Дембский Эугениуш. Воля дракона

   Интересно, как тут Санса и Муел протащили свою сеть?
   Падир Брегон шел теперь медленнее, по неким, только ему известным приметам, скорее всего - по запаху определяя, в какой стороне находится логово дракона. Некоторое время спустя обычный в таких местах запах почувствовал и я - что-то похожее на скисшую хлебную закваску с примесью паленого пера и свежего куриного дерьма. Я глубоко его вдохнул, но вовсе не потому, что люблю запах дракона, а просто у меня вдруг сильно забилось сердце, словно при виде сисятой, моей первой и на долгое время единственной подружки. Я осторожно помахал руками, и несколько раз, почувствовав, как тихо щелкнули суставы, согнул и распрямил пальцы. Ущелье неожиданно расширилось, но тут же, словно засомневавшись, в какую сторону нас вести, свернуло сначала направо, а потом налево. Мы увидели на скальной стене еще одну стрелку - вверх. Так и должно было быть. В скале находилась пещера, а перед ней - огороженная каменным заборчиком, площадка. Тут мы и должны были убить чудовище. Драконы, они не такие уж мудрые, как все думают. Будь они действительно умны, то ни за что не селились бы в пещерах, перед которыми есть удобное для сражения место. Они бы выбирали обиталища там, куда никто иной не мог попасть. Разве что случайно, когда они соберутся позавтракать коровой или кем-то другим. Девушкой, например.
   Мастер неожиданно согнулся, и у него щелкнуло в коленях. Оглянувшись, он улыбнулся и принялся карабкаться по каменному склону. Подождав немного, я отцепил фляжку и, положив ее на землю, показал Олтцу на стену. Тот натянул потуже свои дурацкие перчатки с отрезанными пальцами и отправился вслед за мастером. Следующим поднимался я. На Уберию я не глядел и помогать ей не собирался. В няньки я не нанимался, шашни с ней не заводил, поэтому о сохранности своего пышного тела для падира или кого-то иного она должна была позаботиться сама.
   Тут я мысленно выругался. Сейчас надо было думать не об этом, а лишь о работе.
   Неожиданно Олтц остановился. Очевидно, мастер перестал двигаться вверх. Заглянув сбоку, я увидел, что ноги падира исчезают за краем скалы. Олтц последовал за ним. Я тоже поднялся выше, однако, подобно арбалетчику, не торопился забраться на площадку. Сначала высунул голову и внимательно огляделся.
   Логово дракона не отличалось ничем от других, виденных мной ранее. Отвесная скала, на которую могла бы взобраться лишь улитка или взлететь муха. Перед входом в пещеру была каменная площадка, кое-где на ней виднелись пятна голой темно-бурой почвы. Дракон - вопреки утверждениям Маждера Каседелия, а особенно его сына - Маждера Облитоса, который вроде бы четыре месяца назад первым его увидал - поселился здесь совсем недавно. Я им тогда не поверил. Уж слишком у сынка были хитрые глазки. Впрочем, уличать его во лжи не имело смысла - его отец платил нам за избавление от чудовища и, значит, имел право на помощь в повышении общественного авторитета своего сынка. А еще, как мы в этом убедились, он намеревался - так, на всякий случай - при помощи "мага" избавить дочку от угрозы стать жертвой дракона.
   Стоп, снова мысли о чем-то другом. Хватит!
   Я еще раз оглядел площадку.
   Экскрементов было не много. Драконы не каждый раз испражняются перед своей пещерой. Однако того, что я увидел, особенно несколько не растоптанных самой тварью куч, хватило, чтобы я едва не присвистнул. Напоследок судьба послала мастеру настоящего Дракона! Очень большого. Гигантского.
   Было тихо. Чудовище вроде бы сидело в пещере. Вроде бы? Наверняка. Иначе сетевые не висели бы на своих веревочных люльках чуть выше ее устья. Между ними горизонтально висела свернутая в рулон сеть. Одно движение руки, ну, может - двух, поскольку они должны это сделать одновременно, сеть высвободится и упадет на дракона. Лучше всего - на его крылья.
   Оба сетевых одновременно подняли руки и показали раздвинутые пальцы. Это означало, что все готово и дракон в пещере. В подтверждение этого из темного отверстия пещеры до нас долетел выразительный шорох. Тут Муел помахал рукой, пытаясь привлечь наше внимание. Потом он показал на кучку экскрементов и широко раздвинул руки.
   Ну да, огромный дракон. Мы уже знаем. Неплохо.
   Я перевалился через край площадки. Олтц, пригнувшись, передвинулся влево от входа в пещеру. У Уберии подвернулась нога, она ударилась коленом о камень и, зашипев от боли, двинулась вправо. Падир Брегон спустился с каменного барьера. Я отправился вслед за ним и, сделав несколько шагов, увидел за огромным камнем Греду. Тот глядел вверх. Лицо у него было необычное - широкое, словно полная луна, однако губы, нос и глаза были сдивнуты к его центру, словно бы что-то их друг к другу притягивало, словно бы они перескочили на его лицо с чужого, меньшего.
   Однако, мечником он был великолепным и бесстрашным. Никаких физиономий он нам не строил, знал, что мы уже все поняли. Мы подошли к нему, присели рядом.
   - Не видел его, - прошептал Греда. - Из логова доносятся какие-то звуки, но носа он не показывает. А вообще, я готов.
   Мастер кивнул и огляделся, чтобы определить, на месте ли арбалетчики. Они были на месте.
   - Не знаю... - начал Греда. - Что-то мне не нравится...
   - Что?
   - Не знаю, - повторил он. - Если сидит в пещере вторую ночь и второй день, то должно быть - сыт.
   Я кивнул, хотя никто моего мнения и не спрашивал.
   - Но тогда он должен выпускать газы и отрыгивать?
   Теперь кивнул уже мастер.
   - Однако, этого я не слышал, - Греда скривил свою чудную физиономию.
   - А сидит ли он в пещере? - спросил мастер.
   - Да, наверняка.
   - Или там поселился кто-то другой, - прошептал я.
   Они оба посмотрели на меня и на время задумались. В конце концов Брегон промолвил:
   - Нет, ни один зверь не займет логово дракона.
   Я тоже знал это, однако, без боя сдаваться не хотел.
   - В нормальной ситуации заяц тоже не осмелится укусить собаку, а вот бешенный или затравленный может порвать и кровавую.
   - Глупец, - буркнул мастер.
   Я не обиделся. Высунулся из-за камня и стал внюхиваться, вглядываться, вслушиваться. Остальные ждали моего вердикта. Что бы не говорили, но слух и нюх у меня были лучшие в ватаге.
   Нет, все совпадало. Кислый запах преобладал. Значит, дракон там был.
   Я взглянул на мастера и сказал:
   - Идем.
   Потом я выскользнул из-за камня и, еще раз взглянув на вход в пещеру, пошел влево, в сторону Олтца. Мастер подался поближе к Уберии. Греда, повинуясь движению руки Брегона, остался за камнем. Лязгнули крючки арбалетов. В последний момент я высмотрел расщелину, находящийся еще дальше, вбок. "Оттуда, подумал я, будет еще ловчее достать дракона, когда он нацелит голову на Греду. Нужно тогда ударить по крыльям. Бестия, как обычно, повернет голову и подставит шею Уберии. Лишь бы она не упустила момент!" Я забрался в расщелину, прижался к скале и сделал глубокий вдох. После этого я вынул двое ножен с ножами и, переложив их в левую руку, правой сжал рукоять меча. Высунул голову наружу.
   Как раз в этот момент Греда вышел из-за камня, притопнул ногой, проверяя твердость грунта, а также не скользкий ли он. Теперь о тишине можно было не заботиться. Даже наоборот. Мечник сделал несколько шагов, криво усмехнулся и засвистел. Долго, громко. После того как свист стихл, эхо донесло до нас несколько его отголосков. Я впился взглядом в устье пещеры. Ничего там не шевельнулось. Греда набрал полные легкие воздуха и засвистел так, что мог бы, например, на ярмарке напугать табун лошадей и стаю кур.
   Мы ждали.
   Я попытался отереть вспотевшую ладонь о полу крутки, но поскольку она была мокрой, ничего у меня не получилось. Тогда я поставил меч к скале и, не спуская глаз со входа в пещеру, потер руку о холодный камень. Холодный и тоже сырой! Прилично разозлившись на себя, я сунул руку под полу курки и, все-таки обнаружив сухой кусочек материи, вытер об него руку. Греда оглянулся на мастера и бросил ему мрачный взгляд.
   В этот самый момент из пещеры послышался звук, услышав который, я почувствовал как у меня по спине забегали мурашки. Протяжный, высокий стон, может даже не стон, а просто плаксивая жалобная трель, которую может издать флейта в руках хорошего музыканта. Ничего подобного я до сих пор не видел, тьфу - не слышал. Низкий, шелковистый, мягкий звук. Я высунулся дальше и посмотрел на падира Брегона. Тот выпрямился и ненадолго задумался. Потом прислонил Карник к камню и начал мне жестикулировать:
   - Что думаешь?
   Я положил ножи на выступ скалы и, не спуская глаз с пещеры, ответил тем же манером:
   - Глухой?
   - Глупец, не бывает глухих драконов.
   - Может, болеет?
   Он немного помедлил и спросил:
   - Подыхает?
   - Видели ли мы когда-нибудь умирающего без нашей помощи дракона?
   - Может они подыхают в недоступных местах?
   - Ты учил меня, что драконы бессмертны и могут умереть лишь с нашей помощью.
   - Я мог и ошибаться.
   Падир Брегон опустил руки и задумался. Груда положил меч на сгибы вытянутых вперед рук и прожестикулировал:
   Кину бомбу?
   Мастер попытался прикинуть наше положение. Обычно мы такого не делаем драконы тогда вылетают из логова бешенные и более опасные чем тогда, когда появляются лишь из любопытства - сытые, полусонные.
   - Нет. Свистни еще пару раз.
   Греда прогнулся назад, и набрав полную грудь воздуха, засвистел. Он свистел и свистел... Я даже со своего места видел насколько он покраснел. Неожиданно к нему присоединился Муел, а потом и Санса.
   Непонятно отчего, это показалось мне смешным. Мы ожидали тяжелого, опасного сражения, смертельного боя, да еще и с настоящим гигантом, а тут свистим, как подростки, вовремя убежавшие из соседского сада и теперь решившие из безопасного убежища подразнит его хозяина.
   - Ну! - крикнул падир Брегон.
   Они перестали свистеть. Рассерженное эхо еще некоторое время множилось и вновь сталкивалось, накладывалось само на себя, пока не утихло вовсе. Мастер скривился, однако лишь схватил губами кончик своего уса и стал его сосать. Немного погодя, уже не колеблясь, он приказал:
   - Бомба!
   Неожиданно ему возразил Отлц:
   - Мы этого не сделаем!
   Все посмотрели на него.
   - Почему? - спросил Брегон.
   - Что-то тут не так.
   - Но что тогда мы будем делать? - крикнул Греда.
   Может быть слишком громко, поскольку его крики разбудили чуткое эхо.
   - ... ем... делать...
   - Не знаю. Однако и спешить не стоит.
   - Не можем мы здесь сидеть до ночи, - промолвил падир Брегон. - Кидай бомбу.
   Греда вынул из кармана два мешочка, сунул один в другой и принялся энергично добывать огонь с помощью огнива. Посыпались искры, и часть из них попала внутрь мешочка. Тот задымился. Мечник быстро наклонился, сунул в мешочек камень, пробежав несколько шагов, кинул дымящийся подарок в темное отверстие логова.
   - Плохо! - неожиданно крикнул Олтц. - Все не так!
   И накаркал. Чтоб он сдох! А может, он заметил это раньше нас?
   Греда шагнул к выходу, Муел в веревочной колыбели слегка отодвинулся от скалы, чтобы лучше видеть выход из пещеры. И тогда, из-за скалы, в которой дракон устроил себе логово, вылетел он сам.
   Мощный. Огромный. Черный, с зеленоватыми боками и крыльями, которые могли бы накрыть крыши двух больших овинов. Голова у него была больше теленка. Кормить его девицами не мело никакого смысла. Огромный, торчащий из головы Драконий Рог, был длиной почти с мужское предплечье. Шиподракон, со свистом разрезая воздух, пронесся над упавшим на спину Гредой, а воздушный поток от его крыльев чуть не вбил мечника в камень. Перед скалой дракон взмыл вверх, а его змеящийся хвост хлестнул по стене. Когда дракон набрал высоту, чтобы спикировать на нас снова, я увидел: в том месте где только что сидел Санса, теперь находится красное пятно, по стене стекает кровавая каша, лоскутки одежды отлепляются и падают вниз.
   Не в силах двинуться, я смотрел.
   Неожиданно какой-то комок оторвался от кровавой массы в веревочной путанице и упала на камни. Это была голова Сансы. Что-то вопил Муел, выдирая ноги из люльки. Все происходило как-то медленно, словно мы все погрузились в невидимый, густой кисель, а на дракона он совершено не действовал. Когда я с усилием поднял на него глаза, то увидел как от брони на брюхе монстра отскочила чья-то стрела. И тотчас за ней - следующая. Это Уберия совершенно потеряла голову и лупила в самое защищенное место на теле дракона.
   Кстати, а Олтц?
   Я по-прежнему стоял неподвижно, частично скрытый скалой, впрочем, для убийцы драконов, может быть слишком из-за нее высунувшись. С трудом оторвав взгляд от гиганта, завершающего в воздухе круг, для того чтобы снова напасть на нас, я взглянул на мастера. Он высунулся из-за своего камня, сжимая в обеих руках мечи - Карник и другой. Похоже, он ждал атаки, чтобы добраться до какого-нибудь чувствительного места врага и рубить, рубить, рубить...
   Я схватил ножи, воткнул их за пояс и высунулся тоже с двумя мечами в руках. Шиподракон закончил очень красивый поворот в воздухе, задрал длинный, словно три телеги, хвост и кинулся вниз. Как мне показалось, он метил в Греду, который - так все происходило медленно - все еще поднимался на ноги.
   - Падай! - крикнул я и выскочил на открытое пространство, размахиваясь руками.
   Мне хотелось, чтобы дракон меня увидел, чтобы сбился с ритма полета, попытался свернуть, и упустил из вида цель... Я заметил как у него увеличивается зоб под нижней челюстью. Это означало, что он вскоре отрыгнет огонь. Греда тоже это увидел и уже приготовился прыгнуть вбок, однако, дракон проявил просто дьявольскую ловкость. Падая на Греду, он неожиданно выгнул шею и выплюнул длинное, огненное облако в сторону Уберии.
   Клянусь, видел как она вскинула вверх руки, как неожиданно вся, полностью вспыхнула, но еще некоторое время оставалась на месте, очевидно поскольку ее ноги застряли в какой-то трещине. Я еще успел увидеть, как ее голова взорвалась и во все стороны, словно вылетевшая из горшка каша, полетели какие-то светлые комки. Потом обоженное тело Уберии упало, а я наконец-то взглянул на дракона. Тот подлетал к Греде.
   До сих пор драконы, с которыми нам приходилось сражаться, могли отрыгнуть огнем самое большее два раза за всю драку. Этот был иным. Насколько иным, кроме размеров? Мог ли он испепелить также и мечника?
   Я крикнул еще раз, но горло меня подвело и выдало лишь хрип. Зоб дракона пульсировал, однако пока не увеличивался. Сам же он падал на Греду, а я бежал туда, где должен был оказаться бок монстра в момент удара. Греда рванул было в одну сторону, потом отпрыгнул и бросился в другую, однако сделал он это раньше времени - шиподракон был еще слишком далеко, не думал даже сворачивать, а просто, вытянув голову, водил ей вслед за мечущейся перед ним фигуркой. Соответственно, при такой диспозиции необходимо было долгое время бежать вдоль его бока, в пределах досягаемости его страшной головы, клыков размером с кинжал, когтей длиной мужской руки.
   Когда дракон опустился ниже и стал выравнивать полет, чтобы скосить мечника одним ударом, тот привстал, вытянулся во весь рост, кажется, даже привстал на пальцах. Я угадал его намеренья, что он придумал, глядя в глаза смерти: дракон ударит, а он в последний, единственно возможный момент, мгновением после которого будет поздно, упадет на землю и попытается вонзить меч куда-нибудь в тело, может, даже резанет по крылу. Если бы только ему удалось перерубить перепонку...
   Шиподракон налетел, и Греда сделал свое наилучшее падение, ногами вперед, выставив вперед меч и... вонзил его. Вонзил в разинутую пасть чудовища!
   Греда совершил только одну ошибку, на большее у него времени уже не хватило. Рукоять меча находилась на высоте его живота, и дракон, в язык которого вонзилось лезвие, всей силой своего тела ударил мечника оголовком рукояти. Мгновение позже дракон с наколотым на тупой конец меча Гредой взлетел выше, а потом мотнул кошмарной головой и стряхнул мечника с торчащего из пасти оружия. Воющая, безжизненно махающая конечностями фигура после короткого падения ударилась с глухим звуком о каменную площадку перед пещерой.
   Вой прекратился.
   Боже! Дракон наверняка даже толком не почувствовал, веса воина в кольчуге. Слышал я раньше, что наивеличайшие из виденных драконом могут с трудом унести взрослого человека. На что мы вообще рассчитываем?
   Послышался крик мастера:
   - Прячься!
   Я бросился в укрытие, хотя и знал, что ни один атакованный дракон не уходит от драки, нападает пока не погибнет или не убьет врага. Это чудовище, король драконов, этот проклятый шиподракон, обладал такой же яростью, как и стая обыкновенных. Я добежал до своей щели и юркнул в нее. Впрочем, тут же развернувшись, я не удержался, выглянул.
   Дракон поднялся еще выше и сделал в воздухе петлю. Наверняка он хотел оценить расстановку сил, может посчитать оставшихся в живых врагов. Я вжался в скалу и увидел, как из люльки выбирается Муел. Бедняга не знал где спрятаться. Подняться вверх, на вершину, чтобы его сбило воздухом? Вниз? На каменную площадку перед логовом, на которой негде укрыться? Он все же выбрал второе и наконец, выбравшись из веревок, начал спускаться. Тут одна нога у него снова запуталась, он потерял равновесие и повис головой вниз. Шиподракон свернулся в воздухе - сделал разворот словно легкая, проворная ласточка, - заметил движение на стене и спикировал, как ястреб на курицу. Был он в этот момент смертельно красивым - летел вниз подобно молнии, с нарастающим в ушах свистом. Впрочем, шансы у нас еще были, поскольку он находился пока высоко.
   Я выскочил из-за камня и бросился через площадку к пещере. Через несколько шагов я отшвырнул оба меча. За спиной у меня был третий, и он не мешал мне бежать. Мчался я как никогда в жизни, и никогда в жизни не бегал наперегонки с такой близкой смертью. Если дракон уже восстановил в своем зобу огненную слюну, то моя голова вот-вот поджарится и взорвется. Однако, если сейчас его не достать, то эта рептилия будет и дальше совершенно спокойно убивать нас по одному.
   Я увидел, как Муел все же выпутался из веревок и начал съезжать по одной из них. И тут время опять поплыло медленнее, словно наконец-то достигшая равнины река. Я снова проталкивался через вязкий воздух, пытаясь вырваться из его липких объятий и зная, что мне это не удастся, а дракон тем временем летел к Муелу. Потом сетевой отпустил веревку и съехал по скале, по дороге задев боком о некий выступ. Он глухо ударился о землю, однако, того лопающегося звука, который издало тело Греды, я не услышал. Я вбежал под свод пещеры и, остановившись, обернулся. Сверху до меня доносился грохот, треск, словно бы мужики дрались кнутами или поясами. Я вернулся к выходу и выглянул.
   Муел лежал неподвижно. Дракон махал крыльями, пытаясь остановиться и именно перепонка огромных крыльев издавала этот трескучий звук. Вот он мягко приземлился. Скрипнули когти.
   На меня дракон не обращал внимания. Поэтому я выбрался из пещеры и на цыпочках, царапая боком скалу, двинулся в направлении его бока, чтобы наверняка ударить мечом по перепонке крыла, может поддеть лезвием чешуйку на боку, где не было смертоносных шипов, и вбить в тело отравленный нож... Мастер Брегон закричал, отвлекая внимание шиподракона от меня и Муела, да только бестия не обращала на него внимания. Мастер вытянул голову в сторону неподвижного сетевого, а из пасти у него все еще торчал меч Греды. Может, поэтому он не мог плюнуть огнем? Я же теперь двигался вдоль хвоста чудовища, кислый запах выбивал из моих глаз слезы, а еще я боялся, что вот-вот кашляну. Тогда монстр повернет голову и заглянет мне в глаза. Не знаю почему, но в тот момент я хотел бы лучше умереть, чем посмотреть ему в глаза и остаться в живых.
   В том месте, где хвост переходил в туловище, он имел толщину пивного бочонка. Тело дракона, конечно, было еще шире, а возле крыльев оно достигало толщины двух пней от вековых дубов. Я поравнялся уже с концами сложенных крыльев, от острого запаха у меня по лицу лились слезы, а дышал я чем угодно, но только не воздухом. Неожиданно, уже взявшись за рукоять меча, я увидел, как хвост чудовища отодвигается в сторону и из открывшегося отверстия начинает выдавливаться густая, смолистая масса, в которой виднеются какие-то белые щепки. Темное месиво выплывало и выплывало, от него валил пар, который вместе с запахом словно ударил меня по глазам. Я заткнул нос и, глубоко вздохнув, почувствовал, как зловоние заполнило и обожгло мои легкие. Я бросился в эту теплую, мерзкую, пахнущую словно экскременты дьявола массу, между кусками непереваренных коровьих костей. Еще до того как я оказался по грудь в дерьме, у меня уже был в руке нож, и я тотчас же вонзил его в светлую, открывшуюся на время освобождения от отходов кожу. Вслед за этим моя левая рука погрузилась по локоть в экскременты и схватила второй нож. Правая была уже по плечо в дурно пахнущей массе, и только благодаря этому я удержался на поверхности, не погрузился с головой. Я вонзил второй нож рядом с первым. Дракон, только сейчас почувствовав мои удары, испуганно заскрипел и, дернувшись всем телом, саданул меня о скалу, что привело к вдвойне счастливому результату. Во-первых, из чудовища теперь валило так, что я мог бы запросто утонуть, во-вторых, основание хвоста несколько раз резко дернулось, и останься я слишком близко, меня бы сплющило и впрессовало в массу из кусков непереваренной кожи, рогов и костей.
   К счастью, дракон был так огромен, что, когда он притиснул меня в отвесной скале, между толстым хвостом и камнем у земли остался небольшой зазор, достаточный, чтобы подобная мне маленькая мышка пережила удар. Шиподракон отодвинулся, а я остался лежать неподвижно, надеясь, что он меня не заметит. Так оно и получилось. Осторожно приоткрыв глаза, я заметил, как монстр, поворачивая голову, нечаянно задел о скалу рукояткой торчащего из пасти меча. Только теперь он зарычал, и сила попавшего на меня воздушного удара была такова, что меня протащило по шероховатому камню, сорвало с головы шапку и одновременно достаточно неплохо очистило от экскрементов. Град откинутой рыком каменной крошки и камешков пролетел рядом со мной, попал в скалу и частично мне в голову, как если бы на меня высыпали со стен осажденной крепости корзину щебня. Слезы заливали мне глаза, но я все же увидел, как дракон рванулся вверх, словно бы пытаясь взлететь, но тут же рухнул обратно.
   Перевернувшись, я вскочил на ноги и кинулся в сторону пещеры. Дракон рыкнул еще раз. Не знаю, смотрел ли он на меня в тот момент, однако мне в спину опять ударила сильная струя воздуха, пыли и мелких камешков. Я пролетел несколько шагов и, размахивая руками, шлепнулся на камень, словно ком глины. В этот момент из глубины пещеры до меня долетел стон, подобный уже слышанному ранее. Впрочем, времени узнавать кто может его издавать у меня не было. Вскочив, я вбежал в пещеру, прижался к холодному камню стены, услышал какой-то дробный стук и только немного погодя сообразил, что это стучат мои зубы. Поднеся к лицу руку, я понял, что она грязна, замарана драконьими экскрементами и ужасно пахнет, а пальцы ее трепещут, словно крылышки мотылька. Пожелай я их пересчитать, наверняка потерпел бы фиаско. Потом я услышал, как кто-то рыдает рядом со мной, оглянулся и не увидел никого. Оказывается, это плакал я. Я хотел было вытереть слезы рукавом, однако если бы сделал это, то лишь залепил бы себе глаза грязью. Тогда я сорвал куртку, выдрал из-за пояса полы рубашки и вытер лицо.
   Я подумал, что необходимо сообщить остальным о двух порциях могильницы, которые я засадил в монстра. Подождем, он должен сдохнуть. Должен!
   Я потащился к выходу.
   Олтц, которого на протяжении всего сражения я не видел, а замечал лишь его летящие стрелы, высекающие искры из чешуек дракона, шел мягким, крадущимся шагом, заходил к извивающемуся чудовищу сбоку, чтобы выстрелить в него еще раз, поставить последнюю точку.
   Падир Брегон подходил к дракону с другой стороны. В руке у него был Карник. Шиподракон извивался, а хвост его бился о скалу с хрустом и грохотом. Одно его крыло было прижато к скале, другое он начинал было расправлять, но тут же сворачивал опять. Тело корчилось на каменной площадке, а шипы на боках и спине брызгали ядом. Дракон извивался как насаживаемый на крючок дождевой червяк. Бесцельные броски во время которых он тупил свои когти и ломал длинные кости крыльев, вывали у меня дрожь омерзения. А вообще было здорово. Омерзительно здорово.
   Дракон замер.
   Нет, мастер! Не надо подходить! - попытался крикнуть я и едва сам услышал свой шепот. Охрип. Тогда я начал показывать жестами: "Не нужно! Всадил в него два ножа! Подождите!"
   С трудом передвигая дрожащие ноги, я вышел на свет. Моя одежда, штаны и ботинки пахли так страшно, что, кашлянув, я поднес ладонь ко рту и, почувствовав на губах кисло-соленый щиплющий вкус, согнулся и стал изрыгать из себя воду и желчь. Краем глаза я видел, как падир Брегон подходит к голове шиподракона, скорее всего, примеряясь к огромному Драконьему Рогу. В глазах у него читалась жажда мщения.
   Я упал на колени, и стал несколько беспорядочно подавать ему сигналы, но он не обращал на них внимания. За его спиной появилась фигура арбалетчика. Олтц что-то сказал мастеру, и тот остановился. Арбалетчик подошел ближе и между ними завязался разговор. Я же, охваченный бессилием, машинально побрел в их сторону. У меня дрожали колени, а ноги подгибались при каждом шаге. Я кашлял и плевался, я тряс головой, чтобы стряхнуть слезы, поскольку рук к лицу подносить уже не рисковал.
   Все плохое, что могло случиться, уже произошло. Уберия погибла и значит - прощай маленький домик, в котором мы могли бы устроиться втроем, а может потом и вчетвером, радоваться собой и жизнью. Умер Греда, самый старый мечник, вернее - самый старый до недавнего времени, поскольку сейчас кто-то другой, нам неизвестный, является самым старым, живым мечником... Погиб сетевой Санса, более старый чем мастер Брегон. Скорее всего умер Муел, упавший с высоты нескольких этажей на камень...