Евгения Грановская. Проклятие Тунгусского метеорита

4

   Минуту или две Женя стояла в нерешительности перед дверью, обитой черным потертым дерматином, и таращилась на медную цифру «13», кривовато прибитую к двери.
   «Господи, что я делаю?» – подумала она, подняла руку и – словно прыгнула с обрыва в черный омут – нажала на кнопку звонка.
   – Войдите, – отозвался откуда-то из глубины квартиры глухой голос.
   Перед тем как войти, Женя подумала – не перекреститься ли? Говорят, тетя Матильда водит дружбу с чертями. Женя уже подняла руку к лицу, но тут же себя одернула – глупости! Никаких чертей не бывает, а тетя Матильда – обыкновенная шарлатанка, которая дурит головы доверчивым женщинам.
   «Тогда зачем ты к ней пришла?» – строго спросила себя Женя.
   «Пришла, потому что… Потому что у меня нет других родственников, а мне нужна помощь!»
   И она решительно потянула дверную ручку.
   Когда Женя переступила порог гостиной, тетя Матильда, сидевшая за круглым столом, повернула голову и сказала:
   – А вот и ты! Проходи, проходи, не стесняйся!
   Кроме старухи, за столом сидел еще один человек. Это был пожилой мужчина в безукоризненном темно-синем костюме, белой рубашке и шелковом галстуке. Длинные седые волосы его были аккуратно зачесаны назад. Верхняя губа и подбородок были украшены усиками и бородкой – черными, но с легкой проседью. Лицо у него было загорелое и ухоженное. От пожилого джентльмена так и веяло респектабельностью и благополучием.
   – Вот, Илья Константинович, полюбуйтесь, – обратилась к нему старуха, – это моя внучатая племянница Женька, и она терпеть меня не может!
   – Никогда не поверю, – с улыбкой проговорил пожилой мужчина и поднялся со стула. – Илья Константинович Алпатов, – представился он. – Профессор этнографии.
   Женя вроде даже не протягивала ему руку, но как-то так получилось, что ее ладошка оказалась в смуглых пальцах Алпатова, и он легонько коснулся ее губами.
   – Очень приятно, – пробормотала, смутившись, Женя. Никто и никогда в жизни не целовал ей рук.
   – Столько церемоний ради какой-то маленькой замарашки, – проворчала старуха.
   Несмотря на недовольный голос, она посмотрела на мужчину мягким взглядом, и Женя сразу заподозрила, что этот пожилой джентльмен старухе небезразличен.
   – Матильда Петровна, я должен откланяться, – сказал Илья Константинович.
   – Уже? – вскинула брови старуха.
   – Да, дела. Да и вам с внучкой нужно поговорить. Думаю, вы не слишком часто встречаетесь.
   – Вы нисколько нам не помешаете! – сказала Женя, но тут же осеклась и снова покраснела. Как-то слишком уж высокомерно это прозвучало: «Вы нам не помешаете». На самом деле это Женя помешала им своими приходом, и именно она здесь – третий лишний.
   – И тем не менее мне пора, – сказал Илья Константинович с вежливой улыбкой. – Приятно было познакомиться, Женечка. А вы, Матильда Петровна, все же подумайте над моим предложением.
   – Милый мой, да тут и думать нечего, – ответила старуха. – Мой ответ: нет. Вы уж не обижайтесь. У меня свои привязанности и привычки, и я не хочу менять их на старости лет.
   – Что ж… – Илья Константинович улыбнулся. – Нет значит нет. Настаивать не в моих правилах. Всего вам доброго, девушки.
   Когда он ушел, Матильда Петровна печально вздохнула.
   – Какие манеры, – проговорила она мечтательно. – Он мне напомнил моего отца и твоего прадедушку Николая Александровича Ремизова. Великолепный был кавалер! Ну, что ты встала? Садись в кресло!
   Женя послушно села. Старуха смерила ее насмешливым взглядом и протянула:
   – Вот ты, значит, какая. А ведь не стала возражать, когда я сказала, что ты меня терпеть не можешь.
   – Тетя Матильда, я…
   – Сиди спокойно. Этому креслу почти двести лет, и на нем не нужно ерзать. Между прочим, когда-то оно стояло в палатке у самого Наполеона!
   «Интересно, как это огромное кресло смогло уместиться в палатке?» – подумала Женя, с сомнением покосившись на огромные подлокотники, обтянутые потемневшей от времени парчой.
   – Я сказала «палатка», а следовало сказать «шатер», – поправилась тетя Матильда. – И вообще, не задавай глупых вопросов.
   «Неужели я произнесла это вслух? – подумала Женя. – Боже, как это бестактно. А вдруг старая ведьма читает мои мысли? Ой! – Женя торопливо прикрыла рот ладошкой и, глядя на Матильду, с усилием подумала: – Простите за «старую ведьму», бабушка! Я просто не так выразилась».
   Но тетя Матильда не обратила на ужимки двоюродной внучки никакого внимания.
   – Твой отец погиб несколько лет назад, – сказала она сухо. – Почему ты пришла ко мне только сейчас?
   – Я… – Женя сглотнула слюну, усиленно соображая, что бы такое ответить.
   – Не знаешь, что ответить? – Тетя Матильда усмехнулась, и Женя поразилась тому, какие белые и крепкие у нее зубы. – Ладно, не мучайся, – произнесла тетя Матильда уже более добродушным голосом. – Родственники вовсе не обязаны ходить друг к другу в гости. Так что там случилось с твоим женихом, замарашка?
   – Он… пропал. Вчера, около пяти часов вечера. Во время представления фокусника. – Женя вскинула руки к груди и взволнованно проговорила: – Тетя Матильда, я знаю, что вы помогаете милиционерам искать преступников! Может быть, вы найдете Игоря? У меня есть немного денег, и я…
   – Ах, оставь, – поморщилась старуха. – Мои услуги стоят слишком дорого, и тебе, замарашке, они не по карману.
   – Значит, вы…
   – Милая моя, да перестань же ты мямлить! Говори спокойно и четко. Ведь ты моя родственница, а значит, в твоих жилах течет моя кровь.
   – Простите. – И Женя снова покраснела.
   Некоторое время старуха внимательно разглядывала девушку, потом усмехнулась и сказала:
   – Удивительно. На вид ты полная рохля, но твой характер полон сюрпризов. Ты сама не знаешь, какой юркий и забавный зверек таится в твоем не слишком поворотливом теле. А ну-ка, дай мне свои руки!
   Женя протянула ладони, и старуха крепко сжала их своими желтыми морщинистыми пальцами.
   – А теперь замри, – скомандовала тетя Матильда. – И не верти головой, пока я не разрешу.
   «Прямо как на приеме у врача», – подумала Женя, но головой вертеть перестала, справедливо рассудив, что со старухой, у которых такая репутация, лучше не спорить.
   – Ну что ж, – сказала в конце концов тетя Матильда, – в целом неплохо.
   – Вы о чем?
   – О твоей судьбе, замарашка. Не скажу, что все пройдет гладко. Но и не так плохо, как можно было предположить, глядя на твою недотепистую физиономию.
   Женя вдруг рассердилась.
   – Я пришла к вам не затем, чтобы узнать свою судьбу, – сказала она. – Я хочу найти Игоря!
   – Глаза твои – враг твой, – невозмутимо сказала тетя Матильда. – Верь не им, а своему сердцу.
   – Мое сердце говорит, что я должна его найти!
   Старуха поморщилась:
   – Ну вот, опять. Ты совершенно не умеешь слушать, замарашка.
   – И не называйте меня замарашкой! – Женя вскочила с кресла. – Если не можете помочь – не надо. Но я не позволю себя оскорблять!
   – Он жив, – сказала вдруг Матильда.
   – Что?
   – Тот, о ком ты говоришь, жив, – спокойно повторила тетя Матильда. Она секунду помолчала, затем мрачно добавила: – Но лучше бы ему быть мертвым.
   – Что это значит? – удивилась и рассердилась Женя. – Где он?
   – А сама-то ты что об этом думаешь?
   – Я думаю, что он в Москве!
   Старуха усмехнулась и прикрыла в знак согласия веки.
   – Я знала! – горячо воскликнула Женя, прижимая руки к груди. – Я это чувствовала! Я поеду в Москву и найду его!
   Тетя Матильда посмотрела на родственницу насмешливым взглядом и заявила:
   – До Москвы далеко. Скажи мне, милая девочка, у тебя есть деньги на путешествие?
   «Действительно, – подумала Женя, сразу погрустнев. – Я совсем забыла о деньгах».
   – У тебя нет денег, – констатировала тетя Матильда. – И где ты намерена их раздобыть?
   Женя подумала и пожала плечами:
   – Еще не знаю. Может быть, я что-нибудь продам.
   – Чтобы что-то продать, нужно сначала что-то купить, – рассудительно сказала старуха. – А у тебя ничего нет.
   Тетя Матильда помолчала, изучая внучатую племянницу грустным взглядом, вздохнула и сказала:
   – Детка, ты и представить себе не можешь, какое трудное путешествие тебя ждет. У тебя на лбу написано: «Обмани меня!» И уверяю, моя милая, в Москве найдется не одна сотня человек, готовых откликнуться на этот призыв. Придет время, когда тебе понадобится быть очень смелой. Если струсишь – погибнешь. Ты готова рискнуть?
   – Я готова, – твердо ответила Женя.
   Матильда Петровна неопределенно хмыкнула.
   – Моя власть не простирается за пределы этого города, – сказала она. – Там, куда ты намерена отправиться, даже мое заступничество не сможет тебя спасти. Впрочем…
   Она вдруг вытянула вперед кулак и медленно разжала пальцы. На узкой старческой ладони лежало золотое кольцо с темным камешком.
   – Что вы, – смутилась Женя. – Не нужно.
   – Я не дарю тебе этот перстень, – холодно проговорила старуха. – Я просто его тебе возвращаю. Когда-то он принадлежал твоему отцу. Он был капитаном дальнего плавания, если ты помнишь, и привез это колечко из далекого путешествия. Никогда не понимала, что хорошего в том, чтобы болтаться в утлом суденышке посреди бушующего океана. Впрочем, каждый борется со скукой по-своему.
   Женя во все глаза смотрела на перстень.
   – Значит, это перстень моего отца? – спросила она дрогнувшим голосом.
   – Да. В свое время он отдал мне его на хранение. Не знаю, в чем тут дело, но твой отец страшно этим колечком дорожил. Видно, оно напоминало ему о чем-то личном. Я чувствую, что от этого перстня исходит сила. Он будет оберегать тебя. Всегда держи его при себе.
   – Хорошо, – сказала Женя, взяла перстень и сунула его в карман ветровки.
   – Обещай мне! – гаркнула вдруг старуха, резко подавшись вперед, да так, что Женя испуганно вздрогнула. – Обещай, что никогда с ним не расстанешься!
   – Хорошо, – ответила Женя растерянно. – Я обещаю.
   Старуха пристально посмотрела ей в глаза, вздохнула и откинулась на спинку кресла.
   – Ты настоящая растяпа, и ты жестоко за это поплатишься. Но изменить твою судьбу я не в силах. Чему быть, того не миновать. Запомни одно: Москва кишит нечистью. А теперь иди и постарайся быть смелой.
   – Спасибо, тетя Матильда.
   – Иди, – устало сказала та и прикрыла веки.
   Женя подождала несколько секунд – не скажет ли старуха еще что-нибудь, но та, судя по всему, задремала. Женя потихоньку поднялась с кресла и на цыпочках вышла из гостиной.
   Когда в прихожей щелкнула замком входная дверь, старая Матильда открыла глаза и недовольно пробормотала:
   – И это моя наследница. О, боги, куда катится мир?

5

   Женя торопливо шагала по улице, страдальчески морща лоб и размышляя, где бы раздобыть денег, как вдруг на пути у нее выросла большая тень. Женя вздрогнула и остановилась.
   – Что вам нужно? – испуганно спросила она.
   Верзила улыбнулся.
   – Прости, сестренка. Там, в баре, ты просила помощи, а я от тебя отмахнулся.
   Теперь Женя его узнала. Это был приятель Игоря. Кажется, другие парни называли его Паштет.
   – Прости, что был груб, – продолжил верзила, поглядывая на Женю исподлобья, – но я в самом деле не знаю, куда подевался Игорь. И, честно говоря, не знаю, как тебе помочь. Но он был моим приятелем. Поэтому если я могу что-то для тебя сделать…
   – Я собираюсь поехать в Москву и разыскать его, – сказала Женя. – Но у меня нет денег.
   Паштет прищурил недобрые глаза и рассудительно произнес:
   – Без денег в Москве делать нечего.
   – Я знаю, – грустно сказала Женя. Брови ее страдальчески дрогнули. – У меня нет денег, но есть это.
   Она достала из кармана перстень и протянула его Паштету. Тот взял кольцо, повертел его в руках и удивленно сказал:
   – Вещь недешевая. Где взяла?
   – Получила по наследству. – Женя заглянула Паштету в глаза и дрогнувшим голосом спросила: – Ты сможешь это продать?
   Паштет взвесил перстень на ладони и сжал его в кулаке.
   – Тебе ведь нужно срочно? – уточнил он.
   Женя кивнула:
   – Да.
   – Тогда придется отдать его за полцены.
   – А на билет до Москвы хватит?
   – Хватит. И еще на гостиницу останется.
   – Тогда продавай. За час управишься?
   Паштет смерил Женю любопытным взглядом.
   – Возможно. Слушай… Прости, забыл, как тебя зовут…
   – Женя. Женя Ремизова.
   – Женя, а ты не боишься, что я исчезну вместе с кольцом?
   Она покачала головой:
   – Нет. В тебе что-то есть. Что-то, что отличает настоящих мужчин от обычных мелких жуликов.
   Паштет едва заметно усмехнулся.
   – Забавная ты девчонка, – пробасил он. – Ладно. Попробую сбыть твою цацку с рук. Если получится, сможешь отправиться в Москву уже завтра. Одного не пойму: почему ты так уверена, что Игорь Соболев в столице?
   – Просто я это знаю.
   – Откуда?
   Женя улыбнулась:
   – Звезды подсказали.
   – Звезды? – Паштет слегка прищурил серые глаза. – Как, говоришь, тебя зовут?
   – Женя Ремизова. А тебя?
   – Павел. Но друзья называют меня Паштет. Оставь мне свой номер телефона. Как только проверну дельце с перстнем, тут же тебе позвоню.
   – Хорошо. – Женя смущенно улыбнулась. – Паштет, – робко, но с чувством сказала она, – спасибо, что согласился мне помочь.
   – Не за что, – просто ответил тот.

6

   Паштет стоял у деревянной стойки, пожевывая спичку, и смотрел на тощего барыгу, сидевшего на стуле и разглядывавшего перстень сквозь большую лупу.
   – Хорошая вещь, – вынес вердикт барыга. – Старинная. Не чета нынешним. Могу дать тебе за нее две тысячи долларов.
   – Этого мало, – сказал Паштет.
   Барыга глянул на верзилу и усмехнулся.
   – Это хорошая цена, – сказал он. – Ты знаешь, Паштет, я тебя никогда не обманывал. В любом другом месте тебе не дадут за эту безделушку и штуки. А я даю две.
   Паштет несколько секунд обдумывал его предложение, затем кивнул.
   – Хорошо.
   Тощий отсчитал две тысячи долларов и кинул пачку мятых купюр на стойку.
   – Держи. Если появится еще что-нибудь, ты всегда найдешь меня здесь.
   Паштет пересчитал деньги и хотел спрятать их в карман, но барыга схватил его запястье и сказал, сильно понизив голос:
   – Слушай, Паштет, я тут собираюсь провернуть одно дельце. Мне нужен компаньон.
   Паштет перекатил изжеванную спичку из одного угла губ в другой и поинтересовался:
   – Что за дело?
   – Боксерский поединок, – ответил барыга. – Дело верное. Один из бойцов ляжет в третьем раунде. Ставки один к пяти.
   Паштет чуть прищурил недобрые глаза и поинтересовался:
   – А зачем тебе я?
   – Я пустой. Ты выгреб все, что у меня было. Выиграешь десять штук – четыре из них мои. У тебя останется шесть. Навар – четыре штуки. Идет?
   Паштет задумчиво постучал по стойке пальцами.
   – Ну, так как? – нетерпеливо спросил тощий и плотоядно облизнулся. – Ты согласен?
   – Когда бой? – осведомился Паштет.
   – Через час.
   Павел поскреб в затылке.
   – Так говоришь, дело верное?
   – К гадалке не ходи! – заверил его барыга. – Только подумай: за час ты заработаешь четыре куска.
   Паштет все еще колебался.
   – А если дело не выгорит? – спросил он недоверчиво.
   – Получишь две штуки назад! Паштет, я тебе отвечаю своими деньгами. Ну, подумай сам: я ведь не идиот, чтобы тебя обманывать. Ты парень серьезный. Случись что, вернешься сюда и открутишь мне голову.
   – Вот тут ты прав, – самодовольно усмехнулся Паштет.
   – Ну, так что? По рукам?
   Паштет хмыкнул и швырнул деньги обратно на стойку:
   – Держи. Но не вздумай меня кинуть.
   Барыга сгреб доллары и убрал их в ящичек конторки.
   – Боксера зовут Ракета, – сказал он. – Бой будут транслировать по местному телеканалу. Ты сможешь посмотреть его в любом спортбаре.
   – Я посмотрю, – пообещал Паштет.
 
   Час спустя Павел сидел за стойкой бара и, потягивая пиво, глазел на экран телевизора. Бой был в разгаре.
   – Давай, Ракета, – бормотал Паштет. – Давай.
   – Да ты что, парень! – удивился бармен. – Самосвал его запросто сделает. Ты посмотри, какой он здоровый. А какой у него хук левой! А как он работает джебом! Не боксер, а загляденье!
   – Давай, Ракета, – упрямо бормотал Паштет, не обращая внимания на болтовню бармена. – Давай, родной.
   Третий раунд подходил к концу. Ракета бросился в атаку, провел серию ударов по корпусу Самосвала, затем увернулся от удара и выкинул вперед правую руку.
   «Вот оно!» – пронеслось в голове у Паштета.
   Однако дальше случилось нечто ошеломляющее. Самосвал легко уклонился от удара, дав противнику завалиться вперед, затем ударил Ракету левой рукой по ребрам. Тот крутанулся вокруг собственной оси и тут же получил удар в челюсть. Замерев на пару секунд, он закатил глаза и рухнул как подкошенный.
   – Этого не может быть, – пробормотал Паштет изумленно. – Не может быть.
   Бармен хлопнул его по плечу.
   – Успокойся, парень. Я тебе сразу сказал, что у Ракеты нет шансов.
   Паштет швырнул на стойку мятую купюру, повернулся и зашагал к выходу.
   «Ну, тощая сволочь, – думал он. – Только попробуй не вернуть мои деньги, я из тебя всю душу вытрясу!»

7

   Завидев разъяренного Паштета, барыга вскочил со стула и попробовал скрыться в подсобке. Однако не успел. Паштет настиг его у самой двери.
   – А ну, стоять! – рявкнул он и схватил беглеца за шиворот.
   Тощий попробовал вырваться, но хватка у верзилы была железная.
   – Паштет, я сам не знал! – запричитал барыга. – Мамой клянусь!
   – Плевать я хотел на твои клятвы, – пророкотал Паштет. – Где мои деньги?
   Барыга молитвенно сложил руки и плаксиво затянул:
   – Паштет, позволь, я тебе все объясню.
   – Не нужно мне никаких объяснений. Верни мне деньги.
   – Я верну! – заверил барыга и с такой силой мотнул головой, что она едва не сорвалась с кадыкастой шеи. – Честное слово, верну! Но только не сейчас!
   – Что значит «не сейчас»? Ты же обещал.
   – Ну да, обещал, – согласился барыга. – Но я же не знал, что все так закончится. Ты пойми, Паштет, нас с тобой обоих кинули! Я ведь тоже пострадал. И даже больше, чем ты!
   – Верни – мне – мои – деньги, – раздельно проговорил Паштет и хорошенько встряхнул барыгу.
   – Завтра! – пискнул тот. – Честное благородное, завтра! Сегодня я не при деньгах, но завтра обязательно что-нибудь придумаю.
   Паштет несколько секунд смотрел барыге в глаза, тот выдержал взгляд верзилы и даже попробовал добродушно улыбнуться. Наконец Паштет вздохнул и отпустил его.
   – Вот и хорошо, – подобострастно проговорил тот. – Зачем нам ссориться, мы ведь друзья! А друзья должны помогать друг другу. Есть у меня на примете одно дельце – как раз для такого крутого парня, как ты. Если мы его провернем, каждый получит по двадцать кусков, а может, даже больше!
   – Не нужно мне твоих «кусков», – хмуро сказал Паштет. – Просто верни мне перстень, и мы в расчете.
   – Перстень? Но у меня его нет!
   – Ты уверен?
   – Конечно! Один человек забрал его. Сразу после твоего ухода.
   – Сколько он тебе заплатил?
   – Неважно. Денег у меня все равно нет.
   – Где же они?
   – Я их отдал. – Барыга взволнованно облизнул сухие губы. – То есть я их даже не видел. Я был должен этому человеку большую сумму денег. Вместо денег он согласился взять перстень. Я тебя не обманываю, Паштет!
   Верзила насупил брови и надолго о чем-то задумался. Барыга следил за ним с напряженным вниманием, как человек, ясно понимающий, что в этот момент решается его судьба.
   – Ну, хорошо, – сказал, выходя наконец из задумчивости, Паштет. – Значит, ты вернешь мне деньги, но не сегодня, правильно я понял?
   – Да-да, – закивал барыга с готовностью. – Завтра, Паштет. Часть суммы. А остальное – послезавтра или на днях. Я никогда тебя не обманывал! Честное благородное!
   – Ладно. Тогда до завтра.
   Паштет повернулся и пошел к выходу, но по пути вдруг свернул и направился к конторке, за которой обычно сидел тощий барыга.
   – Эй! – взволнованно окликнул его тот. – Куда ты направился?
   Паштет прошел прямо к столу и протянул руку к одному из ящиков.
   Барыга взвыл и бросился к нему. Паштет тем временем быстро открыл ящик, взял перстень и сжал его в кулаке.
   – Пожалуйста! – загундосил лжец, прыгая вокруг Паштета и тщетно пытаясь достать кольцо. – Не губи меня! Этот перстень мне нужен! С минуты на минуту за ним придет человек! Я обещал ему!
   – Что за человек? – спокойно осведомился Паштет.
   – Ты его не знаешь, он приезжий. Но это очень… слышишь, очень серьезный человек!
   – Передай ему привет от меня, – насмешливо сказал верзила.
   – Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Он накажет не только тебя, но и меня. Ведь я обещал ему… Отдай! – взвизгнул вдруг барыга и вцепился Паштету в карман. Верзила небрежно оттолкнул его. Падая, тощий больно ударился плечом о край тумбочки и взвыл от боли.
   – Ты пожалеешь, – прошипел он, потирая рукой ушибленное плечо и злобно сверкая на Паштета глазами. – Ты сильно об этом пожалеешь!
   – Да ну?
   – Он достанет тебя из-под земли! От него нигде не скроешься! Он найдет тебя и накажет!
   – Опиши ему меня получше, чтобы он не ошибся, – сказал Паштет. – При встрече я с удовольствием надеру ему уши.
   В глазах тощего барыги мелькнул ужас. Он быстро глянул на дверь и, выпучив глаза, зашептал:
   – Не говори так о нем! Никогда не говори о нем так!
   – Не болей. – Паштет повернулся и зашагал к выходу.

8

   Женя сидела за круглым столиком бара и пила чай. Завидев верзилу, она встрепенулась и воскликнула:
   – Паштет!
   – Привет, – буркнул он и уселся на стул.
   – Ты продал кольцо? – спросила Женя, взволнованно подавшись вперед.
   Вместо ответа верзила достал из кармана бумажник, отсчитал несколько купюр и положил их на стол.
   – Вот, – сказал он.
   Женя взяла бумажки, пересчитала их и подняла на Паштета удивленный взгляд.
   – Так мало?
   – На билеты хватит, а там что-нибудь придумаем, – сказал Паштет.
   Женя вздохнула.
   – Неужели перстень стоит так дешево? – озадаченно спросила она. – А тебя не могли обмануть?
   Паштет нахмурился еще больше, вынул из кармана перстень и протянул его Жене.
   – Извини, но я не смог его продать, – угрюмо сказал он. – Может быть, это и к лучшему. Здесь за него все равно не дадут хорошую цену. Вот в столице – там другое дело. Там знают толк в старинных вещах.
   Женя взяла перстень и сунула его в сумочку.
   – Но где же ты взял деньги на билет? – спросила она.
   – Ну, я ведь не нищий. Поскреб по сусекам – вот и наскреб. Да ты не волнуйся, сестренка, не пропадем. Кстати, я лечу с тобой.
   Глаза Жени широко распахнулись.
   – Со мной? – изумленно переспросила она.
   Паштет кивнул:
   – Да. Тебе ведь нужен помощник?
   – Да, но я… Я не думала, что ты…
   – Игорь Соболев – мой друг, – сказал Паштет. – И я так же, как и ты, хочу поскорее его найти.
   Он улыбнулся и посмотрел на Женю таким теплым взглядом, что она даже покраснела.
   – А ты ничего, – сказал он вдруг.
   – Что значит «ничего»? – не поняла Женя.
   – Симпатичная.
   Жена покраснела как рак.
   – Глупости, – проговорила она смущенно. – У меня слишком круглое лицо и слишком маленькие глаза. Кроме того, у меня отвратительные брови и волосы, которые не берет ни одна гребенка в мире. И еще я ношу очки.
   – Если все так плохо, то что в тебе нашел Игорь? – поинтересовался Паштет.
   Женя отвела взгляд. На самом деле она уже не раз думала об этом и даже спрашивала Игоря. Но он лишь отшучивался в ответ. Или говорил что-нибудь вроде: «У тебя прекрасные глаза!»
   «Когда в девушке нет ничего привлекательного, ей всегда говорят, что у нее «прекрасные глаза», – возразила тогда Женя.
   «Но они действительно прекрасны, – сказал на это Игорь. – И прошу тебя, не задавай больше глупых вопросов. Мы вместе, и этого достаточно».
   Паштет посмотрел на часы и сказал, возвращая Женю из мира фантазий в суровую реальность:
   – До рейса на Москву осталось два часа. Если хочешь успеть на самолет, нужно выезжать прямо сейчас.
   – Да-да, – кивнула Женя и залпом допила чай. Затем подозвала официанта и достала кошелек, чтобы расплатиться.
   Паштет удержал ее руку и небрежно швырнул на стол мятую купюру.

* * *

   Прибыв в аэропорт, Женя и Павел купили билеты на ближайший рейс до Москвы и заняли очередь на регистрацию. Павел с минуту стоял, переминаясь с ноги на ногу, потом тронул Женю за плечо и сказал:
   – Так, ты пока стой в очереди, а я ненадолго отлучусь.
   – Куда? – насторожилась она.
   – Мне надо отлить.
   Женя покраснела. «Мог бы мне этого и не сообщать», – подумала она, а вслух сказала:
   – Только не опаздывай.
   – Не волнуйся, я успею.
   Женя проводила верзилу взглядом и подумала: «Как хорошо, что я лечу в Москву не одна! В противном случае я бы просто умерла от страха».
   Женя попробовала представить, как бы она действовала одна. Ну, прилетела бы в Москву, и что дальше? Куда идти? В милицию? «Здравствуйте, моего жениха похитил известный фокусник, спрятав его в волшебную будку!»