Страница:
На «Леди Макбет» поступал колоссальный объем информации.
Один зонд выбрасывал сеть, покрывавшую площадь в 250 тысяч квадратных километров. Антонио Рибейро убедил Движение за автономию Соноры раскошелиться на 15 таких зондов. Риск был огромный, ответственность лежала на нем одном. Еще не прошло и двух суток после запуска первого зонда, а напряжение, вызванное ответственностью, уже начало сказываться. Антонио больше не смыкал глаз. Он бодрствовал в каюте, отведенной ему Марком, где были установлены бесчисленные приборы. Сорок часов подряд в его голове мелькали малопонятные таблицы. Сорок часов он теребил серебряное распятие на груди и твердил молитвы.
Медицинские приборы сообщали об избыточном количестве токсинов утомления в его крови и предупреждали об опасности обезвоживания. Пока что он не обращал на это внимания, убеждая себя, что открытие произойдет с минуты на минуту.
И вот ему, кажется, повезло: появилось сообщение об обнаружении седьмым зондом трехкилометровой частицы. Началось ее подробное зондирование.
– Что это? — спросил Антонио, открыв глаза и косясь на Викторию, расположившуюся рядом.
– Уже интересно… — пробормотала она. — Как будто оловянная руда. В планетоидах определенно содержалось олово.
– Черт! — Он ударил кулаком по ручке кресла. Ремни впились ему в грудь, не дав покинуть кресло. — Плевать мне на олово! Мы прилетели совсем за другим!
– Знаю, — сдержанно ответила она.
– Извини, — сказал он. — Пресвятая Богоматерь, мы ведь уже должны были обнаружить…
– Осторожно! — предупредила она по нейронной связи. — Не забывай, этот проклятый корабль усеян внутренними сенсорами.
– Я отлично помню про элементарные требования секретности, — ответил он тем же способом.
– Ты устал. В этом состоянии легко наделать ошибок.
– Дело не в усталости. Просто я ждал результатов, хоть каких-то результатов, а тут…
– Какие-то результаты уже есть, Антонио. Зонды обнаружили три отдельных куска урановой руды.
– Всего по сто килограммов! Нам нужно значительно больше.
– Да пойми ты, мы уже доказали, что он есть! Это само по себе потрясающее открытие! Найти больше — дело времени.
– Это ты пойми: речь не о теоретической астрологии, а мы не в университете, из которого тебя вышвырнули! Мы выполняем важное задание и не можем вернуться с пустыми руками. Уяснила? Не можем!
– Астрофизика.
– Что?!
– Астрология — занятие гадалок, а не ученых.
– Неужели? Хочешь, я угадаю, долго ли ты протянешь, если мы не найдем то, ради чего прилетели?
– Ради Бога, Антонио! — сказала она громко. — Шел бы ты спать!
– И пойду. — Он почесал затылок и поморщился: волосы стали жирными. Надо бы в душ… — Я вызову Йорга, пусть он поможет тебе.
– Хорошо. — Она закрыла глаза.
Антонио отключил ремни, удерживавшие его на месте. За время полета он, как и все остальные, почти не видел Йорга, тот не выходил из своей каюты. Совет Движения отправил его в эту экспедицию с заданием привести экипаж корабля в чувство, когда станет ясно, что никакого золота им не видать. Эту предосторожность подсказал сам Антонио, но его тревожило, какие инструкции Йорг получил в отношении его самого на случай экстренной ситуации.
– Погоди! — окликнула его Виктория. — Гляди, какая странная штуковина!
Антонио зацепился ногами за ручку кресла и удержался на месте. В голове снова появилась картинка. Зонд номер одиннадцать обнаружил частицу с невероятным соотношением массы и плотности; кроме того, у частицы было собственное магнитное поле, причем очень сложное.
– Пресвятая Богоматерь, что это? Чужой корабль?
– Нет, для корабля великовато. Скорее, космическая станция. Только что ей понадобилось там, в кольце?
– Обогащение руды? — насмешливо предположил Антонио.
– Сомневаюсь.
– Тогда не будем обращать на нее внимания.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет. Забудем, если это не представляет для нас опасности.
– Господи, Антонио! Если бы я не знала, что ты родился богатым, то испугалась бы твоей глупости.
– Где твоя осторожность, Виктория?
– Послушай, есть всего два варианта. Первый: мы засекли коммерческие разработки. Они наверняка нелегальны, потому что никто еще не регистрировал прав на промышленное использование этой системы. — Она многозначительно покосилась на Антонио.
– Думаешь, они добывают уран? — спросил он по нейронной связи.
– Что же еще? Если это пришло в голову нам. то почему то же самое не мог сообразить какой-нибудь из «черных» синдикатов? До магнитоскопов они не додумались, вот и действуют по старинке. И во-вторых, — продолжила она громко, — это может оказаться секретная военная станция. Если так, то они следят за нами с момента нашего появления. В любом случае, за нами наблюдают. Необходимо узнать, кто перед нами, прежде чем двигаться дальше.
– Станция? — переспросил Марк. — Здесь?
– Выходит, так, — хмуро подтвердил Антонио.
– Вы хотите узнать, кто это такие?
– Полагаю, этого требует осторожность, — ответила Виктория, — учитывая то, чем мы здесь занимаемся.
– Хорошо, — сказал Марк. — Карл, сориентируйте на них коммуникационный диск и передайте наш код. Посмотрим, ответят ли они.
– Будет исполнено, сэр, — отчеканил Карл.
– Пока мы ждем, ответьте на один вопрос, Антонио, — сказала Кэтрин, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Марка. На лице Антонио появилась его обычная притворная улыбка.
– С радостью отвечу, если только смогу.
– Дороговизна золота объясняется его редкостью, правильно?
– Конечно.
– А мы тем временем собираемся набить грузовые отсеки «Леди Макбет» пятью тысячами тонн этого редкого металла! Более того, вы придумали способ, с помощью которого люди смогут добывать золото миллионами тонн. Если мы попытаемся продать свою добычу посреднику или банку, то как долго, по-вашему, мы будем оставаться в роли миллиардеров? По моим прикидкам, от силы недели две.
– Золото никогда не было такой уж редкостью! — ответил Антонио со смехом. — Его цена вздута искусственно. Самые большие запасы золота у эденитов. Точная цифра неизвестна, потому что банк «Джовиан» ее не сообщает. Однако они контролируют рынок и поддерживают цену, влияя на сбыт. Мы сыграем в ту же игру. Наше золото будет продаваться небольшими партиями в различных планетарных системах на протяжении нескольких лет. Что касается разведки с помощью магнитоскопов, то, мягко говоря, мы не станем пропагандировать эту технологию.
– Прими мои соболезнования, Кэтрин, — усмехнулся Роман. — Придется тебе довольствоваться доходом всего в сто миллионов в гол. Она показала ему средний палец и оскалила зубы.
– Ответа нет, — доложил Карл. — Полное молчание.
– Продолжай запрашивать, — приказал Марк. — Что вы собираетесь предпринять теперь, Антонио?
– Надо обязательно разобраться, кто это такие, — сказала Виктория. — Антонио уже объяснил, почему мы не можем допустить, чтобы за нами подсматривали.
– А меня больше беспокоит, чем здесь занимаются они сами, — сказал Марк, хотя его интуиция, как ни странно, безмолвствовала, не посылая на сей счет никаких сигналов тревоги.
– По-моему, непосредственный контакт — единственное, что нам остается, — сказал Антонио.
– Мы находимся на попятной орбите, на расстоянии 32 миллионов километров, и все время удаляемся. Пришлось бы сжечь слишком много горючего, чтобы до них добраться.
– Разве горючее оплачено не мной?
– Хорошо, встреча так встреча.
– А вдруг им не понравится, что мы здесь появились? — вмешался Шуц.
– Если мы засечем запуск боевой ракеты, то немедленно выскочим из этой системы, — сказал Марк. — Гравитационное поле кольца не так велико, чтобы помешать «Леди Макбет» сделать это. Мы сможем убраться отсюда, когда захотим.
На завершающем отрезке сближения Марк привел корабль в боевую готовность. Обратный прыжок мог быть совершен в любое мгновение. Панели батарей были убраны, приборы прощупывали пустоту в поисках приближающихся ракет.
– Они не могут не знать о нашем приближении, — сказала Вай, когда до неизвестного объекта оставалось всего восемь тысяч километров. — Почему они не выходят на связь?
– Спроси у них, — грубо отрезал Марк. «Леди Макбет» неуклонно снижала скорость, но не поддерживала постоянного курса, чтобы было невозможно рассчитать ее траекторию и выставить мины. Маневрирование требовало от капитана максимальной сосредоточенности.
– Полное отсутствие электромагнитного излучения во всех спектрах, — доложил Карл. — Они не отслеживают нас активными сенсорами.
– Наши сенсоры определили их температурный режим, — доложил Шуц. — Средняя температура — 36 градусов Цельсия.
– Это с нагретой стороны, — заметила Кэтрин. — Может быть, у них барахлит система климата.
– Причем тут связь? — вставил Карл.
– Посмотрите, какую картинку дают радары, капитан, — посоветовал Шуц.
Марк приказал бортовому компьютеру передать ему по нейронной связи изображение и увидел мысленным взором тонкую алую сеть, а под ней — станцию, прикрепившуюся к крупной частице кольца. Таких станций Марк никогда не видывал. Это была изящно изогнутая клинообразная конструкция длиной 400 метров, шириной максимум 300 и минимум 150. Частица кольца представляла собой сплющенный железорудный эллипсоид с осью в 8 километров. Кончик этой скалы был спилен, чтобы станция могла пристыковаться к плоской поверхности диаметром в один километр. Остальные изменения, которые претерпела скала, были куда значительнее. С одной стороны в ней был пробурен гладкостенный кратер с поперечником в 4 километра. Из середины кратера торчала антенна-башня высотой в 900 метров, увенчанная целым пучком зазубренных наконечников.
– Боже… — прошептал Марк со смесью страха и восторга. — Что вы на это скажете? — спросил он, неуверенно улыбаясь.
– На это я как-то не рассчитывала… — пролепетала Виктория.
Антонио оглядел всех собравшихся в командирской рубке. Его красивый лоб перерезала глубокая морщина. Все были ошеломлены, одна Виктория светилась от энтузиазма.
– Наверное, это радиоастрономическая станция? — предположил Антонио.
– Похоже, — сказал Марк. — Только не наша: мы таких не строим. Это инопланетяне.
«Леди Макбет» зависла в километре над инопланетной станцией. Отсюда кольцо выглядело особенно зловеще. Самая мелкая его частица весила не меньше миллиона тонн. Все до одной частицы пребывали в непрерывном беспорядочном движении; те, что находились ближе к внешней поверхности кольца, были подсвечены янтарным заревом, а дальше, в глубине, ворочались призрачные силуэты, затмевающие свет окрестных звезд.
– Это не станция, — уточнил Роман. — Это корабль, потерпевший аварию.
Марку пришлось согласиться с ним: теперь камеры передавали на мониторы прекрасное изображение. Нижняя и верхняя поверхности инопланетного корабля были выполнены из какого-то серебристо-белого материала. Больше всего это походило на оболочку фюзеляжа. Бока клиновидной конструкции были бурыми, через них проглядывал каркас. Все вместе напоминало кусок, выдранный из какой-то еще более крупной конструкции. Марк попытался представить себе, какой она была изначально, и увидел мысленным взором изящный дельтовидный летательный аппарат. Космические корабли такими быть никак не могли…
Он поправил себя: это люди строили космические корабли по совсем другому принципу. Что значит рассекать межзвездное пространство в аппарате, похожем на те, что создаются для полетов в плотных атмосферных слоях, со скоростью в сотни световых скоростей? Наверное, это захватывающее приключение!
– Бессмыслица какая-то! — воскликнула Кэтрин. — Если катастрофа произошла при посещении телескопа, зачем им было пристыковываться к астероиду? Можно просто перейти в помещения при телескопе.
– Можно было бы, если б таковые имелись, — сказал Шуц. — У нас почти все научные станции работают в автоматическом режиме. А они, судя по тому, что мы видим, сильно обогнали нас в области технологии.
– Если они такие развитые, зачем было строить такой огромный радиотелескоп? — возразила Виктория. — Это крайне непрактично. Люди уже много столетий используют комплексный подход. Пять небольших тарелок на расстоянии миллиона километров друг от друга обеспечивают несравненно лучший прием. И потом, зачем размещать радиотелескоп именно здесь? Во-первых, частицы, составляющие кольцо, постоянно сталкиваются. Вы сами видите кратеры, а вот этот угол, по-моему, отломан в результате столкновения. Во-вторых, кольцо загораживает добрую половину Вселенной. Очень неудачная точка для наблюдения! Нет, радиоастрономией здесь даже не пахнет.
– А что, если они прилетели сюда только для того, чтобы построить «тарелку»? — предположила Вай. — А затем отбуксировали бы ее на какую-нибудь дальнюю исследовательскую станцию. Но произошла катастрофа, помешавшая осуществить задуманное.
– Это все равно не объясняет, зачем им понадобилась именно эта система. Любая звезда лучше этой.
– По-моему, Вай права в том, что они прилетели издалека, — сказал Марк. — Если бы поблизости от Конфедерации существовала такая развитая инопланетная цивилизация, мы бы про нее знали. Они бы сами установили с нами контакт.
– Может, это кинты? — подсказал Карл.
– Не исключено. — сказал Марк.
Кинты, загадочная инопланетная раса, по –уровню технического развития далеко обогнавшая Конфедерацию. При этом они были крайне скрытны. Что касается межзвездных путешествий, то они утверждали, что давным-давно перестали осваивать космос.
– Если это их корабль, то очень древний.
– Но все равно действующий! — подхватил Роман. — Вы только представьте, чем он набит! Его внутренности обогатят нас гораздо больше, чем золото. — Он улыбнулся Антонио, но тот был так мрачен, что его ничто не могло приободрить.
– Непонятно, зачем кинтам строить здесь радиотелескоп, — буркнула Виктория.
– Какая разница? — воскликнул Карл. — Коли нужны добровольцы, чтобы туда сунуться, я первый, капитан!
Марк не обратил на него внимания. Он настроил объективы камер так, чтобы хорошенько рассмотреть антенну, потом место на скале, к которому крепились останки инопланетного корабля. Его интуиция ускоренно перебрасывала логические мостики между самыми смелыми предположениями.
– По-моему, это не радиотелескоп, — пробормотал он. — Скорее, маяк, передававший сигналы бедствия.
– Маяк с поперечником в четыре километра? — недоверчиво вскричала Кэтрин.
– Почему бы и нет, если они прилетели с другого края галактики? Межзвездный газ и пыль мешают разглядеть отсюда даже ее центр. Чтобы сигнал дошел, нужно нечто колоссальное.
– А что, очень может быть, — проговорила Виктория. — Значит, вы считаете, что они просили своих о помощи?
– Да. Предположим, от родного созвездия их отделяют три-четыре тысячи световых лет, а то и больше. Они прилетели сюда с научно-исследовательскими целями и потерпели аварию, лишились трех четвертей корабля, в том числе силовой установки. Их технология не позволяет вернуться обратно, зато дает возможность расширить существующий на астероиде кратер, что они и делают. Получается «тарелка», с помощью которой передатчик способен послать сигнал бедствия на громадное расстояние. Команда могла продержаться в оставшемся обломке корабля до прибытия спасателей. Кстати, даже люди со своим уровнем технологического развития могли бы осуществить нечто подобное.
– Согласна, — сказала Вай и подмигнула Марку.
– А я нет, — возразила Кэтрин. — Попав в беду, они должны были бы обратиться к сверхсветовому источнику связи. Вы только приглядитесь к этому кораблю: пройдут века, прежде чем мы достигнем примерно такого же уровня.
– Почему, корабли эденитов для дальнего космоса очень неплохи, — напомнил Марк. — Просто у нас более скромные масштабы. Конечно, технологии у этих инопланетян на более высоком уровне, но законы физики едины для всей Вселенной. Мы достаточно хорошо разбираемся в квантовой относительности, чтобы строить сверхсветовые межзвездные корабли, но даже четырех с половиной столетий не хватило, чтобы придумать метод сверхсветовой связи. А все потому, что такого попросту не существует.
– Если экспедиция не возвратилась в срок, соплеменники должны были отправить за ними спасательную команду, — сказал Шуц.
– Для этого нужно в точности знать курс корабля, — сказала Вай. — Если спасатели имели возможность их найти, зачем было строить маяк?
Марк ничего не ответил. Он знал, что прав. Остальные рано или поздно согласятся с его сценарием, как бывало всегда.
– Предлагаю прекратить спор о том, что с ними случилось и зачем они построили свою «тарелку», — сказал Карл. — Когда мы отправимся, капитан?
– А про золото вы забыли? — не выдержал Антонио. — Мы прилетели сюда за ним, так давайте же его искать! А корабль подождет.
– Вы с ума сошли! Этот корабль стоит в сто раз больше вашего золота.
– Сильно в этом сомневаюсь. Это всего лишь древний, брошенный командой корабль. Я терпеливо вас слушал, но теперь вынужден напомнить о главной цели экспедиции.
Марк встрепенулся. Антонио вызывал у него уже не неприязнь, а сильную тревогу. Любой, кто хотя бы немного разбирался в финансах и законах рынка, знал, что можно получить за подобную находку. А ведь Антонио родился в семье богачей и должен был разбираться в подобных вещах.
– Виктория, — произнес Марк, не сводя взгляд с Антонио, — данные от магнитоскопов продолжают поступать?
– Конечно. — Она дотронулась до руки Антонио. — Капитан прав. Мы можем продолжать зондирование и одновременно обследовать инопланетный корабль.
– Вам светит двойной барыш, — напомнила Кэтрин с невинным выражением лица.
Антонио сжал челюсти.
– Отлично, Виктория. — Сказал он. — Действуйте, капитан.
В нерабочем состоянии скафандр SII представлял собой широкий сенсорный воротник с торчащей из него респираторной трубкой и черный шар программируемого силикона размером с футбольный мяч. Марк продел голову в воротник, засунул в рот трубку и отдал по нейронной связи приказ активации. Силиконовый шар начал менять форму и разлился по всему его телу и голове, как масляная пленка. Сенсоры из воротника заменили глаза и стали передавать визуальные образы непосредственно по нейронной связи.
Вместе с Марком в шлюзе находились трое: Шуц, способный выходить в открытый космос без всякого скафандра, Антонио и Иорг Леон. Желание этой парочки обследовать корабль стало для Марка сюрпризом, но он не подал виду, что удивлен. С другой стороны, оставлять их на «Леди Макбет» было опасно, тем более, что Вай тоже покинула корабль: она пилотировала многоцелевой летательный аппарат.
Полностью запечатавшись в силиконовую оболочку, Марк залез в бронированную капсулу с газовым двигателем. Прокола силикона можно было не опасаться, но оболочка капсулы должна была уберечь от удара метеорита.
Люк шлюза открылся, и Марк увидел в 15 метрах многоцелевой аппарат. Отдав по нейронной связи приказ силовой установке капсулы, он подлетел к маленькому яйцеобразному летательному аппарату. Вай приветствовала его всеми тремя руками-манипуляторами.
Дождавшись, чтобы четверо пассажиров уселись в многоцелевой аппарат, Вай устремилась к кольцу. Астероид, цель их полета, не столько вращался вокруг своей оси, сколько кувыркался, полностью оборачиваясь за 120 часов. При приближении аппарата на освещенной стороне как раз появлялась его плоская грань с «тарелкой». Это была причудливая заря: на серо-бурой поверхности лежали резкие черные тени, «тарелка» походила на черное озеро с торчащим из него шестом — зазубренной антенной. Инопланетный корабль уже был залит янтарным светом и отбрасывал на гладкую скалу густую ровную тень. В скале было столько рудных и минеральных вкраплений, что Вай показалось, будто она пролетает над горой отполированного оникса. Если верить теории Виктории, это могло оказаться не иллюзией, а действительностью.
– Летим к узкой части клина, — приказал Марк по нейронной связи. — Там любопытные темные прямоугольнички.
– Хорошо, — ответила Вай, и многоцелевой аппарат послушно устремился в нужном направлении.
– Видите разницу в окраске корпуса ближе к рваному краю? — спросил Шуц. — Можно подумать, что обломок подвержен гниению.
– Наверное, они используют что-то вроде наших генераторов молекулярного сцепления, чтобы не допустить вакуумного испарения, — ответил Марк. — Потому, наверное, главная часть корабля осталась целой.
– В таком случае она могла пробыть здесь невесть сколько времени.
– Могла. Ответ дадут образцы вещества, которые Вай возьмет на антенне.
Прямоугольников, привлекших внимание капитана, оказалось пять, длиной в полтора метра и шириной в метр каждый. Они были расположены цепочкой, к каждому вели маленькие углубления в корпусе.
– Прямо как лестницы! — удивился Антонио. — Неужели это люки?
– Не могу поверить, что все так просто, — откликнулся Шуц.
– Почему бы и нет? — возразил Марк, пользуясь, как и все, нейронной связью. — Корабль такого размера должен быть оборудован несколькими шлюзами.
– Сразу пятью в одном месте?
– Аварийная предосторожность.
– При такой продвинутой технологии?
– Это мы так рассуждаем. Корабль-то все равно взорвался. Вай зависла в 50 метрах от корпуса корабля.
– Радар ничего не видит, — доложила она. — Оболочка — отличный электромагнитный рефлектор, поэтому невозможно определить, что находится под ней. Когда вы туда залезете, нам будет трудно поддерживать связь.
Марк вынул башмаки из держателей и включил двигатели своей капсулы. Оболочка корабля оказалась скользкой, как лед, на ней было невозможно удержаться даже при помощи магнитных подошв.
– Повышенная химическая валентность, — определил Шуц, паривший над корпусом и прижимавший к груди сенсорный блок. — Гораздо более сильное поле, чем у «Леди Макбет». Сложный химический состав: резонансный сканер определяет присутствие в оболочке титана, кремния, бора, никеля, серебра и различных полимеров.
– Серебра я не ожидал, — отозвался Марк. — Но раз там есть никель, наши магнитные подошвы должны действовать.
Он приблизился к одному из прямоугольников, который находился в 5-сантиметровом углублении, однако швов между прямоугольником и поверхностью корпуса было невозможно обнаружить. Марк нашел на прямоугольнике две десятисантиметровые лунки и заключил, что это клавиши управления, если перед ним действительно люк. У людей такие приспособления отличались простотой. Марк не ожидал от инопланетян ничего другого.
Он прикоснулся пальцем к одной из лунок, и та загорелась ярким синим светом.
– Выброс энергии! — передал Шуц по нейронной связи. — Несколько сетей высокого напряжения под оболочкой. Как вы этого добились, Марк?
– Просто попытался открыть люк.
Материал прямоугольника растекся к краям, изнутри хлынул интенсивный белый свет.
– Остроумно! — прокомментировал Шуц.
–– То же самое, что наш программируемый силикон, — небрежно вставил Антонио.
– Мы не используем программируемый силикон в оболочках космических аппаратов.
– Одно мы, по крайней мере, выяснили, — передал Марк. — Это не кинты. Сами видите, какого размера шлюз.
– Действительно. Что дальше?
– Будем учиться проходить через шлюз. Я попытаюсь управлять им изнутри. Если он не откроется через десять минут, попробуйте надавить на лунку. Не добьетесь результата — разрежьте оболочку лучом.
Внутренняя камера шлюза оказалась, к счастью, просторнее, чем сам люк: это была пятиугольная труба шириной в два метра и длиной в 15 метров. Четыре стенки трубы ярко светились, пятая оставалась темно-коричневой. Марк немного поплавал в трубе, потом сделал кувырок и оказался лицом к люку. Рядом с люком он увидел четыре лунки.
– Первая! — передал он и прикоснулся к одной из лунок. Ничего не произошло. — Вторая!
Лунка засветилась, люк закрылся. Марк врезался левым плечом в темную полосу внутри трубы. Сила удара была такова, что респираторная трубка вылетела у него изо рта. Он застонал от боли. Нейронная система заблокировала болевые рецепторы, и он облегченно перевел дух.
Господи! На корабле оказалась искусственная гравитация. Он лежал на спине: капсула и маневровый двигатель весили слишком много. С какой бы планеты ни прилетели хозяева корабля, тяготение на ней было в полтора раза сильнее земного. Марк расстегнул зажимы, выбрался из капсулы и с трудом встал на ноги. На «Леди Макбет» он привык к более высоким перегрузкам. Однако там они длились совсем недолго.
Он снова прикоснулся к первой лунке. Гравитация исчезла, люк опять открылся.
– Поздравляю, мы стали миллиардерами, — передал он и испытал остальные две лунки. Третья по счету «запечатывала», четвертая открывала шлюзовую камеру.
Атмосфера, которой дышали инопланетяне, представляла собой, в основном, смесь кислорода и азота: помимо этих газов, в ней присутствовал один процент аргона и шесть процентов углекислого газа. Влажность была ужасающей, давление низким, температура высокой: 43 градуса по Цельсию.
Один зонд выбрасывал сеть, покрывавшую площадь в 250 тысяч квадратных километров. Антонио Рибейро убедил Движение за автономию Соноры раскошелиться на 15 таких зондов. Риск был огромный, ответственность лежала на нем одном. Еще не прошло и двух суток после запуска первого зонда, а напряжение, вызванное ответственностью, уже начало сказываться. Антонио больше не смыкал глаз. Он бодрствовал в каюте, отведенной ему Марком, где были установлены бесчисленные приборы. Сорок часов подряд в его голове мелькали малопонятные таблицы. Сорок часов он теребил серебряное распятие на груди и твердил молитвы.
Медицинские приборы сообщали об избыточном количестве токсинов утомления в его крови и предупреждали об опасности обезвоживания. Пока что он не обращал на это внимания, убеждая себя, что открытие произойдет с минуты на минуту.
И вот ему, кажется, повезло: появилось сообщение об обнаружении седьмым зондом трехкилометровой частицы. Началось ее подробное зондирование.
– Что это? — спросил Антонио, открыв глаза и косясь на Викторию, расположившуюся рядом.
– Уже интересно… — пробормотала она. — Как будто оловянная руда. В планетоидах определенно содержалось олово.
– Черт! — Он ударил кулаком по ручке кресла. Ремни впились ему в грудь, не дав покинуть кресло. — Плевать мне на олово! Мы прилетели совсем за другим!
– Знаю, — сдержанно ответила она.
– Извини, — сказал он. — Пресвятая Богоматерь, мы ведь уже должны были обнаружить…
– Осторожно! — предупредила она по нейронной связи. — Не забывай, этот проклятый корабль усеян внутренними сенсорами.
– Я отлично помню про элементарные требования секретности, — ответил он тем же способом.
– Ты устал. В этом состоянии легко наделать ошибок.
– Дело не в усталости. Просто я ждал результатов, хоть каких-то результатов, а тут…
– Какие-то результаты уже есть, Антонио. Зонды обнаружили три отдельных куска урановой руды.
– Всего по сто килограммов! Нам нужно значительно больше.
– Да пойми ты, мы уже доказали, что он есть! Это само по себе потрясающее открытие! Найти больше — дело времени.
– Это ты пойми: речь не о теоретической астрологии, а мы не в университете, из которого тебя вышвырнули! Мы выполняем важное задание и не можем вернуться с пустыми руками. Уяснила? Не можем!
– Астрофизика.
– Что?!
– Астрология — занятие гадалок, а не ученых.
– Неужели? Хочешь, я угадаю, долго ли ты протянешь, если мы не найдем то, ради чего прилетели?
– Ради Бога, Антонио! — сказала она громко. — Шел бы ты спать!
– И пойду. — Он почесал затылок и поморщился: волосы стали жирными. Надо бы в душ… — Я вызову Йорга, пусть он поможет тебе.
– Хорошо. — Она закрыла глаза.
Антонио отключил ремни, удерживавшие его на месте. За время полета он, как и все остальные, почти не видел Йорга, тот не выходил из своей каюты. Совет Движения отправил его в эту экспедицию с заданием привести экипаж корабля в чувство, когда станет ясно, что никакого золота им не видать. Эту предосторожность подсказал сам Антонио, но его тревожило, какие инструкции Йорг получил в отношении его самого на случай экстренной ситуации.
– Погоди! — окликнула его Виктория. — Гляди, какая странная штуковина!
Антонио зацепился ногами за ручку кресла и удержался на месте. В голове снова появилась картинка. Зонд номер одиннадцать обнаружил частицу с невероятным соотношением массы и плотности; кроме того, у частицы было собственное магнитное поле, причем очень сложное.
– Пресвятая Богоматерь, что это? Чужой корабль?
– Нет, для корабля великовато. Скорее, космическая станция. Только что ей понадобилось там, в кольце?
– Обогащение руды? — насмешливо предположил Антонио.
– Сомневаюсь.
– Тогда не будем обращать на нее внимания.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет. Забудем, если это не представляет для нас опасности.
– Господи, Антонио! Если бы я не знала, что ты родился богатым, то испугалась бы твоей глупости.
– Где твоя осторожность, Виктория?
– Послушай, есть всего два варианта. Первый: мы засекли коммерческие разработки. Они наверняка нелегальны, потому что никто еще не регистрировал прав на промышленное использование этой системы. — Она многозначительно покосилась на Антонио.
– Думаешь, они добывают уран? — спросил он по нейронной связи.
– Что же еще? Если это пришло в голову нам. то почему то же самое не мог сообразить какой-нибудь из «черных» синдикатов? До магнитоскопов они не додумались, вот и действуют по старинке. И во-вторых, — продолжила она громко, — это может оказаться секретная военная станция. Если так, то они следят за нами с момента нашего появления. В любом случае, за нами наблюдают. Необходимо узнать, кто перед нами, прежде чем двигаться дальше.
– Станция? — переспросил Марк. — Здесь?
– Выходит, так, — хмуро подтвердил Антонио.
– Вы хотите узнать, кто это такие?
– Полагаю, этого требует осторожность, — ответила Виктория, — учитывая то, чем мы здесь занимаемся.
– Хорошо, — сказал Марк. — Карл, сориентируйте на них коммуникационный диск и передайте наш код. Посмотрим, ответят ли они.
– Будет исполнено, сэр, — отчеканил Карл.
– Пока мы ждем, ответьте на один вопрос, Антонио, — сказала Кэтрин, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Марка. На лице Антонио появилась его обычная притворная улыбка.
– С радостью отвечу, если только смогу.
– Дороговизна золота объясняется его редкостью, правильно?
– Конечно.
– А мы тем временем собираемся набить грузовые отсеки «Леди Макбет» пятью тысячами тонн этого редкого металла! Более того, вы придумали способ, с помощью которого люди смогут добывать золото миллионами тонн. Если мы попытаемся продать свою добычу посреднику или банку, то как долго, по-вашему, мы будем оставаться в роли миллиардеров? По моим прикидкам, от силы недели две.
– Золото никогда не было такой уж редкостью! — ответил Антонио со смехом. — Его цена вздута искусственно. Самые большие запасы золота у эденитов. Точная цифра неизвестна, потому что банк «Джовиан» ее не сообщает. Однако они контролируют рынок и поддерживают цену, влияя на сбыт. Мы сыграем в ту же игру. Наше золото будет продаваться небольшими партиями в различных планетарных системах на протяжении нескольких лет. Что касается разведки с помощью магнитоскопов, то, мягко говоря, мы не станем пропагандировать эту технологию.
– Прими мои соболезнования, Кэтрин, — усмехнулся Роман. — Придется тебе довольствоваться доходом всего в сто миллионов в гол. Она показала ему средний палец и оскалила зубы.
– Ответа нет, — доложил Карл. — Полное молчание.
– Продолжай запрашивать, — приказал Марк. — Что вы собираетесь предпринять теперь, Антонио?
– Надо обязательно разобраться, кто это такие, — сказала Виктория. — Антонио уже объяснил, почему мы не можем допустить, чтобы за нами подсматривали.
– А меня больше беспокоит, чем здесь занимаются они сами, — сказал Марк, хотя его интуиция, как ни странно, безмолвствовала, не посылая на сей счет никаких сигналов тревоги.
– По-моему, непосредственный контакт — единственное, что нам остается, — сказал Антонио.
– Мы находимся на попятной орбите, на расстоянии 32 миллионов километров, и все время удаляемся. Пришлось бы сжечь слишком много горючего, чтобы до них добраться.
– Разве горючее оплачено не мной?
– Хорошо, встреча так встреча.
– А вдруг им не понравится, что мы здесь появились? — вмешался Шуц.
– Если мы засечем запуск боевой ракеты, то немедленно выскочим из этой системы, — сказал Марк. — Гравитационное поле кольца не так велико, чтобы помешать «Леди Макбет» сделать это. Мы сможем убраться отсюда, когда захотим.
На завершающем отрезке сближения Марк привел корабль в боевую готовность. Обратный прыжок мог быть совершен в любое мгновение. Панели батарей были убраны, приборы прощупывали пустоту в поисках приближающихся ракет.
– Они не могут не знать о нашем приближении, — сказала Вай, когда до неизвестного объекта оставалось всего восемь тысяч километров. — Почему они не выходят на связь?
– Спроси у них, — грубо отрезал Марк. «Леди Макбет» неуклонно снижала скорость, но не поддерживала постоянного курса, чтобы было невозможно рассчитать ее траекторию и выставить мины. Маневрирование требовало от капитана максимальной сосредоточенности.
– Полное отсутствие электромагнитного излучения во всех спектрах, — доложил Карл. — Они не отслеживают нас активными сенсорами.
– Наши сенсоры определили их температурный режим, — доложил Шуц. — Средняя температура — 36 градусов Цельсия.
– Это с нагретой стороны, — заметила Кэтрин. — Может быть, у них барахлит система климата.
– Причем тут связь? — вставил Карл.
– Посмотрите, какую картинку дают радары, капитан, — посоветовал Шуц.
Марк приказал бортовому компьютеру передать ему по нейронной связи изображение и увидел мысленным взором тонкую алую сеть, а под ней — станцию, прикрепившуюся к крупной частице кольца. Таких станций Марк никогда не видывал. Это была изящно изогнутая клинообразная конструкция длиной 400 метров, шириной максимум 300 и минимум 150. Частица кольца представляла собой сплющенный железорудный эллипсоид с осью в 8 километров. Кончик этой скалы был спилен, чтобы станция могла пристыковаться к плоской поверхности диаметром в один километр. Остальные изменения, которые претерпела скала, были куда значительнее. С одной стороны в ней был пробурен гладкостенный кратер с поперечником в 4 километра. Из середины кратера торчала антенна-башня высотой в 900 метров, увенчанная целым пучком зазубренных наконечников.
– Боже… — прошептал Марк со смесью страха и восторга. — Что вы на это скажете? — спросил он, неуверенно улыбаясь.
– На это я как-то не рассчитывала… — пролепетала Виктория.
Антонио оглядел всех собравшихся в командирской рубке. Его красивый лоб перерезала глубокая морщина. Все были ошеломлены, одна Виктория светилась от энтузиазма.
– Наверное, это радиоастрономическая станция? — предположил Антонио.
– Похоже, — сказал Марк. — Только не наша: мы таких не строим. Это инопланетяне.
«Леди Макбет» зависла в километре над инопланетной станцией. Отсюда кольцо выглядело особенно зловеще. Самая мелкая его частица весила не меньше миллиона тонн. Все до одной частицы пребывали в непрерывном беспорядочном движении; те, что находились ближе к внешней поверхности кольца, были подсвечены янтарным заревом, а дальше, в глубине, ворочались призрачные силуэты, затмевающие свет окрестных звезд.
– Это не станция, — уточнил Роман. — Это корабль, потерпевший аварию.
Марку пришлось согласиться с ним: теперь камеры передавали на мониторы прекрасное изображение. Нижняя и верхняя поверхности инопланетного корабля были выполнены из какого-то серебристо-белого материала. Больше всего это походило на оболочку фюзеляжа. Бока клиновидной конструкции были бурыми, через них проглядывал каркас. Все вместе напоминало кусок, выдранный из какой-то еще более крупной конструкции. Марк попытался представить себе, какой она была изначально, и увидел мысленным взором изящный дельтовидный летательный аппарат. Космические корабли такими быть никак не могли…
Он поправил себя: это люди строили космические корабли по совсем другому принципу. Что значит рассекать межзвездное пространство в аппарате, похожем на те, что создаются для полетов в плотных атмосферных слоях, со скоростью в сотни световых скоростей? Наверное, это захватывающее приключение!
– Бессмыслица какая-то! — воскликнула Кэтрин. — Если катастрофа произошла при посещении телескопа, зачем им было пристыковываться к астероиду? Можно просто перейти в помещения при телескопе.
– Можно было бы, если б таковые имелись, — сказал Шуц. — У нас почти все научные станции работают в автоматическом режиме. А они, судя по тому, что мы видим, сильно обогнали нас в области технологии.
– Если они такие развитые, зачем было строить такой огромный радиотелескоп? — возразила Виктория. — Это крайне непрактично. Люди уже много столетий используют комплексный подход. Пять небольших тарелок на расстоянии миллиона километров друг от друга обеспечивают несравненно лучший прием. И потом, зачем размещать радиотелескоп именно здесь? Во-первых, частицы, составляющие кольцо, постоянно сталкиваются. Вы сами видите кратеры, а вот этот угол, по-моему, отломан в результате столкновения. Во-вторых, кольцо загораживает добрую половину Вселенной. Очень неудачная точка для наблюдения! Нет, радиоастрономией здесь даже не пахнет.
– А что, если они прилетели сюда только для того, чтобы построить «тарелку»? — предположила Вай. — А затем отбуксировали бы ее на какую-нибудь дальнюю исследовательскую станцию. Но произошла катастрофа, помешавшая осуществить задуманное.
– Это все равно не объясняет, зачем им понадобилась именно эта система. Любая звезда лучше этой.
– По-моему, Вай права в том, что они прилетели издалека, — сказал Марк. — Если бы поблизости от Конфедерации существовала такая развитая инопланетная цивилизация, мы бы про нее знали. Они бы сами установили с нами контакт.
– Может, это кинты? — подсказал Карл.
– Не исключено. — сказал Марк.
Кинты, загадочная инопланетная раса, по –уровню технического развития далеко обогнавшая Конфедерацию. При этом они были крайне скрытны. Что касается межзвездных путешествий, то они утверждали, что давным-давно перестали осваивать космос.
– Если это их корабль, то очень древний.
– Но все равно действующий! — подхватил Роман. — Вы только представьте, чем он набит! Его внутренности обогатят нас гораздо больше, чем золото. — Он улыбнулся Антонио, но тот был так мрачен, что его ничто не могло приободрить.
– Непонятно, зачем кинтам строить здесь радиотелескоп, — буркнула Виктория.
– Какая разница? — воскликнул Карл. — Коли нужны добровольцы, чтобы туда сунуться, я первый, капитан!
Марк не обратил на него внимания. Он настроил объективы камер так, чтобы хорошенько рассмотреть антенну, потом место на скале, к которому крепились останки инопланетного корабля. Его интуиция ускоренно перебрасывала логические мостики между самыми смелыми предположениями.
– По-моему, это не радиотелескоп, — пробормотал он. — Скорее, маяк, передававший сигналы бедствия.
– Маяк с поперечником в четыре километра? — недоверчиво вскричала Кэтрин.
– Почему бы и нет, если они прилетели с другого края галактики? Межзвездный газ и пыль мешают разглядеть отсюда даже ее центр. Чтобы сигнал дошел, нужно нечто колоссальное.
– А что, очень может быть, — проговорила Виктория. — Значит, вы считаете, что они просили своих о помощи?
– Да. Предположим, от родного созвездия их отделяют три-четыре тысячи световых лет, а то и больше. Они прилетели сюда с научно-исследовательскими целями и потерпели аварию, лишились трех четвертей корабля, в том числе силовой установки. Их технология не позволяет вернуться обратно, зато дает возможность расширить существующий на астероиде кратер, что они и делают. Получается «тарелка», с помощью которой передатчик способен послать сигнал бедствия на громадное расстояние. Команда могла продержаться в оставшемся обломке корабля до прибытия спасателей. Кстати, даже люди со своим уровнем технологического развития могли бы осуществить нечто подобное.
– Согласна, — сказала Вай и подмигнула Марку.
– А я нет, — возразила Кэтрин. — Попав в беду, они должны были бы обратиться к сверхсветовому источнику связи. Вы только приглядитесь к этому кораблю: пройдут века, прежде чем мы достигнем примерно такого же уровня.
– Почему, корабли эденитов для дальнего космоса очень неплохи, — напомнил Марк. — Просто у нас более скромные масштабы. Конечно, технологии у этих инопланетян на более высоком уровне, но законы физики едины для всей Вселенной. Мы достаточно хорошо разбираемся в квантовой относительности, чтобы строить сверхсветовые межзвездные корабли, но даже четырех с половиной столетий не хватило, чтобы придумать метод сверхсветовой связи. А все потому, что такого попросту не существует.
– Если экспедиция не возвратилась в срок, соплеменники должны были отправить за ними спасательную команду, — сказал Шуц.
– Для этого нужно в точности знать курс корабля, — сказала Вай. — Если спасатели имели возможность их найти, зачем было строить маяк?
Марк ничего не ответил. Он знал, что прав. Остальные рано или поздно согласятся с его сценарием, как бывало всегда.
– Предлагаю прекратить спор о том, что с ними случилось и зачем они построили свою «тарелку», — сказал Карл. — Когда мы отправимся, капитан?
– А про золото вы забыли? — не выдержал Антонио. — Мы прилетели сюда за ним, так давайте же его искать! А корабль подождет.
– Вы с ума сошли! Этот корабль стоит в сто раз больше вашего золота.
– Сильно в этом сомневаюсь. Это всего лишь древний, брошенный командой корабль. Я терпеливо вас слушал, но теперь вынужден напомнить о главной цели экспедиции.
Марк встрепенулся. Антонио вызывал у него уже не неприязнь, а сильную тревогу. Любой, кто хотя бы немного разбирался в финансах и законах рынка, знал, что можно получить за подобную находку. А ведь Антонио родился в семье богачей и должен был разбираться в подобных вещах.
– Виктория, — произнес Марк, не сводя взгляд с Антонио, — данные от магнитоскопов продолжают поступать?
– Конечно. — Она дотронулась до руки Антонио. — Капитан прав. Мы можем продолжать зондирование и одновременно обследовать инопланетный корабль.
– Вам светит двойной барыш, — напомнила Кэтрин с невинным выражением лица.
Антонио сжал челюсти.
– Отлично, Виктория. — Сказал он. — Действуйте, капитан.
В нерабочем состоянии скафандр SII представлял собой широкий сенсорный воротник с торчащей из него респираторной трубкой и черный шар программируемого силикона размером с футбольный мяч. Марк продел голову в воротник, засунул в рот трубку и отдал по нейронной связи приказ активации. Силиконовый шар начал менять форму и разлился по всему его телу и голове, как масляная пленка. Сенсоры из воротника заменили глаза и стали передавать визуальные образы непосредственно по нейронной связи.
Вместе с Марком в шлюзе находились трое: Шуц, способный выходить в открытый космос без всякого скафандра, Антонио и Иорг Леон. Желание этой парочки обследовать корабль стало для Марка сюрпризом, но он не подал виду, что удивлен. С другой стороны, оставлять их на «Леди Макбет» было опасно, тем более, что Вай тоже покинула корабль: она пилотировала многоцелевой летательный аппарат.
Полностью запечатавшись в силиконовую оболочку, Марк залез в бронированную капсулу с газовым двигателем. Прокола силикона можно было не опасаться, но оболочка капсулы должна была уберечь от удара метеорита.
Люк шлюза открылся, и Марк увидел в 15 метрах многоцелевой аппарат. Отдав по нейронной связи приказ силовой установке капсулы, он подлетел к маленькому яйцеобразному летательному аппарату. Вай приветствовала его всеми тремя руками-манипуляторами.
Дождавшись, чтобы четверо пассажиров уселись в многоцелевой аппарат, Вай устремилась к кольцу. Астероид, цель их полета, не столько вращался вокруг своей оси, сколько кувыркался, полностью оборачиваясь за 120 часов. При приближении аппарата на освещенной стороне как раз появлялась его плоская грань с «тарелкой». Это была причудливая заря: на серо-бурой поверхности лежали резкие черные тени, «тарелка» походила на черное озеро с торчащим из него шестом — зазубренной антенной. Инопланетный корабль уже был залит янтарным светом и отбрасывал на гладкую скалу густую ровную тень. В скале было столько рудных и минеральных вкраплений, что Вай показалось, будто она пролетает над горой отполированного оникса. Если верить теории Виктории, это могло оказаться не иллюзией, а действительностью.
– Летим к узкой части клина, — приказал Марк по нейронной связи. — Там любопытные темные прямоугольнички.
– Хорошо, — ответила Вай, и многоцелевой аппарат послушно устремился в нужном направлении.
– Видите разницу в окраске корпуса ближе к рваному краю? — спросил Шуц. — Можно подумать, что обломок подвержен гниению.
– Наверное, они используют что-то вроде наших генераторов молекулярного сцепления, чтобы не допустить вакуумного испарения, — ответил Марк. — Потому, наверное, главная часть корабля осталась целой.
– В таком случае она могла пробыть здесь невесть сколько времени.
– Могла. Ответ дадут образцы вещества, которые Вай возьмет на антенне.
Прямоугольников, привлекших внимание капитана, оказалось пять, длиной в полтора метра и шириной в метр каждый. Они были расположены цепочкой, к каждому вели маленькие углубления в корпусе.
– Прямо как лестницы! — удивился Антонио. — Неужели это люки?
– Не могу поверить, что все так просто, — откликнулся Шуц.
– Почему бы и нет? — возразил Марк, пользуясь, как и все, нейронной связью. — Корабль такого размера должен быть оборудован несколькими шлюзами.
– Сразу пятью в одном месте?
– Аварийная предосторожность.
– При такой продвинутой технологии?
– Это мы так рассуждаем. Корабль-то все равно взорвался. Вай зависла в 50 метрах от корпуса корабля.
– Радар ничего не видит, — доложила она. — Оболочка — отличный электромагнитный рефлектор, поэтому невозможно определить, что находится под ней. Когда вы туда залезете, нам будет трудно поддерживать связь.
Марк вынул башмаки из держателей и включил двигатели своей капсулы. Оболочка корабля оказалась скользкой, как лед, на ней было невозможно удержаться даже при помощи магнитных подошв.
– Повышенная химическая валентность, — определил Шуц, паривший над корпусом и прижимавший к груди сенсорный блок. — Гораздо более сильное поле, чем у «Леди Макбет». Сложный химический состав: резонансный сканер определяет присутствие в оболочке титана, кремния, бора, никеля, серебра и различных полимеров.
– Серебра я не ожидал, — отозвался Марк. — Но раз там есть никель, наши магнитные подошвы должны действовать.
Он приблизился к одному из прямоугольников, который находился в 5-сантиметровом углублении, однако швов между прямоугольником и поверхностью корпуса было невозможно обнаружить. Марк нашел на прямоугольнике две десятисантиметровые лунки и заключил, что это клавиши управления, если перед ним действительно люк. У людей такие приспособления отличались простотой. Марк не ожидал от инопланетян ничего другого.
Он прикоснулся пальцем к одной из лунок, и та загорелась ярким синим светом.
– Выброс энергии! — передал Шуц по нейронной связи. — Несколько сетей высокого напряжения под оболочкой. Как вы этого добились, Марк?
– Просто попытался открыть люк.
Материал прямоугольника растекся к краям, изнутри хлынул интенсивный белый свет.
– Остроумно! — прокомментировал Шуц.
–– То же самое, что наш программируемый силикон, — небрежно вставил Антонио.
– Мы не используем программируемый силикон в оболочках космических аппаратов.
– Одно мы, по крайней мере, выяснили, — передал Марк. — Это не кинты. Сами видите, какого размера шлюз.
– Действительно. Что дальше?
– Будем учиться проходить через шлюз. Я попытаюсь управлять им изнутри. Если он не откроется через десять минут, попробуйте надавить на лунку. Не добьетесь результата — разрежьте оболочку лучом.
Внутренняя камера шлюза оказалась, к счастью, просторнее, чем сам люк: это была пятиугольная труба шириной в два метра и длиной в 15 метров. Четыре стенки трубы ярко светились, пятая оставалась темно-коричневой. Марк немного поплавал в трубе, потом сделал кувырок и оказался лицом к люку. Рядом с люком он увидел четыре лунки.
– Первая! — передал он и прикоснулся к одной из лунок. Ничего не произошло. — Вторая!
Лунка засветилась, люк закрылся. Марк врезался левым плечом в темную полосу внутри трубы. Сила удара была такова, что респираторная трубка вылетела у него изо рта. Он застонал от боли. Нейронная система заблокировала болевые рецепторы, и он облегченно перевел дух.
Господи! На корабле оказалась искусственная гравитация. Он лежал на спине: капсула и маневровый двигатель весили слишком много. С какой бы планеты ни прилетели хозяева корабля, тяготение на ней было в полтора раза сильнее земного. Марк расстегнул зажимы, выбрался из капсулы и с трудом встал на ноги. На «Леди Макбет» он привык к более высоким перегрузкам. Однако там они длились совсем недолго.
Он снова прикоснулся к первой лунке. Гравитация исчезла, люк опять открылся.
– Поздравляю, мы стали миллиардерами, — передал он и испытал остальные две лунки. Третья по счету «запечатывала», четвертая открывала шлюзовую камеру.
Атмосфера, которой дышали инопланетяне, представляла собой, в основном, смесь кислорода и азота: помимо этих газов, в ней присутствовал один процент аргона и шесть процентов углекислого газа. Влажность была ужасающей, давление низким, температура высокой: 43 градуса по Цельсию.