Эльхан Аскеров. Последний рейд

   – И на каком основании он отдал такой приказ?
   – У него на руках был приказ об откомандировании нас троих в его распоряжение. Будучи членом совета лиги, он имеет право на отдачу подобных приказов.
   – Всё верно, имел, – мрачно протянул майор. – Вы видели этот приказ?
   – Копия этого приказа есть на записи камеры моего скафандра. Так же, как и сам пакет с заданием, полученным мною перед вылетом. Но почему имел? Что здесь вообще произошло, пока нас не было? – насторожился капитан.
   – Сейчас вас должно интересовать не то, что произошло здесь, а то, что может произойти с вами, – мрачно ответил майор.
   – Как это понимать, майор? Это угроза? – спросил капитан таким тоном, что майор вздрогнул и невольно отодвинулся от стола.
   – Вы были отправлены в этот рейд в режиме полного молчания. Никто ничего не знал до тех пор, пока генерал Ванколлен не начал вас искать. У этого старого вояки хватило связей и нахальства, чтобы поставить на уши весь штаб. Была назначена специальная комиссия, которая после долгих разборов заявила, что вас всех можно считать дезертирами.
   Генерал послал их подальше и направил в штаб группу своих головорезов. Те прокатились по коридорам штаба лиги как паровой каток и вытащили на свет такую кучу дерьма, что лучше бы вам и вправду оказаться дезертирами, – тихо рассказал майор, стараясь не смотреть капитану в глаза.
   – Ну а при чём тут мы? Нам поставили задачу, и мы её выполнили. Всё то дерьмо, которое раскопали при выяснении нашего местонахождения, к нам не имеет никакого отношения.
   – Это-то верно, – вздохнул майор, – но само ваше возвращение уже подтверждает всё то, что им удалось раскопать, а если вынести всю привезённую вами информацию, то это будет именно та соломина, которая сломает спину верблюду. Поймите, капитан, это бомба.
   – Лично мне до этого нет никакого дела. Это был мой последний рейд. Я ухожу в отставку. Теперь копайтесь во всём этом сами.
   – Вот как? – заметно оживился майор. – Это значительно меняет дело. В таком случае у меня есть к вам предложение.
   – Какое именно? – настороженно спросил капитан.
   – Вы докладываете о срыве проведения операции и уходите в отставку. Мы, со своей стороны, снимаем все обвинения и позволяем вам жить дальше, как вам хочется.
   – Майор, вы хотя бы подумали, прежде чем предлагать мне такое?
   – А что тут такого? – деланно удивился майор.
   – Вы позволите мне жить?! – повторил капитан так, что майор в очередной раз вздрогнул и отодвинулся ещё дальше. – Это я позволю вам жить, твари. Где генерал сейчас? – прошипел капитан в лицо майору, перегибаясь через стол.
   – Здесь, рядом, – раздался знакомый голос, и в открывшуюся дверь вошёл генерал в сопровождении пятёрки рейнджеров в полной экипировке.
   Майор был тут же арестован и выведен из комнаты. Генерал молча уселся на место майора и принялся перебирать сваленные в кучу монокристаллы. Усевшийся на место капитан молча наблюдал за своим прямым командиром.
   – Ну здравствуй, капитан, – усмехнулся Ванколлен, убрав кристаллы в карман.
   – Здравствуйте, генерал, – тихо ответил капитан.
   – Я рад, что ты смог вернуться, – сказал генерал, сложив могучие руки на столе. – Я с самого начала не верил, что ты мог дезертировать.
   – Спасибо, генерал, – кивнул капитан и замолчал, выжидательно рассматривая командира.
   – Тебе придётся повторить всё ещё раз, сынок. Это очень важно.
   – Я уже это понял, генерал, – ответил капитан и принялся заново пересказывать всю историю этого похода. Но в отличие от первоначального варианта, он изобиловал подробностями и фактами.
   Внимательно выслушав рассказ, генерал ненадолго задумался и, помолчав, спросил:
   – Всё, что ты мне рассказал, подтверждено записями ваших скафандров?
   – Да, за исключением небольших эпизодов, которые не имеют особого значения.
   – Что за эпизоды? – тут же насторожился генерал.
   – Осмотр прохода, из которого выполз слизняк-переросток, постоянный бег по джунглям.
   – Понятно. Это и вправду неважно, – кивнул генерал и неожиданно спросил: – Ты действительно решил уйти?
   – Да, генерал. Решил. Карьеры мне не сделать, орденов и медалей столько, что на мундире не умещаются, шрамов и не сосчитать. Чего ещё я могу ждать от службы?
   – Уйдя из армии, ты окажешься уязвимым, сынок. Она снова попытается натравить на тебя каких-нибудь бандитов, и боюсь, в этот раз у неё всё получится.
   – Я постараюсь выжить, – улыбнулся капитан. – Как оказалось, даже принадлежность к элитным частям уже не может быть защитой. Деньги – слишком большой соблазн.
   – Тут ты прав, – скривился генерал так, словно проглотил лимон. – Что ж, я готов подписать твоё прошение прямо сейчас. Ты будешь отправлен в отставку с полным пансионом, с соблюдением всех почестей и привилегий. Даже открытый билет на любой рейс любого транспорта лиги будет составлен так, чтобы ты мог перемещаться по территории лиги, не регистрируясь на посадочных терминалах. Но это ещё не всё. Я дам тебе кейс, в котором находится много полезного оборудования, в том числе средство связи. Прямо со мной.
   – Вы хотите превратить меня в законсервированного агента? – удивлённо спросил капитан.
   – Нет. Просто я хочу быть уверенным, что в нужный момент могу рассчитывать на твою помощь.
   – И чем же скромный отставник может помочь целому генералу?
   – Советом, рукой, выстрелом наконец. Кто знает, как может сложиться жизнь каждого из нас в дальнейшем, – усмехнулся генерал.
   – В таком случае я прошу передать мне мой скафандр и бластер. Привык я к ним, – усмехнулся в ответ капитан.
   – Ранцем обойдёшься и наградным оружием, кинжал, так и быть, можешь забрать, – ворчливо ответил генерал, – ты хоть представляешь, какой вой поднимется в совете, если станет известно, что я раздаю такое дорогостоящее оборудование?
   – Ладно. И на том спасибо, – покладисто согласился капитан, поднимаясь из-за стола.
   – А может, останешься? – спросил генерал, задумчиво глядя на капитана.
   – Не стоит лишний раз дразнить гусей, генерал. И так во всех вооружённых силах лиги ходят слухи, что вы мне покровительствуете, а если я ещё ввяжусь в споры высших сфер, вонь поднимется до небес.
   – Это верно, – нехотя согласился генерал, вставая.
   Достав личный коммуникатор, генерал связался со строевой частью штаба и приказал приготовить документы на капитана в течение двух часов. Молча, отдав генералу честь, капитан вышел из допросной и остановился, наткнувшись на парней из своей группы.
   – Ну вот и всё, парни. Давайте прощаться. Через два часа я стану не капитаном, а капитаном в отставке, – сказал он, смущённо пожимая руки бывшим подчинённым. Переглянувшись, десантники перевели удивлённые взгляды на стоящего в дверях генерала.
   – Чего глаза вылупили, салажата? – недовольно проворчал генерал.
   – Просто удивлены, генерал, что вы так просто согласились отпустить такого офицера, – растерянно ответил сержант и тут же пожалел о своих словах.
   – Ты ещё указывать мне будешь, кого отпускать, а кого нет, сынок? – прорычал генерал, нависая над перепуганным сержантом.
   – Никак нет, генерал, – ответил тот, вытягиваясь в струнку. Экс-капитан негромко кашлянул, и генерал, отступив в сторону, проворчал, недовольно поглядывая на десантников:
   – Думаете, парни, мне самому это нравится? У меня не так много офицеров, на которых я могу положиться как на самого себя, но он так решил, а переупрямить его не сможет даже упряжка мулов.
   – Кого? – растерянно переспросил сержант.
   – Я тебе потом объясню, – тихо ответил ему капрал.
   – Ладно, парни. Прощайтесь и отправляйтесь в распоряжение коменданта базы. До моего особого распоряжения вы подчиняетесь только ему, – решительно приказал генерал и стремительно направился в сторону выхода.
   Капитан сделал десантникам знак молча следовать за ним и вышел на улицу. Идя в направлении общежития, он тихой скороговоркой принялся объяснять им, что случилось и почему служба безопасности не мотает им нервы. Быстро посвятив ребят в суть событий, капитан замедлил шаг и тихо добавил:
   – А теперь самое главное. Где-то месяца через четыре загляните в бар дядюшки Джека. Вполне возможно, что к тому времени у него для вас будет лежать очень интересный конвертик.
   – А почему не прямо на базу? – удивлённо спросил капрал.
   – Не стоит привлекать лишнее внимание к этому делу, – быстро ответил капитан. – Я постараюсь провернуть это дело с максимальной выгодой. Но на это потребуется время. На данном этапе у меня две задачи. Выжить и обеспечить наше будущее.
   – У вас всё получится, капитан, – улыбнулся сержант.
   – Ты стал провидцем, парень? – усмехнувшись, спросил капитан.
   – Ну если вы не сможете провернуть это дело, значит, никто не сможет.
   – Приятно, когда в тебя так верят, – улыбнулся капитан в ответ и направился в общежитие.
   Молча, посмотрев ему вслед, десантники развернулись и отправились на поиски коменданта. Подойдя к двери своей комнаты, капитан внимательно осмотрел замок и саму дверь. С некоторых пор он стал устанавливать на двери специальные метки, сигнализировавшие о вторжении в комнату, если дверь открывалась. Кроме того, в дверях своей комнаты он установил механический замок собственной конструкции, секрет которого знал только он.
   С первого взгляда ему стало ясно, что дверь пытались открыть. Поднеся к косяку небольшой, но мощный магнит, капитан открыл замок и, вставив в прорезь стандартного замка ключ-карту, толкнул дверь, делая шаг в сторону.
   Раздалось резкое шипение, и противоположная стена обуглилась, сожжённая выстрелом из лёгкого лазерного пистолета. Упав набок, капитан взял на прицел возможного противника, но в комнате никого не было. Выстрел прозвучал из закреплённого на стуле пистолета, к рукоятке которого был прикреплён небольшой пусковой механизм. Датчик движения на двери и пусковое устройство на пистолете – вот и вся хитрость.
   Выстрелом из личного штурмового пистолета капитан уничтожил датчик и, осторожно подойдя к занятному подарку, внимательно его осмотрел. Ничего интересного внешний осмотр не дал, и капитан снял пистолет со спинки стула. Осторожно отсоединив пусковое устройство, он отложил его в сторону и, хозяйственно прибрав пистолет, принялся собирать вещи.
   Переодевшись в парадную форму, как было положено по уставу, он быстро сложил всё в большую сумку и десантный ранец, с которым так и не расставался с момента сдачи скафандра. Присев перед дорогой, капитан обвёл взглядом внезапно опустевшую комнату и, вздохнув, вышел на улицу, прихватив со стола пусковое устройство.
   Направляясь в строевую часть, капитан зашёл по пути в кабинет коменданта и, выложив ему на стол найденную игрушку, быстро рассказал о сюрпризе. Выругавшись, комендант вызвал дежурного по штабу и тут же отправил находку на экспертизу.
   Разобравшись с последним делом, капитан вошёл в строевую часть и в полной мере ощутил на себе правильность поговорки, что служба в боевой части и служба в штабе – две большие разницы. Несмотря на прямой приказ генерала, штабные крысы даже и не думали шевелиться, предложив капитану зайти ещё часа через два, а лучше завтра.
   Сидевший за конторским столом капитан смахивал на одетого в форму хомяка. Толстые щёки, блестящие бусины глаз и удобно покоившийся на жирных коленях живот. Мрачно посмотрев на нагло усмехавшегося служаку, экс-капитан опёрся кулаками о стол и тихо проговорил:
   – Слушай меня внимательно, крыса. У тебя есть десять минут. Вам было дано два часа. Если через десять минут я не получу полный пакет всех перечисленных генералом документов, я размажу вас всех по стенам, начиная с тебя. И не будь я Генри-Берсерк, если не отмечу свою отставку таким благим делом.
   Услышав прозвище знаменитого на всю лигу капитана, хомяк побледнел и как-то сразу стал меньше в объёме. Быстро закивав, он принялся лихорадочно молотить по клавишам компьютера. Не расслышавшие монолога Генри сослуживцы толстяка недоумённо уставились на своего приятеля, так и не сообразив, чем вызван такой взрыв трудолюбия.
   Обведя помещение мрачным взглядом, Генри достал из ранца штурмовой пистолет и небрежно сунул его за ремень. Доблестные служаки, заметив это, неожиданно занервничали и принялись дружно создавать видимость работы.
   Через семь минут Генри расписывался в получении всех необходимых документов. Даже выходное пособие ему успели перевести за три минуты до закрытия банковского терминала. Получив пластиковую карту открытых перелётов, Генри задумчиво повертел её в руках и, взглянув на хомяка, спросил:
   – Ты уверен, что оформил всё правильно? Мне не хотелось бы возвращаться сюда снова, но если у меня по твоей глупости возникнут какие-то проблемы, я вернусь.
   – Всё в точности как приказал генерал, – пролепетал хомяк, испуганно тряся щеками.
   – Молись, чтобы это было так, – проворчал Генри и вышел.
   С трудом переведя дух и утерев струящийся по лбу пот, толстяк мрачно посмотрел вслед экс-капитану и сложил пальцы в известном жесте. Недоумённо посмотрев на его камлание, сослуживцы подошли поближе и с интересом заглянули в бумаги.
   – Кто это был? – спросила самая любопытная из штабисток.
   – Генри-Берсерк, – мрачно ответил толстяк.
   – Что, тот самый?
   – Тот самый. С чего я, по-вашему, принялся доделывать документы с такой скоростью? Этот псих пообещал всех перестрелять. И самое смешное, что ему за это ничего бы не было. Он только что вернулся с задания и даже не прошёл психологическую разгрузку.
   – Получается, что ты только что всех нас спас? – растерянно протянул писарь.
   – Получается, – кивнул толстяк и, кряхтя, вылез из-за стола, направляясь в туалет.
   Покинув благословенную строевую часть, Генри не спеша направился к выходу с базы. Теперь он мог никуда не торопиться. Впрочем, ему и некуда было спешить. Закатное солнце весело пригревало отутюженную форму, медали тихо позвякивали в такт шагам ветерана, а в голове звенела пустота.
   Выйдя за ворота базы, Генри встряхнулся и, поправив висевший на плече мешок, решительно направился в бар дядюшки Джека. Ему нужно было подумать и составить план действий. Проходя по улицам города, Генри неожиданно для себя заметил заинтересованные взгляды проходящих мимо женщин.
   Это было новое, странное для него ощущение. Конечно, он и раньше не сторонился представительниц прекрасного пола, но его работа не позволяла ему завязывать долгие отношения. Нельзя давать обещания и надежды, которые не можешь исполнить.