Страница:
Совершенно правильная, грамотная речь может быть неубедительной именно из-за неясности. Так, некоторые ученые-экономисты оказываются беспомощными, выходя в публичное пространство, потому что их попросту не понимают. При этом ясности вредят не только малопонятные термины. Сложное рассуждение ученого коллега понимают благодаря тому, что привыкли вычленять логическую структуру речи. Но непривычному человеку надо помочь, обнажая структуру повторами, расстановкой логических ударений, вопросами, актуализирующими внимание.
Если бы мы, например, написали в этой книге и оставили без комментария такое определение риторической фигуры: «Фигура – специальное средство усиления изобразительности, основанное на иконизме означающего и означаемого языкового знака», – это было бы совершенно правильно и с точки зрения формы, и с точки зрения содержания, но вряд ли ясно для неподготовленного читателя. И дело не только в непонятном термине «иконизм» и в обманчиво понятном слове «специальное», но и в том, что за словом «усиление» скрыто целое рассуждение: слова от природы могут обладать той или иной изобразительностью, а фигура способна создавать ее приращение.
С другой стороны, не вполне правильная речь может быть вполне ясной. И даже слишком ясной, как реплика мещанина, сказавшего Раскольникову: «Ты и есть убивец». Цицерон, споря с Цезарем, отстаивал возможность пожертвовать правильностью ради понятности. Однако прав и Цезарь. Безграмотная речь редко производит хорошее впечатление, и тому, кто хочет убедить, лучше следовать норме.
Уместность как качество речи сродни ее правильности. Правильность строится на фундаменте грамматической нормы; уместность опирается на норму стилистическую, фиксирующую то, что уместно для речи деловой, неофициальной, научной, публицистической и т. д.
Следует отметить, что уместность сама по себе не подменяет ясности. Можно уместно, с соблюдением всех правил речевого этикета выразить свою просьбу, но не обосновать ее, не сделать ясной и не убедить слушателя.
Красота в наибольшей степени характерна для речи художественной и зависит не только от определенных средств, но и от эстетических установок, различных у разных групп людей. Памятуя о латинской пословице de gustibus et coloribus non est disputandum, передаваемой русской пословицей на вкус и цвет товарищей нет, не будем включать в риторику для делового человека рекомендации, связанные с красотой речи.
Риторика никогда не занимается празднословием. Она всегда решает конкретную задачу – подыскивает аргументы для прояснения ситуации общения. Средства словесного воздействия должны быть уместными, то есть должны соответствовать аудитории, речевой ситуации и ситуации общения. Люди разного пола, возраста и этнической принадлежности могут отреагировать на один и тот же довод по-разному – от горячего принятия его до индифферентности к нему и категорического его отвержения.
В аудитории в ситуации общения выбираются приемлемые для каждого случая содержание и форма риторического приема. Притча или развернутая метафора, вставной рассказ или пример как средства убеждения воспринимаются по-разному. Даже расположение доводов в речи может соответствовать или противоречить чувствам аудитории.
Адекватность риторических приемов по отношению к речевой ситуации связана с использованием речевых жанров и соблюдением законов жанра. Даже сознательное нарушение жанровых постулатов в целях экспрессии тоже опирается на знание законов жанра и, по большому счету, входит в правила риторической игры. Вот почему фиксация признаков речевых жанров столь необходима для овладения искусством красноречия.
В жанрах (в памяти носителей языка) закреплен опыт успешного речевого общения. Например, жанр приветствия представляет собой уместное применение определенных формул речевого этикета. Эти формулы сложились стихийно, как наиболее подходящие, адекватные общению реплики при встрече. Сложился репертуар этих реплик {Привет! Как дела? Как жизнь? Как вы себя чувствуете? и т. д.), соответствующих разным случаям жизни. Жанр формирует читательские ожидания. Речевой этикет определяется правилами речевого поведения для речевого контакта собеседников, поддержания общения в целесообразной тональности. Нарушение правил оборачивается неадекватностью речевого поведения, например, неоправданной фамильярностью. Однако устойчивые признаки жанра не исключают и жанровых новаций, изобретаемых в риторических целях.
В общественно-речевой практике выделяют функциональные стили: официально-деловой, публицистический, научный и разговорный.
В деловой риторике используются и разные жанры, и разные функциональные стили в зависимости от ситуации, целей общения и аудитории. Если вы, например, участвуете в телевизионной дискуссии, то в вашем выступлении будут преобладать средства публицистического стиля. Если вы читаете лекцию на научную тему, то вы ориентируетесь на научный стиль. Для убеждения сотрудников в чем-либо целесообразен разговорный стиль.
Публицистические жанры распространены в риторике. У многих людей риторические приемы ассоциируются именно с публицистическим стилем, хотя они значительно шире и включают элементы всех функциональных стилей.
Черты убеждающей речи свойственны и научным, и научно-популярным жанрам. Не случайно традиционно выделяется академическое красноречие. Самые строгие и традиционно регламентированные научные жанры требуют усиления ясности, точности, которые в меньшей степени достигаются метафорами и сравнениями, а также другими изобразительными средствами и в большей степени – композицией, правильным рубрицированием, структурированием материала.
Всевозможные деловые бумаги, приказы, указы, статьи закона, деловые письма и прочие материалы и документы должны быть понятными, убедительными, логически доказательными. Риторические возможности их чрезвычайно велики, хотя нередко им не придают должного значения. Все риторические доводы (в наименьшей мере доводы к пафосу) тут находят свое применение. Как это ни парадоксально, но по своим функциям многие деловые жанры близки к торжественному (эпидейктическому) красноречию.
Более свободны в риторическом отношении разговорные жанры. Разговор обычно ассоциируется у нас с диалогом, хотя к разговорным жанрам могут относиться и развернутые монологи, например, слово психотерапевта, адресованное больному, или «распекание» подчиненного его непосредственным начальником. Диалог имеет место в публицистических жанрах, например, в теледебатах, научных дискуссиях, в деловых переговорах. С точки зрения риторической стратегии, монолог бывает схожим с репликами в диалоге (тем более что риторика знает и весьма малые по объему монологические жанры, например, лозунг). Исследователи диалога выделяют такие его виды, как бытовой разговор, деловая беседа, собеседование, интервью, переговоры. К этому делению следует относиться так же, как к жанрам вообще, т. е. применять риторические средства, считаясь с тем, что допустимо по законам жанра.
Речевые жанры связаны с письменной и устной формами речи. Распространены и синтетические формы, когда написанное и визуально воспринимаемое в реальном времени сопровождается словами (телереклама).
Выбор риторических средств и приемов зависит от каналов распространения информации. Это телевидение, радио, периодика, электронные сети, непериодические издания, а также межличностное и публичное общение.
Мы предполагаем рекомендовать читателю общую риторическую стратегию – способы аргументации, словесные приемы композиции. Эти знания могут быть творчески применены к различным речевым ситуациям.
Виды красноречия
Если бы мы, например, написали в этой книге и оставили без комментария такое определение риторической фигуры: «Фигура – специальное средство усиления изобразительности, основанное на иконизме означающего и означаемого языкового знака», – это было бы совершенно правильно и с точки зрения формы, и с точки зрения содержания, но вряд ли ясно для неподготовленного читателя. И дело не только в непонятном термине «иконизм» и в обманчиво понятном слове «специальное», но и в том, что за словом «усиление» скрыто целое рассуждение: слова от природы могут обладать той или иной изобразительностью, а фигура способна создавать ее приращение.
С другой стороны, не вполне правильная речь может быть вполне ясной. И даже слишком ясной, как реплика мещанина, сказавшего Раскольникову: «Ты и есть убивец». Цицерон, споря с Цезарем, отстаивал возможность пожертвовать правильностью ради понятности. Однако прав и Цезарь. Безграмотная речь редко производит хорошее впечатление, и тому, кто хочет убедить, лучше следовать норме.
Уместность как качество речи сродни ее правильности. Правильность строится на фундаменте грамматической нормы; уместность опирается на норму стилистическую, фиксирующую то, что уместно для речи деловой, неофициальной, научной, публицистической и т. д.
Следует отметить, что уместность сама по себе не подменяет ясности. Можно уместно, с соблюдением всех правил речевого этикета выразить свою просьбу, но не обосновать ее, не сделать ясной и не убедить слушателя.
Красота в наибольшей степени характерна для речи художественной и зависит не только от определенных средств, но и от эстетических установок, различных у разных групп людей. Памятуя о латинской пословице de gustibus et coloribus non est disputandum, передаваемой русской пословицей на вкус и цвет товарищей нет, не будем включать в риторику для делового человека рекомендации, связанные с красотой речи.
Риторика никогда не занимается празднословием. Она всегда решает конкретную задачу – подыскивает аргументы для прояснения ситуации общения. Средства словесного воздействия должны быть уместными, то есть должны соответствовать аудитории, речевой ситуации и ситуации общения. Люди разного пола, возраста и этнической принадлежности могут отреагировать на один и тот же довод по-разному – от горячего принятия его до индифферентности к нему и категорического его отвержения.
В аудитории в ситуации общения выбираются приемлемые для каждого случая содержание и форма риторического приема. Притча или развернутая метафора, вставной рассказ или пример как средства убеждения воспринимаются по-разному. Даже расположение доводов в речи может соответствовать или противоречить чувствам аудитории.
Адекватность риторических приемов по отношению к речевой ситуации связана с использованием речевых жанров и соблюдением законов жанра. Даже сознательное нарушение жанровых постулатов в целях экспрессии тоже опирается на знание законов жанра и, по большому счету, входит в правила риторической игры. Вот почему фиксация признаков речевых жанров столь необходима для овладения искусством красноречия.
В жанрах (в памяти носителей языка) закреплен опыт успешного речевого общения. Например, жанр приветствия представляет собой уместное применение определенных формул речевого этикета. Эти формулы сложились стихийно, как наиболее подходящие, адекватные общению реплики при встрече. Сложился репертуар этих реплик {Привет! Как дела? Как жизнь? Как вы себя чувствуете? и т. д.), соответствующих разным случаям жизни. Жанр формирует читательские ожидания. Речевой этикет определяется правилами речевого поведения для речевого контакта собеседников, поддержания общения в целесообразной тональности. Нарушение правил оборачивается неадекватностью речевого поведения, например, неоправданной фамильярностью. Однако устойчивые признаки жанра не исключают и жанровых новаций, изобретаемых в риторических целях.
В общественно-речевой практике выделяют функциональные стили: официально-деловой, публицистический, научный и разговорный.
В деловой риторике используются и разные жанры, и разные функциональные стили в зависимости от ситуации, целей общения и аудитории. Если вы, например, участвуете в телевизионной дискуссии, то в вашем выступлении будут преобладать средства публицистического стиля. Если вы читаете лекцию на научную тему, то вы ориентируетесь на научный стиль. Для убеждения сотрудников в чем-либо целесообразен разговорный стиль.
Публицистические жанры распространены в риторике. У многих людей риторические приемы ассоциируются именно с публицистическим стилем, хотя они значительно шире и включают элементы всех функциональных стилей.
Черты убеждающей речи свойственны и научным, и научно-популярным жанрам. Не случайно традиционно выделяется академическое красноречие. Самые строгие и традиционно регламентированные научные жанры требуют усиления ясности, точности, которые в меньшей степени достигаются метафорами и сравнениями, а также другими изобразительными средствами и в большей степени – композицией, правильным рубрицированием, структурированием материала.
Всевозможные деловые бумаги, приказы, указы, статьи закона, деловые письма и прочие материалы и документы должны быть понятными, убедительными, логически доказательными. Риторические возможности их чрезвычайно велики, хотя нередко им не придают должного значения. Все риторические доводы (в наименьшей мере доводы к пафосу) тут находят свое применение. Как это ни парадоксально, но по своим функциям многие деловые жанры близки к торжественному (эпидейктическому) красноречию.
Более свободны в риторическом отношении разговорные жанры. Разговор обычно ассоциируется у нас с диалогом, хотя к разговорным жанрам могут относиться и развернутые монологи, например, слово психотерапевта, адресованное больному, или «распекание» подчиненного его непосредственным начальником. Диалог имеет место в публицистических жанрах, например, в теледебатах, научных дискуссиях, в деловых переговорах. С точки зрения риторической стратегии, монолог бывает схожим с репликами в диалоге (тем более что риторика знает и весьма малые по объему монологические жанры, например, лозунг). Исследователи диалога выделяют такие его виды, как бытовой разговор, деловая беседа, собеседование, интервью, переговоры. К этому делению следует относиться так же, как к жанрам вообще, т. е. применять риторические средства, считаясь с тем, что допустимо по законам жанра.
Речевые жанры связаны с письменной и устной формами речи. Распространены и синтетические формы, когда написанное и визуально воспринимаемое в реальном времени сопровождается словами (телереклама).
Выбор риторических средств и приемов зависит от каналов распространения информации. Это телевидение, радио, периодика, электронные сети, непериодические издания, а также межличностное и публичное общение.
Мы предполагаем рекомендовать читателю общую риторическую стратегию – способы аргументации, словесные приемы композиции. Эти знания могут быть творчески применены к различным речевым ситуациям.
Виды красноречия
Классификация типов красноречия схематически выглядит так:
Риторика имеет собственную стратегию. Эта стратегия дифференцируется в зависимости от традиционных видов красноречия, восходящих к «Риторике» Аристотеля.
Аристотель выделял три рода красноречия на основе своеобразной типологии слушателя (точнее, воспринимающего речь). Слушатель бывает или простым зрителем, или судьей, притом судьей или того, что уже совершилось, или же того, что может совершиться. То, что уже совершилось, – предмет судебного красноречия. Дело судебных речей – обвинить или оправдать. Но слушатель может быть судьей (от него зависит решение) и того, что должно совершиться. Это предмет совещательного красноречия. Есть речи, обращенные в будущее, которые рассматривают ситуации, типичные, как правило, для политического красноречия. Эти речи произносятся по поводу финансов, войны и мира, охраны страны, снабжения ее продовольствием, законодательства.
Если же слушатель – простой зритель (то есть ничего не решает, не стоит перед непосредственным выбором), перед нами эпидейктическое, или торжественное, красноречие, дело которого – хвалить или порицать. Здесь главное – формирование определенного образа того или иною предмета, выражаясь современным языком, создание имиджа. Такого рода риторика в некоторой степени похожа на публицистику. Публицистическая мысль связана с пропагандой идей, часто весьма полемичных и, уж конечно, актуальных.
Итак, традиционно выделяются три вида красноречия: судебное, совещательное и эпидейктическое. В основе этого деления лежит не тематический принцип, а отношение слушателя к речи (необходимость выбора, обращенного к прошлому или будущему).
Трехчленная классификация Аристотеля в дальнейшем, по мере развития теории аргументации, оказалась недостаточной. На первое место выдвинулась оппозиция так называемого судебного и совещательного красноречия. Судебное красноречие обращено в прошлое, и решающие вопросы здесь – произошло или не произошло то или иное событие. Здесь нельзя пользоваться доводами эмоционального характера. Так, фразы «Я хочу, чтобы этого не было, – значит, этого не было» или «Я хочу, чтобы это не произошло, – значит, это действительно не произошло» воспринимаются как нелепость. Напротив, совещательное красноречие обращено в будущее и отвечает на вопрос «Должно или не должно случиться то или иное событие?». Туг элементы эмоционального характера могут играть определенную, а иногда и решающую роль. Так, фраза «Я хочу, чтобы это случилось, – значит, это случится, не будет восприниматься как бессмыслица. В зависимости от обстоятельств желание совершить некий поступок вполне может быть решающей причиной или, во всяком случае, решающим условием того, что данный поступок действительно совершится.
Виды красноречия различаются способами верификации. Для судебного красноречия имеет значение так называемая семантическая истина, т. е. соответствие слов положению вещей. Не так уж важно для присяжных, верит ли сам защитник в невиновность своего клиента (искренен ли он), зато важно, насколько его слова соответствуют истинным событиям. Для совещательного красноречия важней прагматическая истина, т. е. соответствие слов подлинной коммуникативной установке говорящего. Речь политического оратора, дающего обещания, во многом оценивается именно с точки зрения его искренности (верит ли он в то, о чем говорит). Соответственно, способы оценки речи с точки зрения семантической и прагматической истины будут совершенно разными.
В эпидейкгической речи, дело которой хвалить или порицать, слушателю навязывается (может быть, и ненастойчиво) та или иная эмоциональная оценка. Это сближает эгшдейкгическое красноречие с совещательным.
Категоричность оценки влияет на то, как будет воспринята информация – немедленно, сразу, или собеседник придет к ней постепенно, сумеет ли говорящий переубедить или под крепить (укрепить) то или иное убеждение слушающего.
Заслуга Аристотеля состояла в том, что он ввел в понятийный аппарат риторики понятие меры истинности доводов.
Авторы вузовского учебника «Культура русской речи» в связи с родами и видами ораторской речи пишут, что существует несколько сфер коммуникации: научная, деловая, информационно-пропагандистская и социально-бытовая. К первой, например, можно отнести вузовскую лекцию или научный доклад, ко второй – дипломатическую речь или выступление на съезде, к третьей – военно-патриотическую речь или речь митинговую, к четвертой – юбилейную (похвальную) или застольную речь (тост). Конечно, такое деление не имеет абсолютного характера. Например, выступление на социально-экономическую тему может обслуживать научную сферу (научный доклад), деловую сферу (доклад на съезде), информационно-пропагандистскую сферу (выступление пропагандиста в группе слушателей)[4]. Выделение экономического красноречия производится по тематическому признаку, а признак сферы общения является уже дополнительным и определяет конкретные жанры экономического красноречия.
В отечественной словесности выделяют десять видов красноречия: социально-бытовое, академическое, судебное, военное, духовное, социально-политическое, дипломатическое, парламентское, митинговое и торговое[5].
При классификации разновидностей частных риторик по тематическому принципу мы можем рассматривать признаки судебной и совещательной речей как дополнительные. Так, у политического красноречия дополнительным является совещательный признак, у академического и научного – судебный. Что же касается признаков эпидейктический речи, то они выступают как дополнительные, присущие всем тематическим разновидностям риторики. Так, например, в политическом красноречии выделяется дипломатическая нота, которая носит эпидейктический характер.
Риторика имеет собственную стратегию. Эта стратегия дифференцируется в зависимости от традиционных видов красноречия, восходящих к «Риторике» Аристотеля.
Аристотель выделял три рода красноречия на основе своеобразной типологии слушателя (точнее, воспринимающего речь). Слушатель бывает или простым зрителем, или судьей, притом судьей или того, что уже совершилось, или же того, что может совершиться. То, что уже совершилось, – предмет судебного красноречия. Дело судебных речей – обвинить или оправдать. Но слушатель может быть судьей (от него зависит решение) и того, что должно совершиться. Это предмет совещательного красноречия. Есть речи, обращенные в будущее, которые рассматривают ситуации, типичные, как правило, для политического красноречия. Эти речи произносятся по поводу финансов, войны и мира, охраны страны, снабжения ее продовольствием, законодательства.
Если же слушатель – простой зритель (то есть ничего не решает, не стоит перед непосредственным выбором), перед нами эпидейктическое, или торжественное, красноречие, дело которого – хвалить или порицать. Здесь главное – формирование определенного образа того или иною предмета, выражаясь современным языком, создание имиджа. Такого рода риторика в некоторой степени похожа на публицистику. Публицистическая мысль связана с пропагандой идей, часто весьма полемичных и, уж конечно, актуальных.
Итак, традиционно выделяются три вида красноречия: судебное, совещательное и эпидейктическое. В основе этого деления лежит не тематический принцип, а отношение слушателя к речи (необходимость выбора, обращенного к прошлому или будущему).
Трехчленная классификация Аристотеля в дальнейшем, по мере развития теории аргументации, оказалась недостаточной. На первое место выдвинулась оппозиция так называемого судебного и совещательного красноречия. Судебное красноречие обращено в прошлое, и решающие вопросы здесь – произошло или не произошло то или иное событие. Здесь нельзя пользоваться доводами эмоционального характера. Так, фразы «Я хочу, чтобы этого не было, – значит, этого не было» или «Я хочу, чтобы это не произошло, – значит, это действительно не произошло» воспринимаются как нелепость. Напротив, совещательное красноречие обращено в будущее и отвечает на вопрос «Должно или не должно случиться то или иное событие?». Туг элементы эмоционального характера могут играть определенную, а иногда и решающую роль. Так, фраза «Я хочу, чтобы это случилось, – значит, это случится, не будет восприниматься как бессмыслица. В зависимости от обстоятельств желание совершить некий поступок вполне может быть решающей причиной или, во всяком случае, решающим условием того, что данный поступок действительно совершится.
Виды красноречия различаются способами верификации. Для судебного красноречия имеет значение так называемая семантическая истина, т. е. соответствие слов положению вещей. Не так уж важно для присяжных, верит ли сам защитник в невиновность своего клиента (искренен ли он), зато важно, насколько его слова соответствуют истинным событиям. Для совещательного красноречия важней прагматическая истина, т. е. соответствие слов подлинной коммуникативной установке говорящего. Речь политического оратора, дающего обещания, во многом оценивается именно с точки зрения его искренности (верит ли он в то, о чем говорит). Соответственно, способы оценки речи с точки зрения семантической и прагматической истины будут совершенно разными.
В эпидейкгической речи, дело которой хвалить или порицать, слушателю навязывается (может быть, и ненастойчиво) та или иная эмоциональная оценка. Это сближает эгшдейкгическое красноречие с совещательным.
Категоричность оценки влияет на то, как будет воспринята информация – немедленно, сразу, или собеседник придет к ней постепенно, сумеет ли говорящий переубедить или под крепить (укрепить) то или иное убеждение слушающего.
Заслуга Аристотеля состояла в том, что он ввел в понятийный аппарат риторики понятие меры истинности доводов.
Авторы вузовского учебника «Культура русской речи» в связи с родами и видами ораторской речи пишут, что существует несколько сфер коммуникации: научная, деловая, информационно-пропагандистская и социально-бытовая. К первой, например, можно отнести вузовскую лекцию или научный доклад, ко второй – дипломатическую речь или выступление на съезде, к третьей – военно-патриотическую речь или речь митинговую, к четвертой – юбилейную (похвальную) или застольную речь (тост). Конечно, такое деление не имеет абсолютного характера. Например, выступление на социально-экономическую тему может обслуживать научную сферу (научный доклад), деловую сферу (доклад на съезде), информационно-пропагандистскую сферу (выступление пропагандиста в группе слушателей)[4]. Выделение экономического красноречия производится по тематическому признаку, а признак сферы общения является уже дополнительным и определяет конкретные жанры экономического красноречия.
В отечественной словесности выделяют десять видов красноречия: социально-бытовое, академическое, судебное, военное, духовное, социально-политическое, дипломатическое, парламентское, митинговое и торговое[5].
При классификации разновидностей частных риторик по тематическому принципу мы можем рассматривать признаки судебной и совещательной речей как дополнительные. Так, у политического красноречия дополнительным является совещательный признак, у академического и научного – судебный. Что же касается признаков эпидейктический речи, то они выступают как дополнительные, присущие всем тематическим разновидностям риторики. Так, например, в политическом красноречии выделяется дипломатическая нота, которая носит эпидейктический характер.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента