Страница:
Воловиц Говард
Говард Воловиц, магистр инженерных технологий, – единственный в «Теории Большого взрыва» персонаж мужского пола, у которого нет философской степени. И Шелдон не дает ему об этом забыть! К тому же Говард до сих пор живет с мамой… Он работает в Калтехе[3], в отделе аэрокосмической инженерии, участвует в проектах для НАСА и Международной космической станции. Его лучший друг Радж не может даже заговорить с девушкой в самых обычных обстоятельствах, а Говард считает себя кем-то вроде Казановы. «Можно сказать, что он самый нелепый в компании, – смеется Саймон Хелберг, исполнитель роли Говарда в сериале. – Он абсолютно уверен, что общение с женщинами – его конек, и считает себя чуть ли не Джеймсом Бондом. Он готов в любой ситуации, в любом месте, в любое время и на любом языке флиртовать с женщинами, для него это своеобразный смысл жизни: крутиться вокруг девушек, пытаясь заполучить их любой ценой». Тем не менее, несмотря на то, что ухаживания Говарда вызывают скорее недоумение, каким-то образом ему удается добиться прекрасной девушки по имени Бернадетт. В 20-м эпизоде 4-го сезона «Прорастание сада» Говард предлагает ей встречаться, и она соглашается, несмотря на то, что у нее уже есть парень.
Говарда Воловица играет Саймон Хелберг
Прототипом Говарда стал один знакомый Билла Прэди. На PaleyFest он рассказал зрителям об этом: «У меня был знакомый по имени Дейв, и он встречался с огромным числом женщин, самых разных женщин. Он рассказывал, что руководствовался всегда только двумя правилами: “Делай предложение каждой женщине, не пытайся искать идеальную”. Можно сказать, что Говард придерживается именно такого принципа!»
Говарда Воловица играет Саймон Хелберг
Прототипом Говарда стал один знакомый Билла Прэди. На PaleyFest он рассказал зрителям об этом: «У меня был знакомый по имени Дейв, и он встречался с огромным числом женщин, самых разных женщин. Он рассказывал, что руководствовался всегда только двумя правилами: “Делай предложение каждой женщине, не пытайся искать идеальную”. Можно сказать, что Говард придерживается именно такого принципа!»
«Восемь простых правил… для друга моей дочери-подростка»
Самая успешная роль Кейли Куоко (Пенни) до съемок в «Теории Большого взрыва» – роль Бриджет Хеннесси в ситкоме «Восемь простых правил… для друга моей дочери-подростка». Бриджет – красивая, общительная, но довольно поверхностная девушка. Она старшая сестра умной, но циничной Керри и надоедливого Рори. Бриджет и Керри уже начали встречаться с мальчиками. Их отец Пол (Джон Риттер) решает вести колонку в журнале, описывая проблемы и конфликты, возникающие в процессе его общения с дочками-подростками. Маму сыграла Кейти Сагал.
Шоу продержалось 3 сезона – с 17 сентября 2002 года по 15 апреля 2005 года. Кейли впервые получила главную роль и ощутила вкус славы. Это была хорошая школа для актрисы, которая делает свои первые шаги в актерской карьере. Для Кейли это было интересное и сложное время. Вот как она об этом вспоминает: «Я только начала разбираться в производственном процессе “Восемь простых правил…” и толком еще не понимала, что делаю. Здесь я многому сумела научиться». После кастинга оказалось, что актриса Эми Дэвидсон, которая должна была играть младшую сестру Кейли, старше ее на 6 лет, но юный вид и малый рост (около 150 см) помогли ей достоверно изобразить младшую сестру.
Кейли Куоко с коллегой по сериалу «Восемь простых правил» Эми Дэвидсон
Самой крупной звездой сериала был Джон Риттер, сыгравший Пола, – успешный и любимый зрителями комедийный актер, прославившийся благодаря участию в ситкоме «Трое – это компания». 11 сентября 2003 года, во время съемок 2-го сезона «Восьми простых правил…», случилась трагедия: у Джона начался сердечный приступ, и он умер тем же вечером в больнице. Ему было 54 года. Съемочная группа, коллеги и миллионы поклонников сериала были шокированы этим событием.
Смерть Джона тяжело отразилась на Кейли, для которой он стал вторым отцом. Первой ее реакцией было желание оставить сериал. «Я хотела уйти, и чтобы остальные ушли вместе со мной, – рассказала она andPop.com. – Мне не хотелось покидать его, но другого выхода я не видела. Для меня это было “шоу Джона Риттера”. Я чувствовала, что это совсем неправильно – сниматься без Джона. Но в какой-то момент меня просто осенило: Джон бы не захотел, чтобы я всю оставшуюся жизнь жалела о его уходе и грызла себя. Как бы это ни прозвучало, я уверена: он хотел бы, чтобы мы продолжали съемки!»
Съемки продолжились. Центральной фигурой сериала стала героиня Кейти Сагал, которой другие персонажи по сюжету помогают пережить смерть любимого отца (в это время съемочная группа переживала смерть Джона Риттера). Но сериалу уже не удалось вернуть прежние рейтинги, к концу 3-го сезона количество зрителей катастрофически сократилось, и ситком закрыли.
Шоу продержалось 3 сезона – с 17 сентября 2002 года по 15 апреля 2005 года. Кейли впервые получила главную роль и ощутила вкус славы. Это была хорошая школа для актрисы, которая делает свои первые шаги в актерской карьере. Для Кейли это было интересное и сложное время. Вот как она об этом вспоминает: «Я только начала разбираться в производственном процессе “Восемь простых правил…” и толком еще не понимала, что делаю. Здесь я многому сумела научиться». После кастинга оказалось, что актриса Эми Дэвидсон, которая должна была играть младшую сестру Кейли, старше ее на 6 лет, но юный вид и малый рост (около 150 см) помогли ей достоверно изобразить младшую сестру.
Кейли Куоко с коллегой по сериалу «Восемь простых правил» Эми Дэвидсон
Самой крупной звездой сериала был Джон Риттер, сыгравший Пола, – успешный и любимый зрителями комедийный актер, прославившийся благодаря участию в ситкоме «Трое – это компания». 11 сентября 2003 года, во время съемок 2-го сезона «Восьми простых правил…», случилась трагедия: у Джона начался сердечный приступ, и он умер тем же вечером в больнице. Ему было 54 года. Съемочная группа, коллеги и миллионы поклонников сериала были шокированы этим событием.
Смерть Джона тяжело отразилась на Кейли, для которой он стал вторым отцом. Первой ее реакцией было желание оставить сериал. «Я хотела уйти, и чтобы остальные ушли вместе со мной, – рассказала она andPop.com. – Мне не хотелось покидать его, но другого выхода я не видела. Для меня это было “шоу Джона Риттера”. Я чувствовала, что это совсем неправильно – сниматься без Джона. Но в какой-то момент меня просто осенило: Джон бы не захотел, чтобы я всю оставшуюся жизнь жалела о его уходе и грызла себя. Как бы это ни прозвучало, я уверена: он хотел бы, чтобы мы продолжали съемки!»
Съемки продолжились. Центральной фигурой сериала стала героиня Кейти Сагал, которой другие персонажи по сюжету помогают пережить смерть любимого отца (в это время съемочная группа переживала смерть Джона Риттера). Но сериалу уже не удалось вернуть прежние рейтинги, к концу 3-го сезона количество зрителей катастрофически сократилось, и ситком закрыли.
ВРЕМЯ НАУКИ
Это одна из самых странных фраз, которые может содержать сценарий: «ВРЕМЯ НАУКИ!» Но она возникает почти на каждой странице сценария «Теории Большого взрыва», который каждую неделю присылают профессору Дэвиду Зальцбергу на проверку и дополнение. Он просматривает сценарий, ищет эти два ключевых слова, и потом ему нужно заполнить пустые места: придумать подходящий и научно обоснованный текст с правильными терминами или описать эксперимент, который будут проводить герои.
Профессор Зальцберг привел UCLA Today такой пример своей работы (13-й эпизод 2-го сезона «Алгоритм Дружбы»): «Я слышал о вашем последнем [время науки] эксперименте – 20 000 опытов и никакого результата».
Зальцберг прочитал остальную часть сценария и стал придумывать эксперимент, который органично впишется в сюжет; а также принял во внимание, кто именно из персонажей произносит эту фразу. В данном случае это был Барри Крипке, ученый-конкурент из Калтеха, делающий Леонарду язвительное замечание по поводу одного из его экспериментов. Это означает, что эксперимент должен быть связан с той областью науки, которую изучает Леонард. Зальцберг подробно анализирует связанные с наукой диалоги, в которых появляется надпись «время науки», например, обращает внимание на использование слова «опыт». Ему кажется, что слово «опыт» не подходит для этого диалога: «Помимо того, что я предоставляю материалы о настоящих научных экспериментах, я пытаюсь исправлять лексику: дело в том, что физики очень редко используют слово “опыт” в этом значении. Такие мелочи всегда режут ухо профессионалам, хотя для других они не заметны. Хочу отметить, как замечательно, что сценаристы подходят ко всему настолько дотошно, хотят, чтобы все было совершенно правильно. Итак, в окончательном варианте фраза должна звучать так: “Я слышал о вашем последнем эксперименте по распаду антипротонов – 20 000 попыток и никакого заметного результата”».
Но несмотря на то, что сценаристы относятся к научной составляющей очень серьезно, они не хотят, чтобы она отвлекала от основной цели сериала или мешала зрителям помнить, что это в первую очередь комедия, а не научная передача. «Тут важно сохранить баланс. Нужно, чтобы была наука, и нужно, чтобы сериал оставался комедией. Наука не на первом месте, главное – это развлекательное шоу», – объяснил Чак Лорре. В интервью журналу Collider Билл Прэди сформулировал, какому именно образцу они пытаются следовать в сериале: «Первоначально мы ориентировались на те моменты в “Я люблю Люси”[4], когда Рики разговаривает на кубинском испанском, но это не мешает зрителям смотреть шоу и смеяться».
Никто не сможет обвинить «Теорию Большого взрыва» в небрежном отношении к науке, и благодаря этому ей посвящали статьи в самых неожиданных изданиях. Журнал Science опубликовал восхищенную рецензию. О шоу упоминали и в онлайн-журнале The Journal of Particle Physics. В рецензии Science автор заметил, что источником научного материала является не только Дэвид Зальцберг, что многие сценаристы сами неплохо разбираются в физике. Например, эпизод, где Шелдон одевается в эффект Доплера, был основан на реальном костюме, который надевал один из сценаристов на Хэллоуин (гости на вечеринке тоже не поняли, кто он!).
Иногда наука в сериале поразительно близка к тому, что происходит в реальной жизни. В 22-м эпизоде 2-го сезона – «Беспорядок в классифицированных материалах» – сценаристы придумали историю о том, как Говард Воловиц понял, что его дизайн для туалета МКС не соответствует расчетам, и это может иметь катастрофические последствия. Он приходит к Шелдону и Леонарду, чтобы попросить у них помощи в разрешении столь сложной ситуации, заставить их пошевелить своими учеными мозгами. «Через 2 или 3 недели после того, как вышел этот эпизод, туалет на МКС действительно сломался, и именно по той самой причине, которую мы предвидели, – рассказал Билл Прэди делегации НАСА, которая посетила съемочную площадку сериала. – Я был очень рад такому совпадению. Как нам это удалось? Мы рассмотрели схемы туалета МКС и подумали: “В чем может состоять недостаток этих расчетов?”, – и сделали вывод о том, что именно Воловиц просчитал не так. Мы точно указали причину возможной поломки, так что нет ничего удивительного, что именно поэтому у них туалет и сломался! Мораль этой истории в том, что если вы ведете какое-то важное для планеты Земля проектирование, не забудьте проконсультироваться с комедийными сценаристами!»
Несмотря на аккуратное и бережное обращение с научным материалом, по словам Дэвида Зальцберга, периодически появляются зрители, которые жалуются на недочеты. И неважно, насколько достоверна информация сериала с научной точки зрения, всегда будет кто-нибудь, кто найдет к чему придраться. Выходит, что все-таки тяжело угодить некоторым фанатам!
Профессор Зальцберг привел UCLA Today такой пример своей работы (13-й эпизод 2-го сезона «Алгоритм Дружбы»): «Я слышал о вашем последнем [время науки] эксперименте – 20 000 опытов и никакого результата».
Зальцберг прочитал остальную часть сценария и стал придумывать эксперимент, который органично впишется в сюжет; а также принял во внимание, кто именно из персонажей произносит эту фразу. В данном случае это был Барри Крипке, ученый-конкурент из Калтеха, делающий Леонарду язвительное замечание по поводу одного из его экспериментов. Это означает, что эксперимент должен быть связан с той областью науки, которую изучает Леонард. Зальцберг подробно анализирует связанные с наукой диалоги, в которых появляется надпись «время науки», например, обращает внимание на использование слова «опыт». Ему кажется, что слово «опыт» не подходит для этого диалога: «Помимо того, что я предоставляю материалы о настоящих научных экспериментах, я пытаюсь исправлять лексику: дело в том, что физики очень редко используют слово “опыт” в этом значении. Такие мелочи всегда режут ухо профессионалам, хотя для других они не заметны. Хочу отметить, как замечательно, что сценаристы подходят ко всему настолько дотошно, хотят, чтобы все было совершенно правильно. Итак, в окончательном варианте фраза должна звучать так: “Я слышал о вашем последнем эксперименте по распаду антипротонов – 20 000 попыток и никакого заметного результата”».
Но несмотря на то, что сценаристы относятся к научной составляющей очень серьезно, они не хотят, чтобы она отвлекала от основной цели сериала или мешала зрителям помнить, что это в первую очередь комедия, а не научная передача. «Тут важно сохранить баланс. Нужно, чтобы была наука, и нужно, чтобы сериал оставался комедией. Наука не на первом месте, главное – это развлекательное шоу», – объяснил Чак Лорре. В интервью журналу Collider Билл Прэди сформулировал, какому именно образцу они пытаются следовать в сериале: «Первоначально мы ориентировались на те моменты в “Я люблю Люси”[4], когда Рики разговаривает на кубинском испанском, но это не мешает зрителям смотреть шоу и смеяться».
Никто не сможет обвинить «Теорию Большого взрыва» в небрежном отношении к науке, и благодаря этому ей посвящали статьи в самых неожиданных изданиях. Журнал Science опубликовал восхищенную рецензию. О шоу упоминали и в онлайн-журнале The Journal of Particle Physics. В рецензии Science автор заметил, что источником научного материала является не только Дэвид Зальцберг, что многие сценаристы сами неплохо разбираются в физике. Например, эпизод, где Шелдон одевается в эффект Доплера, был основан на реальном костюме, который надевал один из сценаристов на Хэллоуин (гости на вечеринке тоже не поняли, кто он!).
Иногда наука в сериале поразительно близка к тому, что происходит в реальной жизни. В 22-м эпизоде 2-го сезона – «Беспорядок в классифицированных материалах» – сценаристы придумали историю о том, как Говард Воловиц понял, что его дизайн для туалета МКС не соответствует расчетам, и это может иметь катастрофические последствия. Он приходит к Шелдону и Леонарду, чтобы попросить у них помощи в разрешении столь сложной ситуации, заставить их пошевелить своими учеными мозгами. «Через 2 или 3 недели после того, как вышел этот эпизод, туалет на МКС действительно сломался, и именно по той самой причине, которую мы предвидели, – рассказал Билл Прэди делегации НАСА, которая посетила съемочную площадку сериала. – Я был очень рад такому совпадению. Как нам это удалось? Мы рассмотрели схемы туалета МКС и подумали: “В чем может состоять недостаток этих расчетов?”, – и сделали вывод о том, что именно Воловиц просчитал не так. Мы точно указали причину возможной поломки, так что нет ничего удивительного, что именно поэтому у них туалет и сломался! Мораль этой истории в том, что если вы ведете какое-то важное для планеты Земля проектирование, не забудьте проконсультироваться с комедийными сценаристами!»
Несмотря на аккуратное и бережное обращение с научным материалом, по словам Дэвида Зальцберга, периодически появляются зрители, которые жалуются на недочеты. И неважно, насколько достоверна информация сериала с научной точки зрения, всегда будет кто-нибудь, кто найдет к чему придраться. Выходит, что все-таки тяжело угодить некоторым фанатам!
Г
Галэки Джонни
Джон Марк (Джонни) Галэки играет очаровательного гика, физика-экспериментатора Леонарда, который часто переживает из-за своей неприспособленности к жизни. На самом деле у Джонни нет таких проблем: ему удалось начать успешную актерскую карьеру еще в юности.
Джонни родился в городе Бри в Бельгии 30 апреля 1975 года. Его отец, Ричард Галэки, был в командировке в Бельгии в качестве представителя военно-воздушных сил США, а мама, Мэри Лу, работала консультантом в ипотечной компании. У него есть младшая сестра Элисон и брат Ник. Когда Джонни было 3 года, его семья вернулась в Америку и обосновалась в Оак Парк, в штате Иллинойс, недалеко от Чикаго. Его отец занимается реабилитацией ветеранов в местной больнице.
Джонни был не по годам развитым ребенком и обожал беседовать с каждым, кто бы захотел его слушать. Его мама в интервью журналу People вспоминала, что он сказал ей в возрасте 4 лет: «Мама, я буду выступать на телевидении и не хочу ждать, пока вырасту». Родители не знали, как ввести ребенка в актерскую среду, поэтому они решили отвлечь его другими интересными занятиями: спортом, учебой в школе. С другой стороны, маленького Джонни ни в чем не ограничивали. Когда он подрос, родители отвезли его на открытое прослушивание в Чикаго. И на своем первом прослушивании Джонни «выскочил на сцену, спел песню и получил роль». Родители больше не пытались переключить его на игру в футбол или бейсбол. К 7 годам он уже выступал на сцене в спектаклях «Скрипач на крыше» и «Участница свадьбы».
Роль на телевидении он получил в 12 лет в минисериале «Убийство предопределено» (1987), где его партнером по площадке стал Джон Гудман. Джонни продолжил сниматься. Первая комедия, в которой он принял участие, – «Рождественские каникулы» (1989). «Мне было 13 лет, я записал себя на кассету и послал на прослушивание. Меня вызвали на второй этап прослушивания с Чеви Чейзом. Кажется, у меня было мало конкурентов, потому что я до сих пор не понимаю, как получил эту роль… У меня не было никакого опыта комика в 13 лет», – рассказал Джонни The AV Club. Несмотря на все его недоумение, он произвел хорошее впечатление, если его взяли на эту роль! Когда стало понятно, что Джонни нашел свою дорогу в Голливуде, вся семья переехала в Лос-Анджелес. Они остановились в красивом многоквартирном доме в Беверли-Хиллс, построенном специально для актеров, где Джонни познакомился с другими подающими надежды юными артистами, например, с Дженнифер Лав Хьюитт. Семья Джонни 9 месяцев провела в Лос-Анджелесе и уехала обратно в Чикаго. А Джонни остался до завершения контракта с шоу «Американский мечтатель». Когда же оно завершилось, у актера уже было множество других предложений, и он решил жить в Лос-Анджелесе на собственные средства. Это были тяжелые времена для юного Джонни, он чувствовал себя жалким и одиноким.
Джонни Галэки, который играет Леонарда Хофстедтера
В Лос-Анджелесе Джонни завязывает контакты, которые впоследствии помогли ему сделать успешную карьеру. В 1991 году он появился в телевизионном фильме Backfield in Motion, где снялись Розанна Барр и Том Арнольд. Розанне так понравился молодой актер, что она пригласила его в свой сериал «Розанна». Он должен был сыграть совсем маленькую роль. Актер вспоминал: «Она пригласила меня сыграть в маленьком эпизоде, всего в одной сцене. Там особенно нечего было делать, нужно было просто поболтать с Сарой Гилберт. Не было пространства для создания яркого характера, да и постоянной роли мне никто не предлагал». Так он рассказал об этом и в AV Club. Но Сара и Джонни смотрелись вместе настолько органично, между ними была такая «химия», и его маленькая роль вызвала такой интерес у публики, что со временем она превратилась в одну из главных ролей: он стал Дэвидом Хили, бойфрендом героини Сары, а потом и мужем. Случилось так, что после одного-единственного эпизода Розанна попросила его сняться в еще 3 сценах, а потом заключила с ним контракт на 3 года.
Это был очень важный момент для Джонни, потому что он вырос на этом сериале, смотрел его вместе со всей семьей. «Помню, я смотрел 1-й эпизод “Розанны”, сидя на полу в гостиной нашего дома в Чикаго, и мои родители тоже посмотрели эту серию, и им показалось, что она может меня напугать. Им почудилось, что сценаристы как бы заглянули к нам в окно», – рассказал он Culture Shock. А потом он и в самом деле перепугался, когда попал на съемочную площадку «Розанны». Его вдруг со всех сторон окружили любимые телевизионные персонажи, и это было любопытно и немного жутко. Забавно, что его волнение и испуг отлично работали на характер его персонажа, Дэвида Хили, это стало его своеобразной визитной карточкой «маленького испуганного кролика», каким он чувствовал себя тогда и в жизни, глядя на происходящее из темного угла сцены. Талантливые сценаристы поняли это и соответственно изменили характер персонажа. Так же забавно обыграли они и контрастные черты Дарлин и героя Джонни – его нерешительность и ее силу.
«Розанна» вошла в жизнь Джонни на 5 долгих лет. В перерывах между съемками этого сериала он сыграл в нескольких полнометражных фильмах: «Короли самоубийства» и «Я знаю, что вы делали прошлым летом». Он благодарен Дженнифер Лав Хьюитт – звезде сериала «Я знаю, что вы делали прошлым летом», за то, что она пригласила его в этот фильм, потому что помнила, как они подростками жили в одном доме. Он появился и в фильмах «Противоположность секса» и «Чужой билет», снятых режиссером Доном Русом.
Когда сериал «Розанна» завершился, Джонни решил вернуться к истокам и принять участие в театральном спектакле. Он играл в бродвейской пьесе «Щенок смеялся», которая шла на сцене с 13 ноября 2006 года по 18 февраля 2007-го. Его персонаж был жиголо, поэтому Джонни даже пришлось в одной из сцен предстать обнаженным! Игру Джонни оценили по достоинству, и он получил за эту роль премию Theatre World Award 2007 года.
Когда Джонни играл на Бродвее, вновь подтвердился один из древнейших принципов актерского закулисья: «Скажи мне, с кем ты знаком, и я скажу тебе, что ты будешь делать завтра». Джонни неожиданно встретился с продюсером Чаком Лорре, который как раз уходил из «Розанны», когда туда пришел Галэки. Выступая на Бродвее, Джонни вновь почувствовал желание работать перед живой аудиторией, а на телевидении это было возможно только в жанре ситкома. Кроме того, телевидение всегда было более прибыльным занятием, чем игра в театре, хотя и не сулило таких наград. Его выступления в театре заканчивались, пьеса сходила с подмостков, и тут ему позвонил Чак, с которым все эти годы он поддерживал отношения. Это было самое подходящее время для начала работы над новым сериалом, идея которого еще только родилась и не была до конца осмыслена. Не было еще даже сценария, хотя существовали уже несколько сюжетов, которые можно было бы обсудить. Джонни впоследствии рассказал об этом журналу Culture Shock.
Джонни был заинтригован сценарием. Чак хотел, чтобы он пробовался на роль Шелдона Купера, но сам Галэки считал, что Леонард Хофстедтер подходит ему куда больше. Он побаивался говорить об этом Чаку. Ему казалось, что он не согласится, но все прошло как нельзя лучше: Джонни получил эту роль.
Потом Джонни встретился в Лос-Анджелесе с соавтором сериала Биллом Прэди и с другими членами съемочной группы. Чаку и Биллу казалось исключительно важным, чтобы между двумя центральными персонажами сразу установилась душевная связь. Когда они взяли Джима Парсонса на роль Шелдона, то сразу начали снимать пилотную серию, которую телеканал, впрочем, забраковал. Однако Джонни был уверен, что идея сериала очень хороша, только нужно слегка переделать сценарий, и тогда все будет в порядке. Для этого он вместе с Чаком и Биллом несколько раз переписывал текст. «Процесс превращения хорошей идеи в конечный продукт» занял около двух лет. Им было интересно работать вместе, думать об одном и том же, дышать одним воздухом, плыть на одной волне.
В летние перерывы между съемками у Джонни было время сниматься в других фильмах: «Хэнкок» (2008) с Уиллом Смитом, «Время» (2011) с Джастином Тимберлейком и Амандой Сейфрид. Но сейчас «Теория Большого взрыва» – это основной проект Джонни.
Джонни родился в городе Бри в Бельгии 30 апреля 1975 года. Его отец, Ричард Галэки, был в командировке в Бельгии в качестве представителя военно-воздушных сил США, а мама, Мэри Лу, работала консультантом в ипотечной компании. У него есть младшая сестра Элисон и брат Ник. Когда Джонни было 3 года, его семья вернулась в Америку и обосновалась в Оак Парк, в штате Иллинойс, недалеко от Чикаго. Его отец занимается реабилитацией ветеранов в местной больнице.
Джонни был не по годам развитым ребенком и обожал беседовать с каждым, кто бы захотел его слушать. Его мама в интервью журналу People вспоминала, что он сказал ей в возрасте 4 лет: «Мама, я буду выступать на телевидении и не хочу ждать, пока вырасту». Родители не знали, как ввести ребенка в актерскую среду, поэтому они решили отвлечь его другими интересными занятиями: спортом, учебой в школе. С другой стороны, маленького Джонни ни в чем не ограничивали. Когда он подрос, родители отвезли его на открытое прослушивание в Чикаго. И на своем первом прослушивании Джонни «выскочил на сцену, спел песню и получил роль». Родители больше не пытались переключить его на игру в футбол или бейсбол. К 7 годам он уже выступал на сцене в спектаклях «Скрипач на крыше» и «Участница свадьбы».
Роль на телевидении он получил в 12 лет в минисериале «Убийство предопределено» (1987), где его партнером по площадке стал Джон Гудман. Джонни продолжил сниматься. Первая комедия, в которой он принял участие, – «Рождественские каникулы» (1989). «Мне было 13 лет, я записал себя на кассету и послал на прослушивание. Меня вызвали на второй этап прослушивания с Чеви Чейзом. Кажется, у меня было мало конкурентов, потому что я до сих пор не понимаю, как получил эту роль… У меня не было никакого опыта комика в 13 лет», – рассказал Джонни The AV Club. Несмотря на все его недоумение, он произвел хорошее впечатление, если его взяли на эту роль! Когда стало понятно, что Джонни нашел свою дорогу в Голливуде, вся семья переехала в Лос-Анджелес. Они остановились в красивом многоквартирном доме в Беверли-Хиллс, построенном специально для актеров, где Джонни познакомился с другими подающими надежды юными артистами, например, с Дженнифер Лав Хьюитт. Семья Джонни 9 месяцев провела в Лос-Анджелесе и уехала обратно в Чикаго. А Джонни остался до завершения контракта с шоу «Американский мечтатель». Когда же оно завершилось, у актера уже было множество других предложений, и он решил жить в Лос-Анджелесе на собственные средства. Это были тяжелые времена для юного Джонни, он чувствовал себя жалким и одиноким.
Джонни Галэки, который играет Леонарда Хофстедтера
В Лос-Анджелесе Джонни завязывает контакты, которые впоследствии помогли ему сделать успешную карьеру. В 1991 году он появился в телевизионном фильме Backfield in Motion, где снялись Розанна Барр и Том Арнольд. Розанне так понравился молодой актер, что она пригласила его в свой сериал «Розанна». Он должен был сыграть совсем маленькую роль. Актер вспоминал: «Она пригласила меня сыграть в маленьком эпизоде, всего в одной сцене. Там особенно нечего было делать, нужно было просто поболтать с Сарой Гилберт. Не было пространства для создания яркого характера, да и постоянной роли мне никто не предлагал». Так он рассказал об этом и в AV Club. Но Сара и Джонни смотрелись вместе настолько органично, между ними была такая «химия», и его маленькая роль вызвала такой интерес у публики, что со временем она превратилась в одну из главных ролей: он стал Дэвидом Хили, бойфрендом героини Сары, а потом и мужем. Случилось так, что после одного-единственного эпизода Розанна попросила его сняться в еще 3 сценах, а потом заключила с ним контракт на 3 года.
Это был очень важный момент для Джонни, потому что он вырос на этом сериале, смотрел его вместе со всей семьей. «Помню, я смотрел 1-й эпизод “Розанны”, сидя на полу в гостиной нашего дома в Чикаго, и мои родители тоже посмотрели эту серию, и им показалось, что она может меня напугать. Им почудилось, что сценаристы как бы заглянули к нам в окно», – рассказал он Culture Shock. А потом он и в самом деле перепугался, когда попал на съемочную площадку «Розанны». Его вдруг со всех сторон окружили любимые телевизионные персонажи, и это было любопытно и немного жутко. Забавно, что его волнение и испуг отлично работали на характер его персонажа, Дэвида Хили, это стало его своеобразной визитной карточкой «маленького испуганного кролика», каким он чувствовал себя тогда и в жизни, глядя на происходящее из темного угла сцены. Талантливые сценаристы поняли это и соответственно изменили характер персонажа. Так же забавно обыграли они и контрастные черты Дарлин и героя Джонни – его нерешительность и ее силу.
«Розанна» вошла в жизнь Джонни на 5 долгих лет. В перерывах между съемками этого сериала он сыграл в нескольких полнометражных фильмах: «Короли самоубийства» и «Я знаю, что вы делали прошлым летом». Он благодарен Дженнифер Лав Хьюитт – звезде сериала «Я знаю, что вы делали прошлым летом», за то, что она пригласила его в этот фильм, потому что помнила, как они подростками жили в одном доме. Он появился и в фильмах «Противоположность секса» и «Чужой билет», снятых режиссером Доном Русом.
Когда сериал «Розанна» завершился, Джонни решил вернуться к истокам и принять участие в театральном спектакле. Он играл в бродвейской пьесе «Щенок смеялся», которая шла на сцене с 13 ноября 2006 года по 18 февраля 2007-го. Его персонаж был жиголо, поэтому Джонни даже пришлось в одной из сцен предстать обнаженным! Игру Джонни оценили по достоинству, и он получил за эту роль премию Theatre World Award 2007 года.
Когда Джонни играл на Бродвее, вновь подтвердился один из древнейших принципов актерского закулисья: «Скажи мне, с кем ты знаком, и я скажу тебе, что ты будешь делать завтра». Джонни неожиданно встретился с продюсером Чаком Лорре, который как раз уходил из «Розанны», когда туда пришел Галэки. Выступая на Бродвее, Джонни вновь почувствовал желание работать перед живой аудиторией, а на телевидении это было возможно только в жанре ситкома. Кроме того, телевидение всегда было более прибыльным занятием, чем игра в театре, хотя и не сулило таких наград. Его выступления в театре заканчивались, пьеса сходила с подмостков, и тут ему позвонил Чак, с которым все эти годы он поддерживал отношения. Это было самое подходящее время для начала работы над новым сериалом, идея которого еще только родилась и не была до конца осмыслена. Не было еще даже сценария, хотя существовали уже несколько сюжетов, которые можно было бы обсудить. Джонни впоследствии рассказал об этом журналу Culture Shock.
Джонни был заинтригован сценарием. Чак хотел, чтобы он пробовался на роль Шелдона Купера, но сам Галэки считал, что Леонард Хофстедтер подходит ему куда больше. Он побаивался говорить об этом Чаку. Ему казалось, что он не согласится, но все прошло как нельзя лучше: Джонни получил эту роль.
Потом Джонни встретился в Лос-Анджелесе с соавтором сериала Биллом Прэди и с другими членами съемочной группы. Чаку и Биллу казалось исключительно важным, чтобы между двумя центральными персонажами сразу установилась душевная связь. Когда они взяли Джима Парсонса на роль Шелдона, то сразу начали снимать пилотную серию, которую телеканал, впрочем, забраковал. Однако Джонни был уверен, что идея сериала очень хороша, только нужно слегка переделать сценарий, и тогда все будет в порядке. Для этого он вместе с Чаком и Биллом несколько раз переписывал текст. «Процесс превращения хорошей идеи в конечный продукт» занял около двух лет. Им было интересно работать вместе, думать об одном и том же, дышать одним воздухом, плыть на одной волне.
В летние перерывы между съемками у Джонни было время сниматься в других фильмах: «Хэнкок» (2008) с Уиллом Смитом, «Время» (2011) с Джастином Тимберлейком и Амандой Сейфрид. Но сейчас «Теория Большого взрыва» – это основной проект Джонни.
Гик недели
Каждую неделю научный консультант «Теории Большого взрыва», астрофизик профессор Дэвид Зальцберг, приглашает одного из своих коллег или учеников побывать вместе с ним на съемках передачи. Он утверждает, что некоторые его коллеги регулярно смотрят шоу, и их гораздо больше, чем можно было бы ожидать, причем оно им нравится. Об этом была опубликована статья в UCLA Today. Таким ученым разрешается приходить на съемочную площадку и находиться там вместе со сценаристами. Так как профессор Зальцберг чаще всего приглашает на съемки своего друга, ученого-физика, его специальный гость уже знаком всей команде и получил прозвище «Гик недели».
«Гики», «нерды» и лузеры
Возможность свободного употребления слов «гик» и «нерд» в контексте «Теории Большого взрыва» всегда была спорной. Чак всегда был против того, чтобы навешивать ярлыки, ограничивающие характер персонажей, потому что все они очень одаренные люди. Может быть, слово «одаренные» не так выразительно, как «гик» или «нерд», но вряд ли это может примирить нас с не вполне понятными неологизмами, не имеющими адекватного перевода на русский язык. И Чак в интервью журналу Collider, и Билл Прэди считают, что есть только два случая, когда эти слова могут употребляться без ущерба для смысла: либо в случае самоидентификации (тогда персонаж произносит это с гордостью), либо это характеристика извне, и тогда они звучат с осуждением. Персонажи шоу «Теория Большого взрыва» – очень разные люди, и одного какого-нибудь определения, пусть даже самого бойкого, для них совершенно недостаточно.
Пока Чак и Билл отрицают, что их сериал посвящен просто «гикам», мы можем напомнить, что шоу захлестнула волна любви именно зрителей-гиков, и эта волна грозила затопить телевидение в конце 2000-х. Президент канала CBS Нина Тасслер полагает, что «Теория Большого взрыва» отражает некий сдвиг в культурном сознании, когда компании гиков стали очень близки зрительскому большинству. Это заметно и в кино, и в литературе, вероятно, настало время перенести их и на телевизионный экран.
Это стало заметно по последним полнометражным комедиям: «Сорокалетний девственник», «Наполеон Динамит» и «SuperПерцы», – которые просто «взорвали» сознание публики. Потом пришло время сериалов с главными героями-гиками: «Чак» (с Закари Леви в главной роли), повествующий о ленивом компьютерном гении, которому случайно внедрили в сознание правительственные секреты; «Чужие в Америке» (где в главной роли – Дэн Берд, который играет застенчивого подростка Джастина Толчака) и «На службе у дьявола» (главный герой – Сэм в исполнении Брета Харрисона, он лузер и помешан на видеоиграх, а его душу родители продали дьяволу)…
Итак, в чем причина того, что поток таких фильмов увеличился? В этой связи создатель сериала «Чак» Джон Шварц (который снял и сериал «Одинокие сердца») вспоминает старую пословицу: «Пиши о том, что хорошо знаешь». Выходит, что существует гораздо больше сценаристов, похожих на Чака, чем на Джека Бауэра, героя сериала «24 часа». Из всех упомянутых сериалов «Чак» – единственный, что еще идет в эфире. Возможно, секрет его успеха не только в том, чтобы уловить дух времени, – в сериале должно быть кое-что еще, помимо следования моде. Сейчас появились даже гики-знаменитости, такие как Стив Джобс и Стив Возняк, причем последний даже появлялся в шоу «Танцы со звездами».
Создателям «Теории Большого взрыва» Чаку Лорре и Биллу Прэди не хотелось признавать, что они всего лишь поддерживают моду на гиков, потому что они не считают своих персонажей гиками или нердами. Чак полагает, что это слово не характеризует их полностью, потому что они нормальные люди. У них есть родители, братья, сестры, цели в жизни и страхи, правда, они немножко гении… Чак в интервью Deseret News сказал, что ярлык «гик» или «нерд» не поможет понять характер этих людей. Он не расскажет нам, чем они занимаются, о чем думают, чему преданы. Возможно, что именно эти люди изменят мир. Но они же могут его и взорвать, хотя для них это будет, может быть, всего лишь небольшой побочный эффект эксперимента.
Персонажей «Теории Большого взрыва» нельзя назвать «гиками» в том же смысле, в каком ими являются Джастин, Брет и Чак (персонаж, не продюсер!), поскольку они ни в коем случае не бездельники. У них есть любимая работа, и они занимаются активной деятельностью. Может быть, это забавное различие, но очень важное. Это та черта, которой сценаристы вынуждены уделять большое внимание во время создания эпизодов. Они постепенно учатся замечать в своем сценарии перенасыщенность гиками. Пожалуй, это самое трудное: определить, чего в сериале слишком много, а чего вполне достаточно для персонажей. Чак Лорре в интервью Television Without Pity поделился тем, что сценаристу приходится каждую строчку, каждый диалог рассматривать с точки зрения того, насколько они подходят для сериала. И если этот текст вписывается в формат другого шоу, то он вряд ли будет уместен в «Теории Большого взрыва». Конечно, это история о не совсем обычных людях, скорее, даже о выдающихся людях. Тем более важно все это подробно прописать в сценарии, чтобы у зрителя не осталось и тени сомнения. Баланс важен не только при осмыслении образов персонажей, но и при контакте с аудиторией. Большую часть аудитории можно потерять просто потому, что она недостаточно осведомлена о линии поведения и способах мышления нердов. А значит, в шоу все должно быть выверено, как часы. Процесс обучения занимает довольно много времени, и с этим всегда приходится считаться. Для Джонни Галэки, который играет Леонарда, это было своего рода откровение. Оказывается, те, кого называют «гиками», «нердами» или лузерами, – это просто люди, глубоко чем-нибудь увлеченные. Так рассуждал Джонни в беседе с корреспондентом CBS Watch! magazine.
Несмотря на глубочайшую любовь гиков к сериалу, и в Голливуде, и за его пределами над съемочной группой до сих пор часто подсмеиваются, но они этого словно не замечают. Для Джонни Галэки это несравнимо с теми колкостями, которые он слышал, когда снимался в «Розанне». Бывало, что к нему подходили на улице и орали: «Где же Дарлин?», имея в виду его «экранную девушку». Единственный инцидент произошел во время игры в баскетбол. Впервые в жизни Джонни удалось купить хорошие билеты на игру Lakers, и какие-то фанаты ему позавидовали. Они кричали «НЕРДЫ!», и нельзя сказать, чтобы это было очень уж приятно. Своим огорчением Джонни поделился с журналистом из Watch!. А Кейли Куоко добавила: «Да, мы нерды, и мы НА КОНЕ!» Джонни оказался прав: нерды захватили мир.
Пока Чак и Билл отрицают, что их сериал посвящен просто «гикам», мы можем напомнить, что шоу захлестнула волна любви именно зрителей-гиков, и эта волна грозила затопить телевидение в конце 2000-х. Президент канала CBS Нина Тасслер полагает, что «Теория Большого взрыва» отражает некий сдвиг в культурном сознании, когда компании гиков стали очень близки зрительскому большинству. Это заметно и в кино, и в литературе, вероятно, настало время перенести их и на телевизионный экран.
Это стало заметно по последним полнометражным комедиям: «Сорокалетний девственник», «Наполеон Динамит» и «SuperПерцы», – которые просто «взорвали» сознание публики. Потом пришло время сериалов с главными героями-гиками: «Чак» (с Закари Леви в главной роли), повествующий о ленивом компьютерном гении, которому случайно внедрили в сознание правительственные секреты; «Чужие в Америке» (где в главной роли – Дэн Берд, который играет застенчивого подростка Джастина Толчака) и «На службе у дьявола» (главный герой – Сэм в исполнении Брета Харрисона, он лузер и помешан на видеоиграх, а его душу родители продали дьяволу)…
Итак, в чем причина того, что поток таких фильмов увеличился? В этой связи создатель сериала «Чак» Джон Шварц (который снял и сериал «Одинокие сердца») вспоминает старую пословицу: «Пиши о том, что хорошо знаешь». Выходит, что существует гораздо больше сценаристов, похожих на Чака, чем на Джека Бауэра, героя сериала «24 часа». Из всех упомянутых сериалов «Чак» – единственный, что еще идет в эфире. Возможно, секрет его успеха не только в том, чтобы уловить дух времени, – в сериале должно быть кое-что еще, помимо следования моде. Сейчас появились даже гики-знаменитости, такие как Стив Джобс и Стив Возняк, причем последний даже появлялся в шоу «Танцы со звездами».
Создателям «Теории Большого взрыва» Чаку Лорре и Биллу Прэди не хотелось признавать, что они всего лишь поддерживают моду на гиков, потому что они не считают своих персонажей гиками или нердами. Чак полагает, что это слово не характеризует их полностью, потому что они нормальные люди. У них есть родители, братья, сестры, цели в жизни и страхи, правда, они немножко гении… Чак в интервью Deseret News сказал, что ярлык «гик» или «нерд» не поможет понять характер этих людей. Он не расскажет нам, чем они занимаются, о чем думают, чему преданы. Возможно, что именно эти люди изменят мир. Но они же могут его и взорвать, хотя для них это будет, может быть, всего лишь небольшой побочный эффект эксперимента.
Персонажей «Теории Большого взрыва» нельзя назвать «гиками» в том же смысле, в каком ими являются Джастин, Брет и Чак (персонаж, не продюсер!), поскольку они ни в коем случае не бездельники. У них есть любимая работа, и они занимаются активной деятельностью. Может быть, это забавное различие, но очень важное. Это та черта, которой сценаристы вынуждены уделять большое внимание во время создания эпизодов. Они постепенно учатся замечать в своем сценарии перенасыщенность гиками. Пожалуй, это самое трудное: определить, чего в сериале слишком много, а чего вполне достаточно для персонажей. Чак Лорре в интервью Television Without Pity поделился тем, что сценаристу приходится каждую строчку, каждый диалог рассматривать с точки зрения того, насколько они подходят для сериала. И если этот текст вписывается в формат другого шоу, то он вряд ли будет уместен в «Теории Большого взрыва». Конечно, это история о не совсем обычных людях, скорее, даже о выдающихся людях. Тем более важно все это подробно прописать в сценарии, чтобы у зрителя не осталось и тени сомнения. Баланс важен не только при осмыслении образов персонажей, но и при контакте с аудиторией. Большую часть аудитории можно потерять просто потому, что она недостаточно осведомлена о линии поведения и способах мышления нердов. А значит, в шоу все должно быть выверено, как часы. Процесс обучения занимает довольно много времени, и с этим всегда приходится считаться. Для Джонни Галэки, который играет Леонарда, это было своего рода откровение. Оказывается, те, кого называют «гиками», «нердами» или лузерами, – это просто люди, глубоко чем-нибудь увлеченные. Так рассуждал Джонни в беседе с корреспондентом CBS Watch! magazine.
Несмотря на глубочайшую любовь гиков к сериалу, и в Голливуде, и за его пределами над съемочной группой до сих пор часто подсмеиваются, но они этого словно не замечают. Для Джонни Галэки это несравнимо с теми колкостями, которые он слышал, когда снимался в «Розанне». Бывало, что к нему подходили на улице и орали: «Где же Дарлин?», имея в виду его «экранную девушку». Единственный инцидент произошел во время игры в баскетбол. Впервые в жизни Джонни удалось купить хорошие билеты на игру Lakers, и какие-то фанаты ему позавидовали. Они кричали «НЕРДЫ!», и нельзя сказать, чтобы это было очень уж приятно. Своим огорчением Джонни поделился с журналистом из Watch!. А Кейли Куоко добавила: «Да, мы нерды, и мы НА КОНЕ!» Джонни оказался прав: нерды захватили мир.
Гилберт Сара
Сара Гилберт играет доктора Лесли Уинкл – физика-оптика, женщину-наказание для Шелдона, имевшую любовную связь и с Леонардом, и с Говардом. Сама Сара Гилберт много лет сохраняет романтические отношения с создателем сериала Чаком Лорре, с которым она начала встречаться еще на съемках ситкома «Розанна». Настоящее имя Сары Гилберт – Сара Ребекка Эблес. Она родилась 29 января 1975 года. У нее есть сводные брат и сестра – дети ее матери от первого брака – Мелисса и Джордж Гилберт. Они тоже стали актерами. Сара взяла фамилию матери, когда решила стать актрисой.
Слава пришла к ней в 13 лет, в 1988 году, когда ее взяли на роль Дарлин Коннер в сериал «Розанна». Она снималась в шоу до самого его окончания в 1997 году. Многочасовые съемки ей удавалось совмещать с учебой: она получила ученую степень в области изящных искусств в Йельском университете (специализация – фотография).
Слава пришла к ней в 13 лет, в 1988 году, когда ее взяли на роль Дарлин Коннер в сериал «Розанна». Она снималась в шоу до самого его окончания в 1997 году. Многочасовые съемки ей удавалось совмещать с учебой: она получила ученую степень в области изящных искусств в Йельском университете (специализация – фотография).