Фэйзер Джейн. Почти леди

   Бонапарт снисходительно улыбнулся:
   – Если адмирал Нельсон достаточно глуп, чтобы желать такого сражения, тогда действительно, мадам, мы примем вызов.
   Мег почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. За два дня, что она играла в эту игру, Мег так вошла в роль вдовы со скандальной славой, что почти забыла, насколько велики ставки в этой игре. Теперь, глядя вниз на огромный флот в заливе, стоя рядом с самым сильным и опасным человеком в Европе, она была поражена тем, какие силы вовлечены в эту войну. Ощущение было такое, будто ее ударили кулаком в живот.
   – Возможно, он и не захочет быть таким дураком, – предположила она с легким смехом, прикрываясь веером. – Вы известны не тем, что проигрываете сражения, генерал Бонапарт.
   Из его широкой груди вырвался низкий громкий смех.
   – Нет, в самом деле нет, мадам. – Он повернул свою большую голову и посмотрел на нее, взгляд у него был похотливый. – Я известен тем, что не проигрываю сражений, дорогая мадам. – Он заметил слугу, терпеливо стоявшего у них за спиной, и подозвал его, щелкнув пальцами.
   Мужчина подошел. Генерал взял бокал шампанского с подноса и передал его с легким поклоном Мег, потом взял бокал себе.
   – Попробуйте вот это, мадам. – Он взял один из маленьких пирожков с серебряного блюда и поднес его к губам Мег.
   Наполеон Бонапарт не теряет времени понапрасну, подумала Мег, позволяя ему положить пирожок ей в рот. Ну, она тоже не заинтересована в том, чтобы терять слишком много времени понапрасну, но она не может сдаться слишком быстро. Настало время произвести стратегическое отступление.
   – Вы слишком добры, генерал, – пробормотала она, проглотив нечто, совершенно безвкусное, по ее мнению. Но, извините меня, я должна вернуться к своему спутнику.
   – Моя дорогая мадам, не уверен, что хочу извинить вас, – сказал он, кладя ладонь на ее руку. – Конечно, вы можете уделить мне еще несколько минут вашего времени. Или общество майора Гийома так заманчиво? – Бонапарт насмешливо вздернул бровь.
   Глаза Мег улыбались ему поверх веера.
   – Ну, конечно, нет, сир. Разве может кто-нибудь сравниться с генералом Бонапартом? Я только имела в виду, что не хотела бы посягать на ваше время. Вы же самый занятой человек во Франции.
   – О, вы льстите мне, мадам, – сказал он, беспечный взмах руки, казалось, относился и к флоту внизу под ними, как бы отрицая возражение.
   – Сомневаюсь, сир. – Мег поправила прозрачный шарф, свисавший с локтей, и оперлась о балюстраду. – Когда вы намерены отплыть? Если я могу задать такой вопрос...
   – Менее чем через две недели, мадам. К тому времени флот будет подготовлен, а Восточная армия отправится морем на Мальту.
   Мег снова внутренне вздрогнула. Не поверить ему было невозможно, настолько велики его уверенность в себе и отвага.
   Да и в головокружительной карьере Бонапарта не произошло ничего, что поколебало бы эту уверенность, напротив, все только утверждало ее. Возможно, именно поэтому английские враги видели в убийстве самый надежный и быстрый способ устранить угрозу, которую он собой представлял.
   – У меня немного болит голова, генерал, – сказала Мег, слегка касаясь висков. – Но для меня было большой честью поговорить с вами.
   – Большая честь – чепуха, – заявил он. – Но вы должны отправиться прямо домой, нельзя относиться несерьезно к головной боли. Я вас завтра навещу. В какое время вы будете дома?
   – Я буду дома утром в любой час, когда вы предпочтете меня навестить, генерал Бонапарт, – сказала Мег, улыбнувшись ему из-под ресниц.
   – Тогда я навещу вас часов в десять, – заявил он. – А сейчас мой адъютант проводит вас к экипажу. – Он подозвал к себе как всегда готового к услугам полковника. – Монтень, мадам Живерни чувствует себя не очень хорошо. Проводите ее к экипажу.
   Полковник предложил даме руку:
   – С удовольствием, мадам Живерни.
   – Благодарю вас, полковник. – Она шла рядом с ним. Он ловко прокладывал путь в толпе, и оба они ощущали на себе любопытные взгляды и шепот за спиной.
   – Где вы останавливались в Париже, мадам Живерни? – небрежно спросил Монтень, послав грума за вечерней накидкой.
   – Не в городе, полковник, – осторожно ответила она. – В Буа-де-Булонь. – Булонский лес достаточно большой, и будет сложно провести расследование. К тому же гонцам потребуется по неделе туда и обратно, если он пошлет за информацией в Париж.
   – Очаровательное место, – сказал полковник, помогая ей надеть накидку. – А ваш покойный супруг? У него там было имение?
   Мег обернулась к нему, строго отмерив остроту своего взгляда. Ее прежнее смятение исчезло почти сразу после того, как она простилась с Бонапартом, и теперь она вела себя холодно и сдержанно.
   – Какой многозначительный вопрос, полковник. Так случилось, что в Париж я приехала после смерти моего мужа, шесть месяцев назад. – Она слегка кивнула, как бы говоря: «Это вас удовлетворяет?»
   – Простите мне мою настойчивость, – сказал он и, не дрогнув, выдержал ее вызывающий взгляд. – Но когда генерал Бонапарт проявляет интерес к кому-нибудь, то мой интерес заключается в том, чтобы задать этому человеку несколько вопросов.
   – Несколько минут разговора на многолюдном суаре едва ли можно назвать проявлением интереса, полковник, – сказала Мег, поднимая воротник накидки, когда они вышли на улицу.
   – Позвольте заметить, мадам, что вы не знаете генерала так, как знаю его я.
   Она кивнула:
   – Уверена, вы правы, сир. И я также уверена, что никогда не буду знать его так, как вы.
   Она сохраняла холодную улыбку на лице, пока не подъехал экипаж и ее кучер, он же мажордом, не соскочил с козел, чтобы помочь ей сесть в ландо.
   – Добрый вечер, мадам, – поклонился он, открывая дверцу ландо.
   – Добрый вечер, Шарль, – сказала она, сдержанно улыбнувшись своему кучеру. – Спокойной ночи, полковник.
   – Спокойной ночи, мадам Живерни. – Он поклонился, потом выпрямился и хмуро посмотрел вслед быстро удалявшемуся ландо. Эта женщина охотится за крупной добычей или здесь есть еще что-то? Многие женщины были бы счастливы присоединить Наполеона Бонапарта к своим трофеям, которые они хранят на полке в шкафу. Слава быстротечна, но чувство торжества остается надолго. Однако в мадам Живерни было нечто, что заставляло его задуматься. Он только не мог понять, в чем тут дело.
   Мег плотнее закуталась в накидку – с моря дул довольно резкий холодный ветер. Сейчас она испытывала только одно чувство: радостное возбуждение, которое вытесняло усталость и тревогу. Она отлично сыграла свою роль. Не хуже любого настоящего шпиона. Торжествующий смех так и рвался наружу, и Мег с трудом сдерживала его. За время пребывания в обществе капера она узнала, как на нее действует опасность, как она наполняет ее чувственной энергией и ликованием. И на этот раз все было так же. Она смотрела на спину Козимо, желая, чтобы он сказал что-нибудь, что позволило бы ей выразить в какой-то мере ее радость. Но она знала: он ничего не скажет, по крайней мере на улице, даже если никто их не подслушивает.
   Со времени прибытия в Тулон они общались очень мало. В тот первый вечер он вручил ей пачку отпечатанных визитных карточек, чтобы она подписала, объяснив, что доставит их в богатые дома города. Она могла ожидать визитеров уже на следующее утро, поскольку благодаря его тайным приготовлениям все стремились познакомиться с таинственной графиней.
   Козимо знал, о чем говорил. В дверь стучали, не переставая, офицеры армии и флота, их жены и дочери и жены самых важных членов тулонского общества. Мег, к своему удивлению, упивалась этой игрой, флиртуя с мужчинами, была вежливо внимательна, хоть и несколько сдержанна, с дамами и в целом поддерживала все слухи о своей подмоченной репутации, которые появились еще до ее прибытия в город.
   Приглашение от майора Гийома отправиться вместе с ним на вечер у его бригадного майора стало для нее первым настоящим светским мероприятием и первой возможностью встретить Бонапарта. Встреча прошла удачно, хотя Мег не могла решить, хороший или дурной знак эти настойчивые расспросы генеральского адъютанта.
   Они подъехали к дому за церковью Святой Марии, и Козимо соскочил с козел, чтобы широким жестом распахнуть дверцу ландо для своей хозяйки. Она небрежно поблагодарила и быстро взглянула на него, глаза ее светились восторженно и победно. И на мгновение обычно серьезное и спокойное лицо мажордома дрогнуло.
   – Позже, – едва слышно проговорил он.
   Мег быстро прошла мимо него к лестнице, сдерживая ухмылку.
   Эстелла дожидалась ее в спальне, ночная рубашка была разложена, горячая вода дымилась на туалетном столике.
   – Как прошел вечер, мадам?
   – Довольно приятно, спасибо, – сказала она, зевая, прикрыв рот рукой. – Но у меня разболелась голова. Мне хотелось бы поскорее лечь в постель.
   – Да, конечно, мадам, – Эстелла поспешила помочь хозяйке расстегнуть застежку изумрудного колье и вынуть гребень из прически. Она помогла ей снять платье и нижнюю юбку и подала теплое влажное полотенце.
   – Вам нужно еще что-нибудь, мадам? – Эстелла откинула одеяло.
   Козимо, наверное, захочется выпить стаканчик на ночь.
   – Принеси мне графин с коньяком, Эстелла. Напиток поможет мне уснуть.
   Она откинулась на подушки в ожидании. Свеча у постели золотистым светом освещала хрустящую белую батистовую простыню. Эстелла поставила графин и бокал на столик у постели, пожелала госпоже спокойной ночи и, сделав реверанс, удалилась.
   Мег налила себе коньяку и маленькими глотками попивала его, закрыв глаза, и вспоминала события сегодняшнего вечера, полностью отдавшись чувству ликования. Она не заметила, как открылась дверь, и вдруг услышала голос Козимо.
   – Ну, я догадываюсь, что все прошло хорошо.
   Мег быстро открыла глаза. Он стоял в дверях спальни, совсем не похожий на вышколенного слугу. Теперь, несмотря на одежду и седые волосы, это был прежний Козимо.
   – О, вот и ты наконец. – Мег отбросила одеяло и вскочила с постели.
   Козимо тихо закрыл за собой дверь. Он видел блеск ее глаз, румянец на щеках и знал причину этого. Ему было хорошо знакомо такое чувство.
   Козимо быстро подошел к ней, протягивая руки. Она позволила взять ее за руки, заключить в объятия, и казалось, отчуждения между ними никогда не было.
   – Ах, как ты любишь приключения, да, любимая? – сказал он со смешком, проводя руками по ее спине, беря ее ягодицы в ладони, крепко прижимая ее к себе.
   Мег рассмеялась и откинула голову, ожидая поцелуя, приоткрыв рот для его языка. Ее пальцы теребили пуговицы на его рубахе, пояс его панталон, руки жаждали снова ощутить его кожу.
   Козимо держал Мег, плотно прижимая к себе, пытаясь в то же время выбраться из одежды, стягивая рукава рубахи по одному, стягивая таким же манером и панталоны, в конце концов он упал вместе с ней на постель. Мег, казалось, совершенно не замечала его движений, ее рот, пальцы были всюду на нем. Тонкая батистовая рубашка порвалась и скомкалась под ней.
   – Остановись на мгновение, Мег, – взмолился Козимо, нежно потянув ее за волосы, чтобы поднять ее голову. – Мне нужно чувствовать тебя... поднимись, я хочу стянуть с тебя эту рубашку.
   Мег послушно встала на колени, когда он сдернул рубашку через голову, потом со вздохом удовлетворения снова вернулась в прежнее положение. Подчиняясь легкому толчку, она подняла бедра, давая возможность его жадному языку проникнуть внутрь, его пальцам нежно исследовать ее. Наконец он взял ее за талию и сделал так, что они оказались лицом к лицу, она – вытянувшись во всю длину на нем. Она поцеловала его, на языке его вкус смешался с ее собственным вкусом, прежде чем она откинулась назад, раздвинула колени и оседлала его. Мег медленно опустилась на него, принимая его в себя, ее губы раздвинулись, когда она почувствовала, как он глубоко проникает в нее. Она сидела на его бедрах, владея им, владея своим собственным наслаждением.
   Он держал ее за бедра, смотрел ей в лицо, выжидая всепоглощающий миг страсти, прежде чем позволил своему телу последовать за ее телом на наивысшую вершину.
   Козимо оставался у нее почти до зари, и когда они оба проснулись, пот высох на их теперь уже прохладных телах.
   Козимо поднялся с постели, накрыл ее одеялом, воспользовавшись моментом, поцеловал ее.
   – Пот от страстных трудов, – заметил он, отводя ладонью влажные волосы с ее лба. – Тебе нужны горячая ванна и чашка шоколада. Но пока этого нет, я предписываю тебе глоток коньяку и теплый халат.
   Голый, Козимо прошелся по комнате, принес ей халат из золотистого бархата, потом налил в бокал немного коньяку.
   – Расскажи мне подробно, как все было.
   Мег подчинилась приказу, удивляясь, насколько ясная у нее голова. Слушатель не перебивал ее, хотя временами по блеску в его глазах она замечала, что сказанное вызвало у него особое внимание.
   – Значит, полковник Монтень, похоже, проявил чрезмерное любопытство? – задумчиво проговорил он, когда Мег замолчала.
   – Это хороший знак или нет?
   – Возможно, – сказал он. – Я могу себе представить, что каждую женщину, привлекшую внимание Бонапарта, тщательно проверяют.
   – Значит, когда генерал постучит в мою дверь сегодня утром, я приму его с распростертыми объятиями, – сухо заявила она.
   – Конечно, моя дорогая Мег. – Козимо встал и добавил: – Если он придет.
   Мег раздраженно посмотрела на него:
   – А почему он не должен прийти? Ты думаешь, я не произвела на него сильного впечатления?
   Он мягко засмеялся:
   – Это исключено, дорогая. Но обычно не Наполеон приходит к людям, а люди – к нему. Утром он наверняка об этом вспомнит. Ты можешь ждать вызова.
   Мег плотнее закуталась в халат.
   – И я должна буду подчиниться?
   – О, я думаю, что так. Но, может быть, не сразу. – Он посмотрел на нее и изменил свое мнение. – Положись на свое чутье. Думаю, ты сама поймешь, как лучше поступить. Если тебе понадобится мой совет, тогда переставь розы на столе в холле.
   – Как это в духе рыцарей плаща и кинжала, – сказала Мег и тут же заметила, что ее ласковая насмешка была неуместна. – Я не могу все время жить в своей роли, – сказала она.
   – Нет, конечно, нет. Я это прекрасно понимаю, – быстро ответил Козимо. – Но ты не должна выходить из нее слишком часто.
   – Я это знаю. – Мег снова откинулась на подушки, веки ее опустились. – Мне нужно выспаться перед следующей схваткой с генералом.
   Он наклонился, поцеловал ее в губы, отвел волосы со лба и поцеловал в висок.
   – Я здесь, – сказал он. – Всегда рядом.
   За исключением логова Бонапарта, подумала она.
   Но, даже думая так, она знала, что он имеет в виду: мысленно он всегда с ней, она не сможет сделать ни шагу, не услышав в уме его голоса.

Глава 23

   На следующее утро Мег тщательно выбрала наряд: изысканное утреннее платье из муслина цвета зеленого яблока в белую полоску с маленькими буфами на рукавах и высоким воротником. Она украсила волосы темно-зеленой бархатной лентой, такая же, но более широкая лента охватывала ее платье под грудью, и веснушки она постаралась запудрить. Потом слегка подушила туалетной водой «Флердоранж» за ушами, запястья и ямочку под горлом. Этим утром она была твердо намерена предстать в образе безупречной светской дамы, которую не может касаться даже намек на скандал. Контраст между образом, который она создала прошлым вечером, и тем, в котором намерена была предстать при свете дня, должен, считала она, еще больше заинтриговать генерала.
   В десять часов она уже стояла за дамастовой портьерой у высокого окна своего салона, глядя на узкую улицу. Подъехало ландо, и оттуда вышел полковник Ален Монтень, блистательный в своем мундире. Мег села на стул и взяла в руки пяльцы с вышиванием.
   Она услышала решительный стук во входную дверь и сделала аккуратный стежок, прислушиваясь к голосам в холле. Дверь салона распахнулась, и Козимо произнес:
   – Полковник Ален Монтень, мадам.
   Мег подняла глаза от своей работы и с улыбкой сказала:
   – Ах, полковник, какая приятная неожиданность.
   – Ну, мадам, вы мне льстите, – ответил он с поклоном. – Я знаю, кого вы ждали, и не могу с ним соперничать. – Полковник подошел к ней и взял руку, которую она подала ему, не вставая с места. Он поднес ее руку к губам и снова низко поклонился. – Генерал Бонапарт пришел в отчаяние, когда выяснилось, что он не сможет прибыть к вам, – работа, которая требует его присутствия, но он просит, чтобы вы оказали ему честь и выпили с ним чаю сегодня утром в его резиденции.
   – Мне не хотелось бы мешать генералу в его работе, – наигранно скромно ответила Мег. – Садитесь, полковник, прошу вас. – Она указала на стул напротив.
   – Простите, мадам, но у меня очень мало времени, – сказал полковник, сцепив руки за спиной и покачиваясь на каблуках. – Генерал будет разочарован, если не увидит вас сегодня утром.
   Мег склонила голову набок, как бы размышляя над его словами. Потом сказала:
   – Признаюсь, я так ждала продолжения нашего разговора с генералом Бонапартом... Вы уверены, что я нисколько не помешаю его работе?..
   – Мадам, уверяю вас, ничто не может отвлечь генерала от мыслей о работе, – заявил полковник, и это было истинной правдой. – Он с нетерпением ждет вас. Экипаж ждет нас.
   Мег отставила свои пяльцы и грациозно поднялась со стула, изящным движением поправив муслиновые юбки.
   – Это очень любезно с вашей стороны, полковник. Если вы дадите мне несколько минут, я присоединюсь к вам.
   Он склонил голову в знак согласия, и с легкой улыбкой она оставила его, тихо закрыв за собой дверь.
   – Ах, Шарль, – сказала она величественному мажордому, который пришел проверить работу служанки, начищавшей медные ручки дверей в холле. – Я с полковником отправляюсь с визитом к генералу Бонапарту. – Она направилась к лестнице. – Не пришлете ли вы за мной экипаж ровно через час? У меня еще назначена встреча на время ленча.
   Не моргнув глазом Козимо поклонился:
   – Ровно через час, мадам.
   Мег кивнула и пошла наверх за перчатками и шляпой. Козимо посмотрел на закрытую дверь салона, подошел к ней и открыл. Услышав, как щелкнула щеколда, полковник быстро отвернулся от секретера.
   – Позвольте предложить вам что-нибудь выпить, полковник, пока вы ждете мадам? – холодно спросил мажордом, при этом он мысленно пытался представить себе, что же полковник мог обнаружить в секретере.
   – Нет, у меня нет времени, – хрипло произнес полковник, на его скулах вспыхнули красные пятна.
   Не очень-то ловкий шпион, насмешливо подумал Козимо. И выглядит ужасно виноватым. Мажордом непринужденно подошел к секретеру, попутно поправив подушки на диване. На секретере он сложил лежавшие сверху бумаги в аккуратную стопку, при этом внимательно проглядев их. Там не было ничего такого, что могло бы вызвать подозрения, лишь несколько визитных карточек, множество приглашений и лист бумаги с меню, предложенным поваром.
   Он поклонился полковнику и покинул салон. Когда Козимо вышел в холл, Мег как раз спускалась по лестнице, натягивая длинные зеленые лайковые перчатки. Широкие поля зеленой шелковой шляпы обрамляли ее лицо, придавая ей пикантный вид, очень соблазнительный. Наполеон наверняка найдет ее неотразимой.
   – Через час, Шарль, не забудьте, – бросила она ему через плечо, входя в салон. – Я готова, полковник. Простите, что заставила вас ждать.
   – Вовсе нет, мадам, – сказал Монтень и предложил ей руку.
   Штаб-квартира Бонапарта занимала просторный дом на пляс де Арме, расположенный за высокой каменной оградой. Через великолепные кованые ворота можно было попасть в большой квадратный двор. У калитки располагалось караульное помещение, а еще один патруль стоял возле массивных двойных дверей, ведущих в дом.
   Они вышли из экипажа, и полковник проводил ее в огромную приемную. Великолепная двойная лестница вела на верхние этажи, и полковник, поддерживая под локоть, повел Мег наверх.
   К своему удивлению, Мег поняла, что нисколько не волнуется, хотя и оказалась одна в самом логове льва. На верхней площадке лестницы полковник свернул в широкий коридор, куда выходило множество дверей. Два солдата стояли на страже у двустворчатой двери в конце коридора. Полковник Монтень открыл дверь без стука и ввел Мег в комнату, которая, очевидно, служила гостиной. Серебряный поднос с чайником и чашками из севрского фарфора стоял на низком столике у дивана, обтянутого штофом.
   – Генерал сейчас выйдет к вам, мадам Живерни, – сказалон и удалился.
   Мег стянула перчатки и подошла к окну, откуда открывался прекрасный вид на длинную террасу с балюстрадой и на залив. Она ждала, как ей показалось, очень долго, пока за ее спиной не открылась дверь и не появился генерал Бонапарт.
   – Мадам Живерни, простите, что заставил вас ждать.
   Мег сочла намеренную непунктуальность проявлением невежливости и почувствовала, как в ней растет неприязнь к этому тщеславному человеку.
   – Уверена, вы очень заняты, сир, – сказала Мег с уклончивой улыбкой. Она взглянула на часы с украшениями из золоченой бронзы, стоявшие на каминной полке. – Но боюсь, у меня осталось очень мало времени. Мой экипаж приедет за мной через полчаса.
   Он посмотрел на нее сначала огорченно, потом с досадой:
   – Монтень отвезет вас домой, мадам. Мег покачала головой:
   – Мне не хотелось бы доставлять вам дополнительные хлопоты. – Она двинулась к столу. – Позвольте налить вам чаю, сир?
   – Нет, – резко сказал он. – Я вообще не пью эту дрянь. Я налью себе кларета. – Он подошел к буфету, где выстроилась целая шеренга графинов. – Но налейте себе чаю, мадам, – несколько запоздало предложил он.
   – Вас, наверное, что-то тревожит, генерал, – заметила Мег, примирительно улыбаясь и приближаясь к нему с чашкой и блюдцем в руках. – Заботы о предстоящей военной кампании, думаю.
   – Чепуха, – фыркнул он. – Я никогда не волнуюсь, мадам Живерни, о ведении моих кампаний. Я принимаю решения и придерживаюсь их. – Он пил вино, широко расставив короткие ноги, и смотрел на нее уже менее сердито, одобрительный интерес засветился в его ярких глазах.
   Мег изящно присела на витую ручку кресла и мелкими глотками пила чай, бросая на Бонапарта кокетливые взгляды.
   – Признаю, вы не выглядите измученным заботами, генерал.
   Он рассмеялся:
   – Никогда, мадам. Я уверен в своем успехе так же, как и в том, что на рассвете солнце взойдет.
   Он подошел к ней, взял из ее рук чашку и поставил на буфет. Потом схватил ее за руки и поставил на ноги.
   – Ну, Натали, давайте оставим церемонии. Какое очаровательное имя – Натали.
   Она улыбнулась:
   – А как мне называть вас, сир?
   – Ты можешь называть меня Наполеоном, – заявил он, притягивая ее к себе. – Ах, какой изысканный запах. – Он наклонил голову и поцеловал ее за ухом.
   Мег отстранилась, испуганно запротестовала:
   – Сир... Наполеон, пожалуйста.
   – Ах, оставь, – сказал он, смеясь. – Не изображай передо мной невинную девушку, Натали. Ты же явилась сюда не за тем, чтобы пить эту безвкусную жидкость. – Он снова прижал ее к себе, его рот искал ее губы.
   Мег позволила ему поцеловать себя, но сама на поцелуй не ответила, потом отступила назад, вырвав у него свои руки.
   – Вы зашли слишком далеко, генерал, – заявила она, но со смехом, что смягчало ее замечание. – Теперь я действительно должна идти, иначе опоздаю. – Она подхватила свои перчатки. – Думаю, я сама найду выход.
   Он снова рассердился, как мужчина, который, конечно, не любил, чтобы ему противоречили, и не привык, чтобы ему отказывали.
   – Завтра вечером вы ужинаете здесь со мной, – заявил Бонапарт мгновение спустя.
   Мег заколебалась. Этот мужчина не способен на длительное ухаживание. Сможет ли она удержать его на расстоянии в такой интимной обстановке и в то же время привлечь достаточно близко, чтобы самой предложить тайное свидание? Было что-то пугающе хищное в Наполеоне Бонапарте, но неужели он отважится взять силой женщину против ее воли? Придется рискнуть. Шаг опасный, но у Мег было ощущение, что он может быстро потерять к ней интерес, если она будет слишком часто отказывать ему.
   – Возможно, – сказала она, медленно натягивая перчатки, палец за пальцем, превращая в сексуальную игру каждое движение, когда разглаживала тонкую лайку на пальце. Он не отрывал взгляда от ее рук.
   – Завтра вечером, – настойчиво повторил он, облизывая губы. – Я пришлю за вами свой экипаж в восемь часов.
   – Нет, – сказала Мег, поправляя поля шляпы. – Я приеду в моем собственном экипаже, Наполеон, и он будет меня ждать. – Она подошла к нему и легко коснулась его щеки пальцами в перчатке. – Я – независимая женщина, генерал. Я люблю сама решать свои дела.
   Лицо его потемнело, и на мгновение она подумала, что он готов взорваться, но внезапно он откинул голову и загоготал.
   – Да уж, Натали Живерни. – Он схватил ее за запястье. – Хорошо, я признаю независимость, мадам. Приезжайте ко мне в восемь часов завтра вечером. – Он повернул ее руку и прижался губами к внутренней стороне запястья. – Буду ждать вас с нетерпением.
   – Значит, до завтра, – сказала она, мягко убирая свою руку, и направилась к двери. Только оказавшись в безопасности по другую сторону двери, она осознала, как сильно колотится ее сердце.
   – Короткий визит, – сказал полковник, выступая из темной ниши. Он, очевидно, ждал ее появления.