Получение Россией инвестиционного рейтинга
Российский телепоказ «Секса в большом городе».
Российское телемыло по «Идиоту» Достоевского.
Взрыв «Шаттла» 16 января. Запрет на запуск пилотируемых многоразовых космических кораблей
Старт пенсионной реформы, использующей накопительный принцип
Предоставление Великобританией политического убежища Березовскому и Дубову
Северокорейский ядерный шантаж
Остановка конвейера АвтоВАЗа: российские машины временно стали не нужны
Снос гостиницы «Москва» и «Военторга»
Появление в Москве новых «послесталинских» высоток. «Триумф-Палас» на Соколе
Глюкоза. Виртуальная девочка с виртуальным доберманом. Триумф диска «Глюкоза Ностра»
«Красный петух» Акунина. Последний детектив из серии про Пелагию. Самый моралистический, нравоучительный, педагогический роман, объясняющий, почему принцип исключительности - социальной, сексуальной, религиозной, национальной - будучи претворен в жизнь, жизнь разрушает.
Мотоскутер. Вытеснил из списка модных вещей скутер без мотора, то есть самокат. На мотоскутерах на работу стали ездить DJs, поп-звезды и финансовые директора. На деле - вещь столь же ограниченная в применении, что и самокат. При езде на самокате потеешь, а при езде на скутере - паришься: от наглости машин на дорогах, от возможного дождя, от поиска места хранения…
Кайтинг. Последняя мода в области экстрима. Кайтинг на лыжах, буерах, досках; кайтинг с прыжками и без…
Развлекательный канал СТС. Первый в истории страны выход «развлекаловки» на 3-4 позицию телерейтингов. Александр Роднянский, гендиректор СТС, обштопывает Эрнста, Добродеева, Сенкевича по качеству аудитории
Суд в Амстердаме «Роулинг против Емеца». То есть их Гарри Поттер против нашей Тани Гроттер. Суд проигран, подана апелляция, переводы книг про волшебницу Таню Гроттер готовы выйти (и принять суды) еще в 23 странах. Сам автор скандала, детский писатель Дмитрий Емец - православный моралист, отец двоих детей, резонер и зануда.
Сорванный театральный фестиваль в Авиньоне. Профсоюзы постарались. Удивительный - хотя и классический для прошлого века - пример, как требование социальных гарантий уничтожают и цель, и движение, и гарантии.
Молчание журналистов по поводу выборов. Российских журналистов и российских выборов. Причина - принятие нового закона. Все боятся, что издание прикроют за незаконную агитацию. Говорить что-либо по поводу кандидатов можно либо за деньги в пределах выборного бюджета, либо - за бесплатно - в любое время Путину
Разорился Tati - самый знаменитый французский дискаунтер, некогда - место паломничества первых русско-советских туристов
Запуск издательством Ad Marginem - издававшим Сорокина, Ширянова и Болмата - серии «Атлантида», объединяющий советский второсортный трэш 50-х - 60-х годов, типа «Тайны подводной скалы» Григория Гребнева. Тоска по СССР, эстетизация тоски по СССР, сруб бабла на продаже эстетизированной тоски
Flash Mob. Новое массовое помешательство мира. Причем мир мешается только на том, что телегенично и может составить основу красивого репортажа
Нобелевская премия по физике снова у наших. У наших 80-летних академиков за открытия 30-летней давности. Полный упадок системы традиционных премий. Даже лауреаты понимают
Укрепление рубля, падение доллара, взлет евро. Впервые за историю совместной жизни трех упомянутых валют.
«Имбирь» и Mon Caf?. Образовали тропу шахидов (шахидок) на Тверской. Но не испугали публику, а прибавили в популярности. Гламурррр.
Кофе из каки
Круизный лайнер Queen Mary-2
Phoning programmes
Вертолет перед входом в «Крокус-Сити»
Без мусульман, китайцев и без нас
Российский телепоказ «Секса в большом городе».
Российское телемыло по «Идиоту» Достоевского.
Взрыв «Шаттла» 16 января. Запрет на запуск пилотируемых многоразовых космических кораблей
Старт пенсионной реформы, использующей накопительный принцип
Предоставление Великобританией политического убежища Березовскому и Дубову
Северокорейский ядерный шантаж
Остановка конвейера АвтоВАЗа: российские машины временно стали не нужны
Снос гостиницы «Москва» и «Военторга»
Появление в Москве новых «послесталинских» высоток. «Триумф-Палас» на Соколе
Глюкоза. Виртуальная девочка с виртуальным доберманом. Триумф диска «Глюкоза Ностра»
«Красный петух» Акунина. Последний детектив из серии про Пелагию. Самый моралистический, нравоучительный, педагогический роман, объясняющий, почему принцип исключительности - социальной, сексуальной, религиозной, национальной - будучи претворен в жизнь, жизнь разрушает.
Мотоскутер. Вытеснил из списка модных вещей скутер без мотора, то есть самокат. На мотоскутерах на работу стали ездить DJs, поп-звезды и финансовые директора. На деле - вещь столь же ограниченная в применении, что и самокат. При езде на самокате потеешь, а при езде на скутере - паришься: от наглости машин на дорогах, от возможного дождя, от поиска места хранения…
Кайтинг. Последняя мода в области экстрима. Кайтинг на лыжах, буерах, досках; кайтинг с прыжками и без…
Развлекательный канал СТС. Первый в истории страны выход «развлекаловки» на 3-4 позицию телерейтингов. Александр Роднянский, гендиректор СТС, обштопывает Эрнста, Добродеева, Сенкевича по качеству аудитории
Суд в Амстердаме «Роулинг против Емеца». То есть их Гарри Поттер против нашей Тани Гроттер. Суд проигран, подана апелляция, переводы книг про волшебницу Таню Гроттер готовы выйти (и принять суды) еще в 23 странах. Сам автор скандала, детский писатель Дмитрий Емец - православный моралист, отец двоих детей, резонер и зануда.
Сорванный театральный фестиваль в Авиньоне. Профсоюзы постарались. Удивительный - хотя и классический для прошлого века - пример, как требование социальных гарантий уничтожают и цель, и движение, и гарантии.
Молчание журналистов по поводу выборов. Российских журналистов и российских выборов. Причина - принятие нового закона. Все боятся, что издание прикроют за незаконную агитацию. Говорить что-либо по поводу кандидатов можно либо за деньги в пределах выборного бюджета, либо - за бесплатно - в любое время Путину
Разорился Tati - самый знаменитый французский дискаунтер, некогда - место паломничества первых русско-советских туристов
Запуск издательством Ad Marginem - издававшим Сорокина, Ширянова и Болмата - серии «Атлантида», объединяющий советский второсортный трэш 50-х - 60-х годов, типа «Тайны подводной скалы» Григория Гребнева. Тоска по СССР, эстетизация тоски по СССР, сруб бабла на продаже эстетизированной тоски
Flash Mob. Новое массовое помешательство мира. Причем мир мешается только на том, что телегенично и может составить основу красивого репортажа
Нобелевская премия по физике снова у наших. У наших 80-летних академиков за открытия 30-летней давности. Полный упадок системы традиционных премий. Даже лауреаты понимают
Укрепление рубля, падение доллара, взлет евро. Впервые за историю совместной жизни трех упомянутых валют.
«Имбирь» и Mon Caf?. Образовали тропу шахидов (шахидок) на Тверской. Но не испугали публику, а прибавили в популярности. Гламурррр.
Кофе из каки
Прожорливую яванскую куницу лювак (Paradoxurus, семейство виверровых) кормят кофейными зернами; продукт дефекации промывают, сушат, жарят, отправляют в Петербург, где в заведении Black White придают вид чашки кофе ценой 950 рублей. Можно говорить о карамельном привкусе и желудочной ферментации, но и так ясно, что вещь избыточная, вроде фуа гра или соломенных вин Juras.
Принято считать, что избыточность есть свидетельство упадка, заката. Глупости. Изощренность - продукт зрелого ума, недовольного стандартом. Приход McDonald’s означает конец суровых времен, возможность выпить kopi (индонезийск.) luwak - весну без конца и без края.
Кайт - большой воздушный змей: от 3 до 7 м2. За кайтом гоняют по снегу на лыжах или по воде на досках; самые отчаянные прыгают, крутят сальто и т.д. Кайтинг - фишка сезона. Кайтингист на фоне виндсерферов смотрится так же, как серфер на фоне купальщиков. В остальном - все как с горными лыжами или дайвингом: находишь тренера, платишь, пускаешь адреналин по крови. Кайтинг окончательно закрепил представление о досуге жителя мегаполиса: на природе, в движении, индивидуалистичном, ярком и умеренно опасном. То есть идеально соответствующим стандартам ТВ. А против ветра, да на кайте - глупо. У простых лыж стать модными шансов нет.
Принято считать, что избыточность есть свидетельство упадка, заката. Глупости. Изощренность - продукт зрелого ума, недовольного стандартом. Приход McDonald’s означает конец суровых времен, возможность выпить kopi (индонезийск.) luwak - весну без конца и без края.
Кайтинг
Кайт - большой воздушный змей: от 3 до 7 м2. За кайтом гоняют по снегу на лыжах или по воде на досках; самые отчаянные прыгают, крутят сальто и т.д. Кайтинг - фишка сезона. Кайтингист на фоне виндсерферов смотрится так же, как серфер на фоне купальщиков. В остальном - все как с горными лыжами или дайвингом: находишь тренера, платишь, пускаешь адреналин по крови. Кайтинг окончательно закрепил представление о досуге жителя мегаполиса: на природе, в движении, индивидуалистичном, ярком и умеренно опасном. То есть идеально соответствующим стандартам ТВ. А против ветра, да на кайте - глупо. У простых лыж стать модными шансов нет.
Круизный лайнер Queen Mary-2
345 метра в длину. В полтора раза больше «Титаника». Гудок летит за 16 км. В Нью-Йорке расширяют причал: не умещается. Создан по заказу Cunard Line, владевшей «Титаникой». Вообще самый большой и самый шикарный лайнер в истории. В октябре 2003-го вышел на испытания. 1430 кают, 2620 пассажиров, 5 бассейнов, планетарий - известно все, кроме числа спасательных шлюпок. Не чудо техники и не мишень для террористов. Просто очередное доказательство того, что мир взыскует Золотого Века, а когда не находит - создает. Вложите в Петербург те же $800 млн. - будет тот же непотопляемый результат.
Вошедший в городскую моду мотоскутер продолжает список предметов, якобы облегчающих передвижение в городах. До это был самокат (фигня: большой расход энергии, приезжаешь в поту), ролики (у них, к сведению, отсутствует тормоз), байки (самоубийство). Скутер не спасает от дождя; его, вопреки легенде, тормозят менты; а в пробках машины утрамбованы беспросветно. На самом деле, скутер - городской прикол, стильное излишество, цитата из Италии 50-х. И ты, типа, молодой Марстрояни, и Лоллобриджида, натурально, невдалеке. Особенно, если сжимаешь бедрами «Осу», Vespa, творение компании Piaggio: самый правильный и самый продаваемый скутер мира, явленный этому миру еще в 1946-м.
Скутер
Вошедший в городскую моду мотоскутер продолжает список предметов, якобы облегчающих передвижение в городах. До это был самокат (фигня: большой расход энергии, приезжаешь в поту), ролики (у них, к сведению, отсутствует тормоз), байки (самоубийство). Скутер не спасает от дождя; его, вопреки легенде, тормозят менты; а в пробках машины утрамбованы беспросветно. На самом деле, скутер - городской прикол, стильное излишество, цитата из Италии 50-х. И ты, типа, молодой Марстрояни, и Лоллобриджида, натурально, невдалеке. Особенно, если сжимаешь бедрами «Осу», Vespa, творение компании Piaggio: самый правильный и самый продаваемый скутер мира, явленный этому миру еще в 1946-м.
Phoning programmes
«Телефонные программы» - треп со слушателями по телефону - устроили революцию в российском FM-эфире, куда раньше звонили либо заказать песню, либо передать привет. В phoning programmes не задают вопросов, а делятся соображениями об инвестициях или страхе смерти. Как жанр родились в Великобритании, где до сих пор невероятно популярны. Самая безбашенная в России программа - «Телефонное право» - идет в семь вечера на «Маяке-24». Несмотря на советский брэнд, обсуждают все - от влияния фелляции на становление метросексуальности до вливания карманных денег в детей. Дозвониться, высказаться смешно и кратко - оказалось весело и круто.
Адская черепаха за пару тысяч долларов, мечта стильного холостяка. Круглая банка сама передвигается по дому, сама наводит марафет, сама огибает препятствия, сама находит розетку и подзаряжается. Идеал для не загаженных мебелью студий. Гудящее напоминание, что проектирование помощников человека по образу и подобию человека нетехнологично. Что любая экстраполяция образов и подобий ущербна в силу ограниченности образов и подобий. За исключением разве искусства, в коем сам процесс эстетизации выполняет роль буфера, парашюта… Ну, и т.д., о чем обычно рассуждают стильные холостяки, когда не надо париться с уборкой лофта.
Пылесос-автомат
Адская черепаха за пару тысяч долларов, мечта стильного холостяка. Круглая банка сама передвигается по дому, сама наводит марафет, сама огибает препятствия, сама находит розетку и подзаряжается. Идеал для не загаженных мебелью студий. Гудящее напоминание, что проектирование помощников человека по образу и подобию человека нетехнологично. Что любая экстраполяция образов и подобий ущербна в силу ограниченности образов и подобий. За исключением разве искусства, в коем сам процесс эстетизации выполняет роль буфера, парашюта… Ну, и т.д., о чем обычно рассуждают стильные холостяки, когда не надо париться с уборкой лофта.
Вертолет перед входом в «Крокус-Сити»
Действительно, стоит вертолет. Мелкая стеклянная стрекоза. Образец товара. Можно купить. Ну, забежать в «Крокус», этот Парфенон с клинической манией величия, купить башмаки на высокой шнуровке, шапочку вязаную для катка и, до кучи, геликоптер. Провинциала, кстати, до сих пор поражает, что в подземном переходе в Москве можно купить мобильник, телевизор, микроволновку и дубленку. Для него это штучный товар, покупка - событие, а тут бесстыдно выпущенные кишки потока и индустрии.
Поздравим себя: у нас на вертолет больше, провинциальности на единицу меньше.
Начнется у метро «Тимирязевская», со временем уткнется в Ботанический сад, свяжет Телецентр и бывшую ВДНХ. С января 2004-го начнет работать по графику метро, но долго будет выглядеть аттракционом, вроде фуникулера на Воробьевых горах. В действительности пройдет по мозгам, в которые с детства вбито, что метро - эскалатор, шахта, глубинное залегание, мрамор, мозаика, два рельса. По данной причине и эталонному снобу следует, одевшись неброско в casual, хоть раз проехаться в надземке, чуть отрывая взгляд от Уэльбека в сторону объединенных Benneton’ом девчонок, зашуганных тверских семейств, пролетариев в кожанах, старушек в букольках и таких же пожирателей модных чтив. В жизни появился новый путь.
Поздравим себя: у нас на вертолет больше, провинциальности на единицу меньше.
Монорельсовая дорога в Москве
Начнется у метро «Тимирязевская», со временем уткнется в Ботанический сад, свяжет Телецентр и бывшую ВДНХ. С января 2004-го начнет работать по графику метро, но долго будет выглядеть аттракционом, вроде фуникулера на Воробьевых горах. В действительности пройдет по мозгам, в которые с детства вбито, что метро - эскалатор, шахта, глубинное залегание, мрамор, мозаика, два рельса. По данной причине и эталонному снобу следует, одевшись неброско в casual, хоть раз проехаться в надземке, чуть отрывая взгляд от Уэльбека в сторону объединенных Benneton’ом девчонок, зашуганных тверских семейств, пролетариев в кожанах, старушек в букольках и таких же пожирателей модных чтив. В жизни появился новый путь.
Без мусульман, китайцев и без нас
Вопреки популярному убеждению, а вернее сказать - заблуждению, наука история наукой не является. Она - забава ума, занятие богатых бездельников, не чуждых мыслей об обществе. Будь иначе, существовала б история будущего. К ней обращались бы, как к сводке Гидромета или к хирургу.
А все потому, что историк не смотрит на мир с точки зрения, так сказать, биохимии: нет, он уперт в политику, религию, и экономику (вторичные от биохимии производные). Свою завесу будущего он раздвигает, как дикарь молит у резного чурбана: дай дождь. Ведь прошлый раз молил, и был. Ан нетушки: прошлый раз были муссон, пассат, циклон; сейчас же молись не молись - будет тебе на сезон засуха.
Точно так же страшилки наших дней для будущего непригодны.
Мулла не затянет молитву с Notre Dame, разве в качестве туриста: фундаментальный ислам, угробив сколько-то людей и домов на джихадах, падет ниц пред Меккой потребления, которое, кстати, окажется не вполне потреблением, - но об этом чуть ниже. Китайцы тоже не наводнят мир, потому что, разбогатев качественно, начнут уменьшаться количественно, - но об этом тоже спустя абзац. Разве что только Африка… Нет, и в Африке, от которой всегда чего-то ждут, как от растянувшейся резинки финального: чпок! - ничего не случится, она и через век останется кладовкой про запас, резервной системой, в ее набедренной повязке резинки не обнаружится.
А вот биохимические тенденции будущего известны, просто к ним те же историки относятся, как к забаве, хотя закон, совместно открытый какими-нибудь Бойлем и Мариоттом не только забава, но и инструмент: можно пользоваться. Впрочем, по существу.
На стыке ХХ и ХХI веков российский демограф (и врач по образованию) Игорь Гундаров, исследуя пресловутое падение рождаемости в развитых странах, обратил внимание на парадокс, состоящий в том, что никакой контрацепцией снижение не объяснить. Во всех постиндустриальных странах, включая Россию, рост продаж контрацептивов в точности соответствовал снижению числа абортов. Плюс на минут должен был давать ноль, то есть рождаемость, по идее, должна была оставаться без изменений, однако ж она падала, несмотря на все госпрограммы. Изучая статистику, Гундаров пришел к выводу, что в странах постиндустриальной эры люди попросту меньше и реже занимаются сексом, предпочитая ему иные услады, а когда занимаются, то реже беременеют (a propos: констатируя факт, ВОЗ, Всемирная организация здравоохранения, за полвека снизила норматив содержания сперматозоидов в миллилитре спермы в пять раз - sic!). Даже маньяки-насильники, доказывал Гундаров с цифрами в руках, в цивилизованных странах мало-помалу переквалифицируются просто в маньяков. Словом, если на эту биохимию натянуть мистическое покрывало, получается, что по мере развития цивилизации Кто-То Там, Наверху, говорит человечеству: биологическое размножение не есть ваша цель (и даже не средство).
В те же самые годы, пока москвич Гундаров корпел над демографическими отчетами, в штате Айова скотовод Джон Перри Барлоу вдруг оставил пастьбу стад, сел за компьютер и сочинил брошюрку под названием Cybernomics: Toward a Theory of Information Economy. Произведение в 14 страниц было выложено в интернете на Merrill Lynch forum и вызвало переполох от Wall Street до знаменитого кампуса в Беркли. Сравнивая устройство постиндустриальной экономики с фабричной, индустриальной, Барлоу сделал поразительный вывод. Если в индустриальном обществе преуспевал тот, кто обладал товарами - то в постиндустриальном побеждал тот, кто первым делился информацией. Старая экономика была экономикой охраняемых сейфов; новая является экономикой открытых систем. В Барлоу немедленно признали верховного воителя с копирайтом, апологета информационного пиратства, однако его выводы оказались куда серьезнее. Рассматривая действие систем информационного общества, он заметил, что так совокупно действуют рецепторы, нейроны, мышцы, кровеносная система в живых организмах. Иначе говоря, киберномика копирует биологическое устройство жизни.
В силу слаборазвитости информационных систем ХХ века Гундаров в России не читал Барлоу, а Барлоу в Америке не знал идей Гундарова, иначе они бы увидели, что главным содержанием жизни планеты Земля в конце XXI века будет изменение представлений о жизни как таковой.
В самом деле, если человек все реже передает информацию о себе посредством ДНК, то будет ли цивилизация будущего воспроизводиться как биологический вид в результате полового акта? (Заметьте: клонирование возникло в ту пору, когда профессор Гундаров заговорил о падении рождаемости как об уделе цивилизации). Если информационные сети устраиваются по принципу биологических, то не есть ли эти сети сама жизнь? А если есть, то к чему сводится роль человечества в будущем? К подключению источника питания?
Какая там борьба ислама с евроатлантизмом! В XXI веке человечество приходит к выводам о том, что оно не есть венец творения. А, возможно, только механизм в процессе творения: условно говоря, опалубка на вселенской стройке. Которую, возможно, когда-нибудь снимут. Ведь если цивилизация стала информационной, Земля превратилась в биоклетку, а человек создал нечто, работающее с информацией лучше человека, то для чего тогда нужен он сам?
Осознание этого уже в 2010-х-2020-х годах вызывает шок не меньший, чем в предыдущем столетии - осознание уязвимости перед террором. Взгляды меняются абсолютно на все. Даже потребление рассматривается не как процесс удовлетворения потребностей, зачастую искусственно возбужденных - но как процесс отладки информационных технологий. А товары и брэнды, - все то, что в предыдущем веке трогательно называлось объектами желаний - с очевидностью выявляют роль маркеров, бирок, ярлычков на пути информационных потоков.
К 2030-м мысль о том, что Маркс ошибался не только в причинах происхождения человека от обезьяны, но и в определении жизни как способа существования белковых тел, уже столь банальна и затасканна, что приводит к появлению неомарксистов, занимающихся в своих колониях исключительно промышленным производством (148-й т 256-й all-planet channels отслеживают их жизнь 24 часа в сутки online).
2040-й - скандал, связанный с человеческими клонами: не с тем, что они есть, а с тем, что разочаровали в ожиданиях. Гениальность оказалась не биохимией, а проявлением биохимии, то есть социальным феноменом, не обязательно реализуемым.
2050 - клонирование человека разрешено. Каждый приличный молодой человек знает прописи века:
Секс - ради удовольствия, но можно и без него.
Дети - в результате клонирования.
Слаборазвитые информационно страны - резервные системы на случай нехватки биологического материала.
Сокрытие информации о личной и деловой жизни - нарушение функционирования системы с последующим лечением.
Земля - просто клетка.
«И может быть, что во вселенской заднице», - добавляют неприличные.
2060-й - окончательное превращение религий в этнографический реликт. Главная церковно-религиозная функция: единение в послушании, - куда успешнее реализуется на основе глобальных систем. Чипы для персональных коммуникаторов имплантируются при рождении. Удаление чипа - преступление.
2070 - создан наследуемый, то есть самовоспроизводящийся, биочип.
2080 - глобальная дискуссия о том, равен ли человек информации о человеке.
2100 - человек равен информации о человеке. Биооболочка есть удобный способ упаковки информации. Появление альтернативных способов упаковки. Передача упакованной информации на расстояние.
2101 - новый век.
Какой там шахид и джихад! Какое крушение США! Все меркнет на фоне светящегося в небесах: жизнь есть обработка и запись информации. Смерть есть остановка в обработке и записи информации. Носитель информации и средство записи могут быть заменены на другие.
В этом случае смерти нет.
А все потому, что историк не смотрит на мир с точки зрения, так сказать, биохимии: нет, он уперт в политику, религию, и экономику (вторичные от биохимии производные). Свою завесу будущего он раздвигает, как дикарь молит у резного чурбана: дай дождь. Ведь прошлый раз молил, и был. Ан нетушки: прошлый раз были муссон, пассат, циклон; сейчас же молись не молись - будет тебе на сезон засуха.
Точно так же страшилки наших дней для будущего непригодны.
Мулла не затянет молитву с Notre Dame, разве в качестве туриста: фундаментальный ислам, угробив сколько-то людей и домов на джихадах, падет ниц пред Меккой потребления, которое, кстати, окажется не вполне потреблением, - но об этом чуть ниже. Китайцы тоже не наводнят мир, потому что, разбогатев качественно, начнут уменьшаться количественно, - но об этом тоже спустя абзац. Разве что только Африка… Нет, и в Африке, от которой всегда чего-то ждут, как от растянувшейся резинки финального: чпок! - ничего не случится, она и через век останется кладовкой про запас, резервной системой, в ее набедренной повязке резинки не обнаружится.
А вот биохимические тенденции будущего известны, просто к ним те же историки относятся, как к забаве, хотя закон, совместно открытый какими-нибудь Бойлем и Мариоттом не только забава, но и инструмент: можно пользоваться. Впрочем, по существу.
На стыке ХХ и ХХI веков российский демограф (и врач по образованию) Игорь Гундаров, исследуя пресловутое падение рождаемости в развитых странах, обратил внимание на парадокс, состоящий в том, что никакой контрацепцией снижение не объяснить. Во всех постиндустриальных странах, включая Россию, рост продаж контрацептивов в точности соответствовал снижению числа абортов. Плюс на минут должен был давать ноль, то есть рождаемость, по идее, должна была оставаться без изменений, однако ж она падала, несмотря на все госпрограммы. Изучая статистику, Гундаров пришел к выводу, что в странах постиндустриальной эры люди попросту меньше и реже занимаются сексом, предпочитая ему иные услады, а когда занимаются, то реже беременеют (a propos: констатируя факт, ВОЗ, Всемирная организация здравоохранения, за полвека снизила норматив содержания сперматозоидов в миллилитре спермы в пять раз - sic!). Даже маньяки-насильники, доказывал Гундаров с цифрами в руках, в цивилизованных странах мало-помалу переквалифицируются просто в маньяков. Словом, если на эту биохимию натянуть мистическое покрывало, получается, что по мере развития цивилизации Кто-То Там, Наверху, говорит человечеству: биологическое размножение не есть ваша цель (и даже не средство).
В те же самые годы, пока москвич Гундаров корпел над демографическими отчетами, в штате Айова скотовод Джон Перри Барлоу вдруг оставил пастьбу стад, сел за компьютер и сочинил брошюрку под названием Cybernomics: Toward a Theory of Information Economy. Произведение в 14 страниц было выложено в интернете на Merrill Lynch forum и вызвало переполох от Wall Street до знаменитого кампуса в Беркли. Сравнивая устройство постиндустриальной экономики с фабричной, индустриальной, Барлоу сделал поразительный вывод. Если в индустриальном обществе преуспевал тот, кто обладал товарами - то в постиндустриальном побеждал тот, кто первым делился информацией. Старая экономика была экономикой охраняемых сейфов; новая является экономикой открытых систем. В Барлоу немедленно признали верховного воителя с копирайтом, апологета информационного пиратства, однако его выводы оказались куда серьезнее. Рассматривая действие систем информационного общества, он заметил, что так совокупно действуют рецепторы, нейроны, мышцы, кровеносная система в живых организмах. Иначе говоря, киберномика копирует биологическое устройство жизни.
В силу слаборазвитости информационных систем ХХ века Гундаров в России не читал Барлоу, а Барлоу в Америке не знал идей Гундарова, иначе они бы увидели, что главным содержанием жизни планеты Земля в конце XXI века будет изменение представлений о жизни как таковой.
В самом деле, если человек все реже передает информацию о себе посредством ДНК, то будет ли цивилизация будущего воспроизводиться как биологический вид в результате полового акта? (Заметьте: клонирование возникло в ту пору, когда профессор Гундаров заговорил о падении рождаемости как об уделе цивилизации). Если информационные сети устраиваются по принципу биологических, то не есть ли эти сети сама жизнь? А если есть, то к чему сводится роль человечества в будущем? К подключению источника питания?
Какая там борьба ислама с евроатлантизмом! В XXI веке человечество приходит к выводам о том, что оно не есть венец творения. А, возможно, только механизм в процессе творения: условно говоря, опалубка на вселенской стройке. Которую, возможно, когда-нибудь снимут. Ведь если цивилизация стала информационной, Земля превратилась в биоклетку, а человек создал нечто, работающее с информацией лучше человека, то для чего тогда нужен он сам?
Осознание этого уже в 2010-х-2020-х годах вызывает шок не меньший, чем в предыдущем столетии - осознание уязвимости перед террором. Взгляды меняются абсолютно на все. Даже потребление рассматривается не как процесс удовлетворения потребностей, зачастую искусственно возбужденных - но как процесс отладки информационных технологий. А товары и брэнды, - все то, что в предыдущем веке трогательно называлось объектами желаний - с очевидностью выявляют роль маркеров, бирок, ярлычков на пути информационных потоков.
К 2030-м мысль о том, что Маркс ошибался не только в причинах происхождения человека от обезьяны, но и в определении жизни как способа существования белковых тел, уже столь банальна и затасканна, что приводит к появлению неомарксистов, занимающихся в своих колониях исключительно промышленным производством (148-й т 256-й all-planet channels отслеживают их жизнь 24 часа в сутки online).
2040-й - скандал, связанный с человеческими клонами: не с тем, что они есть, а с тем, что разочаровали в ожиданиях. Гениальность оказалась не биохимией, а проявлением биохимии, то есть социальным феноменом, не обязательно реализуемым.
2050 - клонирование человека разрешено. Каждый приличный молодой человек знает прописи века:
Секс - ради удовольствия, но можно и без него.
Дети - в результате клонирования.
Слаборазвитые информационно страны - резервные системы на случай нехватки биологического материала.
Сокрытие информации о личной и деловой жизни - нарушение функционирования системы с последующим лечением.
Земля - просто клетка.
«И может быть, что во вселенской заднице», - добавляют неприличные.
2060-й - окончательное превращение религий в этнографический реликт. Главная церковно-религиозная функция: единение в послушании, - куда успешнее реализуется на основе глобальных систем. Чипы для персональных коммуникаторов имплантируются при рождении. Удаление чипа - преступление.
2070 - создан наследуемый, то есть самовоспроизводящийся, биочип.
2080 - глобальная дискуссия о том, равен ли человек информации о человеке.
2100 - человек равен информации о человеке. Биооболочка есть удобный способ упаковки информации. Появление альтернативных способов упаковки. Передача упакованной информации на расстояние.
2101 - новый век.
Какой там шахид и джихад! Какое крушение США! Все меркнет на фоне светящегося в небесах: жизнь есть обработка и запись информации. Смерть есть остановка в обработке и записи информации. Носитель информации и средство записи могут быть заменены на другие.
В этом случае смерти нет.