Страница:
Фиона Харпер
Счастье для тебя
Глава 1
Открыв глаза, Элли посмотрела на дисплей электронных часов на столике рядом с кроватью. Два часа шестнадцать минут. Ей нужно было в ванную, но это ее первая ночь в незнакомом доме, и она не хотела слоняться по нему в темноте, даже несмотря на то, что находилась в нем одна.
Перевернувшись на другой бок, Элли накрылась с головой пуховым одеялом. Она должна попытаться снова уснуть. Закрыв глаза, она снова заворочалась, и матрац под ней заскрипел. В тишине время тянулось медленно. Она лежала неподвижно, считая удары своего сердца, но сон никак не хотел возвращаться. Заморгав, девушка попыталась различить в темноте очертания двери. Тусклый зеленоватый свет от экрана электронных часов освещал только часть одеяла. Край кровати казался похожим на обрыв, за которым простиралась черная бездна.
«Эллен Бонд, возьми себя в руки!» – приказала она себе. Взрослой женщине не пристало бояться темноты. Даже если она находится в огромном старом доме, в котором могут быть привидения и летучие мыши на чердаке.
Отогнув одеяло, Элли свесила ноги с кровати, затем, подождав несколько секунд, поднялась и направилась к двери.
Черт! Стена оказалась ближе, чем она предполагала. Наверное, ей следовало хорошенько осмотреться в комнате, когда она приносила сюда свои чемоданы, но она так устала, что распаковала только половину вещей и легла спать. Потирая ушибленное плечо, Элли начала ощупывать стену в поисках двери. Та оказалась в нескольких шагах слева. Старинная ручка скрипнула, когда Элли ее повернула. Поморщившись, она медленно открыла дверь. Ей казалось неприличным шуметь в чужом доме ночью, хотя хозяин был в отъезде.
Высунувшись в дверной проем, она скользнула ладонью по стене в поисках выключателя. Где же он? Определенно не там, где она его искала.
Пока Элли медленно шла по коридору, тучи рассеялись, и тонкий луч лунного света проник сквозь щель между шторами в окно на лестничной площадке. Справа от окна девушка увидела дверь в ванную. Обрадованная этим, она ускорила шаг. Ее босые ступни прилипали к покрытому лаком деревянному полу.
Когда через несколько минут она покинула ванную, луна скрылась за облаками, и в коридоре снова воцарилась кромешная темнота.
«Не паникуй, Элли, – сказала она себе. – Лучше как следует подумай. Из этого должен быть логический выход».
– Хорошо, – прошептала она вслух, – моя комната… э-э… – она сосчитала на пальцах, – за третьей дверью слева. Кажется.
Она будет ощупывать стену и считать двери и очень скоро окажется в своей уютной постели.
Элли двигалась вдоль стены, ведя по ней рукой.
Первая дверь…
Вторая…
Ей следовало идти медленно, но с каждым шагом ее сердце билось все чаще, и она ускоряла шаг.
Третья…
Открыв дверь, Элли бросилась к кровати. Она с детства боялась, что из темноты выскочит какое-нибудь злое существо и схватит ее за ногу, прежде чем она успеет лечь на кровать. В детские годы она выработала маневр ныряния в постель и решила воскресить его сейчас.
Это было большой ошибкой.
Она споткнулась о ботинок и наткнулась на твердую стену.
Эта стена была теплой и дышала.
Черт побери!
В дом забрался грабитель или даже маньяк. Возможно, он вооружен.
У нее перехватило дыхание. К счастью, инстинкт самосохранения включился вовремя. Она резко отпрянула, надеясь, что дверь находится прямо у нее за спиной. Не успела она сделать и трех шагов, как большая сильная рука схватила ее за запястье.
Не теряя ни секунды, Элли замахнулась и ударила злоумышленника ребром ладони под подбородок. Тот застонал от боли и попятился назад. Элли мысленно поблагодарила свою мать за то, что когда-то та заставила ее записаться на курсы самообороны.
Дальше все происходило как в замедленной съемке. Ей показалось странным, что грабитель, несмотря на раннюю весну, был с обнаженным торсом, но, прежде чем она успела найти этому объяснение, он схватил ее второй рукой и начал падать, увлекая ее за собой. Он рухнул на пол, а она оказалась прямо на нем.
У него явно было над ней преимущество. Элли чувствовала, что он выше ее, и его грудь гораздо шире. Внезапно он перевернулся, и она, оказавшись в ловушке, заерзала, пытаясь высвободиться.
«Мне следовало уделять больше внимания приемам самообороны, вместо того чтобы болтать с Дженис Брэдфорд», – подумала она.
Мужчина, очевидно, не собирался ее отпускать. Он в два счета прижал руками ее запястья к шершавому ковру, в то время как его колени обездвижили ее ноги.
Элли с трудом могла дышать. Она извивалась под ним, но без толку. Это было все равно что пытаться выбраться из-под гранитной глыбы. В конце концов она перестала сопротивляться. От него пахло зубной пастой. Его теплое дыхание щекотало ей шею. Ее вдруг охватила паника, все ее мышцы напряглись. Ее первоначальное предположение, что он грабитель, было слишком оптимистичным. Все могло оказаться гораздо хуже. Поэтому она должна действовать сейчас, пока он не успел сделать следующий шаг.
Элли инстинктивно подняла голову и вцепилась зубами в его плечо. Пока он кричал от боли, она собрала остатки сил и попыталась наклониться, чтобы затем толкнуть его на спину и освободиться.
Ее план провалился.
Ей удалось его перевернуть, но, когда она стала отползать в сторону, он схватил ее за правую ногу и потянул на себя. Элли из последних сил начала цепляться за ковер, но лишь выдирала клочки ворса.
Осознав это, она начала возмущенно кричать:
– Убирайтесь из моей спальни, или я…
– Что?
Вдруг раздался щелчок, и комната наполнилась ярким светом. Подняв голову, Элли попыталась выяснить, где находится дверь. Ее глаза начали привыкать к свету, и она увидела высокую фигуру у бледно-голубой стены. Бледно-голубая стена? О боже! Интерьер ее комнаты был выдержан в желтых тонах.
Элли повернула голову. На нее смотрели темно-карие глаза. Именно такие ей снились до того, как она проснулась. Почему-то они показались ей знакомыми, только она никак не могла вспомнить, где их видела. Ее сердце бешено колотилось, щеки и уши горели от смущения. Она точно видела эти глаза раньше, но не во сне. Только тогда они не смотрели сердито, а весело искрились.
– Мне так жаль. Я заблудилась в темноте. Я… я думала, вы грабитель или маньяк.
Мужчина прищурился. Судя по его виду, он подумал о ней то же самое.
– Мистер Уайлдер… я…
– Я знаю, кто я. Кто вы, черт побери?
Элли облизала сухие губы и прокашлялась.
– Я Элли Бонд, ваша новая домработница.
За месяц до этого
Элли переступила порог кофейни. Женщина в красном пальто пришла слишком рано. Она сидела за столиком и читала газету. Ее длинные темные волосы почти касались стола. Когда она откинула их назад, чтобы перевернуть страницу, в ее ушах блеснули крупные серебряные серьги. Элли подарила их ей на прошлый день рождения. Женщина еще не заметила Элли, и та была этому рада. Она пристально уставилась на брюнетку. Возможно, если она постоит здесь какое-то время, она все вспомнит. Брюнетка напряглась. Очевидно, прочитанное ее взволновало. Хотя ее голова была наклонена, Элли знала, что на ее переносице залегли три продольные складки. Так было всегда, когда она хмурилась. Когда людей связывает больше десяти лет дружбы, они замечают друг в друге разные мелочи, даже не осознавая этого. Мозг составляет характеристику человека из образов, звуков, запахов, ощущений, связанных с ним, и каждая из этих вещей может всплыть в памяти в любой момент. Перед внутренним взором Элли сейчас проносилось множество таких воспоминаний: беспорядок в комнатах в студенческом общежитии, запах пыльных книг в библиотеке, ночные посиделки со сплетнями.
И все же Элли никак не могла вспомнить имя своей подруги.
После несчастного случая вспоминать имена для нее было все равно что рыться в темном чулане без фонарика. Она знала – нужная информация находится где-то в лабиринтах ее мозга, но пока спотыкалась в темноте, не зная, что конкретно ищет, и надеясь, что узнает это, когда в конце концов найдет.
Мимо нее быстро прошла официантка. Вероятно, подруга Элли заметила краем глаза это движение. Она оторвалась от газеты и с улыбкой посмотрела на Элли.
Элли помахала ей и тоже изобразила на лице улыбку, при этом лихорадочно повторяя про себя буквы алфавита для стимулирования памяти, как ей советовал психотерапевт.
Аманда? Анна?
Не переставая улыбаться, женщина поднялась, и у Элли не осталось выбора, кроме как направиться к ней.
Белинда?
Бренда? Нет.
Серьги закачались, когда подруга протянула руки и заключила Элли в объятия. На мгновение Элли ощутила себя тряпичной куклой. Не то чтобы она была против объятий, просто в ее голове шла напряженная работа.
Кристина… Каролина… Карли?
Карли. Вроде правильно, и все же ее что-то смущало.
– Я так рада тебя видеть, Элли! – послышался шепот рядом с ее ухом.
Элли знала, что, если бы она сказала подруге о своей амнезии, та бы ее поняла. Но Элли устала от понимания и сочувственных взглядов. Она представила себе, что частички ее памяти – это буйки в темной морской пучине. Внезапно они освободились от цепей, которые их удерживали на дне, устремились вверх и со всплеском вырвались на поверхность.
Шарлотт Максвелл.
– Привет, Чарли, – произнесла Элли и сразу расслабилась. – Я тоже очень рада тебя видеть.
Шарлотт внимательно посмотрела на нее:
– Как твои дела?
Эта фраза была невинной и выражала благие намерения, но Элли ненавидела ее. У людей, которые обычно задавали ей такой вопрос, чаще всего было обеспокоенное выражение лица. Безусловно, все они желали ей добра и спрашивали ее не для поддержания беседы и не из праздного любопытства, но неужели они не понимали, как тяжело ей им отвечать?
– У меня все в порядке. Правда.
Чарли продолжала пристально на нее смотреть.
– Тебя все еще беспокоят головные боли?
– Иногда, – уклончиво ответила она.
– Ты подстриглась.
Элли машинально подняла руку, чтобы пощупать кончики своих светлых кудрей. Она обрезала их всего несколько дней назад и пока не привыкла к пустому месту там, где совсем недавно еще по спине спускались буйные завитки. Сейчас волосы доходили ей только до плеч, зато за ними было легче ухаживать. К тому же с новой прической она выглядела моложе.
– Мне захотелось перемен.
Перемены. За этим она сюда и пришла. Ей следовало сразу обратиться к Чарли с просьбой, ради которой она устроила их встречу. Если она не сделает этого в ближайшее время, то, скорее всего, отвлечется и вернется домой ни с чем. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но Чарли ее опередила:
– Не знаю, как ты, а я лично не могу сплетничать без хорошей порции кофеина и сдобы.
– Я буду… – Вот черт. Нужное слово внезапно вылетело у нее из головы. Оно ускользало от нее, как остатки сна при пробуждении. – Как называется напиток с молочной пенкой, посыпанной сверху кофейным порошком?
Чарли, надо отдать ей должное, и глазом не моргнула.
– Два капучино, пожалуйста, – обратилась она к официантке.
Элли посмотрела на девушку, стоящую за спиной у ее подруги.
– И булочку с шоколадом, пожалуйста.
– А лучше две. – Чарли самодовольно ухмыльнулась. – Узнаю свою подругу. О чем она никогда не забудет, так это о шоколаде.
Если мать или сестра Элли сказали бы ей что-то в подобном роде, она бы огрызнулась в ответ. К своему удивлению, она обнаружила, что смеется над комментарием Чарли. В последнее время она была слишком нервной.
Чарли все поняла и вела себя с ней так, словно ничего не произошло. Это вселило в Элли уверенность. Но только после первой порции капучино она окончательно собралась с духом.
– На самом деле, Чарли, я пригласила тебя на эту встречу, потому что хочу попросить тебя об одной услуге.
– Ты правильно сделала. – Наклонившись вперед, Чарли потрепала ее по руке. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь.
Элли глубоко вдохнула. Ей нужно было нечто большее, нежели поплакаться в жилетку подруге.
– Мне нужна работа.
– Работа? – Брюнетка несколько раз моргнула.
Закусив нижнюю губу, Элли кивнула. Чарли отвела взгляд и принялась задумчиво складывать салфетку. Постучав по ней длинным красным ногтем, она наконец посмотрела на подругу.
– Мне жаль, Элли, но мне в офисе нужна всего пара человек, и в данный момент вакансий нет.
О боже. Чарли думает, что она ищет работу без риска и с минимумом обязанностей.
– Ты меня неправильно поняла. Я хочу, чтобы ты внесла меня в базу данных своего кадрового агентства. Мне нужна работа с проживанием. Я хочу на время покинуть Баркли. У тебя должны быть подходящие для меня предложения. Такие, где мне пригодятся мои навыки. Ты же знаешь, я отлично готовлю.
Чарли молча кивнула. Она неплохо зарабатывала, руководя небольшим агентством по подбору домашнего персонала от дворецких и шоферов до поваров и нянь.
– Но ты… ты можешь… – Наморщив нос, Чарли замолчала.
Элли знала, что та имеет в виду. Способна ли она после тяжелых травм и долгой реабилитации работать полный день? Правда заключалась в том, что Элли сама не была до конца уверена в своих силах, но все же ей казалось, она справится. Она много работала над проблемами внимания и памяти, которые зачастую возникали в результате черепно-мозговой травмы, но при мысли о расставании со всем, что ей было знакомо, ее бросало в дрожь.
– Мне сейчас приходится прилагать чуть больше усилий, чем всем остальным, чтобы сосредоточиться на работе, но уверена, я справлюсь, Чарли. Знаю, я смогу. Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь в меня поверил и дал мне шанс. Ты, кажется, обещала сделать все, что в твоих силах.
Да, это некрасиво, но она была в отчаянии. Видеть боль и жалость в глазах Чарли невыносимо. Похоже, ей не удалось убедить подругу.
Чарли долго молчала, и Элли уже начала терять надежду, но вдруг складки между бровями ее подруги разгладились, и она произнесла:
– Когда найду для тебя что-нибудь подходящее, дам тебе знать.
Дверь коттеджа со стуком закрылась. Этот глухой звук ознаменовал собой конец старой жизни. Элли попыталась вытащить ключ из старинного замка, но он никак не поддавался.
Сегодня вообще все шло наперекосяк. Будь она суеверна, она бы побежала наверх и забралась на несколько часов под плед. Но плед выстиран и ждет новых квартирантов. В доме не осталось личных вещей Элли, и она была готова его сдать. Компания, занимающаяся арендой жилья, уцепилась за возможность снять дом в живописной деревушке Баркли. Теперь другие семьи начнут создавать здесь свои воспоминания.
Высунув кончик языка, Элли продолжила возиться с замком. После нескольких подергиваний и поворотов в обе стороны ей наконец удалось вытащить ключ.
Настало время уезжать. Засунув ключи в задний карман джинсов, Элли уставилась внутрь дома сквозь витражное стекло в верхней половине двери. Когда-то прихожая была по-домашнему уютной. На полу валялась обувь, на крючках висела одежда. Сейчас она казалась холодной и пустой.
Большая капля дождя упала Элли на макушку. Содрогнувшись, она взяла последнюю сумку, повернулась и пошла к машине. К тому моменту, когда она села за руль, дождь уже громко барабанил по крыше машины. Сквозь вентиляционную систему в салон проникал запах мокрой земли. Посмотрев на сумочку на пассажирском сиденье, Элли достала оттуда голубого плюшевого мишку с одним глазом. На глаза навернулись слезы. Стук по крыше стал еще громче, и у нее зазвенело в ушах. Окружающий мир превратился в длинный узкий тоннель с плохой видимостью.
«Не сейчас. Сегодня я должна быть сильной как никогда», – сказала себе Элли, тупо уставившись на расплывчатую серую картину за лобовым стеклом. Затем она повернула ключ в замке зажигания, и мотор заворчал, но тут же заглох.
«Ну давай же, не подведи меня!» – взмолилась она, затем несколько раз надавила на педаль газа и попыталась снова завести мотор. Когда он заурчал, Элли облегченно вздохнула и медленно тронулась с места, не позволив себе ни разу оглянуться.
Час спустя она тащилась по шоссе за фургоном. Он ехал со скоростью не более пятидесяти километров в час, но она не стала пытаться его обогнать. Такая скорость ей вполне подходила. Она давно не была за рулем.
Все так обрадовались, когда она вышла из больницы после аварии. Ее родные и друзья были уверены, что она быстро вернется к нормальной жизни.
«Все закончилось. Элли теперь лучше, и нам можно перестать о ней беспокоиться», – наверное, думали они. Но Элли вовсе не стало лучше. Да, у нее снова отросли волосы и прикрыли страшные шрамы на голове, да, она снова может ходить и разговаривать, но прежней она уже не станет.
Элли сосредоточилась на каплях дождя на лобовом стекле.
Вода. Эти маленькие прозрачные бусинки – всего лишь вода. Как может что-то столь ничтожное так трагически поломать судьбы трех человек? Она нажала на рычаг рядом с рулем, и «дворники» быстро убрали капли.
К счастью, через несколько минут дождь прекратился, и сквозь серые облака прорезались теплые лучи полуденного солнца. Элли обнаружила, что ее зубы были стиснуты с того самого момента, как она поставила ногу на педаль газа, а костяшки пальцев побелели от напряжения.
Впереди показался большой синий знак, и она внимательно прочитала то, что было на нем написано. Восьмой перекресток. Осталось еще два.
Фургон перед ней еще сбавил скорость и теперь полз как черепаха. Элли посмотрела в зеркало заднего обзора. Она могла бы обогнать фургон, если бы захотела. Соседняя полоса была свободна, но ей понадобилось пять минут, чтобы на это решиться.
Она думала о десятом перекрестке, мысленно рисовала себе его номер, как вдруг раздался пронзительный сигнал. В зеркале заднего вида показался большой автомобиль. Он подъехал так близко к ней, что их бамперы почти соприкасались. Элли была достаточно напугана, чтобы надавить на газ, но не сделала этого.
Она начала хвататься за рычажки вокруг руля, чтобы включить поворотник, но вместо этого включила противотуманные фары. Глубоко задышав, чтобы успокоиться, она нажала нужный рычаг и перестроилась во внутренний ряд. Блестящий красный «порше» промчался мимо на оглушительной скорости.
Наверное, водитель мужчина. Притом помешанный на собственной персоне, не привыкший думать о ком-то еще. Она взяла за правило держаться подальше от таких людей, вне зависимости от того, находятся они за рулем или нет.
Через некоторое время Элли уже сидела за пластиковым столиком в придорожной забегаловке с кружкой кофе в руках. Она сомкнула пальцы вокруг кружки, и горячее стекло приятно обжигало ей кожу.
Чокнутый водитель «порше» привел ее в замешательство, пробудил чувства и воспоминания, которые она давно пыталась игнорировать. Это могло показаться странным, поскольку саму аварию Элли не помнила.
Ей повезло, что она была без сознания, когда спасатели доставали из искореженной машины тела ее мужа и дочери. Впрочем, это не мешало ей рисовать бессонными ночами жуткие картины трагедии в своем воображении. Она также не помнила первые дни своего пребывания в больнице. Врачи говорили ей, что это нормально. У нее была посттравматическая амнезия. Когда она пыталась вспоминать то время, оно представлялось ей неясным, словно окутанным плотной пеленой тумана. Иногда ей хотелось снова потеряться в том тумане. Момент, когда она из него выбралась и узнала, что ее муж Сэм и их восьмилетняя дочка Хло погибли, был самым ужасным в ее жизни. Почему так случилось?
Потому что шел дождь. Потому что двое безалаберных юнцов превысили скорость. Они думали, что какие-то жалкие капли дождя не смогут испортить им веселье.
Элли посмотрела на свой кофе. Кружка была пуста. Она не помнила, как все выпила. Элли провела рукой по своим непослушным светлым кудрям. Она не могла торчать здесь целый день с пустой кружкой в руках. Но уйти отсюда означало снова сесть за руль и вернуться на шоссе. Сейчас ей хотелось этого меньше, чем когда она выезжала из дома. Закрыв глаза, она медленно вдохнула и сказала себе: «Давай же, Элли. Твоя единственная альтернатива – признать поражение, вернуться домой и продолжать жалеть себя».
Открыв глаза, Элли поправила футболку, взяла сумочку и направилась к выходу.
Перевернувшись на другой бок, Элли накрылась с головой пуховым одеялом. Она должна попытаться снова уснуть. Закрыв глаза, она снова заворочалась, и матрац под ней заскрипел. В тишине время тянулось медленно. Она лежала неподвижно, считая удары своего сердца, но сон никак не хотел возвращаться. Заморгав, девушка попыталась различить в темноте очертания двери. Тусклый зеленоватый свет от экрана электронных часов освещал только часть одеяла. Край кровати казался похожим на обрыв, за которым простиралась черная бездна.
«Эллен Бонд, возьми себя в руки!» – приказала она себе. Взрослой женщине не пристало бояться темноты. Даже если она находится в огромном старом доме, в котором могут быть привидения и летучие мыши на чердаке.
Отогнув одеяло, Элли свесила ноги с кровати, затем, подождав несколько секунд, поднялась и направилась к двери.
Черт! Стена оказалась ближе, чем она предполагала. Наверное, ей следовало хорошенько осмотреться в комнате, когда она приносила сюда свои чемоданы, но она так устала, что распаковала только половину вещей и легла спать. Потирая ушибленное плечо, Элли начала ощупывать стену в поисках двери. Та оказалась в нескольких шагах слева. Старинная ручка скрипнула, когда Элли ее повернула. Поморщившись, она медленно открыла дверь. Ей казалось неприличным шуметь в чужом доме ночью, хотя хозяин был в отъезде.
Высунувшись в дверной проем, она скользнула ладонью по стене в поисках выключателя. Где же он? Определенно не там, где она его искала.
Пока Элли медленно шла по коридору, тучи рассеялись, и тонкий луч лунного света проник сквозь щель между шторами в окно на лестничной площадке. Справа от окна девушка увидела дверь в ванную. Обрадованная этим, она ускорила шаг. Ее босые ступни прилипали к покрытому лаком деревянному полу.
Когда через несколько минут она покинула ванную, луна скрылась за облаками, и в коридоре снова воцарилась кромешная темнота.
«Не паникуй, Элли, – сказала она себе. – Лучше как следует подумай. Из этого должен быть логический выход».
– Хорошо, – прошептала она вслух, – моя комната… э-э… – она сосчитала на пальцах, – за третьей дверью слева. Кажется.
Она будет ощупывать стену и считать двери и очень скоро окажется в своей уютной постели.
Элли двигалась вдоль стены, ведя по ней рукой.
Первая дверь…
Вторая…
Ей следовало идти медленно, но с каждым шагом ее сердце билось все чаще, и она ускоряла шаг.
Третья…
Открыв дверь, Элли бросилась к кровати. Она с детства боялась, что из темноты выскочит какое-нибудь злое существо и схватит ее за ногу, прежде чем она успеет лечь на кровать. В детские годы она выработала маневр ныряния в постель и решила воскресить его сейчас.
Это было большой ошибкой.
Она споткнулась о ботинок и наткнулась на твердую стену.
Эта стена была теплой и дышала.
Черт побери!
В дом забрался грабитель или даже маньяк. Возможно, он вооружен.
У нее перехватило дыхание. К счастью, инстинкт самосохранения включился вовремя. Она резко отпрянула, надеясь, что дверь находится прямо у нее за спиной. Не успела она сделать и трех шагов, как большая сильная рука схватила ее за запястье.
Не теряя ни секунды, Элли замахнулась и ударила злоумышленника ребром ладони под подбородок. Тот застонал от боли и попятился назад. Элли мысленно поблагодарила свою мать за то, что когда-то та заставила ее записаться на курсы самообороны.
Дальше все происходило как в замедленной съемке. Ей показалось странным, что грабитель, несмотря на раннюю весну, был с обнаженным торсом, но, прежде чем она успела найти этому объяснение, он схватил ее второй рукой и начал падать, увлекая ее за собой. Он рухнул на пол, а она оказалась прямо на нем.
У него явно было над ней преимущество. Элли чувствовала, что он выше ее, и его грудь гораздо шире. Внезапно он перевернулся, и она, оказавшись в ловушке, заерзала, пытаясь высвободиться.
«Мне следовало уделять больше внимания приемам самообороны, вместо того чтобы болтать с Дженис Брэдфорд», – подумала она.
Мужчина, очевидно, не собирался ее отпускать. Он в два счета прижал руками ее запястья к шершавому ковру, в то время как его колени обездвижили ее ноги.
Элли с трудом могла дышать. Она извивалась под ним, но без толку. Это было все равно что пытаться выбраться из-под гранитной глыбы. В конце концов она перестала сопротивляться. От него пахло зубной пастой. Его теплое дыхание щекотало ей шею. Ее вдруг охватила паника, все ее мышцы напряглись. Ее первоначальное предположение, что он грабитель, было слишком оптимистичным. Все могло оказаться гораздо хуже. Поэтому она должна действовать сейчас, пока он не успел сделать следующий шаг.
Элли инстинктивно подняла голову и вцепилась зубами в его плечо. Пока он кричал от боли, она собрала остатки сил и попыталась наклониться, чтобы затем толкнуть его на спину и освободиться.
Ее план провалился.
Ей удалось его перевернуть, но, когда она стала отползать в сторону, он схватил ее за правую ногу и потянул на себя. Элли из последних сил начала цепляться за ковер, но лишь выдирала клочки ворса.
Осознав это, она начала возмущенно кричать:
– Убирайтесь из моей спальни, или я…
– Что?
Вдруг раздался щелчок, и комната наполнилась ярким светом. Подняв голову, Элли попыталась выяснить, где находится дверь. Ее глаза начали привыкать к свету, и она увидела высокую фигуру у бледно-голубой стены. Бледно-голубая стена? О боже! Интерьер ее комнаты был выдержан в желтых тонах.
Элли повернула голову. На нее смотрели темно-карие глаза. Именно такие ей снились до того, как она проснулась. Почему-то они показались ей знакомыми, только она никак не могла вспомнить, где их видела. Ее сердце бешено колотилось, щеки и уши горели от смущения. Она точно видела эти глаза раньше, но не во сне. Только тогда они не смотрели сердито, а весело искрились.
– Мне так жаль. Я заблудилась в темноте. Я… я думала, вы грабитель или маньяк.
Мужчина прищурился. Судя по его виду, он подумал о ней то же самое.
– Мистер Уайлдер… я…
– Я знаю, кто я. Кто вы, черт побери?
Элли облизала сухие губы и прокашлялась.
– Я Элли Бонд, ваша новая домработница.
За месяц до этого
Элли переступила порог кофейни. Женщина в красном пальто пришла слишком рано. Она сидела за столиком и читала газету. Ее длинные темные волосы почти касались стола. Когда она откинула их назад, чтобы перевернуть страницу, в ее ушах блеснули крупные серебряные серьги. Элли подарила их ей на прошлый день рождения. Женщина еще не заметила Элли, и та была этому рада. Она пристально уставилась на брюнетку. Возможно, если она постоит здесь какое-то время, она все вспомнит. Брюнетка напряглась. Очевидно, прочитанное ее взволновало. Хотя ее голова была наклонена, Элли знала, что на ее переносице залегли три продольные складки. Так было всегда, когда она хмурилась. Когда людей связывает больше десяти лет дружбы, они замечают друг в друге разные мелочи, даже не осознавая этого. Мозг составляет характеристику человека из образов, звуков, запахов, ощущений, связанных с ним, и каждая из этих вещей может всплыть в памяти в любой момент. Перед внутренним взором Элли сейчас проносилось множество таких воспоминаний: беспорядок в комнатах в студенческом общежитии, запах пыльных книг в библиотеке, ночные посиделки со сплетнями.
И все же Элли никак не могла вспомнить имя своей подруги.
После несчастного случая вспоминать имена для нее было все равно что рыться в темном чулане без фонарика. Она знала – нужная информация находится где-то в лабиринтах ее мозга, но пока спотыкалась в темноте, не зная, что конкретно ищет, и надеясь, что узнает это, когда в конце концов найдет.
Мимо нее быстро прошла официантка. Вероятно, подруга Элли заметила краем глаза это движение. Она оторвалась от газеты и с улыбкой посмотрела на Элли.
Элли помахала ей и тоже изобразила на лице улыбку, при этом лихорадочно повторяя про себя буквы алфавита для стимулирования памяти, как ей советовал психотерапевт.
Аманда? Анна?
Не переставая улыбаться, женщина поднялась, и у Элли не осталось выбора, кроме как направиться к ней.
Белинда?
Бренда? Нет.
Серьги закачались, когда подруга протянула руки и заключила Элли в объятия. На мгновение Элли ощутила себя тряпичной куклой. Не то чтобы она была против объятий, просто в ее голове шла напряженная работа.
Кристина… Каролина… Карли?
Карли. Вроде правильно, и все же ее что-то смущало.
– Я так рада тебя видеть, Элли! – послышался шепот рядом с ее ухом.
Элли знала, что, если бы она сказала подруге о своей амнезии, та бы ее поняла. Но Элли устала от понимания и сочувственных взглядов. Она представила себе, что частички ее памяти – это буйки в темной морской пучине. Внезапно они освободились от цепей, которые их удерживали на дне, устремились вверх и со всплеском вырвались на поверхность.
Шарлотт Максвелл.
– Привет, Чарли, – произнесла Элли и сразу расслабилась. – Я тоже очень рада тебя видеть.
Шарлотт внимательно посмотрела на нее:
– Как твои дела?
Эта фраза была невинной и выражала благие намерения, но Элли ненавидела ее. У людей, которые обычно задавали ей такой вопрос, чаще всего было обеспокоенное выражение лица. Безусловно, все они желали ей добра и спрашивали ее не для поддержания беседы и не из праздного любопытства, но неужели они не понимали, как тяжело ей им отвечать?
– У меня все в порядке. Правда.
Чарли продолжала пристально на нее смотреть.
– Тебя все еще беспокоят головные боли?
– Иногда, – уклончиво ответила она.
– Ты подстриглась.
Элли машинально подняла руку, чтобы пощупать кончики своих светлых кудрей. Она обрезала их всего несколько дней назад и пока не привыкла к пустому месту там, где совсем недавно еще по спине спускались буйные завитки. Сейчас волосы доходили ей только до плеч, зато за ними было легче ухаживать. К тому же с новой прической она выглядела моложе.
– Мне захотелось перемен.
Перемены. За этим она сюда и пришла. Ей следовало сразу обратиться к Чарли с просьбой, ради которой она устроила их встречу. Если она не сделает этого в ближайшее время, то, скорее всего, отвлечется и вернется домой ни с чем. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но Чарли ее опередила:
– Не знаю, как ты, а я лично не могу сплетничать без хорошей порции кофеина и сдобы.
– Я буду… – Вот черт. Нужное слово внезапно вылетело у нее из головы. Оно ускользало от нее, как остатки сна при пробуждении. – Как называется напиток с молочной пенкой, посыпанной сверху кофейным порошком?
Чарли, надо отдать ей должное, и глазом не моргнула.
– Два капучино, пожалуйста, – обратилась она к официантке.
Элли посмотрела на девушку, стоящую за спиной у ее подруги.
– И булочку с шоколадом, пожалуйста.
– А лучше две. – Чарли самодовольно ухмыльнулась. – Узнаю свою подругу. О чем она никогда не забудет, так это о шоколаде.
Если мать или сестра Элли сказали бы ей что-то в подобном роде, она бы огрызнулась в ответ. К своему удивлению, она обнаружила, что смеется над комментарием Чарли. В последнее время она была слишком нервной.
Чарли все поняла и вела себя с ней так, словно ничего не произошло. Это вселило в Элли уверенность. Но только после первой порции капучино она окончательно собралась с духом.
– На самом деле, Чарли, я пригласила тебя на эту встречу, потому что хочу попросить тебя об одной услуге.
– Ты правильно сделала. – Наклонившись вперед, Чарли потрепала ее по руке. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь.
Элли глубоко вдохнула. Ей нужно было нечто большее, нежели поплакаться в жилетку подруге.
– Мне нужна работа.
– Работа? – Брюнетка несколько раз моргнула.
Закусив нижнюю губу, Элли кивнула. Чарли отвела взгляд и принялась задумчиво складывать салфетку. Постучав по ней длинным красным ногтем, она наконец посмотрела на подругу.
– Мне жаль, Элли, но мне в офисе нужна всего пара человек, и в данный момент вакансий нет.
О боже. Чарли думает, что она ищет работу без риска и с минимумом обязанностей.
– Ты меня неправильно поняла. Я хочу, чтобы ты внесла меня в базу данных своего кадрового агентства. Мне нужна работа с проживанием. Я хочу на время покинуть Баркли. У тебя должны быть подходящие для меня предложения. Такие, где мне пригодятся мои навыки. Ты же знаешь, я отлично готовлю.
Чарли молча кивнула. Она неплохо зарабатывала, руководя небольшим агентством по подбору домашнего персонала от дворецких и шоферов до поваров и нянь.
– Но ты… ты можешь… – Наморщив нос, Чарли замолчала.
Элли знала, что та имеет в виду. Способна ли она после тяжелых травм и долгой реабилитации работать полный день? Правда заключалась в том, что Элли сама не была до конца уверена в своих силах, но все же ей казалось, она справится. Она много работала над проблемами внимания и памяти, которые зачастую возникали в результате черепно-мозговой травмы, но при мысли о расставании со всем, что ей было знакомо, ее бросало в дрожь.
– Мне сейчас приходится прилагать чуть больше усилий, чем всем остальным, чтобы сосредоточиться на работе, но уверена, я справлюсь, Чарли. Знаю, я смогу. Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь в меня поверил и дал мне шанс. Ты, кажется, обещала сделать все, что в твоих силах.
Да, это некрасиво, но она была в отчаянии. Видеть боль и жалость в глазах Чарли невыносимо. Похоже, ей не удалось убедить подругу.
Чарли долго молчала, и Элли уже начала терять надежду, но вдруг складки между бровями ее подруги разгладились, и она произнесла:
– Когда найду для тебя что-нибудь подходящее, дам тебе знать.
Дверь коттеджа со стуком закрылась. Этот глухой звук ознаменовал собой конец старой жизни. Элли попыталась вытащить ключ из старинного замка, но он никак не поддавался.
Сегодня вообще все шло наперекосяк. Будь она суеверна, она бы побежала наверх и забралась на несколько часов под плед. Но плед выстиран и ждет новых квартирантов. В доме не осталось личных вещей Элли, и она была готова его сдать. Компания, занимающаяся арендой жилья, уцепилась за возможность снять дом в живописной деревушке Баркли. Теперь другие семьи начнут создавать здесь свои воспоминания.
Высунув кончик языка, Элли продолжила возиться с замком. После нескольких подергиваний и поворотов в обе стороны ей наконец удалось вытащить ключ.
Настало время уезжать. Засунув ключи в задний карман джинсов, Элли уставилась внутрь дома сквозь витражное стекло в верхней половине двери. Когда-то прихожая была по-домашнему уютной. На полу валялась обувь, на крючках висела одежда. Сейчас она казалась холодной и пустой.
Большая капля дождя упала Элли на макушку. Содрогнувшись, она взяла последнюю сумку, повернулась и пошла к машине. К тому моменту, когда она села за руль, дождь уже громко барабанил по крыше машины. Сквозь вентиляционную систему в салон проникал запах мокрой земли. Посмотрев на сумочку на пассажирском сиденье, Элли достала оттуда голубого плюшевого мишку с одним глазом. На глаза навернулись слезы. Стук по крыше стал еще громче, и у нее зазвенело в ушах. Окружающий мир превратился в длинный узкий тоннель с плохой видимостью.
«Не сейчас. Сегодня я должна быть сильной как никогда», – сказала себе Элли, тупо уставившись на расплывчатую серую картину за лобовым стеклом. Затем она повернула ключ в замке зажигания, и мотор заворчал, но тут же заглох.
«Ну давай же, не подведи меня!» – взмолилась она, затем несколько раз надавила на педаль газа и попыталась снова завести мотор. Когда он заурчал, Элли облегченно вздохнула и медленно тронулась с места, не позволив себе ни разу оглянуться.
Час спустя она тащилась по шоссе за фургоном. Он ехал со скоростью не более пятидесяти километров в час, но она не стала пытаться его обогнать. Такая скорость ей вполне подходила. Она давно не была за рулем.
Все так обрадовались, когда она вышла из больницы после аварии. Ее родные и друзья были уверены, что она быстро вернется к нормальной жизни.
«Все закончилось. Элли теперь лучше, и нам можно перестать о ней беспокоиться», – наверное, думали они. Но Элли вовсе не стало лучше. Да, у нее снова отросли волосы и прикрыли страшные шрамы на голове, да, она снова может ходить и разговаривать, но прежней она уже не станет.
Элли сосредоточилась на каплях дождя на лобовом стекле.
Вода. Эти маленькие прозрачные бусинки – всего лишь вода. Как может что-то столь ничтожное так трагически поломать судьбы трех человек? Она нажала на рычаг рядом с рулем, и «дворники» быстро убрали капли.
К счастью, через несколько минут дождь прекратился, и сквозь серые облака прорезались теплые лучи полуденного солнца. Элли обнаружила, что ее зубы были стиснуты с того самого момента, как она поставила ногу на педаль газа, а костяшки пальцев побелели от напряжения.
Впереди показался большой синий знак, и она внимательно прочитала то, что было на нем написано. Восьмой перекресток. Осталось еще два.
Фургон перед ней еще сбавил скорость и теперь полз как черепаха. Элли посмотрела в зеркало заднего обзора. Она могла бы обогнать фургон, если бы захотела. Соседняя полоса была свободна, но ей понадобилось пять минут, чтобы на это решиться.
Она думала о десятом перекрестке, мысленно рисовала себе его номер, как вдруг раздался пронзительный сигнал. В зеркале заднего вида показался большой автомобиль. Он подъехал так близко к ней, что их бамперы почти соприкасались. Элли была достаточно напугана, чтобы надавить на газ, но не сделала этого.
Она начала хвататься за рычажки вокруг руля, чтобы включить поворотник, но вместо этого включила противотуманные фары. Глубоко задышав, чтобы успокоиться, она нажала нужный рычаг и перестроилась во внутренний ряд. Блестящий красный «порше» промчался мимо на оглушительной скорости.
Наверное, водитель мужчина. Притом помешанный на собственной персоне, не привыкший думать о ком-то еще. Она взяла за правило держаться подальше от таких людей, вне зависимости от того, находятся они за рулем или нет.
Через некоторое время Элли уже сидела за пластиковым столиком в придорожной забегаловке с кружкой кофе в руках. Она сомкнула пальцы вокруг кружки, и горячее стекло приятно обжигало ей кожу.
Чокнутый водитель «порше» привел ее в замешательство, пробудил чувства и воспоминания, которые она давно пыталась игнорировать. Это могло показаться странным, поскольку саму аварию Элли не помнила.
Ей повезло, что она была без сознания, когда спасатели доставали из искореженной машины тела ее мужа и дочери. Впрочем, это не мешало ей рисовать бессонными ночами жуткие картины трагедии в своем воображении. Она также не помнила первые дни своего пребывания в больнице. Врачи говорили ей, что это нормально. У нее была посттравматическая амнезия. Когда она пыталась вспоминать то время, оно представлялось ей неясным, словно окутанным плотной пеленой тумана. Иногда ей хотелось снова потеряться в том тумане. Момент, когда она из него выбралась и узнала, что ее муж Сэм и их восьмилетняя дочка Хло погибли, был самым ужасным в ее жизни. Почему так случилось?
Потому что шел дождь. Потому что двое безалаберных юнцов превысили скорость. Они думали, что какие-то жалкие капли дождя не смогут испортить им веселье.
Элли посмотрела на свой кофе. Кружка была пуста. Она не помнила, как все выпила. Элли провела рукой по своим непослушным светлым кудрям. Она не могла торчать здесь целый день с пустой кружкой в руках. Но уйти отсюда означало снова сесть за руль и вернуться на шоссе. Сейчас ей хотелось этого меньше, чем когда она выезжала из дома. Закрыв глаза, она медленно вдохнула и сказала себе: «Давай же, Элли. Твоя единственная альтернатива – признать поражение, вернуться домой и продолжать жалеть себя».
Открыв глаза, Элли поправила футболку, взяла сумочку и направилась к выходу.
Глава 2
Ларкфорд-Плейс оказался небольшим помещичьим домом, построенным в шестнадцатом веке, окруженным старыми дубами и рододендронами. Лучи заходящего солнца придавали красным кирпичным стенам золотистый оттенок. Во влажном воздухе витал аромат лаванды.
Впервые с тех пор, как она решила начать новую жизнь, Элли испытала что-то кроме страха и отчаяния. Здесь было так красиво. Так спокойно. Ее сердце наполнилось надеждой – чувством, которое она уже не надеялась испытать снова.
Подъездная аллея рядом с домом расширялась, образуя удобную площадку для парковки, но Элли здесь не остановилась. Она завернула за угол дома и въехала в мощенный булыжником внутренний двор. Выбравшись из машины, она какое-то время неподвижно стояла посреди двора и смотрела на плющ, обрамлявший дверь черного хода. Его изумрудные лианы подрагивали на ветру. Подойдя к двери, Элли достала из кармана ключ, который взяла у предыдущей домработницы, и вставила его в старый замок. Отперев его, она толкнула массивную деревянную дверь, и перед ней предстал темный коридор. От приятного волнения, которое она испытывала еще несколько минут назад, не осталось и следа. Этот порог был границей между вчера и завтра. Пересечь ее означало окончательно и бесповоротно изменить свою жизнь. Назад уже дороги не будет.
Но ведь именно этого она и хотела, не так ли? Продолжать жить дальше? Оставить прошлое позади?
С этой мыслью Элли сделала первый шаг. Оказавшись внутри дома, она пошла по коридору. Ее каблуки громко стучали по кафельному полу.
Одна из дверей привела ее в просторную кухню с двустворчатым окном до пола, из которого открывался прекрасный вид на сад. Элли повернулась на каблуках, чтобы лучше осмотреть место, которое отныне будет ее территорией. В доме недавно сделали ремонт, и ей сказали, что мебель и техника были установлены только на прошлой неделе. Все выглядело так, словно сошло со страниц журнала, посвященного дизайну интерьеров. Здесь даже пахло как в магазине бытовой техники.
На длинной полке вдоль одной из стен стояли новые кулинарные книги. Элли подошла к ней и взяла одну, только на прошлой неделе она листала такую в магазине. Список дел подождет до завтра, ведь хозяин дома вернется из заграничной поездки только через неделю. Прямо сейчас ей необходимо отдохнуть. Она заслужила отдых и чашку чая.
Ей не понадобилось много времени, чтобы найти чайник, чашки и даже пакет шоколадного печенья. Пока нагревалась вода, Элли осматривала кухню. Что находится внутри этого шкафчика? Как здорово! Маленький телевизор с плоским экраном. Элли нажала на кнопку сбоку, и в следующую секунду на экране появилась яркая картинка. Шла интеллектуальная викторина. Она научится переключать каналы позже. Сейчас ей просто нужно слышать человеческие голоса, чтобы не чувствовать себя одинокой в пустом чужом доме. Ведущий явно подыгрывал одной из участниц, но Элли не было до этого никакого дела. Заварив чай, она села на один из стульев у барной стойки и, листая кулинарную книгу, начала макать в чай печенье и слизывать с него шоколад.
Что ей приготовить к возвращению хозяина? Что-нибудь оригинальное и очень вкусное, чтобы он захотел взять ее на постоянную работу по истечении трехмесячного испытательного срока.
Элли подозревала, что не получила бы эту работу, если бы хозяин дома не был кузеном Чарли и ему так срочно не понадобилась бы домработница. Очевидно, ее босс важная персона в музыкальной индустрии. Она не следила за событиями в мире шоу-бизнеса, но его имя казалось ей смутно знакомым. А вот ее старая подруга Джинни пришла в восторг, когда Элли рассказала ей о своей новой работе.
Элли сосредоточила все свое внимание на яркой книге, лежащей перед ней.
Интересно, паста с чернилами кальмара так хороша на вкус, как утверждают в кулинарных передачах? Или ее там готовят только потому, что она красиво выглядит на экране?
Элли всегда любила готовить. До рождения Хло она даже посещала специальные курсы. После выписки из больницы она, чтобы не сойти с ума от отчаяния и безделья, готовила для своих родных и друзей. В последние два года это стало для нее наваждением. Способом занять свободное время, которого у нее было хоть отбавляй. Своеобразной отдушиной. Похоже, навыки приготовления пищи бы ли единственными, которые не пострадали в результате аварии.
Неожиданно у нее снова возникло ощущение, будто мир отдаляется от нее, оставляя ее одну в непроницаемом пузыре. Ее пальцы машинально теребили медальон, пока она пыталась отвлечься с помощью книги. Сначала буквы и картинки прыгали перед глазами, превращались в расплывчатые пятна. Она несколько раз крепко зажмурилась, после чего пристально уставилась на одну из строчек. В конце концов все снова пришло в норму.
Просмотрев еще несколько страниц, Элли взглянула на экран телевизора. Викторина закончилась, и началась трансляция какой-то церемонии. Бойкая девушка-репортер в топе с глубоким вырезом крепко сжимала в руке микрофон, делая вид, будто ей совсем не холодно на мартовском ветру.
Затем девушка направилась к мужчине, и внизу экрана появился титр. Уставившись на него, Элли изумленно воскликнула:
Впервые с тех пор, как она решила начать новую жизнь, Элли испытала что-то кроме страха и отчаяния. Здесь было так красиво. Так спокойно. Ее сердце наполнилось надеждой – чувством, которое она уже не надеялась испытать снова.
Подъездная аллея рядом с домом расширялась, образуя удобную площадку для парковки, но Элли здесь не остановилась. Она завернула за угол дома и въехала в мощенный булыжником внутренний двор. Выбравшись из машины, она какое-то время неподвижно стояла посреди двора и смотрела на плющ, обрамлявший дверь черного хода. Его изумрудные лианы подрагивали на ветру. Подойдя к двери, Элли достала из кармана ключ, который взяла у предыдущей домработницы, и вставила его в старый замок. Отперев его, она толкнула массивную деревянную дверь, и перед ней предстал темный коридор. От приятного волнения, которое она испытывала еще несколько минут назад, не осталось и следа. Этот порог был границей между вчера и завтра. Пересечь ее означало окончательно и бесповоротно изменить свою жизнь. Назад уже дороги не будет.
Но ведь именно этого она и хотела, не так ли? Продолжать жить дальше? Оставить прошлое позади?
С этой мыслью Элли сделала первый шаг. Оказавшись внутри дома, она пошла по коридору. Ее каблуки громко стучали по кафельному полу.
Одна из дверей привела ее в просторную кухню с двустворчатым окном до пола, из которого открывался прекрасный вид на сад. Элли повернулась на каблуках, чтобы лучше осмотреть место, которое отныне будет ее территорией. В доме недавно сделали ремонт, и ей сказали, что мебель и техника были установлены только на прошлой неделе. Все выглядело так, словно сошло со страниц журнала, посвященного дизайну интерьеров. Здесь даже пахло как в магазине бытовой техники.
На длинной полке вдоль одной из стен стояли новые кулинарные книги. Элли подошла к ней и взяла одну, только на прошлой неделе она листала такую в магазине. Список дел подождет до завтра, ведь хозяин дома вернется из заграничной поездки только через неделю. Прямо сейчас ей необходимо отдохнуть. Она заслужила отдых и чашку чая.
Ей не понадобилось много времени, чтобы найти чайник, чашки и даже пакет шоколадного печенья. Пока нагревалась вода, Элли осматривала кухню. Что находится внутри этого шкафчика? Как здорово! Маленький телевизор с плоским экраном. Элли нажала на кнопку сбоку, и в следующую секунду на экране появилась яркая картинка. Шла интеллектуальная викторина. Она научится переключать каналы позже. Сейчас ей просто нужно слышать человеческие голоса, чтобы не чувствовать себя одинокой в пустом чужом доме. Ведущий явно подыгрывал одной из участниц, но Элли не было до этого никакого дела. Заварив чай, она села на один из стульев у барной стойки и, листая кулинарную книгу, начала макать в чай печенье и слизывать с него шоколад.
Что ей приготовить к возвращению хозяина? Что-нибудь оригинальное и очень вкусное, чтобы он захотел взять ее на постоянную работу по истечении трехмесячного испытательного срока.
Элли подозревала, что не получила бы эту работу, если бы хозяин дома не был кузеном Чарли и ему так срочно не понадобилась бы домработница. Очевидно, ее босс важная персона в музыкальной индустрии. Она не следила за событиями в мире шоу-бизнеса, но его имя казалось ей смутно знакомым. А вот ее старая подруга Джинни пришла в восторг, когда Элли рассказала ей о своей новой работе.
Элли сосредоточила все свое внимание на яркой книге, лежащей перед ней.
Интересно, паста с чернилами кальмара так хороша на вкус, как утверждают в кулинарных передачах? Или ее там готовят только потому, что она красиво выглядит на экране?
Элли всегда любила готовить. До рождения Хло она даже посещала специальные курсы. После выписки из больницы она, чтобы не сойти с ума от отчаяния и безделья, готовила для своих родных и друзей. В последние два года это стало для нее наваждением. Способом занять свободное время, которого у нее было хоть отбавляй. Своеобразной отдушиной. Похоже, навыки приготовления пищи бы ли единственными, которые не пострадали в результате аварии.
Неожиданно у нее снова возникло ощущение, будто мир отдаляется от нее, оставляя ее одну в непроницаемом пузыре. Ее пальцы машинально теребили медальон, пока она пыталась отвлечься с помощью книги. Сначала буквы и картинки прыгали перед глазами, превращались в расплывчатые пятна. Она несколько раз крепко зажмурилась, после чего пристально уставилась на одну из строчек. В конце концов все снова пришло в норму.
Просмотрев еще несколько страниц, Элли взглянула на экран телевизора. Викторина закончилась, и началась трансляция какой-то церемонии. Бойкая девушка-репортер в топе с глубоким вырезом крепко сжимала в руке микрофон, делая вид, будто ей совсем не холодно на мартовском ветру.
Затем девушка направилась к мужчине, и внизу экрана появился титр. Уставившись на него, Элли изумленно воскликнула: