Страница:
Когда он пил в первый раз, то не ощутил ничего. Паралича, которого он ждал, не было. Но может быть, это потому, что он крупнее того двухносого существа и доза наркотика для него мала. Сейчас он тоже ничего не ощущал. Хотя возможно возбуждение обезвредило наркотик.
И все же выпитая жидкость сделала свое дело. Он вдруг ощутил, что не может двинуть ни рукой, ни ногой. Видеть он мог, правда, в глазах стоял туман, он мог и чувствовать стебель растения, который обвился вокруг его плеч, и ощутил боль, когда конец стебля вошел в вену.
Воздушные акулы вернулись и кружили над ним, заметив его голову, среди зарослей. Да, он сделал ошибку, когда начал пить. Следовало выбрать более густые заросли.
Однако акулы были слишком осторожны и не нападали, боясь запутаться в зарослях.
Исмаэль еще не понял механизма полета этих существ. Совершенно очевидно, что газ делает их легче воздуха. А при снижении они должны выпускать газ. Это именно то шипение, которое он услышал во время падения. При подъеме они должны производить газ. Вероятно в их теле есть какое-то устройство. Но для работы этого устройства необходимо горючее – пища. В этом Исмаэль был уверен, если конечно можно быть уверенным в чем-нибудь в этом проклятом мире.
Теоретические рассуждения хороши в свое время. А сейчас нужно действовать, но он не мог двинуться с места.
Казалось, прошла вечность с тех пор, как он тут находится. Стало жарко. Растения задерживали движение воздуха и он вспотел. И тут он увидел насекомое, первое насекомое, сидевшее на ветке в футе от него.
Это был представитель древнего рода, научившийся жить как при человеке, так и без него. Это насекомое оказалось более удачливо в своем паразитизме, чем крысы.
Это был комар, длиной дюймов в девять.
Он спокойно сел на плечо Исмаэля. Было ясно, что он знаком с парализующим действием жидкости.
Исмаэль не почувствовал комара на коже, но ощутил тупую боль в мочке уха.
– Лучше бы я утонул вместе в командой...
Послышался шорох. Исмаэль посмотрел в лицо того, кто появился из зарослей. Это была девушка.
Лицо ее было нежно-коричневого цвета, как у жительниц Тайпи. Глаза необычно большие, почти нечеловеческие, ярко-зеленого цвета. Черты лица очень красивы.
Однако язык, на котором она заговорила, был незнакомым Исмаэлю, хотя он слышал много языков жителей Земли.
Исмаэль ждал, что она освободит его от стебля, но она улыбнулась и пошла куда-то в сторону. Вскоре она вернулась с каким-то животным, таща его за ноги. Хотя у животного был вспорот живот, оно бешено дергалось.
Девушка улыбнулась, проговорила что-то мелодичным голосом. Исмаэль попытался ответить, но не смог. Девушка присела возле растения и стала что-то делать каменным ножом.
Исмаэль совсем забыл на некоторое время о воздушных акулах. Сейчас он вспомнил и открыл рот, чтобы предупредить девушку.
Но она, видимо почувствовала опасность, так как подняла голову как раз в тот момент, когда первая тень устремилась на них. Она толкнула Исмаэля и закрыла его. Исмаэля ударилась обо что-то головой, и он потерял сознание.
Он пришел в себя и почувствовал, что земля, как всегда, дрожит под ним. Теперь он понял, что это – приливы и отливы. На той старой Земле, эти явления не ощущались, хотя и были. Теперь же, огромное солнце и не менее огромная луна вызывают такое сотрясение почвы, не заметить которое было невозможно.
Его снова стало мутить от качки. А может к этому добавилось и действие яда. Во всяком случае, теперь придется привыкать к этой «земной» болезни.
Он попытался сесть, но обнаружил, что у него связаны руки и ноги.
Девушка исчезла.
Очевидно, она вовсе не так дружелюбна, как ему показалось. Просто она подошла к нему без боязни потому, что была уверена, он не причинит ей вреда.
Исмаэль не был на нее в обиде: все-таки он был для нее чужой и она была бы дурой, если бы подошла к нему без необходимых предосторожностей. Впрочем, может она живет в мире, где все человеческие существа друзья друг-другу, а убийства и войны неизвестны.
Однако то, что она связала его, доказывало – этот мир вовсе не утопия.
Он вздохнул. Было бы слишком наивно предполагать, что есть мир, где царит всеобщая любовь и доверие. Такого не было на Земле, такого наверняка нет и здесь. И нигде такого нет. Однако Исмаэль вовсе не надеялся оказаться в таком утопическом мире.
Пусть он сейчас связан. Но, все равно, Исмаэль был рад, что он в этом мире не единственное человеческое существо. Когда-нибудь он овладеет языком, на котором говорит девушка, и сможет узнать об этом мире побольше.
Появилась девушка и Исмаэль улыбнулся ей. Он внимательно изучал ее, когда она искусно разделывала двухносое животное. Волосы у нее были распущены. Длинные, черные, они были заколоты гребенкой из какого-то материала, похожего на слоновую кость. В ушах висели кольца из черного камня, в которые были вставлены большие темно-зеленые камни. Внутри каждого из камней можно было рассмотреть ярко красный предмет, похожий на паука.
На шее было ожерелье из коротких разноцветных перьев, а талию обхватывал полупрозрачный кожаный пояс. На поясе на костяных крючочках висела короткая юбочка из такой же кожи, что и пояс. На ногах были надеты сандалии из толстой коричневой кожи. Исмаэль обратил внимание, что на ногах у нее всего по четыре пальца. Видимо мизинец атрофировался за ненадобностью в результате эволюции.
Девушка была стройная и гибкая, лицо имело четко выраженную треугольную форму. Высокий и широкий лоб, огромные блестящие глаза под густыми черными бровями, ресницы, похожие на длинные острые копья... Скулы у нее были высокие и широкие, но уже, чем лоб. Нижняя челюсть сужалась, заканчиваясь подбородком, который однако не был острым и закруглялся. Этот подбородок делал ее очень красивой, хотя если бы он был острым, лицо девушки было бы безобразным. Как неразличима граница между безобразием и красотой! Губы у нее были полными и очень красивыми, даже когда она начала откусывать куски жира от разделанной туши животного.
Исмаэль не раз видел дикарей, питающихся сырым мясом, и это не вызвало у него отвращения. Когда она предложила ему кусок сырого мяса, Исмаэль принял его с улыбкой и благодарностью.
Оба ели до тех пор, пока полностью не насытились. Девушка нашла камень и расколола череп животного, чтобы достать мозг. Она стала с удовольствием есть его и предложила Исмаэлю. Тот был уже сыт. Исмаэль покачал головой:
– Нет, благодарю.
Очевидно, покачивание означало для нее согласие, так как она начала кормить его. Исмаэль сразу понял свою ошибку и стал энергично кивать. Девушка была озадачена, но убрала пищу.
Исмаэль увидел, что в этом мире нет проблем с уничтожением отбросов. Девушка поднесла то, что осталось от их трапезы к ближайшему растению, положила все на землю и похлопала растение по стволу. Сразу же стебли потянулись к остаткам пищи. Другие растения тоже протянули свои стебли, как будто получили сообщение от своего собрата.
Девушка сорвала горсть стручков, напилась и напоила Исмаэля. Во время этой процедуры растения игнорировали их. Исмаэль предположил, что растения получили пищу и благодарят того, кто угостил их. Тем не менее, жадность парализовала их, и девушка минут пятнадцать пребывала в неподвижности. Если бы в это время появился хищник, то он мог бы спокойно сожрать их.
Придя в себя, Исмаэль жестами показал девушке, чтобы она развязала его. Она нахмурилась, что придало ей еще больше прелести, и задумалась. Наконец она поднялась, улыбнулась и перерезала ножом перевитые стебли, которыми он был связан. Исмаэль медленно поднялся, растирая руки, затем стал растирать ноги. Она стояла, держа нож в руке. Но затем видимо, решила, что он не будет угрожать ей. Она положила нож в ножны и отвернулась от незнакомца.
Исмаэль взобрался по толстому стволу, наклоненному под углом сорок пять градусов, и посмотрел вокруг. Джунгли занимали все пространство, насколько он мог видеть. Весь лес, казалось, трясся от страха. Исмаэль и сам уже устал от постоянной тряски, подкатывающейся к горлу тошноты. Но девушку это, кажется, совсем не беспокоило. Для нее это было – нормальное положение вещей.
Воздушных акул не было видно, лишь далеко на западе виднелось красное облако и Исмаэль предположил, что это одно из тех чудовищных воздушных существ, возле которого наверняка крутятся акулы.
Большое красное солнце уже пересекло большую часть небосвода, но до заката было еще далеко. Жара усилилась и Исмаэль снова ощутил жажду. Но он боялся пить, так как это означало полную беспомощность в течение четверти часа. Более того, возможно, этот наркотик обладает кумулятивным эффектом. Правда, пока он ничего не заметил: ни головной боли, ни общей слабости.
Он посмотрел на девушку. Она взобралась на дерево и устроилась на ночлег в огромном листе, который как гамак висел между стволами. Интересно, а что же делать ему? Тоже ложиться спать или стоять на страже? Однако девушка не подала ему никакого знака, значит она совершенно не думает о возможных опасностях. Такая беспечность была непонятна Исмаэлю. В этом мире он уже встретился со многими опасностями, а сколько еще таких, о которых он даже не подозревает!..
Прежде чем решить для себя вопрос, ложиться ли ему спать или нет, он еще раз осмотрелся. Пугающее, по настоящему чужое темно-голубое небо; громадное кроваво-красное солнце; чересчур соленое, безжизненное море; трясущаяся земля; растения-кровососы; воздушные хищники...
Где же он оказался? «Рашель» плавала в южных морях в 1842 году. Затем произошло нечто сверхъестественное. Море внезапно исчезло и корабль упал.
Море исчезло! Оно исчезло не благодаря магии, колдовству, а испарилось. Мгновенно испарилось. Само Время Испарилось!
Исмаэль был матросом на китобойном судне. Но не простым матросом. В промежутках между своими плаваниями, он работал учителем в школе, а кроме того – много и постоянно читал. И он знал, что через миллионы лет солнце охладится, превратится из яркой горячей звезды в слабого красного гиганта, а затем и вовсе потухнет. Потеря энергии приведет к тому, что Солнце и Луна приблизятся к Земле – и впоследствии сильное взаимное притяжение разорвет на куски эти небесные тела.
Другая теория, в корне противоположная первой, утверждала, что Земля и Луна в конце концов разойдутся на очень далекое расстояние. Основатель этой теории даже доказывал математически справедливость своих утверждений. Очевидно, он не был силен в математике, или же произошло нечто, что нарушило естественный ход событий. Вполне возможно, что люди все-таки смогли найти способы воздействовать на орбиты планет.
Неужели он, Исмаэль оказался в далеком будущем? Может быть «Рашель» провалилась в какую-нибудь дыру в прохудившейся ткани Времени?
Исмаэль был убежден, что сейчас находится на дне давно пересохшего Тихого океана в его южной части. Мертвое соленое море – вот все, что осталось от некогда безбрежного океана. А трясущаяся земля плохо подходила для животного мира. Большая часть животных покинула Землю и заполнила воздушное пространство летающими существами самого разного вида.
Хотя выводы, к которым он пришел, нисколько не облегчали его положение, все-таки ему стало легче. Человек без теории или догмы, как корабль без парусов и руля. Но тот, у кого есть теория, верит, что может сам управлять своей жизнью, даже направляя ее против ветра, он может выжить в самые жестокие бури.
То, что он на Земле, а не на какой-нибудь отдаленной планете, откуда Землю даже не увидеть, вселило в него мужество. Правда, это была совсем не та Земля, и будь у него возможность, он с удовольствием вернулся бы назад во времени. Но он был здесь. У него никогда не было своего дома, но он находил себе дом в каюте китобоя и в хижине среди каннибалов Тайпи. Значит, он сможет найти дом и здесь.
Он легко спрыгнул вниз и растянулся на листе невдалеке от девушки. Она приподнялась, взглянула на него, затем отвернулась, видимо собираясь уснуть. От воздушных акул их защищали листья, но эти гигантские комары? – он потрогал вспухшее ухо. А может здесь есть еще что-нибудь, похлеще?
Несмотря на эти мысли, он быстро уснул.
Проснувшись он выпил один из стручков, которые девушка сорвала накануне. Солнце было довольно высоко. Жара усилилась. Луна гигантским шаром катилась над восточной частью горизонта. Судя по скорости ее перемещения, она может снова нагнать солнце и они опустятся за горизонт вместе.
Девушка махнула Исмаэлю рукой и он последовал за ней. Им пришлось долго бродить в зарослях, пока она не нашла завтрак. Это было парализованное животное – потомок домашних кошек, подумал Исмаэль. Голова его осталась кошачьей, а тело было змеиное, ноги – длинные и тонкие. Длинная черно-белая шерсть покрывала тело.
Девушка подождала, пока растение не вытащит стебель из вены животного, а затем перерезала коту горло. Исмаэль не понимал, почему она ждала. Может между людьми и растениями здесь заключен союз? Или же она боялась вызвать гнев растений?
Исмаэль многое здесь не мог понять. Но он был рад, что с ним девушка, человек, живая душа. Она приспособлена к жизни в этом мире. И к тому же, она, кажется, знает, куда идет. Он шел с ней, так как она не возражала, и по пути учился ее языку.
Солнце повисло низко над горизонтом и на небе вспыхнули странные созвездия. Луна, как голова мертвого бога, катилась по небосклону. Она была такая большая, что Исмаэль не мог отделаться от ощущения, что Луна вот-вот упадет. Он уже научился определять по движению Луны, когда начнется сильный земной прилив. Однако, привыкнуть к постоянным сотрясениям почвы он так и не смог. Легкая тошнота стала его постоянным спутником.
Ночь была долгой, очень долгой, сначала жаркой, затем температура стала вполне нормальной, а под утро Исмаэль сильно замерз. Он весь дрожал, так как на нем была лишь матросская куртка-безрукавка и полотняные брюки. Ботинки ночью, пока он спал куда-то исчезли.
На Намали, так звали девушку, одежды было еще меньше, но она, казалось, не страдала от холода. Впрочем, жители Патагонии тоже ходят голыми круглый год и это их ничуть не беспокоит. Исмаэль предложил девушке спать вместе, чтобы согревать друг друга, но она отказалась, как отказалась и позже, когда он попытался поцеловать ее.
Понемногу он стал понимать ее язык до такой степени, что мог выяснить, откуда она и почему находится здесь. Кроме того он понял, почему Намали не разрешает притронуться к ней.
Намали была дочерью Сеннерва, правителя Заларампатры. Сеннерва был джарамуа, что значит король или, точнее Большой Адмирал. Кроме того, он был главным жрецом великого бога Зоомашматры.
Город Заларампатра основал полубог Заларампатра. Город был расположен далеко на севере. Там Намали жила в большом хрустальном дворце, изготовленном с помощью каменных орудий и обработанных кислотой, которую выделяли какие-то животные. Намали была одной из двадцати четырех дочерей Сеннерва, у которого было девять жен. Исмаэль узнал, что Намали была весталка-девственница, основной обязанностью которой было сопровождать корабли в путешествиях, чтобы приносить им счастье.
Исмаэль не стал комментировать провал ее миссии.
Однако, она казалась совершенно не была этим опечалена. Но это было только потому, что мысли ее сейчас были заняты гораздо большей трагедией, по сравнению с которой гибель корабля – пустяк.
За несколько дней до того, как «Рашель» упала с небес в этот мир, корабль Намали встретился с другим кораблем-китобоем из их города.
Встретившийся корабль сблизился с кораблем Намали и капитан перебрался к ним на борт. Было ясно, что у него какие-то жуткие новости, так как лицо у него было бледным, глаза красные от рыданий. Он посыпал волосы пеплом в знак величайшего горя и исполосовал грудь ножом.
Намали сначала думала, что умерли ее родители, или ее брат, единственный наследник семьи. Однако все оказалось страшнее. Город Заларампатра был уничтожен, а все его жители убиты в течение нескольких часов прошлой ночью. И это сделало Пурпурное Чудовище. Только нескольким людям удалось избежать смерти, улетев на кораблях. И один из них принес эту новость капитану китобоя.
Слезы текли по лицу девушки и она спрятала голову, пока немного успокоилась и смогла продолжать.
– Что это за Пурпурное Чудовище? – спросил Исмаэль.
– К счастью, их у нас очень немного – ответила девушка. – Полубог, основатель нашего города, Заларампатра убил огромное чудовище, владеющее горами, где стоит наш город... стоял. Оно огромно, гораздо больше тех безвредных существ, сквозь которые пролетел ваш корабль. Пурпурное Чудовище выпускает тысячи длинных щупалец, которые убивают людей. И кроме того, оно сбрасывает яйца, которые взрываются со страшным грохотом и уничтожают все вокруг.
Исмаэль при этих словах удивленно поднял брови.
– Мне очень жаль, что ты потеряла весь свой народ и всю свою семью за такое короткое время и таким ужасным образом. Скажи мы идем на север, потому что ты надеешься найти кого-нибудь оставшегося в живых и начать восстанавливать город?
– Для начала я хочу увидеть своими глазами, что случилось. Может все не так плохо, как описал капитан. Кто-то ведь наверняка спасся, раз весть о трагедии дошла до нас. Значит, можно предполагать, что не все убиты, а город не уничтожен полностью.
Во всяком случае, в город вернутся и другие китобои. На каждом из кораблей будут мужчины и по одной моей сестре. Мы будем молиться нашему богу, пообещаем ему, что будем во всем повиноваться ему, чтобы он не допустил подобных ужасов в будущем. А затем мы выберем нового Большого Адмирала, а мы, девственницы Зоомашматры, возьмем себе мужей и родим детей для будущего.
– Значит твой корабль возвращался в Заларампатру, когда мой рухнул с небес деревянной звездой и уничтожил его, – задумчиво сказал Исмаэль. – Это просто чудо, что ты перенесла удар и сохранила рассудок.
Он долго думал о ее горе, испытывая к ней глубочайшее сочувствие. Он знал, что она осталась последней из рода, а может последней из всего народа.
– Это Кахамауду, – сказал он, – используя название Пурпурного Чудовища на их языке, – наверное действительно огромно, раз достает своими щупальцами людей в каждом доме, каждой комнате. Ведь ты сказала, что ваш город вырублен прямо в горе. Однако, наверняка, кто-нибудь спасся, избежал смерти.
– Может быть, – отвечала она. – Но есть еще кое-что, что я не могу тебе рассказать о Кахамауду, так как ты не из нашего мира, если ты мне не солгал.
– Все это правда, – сказал Исмаэль, улыбнувшись. Он понимал ее сомнения. Если бы к нему в том мире явилась девушка и сказала, что она из прошлого, он бы ни за что ей не поверил.
– Кахамауду, как говорят жрецы всегда появляется в сопровождении мелких хищников. Их очень много и они путешествуют на спине Кахамауду. Когда Кахамауду убивает кого-то, мелкие хищники пользуются его добычей, хотя и не рискуют брать слишком много. Само чудовище не утруждает себя охотой за отдельными людьми, если конечно не слишком голодно и они не беспокоят его. Так что ты понимаешь, что мелкие хищники могут обшарить весь город и убить того, кто остался жив после нападения Кахамауду.
Она лежала на соседних листьях и над ними был густой полог из переплетенных ветвей. С тех пор, как солнце опустилось за горизонт Намали постоянно следила, чтобы над ними не было чистого неба. Она тщательно выбирала место для ночлега. Исмаэль спросил ее об этом, но она не объяснила, сказав лишь, что причины есть. Это не успокоило его, даже напротив, ему было не по себе, когда он ложился спать.
В эту ночь это был их второй сон. Исмаэль проснулся, ощутив тупую боль в шее. Он сразу понял, что растение вонзило свой стебель в его вену. Намали говорила ему, что растения ночью спят, но иногда некоторые просыпаются и ищут жертву, точно так же, как человек, проснувшийся от жажды в полусне, идет на кухню выпить чашку воды. Намали посоветовала ему, если такое случится, подчиниться растению. Это будет лучше, чем вырвать стебель из раны и полностью разбудить растение.
Исмаэль очень хотел знать, что случится, если растению отказать в пище, но Намали ответила, что лучше не нарушать союза с земными растениями. Но она весьма смутно представляла, что случится, если не позволить растению пить кровь. Разумеется, каждый может отказать растению, но лучше подчиниться – так ее учили с детства.
Исмаэль представил бесконечные мили, которые им придется пройти по джунглям, пока они доберутся до города, и решил подчиниться. Он лежал с закрытыми глазами и представлял себе как его кровь по капиллярам растения проникает в его ствол, а затем...
Он насторожился, услышав свистящий звук откуда-то сверху. Что-то огромное опустилось на растения и те зашатались.
Он медленно повернулся на бок и качнул лист Намали. Растение выпрямилось и удалило стебель из шеи Исмаэля.
Намали проснулась и села. Лунный свет, пробивавшийся сквозь просветы ветвей, выхватывал из тьмы ее силуэт. Она перегнулась через край листа и прошептала:
– Что это?
– Не знаю, – сказал Исмаэль. – Что-то большое.
Он показал наверх.
Шуршание усилилось и Исмаэль, напрягая глаза, увидел нечто змееподобное, появившееся в лунном свете в сорока футах от них.
Намали тоже увидела это. Она ахнула и прошептала:
– Шивараду!
Щупальце, темно-серое, около дюйма толщиной слепо ощупывало все вокруг. Оно подбиралось все ближе. Видимо его влекло тепло тел. Шивараду был слеп, как многие хищники, приходящие из ночи. Но он имел детектор тепла и прекрасный слух, позволяющие ему находить свои жертвы и заменяющие ему глаза.
Исмаэль подкатился к краю листа и спрыгнул вниз. То же самое сделала и Намали. К сожалению, они не смогли сделать этого без шума. Через секунду Исмаэль услышал шипение и что-то пронзило лист возле его плеча лист.
Намали издала сдавленный звук. Они оба опустились на землю и подползли под поваленный ствол растения. Они укрылись вовремя, так как еще три снаряда вонзились в землю.
Исмаэль перегнулся через ствол и нашел стрелу. Это была острая, как игла, кость в два дюйма длиной и толщиной в одну шестнадцатую дюйма. На заднем конце этой иглы были четыре канавки, видимо играющие роль оперения. Исмаэль старался не прикасаться к острому концу, так как Намали предупредила его, что он покрыт ядом.
Намали рассказывала ему, что Шивараду имеет тридцать щупальцев, и все они полые. Костяные иглы вырастают прямо в теле чудовища. Когда они полностью созревают, то находятся в подобии сумки на боку тела диаметром в шестьдесят футов. Шивараду достает иглы из сумки одним щупальцев и вставляет их в полости остальных щупальцев. Когда Шивараду находится вблизи жертвы он сжатым воздухом выстреливает эти иглы. Сжатый воздух находится в пузыре в верхней части тела. Дальность полета стрелы составляет около шестидесяти футов.
Шивараду, как и другие летающие существа, имел пузыри с легким газом. Исмаэль подобрал еще несколько снарядов и вновь услышал шипение, а затем шелест листьев, пробиваемых отравленными иглами. Одна из игл воткнулась в ствол почти рядом с его рукой.
Он поспешно растянулся рядом с Намали, осторожно держа в руке собранные иглы.
– Он будет преследовать нас, пока не убьет, прошептала Намали. – И мы ничего не можем сделать.
– Ты говорила, что его можно убить его же ядом.
– Так говорят Жрецы.
Позади них раздался треск и они быстро поползли вперед.
– О, Зоомашматра! – прошептала она. – Он сокрушает растения, чтобы добраться до нас...
– Это произойдет не скоро, – сказал Исмаэль. – К тому же он может наколоться на шипы, которых много наверху.
Листья перед ними зашевелились. Исмаэль и Намали остановились, вскрикнув от ужаса. Но это было всего лишь квинчагас, двухносый обезьяномедведь, как называл его Исмаэль. Животное пробежало в гущу растений и вдруг упало.
Исмаэль толком не разглядел, что произошло, но решил, что смертоносная игла настигла несчастного зверька.
В джунглях стоял треск и гул. Это Шивараду прокладывал себе путь в погоне за ними.
– Зоомашматра, помоги нам! – в ужасе шептала Намали. – Зоомашматра, помоги нам!
В джунглях нарастала паника. Откуда-то выскочило целое стадо обезьяномедведей и бросилось врассыпную. Какие-то неизвестные зверьки разбегались в разные стороны.
Исмаэль и Намали снова бросились бежать. Они спотыкались и падали, помогая подняться друг другу. Исмаэль потерял иглы, но не стал терять времени на поиски. Зато он взял костяной нож у Намали.
Внезапно девушка остановилась. Мелкие животные носились, охваченные страхом, но шум, производимый чудовищем, затих.
– В чем дело? – спросил Исмаэль.
– Оно взлетело, – сказала она. – Слушай.
Исмаэль затаил дыхание и широко раскрыл рот, прислушиваясь. Но на фоне бедлама, производимого мелкими животными, он ничего не мог услышать.
– У Шивараду нет крыльев-парусов, – сказала Намали. – Он передвигается над джунглями, цепляясь щупальцами за стволы.
– Ему надоело проламываться сквозь джунгли, – продолжала она. – Теперь он быстро догонит нас. Нам не уйти от него.
Исмаэль не спрашивал девушку, как Шивараду съедает свои жертвы, но теперь задал этот вопрос.
– Зачем тебе это? – спросила она. – Какая разница, если ты будешь мертв?
– Скажи мне.
Она повертела головой из стороны в сторону, как бы пытаясь определить, где находится чудовище. Должно быть оно остановилось и прислушивалось, так как они не услышали ни звука.
И все же выпитая жидкость сделала свое дело. Он вдруг ощутил, что не может двинуть ни рукой, ни ногой. Видеть он мог, правда, в глазах стоял туман, он мог и чувствовать стебель растения, который обвился вокруг его плеч, и ощутил боль, когда конец стебля вошел в вену.
Воздушные акулы вернулись и кружили над ним, заметив его голову, среди зарослей. Да, он сделал ошибку, когда начал пить. Следовало выбрать более густые заросли.
Однако акулы были слишком осторожны и не нападали, боясь запутаться в зарослях.
Исмаэль еще не понял механизма полета этих существ. Совершенно очевидно, что газ делает их легче воздуха. А при снижении они должны выпускать газ. Это именно то шипение, которое он услышал во время падения. При подъеме они должны производить газ. Вероятно в их теле есть какое-то устройство. Но для работы этого устройства необходимо горючее – пища. В этом Исмаэль был уверен, если конечно можно быть уверенным в чем-нибудь в этом проклятом мире.
Теоретические рассуждения хороши в свое время. А сейчас нужно действовать, но он не мог двинуться с места.
Казалось, прошла вечность с тех пор, как он тут находится. Стало жарко. Растения задерживали движение воздуха и он вспотел. И тут он увидел насекомое, первое насекомое, сидевшее на ветке в футе от него.
Это был представитель древнего рода, научившийся жить как при человеке, так и без него. Это насекомое оказалось более удачливо в своем паразитизме, чем крысы.
Это был комар, длиной дюймов в девять.
Он спокойно сел на плечо Исмаэля. Было ясно, что он знаком с парализующим действием жидкости.
Исмаэль не почувствовал комара на коже, но ощутил тупую боль в мочке уха.
– Лучше бы я утонул вместе в командой...
Послышался шорох. Исмаэль посмотрел в лицо того, кто появился из зарослей. Это была девушка.
Лицо ее было нежно-коричневого цвета, как у жительниц Тайпи. Глаза необычно большие, почти нечеловеческие, ярко-зеленого цвета. Черты лица очень красивы.
Однако язык, на котором она заговорила, был незнакомым Исмаэлю, хотя он слышал много языков жителей Земли.
Исмаэль ждал, что она освободит его от стебля, но она улыбнулась и пошла куда-то в сторону. Вскоре она вернулась с каким-то животным, таща его за ноги. Хотя у животного был вспорот живот, оно бешено дергалось.
Девушка улыбнулась, проговорила что-то мелодичным голосом. Исмаэль попытался ответить, но не смог. Девушка присела возле растения и стала что-то делать каменным ножом.
Исмаэль совсем забыл на некоторое время о воздушных акулах. Сейчас он вспомнил и открыл рот, чтобы предупредить девушку.
Но она, видимо почувствовала опасность, так как подняла голову как раз в тот момент, когда первая тень устремилась на них. Она толкнула Исмаэля и закрыла его. Исмаэля ударилась обо что-то головой, и он потерял сознание.
Он пришел в себя и почувствовал, что земля, как всегда, дрожит под ним. Теперь он понял, что это – приливы и отливы. На той старой Земле, эти явления не ощущались, хотя и были. Теперь же, огромное солнце и не менее огромная луна вызывают такое сотрясение почвы, не заметить которое было невозможно.
Его снова стало мутить от качки. А может к этому добавилось и действие яда. Во всяком случае, теперь придется привыкать к этой «земной» болезни.
Он попытался сесть, но обнаружил, что у него связаны руки и ноги.
Девушка исчезла.
Очевидно, она вовсе не так дружелюбна, как ему показалось. Просто она подошла к нему без боязни потому, что была уверена, он не причинит ей вреда.
Исмаэль не был на нее в обиде: все-таки он был для нее чужой и она была бы дурой, если бы подошла к нему без необходимых предосторожностей. Впрочем, может она живет в мире, где все человеческие существа друзья друг-другу, а убийства и войны неизвестны.
Однако то, что она связала его, доказывало – этот мир вовсе не утопия.
Он вздохнул. Было бы слишком наивно предполагать, что есть мир, где царит всеобщая любовь и доверие. Такого не было на Земле, такого наверняка нет и здесь. И нигде такого нет. Однако Исмаэль вовсе не надеялся оказаться в таком утопическом мире.
Пусть он сейчас связан. Но, все равно, Исмаэль был рад, что он в этом мире не единственное человеческое существо. Когда-нибудь он овладеет языком, на котором говорит девушка, и сможет узнать об этом мире побольше.
Появилась девушка и Исмаэль улыбнулся ей. Он внимательно изучал ее, когда она искусно разделывала двухносое животное. Волосы у нее были распущены. Длинные, черные, они были заколоты гребенкой из какого-то материала, похожего на слоновую кость. В ушах висели кольца из черного камня, в которые были вставлены большие темно-зеленые камни. Внутри каждого из камней можно было рассмотреть ярко красный предмет, похожий на паука.
На шее было ожерелье из коротких разноцветных перьев, а талию обхватывал полупрозрачный кожаный пояс. На поясе на костяных крючочках висела короткая юбочка из такой же кожи, что и пояс. На ногах были надеты сандалии из толстой коричневой кожи. Исмаэль обратил внимание, что на ногах у нее всего по четыре пальца. Видимо мизинец атрофировался за ненадобностью в результате эволюции.
Девушка была стройная и гибкая, лицо имело четко выраженную треугольную форму. Высокий и широкий лоб, огромные блестящие глаза под густыми черными бровями, ресницы, похожие на длинные острые копья... Скулы у нее были высокие и широкие, но уже, чем лоб. Нижняя челюсть сужалась, заканчиваясь подбородком, который однако не был острым и закруглялся. Этот подбородок делал ее очень красивой, хотя если бы он был острым, лицо девушки было бы безобразным. Как неразличима граница между безобразием и красотой! Губы у нее были полными и очень красивыми, даже когда она начала откусывать куски жира от разделанной туши животного.
Исмаэль не раз видел дикарей, питающихся сырым мясом, и это не вызвало у него отвращения. Когда она предложила ему кусок сырого мяса, Исмаэль принял его с улыбкой и благодарностью.
Оба ели до тех пор, пока полностью не насытились. Девушка нашла камень и расколола череп животного, чтобы достать мозг. Она стала с удовольствием есть его и предложила Исмаэлю. Тот был уже сыт. Исмаэль покачал головой:
– Нет, благодарю.
Очевидно, покачивание означало для нее согласие, так как она начала кормить его. Исмаэль сразу понял свою ошибку и стал энергично кивать. Девушка была озадачена, но убрала пищу.
Исмаэль увидел, что в этом мире нет проблем с уничтожением отбросов. Девушка поднесла то, что осталось от их трапезы к ближайшему растению, положила все на землю и похлопала растение по стволу. Сразу же стебли потянулись к остаткам пищи. Другие растения тоже протянули свои стебли, как будто получили сообщение от своего собрата.
Девушка сорвала горсть стручков, напилась и напоила Исмаэля. Во время этой процедуры растения игнорировали их. Исмаэль предположил, что растения получили пищу и благодарят того, кто угостил их. Тем не менее, жадность парализовала их, и девушка минут пятнадцать пребывала в неподвижности. Если бы в это время появился хищник, то он мог бы спокойно сожрать их.
Придя в себя, Исмаэль жестами показал девушке, чтобы она развязала его. Она нахмурилась, что придало ей еще больше прелести, и задумалась. Наконец она поднялась, улыбнулась и перерезала ножом перевитые стебли, которыми он был связан. Исмаэль медленно поднялся, растирая руки, затем стал растирать ноги. Она стояла, держа нож в руке. Но затем видимо, решила, что он не будет угрожать ей. Она положила нож в ножны и отвернулась от незнакомца.
Исмаэль взобрался по толстому стволу, наклоненному под углом сорок пять градусов, и посмотрел вокруг. Джунгли занимали все пространство, насколько он мог видеть. Весь лес, казалось, трясся от страха. Исмаэль и сам уже устал от постоянной тряски, подкатывающейся к горлу тошноты. Но девушку это, кажется, совсем не беспокоило. Для нее это было – нормальное положение вещей.
Воздушных акул не было видно, лишь далеко на западе виднелось красное облако и Исмаэль предположил, что это одно из тех чудовищных воздушных существ, возле которого наверняка крутятся акулы.
Большое красное солнце уже пересекло большую часть небосвода, но до заката было еще далеко. Жара усилилась и Исмаэль снова ощутил жажду. Но он боялся пить, так как это означало полную беспомощность в течение четверти часа. Более того, возможно, этот наркотик обладает кумулятивным эффектом. Правда, пока он ничего не заметил: ни головной боли, ни общей слабости.
Он посмотрел на девушку. Она взобралась на дерево и устроилась на ночлег в огромном листе, который как гамак висел между стволами. Интересно, а что же делать ему? Тоже ложиться спать или стоять на страже? Однако девушка не подала ему никакого знака, значит она совершенно не думает о возможных опасностях. Такая беспечность была непонятна Исмаэлю. В этом мире он уже встретился со многими опасностями, а сколько еще таких, о которых он даже не подозревает!..
Прежде чем решить для себя вопрос, ложиться ли ему спать или нет, он еще раз осмотрелся. Пугающее, по настоящему чужое темно-голубое небо; громадное кроваво-красное солнце; чересчур соленое, безжизненное море; трясущаяся земля; растения-кровососы; воздушные хищники...
Где же он оказался? «Рашель» плавала в южных морях в 1842 году. Затем произошло нечто сверхъестественное. Море внезапно исчезло и корабль упал.
Море исчезло! Оно исчезло не благодаря магии, колдовству, а испарилось. Мгновенно испарилось. Само Время Испарилось!
Исмаэль был матросом на китобойном судне. Но не простым матросом. В промежутках между своими плаваниями, он работал учителем в школе, а кроме того – много и постоянно читал. И он знал, что через миллионы лет солнце охладится, превратится из яркой горячей звезды в слабого красного гиганта, а затем и вовсе потухнет. Потеря энергии приведет к тому, что Солнце и Луна приблизятся к Земле – и впоследствии сильное взаимное притяжение разорвет на куски эти небесные тела.
Другая теория, в корне противоположная первой, утверждала, что Земля и Луна в конце концов разойдутся на очень далекое расстояние. Основатель этой теории даже доказывал математически справедливость своих утверждений. Очевидно, он не был силен в математике, или же произошло нечто, что нарушило естественный ход событий. Вполне возможно, что люди все-таки смогли найти способы воздействовать на орбиты планет.
Неужели он, Исмаэль оказался в далеком будущем? Может быть «Рашель» провалилась в какую-нибудь дыру в прохудившейся ткани Времени?
Исмаэль был убежден, что сейчас находится на дне давно пересохшего Тихого океана в его южной части. Мертвое соленое море – вот все, что осталось от некогда безбрежного океана. А трясущаяся земля плохо подходила для животного мира. Большая часть животных покинула Землю и заполнила воздушное пространство летающими существами самого разного вида.
Хотя выводы, к которым он пришел, нисколько не облегчали его положение, все-таки ему стало легче. Человек без теории или догмы, как корабль без парусов и руля. Но тот, у кого есть теория, верит, что может сам управлять своей жизнью, даже направляя ее против ветра, он может выжить в самые жестокие бури.
То, что он на Земле, а не на какой-нибудь отдаленной планете, откуда Землю даже не увидеть, вселило в него мужество. Правда, это была совсем не та Земля, и будь у него возможность, он с удовольствием вернулся бы назад во времени. Но он был здесь. У него никогда не было своего дома, но он находил себе дом в каюте китобоя и в хижине среди каннибалов Тайпи. Значит, он сможет найти дом и здесь.
Он легко спрыгнул вниз и растянулся на листе невдалеке от девушки. Она приподнялась, взглянула на него, затем отвернулась, видимо собираясь уснуть. От воздушных акул их защищали листья, но эти гигантские комары? – он потрогал вспухшее ухо. А может здесь есть еще что-нибудь, похлеще?
Несмотря на эти мысли, он быстро уснул.
Проснувшись он выпил один из стручков, которые девушка сорвала накануне. Солнце было довольно высоко. Жара усилилась. Луна гигантским шаром катилась над восточной частью горизонта. Судя по скорости ее перемещения, она может снова нагнать солнце и они опустятся за горизонт вместе.
Девушка махнула Исмаэлю рукой и он последовал за ней. Им пришлось долго бродить в зарослях, пока она не нашла завтрак. Это было парализованное животное – потомок домашних кошек, подумал Исмаэль. Голова его осталась кошачьей, а тело было змеиное, ноги – длинные и тонкие. Длинная черно-белая шерсть покрывала тело.
Девушка подождала, пока растение не вытащит стебель из вены животного, а затем перерезала коту горло. Исмаэль не понимал, почему она ждала. Может между людьми и растениями здесь заключен союз? Или же она боялась вызвать гнев растений?
Исмаэль многое здесь не мог понять. Но он был рад, что с ним девушка, человек, живая душа. Она приспособлена к жизни в этом мире. И к тому же, она, кажется, знает, куда идет. Он шел с ней, так как она не возражала, и по пути учился ее языку.
Солнце повисло низко над горизонтом и на небе вспыхнули странные созвездия. Луна, как голова мертвого бога, катилась по небосклону. Она была такая большая, что Исмаэль не мог отделаться от ощущения, что Луна вот-вот упадет. Он уже научился определять по движению Луны, когда начнется сильный земной прилив. Однако, привыкнуть к постоянным сотрясениям почвы он так и не смог. Легкая тошнота стала его постоянным спутником.
Ночь была долгой, очень долгой, сначала жаркой, затем температура стала вполне нормальной, а под утро Исмаэль сильно замерз. Он весь дрожал, так как на нем была лишь матросская куртка-безрукавка и полотняные брюки. Ботинки ночью, пока он спал куда-то исчезли.
На Намали, так звали девушку, одежды было еще меньше, но она, казалось, не страдала от холода. Впрочем, жители Патагонии тоже ходят голыми круглый год и это их ничуть не беспокоит. Исмаэль предложил девушке спать вместе, чтобы согревать друг друга, но она отказалась, как отказалась и позже, когда он попытался поцеловать ее.
Понемногу он стал понимать ее язык до такой степени, что мог выяснить, откуда она и почему находится здесь. Кроме того он понял, почему Намали не разрешает притронуться к ней.
Намали была дочерью Сеннерва, правителя Заларампатры. Сеннерва был джарамуа, что значит король или, точнее Большой Адмирал. Кроме того, он был главным жрецом великого бога Зоомашматры.
Город Заларампатра основал полубог Заларампатра. Город был расположен далеко на севере. Там Намали жила в большом хрустальном дворце, изготовленном с помощью каменных орудий и обработанных кислотой, которую выделяли какие-то животные. Намали была одной из двадцати четырех дочерей Сеннерва, у которого было девять жен. Исмаэль узнал, что Намали была весталка-девственница, основной обязанностью которой было сопровождать корабли в путешествиях, чтобы приносить им счастье.
Исмаэль не стал комментировать провал ее миссии.
Однако, она казалась совершенно не была этим опечалена. Но это было только потому, что мысли ее сейчас были заняты гораздо большей трагедией, по сравнению с которой гибель корабля – пустяк.
За несколько дней до того, как «Рашель» упала с небес в этот мир, корабль Намали встретился с другим кораблем-китобоем из их города.
Встретившийся корабль сблизился с кораблем Намали и капитан перебрался к ним на борт. Было ясно, что у него какие-то жуткие новости, так как лицо у него было бледным, глаза красные от рыданий. Он посыпал волосы пеплом в знак величайшего горя и исполосовал грудь ножом.
Намали сначала думала, что умерли ее родители, или ее брат, единственный наследник семьи. Однако все оказалось страшнее. Город Заларампатра был уничтожен, а все его жители убиты в течение нескольких часов прошлой ночью. И это сделало Пурпурное Чудовище. Только нескольким людям удалось избежать смерти, улетев на кораблях. И один из них принес эту новость капитану китобоя.
Слезы текли по лицу девушки и она спрятала голову, пока немного успокоилась и смогла продолжать.
– Что это за Пурпурное Чудовище? – спросил Исмаэль.
– К счастью, их у нас очень немного – ответила девушка. – Полубог, основатель нашего города, Заларампатра убил огромное чудовище, владеющее горами, где стоит наш город... стоял. Оно огромно, гораздо больше тех безвредных существ, сквозь которые пролетел ваш корабль. Пурпурное Чудовище выпускает тысячи длинных щупалец, которые убивают людей. И кроме того, оно сбрасывает яйца, которые взрываются со страшным грохотом и уничтожают все вокруг.
Исмаэль при этих словах удивленно поднял брови.
– Мне очень жаль, что ты потеряла весь свой народ и всю свою семью за такое короткое время и таким ужасным образом. Скажи мы идем на север, потому что ты надеешься найти кого-нибудь оставшегося в живых и начать восстанавливать город?
– Для начала я хочу увидеть своими глазами, что случилось. Может все не так плохо, как описал капитан. Кто-то ведь наверняка спасся, раз весть о трагедии дошла до нас. Значит, можно предполагать, что не все убиты, а город не уничтожен полностью.
Во всяком случае, в город вернутся и другие китобои. На каждом из кораблей будут мужчины и по одной моей сестре. Мы будем молиться нашему богу, пообещаем ему, что будем во всем повиноваться ему, чтобы он не допустил подобных ужасов в будущем. А затем мы выберем нового Большого Адмирала, а мы, девственницы Зоомашматры, возьмем себе мужей и родим детей для будущего.
– Значит твой корабль возвращался в Заларампатру, когда мой рухнул с небес деревянной звездой и уничтожил его, – задумчиво сказал Исмаэль. – Это просто чудо, что ты перенесла удар и сохранила рассудок.
Он долго думал о ее горе, испытывая к ней глубочайшее сочувствие. Он знал, что она осталась последней из рода, а может последней из всего народа.
– Это Кахамауду, – сказал он, – используя название Пурпурного Чудовища на их языке, – наверное действительно огромно, раз достает своими щупальцами людей в каждом доме, каждой комнате. Ведь ты сказала, что ваш город вырублен прямо в горе. Однако, наверняка, кто-нибудь спасся, избежал смерти.
– Может быть, – отвечала она. – Но есть еще кое-что, что я не могу тебе рассказать о Кахамауду, так как ты не из нашего мира, если ты мне не солгал.
– Все это правда, – сказал Исмаэль, улыбнувшись. Он понимал ее сомнения. Если бы к нему в том мире явилась девушка и сказала, что она из прошлого, он бы ни за что ей не поверил.
– Кахамауду, как говорят жрецы всегда появляется в сопровождении мелких хищников. Их очень много и они путешествуют на спине Кахамауду. Когда Кахамауду убивает кого-то, мелкие хищники пользуются его добычей, хотя и не рискуют брать слишком много. Само чудовище не утруждает себя охотой за отдельными людьми, если конечно не слишком голодно и они не беспокоят его. Так что ты понимаешь, что мелкие хищники могут обшарить весь город и убить того, кто остался жив после нападения Кахамауду.
Она лежала на соседних листьях и над ними был густой полог из переплетенных ветвей. С тех пор, как солнце опустилось за горизонт Намали постоянно следила, чтобы над ними не было чистого неба. Она тщательно выбирала место для ночлега. Исмаэль спросил ее об этом, но она не объяснила, сказав лишь, что причины есть. Это не успокоило его, даже напротив, ему было не по себе, когда он ложился спать.
В эту ночь это был их второй сон. Исмаэль проснулся, ощутив тупую боль в шее. Он сразу понял, что растение вонзило свой стебель в его вену. Намали говорила ему, что растения ночью спят, но иногда некоторые просыпаются и ищут жертву, точно так же, как человек, проснувшийся от жажды в полусне, идет на кухню выпить чашку воды. Намали посоветовала ему, если такое случится, подчиниться растению. Это будет лучше, чем вырвать стебель из раны и полностью разбудить растение.
Исмаэль очень хотел знать, что случится, если растению отказать в пище, но Намали ответила, что лучше не нарушать союза с земными растениями. Но она весьма смутно представляла, что случится, если не позволить растению пить кровь. Разумеется, каждый может отказать растению, но лучше подчиниться – так ее учили с детства.
Исмаэль представил бесконечные мили, которые им придется пройти по джунглям, пока они доберутся до города, и решил подчиниться. Он лежал с закрытыми глазами и представлял себе как его кровь по капиллярам растения проникает в его ствол, а затем...
Он насторожился, услышав свистящий звук откуда-то сверху. Что-то огромное опустилось на растения и те зашатались.
Он медленно повернулся на бок и качнул лист Намали. Растение выпрямилось и удалило стебель из шеи Исмаэля.
Намали проснулась и села. Лунный свет, пробивавшийся сквозь просветы ветвей, выхватывал из тьмы ее силуэт. Она перегнулась через край листа и прошептала:
– Что это?
– Не знаю, – сказал Исмаэль. – Что-то большое.
Он показал наверх.
Шуршание усилилось и Исмаэль, напрягая глаза, увидел нечто змееподобное, появившееся в лунном свете в сорока футах от них.
Намали тоже увидела это. Она ахнула и прошептала:
– Шивараду!
Щупальце, темно-серое, около дюйма толщиной слепо ощупывало все вокруг. Оно подбиралось все ближе. Видимо его влекло тепло тел. Шивараду был слеп, как многие хищники, приходящие из ночи. Но он имел детектор тепла и прекрасный слух, позволяющие ему находить свои жертвы и заменяющие ему глаза.
Исмаэль подкатился к краю листа и спрыгнул вниз. То же самое сделала и Намали. К сожалению, они не смогли сделать этого без шума. Через секунду Исмаэль услышал шипение и что-то пронзило лист возле его плеча лист.
Намали издала сдавленный звук. Они оба опустились на землю и подползли под поваленный ствол растения. Они укрылись вовремя, так как еще три снаряда вонзились в землю.
Исмаэль перегнулся через ствол и нашел стрелу. Это была острая, как игла, кость в два дюйма длиной и толщиной в одну шестнадцатую дюйма. На заднем конце этой иглы были четыре канавки, видимо играющие роль оперения. Исмаэль старался не прикасаться к острому концу, так как Намали предупредила его, что он покрыт ядом.
Намали рассказывала ему, что Шивараду имеет тридцать щупальцев, и все они полые. Костяные иглы вырастают прямо в теле чудовища. Когда они полностью созревают, то находятся в подобии сумки на боку тела диаметром в шестьдесят футов. Шивараду достает иглы из сумки одним щупальцев и вставляет их в полости остальных щупальцев. Когда Шивараду находится вблизи жертвы он сжатым воздухом выстреливает эти иглы. Сжатый воздух находится в пузыре в верхней части тела. Дальность полета стрелы составляет около шестидесяти футов.
Шивараду, как и другие летающие существа, имел пузыри с легким газом. Исмаэль подобрал еще несколько снарядов и вновь услышал шипение, а затем шелест листьев, пробиваемых отравленными иглами. Одна из игл воткнулась в ствол почти рядом с его рукой.
Он поспешно растянулся рядом с Намали, осторожно держа в руке собранные иглы.
– Он будет преследовать нас, пока не убьет, прошептала Намали. – И мы ничего не можем сделать.
– Ты говорила, что его можно убить его же ядом.
– Так говорят Жрецы.
Позади них раздался треск и они быстро поползли вперед.
– О, Зоомашматра! – прошептала она. – Он сокрушает растения, чтобы добраться до нас...
– Это произойдет не скоро, – сказал Исмаэль. – К тому же он может наколоться на шипы, которых много наверху.
Листья перед ними зашевелились. Исмаэль и Намали остановились, вскрикнув от ужаса. Но это было всего лишь квинчагас, двухносый обезьяномедведь, как называл его Исмаэль. Животное пробежало в гущу растений и вдруг упало.
Исмаэль толком не разглядел, что произошло, но решил, что смертоносная игла настигла несчастного зверька.
В джунглях стоял треск и гул. Это Шивараду прокладывал себе путь в погоне за ними.
– Зоомашматра, помоги нам! – в ужасе шептала Намали. – Зоомашматра, помоги нам!
В джунглях нарастала паника. Откуда-то выскочило целое стадо обезьяномедведей и бросилось врассыпную. Какие-то неизвестные зверьки разбегались в разные стороны.
Исмаэль и Намали снова бросились бежать. Они спотыкались и падали, помогая подняться друг другу. Исмаэль потерял иглы, но не стал терять времени на поиски. Зато он взял костяной нож у Намали.
Внезапно девушка остановилась. Мелкие животные носились, охваченные страхом, но шум, производимый чудовищем, затих.
– В чем дело? – спросил Исмаэль.
– Оно взлетело, – сказала она. – Слушай.
Исмаэль затаил дыхание и широко раскрыл рот, прислушиваясь. Но на фоне бедлама, производимого мелкими животными, он ничего не мог услышать.
– У Шивараду нет крыльев-парусов, – сказала Намали. – Он передвигается над джунглями, цепляясь щупальцами за стволы.
– Ему надоело проламываться сквозь джунгли, – продолжала она. – Теперь он быстро догонит нас. Нам не уйти от него.
Исмаэль не спрашивал девушку, как Шивараду съедает свои жертвы, но теперь задал этот вопрос.
– Зачем тебе это? – спросила она. – Какая разница, если ты будешь мертв?
– Скажи мне.
Она повертела головой из стороны в сторону, как бы пытаясь определить, где находится чудовище. Должно быть оно остановилось и прислушивалось, так как они не услышали ни звука.