Страница:
– Вообще-то свиньи – животные чистоплотные, – рассудительно заметил констебль. – Но если их целое стадо…
– Ладно тебе, знаток сельского хозяйства! – сказал ему Мортон.
– Продолжайте осматриваться, – велела констеблю Джесс. – Ну, Фил, а нам с тобой пора заняться вторым этажом. Будем надеяться, нас там не ждут новые неприятные сюрпризы!
Они снова вошли и немного постояли в просторном холле. Потом Мортон задрал голову, и на его всегда мрачном лице появилось изумленное выражение.
– Подумать только, старик живет здесь совсем один! Интересно, ему страшные сны не снятся?
– Он прожил здесь всю жизнь, – возразила Джесс. – И наверное, просто не замечает, в какое состояние пришел его дом.
– А у его предков, наверное, водились денежки, – заметил Мортон, когда они стали осторожно, держась ближе к стене, подниматься по лестнице. – Интересно, что случилось с их богатством. Слушай, а может, старик – просто эксцентричный миллионер? Представляешь, поднимаемся мы наверх, а там под полом куча сгнивших ассигнаций!
Они поднялись на второй этаж и подошли к витражному окну. Витраж оказался на библейскую тему; фигуры были облачены в старинные одеяния. Остановившись бок о бок, Джесс и Мортон принялись внимательно разглядывать картину. Сцена была насыщена действием. У какого-то здания возмущенно бурлила толпа. Люди злобно смотрели наверх, на окно, откуда падала женская фигура с длинными желтыми волосами. Женщина вскинула вверх руки, унизанные браслетами, словно моля о пощаде и одновременно прикрываясь. В углу сидели две собаки и выжидательно наблюдали за ней.
Напротив когда-то было второе такое же окно. Возможно, сюжет второго витража тоже был библейским, но окно разбилось, и его довольно грубо заколотили досками. Уцелело лишь несколько кусочков цветного стекла наверху.
– Как по-твоему, что тут изображено? – спросил Мортон, глядя на неповрежденный витраж.
– Смерть Иезавели, – тут же ответила Джесс. – Я видела картины на этот сюжет; моя школьная учительница увлекалась историей. Иезавель была женой царя Ахава; поддавшись ее дурному влиянию, он совершал разные преступления. Он погиб в бою от случайной стрелы.
– Как наш король Гарольд в битве при Гастингсе, – заметил Мортон, любивший при случае щегольнуть своей эрудицией.
– Верно. Узнав о гибели Ахава, народ ворвался во дворец. Злую и распутную Иезавель выбросили из окна. – Джесс показала на витраж. – Ее труп сожрали бродячие собаки. Кстати, и собаки тоже здесь есть – видишь, внизу?
– Какая славная картинка, – поморщился сержант. – И сюжет такой… милый, домашний! Как ты думаешь, у хозяев было все в порядке с головой? Представляю, как приятно каждое утро, спускаясь к завтраку, проходить мимо этой жути!
– В Викторианскую эпоху любили такие поучительные истории, – ответила Джесс. – Мораль, заложенная в них, побуждала совершать правильные поступки… Должно быть, подобные сюжеты тогда считались весьма жизнеутверждающими.
Мортон не согласился с ней:
– Здесь изображено жестокое убийство. Что может быть жизнеутверждающего в море крови и вывороченных кишках? Кстати, а та блондиночка, Иезавель, похоже, была та еще штучка… Ну да, людям нравятся такие истории, но вовсе не потому, что они способствуют духовному очищению. Просто они щекочут нервы.
Площадка второго этажа в плане напоминала перекладину буквы «Н». Два параллельных коридора вели в тыльную часть дома.
– Я пойду по правой стороне, а ты иди по левой, – предложила Джесс.
Бросив последний неодобрительный взгляд на падающую из окна Иезавель, Мортон побрел по левому коридору. Джесс повернула направо и двинулась параллельным курсом.
Открывая одну дверь за другой, она видела одинаково заброшенные спальни, в которых царила довольно гнетущая атмосфера. Кровати, шкафы, комоды и кресла кто-то заботливо укутал чехлами. На тех предметах мебели, которые почему-либо не закрыли, со временем нарос толстый слой пыли. На стенах чернели пятна плесени. Когда-то красивые и дорогие шторы сгнили и превратились в лохмотья. На каминных полках валялись окаменевшие остатки галочьих гнезд. В ванной комнате, в огромной викторианской ванне на толстых гнутых ножках в форме львиных лап лежал кусок обвалившегося потолка, краны заржавели.
Джесс развернулась и стала осматривать комнаты по другую сторону коридора. Она успела открыть лишь одну дверь. За ней, видимо, помещалась бельевая. На полках большого шкафа хранился солидный запас старых, пожелтевших простыней. Вдруг до нее донесся крик Мортона, который тоже приступил к осмотру комнат с тыльной части дома.
Выбежав в коридор, она увидела, что сержант стоит в дверном проеме.
– Что скажешь? – спросил Мортон, пропуская ее вперед.
Джесс ахнула от удивления. Затем вошла и стала озираться по сторонам.
Спальня, которую нашел Мортон, являла собой резкий контраст с остальными помещениями старого дома. Судя по всему, недавно здесь произвели тщательную уборку. Джесс не заметила нигде ни пылинки. Все деревянные поверхности блестели. Кровать не была накрыта чехлом; на матрасе лежало синтетическое одеяло ярко-розового цвета. Новизна одеяла бросалась в глаза; в комнате, уставленной антикварной мебелью, оно резало глаз, как фальшивая нота. Джесс сразу почуяла неладное. Другие признаки, не такие явственные, также указывали на то, что здесь кто-то живет. Джесс потянула носом. И воздух здесь явно был более свежим, чем в любом другом месте старого дома.
Она медленно сказала:
– Кто-то здесь живет или регулярно бывает… Комнату недавно проветривали. И ни одному из Бикерстафов не пришло бы в голову положить сюда такое одеяло… Кроме того, Монти уверяет, что он никогда не поднимается на второй этаж. Так кто же побывал здесь, зачем и когда?
– И известно ли об этом старому Бикерстафу? – добавил Мортон. Он медленно обходил комнату, заглядывая во все углы.
– Нет, по-моему, ему ничего не известно. Но спрашивать его надо осторожно. Сам подумай, Фил. Монти живет один в огромном полуразвалившемся доме. Он, по его же собственному признанию, не ходит на второй этаж и не запирает входную дверь. Возможно, о его привычках отлично знают местные пьяницы, бродяги, школьники, туристы – словом, все, кто хоть немного знаком с местностью. Кто-то устроил себе здесь идеальное убежище. Монти ни о чем не догадывается… Чем дальше, тем больше я понимаю, почему кому-то пришло в голову подбросить покойника в старый дом… Надо вызвать бригаду экспертов-криминалистов!
– Не похоже, чтобы здесь обосновались наркоманы, – заметил Мортон, закончив обход. – Нет ни грязных игл, ни пустых пивных банок, ни оберток от еды, ни другого мусора…
– Они все за собой убрали, – ответила Джесс. – Предположим, злоумышленник или злоумышленники знали об этой комнате… Покойника они положили внизу, а сами поднялись на второй этаж и быстро навели здесь порядок. Правда, вряд ли у них было много времени… Вызывай экспертов-криминалистов. Нужно, чтобы они успели сюда до того, как увезут тело.
Мортон с недовольным видом переминался с ноги на ногу.
– Ты уверена? – спросил он.
– Я докажу, что это необходимо! – огрызнулась Джесс. – Всю ответственность за принятое решение беру на себя!
Фил покраснел и насупился, но сдался. Он понимал, что спорить бесполезно.
– Ладно, – проворчал он. – Если нам очень повезет, криминалисты обнаружат здесь парочку отпечатков пальцев. Если нам крупно повезет, на одеяле обнаружат следы ДНК. Они наверняка должны там быть, если те, кто сюда приходил, занимались тем, о чем я подозреваю.
Они спустились вниз и вышли на улицу. К ним тут же подошел один из двоих констеблей и звонко, взволнованно сказал:
– Инспектор Кемпбелл, по-моему, вам стоит взглянуть…
Джесс и сержант Мортон поспешили за молодым констеблем. Он повел их к живой изгороди. Рядом, на дорожке, они заметили глубокую борозду.
– Свежая, – заметил Мортон.
Чуть дальше, у самых кустов, они увидели еще одну такую же борозду. Живая изгородь сильно разрослась; за ней возвышались давно не стриженные деревья, их ветви переплелись, и получились настоящие джунгли.
– Там сломаны ветки и трава примята. Кто-то недавно тут прошел. Мне не хотелось затаптывать следы, но, судя по всему, они ведут к пролому в стене, а оттуда – на боковую дорогу.
– Молодец! – воскликнула Джесс. – Здесь тоже понадобятся эксперты.
– С расходами не считаемся, – проворчал недовольный Мортон.
– Фил, спасибо, мне и самой известно, какой у нас скудный бюджет. Средства – настоящие каторжные колодки для детективов! Но суперинтендент Картер, по-мо ему, возражать не будет. Мало того, что мы нашли неопознанный труп в таком месте, где ему находиться не положено, само место происшествия из ряда вон выходящее!
Мортон нехотя кивнул в знак согласия.
– Что скажешь? – спросил он, пока они шли к главным воротам. – По-твоему, жмурика приволокли с той стороны? Значит, его не внесли в ворота, а протащили в пролом… Потом кто-то волок его по бывшему саду и по дорожке, и его каблуки оставили борозды…
– По-моему, в ворота его внести никак не могли. – Джесс показала на ржавые петли. – Видишь, ворота можно лишь чуть-чуть приоткрыть, чтобы с трудом протиснулся один человек. Вряд ли сюда могли ввести или внести покойника или умирающего… Ну да, он попал в дом с другой стороны. Я почти не сомневаюсь, что его втащили через сад. Кстати, одному человеку тут не справиться. По-моему, надо будет оцепить и дом, и сад. Будем искать следы двух человек: убийц либо убийцы и сообщника.
Мортон открыл было рот, но, прежде чем он успел возразить, к дому подлетел, подпрыгивая на ухабах, синий двухместный спортивный автомобиль. Констебль, охраняющий калитку, шагнул навстречу и жестом приказал водителю остановиться. Правда, женщина, сидевшая за рулем, и так нажала на тормоз. Высунувшись, она громко спросила:
– Кто здесь главный? Моя фамилия Харвелл!
Джесс не ожидала, что Бриджет Харвелл появится в спортивной машине. Спортивная машина казалась слишком легкомысленной для такого происшествия. Констебль нагнулся к ней и стал что-то объяснять – видимо, что въезжать на территорию нельзя. Здесь еще предстоит поработать экспертам. Кстати, и ворота все равно не открываются…
Женщина выбралась из машины и быстро зашагала к Джесс.
– Не заходите в ворота! На участок нельзя! – громко сказал констебль, перегораживая ей путь.
– Знаю, знаю! Вы уже все объяснили, – отмахнулась от него Бриджет Харвелл.
Джесс покосилась в сторону полицейской машины, в которой сидел Монти. Старик отчаянно жестикулировал. Судя по движениям его губ, он изрыгал проклятия. Племянница его пока не замечала.
Джесс поспешила к воротам, протиснулась в щель и подошла к вновь прибывшей. Интересно, какая у Монти племянница!
– Я Бриджет Харвелл, – представилась хозяйка спортивной машины. Говорила она вежливо, но успела внимательно оглядеть Джесс с головы до ног. Джесс поняла, что ее собеседница настроена вполне деловито. – Где мой дядя? Как он?
Голос у нее оказался нервным и ломким; возможно, она так говорила всегда, а может быть, волновалась из-за того, что здесь случилось.
На вид Бриджет Харвелл можно было дать лет сорок пять; ее красота успела слегка поблекнуть. Это была невысокая, стройная пепельная блондинка с густыми, безупречно уложенными волосами. Рядом с ней Джесс невольно показалась себе неуклюжей и неженственной. Джесс приказала себе успокоиться. В конце концов, она здесь на работе. На время придется забыть, что ей не по карману одеваться так, как Бриджет Харвелл. На карманах джинсов Бриджет она заметила ярлык известного кутюрье, а вишнево-красный свитер, судя по всему, был из настоящего кашемира.
– Я инспектор Кемпбелл! – представилась Джесс, напоминая не только Бриджет, но и себе самой, что главная здесь она. – Ваш дядя вон там, в полицейской машине. – Она подошла к машине и распахнула дверцу. – Ну вот, Монти, можете выходить. За вами приехала ваша племянница.
Монти скрестил руки на груди и пробурчал:
– Спасибо, мне и здесь неплохо.
Бриджет Харвелл наклонилась к окошку и заговорила уверенно и властно:
– А ну-ка, прекратите, дядя Монти! Хоть раз в жизни будьте благоразумны. Как вы себя чувствуете?
– Как чувствую? – вытаращился на нее Монти, которого ее вопрос, видимо, на время лишил дара речи. Впрочем, он довольно быстро опомнился. – Я в бешенстве! Просто в бешенстве! Какая-то сволочь подбросила мне в дом покойника! По всем комнатам шляются полицейские… Еще и тебя вызвали, и ты собираешься меня похитить. Так какого дьявола спрашивать, как я себя чувствую?!
Бриджет выпрямилась и повернулась к Джесс.
– Похоже, он в норме, – заключила она, с облегчением вздыхая. – Во всяком случае, такой же, как всегда. – Джесс уловила за ее деловитыми манерами раздражение, которое Бриджет, впрочем, умело скрывала. Бриджет отрывисто продолжала: – Старик всегда любил поворчать. С ним трудно ладить! И все же он не молодеет; по-моему, сейчас ему не стоит здесь оставаться. Я увезу его к себе, хорошо? – Она устремила на Джесс пытливый взгляд.
В голову Джесс закрались мысли, не имеющие никакого отношения к следствию, и она невольно испытала досаду. Либо миссис Харвелл перед приездом сюда нарочно где-нибудь остановилась и подправила макияж, либо привыкла целыми днями разъезжать в безупречном виде. «И почему, – спросила себя Джесс, – если я крашу ресницы, у меня всегда течет тушь? Может, потому, что я покупаю дешевку?»
– Не хочу я к тебе! – крикнул Монти племяннице из машины. – Хочу вернуться в собственный дом!
– Мистер Бикерстаф, мы с вами уже обо всем договорились, – терпеливо возразила Джесс. – Вы и сами прекрасно понимаете: домой вам пока нельзя.
– А как же его вещи? – спросила Бриджет. – Ему понадобится хотя бы зубная щетка!
Джесс нахмурилась:
– Извините, но я вызвала бригаду экспертов-криминалистов. Пока они не осмотрят дом, входить туда нельзя.
Миссис Харвелл тяжело вздохнула и рассеянно похлопала себя по безупречно подстриженному виску.
– Значит, по пути придется заехать в Челтнем и купить ему какую-нибудь одежду.
– Мне нравится и то, что на мне! – воинственно возразил Монти. Впрочем, он, видимо, уже смирился с поражением.
– Дядя Монти, нельзя же спать в том, в чем вы ходите весь день! И потом, вам понадобятся мыло, бритва и так далее. Ничего страшного, я обо всем позабочусь. – Обернувшись к Джесс, Бриджет Харвелл доверительно заметила: – Мы уже довольно давно волнуемся за него… Хорошо, что это не случилось вчера. Вчера я весь день была в Лондоне и не смогла бы приехать за ним.
При упоминании мыла и бритвы лицо Монти перекосилось от огорчения. Он открыл рот, собираясь возражать, но потом сдался и, что-то бормоча себе под нос, нехотя вылез из машины.
Бриджет протянула Джесс листок бумаги.
– Здесь мой адрес, домашний и мобильный телефоны, – сказала она. – Если вы не возражаете, я сейчас усажу дядю в машину и ненадолго вернусь к вам.
Джесс все больше понимала Монти. Он покорно позволил увести себя и усадить в спортивную машину. На пассажирском сиденье оказалось тесновато. Монти все больше мрачнел. Бриджет сама пристегнула его ремнем безопасности, как ребенка, и быстро вернулась к Джесс.
– Знаю, вы не имеете права рассказывать, что здесь случилось, – сказала она. – Я все понимаю. Но кто покойник? – Она ткнула пальцем в сторону дома.
– Мы не знаем, миссис Харвелл, а ваш дядя говорит, что он с ним не знаком. Вынуждена быть с вами откровенной; трудно поверить, что мертвец совершенно чужой человек, который просто упал с неба. Почему он оказался именно здесь? Наверняка есть какая-то связь… – Джесс помолчала. – Вы не окажете нам любезность? Может, взглянете на него?
– Да откуда же мне его знать! – тут же возразила Бриджет Харвелл, сразу становясь похожей на своего дядю. Все Бикерстафы чем-то похожи… Но Джесс сдаваться не собиралась. Ей все меньше хотелось считаться с чувствами миссис Харвелл.
– Кто-то наверняка его опознает. Возможно, он – шапочный знакомый, а мистер Бикерстаф его просто забыл. Давно не видел, вот и забыл… И конечно, пережитое потрясение сказалось… – Джесс надеялась, что ее доводы подействуют на Бриджет.
– Дядя Монти забывчивостью не страдает, зато он очень твердолобый и несговорчивый… Если что вобьет себе в голову, его не переубедишь. – Бриджет вздохнула. – Вам не позавидуешь! Придется устанавливать личность этого… покойника. Я все понимаю. Ну да, мне бы тоже хотелось знать, кто он такой и почему оказался в доме моего дяди. Что ж, ведите! Так и быть, посмотрю на него – только быстро! Не заставляйте меня там задерживаться.
Джесс стало неловко.
– Я понимаю, что вам неприятно… – заговорила она, когда они подошли к двери.
Бриджет только отмахнулась. В гостиной она посмотрела на мертвеца и прошептала:
– Жуть какая!
Посмотрев на него еще немного, она покачала головой.
– Извините, ничем не могу вам помочь. Понятия не имею, кто он такой… Как он сюда попал? – Она брезгливо наморщила нос. – Ну и воняет же от него! Давайте выйдем, а то меня сейчас тоже вывернет наизнанку.
– Да-да, конечно. Спасибо вам за помощь. Мы вам очень признательны.
– Все понятно. – Бриджет уже направлялась к двери.
На улице она глубоко вздохнула.
– Надеюсь, больше меня ни о чем таком не попросят. Думаю, с вами мы еще увидимся?
Минуту спустя Джесс и констебль смотрели вслед уносящейся синей спортивной машине.
– Бедный старик, – сочувственно произнес констебль.
Джесс согласилась с ним, но вслух ничего не сказала.
Так или иначе, ее эмоции к делу отношения не имеют.
– Еще кто-то едет, – сообщил констебль.
По грязной, узкой дороге в сторону «Балаклавы» величественно двигалась красная машина. С трудом разминувшись с двухместной машинкой Бриджет Харвелл, красная машина подъехала к воротам. Джесс сразу ее узнала.
– Это патологоанатом, – сообщила она констеблю и подошла поздороваться.
Из машины вышел приземистый молодой человек с копной черных волос. Он сразу открыл багажник, нагнулся и принялся в нем рыться.
– Здравствуй, Том! – окликнула его Джесс. – Быстро ты добрался!
Том Палмер вынырнул из-за крышки багажника, держа в руках одноразовый защитный костюм.
– Дело в том, инспектор Кемпбелл, что мне позвонил ваш начальник и сообщил, что у вас смерть при подозрительных обстоятельствах. Только я собрался выпить чайку… Он сказал, что вы выехали на место и вызвали бригаду экспертов-криминалистов. – Ему не удалось скрыть досаду. – Ну вот, я и примчался, а экспертов что-то не видно… – Том демонстративно огляделся по сторонам.
– Они сейчас подъедут, – заверила Джесс. – Том, честно говоря, не знаю, насколько все срочно. Пока что все выглядит весьма подозрительно. Труп там, внутри… – Она махнула в сторону входной двери. – Кто он такой, никто не знает. Обнаружил его престарелый хозяин дома, когда вернулся из города. По словам домовладельца, он покойника никогда раньше не видел.
– Где он сейчас? – поинтересовался Том, с трудом влезая в защитный костюм. – Я имею в виду – старик.
– Уехал с родственницей; она на время забрала его к себе. – Джесс помолчала. – Они ехали в синей «мазде» – ты с ней только что разминулся.
Том проворчал:
– Женщина-водитель так сурово глянула на меня, как будто я пытался столкнуть ее в канаву!
– Знаешь, я поступила не совсем по инструкции, – призналась Джесс. – Попросила миссис Харвелл (так зовут родственницу) взглянуть на труп.
Том удивленно поднял брови:
– Сколько еще народу потопталось на месте преступления?
Джесс криво улыбнулась:
– По-моему, довольно много. Но мне хотелось убедиться, что мертвец в самом деле не знаком владельцу дома. Просто мистер Бикерстаф – человек пожилой; на всякий случай я показала тело его родственнице – вдруг узнает?
– Мистер Бикерстаф – это владелец? – уточнил Том. Джесс кивнула, и он продолжал: – Если он очень пожилой, возможно, он просто растерялся.
– Нет, Том, не думаю, что он растерялся, – возразила Джесс. – Миссис Харвелл уверяет, что старик часто действует всем назло… Впрочем, она тоже не опознала покойника.
– Ну ладно, – покорно вздохнул Том. – Веди меня к своему неопознанному трупу.
Пока они разговаривали, к дому, дребезжа, подъехал фургон без опознавательных знаков и остановился в конце длинной вереницы машин у ворот.
– Наконец-то явились, – проворчал Том, глядя, как эксперты-криминалисты вылезают из фургона и выгружают оборудование. – Пожалуй, надо сначала поздороваться с ними.
Решив, что сейчас от нее все равно ничего не зависит, Джесс вернулась к своей машине, села за руль, и принялась наблюдать за тем, что происходит вокруг. Наконец бригада криминалистов и Том Палмер вошли в дом. Джесс вздохнула и набрала номер своего начальника, суперинтендента Иена Картера.
– Как дела? – спросил Картер.
– Все на месте, сэр. – Джесс замолчала. Из густых зарослей вынырнули сержант Мортон и констебль; они направились к ее машине. – Том Палмер тоже приехал. Возможно, он сумеет подтвердить, что смерть наступила при подозрительных или невыясненных обстоятельствах. Во всяком случае, я усматриваю во всем немало странного. Во-первых, неясно, как покойный сюда попал. При нем нет никаких документов, удостоверяющих личность. Мистер Бикерстаф уверяет, что не знает его, и миссис Харвелл, его племянница – или троюродная сестра, я пока точно не поняла, кем она ему доводится, – тоже подтвердила, что покойник ей не известен. Настораживает и кое-что другое…
– Кто такой этот Бикерстаф? – спросил Картер. – Надежны ли, по-вашему, его показания?
– Он пожилой человек, сэр, живет замкнуто, почти отшельником… Он не без странностей, но голова у него вполне ясная, и он понимает, что произошло. Его зовут Монти – наверное, полное имя Монтэгю. Он всю жизнь прожил в старом особняке, который называется «Балаклава». Должно быть, у его предков водились деньги, но сам Монти не производит впечатления состоятельного человека… И дом, и сад в ужасном состоянии.
– М-да, похоже, мы действительно имеем дело со смертью при подозрительных обстоятельствах. Держите меня в курсе, – отрывисто приказал Иен Картер и от ключился.
Мортон склонился к машине, и Джесс опустила стекло.
– Кто звонил? Начальник?
– Да, Фил, и он не очень разозлился, узнав, что смерть произошла при подозрительных обстоятельствах.
Мортон вздохнул с облегчением.
По гравию захрустели шаги; к ним приближался Том Палмер.
– Ну что? – хором спросили его Мортон и Джесс.
Палмер почесал свою густую шевелюру.
– До вскрытия почти ничего утверждать не могу. Смерть наступила недавно, несколько часов назад. Только не просите назвать время точнее, все равно не скажу. И о причине смерти тоже не спрашивайте. Судя по внешним признакам, не исключено отравление.
– Отравление?! – воскликнул Мортон.
– Я вам позже скажу поточнее. – На лице Тома появилось нерешительное выражение. – Кое-что меня удивило…
Джесс и Мортон напряженно ждали. Но Том не стал продолжать.
– Дайте мне как следует взглянуть на него. Нехорошо, если я позволю разыграться своему воображению.
Том подошел к своей машине и стал стягивать с себя защитный костюм. Джесс и Мортон смотрели на него.
– Ну и что? – спросил Мортон.
Джесс только головой покачала:
– Понятия не имею, но, по-моему, Том просто осторожничает.
Да, осторожничает, но насчет чего? Джесс с некоторым раздражением спросила себя вслух:
– Что я упустила, а Том заметил?
Глава 4
– Ладно тебе, знаток сельского хозяйства! – сказал ему Мортон.
– Продолжайте осматриваться, – велела констеблю Джесс. – Ну, Фил, а нам с тобой пора заняться вторым этажом. Будем надеяться, нас там не ждут новые неприятные сюрпризы!
Они снова вошли и немного постояли в просторном холле. Потом Мортон задрал голову, и на его всегда мрачном лице появилось изумленное выражение.
– Подумать только, старик живет здесь совсем один! Интересно, ему страшные сны не снятся?
– Он прожил здесь всю жизнь, – возразила Джесс. – И наверное, просто не замечает, в какое состояние пришел его дом.
– А у его предков, наверное, водились денежки, – заметил Мортон, когда они стали осторожно, держась ближе к стене, подниматься по лестнице. – Интересно, что случилось с их богатством. Слушай, а может, старик – просто эксцентричный миллионер? Представляешь, поднимаемся мы наверх, а там под полом куча сгнивших ассигнаций!
Они поднялись на второй этаж и подошли к витражному окну. Витраж оказался на библейскую тему; фигуры были облачены в старинные одеяния. Остановившись бок о бок, Джесс и Мортон принялись внимательно разглядывать картину. Сцена была насыщена действием. У какого-то здания возмущенно бурлила толпа. Люди злобно смотрели наверх, на окно, откуда падала женская фигура с длинными желтыми волосами. Женщина вскинула вверх руки, унизанные браслетами, словно моля о пощаде и одновременно прикрываясь. В углу сидели две собаки и выжидательно наблюдали за ней.
Напротив когда-то было второе такое же окно. Возможно, сюжет второго витража тоже был библейским, но окно разбилось, и его довольно грубо заколотили досками. Уцелело лишь несколько кусочков цветного стекла наверху.
– Как по-твоему, что тут изображено? – спросил Мортон, глядя на неповрежденный витраж.
– Смерть Иезавели, – тут же ответила Джесс. – Я видела картины на этот сюжет; моя школьная учительница увлекалась историей. Иезавель была женой царя Ахава; поддавшись ее дурному влиянию, он совершал разные преступления. Он погиб в бою от случайной стрелы.
– Как наш король Гарольд в битве при Гастингсе, – заметил Мортон, любивший при случае щегольнуть своей эрудицией.
– Верно. Узнав о гибели Ахава, народ ворвался во дворец. Злую и распутную Иезавель выбросили из окна. – Джесс показала на витраж. – Ее труп сожрали бродячие собаки. Кстати, и собаки тоже здесь есть – видишь, внизу?
– Какая славная картинка, – поморщился сержант. – И сюжет такой… милый, домашний! Как ты думаешь, у хозяев было все в порядке с головой? Представляю, как приятно каждое утро, спускаясь к завтраку, проходить мимо этой жути!
– В Викторианскую эпоху любили такие поучительные истории, – ответила Джесс. – Мораль, заложенная в них, побуждала совершать правильные поступки… Должно быть, подобные сюжеты тогда считались весьма жизнеутверждающими.
Мортон не согласился с ней:
– Здесь изображено жестокое убийство. Что может быть жизнеутверждающего в море крови и вывороченных кишках? Кстати, а та блондиночка, Иезавель, похоже, была та еще штучка… Ну да, людям нравятся такие истории, но вовсе не потому, что они способствуют духовному очищению. Просто они щекочут нервы.
Площадка второго этажа в плане напоминала перекладину буквы «Н». Два параллельных коридора вели в тыльную часть дома.
– Я пойду по правой стороне, а ты иди по левой, – предложила Джесс.
Бросив последний неодобрительный взгляд на падающую из окна Иезавель, Мортон побрел по левому коридору. Джесс повернула направо и двинулась параллельным курсом.
Открывая одну дверь за другой, она видела одинаково заброшенные спальни, в которых царила довольно гнетущая атмосфера. Кровати, шкафы, комоды и кресла кто-то заботливо укутал чехлами. На тех предметах мебели, которые почему-либо не закрыли, со временем нарос толстый слой пыли. На стенах чернели пятна плесени. Когда-то красивые и дорогие шторы сгнили и превратились в лохмотья. На каминных полках валялись окаменевшие остатки галочьих гнезд. В ванной комнате, в огромной викторианской ванне на толстых гнутых ножках в форме львиных лап лежал кусок обвалившегося потолка, краны заржавели.
Джесс развернулась и стала осматривать комнаты по другую сторону коридора. Она успела открыть лишь одну дверь. За ней, видимо, помещалась бельевая. На полках большого шкафа хранился солидный запас старых, пожелтевших простыней. Вдруг до нее донесся крик Мортона, который тоже приступил к осмотру комнат с тыльной части дома.
Выбежав в коридор, она увидела, что сержант стоит в дверном проеме.
– Что скажешь? – спросил Мортон, пропуская ее вперед.
Джесс ахнула от удивления. Затем вошла и стала озираться по сторонам.
Спальня, которую нашел Мортон, являла собой резкий контраст с остальными помещениями старого дома. Судя по всему, недавно здесь произвели тщательную уборку. Джесс не заметила нигде ни пылинки. Все деревянные поверхности блестели. Кровать не была накрыта чехлом; на матрасе лежало синтетическое одеяло ярко-розового цвета. Новизна одеяла бросалась в глаза; в комнате, уставленной антикварной мебелью, оно резало глаз, как фальшивая нота. Джесс сразу почуяла неладное. Другие признаки, не такие явственные, также указывали на то, что здесь кто-то живет. Джесс потянула носом. И воздух здесь явно был более свежим, чем в любом другом месте старого дома.
Она медленно сказала:
– Кто-то здесь живет или регулярно бывает… Комнату недавно проветривали. И ни одному из Бикерстафов не пришло бы в голову положить сюда такое одеяло… Кроме того, Монти уверяет, что он никогда не поднимается на второй этаж. Так кто же побывал здесь, зачем и когда?
– И известно ли об этом старому Бикерстафу? – добавил Мортон. Он медленно обходил комнату, заглядывая во все углы.
– Нет, по-моему, ему ничего не известно. Но спрашивать его надо осторожно. Сам подумай, Фил. Монти живет один в огромном полуразвалившемся доме. Он, по его же собственному признанию, не ходит на второй этаж и не запирает входную дверь. Возможно, о его привычках отлично знают местные пьяницы, бродяги, школьники, туристы – словом, все, кто хоть немного знаком с местностью. Кто-то устроил себе здесь идеальное убежище. Монти ни о чем не догадывается… Чем дальше, тем больше я понимаю, почему кому-то пришло в голову подбросить покойника в старый дом… Надо вызвать бригаду экспертов-криминалистов!
– Не похоже, чтобы здесь обосновались наркоманы, – заметил Мортон, закончив обход. – Нет ни грязных игл, ни пустых пивных банок, ни оберток от еды, ни другого мусора…
– Они все за собой убрали, – ответила Джесс. – Предположим, злоумышленник или злоумышленники знали об этой комнате… Покойника они положили внизу, а сами поднялись на второй этаж и быстро навели здесь порядок. Правда, вряд ли у них было много времени… Вызывай экспертов-криминалистов. Нужно, чтобы они успели сюда до того, как увезут тело.
Мортон с недовольным видом переминался с ноги на ногу.
– Ты уверена? – спросил он.
– Я докажу, что это необходимо! – огрызнулась Джесс. – Всю ответственность за принятое решение беру на себя!
Фил покраснел и насупился, но сдался. Он понимал, что спорить бесполезно.
– Ладно, – проворчал он. – Если нам очень повезет, криминалисты обнаружат здесь парочку отпечатков пальцев. Если нам крупно повезет, на одеяле обнаружат следы ДНК. Они наверняка должны там быть, если те, кто сюда приходил, занимались тем, о чем я подозреваю.
Они спустились вниз и вышли на улицу. К ним тут же подошел один из двоих констеблей и звонко, взволнованно сказал:
– Инспектор Кемпбелл, по-моему, вам стоит взглянуть…
Джесс и сержант Мортон поспешили за молодым констеблем. Он повел их к живой изгороди. Рядом, на дорожке, они заметили глубокую борозду.
– Свежая, – заметил Мортон.
Чуть дальше, у самых кустов, они увидели еще одну такую же борозду. Живая изгородь сильно разрослась; за ней возвышались давно не стриженные деревья, их ветви переплелись, и получились настоящие джунгли.
– Там сломаны ветки и трава примята. Кто-то недавно тут прошел. Мне не хотелось затаптывать следы, но, судя по всему, они ведут к пролому в стене, а оттуда – на боковую дорогу.
– Молодец! – воскликнула Джесс. – Здесь тоже понадобятся эксперты.
– С расходами не считаемся, – проворчал недовольный Мортон.
– Фил, спасибо, мне и самой известно, какой у нас скудный бюджет. Средства – настоящие каторжные колодки для детективов! Но суперинтендент Картер, по-мо ему, возражать не будет. Мало того, что мы нашли неопознанный труп в таком месте, где ему находиться не положено, само место происшествия из ряда вон выходящее!
Мортон нехотя кивнул в знак согласия.
– Что скажешь? – спросил он, пока они шли к главным воротам. – По-твоему, жмурика приволокли с той стороны? Значит, его не внесли в ворота, а протащили в пролом… Потом кто-то волок его по бывшему саду и по дорожке, и его каблуки оставили борозды…
– По-моему, в ворота его внести никак не могли. – Джесс показала на ржавые петли. – Видишь, ворота можно лишь чуть-чуть приоткрыть, чтобы с трудом протиснулся один человек. Вряд ли сюда могли ввести или внести покойника или умирающего… Ну да, он попал в дом с другой стороны. Я почти не сомневаюсь, что его втащили через сад. Кстати, одному человеку тут не справиться. По-моему, надо будет оцепить и дом, и сад. Будем искать следы двух человек: убийц либо убийцы и сообщника.
Мортон открыл было рот, но, прежде чем он успел возразить, к дому подлетел, подпрыгивая на ухабах, синий двухместный спортивный автомобиль. Констебль, охраняющий калитку, шагнул навстречу и жестом приказал водителю остановиться. Правда, женщина, сидевшая за рулем, и так нажала на тормоз. Высунувшись, она громко спросила:
– Кто здесь главный? Моя фамилия Харвелл!
Джесс не ожидала, что Бриджет Харвелл появится в спортивной машине. Спортивная машина казалась слишком легкомысленной для такого происшествия. Констебль нагнулся к ней и стал что-то объяснять – видимо, что въезжать на территорию нельзя. Здесь еще предстоит поработать экспертам. Кстати, и ворота все равно не открываются…
Женщина выбралась из машины и быстро зашагала к Джесс.
– Не заходите в ворота! На участок нельзя! – громко сказал констебль, перегораживая ей путь.
– Знаю, знаю! Вы уже все объяснили, – отмахнулась от него Бриджет Харвелл.
Джесс покосилась в сторону полицейской машины, в которой сидел Монти. Старик отчаянно жестикулировал. Судя по движениям его губ, он изрыгал проклятия. Племянница его пока не замечала.
Джесс поспешила к воротам, протиснулась в щель и подошла к вновь прибывшей. Интересно, какая у Монти племянница!
– Я Бриджет Харвелл, – представилась хозяйка спортивной машины. Говорила она вежливо, но успела внимательно оглядеть Джесс с головы до ног. Джесс поняла, что ее собеседница настроена вполне деловито. – Где мой дядя? Как он?
Голос у нее оказался нервным и ломким; возможно, она так говорила всегда, а может быть, волновалась из-за того, что здесь случилось.
На вид Бриджет Харвелл можно было дать лет сорок пять; ее красота успела слегка поблекнуть. Это была невысокая, стройная пепельная блондинка с густыми, безупречно уложенными волосами. Рядом с ней Джесс невольно показалась себе неуклюжей и неженственной. Джесс приказала себе успокоиться. В конце концов, она здесь на работе. На время придется забыть, что ей не по карману одеваться так, как Бриджет Харвелл. На карманах джинсов Бриджет она заметила ярлык известного кутюрье, а вишнево-красный свитер, судя по всему, был из настоящего кашемира.
– Я инспектор Кемпбелл! – представилась Джесс, напоминая не только Бриджет, но и себе самой, что главная здесь она. – Ваш дядя вон там, в полицейской машине. – Она подошла к машине и распахнула дверцу. – Ну вот, Монти, можете выходить. За вами приехала ваша племянница.
Монти скрестил руки на груди и пробурчал:
– Спасибо, мне и здесь неплохо.
Бриджет Харвелл наклонилась к окошку и заговорила уверенно и властно:
– А ну-ка, прекратите, дядя Монти! Хоть раз в жизни будьте благоразумны. Как вы себя чувствуете?
– Как чувствую? – вытаращился на нее Монти, которого ее вопрос, видимо, на время лишил дара речи. Впрочем, он довольно быстро опомнился. – Я в бешенстве! Просто в бешенстве! Какая-то сволочь подбросила мне в дом покойника! По всем комнатам шляются полицейские… Еще и тебя вызвали, и ты собираешься меня похитить. Так какого дьявола спрашивать, как я себя чувствую?!
Бриджет выпрямилась и повернулась к Джесс.
– Похоже, он в норме, – заключила она, с облегчением вздыхая. – Во всяком случае, такой же, как всегда. – Джесс уловила за ее деловитыми манерами раздражение, которое Бриджет, впрочем, умело скрывала. Бриджет отрывисто продолжала: – Старик всегда любил поворчать. С ним трудно ладить! И все же он не молодеет; по-моему, сейчас ему не стоит здесь оставаться. Я увезу его к себе, хорошо? – Она устремила на Джесс пытливый взгляд.
В голову Джесс закрались мысли, не имеющие никакого отношения к следствию, и она невольно испытала досаду. Либо миссис Харвелл перед приездом сюда нарочно где-нибудь остановилась и подправила макияж, либо привыкла целыми днями разъезжать в безупречном виде. «И почему, – спросила себя Джесс, – если я крашу ресницы, у меня всегда течет тушь? Может, потому, что я покупаю дешевку?»
– Не хочу я к тебе! – крикнул Монти племяннице из машины. – Хочу вернуться в собственный дом!
– Мистер Бикерстаф, мы с вами уже обо всем договорились, – терпеливо возразила Джесс. – Вы и сами прекрасно понимаете: домой вам пока нельзя.
– А как же его вещи? – спросила Бриджет. – Ему понадобится хотя бы зубная щетка!
Джесс нахмурилась:
– Извините, но я вызвала бригаду экспертов-криминалистов. Пока они не осмотрят дом, входить туда нельзя.
Миссис Харвелл тяжело вздохнула и рассеянно похлопала себя по безупречно подстриженному виску.
– Значит, по пути придется заехать в Челтнем и купить ему какую-нибудь одежду.
– Мне нравится и то, что на мне! – воинственно возразил Монти. Впрочем, он, видимо, уже смирился с поражением.
– Дядя Монти, нельзя же спать в том, в чем вы ходите весь день! И потом, вам понадобятся мыло, бритва и так далее. Ничего страшного, я обо всем позабочусь. – Обернувшись к Джесс, Бриджет Харвелл доверительно заметила: – Мы уже довольно давно волнуемся за него… Хорошо, что это не случилось вчера. Вчера я весь день была в Лондоне и не смогла бы приехать за ним.
При упоминании мыла и бритвы лицо Монти перекосилось от огорчения. Он открыл рот, собираясь возражать, но потом сдался и, что-то бормоча себе под нос, нехотя вылез из машины.
Бриджет протянула Джесс листок бумаги.
– Здесь мой адрес, домашний и мобильный телефоны, – сказала она. – Если вы не возражаете, я сейчас усажу дядю в машину и ненадолго вернусь к вам.
Джесс все больше понимала Монти. Он покорно позволил увести себя и усадить в спортивную машину. На пассажирском сиденье оказалось тесновато. Монти все больше мрачнел. Бриджет сама пристегнула его ремнем безопасности, как ребенка, и быстро вернулась к Джесс.
– Знаю, вы не имеете права рассказывать, что здесь случилось, – сказала она. – Я все понимаю. Но кто покойник? – Она ткнула пальцем в сторону дома.
– Мы не знаем, миссис Харвелл, а ваш дядя говорит, что он с ним не знаком. Вынуждена быть с вами откровенной; трудно поверить, что мертвец совершенно чужой человек, который просто упал с неба. Почему он оказался именно здесь? Наверняка есть какая-то связь… – Джесс помолчала. – Вы не окажете нам любезность? Может, взглянете на него?
– Да откуда же мне его знать! – тут же возразила Бриджет Харвелл, сразу становясь похожей на своего дядю. Все Бикерстафы чем-то похожи… Но Джесс сдаваться не собиралась. Ей все меньше хотелось считаться с чувствами миссис Харвелл.
– Кто-то наверняка его опознает. Возможно, он – шапочный знакомый, а мистер Бикерстаф его просто забыл. Давно не видел, вот и забыл… И конечно, пережитое потрясение сказалось… – Джесс надеялась, что ее доводы подействуют на Бриджет.
– Дядя Монти забывчивостью не страдает, зато он очень твердолобый и несговорчивый… Если что вобьет себе в голову, его не переубедишь. – Бриджет вздохнула. – Вам не позавидуешь! Придется устанавливать личность этого… покойника. Я все понимаю. Ну да, мне бы тоже хотелось знать, кто он такой и почему оказался в доме моего дяди. Что ж, ведите! Так и быть, посмотрю на него – только быстро! Не заставляйте меня там задерживаться.
Джесс стало неловко.
– Я понимаю, что вам неприятно… – заговорила она, когда они подошли к двери.
Бриджет только отмахнулась. В гостиной она посмотрела на мертвеца и прошептала:
– Жуть какая!
Посмотрев на него еще немного, она покачала головой.
– Извините, ничем не могу вам помочь. Понятия не имею, кто он такой… Как он сюда попал? – Она брезгливо наморщила нос. – Ну и воняет же от него! Давайте выйдем, а то меня сейчас тоже вывернет наизнанку.
– Да-да, конечно. Спасибо вам за помощь. Мы вам очень признательны.
– Все понятно. – Бриджет уже направлялась к двери.
На улице она глубоко вздохнула.
– Надеюсь, больше меня ни о чем таком не попросят. Думаю, с вами мы еще увидимся?
Минуту спустя Джесс и констебль смотрели вслед уносящейся синей спортивной машине.
– Бедный старик, – сочувственно произнес констебль.
Джесс согласилась с ним, но вслух ничего не сказала.
Так или иначе, ее эмоции к делу отношения не имеют.
– Еще кто-то едет, – сообщил констебль.
По грязной, узкой дороге в сторону «Балаклавы» величественно двигалась красная машина. С трудом разминувшись с двухместной машинкой Бриджет Харвелл, красная машина подъехала к воротам. Джесс сразу ее узнала.
– Это патологоанатом, – сообщила она констеблю и подошла поздороваться.
Из машины вышел приземистый молодой человек с копной черных волос. Он сразу открыл багажник, нагнулся и принялся в нем рыться.
– Здравствуй, Том! – окликнула его Джесс. – Быстро ты добрался!
Том Палмер вынырнул из-за крышки багажника, держа в руках одноразовый защитный костюм.
– Дело в том, инспектор Кемпбелл, что мне позвонил ваш начальник и сообщил, что у вас смерть при подозрительных обстоятельствах. Только я собрался выпить чайку… Он сказал, что вы выехали на место и вызвали бригаду экспертов-криминалистов. – Ему не удалось скрыть досаду. – Ну вот, я и примчался, а экспертов что-то не видно… – Том демонстративно огляделся по сторонам.
– Они сейчас подъедут, – заверила Джесс. – Том, честно говоря, не знаю, насколько все срочно. Пока что все выглядит весьма подозрительно. Труп там, внутри… – Она махнула в сторону входной двери. – Кто он такой, никто не знает. Обнаружил его престарелый хозяин дома, когда вернулся из города. По словам домовладельца, он покойника никогда раньше не видел.
– Где он сейчас? – поинтересовался Том, с трудом влезая в защитный костюм. – Я имею в виду – старик.
– Уехал с родственницей; она на время забрала его к себе. – Джесс помолчала. – Они ехали в синей «мазде» – ты с ней только что разминулся.
Том проворчал:
– Женщина-водитель так сурово глянула на меня, как будто я пытался столкнуть ее в канаву!
– Знаешь, я поступила не совсем по инструкции, – призналась Джесс. – Попросила миссис Харвелл (так зовут родственницу) взглянуть на труп.
Том удивленно поднял брови:
– Сколько еще народу потопталось на месте преступления?
Джесс криво улыбнулась:
– По-моему, довольно много. Но мне хотелось убедиться, что мертвец в самом деле не знаком владельцу дома. Просто мистер Бикерстаф – человек пожилой; на всякий случай я показала тело его родственнице – вдруг узнает?
– Мистер Бикерстаф – это владелец? – уточнил Том. Джесс кивнула, и он продолжал: – Если он очень пожилой, возможно, он просто растерялся.
– Нет, Том, не думаю, что он растерялся, – возразила Джесс. – Миссис Харвелл уверяет, что старик часто действует всем назло… Впрочем, она тоже не опознала покойника.
– Ну ладно, – покорно вздохнул Том. – Веди меня к своему неопознанному трупу.
Пока они разговаривали, к дому, дребезжа, подъехал фургон без опознавательных знаков и остановился в конце длинной вереницы машин у ворот.
– Наконец-то явились, – проворчал Том, глядя, как эксперты-криминалисты вылезают из фургона и выгружают оборудование. – Пожалуй, надо сначала поздороваться с ними.
Решив, что сейчас от нее все равно ничего не зависит, Джесс вернулась к своей машине, села за руль, и принялась наблюдать за тем, что происходит вокруг. Наконец бригада криминалистов и Том Палмер вошли в дом. Джесс вздохнула и набрала номер своего начальника, суперинтендента Иена Картера.
– Как дела? – спросил Картер.
– Все на месте, сэр. – Джесс замолчала. Из густых зарослей вынырнули сержант Мортон и констебль; они направились к ее машине. – Том Палмер тоже приехал. Возможно, он сумеет подтвердить, что смерть наступила при подозрительных или невыясненных обстоятельствах. Во всяком случае, я усматриваю во всем немало странного. Во-первых, неясно, как покойный сюда попал. При нем нет никаких документов, удостоверяющих личность. Мистер Бикерстаф уверяет, что не знает его, и миссис Харвелл, его племянница – или троюродная сестра, я пока точно не поняла, кем она ему доводится, – тоже подтвердила, что покойник ей не известен. Настораживает и кое-что другое…
– Кто такой этот Бикерстаф? – спросил Картер. – Надежны ли, по-вашему, его показания?
– Он пожилой человек, сэр, живет замкнуто, почти отшельником… Он не без странностей, но голова у него вполне ясная, и он понимает, что произошло. Его зовут Монти – наверное, полное имя Монтэгю. Он всю жизнь прожил в старом особняке, который называется «Балаклава». Должно быть, у его предков водились деньги, но сам Монти не производит впечатления состоятельного человека… И дом, и сад в ужасном состоянии.
– М-да, похоже, мы действительно имеем дело со смертью при подозрительных обстоятельствах. Держите меня в курсе, – отрывисто приказал Иен Картер и от ключился.
Мортон склонился к машине, и Джесс опустила стекло.
– Кто звонил? Начальник?
– Да, Фил, и он не очень разозлился, узнав, что смерть произошла при подозрительных обстоятельствах.
Мортон вздохнул с облегчением.
По гравию захрустели шаги; к ним приближался Том Палмер.
– Ну что? – хором спросили его Мортон и Джесс.
Палмер почесал свою густую шевелюру.
– До вскрытия почти ничего утверждать не могу. Смерть наступила недавно, несколько часов назад. Только не просите назвать время точнее, все равно не скажу. И о причине смерти тоже не спрашивайте. Судя по внешним признакам, не исключено отравление.
– Отравление?! – воскликнул Мортон.
– Я вам позже скажу поточнее. – На лице Тома появилось нерешительное выражение. – Кое-что меня удивило…
Джесс и Мортон напряженно ждали. Но Том не стал продолжать.
– Дайте мне как следует взглянуть на него. Нехорошо, если я позволю разыграться своему воображению.
Том подошел к своей машине и стал стягивать с себя защитный костюм. Джесс и Мортон смотрели на него.
– Ну и что? – спросил Мортон.
Джесс только головой покачала:
– Понятия не имею, но, по-моему, Том просто осторожничает.
Да, осторожничает, но насчет чего? Джесс с некоторым раздражением спросила себя вслух:
– Что я упустила, а Том заметил?
Глава 4
– Иен! – воскликнула Моника Фаррел. – Как я рада тебя видеть! Ты очень давно у меня не появлялся!
Укор смягчался добродушной интонацией и выражением лица. Словно подчеркивая, что она не упрекает, а просто здоровается, Моника похлопала Иена по плечу.
– Пожалуйте в гостиную, как сказал паук мухе. По случаю твоего прихода я приготовила бутылочку хереса.
Суперинтендент Иен Картер вошел в дом тетки своей бывшей жены немного настороженно, хотя ничего паучьего в ней не наблюдалось. Моника была крепкой пожилой женщиной – про таких говорят «широка в корме». Она носила мешковатые юбки, старые кардиганы и туфли на толстой подошве. Длинные седые волосы она скручивала узлом на макушке и скалывала черепаховой заколкой. Картер решил, что заколка старинная – похожа на те, что были в моде в Викторианскую эпоху.
Картер старался не чувствовать себя виноватым. Несколько месяцев назад, после того, как его перевели на другой конец страны, он оказался совсем рядом с домом тети Моники. Он и сам толком не понимал, почему раньше не навестил ее Уэстон-Сент-Эмброуз. Наверное, просто робел? В конце концов, он не обязан поддерживать отношения с родственниками бывшей жены! И он в самом деле ни в чем не виноват. Они с Софи расстались вполне мирно и не рассорились со всей родней. Их жизнь давно не ладилась; семейная лодка медленно дрейфовала к неизбежному. Софи не была с ним счастлива, и он не знал, как все исправить. Они часто пререкались, но крупных ссор у них не было. В силу своей профессии Картер не мог много времени уделять семье. Софи трудилась в международной компании, и ее часто посылали в командировки за границу. Долгое время Картеру казалось, что чаще всего они с женой встречаются в прихожей: один входит в дом, другая выходит. Потом Софи встретила другого и попросила развод. Дочь Милли она забрала с собой. Картер пробовал слабо возражать. Но Софи, как всегда вполне убедительно, с хорошо скрываемым раздражением, напомнила ему: хотя сейчас Милли всего десять лет, скоро она вступит в переходный возраст. Как ему кажется, справится он с воспитанием дочери-подростка? Он капитулировал.
Укор смягчался добродушной интонацией и выражением лица. Словно подчеркивая, что она не упрекает, а просто здоровается, Моника похлопала Иена по плечу.
– Пожалуйте в гостиную, как сказал паук мухе. По случаю твоего прихода я приготовила бутылочку хереса.
Суперинтендент Иен Картер вошел в дом тетки своей бывшей жены немного настороженно, хотя ничего паучьего в ней не наблюдалось. Моника была крепкой пожилой женщиной – про таких говорят «широка в корме». Она носила мешковатые юбки, старые кардиганы и туфли на толстой подошве. Длинные седые волосы она скручивала узлом на макушке и скалывала черепаховой заколкой. Картер решил, что заколка старинная – похожа на те, что были в моде в Викторианскую эпоху.
Картер старался не чувствовать себя виноватым. Несколько месяцев назад, после того, как его перевели на другой конец страны, он оказался совсем рядом с домом тети Моники. Он и сам толком не понимал, почему раньше не навестил ее Уэстон-Сент-Эмброуз. Наверное, просто робел? В конце концов, он не обязан поддерживать отношения с родственниками бывшей жены! И он в самом деле ни в чем не виноват. Они с Софи расстались вполне мирно и не рассорились со всей родней. Их жизнь давно не ладилась; семейная лодка медленно дрейфовала к неизбежному. Софи не была с ним счастлива, и он не знал, как все исправить. Они часто пререкались, но крупных ссор у них не было. В силу своей профессии Картер не мог много времени уделять семье. Софи трудилась в международной компании, и ее часто посылали в командировки за границу. Долгое время Картеру казалось, что чаще всего они с женой встречаются в прихожей: один входит в дом, другая выходит. Потом Софи встретила другого и попросила развод. Дочь Милли она забрала с собой. Картер пробовал слабо возражать. Но Софи, как всегда вполне убедительно, с хорошо скрываемым раздражением, напомнила ему: хотя сейчас Милли всего десять лет, скоро она вступит в переходный возраст. Как ему кажется, справится он с воспитанием дочери-подростка? Он капитулировал.