Федорович А.. Основы дрессировки

А. Ю. Федорович
Основы дрессировки
Отрывок из книги «Работа-игра»
(дрессировка собак-детекторов запахов)

О СЕБЕ

   Образование — физик (Одесский госуниверситет им. И. И. Мечникова). До 1996 г. работал на кафедре теплофизики ОГУ, а затем в Физико-химическом институте защиты окружающей среды и человека — научным сотрудником, зав. лабораторией, зав. отделом.
   С 1996 г. — Кинологический центр Государственной таможенной службы Украины. Оттуда, с должности начальника отдела подготовки и применения служебных собак в 2002 году перевёлся на Бориспольскую таможню, где и работаю сейчас главным инспектором — кинологом.
   Эксперт КСУ по породам: английский мастиф, бульмастиф, мастино. Первую собаку завёл в 1980 г.
   С 1990 года занимался разведением мастино, а с 1992 года и английских мастифов. В 1995 году издал брошюру «Мастино наполетано».
   В книге, главу из которой я предложил Вашему вниманию я обобщил опыт, который приобрёл, занимаясь дрессировкой собак — детекторов запахов на Кинологическом центре (чего добру пропадать?).

ВВЕДЕНИЕ

    Из одной книги он узнал, что самые важные сведения об алхимии — это всего несколько строчек, выведенных на изумруде.
    — Это называется «Изумрудная скрижаль», — сказал англичанин, гордый тем, что может чему-то научить своего спутника.
    — Но для чего же тогда столько книг?
    — Для того, чтобы понять эти несколько строчек, — отвечал англичанин не слишком уверенным тоном.

Алхимик. Паоло Коэльо

   Прежде всего, оговоримся, что дрессировка — частный вид научения. (Когда речь идёт о животных, принято пользоваться термином «научение» в отличие от «обучения» людей.) Из четырёх понятий: научение, воспитание, социализация и дрессировка, — научение самое широкое. Говоря математическим языком, научение — это множество, а три других понятия его подмножества. В свою очередь, дрессировка и социализация частично совпадают с воспитанием.
   Общепринятое определение термина «дрессировка» формулируется следующим образом: «Дрессировкой называют сознательную деятельность человека по формированию у животных каких — либо форм поведения, необходимых для управления ими в хозяйственных или иных целях». Данная формулировка имеет право на существование, хотя и грешит рудиментами мичуринского мировоззрения «человек — хозяин природы», не учитывая, что дрессировка — процесс взаимный (дрессировочные воздействия собаки на дрессировщика), да и сознательность дрессировки не всегда очевидна.
   Отношения между человеком и конкретным животным начинаются с выбора животного, причем критерии выбора должны учитывать способность животного к социализации и научению конкретным навыкам. Строго говоря, и дрессировка начинается с того момента, когда хозяин и собака впервые встречаются друг с другом (с элементов привыкания).

    Мне странно говорить об этом, но, по-видимому, между вами и людьми возникла некая, пока неопределенная, но достаточно прочная связь. Природа этой связи для меня совершенно неясна, если не считать вас, доктор, для кого люди являются необходимым источником удовольствия…

Улитка на склоне. А. и Б. Стругацкие.

   Можно выделить три основные задачи социализации с точки зрения подготовки собаки к овладению специальными навыками: 1) выработка комфортной иерархической структуры (задача сложная, потому что формируемое сообщество является межвидовым: «человек — собака»), 2) выработка системы взаимной коммуникации, 3) формирование эмоциональной взаимной зависимости. Деление весьма условное, поскольку эти задачи тесно между собой переплетены. В чём значение социализации? Основное значение в том, что дрессировка значительно упрощается, если для собаки дрессировщик — вожак (не просто лидер, а именно вожак, т. е. лидер, деятельность которого одобряется), взаимное понимание в «стае» не является проблемой, собака ожидает от дрессировщика получения положительных эмоций, а дрессировщик получает положительные эмоции от результатов деятельности собаки. То, чего собака должна хотеть больше всего на свете: общение с хозяином, более узко — общение с хозяином через игру или совместную агрессию. Впрочем, мы несколько забежали вперёд.
   Научение — процесс адаптации животного к изменяющимся условиям окружающей среды, одна из форм поведения (адаптивное, т. е. приспособительное поведение). Поведение контролируется психикой. Психика и контролируемое ею поведение животного являются предметом изучения физиологии высшей нервной деятельности, этологии, зоопсихологии, теории функциональных систем, психологии поведения (бихевиоризма) и т. д.

    Самоуверенные и невежественные, с непереваренным комом чужих культур в зобном мешке, с непросохшей ненавистью к образованному слою, мы идем куда-то, как Ричард — во тьму и метель, и пурга заметает наши тюбетейки.

Туда-сюда-обратно. Т. Толстая

   Исторически сложилось так, что у нас в стране дрессировочные процессы рассматривались только с позиций физиологии ВНД (высшая нервная деятельность). Теоретические предпосылки дрессировочных процессов, предложенные основателями школы физиологов, адаптированные к образовательному уровню усреднённого красноармейца 30-х годов, и, в таком виде дословно воспроизводимые в отечественной кинологической литературе на протяжении семидесяти с лишним лет, не способны адекватно описать сложные дрессировочные процессы и не позволяют получить ответы на возникающие у практического дрессировщика вопросы.
   Физиология ВНД — это наука об устройстве, организации органов, структур, входящих в состав нервной системы, их функционировании. Рассмотрением макропроцессов, протекающих в психике животного, занимается теория функциональных систем.
   Проводя аналогию, можно сказать, что знание физики процессов, происходящих в каждом элементе микросхем, составляющих устройство компьютера («физиология» компьютера), тем не менее, не поможет нам понять, каким образом работает та или иная программа. Но, с другой стороны, знание свойств операционной среды и умение программировать на том или ином языке («теория функциональных систем»), позволяют самому организовывать работу компьютера («поведение собаки»). Продолжая аналогию, можно упомянуть и ещё об одном подходе, — пользовательском: для получения желаемого результата достаточно уметь пользоваться той или иной программой, даже не понимая, как именно она работает.
   Такой подход характерен для бихевиоризма (теория модификации поведения). Оба подхода (теории функциональных систем и теории модификации поведения) в высшей степени продуктивны для практического дрессировщика, в отличие от подхода школы физиологов. Действительно, рассмотрим с практической точки зрения хорошо знакомые нам классические условные рефлексы. В основе любого условного рефлекса всегда лежит безусловный. При образовании условного рефлекса, реакция на условный раздражитель повторяет безусловную реакцию. Исходя из этого, насколько полезны нам при дрессировке условные рефлексы? Набор безусловных реакций довольно беден: слюноотделение при виде (запахе) пищи, моргание при угрозе зрачку, расширение или сужение зрачка в зависимости от освещённости, одёргивание конечности от горячего предмета, чихание при раздражении слизистой носа и т. д. Извлечь какую-то пользу из этих реакций при дрессировке весьма сложно. Единственный приходящий в голову пример: рефлекторное раскрытие пасти в результате рывка ошейником-удавкой (как часть безусловного рвотного рефлекса) при отработке отказа от пищи.
   На чём же, если не на условно-рефлекторном поведении основана дрессировка? Не открою Америку, если скажу, что современная дрессировка основывается на использовании инструментальных рефлексов, инструментального поведения. Инструментальное поведение — это поведение, вызванное потребностями собаки и направленное на их удовлетворение, т. е. «инструмент» удовлетворения потребностей. Инструментальный рефлекс — это элемент такого поведения, причём элемент устойчивый, выработанный на рефлекторной основе путём проб и ошибок. Условный рефлекс устанавливает зависимость между стимулом и безусловной реакцией.
   Инструментальный рефлекс устанавливает зависимость между поведением и удовлетворением вызвавшей это поведение мотивации.

    Воистину, есть ложь, беспардонная ложь и статистика, но не будем, друзья, забывать и о психологии!

Жук в муравейнике. А. и Б. Стругацкие.

   Если попытаться разбить поведение животного на отдельные самостоятельные элементы, некие, в свою очередь не делимые, «элементарные частицы», мы придем к понятию поведенческого акта. Поведенческий акт — это единица поведения животного, начинающаяся с момента появления мотивации и заканчивающаяся эмоциональной оценкой результата действия по удовлетворению этой мотивации. Т. е: «хорошо» — мотивация удовлетворена. «Плохо» — мотивация не удовлетворена, для её удовлетворения необходим новый, отличающийся от первого, поведенческий акт. «Удовлетворительно» — мотивация удовлетворена частично (можно на этом закончить, а можно попробовать достичь цели ещё раз, по-другому).
   Что это означает, и, в первую очередь, — что такое мотивация? Понятие очень важное, можно сказать, имеющее мировоззренческое значение. В любой момент времени у каждого животного есть определённый набор потребностей (желаний). Например, собаке одновременно может хотеться и пить, и есть и, предположим, спать. Какое-то из этих желаний в данный момент времени является ведущим (самым сильным). Его мы и называем мотивацией. Мотивация, в свою очередь, порождает драйв, — стремление действовать с целью удовлетворения мотивации, «жажду деятельности». Интуитивно содержание этого понятия мы ощущаем по аналогичному термину в современной музыкальной культуре. (Если музыка «заводит», то в ней есть драйв). Поскольку поведенческий акт вызван появлением мотивации, — деятельность животного не является простым ответом на раздражители. Животное действует, поскольку хочет достичь определённого результата. Животное делает то, что оно хочет делать, т. е. не является щепкой плывущей по течению, оно барахтается, оно может поплыть и против течения!
   Если бы поведенческий акт представлял собой просто цепочку рефлекторных действий, можно было бы именно рефлекторное действие рассматривать как единый и неделимый элемент поведения. Однако, поведенческий акт отличается от простой последовательности рефлексов наличием плана действий и прогноза своего результата. Эта неотъемлемая функция поведенческого акта называется функцией опережающего отражения.
   Реализация поведенческого акта осуществляется при помощи функциональной системы, т. е. определенной организации структур и процессов организма, обеспечивающей достижение необходимого полезного результата. Для того чтобы сделать шаг, необходимо участие, грубо говоря, «мозгов да ног». Участие же, например, лицевых, мимических мышц, для того чтобы шагнуть, определённо не обязательно. Т. е. функциональная система, формируемая для реализации намерения шагнуть, включает в себя не все, а лишь избранные органы и при этом задействуются не все, а лишь некоторые функции, присущие этим органам. (Например, способность нашей «абстрактной ноги» ощущать температуру при шаге обычно не используется). Для каждого действия формируется своя функциональная система, и между участвующими в ней структурами устанавливаются уникальные, свойственные именно этому действию связи.
   Функциональная система формируется в результате проб и ошибок на основе генетического и индивидуального опыта. Критерием формирования является эффективность достижения результата. Реализация поведенческого акта сопровождается эмоциями. Степень удовлетворения потребности вызывает соответствующие эмоции.
   Поведенческий акт строится из последовательных стадий: афферентного синтеза, принятия решения, акцептора результатов действия, эфферентного синтеза, собственно осуществления действия и оценки достигнутого результата. Драйв, вызванный мотивацией, является движущей силой, «мотором» поведенческого акта и действует на протяжении всех его стадий.
   Первая стадия поведенческого акта, афферентный синтез, заключается в синтезе нервной системой значимых сигналов внешней и внутренней среды, т. е. сигналов, имеющих значение для удовлетворения мотивации. На результат афферентного синтеза, кроме мотивации, оказывают влияние: информация, хранящаяся в наследственной и приобретенной памяти, обстановочная афферентация (анализ действия всей совокупности внешних факторов, на фоне которых протекает поведенческий акт) и пусковая афферентация (сигнальный элемент афферентного синтеза, запускающий поведенческий акт).
   Например, мой пёс Нестор захотел поиграть со мной, т. е. у него возникла игровая мотивация. Прежде, чем воплотить своё намерение в жизнь, он оценивает значимые внешние (где мы находимся, чем я занят, какое у меня настроение), и внутренние (хорошо ли он сам себя чувствует, насколько в данный момент ему хочется спать или есть) факторы. При этом наследственная память подсказывает ему, какие именно формы игры предпочтительны (чаще всего это элементы охотничьего поведения). Приобретённая память помогает Нестору оценить свои шансы — насколько в похожих ситуациях хозяин был склонен к игре в прошлом. На глаза Нестору попадается теннисный мяч — это последняя капля. Нестор принимает решение. Т. е. вид мяча послужил сигналом, запускающим поведенческий акт (пусковой афферентацией).
   По завершении афферентного синтеза начинается стадия принятия решения, определяющая выбор того или иного поведения. Принятие решения заключается в выборе типа поведения и оценке его с точки зрения вероятности удовлетворения мотивации.
   Нестор решает, какое поведение вероятнее всего приведёт к намеченной цели (игре с хозяином): продолжительный лай, самостоятельная игра с мячом с целью соблазнить хозяина, или подход к хозяину с мячом в пасти?
   Наличие в памяти собаки навыков (отработанного в прошлом поведения, уже приводившего к удовлетворению данной мотивации) помогает принять правильное решение.
   В результате принятия решения формируется акцептор результатов действия — своеобразный «макет» будущих событий. Кроме образа цели акцептор результатов действия включает образ способа достижения цели.
   Нестор представляет себе как саму игру (хозяин бросает мяч, Нестор ловит его, приносит и отдаёт хозяину), так и способ достижения этого желанного состояния (подойти к хозяину с мячом в пасти и попытаться вложить мяч хозяину в руку, виляя хвостом и ловя его взгляд). Из этих двух частей и состоит акцептор действия Нестора.
   Образ способа достижения цели создан, но он требует детализации: необходимо разработать максимально подробную программу действий, определить в какой именно момент времени нужно послать сигнал (и какой именно сигнал: продолжительность, сила) каждой из мышц, участвующих в поведенческом акте. Стадия создания такой программы называется стадией эфферентного синтеза.
   Внешне программа ещё не реализуется, но на этой стадии животное полностью готово к действию.
   Напрашивается аналогия с механическим пианино. Для того, чтобы оно заиграло, необходимо изготовить перфоленту, т. е. пробить отверстия в бумажной ленте. Когда отверстия пробиты, музыкальное произведение полностью готово к исполнению. Хотя ни единый звук ещё не прозвучал, музыка, фактически, уже сыграна.
   Следующим этапом является собственно действие.
   Нестор подходит ко мне с мячом в зубах, неистово вращая хвостом и ловя мой взгляд. Тычет мяч в мою ладонь.
   Если результат действия совпадает с акцептором результатов действия, мотивация удовлетворяется, если же нет, то создается новый акцептор результатов действия с новым образом способа достижения цели.
   Я занят, я работаю за компьютером, не склонен играть и, поэтому, делаю вид, что не замечаю усилий бедного пса. Нестор неправильно выбрал стратегию поведения, неправильно определил её шансы на успех и, в результате осуществил поведенческий акт, не приведший к цели. Сравнив результат своего действия (я «не ведусь») с образом цели (я бросаю мяч, а Нестор ловит его и приносит мне), Нестор оценивает поведенческий акт как не достигший цели, немного расстраивается и предпринимает следующую попытку: держа в зубах мою ладонь, пытается вытянуть меня из кресла. А за это получит! И это будет очередной отрицательный результат очередного поведенческого акта.
   Постоянное сравнение реальных результатов действия с образом цели и постоянная коррекция образа способа достижения цели (что за неуклюжий оборот!) обеспечивают целесообразность поведения.

    — Какой же ты еще ребенок, — сказала она. — Как же ты еще никак не можешь понять, что ничего нет на свете, кроме любви, еды и гордости. Конечно, все запутано в клубок, но только за какую ниточку ни потянешь, обязательно придешь или к любви, или к власти, или к еде…

Улитка на склоне. А. и Б. Стругацкие.

   Как мы уже говорили, причиной целевого поведенческого акта является мотивация — основная на данный момент времени потребность, определяющая направленность действий животного. Действие при этом направлено на удовлетворение этой потребности, служит более или менее эффективным инструментом удовлетворения потребности и тем самым ведёт к угашению данной потребности (или, по крайней мере, её уменьшению). Так то оно так, да не всегда.
   Вспомним, что мы договорились называть мотивацией самую сильную на данный момент времени потребность животного и попробуем представить себе как можно больше различных видов потребностей. Сразу приходят в голову пищевая и «питьевая»«потребности, потребность в дефекации, в поддержании температуры тела, потребность во сне и другие потребности, именуемые витальными (от латинского vita — жизнь). Есть ещё половая потребность, направленная уже не на поддержание жизни конкретного животного, а на поддержание существования вида в целом. С этими потребностями всё вроде понятно: поел — и есть расхотелось, попил — и больше не лезет, поспал — и всё, не спится. Причём, всё это с удовольствием: и естся, и пьётся, и спится, и так далее… А вот в чистом виде такая потребность есть: в получении удовольствия? Оказывается есть! И это было доказано в известном опыте Д. Олдса с крысами. Крысе, непосредственно в «центр удовольствия» (есть такой в мозгу), вживляли электрод и электрическими разрядами этот центр раздражали. Крысе процесс, естественно, нравился. Затем позволяли крысе, нажимая на педаль, самой посылать импульсы в «центр удовольствия». Эффект превосходил все ожидания. Как только крыса понимала, что нажатие на педаль доставляет удовольствие, она начинала давить на неё раз за разом. При этом крыса отказывалась отвлекаться на удовлетворение витальных потребностей и погибала от истощения. Понятно, что речь тут идёт о, так сказать, «удовольствии в чистом виде», удовольствии максимально сильном из всех возможных. Однако, даже с поправкой на необычайную силу удовольствия, можно сделать два вывода. Первый о том, что стремление к удовольствию — исключительно сильная мотивация. (В этом причина неизлечимости наркомании.) Второй: потребность в удовольствии удовлетворить нельзя. Для нас это важный вывод. Собаку можно перекормить, но нельзя переласкать и перехвалить. Ласка и похвала — наши безотказные орудия. За ласку и похвалу собака готова практически на всё. Разумеется, если похвала исходит от достаточно авторитетного, с её точки зрения, существа. Впрочем, мы немного отвлеклись.
   Интуитивно понятно, что собакам нравится играть, следовательно, у них существует потребность в игре или игровая потребность.
   Игры у собак бывают разные. По мнению этологов все они представляют собой ритуализированные, т. е. превратившиеся в ритуал, элементы повседневного жизненно важного поведения (охотничьего, оборонительного, полового).

    Но если вы не в состоянии съесть больше одного яблока в день, что за прок жить в саду, где ветки ломятся от плодов, вид которых вам уже осточертел? Пожалуй, яблоки показались бы слаще, если бы вам выдавали только по штуке в неделю.

Женщина французского лейтенанта. Джон Фаулз

   У игровой потребности есть одно существенное отличие от потребностей витального ряда. Пищевая потребность возникает при отсутствии в крови животного питательных веществ и вызывает поведение, ведущее к насыщению. То же и с потребностью в питье. А вот потребность в игре существует всегда. И вызывает она поведение в виде игры, которое не ведёт к чему-либо, а само по себе — цель данной потребности. Как ни странно, ученые только в середине прошлого века обратили внимание на виды поведения, которые не служат редукции потребностей, но явно подкрепляют сами себя. «Обширные области деятельности, особенно у подрастающего живого существа, создают впечатление «самоцельности», например игра» ^[1]. Такое свойство некоторых видов поведения принято называть интринсивностью, в отличие от экстринсивности, т. е. направленности поведения на внешний результат (например, насыщение). «Какого-либо единства взглядов по вопросу о том, чем различается интринсивно и экстринсивно мотивированное поведение, до сих пор не существует. Общим является лишь понимание интринсивно мотивированного поведения как совершающегося ради себя самого» ^[2]. По классификации Мак-Рейнолдса ^[3]интринсивно мотивированными являются лишь такие формы поведения, которые осуществляются только ради протекания самой деятельности. Экстринсивно же мотивированным оказывается все, что направлено на достижение какого-либо конечного состояния или цели.
   Почему я уделил столько внимания интринсивности игры? Да потому, что в этом — один из волшебных ключиков к дрессировке. Любое поведение, которое мы сумеем сделать игровым, тут же превратится в самоподкрепляемое, т. е. выполняющееся собакой для собственного удовольствия. Выполнение этого поведения не будет вести к снижению мотивации и, поэтому, никогда собаке не надоест (разумеется, в пределах физической и психической выносливости, — всё можно довести до абсурда).
   Ещё одна очень интересная потребность — оборонительная. Её название нельзя понимать буквально, ведь речь идёт не только о защите (обороне) но и о нападении. Следует различать пассивно-оборонительное поведение («застывание», ступор), активно-оборонительное поведение (бегство, избегание), и агрессивно-оборонительное поведение (активная оборона, нападение). Мотивацией последнего является агрессия. Причём, агрессивное поведение, также как игровое, может быть интринсивно мотивированным. По мнению основоположника этологии К. Лоренца в организме животных и человека постоянно накапливается особого рода энергия агрессивного влечения, причём накопление происходит до тех пор, пока в результате воздействия соответствующего пускового раздражителя (пусковой афферентации) она не разрядится. В результате реализации агрессивного поведения достигается позитивное эмоциональное состояние. Т. е. агрессия, как поведенческая мотивация, для дрессировщика не менее важна, чем игровая мотивация.
   Возможности использования агрессивной мотивации в профессиональной дрессировке трудно переоценить.
   Итак, подводим итог: современная дрессировка основана на активной целенаправленной деятельности животного (инструментальное поведение), а соответствующий дрессировочный процесс состоит из:
   — создания у животного необходимой для совершения им желательных действий (поведенческих актов) мотивации;
   — формирования (или выбора) желательного поведенческого акта из всего спектра поведения, направленного на удовлетворение созданной мотивации;
   — закрепления сформированного (выбранного) поведенческого акта с помощью многократного, непосредственно следующего за каждым повторением этого акта, удовлетворения наличной мотивации (в дальнейшем мы будем называть инспирированное дрессировщиком удовлетворение мотивации, следующее за закрепляемым поведенческим актом, — подкреплением), то есть, формирования инструментального рефлекса путём связывания, ассоциирования поведенческого акта с удовлетворением мотивации.
   И, наконец, формирование навыка — инструментального рефлекса, характеризующегося автоматизмом воспроизведения;
   — введения стимульного контроля сформированного навыка, т. е. выработки стойкой связи между каким-либо раздражителем (чаще всего командой) и выполнением навыка, в результате чего этот раздражитель, в качестве пусковой афферентации, становится санкционирующим стимулом, а навык, приобретая санкционирующий стимул, начинает функционировать как условный рефлекс (подчёркиваю, только как условный рефлекс, по механизму условного рефлекса, поскольку в основе сформированного навыка нет безусловного рефлекса, что предполагает классическая схема);
   — введения рамочного контроля — чаще всего в виде расширения перечня обстановочных афферентаций, разрешающих пусковую афферентацию (генерализация навыка).