Страница:
Другая часть musculus nasalis – pars alaris – также начинается на верхней челюсти около поперечных частей; его волокна идут затем справа и слева в кожу крыльев носа. Она натягивает крылья носа назад и вниз и, таким образом, сужает ноздри.
Позитивное физиогномическое значение musculus nasalis в целом невелико. Она служит преимущественно антагонистом тех мышц, которые тянут кончик носа и крылья носа наверх, как, например, при презрительной гримасе. Если бы назалис отсутствовал, то нос после гримасы выражения презрения не смог бы вернуться в свое первоначальное состояние.
Дюшен приписывает pars transversa большое значение; он называет ее мышцей похотливости и непристойности и полагает, что возникающие при сильном чувственном возбуждении на боковых сторонах носа тонкие морщины порождаются этой мышцей (рис. 38). Но эти морщины можно наблюдать преимущественно на верхней трети носа, где кожа более подвижна. В области же pars transversa, где кожа плотно прилегает к хрящу, морщины наблюдаются значительно реже и только у очень старых людей. Это говорит о том, что эти морщины производит не pars transversa, a caput angulare levator’a lab. sup.
Мышца, в наибольшей мере влияющая на положение носа, причисляется анатомами к ротовым мышцам. Ее наименование – caput angulare от quadratus labii superioris. Она начинается на уровне корня носа на боковой стороне носового хряща и движется по прямой вниз, где выходит в кожу. Один тяж тянется прямо к крылу носа, другой движется рядом с ним, но несколько более в сторону к верхней губе. Обе части легко отделить друг от друга. Однако они тянутся вместе и при подъеме вверх крыльев носа обычно приподнимают и верхнюю губу. Назальная часть Caput angulare поднимает вверх крылья носа и его кончик. Поэтому эту мышцу можно было бы назвать levator nasalis, или мышца, приводящая в движение крылья носа и ноздри. Существующее название слишком длинное и способствует заблуждениям. Мышца расширяет ноздри и поэтому включается в тех случаях, когда возникает дефицит воздуха, например, при пневмонии или при сужении гортани (дифтерия). Нельзя сказать, чтобы повышение количества вдыхаемого воздуха вследствие работы этой мышцы было бы очень значительным, но, когда человеку грозит опасность удушья, он делает все возможное, чтобы хоть как-то улучшить свое положение. Эта деятельность назалиса обычно не бывает длительной; она совершается в течение короткого времени в исключительных обстоятельствах.
В обычной жизни деятельность этой мышцы бывает решающей при выражении состояний недовольства. При незначительном сокращении ноздри поднимаются – иногда только на одной стороне. Иногда вместе с ноздрями поднимается и верхняя губа. Если же мышца сокращается значительно, то непосредственно позади крыльев носа появляется кожная складка, которая характерна для работы этой мышцы. Микеланджело отлично передал эту морщину у своего Давида (рис. 37). Морщина у Давида появляется только благодаря работе мышцы, поднимающей нос. Если же в дело вступает соседняя мышца, поднимающая верхнюю губу, quadr. lab. sup., то, соответственно, поднимается верхняя губа.
Рис. 37. Давид, Микеланджело. Флоренция
В положении носа Давида и его верхней губы выражается враждебность против Голиафа. Косая морщина борца у корня носа хорошо дополняется презрительным выражением крыльев носа. Непроизвольно приходит в голову образ гневно фыркающего коня, который широко раздувает свои ноздри. Возможно, эта деятельность levator nasalis является атавистическим пережитком.
Если m. levator nasalis сокращается очень сильно, то возникает значительное число мелких морщин, идущих от внутреннего угла глазницы к крыльям носа. Это – «морщины непристойности» по Дюшену. Я уже говорил выше, что они не имеют никакого отношения к деятельности pars transversa, а также и к непристойности. Можно предположить, что эти морщины появляются в моменты интенсивного чувственного возбуждения. Если рот в этом состоянии широко открыт, то вместе с верхней губой вверх поднимаются и крылья носа. Но такое преходящее сокращение не приводит к образованию устойчивых морщин. Во всяком случае, я никогда не наблюдал ни у мужчин, ни у женщин подобного рода устойчивых морщин, которые можно было бы связать с проявлениями чувственности. Эти морщины вообще встречаются нечасто. Наиболее отчетливо они бывают выражены у пожилых людей – как у мужчин, так и у женщин. Скорее всего, можно предположить, что эти люди длительноев время были недовольны своей жизнью. Народный язык метко называет их «сморщенными носами».
Возможно, на этой основе появились косые морщины на носу старой крестьянки (рис. 38). По-видимому, она часто морщила нос по поводу работы прислуги или жизни своих соседей. Кончик и крылья носа несколько смещены вверх. Пространство между носом и ртом увеличено. Но трудно предположить, что эти морщины возникли на тех основаниях, о которых говорит Дюшен.
Поскольку эти морщины появляются только в достаточно зрелом возрасте, в более ранние годы деятельность лицевых мышц, поднимающих нос, можно констатировать преимущественно по морщинам, окружающим крылья носа. Эти морщины могут быть короткими, как у Давида. Однако они могут простираться и до угла рта и образовывать известную носогубную складку, если часто используются мышцы, поднимающие верхнюю губу и смеховые мышцы.
Поскольку при выражении презрения включаются определенные лицевые мышцы, линии, проявление которых они вызывают на лице, рассматриваются как выражение постоянного брюзжания и злорадства – т. е., устойчивых негативных характерологических черт. Но точнее было бы назвать их мышцами недовольства. Можно быть недовольным окружающими и выражать это, презрительно сморщивая нос. Но можно быть недовольным самим собой и своей работой, и это недовольство может быть стимулом к более высоким достижениям и иметь, таким образом, положительное значение. Следы постоянной работы мышц, поднимающих крылья носа – или в форме короткой морщины, как у Давида, или в виде значительного углубления верхнего конца носогубной складки – я часто мог наблюдать у университетских профессоров. Или же это были руководители больших клиник, которые проявляли высокие требования к своим ассистентам, которые трудно было выполнить. На службе это очень неудобные люди, но, как всегда говорил мой покойный друг Креке, именно у них их помощники могли научиться очень многому. И, несмотря на морщину недовольства, в жизни отношения этих людей с их учениками часто бывали очень сердечными.
Рис. 38. Восточно-фрисландская крестьянка, сморщившая нос (Клаус, «Раса и душа»).
Ухо
Анатомия лба
Глаз
Позитивное физиогномическое значение musculus nasalis в целом невелико. Она служит преимущественно антагонистом тех мышц, которые тянут кончик носа и крылья носа наверх, как, например, при презрительной гримасе. Если бы назалис отсутствовал, то нос после гримасы выражения презрения не смог бы вернуться в свое первоначальное состояние.
Дюшен приписывает pars transversa большое значение; он называет ее мышцей похотливости и непристойности и полагает, что возникающие при сильном чувственном возбуждении на боковых сторонах носа тонкие морщины порождаются этой мышцей (рис. 38). Но эти морщины можно наблюдать преимущественно на верхней трети носа, где кожа более подвижна. В области же pars transversa, где кожа плотно прилегает к хрящу, морщины наблюдаются значительно реже и только у очень старых людей. Это говорит о том, что эти морщины производит не pars transversa, a caput angulare levator’a lab. sup.
Мышца, в наибольшей мере влияющая на положение носа, причисляется анатомами к ротовым мышцам. Ее наименование – caput angulare от quadratus labii superioris. Она начинается на уровне корня носа на боковой стороне носового хряща и движется по прямой вниз, где выходит в кожу. Один тяж тянется прямо к крылу носа, другой движется рядом с ним, но несколько более в сторону к верхней губе. Обе части легко отделить друг от друга. Однако они тянутся вместе и при подъеме вверх крыльев носа обычно приподнимают и верхнюю губу. Назальная часть Caput angulare поднимает вверх крылья носа и его кончик. Поэтому эту мышцу можно было бы назвать levator nasalis, или мышца, приводящая в движение крылья носа и ноздри. Существующее название слишком длинное и способствует заблуждениям. Мышца расширяет ноздри и поэтому включается в тех случаях, когда возникает дефицит воздуха, например, при пневмонии или при сужении гортани (дифтерия). Нельзя сказать, чтобы повышение количества вдыхаемого воздуха вследствие работы этой мышцы было бы очень значительным, но, когда человеку грозит опасность удушья, он делает все возможное, чтобы хоть как-то улучшить свое положение. Эта деятельность назалиса обычно не бывает длительной; она совершается в течение короткого времени в исключительных обстоятельствах.
В обычной жизни деятельность этой мышцы бывает решающей при выражении состояний недовольства. При незначительном сокращении ноздри поднимаются – иногда только на одной стороне. Иногда вместе с ноздрями поднимается и верхняя губа. Если же мышца сокращается значительно, то непосредственно позади крыльев носа появляется кожная складка, которая характерна для работы этой мышцы. Микеланджело отлично передал эту морщину у своего Давида (рис. 37). Морщина у Давида появляется только благодаря работе мышцы, поднимающей нос. Если же в дело вступает соседняя мышца, поднимающая верхнюю губу, quadr. lab. sup., то, соответственно, поднимается верхняя губа.
В положении носа Давида и его верхней губы выражается враждебность против Голиафа. Косая морщина борца у корня носа хорошо дополняется презрительным выражением крыльев носа. Непроизвольно приходит в голову образ гневно фыркающего коня, который широко раздувает свои ноздри. Возможно, эта деятельность levator nasalis является атавистическим пережитком.
Если m. levator nasalis сокращается очень сильно, то возникает значительное число мелких морщин, идущих от внутреннего угла глазницы к крыльям носа. Это – «морщины непристойности» по Дюшену. Я уже говорил выше, что они не имеют никакого отношения к деятельности pars transversa, а также и к непристойности. Можно предположить, что эти морщины появляются в моменты интенсивного чувственного возбуждения. Если рот в этом состоянии широко открыт, то вместе с верхней губой вверх поднимаются и крылья носа. Но такое преходящее сокращение не приводит к образованию устойчивых морщин. Во всяком случае, я никогда не наблюдал ни у мужчин, ни у женщин подобного рода устойчивых морщин, которые можно было бы связать с проявлениями чувственности. Эти морщины вообще встречаются нечасто. Наиболее отчетливо они бывают выражены у пожилых людей – как у мужчин, так и у женщин. Скорее всего, можно предположить, что эти люди длительноев время были недовольны своей жизнью. Народный язык метко называет их «сморщенными носами».
Возможно, на этой основе появились косые морщины на носу старой крестьянки (рис. 38). По-видимому, она часто морщила нос по поводу работы прислуги или жизни своих соседей. Кончик и крылья носа несколько смещены вверх. Пространство между носом и ртом увеличено. Но трудно предположить, что эти морщины возникли на тех основаниях, о которых говорит Дюшен.
Поскольку эти морщины появляются только в достаточно зрелом возрасте, в более ранние годы деятельность лицевых мышц, поднимающих нос, можно констатировать преимущественно по морщинам, окружающим крылья носа. Эти морщины могут быть короткими, как у Давида. Однако они могут простираться и до угла рта и образовывать известную носогубную складку, если часто используются мышцы, поднимающие верхнюю губу и смеховые мышцы.
Поскольку при выражении презрения включаются определенные лицевые мышцы, линии, проявление которых они вызывают на лице, рассматриваются как выражение постоянного брюзжания и злорадства – т. е., устойчивых негативных характерологических черт. Но точнее было бы назвать их мышцами недовольства. Можно быть недовольным окружающими и выражать это, презрительно сморщивая нос. Но можно быть недовольным самим собой и своей работой, и это недовольство может быть стимулом к более высоким достижениям и иметь, таким образом, положительное значение. Следы постоянной работы мышц, поднимающих крылья носа – или в форме короткой морщины, как у Давида, или в виде значительного углубления верхнего конца носогубной складки – я часто мог наблюдать у университетских профессоров. Или же это были руководители больших клиник, которые проявляли высокие требования к своим ассистентам, которые трудно было выполнить. На службе это очень неудобные люди, но, как всегда говорил мой покойный друг Креке, именно у них их помощники могли научиться очень многому. И, несмотря на морщину недовольства, в жизни отношения этих людей с их учениками часто бывали очень сердечными.
Ухо
Форма уха, как и форма носа, характерна именно для человека. Она отличает его от животного. Но, в то время как нос у человека развивался по принципу восхождения, ухо двигалось по принципу возвратности. Ухо современного человека представляет собой скудный рудимент по сравнению с ушами наших предков. Первоначально наши уши были вытянуты кверху и заострены, как это можно наблюдать у лошадей и у собак. Вершина уха все более смещалась вниз, сокращалась в объеме и, в конце концов, превратилась в небольшой узелок на верхнем краю ушной раковины. Дарвин был первым, кто предположил, что этот бугорок является рудиментом бывшей вершины уха и в его честь он получил наименование – «бугорок Дарвина».
Взамен утраченной вершины уха человек получил ушную мочку. Этот элемент присущ только уху человека. При создании человеческого уха Творец, по-видимому, руководствовался только эстетическими соображениями. Объяснить современную форму уха принципами дарвиновского естественного отбора невозможно. Поскольку, с точки зрения целесообразности, ухо благодаря уменьшению ушной раковины только потеряло, а появившаяся мочка уха имеет единственное назначение – быть приемником украшений. Современные ушные мышцы практически не используются при слушании. Важнейшие мышцы, способные двигать ухо, начинаются на черепе и соединяются с собственно ушной мускулатурой. Одна из них, muscul. auricularis sup., находится выше ушной раковины, она может несколько приподнимать ее; auricularis post, располагается позади уха и способна сдвигать его назад. Третья мышца, auricularis anterior, располагается спереди от ушной раковины и способна сдвигать ее вперед.
Большинство людей так никогда и не способны научиться напрягать эти мышцы, и потому неспособны двигать ушами. Однако у многих людей такая способность имеется. Правда, она очень незначительна в сравнении с возможностями изменять форму и положение уха у животных.
Наибольшую подвижность ушных раковин я наблюдал однажды у одного десятилетнего еврейского мальчика с Востока. Это был необыкновенно интеллигентный ребенок, типа Вейта Итцига из «Долженствования и обладания». Его ушные раковины были необычно велики и оттопырены. Когда в присутствии мальчика обсуждалось что-то, что его интересовало – а его интересовало многое, особенно деловая активность его родных – он напрягал auricul. anter. и, таким образом, в еще большей мере приближал свои ушные раковины к говорящему, чтобы лучше улавливать все звуковые волны. У него и форма ушей, и их подвижность усиливали выражение напряженного ожидания. Однако у большинства людей уши неподвижны и потому физиогномически бесполезны.
Как и в случае носа, в случае ушей имеются красивые и безобразные формы, но физиогномистов это не интересует. Ломброзо рассматривал недоразвитую форму уха как признак врожденной преступности. У таких индивидов обычно обнаруживают признаки дегенерации и других частей тела, и одной только недоразвитости ушной раковины недостаточно, чтобы делать выводы о криминальном характере личности. Физиогномисты прежних времен придавали уху большее значение. В последнее время ухо приобрело определенный вес с точки зрения наследственно-биологических исследований. Оказалось, что определенные особенности формы уха являются врожденными. Но для физиогномики это значения не имеет.
Взамен утраченной вершины уха человек получил ушную мочку. Этот элемент присущ только уху человека. При создании человеческого уха Творец, по-видимому, руководствовался только эстетическими соображениями. Объяснить современную форму уха принципами дарвиновского естественного отбора невозможно. Поскольку, с точки зрения целесообразности, ухо благодаря уменьшению ушной раковины только потеряло, а появившаяся мочка уха имеет единственное назначение – быть приемником украшений. Современные ушные мышцы практически не используются при слушании. Важнейшие мышцы, способные двигать ухо, начинаются на черепе и соединяются с собственно ушной мускулатурой. Одна из них, muscul. auricularis sup., находится выше ушной раковины, она может несколько приподнимать ее; auricularis post, располагается позади уха и способна сдвигать его назад. Третья мышца, auricularis anterior, располагается спереди от ушной раковины и способна сдвигать ее вперед.
Большинство людей так никогда и не способны научиться напрягать эти мышцы, и потому неспособны двигать ушами. Однако у многих людей такая способность имеется. Правда, она очень незначительна в сравнении с возможностями изменять форму и положение уха у животных.
Наибольшую подвижность ушных раковин я наблюдал однажды у одного десятилетнего еврейского мальчика с Востока. Это был необыкновенно интеллигентный ребенок, типа Вейта Итцига из «Долженствования и обладания». Его ушные раковины были необычно велики и оттопырены. Когда в присутствии мальчика обсуждалось что-то, что его интересовало – а его интересовало многое, особенно деловая активность его родных – он напрягал auricul. anter. и, таким образом, в еще большей мере приближал свои ушные раковины к говорящему, чтобы лучше улавливать все звуковые волны. У него и форма ушей, и их подвижность усиливали выражение напряженного ожидания. Однако у большинства людей уши неподвижны и потому физиогномически бесполезны.
Как и в случае носа, в случае ушей имеются красивые и безобразные формы, но физиогномистов это не интересует. Ломброзо рассматривал недоразвитую форму уха как признак врожденной преступности. У таких индивидов обычно обнаруживают признаки дегенерации и других частей тела, и одной только недоразвитости ушной раковины недостаточно, чтобы делать выводы о криминальном характере личности. Физиогномисты прежних времен придавали уху большее значение. В последнее время ухо приобрело определенный вес с точки зрения наследственно-биологических исследований. Оказалось, что определенные особенности формы уха являются врожденными. Но для физиогномики это значения не имеет.
Анатомия лба
Незначительность физиогностического значения костной черепной коробки нами уже обсуждалась. Существенно интереснее для физиогномисга мягкие части, которые покрывают лоб. В первую очередь бросаются в глаза брови. У новорожденного они лишь намечены несколькими нежными волосками; однако затем, с годами, особенно у мужчины, они развиваются до отчетливо выраженного волосяного покрова. Форма и расположение бровей индивидуально очень различаются. Их физиогномическое значение мы обсудим позднее.
Под кожей лба на каждой стороне располагается мышечная пластина, которая поднимается от брови до границы волосяного покрова на голове, и, за исключением треугольника по средней линии, две эти мышечные пластины покрывают все пространство лба ниже границы волосяного покрова. Обе эти мышечные пластины, называемые frontalis, или лобная мышца, подвижны относительно костей черепа, будучи как бы сращены с кожей.
Поскольку эти мышцы подвижны относительно кости, могут возникнуть сомнения относительно того, где они начинаются. В большинстве современных учебников указывается, что мышца начинается, в нижнем своем конце, в области брови. Но это неверно.
Лобные мышцы во время своего сокращения вызывают на коже косые морщины, как это можно наблюдать в момент напряженного внимания. Если в этот момент посмотреть в зеркало, то сейчас же видно, что при этом брови и окружающая их кожа поднимается вверх. Покоящаяся же при этом часть мышцы, ее начало, располагается в области границы волосяного покрова, к которому поднимается кожа лба, а не наоборот. И в области границы волосяного покрова у большинства людей кожа малоподвижна, тогда как в области бровей она очень незначительно связана с костью и может легко двигаться вверх и вниз.
Дюшен называет m. frontalis мышцей внимания. Однако, как я уже указывал, она не является важнейшей мышцей внимания. Обычно на то, что человек внимателен, указывает деятельность мышцы, поднимающей веко, levator palp, sup. И только при определенных обстоятельствах в качестве мышцы внимания включается frontalis. Лобные морщины, которые порождает frontalis, у многих людей относительные прямолинейны, но у большинства людей эти морщины имеют изгиб по средней линии, в направлении корня носа. Это связано с тем, что у первой группы мышечные волокна в центральном треугольнике поднимаются вверх за границу волосяного покрова, тогда как у второй группы они оканчиваются ниже. Поэтому лишенный мышц треугольник на лбу у них больше (Ганс Вирхов). Однако это различное расположение косых морщин на лбу большого значения не имеет.
Frontalis чаще, чем другие мышцы, уклоняется от анатомических правил и представляет исключение из них. Многие люди могут напрягать только лежащие посередине волокна этой мышцы. Тогда вверх поднимается только внутренние окончания бровей. Возникает выражение патетического страдания, патетической боли или, так называемые, брови Лаокоона.
Лаокоон является школьным примером этого выражения. И не вызывает сомнения, что именно это выражение стремился передать скульптор. Но у него это не совсем получилось. Морщины тянутся, как это констатировал Дюшен, через весь лоб. Однако такие морщины возникают при напряжении всего frontalis’a. Если же напрягается только медиальная часть, то морщины располагаются только по центру лба. Они являются признаком сокращения средней части frontalis’a. Эту мышцу можно было бы назвать мышцей боли и страдания. Очень хорошо действие этой мышцы показано на одном классическом изображении Дюшена. Мы приводим его на рис. 206. Я часто наблюдал это трагическое выражение у плачущих детей. У взрослых – это патетическое выражение боли встречается реже. Оно обнаруживается в изображении Ниобеи; часто можно видеть его на изображениях Мадонны и Христа. Одно из подобных изображений Христа находится в Академии во Флоренции (рис. 43). Определенный прогресс живописи в этом отношении показывает изображение Христа и Мадонны Квентина Массиса, находящееся в Старой пинакотеке в Мюнхене (рис. 44). Почему человек в боли и страдании поднимает вверх внутренние окончания бровей, неизвестно. Практическое соображение – что этим достигается облегчение боли – вряд ли работает. Однако речь идет об очень древней привычке человека, потому что такие «трагические» брови находят и у дикарей (рис. 42, по Мартину). Но складывается впечатление, что способность к этому трагическому выражению у взрослых культурных людей постепенно утрачивается. Актер Боре добросовестно пытался вызвать у себя это выражение искусственно. Но ему не удалось значительно поднять внутренние окончания бровей, хотя он старательно напрягал соответствующие волокна лобной мышцы. То же самое я наблюдал у одной трагической актрисы (рис. 45).
Эту неспособность поднимать вверх внутренние окончания бровей я не могу объяснить иначе, как только тем, что существуют сращения между внутренними окончаниями бровей и костью. Фактически подвижность кожи в этой области индивидуально очень различна. Можно предположить, что интенсивный массаж в области внутренних окончаний бровей может существенно повысить подвижность кожи, что привело бы к тому, что выражение трагических бровей Лаокоона могло бы достигаться искусственно. Это означало бы маленький практический успех физиогномической науки.
Но самое странное в этой загадочной мышце патетической боли состоит в том, что на ее существование совершенно не указывают анатомы.
Дюшен делает ответственным за это выражение лица мышцу, которую сегодня называют мышцей, сморщивающей брови. Но это заблуждение. Эта мышца является антагонистом мышцы боли. Она может подвинуть внутренние окончания бровей только вниз и внутрь, поскольку она прикреплена к костям глазницы.
Браус, Соботта, Вирхов вообще не упоминают эту мышцу. Однако изображение моей трагической актрисы кажется мне бесспорным доказательством существования и функциональной самостоятельности этой мышцы страдания. Я подчеркиваю, что на этом изображении мной ничего не изменено. Образ этой мышцы на данном изображении настолько четок, что не нужен даже нож анатома; доказательство того, что анатомия живого тела может быть гораздо богаче на объяснения, чем расчленение трупа.
в середине выгнуты вниз
в середине не выгнуты вниз
Рис. 39, 40. Морщины на лбу в результате деятельности frontalis (по Вирхову).
Рис. 41. Лаокоон (Рим, Ватикан).
Рис. 42. Трагические брови у дикарки (по Мартину).
Антагонистом мышцы боли является короткая и мощно развитая мышца, corrugator supercilii, мышца, сморщивающая брови. Она прикрепляется к глазнице и образует глубокий, непосредственно к кости прилегающий слой. Это мышца шириной в палец, не очень толстая, начало которой располагается на лобной кости, непосредственно рядом с основанием носа. Она проходит посередине брови и там прикрепляется к коже. Если ее напрячь, внутренние окончания бровей сдвигаются вниз и несколько приближаются к средней линии. Благодаря этому смещению бровей кожа как бы складывается, и появляется две-три характерные вертикальные морщины поверх основания носа. Часто их называют морщинами мыслителей.
Рис. 43. Христос (фрагмент) (Флоренция, Академия).
Рис. 44. Брови Лаокоона у Христа и Марии. Квентин Массис. (Мюнхен, Старая пинакотека).
Рис. 45. Очень сильное напряжение медиальных волокон лобной мышцы, необычайно развитых благодаря упражнениям; они значительно выдаются; однако внутренние окончания бровей подняты вверх весьма незначительно.
Рис. 46. Медиальные волокна обеих лобных мышц изолированно напряжены (Дюшен).
Однако они являются скорее показателем духовного или физического напряжения. Такие морщины мы находим у скульптуры Давида работы Микеланджело (рис. 37) или на рис. 77 (Рецлафф, «Лицо старика»), а также у персонажей на рис. 85, 92, 97 и 98.
Под кожей лба на каждой стороне располагается мышечная пластина, которая поднимается от брови до границы волосяного покрова на голове, и, за исключением треугольника по средней линии, две эти мышечные пластины покрывают все пространство лба ниже границы волосяного покрова. Обе эти мышечные пластины, называемые frontalis, или лобная мышца, подвижны относительно костей черепа, будучи как бы сращены с кожей.
Поскольку эти мышцы подвижны относительно кости, могут возникнуть сомнения относительно того, где они начинаются. В большинстве современных учебников указывается, что мышца начинается, в нижнем своем конце, в области брови. Но это неверно.
Лобные мышцы во время своего сокращения вызывают на коже косые морщины, как это можно наблюдать в момент напряженного внимания. Если в этот момент посмотреть в зеркало, то сейчас же видно, что при этом брови и окружающая их кожа поднимается вверх. Покоящаяся же при этом часть мышцы, ее начало, располагается в области границы волосяного покрова, к которому поднимается кожа лба, а не наоборот. И в области границы волосяного покрова у большинства людей кожа малоподвижна, тогда как в области бровей она очень незначительно связана с костью и может легко двигаться вверх и вниз.
Дюшен называет m. frontalis мышцей внимания. Однако, как я уже указывал, она не является важнейшей мышцей внимания. Обычно на то, что человек внимателен, указывает деятельность мышцы, поднимающей веко, levator palp, sup. И только при определенных обстоятельствах в качестве мышцы внимания включается frontalis. Лобные морщины, которые порождает frontalis, у многих людей относительные прямолинейны, но у большинства людей эти морщины имеют изгиб по средней линии, в направлении корня носа. Это связано с тем, что у первой группы мышечные волокна в центральном треугольнике поднимаются вверх за границу волосяного покрова, тогда как у второй группы они оканчиваются ниже. Поэтому лишенный мышц треугольник на лбу у них больше (Ганс Вирхов). Однако это различное расположение косых морщин на лбу большого значения не имеет.
Frontalis чаще, чем другие мышцы, уклоняется от анатомических правил и представляет исключение из них. Многие люди могут напрягать только лежащие посередине волокна этой мышцы. Тогда вверх поднимается только внутренние окончания бровей. Возникает выражение патетического страдания, патетической боли или, так называемые, брови Лаокоона.
Лаокоон является школьным примером этого выражения. И не вызывает сомнения, что именно это выражение стремился передать скульптор. Но у него это не совсем получилось. Морщины тянутся, как это констатировал Дюшен, через весь лоб. Однако такие морщины возникают при напряжении всего frontalis’a. Если же напрягается только медиальная часть, то морщины располагаются только по центру лба. Они являются признаком сокращения средней части frontalis’a. Эту мышцу можно было бы назвать мышцей боли и страдания. Очень хорошо действие этой мышцы показано на одном классическом изображении Дюшена. Мы приводим его на рис. 206. Я часто наблюдал это трагическое выражение у плачущих детей. У взрослых – это патетическое выражение боли встречается реже. Оно обнаруживается в изображении Ниобеи; часто можно видеть его на изображениях Мадонны и Христа. Одно из подобных изображений Христа находится в Академии во Флоренции (рис. 43). Определенный прогресс живописи в этом отношении показывает изображение Христа и Мадонны Квентина Массиса, находящееся в Старой пинакотеке в Мюнхене (рис. 44). Почему человек в боли и страдании поднимает вверх внутренние окончания бровей, неизвестно. Практическое соображение – что этим достигается облегчение боли – вряд ли работает. Однако речь идет об очень древней привычке человека, потому что такие «трагические» брови находят и у дикарей (рис. 42, по Мартину). Но складывается впечатление, что способность к этому трагическому выражению у взрослых культурных людей постепенно утрачивается. Актер Боре добросовестно пытался вызвать у себя это выражение искусственно. Но ему не удалось значительно поднять внутренние окончания бровей, хотя он старательно напрягал соответствующие волокна лобной мышцы. То же самое я наблюдал у одной трагической актрисы (рис. 45).
Эту неспособность поднимать вверх внутренние окончания бровей я не могу объяснить иначе, как только тем, что существуют сращения между внутренними окончаниями бровей и костью. Фактически подвижность кожи в этой области индивидуально очень различна. Можно предположить, что интенсивный массаж в области внутренних окончаний бровей может существенно повысить подвижность кожи, что привело бы к тому, что выражение трагических бровей Лаокоона могло бы достигаться искусственно. Это означало бы маленький практический успех физиогномической науки.
Но самое странное в этой загадочной мышце патетической боли состоит в том, что на ее существование совершенно не указывают анатомы.
Дюшен делает ответственным за это выражение лица мышцу, которую сегодня называют мышцей, сморщивающей брови. Но это заблуждение. Эта мышца является антагонистом мышцы боли. Она может подвинуть внутренние окончания бровей только вниз и внутрь, поскольку она прикреплена к костям глазницы.
Браус, Соботта, Вирхов вообще не упоминают эту мышцу. Однако изображение моей трагической актрисы кажется мне бесспорным доказательством существования и функциональной самостоятельности этой мышцы страдания. Я подчеркиваю, что на этом изображении мной ничего не изменено. Образ этой мышцы на данном изображении настолько четок, что не нужен даже нож анатома; доказательство того, что анатомия живого тела может быть гораздо богаче на объяснения, чем расчленение трупа.
Рис. 39, 40. Морщины на лбу в результате деятельности frontalis (по Вирхову).
Антагонистом мышцы боли является короткая и мощно развитая мышца, corrugator supercilii, мышца, сморщивающая брови. Она прикрепляется к глазнице и образует глубокий, непосредственно к кости прилегающий слой. Это мышца шириной в палец, не очень толстая, начало которой располагается на лобной кости, непосредственно рядом с основанием носа. Она проходит посередине брови и там прикрепляется к коже. Если ее напрячь, внутренние окончания бровей сдвигаются вниз и несколько приближаются к средней линии. Благодаря этому смещению бровей кожа как бы складывается, и появляется две-три характерные вертикальные морщины поверх основания носа. Часто их называют морщинами мыслителей.
Однако они являются скорее показателем духовного или физического напряжения. Такие морщины мы находим у скульптуры Давида работы Микеланджело (рис. 37) или на рис. 77 (Рецлафф, «Лицо старика»), а также у персонажей на рис. 85, 92, 97 и 98.
Глаз
Для понимания физиогномического значения глаз необходимо знание анатомических особенностей. Поэтому анатомию глаза следует обсудить подробнее, чем анатомию носа или уха.
Глазное яблоко в основном состоит из шаровидного пузыря с плотной стенкой и жидким содержимым. В поперечном разрезе (рис. 47) видно, что внутренность глаза разделяется перегородкой на переднюю и заднюю камеры. Перегородка состоит из ириса (радужной оболочки), линзы и ресничных мышц. Передняя камера покрыта прозрачной роговой оболочкой и содержит в качестве наполнения прозрачную водянистую жидкость (Humor aquens). Роговая оболочка выгнута сильнее, чем окруженная склерой остальная (и большая) часть глазного яблока. Эта выгнутость роговицы играет, как мы увидим позднее, определенную роль при формировании глазной щели. В области задней камеры стенка глазного яблока сформирована из прочной белой оболочки (склеры), а полое пространство заполняет студенистая прозрачная жидкость, стекловидное тело (Corpus vitreum).
Жидкое содержимое передней и задней камер находится под определенным давлением. Поэтому глазное яблоко получает определенную упругость. С возрастом это давление может ослабевать, глазное яблоко может уменьшаться и сморщиваться. Это характерно для уставших старческих глаз. При этом, естественно, глаза теряют и свое выражение.
В случае болезни с возрастом давление внутри глаза может повышаться. Это имеет место при зеленой звезде, глаукоме.
По функции глазное яблоко сходно фотографической камере. Линза по характеру своего действия совершенно соответствует фотографической линзе, диафрагма представлена радужной оболочкой, которая в середине имеет отверстие, которое в результате сокращения мышц может сужаться или расширяться. Световосприимчивой фотографической пластинке соответствует сетчатая оболочка (сетчатка), которая покрывает всю внутреннюю стенку склеры в задней камере. Когда на сетчатку попадает оптическое изображение, то ее клетки, палочки и колбочки, на которые попадают световые лучи, возбуждаются. Это возбуждение передается по волокнам n. opticus в ганглии головного мозга и таким образом то, что мы видим, осознается нами. В течение долей секунды сетчатка отдыхает от полученного светового возбуждения и способна воспринять уже новую картину. В этом состоит ее огромное отличие от фотографической пластинки, которую после каждого кадра следует заменять на новую, и тут-то и выясняется, насколько беднее и медлительнее самый дорогой фотоаппарат в сравнении с человеческим глазом.
Рис. 47. Разрез глазного яблока (по Соботте).
Рис. 48. Глазные мышцы (по Соботте).
Глазное яблоко покоится примерно в середине наполненной жиром глазницы. Оно двигается шестью мышцами. Пять мышц исходят из сухожильного кольца, которое окружает зрительный нерв, там, где он вступает в головной мозг (foramen opticum) (рис. 48). Одна мышца (m. oblicuus inferior) берет начало в передней части глазницы, на костях верхней челюсти. Четыре мышцы, muse, recti и прямые мышцы протягивают свои волокна на переднюю половину глазного яблока, несколько позади границы между роговицей и склерой. Обе косые мышцы (m. obliqui) оканчиваются на задней половине глазного яблока.
Рис. 49. Разрез верхнего века (по «Антропологии» Мартина).
Действие прямых мышц легко можно понять. Когда сокращается верхняя мышца (m. superior), взгляд направлен вверх, и, наоборот, вниз, когда сокращается m. rectus inferior. Латеральная мышца правого глаза начинает действовать, когда взгляд направляется направо, а медиальная при взгляде налево. Косые мышцы обеспечивают прежде всего вращательные движения глаза.
Когда в других частях тела мышца должна подвинуть какой-то член, то необходимой предпосылкой точного движения кости является сустав, который обеспечивает эту точность. Нечто подобное имеет место и в случае глаза. Задняя половина глазного яблока окружена полушарием, которое состоит из прочной соединительной ткани и подобно впадине бедренного сустава (которая допускает определенную свободу движения головки тазобедренной кости, но в то же время ограничивает это движение) регулирует движения глазного яблока. Это полушарие называется Теноновой капсулой. Она не сращена непосредственно с глазным яблоком, но отделена от него рыхлым слоем соединительной ткани. Эта Тенонова капсула и образует сустав глаза. Конечно, эта суставная капсула должна быть прочно укреплена на глазнице, чтобы движения можно было точно дозировать. Это укрепление обеспечивают натянутые тяжи соединительной ткани, которые тянутся от края Теноновой капсулы к краю глазницы. Тенонова капсула и эти протянутые к глазнице волокна обеспечивают надежное положение глазного яблока в глазнице. Если удалить из глазницы жир, то глазное яблоко еще сохраняет свое положение, но если перерезать тяжи Теноновой капсулы, глазное яблоко начинает двигаться туда-сюда и теряет устойчивое положение. Однако укрепление глазного яблока в глазнице этими фасциальными тяжами не абсолютно. Мембрана фасций натянута не совсем туго, она может немного сдвигаться вперед и назад. Благодаря этому фасциальная мембрана приобретает физиогномическую ценность. Если, например, вследствие тяжелой болезни жир в глазнице исчезает, глазное яблоко западает назад и выражение глаза существенным образом изменяется. Оно становится мрачным. Наоборот, при избытке жира глазное яблоко может выдавливаться вперед. Часто такие глаза трактуют как выражение открытого сердечного характера. При Базедовой болезни глазное яблоко настолько сдвигается вперед, что создается впечатление, что оно может выскочить из глазницы. При таких глазах говорят о пучеглазии (рис. 75).
Суммируем еще раз все то, что было сказано об анатомии глаза. Елазное яблоко, которое укреплено на зрительном нерве, как вишня на веточке, покоится в середине глазницы в имеющей форму полушария суставной капсуле (Теноновой капсуле), которая своей фасциальной мембраной укреплена на всем краю глазницы. Этот соединительнотканный аппарат обеспечивает устойчивое положение глазного яблока в глазнице; во вторую очередь имеет значение жир, который заполняет все пространство между стенками глазницы и глазным яблоком. Елазное яблоко двигается шестью мышцами. Надо еще упомянуть, что в латеральном углу глазницы в жире скрывается слезная железа. Ее секрет, слезная жидкость, постоянно выделяясь, проходит вовне по роговице во внутренний угол глазной щели, откуда она по слезно-носовому каналу попадает полость носа.
Глазное яблоко в основном состоит из шаровидного пузыря с плотной стенкой и жидким содержимым. В поперечном разрезе (рис. 47) видно, что внутренность глаза разделяется перегородкой на переднюю и заднюю камеры. Перегородка состоит из ириса (радужной оболочки), линзы и ресничных мышц. Передняя камера покрыта прозрачной роговой оболочкой и содержит в качестве наполнения прозрачную водянистую жидкость (Humor aquens). Роговая оболочка выгнута сильнее, чем окруженная склерой остальная (и большая) часть глазного яблока. Эта выгнутость роговицы играет, как мы увидим позднее, определенную роль при формировании глазной щели. В области задней камеры стенка глазного яблока сформирована из прочной белой оболочки (склеры), а полое пространство заполняет студенистая прозрачная жидкость, стекловидное тело (Corpus vitreum).
Жидкое содержимое передней и задней камер находится под определенным давлением. Поэтому глазное яблоко получает определенную упругость. С возрастом это давление может ослабевать, глазное яблоко может уменьшаться и сморщиваться. Это характерно для уставших старческих глаз. При этом, естественно, глаза теряют и свое выражение.
В случае болезни с возрастом давление внутри глаза может повышаться. Это имеет место при зеленой звезде, глаукоме.
По функции глазное яблоко сходно фотографической камере. Линза по характеру своего действия совершенно соответствует фотографической линзе, диафрагма представлена радужной оболочкой, которая в середине имеет отверстие, которое в результате сокращения мышц может сужаться или расширяться. Световосприимчивой фотографической пластинке соответствует сетчатая оболочка (сетчатка), которая покрывает всю внутреннюю стенку склеры в задней камере. Когда на сетчатку попадает оптическое изображение, то ее клетки, палочки и колбочки, на которые попадают световые лучи, возбуждаются. Это возбуждение передается по волокнам n. opticus в ганглии головного мозга и таким образом то, что мы видим, осознается нами. В течение долей секунды сетчатка отдыхает от полученного светового возбуждения и способна воспринять уже новую картину. В этом состоит ее огромное отличие от фотографической пластинки, которую после каждого кадра следует заменять на новую, и тут-то и выясняется, насколько беднее и медлительнее самый дорогой фотоаппарат в сравнении с человеческим глазом.
Глазное яблоко покоится примерно в середине наполненной жиром глазницы. Оно двигается шестью мышцами. Пять мышц исходят из сухожильного кольца, которое окружает зрительный нерв, там, где он вступает в головной мозг (foramen opticum) (рис. 48). Одна мышца (m. oblicuus inferior) берет начало в передней части глазницы, на костях верхней челюсти. Четыре мышцы, muse, recti и прямые мышцы протягивают свои волокна на переднюю половину глазного яблока, несколько позади границы между роговицей и склерой. Обе косые мышцы (m. obliqui) оканчиваются на задней половине глазного яблока.
Действие прямых мышц легко можно понять. Когда сокращается верхняя мышца (m. superior), взгляд направлен вверх, и, наоборот, вниз, когда сокращается m. rectus inferior. Латеральная мышца правого глаза начинает действовать, когда взгляд направляется направо, а медиальная при взгляде налево. Косые мышцы обеспечивают прежде всего вращательные движения глаза.
Когда в других частях тела мышца должна подвинуть какой-то член, то необходимой предпосылкой точного движения кости является сустав, который обеспечивает эту точность. Нечто подобное имеет место и в случае глаза. Задняя половина глазного яблока окружена полушарием, которое состоит из прочной соединительной ткани и подобно впадине бедренного сустава (которая допускает определенную свободу движения головки тазобедренной кости, но в то же время ограничивает это движение) регулирует движения глазного яблока. Это полушарие называется Теноновой капсулой. Она не сращена непосредственно с глазным яблоком, но отделена от него рыхлым слоем соединительной ткани. Эта Тенонова капсула и образует сустав глаза. Конечно, эта суставная капсула должна быть прочно укреплена на глазнице, чтобы движения можно было точно дозировать. Это укрепление обеспечивают натянутые тяжи соединительной ткани, которые тянутся от края Теноновой капсулы к краю глазницы. Тенонова капсула и эти протянутые к глазнице волокна обеспечивают надежное положение глазного яблока в глазнице. Если удалить из глазницы жир, то глазное яблоко еще сохраняет свое положение, но если перерезать тяжи Теноновой капсулы, глазное яблоко начинает двигаться туда-сюда и теряет устойчивое положение. Однако укрепление глазного яблока в глазнице этими фасциальными тяжами не абсолютно. Мембрана фасций натянута не совсем туго, она может немного сдвигаться вперед и назад. Благодаря этому фасциальная мембрана приобретает физиогномическую ценность. Если, например, вследствие тяжелой болезни жир в глазнице исчезает, глазное яблоко западает назад и выражение глаза существенным образом изменяется. Оно становится мрачным. Наоборот, при избытке жира глазное яблоко может выдавливаться вперед. Часто такие глаза трактуют как выражение открытого сердечного характера. При Базедовой болезни глазное яблоко настолько сдвигается вперед, что создается впечатление, что оно может выскочить из глазницы. При таких глазах говорят о пучеглазии (рис. 75).
Суммируем еще раз все то, что было сказано об анатомии глаза. Елазное яблоко, которое укреплено на зрительном нерве, как вишня на веточке, покоится в середине глазницы в имеющей форму полушария суставной капсуле (Теноновой капсуле), которая своей фасциальной мембраной укреплена на всем краю глазницы. Этот соединительнотканный аппарат обеспечивает устойчивое положение глазного яблока в глазнице; во вторую очередь имеет значение жир, который заполняет все пространство между стенками глазницы и глазным яблоком. Елазное яблоко двигается шестью мышцами. Надо еще упомянуть, что в латеральном углу глазницы в жире скрывается слезная железа. Ее секрет, слезная жидкость, постоянно выделяясь, проходит вовне по роговице во внутренний угол глазной щели, откуда она по слезно-носовому каналу попадает полость носа.