Страница:
— В конторе компании «Ратехи-младший и сыновья», Вторая Зеленая улица, 7. Это в районе Шарадан.
Благодаря памяти прежних императоров скоморох знал столицу как свои пять пальцев, потому без труда вспомнил названную улицу. Создав портал быстрым заклинанием, он сунул в кошель регалии канцлера и показал на туманную дымку господину Ратехи. Тот с достоинством проследовал туда. Санти ступил следом и оказался перед большим пятиэтажным домом, украшенным вывеской торговой компании. Вокруг сновало множество людей. Однако вскоре кто-то заметил мрачную фигуру в плаще с капюшоном, и по толпе побежал опасливый шепоток: «Император! Глядите, сам император!»
— Прошу вас, Ваше величество! — поклонился старик, показав на вход, возле которого замерли два изумленных до онемения охранника.
Санти вошел, посмеиваясь под капюшоном над потрясенными лицами сотрудников компании, увидевших необычного посетителя. А крупная компания, не одна сотня человек здесь служит. Идти далеко не пришлось, кабинет владельца располагался на первом этаже. Задержать императора никто не осмелился, тем более что его сопровождал отец хозяина. В кабинете Санти понравилось — никакой роскоши, сугубо деловая обстановка. Вошедших встретил средних лет подтянутый человек. Лысоватый, с небольшой темной бородкой, он производил странное впечатление. Ему хотелось довериться, но одновременно казалось, что в душе торговца горит огонь неудовлетворенности. Даже по первому впечатлению было понятно, что этот человек способен на многое.
— Ваше величество! — низко поклонился хозяин кабинета. — Вы оказываете нашей компании огромную честь своим визитом!
— Добрый день! — кивнул Санти. — Я к вам по делу, господин Ратехи.
— Рад служить вам, — снова поклонился тот.
— Ой, оставьте церемонии, не люблю, — отмахнулся император. — Мне рекомендовали вас, как опытного хозяйственника, способного справиться с управлением крупной компанией, находящейся в кризисе. Это так?
— Надеюсь, что так... — неуверенно кивнул торговец, ничего не поняв. Что имеет в виду Его величество?
— Вот я и решил пригласить вас заняться управлением самой крупной компанией мира.
— Это какой же? — изумился Ратехи-младший.
— Империей! — хохотнул Санти. — Предлагаю вам должность имперского канцлера.
— Но... — вытянулось лицо торговца, он неверяще смотрел на Его величество. — Я...
— Соглашайся, сынок, — посоветовал из-за спины императора глава торговой гильдии. — За твоими компаниями приглядим, не бросим на произвол судьбы. Ты всем нам поможешь, если сумеешь порядок навести. Сам знаешь, что делается.
— Знаю... — вздохнул Ратехи-младший, в его глазах постепенно разгорался огонек азарта. — Раз так, согласен, Ваше величество! Давно...
Он замолчал, оборвав себя на полуслове.
— Что — «давно»? — поинтересовался император.
— Давно хотел кое-какие задумки опробовать.
— Вот и опробуйте. Даю вам полный карт-бланш. Действуйте. Но за результат спрошу строго, учтите. Страна на пороге голода, в города перестало поступать продовольствие, у армии недостаточно фуража для лошадей. Да что я говорю, вы не хуже меня понимаете ситуацию.
— Думаю, понимаю, — резко кивнул торговец. — Но что делать с собственностью лордов на землю? Землевладельцы любые мои серьезные начинания тормозить будут, слишком они им невыгодны.
— Решим вопрос... — в голосе императора слышалась веселая злость. — Немало аристократов испачкано участием в заговоре. Пришло время немного их потеснить. Еще одно. Прошу вас подумать о постройке оружейных мануфактур. Вскоре армия начнет перевооружаться, оружия понадобится очень много. Я говорю об автоматах заговорщиков.
— Но у нас ведь осталась едва ли треть от прежней территории... — прищурился Ратехи-младший.
— Ненадолго, — заверил его император. — Скоро все вернется на круги своя. И карвенская сволочь пожалеет, что полезла. Я ничего прощать святошам не намерен. На сей раз империя раздавит Карвен окончательно. Хватит!
— Очень рад слышать, — широко улыбнулся торговец.
— В таком случае, не будем терять времени. Именем Элианской империи! Рион Ратехи-младший! Готовы ли вы принять регалии имперского канцлера?
— Готов, Ваше величество! — опустился на одно колено тот.
— Клянетесь ли вы честно исполнять возложенный на вас долг? Клянетесь ли вы приложить все свои силы, знания и умения ради процветания родины?
— Клянусь!
— Да будет так! — вытянул вперед жезл канцлера Санти.
Вокруг жезла появилось желтоватое свечение, оно постепенно светлело, пока не стало белым. Затем окутало фигуру торговца. Из ниоткуда прозвучало несколько звучных аккордов, полыхнула молния, и все закончилось.
— Поздравляю, господин канцлер! — сказал император, вручая жезл. — Вот большая государственная печать. Прошу, не теряя времени, заняться делом, необходимо как можно быстрее возобновить поставки продовольствия. Еще раз повторяю — вы имеете неограниченные полномочия!
— Сделаю, Ваше величество! — низко поклонился торговец.
Обговорив с канцлером еще несколько важных вопросов, Санти попрощался. Слишком много ему предстояло сделать сегодня. Глава торговой гильдии с сыном после исчезновения его величества в портале долго сидели молча. Старик смотрел в глаза изумленному своим неожиданным взлетом Риону и ободряюще улыбался. Тот на секунду опустил веки, обещая отцу сделать все, что только в его силах.
Император вихрем пронесся по стране, кое-кого воодушевив, а кое-кого и напугав до икоты. Двух высокопоставленных воров из Инара он поймал на месте преступления — вывозили в свои поместья предназначенное для армии продовольствие — и без промедления отправил на плаху. Таких жалеть нельзя, все изгадят и уничтожат, если не уследишь. Помимо того Санти побывал на севере, в Вартидаре и Яриндаре, лично пообещав мастерам-наставникам помощь не позже завтрашнего дня. Те сразу оживились — сил почти не осталось. Заговорщики постоянно подводили новые войска из центра страны, где высадилось несколько карвенских паладинских корпусов, и продолжали атаковать. Император даже навестил осажденные города Манхена, заверив командиров гарнизонов, что им осталось ждать совсем недолго. Он и в самом деле готовил святошам сюрприз. Надолго запомнят!
Вернувшись в Элиандар, Санти решил немного отдышаться — замотался, как собака. Вышел из портала в безлюдной подворотне и снял капюшон. Вскоре на один из торговых проспектов Элиандара вышел не привлекающий ничьего внимания улыбающийся юноша, насвистывающий какую-то незатейливую мелодию. Единственное, чем он отличался от множества своих сверстников, были рыжие курчавые волосы и веснушчатая физиономия.
В голове толпились обрывки мыслей. Санти и сам не знал, кто и что он сейчас. По крайней мере, не прежний безответственный мальчишка. Слишком много знаний и горького опыта передал ему Маран, умирая. Да и от Радужного Дракона кое-что досталось, не все забылось после разделения.
Много о чем надо было подумать. В первую очередь необходимо найти себе занятие для обычной жизни, когда он не выступает в роли императора. Прежний был горшечником, редким мастером по фарфору. А он? А он — скоморох! Несмотря ни что, скоморох. Шут. Паяц. И никем иным не будет. Да и можно ли найти лучшее прикрытие? Вряд ли. Только труппу хорошую подыскать надо, что далеко не так просто.
Купив у уличного разносчика горячий пирог с мясом, Санти с наслаждением вонзил в него зубы. Проголодался! Съел, но одного пирога оказалось мало, здоровый желудок требовал еще. Найдя поблизости небольшой трактир, скоморох зашел и заказал себе плотный обед. Отсутствие поставок продовольствия сразу сказалось на ценах — содрали в полтора раза больше, чем обычно. Рыжий заплатил, не торгуясь, деньги его не волновали, они появлялись в карманах императора по мере необходимости. Насытившись, он откинулся на спинку удобного стула и принялся не спеша цедить эль, незаметно подменив трактирный элем из Замка Призраков. После него любой другой казался ослиной мочой.
Он вслушивался в разговоры горожан, интересно ведь, что думают простые люди о последних событиях. Слухи о появлении нового императора катились по столице, обрадовав многих элианцев, надеявшихся, что вскоре все вернется на круги своя, что Его величество справится с творящимся беспорядком. Но были и сомневающиеся, как без них. Санти едва сдержал смех, слушая мрачные пророчества чумазого углежога, сидевшего за соседним столом.
Внимание привлекла группа разномастно одетых людей, осторожно вошедших в трактир. Казалось, они ждали, что их сразу погонят прочь. Судя по повадке, скоморохи. Свои. Точно, кое-кто нес с собой цирковой реквизит. Скорее всего, обнищавшая труппа, только сегодня добравшаяся морем до столицы. Возглавлял циркачей огромного роста человек. Наверное, его так и называли во время выступлений — человек-гора. И чем-то он был знаком. Рыжий нахмурился, пытаясь вспомнить, а вспомнив, расплылся в широкой улыбке. Ему было меньше десяти лет, когда труппа Балдура долго выступала вместе с другой — труппой Джако Большого, старого приятеля отца Санти — Вила Эрхи. Джако был редкостным силачом, жонглировал гирями, которые обычный человек и поднять-то не мог. Он тоже хотел забрать мальчишку к себе, но Балдур не согласился, отговорившись, что дал слово умирающей женщине позаботиться о ее ребенке.
Подхватив свою кружку, Санти направился к облюбованному скоморохами большому столу. Подойдя, он задорно улыбнулся.
— Тебе чего, парень? — хмуро спросил человек-гора.
— Вы меня не узнали, дядя Джако? — весело вздернул бровь Санти.
— Рыжий, наглый, обаятельный... — озадаченно поскреб затылок тот. — Коли б не знал, что Вил помер, сказал бы — он. Сын, что ли?
— Точно! — рассмеялся юноша. — Помните, мы на севере вместе выступали? Я у Балдура в труппе тогда был.
— Помню! — встал и облапил его Джако. — Здравствуй, малец. Санти, кажись?
— Ага.
— Балдур тоже в столице?
— Не, — помотал головой рыжий, придвигая себе стул. — В Тарсидаре живет, не выступает давно, все разбежались по другим труппам.
— Ясно... — покивал Джако. — Жаль, хороший акробат был. А сам-то кто?
— Акробат, жонглер и паяц.
— В какой труппе сейчас?
— Пока ни в какой, — вздохнул Санти.
— А давай к нам! — загорелся было человек-гора. — Нам как раз паяц новый нужен. Хотя...
— Что?
— У нас сейчас даже фургона нет, — грустно вздохнул силач. — В заваруху угодили недалеко от столицы, почти весь реквизит потеряли, сами едва ноги унесли. Чего зимой делать станем, ума не приложу...
— Зато у меня фургон есть, — улыбнулся Санти. — Думал свою труппу собрать, да молод я больно. Может, объединимся?
— Буду рад... — удивленно глянул на него Джако, на такое везение он никак не рассчитывал.
— А реквизит подкупить можно, немного деньжат имеется.
— Да и у нас кое-что найдется, — согласился человек-гора. — Прошлый сезон на удивление неплохим выдался.
— Вот и хорошо, — снова улыбнулся Санти.
Удачу следовало хватать за хвост сразу. Лучше и не придумать, чем в знакомой труппе оказаться. Не все, конечно, знакомы, но и одного Джако за глаза хватит. С остальными познакомится со временем. Циркачи жили дружно, иначе проклятым Церковью людям никак нельзя, и так проходу не дают. Вспомнив о проклятии, Санти дал себе слово поговорить с отцом Теларином о снятии анафемы со скоморохов. Но сперва нужно в той же Церкви порядок навести. Ох, Единый, столько всего сделать нужно, слов нет. Где только время и силы взять? Он поежился. А деваться некуда — император. Стисни зубы и делай. И никому не смей показывать своей слабости, как бы плохо тебе ни было.
— Знакомься, — прогудел Джако, показывая на красивую, миниатюрную женщину с роскошными черными волосами и взглядом опытной стервы. Зеленые глаза взирали на мир с дерзкой насмешкой, как бы говоря: «Вот она я! Такая, как есть. Хотите, принимайте. Не хотите — идите к гмырху под хвост, мне и без вас хорошо». — Это Делия, канатоходец и воздушный акробат.
— Приветствую, сударыня, — поклонился Санти.
— А за «сударыню» можно и по морде схлопотать... — заметила она, с чисто женским интересом оглядывая атлетическую фигуру парня.
— Ты поберегись! — расхохотался гигант. — Делия у нас сердцеедка знатная, многих охомутала.
— Джако! — возмутилась акробатка. — Что за свинство?! Я в твои личные дела не лезу, и ты в мои не лезь!
— Да разве я лезу? — весело хмыкнул тот. — Я парня просто предупреждаю, чтобы поосторожнее с тобой был.
— Я сама разберусь, кому со мной поосторожнее быть, а кому и нет, — недовольно буркнула Делия. — Ты, малый, из труппы Балдура, говоришь? Знала я его.
— Ага, — кивнул Санти. — Только труппы больше нет. Мне недавно по случаю фургон неплохой достался, вот и решил к вам присоединиться, как раз сезон скоро.
— Война... — вздохнула женщина. — До сезона ли теперь?
— Закончится когда-нибудь, — отмахнулся рыжий. — Понятно, к святошам соваться не след, сразу на костер спровадят.
— Там поглядим, — пессимистично пожала плечами Делия.
— А меня Риком кличут, — представился сидящий напротив худой парень. — Жонглер я.
— Кин и Алька, — снова заговорил Джако, показывая на очень похожих друг на друга юношу с девушкой, — дрессировщики, акробаты, наездники. Ну, и на подхвате. Брат с сестрой, из старой цирковой семьи. А теперь говорю для всех! Санти у нас паяцем и вторым жонглером будет.
— Фокусника бы нам еще... — задумчиво сказал рыжий. — Да только где ж его хорошего взять?
— Да, с тех пор, как от нас Чауз ушел, мы без фокусника, — вздохнул Джако. — Прав ты, мало толковых. Кстати, народ, на ближайшей торговой площади ни одной труппы пока нет. Может, выступим? Хоть какую деньгу заработаем.
— Факелами жонглируешь? — деловито спросил Санти у Рика.
— Угу.
— Давай покидаем со сменой рисунка. Как темнеть начнет, красиво получится. Народ визжит от такого.
— Мысль! — согласился Рик, окинув заинтересованным взглядом довольно ухмыляющегося рыжего.
Скоморохи расплатились и вышли на улицу. Начинало темнеть, но людей не стало меньше, наоборот, толпа была настолько густой, что они едва прорывались сквозь нее, стараясь не упускать друг друга из виду. Так ведь и потеряться недолго. А как потом искать? Столица огромна, найти кого-нибудь, если не знаешь, где он может оказаться, невозможно.
Впереди показалась торговая площадь. Гам на ней стоял страшный, торговцы перекрикивали друг друга, спорили с покупателями, пытающимися сбить вспрыгнувшие до потолка цены. В углу Санти заметил невысокий помост, на котором обычно выступали скоморохи. Прав Джако, на нем никого нет. Рыжий пребывал в приятном возбуждении — давно не выступал, очень давно. А хотелось. Всегда хотелось.
— Уважаемый господин офицер, — Джако поклонился стоящему неподалеку стражнику в сером с серебром плаще императорской стражи. — Мы скоморохи...
— Выступать будете? — перебил его тот. — Кстати, очень даже кстати. Народу чем-то поразвлечься надо, а то только и знают, что друг друга пугать. Будку вон видишь?
— Да.
— Подойди, уплати старосте базара два тархема и выступай сколько влезет. Налог — десятина со сбора. Тому же старосте отдашь, он здесь всю ночь.
— Благодарю вас, уважаемый! — снова низко поклонился Джако. Отправив остальных готовиться к представлению, гигант пробрался к будке и заплатил за аренду.
Увидев появившихся на помосте скоморохов, люди сбились вокруг — несколько дней циркачи не появлялись на этой площади. А посмеяться и поглазеть на канатоходцев зеваки были совсем не прочь.
Санти с Риком, как самые младшие, быстро натянули между двумя столбами канат для Делии. Затем распаковали тюки с реквизитом. Рыжий озабоченно покачал головой — да уж, у труппы и в самом деле почти ничего не осталось. Благо, в столице есть несколько лавок, которые держат для своих бывшие скоморохи. Там можно купить все необходимое. Да и о фургоне стоит подумать. Пообещал, а на самом деле его еще нет. Впрочем, вовсе не проблема. Достаточно наведаться в ближайшую войсковую конюшню и распорядиться подготовить. Лучше военного фургона ничего не найдешь. Удобный, большой, непромокаемый, да и стенки двойные, в самые холода внутри тепло будет. Пара битюгов тоже понадобится. Да, придется ненадолго отойти, переместиться в конюшню и попросить конюхов все это подготовить. Просьбу императора они исполнят сразу и без лишних пререканий.
Жонглеры зажгли факелы и начали перебрасываться ими. Огненные цепочки протянулись в воздухе от Санти к Рику. Зрители восторженно засвистели и захлопали — не каждая труппа имела двух жонглеров и могла позволить себе показать редкостное зрелище.
Джако, наблюдая за сыном старого друга, одобрительно кивал. Молодец парнишка! Настоящий скоморох, от бога. Но это было далеко не все. Когда Санти начал сольное выступление как паяц, гигант едва не помер со смеху. А уж что творилось со зрителями — и не сказать! Люди валялись на мостовой, колотили ногами по камням, рыдали. Такого шута в Элиандаре еще не видали. Делия чуть не упала с каната, рассмеявшись в самый неподходящий момент, и долго потом возмущенно фыркала.
Когда выступление закончилось, в шапку, с которой обходил зрителей Джако, посыпались монеты. Не только медные, но и серебряные, было даже несколько золотых, что изумило гиганта донельзя — ни разу такого сбора не видел! Да, рыжий парнишка — ценное приобретение. С таким паяцем труппа не останется без куска хлеба, как частенько случалось, особенно во время путешествий из города в город. Деревенские были скуповаты, да и священники порой сразу выгоняли скоморохов из деревни, не желая терпеть присутствие отлученных от Церкви. Поселиться бы в столице, да нельзя — ни одному циркачу не разрешалось задерживаться в Элиандаре дольше, чем на месяц. За этим внимательно следила стража, проверяя документы труппы ежедневно. Снова Церковь постаралась, будь она неладна.
Повеселевшие скоморохи сняли три комнаты в трактире неподалеку, затем поужинали. Санти, воспользовавшись неразберихой, незаметно отошел в сторону, накинул капюшон и телепортировался в главную столичную войсковую конюшню переговорить с конюхами. Те, потрясенные явлением самого императора, пообещали расстараться и подготовить особый фургон — штабной, офицерский, особо удобный и теплый. Данные его величеством монеты они тратить не собирались — куда лучше просверлить дырочку, повесить на шею — и будет талисман на удачу.
Вернувшись в трактир, скоморох лег спать. Утром предстояли похороны Марана...
Вытерев пот со лба, Рина поставила хлеб в печь, закрыла заслонку и устало опустилась на лавку. За окном слышен был звонкий голос младшей дочери — девочка что-то напевала, подметая двор. Уже и за ней вовсю парни ухлестывают, скоро, наверное, сваты придут. Красивые у них с Марни дочки уродились, многие на них заглядываются. Только мужа, как всегда, дома нет. И где его, бродягу эдакого, носит? Две недели назад ушел утром без предупреждения, и с тех пор — ни слуху ни духу. Появится ли еще или сгинул где-то?
В последнее время все валилось у Рины из рук, перед глазами постоянно стояло лицо грустно улыбающегося мужа. Той ночью она проснулась, сама не зная, отчего, и успела увидеть выходящего из спальни Марана. Почему-то показалось, что ушел он не в дверь, а в клубок тумана рядом с ней. Женщина вдруг ощутила резкий укол тоски... Подумалось, что видит его в последний раз. С тех пор эта мысль не давала Рине покоя. Она надеялась, что ничего плохого не случилось, но чувствовала себя отвратительно.
Когда под вечер объявили о смерти императора, женщина услышала только одно. Его имя. Маран. Ни разу до сих пор почему-то не обращала внимания, что повелителя Элиана зовут так же, как ее бродягу-мужа. Сердце затрепыхалось, на глазах выступили слезы, Рина столбом замерла посреди улицы. В голове набатом стучало: «Неужели его больше нет? Неужели погиб?».
День шел за днем, а она продолжала вспоминать странности Марана, его внезапные появления и исчезновения. Непонятные оговорки, изредка появляющуюся в голосе и глазах властность, которая совсем не пристала простому горшечнику. Это что же получается, она жила с императором? Да нет, не может того быть, слишком это даже для него. Порой возникала мысль, что Маран вовсе не тот, кем хочет казаться, но Рина старательно гнала ее прочь. И так проблем хватает, чтобы еще о всяких глупостях думать.
Единый Создатель! Хоть бы все обошлось! Хоть бы вскоре снова скрипнула дверь, и на пороге появился он, пропыленный, усталый и такой родной. Рина тихо всхлипнула, затем заставила себя встать. Хлеб скоро поспеет, не уследишь — уголья получатся. Она делала необходимое, но как-то автоматически, ничего не хотелось. Губы продолжали неслышно шептать: «Марни... Где же ты, бродяга несчастный?.. Где тебя носит, дурень старый? Сидел бы дома, как все нормальные люди в твоем возрасте...»
Носящиеся повсюду неугомонные мальчишки первыми заметили приближающуюся к городу процессию. Они удивленно переглянулись, не понимая, кто бы это мог быть, а затем побежали навстречу. Увидев следующую во главе процессии мрачную фигуру в темно-сером плаще с капюшоном и туманом вместо лица, мальчишки потрясенно замерли. Такого городишко Шадн еще не видел. Император! Сам страшный колдун с какой-то стати посетил ничем не примечательное селение ремесленников. Вскоре процессию увидели взрослые и начали выходить на улицу, бросая все свои дела.
За императором следовали двенадцать эльдаров. А за ними двумя рядами шли шесть мастеров-наставников боевого братства при всех регалиях, несущие на плечах открытый гроб. Только теперь до людей начало доходить, что происходит. Похороны! Похороны прежнего императора.
Горожане ошеломленно загудели, переглядываясь. Каждый житель Элиана знал, что императора обычно хоронят в его родном городе или деревне. Неужели Его величество был родом из Шадна? Люди лихорадочно припоминали всех Маранов, когда-либо живших здесь. На данный момент таких нашлось всего трое. Маран-горшечник, Маран-кузнец и Маран-трактирщик. Кто из них?
Похоронная процессия была огромна, тысячи людей шли за гробом императора. Впрочем, не только людей. Жители Шадна видели также множество орков и даже нескольких эльфов. Наверное, эльфов — кто бы еще имел настолько красивые лица, миндалевидные большие глаза и подвижные уши с острыми кончиками? Вскоре горожане поняли, что Его величество ведет процессию к дому Марана-горшечника. Да и то, кузнец с трактирщиком стояли в толпе, и с изумлением смотрели на гроб. Их сосед, бродяга и весельчак Марни — император?! Да как же это, люди добрые?! Это что же на белом свете-то делается...
Рина как раз вынула хлеб из печи, когда в дом влетела перепуганная Алика.
— Мам! — отчаянно вскрикнула она. — Там...
— Что?! — встрепенулась женщина.
— Там папу принесли... — заплакала девушка, падая на лавку.
Повернувшись к двери, женщина, как сомнамбула, двинулась к выходу. Принесли? Раненый? Или?..
Выйдя во двор, она растерянно замерла, увидев перед собой человека в туманной маске, не сразу поняв, кто он. За его спиной стояли эльдары в серо-серебристых плащах.
— Госпожа! — император выступил вперед и низко, уважительно поклонился. — С прискорбием сообщаю вам, что ваш муж, Его императорское величество Маран V, мертв.
Что он говорит? Какое величество? Какое отношение имеет ее Марни к императору? Единый Создатель, спаси и помилуй! Нет. Невозможно. Нет!
Рина пошатнулась. Два непонятно откуда взявшихся молодых человека поддержали ее под руки, не давая упасть. Затем подвели к гробу. Несущие его мастера-наставники опустились на колени, чтобы женщина могла увидеть тело. Она мелкими шагами приблизилась, все еще не веря, все еще надеясь, что это неправда, что это какая-то глупая ошибка. Только не Марни... Только не он! Однако, увидев покойного, сразу поняла — нет, не ошибка. Он. Мертвый. За что, Создатель?! Рина протянула дрожащую руку и осторожно коснулась холодной щеки мужа. Его больше нет... Не войдет больше в дом, не засмеется, не обнимет и не поцелует. Она потерянно смотрела на застывшее лицо Марана, затем заметила золотой обруч короны на седых волосах. Седых? Но ведь он, когда уходил, не был седым...
— Что же ты пережил перед смертью, родной мой, что поседел? — прошептали непослушные губы.
— Держись, мам... — положил ей кто-то руку на плечо. Она обернулась и упала в объятия сына.
Слезы, наконец, прорвались, и Рина глухо завыла. Ее не интересовало, что Маран — император. Его больше нет, и неважно, кем он был. Был. Страшное слово, горькое и безнадежное. Оторвавшись от сына, женщина снова подошла к гробу. Погладила руку мужа. Его большие, трудолюбивые, знакомые до последнего шрамика руки. Такие родные. И мертвые. Рина наклонилась и поцеловала холодный лоб Марана. Слезы текли из глаз, не давая видеть, но она молчала — дыхание перехватило. Сын не отходил от матери, поддерживая ее.
Хотя ему самому очень хотелось плакать, Итор из Шадна, теперь Итор ар Маран, лейтенант элитного гвардейского полка «Серые Псы», держал себя в руках. Маму утешить надо. Этим утром его разбудили до подъема и приказали срочно явиться к полковнику. Там молодого человека ждал эльдар, сообщивший о смерти отца. И о том, что он сам теперь ненаследный принц, так как его отец был императором. Рыцарь престола увел онемевшего от таких известий Итора в туманную дымку портала, и он оказался в зале, где шло прощание с Мараном V. Только увидев лицо лежащего в гробу человека, лейтенант поверил, что ему сказали правду. Сколько раз ругался с отцом, требуя, чтобы тот перестал бродяжничать, оставался с матерью, а оно, вон, в чем дело. Не мог он. Долг. Тот долг, что превыше жизни. Кто-то сказал молодому офицеру, что с этого момента ему принадлежит какой-то там замок с угодьями, но это прошло мимо сознания. До того ли? Самый родной человек в мире погиб. Его убили какие-то сволочи. И теперь самому Итору нет иного пути, кроме как стать горным мастером и служить родине вместо отца. Как сможет.
Благодаря памяти прежних императоров скоморох знал столицу как свои пять пальцев, потому без труда вспомнил названную улицу. Создав портал быстрым заклинанием, он сунул в кошель регалии канцлера и показал на туманную дымку господину Ратехи. Тот с достоинством проследовал туда. Санти ступил следом и оказался перед большим пятиэтажным домом, украшенным вывеской торговой компании. Вокруг сновало множество людей. Однако вскоре кто-то заметил мрачную фигуру в плаще с капюшоном, и по толпе побежал опасливый шепоток: «Император! Глядите, сам император!»
— Прошу вас, Ваше величество! — поклонился старик, показав на вход, возле которого замерли два изумленных до онемения охранника.
Санти вошел, посмеиваясь под капюшоном над потрясенными лицами сотрудников компании, увидевших необычного посетителя. А крупная компания, не одна сотня человек здесь служит. Идти далеко не пришлось, кабинет владельца располагался на первом этаже. Задержать императора никто не осмелился, тем более что его сопровождал отец хозяина. В кабинете Санти понравилось — никакой роскоши, сугубо деловая обстановка. Вошедших встретил средних лет подтянутый человек. Лысоватый, с небольшой темной бородкой, он производил странное впечатление. Ему хотелось довериться, но одновременно казалось, что в душе торговца горит огонь неудовлетворенности. Даже по первому впечатлению было понятно, что этот человек способен на многое.
— Ваше величество! — низко поклонился хозяин кабинета. — Вы оказываете нашей компании огромную честь своим визитом!
— Добрый день! — кивнул Санти. — Я к вам по делу, господин Ратехи.
— Рад служить вам, — снова поклонился тот.
— Ой, оставьте церемонии, не люблю, — отмахнулся император. — Мне рекомендовали вас, как опытного хозяйственника, способного справиться с управлением крупной компанией, находящейся в кризисе. Это так?
— Надеюсь, что так... — неуверенно кивнул торговец, ничего не поняв. Что имеет в виду Его величество?
— Вот я и решил пригласить вас заняться управлением самой крупной компанией мира.
— Это какой же? — изумился Ратехи-младший.
— Империей! — хохотнул Санти. — Предлагаю вам должность имперского канцлера.
— Но... — вытянулось лицо торговца, он неверяще смотрел на Его величество. — Я...
— Соглашайся, сынок, — посоветовал из-за спины императора глава торговой гильдии. — За твоими компаниями приглядим, не бросим на произвол судьбы. Ты всем нам поможешь, если сумеешь порядок навести. Сам знаешь, что делается.
— Знаю... — вздохнул Ратехи-младший, в его глазах постепенно разгорался огонек азарта. — Раз так, согласен, Ваше величество! Давно...
Он замолчал, оборвав себя на полуслове.
— Что — «давно»? — поинтересовался император.
— Давно хотел кое-какие задумки опробовать.
— Вот и опробуйте. Даю вам полный карт-бланш. Действуйте. Но за результат спрошу строго, учтите. Страна на пороге голода, в города перестало поступать продовольствие, у армии недостаточно фуража для лошадей. Да что я говорю, вы не хуже меня понимаете ситуацию.
— Думаю, понимаю, — резко кивнул торговец. — Но что делать с собственностью лордов на землю? Землевладельцы любые мои серьезные начинания тормозить будут, слишком они им невыгодны.
— Решим вопрос... — в голосе императора слышалась веселая злость. — Немало аристократов испачкано участием в заговоре. Пришло время немного их потеснить. Еще одно. Прошу вас подумать о постройке оружейных мануфактур. Вскоре армия начнет перевооружаться, оружия понадобится очень много. Я говорю об автоматах заговорщиков.
— Но у нас ведь осталась едва ли треть от прежней территории... — прищурился Ратехи-младший.
— Ненадолго, — заверил его император. — Скоро все вернется на круги своя. И карвенская сволочь пожалеет, что полезла. Я ничего прощать святошам не намерен. На сей раз империя раздавит Карвен окончательно. Хватит!
— Очень рад слышать, — широко улыбнулся торговец.
— В таком случае, не будем терять времени. Именем Элианской империи! Рион Ратехи-младший! Готовы ли вы принять регалии имперского канцлера?
— Готов, Ваше величество! — опустился на одно колено тот.
— Клянетесь ли вы честно исполнять возложенный на вас долг? Клянетесь ли вы приложить все свои силы, знания и умения ради процветания родины?
— Клянусь!
— Да будет так! — вытянул вперед жезл канцлера Санти.
Вокруг жезла появилось желтоватое свечение, оно постепенно светлело, пока не стало белым. Затем окутало фигуру торговца. Из ниоткуда прозвучало несколько звучных аккордов, полыхнула молния, и все закончилось.
— Поздравляю, господин канцлер! — сказал император, вручая жезл. — Вот большая государственная печать. Прошу, не теряя времени, заняться делом, необходимо как можно быстрее возобновить поставки продовольствия. Еще раз повторяю — вы имеете неограниченные полномочия!
— Сделаю, Ваше величество! — низко поклонился торговец.
Обговорив с канцлером еще несколько важных вопросов, Санти попрощался. Слишком много ему предстояло сделать сегодня. Глава торговой гильдии с сыном после исчезновения его величества в портале долго сидели молча. Старик смотрел в глаза изумленному своим неожиданным взлетом Риону и ободряюще улыбался. Тот на секунду опустил веки, обещая отцу сделать все, что только в его силах.
Император вихрем пронесся по стране, кое-кого воодушевив, а кое-кого и напугав до икоты. Двух высокопоставленных воров из Инара он поймал на месте преступления — вывозили в свои поместья предназначенное для армии продовольствие — и без промедления отправил на плаху. Таких жалеть нельзя, все изгадят и уничтожат, если не уследишь. Помимо того Санти побывал на севере, в Вартидаре и Яриндаре, лично пообещав мастерам-наставникам помощь не позже завтрашнего дня. Те сразу оживились — сил почти не осталось. Заговорщики постоянно подводили новые войска из центра страны, где высадилось несколько карвенских паладинских корпусов, и продолжали атаковать. Император даже навестил осажденные города Манхена, заверив командиров гарнизонов, что им осталось ждать совсем недолго. Он и в самом деле готовил святошам сюрприз. Надолго запомнят!
Вернувшись в Элиандар, Санти решил немного отдышаться — замотался, как собака. Вышел из портала в безлюдной подворотне и снял капюшон. Вскоре на один из торговых проспектов Элиандара вышел не привлекающий ничьего внимания улыбающийся юноша, насвистывающий какую-то незатейливую мелодию. Единственное, чем он отличался от множества своих сверстников, были рыжие курчавые волосы и веснушчатая физиономия.
В голове толпились обрывки мыслей. Санти и сам не знал, кто и что он сейчас. По крайней мере, не прежний безответственный мальчишка. Слишком много знаний и горького опыта передал ему Маран, умирая. Да и от Радужного Дракона кое-что досталось, не все забылось после разделения.
Много о чем надо было подумать. В первую очередь необходимо найти себе занятие для обычной жизни, когда он не выступает в роли императора. Прежний был горшечником, редким мастером по фарфору. А он? А он — скоморох! Несмотря ни что, скоморох. Шут. Паяц. И никем иным не будет. Да и можно ли найти лучшее прикрытие? Вряд ли. Только труппу хорошую подыскать надо, что далеко не так просто.
Купив у уличного разносчика горячий пирог с мясом, Санти с наслаждением вонзил в него зубы. Проголодался! Съел, но одного пирога оказалось мало, здоровый желудок требовал еще. Найдя поблизости небольшой трактир, скоморох зашел и заказал себе плотный обед. Отсутствие поставок продовольствия сразу сказалось на ценах — содрали в полтора раза больше, чем обычно. Рыжий заплатил, не торгуясь, деньги его не волновали, они появлялись в карманах императора по мере необходимости. Насытившись, он откинулся на спинку удобного стула и принялся не спеша цедить эль, незаметно подменив трактирный элем из Замка Призраков. После него любой другой казался ослиной мочой.
Он вслушивался в разговоры горожан, интересно ведь, что думают простые люди о последних событиях. Слухи о появлении нового императора катились по столице, обрадовав многих элианцев, надеявшихся, что вскоре все вернется на круги своя, что Его величество справится с творящимся беспорядком. Но были и сомневающиеся, как без них. Санти едва сдержал смех, слушая мрачные пророчества чумазого углежога, сидевшего за соседним столом.
Внимание привлекла группа разномастно одетых людей, осторожно вошедших в трактир. Казалось, они ждали, что их сразу погонят прочь. Судя по повадке, скоморохи. Свои. Точно, кое-кто нес с собой цирковой реквизит. Скорее всего, обнищавшая труппа, только сегодня добравшаяся морем до столицы. Возглавлял циркачей огромного роста человек. Наверное, его так и называли во время выступлений — человек-гора. И чем-то он был знаком. Рыжий нахмурился, пытаясь вспомнить, а вспомнив, расплылся в широкой улыбке. Ему было меньше десяти лет, когда труппа Балдура долго выступала вместе с другой — труппой Джако Большого, старого приятеля отца Санти — Вила Эрхи. Джако был редкостным силачом, жонглировал гирями, которые обычный человек и поднять-то не мог. Он тоже хотел забрать мальчишку к себе, но Балдур не согласился, отговорившись, что дал слово умирающей женщине позаботиться о ее ребенке.
Подхватив свою кружку, Санти направился к облюбованному скоморохами большому столу. Подойдя, он задорно улыбнулся.
— Тебе чего, парень? — хмуро спросил человек-гора.
— Вы меня не узнали, дядя Джако? — весело вздернул бровь Санти.
— Рыжий, наглый, обаятельный... — озадаченно поскреб затылок тот. — Коли б не знал, что Вил помер, сказал бы — он. Сын, что ли?
— Точно! — рассмеялся юноша. — Помните, мы на севере вместе выступали? Я у Балдура в труппе тогда был.
— Помню! — встал и облапил его Джако. — Здравствуй, малец. Санти, кажись?
— Ага.
— Балдур тоже в столице?
— Не, — помотал головой рыжий, придвигая себе стул. — В Тарсидаре живет, не выступает давно, все разбежались по другим труппам.
— Ясно... — покивал Джако. — Жаль, хороший акробат был. А сам-то кто?
— Акробат, жонглер и паяц.
— В какой труппе сейчас?
— Пока ни в какой, — вздохнул Санти.
— А давай к нам! — загорелся было человек-гора. — Нам как раз паяц новый нужен. Хотя...
— Что?
— У нас сейчас даже фургона нет, — грустно вздохнул силач. — В заваруху угодили недалеко от столицы, почти весь реквизит потеряли, сами едва ноги унесли. Чего зимой делать станем, ума не приложу...
— Зато у меня фургон есть, — улыбнулся Санти. — Думал свою труппу собрать, да молод я больно. Может, объединимся?
— Буду рад... — удивленно глянул на него Джако, на такое везение он никак не рассчитывал.
— А реквизит подкупить можно, немного деньжат имеется.
— Да и у нас кое-что найдется, — согласился человек-гора. — Прошлый сезон на удивление неплохим выдался.
— Вот и хорошо, — снова улыбнулся Санти.
Удачу следовало хватать за хвост сразу. Лучше и не придумать, чем в знакомой труппе оказаться. Не все, конечно, знакомы, но и одного Джако за глаза хватит. С остальными познакомится со временем. Циркачи жили дружно, иначе проклятым Церковью людям никак нельзя, и так проходу не дают. Вспомнив о проклятии, Санти дал себе слово поговорить с отцом Теларином о снятии анафемы со скоморохов. Но сперва нужно в той же Церкви порядок навести. Ох, Единый, столько всего сделать нужно, слов нет. Где только время и силы взять? Он поежился. А деваться некуда — император. Стисни зубы и делай. И никому не смей показывать своей слабости, как бы плохо тебе ни было.
— Знакомься, — прогудел Джако, показывая на красивую, миниатюрную женщину с роскошными черными волосами и взглядом опытной стервы. Зеленые глаза взирали на мир с дерзкой насмешкой, как бы говоря: «Вот она я! Такая, как есть. Хотите, принимайте. Не хотите — идите к гмырху под хвост, мне и без вас хорошо». — Это Делия, канатоходец и воздушный акробат.
— Приветствую, сударыня, — поклонился Санти.
— А за «сударыню» можно и по морде схлопотать... — заметила она, с чисто женским интересом оглядывая атлетическую фигуру парня.
— Ты поберегись! — расхохотался гигант. — Делия у нас сердцеедка знатная, многих охомутала.
— Джако! — возмутилась акробатка. — Что за свинство?! Я в твои личные дела не лезу, и ты в мои не лезь!
— Да разве я лезу? — весело хмыкнул тот. — Я парня просто предупреждаю, чтобы поосторожнее с тобой был.
— Я сама разберусь, кому со мной поосторожнее быть, а кому и нет, — недовольно буркнула Делия. — Ты, малый, из труппы Балдура, говоришь? Знала я его.
— Ага, — кивнул Санти. — Только труппы больше нет. Мне недавно по случаю фургон неплохой достался, вот и решил к вам присоединиться, как раз сезон скоро.
— Война... — вздохнула женщина. — До сезона ли теперь?
— Закончится когда-нибудь, — отмахнулся рыжий. — Понятно, к святошам соваться не след, сразу на костер спровадят.
— Там поглядим, — пессимистично пожала плечами Делия.
— А меня Риком кличут, — представился сидящий напротив худой парень. — Жонглер я.
— Кин и Алька, — снова заговорил Джако, показывая на очень похожих друг на друга юношу с девушкой, — дрессировщики, акробаты, наездники. Ну, и на подхвате. Брат с сестрой, из старой цирковой семьи. А теперь говорю для всех! Санти у нас паяцем и вторым жонглером будет.
— Фокусника бы нам еще... — задумчиво сказал рыжий. — Да только где ж его хорошего взять?
— Да, с тех пор, как от нас Чауз ушел, мы без фокусника, — вздохнул Джако. — Прав ты, мало толковых. Кстати, народ, на ближайшей торговой площади ни одной труппы пока нет. Может, выступим? Хоть какую деньгу заработаем.
— Факелами жонглируешь? — деловито спросил Санти у Рика.
— Угу.
— Давай покидаем со сменой рисунка. Как темнеть начнет, красиво получится. Народ визжит от такого.
— Мысль! — согласился Рик, окинув заинтересованным взглядом довольно ухмыляющегося рыжего.
Скоморохи расплатились и вышли на улицу. Начинало темнеть, но людей не стало меньше, наоборот, толпа была настолько густой, что они едва прорывались сквозь нее, стараясь не упускать друг друга из виду. Так ведь и потеряться недолго. А как потом искать? Столица огромна, найти кого-нибудь, если не знаешь, где он может оказаться, невозможно.
Впереди показалась торговая площадь. Гам на ней стоял страшный, торговцы перекрикивали друг друга, спорили с покупателями, пытающимися сбить вспрыгнувшие до потолка цены. В углу Санти заметил невысокий помост, на котором обычно выступали скоморохи. Прав Джако, на нем никого нет. Рыжий пребывал в приятном возбуждении — давно не выступал, очень давно. А хотелось. Всегда хотелось.
— Уважаемый господин офицер, — Джако поклонился стоящему неподалеку стражнику в сером с серебром плаще императорской стражи. — Мы скоморохи...
— Выступать будете? — перебил его тот. — Кстати, очень даже кстати. Народу чем-то поразвлечься надо, а то только и знают, что друг друга пугать. Будку вон видишь?
— Да.
— Подойди, уплати старосте базара два тархема и выступай сколько влезет. Налог — десятина со сбора. Тому же старосте отдашь, он здесь всю ночь.
— Благодарю вас, уважаемый! — снова низко поклонился Джако. Отправив остальных готовиться к представлению, гигант пробрался к будке и заплатил за аренду.
Увидев появившихся на помосте скоморохов, люди сбились вокруг — несколько дней циркачи не появлялись на этой площади. А посмеяться и поглазеть на канатоходцев зеваки были совсем не прочь.
Санти с Риком, как самые младшие, быстро натянули между двумя столбами канат для Делии. Затем распаковали тюки с реквизитом. Рыжий озабоченно покачал головой — да уж, у труппы и в самом деле почти ничего не осталось. Благо, в столице есть несколько лавок, которые держат для своих бывшие скоморохи. Там можно купить все необходимое. Да и о фургоне стоит подумать. Пообещал, а на самом деле его еще нет. Впрочем, вовсе не проблема. Достаточно наведаться в ближайшую войсковую конюшню и распорядиться подготовить. Лучше военного фургона ничего не найдешь. Удобный, большой, непромокаемый, да и стенки двойные, в самые холода внутри тепло будет. Пара битюгов тоже понадобится. Да, придется ненадолго отойти, переместиться в конюшню и попросить конюхов все это подготовить. Просьбу императора они исполнят сразу и без лишних пререканий.
Жонглеры зажгли факелы и начали перебрасываться ими. Огненные цепочки протянулись в воздухе от Санти к Рику. Зрители восторженно засвистели и захлопали — не каждая труппа имела двух жонглеров и могла позволить себе показать редкостное зрелище.
Джако, наблюдая за сыном старого друга, одобрительно кивал. Молодец парнишка! Настоящий скоморох, от бога. Но это было далеко не все. Когда Санти начал сольное выступление как паяц, гигант едва не помер со смеху. А уж что творилось со зрителями — и не сказать! Люди валялись на мостовой, колотили ногами по камням, рыдали. Такого шута в Элиандаре еще не видали. Делия чуть не упала с каната, рассмеявшись в самый неподходящий момент, и долго потом возмущенно фыркала.
Когда выступление закончилось, в шапку, с которой обходил зрителей Джако, посыпались монеты. Не только медные, но и серебряные, было даже несколько золотых, что изумило гиганта донельзя — ни разу такого сбора не видел! Да, рыжий парнишка — ценное приобретение. С таким паяцем труппа не останется без куска хлеба, как частенько случалось, особенно во время путешествий из города в город. Деревенские были скуповаты, да и священники порой сразу выгоняли скоморохов из деревни, не желая терпеть присутствие отлученных от Церкви. Поселиться бы в столице, да нельзя — ни одному циркачу не разрешалось задерживаться в Элиандаре дольше, чем на месяц. За этим внимательно следила стража, проверяя документы труппы ежедневно. Снова Церковь постаралась, будь она неладна.
Повеселевшие скоморохи сняли три комнаты в трактире неподалеку, затем поужинали. Санти, воспользовавшись неразберихой, незаметно отошел в сторону, накинул капюшон и телепортировался в главную столичную войсковую конюшню переговорить с конюхами. Те, потрясенные явлением самого императора, пообещали расстараться и подготовить особый фургон — штабной, офицерский, особо удобный и теплый. Данные его величеством монеты они тратить не собирались — куда лучше просверлить дырочку, повесить на шею — и будет талисман на удачу.
Вернувшись в трактир, скоморох лег спать. Утром предстояли похороны Марана...
Вытерев пот со лба, Рина поставила хлеб в печь, закрыла заслонку и устало опустилась на лавку. За окном слышен был звонкий голос младшей дочери — девочка что-то напевала, подметая двор. Уже и за ней вовсю парни ухлестывают, скоро, наверное, сваты придут. Красивые у них с Марни дочки уродились, многие на них заглядываются. Только мужа, как всегда, дома нет. И где его, бродягу эдакого, носит? Две недели назад ушел утром без предупреждения, и с тех пор — ни слуху ни духу. Появится ли еще или сгинул где-то?
В последнее время все валилось у Рины из рук, перед глазами постоянно стояло лицо грустно улыбающегося мужа. Той ночью она проснулась, сама не зная, отчего, и успела увидеть выходящего из спальни Марана. Почему-то показалось, что ушел он не в дверь, а в клубок тумана рядом с ней. Женщина вдруг ощутила резкий укол тоски... Подумалось, что видит его в последний раз. С тех пор эта мысль не давала Рине покоя. Она надеялась, что ничего плохого не случилось, но чувствовала себя отвратительно.
Когда под вечер объявили о смерти императора, женщина услышала только одно. Его имя. Маран. Ни разу до сих пор почему-то не обращала внимания, что повелителя Элиана зовут так же, как ее бродягу-мужа. Сердце затрепыхалось, на глазах выступили слезы, Рина столбом замерла посреди улицы. В голове набатом стучало: «Неужели его больше нет? Неужели погиб?».
День шел за днем, а она продолжала вспоминать странности Марана, его внезапные появления и исчезновения. Непонятные оговорки, изредка появляющуюся в голосе и глазах властность, которая совсем не пристала простому горшечнику. Это что же получается, она жила с императором? Да нет, не может того быть, слишком это даже для него. Порой возникала мысль, что Маран вовсе не тот, кем хочет казаться, но Рина старательно гнала ее прочь. И так проблем хватает, чтобы еще о всяких глупостях думать.
Единый Создатель! Хоть бы все обошлось! Хоть бы вскоре снова скрипнула дверь, и на пороге появился он, пропыленный, усталый и такой родной. Рина тихо всхлипнула, затем заставила себя встать. Хлеб скоро поспеет, не уследишь — уголья получатся. Она делала необходимое, но как-то автоматически, ничего не хотелось. Губы продолжали неслышно шептать: «Марни... Где же ты, бродяга несчастный?.. Где тебя носит, дурень старый? Сидел бы дома, как все нормальные люди в твоем возрасте...»
Носящиеся повсюду неугомонные мальчишки первыми заметили приближающуюся к городу процессию. Они удивленно переглянулись, не понимая, кто бы это мог быть, а затем побежали навстречу. Увидев следующую во главе процессии мрачную фигуру в темно-сером плаще с капюшоном и туманом вместо лица, мальчишки потрясенно замерли. Такого городишко Шадн еще не видел. Император! Сам страшный колдун с какой-то стати посетил ничем не примечательное селение ремесленников. Вскоре процессию увидели взрослые и начали выходить на улицу, бросая все свои дела.
За императором следовали двенадцать эльдаров. А за ними двумя рядами шли шесть мастеров-наставников боевого братства при всех регалиях, несущие на плечах открытый гроб. Только теперь до людей начало доходить, что происходит. Похороны! Похороны прежнего императора.
Горожане ошеломленно загудели, переглядываясь. Каждый житель Элиана знал, что императора обычно хоронят в его родном городе или деревне. Неужели Его величество был родом из Шадна? Люди лихорадочно припоминали всех Маранов, когда-либо живших здесь. На данный момент таких нашлось всего трое. Маран-горшечник, Маран-кузнец и Маран-трактирщик. Кто из них?
Похоронная процессия была огромна, тысячи людей шли за гробом императора. Впрочем, не только людей. Жители Шадна видели также множество орков и даже нескольких эльфов. Наверное, эльфов — кто бы еще имел настолько красивые лица, миндалевидные большие глаза и подвижные уши с острыми кончиками? Вскоре горожане поняли, что Его величество ведет процессию к дому Марана-горшечника. Да и то, кузнец с трактирщиком стояли в толпе, и с изумлением смотрели на гроб. Их сосед, бродяга и весельчак Марни — император?! Да как же это, люди добрые?! Это что же на белом свете-то делается...
Рина как раз вынула хлеб из печи, когда в дом влетела перепуганная Алика.
— Мам! — отчаянно вскрикнула она. — Там...
— Что?! — встрепенулась женщина.
— Там папу принесли... — заплакала девушка, падая на лавку.
Повернувшись к двери, женщина, как сомнамбула, двинулась к выходу. Принесли? Раненый? Или?..
Выйдя во двор, она растерянно замерла, увидев перед собой человека в туманной маске, не сразу поняв, кто он. За его спиной стояли эльдары в серо-серебристых плащах.
— Госпожа! — император выступил вперед и низко, уважительно поклонился. — С прискорбием сообщаю вам, что ваш муж, Его императорское величество Маран V, мертв.
Что он говорит? Какое величество? Какое отношение имеет ее Марни к императору? Единый Создатель, спаси и помилуй! Нет. Невозможно. Нет!
Рина пошатнулась. Два непонятно откуда взявшихся молодых человека поддержали ее под руки, не давая упасть. Затем подвели к гробу. Несущие его мастера-наставники опустились на колени, чтобы женщина могла увидеть тело. Она мелкими шагами приблизилась, все еще не веря, все еще надеясь, что это неправда, что это какая-то глупая ошибка. Только не Марни... Только не он! Однако, увидев покойного, сразу поняла — нет, не ошибка. Он. Мертвый. За что, Создатель?! Рина протянула дрожащую руку и осторожно коснулась холодной щеки мужа. Его больше нет... Не войдет больше в дом, не засмеется, не обнимет и не поцелует. Она потерянно смотрела на застывшее лицо Марана, затем заметила золотой обруч короны на седых волосах. Седых? Но ведь он, когда уходил, не был седым...
— Что же ты пережил перед смертью, родной мой, что поседел? — прошептали непослушные губы.
— Держись, мам... — положил ей кто-то руку на плечо. Она обернулась и упала в объятия сына.
Слезы, наконец, прорвались, и Рина глухо завыла. Ее не интересовало, что Маран — император. Его больше нет, и неважно, кем он был. Был. Страшное слово, горькое и безнадежное. Оторвавшись от сына, женщина снова подошла к гробу. Погладила руку мужа. Его большие, трудолюбивые, знакомые до последнего шрамика руки. Такие родные. И мертвые. Рина наклонилась и поцеловала холодный лоб Марана. Слезы текли из глаз, не давая видеть, но она молчала — дыхание перехватило. Сын не отходил от матери, поддерживая ее.
Хотя ему самому очень хотелось плакать, Итор из Шадна, теперь Итор ар Маран, лейтенант элитного гвардейского полка «Серые Псы», держал себя в руках. Маму утешить надо. Этим утром его разбудили до подъема и приказали срочно явиться к полковнику. Там молодого человека ждал эльдар, сообщивший о смерти отца. И о том, что он сам теперь ненаследный принц, так как его отец был императором. Рыцарь престола увел онемевшего от таких известий Итора в туманную дымку портала, и он оказался в зале, где шло прощание с Мараном V. Только увидев лицо лежащего в гробу человека, лейтенант поверил, что ему сказали правду. Сколько раз ругался с отцом, требуя, чтобы тот перестал бродяжничать, оставался с матерью, а оно, вон, в чем дело. Не мог он. Долг. Тот долг, что превыше жизни. Кто-то сказал молодому офицеру, что с этого момента ему принадлежит какой-то там замок с угодьями, но это прошло мимо сознания. До того ли? Самый родной человек в мире погиб. Его убили какие-то сволочи. И теперь самому Итору нет иного пути, кроме как стать горным мастером и служить родине вместо отца. Как сможет.