Страница:
– А я и радуюсь, – через силу улыбнулся Харалд, – я, правда, его люблю. Только вот… да ладно, забыли. Давай скорее говори со своей девчонкой и пойдем к нам домой – дед будет рад.
– Кстати, а почему ты никогда не говоришь о матери? – осторожно осведомился Нед. – Где твоя мать? Она жива?
– Не знаю, – Харалд равнодушно пожал плечами, – она бросила нас. Сбежала, когда Исе было всего год от роду. Вроде с каким-то дворянином сбежала. Дед отказывается отвечать, где она и что она. Он когда-то сказал, что мать нас предала, и попросил больше о ней никогда не говорить. И теперь только смотрит и молчит, если я о ней спрашиваю. А потом гоняет в три раза больше, чтобы больше не спрашивал. Вроде как в наказание. Вот такие дела. Так мы скоро придем? Протопали уже полгорода! Надо было извозчика нанять!
– Деньги завелись? Помочь вывести? – усмехнулся Нед.
– Да они как-то сами выводятся, легко и непринужденно, – рассмеялся Харалд, – то-о‑олько появятся и рраз! Нету.
– А ты правда подрабатываешь поединками?
– Вообще-то это стыдно, – слегка покраснел Харалд, – и дед не одобрит. Потомственный дворянин – и подрабатывает поединками! Позорище! Кто из соседей узнает… впрочем, может, и знают, – задумчиво протянул парень, – может, и дед знает, да молчит. Деньги-то нужны. А я же не грузчиком подрабатываю… Да, приятель, ко мне иногда обращаются – когда нужно выставить поединщика. Заказов стало больше после того, как я выиграл турнир. Слухи-то разносятся. Ты же знаешь дуэльный кодекс – можно выставить вместо себя другого человека, это в порядке вещей. А еще – можно нанять и попросить подуэлиться. Ну как в случае с тобой…
– А ты убивал? – прервал его Нед. – Вот ты получил сто золотых, убил бы меня. А ты действительно считаешь, что жизнь человека стоит сто золотых?
Харалд обиженно замолк, потом, когда они прошли шагов сто, заговорил:
– Ты как-то все это выставил… вроде как я дешевый наемный убийца, и больше никто.
– Извини, но… разве не так? – безжалостно спросил Нед. – Тебе дают сто золотых, и ты идешь убивать человека, которого никогда до этого не видел, который ничего тебе не сделал, – это как назвать? Нет, я вообще-то понимаю, у всех свой способ заработка. И даже не осуждаю тебя… почти. Но давай называть вещи своими именами – ты наемный убийца, в рамках правил дуэльного кодекса. Пользуешься своим умением бойца, чтобы убивать людей за деньги.
– Ну зачем ты так? – холодно спросил Харалд. – А что такое офицер? Солдат? Разве он не занимается убийством людей за деньги? Кого прикажут убить – того он и убьет. Это как? Это не наемный убийца?
– Хм… что-то в этом есть, – признал Нед, – действительно похоже. Ты извини, если обидел. У меня дурацкая привычка говорить вслух то, что думаю, и мои мысли часто не совпадают с мыслями окружающих… Извини.
– Да вижу – не совпадают, – отчужденно сказал Харалд, и минут пять они шли молча.
Нед клял себя, что начал этот разговор, – зачем было тыкать грязным пальцем в открытые раны парня? Он и так стесняется своих дел, самолюбие Харалда трещит по швам, а тут новый приятель влезает в душу и ковыряется там, как неловкий хирург. Эдак можно вообще остаться без друзей… Впрочем, на кой хрен друг, с которым нельзя поговорить откровенно? Который будет обижаться на неловко сказанное слово, которому важнее собственные амбиции, а не дружба! С которым надо выбирать слова – не дай боги, он обидится! Значит, нет никакой дружбы. Значит, это самообман!
– Ты в общем-то прав, – неожиданно сказал Харалд. – Одно дело солдат, выполняющий приказ, – если он что-то делает, это вина командира. А я – наемник. Но… я ничего другого не умею. Меня готовили именно к этому – убивать. Потому ты зря меня упрекаешь. Мне самому тошно. Хотя я тебя и понимаю.
– Ты извини… не надо было мне лезть тебе в душу, – виновато шмыгнул носом Нед, провожая взглядом собачонку, деловито трусящую по своим важным собачьим делам, – это все не мое дело. И я тебя точно не упрекаю. Сам-то я кто? Убийца. Самый настоящий убийца. Ты передо мной светишься белизной, как посланец богов, а я темный, как демон. Какое я имею право тебя в чем-то упрекать? Прости.
– Хороший ты парень, Нед, – улыбнулся Харалд, – хорошо с тобой. Ты вроде темный, а на самом деле – душа-то у тебя светлая. С тобой легко. Я знаю, что ты не ударишь в спину, что не предашь…
– Да откуда ты знаешь? – криво усмехнулся Нед. – Может, я подлец, каких мало? Может, продам тебя за медяк? Мы с тобой знакомы всего ничего, и ты уже сделал выводы?
– Сделал, – кивнул Харалд, – достаточно времени прошло, чтобы понять. Я ведь не дурак, хотя ты, возможно, думаешь обратное. Ладно, ладно, иногда думаешь, – рассмеялся парень, а Нед подумал о том, что вопрос «убивал ли?» приятель оставил без ответа. И зачем было спрашивать о том, о чем не принято рассказывать? Лучше оставить все как есть…
– Уважаемый, а где тут дом пекаря? – Нед попытался остановить пробегающего мимо человечка в белом фартуке, украшенном подозрительными рыжими потеками, но тот унесся, не обратив внимания на парней. – Девушка, подскажи… Тьфу! Чего они от нас как от зачумленных бегут? – рассердился Нед. – Мы что, дурно пахнем? Или у нас клыки и рога выросли?
– Мы в форме. Нас не любят, – посмеиваясь, пояснил Харалд. – Солдаты и офицеры в последнее время не очень популярны в столице, не замечал? Патрули корпуса хорошенько пошумели здесь неделю назад. Говорили, наверное, врали, мертвых телегами увозили. И ты хочешь, чтобы тебя не боялись и полюбили? Что-то мне подсказывает, что любви своей толстушки ты теперь не дождешься, друг мой.
– Я и правда как-то не замечал, – признался Нед, – мне было плевать, что, кто там обо мне думает. Плевать – и все тут…
– Этим ты мне тоже нравишься, – усмехнулся Харалд. – Ты весь в себе, и тебе плевать на всех вокруг. Кстати, многих это отталкивает. Не все, как я, могут разглядеть в тебе нежную мятущуюся душу. Они считают, что ты высокомерный болван, который лишь снисходит до разговоров с товарищами.
– Что, так и считают? – расстроился Нед. – О боги! Никого не трогаю, живу своей жизнью, сижу в норке – ну какого хрена им всем от меня надо? Чего они ко мне цепляются? Я от них ничего не хочу, ничего не требую, кроме – не трогать меня! Не лезть, не цеплять – почему они не могут этого понять?!
– Не могут они не трогать. Мне дед объяснял, молодые парни все время испытывают друг друга на прочность, ввязываются в стычки, дерутся, задираются – так выковываются вожаки, те, кто поведет стаю на охоту. Ты – потенциальный вожак, от тебя исходит ощущение силы, опасности, потому – они всегда будут тебя бояться и пытаться убрать тебя с твоего места. Кстати, такое соперничество поощряется командованием школы. Ты замечал? Постоянные соревнования, постоянные состязания – это неспроста! Должны быть вожаки, к которым все потянутся. Кстати, заметил, что ты очень вяло фехтовал на прошлом занятии, отмахивался от партнера, как от мухи. Все это видели и решили, что ты нарочно показываешь, насколько уровень паренька ниже твоего, хочешь выпятить свое умение.
– Вот дебилы! – фыркнул Нед. – Да мне было бесконечно скучно, мне спать хотелось! Он был настолько банален, настолько неумел… будто крестьянин, не державший за всю свою жизнь меч в руках, все-таки взял его и пытается понять, что с ним делать! То ли в навоз воткнуть, то ли свинью зарезать! И что я должен был делать? Тем более что я перед этим уснул только под утро – всю ночь читал трактаты по магии, что дал мне Сенерад. Спать хотелось, как… как… в общем – умирал я, так спать хотел.
– Сенерад… забавный старик, – улыбнулся Харалд, – вредноватый такой, но интересный. Много знает, с ним поговорить интересно. У тебя с ним что-то получается? Ну, насчет лечения.
– Не знаю… занятий-то было – раз, два, и обчелся. Но ты знаешь… иногда такое чувство, как будто я вот-вот уцеплю что-то, вот-вот. Знаешь, как бывает, когда ты забыл какое-то слово, имя или название, которое ты знал много лет. Ты пытаешься его вспомнить, оно висит у тебя на языке, и ты мучительно пытаешься его вытолкнуть из памяти. И… пшик! Ничего. Такое чувство разочарования охватывает, так портится настроение, что потом едва приходишь в себя. Вот что такое наше лечение с Сенерадом.
– А не тошнит? Тебя же тошнило от попыток колдовать.
– Нет, не тошнит. Впрочем, иногда тошнит, но это уже от той гадости, которой поит меня старик. Ффу-у! Гадость – вспомнить противно. Я боюсь даже спросить – чего он туда намешивает. Я даже куриное дерьмо видел у него на столе! Честно-честно! Может, случайно, конечно, но… спрашивать не решился.
– Хе-хе… да ладно?! Неужто дерьмо? – Харалд звонко рассмеялся, и проходившая мимо старушка неодобрительно посмотрела на молодого курсанта, прошипев под нос что-то вроде «понаехали!».
– Вот так. Целыми днями пью дерьмовый напиток, а потом пытаюсь колдовать. Сенерад говорит, что надо тренировать способности, разрабатывать их. Что у меня внутри стоит блок и надо его расшатать. И что зависит все только от меня. И ты знаешь, я стал пробовать без вонючего напитка – меня уже не рвет, да. Тошнит – это есть. Но чтобы фонтаном после невинной попытки наколдовать слабенький фонарик – такого уже нет. Вот тебе и деревенский лекарь, вот тебе и старик. Голова, одно слово!
– Завидую тебе, – признался Харалд, – я бы хотел стать магом. Колдовать, создавать всякие волшебные штуки… Ну что толку от того, что я машу этой железкой? Так всякий сможет. А вот способности мага даются богами единицам… Потому у нас магов и не любят – завидуют, конечно.
– Знаю, – усмехнулся Нед, – слушай, мы заболтались! Время идет, а мы этого демонова пекаря не нашли! Что будем делать?
– Заложника брать, конечно! – рассмеялся Харалд. – Отлавливаем пленного и допрашиваем с пристрастием.
– Слушаюсь, господин офицер! Вижу на горизонте вражеского разведчика! Захватываю его! – Нед метнулся вперед и схватил в охапку паренька с лотком зелени, пробегавшего мимо. Тот начал яростно вырываться, поливая Неда отборной уличной бранью, в которой выражения «солдатские задницы» и «твари ослиноголовые» были самыми пристойными.
Харалд схватил его за горло, слегка придушил, так что глаза парня вылезли из орбит, потом свистящим шепотом сказал:
– Еще пара ругательств, и я вырежу твой грязный язык! А еще, видишь у него нашивку черного мага? Видишь? Так вот – он напустит на тебя проклятие, и ты будешь гнить заживо, пока не умрешь в страшных муках, распространяя невыносимое зловоние, отпугивающее даже крыс!
Парень испуганно перевел глаза на Неда и хрипло спросил, сорвавшись на писк:
– Чего… чего вам надо от меня?! Что вы пристали?!
– Нам нужно, чтобы ты показал нам дом пекаря, – терпеливо объяснил Нед. – Это ведь улица Красная? Где тут дом пекаря?
– Да вон он! Вон тот, с зеленым забором! Только там никто не живет, в этом доме. Пекарь и его девка куда-то исчезли несколько недель назад. Я раньше там булочки покупал, а теперь приходится бегать на соседнюю улицу, за пять кварталов!
– Точно это дом пекаря? – угрожающе спросил Харалд, вращая глубоко посаженными темными глазами. Сейчас он был похож на опасного умалишенного, и Нед хихикнул – парень от вида такого чудовища едва ли не обмочился.
– Точно, точно! – затрясся парнишка. – Я всю жизнь на этой улице прожил, всех тут знаю! Другого пекаря на Красной нет!
– Вали отсюда, вонючка! – Харалд презрительно толкнул парнишку и поддал под зад ногой. Тот сорвался, будто за ним гнался демон, отбежал шагов на сто и оттуда начал выкрикивать ругательства.
Харалд наклонился за камнем, чтобы метнуть в супостата и прервать поток брани, но тот уже несся дальше, улюлюкая и презрительно свистя, как кипящий медный чайник.
– Видал, какая тварь? – сердито глядя на задыхающегося от смеха Неда, сказал Харалд, – этот народ легче убить, чем сломать. Ну чего ржешь? Как теперь найдешь эту самую девицу? Куда они исчезли?
– Не знаю. Сдается мне, они сами меня найдут, – туманно высказался Нед и предложил: – Ну что, пошли к твоему деду, приникнем к источнику мудрости?
– Приникнем, – усмехнулся Харалд, – так приникнем, не захлебнуться бы! Он хороший дед, но иногда бывает нудным до отвращения. Слушай, давай все-таки извозчика возьмем, а? Я предпочитаю физические усилия на тренировках, а не на прогулках по враждебному городу. Так и кажется, что сейчас в меня кинут камнем или стрельнут откуда-нибудь с крыши или из-за угла. Ну их к демону, ловим извозчика! Да не тряси ты своим кошельком, не делай постную рожу! Я заплачу, есть деньги.
Через десять минут они уже наслаждались дорогой, сидя на кожаной скамье в закрытом возке. Ухоженная, сытая лошадь весело бежала по мостовой, кучер разгонял прохожих молодецким посвистом и длинным трехгранным кнутом, и жизнь казалась не такой уж и плохой.
Ну да, не нашел тех, кого искал. Но вообще-то Нед и не надеялся их найти. После того как Юрагор уничтожил шатриев, посланных убить Неда, Силена просто обязана была сменить место жительства. Вдруг шатрии не умерли сразу и пытками у них вытащили сведения о своей начальнице? Так что ничего удивительного. Только вот теперь нужно было снова ловить кого-нибудь из шатриев и выпытывать у них сведения. И делать это оперативно, пока секта снова не сменила место дислокации.
Парнишка медленно и тихо сказал в эту темноту:
– Они интересовались домом пекаря. Движутся на извозчике в северную часть города.
– Свободен, – едва прошелестел голос, и парнишка, прикрыв дверь, ушел по улице вниз, в сторону порта, тут же забыв о том, что делал. А тот, кто был за дверью, усмехнулся – решение сменить местонахождение испаса было верным. Парень не обманул ожидания.
Великий Атрок задумался: может, стоило взять его там, на месте, в доме пекаря? Но потом отбросил эти мысли – всему свое время. Нельзя торопить события. Плод должен созреть.
Глава 3
– Кстати, а почему ты никогда не говоришь о матери? – осторожно осведомился Нед. – Где твоя мать? Она жива?
– Не знаю, – Харалд равнодушно пожал плечами, – она бросила нас. Сбежала, когда Исе было всего год от роду. Вроде с каким-то дворянином сбежала. Дед отказывается отвечать, где она и что она. Он когда-то сказал, что мать нас предала, и попросил больше о ней никогда не говорить. И теперь только смотрит и молчит, если я о ней спрашиваю. А потом гоняет в три раза больше, чтобы больше не спрашивал. Вроде как в наказание. Вот такие дела. Так мы скоро придем? Протопали уже полгорода! Надо было извозчика нанять!
– Деньги завелись? Помочь вывести? – усмехнулся Нед.
– Да они как-то сами выводятся, легко и непринужденно, – рассмеялся Харалд, – то-о‑олько появятся и рраз! Нету.
– А ты правда подрабатываешь поединками?
– Вообще-то это стыдно, – слегка покраснел Харалд, – и дед не одобрит. Потомственный дворянин – и подрабатывает поединками! Позорище! Кто из соседей узнает… впрочем, может, и знают, – задумчиво протянул парень, – может, и дед знает, да молчит. Деньги-то нужны. А я же не грузчиком подрабатываю… Да, приятель, ко мне иногда обращаются – когда нужно выставить поединщика. Заказов стало больше после того, как я выиграл турнир. Слухи-то разносятся. Ты же знаешь дуэльный кодекс – можно выставить вместо себя другого человека, это в порядке вещей. А еще – можно нанять и попросить подуэлиться. Ну как в случае с тобой…
– А ты убивал? – прервал его Нед. – Вот ты получил сто золотых, убил бы меня. А ты действительно считаешь, что жизнь человека стоит сто золотых?
Харалд обиженно замолк, потом, когда они прошли шагов сто, заговорил:
– Ты как-то все это выставил… вроде как я дешевый наемный убийца, и больше никто.
– Извини, но… разве не так? – безжалостно спросил Нед. – Тебе дают сто золотых, и ты идешь убивать человека, которого никогда до этого не видел, который ничего тебе не сделал, – это как назвать? Нет, я вообще-то понимаю, у всех свой способ заработка. И даже не осуждаю тебя… почти. Но давай называть вещи своими именами – ты наемный убийца, в рамках правил дуэльного кодекса. Пользуешься своим умением бойца, чтобы убивать людей за деньги.
– Ну зачем ты так? – холодно спросил Харалд. – А что такое офицер? Солдат? Разве он не занимается убийством людей за деньги? Кого прикажут убить – того он и убьет. Это как? Это не наемный убийца?
– Хм… что-то в этом есть, – признал Нед, – действительно похоже. Ты извини, если обидел. У меня дурацкая привычка говорить вслух то, что думаю, и мои мысли часто не совпадают с мыслями окружающих… Извини.
– Да вижу – не совпадают, – отчужденно сказал Харалд, и минут пять они шли молча.
Нед клял себя, что начал этот разговор, – зачем было тыкать грязным пальцем в открытые раны парня? Он и так стесняется своих дел, самолюбие Харалда трещит по швам, а тут новый приятель влезает в душу и ковыряется там, как неловкий хирург. Эдак можно вообще остаться без друзей… Впрочем, на кой хрен друг, с которым нельзя поговорить откровенно? Который будет обижаться на неловко сказанное слово, которому важнее собственные амбиции, а не дружба! С которым надо выбирать слова – не дай боги, он обидится! Значит, нет никакой дружбы. Значит, это самообман!
– Ты в общем-то прав, – неожиданно сказал Харалд. – Одно дело солдат, выполняющий приказ, – если он что-то делает, это вина командира. А я – наемник. Но… я ничего другого не умею. Меня готовили именно к этому – убивать. Потому ты зря меня упрекаешь. Мне самому тошно. Хотя я тебя и понимаю.
– Ты извини… не надо было мне лезть тебе в душу, – виновато шмыгнул носом Нед, провожая взглядом собачонку, деловито трусящую по своим важным собачьим делам, – это все не мое дело. И я тебя точно не упрекаю. Сам-то я кто? Убийца. Самый настоящий убийца. Ты передо мной светишься белизной, как посланец богов, а я темный, как демон. Какое я имею право тебя в чем-то упрекать? Прости.
– Хороший ты парень, Нед, – улыбнулся Харалд, – хорошо с тобой. Ты вроде темный, а на самом деле – душа-то у тебя светлая. С тобой легко. Я знаю, что ты не ударишь в спину, что не предашь…
– Да откуда ты знаешь? – криво усмехнулся Нед. – Может, я подлец, каких мало? Может, продам тебя за медяк? Мы с тобой знакомы всего ничего, и ты уже сделал выводы?
– Сделал, – кивнул Харалд, – достаточно времени прошло, чтобы понять. Я ведь не дурак, хотя ты, возможно, думаешь обратное. Ладно, ладно, иногда думаешь, – рассмеялся парень, а Нед подумал о том, что вопрос «убивал ли?» приятель оставил без ответа. И зачем было спрашивать о том, о чем не принято рассказывать? Лучше оставить все как есть…
– Уважаемый, а где тут дом пекаря? – Нед попытался остановить пробегающего мимо человечка в белом фартуке, украшенном подозрительными рыжими потеками, но тот унесся, не обратив внимания на парней. – Девушка, подскажи… Тьфу! Чего они от нас как от зачумленных бегут? – рассердился Нед. – Мы что, дурно пахнем? Или у нас клыки и рога выросли?
– Мы в форме. Нас не любят, – посмеиваясь, пояснил Харалд. – Солдаты и офицеры в последнее время не очень популярны в столице, не замечал? Патрули корпуса хорошенько пошумели здесь неделю назад. Говорили, наверное, врали, мертвых телегами увозили. И ты хочешь, чтобы тебя не боялись и полюбили? Что-то мне подсказывает, что любви своей толстушки ты теперь не дождешься, друг мой.
– Я и правда как-то не замечал, – признался Нед, – мне было плевать, что, кто там обо мне думает. Плевать – и все тут…
– Этим ты мне тоже нравишься, – усмехнулся Харалд. – Ты весь в себе, и тебе плевать на всех вокруг. Кстати, многих это отталкивает. Не все, как я, могут разглядеть в тебе нежную мятущуюся душу. Они считают, что ты высокомерный болван, который лишь снисходит до разговоров с товарищами.
– Что, так и считают? – расстроился Нед. – О боги! Никого не трогаю, живу своей жизнью, сижу в норке – ну какого хрена им всем от меня надо? Чего они ко мне цепляются? Я от них ничего не хочу, ничего не требую, кроме – не трогать меня! Не лезть, не цеплять – почему они не могут этого понять?!
– Не могут они не трогать. Мне дед объяснял, молодые парни все время испытывают друг друга на прочность, ввязываются в стычки, дерутся, задираются – так выковываются вожаки, те, кто поведет стаю на охоту. Ты – потенциальный вожак, от тебя исходит ощущение силы, опасности, потому – они всегда будут тебя бояться и пытаться убрать тебя с твоего места. Кстати, такое соперничество поощряется командованием школы. Ты замечал? Постоянные соревнования, постоянные состязания – это неспроста! Должны быть вожаки, к которым все потянутся. Кстати, заметил, что ты очень вяло фехтовал на прошлом занятии, отмахивался от партнера, как от мухи. Все это видели и решили, что ты нарочно показываешь, насколько уровень паренька ниже твоего, хочешь выпятить свое умение.
– Вот дебилы! – фыркнул Нед. – Да мне было бесконечно скучно, мне спать хотелось! Он был настолько банален, настолько неумел… будто крестьянин, не державший за всю свою жизнь меч в руках, все-таки взял его и пытается понять, что с ним делать! То ли в навоз воткнуть, то ли свинью зарезать! И что я должен был делать? Тем более что я перед этим уснул только под утро – всю ночь читал трактаты по магии, что дал мне Сенерад. Спать хотелось, как… как… в общем – умирал я, так спать хотел.
– Сенерад… забавный старик, – улыбнулся Харалд, – вредноватый такой, но интересный. Много знает, с ним поговорить интересно. У тебя с ним что-то получается? Ну, насчет лечения.
– Не знаю… занятий-то было – раз, два, и обчелся. Но ты знаешь… иногда такое чувство, как будто я вот-вот уцеплю что-то, вот-вот. Знаешь, как бывает, когда ты забыл какое-то слово, имя или название, которое ты знал много лет. Ты пытаешься его вспомнить, оно висит у тебя на языке, и ты мучительно пытаешься его вытолкнуть из памяти. И… пшик! Ничего. Такое чувство разочарования охватывает, так портится настроение, что потом едва приходишь в себя. Вот что такое наше лечение с Сенерадом.
– А не тошнит? Тебя же тошнило от попыток колдовать.
– Нет, не тошнит. Впрочем, иногда тошнит, но это уже от той гадости, которой поит меня старик. Ффу-у! Гадость – вспомнить противно. Я боюсь даже спросить – чего он туда намешивает. Я даже куриное дерьмо видел у него на столе! Честно-честно! Может, случайно, конечно, но… спрашивать не решился.
– Хе-хе… да ладно?! Неужто дерьмо? – Харалд звонко рассмеялся, и проходившая мимо старушка неодобрительно посмотрела на молодого курсанта, прошипев под нос что-то вроде «понаехали!».
– Вот так. Целыми днями пью дерьмовый напиток, а потом пытаюсь колдовать. Сенерад говорит, что надо тренировать способности, разрабатывать их. Что у меня внутри стоит блок и надо его расшатать. И что зависит все только от меня. И ты знаешь, я стал пробовать без вонючего напитка – меня уже не рвет, да. Тошнит – это есть. Но чтобы фонтаном после невинной попытки наколдовать слабенький фонарик – такого уже нет. Вот тебе и деревенский лекарь, вот тебе и старик. Голова, одно слово!
– Завидую тебе, – признался Харалд, – я бы хотел стать магом. Колдовать, создавать всякие волшебные штуки… Ну что толку от того, что я машу этой железкой? Так всякий сможет. А вот способности мага даются богами единицам… Потому у нас магов и не любят – завидуют, конечно.
– Знаю, – усмехнулся Нед, – слушай, мы заболтались! Время идет, а мы этого демонова пекаря не нашли! Что будем делать?
– Заложника брать, конечно! – рассмеялся Харалд. – Отлавливаем пленного и допрашиваем с пристрастием.
– Слушаюсь, господин офицер! Вижу на горизонте вражеского разведчика! Захватываю его! – Нед метнулся вперед и схватил в охапку паренька с лотком зелени, пробегавшего мимо. Тот начал яростно вырываться, поливая Неда отборной уличной бранью, в которой выражения «солдатские задницы» и «твари ослиноголовые» были самыми пристойными.
Харалд схватил его за горло, слегка придушил, так что глаза парня вылезли из орбит, потом свистящим шепотом сказал:
– Еще пара ругательств, и я вырежу твой грязный язык! А еще, видишь у него нашивку черного мага? Видишь? Так вот – он напустит на тебя проклятие, и ты будешь гнить заживо, пока не умрешь в страшных муках, распространяя невыносимое зловоние, отпугивающее даже крыс!
Парень испуганно перевел глаза на Неда и хрипло спросил, сорвавшись на писк:
– Чего… чего вам надо от меня?! Что вы пристали?!
– Нам нужно, чтобы ты показал нам дом пекаря, – терпеливо объяснил Нед. – Это ведь улица Красная? Где тут дом пекаря?
– Да вон он! Вон тот, с зеленым забором! Только там никто не живет, в этом доме. Пекарь и его девка куда-то исчезли несколько недель назад. Я раньше там булочки покупал, а теперь приходится бегать на соседнюю улицу, за пять кварталов!
– Точно это дом пекаря? – угрожающе спросил Харалд, вращая глубоко посаженными темными глазами. Сейчас он был похож на опасного умалишенного, и Нед хихикнул – парень от вида такого чудовища едва ли не обмочился.
– Точно, точно! – затрясся парнишка. – Я всю жизнь на этой улице прожил, всех тут знаю! Другого пекаря на Красной нет!
– Вали отсюда, вонючка! – Харалд презрительно толкнул парнишку и поддал под зад ногой. Тот сорвался, будто за ним гнался демон, отбежал шагов на сто и оттуда начал выкрикивать ругательства.
Харалд наклонился за камнем, чтобы метнуть в супостата и прервать поток брани, но тот уже несся дальше, улюлюкая и презрительно свистя, как кипящий медный чайник.
– Видал, какая тварь? – сердито глядя на задыхающегося от смеха Неда, сказал Харалд, – этот народ легче убить, чем сломать. Ну чего ржешь? Как теперь найдешь эту самую девицу? Куда они исчезли?
– Не знаю. Сдается мне, они сами меня найдут, – туманно высказался Нед и предложил: – Ну что, пошли к твоему деду, приникнем к источнику мудрости?
– Приникнем, – усмехнулся Харалд, – так приникнем, не захлебнуться бы! Он хороший дед, но иногда бывает нудным до отвращения. Слушай, давай все-таки извозчика возьмем, а? Я предпочитаю физические усилия на тренировках, а не на прогулках по враждебному городу. Так и кажется, что сейчас в меня кинут камнем или стрельнут откуда-нибудь с крыши или из-за угла. Ну их к демону, ловим извозчика! Да не тряси ты своим кошельком, не делай постную рожу! Я заплачу, есть деньги.
Через десять минут они уже наслаждались дорогой, сидя на кожаной скамье в закрытом возке. Ухоженная, сытая лошадь весело бежала по мостовой, кучер разгонял прохожих молодецким посвистом и длинным трехгранным кнутом, и жизнь казалась не такой уж и плохой.
Ну да, не нашел тех, кого искал. Но вообще-то Нед и не надеялся их найти. После того как Юрагор уничтожил шатриев, посланных убить Неда, Силена просто обязана была сменить место жительства. Вдруг шатрии не умерли сразу и пытками у них вытащили сведения о своей начальнице? Так что ничего удивительного. Только вот теперь нужно было снова ловить кого-нибудь из шатриев и выпытывать у них сведения. И делать это оперативно, пока секта снова не сменила место дислокации.
* * *
Мальчишка, отпущенный Харалдом, забежал за угол дома, и тут с ним произошла трансформация – с лица исчезла придурочная улыбка. Он будто сразу повзрослел, стал старше лет на пять. Подойдя к неприметному дому в двух кварталах от бывшей пекарни, он постучал особым стуком. Потом потянул дверь, и та бесшумно открылась. За ней не было никого, лишь темнота коридора, лишенного окон.Парнишка медленно и тихо сказал в эту темноту:
– Они интересовались домом пекаря. Движутся на извозчике в северную часть города.
– Свободен, – едва прошелестел голос, и парнишка, прикрыв дверь, ушел по улице вниз, в сторону порта, тут же забыв о том, что делал. А тот, кто был за дверью, усмехнулся – решение сменить местонахождение испаса было верным. Парень не обманул ожидания.
Великий Атрок задумался: может, стоило взять его там, на месте, в доме пекаря? Но потом отбросил эти мысли – всему свое время. Нельзя торопить события. Плод должен созреть.
Глава 3
– Ух ты, какой здоровенный дом! – восхитился Нед, глядя на громаду, покрытую рыжими потеками, с позеленевшей от времени черепичной крышей, – это что, родовое поместье? Великолепное сооружение!
Харалд подозрительно покосился на приятеля:
– Ты чего, издеваешься? Эта старая рухлядь?..
– Нисколько не издеваюсь. Великолепная постройка. Я читал о таких домах – их строил архитектор Итурон Симарский, и они считаются образцом архитектуры тридцатого века. При их постройке применяли белый камень, привезенный с южного побережья. Видишь, легкость линий, устремленные ввысь башенки – этим убирают тяжесть постройки, и дом кажется более воздушным, как будто сейчас воспарит вверх, к облакам! Великолепно!
– Ничего великолепного не вижу, – досадливо буркнул Харалд, возясь с запором калитки, проделанной рядом с огромными воротами, способными пропустить два экипажа в ряд и сдержать напор небольшой армии, – старье демоническое! Осыпается, гад. Мне год назад так черепицей по башке врезало – шишка была с кулак! А ты откуда набрался этой хрени? «Воздушные»! «Итурон»! «Воспарит»! Будто не курсант офицерской школы, а демонова ученица школы для богатых девиц.
– Вероятно, он читает что-то кроме любовных романчиков для озабоченных мужчин и женщин! И тебе бы следовало хоть немного уделять внимание своему образованию. Не выглядел бы таким болваном! – Мелодичный голос откуда-то сзади заставил приятелей резко обернуться и схватиться за рукоять меча, так это было неожиданно.
Харалд шумно перевел дух и возмущенно сказал:
– Дура! А если бы я сейчас тебе башку отрубил?! Разве можно так подкрадываться со спины? А потом вопить как умалишенная! Совсем спятила!
Нед с удовольствием смотрел на девчонку лет шестнадцати, которая нахально-дерзко рассматривала его самого. Ничего особенного – слегка курносый нос, пухлые губки, скривленные в иронической усмешке. Девчонка как девчонка. Не ошеломляющая красотка, как Санда ли Задара в молодости, – просто приятная девчонка.
Не отвечая на выпад Харалда, девица подошла к Неду, бесцеремонно подняла его руку и, повернувшись к нему спиной, положила голову к парню на грудь, водрузив его руку к себе на плечо на манер объятия.
– Хара, как мы смотримся? Подходит он мне в мужья?
Нед удивленно смотрел в макушку девушки – та едва доставала головой до плеча высоченному Неду, сильно вытянувшемуся за последний год, – нюхал волосы, пахнущие полевой травой, и думал о том, как ему везет на ненормальных, эксцентричных девчонок. Взять хотя бы Санду!
Он вспомнил ее, тяжело вздохнув так, что головка девушки, прижавшаяся к мундиру, поднялась и опустилась, будто на морской волне.
– Да не волнуйся ты так, – хихикнула девица, – не сейчас. Пока погуляй на свободе. Но потом я за тебя выйду замуж. Ты большой, красивый, от тебя не пахнет, как от козла – как от моего братца, и ты разбираешься в архитектуре. Ты мне подходишь.
– Познакомься, – кисло кивнул Харалд, – моя двоюродная сестра Амела. Сирота. Воспитываем в нашем доме. Насекомое, отстань от человека! Он от твоих манер уже в шоке – вон как каменный столб застыл! И вообще, тебе, муравьиха, надо муравья! Ты в первую брачную ночь лопнешь, как надутая через трубочку лягушка! – Харалд заржал, как лошадь ломового извозчика, а девушка, отделившись от Неда, уничижительно осмотрела его с ног до головы и, сморщив нос, с сомнением покачала головой:
– Вы, мужчины, много о себе воображаете, а об интимных делах судите по книжкам, которые такие же болваны и сочинили! Я видела, где ты прячешь свои книжонки с гадкими картинками! Видела! Вот по ним ты и учишься жизни. Кстати сказать, то, о чем ты говоришь, у тебя многократно меньше, чем ты пытаешься представить! Может, ты вообще болен? Урод какой-нибудь? Я видела, как ты обливался водой у колодца, так вот – это самое у тебя было меньше, чем у воробья! Ты к лекарю сходи, вдруг поможет? То-то ты никак девушку себе не заведешь. Кому такой уродец нужен?
– Какая гадость! – рассвирепел Харалд, красный, как вареный краб. – Я ее сейчас убью! И пусть меня потом судят – зато не будет этого наказания возле меня! Я тебе не рассказывал о том, что у меня есть сестрица, да? Теперь понимаешь, почему? Это мое проклятие! Поганка, что ты понимаешь в мужских достоинствах?! Да я вообще ледяной водой обливался, а от холода все предметы сжимаются – в школе не учила?!
– Ну не до такой же степени, – невинно заметила девица, одним движением отпирая замок калитки, – ты льстишь себе.
– Держите меня! Я сейчас ее задушу! И вообще, ты какого демона шаришь по моим вещам?
– Ты про книжки, что ли? Да-а… ты их зачитал до дыр… и заляпал чем-то… а‑а‑а! Дедушка! Он меня преследует! Маньяк! А‑а‑а!
Нед задумчиво почесал подбородок, посмотрел на проем калитки, в котором исчезли «маньяк» и его «жертва», посмотрел по сторонам, будто ждал, что откуда-то вынырнет еще что-то подобное этому «чуду», затем шагнул к калитке, из которой уже высунулась красная, возбужденная голова Харалда:
– Ну чего встал-то? Пошли, будешь смотреть на «чудо архитектуры». Дед, похоже, на заднем дворе, медитирует. А эта поганка убежала, где-то спряталась. Погань так быстро бегает, что я уже не могу ее догнать. И прячется ловко. Знаешь, как она взбирается по стене дома? Ну чисто паук! Я так не могу, хотя дед и учил. У меня вес большой, не позволяет. И гибкости такой нет. Пошли, пошли!
Нед переступил небольшой порожек калитки и оказался на широком, дочиста выметенном дворе, напоминающем небольшую площадь. Да, этот дом когда-то знавал лучшие времена. Теперь – осыпающиеся барельефы, стены, которые в ближайшем приближении оказались выщербленными, будто в них били из камнеметов. Впрочем, может, и били. Дом был древним, старым, как мир, а за те сотни лет, что он стоял на этом месте, старый дом видел много бунтов и междоусобиц. Аристократические роды не отличались любовью к своим политическим противникам.
Внутри дом был таким же – не ветхим, но побитым жизнью, как старый солдат, видевший сотни сражений и сумевший уцелеть во всех, только лишь покрывшись сеткой шрамов. На эту мысль наводили и десятки мечей, копий, щитов и кольчуг, развешанных по стенам первого этажа.
Харалд заметил любопытный взгляд Неда и с гордостью сказал:
– Дед собирает. У нас одна из лучших коллекций вооружения в городе. Лучшие образцы. Видишь этот меч? Он сделан пятьсот лет назад, мастером Жердом. Тот закалял его в крови, так говорят легенды. А вот эта кольчуга сделана почти тысячу лет назад. Мастер неизвестен, и как она сделана, тоже неизвестно. Но кольчуга не ржавеет, и пробить ее очень трудно. Если вообще возможно – говорят, она сделана из небесного металла. Если бы дед ее продал – нам бы хватило и на ремонт дома, и на еду на год вперед! Любой из домов столицы вывалил бы за нее кучу золотых! Она принадлежала нашему предку и, по преданиям, дана была самим богом войны.
– Эдак все можно продать, проесть, пустить на ветер, – послышался сзади приятный мужской голос, – должно быть что-то святое, не все же переводить на деньги? Нам хватает еды, у нас есть крыша над головой – разве этого мало? Верно, молодой человек? Харалд, представь мне своего товарища.
Нед отвлекся от созерцания сокровищ на стенах и невольно вытянулся, как перед командиром. Перед ним стоял невысокий старик, возраст которого определить было невозможно. Совершенно седой – белый, как снег. Чистые пышные волосы не связаны в воинский узел, удерживала их от падения на глаза небольшая черная повязка, украшенная золотой вышивкой. На ней вышиты руны, которые, как Нед знал, обозначали: «Сила» и «Верность».
– Это… Нед. Нед Черный. Я тебе рассказывал о нем, дедушка, – слегка заикаясь, сказал Харалд. – Нед, это мой дедушка, Имар Шорокан, глава рода Шороканов.
– Мне очень приятно с вами познакомиться, – Нед слегка поклонился, глядя в темные глаза старика, окруженные сеточкой морщин. – Харалд часто вас вспоминает, особенно вашу мудрость – в виде изречений. Мне очень хотелось с вами познакомиться, и я счастлив, что это случилось.
– Он учтив, – слегка кивнул старик. – Ты уверен, внук, что этот человек без роду без племени? Его манеры приличествуют настоящему аристократу. Это похвально – в наше время, когда утеряна честь и в почете лишь деньги и развлечения. Добро пожаловать в дом Шороканов, юноша. Тут вам рады. Присаживайтесь, сейчас будем обедать. Гитрас сейчас подаст на стол. Сегодня у нас на обед оленина с острыми приправами. Эй, Ночная Тень, ну-ка, вылезай. Я слышу твое дыхание!
– Дедушка, ты всегда меня слышишь! – возмущенно крикнула Амела, появляясь откуда-то сверху, из незаметного люка над лестницей. – Не могу подкрасться незаметно, и все тут!
– Стоит для справедливости заметить, что я тоже тебя слышал, – вмешался Нед. – Ты так сопела, что распугала всех мышей в радиусе ли.
– Ага! С братцем моим объединился! И ничего ты не слышал, не ври! Меня один дед может услышать, и больше никто!
– Кстати, а если он тебя поймает, братец твой, ведь отлупит. Чего ты его дразнишь?
– Отлуплю! – яростно погрозил Харалд, косясь на улыбающегося деда, устроившегося с торца стола.
– Если сумеет! – презрительно хмыкнула девушка. – Он что, мечом будет бить? А без меча – увалень увальнем! По мне еще попасть надо!
– Надо признать, эта маленькая гадюка сильна в единоборствах без оружия, – признал Харалд. – Попасть по ней трудновато. Если только подкрасться ночью и вылить на нее ведро ледяной воды…
– Не смей, мерзавец! – возмутилась девушка. – У меня до сих пор постель как следует не высохла, и воняет от нее твоими носками! Это подлые приемы!
– На войне не бывает подлых приемов, – хмыкнул старик. – Все, что ведет к победе, суть правильно. Но это на войне. В жизни же немного иначе.
– А разве в жизни не идет война? – осторожно возразил Нед. – Все воюют – за жизнь, за место под солнцем, за то, чтобы занять выгодное место у кормушки.
– Умно, – согласился Имар. – Но я имел в виду немного другое. Войну для защиты своих близких, своего рода, своей страны. Тогда любые средства хороши. А вообще вы правы, молодой человек, война идет, везде война. Насколько я знаю, вы успели повоевать? На поле боя? Участвовали в последней Исфирской войне?
– Пришлось поучаствовать, – нехотя кивнул Нед, – слегка.
– Чего там слегка?! – радостно засмеялся Харалд. – У него «Звезда мужества» за подвиги на поле боя! Только он ее не носит, стесняется! Наши увидели бы его с этой наградой, описались бы кипятком!
– Фу… выбирай выражения, тем более за столом, – поморщился старик и с любопытством посмотрел на Неда. – На самом деле «Звезда мужества»? И за что вам ее дали, можно поинтересоваться?
– Мне бы не хотелось говорить о войне, – неохотно выдавил Нед. – И тем более о том, за что я получил награду. Кроме того, мне запрещено говорить об этом приказом высшего командира. Это государственное дело, и…
– Не продолжай, – прервал его старик, – тебе незачем оправдываться. Ты на службе, а значит, приказы не обсуждаются. А вот интересно – что означает нашивка черного мага на твоем плече? Маг-офицер – это очень странно и интересно! Или это тоже составляет военную тайну?
Харалд подозрительно покосился на приятеля:
– Ты чего, издеваешься? Эта старая рухлядь?..
– Нисколько не издеваюсь. Великолепная постройка. Я читал о таких домах – их строил архитектор Итурон Симарский, и они считаются образцом архитектуры тридцатого века. При их постройке применяли белый камень, привезенный с южного побережья. Видишь, легкость линий, устремленные ввысь башенки – этим убирают тяжесть постройки, и дом кажется более воздушным, как будто сейчас воспарит вверх, к облакам! Великолепно!
– Ничего великолепного не вижу, – досадливо буркнул Харалд, возясь с запором калитки, проделанной рядом с огромными воротами, способными пропустить два экипажа в ряд и сдержать напор небольшой армии, – старье демоническое! Осыпается, гад. Мне год назад так черепицей по башке врезало – шишка была с кулак! А ты откуда набрался этой хрени? «Воздушные»! «Итурон»! «Воспарит»! Будто не курсант офицерской школы, а демонова ученица школы для богатых девиц.
– Вероятно, он читает что-то кроме любовных романчиков для озабоченных мужчин и женщин! И тебе бы следовало хоть немного уделять внимание своему образованию. Не выглядел бы таким болваном! – Мелодичный голос откуда-то сзади заставил приятелей резко обернуться и схватиться за рукоять меча, так это было неожиданно.
Харалд шумно перевел дух и возмущенно сказал:
– Дура! А если бы я сейчас тебе башку отрубил?! Разве можно так подкрадываться со спины? А потом вопить как умалишенная! Совсем спятила!
Нед с удовольствием смотрел на девчонку лет шестнадцати, которая нахально-дерзко рассматривала его самого. Ничего особенного – слегка курносый нос, пухлые губки, скривленные в иронической усмешке. Девчонка как девчонка. Не ошеломляющая красотка, как Санда ли Задара в молодости, – просто приятная девчонка.
Не отвечая на выпад Харалда, девица подошла к Неду, бесцеремонно подняла его руку и, повернувшись к нему спиной, положила голову к парню на грудь, водрузив его руку к себе на плечо на манер объятия.
– Хара, как мы смотримся? Подходит он мне в мужья?
Нед удивленно смотрел в макушку девушки – та едва доставала головой до плеча высоченному Неду, сильно вытянувшемуся за последний год, – нюхал волосы, пахнущие полевой травой, и думал о том, как ему везет на ненормальных, эксцентричных девчонок. Взять хотя бы Санду!
Он вспомнил ее, тяжело вздохнув так, что головка девушки, прижавшаяся к мундиру, поднялась и опустилась, будто на морской волне.
– Да не волнуйся ты так, – хихикнула девица, – не сейчас. Пока погуляй на свободе. Но потом я за тебя выйду замуж. Ты большой, красивый, от тебя не пахнет, как от козла – как от моего братца, и ты разбираешься в архитектуре. Ты мне подходишь.
– Познакомься, – кисло кивнул Харалд, – моя двоюродная сестра Амела. Сирота. Воспитываем в нашем доме. Насекомое, отстань от человека! Он от твоих манер уже в шоке – вон как каменный столб застыл! И вообще, тебе, муравьиха, надо муравья! Ты в первую брачную ночь лопнешь, как надутая через трубочку лягушка! – Харалд заржал, как лошадь ломового извозчика, а девушка, отделившись от Неда, уничижительно осмотрела его с ног до головы и, сморщив нос, с сомнением покачала головой:
– Вы, мужчины, много о себе воображаете, а об интимных делах судите по книжкам, которые такие же болваны и сочинили! Я видела, где ты прячешь свои книжонки с гадкими картинками! Видела! Вот по ним ты и учишься жизни. Кстати сказать, то, о чем ты говоришь, у тебя многократно меньше, чем ты пытаешься представить! Может, ты вообще болен? Урод какой-нибудь? Я видела, как ты обливался водой у колодца, так вот – это самое у тебя было меньше, чем у воробья! Ты к лекарю сходи, вдруг поможет? То-то ты никак девушку себе не заведешь. Кому такой уродец нужен?
– Какая гадость! – рассвирепел Харалд, красный, как вареный краб. – Я ее сейчас убью! И пусть меня потом судят – зато не будет этого наказания возле меня! Я тебе не рассказывал о том, что у меня есть сестрица, да? Теперь понимаешь, почему? Это мое проклятие! Поганка, что ты понимаешь в мужских достоинствах?! Да я вообще ледяной водой обливался, а от холода все предметы сжимаются – в школе не учила?!
– Ну не до такой же степени, – невинно заметила девица, одним движением отпирая замок калитки, – ты льстишь себе.
– Держите меня! Я сейчас ее задушу! И вообще, ты какого демона шаришь по моим вещам?
– Ты про книжки, что ли? Да-а… ты их зачитал до дыр… и заляпал чем-то… а‑а‑а! Дедушка! Он меня преследует! Маньяк! А‑а‑а!
Нед задумчиво почесал подбородок, посмотрел на проем калитки, в котором исчезли «маньяк» и его «жертва», посмотрел по сторонам, будто ждал, что откуда-то вынырнет еще что-то подобное этому «чуду», затем шагнул к калитке, из которой уже высунулась красная, возбужденная голова Харалда:
– Ну чего встал-то? Пошли, будешь смотреть на «чудо архитектуры». Дед, похоже, на заднем дворе, медитирует. А эта поганка убежала, где-то спряталась. Погань так быстро бегает, что я уже не могу ее догнать. И прячется ловко. Знаешь, как она взбирается по стене дома? Ну чисто паук! Я так не могу, хотя дед и учил. У меня вес большой, не позволяет. И гибкости такой нет. Пошли, пошли!
Нед переступил небольшой порожек калитки и оказался на широком, дочиста выметенном дворе, напоминающем небольшую площадь. Да, этот дом когда-то знавал лучшие времена. Теперь – осыпающиеся барельефы, стены, которые в ближайшем приближении оказались выщербленными, будто в них били из камнеметов. Впрочем, может, и били. Дом был древним, старым, как мир, а за те сотни лет, что он стоял на этом месте, старый дом видел много бунтов и междоусобиц. Аристократические роды не отличались любовью к своим политическим противникам.
Внутри дом был таким же – не ветхим, но побитым жизнью, как старый солдат, видевший сотни сражений и сумевший уцелеть во всех, только лишь покрывшись сеткой шрамов. На эту мысль наводили и десятки мечей, копий, щитов и кольчуг, развешанных по стенам первого этажа.
Харалд заметил любопытный взгляд Неда и с гордостью сказал:
– Дед собирает. У нас одна из лучших коллекций вооружения в городе. Лучшие образцы. Видишь этот меч? Он сделан пятьсот лет назад, мастером Жердом. Тот закалял его в крови, так говорят легенды. А вот эта кольчуга сделана почти тысячу лет назад. Мастер неизвестен, и как она сделана, тоже неизвестно. Но кольчуга не ржавеет, и пробить ее очень трудно. Если вообще возможно – говорят, она сделана из небесного металла. Если бы дед ее продал – нам бы хватило и на ремонт дома, и на еду на год вперед! Любой из домов столицы вывалил бы за нее кучу золотых! Она принадлежала нашему предку и, по преданиям, дана была самим богом войны.
– Эдак все можно продать, проесть, пустить на ветер, – послышался сзади приятный мужской голос, – должно быть что-то святое, не все же переводить на деньги? Нам хватает еды, у нас есть крыша над головой – разве этого мало? Верно, молодой человек? Харалд, представь мне своего товарища.
Нед отвлекся от созерцания сокровищ на стенах и невольно вытянулся, как перед командиром. Перед ним стоял невысокий старик, возраст которого определить было невозможно. Совершенно седой – белый, как снег. Чистые пышные волосы не связаны в воинский узел, удерживала их от падения на глаза небольшая черная повязка, украшенная золотой вышивкой. На ней вышиты руны, которые, как Нед знал, обозначали: «Сила» и «Верность».
– Это… Нед. Нед Черный. Я тебе рассказывал о нем, дедушка, – слегка заикаясь, сказал Харалд. – Нед, это мой дедушка, Имар Шорокан, глава рода Шороканов.
– Мне очень приятно с вами познакомиться, – Нед слегка поклонился, глядя в темные глаза старика, окруженные сеточкой морщин. – Харалд часто вас вспоминает, особенно вашу мудрость – в виде изречений. Мне очень хотелось с вами познакомиться, и я счастлив, что это случилось.
– Он учтив, – слегка кивнул старик. – Ты уверен, внук, что этот человек без роду без племени? Его манеры приличествуют настоящему аристократу. Это похвально – в наше время, когда утеряна честь и в почете лишь деньги и развлечения. Добро пожаловать в дом Шороканов, юноша. Тут вам рады. Присаживайтесь, сейчас будем обедать. Гитрас сейчас подаст на стол. Сегодня у нас на обед оленина с острыми приправами. Эй, Ночная Тень, ну-ка, вылезай. Я слышу твое дыхание!
– Дедушка, ты всегда меня слышишь! – возмущенно крикнула Амела, появляясь откуда-то сверху, из незаметного люка над лестницей. – Не могу подкрасться незаметно, и все тут!
– Стоит для справедливости заметить, что я тоже тебя слышал, – вмешался Нед. – Ты так сопела, что распугала всех мышей в радиусе ли.
– Ага! С братцем моим объединился! И ничего ты не слышал, не ври! Меня один дед может услышать, и больше никто!
– Кстати, а если он тебя поймает, братец твой, ведь отлупит. Чего ты его дразнишь?
– Отлуплю! – яростно погрозил Харалд, косясь на улыбающегося деда, устроившегося с торца стола.
– Если сумеет! – презрительно хмыкнула девушка. – Он что, мечом будет бить? А без меча – увалень увальнем! По мне еще попасть надо!
– Надо признать, эта маленькая гадюка сильна в единоборствах без оружия, – признал Харалд. – Попасть по ней трудновато. Если только подкрасться ночью и вылить на нее ведро ледяной воды…
– Не смей, мерзавец! – возмутилась девушка. – У меня до сих пор постель как следует не высохла, и воняет от нее твоими носками! Это подлые приемы!
– На войне не бывает подлых приемов, – хмыкнул старик. – Все, что ведет к победе, суть правильно. Но это на войне. В жизни же немного иначе.
– А разве в жизни не идет война? – осторожно возразил Нед. – Все воюют – за жизнь, за место под солнцем, за то, чтобы занять выгодное место у кормушки.
– Умно, – согласился Имар. – Но я имел в виду немного другое. Войну для защиты своих близких, своего рода, своей страны. Тогда любые средства хороши. А вообще вы правы, молодой человек, война идет, везде война. Насколько я знаю, вы успели повоевать? На поле боя? Участвовали в последней Исфирской войне?
– Пришлось поучаствовать, – нехотя кивнул Нед, – слегка.
– Чего там слегка?! – радостно засмеялся Харалд. – У него «Звезда мужества» за подвиги на поле боя! Только он ее не носит, стесняется! Наши увидели бы его с этой наградой, описались бы кипятком!
– Фу… выбирай выражения, тем более за столом, – поморщился старик и с любопытством посмотрел на Неда. – На самом деле «Звезда мужества»? И за что вам ее дали, можно поинтересоваться?
– Мне бы не хотелось говорить о войне, – неохотно выдавил Нед. – И тем более о том, за что я получил награду. Кроме того, мне запрещено говорить об этом приказом высшего командира. Это государственное дело, и…
– Не продолжай, – прервал его старик, – тебе незачем оправдываться. Ты на службе, а значит, приказы не обсуждаются. А вот интересно – что означает нашивка черного мага на твоем плече? Маг-офицер – это очень странно и интересно! Или это тоже составляет военную тайну?