Фонтана Д.. Путешествие на Вавилон

   – У меня, разумеется, тоже Т-отрицательная группа крови, – добавил Спок.
   – В Вашей крови есть земные компоненты, которые необходимо будет отфильтровать, – сказала Кристина. – Вы просто не можете дать достаточно, чтобы компенсировать это.
   – Не обязательно, – возразил Спок. – Существует препарат, ускоряющий выработку крови при физиологии, подобной вулканской.
   – Я знаю о нём, – сказал Маккой. – Но он всё ещё экспериментальный и применялся до сих пор только для ригелиан. Вулканский и ригелианский организмы сходны, но не идентичны. И даже у ригелиан этот препарат даёт огромную нагрузку на печень и селезёнку, не говоря уже о костном мозге – причём придётся ввести его вам обоим.К тому же мне никогда не приходилось оперировать вулканца. Я изучал вулканскую анатомию, но это совсем не то, что иметь опыт хирургических операций. Если Сарек не умрёт от операции, его, весьма вероятно, убьёт препарат; он может убить вас обоих.
   – Я считаю степень риска высокой, но приемлемой, – сказал Сарек.
   – А я – нет, – отрезал Маккой. – А в этом медотсеке моё слово – закон. Я не могу допустить этого.
   – И яотказываюсь дать своё согласие, – добавила Аманда. – Я не могу рисковать потерять вас обоих…
   – Ты должна понять, мама, – сказал Спок, – что иначе шансы найти достаточное количество Т-отрицательной крови просто ничтожны. Я определил бы их…
   – Не надо, – сказала Аманда.
   – В таком случае ты автоматически приговариваешь Сарека к смерти, – ровным голосом произнёс Спок. – И у Вас, доктор, тоже нет выбора. Вы должны оперировать; у Вас есть и препарат, и донор.
   Маккой неохотно кивнул. Аманда обратила искажённое болью лицо к Кирку, но он ничем не мог ей помочь; он даже себе ничем не мог помочь в этой дилемме.
   – Мне это тоже не по душе, Аманда, поверьте мне, – сказал он. – Но мы должны спасти Вашего мужа. Вам известно, как высоко я ценю Вашего сына; но если приходится подвергнуть риску и его, ничего не поделаешь. Доктор Маккой согласен с ним – а я уже давно научился никогда не отменять приказов доктора в подобных делах. По правде говоря, он единственный офицер на "Энтерпрайзе", который имеет право приказывать мне.Пожалуйста, постарайтесь полагаться на него так же, как полагаюсь я.
   – И я, – добавил Спок к явному изумлению Маккоя.
   – Я… попытаюсь, – сказала Аманда.
   – Большего Вы сделать не в состоянии. Если я вам понадоблюсь, я буду на мостике.
   Надеясь, что его лицо не выдаёт всей тяжести, которая у него на душе, Кирк официально поклонился и вышел.
   Он шёл на мостик, погружённый в свои мысли, когда кто-то бросился на него сзади.
   Тяжёлый удар по голове чем-то вроде дубинки заставил капитана пошатнуться, но он всё же сумел отшвырнуть нападавшего так, что тот ударился о стену. Кирк лишь смутно разглядел высокую худощавую фигуру и блеск похожего на меч оружия. В последующей за этим схватке неизвестный показал себя умелым бойцом; к тому же Кирк был оглушён первым ударом. В конце концов, капитану удалось свалить и оглушить своего противника – но не прежде, чем тот всадил ему в спину нож.
   Кирк едва успел добраться до интеркома, и тут сознание покинуло его.
   Первое, что он услышал, придя в себя, был голос Маккоя, доносящийся откуда-то издалека.
   – Ранение серьёзное – задето левое лёгкое. На сантиметр ниже – и было бы прямо в сердце. Хорошо ещё, что у него достало соображения не пытаться вытащить нож – если он вообще успел подумать об этом.
   – Нападающим был Телев. Его нашли без сознания, но ничего серьёзного; только сильно побит. – Это Спок. – Нападение, по всей вероятности, было неожиданным. Я иду в камеру, допрошу его и Шраса тоже.
   – Доктор. – Голос Кристины Чэпел. – Показатель К-2 резко падает.
   – Спок, – сказал Маккой, – твоему отцу стало намного хуже. Выбора больше нет. Оперировать надо немедленно. Мы можем начать, как только ты будешь готов.
   – Нет, – сказал Спок.
   – Что?
   Тут послышался голос Аманды.
   – Спок, тот единственный шанс, который есть у твоего отца, целиком зависит от тебя. Ты согласился.
   – На мне сейчас лежит командование кораблём, – отвечал Спок. – Согласно инструкции Звёздного Флота, безопасность пассажиров – превыше всего. В настоящее время нас преследует неизвестный, возможно враждебный, корабль. В данных обстоятельствах я не могу оставить свой пост.
   – Ты можешь передать командование Скотту, – хрипло произнёс Маккой.
   – На каких основаниях, доктор? Требования командования не учитывают личных обстоятельств. Я иду допрашивать андорианина.
   И опять провал. Очнувшись снова, Кирк почувствовал себя намного лучше. Открыв глаза, он увидел, что на соседней кровати спит Сарек, а Маккой и Кристина Чэпел склоняются над ним.
   Кирк попытался приподняться. Это вызвало приступ головокружения и тошноты, и он снова опустился на кровать – ещё прежде чем Маккой, немедленно обернувшийся на его движение, приказал ему лечь.
   – Пусть это послужит тебе уроком, – сказал Маккой. – Лежи спокойно и радуйся, что остался жив.
   – Как Сарек?
   – Плохо. Если бы я только мог оперировать…
   – А почему ты не можешь? А, помню. Спок прав, Боунз. Я не могу упрекать его за верность долгу. Но я не собираюсь позволить ему совершить отцеубийство.
   Он сел и спустил ноги на пол. Маккой схватил его за плечи, не давая подняться.
   – Джим, ты даже встать не можешь. У тебя может опять начаться внутреннее кровотечение.
   – Боунз, если Сареку не сделать операции, он умрёт. – Маккой кивнул. – А операция невозможна без прямого переливания крови от Спока. – Снова кивок. – Я заверю Спока, что со мной всё в порядке, и пошлю его сюда. Как только он покинет мостик, я передам командование Скотти и пойду к себе. Это тебя устроит?
   – Нет – но, похоже, ничего лучшего не остаётся. Только давай, обопрись на мою руку.
   – Охотно.
   Всю дорогу до мостика Маккой поддерживал его и отпустил лишь перед тем, как двери лифта открылись. Спок обернулся с радостным удивлением, которое поспешил скрыть.
   – Капитан.
   Делая вид, что обводит взглядом мостик – когда как в действительности он изо всех сил боролся с приступами головокружения, стараясь сохранить равновесие – Кирк осторожно прошёл к капитанскому креслу. Маккой держался рядом, как приклеенный, но позволял ему двигаться самостоятельно.
   Едва Кирк опустился в кресло, Спок устремился к выходу. Кирк улыбнулся и кивнул в знак согласия.
   – Я буду здесь, Спок. Отправляйтесь с доктором Маккоем в медотсек.
   Спок пристально разглядывал его. Кирк мог только надеяться, что не показывает виду, как у него кружится голова; но он знал также, что выглядит очень бледным, и тут уж ничего не мог поделать.
   – Капитан, с Вами всё в порядке?
   – Я освидетельствовал его и определил, что он в состоянии исполнять свои обязанности, – раздражённо ответил Маккой. – А теперь я должен оперировать. И поскольку для этого необходимы мы оба…
   Он сделал жест по направлению к лифту. Спок всё ещё колебался, пристально глядя на Кирка, который любезно сказал ему:
   – Выметайся отсюда, Спок.
   Спок кивнул и с заметной поспешностью вышел вслед за Маккоем.
   – Мистер Чехов, – спросил Кирк, – действия неизвестного корабля?
   – Никаких, сэр. Держит прежнюю дистанцию.
   – Есть новые сигналы, лейтенант Ухура?
   – Нет, сэр.
   Кирк кивнул, позволил себе немного расслабиться – и тотчас вынужден был снова собраться, чтобы преодолеть вернувшееся головокружение.
   – Сообщите мистеру Скотту, чтобы немедленно явился на мостик…
   – Капитан, – перебил Чехов, – неизвестный корабль приближается!
   – Лейтенант, Ухура, последний приказ отменён. Я остаюсь здесь… – Но головокружение накатывало снова и снова. Подняв руку, чтобы вытереть вспотевший лоб, Кирк обнаружил, что она дрожит.
   – Капитан, – сказал Ухура. – Опять сигнал. Но теперь он идёт с "Энтерпрайза" – из камеры для арестантов.
   – Свяжитесь со службой безопасности, пусть немедленно обыщут пленного. Скажите, чтобы на этот раз искали импланты.
   Казалось, прошли целые часы, исполненные головокружения и слабости, прежде чем командный интерком ожил.
   – Лейтенант Джозефс, капитан. Мне пришлось оглушить пленного из фазера. Что-то вроде передатчика было вмонтировано в одну из его антенн, сэр; антенна обломилась у меня в руке. Я не знал, что они такие хрупкие.
   – Они не хрупкие. Благодарю Вас, лейтенант. Отключите передатчик и передайте мистеру Скотту для анализа. Конец связи.
   – Капитан, – сказал Чехов, – неизвестный корабль изменил курс и увеличил скорость. Он движется прямо на нас со скоростью варп 8.
   – Лейтенант Ухура, передайте лейтенанту Джозефсу, чтобы привёл пленного на мостик. Мистер Чехов, включите дефлекторы. Боевая готовность первой степени. Огонь по моему сигналу.
   – Есть, сэр. – По кораблю завыла сирена. – Щиты подняты. Фазеры готовы.
   – Займите место за сканерами Спока. Энсин, возьмите штурвал.
   На обзорном экране появилась точка. Она вспыхнула, увеличилась на какой-то миг, и тут же корабль сильно тряхнуло. По "Энтерпрайзу" открыли огонь.
   – Повреждения, мистер Чехов!
   – Никаких, сэр; отражатели сработали. Цель удаляется. Делает поворот. Снова приближается.
   – Энсин, когда он подойдёт достаточно близко, стреляйте. Приготовиться… Огонь!
   Чехов всмотрелся в экран сканера.
   – Цель не задета, сэр.
   Корабль снова тряхнуло.
   – Данные об их вооружении?
   – Сенсоры показывают обычные фазеры, сэр.
   Обычные фазеры. Это хорошо. Противник обладает большей скоростью, но не лучшим вооружением.
   Новая волна слабости. "Энтерпрайз" пока держался, но в себе Кирк был не слишком уверен.
   – Капитан, интерком забит, – сказала Ухура. – Все послы спрашивают, что происходит.
   – Скажите им, пусть… сами догадаются, но освободите мне этот канал,лейтенант!
   Корабль опять сильно тряхнуло.
   – Капитан, – сказала Ухура, – срочное сообщение от доктора Маккоя. Он говорит, что ещё один такой толчок, и он может потерять обоих пациентов.
   – Передайте ему, что это ещё только начало. Мистер Чехов, переключите фазеры на компьютерный контроль. Настройте вторую, четвёртую и шестую фотонные торпеды на максимально широкое рассеяние для трёх наиболее вероятных вариантов перехвата…
   Три торпеды вспыхнули на экране, даже не задев вражеский корабль. Новый удар по "Энтерпрайзу". Новый приступ головокружения.
   – Четвёртый щит повреждён.
   – Дайте резервную мощность.
   – Сэр, мистер Скотт сообщает, что резервную мощность запросил медотсек.
   – Переключить.
   – Переключаю… щиты усилены. Четвёртый всё ещё слаб, сэр. Если они в нас попадут, он может совсем отказать.
   – Настройте компьютер на третий щит, а потом переключите резервную мощность на медотсек.
   – Есть, сэр.
   Кирк услышал, как открылись двери лифта, а затем в поле его зрения появились лейтенант Джозефс и ещё один офицер службы безопасности, бесцеремонно толкая впереди себя Телева. Капитан не сразу вспомнил, что сам приказал привести его сюда. Он сурово уставился на пленника.
   – Ваши друзья – люди серьёзные, – сказал он. – Но им придётся разнести этот корабль в пыль, чтобы победить.
   – Это подразумевалось с самого начала, капитан, – отвечал Телев. Кирк не без удовлетворения отметил, что попытка убийства не прошла Телеву даром: вид у пленника был заметно побитый, и впечатление это ещё усиливалось от отсутствия одной из антенн. Маленькая ранка на её месте уже успела затянуться и выглядела скорее как глубокая царапина, чем как потеря жизненно важного органа.
   – Вы не андорианин. Кто Вы такой?
   "Энтерпрайз" снова тряхнуло.
   – Четвёртый щит отказал, – доложил Чехов.
   – Восстановительные работы по всем уровням, – приказал Кирк. Затем он вновь обратился к Телеву. – У того корабля есть фазеры. У него больше скорость, но что до оружия, тот тут мы сильнее.
   Телев лишь усмехнулся.
   – Вы уже попали в него хоть раз, капитан?
   Снова удар по кораблю, на этот раз более сильный. Чехов сказал:
   – Четвёртый щит слабеет. Переключить на него аварийную мощность, сэр?
   Это было бесполезно; если так дальше будет продолжаться, противник их попросту расстреляет своими фазерами. К тому же на борту сейчас идёт хирургическая операция.
   – Инженерный отсек, говорит капитан. По моему сигналу отключите энергию от всех систем, кроме фазеров. – Он снова обернулся к Телеву. – Кто Вы такой?
   – Сами догадайтесь, капитан. Вам недолго осталось жить.
   – Вы шпион, которому с помощью пластической хирургии придали внешность андорианина. Вас внедрили сюда, чтобы с помощью террора и убийства сорвать готовящиеся переговоры и подготовить это нападение.
   – Всё это лишь предположения, капитан.
   "Энтерпрайз" опять тряхнуло.
   – Третий щит уничтожен, сэр, – сказал Чехов.
   – Инженерная, отключите энергию до дальнейшего приказа.
   Освещение на мостике погасло; остались лишь огоньки на приборных панелях да звёзды на экране. Теперь уже Телев забеспокоился.
   – Что Вы делаете?
   – Теперь Выдогадайтесь сами.
   – Мы отклоняемся от курса, капитан, – сообщил Чехов. – Удерживать курс?
   – Нет. Готовьте фазеры, мистер Чехов.
   – Фазеры готовы.
   На экране вновь возникла пульсирующая точка, замедлила ход, замерла. Кирк напряжённо подался вперёд.
   – Он выжидает, сэр.
   – Он высматривает, – сказал Кирк. – Насколько он знает, мы уже мертвы. Никакой капитан не оставит намеренно свой корабль без всякой защиты – в особенности корабль, на котором собраны столь важные особы. По крайней мере, я надеюсь, что он так думает.
   – Он приближается. Скорость не выше световой…
   – Ждите команды.
   – Приближается – расстояние сто тысяч километров – прицел взят…
   – Огонь.
   Точка на экране ярко вспыхнула. У Чехова вырвался радостный крик.
   – Есть!
   – Лейтенант Ухура, откройте канал связи. Если они пожелают сдаться…
   Ослепительная вспышка на экране прервала его слова. Присутствующие инстинктивно опустили головы. Когда Кирк снова смог взглянуть на экран, там не было ничего, кроме звёзд.
   – Они не могли сдаться, капитан, – сказал Телев. – У них был приказ на самоуничтожение.
   – Лейтенант Ухура, свяжитесь с командованием. Сообщите, что мы захватили шпиона…
   – Ненадолго, капитан, – перебил Телев. – Видите ли, у меня тоже приказ на самоуничтожение. Медленнодействующий яд – совершенно безболезненный; противоядия от него не существует. Полагаю, мне осталось примерно десять минут.
   Кирк обернулся к охранникам.
   – Отведите его в медотсек, – рявкнул он.
   Джозефс и второй офицер повели Телева к лифту, но у самых дверей шпион пошатнулся, согнулся пополам и упал на колени.
   – Я… кажется… ошибся… – бесцветным тоном произнёс он.
   Он упал лицом вниз и больше не двигался. Кирк устало поднялся.
   – Они тоже ошиблись. Поместите его в холодильную камеру. Мистер Чехов, остаётесь за старшего.
   Он отправился в операционную. Там было пусто, стол убран, инструменты на своих местах. Через минуту из палаты показался Маккой. Выглядел он таким же измученным, как Кирк.
   – Боунз?
   – Ты уже закончил швырять корабль во все стороны? – спросил доктор.
   – Сарек, Спок – как они?
   – Позволь тебе заметить, что ты значительно усложняешь хирургу работу, когда во время сложной операции…
   –  Боунз.
   Двери в палату открылись снова, и появилась Аманда.
   – Входите, капитан, – позвала она.
   Кирк торопливо прошёл мимо Маккоя.
   Сарек и Спок занимали две из трёх кроватей. Оба выглядели бледными и измученными, но явно шли на поправку. Аманда села у изголовья Сарека.
   – Ну и выносливый же народ эти вулканцы, – сказал вошедший следом Маккой. – Никто другой бы на их месте не выдержал.
   – Некоторым врачам везёт на пациентов.
   – Капитан, – заговорил Спок, – я думаю, этот шпион…
   – Мы нанесли повреждения их кораблю, – сказал Кирк. – Они взорвали себя, чтобы не попасть в плен. Боунз, тело Телева отправлено в твою лабораторию. Я хочу, чтобы ты сделал вскрытие – как только почувствуешь, что в силах.
   – Полагаю, доктор, Вы обнаружите, что он принадлежит к расе, которую называют орионской, – сказал Спок. – По сообщением нашей разведки, орионские контрабандисты вывозят дилитиум из Коридианской системы.
   – Но что им могло дать нападение на нас? – спросил Кирк.
   – Атмосферу всеобщего подозрения, – предположил Сарек, – а возможно, и войну.
   – А сам Орион при этом остаётся нейтральным. – Кирк кивнул. – Они, вернее всего, стали бы поставлять дилитиум обеим сторонам – и продолжать свои под шумок греть руки на Коридиане.
   – Меня сбила с толку кривая использования энергии, – сказал Спок. – Я понял это лишь в тот момент, когда на меня стала действовать анестезия. Из-за этой кривой корабль выглядел более мощным, чем все известные нам корабли. Он был предназначен для самоубийственного теракта. Поскольку они с самого начала не планировали уцелеть, они могли полностью использовать свою энергию для атак. Не понимаю, почему я не догадался об этом раньше.
   Кирк взглянул на Сарека.
   – Возможно, Ваши мысли были заняты другим.
   – Это маловероятно.
   – Вы правы, – сухо сказал Кирк. – Но всё равно, благодарю Вас.
   – А ты, Сарек, – спросила Аманда, – ты не поблагодаришь своего сына?
   – За что?
   – Хотя бы за то, что он спас тебе жизнь.
   – Спок действовал единственным логически возможным образом, – сказал Сарек. – За логику не благодарят, Аманда.
   На миг Аманда замерла, а затем взорвалась.
   – Логика! Логика! Меня тошнит от вашей логики! Хотите знать, что я думаю о вашей драгоценной логике?
   Оба вулканца разглядывали разгневанную женщину, как будто она была интересным экспонатом. Затем Спок перевёл взгляд на отца и спросил тоном собеседника:
   – Эмоциональна, не правда ли?
   – Она всегда была такой.
   – Правда? Почему же ты на ней женился?
   – Тогда, – важно сказал Сарек, – это казалось мне логичным.
   Аманда уставилась на них, не в силах вымолвить ни слова. Кирк не сумел сдержать улыбки. Маккой тоже улыбнулся. Аманда, обернувшаяся к ним, словно взывая о помощи, изумилась; затем сообразила, что её разыгрывают, и тоже расплылась в улыбке.
   Внезапно палата завертелась. Кирк схватился за край стола. Мгновенно оказавшись рядом, Маккой повёл его к свободной кровати.
   – Боунз, со мной всё в порядке, честно.
   – Будешь спорить со своим добрым домашним доктором – останешься тут на десять дней. Будешь послушным – выпущу через два.
   Кирк подчинился, но теперь Спок сел на кровати.
   – С Вашего разрешения, доктор, я вернусь на свой пост.
   Маккой указал на кровать.
   – Вот где сейчас твой пост, Спок.
   Пожав плечами, вулканец снова улёгся. Маккой с непередаваемым выражением окинул взглядом трёх своих лежащих на кроватях пациентов.
   – Боунз, – сказал Кирк, – по-моему, тебе это доставляет удовольствие.
   – В самом деле, капитан, – согласился Спок, – я никогда не видел у него такого довольного вида.
   – Заткнись, – оборвал Маккой. Последовало длительное молчание. Лицо Маккоя постепенно приняло выражение величайшего изумления.
   – Можете себе представить? – обратился он к Аманде. – В кои-то веки последнее слово осталось за мной!