Страница:
54. Однажды авва Аммон пошел посетить авву Антония и сбился с пути. Присевши, он немного соснул; потом, встав от сна, молился Богу так: «Молю Тебя, Господи Боже мой, не погуби создания Твоего!» И явилась ему как бы человеческая рука, висящая с неба, которая показывала ему путь до тех пор, пока он пришел и стал у пещеры аввы Антония.
55. Авва Антоний предсказывал авве Аммону, говоря: «Ты успеешь в страхе Божием!» Потом вывел его из кельи, указал ему камень и сказал: «Брани этот камень и бей его». Аммон сделал это. Авва Антоний спросил его: «Что, камень ничего тебе не сказал?» «Ничего», – отвечал Аммон. «В сию меру придешь и ты», – сказал ему тогда авва Антоний. Что и исполнилось. Авва Аммон так усовершился, что от множества доброты не знал зла. Когда сделался он епископом, привели к нему девицу, зачавшую во чреве, и сказали ему: «Такой-то сделал это; наложи на них эпитимию». Аммон, знаменовав крестом чрево ее, велел дать ей шесть пар полотенец и сказал: «Когда придет время родить, не умерла бы она сама или дитя ее и было бы в чем похоронить их». Обвинявшие девицу сказали ему: «Для чего ты это сделал? Наложи на них эпитимию». Но он отвечал им: «Смотрите, братия, она уже близка к смерти, что же я должен с нею сделать?» – и отпустил ее. Так старец никогда не осмеливался осуждать кого-либо.
56. Некогда авва Аммон пришел в одно место обедать. Там был человек, о коем носилась худая молва. Случилось, что шла одна женщина и зашла в келью брата, о котором была худая молва. Жители места того, узнав об этом, произвели тревогу и собрались выгнать его из кельи. Но узнав, что епископ Аммон находится тут, пришли и просили его пойти с ними. Брат, как скоро узнал об этом, скрыл женщину в большую бочку. Когда народ пришел, авва Аммон узнал о случившемся, но для Бога скрыл дело и, вошедши, сел на бочку и велел обыскать келью. Когда же обыскали и не нашли женщины, авва Аммон сказал: «Что это значит? Бог да простит вам!» И, помолившись, велел всем выйти, а брату, взяв его за руку, сказал: «Брат, внимай себе!» И, сказав это, удалился.
57. Авву Аммона спросили: «Какой путь есть путь тесный и прискорбный?» Он отвечал: «Путь тесный и прискорбный есть обуздание своих помыслов и отсечение собственных пожеланий для Бога». Это-то и значит: Вот, мы оставили все и последовали за Тобой (Мф. 19: 27).
58. Пришли однажды к авве Ахиле три старца, из которых об одном носилась худая молва. Один из старцев сказал авве Ахиле: «Авва, сделай мне невод!» Ахила отвечал: «Не сделаю». Другой старец сказал: «Окажи эту милость, чтобы в монастыре нам иметь что-нибудь на память о тебе!» Авва отвечал: «Мне недосуг». Наконец сказал ему и тот самый, о котором была худая молва: «Сделай, авва, мне невод, чтобы мне иметь что-нибудь из рук твоих!» Ахила тотчас отвечал ему: «Для тебя сделаю». После два старца спросили наедине авву Ахилу: «Почему, когда мы просили тебя, ты не захотел для нас сделать, а ему сказал: «Для тебя сделаю?» Авва Ахила отвечал им: «Я сказал вам: не сделаю, и вы не оскорбились этим, веря, что мне недосуг; а если ему я не сделаю, то он скажет: старец, услышав о моих грехах, не захотел сделать для меня. Я тотчас стал отрезывать веревку и через это ободрил его душу, чтобы он не был поглощен печалью».
59. Сказывали об авве Аммое. Будучи болен, несколько лет лежал он на постели и никогда не позволял своему помыслу посмотреть на внутреннюю часть своей кельи, чтобы видеть, что в ней находится. Ибо ему, как больному, много приносили. Когда ученик его Иоанн входил и выходил из нее, он закрывал глаза свои, чтобы не видеть, что делал он, зная, что Иоанн – верный монах.
60. Рассказывали об авве Аммое. Однажды заготовил он пятьдесят мер пшеницы для своего употребления и высыпал ее на солнце. Но прежде нежели она хорошо высохла, увидел он что-то неполезное для себя на том месте, и говорит ученикам своим: «Уйдем отсюда!» Они весьма опечалились. Видя печаль их, он сказал им: «Неужели вы о хлебах печалитесь? Уверяю вас, я видел таких людей, которые убежали, оставив крашеные шкафы с пергаментными книгами, даже дверей не заперли, но ушли, оставив их отверстыми».
61. Авва Аммун Нитрийский пришел к авве Антонию и говорит ему: «Я более твоего тружусь, почему же имя твое более прославилось между людьми, нежели мое?» Авва Антоний отвечает ему: «Потому что я более люблю Бога, нежели ты».
62. Однажды авва Анувий сказал авве Пимену: «Сделай милость, ты и каждый из братьев твоих пусть живет отдельно в безмолвии, и не будем сходиться друг с другом в эту неделю». Авва Пимен отвечал: «Сделаем, как ты хочешь». И сделали по слову аввы. А там в самом храме была каменная статуя. Старец авва Анувий, вставая поутру, бросал камнями в лицо статуи, а вечером говорил ей: «Прости мне» – и делал так во всю неделю. В день субботний они сошлись вместе. Авва Пимен сказал авве Анувию: «Я видел, авва, что ты всю эту неделю бросал камни в лицо статуи и потом кланялся ей. Делает ли так человек правоверующий?» Старец отвечал: «Это я делал для вас. Когда вы видели, что я бросал камни в лицо статуи, то не говорила ли она чего или не сердилась ли?» Авва Пимен сказал: «Нет!» «А когда я кланялся ей, двигалась ли она и говорила ли: не прощу?» «Нет», – отвечал авва Пимен. Тогда старец сказал: «Вот нас семь братьев. Если хотите, чтобы нам друг с другом жить вместе, то будем подражать этой статуе, которая не выходит из себя ни от обиды, ни от чести. Если же не хотите так вести себя, то вот четверо врат во храме: пусть каждый пойдет, куда хочет!» Братия пали на землю и сказали авве Анувию: «Все сделаем, как ты, отец, хочешь! Будем послушны словам твоим». И авва Пимен сказывал: «Все время жизни нашей мы пробыли вместе, поступая по наставлению старца, которое он дал нам».
63. Авва Анувий говорил: «С того времени, как наречено на мне имя Христа (Иак. 2: 7), ложь не выходила из уст моих».
64. Рассказывали об одном старце, что он прожил пятьдесят лет и во все это время едва ли ел хлеб и пил вино. Говорил он: «Я умертвил в себе блуд, сребролюбие и тщеславие». И пришел к нему авва Авраам, услышав слова эти, и говорит ему: «Ты говорил это?» «Да», – отвечал старец. Авва Авраам сказал ему: «Вот ты входишь в келью свою и находишь на рогоже своей женщину: можешь ли ты не думать, что у тебя женщина?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы не прикасаться к ней». Тогда сказал авва Авраам: «Итак, ты не умертвил страсть, но она живет в тебе, хотя и обуздана. Далее, когда ты идешь и видишь камни и черепки, а посреди их золото: может ли ум твой мыслить о золоте, как о камнях и черепках?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы не взять золота». Старец Авраам опять говорит: «Итак, страсть жива, только обуздана!» Наконец, сказал авва Авраам: «Вот ты слышишь о двух братьях, что один любит тебя, а другой ненавидит тебя и злословит; если они придут к тебе, равно ли ты примешь их обоих?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы благотворить ненавидящему меня так же, как и любящему». И говорит ему авва Авраам: «Итак, страсти живут и в святых, только они ими обуздываются».
65. Один брат спросил авву Авраама: «Если случится мне часто есть, хорошо ли это?» Старец сказал в ответ: «Что ты говоришь, брат? Неужели ты столько ешь? Или ты думаешь, что пришел на гумно?»
66. Авва Авраам сказывал об одном старце, жившем в Скиту. Он был писец и не ел хлеба. Однажды пришел к нему брат и просил написать ему книгу. Старец, углубившись умом в созерцание, пропустил несколько строк и не поставил точек. Брат, взявши книгу, когда захотел расставить точки, заметил недостаток смысла и сказал старцу: «Авва, есть пропуски!» Старец говорит ему: «Пойди исполни прежде то, что написано, и тогда приходи, я напишу тебе и остальное».
67. Авва Алоний говорил: «Если человек не скажет в сердце своем: «В мире я один да Бог», – не найдет спокойствия»
68. Еще говорил: «Если бы я не разрушил всего, то не мог бы и созидать самого себя».
69. Еще говорил: «Человек, если захочет, от утра до вечера будет приходить в меру Божественную».
70. Рассказывали об епископе Оксиринхском, по имени авве Апфии. Когда он был монахом, вел весьма строгую жизнь, а когда сделался епископом, хотел вести такую же строгую жизнь и среди мира, но не мог. Повергаясь пред Богом, говорил он: «Неужели по причине епископства отступила от меня благодать?» И было ему открыто: «Нет, но тогда ты был в пустыне. Там не было ни одного человека, и Бог помогал тебе, а ныне ты в мире и люди помогают тебе».
71. Был один старец в Келиях, по имени Аполлон. Если кто приходил звать его на какую-нибудь работу, он шел с радостию, говоря: «Со Христом я ныне буду работать ради души моей, ибо она получит награду».
72. Авва Аполлон говорил о принятии братий: «Должно кланяться приходящим братиям, ибо не им кланяемся, а Богу. Видя брата твоего, видишь Господа Бога твоего, и это, – говорил он, – приняли мы от Авраама (см. Быт. 18: 2). Приняв братий, убеждайте их к успокоению; этому научились мы у Лота, который упросил Ангелов» (см. Быт. 19: 3).
73. Авва Андрей говорил: «Монаху приличны следующие три подвига: странничество, бедность и молчание в терпении».
74. Один старец рассказывал о Василии Вели ком. Посетив однажды Киновию, после приличного наставления, он спросил настоятеля: «Есть ли у тебя здесь брат, который бы отличался послушанием?» «Владыка! – отвечал настоятель. – Все рабы твои и ищут спасения». Святой Василий опять спросил его: «Есть ли кто у тебя имеющий истинное послушание?» Тогда настоятель привел к нему одного брата. Святой Василий велел ему служить при трапезе. После принятия пищи брат подал ему воды умыться, а святой Василий говорит ему: «Подойди, и я подам тебе умыться». Брат допустил Василию подать себе воды. Святой Василий сказал ему: «Когда пойду в храм, приходи и ты: я сделаю тебя диаконом». После этого святой Василий сделал его и пресвитером и за его послушание взял с собою в епископию.
55. Авва Антоний предсказывал авве Аммону, говоря: «Ты успеешь в страхе Божием!» Потом вывел его из кельи, указал ему камень и сказал: «Брани этот камень и бей его». Аммон сделал это. Авва Антоний спросил его: «Что, камень ничего тебе не сказал?» «Ничего», – отвечал Аммон. «В сию меру придешь и ты», – сказал ему тогда авва Антоний. Что и исполнилось. Авва Аммон так усовершился, что от множества доброты не знал зла. Когда сделался он епископом, привели к нему девицу, зачавшую во чреве, и сказали ему: «Такой-то сделал это; наложи на них эпитимию». Аммон, знаменовав крестом чрево ее, велел дать ей шесть пар полотенец и сказал: «Когда придет время родить, не умерла бы она сама или дитя ее и было бы в чем похоронить их». Обвинявшие девицу сказали ему: «Для чего ты это сделал? Наложи на них эпитимию». Но он отвечал им: «Смотрите, братия, она уже близка к смерти, что же я должен с нею сделать?» – и отпустил ее. Так старец никогда не осмеливался осуждать кого-либо.
56. Некогда авва Аммон пришел в одно место обедать. Там был человек, о коем носилась худая молва. Случилось, что шла одна женщина и зашла в келью брата, о котором была худая молва. Жители места того, узнав об этом, произвели тревогу и собрались выгнать его из кельи. Но узнав, что епископ Аммон находится тут, пришли и просили его пойти с ними. Брат, как скоро узнал об этом, скрыл женщину в большую бочку. Когда народ пришел, авва Аммон узнал о случившемся, но для Бога скрыл дело и, вошедши, сел на бочку и велел обыскать келью. Когда же обыскали и не нашли женщины, авва Аммон сказал: «Что это значит? Бог да простит вам!» И, помолившись, велел всем выйти, а брату, взяв его за руку, сказал: «Брат, внимай себе!» И, сказав это, удалился.
57. Авву Аммона спросили: «Какой путь есть путь тесный и прискорбный?» Он отвечал: «Путь тесный и прискорбный есть обуздание своих помыслов и отсечение собственных пожеланий для Бога». Это-то и значит: Вот, мы оставили все и последовали за Тобой (Мф. 19: 27).
58. Пришли однажды к авве Ахиле три старца, из которых об одном носилась худая молва. Один из старцев сказал авве Ахиле: «Авва, сделай мне невод!» Ахила отвечал: «Не сделаю». Другой старец сказал: «Окажи эту милость, чтобы в монастыре нам иметь что-нибудь на память о тебе!» Авва отвечал: «Мне недосуг». Наконец сказал ему и тот самый, о котором была худая молва: «Сделай, авва, мне невод, чтобы мне иметь что-нибудь из рук твоих!» Ахила тотчас отвечал ему: «Для тебя сделаю». После два старца спросили наедине авву Ахилу: «Почему, когда мы просили тебя, ты не захотел для нас сделать, а ему сказал: «Для тебя сделаю?» Авва Ахила отвечал им: «Я сказал вам: не сделаю, и вы не оскорбились этим, веря, что мне недосуг; а если ему я не сделаю, то он скажет: старец, услышав о моих грехах, не захотел сделать для меня. Я тотчас стал отрезывать веревку и через это ободрил его душу, чтобы он не был поглощен печалью».
59. Сказывали об авве Аммое. Будучи болен, несколько лет лежал он на постели и никогда не позволял своему помыслу посмотреть на внутреннюю часть своей кельи, чтобы видеть, что в ней находится. Ибо ему, как больному, много приносили. Когда ученик его Иоанн входил и выходил из нее, он закрывал глаза свои, чтобы не видеть, что делал он, зная, что Иоанн – верный монах.
60. Рассказывали об авве Аммое. Однажды заготовил он пятьдесят мер пшеницы для своего употребления и высыпал ее на солнце. Но прежде нежели она хорошо высохла, увидел он что-то неполезное для себя на том месте, и говорит ученикам своим: «Уйдем отсюда!» Они весьма опечалились. Видя печаль их, он сказал им: «Неужели вы о хлебах печалитесь? Уверяю вас, я видел таких людей, которые убежали, оставив крашеные шкафы с пергаментными книгами, даже дверей не заперли, но ушли, оставив их отверстыми».
61. Авва Аммун Нитрийский пришел к авве Антонию и говорит ему: «Я более твоего тружусь, почему же имя твое более прославилось между людьми, нежели мое?» Авва Антоний отвечает ему: «Потому что я более люблю Бога, нежели ты».
62. Однажды авва Анувий сказал авве Пимену: «Сделай милость, ты и каждый из братьев твоих пусть живет отдельно в безмолвии, и не будем сходиться друг с другом в эту неделю». Авва Пимен отвечал: «Сделаем, как ты хочешь». И сделали по слову аввы. А там в самом храме была каменная статуя. Старец авва Анувий, вставая поутру, бросал камнями в лицо статуи, а вечером говорил ей: «Прости мне» – и делал так во всю неделю. В день субботний они сошлись вместе. Авва Пимен сказал авве Анувию: «Я видел, авва, что ты всю эту неделю бросал камни в лицо статуи и потом кланялся ей. Делает ли так человек правоверующий?» Старец отвечал: «Это я делал для вас. Когда вы видели, что я бросал камни в лицо статуи, то не говорила ли она чего или не сердилась ли?» Авва Пимен сказал: «Нет!» «А когда я кланялся ей, двигалась ли она и говорила ли: не прощу?» «Нет», – отвечал авва Пимен. Тогда старец сказал: «Вот нас семь братьев. Если хотите, чтобы нам друг с другом жить вместе, то будем подражать этой статуе, которая не выходит из себя ни от обиды, ни от чести. Если же не хотите так вести себя, то вот четверо врат во храме: пусть каждый пойдет, куда хочет!» Братия пали на землю и сказали авве Анувию: «Все сделаем, как ты, отец, хочешь! Будем послушны словам твоим». И авва Пимен сказывал: «Все время жизни нашей мы пробыли вместе, поступая по наставлению старца, которое он дал нам».
63. Авва Анувий говорил: «С того времени, как наречено на мне имя Христа (Иак. 2: 7), ложь не выходила из уст моих».
64. Рассказывали об одном старце, что он прожил пятьдесят лет и во все это время едва ли ел хлеб и пил вино. Говорил он: «Я умертвил в себе блуд, сребролюбие и тщеславие». И пришел к нему авва Авраам, услышав слова эти, и говорит ему: «Ты говорил это?» «Да», – отвечал старец. Авва Авраам сказал ему: «Вот ты входишь в келью свою и находишь на рогоже своей женщину: можешь ли ты не думать, что у тебя женщина?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы не прикасаться к ней». Тогда сказал авва Авраам: «Итак, ты не умертвил страсть, но она живет в тебе, хотя и обуздана. Далее, когда ты идешь и видишь камни и черепки, а посреди их золото: может ли ум твой мыслить о золоте, как о камнях и черепках?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы не взять золота». Старец Авраам опять говорит: «Итак, страсть жива, только обуздана!» Наконец, сказал авва Авраам: «Вот ты слышишь о двух братьях, что один любит тебя, а другой ненавидит тебя и злословит; если они придут к тебе, равно ли ты примешь их обоих?» «Нет, – отвечал старец, – но я борюсь с помыслом, чтобы благотворить ненавидящему меня так же, как и любящему». И говорит ему авва Авраам: «Итак, страсти живут и в святых, только они ими обуздываются».
65. Один брат спросил авву Авраама: «Если случится мне часто есть, хорошо ли это?» Старец сказал в ответ: «Что ты говоришь, брат? Неужели ты столько ешь? Или ты думаешь, что пришел на гумно?»
66. Авва Авраам сказывал об одном старце, жившем в Скиту. Он был писец и не ел хлеба. Однажды пришел к нему брат и просил написать ему книгу. Старец, углубившись умом в созерцание, пропустил несколько строк и не поставил точек. Брат, взявши книгу, когда захотел расставить точки, заметил недостаток смысла и сказал старцу: «Авва, есть пропуски!» Старец говорит ему: «Пойди исполни прежде то, что написано, и тогда приходи, я напишу тебе и остальное».
67. Авва Алоний говорил: «Если человек не скажет в сердце своем: «В мире я один да Бог», – не найдет спокойствия»
68. Еще говорил: «Если бы я не разрушил всего, то не мог бы и созидать самого себя».
69. Еще говорил: «Человек, если захочет, от утра до вечера будет приходить в меру Божественную».
70. Рассказывали об епископе Оксиринхском, по имени авве Апфии. Когда он был монахом, вел весьма строгую жизнь, а когда сделался епископом, хотел вести такую же строгую жизнь и среди мира, но не мог. Повергаясь пред Богом, говорил он: «Неужели по причине епископства отступила от меня благодать?» И было ему открыто: «Нет, но тогда ты был в пустыне. Там не было ни одного человека, и Бог помогал тебе, а ныне ты в мире и люди помогают тебе».
71. Был один старец в Келиях, по имени Аполлон. Если кто приходил звать его на какую-нибудь работу, он шел с радостию, говоря: «Со Христом я ныне буду работать ради души моей, ибо она получит награду».
72. Авва Аполлон говорил о принятии братий: «Должно кланяться приходящим братиям, ибо не им кланяемся, а Богу. Видя брата твоего, видишь Господа Бога твоего, и это, – говорил он, – приняли мы от Авраама (см. Быт. 18: 2). Приняв братий, убеждайте их к успокоению; этому научились мы у Лота, который упросил Ангелов» (см. Быт. 19: 3).
73. Авва Андрей говорил: «Монаху приличны следующие три подвига: странничество, бедность и молчание в терпении».
74. Один старец рассказывал о Василии Вели ком. Посетив однажды Киновию, после приличного наставления, он спросил настоятеля: «Есть ли у тебя здесь брат, который бы отличался послушанием?» «Владыка! – отвечал настоятель. – Все рабы твои и ищут спасения». Святой Василий опять спросил его: «Есть ли кто у тебя имеющий истинное послушание?» Тогда настоятель привел к нему одного брата. Святой Василий велел ему служить при трапезе. После принятия пищи брат подал ему воды умыться, а святой Василий говорит ему: «Подойди, и я подам тебе умыться». Брат допустил Василию подать себе воды. Святой Василий сказал ему: «Когда пойду в храм, приходи и ты: я сделаю тебя диаконом». После этого святой Василий сделал его и пресвитером и за его послушание взял с собою в епископию.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента