И если он, Болеслав, увидит в нем истинную покорность и истинную любовь, то всегда, ежедневно будет возвышать его; если же он скрывает в своем сердце прежнюю гордость и недовольство, то лучше пусть сохранит открытую вражду, нежели внесет в Польшу новый мятеж. А Збигнев, послушав совета глупых людей, меньше всего помня об обещанной им покорности и смирении, пришел к Болеславу не униженно, а высокомерно, и не как человек, наказанный долгим изгнанием и утомленный тяжкими лишениями и несчастьями, а как господин, перед которым несут меч в сопровождении музыкантов, играющих на бубнах и цитрах, и всем своим видом показывал, что он намерен царствовать, а не служить, что он собирается не воевать под руководством брата, а командовать им. Некоторые же разумные люди поняли это по-своему, нежели, может быть, думал Збигнев, и подали Болеславу такую мысль, поверив которой, он потом сразу же раскаялся и постоянно будет сожалеть о том, что так поступил! Именно, они побуждали его такими словами: "Если этот человек, сломленный такими несчастиями, находясь в таком продолжительном изгнании, при первом своем появлении, еще не совсем уверенный в отдельных вопросах, выказывает такое чванливое высокомерие, то что сделает он в будущем, если ему будет дана какая-нибудь власть в королевстве Польском?" Уверяли также в другом, более важном и опасном, что, без сомнения, сам Збигнев уже договорился и условился с кем-нибудь, то ли богатым, то ли бедным, который в тщательно обдуманном и удобном для него месте пронзит его, Болеслава, ножом или каким-нибудь оружием, и этого убийцу, если тот избежит опасности смерти, Збигнев окружит большим почетом как одного из сановников. Но мы больше верим, что такое преступление придумали злые советчики, нежели что Збигнев, человек достаточно простодушный и откровенный, замыслил такое преступление. И поэтому меньше должно удивляться, что юноша в цветущем возрасте, стоящий у власти, под влиянием гнева, услышав к тому же совет мудрых людей, приказал совершить какой-либо проступок, чтобы избежать опасности смерти и управлять страной, освободившись от всех козней. Пусть, однако, никто не верит, что это преступление было совершено в результате обдуманного решения, а не неожиданно, что совершено оно под влиянием зрелых мыслей, а не случайно. Ведь если бы Збигнев пришел смиренно и благоразумно, как человек, который просит о снисхождении, а не как господин, собирающийся из тщеславия захватить власть, и сам он не потерпел бы непоправимого несчастья и других бы не толкнул на горестное преступление. Что же? Будем ли обвинять Збигнева и извинять Болеслава? Никоим образом. Но грех, совершенный под влиянием гнева, случайно, является меньшим, чем грех, совершенный в результате зрелого размышления. И мы не будем отрицать раскаяния по поводу преступления, если оно сделано даже осмысленно, но при этом примем во внимание личность [виновного], возраст и положение. Не следует, чтобы из-за непоправимо совершенного зла произошло еще худшее, но тому, кто может быть исцелен, следует помочь соответствующим лекарством. Вот почему следует с особым рвением позаботиться о другой стороне, способной вылечиться, занимающей достойное положение, так как другая [потерпевшая] сторона, благодаря тому, что совершилось, не может быть восстановлена в прежнем положении. Ведь известно, что слабому телом помогают телесными силами, а нездоровому душой помогают духовным исцелением. И мы, обвиняя Болеслава в том, что он совершил, однако, воздадим ему похвалы за то, что он раскаялся в содеянном и униженно смирился. Мы видим такого мужа, такого великого князя, такого веселого юношу соблюдающим великий пост, постоянно лежащим на земле в пыли, одетым во власяницу, залитым слезами и испускающим вздохи, сторонящимся человеческого общества и разговора, пользующимся землей вместо стола, травой вместо скатерти, черным хлебом вместо изысканных яств, водой вместо нектара. Кроме того, священники, аббаты, пресвитеры своими мессами и постами помогали ему, каждый по своим силам и при всяком особом празднестве или при освещении церкви в силу своей церковной власти, благодаря его раскаянию, производили отпущение его грехов. Да и сам он распоряжался ежедневно совершать мессы за грехи и за погибших, приказывал петь псалмы и находил большое утешение в помощи беднякам как питанием, так и одеждой. И что наиболее важно и что в его раскаянии наиболее ценно,- это то, что он для своего брата сделал все, зависящее от него, и благодаря милости Господней, получив полное отпущение грехов, успокоился в душе. В результате своего раскаяния Болеслав сумел извлечь одну только пользу, что может послужить примером для других кающихся грешников, поскольку речь идет о столь великом князе. А именно, хотя сам он управлял не княжеством, но великим королевством и не был уверен в безопасности своих границ от нападений вражеских народов, как христианских, так и языческих, он, вручив себя самого и охрану королевства всемогуществу Бога, с величайшим благочестием совершил паломничество к могилам св. Эгидия и святого короля Стефана, а на самом деле ради переговоров (о чем знали лишь очень немногие). Ведь в течение всех 40 дней этого поста он довольствовался бы одним только хлебом и водой, обновляющей его силы, если бы пресулы и аббаты ввиду тяжести такого поста не побудили бы его своими мессами и молитвами прекратить это покаяние во имя любви. Каждый день от места ночлега он шел босыми ногами вместе с епископами и капелланами до тех пор, пока не заканчивал чтение молитв Пресвятой Деве и чтение семи псалмов с литургией, а к обедне за умерших часто присоединял чтение псалтыря. В омовении ног бедняков, в раздаче милостыни он оказался таким набожным и преданным, что в продолжение всего этого путешествия никто из нуждающихся, ищущих у него помощи, не уходил, не получив ее. К какому бы епископству, аббатству или монастырю ни приходил князь северный, сейчас же епископ этого места, или аббат, или настоятель (а несколько раз и сам король венгров Коломан) выходили ему навстречу с торжественной процессией. Сам же Болеслав всегда что-нибудь жертвовал церкви, а в главных городах - только золото и паллии. И с таким почетом он был принят по всей Венгрии епископами, аббатами и настоятелями и в то же время такой пышный прием оказали ему и лица светские, что он и сам преподносил им дары и сам получал от них. За ним следовали чиновники и слуги короля, и был ли Болеслав принят радушно или небрежно, все это должны были сообщать королю его доверенные слуги. И тот, кто, казалось, принимает его более радушно и почетно, о нем говорили, что он друг короля и что тот, без сомнения, не оставит его своей милостью. Итак, Болеслав возвращался из своего путешествия, проявляя исключительную набожность и вызывая к себе уважение и в делах светских. Вернувшись в свое королевство, он не отказался от покаянного образа жизни, но предпринял новое путешествие, отправившись к могиле блаженного мученика Адальберта с целью отпраздновать там праздник Пасхи. И чем ближе с каждым днем подходил он к месту погребения святого мученика, тем почтительнее, со слезами и молитвами шел он босыми ногами; когда же он пришел в город к могиле святого мученика, сколько милости оказал он беднякам! Сколько чудесных драгоценностей возложил на церковные алтари! Золотая рака является доказательством его щедрости: ее Болеслав посвятил останкам святого мученика в знак своего раскаяния и покаяния. Усыпальница святого содержит 80 марок чистейшего золота, за исключением жемчуга и драгоценных камней, цена которых, кажется, не меньше стоимости золота. Так славно и великолепно отпраздновал он святой день Пасхи, раздав своим епископам, сановникам, капелланам и рыцарям подарки, что каждый из высших и почти каждый из низших чинов получил от него богатую одежду. Он поступил так щедро по отношению к каноникам святого мученика, к сторожам и служителям церкви и даже к горожанам этого города, что всех, никого не пропустив, одарил одеждами, конями или другими дарами, каждого по достоинству и чину. С таким религиозным рвением он совершил это путешестиие. Однако память не уничтожила из нашего сердца осады, начатой прежде, и никто не должен считать, что мы нарушили порядок, так как если бы мы внесли описание осады в середину, то мы нарушили бы последовательность изложения нашего повествования.
26. Поморяне передали крепость Накло полякам
Крепость Накло, где, как упоминается выше, произошло величайшее сражение и откуда полякам всегда угрожала опасность, Болеслав уступил некоему поморянину, своему родственнику, по имени Святополк, вместе со многими другими городами, под таким условием соблюдения верности, чтобы он никогда и ни по каким причинам не отказывал ему в помощи или в доступе к городам. Однако впоследствии тот никогда не соблюдал своей клятвы верности и никогда не приходил на помощь в исполнение своего обещания, а приходящим к нему не открывал ворот крепости и как вероломный враг и изменник ограждал себя и все свое силою и оружием. Поэтому Болеслав, князь северный, возбужденный гневом, созвав полки своих воинов, осадил сильно укрепленный город Накло, решив отомстить за свои оскорбления. И там осаждая город, начиная от праздника св. Михаила вплоть до Рождества Христова, каждый день атакуя его, совершенно не имел успеха в своей борьбе, так как влажное место, топкое и болотистое не позволяло вводить в действие машины и осадные орудия. Кроме того, город был так укреплен людьми и обеспечен всем необходимым, что не был бы завоеван в продолжение целого года ни силою оружия, ни вследствие нужды в чем-либо. Болеслав, будучи там ранен стрелой, еще больше преисполнился гневом и был полон решимости отомстить за себя. Поэтому Святополк стал стремиться к миру и пытался заключить какой-нибудь договор через друзей и близких Болеслава, предлагая ему большие деньги вместе с заложниками. Обдумав все это, Болеслав снял осаду и возвратился, ожидая удобного времени для того, чтобы отомстить за оскорбление, нанесенное ему, унося с собой часть денег и уводя в виде заложника старшего сына самого [Святополка]. Между тем на следующий год, так как сам Святополк не сохранил ни данного слова, ни заключенного договора и, не думая об опасности, угрожавшей сыну, не стремился прийти для переговоров, назначенных Болеславом, или принести свое извинение, Болеслав собрал свое войско и покарал вероломного врага "железным бичом", но не разгромил окончательно. Когда он подошел к границам Поморья, где любой другой военачальник, даже с таким множеством войска, испытал бы страх, Болеслав, оставив основное войско, с избранными рыцарями поспешил вперед и решил стремительно захватить город Вышегрод, в то время как горожане и не знали об этом и не строили укреплений. Когда же подошли к реке, которая, соединяясь с рекой Вислой, отделяла от них этот город, расположенный на другом берегу, на мысу, образованном двумя реками, одни поспешно один за другим стали переплывать эту реку, другие же переправляться через реку Вислу на лодках мазовшан. Так, из-за своей неосведомленности, во время стычки войско потерпело больший урон, нежели от ожесточенных натисков во время восьмидневной осады города. Однако, когда Болеслав собрал все войско вокруг города и приготовил различные орудия для осады города, горожане, боясь упорной настойчивости Болеслава по отношению к врагам и получив от него гарантию безопасности, сдались и, таким образом, избежали и рук Болеслава и смерти. Болеслав этот город захватил в течение восьми дней и, находясь там в течение других восьми дней, укрепил для того, чтобы удержать его за собой. Оставив там гарнизон, он пошел дальше и осадил другой город. Этот город Болеслав захватил с большим трудом и потратил времени больше, так как и место было лучше укреплено, и воинов, как он в этом убедился, было больше, и были они храбрее. Когда поляки приготовили орудия и машины для осады, поморяне одновременно приготовили орудия всякого рода для обороны. Поляки ровняют ямы, приносят землю и деревья, чтобы было легче по ровному месту подойти к городу с деревянными башнями. Поморяне в ответ на это готовят сало и смоляную лучину, чем понемногу и сжигают это сооружение [поляков]. Трижды горожане, спустившись тайно со стены, сжигали все сооружения, и трижды поляки снова возводили их. Деревянные башни Болеслава стояли так близко к городу, что горожане из-за укрытий оборонялись от них оружием и огнем. Всякий раз, как только поляки яростно атаковали город оружием, огнем и камнями, горожане подобным же образом различными способами отражали нападение. Многих поляков горожане ранили стрелами и камнями, поляки же ежедневно убивали еше большее число горожан. Язычники были уверены в своей смерти в случае, если бы их взяли в плен в бою, и поэтому предпочитали умереть, защищая себя со славой, нежели бесславно склонить головы. Однако они то думали заключить с Болеславом мир и сдать ему город, то, прося перемирия или ожидая помощи, откладывали это решение. Между тем поляки, всегда деятельные и энергичные, правда, были утомлены такими трудностями и ночными бдениями, но не отказывались от начатого, настаивая на взятии города даже хитростью. Поморяне же, видя такое намерение Болеслава и понимая, что они никоим образом не смогут избежать его рук, не сдав ему города, уже ни на что не возлагали надежд, так как не ожидали помощи от своего господина Святополка. Поэтому они сообразно обстоятельствам приняли достаточно удобное решение для той и другой стороны, а именно: сдали город, получив гарантию безопасности, сами же благополучно и без ущерба со всем своим имуществом ушли, куда им надлежало.
26. Поморяне передали крепость Накло полякам
Крепость Накло, где, как упоминается выше, произошло величайшее сражение и откуда полякам всегда угрожала опасность, Болеслав уступил некоему поморянину, своему родственнику, по имени Святополк, вместе со многими другими городами, под таким условием соблюдения верности, чтобы он никогда и ни по каким причинам не отказывал ему в помощи или в доступе к городам. Однако впоследствии тот никогда не соблюдал своей клятвы верности и никогда не приходил на помощь в исполнение своего обещания, а приходящим к нему не открывал ворот крепости и как вероломный враг и изменник ограждал себя и все свое силою и оружием. Поэтому Болеслав, князь северный, возбужденный гневом, созвав полки своих воинов, осадил сильно укрепленный город Накло, решив отомстить за свои оскорбления. И там осаждая город, начиная от праздника св. Михаила вплоть до Рождества Христова, каждый день атакуя его, совершенно не имел успеха в своей борьбе, так как влажное место, топкое и болотистое не позволяло вводить в действие машины и осадные орудия. Кроме того, город был так укреплен людьми и обеспечен всем необходимым, что не был бы завоеван в продолжение целого года ни силою оружия, ни вследствие нужды в чем-либо. Болеслав, будучи там ранен стрелой, еще больше преисполнился гневом и был полон решимости отомстить за себя. Поэтому Святополк стал стремиться к миру и пытался заключить какой-нибудь договор через друзей и близких Болеслава, предлагая ему большие деньги вместе с заложниками. Обдумав все это, Болеслав снял осаду и возвратился, ожидая удобного времени для того, чтобы отомстить за оскорбление, нанесенное ему, унося с собой часть денег и уводя в виде заложника старшего сына самого [Святополка]. Между тем на следующий год, так как сам Святополк не сохранил ни данного слова, ни заключенного договора и, не думая об опасности, угрожавшей сыну, не стремился прийти для переговоров, назначенных Болеславом, или принести свое извинение, Болеслав собрал свое войско и покарал вероломного врага "железным бичом", но не разгромил окончательно. Когда он подошел к границам Поморья, где любой другой военачальник, даже с таким множеством войска, испытал бы страх, Болеслав, оставив основное войско, с избранными рыцарями поспешил вперед и решил стремительно захватить город Вышегрод, в то время как горожане и не знали об этом и не строили укреплений. Когда же подошли к реке, которая, соединяясь с рекой Вислой, отделяла от них этот город, расположенный на другом берегу, на мысу, образованном двумя реками, одни поспешно один за другим стали переплывать эту реку, другие же переправляться через реку Вислу на лодках мазовшан. Так, из-за своей неосведомленности, во время стычки войско потерпело больший урон, нежели от ожесточенных натисков во время восьмидневной осады города. Однако, когда Болеслав собрал все войско вокруг города и приготовил различные орудия для осады города, горожане, боясь упорной настойчивости Болеслава по отношению к врагам и получив от него гарантию безопасности, сдались и, таким образом, избежали и рук Болеслава и смерти. Болеслав этот город захватил в течение восьми дней и, находясь там в течение других восьми дней, укрепил для того, чтобы удержать его за собой. Оставив там гарнизон, он пошел дальше и осадил другой город. Этот город Болеслав захватил с большим трудом и потратил времени больше, так как и место было лучше укреплено, и воинов, как он в этом убедился, было больше, и были они храбрее. Когда поляки приготовили орудия и машины для осады, поморяне одновременно приготовили орудия всякого рода для обороны. Поляки ровняют ямы, приносят землю и деревья, чтобы было легче по ровному месту подойти к городу с деревянными башнями. Поморяне в ответ на это готовят сало и смоляную лучину, чем понемногу и сжигают это сооружение [поляков]. Трижды горожане, спустившись тайно со стены, сжигали все сооружения, и трижды поляки снова возводили их. Деревянные башни Болеслава стояли так близко к городу, что горожане из-за укрытий оборонялись от них оружием и огнем. Всякий раз, как только поляки яростно атаковали город оружием, огнем и камнями, горожане подобным же образом различными способами отражали нападение. Многих поляков горожане ранили стрелами и камнями, поляки же ежедневно убивали еше большее число горожан. Язычники были уверены в своей смерти в случае, если бы их взяли в плен в бою, и поэтому предпочитали умереть, защищая себя со славой, нежели бесславно склонить головы. Однако они то думали заключить с Болеславом мир и сдать ему город, то, прося перемирия или ожидая помощи, откладывали это решение. Между тем поляки, всегда деятельные и энергичные, правда, были утомлены такими трудностями и ночными бдениями, но не отказывались от начатого, настаивая на взятии города даже хитростью. Поморяне же, видя такое намерение Болеслава и понимая, что они никоим образом не смогут избежать его рук, не сдав ему города, уже ни на что не возлагали надежд, так как не ожидали помощи от своего господина Святополка. Поэтому они сообразно обстоятельствам приняли достаточно удобное решение для той и другой стороны, а именно: сдали город, получив гарантию безопасности, сами же благополучно и без ущерба со всем своим имуществом ушли, куда им надлежало.