Емцев Михаил. Последняя дверь

   - Осторожно! - хотел остановить ее Егоров.
   Но было поздно. Загорелая подушечка пальца слегка коснулась зеркала там, где виднелось пятнышко автолета. Оксана побледнела и отдернула палец.
   - Ай! - вскрикнула она, взмахивая рукой. На коже выступила капля крови, палец был слегка ободран.
   - Скорей машину, скорей! - заторопился Егоров. - С ними случилось несчастье!
   Он прыгнул с балкона. "Сегодня этим нарциссам досталось в третий раз..." - машинально подумал он.
   - Оксана! - крикнул он, повернувшись к балкону. - Закройте зеркало покрывалом, и чтоб никто и ничто не касалось его поверхности!
   Девушка, сунув палец в рот, с удивлением наблюдала за суетливыми движениями Егорова, вскочившего на мотоцикл. Тревога геолога передалась и ей. Она посмотрела на горизонт. Автолета Василия не было.
   Когда Егоров, подпрыгивая на комьях сухой земли, подъехал к месту катастрофы, там уже стояла машина. Падение автолета заметил местный агроном. Он только что вышел из автомобиля и, раскачиваясь, шагал по полю. Егоров догнал его, и они пошли вместе.
   Через несколько шагов они остановились. Автолет лежал на свежевспаханной земле. Радиатор и верх прозрачного кузова оказались под полосами грязно-желтой ткани, на которой бордовыми пятнами застывала кров!.. Бока и стекла автолета были усеяны мелкими красными брызгами. Преодолевая ужас, Егоров бросился к машине и распахнул дверцы.
   Василий, сидевший у пульта, свалился к его ногам. Вдвоем с агрономом они вынесли тело космонавта, ставшее необыкновенно тяжелым, и положили на черную землю. Вынесли из автолета и высокую бледную девушку, голубые глаза ее были слегка приоткрыты.
   Агроном распахнул воротник и прижал ухо к груди космонавта. "Прав ты был, Вася, - думал Егоров, разглядывая бледное лицо друга. - У Марса руки длинные..."
   - Бьется! - радостно воскликнул агроном.
   Он стал на колени у изголовья Василия и сделал несколько ритмичных движений искусственного дыхания.
   Егоров нагнулся над девушкой.
   "Откуда же столько крови? - напряженно думал геолог. - Ведь они совершенно целы". И тут он вспомнил вишневую каплю на пальце Оксаны и сердито затряс головой, отгоняя дикую, нелепую мысль. Валя чуть слышно вздохнула.
   - Валя! Валя! - позвал Егоров.
   - Смотрите! - воскликнул агроном.
   Егоров посмотрел сначала на него. Он увидел кирпично-красное лицо, голубые удивленные глаза в лучах морщин и загорелую руку, вытянутую в направлении автолета.
   Ни кровавых брызг на стекле, ни дымящейся лужи крови под машиной не было. Все исчезло. На капоте неясно белел клочок сморщенной ткани, только что покрывавшей всю машину.
   - Черт! - закричал Егоров и, подбежав, спрятал лоскуток в карман. Он был мокрый и холодный.
   В это время Василий открыл глаза и застонал.
   - Валя! - тихо позвал он.
   Хлопоты вокруг космонавта и его невесты, вызов врача, долгие объяснения и разговоры с домашними заняли всю вторую половину дня. Наконец Василия уложили, несмотря на его шумные протесты, и напоили чаем с малиновым вареньем. Обложенный подушками, он дико вращал глазами и призывал в свидетели все созвездия Вселенной, что здоров, невредим и совсем не хочет лежать. Но Оксана и мать, сидевшие по обе стороны кровати, были неумолимы.
   - Ну поймите, ничего страшного не произошло! Автолет двигался над полем на высоте двух-трех метров. Потом что-то нас стукнуло, и мы потеряли сознание. Вот и все. И нечего мне тут устраивать постельный режим по последнему слову космической профилактики.
   - Я сказала, тильки через мий труп, - говорила Ольга Пантелеевна, придавив плечо сына сухоньким кулачком. - Лежи.
   Оксана и Егоров, переглянувшись, рассмеялись. Егоров поднялся к себе на балкон. Он ощущал страшную усталость. Солнце уже зашло, но небо было светлым и алым. Село спряталось в глубоких вечерних тенях.
   Егоров достал лоскут неведомой ткани, снятой с автолета. Он стал совсем крошечным. Егоров расправил его и посмотрел на свет. Клочок слегка просвечивал.
   - Кожа! Человеческая кожа! Кожа с Оксаниного пальца, - негромко сказал он.
   Василий уже сладко дремал на пуховых подушках, когда кто-то настойчиво потянул его за руку. В мерцающем лунном свете он увидел темный силуэт. Егоров стоял, прижав к губам палец.
   - Тес! - сказал Егоров. - Идти можешь?
   - Да. А что случилось? - спросил Василий, вскакивая. - Что-нибудь с Валей?
   - С ней все в порядке. Пойдем со мной.
   Егоров пошел вперед, высоко поднимая ноги. В доме стояла тишина. Оранжево светилась полоска света под дверью комнаты Ольги Пантелеевны.
   Егоров провел Нечипоренку на второй этаж, в кабинет. Там, освещенный неярким светом настольной лампы, сидел незнакомый человек.
   - Капитан Самойленко, - представился он, вставая.
   Василий пожал протянутую руку.
   - Этот товарищ приехал, чтобы задержать Тенда, - сказал Егоров. Анхело убил Дисни, похитил их материалы и сбежал.
   - Что? - Василий выпрямился. - Ты понимаешь, что говоришь?
   - Понимаю. Время не терпит. Капитану повезло, что он в этом доме сразу натолкнулся на меня. Тенд - опасный преступник.
   - Американцы обратились к нам с просьбой задержать убийцу четырех известных исследователей Марса, - сказал Самойленко.
   - Но зачем он это сделал? - вскричал Василий.
   - Власть, золото... а впрочем, черт его знает, почему, - сказал Егоров.
   - Мне нужно произвести обыск. Вы согласитесь быть понятыми?
   Василий, все еще ничего не понимая, кивнул.
   - А где же Тенд?
   - Они с Оксаной ушли в кино, - сказал Егоров.
   Василий молча опустил голову и закусил губу.
   - Идите вы вдвоем, я побуду здесь, - сказал он.
   Минут через десять Егоров и Самойленко втащили большой желтый чемодан.
   - Здесь все колдеровские записи, - сказал Егоров.
   Лицо его покраснело от напряжения.
   - Все это придется конфисковать, - строго заметил Самойленко.
   Он достал папку и с озабоченным видом, чуть прикусив губу, сделал запись. В руках у него появился микрофотоаппарат.
   Василий смотрел на все происходящее, как во сне. Смысл слов, казалось, не доходил до него.
   - Зачем ему это понадобилось? Зачем? - бормотал он.
   - Как - зачем? - взволнованно сказал Егоров, тыча в лицо космонавта кипу фотографий. - Вот те крестики, по которым Колдер расшифровал запись последнего марсианина. Ты видишь эти бесконечные геометрические узоры? По ним Колдер установил, где находится последняя открытая дверь в Айю! Понял?
   - Ну хорошо, допустим, на Марсе такая дверь существует и действует, возразил Василий, наблюдая, как Самойленко извлекает и деловито фотографирует тяжелые красные кристаллы. Василий хорошо знал их: он тысячами выковыривал их из потолка и стен Красного купола.
   - Нет! Совсем нет! - вскричал Егоров. - Может быть, эта дверь является границей антипространства. У нее могут быть совершенно необыкновенные свойства...
   - Ну хорошо, - перебил его Нечипоренко, - допустим, все это так. Но ведь у Колдера Дисни этой двери не было, он только знал о ней. Дверь-то осталась на Марсе, ее еще надо найти. Зачем же Анхело надо было убивать...
   - Ах я дурак! - быстро проговорил Егоров. - Ты же не знаешь главного! Пойдем.
   Он вскочил с кресла.
   Василий нехотя вышел на балкон. Егоров подвел его к топчану, над которым висело зеркало с Марса. Золотой обод на нем светился холодным мерцающим светом.
   - Пощупай, - прошептал Егоров.
   Василий коснулся обода и отдернул руку.
   - Что, горячий? - рассмеялся Егоров. Он, казалось, был очень доволен всем случившимся.
   - Не горячий, но...
   - Жжется? То-то. - Егоров засуетился. Ему хотелось поскорее поделиться тайной. - Но не это главное, - сказал он. - Смотри в зеркало. Что ты там видишь?
   - Ну, что? Ночь, серп луны, хаты... - начал неуверенно перечислять Василий.
   - Так. А вот здесь? Темное такое, продолговатое. Что это?
   Нечипоренко присмотрелся к зеркалу.
   - Скирда соломы.
   - Скирда? Очень хорошо, очень-очень хорошо.
   Егоров вышел и вскоре вернулся, неся стакан с водой. Он поставил его на топчан, достал из кармана зажигалку. Щелк! - и коптящий язычок пламени слабо осветил ночной воздух. Запахло бензином. Егоров поднес огонек к зеркалу в том месте, где чернела похожая на гусеницу скирда соломы, и затем отнял огонь.
   Василий вскрикнул. Он не мог отвести взгляд от зеркала. Там продолжало гореть изображение. Егоров осторожно взял Василия за плечи и повернул лицом к селу.
   На горизонте к нему рвалось пламя. Ярко-оранжевые языки были отчетливо видны даже отсюда. Над ними плыли седые клубы дыма, растворяясь в ночной тьме. Багровые ручьи заливали почву.
   - Что ты наделал?!
   - Тихо! - Егоров набрал в рот воды из стакана и тонкой струйкой плеснул в зеркало.
   Василий услышал далекий шум, пламя на горизонте полыхнуло раз, другой и погасло. Освещенные лунным светом, вверх поползли клубы пара.
   - Больше нельзя, иначе можно устроить наводнение, - спокойно сказал Егоров.
   - Это она? - шепотом спросил Василий, указывая на зеркало.
   - Она, братец, она, - заторопился Егоров. - Единственная незапертая дверь в Айю. На Марсе она не работала, а в Музыковке, видишь, открылась. Ее не успел захлопнуть рогожинский марсианин. Так и простояла она пять миллионов лет приоткрытой. А может, не миллионов? Анхело решил использовать ее для личных темных целей. Теперь ты понимаешь, зачем после Дисни он пожаловал к тебе? Ты видел, как горело? А ты знаешь, что твой автолет мощностью в тысячу лошадиных сил Оксана прикосновением мизинца сбросила на землю? Нечаянно, конечно. Теперь ты понимаешь, что это за мощь, что за сила?
   Василий все понял. Цепь отрывочных событий замкнулась в логическое кольцо.
   - Вот так находка! - прошептал он, хлопнув Егорова по плечу. Поймали-таки марсианского черта за хвост!
   - Так давай скорей крестить, крестить его, вражьего сына! - воскликнул Егоров.
   Друзья возвратились в кабинет.
   - Вам еще много? - спросил Егоров у Самойленко.
   - Сейчас кончаю.
   Василий сидел хмурый.
   - Ты что? - закричал Егоров. - Радоваться должен! Такое открытие!
   - Не знаю. Никак не могу представить, чтобы космонавт на такое дело пошел. Тенд не первый год по планетам ходит.
   - Все! - облегченно вздохнул Самойленко и сел в кресло, направив аппарат на Егорова и Нечипоренку. - Последнее вещественное доказательство. Лично для меня, на память.
   - Не нужно! - замахали они руками. - Ни к чему!
   Дверь распахнулась, и в комнату вошел Тенд. Он взглянул на сидевших, на раскрытый чемодан, ремни с блестящими пряжками, напоминавшие высохшие змеиные шкурки, кристаллы, фото, записи - и все понял.
   Василий смотрел на испанца долгим взглядом, полным глубокого огорчения. Егоров переглянулся с Самойленко. Тот со скучающим выражением достал красную книжицу и положил ее на колено. Но почему-то не встал.
   Тенд больше никого не удостоил взглядом. Он прошел на балкон. Сидевшие в кабинете переглянулись. Их, казалось, забавляло то, что должно было произойти. Анхело вернулся, неся марсианское зеркало. Он установил его на полу, слегка наклонив. Затем вынул черный стержень, провел им по золотистой раме зеркала. Раздался отдаленный звенящий гул, будто где-то далеко в небе летел реактивный самолет. Тенд взял со стола пачку фотографий и с размаху швырнул их в зеркало. Они исчезли. Туда же полетели кристаллы с Красного купола, записи, катушки с магнитной лентой, дневник братьев Дисни и сам желтый чемодан с его змеевидными ремнями. Предметы исчезли беззвучно.
   "Почему же мы не встаем?" - с испугом подумал Егоров.
   Тенд подошел к зеркалу и оглянулся.
   Егоров почувствовал, что сознание ускользает от него, точно влажное арбузное семечко. Страшная тяжесть обрушилась на голову, пригнула ее к груди. "Сейчас лопнет", - с ужасом подумал он.
   Дольше всех боролся Самойленко. В самый последний момент, когда Тенд начал растворяться в воздухе, теряя обычные нормальные очертания, капитан попытался вскочить с места. Тенд оглянулся, и капитан рухнул в кресло. Фотоаппарат его слабо щелкнул.
   - Я не убивал Диснитов. Они... - Голос Анхело достиг самых высоких тонов и оборвался.
   Самойленко заслуженно гордился: это был единственный снимок живого марсианина. Три глаза, расположенные по вершинам правильного треугольника, смотрели со страстной неземной силой. Они были глубоки и бесконечно мудры.
   Егоров взял в руки сверкающий серый овал. Зеркало бесстрастно отражало действительность. Последняя дверь в Айю была захлопнута.
   Но надолго ли?