Евгений Щепетнов. Путь Найденыша

   – У всех свои проблемы, – неохотно пояснил Ойдар и, вздохнув, решился: – Прав ты был, когда сказал, что через мою невыдержанность все мои проблемы. И нечего так улыбаться, Арнот!
   Помялся с минуту и продолжил:
   – Да, я мастер уацу. Почти с младенчества учили. В Шусарде хорошая школа. Отец всегда считал, что я должен уметь постоять за себя. Он был стражником. Убили. Никто не знает – кто. Видимо, те, кому он мешал. Ночью шел домой – пустили стрелу из лука. Наповал. Мне было тогда десять лет. Вот после его смерти все и пошло вразнос… денег нет, проедали последнее, что было. Мать стала шить на богатых, но хватало не очень. У меня в школе боевых искусств хорошо шли дела, я способный. Мастер заметил это и позволил бесплатно заниматься, когда я ему рассказал, что на школу больше нет денег. А потом – я стал помогать ему тренировать других. Все бы ничего… но мой характер… А к нему добавить умение убивать… Они сами до меня докопались, сами! – Ойдар яростно ударил кулаком по колену. – Мне бы уйти, не ответить, а я… В общем, один умер, а двое других долго еще пролежат в постели. Все бы ничего, но тот, что умер, родственник городского головы. А его друзья – из самых уважаемых семей города. Стражники, расследовавшие дело, предупредили мать, чтобы я быстро смывался – и до суда не доживу, если меня посадят в темницу. Вот я и здесь. Теперь – я никто. Армия не даст меня в обиду. Армия сама меня обидит. Тебя Нед звать? Ага. Скажи, Нед, – Ойдар внимательно посмотрел на парня, – как ты меня смог уложить? Как называется этот стиль боя? Я никогда его не встречал вживую. И еще – спасибо тебе.
   – За что? – недоуменно вскинул брови Нед.
   – За то, что не убил, – тяжело вздохнул Ойдар. – Я ведь все-таки мастер, знаю, что был на волосок от смерти. Ты мог убить меня одним движением руки. Хрясь! И все. Конец. Но не убил. А я бы убил. Не выдержал бы. Так что – спасибо.
   – Убил бы – самого бы убили, – хмуро бросил Арнот. – За убийство своего товарища, если оно совершено не при защите своей жизни или по приказу командира, – смерть. Повесят, и все тут. Или палками забьют до смерти. Тут это быстро. За кражу у товарищей – палки. За неподчинение приказу – палки. За все палки или смерть.
   – А ты откуда знаешь? – недоверчиво помотал головой Ойдар.
   – Я же сказал – у меня сосед был, инвалид. Он мне все и рассказал – чего ждать от армии, чего опасаться. Чего надо делать и чего не делать. Так что я все знаю.
   – Да-а? Так, может, расскажешь, что и как? – Ойдар изогнул губы в насмешливой улыбке, но Нед чувствовал его любопытство. Парню лет было столько же, сколько и ему, так чего ожидать от мальчишки?
   – Может, и расскажу, – солидно ответил Арнот и, помолчав для важности, начал: – Нас привезут на базу корпуса морской пехоты. Потом…
   – На чем привезут? – перебил Нед. – Где мы сейчас? Я ничего не знаю. Как хватанул проклятого пива, так тут и оказался. И все. А вас опаивали?
   – Кого-то опаивали, кого-то нет, – пожал плечами парень. – Меня – нет. А находимся мы на корабле морской пехоты под названием «Меч возмездия», вмещающем полторы тысячи пехотинцев. Целый полк. Вот, наловили рекрутов по всей стране и везут на базу, где будут из нас делать героев. Полгода будут обучать а потом… потом пошлют туда, куда надо королю. Мы основная ударная сила в борьбе с теми, кто хочет оттяпать Масурские острова. Ну и остальное, что принадлежит королю. Вот, в общем-то, и все.
   – И все, – грустно протянул Ойдар. – И – все.
   – Ну чего ты ноешь? – холодно сказал Нед. – Ты жив, здоров, умелый боец. Это нам с Арнотом надо волноваться, а ты-то чего так распереживался? И уж если на то пошло – ты знал, куда идешь. Не совсем уж такой деревенщина, как мы с Арнотом!
   – Это тебе-то нужно волноваться? – фыркнул Ойдар. – Тебе, уложившему мастера уацу, как ребенка? Ты так и не сказал – что за стиль твоей борьбы? Я читал древний трактат – утерянное искусство древнего боя, называлось оно как-то… хм-м-м… сейчас вспомню… А! Вот! Шанцо. Шанцо оно называлось. И владели им бойцы секты Ширдуан – черные маги, притом демонологи. Они хранили традиции этой борьбы и не выдавали своих секретов никому. Выискивали по всему миру детей, у которых находили способности демонолога, и забирали их к себе – договаривались с родителями, воровали или покупали. Дети исчезали и никогда не возвращались к своим родителям. Никогда. Но бойцами эти маги были непобедимыми. Никогда не использовали никакого оружия, кроме посоха и своего тела, но в одиночку их не мог победить никто. Впрочем – и толпой тоже. Перебили их всех – неожиданно закончил Ойдар и, придвинув свой тюфяк, лег рядом с Недом, глядя в потолок.
   – Это как это – перебили?! – фыркнул Арнот. – Если они были непобедимыми? Сказки какие-то. Начитался всякой хрени и сказки рассказываешь.
   – Ну ты ду… В общем, не сказки это! – Ойдар покосился на невозмутимого Неда, лежащего на спине и разглядывающего доски потолка. – Перебили их из луков, задавили массой. Сожгли, опять же. Магов на них напустили. И погибла при этом куча народа. На каждого демонолога – не меньше пятидесяти человек полегло, пока их всех не положили. Исторический факт, читать книжки надо! А не глупости говорить! – рассердился Ойдар. – Они даже десятка два магов положили, пока их просто не сожгли «черным огнем» из боевых огненных труб! Блокировали их храм и сожгли! Никто не выжил! А говорят, сокровищ вывезли просто кучу – кораблями возили! Только часть из них погибла, кораблей этих самых, с золотом. Боги наслали бурю, и суда потонули где-то у наших берегов. Вот бы найти то место, где они лежат… Я бы уж нашел применение этим сокровищам.
   – М-да… – протянул Арнот, – и я бы нашел им применение. Дом бы большой построил, слуг, работников нанял. Женился бы. Красивую жену бы взял. Детей бы завел. Семью… Я так хочу, чтобы у меня было много, много детей! Чтобы они бегали, шумели, а я никогда их не буду ругать. Пусть бегают. Пусть шумят. Так плохо, когда дома тихо-тихо, тихо-тихо… как в могиле.
   Арнот отвернулся, и парни увидели, как его плечи вздрагивают от сдерживаемых рыданий. Потом он успокоился, и Ойдар продолжил слегка изменившимся, надтреснутым голосом:
   – В общем, потонули корабли, а сокровища увезли в казну короля. Вот и все. Утеряно боевое искусство черных магов, нет демонологов. А место, где стоял их храм, сровняли с землей. И уже никто не помнит, где оно было, это проклятое место. А прошло с тех пор… я подсчитывал… около тысячи лет. Давно дело было. Так вот – откуда ты знаешь это боевое искусство?
   – Отец научил, – нехотя ответил Нед, – и запретил мне об этом говорить.
   – Отец? Ты ард – что, у ардов осталось древнее искусство? – недоуменно спросил Ойдар. – Странно. У них как-то не было развито искусство боя голыми руками такого рода. Больше кулачные бои да владение различным оружием. Они специалисты по бою тяжелыми мечами и топорами. Я же все-таки мастер уацу, так что знаю о бое очень много.
   – Я же сказал – не хочу об этом говорить. Раз и навсегда тебе говорю – никогда не спрашивай меня об этом. И сразу закончим – не проси учить. Не буду. Лучше расскажи, кто такие демонологи, что они делали и почему король так на них ополчился. Я никогда не слышал о таких делах.
   – Никогда? Ты уверен? – недоверчиво хмыкнул Ойдар, следя за невозмутимым, похожим на неподвижную маску лицом Неда. – Ну, как знаешь. Не хочешь говорить – не говори. Ладно. Будем считать, не знаешь. Демонологи – такие черные маги, которые умеют вызывать демонов из того места, где они обитают. Вернее, умели. Искусство вызова демонов утеряно.
   – Настоящих демонов?! – встрепенулся Арнот. – С крыльями? Зубами и когтями? Вот бы поглядеть!
   – Не советую. После этого ты бы превратился в фарш, – хихикнул Ойдар. – Нет, не таких демонов. Этих демонов никто не видит. Они невидимые. Но вселяются в человека, и тот заболевает какой-нибудь болезнью. Вот только вылечить его нельзя. Вернее, можно – но только если демона выгонит сам демонолог. Или другие демонологи. Было так: лекарь придет, человек вроде как вылечился, но проходит неделя, две – и тому становится еще хуже, так плохо, что он умирает в муках. Проклятия демонологов не лечились ничем, кроме как их заклинаниями. Вот!
   – Хорошо, что их сожгли, – вздрогнул Арнот. – Как представлю, что какая-то тварь впивается в меня изнутри, выгрызает сердце, печень…
   – Хорошо… – неопределенно протянул Нед. Перед его глазами стояла картина: лекарь Сенерад, сообщающий Антуру, что тот полностью здоров. У парня похолодело в животе, когда он услышал рассказ Ойдара о том, что вылечить проклятого демонологом нельзя. Неужели?! Нет, не может быть. Ни за что!
   – Тьфу! У меня даже живот заболел, – притворно ойкнул Ойдар. – Ну тебя, расписал картину! Так вот за то их и поубивали. Они брали заказы на убийство, шантажировали богатых и бедных, вели себя гадко – устраивали жертвоприношения, оргии, богатели и накопили огромные сокровища. Якобы владели древними знаниями и вроде как открыли секрет изготовления золота из других металлов. Мне кажется, вот за то их и грохнули. Не за секреты всякие магические, а больно уж богаты стали. Какой король потерпит рядом с собой таких богатых людей? Когда казна истощена войнами и кутежами… Наши короли никогда не отличались умением бережно тратить деньги. И нынешний, говорят, любит устраивать бесконечные попойки и оргии.
   – Кстати, а нельзя поподробнее об оргиях, которые устраивали демонологи… Ну, чего они там делали, зачем и почему… Можно и про королевские оргии тоже… – Арнот не выдержал и прыснул со смеху. Ойдар начал смеяться следом, Нед, и улыбавшийся-то редко, неожиданно для себя присоединился к парням и начал хихикать все сильнее и сильнее, пока его тихое хихиканье не переросло в хохот. И вот уже все три парня ржали, зажав животы и пуская слезы из глаз.
   Что это было? Истерика? Возможно. А может, просто молодые, здоровые организмы искали себе повод для разрядки, выпуска психической энергии. И нашли.
   – Эй, вы, кони! – беззлобно крикнул кто-то рядом с парнями. – Поспать дайте! Ржут, мерзавцы… аж завидно.
   – Молодые, чего им, – хмыкнул кто-то с противоположной стороны трюма, – тоже когда-то такие дурные были. Впрочем, и сейчас не умнее стали. Были бы умными – не полезли бы в это дерьмо. За два золотых и кружку пива.
   – Да-а-а… – поддержал кто-то издалека. – Сука вербовщик! Выпей, не отравишься! И палец приложил сам! Тварь. Завезут на острова, там нас и кончат. И закопают нас в сыру землю. И на кой черт королю эти острова?! Хоть бы боги их утопили на хрен, все сразу и до конца мироздания!
   – Дурак! На островах и золото, и серебро. Черное масло для огненных трубок. Лес. Аборигены – выносливые и сильные. Все там есть! То-то три королевства собачатся за них уже сотню лет. Неспроста ведь.
   – Неспроста? А если…
   Нед краем уха слушал разговор рекрутов и думал о том, как он крепко попал – со всех сторон попал. Как кролик в силки. И теперь ему надо держать ухо востро – не показывать никаких признаков магии, не давать никому никаких оснований подозревать, что он читает мысли людей. По-хорошему, отказаться бы и от боевого умения – но как он это может сделать, если тело само делает то, что ему нужно? Хорошо хоть Ойдара сегодня не убил. И, надо признать, с большим трудом прекратил убийство. Его просто тянуло свернуть шею парню, еле-еле остановился. Контроль и еще раз контроль, сказал он себе и удивился: он и словами-то такими никогда не говорил, а уж думать?
   Ойдар еще что-то рассказывал о жизни, о боевых искусствах, но Нед больше не слушал. Рассказ о демонологах поразил его. Ясно дело, что он понял, о чем идет речь. Немудрено понять, если являешься тем, о ком тот рассказывал. И это было страшно. На костер Неду очень не хотелось.

Глава пятая

   Корабль добирался до места два дня. Два дня взаперти, в спертом воздухе жилого трюма.
   Время от времени открывались люки, впуская свежий морской воздух, и люди хватали его открытыми ртами, наслаждаясь каждым глотком. К концу второго дня многие стали возмущаться – не рабы ведь, плыть без кормежки столько дней, да еще непонятно куда!
   Тогда в люки спустили ящики с тонкими хлебцами, окаменевшими от долгого хранения, и все желающие смогли поесть, размачивая их в теплой воде, пахнущей тухлятиной.
   Команда корабля практически не общалась с рекрутами – то ли считала ниже своего достоинства вести разговоры с этаким сбродом, то ли им было отдано распоряжение не общаться – в любом случае они отделывались лишь «да» и «нет», когда загружали ящики в трюм и наливали в бочки «свежую» воду.
   Нед довольно легко переносил лишения – его школа выживания была покруче, чем двухдневное сидение в полутемном трюме, освещенном через зарешеченные люки. Ойдар и Арнот тоже не стонали, держались вполне пристойно.
   За эти двое суток трое парней сдружились. Это получилось как-то незаметно – через сутки они вместе ели, рядом спали. К ним никто не лез – боялись репутации Ойдара и Неда, уже прославившихся как сильные бойцы. Если бы не они – у Арнота давно отобрали бы его мешок с продуктами, не оставив ни крошки хозяину. Такое происходило сплошь и рядом – драки, ругань, возмущенные крики.
   Троица парней не обращала внимания на происходящее – дерутся, и демоны с ними. Главное, их не трогают. А тронут – пострадают. Не трогали.
   Два дня, две ночи корабль переваливался на волнах, вызывая у своего живого содержимого морскую болезнь, что очень удивляло Неда – он не испытывал никаких неприятных ощущений. Да и с чего? На такой здоровенной штуке да чтобы укачивало? Это же не верткая лодчонка, пляшущая на волнах.
   Впрочем, и его приятели тоже чувствовали себя нормально. Ойдар все время что-то рассказывал, Арнот его дополнял или рассказывал что-то свое – тоже интересное, а Нед молча впитывал информацию, как сухая губка впитывает воду.
   Он наслаждался. Чем? Всем! Спать можно сколько угодно, лежать сколько угодно – никто тебя не пнет, требуя идти работать, никто не обидит – просто потому, что у него плохое настроение. Он среди равных, он уважаем.
   Вот только воздуха свежего мало. Но ведь не вечно. Когда-нибудь они все равно приплывут на место.
   И этот час настал. Утром, когда рекруты еще продирали глаза после душной, жаркой ночи, корабль ощутимо тряхнуло – он причалил к пирсу. Еще примерно час ничего не происходило, затем толстые деревянные решетки, прикрывающие люки, открылись, с грохотом упав в сторону, и громкий командный голос прокричал:
   – Рекруты, на выход! Быстро! С вещами!
   Народ в трюме ломанулся вверх по широким деревянным лестницам. Образовалась давка, вспыхнуло несколько драк и скандалов. Люди рвались к свежему воздуху, вкус которого почти позабыли за двое суток заточения.
   Нед остановил товарищей, пытавшихся поддаться общей истерии, и теперь они с удовольствием наблюдали за тем, как люди пробивают себе дорогу на волю. Казалось бы, что такого, если бы те подождали некоторое время – всех ведь выпустят, никуда не денутся! Нет – надо ломиться, надо драться за место на лестнице, сталкивая с нее своих товарищей.
   – Такова человеческая натура, – задумчиво сказал Ойдар, глядя, как один здоровяк спихнул с лестницы худого мужика с деревенской котомкой за плечами. – Более сильные всегда стараются залезть на верхнюю ступеньку, пролезая по головам товарищей. Так говорил мой мастер, и как обычно – он был прав.
   – А чего он тебя не откупил? – с интересом спросил Арнот. – Он же вроде достаточно богат?
   – Ну как тебе сказать… Кому нужны чужие проблемы. Притом – там речь о деньгах уже не шла. Если бы пострадавшие были простыми людьми, вроде нас с вами, другое дело, а так… Все, пошли и мы, а то рискуем огрести палкой по хребтине за то, что вовремя не вышли.
   Парни зашагали к ближайшему выходу и пристроились в хвост очереди последних рекрутов, выходящих из трюма.
   Десять ступеней, отполированных ногами тысяч людей, и вот она – свобода! Морской воздух заполняет легкие, солнце блещет в глаза так, что они слезятся и закрываются, будто засыпаны песком.
   Нед задерживается на палубе, пытаясь рассмотреть, где он находится, но постоять ему не дают – удар палкой по спине обжигает, как кипятком, и противный сорванный голос громко вопит:
   – Вперед! Вперед, скотина безрогая! Бегом, бегом на берег! Хватит бездельничать! Здесь вам не отчий дом – здесь армия, недоноски!
   Ругаясь под нос и потирая ушибленные места, рекруты вереницей бегут по трапу на берег и врезаются в толпу тех, кто сошел раньше. Их тут много, так много, что берег кишит людьми. Вокруг стоят солдаты в полном боевом вооружении, в кольчугах, шлемах, с копьями, мечами и прямоугольными щитами на спине. Они с улыбкой наблюдают за столпотворением, переговариваются и отгоняют древками тех, кто пытается приблизиться к ним, чтобы перекинуться парой слов. Видно, что рекруты для них ниже низшего, на уровне червяков или жаб.
   – Встали! Встали ровно! Да выровняйтесь, ублюдки вы эдакие! – вопил тот же голос. – Да что же вы за твари такие безмозглые! Хоть бы подобие строя создали! А вы чего лыбитесь, идиоты? – Человек крикнул солдатам, наблюдавшим за построением. – Сами недалеко от них ушли, дебилы! Встали, встали все! Подтянулись!
   Не очень высокий, но крепкий, широкоплечий мужчина в потертом форменном мундире пробежал вдоль рядов рекрутов, выстраиваемых несколькими людьми в таких же мундирах, несколько раз врезал палкой по животам особо непонятливых парней, и наконец – выстроилось что-то вроде квадрата, составленного из дышащих в затылок друг другу будущих боевых товарищей. Разговоры стихали, и над причалом воцарилась тишина, которую прервало цоканье подковок сапог, надетых на мужчину в дорогом мундире, украшенном серебряной вышивкой. Он шел в сопровождении нескольких похожих на него людей, одетых победнее, но тоже отличавшихся военной выправкой – грудь вперед, плечи назад, будто кол проглотил.
   – Господин полковник! Полк рекрутов выгружен на причал и готовится к переходу в казармы ожидания! В наличии тысяча двести тридцать три человека! Больных и раненых нет!
   – Благодарю, лейтенант.
   Полковник внимательно осмотрел молчащий строй и, усмехнувшись, громко сказал:
   – Рекруты! Завтра вы примете присягу армии и королю. Завтра вы станете одними из тех, кто принесет славу Замару! Наш король надеется на нас, и мы его не посрамим! Не правда ли, рекруты? Не слышу вас! Громче!
   – Не посрамим… – тускло заревели несчастные рекруты, переминающиеся с ноги на ногу и единственно о чем думающие – не о том, как не посрамить, а о гораздо более приземленных, так сказать, делах. Тухлая вода действовала как хорошее слабительное, и многие парни держались за животы, пытаясь не насрамить в штаны и на причал.
   Наконец речь полковника, любующегося собой и красующегося перед подчиненными, закончилась, он повелительно махнул белыми кожаными перчатками, зажатыми в руке, и лейтенант с сержантами снова завопили, подгоняя человеческое стадо в его загон.

* * *

   Сенерад в нетерпении почти подпрыгивал на месте, глядя, как матросы на пристани привязывают суденышко к здоровенным деревянным столбам. Трап прогремел по борту, и, помогая себе щегольской палкой, лекарь быстро забрался на причал. Потом оглянулся назад и махнул двум стражникам в выцветшей форме:
   – Давайте, поторапливаемся! Время дорого! Вечером нас ждут в агаре!
   Те переглянулись, вздохнув, как люди, смирившиеся с нелегкой судьбой, полезли через борт. Меньше всего им хотелось шастать по захолустным деревенькам на краю света. А то, что это край света, можно было видеть не сходя с корабля – убогие домишки на косогоре, вытоптанная земля, покрытая коровьими лепехами, глупые лица жителей деревни, встречающих корабль.
   Ну как же – не всякий день появляется корабль стражи! Должно случиться что-то совсем уж из ряда вон выходящее, чтобы здесь появилась стража. Впрочем – разве оно и не случилось?
   – Откуда вы узнали? – удивленно спросил Бранк, встретив стражников и лекаря на подъеме в горку.
   – Что узнали? – неприятно удивился Сенерад, и его сердце заколотилось так, будто хотело вылететь из груди.
   – Ну, про Неда? Вы же за ним приехали?
   – За ним, – вытаращив глаза, ответил лекарь. – А ты откуда знаешь, что за ним?
   – Вот что, – вмешался один из стражников, мужчина лет сорока пяти, видавший виды и не собиравшийся стоять на солнцепеке дольше, чем это требовали уставы службы, – ведите нас туда, где живет этот самый Нед, там и поговорим.
   Бранк кивнул головой и повел всю компанию к себе домой. Лекарь шел последним. Он был очень озадачен встречей и запрещал себе строить выводы, хотя в глубине души и понимал: случилось что-то непоправимое и связано это с Недом. Единственное, что он приговаривал про себя: «Хоть бы был жив! Хоть бы успеть!»
   Большая горница была пуста, хотя из кухни, из-за угла, выглядывали любопытные глаза челяди Бранка. Он сделал знак рукой, и скоро на столе стоял кувшин холодного молока, прямо из погреба, душистые свежие лепешки и соль в потрескавшейся от времени темной глиняной солонке. Стражники с наслаждением сняли свои шлемы, с грохотом опустив их на скамью, уселись рядом на широкую доску скамейки и налили молока, на время забыв о цели приезда. Впрочем – совсем забыть им не дали.
   – Так откуда вы узнали о Неде? – снова начал Бранк, глядя на отдувающегося лекаря, пристраивающегося рядом с солдатами.
   – Да что узнали-то? – сплюнув прямо на пол горькую слюну, спросил лекарь. У него першило в горле, и Сенерад с прискорбием отметил, что скорее всего простыл на палубе суденышка.
   – Ну что Нед убил десять человек?
   – Че-го он сделал?! – Сенерад даже привстал с места, а стражник поперхнулся, закашлялся и облился молоком до самых штанов. Выругался и, взяв со стола тряпку, стал оттирать кольчугу.
   – Рассказывай сначала, – сказал стражник, – все в подробностях. Вижу, вы тут весело живете в тихой деревеньке.
   – Была тихая, – буркнул Бранк, – пока этот ублюдок… В общем, началось с того, что вдруг заболел мой раб. Он, – Бранк показал на Сенерада, – якобы его вылечил. Кстати, верни мои серебреники! Загибается Антур. Вон там, в комнате лежит. Кровавый понос – будто его кто-то ест изнутри. Я вообще хочу подать на тебя в суд! Мошенник!
   – Ближе к делу! – буркнул стражник. – Потом по судам друг друга затаскаете. Что там про убийство?
   – Ну так вот – вроде он его вылечил. Только вот на следующий день случилось еще странное происшествие. Трое парней и девка ушли на охоту в холмы и вернулись безумными. Ну совершенно! Идут, а изо рта текут слюни. Им скажут что-то сделать – есть, пить, – они едят и пьют. А не скажут – с голоду сдохнут.
   – Живы? – перебил Сенерад.
   – Живы, – скривился Бранк, – только теперь они еще хуже стали! Кричат, беснуются, головой бьются. Девка сорвала с себя всю одежду и голой выбежала на улицу – еле поймали. Кусалась, визжала…
   – Допрашивать их пытались? Спрашивали, как все вышло? – осведомился другой стражник, доливая кружку молоком.
   – А что толку допрашивать? Они же безумны! – хмыкнул Бранк. – Когда все это случилось, приходил к нам отец девчонки. Он тут староста… был.
   – Был? – быстро переспросил лекарь.
   – Был. Убил его Нед, – кивнул мужчина. – Ну так дайте досказать по порядку, а? Что вы все время перебиваете?
   – Господин лекарь, помолчите, – сказал стражник. – А нам, уважаемый, положено задавать вопросы! Вы тут неплохо развлекаетесь, штабелями людей кладете! Скоро королю эдак не с кого налоги будет брать! Мы еще выясним, что тут у вас творится и кто должен за это ответить!
   Бранк слегка стушевался и уже на полтона пониже, слегка заискивающим голосом продолжил:
   – Ну так вот, я и рассказываю – пришел ко мне староста и говорит: «У тебя в последнее время ничего не происходило? Никто не болел?» Ну я и рассказал про раба. Он поспрашивал его – тогда еще раб был в порядке, вроде как здоров…
   – Видишь – здоров! Слышали, господа?! А он мне тут пытается вешать претензии! Сам небось отравил его, а теперь и несет бред! – не выдержал Сенерад. И жестом показал – молчу, молчу!
   – Поговорил он с рабом, потом при мне опросил челядь. Девчонка одна, рабыня, показала, что Нед, когда стало плохо Антуру, чего-то бубнил и делал какие-то движения. Будто кидал что-то. Староста ушел, а перед уходом сказал, что его дочь в бреду кричала: «Нед! Нед!» Вот он и пришел узнать – чего тут Нед.
   – Узнал? – невозмутимо спросил стражник, впившись глазами в грубое лицо Бранка.
   – Видать, узнал, – пожал плечами мужчина. – Через некоторое время гляжу – староста и его ребята идут в сторону холмов, туда, куда ушел Нед. Больше живыми их никто не видел. Как и Неда.
   – Что, он мертв?! – вскочил Сенерад. – Его убили?!
   – Он всех убил. И где теперь находится – неизвестно. Дальше рассказываю. Вечером – нет коров и нет, пропало стадо. Народ ждал, ждал, разошлись. Утром собрались на поиски. Тем более что и староста с ребятами пропали, и Нед пропал. Нашли. Все десять человек лежали мертвыми, изуродованными так, как будто свалились со скалы на камни. Сломанные руки, ноги, ребра, перебитые шеи и позвоночники. И кругом – следы Неда. И собаки. Хорошая, кстати, собака была. Была, да! Убили ее. Охотники восстановили всю картину. Получилось так: староста с ребятами пришел к Неду и стал с ним разговаривать. Что там случилось – неизвестно, только Нарда вступилась за Неда, стала их драть. Они ее и убили. А Нед разозлился и убил парней. Вот и все. Я всегда говорил, что эти арды безумны! А если бы он спятил раньше? Да он всех бы в доме поубивал! Меня в первую очередь!