Филдинг Лиз. Качели счастья

   – Я уверен, что она поступила правильно.
   – Франческа – необычайно добрая и заботливая женщина. И, конечно, я заплатила ей за работу по переделке дома.
   – Я в этом и не сомневаюсь. Вы молодец, – сказал Гай, желая выразить свое восхищение тем, что его собеседница не пала духом после того, что с ней случилось, и сумела приспособиться к новым условиям жизни вместо того, чтобы ныть и проклинать судьбу.
   – Так вы уверены, что я не смогу соблазнить вас съесть один из неожиданных бутербродов Конни?
   – Кто это – Конни?
   – А, еще одна неудачница Франчески. У нее небольшие проблемы с обонянием и осязанием. И она легко может перепутать творог и лимон с майонезом. Так что пробовать ее кулинарные блюда все равно что играть в азартную игру.
   – В таком случае я точно уверен, что воздержусь от ее стряпни, – отозвался Гай.
   Мэтти усмехнулась:
   – Где же ваш дух авантюризма?
   – Я забыл его в том болоте, в котором едва не утонул. И теперь предпочитаю не рисковать.
   Мэтти посмотрела на переполненную гостями комнату:
   – Да, все эти люди, похоже, решили остаться и пустить тут корни. Ну что же, мне пора браться за работу. И растормошить их. Ничто так хорошо не напоминает людям, что где-то в другом месте у них есть срочные дела, как вид человека в коляске. Да и Франческе уже нужен отдых.
   Они оба посмотрели в сторону Франчески.
   – С ней все в порядке?
   – А вы как думаете?
   На губах Франчески застыла вежливая, холодная улыбка, в ее глазах затаилась усталость, и было видно, что она прилагает немало усилий, чтобы слушать двух мужчин, стоявших около нее.
   – Я думаю, ее нужно срочно спасти от этих типов, – буркнул Гай, хотя был абсолютно уверен в том, что она скорее вынесет любую пытку, чем позволит ему прийти к ней на помощь. – Кто эти люди?
   Разве они не видят, что она устала и ей не до них?
   Мэтти пожала плечами:
   – Понятия не имею. Вероятно, это деловые партнеры Стивена.
   – Очевидно, – пробормотал Гай и направился в их сторону. Ему не нравилось, что они беспокоят Франческу, кем бы они ни были. И он спасет ее от них, хочет она этого или нет.
   – Мы раньше встречались? – громко спросил Гай, протягивая руку одному из мужчин.
   – Что-то не припоминаю, – удивленно отозвался тот, ответив на рукопожатие.
   Гай аккуратно отодвинул мужчину в сторону, встав между ним и Франческой. Это было не очень вежливо. Но он и не хотел показаться вежливым.
   – Я – Гай Димоук, брат Стивена. Меня не было в стране какое-то время. А вы друзья Стива?
   – Мы – деловые знакомые. – Они представились и начали объяснять, какие именно дела связывали их с его братом, но Гай перебил их:
   – Очень любезно с вашей стороны тратить драгоценное время на визит сюда.
   – Ничего страшного. Я только спрашивал мисс Ланг…
   – Но вам не кажется, что сейчас не самое подходящее время для деловых бесед? Может быть, вы лучше спросите меня о том, что вас интересует? – холодно осведомился Гай, надеясь, что Франческа воспользуется моментом и отойдет в сторону, но она осталась стоять на месте как приклеенная, всем своим видом показывая, что не нуждается в помощи посторонних.
   – Я говорил мисс Ланг… – упрямо продолжил мужчина, явно не желая понимать никаких намеков, – что это вопрос безотлагательный, и никто в офисе не знает…
   Мужчина опять не сумел договорить, потому что сзади об его ногу ударилась инвалидная коляска.
   Мэтти состроила гримасу сожаления:
   – О, мне так жаль! Извините! Я еще не очень хорошо научилась обращаться с этим транспортным средством. – В следующую секунду Мэтти уже повернулась к Франческе. – Франческа, дорогая, ты срочно понадобилась на кухне.
   – Прошу извинить меня… – вежливо произнесла молодая женщина.
   – Но мисс Ланг, мне действительно нужно…
   – Не теперь, – перебил его Гай. – Вы выбрали не самое удачное время и место для переговоров. Если это действительно настолько срочно, можете посоветоваться со мной.
   Наконец уразумев, что разговаривать с Франческой им сейчас не дадут, мужчины развернулись и ушли.
   – Придурки, – прокомментировала Мэтти, проводив взглядом навязчивых гостей. – Единственное утешение, что одному из них досталось по ноге от моей коляски.
   – Я не думаю, что вы поступили, как подобает настоящей леди, Мэтти Ланг, – покачала головой Франческа.
   – Действительно? – усмехнулась Мэтти. – Это самая приятная вещь, которую мне сказали за последнее время. По каким-то необъяснимым причинам люди считают, что если кто-то прикован к инвалидному креслу, то он автоматически причисляется к лику святых. С чего бы вдруг такая метаморфоза? – И помолчав, добавила:
   – Может быть, мне стоит разогнать остальных гостей, пока они не решили здесь заночевать?
   Разумеется, никто не нуждался в ней на кухне. С помощью такого нехитрого обмана Мэтти освободила Франческу от назойливых гостей.
   Тем не менее Франческа помогла Конни загрузить тарелки в посудомоечную машину, после чего решила вернуться в гостиную. Ничего не поделаешь, придется снова выслушивать вежливые соболезнования, за которыми в основном скрывались корыстные интересы. Люди хотели знать, что дальше будет с фирмой. Не потеряют ли они рабочие места? И когда им выплатят зарплату?
   Да, им всем, конечно, жаль, что Стивен умер, но они-то живы. И нужно на что-то жить. Всех волновало их будущее.
   Вопросы, на которые она не знала ответов.
   Теперь ей предстояло взять руководство фирмой в свои руки. Но только она никогда этим не занималась и не знает, что нужно делать.
   Она хотела начать работать, после того как родился Тоби, но Стивен отговорил ее от этого шага, убедив, что ее главная обязанность – заботиться о доме, быть матерью и хозяйкой. И это все, что теперь она умела делать.
   Даже когда Стивену было уже совсем плохо, он продолжал настаивать на том, что непременно поправится и будет в состоянии полностью обеспечить жену и сына.
   Франческа подавила рыдания. Ей нельзя плакать.
   Надо быть сильной. Ради будущего. Нужно научиться справляться с надвигающимися трудностями.
   Гай закрыл дверь за последним гостем и направился на кухню, чтобы найти Франческу и поговорить с ней. Он и не надеялся, что убедит ее рассказать о своих проблемах и дать ему возможность помочь их решить. Да, у него мало шансов. Но попробовать стоит. А если у него ничего не получится, он оставит свой номер телефона Мэтти. Она-то в случае необходимости сможет ему позвонить…
   Мячик подкатился к ногам Гая. Он повернулся и увидел маленького мальчика. Не было никаких сомнений в том, чей это ребенок. У него был нос Стива, унаследованный тем в свою очередь от деда, и волосы цвета золотой пшеницы, как у матери.
   Сердце Гая заныло, чувства захлестнули его, и несколько секунд он простоял в оцепенении, пытаясь прийти в себя. Затем наклонился, поднял мячик и повертел его в руках, собираясь с мыслями и стараясь поглубже спрятать эмоции и воспоминания, которые вызвал в нем малыш.
   Да, он, конечно, знал, что у Стивена и Франчески родился сын. Но одно дело знать, другое дело видеть его.
   Ребенок сбежал вниз по лестнице и в нерешительности остановился, стесняясь ближе подойти к незнакомому мужчине, который держал в руках его мячик.
   Гай нервно сглотнул, судорожно пытаясь придумать, что и как сказать. И наконец как можно более беспечно произнес:
   – Привет, Тоби!
   – Ты кто? – спросил мальчик, держась рукой за перила. – Откуда ты знаешь, как меня зовут?
   Как-то секретарь прислала Гаю вырезку из газеты, в которой было помещено объявление: «Франческа Ланг и Стивен Димоук рады сообщить о рождении их сына Тобиаса Ланга Димоука».
   В ответ на эту новость Гай послал Стиву старинный серебряный портсигар, семейную реликвию, передававшуюся от отца к сыну. Но подарок вскоре был возвращен. Недвусмысленный ответ.
   – Я – твой дядя Гай. – Он присел перед ребенком на корточки и подал ему мячик.
   Тоби протянул руку, которой только что держался за перила, к мячику и не удержался на ногах.
   Гай тотчас подхватил мальчика на руки, спасая от падения со ступеньки.
   – Что вы делаете? – закричала Франческа.
   Испуганный ребенок громко расплакался.
   Подбежав к Гаю, она быстро выхватила ребенка из его рук и прижала к себе.
   – Что вы себе позволяете? – выкрикнула в запале Франческа. – Вы думаете, раз Стивен умер, вы можете прийти к нему в дом и пугать его сына?
   – Он спускался по лестнице. И чуть не упал. А я его поймал, – принялся оправдываться Гай. Он хотел сказать Франческе, что ее сын прекрасен. Но передумал. – Собственно, я искал вас, чтобы сообщить, что уезжаю. (– Что же, вы сказали это. Теперь, пожалуйста, уходите. – Было видно, что она сдерживается из последних сил и не желает его слушать. А он не собирался даже пробовать поговорить с ней в надежде объяснить, почему так надолго пропал из их жизни.
   – Я просто хотел сказать, что вы не должны беспокоиться о документах и делах Стива. Я разберусь с этим, и если вы нуждаетесь в чем-нибудь еще…
   – Вы не будете ни в чем разбираться, – объявила она, гордо приподняв подбородок. – Это мое дело, а не ваше. И я не позволю вам вмешиваться. И я ни в чем не нуждаюсь!
   Ее отказ, произнесенный так холодно и так высокомерно, причинил ему такую же боль, как если бы она его ударила.
   Он вздохнул:
   – Что же, если вам все-таки понадобится помощь, позвоните в мой офис. Передайте все моему секретарю.
   – Секретарю? – В глазах Франчески вспыхнул недобрый огонек. – Хорошо, спасибо. Совершенно ясно, насколько я важная для вас персона, раз должна разговаривать через секретаря!
   – Я просто подумал… – Он посчитал, что общение с ним через посредника будет для нее более удобным, поскольку с ним она общаться не желает и считает его своим врагом номер один. И он не видел никакого способа переубедить ее относиться к нему по-другому.
   Мэтти появилась в дверном проеме кухни:
   – Я приготовила восхитительный чай. – Она внимательно посмотрела на Франческу, потом на Гая. Чай, кстати, не столь опасен, как бутерброды, – улыбнулась она ему.
   – Спасибо, но как-нибудь в другой раз. Я должен идти. – Он склонился к ней, чтобы взять ее руку, и, воспользовавшись этим вежливым рукопожатием, передал ей номер своего мобильного телефона, записанный на карточке. Франческе передавать этот телефон было бесполезно. – Был очень рад познакомиться с вами, Мэтти.
   – Взаимно. Но не говорите этого таким тоном, словно мы видимся в первый и последний раз.
   В разговор вмешалась Франческа:
   – Я уверена, что у Гая масса неотложных дел, Мэтти. Ему нужно разыскивать нефть и проводить свои геологические экспертизы. Так что мы теперь не скоро увидим его.
   – Я буду в Лондоне еще в течение недели или двух.
   – Неужели? Почему так долго? – Презрение Франчески буквально обжигало его. – Впрочем, вряд ли мы снова встретимся с вами, у нас ведь нет ничего общего…
   Франческа находилась на грани истерики. И, конечно же, он был причиной того, что она так разволновалась.
   Мэтти тоже поняла, в чем секрет столь нервного поведения Франчески, и, печально посмотрев на Гая, предложила:
   – Я провожу вас.
   – Не беспокойся, Мэтти, – обратилась к ней Франческа. – Он знает дорогу. Этот дом был когда-то его собственным, до тех пор, пока он не продал его Стивену.
   Заметив его растерянность, она с вызовом спросила:
   – В чем дело? Вы думаете, я не знаю, сколько Стивен заплатил вам за этот дом?
   Что он мог ответить? Конечно, Стивен рассказал ей, что купил этот дом у него.
   – Брат обожал вас, Гай, – крикнула она ему, когда он повернулся, чтобы уйти. – Он поклонялся вам. Что бы вы ни делали, он всегда вас оправдывал. В его глазах вы не могли сделать ничего предосудительного…
   Гай почувствовал ком в горле. Франческа своими жестокими словами наносила ему удар за ударом, а он даже не пытался защищаться. Вместо этого он улыбнулся ребенку, который перестал плакать и теперь внимательно смотрел на него.
   – До свидания, Тоби, – кивнул он, прилагая нечеловеческие усилия для того, чтобы голос его не дрогнул.
   Мальчик протянул ему мячик. Гай стоял в растерянности, не зная, как поступить. Наконец он подошел, взял мячик из рук мальчика и поблагодарил:
   – Спасибо.
   Тоби, снова застеснявшись, спрятался за спиной матери.
   – Я позвоню вам завтра, Франческа.
   – Не стоит беспокоиться, – возразила она и, развернувшись, стала подниматься с сыном вверх по лестнице.
   Гай подошел к дверям.
   – Я оставлю это у вас, Мэтти. – Он протянул мячик женщине.
   – Тоби дал его вам, потому что хочет, чтобы вы вернулись, – сказала она.
   – Боюсь, его мать не хочет этого.
   – Возможно. Но я не знаю ни одного человека, кто пересек бы океаны и континенты только для того, чтобы после одной встречи снова исчезнуть, задумчиво произнесла Мэтти.
   – Стив был моим братом, – напомнил Гай.
   – И поэтому вы бросились спасать Франческу от мужчин, требующих оплатить их счета?
   Гай вдруг почувствовал в ней союзницу. Она не была настроена против него. У нее не было к нему ненависти, как у Франчески.
   – Скажите мне, Мэтти, как обстояли дела в бизнесе у моего брата? – поинтересовался он. – У Франчески могут быть проблемы?
   – Стивен не говорил со мной о своих делах. Но одно я знаю точно, в последние шесть месяцев он был не в состоянии вести какие-либо дела.
   – Но почему мне ничего не сообщили?
   – Стивен не позволил. Франческа, конечно, позвонила в ваш офис, но было уже слишком поздно.
   Все, что вы можете сделать сейчас, – это остаться рядом и помочь ей пережить это трудное время.

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Франческа чувствовала себя абсолютно опустошенной. Она находилась на грани истерики. Ей нужно было срочно куда-нибудь присесть, потому что ноги уже не слушались ее. Казалось, в любой момент она может просто рухнуть на пол без сил.
   Тоби пытался высвободиться из объятий матери, но та лишь крепче прижимала его к себе, не желая отпускать. Словно он был единственным, что удерживало ее от падения.
   А ведь Франческа была почти на сто процентов уверена, что сегодня Гай не приедет. Она даже почувствовала облегчение, когда секретарь Гая сообщил ей, что босс, видимо, не успеет приехать на похороны, потому что находится очень далеко и добраться до Лондона ему будет не так-то просто.
   Но она должна была догадаться, что он хоть и с некоторым опозданием, но все-таки приедет. Ему ведь обязательно нужно соблюсти приличия. Стивен как-то обронил, что его брат из тех людей, кто считает слово «невозможно» лишним в своем лексиконе. И он всегда добивается того, чего хочет.
   Франческа понимала, как важно Стивену общение с братом. И она винила себя за то, что не предприняла никаких попыток для того, чтобы они общались. Но чувство самосохранения подсказывало ей тогда, что ей не следует вмешиваться и пытаться что-либо изменить.
   – Ты выглядишь чрезвычайно усталой, Франческа. Почему бы тебе не прилечь?
   Франческа была рада тому, что Мэтти оказалась рядом и отвлекла ее от тягостных размышлений. Она наконец отпустила Тоби и позволила тому убежать.
   Она не должна превратиться в мать, цепляющуюся за ребенка. Ни в коем случае нельзя чересчур опекать собственное чадо. Нет, она такой никогда не будет.
   Просто на мгновение она испугалась, что может потерять сына, как потеряла Стивена.
   – Со мной все в порядке, правда, – слабо улыбнулась Франческа. – А где Конни?
   – Она прибирается в гостиной.
   Франческа вздохнула:
   – Вы обе так мне помогли. Не знаю, что бы я без вас делала. Спасибо!
   – Мне очень жаль, но я не могу сказать, что худшее осталось позади.
   – Не волнуйся, все будет хорошо. Жизнь как-нибудь наладится. А завтра я встречаюсь с адвокатом. Стивен как-то сказал ей, что он позаботился о том, чтобы с ней и с Тоби все было в порядке, если с ним что-то вдруг случится. Должно быть, он знал, что умирает, просто не хотел признаваться в этом и до последнего надеялся на чудесное исцеление.
   Так что единственная проблема, которую предстояло решить Франческе в ближайшем будущем, это бизнес Стива. Что с ним делать?
   – Всегда помни, что ты не одна, – продолжала Мэтти, – у тебя есть я и Конни. И мы будем вовсю помогать тебе.
   – Спасибо. Думаю, я справлюсь, – заверила кузину Франческа. Ей не хотелось беспокоить ее и обременять своими проблемами. – Ей-богу, все нормально.
   – Знаешь, Конни очень переживает, что вы с Тоби переедете в другой дом и не возьмете ее с собой.
   – Ах, нет! Ну что за чепуха! – Франческа даже всплеснула руками. Она поняла, что Мэтти говорит не только за Конни, что и за себя она тоже волнуется. – Мы же одна семья. Как можно?..
   – Конечно, конечно. Я тоже так считаю. И сказала ей примерно то же самое. К тому же Гай Димоук, кажется, из тех людей, на которых в трудную минуту можно положиться. Если что-то пойдет не так, он обязательно поможет…
   Пока Франческа пыталась найти слова повежливее, чтобы объяснить Мэтти, почему та заблуждается насчет этого человека, кузина спросила:
   – Так у нас могут быть неприятности?
   Франческа вымоталась за день и чувствовала, что силы ее на исходе, но тем не менее умудрилась выдавить из себя усмешку:
   – Ты шутишь, Мэтти? У меня теперь есть собственный бизнес, в котором я, правда, ничего не смыслю, потому что последние три года единственной моей заботой было придумывать меню для очередного званого ужина. О каких неприятностях может идти речь?
   – Ты недооцениваешь себя, Франческа, – покачала головой Мэтти и, взяв двоюродную сестру за руку, спросила:
   – И все-таки я хочу знать, могут ли у нас возникнуть финансовые неприятности?
   Франческе хотелось ответить отрицательно.
   Мол, о чем ты говоришь, конечно же, нет. Сказать так же безапелляционно, как она заявила об этом Гаю. Но Гай – это Гай, а Мэтти – это Мэтти. Франческа сама пригласила Мэтти жить у них в доме, после того как с кузиной произошел тот несчастный случай. И Стивен не был против, ведь дом был большой, в нем было предостаточно места для всех, и Мэтти нисколько их не стеснила. К тому же Мэтти нужно было проходить курс лечения в Лондоне, и ей не к кому больше было обратиться за помощью.
   И Мэтти не была просто соседкой, квартиранткой, она помогала Франческе следить за Тоби, а кроме того, она была приятной собеседницей, когда Стивен уезжал из города по делам.
   Франческа, конечно, никогда не сомневалась, что поездки были связаны исключительно с его, Стивена, бизнесом. Но только он никогда не говорил с ней об этом. Он никогда не отвечал на ее вопросы, связанные с делами, убеждая, что ей не стоит забивать голову всякими глупостями. И сейчас она жалела о том, что так легко согласилась с мнением мужа. Это была ошибка, но он рьяно убеждал ее в том, что ей не следует вникать в проблемы бизнеса, нужно лишь заботиться о Тоби и Мэтти…
   – Я не хочу думать об этом сегодня. Давай поговорим об этом потом, – сказала Франческа. – А сейчас пойдем лучше выпьем чаю.
   – А что относительно дома?
   Мэтти не унималась, в ее голосе легко было различить волнение, и Франческа понимала, что кузина имеет полное право знать правду. Это не праздное любопытство. Это ведь и дом Мэтти. Она вложила в него свои деньги. Перестройка первого этажа в отдельную квартиру была сделана на средства Мэтти. И там все было сделано так, чтобы ей было удобно передвигаться на своем инвалидном кресле.
   К тому же Мэтти была талантливым художником-иллюстратором, и она перепланировала расположение комнат так, чтобы осталось место для мастерской.
   – Стивен всегда говорил мне, что дом – это наша крепость и поэтому с ним никогда ничего не случится. – Франческа полагала, что под этим он подразумевал то, что никогда не использует их дом в качестве возможности выправить финансовое положение компании, если вдруг дела пойдут из ряда вон плохо. Но не настал ли сейчас такой момент? И не окажется ли так, что продажа дома станет единственной возможностью расплатиться с многочисленными долгами?
   Франческа и Тоби, конечно, могли бы жить в каком-нибудь другом доме, не таком большом. Но вот Мэтти будет практически невозможно найти другое жилье в Лондоне. Чтобы в нем было так же все оборудовано для передвижения на инвалидной коляске и чтобы была мастерская, где можно рисовать…
   Нет, Мэтти не сумеет отыскать другой такой дом.
   Да и на переустройство нужны деньги, причем немаленькие.
   – Извини, что спрашиваю об этом сейчас, – сказала Мэтти. – Конечно же, Стивен позаботился о том, чтобы сохранить дом. Я уверена в этом. Он же называл наше жилище дворцом. А ты была его принцессой. – Мэтти посмотрела по сторонам. Интересно только, как он смог купить этот дом, к тому же в то время, когда цены на жилье были весьма и весьма высокими.
   – О, отец оставил ему в наследство немного денег.
   Он не доверял матери Стивена, боялся, что та все растранжирит. И была еще какая-то история с мошенничеством. Но тех денег, что он оставил, хватило на то, чтобы приобрести этот дом. Стивен хотел сделать из него нечто совершенное… для меня.
   Но было еще кое-что. Он будто хотел что-то доказать своему брату. Так казалось Франческе, она видела, что Стивен расстраивается из-за того, что Гай исчез из их жизни и не может увидеть, каких успехов добился Стивен.
   – Поэтому за крышу над головой волноваться не надо, – добавила Франческа.
   Но, сказав это, она отвернулась, чтобы спрятаться от внимательных глаз Мэтти.
   Расплатившись с водителем, Гай вышел из такси.
   Его квартира с видом на Темзу была не из дешевых. Но она говорила ему скорее не о роскоши, а о пустоте в его жизни.
   Гай налил в стакан шотландского виски, опустился в мягкое кожаное кресло, стоящее напротив окна, и уставился на реку.
   Но он не видел ни реки, ни плывущих по ней теплоходов, ни огней города.
   Перед его глазами постоянно витал образ Франчески Ланг.
   Это все, что он мог видеть.
   Но она была не в черной траурной одежде, не с волосами, туго стянутыми на затылке.
   Он видел ее такой, как в первый раз, когда она вбежала в ресторанчик, прячась от дождя.
   Гай потягивал виски, но напиток не согревал его душу.
   Не было ничего в мире, что могло бы согреть его, кроме объятий Франчески. Но, увы, это невозможно. Она смотрела на него сегодня так, словно видела перед собой ядовитую змею, неожиданно выползшую из-под камня.
   Нет, Гай, разумеется, ожидал, что примут его холодно. Но не настолько враждебно. Каждое ее слово, обращенное к нему, было подобно булыжнику, брошенному в него. Она не упускала ни единой возможности ранить его.
   И сейчас он чувствовал себя истерзанным, избитым… и оскорбленным, оскорбленным до глубины души.
   Гай поставил стакан с виски на журнальный столик, не чувствуя облегчения, которое должен был принести ему алкоголь. Он встал и подошел к окну, надеясь отвлечься. Но его взгляд ни на чем не остановился. Не было ничего, что могло бы отвлечь его от тягостных мыслей.
   Он прислонился лбом к холодному стеклу, закрыл глаза. Воспоминания с новой силой нахлынули на него, они были сродни лабиринту, из которого Гаю никак не удавалось выбраться.
   Если бы кто-нибудь предупредил его тогда о той встрече в ресторане с Франческой! Возможно, он смог бы как-то подготовиться, взять себя в руки или вообще не прийти. Но тогда стоявшая в дверном проеме ресторана Франческа произвела на него такое ошеломляющее впечатление, что он буквально потерял разум. И не сумел скрыть своего волнения от внимательно наблюдавшего за ним брата.
   Умница Стив! Он сразу же обо всем догадался и буквально наслаждался тем фактом, что впервые в жизни у него есть то, чего нет у его единокровного брата.
   Нет, Гай ни в чем не обвинял Стива. Он только хотел оказаться на расстоянии миллиона миль от этого ресторана. Но это было невозможно. И Гай вынужден был остаться.
   Кое-как совладав с собой, он пожал Стиву руку и поцеловал Франческу в щеку, принеся им обоим свои поздравления и пробормотав какие-то банальности о том, что искренне рад их союзу.
   Время тянулось медленно, как во время любой пытки. Но даже когда этот вечер закончился, воспоминания остались, и от них Гай, как ни старался, не мог избавиться.
   И всякий раз, когда он переставал работать, всякий раз, когда он закрывал глаза, тот вечер в ресторане снова и снова прокручивался перед его мысленным взором.
   Все эти три года он вспоминал о том, как, целуя Франческу в щеку, почувствовал, какая у нее нежная и мягкая кожа. Легкий аромат ее волос щекотал ему ноздри. Она излучала тепло и свежесть лесной нимфы и среди этого серого и унылого лондонского мира казалась радужной, экзотичной, необыкновенной сказкой.
   Гай думал об этом множество раз, а тогда все, что он смог, – это выдавить из себя, что он рад за них, рад, что Стив наконец нашел то, что всегда искал. Что теперь есть кто-то, кто всегда будет любить его, кто всегда будет рядом. Своя семья.
   Что еще он мог сказать? Что ему хочется вскочить и убежать от них, счастливых и любящих?
   Нет, пришлось продолжить беседу, беспечную, обычную беседу.
   – Где вы планируете жить? – спросил Гай. Ведь твоя квартира, Стив, не очень большая. Тем более когда появится ребенок… – Это походило на укол иголкой под ребра. Себе или Стиву?
   – Мы подыскиваем сейчас подходящий дом… Стив пожал плечами. – Вчера смотрели дом на улице Эльтона…
   Сердце Гая, как ему показалось, на мгновение перестало биться, поскольку он вынудил себя повернуться к Франческе, чтобы спросить: