Страница:
Его слова прозвучали так странно в контексте предыдущих реплик Алика, что тот сперва не понял, что именно произнес визави. Гильермо-младший поймал взгляд друга и четко повторил.
– Я хочу присоединиться к Ордену. Что для этого нужно?
– Но ведь у тебя сейчас будет очень много своих проблем, а Орден требует полной отдачи от каждого из своих членов… – начал было Алик.
– Если не думать о моих проблемах – я вам подхожу? Не знаю, по моральным качествам или что там еще надо?
– Подходишь, но…
– Я подхожу, я готов работать, я буду вам полезен. Что не так?
– Все так…
– Тогда – Арн ил Аарн.
I. VI
Продумывая все детали, Олег волновался. Подготавливая «фундамент» предстоящей операции – почти что психовал. Когда он собирался на встречу с Дорианом, в последний момент чуть не позвонил и не отменил все к чертовой матери, но из трясущихся рук выпал мобил, и уже посланный вызов сорвался. Тогда Черканов решил все-таки ехать.
Да, риск. Невероятный риск, он еще ни разу не ввязывался ни во что настолько опасное и прекрасно понимал: проиграет – потеряет все. Его идея пугала его самого своей простотой и грубостью, но в то же время она была наиболее действенной и логичной из всего, что он мог предпринять.
Решив для успокоения пройтись, Олег отпустил такси сразу за мостом. Посмотрел на время – до встречи оставалось еще минут двадцать. Бросив взгляд на темную Неву, молодой человек спустился по ступеням к самой воде, мерно бьющейся в гранитные оковы. Ледяной, пронизывающий ветер забирался под легкую куртку, и Черканов в очередной раз пожалел, что не оделся теплее – май в этом году выдался дождливым и холодным, несмотря на все усилия OverTown. Присев на корточки, Олег протянул руку, коснулся подернутой рябью воды, глубоко вдохнул, представляя, как вбирает в себя мощь и спокойствие большой реки, из века в век несущей свои воды от Ладожского озера до Финского залива, и почувствовал, что буря эмоций в его душе медленно, но верно сдает свои позиции, уступая место покою и равновесию.
В конце концов, он все решил. Колесо завертелось, и его уже не остановить, остается только вовремя подкладывать зерна под жернова и успевать отдергивать руку – колесу безразлично, что перемалывать: зерна ли, тела ли, человеческие ли души…
Пять минут до встречи.
Олег поднялся, вытер мокрые, холодные пальцы платком, на секунду сунул руку в карман, коснулся лежавшего там предмета – и успокоился окончательно. Через несколько минут он вошел в «Береговой узор». Кивнул метрдотелю, назвал свое имя – его тут же проводили в отдельный кабинет. Не глядя в меню, Черканов сделал заказ на двоих – он хорошо помнил предпочтения Дориана в еде и питье и не боялся ошибиться.
Еще через пару минут появился и сам Дориан. Выглядел он отвратительно – ввалившиеся щеки, запавшие глаза с темными кругами, неестественно яркие искусанные губы… Но галстук завязан идеально, на костюме ни единой мятой складочки, а голос спокоен и дружелюбен, хотя его обладатель отчетливо демонстрирует свой настрой на исключительно деловой лад.
Поздоровавшись и выпив кофе за ни к чему не обязывающей беседой о новостях города и поездке Олега во Францию, мужчины приступили к обсуждению деталей проекта.
– Таким образом, все можно запустить уже завтра. Нужны только деньги.
– Сколько?
– По расчетам моего финансиста – около миллиона, может, чуть больше.
– Непредвиденные обстоятельства учтены?
– Отчасти.
– Я дам полтора миллиона.
– Эти деньги вернутся умноженными вдвое, причем буквально через полгода, – улыбнулся Олег.
– Меня интересуют не деньги, Олег. Вы же знаете. И меня вполне устроит, если сумма просто вернется. Прибыль от проекта вы можете оставить себе, в конце концов, вам деньги пока еще важны.
– Все остальное я хотел бы разделить, – мягко сказал Черканов. В конце концов, он этот проект тоже придумывал «не ради денег». И не имело никакого значения, что на самом деле проект существовал только в тех электронных документах, что высвечивались на экране открытого перед собеседниками ноутбука.
– Я полагаю, у нас разные сферы интересов, Олег. Не думаю, что мы окажемся конкурентами в собственном бизнесе.
– Я надеюсь, что этого не случится. Но все же я хотел бы услышать конкретику относительно раздела получаемой нами информации…
Разумеется, ему совершенно не была нужна эта конкретика. Но Дориан мог насторожиться, если бы Черканов легко согласился на его условия, не выставив при этом свои.
На обсуждение всех деталей ушло почти два часа. Наконец последние пункты были согласованы.
– Когда вы перешлете деньги? – спросил Олег, закрывая ноутбук. Не то чтобы он рассчитывал на это… но полтора миллиона евро оказались бы очень, очень приятным дополнением ко всему прочему. – Если вы хотите, чтобы завтра я запустил проект в работу, хотя бы полмиллиона нужны к полудню.
– Да хоть сейчас.
Спустя пять минут несложных манипуляций организация «Мир» разбогатела на полтора миллиона евро. Но Черканов пока что этому не радовался.
Подтвердив трансфер денег, Дориан украдкой бросил взгляд на собеседника. Олег, вновь открыв свой ноутбук, быстро вбивал данные в таблицы. Присмотревшись, Вертаск понял, что молодой человек анализирует пути развития их проекта. Черканов никогда не терял даром ни одной свободной минуты.
Мог ли он украсть системный блок? Разве что только теоретически. Он, конечно, знал адрес, но его не впустила бы охрана, в конце концов, в дом ему не дал бы войти Аполлон. Нет, определенно, Олег не мог украсть блок. Если бы он это сделал – то не стал бы устраивать сегодняшнюю встречу, не стал бы планировать такой долгосрочный совместный проект, реализация которого в дальнейшем все равно потребует спонсорского участия партнера.
Хотя все равно надо проверить. В конце концов, Дориан остается Повелителем, сильным практиком, и телепатия – это его конек.
– Сегодня на удивление приятный вечер, несмотря на дождь, – задумчиво проговорил Олег, останавливаясь на ступенях кафе. – Даже странно…
– И в самом деле, странно, – согласился Вертаск. – Холодно, дождливо – но вечер все равно кажется хорошим. Быть может, это от морального удовлетворения, вызванного хорошей работой?
– Вполне возможно… Кстати, раз вам этот вечер тоже нравится, быть может, прогуляемся немного по набережным? Здесь тихо и спокойно, и можно будет заодно обсудить еще одну мою идею, мне кажется, она вам понравится.
– Я смотрю, вы фонтанируете идеями просто безостановочно, – усмехнулся Дориан. – Мы еще не реализовали проект с отелями, а вы уже рветесь в бой, и наверняка в какой-то другой отрасли.
– Конечно, в другой. В этой уже неинтересно. Я понимаю, что у меня слишком много идей, но… как бы это объяснить? Дело в том, что я очень боюсь, что когда-нибудь идеи закончатся и я останусь ни с чем. Потому я и пытаюсь придумать как можно больше всего сейчас, чтобы потом, когда фантазия мне откажет, иметь возможность использовать уже существующие наработки.
– Звучит вполне логично. Но зачем вам делиться ими со мной? Нет, я не против – мне интересно. Вот только что от этого имеете вы?
– Вы во много раз старше и опытнее меня, – честно ответил Олег. – Мне важно ваше мнение, ваши советы, ваши поправки. Ведь те же отели – изначальная идея моя, была хороша, она обещала высокую прибыль и в плане финансов, и в других областях наших интересов – но именно ваши советы позволили нам разработать проект так, что он принесет плоды в кратчайшие сроки, и плодов этих будет куда как больше, чем я мог бы рассчитывать.
– Я рад помочь вам, поделившись своим опытом, – улыбнулся Дориан. Все-таки неведомый вор – это не Черканов. Хотя бы потому, что Черканову это невыгодно. Вертаск спонсирует его проекты, которые потом начинают приносить прибыль уже самому Олегу, Вертаск дает ему действительно ценные советы, Вертаск подсказывает ему, как выйти на нужных людей… нет, Вертаск ему нужен.
Продолжая неспешный разговор, собеседники вышли на набережную. Олег повернул левее, где высокие фонари сменялись укрытыми в траве светильниками, дающими мягкий, рассеянный свет.
– Спустимся к воде? – предложил Дориан, глядя с каменного парапета на черную в ночи воду.
– Как раз хотел предложить то же самое.
Мерный плеск воды о гранит вызывал желание молчать и слушать реку. Спокойствие и умиротворенность… и совершенно лишняя среди них нотка страха. Он кожей ощутил опасность, обернулся – Олег стоял у стены, безучастно смотрел на воду. Почувствовав взгляд, молодой человек взглянул на Вертаска.
– Кстати, вы в курсе, что Ветровский бежал из тюрьмы? Чуть больше трех недель назад.
Олег растянулся на диване, опустил голову на скрещенные руки, закрыл глаза. Через несколько секунд кожи мягко коснулись несколько капель чуть подогретого ароматического масла, бережные руки осторожно распределили масло по всей спине. Черканов глубоко вдохнул и выдохнул, позволяя себе полностью расслабиться – первый раз за несколько месяцев. Умелые пальцы Миланы пока что ласково перебирали мышцы, разминали, разогревали, подготавливая к настоящему массажу. Когда она перейдет к делу, придется перелечь с мягкого дивана на массажный стол, но это будет не сейчас, а пока что можно просто расслабиться и отдохнуть…
Повинуясь мягкому нажиму, Олег чуть повернулся, открывая девушке доступ к груди и животу. Приятное тепло, растекающееся по всему телу, действовало возбуждающе, и через пару минут Черканов понял, что в ближайшие полчаса до массажа дело не дойдет…
Тревожно запиликал мобил. Выругавшись, молодой человек чуть отстранился, не позволяя, однако, массажистке убрать руки, дотянулся до тумбочки.
– Да?
– Олег, это Дориан, – голос Вертаска звучал странно – тихо и прерывисто.
– Добрый вечер, – проворчал Олег. Ну какого черта ему обязательно звонят в самый неподходящий момент? – В чем дело?
– Мне… – собеседник закашлялся, словно ему было тяжело говорить. – Мне нужна твоя помощь. Срочно.
«Я вам, кажется, уже помогал. Больше почему-то не хочется».
– Извините, я сейчас очень занят, – недовольно сказал он вслух. – Это может подождать хотя бы пару часов?
– Нет. Олег, я ранен. Я умираю…
В голосе Дориана слышался страх, нет, даже не страх – настоящая паника. Он не лгал – это Олег почувствовал сразу же. А еще он почувствовал, что страх Вертаска передается ему – вместе с желанием что-то сделать, как-то помочь…
«Нет. Эти твои игры со мной больше не пройдут».
– К сожалению, я не врач, – холодно сказал Олег. – Вам стоит позвонить в «Скорую помощь», или же… – он понизил голос. – Или же воспользоваться своей, гм, силой.
К тому, что последовало дальше, Черканов был готов. Но все равно едва не подскочил с кровати, чтобы броситься выполнять приказ.
– Мне очень нужна твоя помощь! – В динамике мобила было слышно, как собеседник глубоко вдохнул. – Срочно приезжай ко мне, на Крестовский остров… – Он назвал адрес и повторил: – Приезжай сейчас же.
Императивная речь? Видимо, Дориан и правда ослаблен, если пользуется всего лишь ею. Сам Олег императивную речь любил, умел ею пользоваться, и главное – умел ей противостоять.
– Если вы все еще способны приказывать – значит, вам не так уж и плохо. А если я сейчас попробую уехать оттуда, где я нахожусь, то мне смерть грозит еще быстрее и надежнее, чем вам, – с чистой совестью солгал Черканов. – До свидания.
Он коснулся сенсора, заканчивая разговор, отложил мобил на тумбочку, перевернулся, подставляя массажистке левый бок и плечо.
– Милана, не отвлекайся. Это деловые вопросы, они тебя не касаются и они не должны нам сейчас мешать. Да, девочка, именно так…
От пальцев девушки, казалось, струился обжигающе-страстный жар, но Олег уже чувствовал, что всякое возбуждение спало и вряд ли вернется в ближайшее время. Он уже начал думать, прикидывать, анализировать, и мозг привычно подавил реакцию тела.
– Ну какого черта, а? – тоскливо проговорил молодой человек, садясь на кровати. – Вот ведь угораздило его позвонить… Милана, сегодня ничего не получится, так что отдыхай – я оплатил всю ночь. Где моя одежда?
Милана удивленно распахнула глаза.
– Вы же сказали, что остаетесь до утра, и одежду отдали в чистку после ужина…
Ну да. Конечно. Ужин. Проклятые спагетти, соскользнувшие с вилки на грудь и ухитрившиеся испачкать и рубашку, и пиджак, и брюки ярким томатным соусом.
– Мне срочно нужно ехать. Ты можешь найти мне какую-нибудь одежду? Я заплачу.
– Одну минутку… – Милана бросилась к шкафу. – На ваш размер… вот, только это.
– Н-да… – протянул Олег, разглядывая облегающие штаны из псевдокожи, белую футболку и длинный, до пола, кожаный плащ. – Как ты думаешь, на кого я буду в этом маскарадном костюме похож?
– На рок-звезду, – совершено серьезно ответила девушка. – Волосы у вас длинные, телосложение отличное, и плащ вам очень пойдет.
– Ты издеваешься? – с надеждой проговорил молодой человек.
– Что вы! Я правда так думаю, – покраснела Милана. Надо же, с ее работой – все еще не разучилась…
– И про телосложение – тоже? – подозрительно уточнил он, натягивая штаны.
– Да. Мне вообще нравятся такие мужчины, как вы: худощавые, стройные, гибкие. Гораздо лучше, чем гора мускулов, не говоря уже о бурдюках с салом…
Олег прекрасно понимал, что нечто подобное от Миланы слышит почти каждый ее клиент, и «предпочтения» девушки меняются в зависимости от внешнего вида мужчины, но все равно было приятно.
Набросив поверх футболки плащ, Черканов шагнул было к зеркалу, но Милана его опередила – удержала за плечо, дотянулась до стянутого резинкой «хвоста», распустила волосы.
– Вот так совсем замечательно.
Что интересно, увиденное в зеркале понравилось даже самому Олегу. Однако любоваться собой было не время. Налюбуется, если из сегодняшней ночи получится что-нибудь полезное.
Сидя на заднем сиденье флаера-такси, он смотрел в окно на проносящийся мимо ночной город и усиленно обдумывал ситуацию. И чем дольше обдумывал – тем яснее понимал, что едет, по сути, неизвестно куда и неизвестно зачем. Кто знает, что там на самом деле происходит? Может ли это быть ловушкой? Вряд ли, конечно, но… черт его знает. Надо приехать и посмотреть на месте. В конце концов, у него есть право приехать – его позвали.
Дом, в котором жил Дориан, оказался огромным и отвратительно элитным жилым комплексом, обнесенным собственным парком. На территорию не пропускали автомобили, и Олегу пришлось под ледяным проливным дождем, в который обратился недавний липкий снег, пробежать три сотни метров, отделяющие основное здание от ворот.
За автоматическими дверями обнаружился небольшой, но просторный холл, разделенный на две части стеклом – по всей видимости, пуленепробиваемым. За стеклом сидели двое охранников, еще двое стояли у противоположного выхода, и двое – у входа. Олег, с трудом сдержав легкую дрожь, подошел к стеклу.
– Меня ждет господин Вертаск, – сказал он, глядя будто бы сквозь охранника.
– Он предупредил. Проходите, пожалуйста. – Створки стеклянной же двери разъехались, пропуская визитера. Черканов спокойно направился к выходу, как будто уже не в первый раз здесь был. Через несколько минут он стоял перед квартирой Дориана. И почему-то совсем не удивился, поняв, что массивная стальная дверь не заперта, а только прикрыта.
Жилище Вертаска оказалось огромным. «И зачем одному человеку может быть нужно столько комнат?» – недоумевал Олег, начавший сбиваться со счета. Огромная прихожая, широкий коридор, гостиная, столовая, кухня, кабинет, несколько пустых комнат, несколько жилых комнат, библиотека, зал с бильярдом, еще одна не то гостиная, не то еще что-то, гигантская оранжерея, занимавшая больше половины всей квартиры…
Дориана он нашел как раз в оранжерее. Вертаск полулежал в большом, удобном кресле, обитом светло-бежевой кожей, и на этой коже пугающе-яркой казалась алая кровь, почти незаметная на темной ткани рубашки. Кожа Дориана была бледной настолько, что он казался мертвым… или не казался?
Боясь дышать, Олег осторожно приблизился, вслушался – дыхания не было. Коснулся пальцами правой руки, облепленной тканью перчаток, шеи – пульса тоже не было.
Через секунду Черканов уже вылетел из оранжереи. Он всегда считал, что с нервами у него все в порядке, но, похоже, на трупы знакомых ему людей стальные нервы не распространялись.
Через несколько минут, успокоившись и взяв себя в руки, Олег начал обдумывать ситуацию. Уйти надо как можно скорее, но уходить с пустыми руками не хочется. Что есть такого ценного у Дориана, ради чего он, Олег, готов был бы рискнуть?
Конечно же, информация.
Молодой человек бегом бросился в кабинет.
Конструкция стола была ему знакома, он пару раз видел нечто подобное и достаточно быстро нашел выпуклости с внутренней стороны, открывавшие системный блок. Аккуратно достав довольно тяжелый ящик, на передней панели которого перемигивались сигнальные огоньки, Олег вернул панель на место. Теперь весь вопрос был в том, чтобы выбраться и вынести свою добычу.
Системный блок представлял собой «чемоданчик» формата стандартного ноутбука с диагональю пятнадцать дюймов, но был несколько толще – около трех сантиметров, и весил почти шесть килограммов. Подумав немного, Черканов расстегнул ремень и набросил его уже поверх штрипок штанов. Удерживая блок правой рукой, он заправил его за ремень и затянул пряжку. Свободно лежащий плащ надежно скрыл неестественные очертания. Долго так шестикилограммовую пластину не пронести, но разве ему нужно долго? Только пройти мимо охраны…
Все прошло идеально. Через десять минут Олег уже сидел в теплом и сухом салоне такси, крепко сжимая свою драгоценную добычу.
На следующий день трое хакеров, которым Черканов доверял больше всех, принялись за работу. Для начала, правда, они едва не активировали систему самоуничтожения – зато стал известен факт ее существования, что позволило эту систему взломать и уничтожить копии блока.
На то, чтобы получить доступ к первому из жестких дисков, составлявших блок, у хакеров ушло две недели, но когда все получилось… Да, ради этого стоило рискнуть.
Олег три дня просидел за компом, просматривая файлы – пока что поверхностно, не особо вникая, – и с каждым документом все отчетливее понимал: при должной осторожности эта информация поможет ему заставить работать на него как минимум четверть российского правительства. Да и не только российского… А чего стоила информация о Братстве Повелителей? Да МСБ[7] любые деньги отдаст за такое! И еще больше отвалит за молчание. Хотя, конечно, гораздо выше вероятность, что МСБ сочтет лучшим гарантом сохранности тайны техническую невозможность эту тайну выдать.
Также пригодилась и возможность дистанционно управлять сервером системы безопасности квартиры. Олег стер все записи с камер слежения за тот день, а дальше настроил все так, чтобы копии записей попадали к нему незаметно для сервера. Неприятным известием оказалось то, что Дориан выжил… но на этот счет у Черканова теперь тоже имелся план.
Когда Вертаск обнаружил пропажу системного блока, Олег выждал пару часов, переписал выхваченный камерой номер с экрана мобила – как он понял, это был личный номер главы Братства, Вацлава Пражски, связался с одним из исполнителей, дав ему простое поручение, а потом позвонил Дориану. И Дориан согласился на встречу.
Теперь Олега остановить не могло ничто.
– Что значит – сбежал? – глаза Вертаска округлились. – Но это же…
– Невозможно? – договорил за него молодой человек. – Ну да. Невозможно. Но он все-таки сбежал. Вернее, сбежала группа заключенных из корпорации «Россия», но я уверен – он в их числе.
– Когда?
– Около трех недель назад, шестнадцатого апреля.
– Где он, неизвестно?
– Нет, – вздохнул Олег, незаметно опуская руку в карман. – И, полагаю, его не найдут – по крайней мере, в ближайшие пару лет.
Дориан нахмурился, снова повернулся к реке – обдумывал услышанное.
И тогда Олег достал из кармана плазмер.
Дориан вздрогнул, начал оборачиваться, но поздно.
Олег выстрелил. В голову.
– Простите, господин Вертаск, но вы – слишком опасный противник, чтобы мне сражаться с вами лицо к лицу, – проговорил он. – Я многое хотел бы вам сказать еще до того, как вы умрете, но… вы смотрите боевики? Там всегда главный злодей произносит пафосную речь над поверженным, но еще живым героем, и герой за время этой речи успевает оклематься, собраться с силами, разозлиться и в итоге все-таки побеждает злодея, хотя тот, как правило, умнее. Вы не герой, конечно, но аналогия, полагаю, ясна. В общем, я решил сперва вас убить, а потом уже все сказать. В конце концов, торжествовать по поводу вашего поражения мне не очень-то хочется, так что мне плевать, что вы меня не услышите. Знаете, за что я вас убил? Вы хотели меня использовать, как использовали в свое время Бекасова. Он, конечно, был тем еще придурком, но если смотреть строго – он был хорошим парнем. Вы его использовали и обучали тому, что вам было нужно, а когда в нем отпала надобность – просто убили. И со мной вы планировали поступить так же, просто не успели. Вот за это я вас и убил.
Олег убрал плазмер, вытащил из кармана нож и хирургические перчатки. Надев перчатки, он разрезал рукав пиджака и рубашки Дориана, аккуратно взрезал кожу возле локтя, пальцами вытащил чип и положил его в целлофановый пакет. Извлек из внутреннего кармана пиджака документы и портмоне, сунул к плазмеру. Принес спрятанные в корнях приметного клена гири – на пятнадцать килограммов каждая, их оставил парой часов раньше человек, понятия не имевший, за что именно он получил свои триста евро. Вспомнив тщательно зазубриваемую в течение трех дней теорию, связал неплохие узлы, привязав к ногам по гире.
И с усилием спихнул тело в воду.
– Прощайте, господин Вертаск, – пробормотал Олег.
Завязал пакет с чипом и направился к мосту, по дороге вызывая такси.
Часть вторая
II. I
В две тысячи тридцать седьмом году председатель совета МАН[8], господин Исаак Клаус Хенцер, торжественно объявил: жители Терры сумели оправиться от последствий катастрофы. Больше нет голода, решена проблема нехватки жилья, во всех жилых городах восстановлена инфраструктура, работают производственные предприятия – словом, жизнь на планете в очередной раз восторжествовала над апокалипсисом. «Я не стану преувеличивать наши достижения, – сказал он. – Мы только-только вернулись к тому уровню жизни, какой был до наступления двадцать первого века, не более. Наша цивилизация – человеческая цивилизация! – потеряла тридцать семь лет прогресса, и теперь мы должны наверстывать упущенное».
Известный своей эксцентричностью профессор Московского университета прикладных искусств Всеволод Владимирович Меркурьев так прокомментировал заявление господина Хенцера: «Это, конечно, очень здорово: мы снова можем жрать и гадить, как в благословенные докатастрофические времена. Я бы очень хотел сейчас радостно и согласно похрюкать над полным – от щедрот МАН – корытом и уставиться в экран, ожидая своей порции развлекательного контента, но увы! Господь зачем-то дал мне разум. Я не знаю, за что он меня так проклял, ибо это проклятие – иметь разум в мире, в котором мозги миллиардов, то есть уже миллионов людей, работают только в направлении изобретения новых способов удовлетворения двух простых желаний – «хлеба и зрелищ».
Передача должна была идти в записи – Всеволода Владимировича уже давно не выпускали в прямой эфир. Телеведущий, тяжело вздохнув, уточнил:
– Что вы имеете в виду?
– Херр Исаак говорил, что, мол, жители Терры вернулись к той жизни, что была до смены веков. А я со всей ответственностью заявляю, что херр Исаак нагло [цензура] в прямом эфире. Потому что уровень потребительства, как водится, вырос, а вот уровень производства с каждым годом, с каждым днем, с каждой очередной лощеной мордой неумолимо падает.
Ведущий вытер пот со лба.
– Профессор, вы что-то путаете. Быть может, вам стоит отдохнуть? Мы можем продолжить съемку через пару часов.
– Ни в коем случае не путаю, молодой человек! Вот вы мне сейчас можете привести контраргумент? Можете, знаю. Начнете показывать циферки, гордо продемонстрированные пару дней назад на заседании совета МАН, рассказывать, как выросло производство одного, другого, пятого, десятого… и будете в корне неправы. Даже если циферки эти не лгут. Да, производства производят – на то они и производства. Но производят-то они исключительно продукты потребления! И серая масса, которая народ, радостно предложенное потребляет. И похрюкивает с удовольствием.
Ведущий залпом выпил стакан воды, подумав, что в следующий раз пусть Всеволода Владимировича интервьюирует кто угодно, а он сам больше ни за какие деньги на это не подпишется.
– А что же, по вашему, нужно производить, если не продукты потребления? – спросил он уже просто для того, чтобы что-то спросить.
– Я хочу присоединиться к Ордену. Что для этого нужно?
– Но ведь у тебя сейчас будет очень много своих проблем, а Орден требует полной отдачи от каждого из своих членов… – начал было Алик.
– Если не думать о моих проблемах – я вам подхожу? Не знаю, по моральным качествам или что там еще надо?
– Подходишь, но…
– Я подхожу, я готов работать, я буду вам полезен. Что не так?
– Все так…
– Тогда – Арн ил Аарн.
I. VI
Уже «один – один»,
Открыт безумный счет…
Продумывая все детали, Олег волновался. Подготавливая «фундамент» предстоящей операции – почти что психовал. Когда он собирался на встречу с Дорианом, в последний момент чуть не позвонил и не отменил все к чертовой матери, но из трясущихся рук выпал мобил, и уже посланный вызов сорвался. Тогда Черканов решил все-таки ехать.
Да, риск. Невероятный риск, он еще ни разу не ввязывался ни во что настолько опасное и прекрасно понимал: проиграет – потеряет все. Его идея пугала его самого своей простотой и грубостью, но в то же время она была наиболее действенной и логичной из всего, что он мог предпринять.
Решив для успокоения пройтись, Олег отпустил такси сразу за мостом. Посмотрел на время – до встречи оставалось еще минут двадцать. Бросив взгляд на темную Неву, молодой человек спустился по ступеням к самой воде, мерно бьющейся в гранитные оковы. Ледяной, пронизывающий ветер забирался под легкую куртку, и Черканов в очередной раз пожалел, что не оделся теплее – май в этом году выдался дождливым и холодным, несмотря на все усилия OverTown. Присев на корточки, Олег протянул руку, коснулся подернутой рябью воды, глубоко вдохнул, представляя, как вбирает в себя мощь и спокойствие большой реки, из века в век несущей свои воды от Ладожского озера до Финского залива, и почувствовал, что буря эмоций в его душе медленно, но верно сдает свои позиции, уступая место покою и равновесию.
В конце концов, он все решил. Колесо завертелось, и его уже не остановить, остается только вовремя подкладывать зерна под жернова и успевать отдергивать руку – колесу безразлично, что перемалывать: зерна ли, тела ли, человеческие ли души…
Пять минут до встречи.
Олег поднялся, вытер мокрые, холодные пальцы платком, на секунду сунул руку в карман, коснулся лежавшего там предмета – и успокоился окончательно. Через несколько минут он вошел в «Береговой узор». Кивнул метрдотелю, назвал свое имя – его тут же проводили в отдельный кабинет. Не глядя в меню, Черканов сделал заказ на двоих – он хорошо помнил предпочтения Дориана в еде и питье и не боялся ошибиться.
Еще через пару минут появился и сам Дориан. Выглядел он отвратительно – ввалившиеся щеки, запавшие глаза с темными кругами, неестественно яркие искусанные губы… Но галстук завязан идеально, на костюме ни единой мятой складочки, а голос спокоен и дружелюбен, хотя его обладатель отчетливо демонстрирует свой настрой на исключительно деловой лад.
Поздоровавшись и выпив кофе за ни к чему не обязывающей беседой о новостях города и поездке Олега во Францию, мужчины приступили к обсуждению деталей проекта.
– Таким образом, все можно запустить уже завтра. Нужны только деньги.
– Сколько?
– По расчетам моего финансиста – около миллиона, может, чуть больше.
– Непредвиденные обстоятельства учтены?
– Отчасти.
– Я дам полтора миллиона.
– Эти деньги вернутся умноженными вдвое, причем буквально через полгода, – улыбнулся Олег.
– Меня интересуют не деньги, Олег. Вы же знаете. И меня вполне устроит, если сумма просто вернется. Прибыль от проекта вы можете оставить себе, в конце концов, вам деньги пока еще важны.
– Все остальное я хотел бы разделить, – мягко сказал Черканов. В конце концов, он этот проект тоже придумывал «не ради денег». И не имело никакого значения, что на самом деле проект существовал только в тех электронных документах, что высвечивались на экране открытого перед собеседниками ноутбука.
– Я полагаю, у нас разные сферы интересов, Олег. Не думаю, что мы окажемся конкурентами в собственном бизнесе.
– Я надеюсь, что этого не случится. Но все же я хотел бы услышать конкретику относительно раздела получаемой нами информации…
Разумеется, ему совершенно не была нужна эта конкретика. Но Дориан мог насторожиться, если бы Черканов легко согласился на его условия, не выставив при этом свои.
На обсуждение всех деталей ушло почти два часа. Наконец последние пункты были согласованы.
– Когда вы перешлете деньги? – спросил Олег, закрывая ноутбук. Не то чтобы он рассчитывал на это… но полтора миллиона евро оказались бы очень, очень приятным дополнением ко всему прочему. – Если вы хотите, чтобы завтра я запустил проект в работу, хотя бы полмиллиона нужны к полудню.
– Да хоть сейчас.
Спустя пять минут несложных манипуляций организация «Мир» разбогатела на полтора миллиона евро. Но Черканов пока что этому не радовался.
Подтвердив трансфер денег, Дориан украдкой бросил взгляд на собеседника. Олег, вновь открыв свой ноутбук, быстро вбивал данные в таблицы. Присмотревшись, Вертаск понял, что молодой человек анализирует пути развития их проекта. Черканов никогда не терял даром ни одной свободной минуты.
Мог ли он украсть системный блок? Разве что только теоретически. Он, конечно, знал адрес, но его не впустила бы охрана, в конце концов, в дом ему не дал бы войти Аполлон. Нет, определенно, Олег не мог украсть блок. Если бы он это сделал – то не стал бы устраивать сегодняшнюю встречу, не стал бы планировать такой долгосрочный совместный проект, реализация которого в дальнейшем все равно потребует спонсорского участия партнера.
Хотя все равно надо проверить. В конце концов, Дориан остается Повелителем, сильным практиком, и телепатия – это его конек.
– Сегодня на удивление приятный вечер, несмотря на дождь, – задумчиво проговорил Олег, останавливаясь на ступенях кафе. – Даже странно…
– И в самом деле, странно, – согласился Вертаск. – Холодно, дождливо – но вечер все равно кажется хорошим. Быть может, это от морального удовлетворения, вызванного хорошей работой?
– Вполне возможно… Кстати, раз вам этот вечер тоже нравится, быть может, прогуляемся немного по набережным? Здесь тихо и спокойно, и можно будет заодно обсудить еще одну мою идею, мне кажется, она вам понравится.
– Я смотрю, вы фонтанируете идеями просто безостановочно, – усмехнулся Дориан. – Мы еще не реализовали проект с отелями, а вы уже рветесь в бой, и наверняка в какой-то другой отрасли.
– Конечно, в другой. В этой уже неинтересно. Я понимаю, что у меня слишком много идей, но… как бы это объяснить? Дело в том, что я очень боюсь, что когда-нибудь идеи закончатся и я останусь ни с чем. Потому я и пытаюсь придумать как можно больше всего сейчас, чтобы потом, когда фантазия мне откажет, иметь возможность использовать уже существующие наработки.
– Звучит вполне логично. Но зачем вам делиться ими со мной? Нет, я не против – мне интересно. Вот только что от этого имеете вы?
– Вы во много раз старше и опытнее меня, – честно ответил Олег. – Мне важно ваше мнение, ваши советы, ваши поправки. Ведь те же отели – изначальная идея моя, была хороша, она обещала высокую прибыль и в плане финансов, и в других областях наших интересов – но именно ваши советы позволили нам разработать проект так, что он принесет плоды в кратчайшие сроки, и плодов этих будет куда как больше, чем я мог бы рассчитывать.
– Я рад помочь вам, поделившись своим опытом, – улыбнулся Дориан. Все-таки неведомый вор – это не Черканов. Хотя бы потому, что Черканову это невыгодно. Вертаск спонсирует его проекты, которые потом начинают приносить прибыль уже самому Олегу, Вертаск дает ему действительно ценные советы, Вертаск подсказывает ему, как выйти на нужных людей… нет, Вертаск ему нужен.
Продолжая неспешный разговор, собеседники вышли на набережную. Олег повернул левее, где высокие фонари сменялись укрытыми в траве светильниками, дающими мягкий, рассеянный свет.
– Спустимся к воде? – предложил Дориан, глядя с каменного парапета на черную в ночи воду.
– Как раз хотел предложить то же самое.
Мерный плеск воды о гранит вызывал желание молчать и слушать реку. Спокойствие и умиротворенность… и совершенно лишняя среди них нотка страха. Он кожей ощутил опасность, обернулся – Олег стоял у стены, безучастно смотрел на воду. Почувствовав взгляд, молодой человек взглянул на Вертаска.
– Кстати, вы в курсе, что Ветровский бежал из тюрьмы? Чуть больше трех недель назад.
Олег растянулся на диване, опустил голову на скрещенные руки, закрыл глаза. Через несколько секунд кожи мягко коснулись несколько капель чуть подогретого ароматического масла, бережные руки осторожно распределили масло по всей спине. Черканов глубоко вдохнул и выдохнул, позволяя себе полностью расслабиться – первый раз за несколько месяцев. Умелые пальцы Миланы пока что ласково перебирали мышцы, разминали, разогревали, подготавливая к настоящему массажу. Когда она перейдет к делу, придется перелечь с мягкого дивана на массажный стол, но это будет не сейчас, а пока что можно просто расслабиться и отдохнуть…
Повинуясь мягкому нажиму, Олег чуть повернулся, открывая девушке доступ к груди и животу. Приятное тепло, растекающееся по всему телу, действовало возбуждающе, и через пару минут Черканов понял, что в ближайшие полчаса до массажа дело не дойдет…
Тревожно запиликал мобил. Выругавшись, молодой человек чуть отстранился, не позволяя, однако, массажистке убрать руки, дотянулся до тумбочки.
– Да?
– Олег, это Дориан, – голос Вертаска звучал странно – тихо и прерывисто.
– Добрый вечер, – проворчал Олег. Ну какого черта ему обязательно звонят в самый неподходящий момент? – В чем дело?
– Мне… – собеседник закашлялся, словно ему было тяжело говорить. – Мне нужна твоя помощь. Срочно.
«Я вам, кажется, уже помогал. Больше почему-то не хочется».
– Извините, я сейчас очень занят, – недовольно сказал он вслух. – Это может подождать хотя бы пару часов?
– Нет. Олег, я ранен. Я умираю…
В голосе Дориана слышался страх, нет, даже не страх – настоящая паника. Он не лгал – это Олег почувствовал сразу же. А еще он почувствовал, что страх Вертаска передается ему – вместе с желанием что-то сделать, как-то помочь…
«Нет. Эти твои игры со мной больше не пройдут».
– К сожалению, я не врач, – холодно сказал Олег. – Вам стоит позвонить в «Скорую помощь», или же… – он понизил голос. – Или же воспользоваться своей, гм, силой.
К тому, что последовало дальше, Черканов был готов. Но все равно едва не подскочил с кровати, чтобы броситься выполнять приказ.
– Мне очень нужна твоя помощь! – В динамике мобила было слышно, как собеседник глубоко вдохнул. – Срочно приезжай ко мне, на Крестовский остров… – Он назвал адрес и повторил: – Приезжай сейчас же.
Императивная речь? Видимо, Дориан и правда ослаблен, если пользуется всего лишь ею. Сам Олег императивную речь любил, умел ею пользоваться, и главное – умел ей противостоять.
– Если вы все еще способны приказывать – значит, вам не так уж и плохо. А если я сейчас попробую уехать оттуда, где я нахожусь, то мне смерть грозит еще быстрее и надежнее, чем вам, – с чистой совестью солгал Черканов. – До свидания.
Он коснулся сенсора, заканчивая разговор, отложил мобил на тумбочку, перевернулся, подставляя массажистке левый бок и плечо.
– Милана, не отвлекайся. Это деловые вопросы, они тебя не касаются и они не должны нам сейчас мешать. Да, девочка, именно так…
От пальцев девушки, казалось, струился обжигающе-страстный жар, но Олег уже чувствовал, что всякое возбуждение спало и вряд ли вернется в ближайшее время. Он уже начал думать, прикидывать, анализировать, и мозг привычно подавил реакцию тела.
– Ну какого черта, а? – тоскливо проговорил молодой человек, садясь на кровати. – Вот ведь угораздило его позвонить… Милана, сегодня ничего не получится, так что отдыхай – я оплатил всю ночь. Где моя одежда?
Милана удивленно распахнула глаза.
– Вы же сказали, что остаетесь до утра, и одежду отдали в чистку после ужина…
Ну да. Конечно. Ужин. Проклятые спагетти, соскользнувшие с вилки на грудь и ухитрившиеся испачкать и рубашку, и пиджак, и брюки ярким томатным соусом.
– Мне срочно нужно ехать. Ты можешь найти мне какую-нибудь одежду? Я заплачу.
– Одну минутку… – Милана бросилась к шкафу. – На ваш размер… вот, только это.
– Н-да… – протянул Олег, разглядывая облегающие штаны из псевдокожи, белую футболку и длинный, до пола, кожаный плащ. – Как ты думаешь, на кого я буду в этом маскарадном костюме похож?
– На рок-звезду, – совершено серьезно ответила девушка. – Волосы у вас длинные, телосложение отличное, и плащ вам очень пойдет.
– Ты издеваешься? – с надеждой проговорил молодой человек.
– Что вы! Я правда так думаю, – покраснела Милана. Надо же, с ее работой – все еще не разучилась…
– И про телосложение – тоже? – подозрительно уточнил он, натягивая штаны.
– Да. Мне вообще нравятся такие мужчины, как вы: худощавые, стройные, гибкие. Гораздо лучше, чем гора мускулов, не говоря уже о бурдюках с салом…
Олег прекрасно понимал, что нечто подобное от Миланы слышит почти каждый ее клиент, и «предпочтения» девушки меняются в зависимости от внешнего вида мужчины, но все равно было приятно.
Набросив поверх футболки плащ, Черканов шагнул было к зеркалу, но Милана его опередила – удержала за плечо, дотянулась до стянутого резинкой «хвоста», распустила волосы.
– Вот так совсем замечательно.
Что интересно, увиденное в зеркале понравилось даже самому Олегу. Однако любоваться собой было не время. Налюбуется, если из сегодняшней ночи получится что-нибудь полезное.
Сидя на заднем сиденье флаера-такси, он смотрел в окно на проносящийся мимо ночной город и усиленно обдумывал ситуацию. И чем дольше обдумывал – тем яснее понимал, что едет, по сути, неизвестно куда и неизвестно зачем. Кто знает, что там на самом деле происходит? Может ли это быть ловушкой? Вряд ли, конечно, но… черт его знает. Надо приехать и посмотреть на месте. В конце концов, у него есть право приехать – его позвали.
Дом, в котором жил Дориан, оказался огромным и отвратительно элитным жилым комплексом, обнесенным собственным парком. На территорию не пропускали автомобили, и Олегу пришлось под ледяным проливным дождем, в который обратился недавний липкий снег, пробежать три сотни метров, отделяющие основное здание от ворот.
За автоматическими дверями обнаружился небольшой, но просторный холл, разделенный на две части стеклом – по всей видимости, пуленепробиваемым. За стеклом сидели двое охранников, еще двое стояли у противоположного выхода, и двое – у входа. Олег, с трудом сдержав легкую дрожь, подошел к стеклу.
– Меня ждет господин Вертаск, – сказал он, глядя будто бы сквозь охранника.
– Он предупредил. Проходите, пожалуйста. – Створки стеклянной же двери разъехались, пропуская визитера. Черканов спокойно направился к выходу, как будто уже не в первый раз здесь был. Через несколько минут он стоял перед квартирой Дориана. И почему-то совсем не удивился, поняв, что массивная стальная дверь не заперта, а только прикрыта.
Жилище Вертаска оказалось огромным. «И зачем одному человеку может быть нужно столько комнат?» – недоумевал Олег, начавший сбиваться со счета. Огромная прихожая, широкий коридор, гостиная, столовая, кухня, кабинет, несколько пустых комнат, несколько жилых комнат, библиотека, зал с бильярдом, еще одна не то гостиная, не то еще что-то, гигантская оранжерея, занимавшая больше половины всей квартиры…
Дориана он нашел как раз в оранжерее. Вертаск полулежал в большом, удобном кресле, обитом светло-бежевой кожей, и на этой коже пугающе-яркой казалась алая кровь, почти незаметная на темной ткани рубашки. Кожа Дориана была бледной настолько, что он казался мертвым… или не казался?
Боясь дышать, Олег осторожно приблизился, вслушался – дыхания не было. Коснулся пальцами правой руки, облепленной тканью перчаток, шеи – пульса тоже не было.
Через секунду Черканов уже вылетел из оранжереи. Он всегда считал, что с нервами у него все в порядке, но, похоже, на трупы знакомых ему людей стальные нервы не распространялись.
Через несколько минут, успокоившись и взяв себя в руки, Олег начал обдумывать ситуацию. Уйти надо как можно скорее, но уходить с пустыми руками не хочется. Что есть такого ценного у Дориана, ради чего он, Олег, готов был бы рискнуть?
Конечно же, информация.
Молодой человек бегом бросился в кабинет.
Конструкция стола была ему знакома, он пару раз видел нечто подобное и достаточно быстро нашел выпуклости с внутренней стороны, открывавшие системный блок. Аккуратно достав довольно тяжелый ящик, на передней панели которого перемигивались сигнальные огоньки, Олег вернул панель на место. Теперь весь вопрос был в том, чтобы выбраться и вынести свою добычу.
Системный блок представлял собой «чемоданчик» формата стандартного ноутбука с диагональю пятнадцать дюймов, но был несколько толще – около трех сантиметров, и весил почти шесть килограммов. Подумав немного, Черканов расстегнул ремень и набросил его уже поверх штрипок штанов. Удерживая блок правой рукой, он заправил его за ремень и затянул пряжку. Свободно лежащий плащ надежно скрыл неестественные очертания. Долго так шестикилограммовую пластину не пронести, но разве ему нужно долго? Только пройти мимо охраны…
Все прошло идеально. Через десять минут Олег уже сидел в теплом и сухом салоне такси, крепко сжимая свою драгоценную добычу.
На следующий день трое хакеров, которым Черканов доверял больше всех, принялись за работу. Для начала, правда, они едва не активировали систему самоуничтожения – зато стал известен факт ее существования, что позволило эту систему взломать и уничтожить копии блока.
На то, чтобы получить доступ к первому из жестких дисков, составлявших блок, у хакеров ушло две недели, но когда все получилось… Да, ради этого стоило рискнуть.
Олег три дня просидел за компом, просматривая файлы – пока что поверхностно, не особо вникая, – и с каждым документом все отчетливее понимал: при должной осторожности эта информация поможет ему заставить работать на него как минимум четверть российского правительства. Да и не только российского… А чего стоила информация о Братстве Повелителей? Да МСБ[7] любые деньги отдаст за такое! И еще больше отвалит за молчание. Хотя, конечно, гораздо выше вероятность, что МСБ сочтет лучшим гарантом сохранности тайны техническую невозможность эту тайну выдать.
Также пригодилась и возможность дистанционно управлять сервером системы безопасности квартиры. Олег стер все записи с камер слежения за тот день, а дальше настроил все так, чтобы копии записей попадали к нему незаметно для сервера. Неприятным известием оказалось то, что Дориан выжил… но на этот счет у Черканова теперь тоже имелся план.
Когда Вертаск обнаружил пропажу системного блока, Олег выждал пару часов, переписал выхваченный камерой номер с экрана мобила – как он понял, это был личный номер главы Братства, Вацлава Пражски, связался с одним из исполнителей, дав ему простое поручение, а потом позвонил Дориану. И Дориан согласился на встречу.
Теперь Олега остановить не могло ничто.
– Что значит – сбежал? – глаза Вертаска округлились. – Но это же…
– Невозможно? – договорил за него молодой человек. – Ну да. Невозможно. Но он все-таки сбежал. Вернее, сбежала группа заключенных из корпорации «Россия», но я уверен – он в их числе.
– Когда?
– Около трех недель назад, шестнадцатого апреля.
– Где он, неизвестно?
– Нет, – вздохнул Олег, незаметно опуская руку в карман. – И, полагаю, его не найдут – по крайней мере, в ближайшие пару лет.
Дориан нахмурился, снова повернулся к реке – обдумывал услышанное.
И тогда Олег достал из кармана плазмер.
Дориан вздрогнул, начал оборачиваться, но поздно.
Олег выстрелил. В голову.
– Простите, господин Вертаск, но вы – слишком опасный противник, чтобы мне сражаться с вами лицо к лицу, – проговорил он. – Я многое хотел бы вам сказать еще до того, как вы умрете, но… вы смотрите боевики? Там всегда главный злодей произносит пафосную речь над поверженным, но еще живым героем, и герой за время этой речи успевает оклематься, собраться с силами, разозлиться и в итоге все-таки побеждает злодея, хотя тот, как правило, умнее. Вы не герой, конечно, но аналогия, полагаю, ясна. В общем, я решил сперва вас убить, а потом уже все сказать. В конце концов, торжествовать по поводу вашего поражения мне не очень-то хочется, так что мне плевать, что вы меня не услышите. Знаете, за что я вас убил? Вы хотели меня использовать, как использовали в свое время Бекасова. Он, конечно, был тем еще придурком, но если смотреть строго – он был хорошим парнем. Вы его использовали и обучали тому, что вам было нужно, а когда в нем отпала надобность – просто убили. И со мной вы планировали поступить так же, просто не успели. Вот за это я вас и убил.
Олег убрал плазмер, вытащил из кармана нож и хирургические перчатки. Надев перчатки, он разрезал рукав пиджака и рубашки Дориана, аккуратно взрезал кожу возле локтя, пальцами вытащил чип и положил его в целлофановый пакет. Извлек из внутреннего кармана пиджака документы и портмоне, сунул к плазмеру. Принес спрятанные в корнях приметного клена гири – на пятнадцать килограммов каждая, их оставил парой часов раньше человек, понятия не имевший, за что именно он получил свои триста евро. Вспомнив тщательно зазубриваемую в течение трех дней теорию, связал неплохие узлы, привязав к ногам по гире.
И с усилием спихнул тело в воду.
– Прощайте, господин Вертаск, – пробормотал Олег.
Завязал пакет с чипом и направился к мосту, по дороге вызывая такси.
Часть вторая
II. I
Что считают добром – значит,
свято и истинно,
Что помимо – как зло быть должно
уничтожено!
В две тысячи тридцать седьмом году председатель совета МАН[8], господин Исаак Клаус Хенцер, торжественно объявил: жители Терры сумели оправиться от последствий катастрофы. Больше нет голода, решена проблема нехватки жилья, во всех жилых городах восстановлена инфраструктура, работают производственные предприятия – словом, жизнь на планете в очередной раз восторжествовала над апокалипсисом. «Я не стану преувеличивать наши достижения, – сказал он. – Мы только-только вернулись к тому уровню жизни, какой был до наступления двадцать первого века, не более. Наша цивилизация – человеческая цивилизация! – потеряла тридцать семь лет прогресса, и теперь мы должны наверстывать упущенное».
Известный своей эксцентричностью профессор Московского университета прикладных искусств Всеволод Владимирович Меркурьев так прокомментировал заявление господина Хенцера: «Это, конечно, очень здорово: мы снова можем жрать и гадить, как в благословенные докатастрофические времена. Я бы очень хотел сейчас радостно и согласно похрюкать над полным – от щедрот МАН – корытом и уставиться в экран, ожидая своей порции развлекательного контента, но увы! Господь зачем-то дал мне разум. Я не знаю, за что он меня так проклял, ибо это проклятие – иметь разум в мире, в котором мозги миллиардов, то есть уже миллионов людей, работают только в направлении изобретения новых способов удовлетворения двух простых желаний – «хлеба и зрелищ».
Передача должна была идти в записи – Всеволода Владимировича уже давно не выпускали в прямой эфир. Телеведущий, тяжело вздохнув, уточнил:
– Что вы имеете в виду?
– Херр Исаак говорил, что, мол, жители Терры вернулись к той жизни, что была до смены веков. А я со всей ответственностью заявляю, что херр Исаак нагло [цензура] в прямом эфире. Потому что уровень потребительства, как водится, вырос, а вот уровень производства с каждым годом, с каждым днем, с каждой очередной лощеной мордой неумолимо падает.
Ведущий вытер пот со лба.
– Профессор, вы что-то путаете. Быть может, вам стоит отдохнуть? Мы можем продолжить съемку через пару часов.
– Ни в коем случае не путаю, молодой человек! Вот вы мне сейчас можете привести контраргумент? Можете, знаю. Начнете показывать циферки, гордо продемонстрированные пару дней назад на заседании совета МАН, рассказывать, как выросло производство одного, другого, пятого, десятого… и будете в корне неправы. Даже если циферки эти не лгут. Да, производства производят – на то они и производства. Но производят-то они исключительно продукты потребления! И серая масса, которая народ, радостно предложенное потребляет. И похрюкивает с удовольствием.
Ведущий залпом выпил стакан воды, подумав, что в следующий раз пусть Всеволода Владимировича интервьюирует кто угодно, а он сам больше ни за какие деньги на это не подпишется.
– А что же, по вашему, нужно производить, если не продукты потребления? – спросил он уже просто для того, чтобы что-то спросить.