Фармер Филип Хосе. За стенами Терры (Многоярусный мир - 4)

   Зеленые глаза Кикахи не вызвали у Лу никаких подозрений. Он медленно повернулся к девушке, которую звали Му-Му Нансен, и сердито спросил:
   --Слушай, милашка, а ты не вешаешь мне лапшу на уши?
   --Нет, Лу, в этих ребятах есть что-то странное,-- сказала Му-Му.-- Что-то сильное, влекущее и пугающее. Они чужие, понимаешь? Они совершенно чужие.
   Кикаха почувствовал холодок, который волной прокатился по спине. Анана придвинулась к нему и тихо зашептала на языке властителей:
   --Не знаю, о чем она говорит, но мне это не нравится. В ней есть что-то от зандры. Девчонка видит суть вещей.
   Слово "зандра" не имело точного или приблизительного аналога в английском языке. Оно означало некую смесь психолога, ясновидящей и безумной ведьмы.
   Лу Баум покачал головой, вытер вспотевший лоб, а затем снял очки и начал надраивать платочком стекла. Его голубые близорукие глаза подозрительно прищурились.
   --Эта крошка чувствует людей не хуже телепата,-- сказал он.-Она немного не в себе, но мне такие бабы нравятся. И она знает, о чем говорит.
   --Я чувствую вибрации, идущие от вас,-- объяснила Му-Му.-- А они никогда меня не подводили. Обычно я просекаю людей вот так...-- Она громко щелкнула пальцами.-- Но от вас обоих исходит что-то странное. Особенно от нее. Я не могу понять, что именно. Вы как будто не из этого мира. Словно марсиане... Ты врубаешься, Лу?
   Невысокий прыщавый блондин, которого все называли Стертым, поднял голову и отложил гитару в сторону.
   --Финнеган не марсианин,-- сказал он с широкой ухмылкой.-- У него среднезападный акцент, и похоже, что он из Индианы, Иллинойса или Айовы. Скорее всего хужер, верно?
   --Да, я хужер,-- подтвердил Кикаха.
   --Эй, парни! А ну закройте глаза! -- прокричал Стертый.-- Вы только послушайте, как он говорит. Скажи им что-нибудь, Финнеган. Скажи! Если его голос не точная копия Гэри Купера, я съем парадный бюстгальтер Му-Му!
   По просьбе пассажиров Кикаха произнес несколько слов, и все засмеялись.
   --Вылитый Гэри Купер! А ты, случайно, не поешь за него, парень? -- кричали они.
   Их смех разбил ту хрупкую напряженность, которую воздвигли слова Му-Му. Девушка, улыбаясь, села на свое место, но пристальный взгляд ее темных глаз вновь и вновь возвращался к двум незнакомцам, и Кикаха знал, что она не удовлетворена. Лу Баум устроился рядом с ней. Его кадык дергался, как поршень насоса. На лице застыло угрюмое и немного обиженное выражение. Однако Кикаха догадывался, что парня по-прежнему терзало любопытство -- вернее, любопытство и легкий испуг.
   Очевидно, он действительно считал свою подругу телепатом. И возможно, даже побаивался ее. Кикаху это не волновало. Он воспринимал ее экспресс-анализ как обычный маневр ревнивой женщины. А она явно хотела отвадить Баума от Ананы.
   На данный момент Кикаха поставил перед собой две задачи -- как можно быстрее добраться до Лос-Анджелеса и ускользнуть от наемников Орка. С автобусом им, конечно, повезло, размышлял Кикаха. Но задерживаться в этой компании не стоит. Как только они доберутся до подходящего места на окраине города, он пошлет подальше и "короля гномов", и его "тухлые яйца".
   Кикаха решил осмотреть остальную часть автобуса. Когда он двинулся по проходу, трое пожилых мужчин, игравших в карты, подняли головы, но ничего не сказали. Он почувствовал легкое отвращение к их залысинам и седым волосам, расплывшимся и обрюзгшим лицам, к их морщинам, покрасневшим глазам, двойным подбородкам и большим животам. За двадцать четыре года, прожитых во вселенной Ядавина, он видел только пятерых пожилых человек. Люди там доживали до тысячелетнего возраста -- если, конечно, им удавалось избежать несчастных случаев и насильственной смерти. Они не старели вплоть до последней сотни лет, но лишь немногие познавали бренность своих тел. И поэтому старость в мире Ядавина считалась исключительно редким явлением. Однако легкая неприязнь Кикахи не шла ни в какое сравнение с отвращением, которое испытывала к старикам Анана. Она выросла в мире, где не было физически старых людей. И хотя ее возраст достигал десяти тысяч лет и она успела побывать во многих вселенных, земляне казались ей самой безобразной расой в галактике. Властители придерживались строгих эстетических норм. Они удаляли из своих владений все, что казалось им некрасивым и мерзким. Зато остальные получали дар нескончаемой юности.
   Баум встал и пошел за Кикахой.
   --Что-нибудь ищешь, друг?
   --Я очень любопытен,-- ответил Кикаха.-- Тут есть какой-нибудь выход, кроме передней двери?
   --Аварийный выход в женской костюмерной. А зачем он тебе понадобился?
   --Просто мне нравится знать такие вещи.
   Кикаха не понимал, почему других людей удивляла его осмотрительность. Ему хотелось разведать пути отхода -- что же в этом такого?
   Он заглянул в туалет и две костюмерные, а затем исследовал аварийный выход, чтобы в случае необходимости открыть его без лишних проблем.
   Баум шел за ним следом.
   --Нахальства тебе не занимать, приятель,-- сказал он.-- Ты знаешь, что любопытство погубило кошку?
   --Но оно оставило живым кота,-- ответил Кикаха.
   Баум придвинулся ближе и понизил голос.
   --Слушай, ты действительно зависаешь на этой телке?
   Фраза была новой для Кикахи, но он понял ее смысл.
   --Да. А что?
   --Ты разбил мое сердце, старик. Я приторчал от нее, понимаешь? Только без обид, приятель,-- добавил он, когда Кикаха сузил глаза.-- Му-Му тоже куколка что надо, но она немного странная. Ты и сам, наверное, заметил. Она говорит, что вы чудики и что от вас надо держаться подальше. Но вы мне нравитесь. И знаешь, если тебе нужны деньжата, скажем, тысяча или две, мы можем запросто договориться. Ты отдаешь мне свою красотку или, образно говоря, уступаешь ее на какое-то время, а сам отваливаешь в сторонку пересчитать шальные деньги... В общем, ты понимаешь, что я хочу сказать.
   Кикаха усмехнулся.
   --Две тысячи? -- спросил он.-- Наверное, ты ее очень сильно хочешь!
   --Я понимаю, приятель, две тысячи на дереве не растут, но за такую бабцу не жаль и последней рубашки...
   --Наверное, ты неплохо зарабатываешь, если бросаешься такими деньгами.
   На этот раз Баум действительно удивился и даже немного обиделся.
   --Ты что, смеешься? Хочешь сказать, что не слышал о моей группе? Да нас знает вся страна! Включи любой приемник -- и мы там! Тридцать восемь раз в десятке лучших! Золотой диск и концерты в "Чаше"! (*) Думаешь, куда мы сейчас едем? Туда, дружочек, в "Чашу"! Неужели не врубаешься?
   (*) Один из стадионов Лос-Анджелеса.
   --Мы только недавно вернулись в Америку, так что не удивляйся,-- сказал Кикаха.-- А что, если я возьму твои деньги, а Энн пошлет тебя подальше? Не стану же я силой подсовывать ее под тебя.
   Баум обиделся еще больше.
   --Да мне девки отдаются по дюжине за ночь. Ткну пальцем в любую, и она моя. У меня их как грязи, понял? И ты говоришь, что эта Энн -- эта дочка Деда Мороза -- пошлет меня подальше? Откажет мне? Бауму? "Королю гномов"?
   Кикаха критически осмотрел его перекошенное прыщавое лицо и кривые прокуренные зубы.
   --Ладно, деньги у тебя при себе?
   До этого момента голос Баума был просительным и льстивым. Но теперь в нем появились нотки торжества и легкого презрения.
   --Я могу дать тебе тысячу, и, возможно, Солли, мой агент, отстегнет еще пять сотен. На остальное выпишу чек.
   --Прямо как на распродаже рабов,-- проворчал Кикаха.-- Слушай, Лу, тебе же не больше двадцати пяти, верно? И ты вот так соришь деньгами?
   Он вспомнил свою молодость во времена Великой депрессии. С каким трудом ему удавалось сводить концы с концами, и как тяжело приходилось другим.
   --А ты точно чудик какой-то,-- раздраженно проговорил Баум.-Неужели до тебя не дошло? Или ты просто притворяешься простачком?
   Его голос переполняло презрение. Кикахе хотелось рассмеяться ему в лицо и врезать по зубам, однако он не сделал ни того ни другого.
   --Ладно, гони свои пятнадцать сотен. Но только прямо сейчас. И знай, если Энн на тебя наплюет, обратно деньги не получишь.
   Баум нервно оглянулся на Му-Му, которая подсела к Анане.
   --Подожди, пока мы доберемся до Лос-Анджелеса,-- сказал он.-Когда остановимся перекусить, можешь сваливать. Деньги получишь перед самым уходом.
   --А у тебя хватит мужества рассказать своей подружке, что Энн остается с вами? -- с усмешкой спросил Кикаха.-- Впрочем, это твои проблемы. Я согласен на все условия, но деньги ты принесешь сейчас! Иначе Му-Му узнает о нашем разговоре.
   Баум побледнел, и его челюсть немного отвисла.
   --Ну ты и змей... Наглости тебе не занимать!
   --И еще мне нужен подписанный документ, который будет объяснять происхождение этих денег. Я хочу быть чист перед законом.
   --Думаешь, я собираюсь сдать тебя легавым?
   --Да, мне на ум пришла такая возможность,-- ответил Кикаха, удивляясь тому, что полицейских теперь стали называть "легавыми".
   --Возможно, тебя где-то и носило по Европе, но, я смотрю, ты еще не забыл наших коронных приколов,-- похвалил его Баум, переходя на менее презрительные тона.
   --Люди вроде тебя есть повсюду,-- отозвался Кикаха.
   Он знал, что им с Ананой потребуются деньги, а времени на честный заработок не будет. Воровать и грабить ему не хотелось, и он решил по возможности не преступать границ закона. Если этот самонадеянный глупец считает, что Анану можно купить за деньги, пусть платит за возможность испытать свое счастье.
   Баум покопался в карманах куртки и, вытащив восемь сотенных купюр, вручил их Кикахе. Затем подошел к раздвижному столику и о чем-то заговорил с лысоватым толстяком, который курил огромную сигару. Тот яростно замахал руками и бросил несколько хмурых взглядов на Кикаху. Тем не менее Баум настоял на своем и выпросил еще пять сотен. Он написал записку на клочке бумаги, где удостоверял, что деньги являются оплатой долга Полу Я.Финнегану. Вручив ее Кикахе, он потребовал, чтобы тот написал ему расписку в получении денег. На остальную сумму Баум выписал чек, но Кикаха не сомневался, что оплата по этому аккредитиву будет приостановлена.
   Баум остался поболтать с менеджером, а Кикаха устроился в пустом ряду у окна, где на сиденье лежало несколько журналов, дешевых книг и газет "Лос-Анджелес таймс". Какое-то время он увлеченно знакомился с прессой, потом отложил газеты в сторону и уставился в окно.
   Его потрясло, насколько изменилась Земля с 1946 года.
   Отогнав уныние и грусть, он раскрыл карту Лос-Анджелеса, которую нашел среди журналов. Окинув взором запутанную сеть улиц и площадей, Кикаха понял, что Вольф и Хрисеида могут оказаться в любой точке этого огромного города. Оставалось надеяться, что они направились именно сюда, а не в Неваду или Аризону. Во всяком случае ближайшие врата находились здесь. А значит, его друзья могли сейчас ехать в каком-нибудь автобусе, опережая его всего лишь на несколько миль.
   Но Вольфа и Хрисеиду застали врасплох. Спасая свои жизни, они бежали на Землю, потому что у них не было другого выбора. Они пришли в этот мир в одеждах властителей, причем Хрисеида могла оказаться вообще полуголой. Очевидно, им пришлось позаимствовать одежду у других, а затем Вольф нашел для Хрисеиды большие темные очки, иначе огромные зеленые глаза выдали бы ее внеземное происхождение. Несмотря на удивительную красоту, здесь ее посчитали бы уродцем.
   И все же им хватит ума, чтобы приспособиться к жизни среди людей. К тому же Вольф провел на Земле гораздо больше времени, чем Кикаха. А вот для Звонаря это совершенно незнакомый и пугающий мир. Он не знает ни слова на земных языках, и ему придется таскать повсюду свою матрицу, которая будет стеснять и затруднять его действия. Но он может пойти в любом направлении, и ему все равно, куда ведет его дорога.
   Обдумав ситуацию, Кикаха решил отправиться к ближайшим вратам в надежде, что Вольф и Хрисеида поступят таким же образом. Встретившись и объединив свои силы, они спланируют дальнейшие действия и придумают оптимальный способ ликвидации Черного Звонаря. Но если Вольф и Хрисеида не появятся, груз ответственности ляжет на него и Анану.
   К Кикахе подсела Му-Му. Она провела ладонью по его плечу и руке.
   --Вот это да! Какие мускулы! -- восхищенно воскликнула она.
   --Немножко есть,-- ответил он с улыбкой.-- И тебе удалось смягчить мое сердце лестью. Поэтому выкладывай, что там у тебя на уме.
   Она прижалась к нему, томно потерлась большой грудью о его руку и печально сказала:
   --Этот Лу такой бабник, что я даже слов не нахожу. Стоит ему увидеть смазливую девчонку, как он тут же теряет последние мозги. Он уже говорил с тобой, верно? Уговаривал отдать ему твою подружку? Могу поспорить, он даже предлагал за нее деньги.
   --Да, кое-что предложил,-- ответил Кикаха.-- А почему ты спрашиваешь?
   Му-Му провела ладонью по его бедру.
   --Мы тоже можем сыграть в эту игру,-- прошептала она.
   --Значит, ты тоже хочешь предложить мне деньги?
   Она обиженно отстранилась и сердито ткнула кулачком в его плечо.
   --Мне платить тебе? Да ты смеешься надо мной!
   В другое время Кикаха подыграл бы ей до самого счастливого конца. Но теперь, как бы банально это ни звучало, от него зависела судьба всего человечества. Если Звонарю удастся приспособиться к местным условиям, он создаст другие матрицы, и лет через десять -- двадцать разум чужаков внедрится в тела людей... и милашка Му-Му превратится в бездушную вещь, подвластную воле хозяина.
   Впрочем, возможно, это и не самый печальный исход. Если верить тому, что Кикаха прочитал в газетах и журналах, человеческая раса сама обрекла себя на гибель -- а заодно и всю жизнь на некогда прекрасной планете. В принципе, для Земли даже выгодна победа Звонарей. Их разум опирается на логику, а не на похоть и желания. Они быстро расчистили бы тот бардак, в который люди превратили планету.
   Кикаха поежился. Ему не понравился такой ход мыслей. И он не должен успокаиваться до тех пор, пока не умрет последний Звонарь.
   --Ну что за дела, малыш? -- спросила Му-Му, и ее голос утратил былую мягкость.-- Неужели ты не хочешь со мной перепихнуться?
   Он похлопал ее по бедру.
   --Ты очень красивая девушка, Му-Му, но я люблю свою Энн. И знаешь, что я тебе скажу! Если "королю гномов" удастся превратить ее в одно из своих "тухлых яиц", мы с тобой сыграем им свою музыку. А уж ты поверь, это будет кое-что получше, чем то дерьмо, которым давится сейчас приемник.
   Му-Му удивленно уставилась на Кикаху и тихо произнесла:
   --Что ты этим хочешь сказать? Это же "Роллинг Стоунз"! (*)
   --Да, с такой музыкой за мох не зацепиться,-- согласился он.
   (*) "Роллинг стоун" -- перекати-поле.
   --Слушай, ты же ни во что не врубаешься! -- закричала она.-Парень, ты квадрат! Ты квадрат в квадрате! Такое впечатление, что тебе за пятьдесят!
   Кикаха пожал плечами. Поп-музыка не интересовала его даже в юности. Но в то время она была приятной и не шла в сравнение с этими визгливыми криками, от которых зубы сжимались сами по себе.
   Поток транспорта возрастал, но автобус по-прежнему мчался на предельной скорости. Страна пустынь осталась позади, и за окнами потянулись зеленые поля. Солнце жгло нещадно, воздух раскалился и наполнился вонью выхлопных газов. Стекла дрожали от рева огромных грузовиков. У Кикахи заслезились глаза. Появилось ощущение, будто в нос натолкали иголок. Впереди возникло сероватое марево. Они проехали его, воздух стал немного чище, но серая дымка снова оказалась впереди.
   Му-Му заговорила о смоге, который буквально свирепствовал в этих местах. В одном из журналов смог называли фактором повышенной смертности, однако Кикаха пока не улавливал смысл столь странного слова. Если это то, чем дышали люди южной Калифорнии, он не хотел иметь со смогом ничего общего. Глаза Ананы покраснели и заслезились. Она чихнула, пожаловалась на головную боль и сказала, что у нее заложило нос.
   Му-Му ушла в туалет, и Анана пересела к Кикахе.
   --Ты мне не говорил, что здесь такой воздух,-- сказала она.
   --Я и сам об этом не знал. В мое время атмосфера была еще чистой.
   Автобус мчался быстро и лихо. Он перескакивал с одной полосы на другую, протискивался между машинами и, подрезая путь соседям, нагло вырывался вперед. Водитель пригнулся к рулю. Его рот открылся. Язык то и дело высовывался и подрагивал между зубами. Глаза сияли каким-то нездоровым блеском. Парень совершенно не обращал внимания на визг тормозов и рев гудков. Он яростно давил на свой клаксон, распугивая всех, кто возникал на его пути. Низкий и громкий сигнал звучал, как гудок локомотива. Менее стойких водителей буквально сметало на другую полосу, и они впритык притирались к другим машинам.
   Чуть позже поток машин стал настолько плотным, что их автобусу пришлось ползти со скоростью пешехода, время от времени останавливаясь на пять-шесть минут. Транспорт едва тащился. Жара усиливалась, а серое марево густело.
   Му-Му повернулась к Лу Бауму:
   --Почему мы до сих пор не установили в автобусе кондиционер? На другие дела тебе денег не жаль, а как своим что-то сделать, так сразу кишка тонка!
   --Не так и часто мы попадаем в пробки,-- вступился за Баума его менеджер.
   Кикаха рассказал Анане о предложении Баума.
   --Я даже не знаю, плакать мне или смеяться,-- ответила она.
   --Немного того и немного этого тебе не помешает. Я обещал ему не отговаривать тебя. Впрочем, он уверен на все сто процентов, что ты предпочтешь его, а не меня. Неужели Лу Баум прав?
   --Но ты же продал меня, дружок. Я теперь даже не знаю, смогу ли ему отказать. Мне надо подумать, а ты помучайся часок-другой.
   --Хорошо. Пойду помучаюсь,-- ответил он.
   Кикаха встал, прогулялся по проходу и пару раз осмотрел машины через заднее стекло. Через несколько минут он вернулся и сел в кресло рядом с Ананой.
   --За нами едет черный "линкольн-континенталь",-- сказал он, понизив голос.-- Я узнал в нем одного из тех парней, которых мы видели в бинокль.
   --Но как они нас нашли?
   Ее голос остался ровным, но тело мгновенно напряглось.
   --Возможно, еще не нашли,-- ответил он.-- Я надеюсь, что это совпадение. Мне кажется, они и понятия не имеют, что мы так близко. Хотя с другой стороны...
   Такое совпадение казалось слишком маловероятным. Но как они их засекли? Неужели на дороге расставлены посты, и их заметили через окно автобуса? Или Орк имеет такую разветвленную организацию, что даже в этом автобусе у него оказался свой информатор?
   Кикаха отмел последнюю мысль, как чистую паранойю. Пройдет немного времени, и он узнает, совпадение это или нет.
   Люди в машине не проявляли к автобусу никакого интереса. Со стороны казалось, что между ними шел яростный спор. Трое из них, с темными волосами, выглядели лет на сорок -- сорок пять. Четвертым был молодой блондин со стрижкой под Юлия Цезаря. Кикаха рассматривал этих людей до тех пор, пока не запечатлел в памяти их черты.
   Вскоре скорость движения увеличилась. Автобус проезжал мимо мрачных промышленных кварталов, фабричных стен и фасадов неказистых строений. Серовато-зеленый смог стал менее заметен, но его разъедающее действие усилилось.
   --Неужели люди все время дышат этой гадостью? -- возмущалась Анана.-- Просто удивительно, как такое можно вынести.
   --Я знаю о смоге не больше тебя,-- напомнил Кикаха.
   Баум приподнялся со своего места и закричал водителю:
   --Джим, будешь подъезжать к торговому центру, притормози и поищи стоянку с закусочной! Я проголодался.
   Остальные пассажиры запротестовали. Всем хотелось добраться до места и пообедать в гостинице. Они кричали, что езды осталось на полчаса. К чему такое нетерпение?
   --Я голоден! -- заорал Баум.
   Вытаращив глаза, он осмотрел каждого из них и сердито топнул ногой.
   --Я хочу есть и не намерен ждать ни минуты! Там нам придется продираться через толпу фанаток и хипповок, а вы сами знаете, сколько на это уйдет времени! Поэтому пообедаем сейчас!
   Остальные лишь пожали плечами. Очевидно, они уже свыклись с причудами Баума. Наверное, он мог топать ногами и кричать до тех пор, пока не добивался своего. Однако на сей раз его поведение диктовалось не капризом, а страстью.
   Му-Му картинно закатила глаза, покачала головой и подошла к Кикахе.
   --Он дает понять, что тебе пора сваливать, Рыжий. Так что можешь собирать пожитки и прощаться со своей подружкой.
   --Значит, ты уже сталкивалась с этим и раньше? -- с усмешкой спросил Кикаха.-- Но почему ты так уверена, что Энн захочет остаться?
   --Насчет нее у меня уверенности нет,-- призналась Му-Му.-- Я сразу сказала, что в вас есть что-то странное, и это чувство не прошло. Наоборот, оно стало еще сильнее.
   И тут она удивила Кикаху.
   --Вы убегаете от кого-то, верно? От легавых. И от других. Этих других вы боитесь больше, чем легавых, потому что вам наступают на пятки. Я чувствую запах опасности.-- Она сжала его ладонь, пригнулась ниже и шепнула: -- Если я могу тебе помочь, ищи меня в "Беверли Хилтон". Мы там будем неделю, а потом поедем в Сан-Франциско. Если хочешь, позвони. Я скажу портье, чтобы тебя со мной соединили. Звони в любое время, не стесняйся.
   Кикаха поблагодарил ее за заботу и предложенную помощь. Но он не мог удержаться от мысли, что для простой и милой попутчицы она слишком уж хорошо о нем информирована. А вдруг она связана с Рыжим Орком?
   Кикаха тут же отверг свои подозрения. Его жизнь была настолько полна опасностей и рискованных ситуаций, что у него вошло в привычку планировать контрмеры на случай самого плохого варианта. А Му-Му действительно могла оказаться чутким человеком с необычными психическими способностями.
   Автобус свернул с магистрали и направился к "Музыкальному центру". Вокруг вздымались высотные здания, которые напомнили Кикахе район Манхэттена. Он с удовольствием глазел бы на них часами, но ему приходилось следить за большим черным "линкольном" и его пассажирами. Машина свернула следом за автобусом, и теперь между ними оставалось только два автомобиля. Кикаха с радостью допустил бы, что это всего лишь новое совпадение, но его сомнения начали превращаться в уверенность.
   Автобус подрулил к углу стоянки, в центре которой находилась большая закусочная. Дверь открылась, и водитель побежал занимать места. Протянув руку Анане, Баум помог ей сойти со ступенек. Заметив это, Кикаха хмыкнул и повернулся в сторону "линкольна". Машина преследователей сделала разворот, выехала на стоянку и остановилась в пятом ряду от навеса закусочной.
   На Баума тут же налетели пять или шесть девиц, которые визгливо выкрикивали его имя и какие-то невразумительные восклицания. Каждая из них считала своим долгом коснуться его лица или одежды. Баум улыбался и, отбиваясь от почитательниц, просил, чтобы они отошли. После минутной неразберихи команда бородатых музыкантов оттеснила фанаток в сторону.
   Взяв рюкзак и футляр, Кикаха вышел из автобуса и вместе с Му-Му зашагал к прилавку под тентом, где устроились Баум и Анана. Официантка подавала гамбургеры, горячие сосиски, кока-колу и взбитые сливки. При виде этих яств у Кикахи потекла слюна. С тех пор как он съел последний гамбургер, прошло двадцать четыре года! О Боже, какое счастье иногда приносят маленькие и простые вещи!
   Он откусил кусочек и медленно разжевал его. В мясе чувствовался какой-то незнакомый компонент, который ему не понравился. Казалось, что этой безвкусной примесью были пропитаны и салат и помидоры.
   Анана поморщилась и спросила на языке властителей:
   --Что за гадость они положили в это блюдо?
   Кикаха пожал плечами:
   --Наверное, какое-то вещество от насекомых. Хотя его доля так мала, что я не стал бы утверждать. И все же здесь что-то есть.
   Они ограничились шоколадом со взбитыми сливками. Сладкое оказалось таким же густым и вкусным, каким он его помнил. Анана кивнула в знак одобрения.
   Люди в "линкольне" разглядывали из окон Кикаху и Анану -вернее, всю их группу.
   Баум повернулся к Кикахе:
   --Ладно, Финнеган. Время пришло. Давай сваливай.
   Кикаха усмехнулся ему в лицо:
   --Мы договорились, что я уйду, когда она согласится уехать с тобой.
   Баум захохотал:
   --Мне просто хотелось пощадить твои чувства, простота ты деревенская. Ладно, будь по-твоему. Следи за мной. Возможно, чему-нибудь научишься.
   Он придвинулся к Анане и что-то шепнул на ухо Му-Му. Та отшатнулась, вскочила со стула и, закрыв лицо руками, побежала к автобусу. Кикаха взглянул на Анану и Баума. Их контакт закончился очень быстро, причем, довольно драматично.
   Анана отвесила Бауму звонкую пощечину, и хлопок прозвучал как выстрел на фоне шума проезжавших машин и галдежа восторженных поклонниц. Сначала все замерли от удивления, а потом фанатки разразились гневными воплями. Баум вскрикнул, замахнулся и попытался ударить Анану кулаком, но та увернулась и с грозным видом поднялась со стула. Подбежавшие люди заслонили ее от Кикахи.
   Он сгреб со стойки деньги, оставленные клиентами и, сунув их в карман, прыгнул в гущу толпы. Его едва не сбили с ног. Многие посетители старались отбежать подальше от драки. Фанатки набрасывались на него, царапали и, визжа, норовили ударить в лицо.
   Прорвавшись сквозь кольцо зевак, Кикаха увидел Лу Баума, валявшегося на земле. Он прижимал колени к груди и хватался руками за пах. Рядом с ним сидела одна из его поклонниц. Согнувшись пополам, она держалась за живот. Другая, прислонясь спиной к деревянной облицовке стойки, блевала на плечо своего кумира.
   Кикаха схватил Анану за руку и закричал:
   --Бежим! Вот шанс, которого мы ждали!
   Тараня футляром стоявших на пути людей, он помог ей выбраться из толпы, и они побежали к дальнему концу стоянки. Когда они оказались в узком проходе между двумя высотными зданиями, Кикаха оглянулся. "Линкольн" выезжал с площадки, а трое мужчин бежали за ними следом. Оружие они пока не доставали, решив, очевидно, воспользоваться им после того, как догонят беглецов. Но Кикаха не собирался предоставлять им такую возможность.