Энни Уэст. Слияние двух одиночеств

Энни Уэст
Слияние двух одиночеств

Глава 1

   Биение собственного сердца громко отдавалось в ушах Калли. Она все еще дрожала. Глаза у нее были закрыты, и перед ними мелькали какие-то вспышки и огоньки. Они напоминали ей о жарком экстазе, потрясшем все ее существо всего пару секунд назад. С ней никогда раньше такого не было.
   Кто бы мог подумать?
   Она втянула воздух в легкие, вдохнула острый запах. Запах мужского пота, мускусный аромат кожи и еще что-то, что определить она не могла. Большая рука скользнула вниз по ее бедру, длинные пальцы ласкали ей кожу. Калли изумленно вздохнула от удовольствия. Он такой сильный, нежный и щедрый. Она никогда таких мужчин не встречала. И не ожидала встретить. С ним она была как в раю. Он дразнил ее и дарил ей удовольствие до тех пор, пока мир не разлетелся на сверкающие осколки и она испытала ни с чем не сравнимое наслаждение.
   Она всегда будет ему благодарна за то удовольствие, которое они с ним разделили. Пусть и совсем ненадолго, оно стало связующим звеном между ними. И от этой эмоциональной связи у нее все потеплело внутри. Она так долго была одинока.
   C того самого момента, как она увидела, что он спустил маленькую шлюпку со своей элегантной старой яхты и стал работать веслами, и его голые плечи золотом отливали на солнце, она почувствовала – он не такой, как все. В нем было что-то особенное. Он был настолько идеальным воплощением мужественности, что у нее дыхание перехватило.
   Это у нее-то, у Калли Манолис, которая за семь лет ни разу не испытывала влечения к мужчине! И думала уже, что никогда и никого больше не захочет.
   Много дней она пыталась игнорировать незнакомца, который вот так вторгся в тишину частного пляжа. В ее укромный уголок. Каждое утро она лежала под сенью сосен, наплававшись, усталая, и пыталась сосредоточиться на книге, которую читала. И все-таки то и дело поглядывала туда, где он гулял по пристани, рыбачил или плавал в чистейших водах крохотной бухты.
   Она ощущала его присутствие, даже когда глаза у нее были закрыты. И так уж ли нужно было ему спрашивать у нее дорогу до ближайшей деревни? По блеску в его глазах она поняла, что совсем не нужно. Но в первый раз в жизни Калли понравилось, как он по-мужски восхитился ее красотой – она прочитала это в его взгляде.
   Попавшись в плен его глаз, Калли словно плыла по бескрайнему Эгейскому морю, совершенно оторвавшись от реальности. От планов на будущее, от боли прошлого, даже от недоверия, которое она испытывала к мужчинам. Да и какое значение имело доверие перед лицом столь острого притяжения?
   Она не удержалась и поцеловала его, ощущая его солоноватый вкус. Из горла его вырвалось нечто среднее между рыком и урчанием.
   Может, страсть так ярко вспыхнула в ней из-за длительного сексуального воздержания? Ей двадцать пять, и он ее второй любовник. Может, в этом все дело?
   Ее мысль оборвалась, когда его рука двинулась вниз по ее ноге. Потом протиснулась между их телами, чтобы погладить чувствительную кожу с внутренней стороны ее бедра.
   Калли изумленно втянула воздух в грудь, когда где-то глубоко внутри ее вновь зашевелилось желание. И тут же ее словно молнией пронзило, и она поняла, как сильно она опять его хочет. Обжигающее прикосновение его руки согревало ее, а потом он продвинул руку туда, где секунду назад она снова почувствовала жажду. Она ахнула, когда он медленно, но твердо погладил ее там. И осознала вдруг, что в ее неудовлетворенном теле волной поднималось возбуждение.
   – Тебе нравится? – Его глубокий голос прозвучал лениво, но очень довольно. А еще по его тону она поняла – он знает, как сильно она жаждет его прикосновений.
   Он лучше ее самой понимал реакцию ее тела. Калли была в таких делах новичком, но даже настолько неопытная женщина могла распознать, что он настоящий мастер.
   Она прижала ладони к его груди и приподнялась, чтобы заглянуть ему в лицо.
   На его чувственных губах играла легкая улыбка, а в глазах она увидела блеск и приглашение. Непослушные черные волосы упали ему на лоб в художественном беспорядке после того, как она сжимала их в порыве страсти. Взглядом она скользнула ему по подбородку, по сильной и мощной шее, пока не наткнулась на красное пятно.
   Это что, засос? Не может быть, чтобы она вела себя так безумно и дико.
   – Мы не можем, – выпалила она. – Не можем сделать это еще раз.
   Его черная бровь взметнулась вверх, и он улыбнулся ей уверенно, не торопясь – эта улыбка отозвалась радостью в каждой клеточке ее тела.
   – Я бы не стал говорить об этом с такой уверенностью, малышка.
   Он снова пошевелил ищущими пальцами, и она вся задрожала.
   Она инстинктивно сжала рукой его запястье, хотела отвести его руку. Ей нужно подумать. Но она не могла сдвинуть его ни на миллиметр. Его прикосновение дарило ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
   – Да, – прошептал он, вглядываясь в нее, его взгляд словно насквозь ее пронизывал. – Обними меня, пока я буду тебя трогать.
   Калли широко распахнула глаза от этих слов, полных нарочитого эротизма. Сердце подпрыгнуло у нее в груди. Тепло, разливающееся у нее между ног, никак не сочеталось с поднимающимся в ней протестом. Это просто невозможно после того, как отчаянно они занимались любовью. И все же, когда его сильная рука вот так движется под ее рукой, это… возбуждает. И твердеющая и увеличивающаяся в размерах часть его тела, прижатая к ее бедрам, свидетельствовала о том, что и он тоже находит это сексуальным.
   – Нет, – задыхаясь, сказала она. Она зажмурилась, пытаясь контролировать свое тело. – Мне нужно идти. Мне нужно…
   – Шш, glikia mou, – промурлыкал он соблазнительным бархатным голосом. – Расслабься и получай удовольствие. Никакой спешки. Нет ничего важнее вот этого.
   Его рука скользнула ей на затылок, и он неумолимо притянул ее к себе, к своим губам. Поцелуй был долгий, томный и соблазнительный. Все желание Калли сопротивляться и противостоять ему исчезло, как ушедшая в песок морская вода. Как может ей все это казаться таким естественным, ведь с ней никогда в жизни такого не было?
   – Уйдешь попозже, – промурлыкал он ей прямо в губы, сопровождая лаской каждое свое слово. – После этого.
   «После этого». Она ответила на его поцелуй. Остатки ее самообладания растворились в огне все возрастающей страсти.
   Как же легко было отдаться на милость этому умелому соблазнителю! Отбросить осторожность, которой она всю жизнь руководствовалась, и радоваться каждому проведенному с ним мгновению. Забыть реальный мир и те горькие уроки, которые этот мир ей преподал. Еще немного. Чуть-чуть счастья.
 
   Безумие.
   Вот что это было, решила Калли, стоя перед зеркалом в своей гостевой комнате. Ничем больше нельзя объяснить то, как она позволила себя соблазнить.
   Нет, не просто позволила. Она его на это поощряла, жаждала ощутить прикосновение его мускулистого тела. Она вся сгорала от нетерпения. Ей так хотелось той любви, которой у нее никогда не было и которую теперь ей довелось испытать, к огромному своему удивлению и радости.
   С незнакомцем.
   Она задрожала при мысли о том, что она сделала. Это она-то, женщина, которую таблоиды прозвали Снежной королевой, страстно и без остатка отдалась незнакомцу! Не раз. И не два. А три раза подряд в последовательности, от которой замирало сердце и сбивалось дыхание. Шок и стыд захлестнули ее, когда она во всех самых мелких подробностях припомнила то, что произошло.
   Ей даже не хватило благопристойности на то, чтобы смутиться, когда она увидела, что у него с собой презервативы. Она испытала только облегчение.
   У него было тело пловца – широкие плечи, узкие бедра, длинные мускулистые ноги и руки и легкая и свободная походка сильного человека. Таких она видела на пляжах у себя дома в Австралии много лет назад. И никак не ожидала увидеть на крохотном пляже на севере Греции, до которого туристы обычно не добирались.
   Она знала ослепительно красивых мужчин. И они оставляли ее равнодушной. У нее никогда не учащался пульс от их шарма и внешности. Сплетники были крайне разочарованы, когда шесть лет она хранила верность мужу, который был намного старшее ее.
   И даже тот факт, что мужу она нужна была только для того, чтобы выставлять ее напоказ как свою собственность и ревниво охранять ее ото всех, не заставил ее искать утешения на стороне. Алкис был импотентом, и Калли похоронила свое либидо и свои эмоции на время их асексуального и несчастливого брака. Даже более того, его болезненная ревность и пугающие вспышки гнева заставили ее держать мужчин на расстоянии. Она научилась отваживать особенно назойливых ухажеров с холодным изяществом, которое стало ее фирменным знаком.
   Никогда прежде ее не сжигала такая огненная жажда при взгляде на мужчину. До сегодняшнего дня, когда несколько часов назад она увидела его в уединенной бухте поместья своего дяди. Это было секундное помешательство, которое нашло на нее из-за того, как она беспокоилась за здоровье тетушки, и стресса, который она испытывала за время этих вынужденных каникул в доме своего дяди. Из-за того, что наконец-то она расслабилась после ужасных последних месяцев жизни мужа.
   Из-за того, что всю жизнь она была хорошей девочкой и делала то, что от нее ожидали.
   Губы Калли изогнулись в невеселой улыбке, когда она посмотрела в глаза своему отражению в зеркале. Сейчас она совсем не похожа была на хорошую девочку.
   Она сделала так, как хотел ее дядя – надела длинное, в пол, платье, чересчур пафосное и совершенно неподходящее для семейного ужина. Сделала высокую прическу и надела броский бриллиантовый гарнитур из кулона и браслета, единственный оставшийся у нее подарок Алкиса. Но даже строгая одежда не могла скрыть произошедшую в ней перемену.
   Щеки ее разрумянились, глаза слишком сильно блестели, губы припухли. Да и это выражение тайного удовлетворения наверняка ее выдает. Она должна быть в ужасе от того, что сделала, – ей должно быть стыдно. И все же сейчас, когда она смотрела на незнакомку в зеркале, ей до смерти хотелось забыть о нудном ужине, который устраивает ее дядя, босиком помчаться по пляжу и найти своего незнакомца.
   Ее любовника.
   Она ведь не знала даже, как зовут этого мужчину.
   Но она никогда не сможет этого сделать. Калли слишком хорошо выдрессировали. Она безжалостно подавила мятежнический импульс проигнорировать то, что вбивали в нее всю жизнь, и броситься к мужчине, с которым она разделила свое желание и загнанную куда-то глубоко внутрь себя настоящую.
   У нее были полдня безумия. А теперь все закончилось, и ей нужно забыть его, пока он не сокрушил все ее с таким трудом отвоеванные и выстроенные защитные барьеры.
 
   – Я хочу, чтобы сегодня вы, девочки, особенно постарались. – Дядя Аристидис умудрился сказать это таким тоном, что простое утверждение превратилось в угрозу. Он погрозил пальцем своей дочери, стоящей рядом с Калли. – Особенно ты, Анджела. Твоей матери опять нездоровится, так что ты будешь играть роль хозяйки дома.
   Глядя, как дядя нахмурил брови и какое несчастное выражение появилось на лице у Анджелы, Калли проглотила колкость, которую уже готова была сказать в ответ. Если она разозлит дядю, поплатится за это ее послушная кузина.
   – Вечер пройдет идеально, дядя. Я говорила с прислугой. Все приготовленные блюда смотрятся просто великолепно, а лучшее коллекционное шампанское уже охлаждается. Уверена, это произведет впечатление на твоего гостя.
   – Надеюсь, – проревел дядя. – У нас сегодня важный посетитель. Очень важный.
   У Калли все внутри сжалось от дурного предчувствия. Что именно он планирует? Это не просто празднование ее двадцатипятилетия в семейном кругу. Бриллианты и дизайнерские платья не были обычным делом даже в этом доме, полном формальностей, подавляющих всех и вся.
   Дядя опять посмотрел на Анджелу, и любопытство Калли сменилось острым уколом беспокойства.
   – Не забудь о том, что я сказал, – рявкнул он.
   Анджела побледнела:
   – Да, папа.
   В восемнадцать у Анджелы и близко не было резкости и уверенности отца. Калли знала, что для ее кузины общение с деловыми партнерами отца было скорее неприятной обязанностью.
   Калли сделала шаг вперед.
   – Все будет в порядке, дядя. Не волнуйся, мы очень постараемся.
   Аристидис Манолис с ног до головы оглядел Калли, словно ища, к чему бы придраться. Но она шесть лет была замужем за богатым мужчиной, вращалась в высшем обществе, и у нее появился лоск, который позволял ей блистать в любом окружении и играючи справляться с любой самой сложной ситуацией на светских раутах.
   И ужин вчетвером даже с самым придирчивым гостем для нее проблемой не будет.
   – Ты будешь хозяйкой вечера, – сказал он. – Но я не хочу, чтобы Анджела оставалась в тени, как это обычно бывает.
   Калли вдруг заметила, что кивает в унисон с Анджелой. Она всего пять дней пробыла в этом доме и уже ощущала, как его атмосфера начинает ее постепенно порабощать.
   Неужели она всего несколько часов назад голая лежала в объятиях незнакомца? И ей хватило смелости на то, чтобы заняться с ним сексом под купой сосен у уединенного пляжа?
   Как только дядя вышел, она взяла двоюродную сестру за руку. Рука у той была ледяная.
   – Все будет хорошо, Анджела. Я здесь, с тобой.
   Ее кузина дрожащими пальцами сжала ей руку, и Калли поняла, в каком она отчаянии. А потом Анджела отстранилась, с высоко поднятой головой, прямой спиной – воплощенная элегантность и спокойствие, именно такими и должны быть женщины из семейства Манолис. Женщины в их семье рано этому учились – скрывать эмоции, производить приятное впечатление, служить украшением и дополнением подходящего мужчины.
   Подходящий мужчина. Калли подавила дрожь ужаса. Слава богу, что у нее это уже позади. Она никогда больше не будет послушной собственностью мужчины, тем более мужчины с маниакальной склонностью контролировать всех и вся вокруг. У нее все еще дыхание перехватывало от сознания вновь обретенной независимости.
   И все же шестое чувство упорно твердило Калли – что-то не так.
   – Что такое, Анджела? В чем дело?
   Ее кузина украдкой бросила взгляд на дверь.
   – Этот гость… – прошептала она. – Папа хочет выдать меня за него замуж.
   – Выдать замуж?
   Калли ухватилась за спинку первого попавшегося стула.
   Словно и не было всех этих лет. Словно ей опять восемнадцать – столько же, сколько сейчас Анджеле. И опять она стоит и ждет, когда он придет – мужчина, за которого, как сказал ей дядя, она должна выйти замуж.
   Если не хочет, чтобы ее семье пришел конец.
   Еще один брак по расчету. Еще одна катастрофа.
   – Калли?
   Голос Анджелы пронзил пелену страшных воспоминаний. Калли изо всех сил попыталась успокоиться. Она нащупала руку Анджелы, зная, как она сейчас нужна своей маленькой кузине.
   Сквозь путаные мысли и шум в ушах до Калли донесся звук приближающихся шагов. Мощный голос дяди эхом отдавался в фойе, и все же тихий голос его гостя резонировал сильнее. У Калли внутри все сжалось, в этом голосе ей послышалось что-то смутно знакомое.
   Она отогнала от себя эту абсурдную мысль. Ее просто выбила из равновесия новость, которую ей сейчас сообщила Анджела. А еще полные страсти послеобеденные часы, неожиданно для самой себя проведенные с самым сексуальным мужчиной на планете. Как бы ей хотелось быть сейчас с ним, а не в подавляющей роскошью убранства комнате в ожидании очередной катастрофы – деле рук ее дяди.
   Калли вздохнула. Анджеле сейчас нужна ее поддержка. И нельзя проявлять слабость, как бы эта новость ее ни шокировала.
   – Давай пока переживем вместе этот ужин, а там поговорим. – Она ободряюще улыбнулась кузине. – Он не может тебя заставлять. Помни это.
   На лице у Анджелы было написано сомнение, но времени рассуждать больше не было. Мужчины приближались.
   И снова тембр голоса их гостя вызвал у Калли какую-то странную реакцию. В ней опять зашевелилось то, что словно проснулось сегодня под сенью сосен и чувственным и сильным мужским прикосновением.
   Сердце у нее забилось чаще. Стараясь игнорировать это странное ощущение, она сделала шаг вперед. И тут же резко остановилась.
   Дядя Аристидис с широкой улыбкой посмотрел на стоящего рядом мужчину, потом повернулся и широким жестом обвел комнату:
   – Ну, мои дорогие, вот наш гость. Хочу представить вам очень ценного для меня делового партнера Дэймона Савакиса.
   Когда Калли увидела гостя, сердце словно разбилось на тысячи острейших осколков. Где-то глубоко в горле все у нее задрожало так, что она даже вздохнуть не могла.
   Элегантный. Это слово как нельзя лучше подходило для его описания. Он носил смокинг с небрежной грацией, которая свидетельствовала о его полной уверенности в себе. Но даже идеально сидящий, на заказ сшитый смокинг не мог спрятать фигуру его обладателя. У него была осанка и телосложение прирожденного спортсмена и прирожденного победителя.
   Черты его лица были просто потрясающими, чувственными, в них была скрыта такая сила. Вот только нос у него слегка кривоват, как будто он его ломал. Но это только подчеркивало его харизму и неприкрытую мужественность.
   Он прищурился, окинул ее взглядом, почти не скрывая оценивающего блеска. У Калли пересохло во рту. Краем глаза она заметила, что дядя тянет Анджелу вперед, чтобы представить ее незнакомцу.
   Наконец, с большим опозданием, Калли все же сделала шаг вперед, протянула руку и выжала из себя вежливое приветствие:
   – Здравствуйте, господин Савакис. Приятно познакомиться.
   Он обхватил ее ладонь своей теплой рукой. Она задрожала от нахлынувших на нее тут же воспоминаний. О том, как этот мужчина касался ее всего несколько часов назад.
   Она попыталась выдернуть руку, но он держал ее крепко. Калли запаниковала. В животе у нее все перевернулось, и она с трудом проглотила комок в горле. А потом включились воспитание и многолетние отточенные навыки. Она проигнорировала ураган эмоций, поднявшийся внутри, и нацепила ничего не значащую вежливую улыбку.
   Глаза у Дэймона Савакиса были темные. Не карие, а еще темнее. Как безлунная ночь. Настолько темные, что могли повергнуть женщину в пучину страсти и желания и держать ее там, пока она не растеряет все свое самообладание и не забудет начисто о благоразумии. Калли это знала, потому что уже видела эти глаза. На себе испытала горячее приглашение, застывшее в этом смелом чувственном взгляде.
   Наконец он заговорил:
   – Приятно познакомиться, Каллиста.
   Слова были самыми обычными. Ожидаемыми. Простой формой вежливости. В отличие от пронзающей насквозь страстности его загадочного взгляда.

Глава 2

   Калли выдохнула под его взглядом.
   Это он!
   В ушах у нее шумело. Голос дяди прозвучал словно издалека. Она совершенно забыла все, что должна была делать и говорить. Осталось только сметающее все на своем пути желание.
   Он должен жениться на Анджеле? Невозможно. Это ошибка.
   Но дядя таких ошибок не совершал.
   Нет!
   Внутри у нее все сжалось при мысли о том, как она будет объяснять дяде, насколько хорошо она уже знает его особого гостя. Часы, проведенные с ним, должны были стать моментом вне времени, фантазией, которая осуществляется всего раз в жизни. Минутным заблуждением.
   Теперь она оказалась лицом к лицу с мужчиной, который убедил ее сбросить доспехи, предназначенные для того, чтобы держать весь мир, а главное, мужчин на расстоянии вытянутой руки. Она слишком близко его к себе подпустила, отбросив осторожность, приоткрыв для него уязвимую часть своей натуры, что-то глубоко личное. И теперь уже слишком поздно снова захлопывать эту дверь. Сегодня она, сама того не желая, открыла ящик Пандоры. Чувства, которые она семь лет назад посадила под замок, снова ожили.
   Она отвернулась и резковато махнула в сторону диванов. Просто необходимо было разорвать эту связь между ними, основанную на тайном знании и сильнейшем физическом влечении.
   – Хотите присесть? – Голос ее звучал холодно, без всякого выражения.
   – После вас. – Гость наклонил голову.
   – Позвольте мне предложить вам выпить. Коктейль? Вино? Шерри? Или что-то покрепче? У нас есть анисовый ликер, бренди…
   Он молча на нее посмотрел.
   – Спасибо. Виски.
   Калли быстро пошла к бару.
   – А ты что будешь, дядя?
   – Ну, конечно, бренди. – Голос его прозвучал резко, но в голове у нее был такой туман, а ноги так дрожали, что она этого почти и не заметила.
   Поразительно! Конечно, она знала это имя. Дэймон Савакис. Его все знали. У него компания, работающая в самых разных странах мира и занимающаяся всем от пристаней до производства роскошных яхт, от эксклюзивных курортов на побережье до судоходных линий. У него было огромное состояние и почти сверхъестественное деловое чутье, способность бить в самый подходящий момент и получать все большие прибыли. Все признавали, что он умен, безжалостен и ему дьявольски везет.
   А еще он был главным конкурентом компании Манолиса. И дядя ее всегда говорил о нем как об угрозе, а не как о друге.
   Тогда почему он приплыл к ним в бухту на своей красивой, но очень старой яхте?
   Он все это время знал, кто она? Она ведь была на земле, принадлежащей их семье. Но если так, он, конечно, упомянул бы, что знает ее дядю. И что собирается жениться на Анджеле.
   Если только он специально не промолчал об этом.
   У Калли перехватило дыхание.
   Может, ему доставило удовольствие ее соблазнить, в то время как он готовился жениться на Анджеле? А может, он просто смеялся в душе над тем, какая она легковерная, как легко поддалась его чарам? И ему приятно смотреть, как она силится сохранять спокойствие?
   У Калли был слишком большой опыт в том, что касалось влиятельных мужчин и их развлечений. И в том, как они используют женщин. И как она могла повести себя так глупо и доверчиво, забыть об этом?
   Ее первое настоящее счастье за семь лет оказалось предательством.
   Она чуть не уронила бокалы.
   – Давайте я вам помогу, – произнес Дэймон у нее за спиной. – Предпочитаете вино?
   Слова были вполне безобидные, но дыхание его коснулось ее шеи, и по коже у нее тут же побежали мурашки.
   Она коротко кивнула и отступила, а он открыл вино. Она оказалась в углу, а он стоял так, что закрывал ее от всех остальных. Его тепло ее обволакивало. В ноздри Калли ударил знакомый запах – запах мужчины, вызвавший в ней целую бурю воспоминаний.
   – Ну, вот мы и встретились, Каллиста, – прошептал он так, чтобы только она услышала, и все же в тоне его она уловила некоторое самодовольство.
   Она посмотрела ему в лицо и тут же пожалела об этом. Своим взглядом он давал ей понять, что во всех подробностях помнил произошедшее между ними несколько часов назад.
   – Какую роль вы играете сегодня вечером?
   Калли вздрогнула от этой неожиданной атаки:
   – О чем вы?
   Он буднично пожал плечами, но посмотрел на нее так, как ястреб смотрит на мышь-полевку.
   – От распутницы до хорошо воспитанной девушки из высшего общества за полдня. – Он поморщился. – Сейчас ты холодна как лед и вся такая правильная, а всего пару часов назад соблазняла совершенно незнакомого тебе человека. Ты всегда так легко приспосабливаешься?
   На миг Калли потеряла дар речи. Не она одна на этом пляже сгорала от желания. Как смеет он ее судить?
   – Я приспосабливаюсь так же легко, как и вы, мистер Савакис.
   Они посмотрели друг другу в глаза. Щеки ее тут же обдало жаром, и она отвела взгляд, ее внимание привлекли его пальцы, которыми он сжимал бокал.
   Указательным пальцем он скользнул вверх-вниз по ножке бокала, и во рту у нее пересохло, когда она вспомнила, как он ласкал этим пальцем ее соски. Как она стонала, пока он открывал для себя ее интимные секреты. И теперь, когда она смотрела, как медленно и сосредоточенно он водит пальцем по бокалу, как он на нее смотрит, она чувствовала себя уязвимой.
   Она быстро взяла у него из рук бокал. Молниеносным движением он крепко обхватил ее руку, и она замерла.
   – Почему так долго, Каллиста? – спросил ее дядя.
   – Иду, дядя, – сказала она и попыталась вырвать руку из мертвой хватки Дэймона Савакиса.
   – В чем дело, Каллиста? Вы что, не рады меня видеть?
   Голос у него был соблазнительный, таким она его и помнила.
   – Вы друг моего дяди. Вам всегда рады в этом доме, – сказала она и изо всех сил сжала губы.
   Чего от нее хочет этот человек? Он совсем не похож на мужчину, который подарил ей секс, полный интимности и нежности, дал ей чувство удовлетворенности, которого она никогда прежде не испытывала.
   Брови Дэймона изогнулись.
   – Не очень убедительное приветствие, glikia mou, – прошептал он. – Я ждал от тебя чуть более теплого приема.
   Сегодняшний день был так богат на эмоции, что у нее совсем не осталось сил. Физическое удовольствие пробудило в ней глубокие чувства, ей даже показалось, что оно подействовало на нее живительно. Тем больнее ей было видеть, что для него это всего лишь своего рода извращенное развлечение.
   Наконец ей удалось отдернуть руку и взять дядин бренди. Она смерила Дэймона взглядом через плечо.
   – Извините, я должна отнести это дяде.
   Он не сдвинулся с места.
   – А ты сегодня ночью меня навестишь, Каллиста? Чтобы я точно почувствовал себя как дома?
   В его голосе безошибочно прозвучало сексуальное приглашение. Она запаниковала. Он ее обманул, заставил ее выдать самые сокровенные свои желания, о которых она и не догадывалась. А теперь он хотел посмеяться над ней. Обратить счастливые мгновения в пошлость.