибо, я знала, – торжествующе ответила я, – но есть некоторые вещи, узнать которые не мешало бы.
– Тонкий намек на обстоятельства? – Он поместил меч в ножны, снова прошел это рыже-зеленое пламя и остановился рядом. – Слышала такое выражение: «Клин клином вышибают»?
Демонстративно изобразив брезгливость, я устало спросила:
– Предлагаешь повторно испытать силу твоих лобызаний?
Рыжий хмуро посмотрел и напомнил:
– Ты первая начала.
– Мне полагается краснеть и смущаться? – Но вообще стыдно немного было. – Ладно, целуй.
Динар коварно усмехнулся и внес свое совершенно неконструктивное предложение:
– Ты это все начала, – демонстративное указание на творящееся безобразие, – ты и заканчивай!
И хотелось бы съязвить, да как-то ситуация не располагала.
– Подойдите, встаньте на одно колено, и, так и быть, я подарю вам поцелуй, айсир Грахсовен, – произнесла я.
Рыжий хмыкнул. Снял ножны, аккуратно положил на землю. Затем снял плащ, столь же аккуратно расстелил на истоптанной траве и вот после этого встал в позу истинного рыцаря и протянул мне руку. И все бы ничего, но выражение его лица мне очень не понравилось.
– Кат, – заметив мое замешательство, произнес Динар, – я тут до скончания веков ждать не намерен!
С тяжелым вздохом подошла, и меня тут же усадили на коленку.
– Так будет удобнее, – сжимая в объятиях, объяснил свое поведение рыжий.
– Сомневаюсь! – Но доля истины в его словах имелась.
– Ну же, Кат.
Серые глаза напротив едва не мерцали, ехидное выражение на лице тоже как-то не стимулировало, но надо так надо. И, закрыв глаза, я потянулась к его губам, затем сделала глубокий вдох и…
– Фу-у!
– Что опять не так? – возмутился Динар.
– Ты… неприятно пахнешь, – была вынуждена признать я.
– Кровь гоблинов, знаешь ли, не благовоние, – напомнил он о своем негероическом действе.
– Знаю…
И, закрыв глаза, одновременно стараясь больше не делать глубоких вдохов, я все же поцеловала его. Потом Динар меня, потом мы как-то начали активно меняться ролями, потом я почему-то уже лежала, а Динар продолжал целоваться с моей шеей, нагло игнорируя целебную силу губ, так сказать. А потом:
– Ваше высочество!
– Все, Динар, они живые уже, – решила я вернуть рыжего к реальности.
– Еще не все. – И он снова к губам вернулся.
А может, действительно еще не все, а тут такая целебная сила пропадает.
– Ваше высочество, ваша светлось! Айсиры! – неистовствовал Хантр.
– Никакой благодарности, – Динар сокрушенно вздохнул.
– И не говори. – Я вернулась к прерванной деятельности.
Но тут Хантр выдвинул самый весомый довод:
– Ваше высочество, король Оитлона более чем категорично высказался по поводу…
Он умолк, мы застыли. Про отца Хантр напомнил, конечно, вовремя.
– Когда вернемся в Оитлон, потребую четкого ответа у гильдии магов по поводу произошедшего, – задумчиво произнесла я.
– Мне предстоит менее приятный разговор. – Динар поднялся и помог встать мне. – Хантр, ты подчиняешься Раву. Рав, с тобой Катриона. Я, Андор и Дарган догоним вас позже.
Меня никто ни о чем не спрашивал. Спустя всего каких-то пару минут я мчалась с Равом, сидя позади далларийца, на подстеленном самим Динаром плаще. Оитлонцы и большая часть отряда рыжего были с нами. Сам медноволосый весело помахал рукой в ответ на мой недоуменный взгляд. Мы умчались.
Весь день и часть ночи мы ехали не останавливаясь. На закате лошадям дали поесть и напиться из ручья, Рав пересадил меня вперед, и путь продолжился. На любые мои вопросы даллариец отвечал заунывное «не знаю», Хантр явно горел большим желанием пообщаться, но далларийцы нехорошо так спешили, и потому поговорить возможности не было.
В предрассветных сумерках, когда лично я уже ничего не видела, был дан приказ остановиться. Вырываясь из дремы, навеянной дикой усталостью, я позволила себе полюбопытствовать, по какому поводу остановка.
– Там гоблины, – шепотом ответил Рав.
Мрачно вгляделась в непроглядную тьму, затем прислушалась, а после спросила:
– Это вы носом учуяли?
– Я их вижу, – все так же напряженно ответил и этот рыжий.
– И давно вы в темноте ориентируетесь? – откровенно говоря, это был сарказм.
– После Готмира, – спокойно ответил Рав.
– Ясно, завтракать в вашем обществе я отказываюсь! – этих полуорков развелось в последнее время, как кроликов по осени.
– Что? – воин впервые на меня посмотрел.
– Ничего! – развернулась и ушла к Хантру.
Вот там, глотнув для успокоения из поистине волшебной фляжки, я уснула. В конце концов, это их обязанность – охранять жизнь наследницы престола.
* * *
Разбудил меня тихий разговор. Приоткрыв глаза, увидела Динара, перемазанного зеленоватой кровью, и его отряд. Все сидели на корточках в кругу и о чем-то совещались на далларийском. Мои охранники спали! Потрясающе просто. Тихо поднявшись, я подошла к лошадям, нашла свою, на которой практически и не ехала. Как я и предполагала, повар обо мне позаботился. С двумя яблоками вернулась на прежнее место и, устроившись поудобнее, начала следить за сообществом рыжих. Динар оглянулся, дав понять, что мои передвижения замечены, и снова вернулся к живейшему обсуждению чего-то.Догрызая второе яблоко, я решила взглянуть на гоблинов. Пригибаясь, поползла на холм, осторожно выглянула за край и…
– Тихо, – предупредил подползший ко мне Динар.
– Их тысячи! – Я оглядывала серую массу спавших вповалку гоблинов. И вся эта стоянка простиралась, так сказать, от края до края, то есть они везде были!
– Судя по всему, их согнали из прежних мест обитания, – вонючий рыжий разлегся рядом. – Но те, что напали на нас в лесу, являлись охранниками, да и эта орава должна что-то жрать, соответственно делаем вывод…
– Их кормят. – Я позволила себе перебить его. – Верейск – селение, окруженное горами с трех сторон, путь к нему только через степь. Гонцы оттуда к нам доставляют сведения регулярно, а вот королевские посланники уже год как пропадают.
– И чего же вы ждали целый год? – кажется, надо мной насмехаются.
– Оитлон не Даллария, Динар. – Я хмуро взглянула на его испачканную рожу. – У нас территорий в девять раз больше.
– Учитывая тот факт, что вы всегда готовы оттяпать кусок у соседа, это неудивительно, согласись.
– Спорить точно не буду. – Ну и чтобы не усмехался так: – Мы более рационально территории используем, нам ими и владеть!
– Знаешь ли, Кат, зато у меня гоблинов на территориях не наблюдается!
– Да когда ты последний раз на своих территориях-то был? – Я мило улыбнулась рыжему. И вернулась к нерадостной реальности: – Нужно возвращаться.
Я начала отползать назад, так как в своем решении была более чем уверена.
– Нет, – невозмутимо произнес рыжий, вглядываясь в серую сонную массу.
– Что значит «нет»? – Я опять поползла наверх, к этому упрямцу. – Динар, их тысячи, а нас? По меньшей мере глупо сейчас пытаться достичь Верейска.
– Но для тебя это важно, не так ли?
А вот этот намек мне уже не понравился.
– И важно именно сейчас, потому что иначе, после нашей выходки в таверне, король не отпустил бы… твое высочество путешествовать со мной.
За что не люблю Динара, так это за излишнюю сообразительность.
– Так что там, Кат? Что такого важного в Верейске?
– Город. – Я решила оставить этого рыжего упражняться в сообразительности и снова поползла вниз. – Обычный город.
– И сама наследная принцесса едет туда с проверкой? – Динар перевернулся, лег на спину и уставился в небо.
Поползла наверх снова, нависла над ним и прошипела:
– Так только, между прочим, я всегда с проверками еду сама! Ибо доверяй, но проверяй, а ты…
Продолжая глядеть в небо и хитро улыбаться, Динар, чуть повысив голос, отдал приказ:
– Рав, на королевской лошади серая сумка, срезай печать и неси-ка ее сюда!
И, прежде чем успела хоть что-то произнести, я оказалась лежащей на земле, и рот мне закрыли рукой очень профессионально. Хантра и еще двоих проснувшихся стражей блокировали охранники Динара. И до тех пор, пока Рав не принес свиток, рыжий преспокойно продолжал меня держать и даже чуть насвистывал при этом. Когда подошел стражник, честь меня удерживать досталась ему. Нужно признать – держал не в пример менее нагло, да и так, чисто для вида.
– Динар, – избавившись от руки охранника, начала я, – есть вещи, в которые вашему рыжему чудовиществу нежелательно нос совать!
– Ага. – Он деловито начал вскрывать первый из документов.
– Динар!
– Кат, ты мне помешать сможешь? – просматривая первый свиток, спокойно спросил он. – Мы оба знаем ответ. И твои охранники знают: видишь, как старательно притворяются спящими. Так что посиди и помолчи, хорошо?
Я демонстративно села, сложила руки и решила успокоиться. Максимум, что он узнает, это про алмазные шахты. Неприятно, но не смертельно. И молчать буду, определенно.
– Шахты? – спустя некоторое время произнес Динар. – Добыча алмазов запрещена.
Молчу.
– И к чему этот список имен?
Молчу, но улыбаюсь при этом.
– Кат!
Продолжаю молчать.
– Катриона, к чему список имен?
Хмуро взглянув на него, я решила смилостивиться:
– Милый мой, тот факт, что вы способны читать документы, написанные при помощи королевского шифра, еще не означает, что вам, айсир Грахсовен, удалось проникнуть в святая святых оитлонской политики.
– Все сказала? – хмуро спросил рыжий.
– Ага.
– Значит, теперь моя очередь. – Он хмуро посмотрел на меня. – В Верейске есть нечто, что вы скрываете от кесаря! Гоблины, которые тут в большом количестве, вероятно, прикармливались не одно поколение, да?
– Ой, Динар, пить меньше надо, – протянула я. – Ни я, ни отец не прибегли бы к подобному способу охраны тайны. Глупо это и нерентабельно.
Проникся моментом, потом продолжил:
– Кат, что там?
– Шахты, как ты изволил прочесть.
– А помимо шахт?
– Город.
– А помимо города?
– Градонаселение!
– Кат!
– Динар, я и мои люди уходим. – Я потянулась и вырвала у него сумку с документами, затем аккуратно все сложила. – Здесь сейчас находиться опасно. Мы возвращаемся к Ренийскому лесу, идем сутки до излучины Нардве, еще сутки по течению вверх и достигаем речного порта. Оттуда до Ирани полдня на почтовом корабле. Здесь потребуется нечто большее, чем наш отряд. Я все сказала.
Рыжий усмехнулся и, как всегда, сумел удивить:
– Про гоблинов вы знали, но не оповестили об этом Совет Прайды, так? А должны были, на равнинах в условиях избытка пищи гоблины плодятся крайне быстро. И тут, Кат, выводок не одного года. Вы знали о гоблинах, но молчали! Да и сейчас ты не употребила слово «армия», значит, собираешься отправить сюда наемников.
– Ага, будем перенимать твой опыт ведения боевых действий!
Скрипнул зубами и повторил вопрос:
– Что там?!
– Совесть твоя! – Я вернулась к своим людям.
Приказ выдвигаться отдавала, старательно игнорируя взгляд Динара. Все так же игнорируя далларийцев, мы помчались прочь. К своему стыду, я дважды обернулась. А когда далларийцы исчезли из вида, мне стало совсем грустно… и тоскливо, и вообще, могли бы уже нас догнать!
Я вела свой отряд, старательно вспоминая карту и предусмотрительно огибая поросшие растительностью холмы. На открытой местности гоблины не способны развивать скорость, необходимую для того, чтобы догнать лошадь, но на пересеченной лесом местности у нас не было бы и шанса.